Автограф ликвидатора E-Book

Максим Шахов

• Herausgeber: ЭКСМО
• Kategorie: Abenteuer, Thriller, Horror
• Serie: Спецназ. Группа "Антитеррор"
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 361

Veröffentlichungsjahr: 2024

Beschreibung

Все началось с того, что сотрудник ФСБ, курирующий крупный ядерный объект на Урале, покончил с собой. Когда полковник Логинов из Управления по борьбе с терроризмом прибыл на место, то сразу понял, что эта смерть – не простое самоубийство. К этому причастна некая террористическая организация. Террористы собирались проникнуть на закрытый объект, чтобы похитить килограммы ядерного сырья, а сотрудник конторы им помешал. Но как теперь их остановить? Ведь бандиты следят за каждым шагом Логинова, а он даже не догадывается, кто они. Не исключено, что это люди из его ближайшего окружения…

Leseprobe

Максим Шахов Автограф ликвидатора

Все события романа являются вымышленными. Любые совпадения фигурирующих в нем имен, географических названий и названий госучреждений с реально существующими не более чем случайность.

ПРОЛОГ

Оператор канала «Аль-Джазира» удовлетворенно кивнул и выключил свет.

– Все? – спросил Тухан Масаев.

Из-за спины оператора вынырнул шейх Айвар и сказал:

– Да.

Тухан осторожно поднялся. Несколько дней назад ему здесь, в одном из крошечных эмиратов, расположенном на берегу Персидского залива, сделали операцию.

Искалеченная во время прорыва из Грозного нога и раньше периодически давала о себе знать, а пару недель назад разболелась так, что Масаев даже вставать перестал. Дело было в горной части Чечни, Тухану привезли пару лучших местных докторов, но те понять ничего не смогли, а прописанные ими лекарства так и не подействовали…

Вот и пришлось Тухану срочно выезжать за границу для лечения. Слава Аллаху, местный эмир и вся его многочисленная семья к борцам за веру из далекой и неизвестной Чечни всегда относились очень благосклонно.

Для обследования Масаева положили в лучшую местную клинику. Ту самую, которая пользовала в экстренных случаях, когда личный врач был бессилен, самого эмира, а также его родственников. Здешние врачи и поставили наконец Тухану Масаеву правильный диагноз. И сделали операцию.

Интервью каналу «Аль-Джазира» знаменовало собой выписку Тухана из клиники. В целях безопасности записывали его в одной из частных студий крошечного эмирата. Это, конечно, была большая честь для Тухана. Ведь «Аль-Джазира» брала интервью у самых одиозных лидеров исламских террористов.

Но сейчас Масаева занимало вовсе не интервью, а нечто другое. И он, сославшись на усталость, попросил шейха Айвара как можно скорее дать ему возможность отдохнуть.

– Да-да, конечно, дорогой Тухан! – кивнул Айвар.

Он был бедным родственником местного эмира, приставленным к Масаеву на все время пребывания в эмирате. Минуту спустя Тухана уже усадили в роскошный «Мерседес».

– Здесь недалеко, дорогой Тухан! – повернулся к Масаеву Айвар. – Пять минут, и сможете отдыхать!

К числу достоинств молодого шейха относилось то, что он мог неплохо изъясняться по-русски. Учитывая, что сам Масаев иностранными языками владел не очень, это было весьма кстати.

Несколько секунд спустя «мерин» в сопровождении двух джипов выехал из ворот и направился по отличной дороге в сторону моря. Джипы, само собой, были тоже «мерседесовские» – «Гелендвагены».

После стремительной поездки по шоссе кавалькада из трех «Мерседесов» притормозила у ворот роскошной виллы. Располагалась она, конечно, на берегу моря. А предназначалась для проживания гостей хлебосольного местного эмира.

Через пару минут шейх Айвар лично ознакомил Масаева с апартаментами, в которых ему предстояло выздоравливать после операции, и откланялся:

– Не буду вас больше утомлять своим присутствием, дорогой Тухан! Отдыхайте…

– Да-да, – кивнул Масаев. – Спасибо…

Наконец шейх Айвар вышел. Масаев на всякий случай немного посидел в кресле, потом поднялся и, заметно прихрамывая, подошел к окну. Хоть его протез и стоил огромных денег, но после операции прошло слишком мало времени, так что ходил Тухан с трудом и быстро уставал. Машина с шейхом как раз выезжала из ворот виллы.

– Наконец-то, – вздохнул Тухан и позвал: – Артур!

В роскошную гостиную тут же заглянул один из двух чеченцев, сопровождавших его в «оздоровительной» поездке в Катар.

– Неси «трубу», – сказал Тухан.

Артур кивнул и вышел из комнаты. Вернувшись, он протянул хозяину трубку, размером заметно превышающую даже устаревшие модели мобильных телефонов. Трубка была новейшей моделью спутникового телефона. Масаев взял ее и кивком отпустил телохранителя.

Тухан набрал одному ему известный номер и стал ждать ответа. Он насчитал шесть гудков, прежде чем ему ответили. По-русски:

– Да!

Голос был бездушный и металлический. Как будто принадлежал андроиду или роботу из какого-нибудь голливудского блокбастера. Но Тухана это не удивило. Трубка, которую он держал в своих руках, не зря стоила огромных денег. Она автоматически, еще до передачи сигнала на спутник, «фильтровала» голос говорившего. Так, что идентифицировать его потом было невозможно. Точно такая же трубка была и у собеседника Тухана.

– Здравствуй! Это я… – проговорил Масаев. – Как дела?

– Нормально.

Масаев облегченно вздохнул. Потом спросил:

– На когда все запланировано?

– На ближайшие дни.

– А точнее?

– Точнее сказать не могу. Все готово. Осталось только выбрать день. Нужный человек у меня на контакте…

Услышав это, Масаев невольно ухмыльнулся одними губами.

– Тот самый? – спросил он после паузы.

– Нет, – ответил ему бездушный голос. – С тем самым случилось несчастье. Он стал ненужным, и отношения с ним пришлось прекратить.

Масаев насторожился:

– Какое несчастье?

– То, которое рано или поздно случится с каждым из нас.

– Черт! – невольно вырвалось у Тухана. – Но это же… Он все-таки… Неужели нельзя было без этого?

– Можно, конечно. Но он сделал это сам, по своей собственной инициативе. Мы ему только немного помогли…

– Понятно. Но, может, все-таки стоит отложить наше дело? Пока все успокоится?

– Тут и так все спокойно. Тем более что откладывать уже поздно. Нужный человек через неделю уходит в отпуск. Так что все нужно сделать в ближайшие дни.

– Хорошо. Я понял. Мой отпуск сегодня закончился, поэтому теперь связываться будем каждый день. Звони в любое время. Я хочу быть в курсе.

– Хорошо. С выходом тебя.

– А тебе удачи.

– Я постараюсь…

Несмотря на то что фильтр изменил голос собеседника Масаева до неузнаваемости, в последней фразе Тухан почувствовал насмешку. И кураж опытного игрока. Собеседник Тухана был явно уверен в успехе, и скрыть это было невозможно…

Отключив телефон, Масаев откинулся на спинку кресла. Напряжение последних минут как рукой сняло. Несмотря на то что перехват спутниковых разговоров является крайне трудной задачей, Масаев и его собеседник остерегались этого и намеренно не озвучивали деталей. Но главное Масаев уяснил – дело его жизни было в надежных руках. Тухан не ошибся, поручив его человеку, с которым только что разговаривал…

В ближайшие дни на Урале должно было произойти то, что не удавалось сделать до Масаева никому и никогда. Он был близок к тому, чтобы завладеть «черной» атомной бомбой и стать самым известным террористом в истории…

ГЛАВА 1

В этот день Логинов проснулся рано. Открыв глаза, он посмотрел на будильник и потянулся. Валяться в постели можно было еще минимум час, но Виктор рывком отбросил одеяло и быстро сунул ноги в тапочки.

Валяться Логинову не хотелось. Пожалуй, впервые за несколько лет он чувствовал себя по-настоящему отдохнувшим и бодрым. Командировка в Штаты, где Виктор провел месяц, обмениваясь опытом с коллегами из департамента по борьбе с терроризмом США, была лучшим отпуском, о котором мог только мечтать любой сотрудник ФСБ. За это время Виктор успел истосковаться по своей сумасшедшей и неблагодарной работе.

Настолько, что решил поехать на Лубянку на час раньше.

Лубянка встретила Виктора прохладой фойе, тишиной и повышенной бдительностью скучающей в этот ранний час охраны. Дежурный прапорщик, знавший Виктора в лицо лет десять, проверял его удостоверение так, словно подозревал, что в ФСБ пожаловал сам загримированный Бен Ладен. Пройдя по устланному ковровой дорожкой коридору, Виктор сорвал печать, снял свой кабинет с охраны и открыл дверь.

В этот самый миг на его столе зазвонил телефон прямой связи. Логинов невольно остановился на пороге и удивленно посмотрел на часы. Потом быстро прошел к столу, снял трубку и произнес:

– Здравия желаю, товарищ генерал! С выходом вас!

– Привет, Логинов! – отозвался в трубке генерал Максимов, заместитель начальника управления по борьбе с терроризмом и непосредственный руководитель Виктора. – Прилетел из своих Америк?

– Так точно!

– Тогда заходи!

– Есть! – сказал Виктор.

Через пару минут он уже переступил порог кабинета Максимова. Тот долго болел, а потом по настоянию врачей ушел в отпуск, так что не виделись они с Виктором сто лет. Выглядел Максимов невыспавшимся и озабоченным, но при виде Виктора лицо генерала прояснилось.

– Ну привет, Витя! – Выбравшись из-за стола, Максимов обнял Логинова, потом подался назад и проговорил: – Да, брат! Выглядишь ты на миллион долларов! Понравилось-то в Америке бить баклуши?

– Поначалу да, – кивнул Виктор, – а потом как-то приелось. Гамбургеры эти чертовы, чизбургеры, виски с содовой, барбекю…

– Да ты садись, – спохватился Максимов, – в ногах правды нет. – Вернувшись на свое место, генерал поправил на переносице очки и хитро прищурился: – Барбекю, говоришь, приелось?

– Барбекю… – кивнул Виктор, не очень поняв, к чему клонит генерал.

– А мне тут нашептали, – еще хитрее прищурился Максимов, – что ты там больше по клубничке выступал… Говорят, роман у тебя с американкой, как в кино.

– Да какое там кино… – вздохнул Виктор. – Я вообще, честно признаться, Валерий Иванович, в последнее время все больше разочаровываюсь в женщинах. Работа эта чертова виновата или что, но хватает меня максимум на месяц. А потом все – прошла любовь, завяли помидоры…

– Это ты о своей Блонди Смит?

– И о ней тоже, – вздохнул Логинов. – В Москве места себе не находил, думал, жить без нее не смогу, а приехал в Чикаго, побыл с ней пару дней и начал понимать, что и это не то… Наверное, это возраст. И пронять меня по-настоящему уже не сможет ни одна женщина…

– Да ну тебя, Логинов! – махнул рукой Максимов. – Какой, к черту, у тебя возраст? Тридцать с хвостиком? Это, Витя, не возраст, а самый расцвет! Ты и сам не понимаешь, какие глупости говоришь. А насчет того, что никто тебя не сможет пронять, – и подавно! Никогда не говори никогда! Поверь мне, Логинов, завтра или через месяц, в универмаге или в безлюдном ночном переулке ты обязательно встретишь женщину, которая одним махом перевернет твой мир вверх тормашками! Это я тебе гарантирую… Поэтому закроем эту тему и перейдем к делу.

– Я готов! – кивнул Логинов. – Чем, кстати, мои Аникеев с Горовым занимаются?

– Твои Аникеев с Горовым откомандированы две недели назад в Чечню. Для оказания помощи местным территориальным органам. Армейские части оттуда постепенно выводят, а обстановка тревожная. Так что работать тебе придется пока без них…

– А когда они должны вернуться? – заметно расстроился Виктор, который успел соскучиться по своим подчиненным.

– Если все нормально, через пару недель. Сейчас в Чечне для нашего управления ввели месячную ротацию, – поправил очки Максимов. – А у нас тут своей работы невпроворот, так что придется тебе, Витя, впрягаться без раскачки и пахать за троих.

– Я готов! – снова кивнул Логинов.

– Кто бы сомневался, – хмыкнул Максимов. – После гамбургеров с чизбургерами, барбекю и Блонди Смит на десерт я сам бы рвался в бой. Цепляй стул, подсаживайся поближе… Сейчас одно интересное кино посмотрим.

ГЛАВА 2

Телевизор зашипел, на экране мелькнули косые полосы, и наконец появилось изображение. Логинов сразу узнал в углу логотип катарского канала «Аль-Джазира», ставшего знаменитым благодаря выступлениям известных террористов. Диктор сказал пару слов на арабском, после чего на экране появился человек, которого Логинов узнал бы в любом виде и под любым гримом.

Бывший московский студент, бывший московский кооператор и бывший защитник Белого дома, награжденный соответствующим памятным знаком, на экране появился собственной персоной Тухан Масаев.

Масаев выглядел заметно осунувшимся, но его выступление было полно обычной бравады. Смысл его заключался в том, что «бойцы чеченского сопротивления» продолжают свою борьбу. При этом они не будут предпринимать активных действий против российских граждан и учреждений в третьих странах, зато в самой Чечне и на территории России проведут ряд масштабных акций, от которых «содрогнется мир».

В общем, это было обычное интервью, к которым все привыкли. Только вот мало кто знал, что все подобные интервью тщательно анализируются штатными психологами ФСБ. И по каждому такому интервью управление по борьбе с терроризмом получает пухлый отчет, полный заумных терминов.

– И что наши вундеркинды усмотрели на этот раз? – спросил Логинов, когда запись закончилась.

Максимов придвинул к себе отчет и поправил очки.

– А усмотрели они, Витя, следующее. Когда Тухан говорил о покушениях на официальных лиц, это скорее всего было блефом. А вот когда он упомянул о готовности террористов применить на территории России средства массового поражения, его неконтролируемые реакции подтвердили, что это правда…

– Весело, – почесал подбородок Логинов. – Только я что-то ничего такого не заметил. Посмотрим?

Максимов кивнул, перемотал запись, и они несколько раз просмотрели ту часть интервью, в которой Тухан угрожал применением средств массового поражения.

– Лично я никаких неконтролируемых реакций не вижу, – наконец пожал плечами Логинов. – А вы?

– Я тоже, – кивнул Максимов. – Но на то они и психологи, чтобы видеть то, что не замечают обычные люди. Тем более что сегодня нами получен тревожный сигнал с Урала…

– Что за сигнал? – напрягся Виктор.

– Вчера вечером покончил жизнь самоубийством один из сотрудников Неженского горотдела ФСБ, – вздохнул Максимов. – А там, в Неженске, расположен один из крупных ядерных объектов. И именно его курировал этот самый сотрудник. Поэтому мы приняли решение откомандировать туда кого-то из центрального аппарата. Чтоб, значит, разобраться с этим самоубийством и заодно оценить степень надежности охраны объекта свежим взглядом… Так что на Урал, Витя, едешь.

– На Урал, так на Урал, – кивнул Виктор. – После Чикаго оно в самый раз будет.

ГЛАВА 3

Командировка Логинову действительно выпала ответственная. Виктору предстояло проверить надежность охраны сразу двух объектов, расположенных в своеобразном «Бермудском треугольнике» между Екатеринбургом, Челябинском и Тюменью. Именно здесь, в тайге, на берегу живописных озер в советское время разместили печально знаменитый завод «Маяк» (он же Челябинск-40) и менее известный Российский центр технической физики.

Об Арзамасе-16, расположенном неподалеку от Саровска в Нижегородской области и именуемом Российским центром экспериментальной физики, наслышаны все. О его же уральском близнеце неспециалистам практически ничего не известно. А объект этот будет покрупнее Арзамаса-16.

Уяснив задачу, Логинов заглянул в канцелярию сказать, чтобы ему оформили командировку и заказали билет, после чего вернулся к себе и заварил чай. По ходу дела Виктор ознакомился с документацией, которую ему вручил генерал Максимов.

На секретных картах, снабженных грифами еще советских времен, была изображена система охраны Челябинска-40 и ВНИИ ТФ, как именовался в то время Российский центр технической физики.

Челябинск-40 был расположен на берегу озера Касли. ВНИИ ТФ – между озерами Силач и Синара. Все три озера были перегорожены противоводолазными сетками и снабжены многочисленными сигнальными системами. По суше подобраться к территории НИИ и «Маяка» было тоже совершенно нереально. Так, по крайней мере, казалось при изучении схемы охраны.

Только Логинов был профессионалом и прекрасно знал, что самое слабое место в любой системе – это человек. Поэтому он отложил карты в сторону и задумчиво прикурил сигарету.

По оперативным данным, несколько лет назад уже находившийся в розыске Масаев тайно посещал Челябинск, где в то время подняли голову ваххабиты. Как знать, возможно, неистовый Тухан как раз прощупывал подходы к ядерным объектам уральского «Бермудского треугольника» и даже внедрил на них своих людей. И как раз теперь собирался пожинать плоды той давней командировки…

От этой мысли Логинов невольно поежился. Страшно было даже представить, что могло случиться, если бы замыслы Масаева реализовались. Логинов нервно затушил недокуренную сигарету и отправился в канцелярию. Документы были готовы, и три часа спустя Виктор уже летел на Урал…

ГЛАВА 4

В Челябинске Логинова встретили по высшему разряду, даже «Волгу» на летное поле выгнали. Виктор таких вещей не любил, но вида показывать не стал. И только оказавшись в кабинете замначальника областного управления ФСБ, Логинов быстро и категорично расставил акценты:

– Я понимаю, что у вас для приезжих контролеров отработан и утвержден перечень обязательных мероприятий, но я пару дней как из Штатов, так что удивить меня вам, боюсь, не удастся…

– Я, конечно, в Штатах не был, – слегка обиделся замначальника управления, – но у нас на Урале тоже умеют гостей принимать. Да и посмотреть есть на что…

– Не сомневаюсь, – кивнул Виктор. – Только осмотр местных достопримечательностей в этот раз придется отложить. Дело серьезное. Поэтому будем считать, что с гостеприимством закончили и я его оценил. Кто у вас занимается ядерными объектами?

– Майор Крунин, – кисло произнес замначальника управления и нерешительно посмотрел на телефон. – Вызывать его, что ли?

– Вызывать, – кивнул Логинов. – И как можно скорее. И без обид, полковник…

– Да я все понимаю. Какие обиды? – кивнул собеседник Логинова и снял трубку.

Майор Сергей Крунин, курировавший по должности ядерные объекты «Бермудского треугольника», оказался коренастым лысоватым мужиком с медвежьей походкой. Лет ему можно было дать сколько угодно – в диапазоне от тридцати до сорока пяти.

Не теряя ни секунды, Логинов еще раз поблагодарил замначальника областного управления ФСБ за содействие и умыкнул Крунина. Кабинет майор делил еще с одним офицером, но того как раз не было. Логинов с ходу взял свободный стул и уселся на него напротив рабочего места Крунина. Придвинув пепельницу, Виктор дождался, пока майор обогнет свой стол и тоже усядется.

– Ну рассказывай, майор, как обстоят дела на вверенных тебе объектах.

Под пристальным взглядом приезжего контролера, отказавшегося от обязательной культурной программы, Крунин явно чувствовал себя неуютно. Контролеры вообще люди нехорошие, работа у них такая – гадости людям делать, а уж от тех, кто с ходу даже от дармовой выпивки отказывается, чего угодно ожидать можно…

Поэтому Крунин вздохнул, как перед прыжком с парашютом, и сказал:

– На курируемых объектах оперативная обстановка в норме. Вчера, согласно графику, была проведена очередная проверка системы охраны центра технической физики в Неженске. Попытка проноса с полигона на полигон электронного носителя информации была пресечена. Так что все под контролем… – снова глубоко вздохнул Крунин.

– Да? – хмыкнул Виктор. – Обстановка под контролем? А как насчет вашего сотрудника, который покончил жизнь самоубийством? Как, кстати, он это сделал?

– Методом асфиксии, – печально произнес майор. – Повесился то бишь. Но там все на бытовой почве. Никакого криминала. Зарплата у него была маленькая, а жена стервоза жуткая. Все пилила его, пилила… Допилила, в общем. Он и записку оставил.

– Записка – это, конечно, хорошо, ребята, – покачал головой Виктор, прикуривая сигарету. – Только мне это все равно не нравится. Ты, майор, в Неженске был, место самоубийства лично осматривал?

– Был. Полчаса как вернулся, – кивнул Крунин.

– Придется еще раз прокатиться.

– Раз надо, прокатимся, – обреченно кивнул майор. – Только машины у меня нет, сломалась, стартер полетел. Надо у начальства просить.

– Машину найдем, – быстро сказал Логинов. – Набирай номер своего начальства, я с ним сам переговорю…

Видно, Логинов успел нагнать страха не только на майора Крунина, но и на руководство областного управления. Во всяком случае, вопрос с машиной решился очень просто. Уже через пару минут после телефонного разговора в дверь постучались и в кабинет просунулся вихрастый молодой паренек.

– Разрешите, товарищ полковник?

– Да! – оглянулся Логинов.

– Вот ключи от машины, «девяносто девятая», «мокрый асфальт», во дворе стоит. Бак полный, документы под щитком.

– Ага, спасибо, – кивнул Логинов. Когда паренек испарился, Виктор спросил: – Это кто был?

– Андрюха Боярцев, из отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Начальство их оперативную тачку вам отдало. Теперь обижаться будут. Надо было «Волгу» замначальника брать…

– Ага, мне только «Волг» с «блатными» номерами не хватало для полного счастья, – подбросил ключи на ладони Логинов. – Собирайся, майор, в темпе, чего встал?

ГЛАВА 5

«Девяносто девятая» цвета «мокрый асфальт» ходко шла по трассе. За время своей американской командировки Логинов успел соскучиться по машинам и сел за руль сам. От быстрой езды он получал уже порядком подзабытое удовольствие. Но на душе все равно было тревожно.

Смерть сотрудника Неженского отдела ФСБ, который непосредственно «прикрывал» Российский центр технической физики, не могла не насторожить Виктора. Даже если это была обычная «бытовуха», то она свидетельствовала, насколько неблагополучно обстояли дела с курированием ядерных объектов.

Чтобы не терять времени, Виктор, не отрывая взгляда от дороги, продолжал «пытать» Крунина. И в конце концов отчетливо уяснил, чем в настоящий момент занимаются «сороковка» (Челябинск-40, он же «Маяк») и «забабаховка» (Российский центр технической физики, он же бывший ВНИИ ТФ).

Что касалось «Маяка», то он в настоящее время, строго говоря, не занимался ничем. По той простой причине, что это был огромный завод по производству ядерных материалов. А новых ядерных боеприпасов теперь массово не делали – старых, оставшихся еще с советских времен, девать некуда было. По этой причине реакторы «сороковки» были давно заглушены. И территория завода, по сути, представляла собой склад, с которого периодически брали ядерное сырье.

Как правило, это сырье нужно было «забабаховке». Поначалу Логинов думал, что это название деревни, на территории которой построили ВНИИ ТФ. Но Крунин его на этот счет просветил. Оказалось, что ВНИИ ТФ прозвали так сами сотрудники, по имени его организатора и первого руководителя – академика Забабахина. Сам Забабахин давно умер, но дело его продолжало жить. И не только в названии. В отличие от «сороковки» «забабаховка» в последнее время плодотворно работала.

Занималась она усовершенствованием ядерных боеприпасов. Причем активно. Ельцинское безвременье, когда сотрудникам, бывало, по целых полгода не платили зарплату, слава богу, давно ушло в прошлое, работа НИИ стабилизировалась. Новый президент не только сам посетил уральские ядерные объекты, но и отлично понял, что экономить на их финансировании – несусветная глупость. Потому что каждый вложенный в ядерную программу рубль через несколько лет обернется миллионной экономией для бюджета и налогоплательщиков…

Дорога заняла чуть меньше двух часов. Наконец справа мелькнул щит с поблекшей предупредительной надписью. Что-то вроде того, что впереди запретная зона. Логинов тут же сбросил скорость и приготовился к процедуре проверки документов. Каково же было его удивление, когда за поворотом он увидел остатки шлагбаума и скелет дежурной будки. Никакого намека на бдительных стражей порядка не было и в помине.

– Не понял, – повернул голову Логинов. – А где пост?

– Так это, – объяснил майор Крунин, – режим особой зоны давно ликвидировали. И «колючку» вокруг Касли и Неженска сняли – еще при Ельцине. В связи с новыми веяниями…

– Хреновые у вас веяния! – нахмурился Логинов, снова увеличивая скорость.

– Так это не у нас, – пожал плечами майор, – это у вас, в Москве. А наше дело под козырек взять.

– Да мало ли какого дурака на должность в Москве могут назначить! – раздраженно посмотрел на майора Виктор и прикурил сигарету. Выпустив дым в окошко, он уже спокойнее добавил: – Но у вас-то свои головы на плечах. Дураки приходят и уходят, а Россия у нас одна, чтоб на ее территории с ядерным оружием в игрушки играть…

– Да я все понимаю, – украдкой покосился на Логинова Крунин. – Только что я могу сделать? Я человек маленький. У нас в то время и штат сократили в несколько раз. В связи с изменением вектора деятельности…

– Какого еще вектора? – удивленно посмотрел на майора Логинов.

– Ну так в директиве было сказано, – принялся объяснять Крунин, – которую мы при Ельцине получили. Мол, в связи с отсутствием потенциального противника и потеплением международной обстановки направить вектор деятельности внутрь…

– Бред какой-то, – не сдержался Виктор. – Это вам точно из Москвы прислали?

– А откуда же еще? Я сам полдня читал, пока понял. А смысл там был такой, что если раньше вектор был направлен вовне, чтоб, значит, противодействовать попыткам ЦРУ проникнуть на территорию ядерных объектов и получить информацию, то теперь его нужно перенаправить вовнутрь. Типа, искать среди сотрудников неблагонадежных, которые из корыстных соображений могут стать потенциальными источниками утечки…

– Ну и ну! – покачал головой Виктор. – В общем, я понял. И что, перенаправили?

– Перенаправили, – кисло кивнул Крунин. – Поневоле перенаправишь, если всех сотрудников, отвечавших за антидиверсионную деятельность и борьбу со шпионажем, сократили. У нас теперь в Касли и Неженске местные работают. В смысле, выходцы из «сороковки» и «забабаховки». Бывшие научные сотрудники, которые знают производство изнутри. А спецы кадровые все ушли в охранные структуры и частный бизнес, потому что зарплаты у нас курам на смех…

– Да, – вздохнул Логинов. – Здорово вас при Ельцине переколбасили. У нас тоже в то время дел натворили, но как-то все постепенно наладилось. Работать по крайней мере не мешают…

– Может, и у нас наладится, – вздохнул Крунин. – Сигареткой не угостите, товарищ полковник, а то до получки три дня осталось, сижу на голодном пайке…

ГЛАВА 6

Разговор в машине с майором Круниным не только не развеял тревог Логинова, но еще больше их усилил. Россия большая. И на то, чтобы позитивные перемены докатились до окраин, требуются порой годы. В Москве и центре страны при новом президенте положение заметно улучшилось, на местах же все было по-прежнему…

Неженский горотдел ФСБ находился в одном здании с горотделом милиции. Это было стандартное кирпичное четырехэтажное здание, которых на просторах бывшего СССР понастроены тысячи и в которых Логинову приходилось бывать сотни раз.

Лихо завернув на ведомственную стоянку, Виктор заглушил двигатель. Откуда-то из-за деревьев тут же выглянул откормленный сержант с красной мордой и с воинственным видом направился к машине. Однако, увидев выбравшегося с пассажирской стороны Крунина, сержант свой пыл поумерил и даже лениво козырнул прибывшим.

Номинально дело о самоубийстве старшего лейтенанта ФСБ Ломацкого вела прокуратура. Но следователя давно и след простыл. Зато на месте оказался начальник ГОВД подполковник Комаров. Лет тридцати пяти, фигурой напоминавший борца, резкий и энергичный, Комаров вызвал у Логинова невольную симпатию.

После представления он не стушевался, а, наоборот, как-то очень естественно перешел на «ты» и угостил гостей чаем, по ходу дела откровенно высказав о случившемся свое мнение:

– Если ты, Логинов, приехал только из-за Ломацкого, то зря. Я, конечно, понимаю, что вы, фээсбэшники, как и мы, менты, с подозрением относитесь к таким случаям, но тут криминалом и не пахнет. Поверь моему опыту. А он у меня большой. Я до Неженска в Челябинске пахал «на земле». От рядового опера до начальника РОВД все ступеньки прошел. И бытовое самоубийство от криминального «жмура» отличить смогу с закрытыми глазами. На нюх. О покойниках, конечно, плохо не говорят, но Ломацкий этот был слабаком. Во всех смыслах. Вот по тебе сразу видно, что ты опер от бога. И нутро человека на раз просечешь, и меня в «рукопашке» сделаешь, хотя я по молодости, было дело, здоровенных бандюков штабелями укладывал. А Ломацкий этот был ни рыба ни мясо. Научный сотрудник, одним словом. Ему бы и заниматься наукой, а он в вашу Контору завербовался. Интересно было бы посмотреть, какой только дурак его туда взял…

– Я его взял, – самокритично вздохнул Крунин, опустив голову. – В связи с изменением вектора…

– Ну извини… – спохватился Комаров. – Не знал. Только я говорю то, что думаю. Откровенно. Поэтому если вы решили, что со смертью Ломацкого какие-то непонятки, типа, мои орлы к этому каким-то краем причастны, а я их покрываю, то вы глубоко не правы. Оно, конечно, в жизни всяко бывает. И менты конторских мочат. И наоборот. Но здесь не тот случай…

– Да я твоих орлов ни в чем не подозреваю, – пожал плечами Логинов.

– И правильно делаешь, – спокойно согласился Комаров. – Если бы что было, я бы лично это дело раскрутил. А тут крутить нечего. Прокурору на две минуты работы – чтоб вынести постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Сломался просто ваш Ломацкий, ребята, вот и все. Ты, Логинов, о нем последнюю хохму знаешь?

– Нет, – покачал головой Виктор. – А что за хохма?

– Насчет сидирома! – хмыкнул Комаров.

Крунин вздохнул:

– Было дело две недели назад…

– Да не дело, а посмешище! – махнул рукой Комаров. – В общем, в «забабаховке» корпуса института опечатывают и снаружи их ночью пацаны молодые охраняют из дивизии внутренних войск. По одному на корпус. У каждого штык-нож и тревожная кнопка для вызова караула. Но дело не в этом. Дело в том, что пару недель назад из одного такого опечатанного и бдительно охраняемого корпуса из персонального компьютера пропал сидиром. Кипиш, конечно, поднялся нешуточный. У них же в этих компьютерах супер-пупер секретная информация. И хотя винты компьютеров на ночь после окончания работы сдаются в секретную часть в сейф, все встали на уши. Потому как прецедент вышел очень тревожный. Тем более что все печати и замки наутро были целы-целехоньки. Ну и примчался туда, значит, этот Шерлок Холмс местного розлива, Ломацкий, я имею в виду. С ходу всю эту инфо проанализировал и методом дедукции вычислил, где собака зарыта. После чего согнал всех сотрудников корпуса в актовый зал и выдал такую заморочку. Мол, поскольку все печати и замки на месте, то свистнуть сидиром мог только кто-то из своих. Научных сотрудников и персонала, то бишь. И сделать это он мог только одним способом – остаться после работы на ночь в корпусе, а наутро как ни в чем не бывало влиться в трудовой коллектив. – Логинов покосился на поникшего Крунина и прикурил сигарету. А Комаров с насмешкой продолжил: – А в конце своей речи Ломацкий сказал, что злодей этот глубоко просчитался, потому что изловит он его на раз. Все тем же методом дедукции. Короче, заставил он поголовно всех сотрудников корпуса писать объяснительные. И в них указать, кто с кем в это утро ехал на работу в автобусе или шел пешком до КПП…

– Логично, – хмыкнул Виктор. – И что?

– Да что, полдня народ писал объяснительные. Обстановочка, сам можешь представить, в этом актовом зале была еще та, все друг на друга косятся и в воровстве подозревают. Потом Ломацкий вернулся сюда с этой кипой бумаг, закрылся в своем кабинете и три дня эти объяснительные анализировал и сопоставлял. А на четвертый день, когда у него уже крыша задымилась, пришел к выводу, что на работу ехали все. И в корпусе никто не ночевал. Полтергейст, короче, в чистом виде. Но самое смешное не это…

– А что?

– Самое смешное, что на следующую ночь в этом корпусе опять раскурочили компьютер. Только свистнули на этот раз не сидиром, а звуковую карту.

– И что Ломацкий сказал?

– Что Ломацкий сказал, не знаю, но директору института это надоело и он звякнул ко мне. А я послал к нему Васю Жукова, есть у меня такой опер в уголовке. Закладывает в последнее время регулярно, но мозги еще не до конца пропил и, самое главное, про дедукцию слыхом не слыхивал. Короче, приехал мой похмельный Вася к этому корпусу, узнал, что, как и в прошлый раз, печати были целы и замки не сломаны, и задумчиво почесал свою опухшую репу. А поскольку он не только дедукцию, но и полтергейст не признает, то побрел мой Вася вокруг корпуса с понуренной головой. Следы искать. И аккурат напротив лестничной площадки с тыла корпуса таки углядел два таких глубоких отпечатка, очень похожих на следы солдатских сапог… Дальше рассказывать?

– Валяй, раз начал, – усмехнулся Логинов.

– Да рассказывать-то дальше особо нечего. Покряхтел мой Вася, но на козырек черного хода взобрался. И обнаружил, что одно из окон лестничной площадки на шпингалет не закрыто. И сразу понял, что за полтергейст в корпусе орудовал. Солдатик, который перед тем, как принять под охрану корпус, обходил помещения, втихаря на лестничной площадке окошко открывал. А ночью влезал через него в корпус и по заданию «дедов» потрошил компьютеры. Короче, после этого над Ломацким вся «забабаховка» потешается… то есть потешалась. А у него еще и с женой нелады. Вот он, бедняга, и шкертонулся. Я, во всяком случае, уверен в этом на сто процентов.

– Я тоже так думаю, – кивнул Логинов. – Но с протоколом осмотра места я все-таки ознакомлюсь. И в морг на всякий случай проеду.

– Дело твое, я свое мнение высказал, – пожал плечами Комаров. – Чаю еще хотите?..

ГЛАВА 7

Протокол осмотра места суицида Ломацкого был составлен наспех и бестолково. Чувствовалось, что следователь прокуратуры с порога принял версию самоубийства, поэтому к осмотру отнесся спустя рукава. Бегло проглядев этот бессмысленный опус, Логинов поблагодарил Комарова за чай и спросил, как проехать к моргу. Оказалось, что находится тот на окраине Неженска, на территории городской больницы.

Майор Крунин остался помогать коллегам погибшего утрясать вопрос с организацией погребения, поскольку что-то у них там не ладилось. Логинов был даже рад этому. Он ничего не имел против майора, но как оперативник тот был ноль без палочки. И смысла тащить его с собой в морг не было абсолютно никакого.

Отъехав от милиции, Логинов пару раз повернул и уже через пять минут оказался у больницы. Неженск был со всех сторон окружен тайгой. Здесь же, на окраине, вековые сосны подступали к домам практически вплотную. В опущенное окно в салон «девяносто девятой» влетали ни с чем не сравнимые запахи хвойного леса. Москвича Логинова, привыкшего дышать хроническим столичным смогом, эти запахи буквально пьянили. И, несмотря ни на что, настроение у Виктора вдруг улучшилось. И даже мысль не совсем хорошая промелькнула: «Ну и идиот же был этот Ломацкий! Жить в таком раю и добровольно сунуть голову в петлю…»

Свернув на территорию больницы, Логинов на малой скорости проехал около пятисот метров и узнал по описанию, данному Комаровым, приземистое здание морга. Оно стояло особняком, окошки были завешены черным крепом. Только вот попасть в последнее пристанище неженских покойников оказалось не так просто.

Парадный вход по старой совковой привычке не функционировал, даже крыльцо травой заросло. Теребя в руках ключи от машины, Логинов двинулся вокруг здания и с тыла обнаружил запасной выход. Дверь была закрыта, пришлось довольно долго стучаться. Наконец в одном из окошек появилась крайне недовольная физиономия и грубо объяснила через стекло, что нехрен тут барабанить, поскольку вход сбоку.

Свернув еще раз за угол, Логинов действительно обнаружил еще одну дверь, на этот раз приоткрытую. Шагнув на невысокое крылечко, он нырнул в темный предбанник, осмотрелся и повернул влево, в узкий коридорчик. Из-за двери, расположенной в его конце, доносились звуки радио, ребята из группы «Корни» пели о какой-то Вике, смывшейся в Лондон.

Логинов подумал, что в поп-культуре в последнее время явно обозначился какой-то странный географический тупик. Куда ни плюнь, все пели про Лондон. То ли авторы текстов были заядлыми англоманами, то ли им было просто лень напрягать изможденные стихоплетством мозги, чтобы вспомнить название какого-нибудь другого европейского города. Хотя и их можно было понять. Если написать, что любимая девушка, к примеру, укатила к бабке в Ижору, тут дураку понятно, что она оттуда скоро сбежит обратно. А в Лондон – это с концами, пипл это понимает и плачет навзрыд…

Осторожно ступая в полутемном коридоре мимо каких-то стеллажей, заставленных подозрительными склянками, Логинов не успел одолеть и половину пути, как та самая музыкальная дверь распахнулась. На пороге появилась давешняя недовольная физиономия, на этот раз в комплекте с медвежьей тушей, облаченной в несвежий халат.

– На стеллаж ставь банку! Куда прешь? – хриплым голосом скомандовал успевший порядком набраться прозектор.

– Какую банку? – на всякий случай спросил Логинов.

– Какую-какую? С образцом на гистологию! Ты ж из стоматологии?

– Да нет, я вообще-то из ФСБ, – сказал Логинов, «засветив» свое служебное удостоверение.

– Гм-м… Извиняюсь, ошибка вышла, – неловко отвел взгляд в сторону прозектор. – Мне просто тут позвонили недавно, сказали, что принесут материал, я и решил…

– Ладно, проехали, – вздохнул Логинов, невольно махнув пару раз у себя перед носом рукой. – Что это вы такое употребляете, жидкость для ногтей?

– Да нет, – еще больше стушевался прозектор, по-медвежьи переступив с ноги на ногу. – Это настойка такая, для дезинфекции, без этого у нас нельзя. Может, и вас того…

– Чего того?

– Ну продезинфицировать по малой?

– Да нет, спасибо. Я лучше дышать буду через раз. Где у вас Ломацкий? Мне его нужно осмотреть.

– В рефкамере, – засуетился прозектор, – сейчас возьму ключи и свет включу. Машину за ним обещали прислать только завтра, бензина нет…

Морг в Неженске был, а свой судмедэксперт не имелся. Поэтому по постановлению следователя труп должны были отправить на экспертизу в Челябинск. Пока же неудачливый сотрудник ФСБ лежал в промозглой морозильной камере в компании других покойников.

Порядком набравшийся прозектор по дороге ударился обо все стены, потом долго не мог попасть ключом в щель. Наконец ему удалось справиться с замком.

– Вона он лежит. Как привезли, так и лежит. Мне до него дела нет. Его в Челябинске потрошить будут. Помочь?

– Да нет, я как-нибудь сам.

Отстранив пьяного суетливого прозектора, Логинов прошел к каталке и окинул труп быстрым взглядом. Ломацкий был одет в не очень свежую сорочку и более-менее отутюженные брюки. Порядком стоптанные туфли были начищенными. Узел галстука на груди распущен, ворот расстегнут.

Странгуляционная полоса на шее была отчетливой, не смазанной. «Поза боксера» красноречиво свидетельствовала, что смерть наступила именно от асфиксии. Следы борьбы на одежде отсутствовали. На всякий случай Логинов все же наклонился и поочередно проверил руки покойного. Под ногтями у Ломацкого было чисто – никаких подозрительных ниток, лоскутов ткани и кожи.

Собственно, на этом можно было и заканчивать. Как сказал бы Комаров, все было «в елочку». Стопроцентный суицид, криминалом тут и не пахло. Логинов какой-то миг колебался. Ему очень хотелось как можно скорее покинуть эту промозглую мертвецкую и хмельного прозектора, начавшего от холода икать тошнотворным запахом сивушной настойки. И выйти на воздух, чтобы полной грудью вдохнуть непередаваемый таежный коктейль.

Но вместо этого Виктор вздохнул и сказал:

– Помогите, пожалуйста.

– Ик! Что?

– Помогите! – раздраженно оглянулся Виктор. – Мне нужно его раздеть!

– А-а… Ик! Зачем? Его же в Челябинске потрошить будут…

– Затем, что надо.

– Ну раз надо, так надо, – легко согласился прозектор.

Несмотря на нетрезвое состояние, он довольно ловко помог Виктору выпутать несчастного Ломацкого из одежек. Логинов немало удивился. Сказать, что Ломацкий одевался модно, у него бы язык не повернулся. Да и зарплата к этому явно не располагала. Тем удивительнее было то, что обнаружилось под брюками сотрудника ФСБ.

А обнаружились там гриндерсы, если Логинов правильно помнил название. То есть такие мужские плавки с тонкой полоской сзади, в которых обычно вихляют мускулистыми задницами у шестов в ночных клубах стриптизеры. Самое главное, что в сравнении с обычными трусами эти самые гриндерсы стоили бешеных денег.

Тут что-то было не так. Логинов осознал это сразу и отчетливо. И тут же забыл о тяжелом духе мертвецкой и поминутно икающем прозекторе. Велев ему включить дополнительный свет, Логинов приступил к тщательному осмотру тела погибшего. К концу этой процедуры прозектор промерз окончательно, икал почти безостановочно и даже начал заметно трезветь.

Логинов же всего этого просто-напросто не замечал. Каких-либо серьезных улик осмотр не дал. Но пищу для размышлений подкинул. На груди Ломацкого, рядом с правым соском, а также на животе в паховой области Виктор высмотрел два продольных кровоподтека. Почти сошедших. Судя по состоянию кожи и местам расположения, это были банальные засосы.

Конечно, ни один судмедэксперт такого смелого заключения не сделал бы. Судмедэксперты – ребята тертые, поэтому пишут только то, в чем абсолютно уверены. А подобные подкожные гематомы могут вызвать десятки причин. Так что профессиональные судмедэксперты, узнай они о выводах Логинова, подняли бы его на смех.

Но Виктору на это было наплевать. Кроме засосов, у него были еще гриндерсы. А также предсмертная записка, на которую Виктор теперь смотрел несколько по-другому. На отрывном листе для записей Ломацкий перед смертью нервным почерком написал: «Бабы суки! Будь они прокляты! Не хочу жить!»

Теперь Логинову ничего не оставалось, как в обязательном порядке навестить жену покойного и попытаться понять, сука она или нет. Но, даже если дело обстояло именно так, Логинов вовсе не был уверен, что в предсмертной записке Ломацкий имел в виду только свою жену.

Возможно, подполковник Комаров формально был прав. Криминала в смерти Ломацкого не было никакого. Зато в его смерти было что-то другое, до чего Логинов решил во что бы то ни стало докопаться…

Если сотрудник ФСБ ходит на работу в трусах стриптизера, это его личное дело. Но если он при этом имеет в интимных местах засосы и сводит счеты с жизнью, оставляя душераздирающую записку, Логинов просто обязан был выяснить, что же такое произошло с его коллегой…

ГЛАВА 8

Темно-синий «Форд-Скорпио» миновал больницу Неженска, проехал еще немного и припарковался у обочины. За рулем автомобиля сидел ничем не примечательный мужчина, которому с равным успехом можно было дать и тридцать, и сорок лет. Точно так же неброско выглядела и его машина. Сейчас в моде были «нулевые» иномарки из автосалона – блестящие, с тюнинговыми наворотами. Одним словом, такие, на которые невольно обращают внимание женщины и которые провожают завистливыми взглядами владельцы отечественных «Жигулей». На их фоне порядком потрепанный жизнью «Форд» выглядел чуть ли не раритетом и совершенно не бросался в глаза.

Сидевший за его рулем мужчина был одет аккуратно, но без особого вкуса. Так, как одеваются мелкие предприниматели, замученные бюрократами и без особого успеха тянущие лямку своего бизнеса на бескрайних просторах России от Калининграда до Владивостока.

Припарковавшись, мужчина быстро огляделся по сторонам и вытащил из чехла на поясе телефон. В общем-то, несмотря на новый закон, запрещающий разговоры по мобильным телефонам на ходу, мужчина без особого риска мог позвонить, и не останавливаясь. Так делали почти все, и местные гаишники на это пока смотрели сквозь пальцы.

Но мужчина в «Форде» не хотел рисковать. Дело в том, что пользовался он вовсе не обычным мобильным телефоном, а спутниковым. А тот стоил столько, что за эти деньги вполне можно было купить несколько «Фордов-Скорпио». А гаишники – ребята хоть и простые, но глазастые до ужаса. Этого у них не отнимешь. И всякие вот такие несоответствия они, как правило, подмечают влет…

Поэтому водитель «Форда» и остановился. Набрав номер, он дождался ответа и, не здороваясь, сказал:

– Босс, это я!

Босс ответил безжизненным синтезированным голосом:

– Ну что у тебя?

– Гость, похоже, заинтересовался нашим другом…

– Да? – без особого удивления спросил босс. – И что?

– Только что он поехал туда, где наш друг отдыхает.

Некоторое время боссу понадобилось, чтобы понять, что имеет в виду мужчина из «Форда». Наконец в трубке послышалось:

– Ясно… Это, конечно, некстати… Но и страшного ничего пока нет.

Мужчина дисциплинированно выждал еще некоторое время, потом спросил:

– Так что будем делать, босс?

– Чтобы понять, что нужно делать, надо сперва уяснить, что этот гость из себя представляет и что собирается предпринять.

– И как мы это выясним?

– Очень просто… Ты сейчас где?

– Недалеко от больницы.

– Тогда жди. Я подъеду и припаркуюсь неподалеку. Подойдешь…

– Понял.

ГЛАВА 9

Почти трезвый прозектор с грохотом захлопнул дверь мертвецкой. Виктор не стал дожидаться, пока эскулап справится с замком, и выбрался по лесенке из подвала наверх. Здесь он помыл руки, вытер их носовым платком и оглянулся. Прозектора все не было. Зато из-за двери его кабинета звучал другой хит. Какой-то певун заунывным голосом выводил про Лондон, Париж и какие-то блики.

Наконец на лестнице послышались тяжелые шаги. Вконец задолбавшийся эскулап вывалился в коридор.

– Ф-фух! – дыхнул он перегаром. – Еле закрыл этот чертов замок… Так что, продезинфицируемся на посошок, товарищ полковник? После такого сам бог велел, даже по медицинским показаниям…

– В другой раз, – сухо сказал Виктор, решив не подавать доктору руки. – У меня еще дела. Так труп на вскрытие когда обещали забрать? Только завтра?

– Если машина будет. А то может и три дня валяться. У нас и такое бывает.

– Ясно. Придется товарищей поторопить. Ну всего доброго. Спасибо за помощь.

– Да не за что. Если что, всегда готовы. Насчет дезинфекции не передумали?

– Нет.

– А я приму. Гигиена в нашем деле прежде всего. Микробов надо убивать, не давать им ни единого шанса…

– Удачной охоты! – кивнул Логинов и наконец покинул здание морга.

Немного задержавшись на крыльце, он вдохнул полной грудью пьянящего воздуха, потом прикурил сигарету и направился к оставленной у парадного входа машине.

«Девяносто девятая» завелась с полоборота. С опущенным стеклом Виктор проехал до поворота, завернул влево и тут резко остановился. Посреди узкого проезда, окаймленного с обеих сторон высокими кустами, стояла желтая «восьмерка».

Аварийки мигали, в магнитоле какая-то певунья что-то горестно блеяла про Лондон, туман и обман, капот машины был задран, сбоку торчала аппетитная женская попка, обтянутая короткими штанишками. Короче, картина Репина «Приехали». Самое смешное заключалось в том, что другого проезда к больничным воротам не было.

Логинов вздохнул и выбрался из машины. Затянувшись на ходу, он подошел к капоту «восьмерки».

– Проблемы?

– Ой! – вскрикнула женщина, дернувшись и невольно стукнувшись локтем о крышку капота.

Логинов только плечами пожал.

– Как вы меня напугали! – смущенно улыбнулась его собеседница, потирая ушибленную руку.

– Да я тут ни при чем, это ваша магнитола орет.

– Люблю музыку! – виновато и в то же время лукаво улыбнулась женщина, пожав плечиками.

Ей было, пожалуй, чуть меньше тридцати. Довольно высокая. Стройная. С выпуклостями в нужных местах и плоским открытым животом. Личико так себе. Вроде ничего особенного, но вот во взглядах, которыми она одаривала Логинова, прыгали чертики. А еще она была переменчива – как ртуть. Менялась буквально в долю секунды. И в этом заключалась особая прелесть.

– А вы? – спросила женщина.

– Что я? – переспросил немного отвлекшийся Логинов.

– Любите? – улыбнулась женщина, вперив в Виктора взгляд своих голубых глаз.

Ощущение было такое, что при этом она заглянула ему прямо в душу. По спине Виктора даже пробежали мурашки.

– Смотря кого… – хмыкнул Виктор.

– Я вообще-то имела в виду музыку! – строго проговорила женщина, мгновенно войдя в образ школьной учительницы.

Самое главное, что при этом и взгляд ее, как по мановению волшебной палочки, преобразился – стал холодным-холодным. И осуждающим. Немного оттопырив нижнюю губку, женщина добавила:

– Нет бы помочь несчастной женщине. А вы сразу пристаете! Не стыдно?

Логинов вдруг почувствовал себя дурак-дураком. Но вида постарался не подать.

– Это я-то к вам пристаю?

– А кто? Тут больше никого нет, – оглянулась женщина и вдруг лукаво засмеялась. – Шутка! А вы в машинах разбираетесь? А то я ничего не могу сделать! Помогите, пожалуйста! А?

При последних словах на лице женщины не осталось и следа лукавства. А мгновенно ставшие несчастными глаза выражали едва ли не мольбу. Будь Логинов вытесанным из камня, он и то дрогнул бы.

Но Логинов был вовсе не каменный. И с ним происходило черт знает что. Он вдруг почему-то представил, что уже сегодня вечером кто-то действительно будет к этой женщине приставать. А она его отчитает строгим голосом, а потом вдруг сама набросится как пантера и изнасилует… И от этой дурной мысли Логинову вдруг стало на душе так тошно, что и не описать. И в груди защемило. Все это в его голове пронеслось за какой-то миг. Но женщина уловила невольную паузу и успела обидеться.

Став вдруг надменной и холодно-недоступной, она ледяным тоном отчеканила: