Не оставляй меня одного E-Book

Дина Рубина

• Herausgeber: Вимбо
• Kategorie: Gesellschafts- und Liebesromane
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 35

Veröffentlichungsjahr: 2025

Beschreibung

Смешная и трогательная пьеса Дины Рубиной о любви. «Есть вещи в жизни человека, которые всегда, при любых обстоятельствах будут самыми для него важными. Помните картину Карла Брюллова «Последний день Помпеи»? Извержение вулкана, дрожит и пылает земля, мраморные статуи летят вниз с каменных портиков… Всмотритесь в центральные фигуры персонажей, что вы там видите? Напрягитесь, угадайте по лицам эмоции. Страх? Конечно. Отчаяние? Еще бы! Нежелание умирать? Само собой… И все же главное, что мы видим в лицах: матери, заслоняющей своим телом ребенка, мужа, укрывшего тогой жену; сына, умоляющего немощного отца двигаться дальше? Мы видим: любовь. Любовь! Земля разверзается у нас под ногами, но нами, нормальными обычными людьми, от сотворения мира движет прежде всего: Любовь. Оторвавшись от ленты новостей, мы, прежде всего, переживаем за любимых людей. Мы и ленту эту новостную читаем и смотрим только ради них. Только бы они оставались рядом. «Ты слышишь? — мысленно говорит каждый из нас, — «Не оставляй меня одного!»

Leseprobe

Дина Рубина

Не оставляй меня одного

Довольно грустная комедия в двух картинах

Дина Рубина

Не оставляй меня одного. — М.: Вимбо, 2024.

ISBN 978-5-00224-768-4

Иллюстрация: Юлия Стоцкая

© Дина Рубина

© ООО «Вимбо»

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Вадя — мужчина.

Вера — сильная женщина.

Любовь — гордая женщина.

Люба Страшненькая — просто сослуживица Вади, но готова идти за ним на край света.

Максимилиан Борисович — Вадин дедушка, оторванный от действительности.

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Квартира, которую снимает Вадя. Это полуподвал, поэтому, когда по двору проходят люди, в окне видны только ноги и нижняя часть туловища человека... В квартире темно... Наконец в окне появились две пары ног — мужские и женские.

Вадин голос (жалобно, умоляюще). Люцик-Люцик-Люцик-Люцик-Люцик!

Пауза. Женские ноги нетерпеливо переминаются.

Люцик-Люцик-Люцик-Люцик-Люцик!!!

Голос Любови (Любы). Найдется, куда он денется... Ну, открывай…

Вадин голос (страдающий). Может, он где-то рядом ходит... По мусорным свалкам, как бездомный... Люцик-Люцик-Люцик-Люцик-Люцик!!! (Пауза.) Третий день сегодня...

Открылась входная дверь. Пригибаясь, по ступенькам спустился Вадя. За его спиной в сумраке маячит Люба.

Вадя. Давай руку. Понимаешь, я никогда раньше не выпускал его... Осторожно, на этот кирпич не наступи.

Люба (недоуменно). Вадя, но это какой-то подвал!

Вадя. Сейчас свет включу... А позавчера он как выскочит!

Щелкнул выключатель. Тусклая лысая лампочка на длинном шнуре осветила Вадю и Любу, уста которых слились в продолжительном поцелуе. У зрителя есть время разглядеть обстановку в квартире. Мы видим большую кухню. Низкие сырые, со старыми потеками потолки, в углу за газовой плитой стоит большое мусорное ведро, такое большое и переполненное, что это и не ведро даже, а нечто вроде мусорного бака. В кухне же пристроено фанерное укрытие для унитаза. Дверца в фанерном укрытии косая, осевшая, не закрывается, так что укрыться в укрытии невозможно. Направо из кухни — дверь в комнату, которую снимает Вадя. Налево — запертая дверь в еще одну комнату. И вот за этой-то дверью постоянно, негромко и назойливо звучит радио... Наконец Вадя отрывается от Любы.

Вадя (кричит в сторону окна). Люцик-ЛюцикЛюцик-Люцик!!!

Люба (оглядывается). Боже мой... что это?..

Вадя. Это кухня. А там — комната.

Люба. Это... ты здесь живешь?

Вадя. Миленько, правда? (Чмокает ее.) Изящненько, правда?

Люба (кивает на укрытие). А там что?

Вадя. Там удобство... Достроено в более позднюю эпоху. Конечно, разные стили, эклектика. Зато настоящий унитаз, можешь проверить.

Люба. И... сколько ты за это платишь?

Вадя. Тридцать пять рэ... Даром, можно сказать, подарок судьбы.

Люба. Да, подарок...

Вадя. Нет, серьезно, мне дико повезло, что здешняя бабуся гигнулась... Что ни говори — центр. Моя последняя берлога в Ясенево знаешь сколько жрала? Полтинник! Разница?

Люба. Разница.

Вадя. Ну, вот... Вдруг узнаю, что Любкина бабуся, того, в лучший мир. Любка — она у нас в отделе работает, твоя тезка. Осиротевшие дети, рыдая, сдали хату одинокому порядочному джентльмену. Пока Люба замуж не выйдет. Эта пещера — ее приданое.

Люба. Думаю, она захочет остаться старой девой.

Вадя. Я очень на это надеюсь, она у нас в отделе самая страшненькая.

Люба (решительно). Вадя, ты думал обо мне все это время?

Вадя. Ну, Любаша, естественно. (Обнимает ее, помогает снять плащ.) «Я верил, ты одна спасение глухой тоски по вечерам, ошибка поздняя, осенняя, причал последний, Чармиан»!

Стихи вообще Вадя читает так, что заслушаться можно, — всегда проникновенно и всерьез. Очень хорошо читает стихи.

Люба (волнуясь). Знаешь, когда уже подлетали, и особенно, когда по летному полю к аэропорту шли, у меня сердце колотилось как сумасшедшее... думаю: вдруг не встретит, вдруг не придет!

Вадя. Ну почему — не придет, Любаша? Мы же созвонились, на какое ты билет берешь.

Люба. Все равно ужасно боялась... Какие-то предчувствия... Я эти два месяца, как ты уехал, Вадька, прямо чокнутая какая-то. Недавно встретила Наташку, помнишь, я тебя знакомила? Она говорит: ну, когда жених твой приедет?.. Санька тебе привет передал... Ты что?!

Вадя. Показалось — Люцик за окном мелькнул. (Вздыхает прерывисто.) Где он ходит сейчас, мой хороший...

Люба. Вадя, посмотри мне в глаза!

Вадя. Смотрю, а что?

Люба. Смотри!

Вадя. Смотрю...

Люба. У тебя здесь был кто-нибудь... за эти два месяца?

Вадя (нежно и насмешливо). Любовь, ты глупая баба. (Целует ее.) Слушай, ты ж, наверное, голодная...

Люба. Нет, я, когда волнуюсь, не могу есть... Вадь, как у тебя здесь холодно...

Вадя (бодро). Да, это — минус! Эта комната, понимаешь, не отапливается... Та отапливается, но ту закрыли.

Люба. Почему?!

Вадя. Потому что сдают эту...

Люба. Не понимаю...

Вадя. Глупенькая ты моя! Та стоила бы дороже по причине отапливаемости.

Люба (возмущенно