0,99 €
Mehr erfahren.
- Herausgeber: Strelbytskyy Multimedia Publishing
- Kategorie: Gesellschafts- und Liebesromane
- Sprache: Russisch
- Veröffentlichungsjahr: 2017
"Обряд дома Месгрейвов" — захватывающий рассказ знаменитого мастера детективного жанра, шотландского писателя Артура Конан Дойля (англ. Arthur Conan Doyle, 1859 — 1930).*** Реджинальд Месгрейв застает своего дворецкого за чтением старинного семейного документа под названием "Обряд дома Месгрейвов". Дворецкий умоляет хозяина позволить ему уволиться самому, получает согласие, но на следующий день исчезает без предупреждения, даже не забрав свои вещи. Вслед за ним исчезает и служанка, с которой у дворецкого когда-то был роман. Мейсгрейв просит Шерлока Холмса разгадать тайну загадочных исчезновений. В творческом наследии Артура Конан Дойля — множество гениальных творений, среди которых "Письма Старка Монро", "Зеленое знамя", "Последнее дело Холмса", "Изгнанники", "Владелец Черного замка", "Несвоевременное усердие", "Накануне событий", "Пестрая лента" и другие. Творчеством Артура Конана Дойля восхищаются миллионы читателей по всему миру. Его произведения переведены на разные языки, а на основе его захватывающих сюжетов снято десятки фильмов. В честь писателя даже назван астероид, а в Лондоне есть "Музей Шерлока Холмса".
Das E-Book können Sie in Legimi-Apps oder einer beliebigen App lesen, die das folgende Format unterstützen:
Seitenzahl: 30
Ähnliche
Дойль Артур Конан
Обряд дома Месгрейвов
«Обряд дома Месгрейвов» — захватывающий рассказ знаменитого мастера детективного жанра, шотландского писателя Артура Конан Дойля (англ. Arthur Conan Doyle, 1859–1930).***
Реджинальд Месгрейв застает своего дворецкого за чтением старинного семейного документа под названием «Обряд дома Месгрейвов». Дворецкий умоляет хозяина позволить ему уволиться самому, получает согласие, но на следующий день исчезает без предупреждения, даже не забрав свои вещи. Вслед за ним исчезает и служанка, с которой у дворецкого когда-то был роман. Мейсгрейв просит Шерлока Холмса разгадать тайну загадочных исчезновений.
В творческом наследии Артура Конан Дойля — множество гениальных творений, среди которых «Письма Старка Монро», «Зеленое знамя», «Последнее дело Холмса», «Изгнанники», «Владелец Черного замка», «Несвоевременное усердие», «Накануне событий», «Пестрая лента» и другие.
Творчеством Артура Конана Дойля восхищаются миллионы читателей по всему миру. Его произведения переведены на разные языки, а на основе его захватывающих сюжетов снято десятки фильмов. В честь писателя даже назван астероид, а в Лондоне есть «Музей Шерлока Холмса».
В характере моего друга Шерлока Холмса меня всегда поражала одна аномалия: самый аккуратный и методический человек во всем, что касалось умственных занятий, аккуратный и даже, до известной степени, изысканный в одежде, он был одним из тех безалаберных людей, которые способны свести с ума того, кто живет в одной квартире с ним. Я сам не могу считать себя безупречным в этом отношении, так как жизнь в Афганистане развила мою природную склонность к бродячей жизни сильнее, чем приличествует медику. Но все-таки моей неаккуратности есть границы, и когда я вижу, что человек держит сигары в корзине для углей, табак — в носке персидской туфли, а письма, на которые не дано еще ответа, прикалывает ножом всамую середину деревянной обшивки камина, то начинаю считать себя добродетельным человеком. Я, например, всегда думал, что стрельба из пистолета — занятие, которому следует предаваться на открытом воздухе, а Холмс, иногда, когда на него находит странное расположение духа, сидит себе, бывало, в своем кресле и выпускает дробинки в стенку, что, конечно, не служило ни к украшению комнаты, ни к очищению ее атмосферы. Наши комнаты всегда бывали полны разными химическими снарядами и вещественными доказательствами, которые часто попадали в совсем неподходящие места и оказывались то в масленке, то там, где их еще менее можно было ожидать. Но самый мой тяжелый крест составляли бумаги Холмса. Он терпеть не мог уничтожать документы, особенно имевшие отношение к делам, в которых он принимал участие, а между тем разобрать их у него хватало энергии только раз в год, а иногда и в два. Как я уже упоминал в моих заметках, набросанных без всякой связи, за вспышками страшной энергии, во время которых он занимался делами, давшими ему известность, наступала реакция, когда он лежал целыми днями на софе, погруженный в чтение и игру на скрипке, и поднимаясь только для того, чтобы перейти к столу. Таким образом, бумаги накоплялись месяц за месяцем, и все углы комнаты бывали набиты связками рукописей, которых нельзя было ни сжечь, ни убрать без их владельца.
В один зимний вечер, когда мы сидели у камина, и он только что кончил вписывать краткие заметки в свою записную книгу, я решился предложить ему употребить следующие два часа на приведение нашей комнаты в более жилой вид. Холмс не мог отрицать справедливости моей просьбы, а потому отправился с плачевным лицом в свою спальню и вскоре вышел оттуда, таща за собой большой жестяной ящик. Он поставил его посреди комнаты и, тяжело опустившись на стул перед ним, открыл крышку. Я увидел, что ящик наполнен до трети связками бумаг, перевязанных красными тесьмами в отдельные пакеты.
— Много тут дел, Ватсон, — проговорил он, смотря на меня лукавым взглядом. — Я думаю, если бы вы знали, что лежит у меня в этом ящике, вы попросили бы меня вынуть отсюда некоторые бумаги, вместо того, чтоб укладывать новые.
— Это, вероятно, заметки о ваших ранних работах, — спросил я. — Мне часто хотелось познакомиться с ними.
— Да, мой мальчик, все это дела, совершенные до появления возвеличившего меня биографа.
Нежным, ласковым движением он вынимал одну связку за другою.
