Города дыма и звёзд E-Book

Элли Эрнест

• Herausgeber: NoSugar
• Kategorie: Gesellschafts- und Liebesromane
• Serie: Города дыма и звёзд
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 512

Veröffentlichungsjahr: 2025

Beschreibung

Их первая встреча закончилась ссорой в книжном магазине, но теперь они должны объединиться ради спасения мира! Халли Уокер — студентка-лингвистка, случайно оказавшаяся в центре секретной миссии, но готовая на все ради того, чтобы не возвращаться домой и не сталкиваться со своим прошлым. Кейс Шекли — талантливый, но озлобленный на весь мир пилот, для которого эта миссия шанс восстановить свою репутацию после череды неудач. Вместе им предстоит совершить невозможное: заключить союз с неуловимой мистической расой, чтобы Джейд смог выстоять против королевства, чье могущество построено на опасных технологиях и древней магии. Если их отряд потерпит неудачу, война будет проиграна еще до того, как она начнется… Две измученные души. Один мир на грани войны.

Leseprobe

Элли Эрнест Города дыма и звёзд

Alli Earnest

Cities of Smoke and Starlightde

* * *

Copyright © 2022 by Alli Earnest

All rights reserved

Front Cover Art by Deandra Scicluna @dealunart (ArtStation)

© Елена Музыкантова, перевод, 2025

© ООО «Издательство ACT», 2025

* * *

Посвящается Джейсону и Джоуи

Часть I Миссия

Глава 1 Лучший звезданутый[1] пилот

Кейс

Дождь размеренно стучал по кожаной куртке Кейса Шекли. Он носил ее выпятив грудь и расправив плечи – как-никак честно заработал за три года упорной службы.

Все эти Беовульф, Одиссей, король Артур и прочие герои преданий Первой Земли не могли похвастать летными навыками Кейса. Даже обладай они нужными технологиями, он обошел бы их, как детей. Кейс с улыбкой поднял ворот повыше.

Выкатив аэробайк в переулок у ангара, он стряхнул капли с темно-каштановых кудрей и надел летные очки. Здания из камня и металла в вечерних сумерках казались призрачными громадами. Тучи заволокли закатное небо, хотя бледный свет все равно ухитрялся кое-где пробиваться сквозь них и отбрасывал серые блики на кожу Кейса.

Идеальная погода для традиционного ритуала вступления в должность – разумеется, на нем будут только пилоты, и, разумеется, Кейс, как и полагалось, уже заплатил охране.

Мягкое урчание двигателя перекрывало стук дождя. Кейс перекинул ногу через сиденье, нажал кнопку и оторвался на полметра от поросшей мхом мостовой. Затем напряг пресс и поставил байк вертикально.

Легкотня.

Технологии по обслуживанию аэробайков были не новы, однако лишь в последние двадцать лет Инженерный корпус Джейд сумел вновь разгадать почти утерянные секреты.

Кейс глубоко втянул воздух. Аромат дождя и сырой земли смешивался с запахом топлива. Да, идеальная ночь, чтобы показать новичкам, кто главный на летном поле. Из-за угла донесся низкий гул, и Кейс улыбнулся. Вот и свежее мясо, первый соперник пожаловал.

Не свезло бедолаге в первый же день на службе нарваться на Кейса, но кто ж виноват. Собственно, салаге и надо будет просто увернуться, чтоб его не протаранили, такая задача и новичку под силу. Ну а уж после своего сегодняшнего выпендрежа, считай, он сам напросился.

«В инструкции говорится, что при выполнении поворота должна учитываться скорость транспортного средства. Снизьте скорость и плавно войдите в поворот».

А когда тремя секундами позже Кейс идеально вписался в дугу на полном ходу, зануда аж штаны обмочил. И за что только достался такой скучный ученик?

Бои на аэробайках обычно заканчивались тем, что менее опытный пилот врезался в стену ангара. Пустяки. Все равно новички постоянно гробили байки, пока разбирались с управлением. Начинать с такого транспорта было легче, чем с дирижаблей, похожих на покатые космические корабли, на которых парили среди звезд люди Первой Земли, пока не застряли на Ялваре, растеряв свои продвинутые технологии.

Кейс наморщил нос и осмотрел противника.

Новичок только-только выпустился из школы. Едва глянув на его толстую серую учебную куртку, Кейс закатил глаза, опустил свой транспорт на землю и поднял руку.

– Судя по тому, как ты застегнулся под самый подбородок, ты понятия не имеешь, что творишь. – Дождь не заглушил его голос, эхом раскатившийся по ангару. – Мы ведь уже это обсуждали.

Парню было восемнадцать, всего на три года младше самого Кейса, но из-за огромных карих глаз, видных сквозь стекла очков, он казался гораздо моложе. Впрочем, менее болтливым зануда не стал.

– Пилот обязан выглядеть профессионально, а незастегнутая форма свидетельствует о неряшливости. Глава Джей сказал…

«Фу. Неужели я сам в его возрасте был таким нытиком и зазнайкой?»

– Да, да, да. Только вот Джея тут нет. У нас мужской поединок, а ты не помнишь, как с байком управляться.

– Согласно инструкции, при подготовке транспортного средства необходимо убедиться, что все элементы безопасности включены. Если один или несколько вызывают сомнения…

Кейс покачал головой и пошел к байку новичка, шлепая по лужицам, что скопились в трещинах.

– Не надо мне ничего объяснять. Просто нажми эту кнопку…

– Кейс, ты чего творишь? – раздался хриплый голос откуда-то из конца переулка. – Давайте быстрее!

Уловив знакомый кивинский акцент, Кейс закатил глаза. Неподалеку парил еще один из старших. Остальные прибыли чуть раньше, ревя моторами.

– Если твой новичок побил тебя вчера на тренировке, нечего сейчас на мне срываться. Я помогаю своему с его байком. – Кейс подмигнул противнику. – Все у тебя получится.

– Но глава Джей не разрешал нам тут собираться…

Кейс нажал кнопку взлета по центру руля, и новичок едва не слетел с транспорта лицом вниз. Кейс успел поймать парня за руку.

– Эй, эй. Напряги пресс и держись крепко. Ну и да, такая у нас здесь традиция посвящения. Поговаривают, с Джея она и пошла.

Мальчишка – невозможно было назвать его иначе, пусть по джейдианскому закону он и считался взрослым, – побледнел, вцепился в руль мертвой хваткой и кивнул. Очки сползли по лицу, мокрому от дождя и, вероятно, пота.

– А если я не успею вовремя свернуть?

– Бери вверх. Лучшему проиграть не стыдно. – Удостоверившись, что больше новичок не свалится, Кейс отступил.

– А что насчет полковника? И что случится, если я не поверну и не уйду вверх? – парень оглянулся в сторону переулка, где уже нетерпеливо свистели собравшиеся пилоты. – В пособии сказано…

– Удачи, новичок! – Кейс потрусил к своему байку, не обращая внимания на летевшие со всех сторон подначки. Пора показать, кто тут главный. Жаль, ценой гордости новичка.

Стоило включить двигатель и вновь поднять байк в воздух, как по телу пробежали мурашки. Машина откликнулась, завибрировав под его пальцами.

– Старт!

С боевым кличем Кейс рванул вперед. Мотор взвыл, Аождь и ветер хлестнули по открытым рукам. Кейс летел по переулку прямиком к неподвижному новичку.

Дурак не пошевелился. Неужели сдался?

– Вверх! Вверх! – заорал Кейс, перекрывая крики зрителей. – Вверх, звезданутый ты идиот!

– А что, если… – Гнусавый голос новичка едва слышался сквозь шум ветра в ушах. – Что, если нас поймают?

В последний миг парень дернул руль к груди, пуская байк ввысь. Тот заскрипел от внезапной нагрузки, и Кейс отвлекся от собственного. Новичок пронесся над его головой, и порыв ветра обдал влажное лицо Кейса.

Байк поднимался все выше и выше, парень не отпускал руль, пока не перевернулся в воздухе. Новичок с пугающим грохотом упал на крышу соседнего ангара. Судя по крикам и противному скрежету металла о камень, его байк разбился где-то в конце улицы.

Кейс ударил по тормозам. Его по инерции выкинуло вперед, и он покатился по мостовой, сбивая колени. Плевать. Кейс вскочил и побежал к обмякшему телу, что уже съезжало с края крыши.

Опять. Небеса и звезды, опять.

Кейс прыгнул вперед и успел поймать парня, не дав тому разбить голову о камень.

* * *

– Ах ты безмозглый… Сколько раз я должен…

Судя по тому, что отцу не хватало сил закончить фразы, он был в ярости. Лорд-капитан Харлан Шакли, оглаживая седые усы, расхаживал по своему личному кабинету в семейном особняке. Начищенные черные сапоги грохотали по полу и скрипели при поворотах. Кейс оттянул промокший ворот и поморщился. Куртку он оставил у двери, хотя ее защита сейчас бы не помешала.

«Сосредоточься на полках. На книгах. На чем угодно».

Однако потрепанные корешки томов, расставленных по высоте по бокам большого кирпичного камина, не успокаивали. Перед глазами так и маячило сломанное, окровавленное тело на руках. Кейс тогда крикнул остальным позвать медика, попытался оказать первую помощь, но с этим лучше справился бы его брат Зик. Сам же Кейс профессионально умел все портить. Как в ту ночь, когда в огне погибла сестра.

Единственным источником света в комнате был газовый фонарь, что величественно стоял на столе. Лорд-капитан отказывался проводить в дом электричество, хотя им пользовались даже низшие сословия. С каждым щелчком пламени на сжатые пальцы Кейса падал блик. После аварии он сказал остальным пилотам, что возьмет на себя вину за ночное происшествие. Знал – начальник авиации не станет его наказывать.

Только вот не рассчитал, что они привлекут отца, верховного главнокомандующего армии.

С Лордом-капитаном и в лучшие-то дни было сложно общаться, а уж после того, как едва не погиб человек? Кейс потер плечо и не посмел поднять глаза.

– Не моя вина, что новичок плохо тренировался.

Харлан развернулся и пнул ножку кресла сына.

То со скрипом чуть отъехало по полу, и Кейс вцепился в ручки. Отец навис над ним. В пронзительных зеленовато-карих глазах плескались усталость и отчаяние.

– По твоей глупости мальчик едва не умер. – Харлан выпрямился и провел рукой по морщинистому лицу. – После всего, что я сделал…

Кейс стиснул зубы.

– Откуда мне было знать, что он так дернет руль и рванет прямиком в небо? Как парень вообще отборочные тесты прошел?

Глаза Харлана сверкнули.

– Кадет Лоуренс Хиксон получил высший балл по письменному экзамену. Его прикрепили к тебе не просто так, хотя ты только-только заслужил куртку. Предполагалось… но конечно, ты… – Отец прошел к столу и схватил лист пергамента. – Знаешь, что это?

Кейс прищурился, но не смог разобрать столь мелкий текст в таком тусклом свете. Харлан разорвал бумагу, ошметки полетели на столешницу и безупречный зеленый ковер.

– Джов дал тебе рекомендацию для отправки на задание. Твой брат и начальник решил, что ты лучший наш пилот, однако тебе даже простейшую работу не доверить.

У Джова было для него задание? Раз так, то дело касалось Стражи…

– Куда меня посылали?

– Уже не важно. Ты еще слишком незрелый и не готов к следующим этапам.

Кейс вскочил с места.

– Я ничего не сделал!

– Тебе предъявят обвинения, ты можешь загреметь за решетку только звезды знают на какой срок. Уничтожение государственной собственности и незаконное проникновение на объект – наименьшие из твоих проступков. Я думал, за эти три года ты научился ответственности, но ты просто жалкий…

Кейс ударил кулаком по столу, и фонарь задрожал, отбрасывая причудливые тени на лицо отца.

– Я лучший звездный пилот из всех, что у тебя есть, и я добился этого без твоей «невероятной» помощи.

Звонкая пощечина гулом отозвалась в черепе Кейса, а самого его развернуло от силы отцовской руки. Он ухватился за край стола и сморгнул слезы.

Голос Харлана стал холоднее снега с Нарденского хребта.

– Ты отстранен от полетов по моему личному приказу как Лорда-капитана. Мне надоело, что ты позоришь фамилию Шекли. А теперь убирайся с глаз моих долой.

Глаза Кейса все еще щипало, но он стиснул зубы. Его кровь кипела от ярости, опаляя, сжигая…

Тихий внутренний голосок велел ему остановиться, в памяти всплыл образ оранжевого отблеска пламени в ночном небе.

Если ответить, это случится снова. И тогда пути назад уже не будет.

Кейс сплюнул на пол, вышел из комнаты, покинул особняк и зашагал по пустым улицам Кивины.

Глава 2 Я вам нужна

Халли

Xалли Уолкер щелкнула костяшками, разминая обтянутые защитными перчатками руки. Стоило только представить, как ее пожилой эксцентричный профессор лезет в самые дебри соседнего Сирулина, лишь бы добраться до заветного документа раньше ученицы…

Халли беззвучно усмехнулась.

Определенно такое было не в стиле господина Кристи, но эпопея вышла бы интересная. Университет отгрохал бы мраморный бюст профессора и выставил его на всеобщее обозрение в библиотеке наравне с прочими. Это, несомненно, позволило бы ученому занять место рядом с генералом Маккензи, человеком, который вел Ковчеги Жизни с Первой Земли на Ялвару.

Если, конечно, документ содержал в себе что-то достойное; об этом судить предстояло самой Халли. В первой его половине не оказалось ничего принципиально нового – только немного сведений об истории культуры ялвов до Высадки. Но обо всем этом Халли уже знала.

По-настоящему протапливать университетскую библиотеку было еще рано, но огонь в камине все равно приятно потрескивал, эхом отдаваясь под сводчатыми потолками и деревянными балками. Солнечный свет, что пробивался сквозь витражи, изображающие труд первых поселенцев, разноцветными пятнами раскрашивал столы, втиснутые между такими высокими книжными шкафами, что для верхних полок приходилось использовать лестницу.

Довольно поэтично, что пергамент описывал первую победу над безжалостными сирлами. Именно они двадцать лет назад изгнали ялвов.

Халли сощурилась и попыталась перевести следующие несколько слов. Ох, звезды… Собственно, выцветшие и поблекшие буквы помимо всего прочего красноречиво говорили о возрасте пергамента. Здорово, что профессор сумел его раздобыть.

Схватив дешевый и уже слегка затупившийся карандаш, Халли набросала в блокноте примерный перевод. И то, и другое обошлось ей на рынке всего в полбронзера. Продавец желал избавиться именно от блокнота, и Халли с радостью согласилась, пусть даже переплет уже начинал разваливаться.

Хоть бы до конца семестра продержался.

Халли сдула с глаз каштановые волосы. Проклятые шпильки толком не справлялись с ее слишком гладкими прядями. Мать бы по такому случаю прочитала ей лекцию, что порядочная девушка должна как следует укладывать прическу, что из пучка ни волоска не должно выбиваться, что он вообще должен быть прочнее хватки шахтера, а еще его следует украшать тонкими косичками и завитками.

Хвала звездам, матери тут нет.

Когда сдувания не помогли, Халли запустила пальцы в волосы, чтобы хоть как-то их удержать, и продолжила писать.

«Они пришли с искрами…»

Следующее слово было сложно разобрать. Она оглянулась на остальных студентов. Каждый нависал над своим документом, точно пчела над горной лилией. Халли со вздохом вновь уставилась на поблекшие буквы.

– Что же там? Описание технологии? Или просто обозначение чего-то неестественного? Благие звезды, ну почему профессор Кристи не откопал этот пергамент пораньше?

В тишине библиотеки прочие учащиеся определенно услышали эти жалобы, однако никто не пошевелился. Разве что сидящая рядом подруга Халли, Петра, закатила глаза.

Халли тут же пнула ее под столом, по звякнувшему браслету поняла, что достигла цели, и улыбнулась. Ладно, хватит. На этой неделе ее уже из библиотеки выгоняли.

Постукивая карандашом, она еще раз изучила ялвенский пергамент. Профессор Кристи каждому из студентов дал по артефакту в надежде, что те попрактикуются. Халли обожала его как родного деда, но подозревала, что профессор банально не хотел сам возиться с переводом. Не из лени, просто с годами его стало подводить зрение.

Впрочем, Халли не возражала против таких поручений. Ведь так она раньше всех в Джейд могла бы узнать секреты предков. Непонятно только, почему профессор Кристи не дал ей весь документ. Она была лучшей в своем лингвистическом классе и понимала ялвенский почти как родной.

Оставив на месте непонятного слова пробел и приписав ниже почти неразличимые символы, Халли двинулась дальше.

«Мы приняли их как избавителей. Ялвара не предназначена для людей».

– Интересно. – Выведя последнее слово, Халли постучала карандашом по документу Петры.

Та подняла сердито прищуренные обсидиановые глаза.

– Чего тебе? Хочешь, чтобы нас опять выгнали?

Халли обернулась. Библиотекарша возилась у себя за стойкой.

– Не дергайся. Мадам Терри разбирается с первогодкой, похоже, тот книгу потерял.

– Так что ты хочешь?

Халли подвинула свои записи и указала на пробел.

– Не могу понять это слово. Слишком неразборчивое. Глянешь?

Петра выгнула тонкую бровь, однако кивнула.

– Не понимаю, почему ты меня спрашиваешь. Сама ведь куда больше в этом разбираешься.

– Вот только мои блестящие мозги не способны расшифровать то, чего нет, – ухмыльнулась Халли, снова показав на пергамент.

Петра взяла его, прищурилась и пожевала губу. Затем пригладила несуществующий вихор в безупречном угольно-черном пучке.

Халли заметила на своем левом пальце темное пятно. Зараза. Наверное, от карандаша. Хотелось верить, сварливая библиотекарша, что одолжила Халли перчатки, не станет очень уж злиться. И без того не могла простить недавний «инцидент».

Глянув на авторучку Петры, Халли подавила досаду. Если бы не пришлось зарабатывать на дальнейшую учебу после первого года в Университете, может, она смогла бы позволить себе роскошь при выборе письменных принадлежностей. Нет, саму Петру Халли не винила. Просто так сложилась жизнь – от чего, конечно, легче не становилось.

Впрочем, лучше быть бедной в Кивине, чем богачкой в родном Стоунсете.

Петра сощурилась сильнее и прикусила кончик ручки. Хорошо, наверное, иметь возможность жевать письменные принадлежности, если отец тут же купит взамен новые.

Халли размяла шею и погладила висящие на ней карманные часы. Сделала несколько глубоких вдохов, успокаивая неприятное ощущение в груди.

Эти часы в принципе не работали как надо – ни когда принадлежали ее брату-близнецу Джеку, ни их отцу, ни даже деду, если верить семейной легенде. Джек много раз пытался починить реликвию, но даже со всеми своими талантами не смог. Халли не особенно расстраивалась. Ее больше занимала гравировка на часах. От времени та стерлась, но при хорошем освещении удавалось различить картинку.

Там красовался город, которого Халли никогда прежде не видела. Строго говоря, ей доводилось бывать только в Кивине, столице Джейд, но под описания, упомянутые в старых рассказах Первой Земли, изображение тоже не подходило. Похожее на крепость строение примостилось на склоне горы, а прочие здания рассеялись по долине, точно капли дождя. Причудливо изогнутые крыши заканчивались острыми коньками.

Халли вновь провела пальцем по знакомому изображению. Вдох, выдох. Ей осталось доучиться всего год, и можно будет открыть собственную школу в Нижней Кивине, а о доме больше никогда не вспоминать.

Петра совсем неженственно фыркнула, чем отвлекла Халли от раздумий. Та посмотрела на подругу.

– Ц-ц, что сказала бы твоя мама, услышь она от тебя такой звук?

– Ничего, потому что я обвинила бы во всем тебя, – иронично ответила Петра. – Она думает, ты плохо на меня влияешь.

Халли пожала плечами, поставила локти на стол и вновь коснулась часов в попытке успокоиться после ненамереной колкости подруги.

– Я очень стараюсь. Ну что, так понимаю, ты тоже не разобрала?

Петра покачала головой.

– Не больше твоего. Будь здесь Эллис, может, он бы что-то рассмотрел своим орлиным взором, но увы.

Халли забрала обратно блокнот и документ. Эллис был последним кусочком пазла в их трио, но сегодня днем он зачем-то потребовался своей матери. Вероятно, это что-то включало в себя распитие дорогущих чаев, хождение в смокинге и обмен рукопожатиями с уважаемыми людьми. Жутко претенциозная чушь.

Их разговор прервал бой башенных часов.

Каменную громаду Университет возвел почти три сотни лет назад, и с тех пор они отсчитывали время в столице. Легенда гласила, что в строительстве участвовали ялвы, а Высший совет, состоящий из двух Гвардейцев, трех выборных страдитов и Лорда-капитана, держал одного из этой народности в плену, а потом и вовсе заставил трудиться звонарем.

Однако Халли еще на первом курсе встретила звонаря. Вернее сказать, звонарей. Университет нанимал уличных мальчишек из нижнего города, чтобы те в нужное время били в колокола.

Халли, все так же глядя на неподдающееся слово, автоматически отсчитывала удары. Раз, два, три, четыре…

И тишина.

Четыре часа. Уже так поздно? Кажется, ей надо было…

– Матерь пепла! – воскликнула Халли и с грохотом вскочила на ноги, опрокинув стул.

Все в помещении обернулись на звук. Библиотекарша зло сощурила глаза и раздула ноздри.

Битые звезды.

– Ради всех лун, скажи мне, что… – начала Петра.

Халли запихнула блокнот с карандашом в рюкзак и подняла стул.

– Мне надо было на работу к трем часам! Звезды, Джесс так… ох! – Она закинула сумку на плечо, и та хлопнула Халли по спине. – Ты не передашь документ профессору Кристи? Скажи, что я сдам ему отчет завтра.

Не дожидаясь, пока Халли перевернет и стол, Петра забрала пергамент.

– Я заскочу за тобой в четверть восьмого, поедим перед спектаклем?

Халли кивнула и побежала к выходу, на ходу швырнув перчатки на стойку библиотекарши и не обратив внимания на ее рык.

Плевать. Халли и так уже дважды опаздывала на этой неделе. Стараясь не думать, как владелец книжного вновь станет ее отчитывать своим негромким голосом, она помчалась по улицам столицы, молясь, чтобы Джесс не решил ее уволить.

* * *

Колокольчик над дверью магазина звякнул и едва не упал, когда Халли двадцатью минутами позже ворвалась в «Книги Бекхема» на улице Каллан. Кружевная блузка под пиджаком липла к спине, а каштановые пряди разметались вокруг лица. Она бежала в обход до самого нижнего города, понимая, что в это время на рынке и главных улицах толпа народу.

«Звезды, мне ж еще за следующий семестр платить, и если я потеряю работу… звезды…»

– Знаю, я опоздала, и знаю, я клялась, что больше этого не повторится, но мы сидели в библиотеке, переводили, и я не слышала проклятые часы до четырех… – затараторила Халли, пробираясь мимо слишком близко стоящих стеллажей в глубину магазина, где ждал Джесс.

Один взгляд его карих глаз сказал все без слов. Халли замерла, пытаясь отдышаться.

– Мне очень, очень, очень жаль. – Не в силах больше стоять прямо и видеть разочарование на лице начальника, она согнулась, уперлась ладонями в колени, и сумка свалилась с плеча на пол. – Я спешила изо всех сил! Только Эдварду махнула, когда мимо пробегала, ну и Джемме медяк сунула. Она сегодня ни одной маргаритки не продала, и я…

– Что за Эдвард? – Джесс говорил так медленно и устало, будто тянул каждое слово через заснеженный горный перевал.

Халли подняла глаза. Над бровью выступила капля пота.

– Ну, знаете… нищий с длинной-длинной рыжей бородой. Сидит на углу Брукса и Флинчера. Он эту свою бороду точно вычесывает, в ней ни единого колтуна…

Джесс потер свою щеку цвета меди, а потом погладил лысину.

– Халли, это третье опоздание за неделю и седьмое только за текущий месяц.

Она выпрямилась и нащупала правой рукой часы. В груди опять закололо, будто там разгоралось пламя, как в библиотечном очаге.

– Но вы же знаете, какой сейчас трудный семестр. Нагрузки намного больше, во вторник меня задержал профессор, сегодня – перевод, и… и…

Халли несколько раз глубоко вздохнула. Не вина Джесса, что он не до конца ее понимал. Начальник заговорил – тяжело, веско, как мать, когда она отчитывала Халли за очередную испорченную под весенним дождем юбку:

– Знаю, однако нам с Эви надо вести дела. Халли, опаздывай ты лишь иногда, я бы не ругался, но ты задерживаешься минимум раз в месяц, если не чаще, – даже летом, – и в основном потому, что отвлекаешься по дороге. Во время нашей беседы во вторник, мне казалось, я ясно выразился.

Покалывание в груди Халли превратилось в обжигающую боль.

– Знаю, я обещала больше не опаздывать… и я не… Простите, пожалуйста. Просто я… и то, что вы сказали про испытательный срок… – Слезы горячее палящего солнца навернулись на глаза, но Халли их сморгнула. – Больше такого не повторится. Клянусь… клянусь именем Тово!

Джесс снова потер щеку, и свет от висящих под потолком старых электрических ламп отразился на его лысой голове. Он вновь посмотрел на Халли и покраснел еще больше.

– Не упоминай Тово, если не хочешь прогневать богов. – Начальник сглотнул, и его взгляд забегал по полкам. Следующие слова оказались такими тихими, что Халли пришлось податься вперед, чтобы ихрасслышать: – У нас был уговор, что, если до конца месяца ты станешь приходить на смены без опозданий, мы с Эви пересмотрим твой испытательный срок. – Он бросил разглядывать книжные стопки и посмотрел прямо на Халли. – Но мне придется исполнить свою угрозу.

Она так стиснула часы, что пальцы заныли. Одна слезинка все-таки сорвалась с ресниц.

– Вы не можете меня уволить. Не можете. Не сейчас! Клянусь всеми звездами и лунами, с завтрашнего дня и до конца месяца больше никаких опозданий. Только я знаю, где книги Шекспира! Конор один не справится, да и вы тоже. Я вам нужна. – В ушах грохотал пульс. Халли несколько раз глубоко вздохнула. – И мы оба знаем, что Конор дополнительные смены не потянет.

Джесс наконец вышел из-за прилавка, положил руки ей на плечи и слегка сжал.

– Мне правда жаль, что все так заканчивается, но, как я уже говорил, мне нужно вести дела, и иногда приходится принимать тяжелые решения. – Его грустная улыбка казалась какой-то оплывшей, будто она таяла под летним зноем, хотя на улице уже начинало холодать. – Доработай сегодня, и, когда закроемся в шесть, я выплачу тебе остаток. Уверен, до конца месяца ты что-нибудь подыщешь. Может, поговоришь с Оуэном?

Будто Халли могла признаться профессору Кристи, что облажалась и потеряла место, которое год назад именно он помог ей получить. Она проглотила болезненный ком в горле и стиснула кулаки.

– Хорошо.

Джесс напоследок еще раз сжал ей плечи, а потом развернулся и похромал к лестнице. Похоже, колено – старая рана, полученная двадцать лет назад на Войне, – в последнее время все больше его тревожило, но прямо сейчас Халли не нашла в себе сил посочувствовать.

Лишь когда дверь наверху со скрипом отворилась и с глухим стуком захлопнулась, Халли наконец прошла за прилавок и бросила под него сумку. Кусая губы, чтобы не разрыдаться, она упала на табурет и уронила голову на сложенные руки.

«Все хорошо. Все нормально. Может, кому-нибудь в Университете нужен ассистент. Например, библиотекарше?»

Еще несколько слезинок скатились по носу, запнувшись о горбинку – Халли его сломала почти три года назад, – и беззвучно упали на грубую поверхность прилавка.

«Все равно схожу сегодня в театр, да и Эллис обещал отвести нас в таверну, о которой нам весь месяц жужжал. О новой работе подумаю завтра».

Она схватила стопку книг, которые требовалось расставить. В глубине души хотелось швырнуть их в стену, но в итоге Халли просто рассовала тома куда попало, стараясь заглушить крутящийся в голове разговор с начальником.

Храни звезды того, кому не повезет наведаться в магазин в ее смену.

Глава 3 Чистейший сапфир

Кейс

Весь следующий день Кейс шатался по Кивине, всячески избегая особняка. К добру или к худу, но Лорд-капитан до сих пор не послал за ним солдат. Чутье подсказывало: Харлан не захочет заострять внимание на том, что его младший сын – ходячая неприятность. Позор.

Да и плевать. Пусть отец на все луны идет.

Так и не допив кружку эля в одной из захудалых таверн нижнего города, Кейс обвел взглядом самую оживленную рыночную площадь Кивины: всевозможные товары мигали среди толпы, как пыльные электрические лампочки в ранних сумерках. Запустив пальцы в нечесаные кудри, он прислонился к стене высокого здания – аптеки, судя по резкому запаху лаванды и какого-то химического вещества, доносившемуся оттуда при каждом открытии двери. Кейс покопался в заднем кармане брюк и вытащил кусок скомканного пергамента. Разгладив его большим пальцем, он прищурился и попытался разобрать корявый почерк, размытый его собственным потом.

Улица Каллан, апартаменты 303, Нижняя Кивина

Кейс оглядел пестрый рынок, пытаясь сообразить, в какой стороне эта самая Каллан, но похоже, беднота с уличными знаками не заморачивалась. Глупость какая. Заминка не улучшила и без того паршивое настроение Кейса.

Он с тихим шумом оттолкнулся от стены и стал проталкиваться сквозь толпу покупателей. Тысячу лет после Высадки столица неуклонно разрасталась, но за последние десять лет население города резко увеличилось. Не один ученый приписывал этот всплеск Восьмой промышленной революции, и уже не в первый раз они сравнивали какой-то здешний феномен с далекой Первой Землей. Но того легендарного места больше не существовало. Джейд остались лишь истории и разрушающиеся артефакты, а еще все эти проклятые люди, которые сейчас толкали Кейса. Если бы только он мог выбраться из города и поселиться где-нибудь в горах. Как было бы здорово. Он взял бы с собой все любимые книги и читал их под чистым голубым небом.

Однажды…

Пока он пробирался мимо торгашей всех мастей и насыщенного, резкого запаха специй, его взгляд зацепился за оружейную лавку. Кейс остановился и взял в руки ножны с выбитыми на них языками пламени. Такие мог бы надеть Беовульф, отправляясь убивать Гренделя.

– Сто пятьдесят золотых! – оживился продавец. Кейс вынул клинок и осмотрел странный металл бронзового цвета. – Это заприум из самого Сол Адрида!

Из столицы Сирулина? Ну да. Неужели люди верят в такую чушь? Кейс мгновенно подметил характерные изъяны на подделке. Должно быть, продавцам холодного оружия приходилось туго, ведь самыми популярными стали электропистолеты. Однако это не оправдывало вранье людям.

Кейс убрал клинок в ножны и наклонился к торговцу.

– Мы оба знаем, что это рубиканская фальшивка, не стоящая и трех бронзеров. Я предлагаю тебе больше не обманывать покупателей, иначе придется объяснять Страже, как ты добрался до Сирулина и обратно целым и невредимым.

Конечно, он блефовал, поскольку не мог пойти и рассказать полиции об этом человеке, не выдав себя отцу. Но кому важны такие мелочи?

Торговец сглотнул.

– Да, да… не нужно! Я стараюсь… Моя семья… мы голодаем. Пожалуйста, не говорите Страже! Я больше не буду так делать. Клянусь именем Тово!

Достав из стремительно пустеющего мешочка пару бронзеров, Кейс выпрямился. Скоро нужно будет пробраться в поместье и украсть еще. Положив монеты на стол, Кейс вновь обратился к торговцу:

– Если я еще раз услышу, что ты обманываешь клиентов, то сдам тебя. Понял? – Тот быстро сгреб подачку. Кейс встал и стряхнул с плеча невидимую пылинку. – А теперь скажи, как пройти на улицу Каллан?

Продавец указал дрожащей рукой на западную сторону площади. Кейс повернулся туда, и полуденное солнце обожгло ему глаза. Полуослепший, пробираясь сквозь толпу, он заслонился от света рукой. Если торговец и правда сдержит слово – хорошо, но он не единственный наживался на обмане. Джейд балансировал на грани краха, хотя никто точно и не знал, насколько все плохо. Приток беженцев из Тев Рубики не способствовал облегчению жизни и без того переполненного города.

Кейс прошел мимо персикового навеса и кивнул продавщице маргариток, что сидела в своем рваном платке. Повернув за угол, он замер.

Многие здания в Кивине были построены из добываемого в Нарденах беленого камня с примесью зуприума, но здесь, на улице Каллан, их марали черные следы, что, словно жуткие вьюнки, ползли по кладке, вызывая дрожь одним своим видом.

Сколько еще напоминаний о прошлом ему предстоит пережить на этой неделе? Сначала стычка с Харланом, теперь это?

Пожары, три года назад уничтожившие большую часть города, врезались в память Кейса. Некоторые районы пострадали больше других. В верхнем пламя охватило лишь несколько усадеб, но часть секторов нижнего города с их дешевыми деревянными домами пережили сущий кошмар.

«Дыши».

Согнувшись, Кейс оперся о грубую стену и попытался успокоить зачастившее сердце. Идя по адресу, полученному еще до инцидента с новичком, он не подумал, где это. Кейс не очень хорошо ориентировался в нижнем городе, а Зик понятия не имел, как следы огня действуют на брата. Кейс зажмурился и еще раз глубоко вздохнул.

«Прекрати, ты, звезданутый идиот. Выставляешь себя на посмешище».

Он открыл глаза и прошел мимо отметин. Переулок был тихий и малонаселенный – идеальное место для жизни по меркам Зика. Каллан усеивали мелкие магазинчики, чьи вывески гласили: «Универсальные товары Сорана», «Портняжная мастерская», «Книги Бекхема».

Книжный? Кейс улыбнулся.

Он искал «Илиаду» Гомера, конкретно в переводе Мариси. Пожалуй, теперь, раз Кейс больше не собирался возвращаться домой, такая покупка была пустой тратой, но книга – любая, Мариси или нет – подняла бы ему настроение. Заодно удалось бы прочистить мозги и сообразить, как бы так убедить Зика одолжить приличную одежду для сегодняшнего похода в театр.

Вывеска скрипела на ветру, точно незакрытый люк под старым байком. Кейс невольно поморщился.

«Если Харлан добьется своего, больше мне на байках не ездить, ни на старых, ни на новых».

Нет. Проклятый Лорд-капитан его не остановит.

Летный отряд считался автономией в составе джейдианских войск, и Кейс имел больше свободы, чем все прочие, но вскоре ситуация изменится. Нужно либо защититься от обвинений, либо доказать отцу его неправоту.

Он покачал головой, ощупал исхудавший кошель на поясе и толкнул дверь книжного.

Над головой тренькнул колокольчик, и Кейс вдохнул пыльный запах старого пергамента. Аромат его успокоил, даже почти получилось забыть отметины снаружи.

Впрочем, любое умиротворение – ненадолго. Как и всегда.

Его размышления нарушил сердитый женский голос:

– Звезды… в смысле, добро пожаловать. Можете осмотреться, только быстро. Мы закрываемся через десять минут.

Нахмурив брови, Кейс полез за карманными часами, и бумажка с адресом выпала. Было чуть больше шести. Он подхватил записку и сунул ее в другой карман.

Через мгновение появилась обладательница голоса. Первое, на что Кейс обратил внимание, – это ее наряд: никаких юбок, брюки, заправленные в сапоги до колен. Мать не одобряла новую моду. Кейсу было все равно, а вот его сестре, Ане, такой фасон пришелся бы по душе. Она всегда ненавидела кружевные платья, чей подол сковывал движения.

Кейс тяжело сглотнул. Такие мысли лучше не откапывать из-под пепла.

Второе, что его привлекло, – глаза девушки. Цветом они напоминали растекшийся по тосту золотистый мед. «Надо было пообедать, ане давиться тем элем». Не обращая внимания на голодные спазмы в желудке, он спрятал часы.

Девушка смерила взглядом его одежду:

– У вас ровно десять минут.

Звезды. Да что ей не понравилось? Кейс осмотрел свою пилотскую куртку. С поединка он так и не переоделся. Поддевка огрубела от дождя. Ну, хотя бы куртка скрывала следы крови.

Кейс пригладил кудри и нахмурился:

– Это вот так вы встречаете покупателей?

– Зависит от того, правда вы собираетесь что-то купить или нет. – Она откинула с глаз каштановые волосы. Несколько прядок выбились из небрежного пучка. – Прошу, дайте знать, если вам нужна помощь.

– Спасибо огромное. У вас такое потрясающее обслуживание!

Лицо девушки помрачнело, она развернулась на пятках и исчезла за стеллажом.

– Восемь с половиной минут!

Фыркнув, он вошел в лабиринт томов и шуршащего пергамента. Ужасно, что ему выделили так мало времени, но деньги должны решить проблему. Никто не отказывает платежеспособному клиенту.

Большинство книг выглядели так, словно хозяин сваливал их как попало, будучи навеселе. Стыдобища. Кейс прошел два стеллажа, не найдя ничего примечательного. Может, попробовать отыскать Мариси? Не в Тев Рубику же за ним ехать. Эта их гражданская война… нет, лучше тут покопаться. Или попросить о помощи любезную продавщицу.

Понимая, что время уходит, Кейс выглянул из-за стеллажей. Девушка расставляла книги и что-то едва слышно бормотала себе под нос.

Кейс сощурился. Он любил хорошие перепалки – отчего бы не поупражняться в остроумии? – но поведение девушки граничило с грубостью. В конце концов, он ничем не заслужил подобное обращение.

А она, кстати, ничего. Даже как минимум единожды сломанный нос лишь подчеркивал острые скулы.

Девушка обернулась к прилавку. Кейс спешно нырнул назад в лабиринт и принялся изучать следующий ряд. Вот бы поскорее отыскать нужную книгу. Он думал расслабиться, но из-за вынужденной спешки почувствовал себя еще хуже. Может, ну его, и лучше наконец нагрянуть к брату? Кейс подвигал челюстью и вновь достал часы.

До театра оставалась еще куча времени. Чем дольше проторчит здесь, тем меньше Зик успеет расспросить о событиях прошлой ночи.

Ведя пальцами по корешкам, Кейс заметил краем глаза какую-то золотую вспышку. Заветная «Илиада» смотрела на него, зажатая между двумя огромными томами. Кейс с кряхтением потянул книгу на себя, свободной рукой придерживая остальные, чтобы они не упали ему на голову, затем открыл и принялся листать глянцевые страницы.

Увы. Это было недавнее издание на королевском рубиканском. Большинство населяющих Ялвару народностей говорило на общем языке, но одна секта в Тев Рубике упрямо использовала свой – собственно, именно они и спровоцировали войну. Проклятые повстанцы. Разоренные, отчаявшиеся горожане искали любой способ заработать хоть пару медяков. Кейс их не винил, однако качество товара было ужасным. В этой версии «Илиады» не хватало нескольких оригинальных сцен.

Он просмотрел полку до конца – без толку – и двинулся дальше. Как тут вообще люди ориентируются? Разве нет отдельной секции древней классики?

Кейс оглядел каждую полку в поисках хоть какого-нибудь указания, что на них может храниться. Ему попалось еще несколько рубиканских экземпляров других романов. Великие боги, зачем только хозяин их набрал?

На большом томе о жизни растений на Сирулине и других, чьи названия уже невозможно было разобрать, лежала красная книга в кожаном переплете. Кейс взял ее, провел по ней рукой, а потом вытер ладонь о штаны. Все равно и так уже грязные.

– Неужели это настоящий Сонд? – прошептал он. На обложке красовалось тисненое название на незнакомом Кейсу языке и изображение большого арочного проема. Он открыл книгу и закашлялся, когда со страниц взлетело облако пыли. Это место опасно для здоровья.

Кейс не знал, что это за книга, но она определенно была редкой, возможно, и правда за авторством Сонда – человека времен Высадки, что написал десятки произведений о путешествии с Первой Земли на Ялвару. Благие звезды, мать будет в восторге. Возможно, история имеет какое-то отношение к ялвам. Большинство книг об их культуре сгинуло, когда сами они исчезли. Ходили слухи, что этот народ вымер. Так или иначе, лишь в Университете Джейд уцелело несколько копий ялвенских текстов.

По мнению Джова, у мамы и так уже было слишком много книг, а вот по мнению Кейса – все равно мало. Он снова провел рукой по обложке с загадочным названием. Пожалуй, такой подарок вывел бы его в любимчики, потеснив Зика. Еще раз кашлянув, Кейс сунул том под мышку.

Стоп. Он же решил не возвращаться домой. Звездово. Может, Зик маме подарок передаст? Дважды звездово. Тогда ему и почести достанутся.

Кейс еще немного побродил по магазину и вернулся к прилавку. Девушка за ним читала какую-то огромную книгу. Неужели такая интересная, что охота ее таскать и надрывать спину? Вероятно, да. Кейс вежливо кашлянул, и продавщица подняла глаза.

– Вам помочь?

От ее неприветливого тона он стиснул зубы. Может, все-таки просто пойти к Зику?

– Вам бы в магазине порядок навести не помешало.

Она отложила книгу, зашуршав страницами. Изобразила на лице улыбку, хотя та больше смахивала на страдальческую гримасу – будто девушка знала, что должна изображать дружелюбие, но предпочла бы изрезать Кейса на куски. Даже голос ее звучал фальшиво.

– Повторюсь, я буду рада помочь вам найти любые тексты, какие вы пожелаете, в ближайшие пять минут. Потому что мы закрываемся. После я не продам вам никаких книг. – Она еще раз окинула его взглядом. – Сколько бы денег у вас ни было.

– Ой, да нет, все в порядке. Просто у вас такое чудесное заведение. Хорошо, что у меня астмы нет. – Он закашлялся и помахал рукой. – Хотя не стал бы жаловаться, разложи вы книги по темам.

– Благодарю за совет. Я не владелица, а вот у вас осталось… – Она коснулась часов на шее, но сама глянула на те, что висели на стене. Пыльные, подержанные, они, судя по скрипу, отчаянно нуждались в смазке. – Три минуты. Выждала бы их целиком, но настроение у меня не очень. Так что две с половиной.

Кейс выложил на прилавок найденную диковинку. Хотелось верить, содержимого кошелька хватит. Проклятая девчонка все равно наверняка не знает истинную цену.

– Большинство прочих магазинов закрываются самое раннее в семь. А этот чем такой особенный?

– Мы всегда рано заканчиваем. – Она стиснула край прилавка. – Так что вы ищете?

Кейс прочистил горло и провел пальцем по ближайшей пыльной полке. Просто не мог удержаться.

– Вообще-то, я ищу «Илиаду» в переводе Мариси, но ваша огромная книга меня заинтриговала.

Девушка раздула ноздри, более ничем не выдав, что ее задел намек на неопрятность рабочего места. Придется придумать способ получше.

– У нас только рубиканский вариант, – выдавила она.

– Видел. Жаль, что они выкинули сцену, где Ахилл таскал по округе тело Гектора, она же одна из лучших.

– Ага, только… – Она осеклась и нахмурилась. – И все? Больше вас ничего не интересует?

– Что насчет вашей книги? – Кейс попытался приблизиться, но девушка схватила том и неуклюже прижала к груди. Он усмехнулся. – Дам за нее серебряный пятак.

– Благодарю покорно, мой учебник не продается.

Студентка в Университете? Какая редкость. Если бы она его так не подгоняла, Кейс даже выразил бы ей свое восхищение.

– Жаль, что вам приходится работать. Так понимаю, пытаетесь оплатить учебу? – Кейс рассмотрел фамилию автора на корешке, ощутил неприятный спазм в животе, нахмурился и покрутил кольцо на пальце. – Ха. Мягко говоря, Оуэн Кристи – тот еще старый маразматик. Я бы не стал тратить время на его писанину. Потом спасибо скажете.

Кончики ушей продавщицы заалели, и она грохнула книгой по прилавку. От удара со стола слетел карандаш. Она попыталась поймать его, но безуспешно. Девушка подобрала карандаш и стиснула в кулаке.

– Вижу, вы из тех элитариев, что считают, будто нам, бедным крестьянам, впору поклоняться горшкам, в которые вы ходите по нужде. Что ж, господин пилот, если бы вы соизволили прочесть табличку снаружи, то знали бы – мы закрываемся ровно в шесть. Ваши десять минут – чистая удача, я просто забыла запереть дверь.

Она взмахнула карандашом, точно рыцарь мечом.

«Табличку? Какую табличку?»

Жар опалил затылок Кейса. Да кто она такая, что смеет сходу выносить о нем такие возмутительные суждения? Большинство хотя бы выжидало добрых полчаса, прежде чем прийти к выводу, что он наглый болван.

«Не теряй голову. Пожалеешь. Вспомни, чем все в прошлый раз кончилось…»

– Так ты не просто грубиянка, но еще и ханжа? Отличный работник! Ну и оставайся на своей гниющей ветхой свалке. Я сюда больше ни ногой.

Он сунул красную книгу на ближайшую полку.

Глупая, проклятая…

Кейс метнулся к выходу, закашлялся, подняв краем куртки пыль, и уже на пороге услышал:

– Я просто показываю кукиш, сеньор![2]

Он замер. Продавщица не придумала ничего лучше, чем оскорбить его цитатой из Шекспира? Не будь Кейс так взвинчен, рассмеялся бы. Вместо этого он хлопнул дверью и пошел к Зику.

Проклятая девчонка.

В квартире брата, расположенной в нескольких минутах ходьбы от книжного магазина, Кейс бросил свою задубевшую, испачканную кровью одежду на безупречный пол, не обращая внимания на то, как ужасно она бросается в глаза. Зик поддерживал в доме невероятную чистоту – наверное, сказывалась военная служба.

Быстро вымывшись и надушившись хвойным одеколоном, Кейс влез в одолженную, великоватую ему рубашку, а чтобы брюки не спадали, воспользовался кожаным ремнем. Не самый лучший вариант, но сойдет. Спасибо Зику, что вообще принял. Иначе пришлось бы идти в старой одежде, и стюард, возможно, не пустил бы Кейса в театр из-за вони.

Он посмотрел на свои пропитанные кровью брюки и для верности пнул их ногой подальше. Что до пилотской куртки, она лежала на кровати, вне зоны поражения.

Кейс уже собирался взять галстук со стула, когда в коридоре послышались голоса. Они мгновенно разрушили его и без того с трудом обретенный хрупкий покой. Взглянув в зеркало над умывальником, Кейс взъерошил волосы. И тут в зал, словно вихрь, влетел его старший брат Джов с дикими глазами.

Зик поймал дверь, прежде чем та успела удариться о стену, и тихонько затворил ее. Неужели настучал Джову, где прячется Кейс? Предатель.

Оба старших брата были крепко сложены и широки в плечах. На щеках Джова виднелись редкие пятна черной щетины. Очевидно, он пытался отпустить бороду. Почти двадцать пять, а даже усов нормальных нет. Ужас какой. И пусть Кейс был уверен, что в свои двадцать один сумел бы при желании отрастить бороду до лодыжек, все равно предпочитал чисто бриться. В усах могла бы застревать еда. Невероятно неудобно.

Зик, напротив, растительностью на лице не увлекался, выбривал волосы на висках, а длинные локоны на макушке зачесывал назад.

– Прячемся, да? – По тому, как Джов раздул ноздри, Кейс понял, что брат вот-вот потеряет самообладание. Джов не стал дожидаться ответа и выпалил новый вопрос: – Где ты был?

– Нигде. – Кейс повязал синий шелковый галстук на шею и затянул узел. Изящное кольцо Аны на его мизинце сверкнуло в свете, что лился в открытое окно.

– Значит, просто шатаешься по городу? – Уши Джова за несколько секунд покраснели до рубиново-красного оттенка. – Или, может, бегаешь за Лавинией Рихтер?

Кейс закончил с галстуком, проглотив резкий ответ. Он ни разу не говорил с Лавинией с тех пор, как она обручилась с тем звезданутым идиотом из Тев Рубики. Просто Джов был так занят своими новыми обязанностями Гвардейца, что не следил за личной жизнью брата. А как ультра-важный член правления верил, будто вправе командовать всеми вокруг.

Зик прочистил горло и положил руку на плечо Джова. Строгое лицо среднего брата было безмятежным, как безоблачное небо.

– Давай-ка поспокойнее…

– Я спокоен, – прорычал Джов. Кейс фыркнул, и старший брат стряхнул руку Зика. – Кейс, после того, что ты натворил прошлой ночью…

– Я ничего не сделал.

Джов всплеснул руками. Зик потер глаза и заговорил мягко, почти убаюкивающе:

– Тот пилот борется за жизнь в городском лазарете. Медики Гильдии не знают, сможет ли он снова ходить.

Кейс оскалился.

– Ты думаешь, я хотел, чтобы так случилось? Зик, это не моя вина, веришь ты мне или нет. Вдобавок ко всему они втянули в это дело проклятого Лорда-капитана, и меня выкинули из Летного отряда. Так что мне совершенно безразлично, что вы скажете.

– Послушай. – Джов, немного остыв, почесал подбородок. – Я пришел не для того, чтобы орать на тебя. Клянусь. Хотя твое поведение, как обычно, оставляет желать лучшего.

– А зачем ты сюда пришел, как не для того, чтобы отругать меня, мол, я порочу фамилию? – Кейс скрестил руки и отошел к окну. – А с моим поведением все в порядке, спасибо большое.

Джов лишь вздохнул.

– Стража хочет, чтобы ты присоединился к заданию.

Кейс рассмеялся, по-прежнему не поворачиваясь к братьям.

– Твой приказ, вероятно, все еще валяется на полу кабинета уважаемого Лорда-капитана.

– Кейс, – голос Зика был до противного ровным. – Послушай его. Это может быть единственным выходом из той каши, что ты заварил.

Кейс стиснул зубы и резко выдохнул через нос.

– Я не сделал ничего плохого! И взял на себя вину только потому, что думал, будто лишь мне не выкатят дисциплинарное взыскание.

Челюсть Зика слегка дрогнула, как и его ноги, но он ничего не сказал. Вместо него заговорил Джов:

– Может, ты просто послушаешь? Я пытаюсь тебе помочь.

– Хорошо. Говори.

Джов глубоко вздохнул, сжимая кулаки так, будто мечтал кого-то придушить – вероятно, Кейса.

– Пойдемте присядем в гостиной? – предложил Зик, снова открывая дверь.

Кейс и Джов последовали за ним, не глядя друг на друга. Гостиная была не такой роскошной, как в поместье Шекли. Эти апартаменты сдавались тем, кто занимал высокое положение в армии, но отличались уютом благодаря мягким креслам и приглушенному электрическому освещению. Кейс знал, что Зик горд, ведь недавно его повысили до подполковника. Среднего брата затмевал только Джов, получивший от Стражи звание Гвардейца – высший чин в разведывательной и полицейской службе. Великая честь, особенно в его-то возрасте. На фоне достижений обоих братьев повышение Кейса до полноправного пилота смотрелось бледно. Он опустился на стул, и ткань слишком просторной рубашки задралась на плечах. Джов наклонился вперед, уперся локтями в колени и сцепил пальцы.

– Я знаю, что отец отстранил тебя от миссии и все еще обдумывает, как снять обвинения.

– Я не…

Джов поднял руку, прерывая Кейса.

– Луны ради, я не говорил, что согласен с ним. Но миссия крайне важна для выживания Джейд, и я бы не доверил ее ни одному другому пилоту. Твой начальник меня поддерживает.

– Но тебе все равно придется утрясать это с отцом.

– Придется, – в голосе Джова слышалось раздражение. – Если миссия пройдет успешно, мы сможем снять обвинения. Ты докажешь свою правоту.

Кейс провел руками по волосам, еще больше их взъерошив. С него снимут обвинения? Неужели Джов намекает, что иначе придется понести наказание?

– И куда же меня отправляют?

Джов покрутил пальцы.

– Сейчас не могу сказать. Ты будешь работать не только с Зиком, но и с агентом Беном Риссом в качестве второго пилота.

Кейс поднял голову.

– Нагс в деле?

– Агент Бен Рисс станет руководителем миссии, Зик – представителем интересов военных и медиком в экипаже, а ты – ведущим пилотом.

Если Нагс едет, значит, все не так уж плохо. Они с Кейсом дружили с тех пор, как три года назад вместе пришли в Отряд. Год спустя Нагс решил, что ему лучше пойти в Стражу, после того как едва не погиб из-за крайне едкого ялварского топлива. Кейс его не винил. Раздеваться на аэродроме догола после попадания жидкости на одежду было очень неловко.

Оставался только один вопрос.

– Вернет ли это мне место в Отряде?

Слова прозвучали сдавленно, почти придушенно, но Кейс ничего не мог с собой поделать. После всего, что ему пришлось пережить за последние двадцать четыре часа, только это имело значение. Он просто хотел быть свободным. И свобода заключалась в возможности летать в бескрайнем небе.

Джов кивнул.

– Я все устрою. Ты нужен мне, Кейс. Ты нужен нам. Ты единственный, кому я доверяю.

Кейс наконец посмотрел старшему брату в глаза. Голубые, точно чистейший сапфир, как и его собственные. Каким бы суровым Джов ни казался, он почему-то верил в Кейса, верил, что тот поступит правильно. И всегда старался защитить. Кейсу следовало бы проявить благодарность.

С самого начала старший брат не сомневался: Кейс не откажется. При всех недостатках Джова, между ними по-прежнему царило доверие. После смерти Аны остались только они трое. Кейс покрутил кольцо на пальце.

Похоже, это его единственный шанс.

– Ладно, – заявил он, не отводя взгляда.

Плечи Зика расслабились, Джов улыбнулся, и у него в уголках глаз пролегли морщинки.

– Завтра в три тебе надо явиться за информацией в Университет в кабинет профессора Оуэна Кристи.

Спокойную решимость мгновенно сменила ярость. Ладно продавщица понятия не имела о прошлом Кейса, потому ее книга не так сильно его задела, но Джов-то знал.

– Оуэн Кристи? Ты рехнулся?

– Он – один из самых уважаемых профессоров Университета, – рявкнул Джов.

– Да плевать мне на его заслуги. Пошел он…

– Не ты один потерял сестру, – раздался глубокий баритон Зика, перекрывая голоса обоих.

Кейс захлопнул рот и стиснул зубы.

– С чего ты взял, будто это из-за Аны?

Зик встал и положил руку ему на плечо.

– Я знаю, что с тех пор все изменилось. Но нельзя винить профессора Кристи или кого-то еще…

Кейс стряхнул руку Зика и отвернулся. Сердце заколотилось при воспоминании о том дне. Он сжал челюсти, умоляя крики в ушах затихнуть. Ни один из братьев не остановил его, когда он снял с крючка шляпу-котелок и нахлобучил ее на свои кудри. Кейс положил ладонь на дверную ручку.

– Не надо… не надо впутывать ее в это. Я вернусь поздно вечером, Зик, если ты не против. И я приду на твою встречу, Джов. Только проследи, чтобы его там не было.

С этими словами он вышел, захлопнув за собой дверь. После всего случившегося Кейсу не хотелось воскрешать образы, прячущиеся в самых темных уголках его сознания. Он поймал такси. Вот насладится вечером в театре, а потом будет думать, что делать дальше.

Глава 4 Свидетельствуй, о память

Халли

За углом от «Книг Бекхема», в еще более тихом переулке, Халли возилась с ключом от своей квартиры. Проклятая штука никак не желала попадать в скважину. Нет, не потому, что руки дрожали. Вовсе нет.

Плевать, что ее уволили и в сумке лежала последняя зарплата, плевать, что какой-то эгоистичный придурок оскорбил ее, сделав день еще хуже.

Все хорошо. Все хорошо. Она получит работу в Университете, и неважно, что большинство вакансий ассистентов в отделе закрыли еще в начале семестра. Она разберется. Ей не придется возвращаться домой в Стоунсет, где она постепенно забудет все чудеса Кивины и свою мечту об изучении древних ялвов. Нет, Халли найдет способ остаться.

Она сглотнула, наконец-то правильно вставила ключ и повернула его. Прогнав все тревоги подальше, Халли медленно вдохнула через нос. Малая часовая башня в конце переулка, построенная в память о тех, кто погиб во время долгого путешествия с Земли на Ялвару, прозвонила время.

Семь.

– Ох, луны и звезды! – Она рывком распахнула дверь и влетела внутрь. Петра должна была зайти за ней через пятнадцать минут, а Халли все еще стояла в брюках.

Кучи книг на полках в ее крошечной гостиной кто-то назвал бы бардаком, но в нем имелась система. Она разложила их в стопки по жанрам, авторам и даже цвету. Тем не менее, все они напоминали о потерянной работе, поэтому Халли проигнорировала их немой укор и пролетела мимо в спальню.

Надев приличную юбку и не тратя время на смену блузки, она застегнула широкий красный полукорсет и принялась за волосы. Халли не обладала ловкостью матери, поэтому, покрутившись перед зеркалом, так и оставила небрежный пучок, лишь заколола непослушные волосы, которые, казалось, вечно норовили выбиться. Она не пропустит из-за такой ерунды ни секунды испытаний Одиссея.

– Бип, бип!

Звездово. Петра приехала.

Запихнув кошелек в сумку, Халли поспешила в гостиную, схватила куртку, что валялась на потертом диване с торчащими из швов нитками, и распахнула дверь.

– Быстрее! Мы опаздываем! – крикнула Петра сквозь гул двигателя. Ее черные волосы блестели в лучах угасающего солнца.

Путаясь в серой юбке, Халли бросилась к экипажу и уселась рядом с подругой, отмахиваясь от вони ялварского топлива. То было лучше, чем паровые двигатели, но пахло ужасно, примерно как поджаренная плоть. Гадость.

– Извини, Петра. Я потерялась во времени.

– На улицу Вест-Джейд, – вместо ответа велела Петра водителю.

Халли провела рукой по карманным часам и глубоко вздохнула.

– И сколько уже?

– Четверть восьмого.

– Что? – простонала Халли. – Так я вовремя? Почему ты меня торопила?

Машина резко дернулась, и подруга расправила плечи.

– Иначе ты бы не поспешила.

– Может, и поспешила бы.

Раскосые темные глаза Петры остановились на сумке на коленях у Халли, и она рассмеялась.

– Пожалуйста, скажи, что ты не взяла свой альбом для рисования.

Халли сжала сумку.

– А если да, разве плохо?

– Ну, нет. – Петра откинулась назад и сложила изящные руки на коленях. Ее малиновое платье зашуршало. – Но мы идем в театр. Там тебе не придется ничего рисовать.

– Я всегда делаю наброски. Если мы сидим около сцены, там хватит света.

– Но я думала, это твое любимое произведение.

Сжав кулаки, Халли постаралась говорить непринужденно.

– Благие звезды, да какая разница? Позволь мне быть странной и рисовать во время спектакля.

– Ладно, ладно. Мои нравоучения все равно проходят мимо тебя.

Халли закатила глаза. Их водитель махал зазевавшимся прохожим в открытое окно. Когда город закладывали, то не рассчитывали улицы и на людей, и на экипажи. Согласно записям, поселенцы считали, что все передовые технологии были утеряны с прибытием на Ялвару. Некоторые даже обвиняли в технологическом упадке ялвов, но Халли не спешила им верить.

– Ты объяснила профессору Кристи, почему я не пришла?

Группа из примерно двадцати рубиканских беженцев отказалась уступить дорогу, и Петра приказала водителю посигналить. Она улыбнулась Халли.

– Конечно, и он передал, что ждет тебя завтра в девять в библиотеке.

«Хорошо, что мне больше не нужно к девяти бежать в книжный».

Петра постукивала наманикюренными ногтями по обтянутым шелком коленям.

– Ты единственная перевела почти целый абзац. Как всегда. Розали Гуннар ворчит, что мы на твоем фоне плохо смотримся.

Халли фыркнула.

– Да она учится только потому, что ее папаша ежегодно жертвует Университету тысячи золотых.

– Ты совершенно права. Я все равно велела ей заткнуться. – Петра посмотрела на свое отражение в окне. – Теперь скажи, как я выгляжу?

– Эллис подумает, что потрясающе, – озорно улыбнулась Халли.

Петра так резко обернулась, что несколько прядей выбились из прически, и прищурилась.

– Я не это имела в виду.

– Именно это и имела. Ты уже несколько месяцев на него засматриваешься. А учитывая, что мы скоро выпускаемся, вполне естественно…

– Тише ты! – Петра взглянула на водителя и откинула назад непослушные пряди. – Если папа узнает, он мне голову оторвет! Отец не считает Эллиса ровней и… ну, сама понимаешь.

Халли прикусила губу.

– Что там со свадьбой?

– Мы с Андерсоном идем на официальное свидание. В воскресенье после занятий. – Плечи Петры поникли. – Какой был смысл отправлять меня в Университет, если все, чего на самом деле хочешь, – чтобы я просто вышла замуж за кого-то богатого?

Не впервые Халли задумалась над правилами общества. В частности, среди элиты царили откровенно устаревшие обычаи. Люди вернулись к ним, когда приземлились на этой странной планете и оказались отброшены в темные века. Обосновывали свое поведение религией и нежеланием смешивать кровь с другими народами, уже обосновавшимися на Ялваре. Халли не разделяла подобные взгляды.

– Ну, Андерсон хотя бы красивый. Помнишь парня, за которого вышла Зетта? Когда я увидела его в первый раз, то приняла за свинью. – Халли положила руку на плечо подруги. – Она, конечно, тоже не красавица, но…

– Халли, нехорошо так говорить, – хихикнула Петра.

– Ты бы предпочла, чтобы я соврала?

– Ты безнадежна! – Петра погрустнела. – Что я буду без тебя делать?

– Например, больше не сможешь дразнить меня из-за альбома для рисования, – предположила Халли. Их экипаж грохотал по задворкам, чтобы не ехать через рынок, где в это время наверняка толпа. Теперь было неважно, как работает книжный магазин Джесса. Халли едва держалась, чтобы не выдать свое настроение. – Ты же замуж выходишь, а не в Тев Рубику перебираешься.

– Я стану женой сына губернатора города. Придется ходить на всякие глупые приемы, где муж будет заставлять меня общаться с другими богачами.

– Вообще-то, ты одна из них.

Петра посмотрела на нее.

– Больше нет.

– Работа пока не закончена, но я еще тебя испорчу!

Петра закатила глаза, и обе девушки продолжили сплетничать. Водитель вез их в верхний город с его высокими зданиями, что напоминали Халли горы, которые она оставила далеко позади. Халли скучала по ним, а что касается остального… не то чтобы ей хотелось когда-либо вернуться домой. Но что толку тревожиться о будущем. Халли ждала «Одиссею», и нельзя, чтобы дурные мысли испортили ей ночь. О проблемах можно подумать завтра.

Наконец, машина остановилась, и Петра завозилась со своим полукорсетом.

– Не упоминай Андерсона за ужином, хорошо? Я хочу приятно провести вечер.

– Как пожелаешь. – Халли подобрала юбку. – Но если Эллис начнет строить тебе глазки, я могу не выдержать.

– Ой, ладно тебе.

– Согласна, а то ну как тебе потом и правда голову оторвут.

* * *

После просто фантастического ягненка с картофелем под розмарином в новом ресторане, куда привел их с Петрой Эллис, трио отправилось гулять. Театр Грига располагался всего в квартале, и по настоянию Халли Петра отказалась от услуг водителя. Ранняя осень в городе всегда приятна. Легкий мороз ощущался так, будто кто-то добавил в воздух крошки кофейного торта.

– И все-таки ты паршивец, Эл. – Халли плотнее закуталась в куртку и посмотрела на друга. Его светлые волосы сияли в мягком свете уличного фонаря. – Ресторан-то не из дешевых!

Эллис подал руки Халли и Петре.

– Я сам растерялся. В прошлый раз ходил с родителями и не обратил внимания на цены. Извините, теперь я должен вам это компенсировать. И придумаю что-нибудь хорошее.

Халли закатила глаза и постаралась не краснеть. Конечно, Эллис не сознавал, что сколько стоит. Родители удовлетворяли все его прихоти, но то была не вина Эллиса.

– Хорошо, что картофель и правда оказался вкусным. Иначе не сносить бы тебе головы.

Это был единственный положительный момент.

– Прошел на волосок от смерти. – Он пихнул ее в плечо, и его зеленые глаза сверкнули.

– В следующий раз поберегись. – Петра покачала головой. – Однако, как по мне, ты расплатился за прошлое злодеяние.

– Да уж. – Халли рассмеялась, позабыв о тревогах. – По крайней мере, теперь я знаю, как сильно ненавижу свиной язык.

– О, это было ужасно! – побледнела Петра.

– Вы сами решили его заказать! – рассмеялся Эллис.

– Конечно, но ты же нам хвастал, что ничего лучше не ел. – Халли вздрогнула, вспомнив грубую текстуру блюда. Фу. Отвратительно.

– Благие звезды, у вас обеих просто нет вкуса.

Халли слегка стукнула его в плечо. Они как раз дошли до театра Грига. Здание было выше, чем книжный магазин и гостиница ее отца в Стоунсете вместе взятые. Колонны, на которых красовались герои какой-то давней истории, которую Халли еще не читала, поддерживали конструкцию.

Весь фасад за ними сиял огромными окнами от пола до потолка. Десятки других зрителей тянулись по лестнице к трем входам, где их ждали стюарды. Халли подпрыгнула на цыпочках.

– Поскольку отец в совете директоров, у нас хорошие места. – Эллис жестом пропустил дам вперед. – Одну ложу не заполнили.

– Ох, – сглотнула Халли. – Мы высоко будем сидеть?

Петра, теребя свой тонкий плащ, застонала.

– Халли. Ты не выпадешь из ложи.

– Но что, если… Я статью читала, как человек высунулся слишком далеко, и что-то его напугало, и он… о, звезды. Вы уверены?

Эллис отдал билеты стюарду, и тот их пересчитал.

– Разве ты не мечтала посмотреть эту пьесу больше всего на свете?

Петра похлопала Халли по плечу.

– Я отчетливо помню, как ты грозила, что будешь преследовать Эллиса всю оставшуюся жизнь, если он не выпросит у отца билеты.

Халли прищурилась.

– Потому что я умру, если не посмотрю этот спектакль.

– Тогда нечего трястись, что выпадешь из ложи!

– Но если я начну падать…

Эллис покачал головой.

– Мы схватим тебя прежде, чем ты упадешь и разобьешься насмерть. Договорились?

Халли не ответила, потому что едва она увидела роскошное фойе, весь страх исчез. Это было ее второе любимое место в Григе, после сцены, которая шла на первом. Вероятно, так мог выглядеть зал сирулинского дворца в Сол Адриде. Их правитель сидел в роскошном замке, прикарманивая все деньги королевства. Так, по крайней мере, говорили торговцы Рубикана, что останавливались в гостинице ее отца. Стоунсет находился на границе, у них всегда было много постояльцев. Халли не знала, можно ли им доверять, но ничто из того, что она узнала по прибытии в столицу, не опровергало эти заявления.

Халли вручила свою куртку гардеробщику, пробормотав слова благодарности. Эллис снова подал руки спутницам.

Покрытые рубиново-красными дорожками лестницы вели посетителей на верхние этажи и в дорогие ложи, перила сияли в мягком свете большой люстры. Халли могла поклясться, что видит свое отражение в полированном металле.

Когда они достигли площадки, Эллис отвел их к последней ложе. Свет изящных ламп рисовал тени на полу.

Ложа вмещала всего четверых, но из нее открывался великолепный вид на сцену. Отделанная, как и весь зал, алым и золотым, ложа выглядела довольно уютно, и Халли почти забыла свои страхи. А когда увидела саму сцену, то не смогла сдержать визг. Тихий рокот публики внизу только усилил ее волнение.

– Как прекрасно, Эл! Твой отец заслуживает повышения!

Эллис рассмеялся и сел рядом с Петрой.

– Ты так говоришь только потому, что это «Одиссея». А вот приведи тебя на какой-нибудь из этих новых рубиканских спектаклей, ты бы не впечатлилась. В них вечно один и тот же сюжетный поворот: все умирают. Абсурд.

Он не ошибся; те спектакли были ужасны, хотя Халли все равно не отказалась бы от бесплатного билета. Помимо занятий в библиотеке походы в театр были ее любимым занятием в Кивине.

– Посмотрите на программку! – Халли взяла свою у Эллиса и провела пальцем по тисненому названию. – Такая красивая!

– Ты точно сдержишься? – со смехом спросила Петра.

– Обещаю заткнуться, как только поднимется занавес. – Халли поправила юбку свободной рукой.

– Не верю ни на минуту, – усмехнулся Эллис.

Она шлепнула его программкой по колену.

– А ну тихо. В прошлый раз я болтала все представление лишь потому, что… звезды, было так плохо, я даже слов подобрать не могу. Актеры играли ужасно, и…

– Да, да, мы знаем, ты бы справилась гораздо лучше. – Петра обмахивала лицо своей программкой.

Халли фыркнула и стянула с плеча сумку, ища принадлежности для рисования. Она достала альбом и положила его на колени.

– Так и есть. – Спутники проигнорировали ее; она выбрала твердый карандаш для легких набросков и заглянула в программку. – Стерлинг Гослан в роли Одиссея? Разве он не был в…

Ее прервало мерцание электрических ламп внизу и тишина, наступившая в просторном зале.

– Тс-с! – Петра ткнула ее и указала на сцену, где раздвинулся толстый бархатный занавес.

– А можно не ставить мне синяки… о! – Халли проглотила окончание фразы и положила программку рядом с сумкой. Она подалась вперед, насколько осмелилась, и улыбнулась, заметив, как девять актеров – должно быть, Музы – ждут выхода. Свет отражался от их скрытых белыми масками лиц.

– Свидетельствуй, о память… – эхом прокатились их голоса.

Позабыв о рисовании, Халли подперла подбородок руками. Альбом упал с ее колен, карандаш покатился по полу. И на этот раз ей было все равно.

Кейс

Для небольшой передвижной труппы исполнители проделали достойную работу над пьесой, подумал Кейс. Они не смогли втиснуть все детали в двухчасовое представление, но актер, играющий Одиссея – какой-то там Стерлинг, – замечательно справился. С финальной сценой режиссер особенно постарался. Удивленные взгляды на лицах женихов, когда нищий превратился в Одиссея, смотрелись фантастически. Однако для Кейса самой трогательной сценой стало воссоединение героя с женой.

Вот бы любовь действительно была такой. У его родителей ничего подобного точно не наблюдалось. Джов с женой казались вполне счастливыми, но Кейс сомневался, что она стала бы ждать двадцать лет, пока его брат вернется с войны.

Сам Кейс Джова так долго не ждал бы. Брошенные в недавнюю встречу едкие слова старшего брата все еще жалили. Но с другой стороны, Кейс скоро покинет город, так что какая разница?

Шагнув в коридор с красной дорожкой, он погрузился в мысли о предстоящей миссии. Что это будет? Где? Может, нужно совершить тайную вылазку в соседний Сирулин? Самой дальней поездкой в его жизни оставалась переправка местного губернатора в регион Кристалфелл по эту сторону Нарденского хребта. Они с Нагсом летели сквозь шторм в одном из самых больших причудливых аэрокораблей. Не слишком весело вышло. Все прочие миссии были в пределах часа лета.