Детектив к весне E-Book

Наталия Антонова

• Herausgeber: ЭКСМО
• Kategorie: Krimi
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 209

Veröffentlichungsjahr: 2025

Beschreibung

Весна приносит с собой мягкое сияние солнца, звуки капели и жизнерадостные краски первых цветов. Этот сезон ассоциируется с обновлением и, конечно же, с любимым праздником! «Детектив к весне» позволит погрузиться в увлекательные сюжеты, разворачивающиеся на фоне пробуждающейся природы. Действие захватывающих историй, полных неожиданных поворотов, происходит в освежающем марте, многообещающем апреле и нежном мае. В сборник вошли произведения как признанных мастеров детективного жанра, так и новых талантливых авторов, чьи рассказы могут стать настоящим открытием! В этих сборниках вы найдете всё: от классических расследований в духе Агаты Кристи до современных острых сюжетов. Каждый рассказ — это маленький мир, полный интриг и загадок, который держит в напряжении до последней строки. А неповторимое весеннее настроение станет приятным бонусом!

Leseprobe

Детектив к весне

Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

* * *

Алекс Винтер Артур и его команда

Машину немилосердно подбрасывало на ухабах. Все-таки дороги на дачные поселки могли быть более проходимыми, но это если ваша дача не находится где-то на краю цивилизации, а на дворе не разгар весны, со всеми ее прелестями, вроде грязи и луж, под толщей воды которых скрывается как неглубокая ямка, так и бездна, куда можно ухнуть носом. Несмотря на то, что дорога была знакомой, я старательно объезжал каждую подозрительную лужу, если была такая возможность. На предпоследней возможности не оказалось, ее моя видавшая виды «Тойота» пересекала как до краев загруженная плоскодонка. Мутная жижа плескала в стекла. Я подумал: если сейчас, не дай бог, заглохнет мотор, нам хана, даже сухими выбраться не удастся. Но машина вывезла, дай бог здоровья трудолюбивым японцам. Через два поворота дорога стала лучше, а еще через пару километров на ней появилось даже какое-то подобие асфальта. Погода стояла, кстати, преотличная, я даже окно приоткрыл, вдохнув полной грудью аромат корабельных сосен.

– Красиво тут, – задумчиво сказала Алекс. – Тысячу лет не была в лесу. Всё город, город… Ой, смотри, какая чудесная полянка… А что там? Кажется, подснежники? Стас, останови, я хочу набрать подснежников.

– На кой? – резонно спросил я. – Пусть растут себе.

– Неудобно, – скривилась Алекс. – Едем в гости, а цветов не купили. А так какой-никакой знак внимания.:

– Ты что, падчерица? – поморщился я. – Не к злой мачехе едешь, чтобы с корзинкой подснежников. У нас полный багажник мяса и овощей, мы вообще-то на шашлыки собрались, вряд ли там оценят твой жест. И так опаздываем.

– Стас, останови машину. Пять минут – и поедем дальше, – твердо сказала Алекс. – Даже если там не оценят, я оставлю их себе. С самого детства не собирала подснежники, могу я устроить себе маленький праздник перед тем, как меня сожрет твоя дракониха?

Я сдался и остановил машину, а Алекс, выпорхнув из машины, поскакала к поляне с цветами, ловко перепрыгивая через упавшие ветки и кочки. Ее желание хотя бы как-то подстраховаться было понятно. История нашего знакомства началась после совершенного преступления, где Алекс выступала в неопределенной роли: от подозреваемой в убийстве до свидетельницы[1]. Позже мы встретились вновь, у нас завязался бурный роман. И все бы ничего, но сейчас мы ехали на дачу к моей коллеге из следственного комитета Агате Лебедевой, вместе с которой работали над делом. Роман с фигуранткой она не одобрила. Мы пересекались всего несколько раз, и на каждой встрече Алекс и Агата радостно скалили зубы, да так, что они щелкали. Взаимную неприязнь дамы скрывали плохо, но я изо всех сил старался эту неловкость преодолеть. И Агата, и Алекс в кулуарных разговорах признавали: делить им нечего и в общем-то они ничего не имеют друг против друга. Однако стоило им оказаться в одном помещении, как между ними тут же начинали лететь искры, и это было никак не изменить.

Агата первой предложила закопать топор войны и пригласила нас на шашлыки, пообещав, что будет невероятно добра и приветлива. Тем более, что у нее имелся шкурный интерес: после зимы дачу было бы неплохо слегка привести в порядок, требовалась мужская рука, а лучше – две. Руки у меня были, я не возражал немного поработать, если потом ожидали банька и шашлык, тем более, что Агата обещала быть паинькой. Все это я изложил Алекс, и она, к моему удивлению, не стала отнекиваться, в свою очередь пообещав не подначивать Агату. Мне слабо верилось в их обещания, но в багажнике, кроме мяса и овощей, позвякивали несколько бутылочек с горячительным, которые должны были залить пламя несуществующей войны.

Через выделенные на флору пять минут я нажал на клаксон, и Алекс торопливо поскакала обратно, держа в руках аккуратный букетик из желтоватых и сиреневых первоцветов с пушистыми стеблями. Усевшись рядом, она сунула букет мне в лицо, я с удовольствием вдохнул горьковатый запах подснежников.

– Ну, по-моему, довольно миленько, – сказал я. – Возможно, эта икебана спасет тебе жизнь.

– Давай, давай, добей меня, – проворчала Алекс. – Что ты начинаешь? Мне и так страшно.

– Не бойся, не сожрут тебя там. В это время года Агата обычно бывает миролюбива, – успокоил я.

* * *

Агата встретила нас у открытых ворот и махнула рукой, мол, заезжайте. Я заехал и приткнул машину рядом с грязным «УАЗом Патриот». Этот танк Агата унаследовала от отца и в распутицу ездила на дачу только на нем. Пока мы выгружали из багажника припасенную для отдыха снедь, Агата закрыла ворота. Только тогда я ее разглядел. На ней был старый спортивный костюм и куцая, неуместная в плюс восемнадцать, шубейка из свалявшейся овчины, которую даже моль побрезговала доесть.

– Рада вас видеть, волоките провиант внутрь, – сказала Агата. – Сейчас будем обедать, а потом уже займемся делами.

– Погоди, я еще этот шик-модерн не разглядел, – рассмеялся я. – Это что еще за мексиканский тушкан?

– Фомин, иди в пень, – оскалилась Агата. – Я банки из подвала таскала, а там, между прочим, холодно. Небось огурчиков и грибочков под водочку вам хоцца?

– Нам хоцца, – признался я. – И огурчиков, и помидорчиков, и грибочков, а особенно водочки, холодненькой, из морозилки. Я просто не могу не оценить ваш look и выкидыш рафинированного эстетства. Где-то ведь нервно курит Карден.

– Да, это Версача, Центральная Мордовия, – недовольно отмахнулась Агата. – Саш, не стой столбом, иди в дом.

– А, да, это тебе, – спохватилась Алекс и протянула букет. Та приняла его и даже повертела в руках, словно не зная, что делать с цветами.

– Ну, здорово, – наконец сказала она. – Очень люблю первоцветы. Знала бы, что остановитесь, попросила б с луковичками надергать, я бы их тут посадила, поди, прижились бы. У меня есть подходящая пустующая клумба.

Алекс не поняла, благодарность это или упрек, и метнула на меня вопросительный взгляд, но я и сам нахмурился. Агата выглядела взвинченной и непохоже, что мы были тому причиной. Я подхватил сумки и пошел к дому. Алекс слегка поотстала, а я, догнав ее у дверей, прошипел:

– Ты мне вообще-то обещала!

Агата развернулась и вытаращила на меня глаза:

– Ты о чем вообще?.. Господи, Фомин, да я вообще ничего не имела в виду.

– А чего тебя так колбасит?

Агата махнула рукой и не ответила. Мы вошли внутрь, она торопливо сунула цветы в стеклянный стакан и поставила в центр накрытого стола. Алекс бросилась на кухню помогать, а я, пока дамы возились, сбегал во двор, проверить, в каком состоянии баня и мангал. Наколотых для бани дров, естественно, не оказалось, так что мне предстояла физическая нагрузка, но баки с водой были наполнены до краев, что уже облегчало задачу.

– Я намерена тебя припахать, – заявила Агата. На столе уже стояли парочка салатов, водка, вино, соленья и печеные крылышки. – Дармовых шашлыков не бывает.

– Ну, назвался гвоздём, полезай в пузо, – меланхолично ответил я. – Что там у тебя по списку? Песчаный карьер – два человека? Огласите весь список, пожалуйста.

– Да особо ничего делать не надо. Если тебе не сложно, перекопай мне теплицу, я хочу сегодня посадить огурцы и помидоры, а то рассада уже переросла. И еще одну грядку во дворе под редиску. Хочу посеять под плёнку. Там в общей сложности четыре квадратных метра, работы минут на сорок. А потом уже можно и баньку, и шашлыки. Так что не наедайся сильно, чтобы было не тяжко работать.

– Перекопаю, – согласился я. – А пока не начал, может, скажешь, чего ты такая дерганая?

Алекс метнула на Агату подозрительный взгляд, но та и ухом не повела.

– Да чего… Дела давно минувших дней, – ворчливо ответила Агата. – Душевная травма, объявился тут человек, который выстрелил мне в сердце и погнул его. Я решила, что на моем… так сказать, курортном романе поставлен жирный крест, однако этот крест не далее, как сегодня с раннего утра объявился с сообщением, что никто не забыт и ничто не забыто. Оказывается, моего мнения на этот счет никто не спрашивал. Так что хочу я или нет, придется ждать гостя из стран заморских.

Я сочувственно покивал. Недавняя заграничная командировка Агаты расцвела невероятными последствиями. Кроме того, что ей пришлось поучаствовать в расследовании Интерпола, она закрутила роман с гражданином другой страны, из которого выкарабкалась с большим трудом и глубокой раной на сердце. Кавалер, естественно, был женат, клялся, что разведется, но у него имелась не только жена, но и дети. Рушить семью Агата не желала, но и забыть любимого не могла, разрываясь между чувствами и стремлением поступить правильно.

– А ты его видеть не хочешь? – спросил я. Агата жалобно поглядела на меня.

– Да откуда мне знать, чего я хочу? Точнее, видеть-то хочу, но боюсь, что не удержусь, и тогда хана всему моему благородству.

– А если отказаться от встречи? – робко предложила Алекс, которая, конечно же, была в курсе ситуации. – Ну, если запретный плод не маячит перед глазами, удержаться гораздо легче.

– Да, но тогда я думаю: что за черт, мы живем один раз, и почему я должна отказывать себе в счастье? – проворчала Агата. – Тем более у меня не сказать, что много радостей в жизни. Нет, видимо, мне придется с ним встретиться и либо грубо разорвать отношения, либо вновь окунуться в пучину страсти.

– И сия пучина поглотила её в один момент. В общем, все умерли, – едко процитировал я. Агата бросила на меня недружелюбный взгляд.

– Родной, – сказала она сладким голосом, – если ты покушал, то почему до сих пор без лопаты?

Я допил водку, крякнул и пошел во двор, где Агата выдала мне лопату и отправила в теплицу. Работы действительно было немного. Я быстро перекопал теплицу, затем перешел в другую часть огорода, где вскопал еще одну грядку под редис, после чего пошел топить баню. Алекс и Агата в то время высаживали огурцы и помидорную рассаду. К тому моменту, когда котел в бане загудел, девчонки уже управились с огородничеством. Мы с Алекс пошли в баню первыми, где-то через час уступив место хозяйке.

Больше ничего особенного делать не пришлось. Алекс резала овощи, а Агата выволокла на улицу замаринованное мясо и шампиньоны. Я засыпал угли в мангал и раздул огонь, а когда они дошли до нужного жара, нанизал мясо на шампуры. Шашлык жарился, девчонки сервировали колченогий стол, и, когда мясо дошло до кондиции, мы сели ужинать. Выпили тоже изрядно. Алекс уснула прямо в плетеном креслице, поджав ноги к подбородку и укрывшись куцей шубейкой Агаты. Хозяйка поглядела на нее со снисходительной жалостью.

– Что, Фомин, не приучены спортсмены, пусть и бывшие, пить как бывалые опера? – спросила она.

– Не приучены, – вздохнул я. – Потерянное, потерянное поколение…

– Ладно, забирай свою красавицу и волоки на второй этаж, я вам там постелила. Утром, если каким-то чудом проснетесь раньше меня, прошу не кантовать, позавтракайте, чем найдете.

Я растолкал сонную Алекс и увел в дом. Она, отчаянно зевая, предложила свою помощь по уборке, но Агата лишь отмахнулась от нее, как от сонной мухи. Решив не возражать, Алекс последовала за мной. Укладываясь на старый раскладной диван, мы еще планировали немного пошалить, но оба уснули, едва только головы опустились на подушки, и, возможно, проспали бы до обеда, но рано утром, едва рассвело, меня разбудил отчаянный вопль.

* * *

Я подскочил на своем ложе и выпучил глаза. Алекс рядом не было. Схватив штаны, я затолкал одну ногу в штанину, одновременно пытаясь нащупать на тумбочке табельное. Вспомнив, что приехал без него, я вскочил. Меня повело в сторону, когда попытался натянуть джинсы, я споткнулся и повалился на пол лицом вниз. Плюнув на то, как выгляжу, я побежал по лестнице вниз. На кухне у мойки со стаканом в руке стояла перепуганная Алекс, вполне живая и здоровая. Дикий вопль повторился, но на сей раз это был крик ярости, и доносился он с улицы.

Кричала, безусловно, Агата, что вообще было ей несвойственно. За десять лет нашего знакомства мне не приходилось слышать, чтобы она хоть раз издала такие звуки. Значит, произошло что-то совершенно кошмарное. Я натянул штаны с третьей попытки, прихватил из сеней топорик и выскочил на улицу.

Поначалу я ее не увидел, а потом заметил какое-то мельтешение за полупрозрачным пластиком теплицы. Готовый наброситься на непрошеных гостей, я влетел в распахнутые двери и остановился на пороге. В доме хлопнула дверь, спустя мгновение я услышал прерывистое дыхание Алекс у себя за спиной.

Никаких злодеев в теплице не наблюдалось. Агата ползала по земле, отклячив зад. Она обернулась на шум и встала. Такой злости на ее лице я не видел никогда.

– Мои помидоры! – воскликнула она. – Мои огурчики! Цветочки!

Только теперь я оценил масштаб разорения, на которое первоначально не обратил внимания. Вчерашние труды Агаты и Алекс пошли насмарку. Почти все саженцы были безжалостно выдернуты из земли, грядки разорены, сразу в нескольких местах зияли разнокалиберные ямы, землей из которых засыпали все вокруг. Если и остались какие-то саженцы, которые не выдернули из земли, их безжалостно растоптали. Разве что в дальнем углу чудом уцелел кустик фиалок.

– Что за черт? – возмутилась Алекс.

– Вот и я хочу знать, – взбешенно ответила Агата. – Кому потребовалось губить все мои посадки, да еще и бить шурф? Я надеюсь, что это не вы вдвоем по пьяной лавочке тут оргию устроили?

– Не-не-не, – сказал я и попятился. – Мы не так много выпили, к тому же земляные работы меня и вчера утомили. С чего бы я тут ямы стал рыть?

Агата перевела взгляд на Алекс, но та лишь испуганно помотала головой. Агата поджала губы. Невозможность обвинить кого-то сразу ее очень раздражала. Алекс нагнулась и осторожно подняла подвявший росток томата.

– Вряд ли что-то можно спасти, – с сожалением сказала она. Агата хмуро кивнула, а затем присела и стала внимательно изучать следы. Я тоже с интересом уставился на землю, почти сразу увидев отпечатки подошв, после чего аккуратно поставил ногу рядом со следом и убрал. Агата посмотрела на новый отпечаток.

– Фомин, у тебя какой размер обуви?

– Сорок второй.

– А это… Сорок пятый, не меньше. И вроде бы от резинового сапога.

– У меня есть с собой сапоги, но моего размера. И клянусь, что это сделал не я.

– Да верю я, – скривилась Агата. – Нет, это просто бессмыслица какая-то… Я понимаю, осенью залезли бы за урожаем, но сейчас-то зачем?

– А может, полицию позвать? – предложила Алекс. – С собаками. Ведь кто-то тут носит такие сапоги.

Две пары глаз уставились на нее, и Алекс смутилась. Предложение было так себе, учитывая корочки Следственного комитета и МВД в наших с Агатой карманах. Хотя мне показалось, мысль пригласить служебную собаку Агате очень понравилась, но она быстро отогнала соблазн, представив, как будет писать заявление на возбуждение уголовного дела по факту гибели саженцев. Именно потому она, прекратив смотреть на Алекс как на идиотку, ответила с неожиданной мягкостью:

– Ущерб минимальный, даже взлома не было. А в сапогах сорок пятого размера тут ходит половина дачников. Замучаемся устанавливать.

Я вышел из теплицы. На дорожке следы вандалов терялись. По всей вероятности, они спокойно вошли через калитку. Агата, нюхая следы, как ищейка, прошла до самого края участка и вернулась разочарованная.

– Черт знает что, – покачала головой она. – Охраняемый поселок, при живых хозяевах просто зашли, перекопали участок и удалились.

– Зачем копали-то? – спросил я. – Да еще так глубоко? Ты клад в теплице не зарывала?

– Ни клад, ни наркоту, ни прадедушкин пулемет «Максим». Ладно. Мы тут уже вряд ли что-то сделаем. Участковому я, конечно, позвоню, но чует мое сердце, толку будет немного. Пойдемте завтракать.

– Я могу снова все перекопать, – предложил я. Агата апатично пожала плечами.

– А смысл? Сажать все равно нечего.

* * *

Завтракали мы в мрачном молчании. Агата хмурилась и о чем-то сосредоточенно размышляла, а мы боялись потревожить ее мысли. Алекс не горела желанием оставаться в доме, который враз стал негостеприимным, но уехать было неудобно. По углам будто летали грозовые тучи, сталкиваясь лбами и огрызаясь молниями. Я подумал, что после завтрака все-таки приведу теплицу в порядок, – вряд ли смогу вырваться на следующие выходные, а больше помочь Агате некому. Ее неистовое желание внезапно стать огородницей слегка настораживало, вероятно, в этом была попытка уйти от терзающих ее душу сомнений, что делать с личной жизнью.

В дверь постучали, и мы все подпрыгнули. Я покосился на брошенный в угол топорик. Агата заметила мой взгляд и выразительно покрутила пальцем у виска, после чего зычно крикнула:

– Открыто!

В дом вошел мужчина лет шестидесяти, с жиденькими усами, торчащими волосами, одетый в сальную телогрейку поверх майки сомнительной свежести, старые спортивные штаны и резиновые сапоги, на которые мы бросили хищные взоры.

– Здорово, хозяйка! – сказал мужчина и ощерился, обнажив частичное отсутствие верхних зубов. Оставшиеся отливали металлическим блеском.

– Привет, дядь Лёня, – беззаботно ответила Агата. – Чайку выпьешь, или тебе чего покрепче налить?

– Можно и покрепче, если не жалко, – обрадовался дядя Лёня и торопливо уселся за стол. Агата поставила на стол тарелку и рюмку, я налил гостю водки. Он вопросительно поглядел на нас, но мы отрицательно покачали головой, после чего торопливо хлопнул рюмашку, сморщился и закусил огурцом.

– Я чего пришел-то, – прокашлявшись, сказал дядя Лёня. – Вопросик у меня: а не случилось ли у тебя, Агатушка, этой ночью чего-то непредвиденного?

Я насторожился, Агата прищурилась и посмотрела на гостя с подозрением:

– Например? – спросила она.

– Ну, например, не забрался ли к тебе кто? Я вчера видел, что ты гостей принимаешь, и поначалу подумал, ну, всяко бывает, а потом ты так орать с утра начала… Вот я и подумал, не случилось ли чего?

– Да случилось, случилось, – раздосадованно ответила Агата. – Какие-то мерзавцы влезли на участок ночью и зачем-то раскопали теплицу, все саженцы повыдирали, ямы оставили.

– М-м-м, – промычал дядя Лёня. – Значит, к тебе тоже?

– Что значит – тоже? – привычным тоном опытного следака осведомилась Агата, у которой уже вспыхнули глаза, предвкушающие охоту.

– Да дня четыре уже такая оказия. Вчера к Ильиничне залезли, это слева от тебя. Позавчера ко мне. А третьего дня к Петровне, это за три дома от нас. И ведь лазят только на участки с теплицами, где их нет, обходят стороной. Ничего не крадут, приходят ночью и роют. Все в тишине. Я вчера увидел, что у тебя в теплице вроде как фонарики мелькают, но подумал, может, все-таки ты, хотя чего бы тебе ночью было там ковыряться… Но мало ли, заморозок обещали, может, ты посчитала, что теплицы недостаточно, вот и встала ночью укрыть грядки.

– Что за ерунда? – удивился я. Алекс, кашлянув, предположила:

– Может, это… как их называют… тимуровцы? А что? Я как-то книжку читала, были такие в начале века, приходили по ночам, перекапывали огороды, воду таскали, помогали… этим… того… пожилым…

Агата одарила Алекс таким взглядом, что та поперхнулась и чуть под стол не полезла. Я подумал, что «пожилую» Агата непременно моей девушке припомнит, поэтому вмешался:

– А давайте-ка прогуляемся по этим участкам. Надо же понять, чего там роют эти тимуровцы.

– А давайте, – сказала Агата и посмотрела на меня: – Только ты позвони в отдел, дерни сюда парочку ребят с металлоискателем и собачкой, натасканной на наркоту. Пусть подъедут без шума и пыли. Дядь Лёнь, у нас тут случаем никто новенький не объявился? Дачку, может, на лето снял или прикупил?

– Никак нет, – вытаращил глаза дядя Лёня. – Только свои, никаких посторонних.

– И никто не шастал, ничего не разнюхивал? Ты же тут постоянно живешь, должен знать.

– Никого не было. То есть зуб не дам, их и без того немного, но я не заметил. И соседи ничего не говорили, – поклялся дядя Лёня.

– Ладно, разберемся, – недобрым тоном пообещала Агата. Дядя Лёня поежился, представив, как Агата будет «разбираться». А я вздохнул и пошел звонить, думая о том, куда пошлют меня опера, узнав, что им придется тащиться за город в выходной день.

* * *

Мы стояли у третьего по счету дома соседей и без особой надежды смотрели, как опер проверяет металлоискателем теплицу. День выдался прохладный, Алекс, которая не прихватила теплых вещей, куталась в мою толстовку, Агата нацепила старый плащ, а я – куртку, которая мне была велика на два размера. Несмотря на все наши просьбы, соседи собрали огромную толпу и с вялым интересом обменивались репликами, удастся ли полиции хоть что-то найти. Надежды таяли с каждой минутой. Кроме нескольких ржавых гвоздей, старого горшка и молотка ничего найти не удалось. Участковый, которого Агата выдернула из дома, недовольно косился в нашу сторону и все время курил, демонстративно поглядывая на часы. Мы сделали вид, что не замечаем его страданий.

– Кажется, сокровища тут не зарывали, – констатировала Алекс и заныла: – Может, пойдем уже? Я замерзла.

– Иди, – сказала Агата. – Заодно свари нам супчика, там все, что надо, в холодильнике. Очень хочется борща. Справишься? А мы еще немного тут походим.

Варить супчик Алекс не рвалась, но оставаться с нами ей тоже не хотелось. С озера дул пронизывающий, почти ледяной ветер, даже в куртке было прохладно. Серые тучи выглядели так, словно зима вознамерилась вернуться и засыпать все снегом. Я поглядел на небо, вынул телефон и залез в приложение прогноза погоды. Ну, так и есть, снег на подходе. Алекс поглядела на меня и, потеряв надежду, побрела к дому. Минут через пятнадцать из теплицы соседки вышел опер и покачал головой.

– Сворачиваемся? – спросил я. Агата не ответила. Она подошла к теплице, заглянула внутрь и принялась озираться по сторонам.

– Если вандалы не местные и им не донесли о действиях полиции, они явятся этой ночью, – сказала она. – Вопрос только – куда?

– Почему ты думаешь, что они придут?

Агата постучала пальцем по лбу.

– Дедукция, Ватсон. Так работают серые клеточки. Моя теплица была последней в списке, и там они точно ничего не нашли. Во-первых, потому что там ничего не прятали, а во-вторых, ты сам перекопал ее вчера. Если бы на участке были сокровища, ты бы сам на них наткнулся.

– Я так глубоко не копал, а клады редко прячут под верхним слоем чернозема, – возразил я. Агата скривилась.

– Ну, допустим, ты бы не нашел. Но есть нюанс. Эту дачу еще моему деду дали, на минуточку, служившему в органах всю жизнь, потом она перешла отцу, а после его смерти ко мне. Уверяю, если бы тут был клад, его бы уже сорок раз нашли. Да и вряд ли у моих предков было припрятано золотишко, я бы знала. Дед помирал вполне в своем уме, вряд ли он хотел унести тайну с собой в могилу. Ну, а если клад был бы чужим, по мне, верх идиотизма зарывать его на участке потомственных ментов, да еще в таком месте, которое без конца перекапывают. Выходит, наши мародеры ничего не нашли, а раз они появлялись каждую ночь, есть надежда, что не изменят своим традициям.

– Почему бы им не притормозить?

– Начало дачного сезона, Стас. Ты же видел дорогу, там не каждая тачка сможет проехать. Если у тебя не внедорожник, шансы застрять велики, поэтому основная часть дачников появится недели через полторы-две, когда дорога подсохнет. Они будут рыться в теплицах и, не дай бог, найдут искомое. Потому наши ребятишки и торопятся. Ну, это я так вижу, если сделать предположение в порядке бреда.

– По-моему, тебе просто делать нечего, – фыркнул я. – Может, это правда тимуровцы-неумехи. Давай ребятишек местных опросим еще. Дёрнули людей в выходной… Может, отпустим ребят?

– Не помрут твои ребята, – резко ответила Агата. – Очень хочется знать, что за тимуровцы тут орудуют, и мне видится, их старания вовсе не заботой о ближнем обусловлены. Так что зуб даю, они объявятся… Дядь Лёнь!

Околачивающийся рядом сосед торопливо подбежал к Агате и едва ли не по стойке «смирно» вытянулся.

– Дядь Лёня, а у кого тут еще есть теплицы в радиусе ста метров? – спросила Агата. – Ну, из тех, у кого еще не рыли.

Мужчина почесал затылок и уверенно сказал:

– Ну, у Пановых, Ковязина и Усовой. Это вон там и через дорогу еще. У Усовой и Пановых точно не копали, я спрашивал, а Ковязин с прошлого года не появлялся.

– Пошли, пообщаемся, – приказала Агата.

Панова и Усова визиту полиции не обрадовались, но перспектива, что их теплицы, где уже были высажены овощные культуры, разгромят, радовала их еще меньше. Так что они без лишних церемоний пустили нас на участки. Первой в теплицы отправили подуставшую собаку, которая без интереса обнюхала огурчики и помидорчики. После собаки участки отправился проверять опер с металлоискателем. На участке Усовых ничего не нашли, а вот в теплице Пановых металлоискатель начал издавать нервный вой. Под самой большой грядкой с огурцами явно находилось что-то металлическое.

– Надо копать, – задумчиво сказала Агата. Хозяйка подбоченилась и зло сказала:

– Ни за что! У меня огурцы уже зацветают! А если там ржавая бочка или какая другая железяка?

– А если там пулемет или снаряд со Второй мировой? – возразила Агата.

– Ну и ладно. Сто лет лежал, пусть еще полежит, – не сдавалась хозяйка. – Я и так вам навстречу пошла. Копать не дам. У вас оснований нету.

– Нету, – доброжелательно согласилась Агата. – Что ж, если вы не хотите, то копать не будем. Одна только просьба. Вы же на участке ночевать останетесь? Запишите на всякий случай мой номер и номер участкового держите под рукой. Ну и, по возможности, бдите ночью, не явится ли кто. Может, нашим налетчикам именно ваша дачка и нужна. И двери заприте как следует.

– Здорово ты ее успокоила, – прошептал я, когда мы покинули участок побелевшей от страха Пановой. – Она теперь всю ночь глаз не сомкнет.

– Я ее честно предупредила, – ответила Агата. – Можно было избавиться от подозрений, но ей огурцы дороже. Впрочем, мне не особенно хочется рыться в земле соседей, а напрягать оперов сверх меры как-то совестно. Может, там и правда бомба. Хотя я сомневаюсь, что бомбу бы искали с таким энтузиазмом. Ладно, пошли на участок Ковязина.

– Хозяина нет, – напомнил я. – Это вообще-то незаконное проникновение.

– Будем считать, что это оперативные действия. Да мы и не будем там ничего трогать. Просто посмотрим.

Просто посмотреть не получилось. Теплица была закрыта на висячий замок, но петлю легко можно было выдернуть, что я и сделал. Оперативник запустил собаку, и та вышла из теплицы спустя пару минут, виновато поджав хвост, так что наркотики мы снова исключили. А вот металлоискатель опять начал пищать, как ненормальный. Мы переглянулись.

– Там хозяйка против, тут хозяина нет, – сказал я. – Что будем делать?

– Суп есть пойдем, – раздраженно ответила Агата. – Надеюсь, Саня его сварила. У нас действительно нет оснований тут рыть. Отпускай ребят, короче. Черт, я даже засаду не могу поставить, шеф засмеёт. Пойду, заряжу участкового, но боюсь, что он тоже не пошевелится, а заставить его я не могу, я ж ему не начальница. Но если что за ночь произойдет, его, по крайней мере, взгреют.

– Мстительная ты баба, Агата, – рассмеялся я. Она нисколько не смутилась.

– А пусть работает. Ему про раскопки сразу сообщили, только он ничего не предпринял. Ладно, пошли домой, я замёрзла, как собака. Сейчас только скажу участковому пару ласковых и пойдём.

* * *

Алекс сварила суп, который мы обозвали «псевдо-борщ», поскольку, несмотря на почти все ингредиенты, на борщ он не походил ни по вкусу, ни по запаху. Алекс расстроилась, я бросился ее утешать, хотя суп показался мне не особо вкусным, жидким, как во второсортной столовке, разваренные овощи были порублены слишком крупно, а мясо оказалось жестким, как подошва. Агата накидала в свою тарелку чесночных гренок, порезала соленой грудинки и стала заедать сало супчиком. Я последовал ее примеру. Не могу сказать, что суп стал вкуснее, но так его хотя бы можно было есть.

– Никогда не варила борщ, – уныло призналась Алекс. – Агата, прости, я только продукты перевела.

– Ничего, настоится, будет вкуснее, – соврала Агата. Я не мог не признать, что она вела себя вполне прилично. Был шанс, что девушки между собой рано или поздно поладят или, на худой конец, примирятся с существованием друг друга, погасив желание оттаскать за косы. Алекс тоже расслабилась и перестала ждать, что ее распнут. Когда мы мужественно дохлебали варево, в дверь вновь постучали, и, уже не дожидаясь приглашения, в дом вошел сосед.

– Дядь Лёнь, супчику? – коварно предложила Агата. – Под рюмочку и с сальцем?

– Это я завсегда готов, – согласился сосед, получил свою тарелку, попробовал, икнул и слегка скривился, но тут же закинул в рот сало, потом запил все водкой и снова закинул сало. После второй рюмки супчик пошел на «ура».

– Агата, ты думаешь, что наши тимуровцы сегодня ночью тоже явятся? – спросил дядя Лёня.

– Не исключаю, – ответила она. – Из твоего дома ведь и дачу Пановых, и дачу Ковязина видно?

– Видно, правда, там забор и кусты мешают, но кое-что разглядишь. Могу покараулить, тем более у меня есть берданка и солонка. Я зимой лосей подкармливал, у меня соль крупного помола, так что, если явятся, кому-то придется очень несладко.

– Соседей не подстрели только, – сказал я. Дядя Лёня обиделся.

– Да я до сих пор со ста метров белку в глаз бью.

– Ты б на водочку не налегал, а то ведь белка может и отомстить, – предрекла Агата. – Настаивать права не имею, но, если вдруг ночью что-то увидишь, не пали сразу с двух стволов, сперва позвони мне. Номер дать или есть?

– Есть, – важно ответил дядя Лёня, выпил еще рюмочку и удалился, не доев суп. Агата убрала его тарелку и повернулась ко мне.

– Вы когда домой поедете?

– Пожалуй, мы до завтра останемся, – ответил я. – Очень уж хочется посмотреть, чем кончится дело, если ты, конечно, права. Да и совестно мне бросить тут тебя одну защищать участки в компании алкаша с ружьем. Алекс, ты же не против?

– Конечно, не против, – неубедительно ответила Алекс. – Никогда еще не проводила выходные так весело. Только мне в понедельник на эфир, так что придется выехать пораньше.

– Ничего, нам всем на работу, – беззаботно отмахнулась Агата. – Фомин, может, мы на участке Ковязина ловушку оставим? Вряд ли мы сумеем убедить Панову, но у Ковязина нам никто не помешает навязать каких-нибудь консервных банок на веревке.

– Спугнем. И тогда ничего не докажем, – возразил я.

– Если вы всерьез намереваетесь ловить ночью бандитов, то советую хотя бы днем поспать, – веско заметила Алекс. – К тому же они могут быть вооружены. А у вас из огнестрельного – одна берданка с солью, и та у алконавта-соседа.

– У меня есть травмат, – похвасталась Агата. – Но я его не регистрировала. Надеюсь, не придется применять и объясняться. А еще есть наручники, правда, одна пара. Тебе могу предложить бейсбольную биту, а Саню мы оставим дома в засаде.

– Спасибо, – серьезно сказала Алекс. – Но я могу вспомнить, что в прошлом фигуристка и с тройного тулупа зарядить врагу в жбан. Ноги – мое сильное место.

Мы рассмеялись, напряжение немного спало. Агата действительно была готова вывести злодеев на чистую воду. Я, в принципе, не возражал, видя в нашем плане только один недостаток: если мародеры придут не на эту ночь, а на следующую, когда мы разъедемся по домам. Но Агата об этом и слушать не хотела. Убрав со стола, мы разбрелись по спальням и действительно поспали пару часов. Сотрудники полиции и Следственного комитета давно выработали привычку засыпать в любое время. Что до Алекс, она, как бывшая спортсменка, могла заставить организм бодрствовать или расслабляться – примостившись у меня под боком, уснула еще быстрее меня. Проснувшись под вечер, мы доели суп, немного посмотрели телевизор и, когда стемнело, приготовились к нашествию. Но часики тикали, а снаружи не доносилось ни звука. Выходя на разведку, ни я, ни Агата, которая действительно вооружилась травматом, никого так и не увидели. Где-то в три ночи мы разочарованно разошлись по спальням, решив, что праздника на нашей улице не будет. Но заснуть не успели. В окно тихо стукнули, а следом телефон Агаты ожил. За стеклом я увидел веселую физиономию соседа, который держал в руках ружье. Агата осторожно открыла форточку.

– Явились, – прошептал дядя Лёня. – У Ковязина орудуют.

– Звоню участковому, – предупредила Агата. Я подхватил биту и выскользнул на улицу, оставив Алекс дома, напряженную и напуганную.

* * *

Погода испортилась, снег, правда, выпал в виде нескольких снежинок, но на улице заметно похолодало. Дом неизвестного нам Ковязина был темным, а вот в теплице проходило какое-то шевеление, мелькали блики фонаря, а на пластиковые стены падали копошащиеся тени в количестве двух штук. Судя по всему, неизвестные копали землю с внушительной скоростью и о чем-то переговаривались вполголоса. Жестами я велел дяде Лёне обойти теплицу с другой стороны, где тоже имелась дверь, а сам пошел к открытой, оставив Агату прикрывать меня с тыла. Участковый должен был прибыть с минуты на минуту, но нас раздирал азарт. Потому я включил прихваченный с собой фонарь и, направив луч в теплицу, грозно рыкнул:

– Руки в гору! Выходим по одному!

Одновременно с этим случились сразу три действа: мне в грудь полетела лопата, из дверей выскочил плотный мужчин с длинной бородой, а сбоку второй выломал легкую стенку ногой и выскочил наружу, побежав в противоположную сторону. Лопату я отбил фонарем, который, к сожалению, разбился и погас. Мужчина с воем летел на меня, намереваясь сбить с ног. Я перебросил его через себя, уронив на землю, и придавил коленом, однако мужчина был вдвое крупнее меня. Извиваясь, как уж, он вывернул руку, что я держал, и по-паучьи, на четвереньках бросился в темноту.

Хлопнул травмат Агаты. Мужчина взвыл и схватился за ягодицу. Агата выстрелила второй раз, для симметрии попав во вторую ягодицу. Мужчина рухнул на землю. Я как тигр прыгнул сверху и, не дав опомниться, сковал руки. Едва я, отдуваясь, уселся прямо на задержанного, за забором треснул, как сухая ветка, еще один выстрел, после чего до нас долетел вой. Оценив силы, Агата метнулась на голос дяди Лёни, который вопил:

– Уходит! Ухоо-одит, зараза-а-а!

Со своего места я увидел, как к нашему дому, отчаянно виляя и держась за зад, бежит тощий мужчина. Однако далеко он не ушел. Ему навстречу выскочила крохотная фигурка с чем-то блестящим. Послышалось негромкое «бонг!», и мужчина упал как подкошенный. На дороге появились сине-красные мигалки. Я перевел дух с облегчением.

– Участковый приехал. Он уже повязал второго, которого Санька встретила, – сообщила вернувшаяся Агата. Мужчина, валяющийся на земле, выматерился. Я ткнул его лицом в землю.

– При дамах не выражаться. А чем она его встретила?

– Моей электровафельницей. Прямо в жбан, как обещала. Ты никогда не бил людей электровафельницей, Фомин? Рекомендую, там очень удобные ручки. А чего он у тебя мордой вниз лежит? Переверни его.