Шаловливый дедушка E-Book

Дарья Калинина

• Herausgeber: ЭКСМО
• Kategorie: Krimi
• Serie: Иронический детектив
• Sprache: Russisch
• Veröffentlichungsjahr: 2024

Seitenzahl: 444

Beschreibung

Даша и ее предприимчивые подружки не смогли отказаться от очередной авантюры. Да и кто откажется от сокровищ фараона! Тем более что ключ от тайника, где они спрятаны, у них в руках. Стоило догадаться, как соединить между собой парные изумрудные браслеты с головками в виде ящерицы и крокодила, которые им удалось заполучить, – и ключ готов. Но вот найти тайник, который отпирается этим ключом, оказалось делом нелегким. И крайне опасным. Первая попытка – и они натыкаются на труп женщины. Вторая – и преступники конкуренты похищают одну из подруг. Но разве могут они остановиться на пути к цели? Да никогда!..

Leseprobe

Дарья Калинина Шаловливый дедушка

Когда началась эта история, часовые стрелки еще только подбирались к трем.

Я посмотрела по сторонам, потом перевела взгляд на свою подругу Маришу, сидящую у телефона вот уже второй час, и тяжело вздохнула. По всей видимости, у меня дома Мариша чувствовала себя так, словно тут родилась и выросла. Вообще-то я ее не осуждаю, она не исключение. Все мои друзья, особенно мужского пола, попав ко мне в гости, моментально раскрепощаются и потом долго не хотят уходить.

Я их не виню, мне и самой нравится мой дом, но всему же есть предел. Поэтому я тоскливо смотрела на Маришу и прикидывала, на сколько дней она у меня задержится на этот раз и когда же в конце концов иссякнет поток ее родных и знакомых, которые оккупируют не реже одного раза в две недели ее собственную квартиру.

По всему выходило, что задержаться ей у меня придется надолго, так как к ней совершенно неожиданно приехали два двоюродных братка с Дальнего Востока. Прибыли они в Питер с целью, ни много ни мало, устроить свою личную жизнь, то есть найти себе подходящих жен. Дело это было для них непростым, так как на внешности братьев сказывались многочисленные внутриродовые браки оленеводов-кочевников. Поэтому сватовство несколько затянулось.

Но ехать обратно без жен братья категорически отказывались, опасаясь гнева своего отца. Вот и пришлось Марише уступить им на время свою двухкомнатную квартиру, чтобы братья могли беспрепятственно приводить к себе кандидаток и пускать им там пыль в глаза отдельной жилплощадью.

– А у тебя на примете нет какой-нибудь славной и не очень умной девушки, которая бы согласилась поехать с ними на Север? – в сотый раз спрашивала у меня Мариша. – Хотя бы одной.

– Нет никого, кто попал бы в столь безвыходное положение, – твердила я уже заученную фразу. – В виде редкого исключения никто из моих знакомых в данный момент не подвергается преследованиям и их жизням ничто не грозит. А другого повода у девушки выйти замуж за твоих братьев я не вижу.

– Они не красавцы! – с готовностью согласилась Мариша. – Но зато отличные ребята. Очень добрые и богатые к тому же. У их папы «Тойота».

– Могу себе представить, – хихикнула я.

– Не можешь, он каждый год новую покупает, – сказала Мариша. – Ему специально из Японии пригоняют. Здесь таких еще и в помине нет, а мой дядя уже на ней оленей пасет.

– И много?

– Чего?

– Оленей.

– Тысяч пять или десять, – махнула рукой Мариша. – Их никто у него не считает. Ты не сомневайся, он богатый человек. У него собственный дом в Магадане и небольшой золотой прииск. А еще ему принадлежит часть акватории реки, по которой идут осетровые на нерест. Ну, и металлургический заводик или даже теперь уже целый комбинат. А олени – это дань уважения предкам. Его дед оленей пас, прадед и так далее. Вот он и продолжает традицию. И в юрте живет просто потому, что ему так нравится, а вовсе не по необходимости. У него туда электричество подведено и спутниковое телевидение есть. Ну как, теперь я тебя убедила, что твоя знакомая от брака с моим братом или ими обоими только выиграет?

– А если у них папа такой богач, что же он им кучу денег с собой не дал? – спросила я. – Могли бы снять отличную квартиру и тебя не тревожить.

– Видишь ли, он хочет, чтобы будущие жены полюбили его сыновей за личные качества, а тогда папа-миллионер станет всего лишь свадебным подарком невестам. Этакий живой миллион в брачной корзине.

– Знаешь, может, у Инны насчет девушек спросить? – предложила я. – Инка очень общительная, у нее вечно куча народу ошивается. И потом, у нее сестренка есть. Ей, правда, всего пятнадцать, но кто знает, вдруг у нее тоже подруги есть.

– Инна в последнее время какая-то странная, – с сомнением сказала Мариша. – Я ее тут на днях встретила, и мне показалось, что с ней что-то не так.

– А что? – заинтересовалась я, потому что термин «что-то не так» очень слабо выражал сущность Инны, с ней всегда было «не так» абсолютно все. И если уж даже Мариша это заметила, то, значит, у Инны действительно случилось нечто экстраординарное.

– Конечно, я судить не могу, внутрь к человеку не влезешь, но, по-моему, Инна не в себе. Понимаешь, я ей говорю: «Привет! Как дела?» А она в ответ бормочет что-то про змей.

– Про змей? – задумалась я. – Тебя приняла за змею или в серпентарий, что ли, для остроты ощущения жизни пошла работать?

– Ой, прошу тебя! – отмахнулась Мариша. – Инна и работать? Ты думай, что говоришь. И потом, она в последнее время отлично работала у этого своего приятеля в его детективном агентстве. Так что остроты ей хватало. И потом, она однозначно была по уши в своего детектива влюблена. Так что менять место работы ей не с чего. Разве что он ей изменил. К тому же она что-то бормотала про зеленых змей. Ты про таких слышала?

– Может быть, про зеленого змия? – уточнила я. – Ее приятель запил?

– Нет, именно в женском роде – змея. Я точно помню, потому что еще переспросила у нее.

– А она?

– Ничего, умчалась куда-то, даже не попрощавшись и бормоча уже что-то про крокодилов, – сказала Мариша. – Действительно, к Инне нужно сходить. Заодно и про то, что у нее там с зелеными змеями и крокодилами случилось, выясним. Пошли!

И мы довольно резво для послеобеденного времени вскочили с места. Но немедленно осуществиться нашим планам помешал звонок в дверь. Это явился один из Маришиных двоюродных братьев. Вообще-то он парень славный и не его вина, что в тридцать лет он выглядит на шестнадцать и одна нога у него кривая. Все равно он замечательный человек и послушный сын.

– Нашли! – сияя счастьем, сказал он. – Невест нашли! Нужно, чтобы ты посмотрела.

– Зачем это? Не пойду, – отказалась Мариша. – Не мне же на них жениться. Если вам нравится, то и все. Завтра же в загс пойдем, без очереди. Нас там уже вторую неделю каждую минуту ждут ровно с девяти до шести. Я специально договорилась.

– Нет, нам отец велел, чтобы ты наш выбор одобрила, – заупрямился братец. – Он сказал, что из всех баб в семье лишь у тебя у одной голова соображает.

Я хихикнула. Мариша недовольно покосилась на меня.

– Миша, а твоему отцу не приходило в его умную голову, что у меня могут быть свои дела? – спросила она у брата.

– Я Саша, – по-прежнему лучась счастьем, поправил ее тот.

Лично я Маришу за ошибку не осуждаю. Братья, несмотря на разницу в пять лет, похожи друг на друга, словно два грецких ореха. И оба от этого не выигрывают. Хотя сердца у них и в самом деле добрые, и вообще они отличные ребята. К ним только нужно привыкнуть.

– Отец сказал, что ты будешь рада нам помочь, – сказал Саша. – Он считает, что если кому и по силам найти нам хороших невест, то только тебе. Он тебя очень любит и уважает.

– Потому что видит редко, – снова хихикнула я.

Однако на Маришу слова ее родственника произвели впечатление, она всегда легко попадается на самую грубую лесть, даже если в той нет ни капли правды, и мы пошли смотреть невест. Честно говоря, я ожидала увидеть что-то из ряда вон жуткое, но в квартире Мариши сидели две вполне опрятные девочки лет по двенадцать. Миша – старший из братьев – поил их компотом, которого на столе стояло в общем количестве не меньше восемнадцати стаканов. Широта натуры сказывалась.

– С замужеством этим невестам придется подождать еще по меньшей мере лет пять, – вынесла Мариша свой приговор. – Допивайте, девочки, компот и двигайте домой, домашнее задание делать.

– У нас каникулы, – откликнулась одна из потенциальных невест. – Мы в седьмой класс перешли.

– Молодцы! – похвалила их Мариша. – Но замуж вам все равно рановато.

– А оленей? – разочарованно спросила одна из девочек. – Он обещал, – и она кивнула на Мишу, – он обещал нам олененка подарить и вообще оленей показать.

– Обещал, значит, подарит, – заверила ее Мариша. – Знаете поговорку: «Обещанного три года ждут». Вот вы и ждите. А насчет того, чтобы на оленей посмотреть, то сходите, девочки, в зоопарк. Вот вам деньги на билеты и мороженое.

Разочарованные женихи проводили не менее разочарованных невест до двери и там распрощались с ними.

– Они в самом деле школьницы? – спросил Миша. – Я в ваших девушках не разбираюсь. У нас они другие.

– Слушай, придется все-таки к Инне идти и поскорей, – прошептала я Марише на ухо. – Может, она чего присоветует. А этим своим родственникам пока вели самодеятельность прекратить. А то тебя еще за соучастие в растлении малолетних привлекут. А также за содержание притона.

– Ладно, – тоже шепотом сказала Мариша. – У Инны в агентство и в самом деле может забрести какая-нибудь отчаявшаяся дамочка, которой все равно за кого замуж выходить. Или какая-то слепая совсем попадется.

У Инны дверь никто не открывал. Без всякой надежды мы позвонили в соседнюю дверь, за которой жила еще одна наша общая подруга – Юля. Звонили без надежды, потому что Юля в последнее время ударилась в бизнес, который отнимал у нее все силы и время. Так что застать ее дома становилось с каждым месяцем все трудней и трудней. Но неожиданно дверь гостеприимно распахнулась, и на пороге появилась Юля в банном халате и с замотанной пушистым полотенцем головой.

– Ты чего дома? – удивилась я.

– Хорошенькое дело, – рассмеялась Юля. – Сами ко мне пришли, а теперь и недовольны еще.

– Нет, мы не в том смысле, – замялась я. – У нас к тебе дело. Верней, не к тебе, но и ты тоже, может быть, поможешь.

– Ничего не понимаю, – покачала головой Юля. – Заходите и расскажите толком.

Она первой прошла в квартиру, забралась с ногами на диван, сняла полотенце и встряхнула пышными, вьющимися мелкими темными колечками волосами.

– Ну, чего у вас? – спросила она, закуривая сигарету.

Мариша изложила нашу проблему, а также свое видение решения оной.

– Не понимаю, в чем проблема. Мариша может пожить у меня, – пожала плечами Юля. – Или у Инны. А ваши оленеводы пусть спокойно подыскивают себе жен. Я думаю, у Инны будет даже лучше, она в последнее время дома не живет.

– Почему?

– Замуж собралась, – хмыкнула Юля. – За своего босса. За Бритого.

– А что их у нее – два?

– В каком смысле?

– Ну, два, что ли, босса? Один обычный, а другой бритый?

– А! – поняла Юля. – Нет, он один. Ее босс, он же жених, и есть Бритый. Это у него кличка такая. Он в прошлом бандит, а теперь стал честным предпринимателем. У них с Инной уже несколько месяцев общее дело, совсем на нем помешались.

– И что расследуют?

– Не расследуют, ищут, – небрежно махнула рукой Юля. – Инка вбила себе в голову, а заодно и в голову Бритого, что эти браслеты – ключ к сокровищам.

– Какие браслеты? – заинтересовалась я.

– Ой, совсем забыла! – воскликнула Юля. – Вы же еще ничего не знаете. Так слушайте. История оказалась совершенно жуткой. Даже вспоминать не хочется, но ради вас я, так и быть, вспомню. А ведь все началось вполне невинно, с поездки на шашлыки ко мне на дачу. Одним прекрасным утром я просыпаюсь и слышу…

Но что услышала в то далекое утро Юля, нам узнать в этот раз не довелось. Потому что вместо обещанного рассказа мы вдруг услышали страшный топот чьих-то тяжелых ботинок на лестнице, потом что-то разбилось, и Иннин голос завопил:

– Господи, что за день сегодня такой! Кто поставил тут этот горшок?

Мы выскочили на лестницу и увидели Инну в летнем коротком платье и почему-то обутую в огромные кожаные ботинки с толстыми шерстяными носками. У стены в коридоре между Юлиной дверью и дверью в квартиру Инны, где она в данный момент и корчилась от боли, растирая ушибленную коленку, стоял огромный фикус. Вернее, раньше он стоял, а сейчас лежал на полу среди мелких и крупных черепков, в которые превратился красивый керамический горшок. Клянусь, еще несколько минут назад, когда мы звонили к Юле, в коридоре никакого фикуса даже близко не наблюдалось. Уж мы бы заметили.

– Откуда тут это растение? – тоже удивилась Юля. – Девчонки, это вы притащили?

Мы покачали головами – когда мы звонили к Юле, в коридоре никакого растения еще не было.

– Так это ты, Инна, его принесла? – перевела Юля взгляд на Инну.

– Нет, не я, – простонала Инна, растирая ногу. – Будь проклят, кто его сюда поставил. Делать мне больше нечего, как фикусы таскать. У меня тут такое произошло. Уф!

Последнее замечание относилось скорее всего к тому, что боль немного отпустила, и Инна, прихрамывая, все же могла ходить.

– Бритого похитили, – едва сдерживая слезы, сказала она.

– Похитили?

– С чего ты взяла?

– Кто тебе сказал? – хором заголосили мы.

– Никто мне не говорил, – огрызнулась Инна. – Я своими собственными глазами видела, как его запихнули в машину и увезли.

– А может, он сам с ними поехал, – попыталась утешить ее Юля.

– Конечно, сам, – зарыдала Инна. – Дали ему по башке, вот он и поехал. А что ему еще оставалось, если он в отрубе был. У него вся его бритая голова в крови была. А я слишком далеко стояла, не успела ничего сделать. Только и увидела, как эти бугаи запихнули его в машину, а в тачке за рулем еще третий сидел, потому что они сразу же уехали. Ну и номер машины тоже запомнила. Только что толку, машина наверняка в угоне или номера фальшивые.

– А парней, которые его похитили, ты раньше не видела?

– То-то и оно, что нет. В какой-то момент мне показалось, что я их узнаю, но теперь понимаю, что ошиблась. Обычные отморозки, они все на одно лицо. Поэтому мне сначала и показалось, что я их знаю.

– Но кто же мог его похитить? Кому это понадобилось? – спросила я. – Конкуренты?..

– Конечно, конкуренты, – поддержала меня Мариша. – Инна, у твоего босса в последнее время были трения с кем-либо? Хотя если конкуренты, то никаких особых трений и не нужно, чтобы человека угробить.

– Может быть, и конкуренты, – вяло согласилась Инна. – Только лично я думаю, что это Вероника.

– Что за Вероника? Бывшая любовница Бритого? Воспылала к нему страстью или решила отомстить?

– Нет. Вероника – это владелица браслетов.

– Опять браслеты?! – не выдержала я. – Только о них и речь. Что за браслеты такие?

– Ох, длинная история, – махнула рукой Инна. – В общем, если вкратце, то, значит, так: к нам в руки попали два старинных браслета, а их хозяйка – эта самая Вероника и есть. И она вовсе не в восторге от смены владельцев и жаждет браслеты вернуть, а нам отомстить.

– А почему вы сами ей их не отдадите?

– Потому что она в розыске, и мы не знаем, где она скрывается, чтобы пойти и отдать ее добро, – сказала Юля. – А в розыске она, между прочим, тоже по нашей вине. Так что, сами понимаете, отношения у нас натянутые.

– Но почему она начала с Бритого? – удивилась Мариша. – Я так понимаю, что вы все втроем у нее браслеты отнимали?

– Бритый сыграл в этом деле решающую роль, – пояснила Юля. – Он заставил ее обманом прийти на встречу с ним, а потом тоже обманом выманил у нее признание в убийстве Галины, а заодно – и один из браслетов.

– Объясните толком, – железным тоном приказала Мариша. – Иначе я тут с вами совсем с ума сойду. Что за Галина такая появилась?

– Ладно, сейчас все поймете. Если уж на то пошло, то с Вероникой мы познакомились благодаря убийству ее пасынка, – сказала Юля. – Кроме всего прочего, он еще был и моим знакомым, и убили его на моей даче во время тех шашлыков, о которых я вам уже начала рассказывать. Но сейчас речь не о нем и не о его убитой жене Галине. А Вероника – владелица клиники для умалишенных, где содержались вполне здоровые люди. В том числе ее падчерица. Только к этому преступлению Вероника отношения не имеет.

– Как это не имеет, если девушку содержали в клинике, которая принадлежала вашей Веронике?

– И вовсе она не наша, – дружно отказались Инна с Юлей. – Девушку поместил туда пасынок Вероники, брат девушки и соответственно ее брат тоже.

– Погодите-ка, чей брат?

– Это не важно! – вспылила Инна. – Об этом потом. Эта история вообще уже в далеком прошлом.

– Тогда говори о нынешнем, а не растекайся мыслью, – сказала Мариша.

– Я к этому и веду, – кивнула Инна. – Так вот, у Вероники было два браслета, доставшиеся ей по наследству от ее бабки, а той от ее бабки. И так далее – до самого начала. А самая первая бабка – родоначальница их семьи – была в молодости любовницей императора Александра.

– Первого?

– Нет, уже Второго.

– Значит, середина девятнадцатого века, – резюмировала Мариша. – Александр Второй родился в 1818 году. А зрелости, чтобы иметь любовниц, достиг, соответственно, лишь к сороковым годам столетия.

– Ну так вот, с тех пор эти браслеты и передаются у них в семье. Вероника как младшая девочка в семье имела один из браслетов, а второй был у ее сестры в Саратове. Второй браслет Вероника поручила раздобыть Бритому. Что тот и сделал. Только вместо того чтобы отдать браслет Веронике, он попытался сдать ее ментам.

– Ай, как некрасиво! – огорчилась Мариша. – За такое и в самом деле положено мстить, а для начала – похитить.

– Боюсь, что у Вероники относительно него большие планы, – мрачно изрекла Инна. – Вряд ли она похитила его ради простенького желания отомстить за обман.

– А в чем же тогда дело?

– Вот в них, – сказала Инна и принялась стягивать с ног свои чудовищные огромные ботинки.

– Меня сейчас вырвет, – простонала Юля. – Инка, ты свои носки хоть изредка бы стирала.

– Это тактическое оружие, – невозмутимо ответила та. – Вот тебе, к примеру, захочется потрогать мои ботинки руками?

– Ни за что на свете!

– Вот и ей тоже, – сказала Инна. – А дома оставить их я боялась, вдруг Вероника в мое отсутствие взломает дверь или наймет кого-нибудь. Обыщет квартиру и найдет браслеты. Для профессионалов сделать это – раз плюнуть. Вот и таскаю их с собой.

На наших глазах она ловко отделила подошву одного ботинка и извлекла оттуда изумительной красоты браслет в виде изумрудной змейки с гибким тельцем и точеной головой.

– Ой! – воскликнула Мариша. – Можно потрогать?

– Бери, – великодушно разрешила Инна. – У меня есть еще.

Из второго ботинка на свет показалось еще одно чудо творения человеческих рук. Второй браслет был сделан в виде странного существа – полуящерицы, полукрокодильчика. Кожа у него так же, как и у змейки, была усыпана изумрудами, а тела обеих рептилий были сделаны так, что могли извиваться и казались почти живыми. Головы при этом оставались совершенно неподвижны. Затаив дыхание, мы с Маришей рассматривали эти удивительные произведения искусства.

– Они чудесны! – выдохнула наконец я.

– Вот их Вероника и хочет во что бы то ни стало вернуть, – объяснила Инна.

– И я не могу ее за это осуждать, – сказала Мариша. – Я бы тоже хотела иметь такие вещи. Любовалась бы днями напролет.

– Веронике они нужны для дела, – досадливо цыкнула Инна на Маришу. – Она ими не любоваться собирается.

– Вот, снова она за свое! – вздохнула Юля. – С чего ты взяла, что эти браслеты не просто браслеты, а что-то большее?

– А с того, что у меня чутье. Эти браслеты являются ключом к чему-то очень важному для Вероники. А что может быть важней, чем деньги? Я имею в виду – очень много денег. Может быть, даже вся царская казна.

– Как же, император Александр подарил всю государственную наличность своей любовнице, – съехидничала Юля. – Своя рука – владыка.

– Между прочим, у императора были и свои личные средства, – парировала Инна. – Если кто не знает.

– Ладно, предположим, подарил император своей любовнице столько денег, что той потребовалось их где-то укрыть. Но при чем тут браслеты? В России существовало полно банков, куда можно было вложить деньги и еще проценты получать.

– Не знаю я, как у Вероникиной бабки там с царем повернулось, – сказала Инна. – Что вы от меня хотите, почти двести лет прошло. Только просто так прабабки Вероники не стали бы передавать эти браслеты из поколения в поколение, трясясь над ними и не продавая вещицы даже в самое тяжелое время.

– Ну и что, – прокомментировала Мариша, – у нас в семье тоже есть одна чашка, которую мы уже почти сто лет таскаем за собой. Ничего таинственного в ней нет. Просто чашка – память о моей прабабушке, которой эту чашку подарил покойный прадедушка, и она ее очень любила.

– При чем тут твоя чашка! – вспыхнула Инна. – Из-за твоей чашки людей похищают? Или на картинах твою чашку изображают?

– Нет, а что, эти браслеты кто-то изобразил?

Но Инна уже надулась.

– Какое вам дело? – буркнула она. – Изобразил или нет, вы ведь все равно мне не верите.

– Не обижайся, просто девочкам хотелось поточней узнать что к чему, – мягко урезонила ее Юля. – И мне тоже. А то ты нас одними догадками кормишь.

Инна покосилась на нее, вздохнула и пошла к столу. Там в ящике лежала распечатка с цветного принтера. На картине – а распечатка была сделана именно с картины, – вне всякого сомнения, была изображена красивая смуглая девушка в зеленом платье, с обнаженными руками и плечами. На запястьях рук красавицы сверкали и переливались зеленым огнем те самые браслеты, которые сейчас лежали у нас с Маришей на ладонях.

Девушка сидела в беседке с колоннами, опираясь рукой на одну из них, сплошь увитую змеями. Лично меня продрал холодный пот, когда я увидела это произведение искусства. На мой взгляд, чистый «сюр», ни одна нормальная девушка в обычной ситуации не стала бы спокойно наблюдать, как змеи касаются ее обнаженной руки своими раздвоенными языками.

– Это она и есть, актриса императорского театра Ольга Ланская, – сказала Инна. – Знали бы вы, какого труда мне стоило откопать эту картину.

– И где ты ее нашла?

– Ту часть картины, на которой изображены руки девушки вместе с браслетами, я нашла в одной книге по ювелирным мастерам девятнадцатого века. Но мне хотелось видеть всю картину целиком. А сделать это оказалось не так просто. Она хранилась в одной частной коллекции в Австрии. Пока мне удалось связаться с коллекционером, пока он понял, чего я от него хочу, пока шли переговоры, что я не стану использовать его картину в коммерческих целях, я чуть не свихнулась. Уж думала, что никогда мне этот воз с места не сдвинуть. И вдруг вчера неожиданно приходит факс от австрийского коллекционера и к нему вот эта распечатка.

– А как картина оказалась у него в Австрии? Он тоже потомок любовницы императора Ольги Ланской?

– Нет, во всяком случае, ему об этом родстве ничего не известно. Я спрашивала. И только собиралась показать полученную распечатку с портретом Ланской Бритому, как его похитили. Даже не представляю, где его могут держать.

– Постой, – насторожилась Юля. – Уж не думаешь ли ты сама искать Бритого?

– Конечно, именно это я и должна сделать, – подтвердила Инна.

– Ты рехнулась! – Юля даже раскрыла рот. – У Бритого целый штат детективов из бывших бандитов. Они отлично знают свое дело. Вот пусть и ищут своего босса. Поверь, у них это лучше получится.

– Получится! – фыркнула Инна. – Как же. Я первым делом отправилась к ним в офис, сообщила о похищении и выложила свою версию про Веронику. Так что вы думаете?

– Что?

– Они меня даже слушать не стали. Оказывается, вчера им звонили конкуренты с угрозами насчет одного жирного клиента, которого Бритый у них перехватил. Так вот, они грозили, мол, если клиента им не вернут, они примут меры. Клиента им не отдали, вот они меры и приняли. И еще Бритому из налоговой звонили.

– Так не налоговые же инспектора его похитили, – удивилась Мариша. – Не их стиль. А с конкурентами ребята твоего Бритого разберутся в два счета. Так что не о чем волноваться.

– Пока они будут с ними разбираться, Вероника разберется с самим Бритым, – возразила Инна. – Время терять нельзя. Вы не знаете, какая это жестокая женщина. Если вы мне не поможете, я все равно возьмусь за это дело, одна. И учтите – в милицию обращаться бесполезно. Там у меня даже заявление не приняли. Сказали, что слишком мало времени прошло с момента похищения. Еще не ясно, было ли это похищение или просто дружеская шутка. Вот если появится требование о выкупе, тогда дело другое.

– Ну, и что ты конкретно решила предпринять? – спросила Юля.

– Короче, вы со мной или нет? – обвела нас требовательным взглядом Инна.

– С тобой, – не очень охотно ответила Юля. – Так ведь, девочки?

– На твоего Бритого мне плевать, – откровенно сказала Мариша. – Я вообще мужиков стараюсь избегать в последнее время, грязи от них больше, чем пользы. Но позволить тебе одной распутывать эту историю мы не можем. Конечно, мы с тобой.

– Да, – подтвердила я в ответ на Иннин взгляд. – Мы с тобой.

– Ну, тогда слушайте, что я решила предпринять, – начала Инна. – Если Веронике так уж понадобились эти браслеты, то скорее всего они нужны ей не просто так. Вот я и подумала: если мы немедленно начнем работать в этом направлении, то рано или поздно столкнемся с Вероникой. Тогда и станет ясно, как нам выручить Бритого. И к тому же, если нам к этому времени удастся что-то узнать, то мы сможем поторговаться с Вероникой. И вернем ей не только браслеты, но и информацию. А может быть, браслеты к этому времени станут бесполезными побрякушками.

– План не так уж плох, – сказала Юля. – Только что ты имеешь в виду, говоря «начнем работать в том направлении»? Что нам вообще об этих браслетах известно?

– Немного, – честно призналась Инна. – Но есть человек, который наверняка знает больше.

– Ну да, Вероника, – усмехнулась Юля.

– Не только. Не забывай, что у Вероники есть еще и сестра в Саратове, у которой детектив Бритого и выменял ее браслет.

– Если бы сестра Вероники владела какой-нибудь существенной информацией о том, на что могут вывести браслеты, она ни в коем случае не рассталась бы со своим браслетом за те деньги, которые мог предложить ей Бритый, – сказала Мариша.

– А вот и нет, сестра могла и не придавать значения какой-то там сомнительной семейной легенде. Но вполне возможно, что она что-то и знает о своей прабабке актрисе Ланской – первой владелице этих браслетов. А нам сейчас важна любая деталь, которая бы помогла пролить свет на то, где искать корни этой истории, а уж там наверняка появится и пройдоха Вероника.

– То есть нужно лететь в Саратов? – спросила Юля. – И кто полетит туда?

– Ты, конечно. Тебя там уже знают как подругу Вероники. Ты ведь летала уже. Не придется второй раз придумывать легенду и снова втираться в доверие к людям, – как ни в чем не бывало заявила Инна.

– Я не полечу, – решительно отказалась Юля. – Я и в тот раз еле пережила полет. И потом я не представляю, как я объясню сестре Вероники и ее матери свой интерес к этим браслетам.

– А тебе ничего и не придется объяснять, – сказала Мариша. – Ты только разговор заведи. Мать с дочкой тебе сами все выложат. По личному опыту могу сказать, что людей хлебом не корми, а дай рассказать о чем-нибудь таинственном и романтичном. Так что можешь отправляться смело.

Юля кинула на нее довольно недружелюбный взгляд. Но пути отступления не было. В гости к сестре Вероники ей пришлось вылететь уже спустя три часа, так как следующий самолет отправлялся в Саратов только через два дня. Ключи от квартиры она оставила нам, но, впрочем, особой необходимости в этом не было, так как Юлину и Иннину квартиры соединяла между собой еще одна потайная дверь. Проводив Юлю в аэропорт, мы вернулись к Инне домой, чтобы продолжить заседание, а также попробовать уговорить ее подыскать парочку свободных и не слишком умных девушек для кузенов Мариши.

В коридоре возле дверей Инниной квартиры мы, понятное дело, сразу же наткнулись на остатки фикуса, который никто из Инниных соседей не позаботился убрать. Пришлось нам самим заняться этим. Мы деловито окружили огромную кучу земли и мусора с трех сторон и принялись сгребать черепки и землю в большой картонный ящик из-под плазменного телевизора, – его мы нашли на помойке. Понятно дело, пустой ящик, а не сам телевизор. Сгребая землю, Мариша вдруг вскрикнула и дернулась.

– Что с тобой?

– Я обо что-то укололась, – поднимая грязный палец и придирчиво обследуя его, сказала она. – Что-то острое там, среди черепков. Посмотрите, я не могу с раненым пальцем копаться в земле, боюсь, заражение крови случится.

Мы с Инной вежливо ей намекнули, что если уж заражению суждено случиться, то оно обязательно случится, так что пусть не придуривается. А нам лезть к ее стороне мусора не с руки, у нас и у самих дел выше крыши. Мариша еще немного поворчала и снова принялась разгребать мусор, действуя на этот раз более осторожно.

– Вот оно! – наконец торжественно произнесла она. – То, обо что я укололась.

И она вытащила маленькую пуговку, от которой в разные стороны расходились острые металлические усики, на один из которых и наткнулась Мариша.

– Что это? – удивилась я. – Какой-то странный мусор.

– Это не мусор, – сказала Инна, принимая действительно странную штучку из рук Мариши. – Это «жучок». У Бритого в сейфе таких полным полно. Я видела.

– А зачем он? – спросила я.

– Ну ты вообще, Дашка! – поразилась Инна.

– Нет, но что он делает здесь, в горшке с фикусом у тебя под дверью? – спросила я.

– А вот это и в самом деле вопрос. Кому-то срочно понадобилось быть в курсе моих дел, – сказала Инна. – Вот они фикус с «жучком» ко мне под дверь и определили. А что, правильный был расчет. Я еще когда об горшок грохнулась, подумала, вот мол растяпа, красивое растение погубила. А дома оно бы неплохо на этажерке смотрелось. Так что затащила бы я собственноручно этот горшок с фикусом к себе в дом как миленькая и выбалтывала бы перед жучком и его слушателем все свои тайны.

– Может быть, они нас и сейчас слушают? – испугалась Мариша.

– Нет, – успокоила ее Инна. – Он сломан. Но на всякий случай…

И она наступила на жучок своим тяжелым башмаком. Тот издал негромкий треск и теперь уж совершенно точно перестал функционировать.

– Говоришь, что видела такие в сейфе у Бритого? – спросила я. – Точно такие же?

– Точно, – заверила меня Инна.

– Значит, фикус мог притащить кто-то из сотрудников его фирмы, – сказала я. – Наверное, они тебе не поверили, когда ты им поведала о похищении Бритого, состоявшемся у тебя на глазах.

– Вот козлы долбаные! – возмутилась Инна. – Нашли на кого драгоценное время тратить. Бритый найдется, я ему расскажу, он их всех уволит.

– Но вряд ли такие «жучки» только в одной фирме есть, – сказала Мариша. – Могли и другие постараться. Например, та же самая Вероника.

– Да, – спохватилась Инна. – Она тоже могла. Надо поспрашивать соседей, может, кто видел, как этот чертов фикус к нам в подъезд затаскивали. Все-таки он с горшком метра полтора в высоту будет.

– Ты ступай, а мы тут еще посмотрим, – сказала Мариша. – Если один жучок нашелся, так и другие могут быть, просто мы их еще не заметили.

И мы принялись азартно рыться среди черепков, поломанных веточек и земли. Верней, я одна рылась, так как Инна отправилась с опросом по соседям, а Мариша трясла травмированной рукой и уверяла, что прямо чувствует, как у нее начинается заражение крови. Инна вернулась через полчаса, когда я по второму разу просеивала землю через заботливо предоставленное мне Маришей решето.

– Никто ничего не видел, – сказала Инна. – Прямо мистика какая-то. Не сам же фикус у меня перед дверью материализовался. Правда, один сосед вроде бы видел грузчиков, которые заносили что-то, обернутое бумагой, в дом.

– Ну и?..

– Нам это мало что даст. Грузчиков было трое, приехали на «Газели». Номера сосед не запомнил. Но по всей видимости, самая обычная бригада грузчиков, доставивших фикус среди других грузов.

– Так это и хорошо! – обрадовалась Мариша. – Мы обзвоним все агентства в городе, а также пройдемся по газетам частных объявлений. Может быть, где-то нам и повезет и мы натолкнемся на таинственного отправителя этого фикуса. Все равно до тех пор, пока Юля не вернется из Саратова с новостями, заняться нам толком нечем. А делать что-то нужно, потому что сами по себе дела у нас с места не тронутся.

– Ладно, ладно, – застонала я. – Только с грузчиками ты сама беседовать будешь. На мою помощь не рассчитывай.

– Ради бога. Не родился еще такой мужик, с которым бы я не смогла договориться, – сказала Мариша и отправилась в квартиру к Инне прямиком к телефону.

А мы с Инной тем временем убрали грязь в коридоре. Затем я смоталась в цветочный магазин за садовой землей для фикусов, и мы вместе пересадили бедолагу фикус в огромный бак, в котором Иннина бабка когда-то в эпоху неавтоматических стиральных машин вываривала белье. Это было временное для него пристанище, просто в магазине не нашлось горшков подходящего размера. Обещали привезти к концу недели. И заодно в процессе работы я поделилась с Инной проблемой Маришиных братьев, свалившихся со своей вяленой олениной на наши головы.

– Невеста для оленевода? Найти в Питере девушку, готовую поехать в тайгу? – задумчиво пробормотала Инна. – Ну и задачка. Почище, чем раскрыть тайну браслетов. И я так понимаю, про их сказочно богатого папашу упоминать нельзя? А они и в самом деле такие страшные, как ты описываешь? Я имею в виду братьев.

– Еще страшней, – заверила я ее. – Но сердца у них золотые.

– Золотые сердца нынче не в почете, они не видны, – сказала Инна. – А вот то, что ты рассказывала про золотой прииск у их отца, – это уже интересно. Но ты говоришь, что невесты ничего не должны знать до свадьбы о богатстве своих будущих мужей.

– Да, это непременное условие их отца, – сказала я.

– Тогда даже не знаю. А почему их отец не подыщет невест для сыновей где-нибудь поближе?

– Не надеется на их бескорыстие, – пояснила я. – Про его богатство по всей тундре и по всей Сибири слух идет.

– Пусть среди дочерей своих компаньонов сыновьям невест подыщет, – предложила Инна.

– Нет у него компаньонов. Он монополист. И равного ему по богатству человека с подходящими по возрасту дочерьми тоже в их местности нет. И потом у него фишка, хочет небогатую невесту, чтобы не возникала поминутно с разными требованиями.

– Ладно, что-нибудь придумаем, – пообещала Инна. – А пока пошли посмотрим, что там у Мариши вытанцовывается.

Мы вдвоем перетащили страшно тяжелый, но ставший совершенно чистым от электронных «жучков» фикус в комнату и утвердили его там. Правда, не на этажерке, как мечтала Инна. Никакая этажерка его бы не выдержала. Фикус гордо торчал на платяном шкафу, благо высота потолков в квартире у Инны явно превышала четыре метра. После этого мы обратили взгляд на нашу подругу. Мариша сидела возле телефона вся красная и страшно злая.

– Никогда не поверите, если я вам расскажу, какие хамы идут работать в грузчики, – сказала она. – Я вообще удивляюсь, как им еще деньги за работу платят. Наоборот, это они должны всем своим клиентам приплачивать, что те соглашаются иметь с ними дело. Сейчас обзваниваю частные объявления о грузоперевозках. Здесь люди немного повежливей разговаривают, вот что значит частный бизнес. Но зато этих объявлений больше сотни в одной только газете.

Мариша продолжала звонить по объявлениям до поздней ночи. Напрасно мы пытались предложить ей свою помощь, она упрямо твердила, что сама напросилась и будет нести свой крест до конца. В итоге в начале первого по телефонам, указанным в газете, ей тоже начали хамить, и она явилась к нам с отчетом.

– Значит, так: мне удалось отследить тринадцать фикусов или других крупных растений в горшках, перевезенных в нашем городе за последние два дня с одного места на другое.

– Так много? – не удержалась я.

– Да, но из них нам, по всей видимости, подходят лишь два. Потому что только про них известно, что они следовали отдельно от другого груза. Но, к сожалению, я разговаривала с женами владельцев «Газелей», перевозивших фикусы. Поэтому точного адреса, куда были доставлены фикусы, жены не знают.

– А где их мужья болтаются в такое позднее время? – спросила Инна.

– Один лежит в больнице, ему на ногу пианино упало, а другой уехал с грузом куда-то за город. Вернуться обещал только завтра к вечеру. Там у него тоже попутный груз намечается.

– Ну и ладно, – сказала Инна. – Завтра так завтра. Все равно сейчас уже поздно. Завтра с утра сразу навестим больного, у него все и узнаем. В какой, кстати, больнице лежит этот придавленный?

– Больница номер пять, Чебоксарский переулок, – ответила Мариша, сверившись с бумажкой. – Где это?

– Не знаю, не была, – пожала плечами Инна.

На следующий день мы отправились прямиком в больницу, в этот самый Чебоксарский переулок.

– В последнее время я слишком часто оказываюсь в больницах, – пробурчала Инна, когда мы очутились перед невысоким каменным забором, кое-где покрытым облупившейся от влаги краской.

– Благодари бога, что сама ходишь, а не к тебе ходят, – сказала Мариша.

За забором высились больничные корпуса. Мы вошли внутрь и сразу же были остановлены бдительной теткой, которая многозначительно указала нам на табличку, оповещавшую, что часы посещения в больнице начинаются лишь с пяти вечера.

– Тетенька, – заканючила Инна, – нам бы дяденьку повидать. Он у вас лежит со вчерашнего дня со сломанной ногой. Нам мама велела ему носки передать. Он вчера жаловался, что у него сломанная нога под гипсом мерзнет. Вот, из собачьей шерсти. Первый начес.

И она продемонстрировала полиэтиленовый мешок. Тетка посмотрела и заколебалась.

– Не положено, – с сомнением сказала она. – Врачи увидят, заругают. А у меня пенсия маленькая.

Мы верно поняли последнее замечание вахтерши. Сто рублей перекочевало от нас к тетке, а взамен мы получили белые халаты и шапочки. А также были снабжены инструкцией, как вести себя, если наткнемся на врача. Следовало представиться наивными студентками из медицинского колледжа, явившимися для прохождения практики. В вахтерше явно погиб великий инструктор по шпионажу.

Снабженные легендой и камуфляжем, мы поднялись на второй этаж. Там воняло щами и пригоревшей кашей. Оно и понятно, в больнице был священный час – время завтрака. Все больные, которые могли передвигаться, сползлись к кухне, возле которой стояло несколько рядов пластиковых столов. Не довольствуясь жалкой больничной порцией, большинство пациентов притащили с собой различные свертки, пакетики и баночки с домашней снедью.

Судя по тому, что людей с загипсованными ногами среди завтракающих не было, мы догадались, что наш грузчик остался в палате. Так оно и было. Обойдя несколько палат, мы наконец наткнулись на малюсенького мужичка, который едва ли занимал половину кровати. Мужичок был с длинными, давно не мытыми волосами и с гипсом на левой ноге. Приметы совпадали. На кровати имелась табличка с его именем. Бедолагу звали Гришей.

– Это вас пианино придавило? – первым делом поинтересовалась у него Мариша. – Что-то вы для грузчика слишком мелкий.

– Мал золотник, да дорог, – уверил ее мужичок. – А вы меня уже лечить собираетесь? Рано, я еще не позавтракал. Но я готов.

Однако Мариша не торопилась приступать к процедурам.

– А вы всегда только музыкальные инструменты перевозите или еще что-нибудь? – спросила она.

– Мы все перевозим, – сказал Гриша.

– Я почему спрашиваю, – принялась объяснять Мариша, – у моей престарелой тетки есть пальма, она над ней страшно трясется и никому ее не доверяет. Однако тетка теперь живет у нас, а свою квартиру вместе с мебелью будет сдавать. Вот и хочет забрать пальму. Но требует, чтобы ее драгоценной пальмой занялись исключительно профессионалы.

– Цветами больше не занимаемся, – отрезал Гриша.

– Больше, а раньше занимались?

– Раньше да, но после последнего раза я закаялся.

– А в чем дело?

– Да чертовщина получилась, – сказал Гриша. – Позвонила нам клиентка вроде вашей тетки. Потребовала, чтобы мы перевезли ее цветок, который она решила подарить племяннице. Дескать, той это сюрприз будет. И адреса бабка назвала. Свой назвала правильно, а адрес племянницы переврала. Привезли мы девице теткин цветок, а там люди про него знать не знают. Пришлось обратно везти. Скандал был. Бабка габаритов мощных, глотку дерет, ровно звезда эстрады. Стали мы цветок обратно пристраивать, а пианино – оно рядом стояло – возьми да на меня и упади. Вот теперь у меня простой в работе получается, а все из-за этого цветка, пропади он пропадом.

– Но цветок вы бабке вернули? – уточнила Инна. – Адрес ее помните?

– До конца дней своих не забуду. Партизана Германа, дом пять.

Улица, названная в честь незабвенного партизана, ни у кого из нас троих ни с чем не ассоциировалась. На всякий случай мы туда все-таки съездили. Там и в самом деле жила бабка, которая посылала фикус своей племяннице, только сейчас растения у нее не было, ей все-таки удалось доставить подарок по адресу.

– С этим малюткой-грузчиком у нас промашка вышла, – резюмировала Мариша, когда мы вышли из палаты. – Придется ждать, когда из рейса вернется вторая бригада грузчиков, которые другой фикус тягали. С ними и будем разговаривать.

– А меня вот, например, сейчас больше всего тревожит, почему это Юля с утра нам не позвонила и не отчиталась, как у нее дела продвигаются, – сказала Инна. – Она ведь знает, что мы тут с ума сходим от нетерпения. Чем она думает?

– Может быть, ей еще нечего нам сказать, – предположила я. – Потому и не звонит.

У Юли же дела обстояли следующим образом. Она не забыла про своих подруг, вовсе нет. Просто обстоятельства не позволяли позвонить. Наученная опытом своего прошлого полета, она заранее, еще в городе, купила бутылку хорошего коньяка. Так что, когда самолет оторвался от земли, Юлю уже мало что тревожило. Она достигла блаженного состояния, когда явь путается с грезами, а тело охватывает волшебное ощущение покоя. Однако уже через час у нее над ухом прозвучал громкий вопль, вырвавший толком не протрезвевшую Юлю из цепей сна.

Она недовольно подняла голову и осмотрелась по сторонам. В салоне самолета явно творилось что-то неладное. Из кабины пилота раздавались громкие выкрики на каком-то восточном языке, а сам самолет качало из стороны в сторону. Пассажиры сидели с вытянутыми лицами. И особенно настораживал тот факт, что молоденькая стюардесса замерла на виду у всего самолета в объятиях какого-то чернявого мужчины, приставившего к виску девушки пистолет.

– Что происходит? – заинтересованно спросила Юля у своего соседа. – Идут съемки фильма про террористов? А поч-чему нас перед полетом не предупредили?

– Какого фильма?! Какие съемки?! – злобно прошипел сосед, не поворачиваясь к Юле. – Это и есть террористы.

Словно в подтверждение его слов, из кабины самолета появился мужчина в форме пилота, которого сопровождал вооруженный человек.

– От имени капитана прошу всех сохранять спокойствие, – сказал пилот. – Никакой опасности для вас нет. Самолет всего лишь меняет курс, мы летим в Кабул. Повторяю, никакой опасности нет. Выполняйте указания этих господ, и никто не пострадает.

После этого симпатичный пилот удалился обратно в кабину, террорист остался наблюдать за порядком в салоне. Юля поежилась в кресле и попыталась проснуться, надеясь, что все это дурной сон, вызванный страхом перед перелетом и выпитой бутылкой коньяка. Увы, у нее ничего не получилось. Это был не сон. Приходилось признать, что случилось именно то, чего Юля всегда боялась больше всего. Ее самолет был захвачен террористами.

Как ни странно, именно теперь, когда самое худшее случилось, никакого страха Юля не ощущала. Нет, недаром говорят, если чего-то очень боишься, то подойди и потрогай. Юля еще раз прислушалась к своим ощущениям. Никакого ужаса или паники не было и в помине. Вместо этого Юля ощущала невиданный подъем сил и какое-то жаркое покалывание в кончиках пальцев.

– Они сумасшедшие! – неожиданно разрыдался сидящий рядом с ней мужчина в деловом костюме. – Мы все погибнем.

– Нет, мы летим в Кабул. Вам же сказали, – попыталась утешить его Юля. – Ничего страшного, из Кабула мы вернемся обратно на другом самолете. Или, может быть, даже и на этом самом.

– Как можно верить их словам! Это же фанатики! А пилоты нам врут, чтобы избежать паники на борту. Ни в какой Кабул мы не попадем. Террористы собираются совершить акт возмездия! Вам ясно, что это значит? То же, что в Нью-Йорке. Телевизор смотрите? Никакой надежды на спасение у нас нет. Все мы тут трупы. Либо террористам удастся их план и мы погибнем, либо власти будут вынуждены сбить наш самолет – и мы все равно погибнем.

Юля осторожно перегнулась через колени сидящего рядом с ней пассажира, высунулась в проход и посмотрела на террориста, продолжавшего тискать находящуюся уже в полуобморочном состоянии стюардессу. Террорист и в самом деле выглядел каким-то диким. Лицо почти целиком заросло густой черной бородой, так что собственно лица и не было вовсе. Только сверкали глубоко под бровями глаза. Такой и в самом деле мог кого угодно прикончить, и себя в том числе, если Аллах того потребует.

Этот террорист, видимо, контролировал ту часть салона, в которой сидела Юля. Вообще в салоне было еще двое террористов. Вероятно, на самолете их было еще больше, но Юля сейчас видела лишь троих. Один стоял у самого туалета, второй у входа, через который пассажиры загружались в самолет, и третий, со стюардессой, прижатой к груди, – всего в двух шагах от Юли. На его месте Юля давно бы отпустила бесчувственную девушку и сосредоточила свое внимание на остальных пассажирах, так как стюардесса существенно затруднила бы ему маневры, случись что-то непредвиденное.

Но террористу такая простая мысль, похоже, в голову не приходила. Он вцепился в стюардессу, словно она была самым приятным, что ему доводилось держать в руках за всю свою жизнь. Этой его слабостью явно стоило воспользоваться, мелькнула мысль в голове у Юли. Единственное, что мешало Юле осуществить свой безумный план, был пассажир, сидящей между ней и проходом, а следовательно, между ней и террористом.

– Послушайте, – прошептала Юля, обращаясь к нему, – пока этот тип увлечен стюардессой, нам нужно его обезвредить. Вы броситесь ему под ноги таким образом, чтобы он упал где-нибудь поближе ко мне, а я попытаюсь в это время отнять у него оружие.

Мужик посмотрел на нее со священным ужасом.

– Нас же убьют! – вытаращил он глаза. – Если мы пошевелимся, нас сразу же изрешетят пулями.

– Но вы же сами говорили, что если самолет останется в руках террористов, то все мы в любом случае погибнем.

– Говорил, но…

– Вот и нечего теперь увиливать! – возмутилась Юля. – Делайте, что вам говорят.

Мужчина не шевелился. Мало того, он вообще притворился глухим, слепым и парализованным.

– Трус! – яростно прошипела Юля.

– Ладно! – внезапно передумал мужчина. – Вы правы. Значит, на счет три я падаю под ноги террориста, а вы пытаетесь отнять у него оружие?

– Бросаетесь, а не падаете, – уточнила Юля. – Будет мало толку, если вы просто полежите в проходе на ковровой дорожке. – Я начинаю отсчет. Раз, два…

Не дожидаясь окончания отсчета, мужик издал душераздирающий крик камикадзе и пулей вылетел из своего кресла. У Юли были считанные доли секунды для того, чтобы переместиться поближе к проходу, обезвредить террориста и завладеть его оружием. Это необходимо было сделать, пока два других террориста мчались бы со своих точек наблюдения к месту происшествия. Очень надеясь, что парни не совсем чокнутые и не станут затевать стрельбу через весь салон, рискуя попасть в своего же приятеля, Юля потянулась к живому клубку из свалившегося террориста, Юлиного соседа и девушки стюардессы.

Юлин сосед, несмотря на свою инфантильность, проявил неожиданную прыть. И мало того, что сшиб террориста с ног таким образом, что тот упал в очень удачной близости от Юли, он еще и пытался бороться с террористом. Увы, выхватить оружие из рук террориста Юля так и не смогла. Но было уже хорошо то, что злодей, подмявший под себя стюардессу и Юлиного соседа, мешал двум своим товарищам открыть огонь на поражение.

Вдруг террорист вскрикнул и перестал равномерно месить кулаками бока Юлиного соседа. Затем из-под его тела высунулась тонкая женская рука с зажатым пистолетом. Выхватив его, Юля осторожно высунулась в проход и выстрелила по ногам одного из спешащих на выручку террористов. Тот был уже совсем близко. Собственно говоря, его отделяло от Юли всего несколько сантиметров, так что промахнуться с такого расстояния было невозможно.

– А-а! – взвыл мужик и повалился на пол, зажимая руками окровавленную ногу.

Оружия он, впрочем, не бросил. Но это было уже не важно, так как из соседнего прохода прямо на его руку, продолжавшую сжимать автомат, опустилась колонна, обутая в ботинок сорок четвертого размера, подействовавшая не хуже гидравлического пресса. Кисть террориста издала характерный треск, а сам он взвыл еще громче.

– Всем лечь на пол! – раздался громкий голос еще одной стюардессы из другого конца салона. – Прячьте головы! Господи, спаси нас грешных!

Наконец-то внимание террористов, находящихся в других частях самолета, было привлечено к салону. Это было весьма некстати, так как тут оставался еще один вполне боеспособный молодец, затесавшийся среди пассажиров, его Юля никак не могла поймать на прицел. И вдруг до нее донесся шум борьбы, потом несколько выстрелов – и все затихло.

– Готов! – прозвучал запыхавшийся мужской голос. – Оружие у нас! Что делаем дальше?

На этот вопрос не ответишь с ходу. Хотя в целом ситуация вроде бы стала лучше, чем несколько минут назад. У слоноподобного мужчины, раздробившего своей ступней правую кисть террориста, теперь был автомат. И он занял пост возле входа в кабину командира, не позволяя террористам высунуться оттуда. Ну и, кроме того, уже трое из банды террористов были выведены из строя надолго, если не навсегда.

К этому времени стюардессе, мастерски имитирующей обморок в объятиях террориста, наконец-то удалось выбраться из-под него. Она втиснулась в узкий проход у Юлиных ног, куда уже перед этим заполз Юлин сосед.

– Зачем вы тут? – прошипела Юля. – Мне же неудобно.

Эгоистичные партнеры даже ухом не повели.

– Их в кабине еще трое, – поделилась с ними стюардесса. – Парочка сейчас будет сюда прорываться, один останется контролировать ситуацию в кабине. Нам нельзя было оставаться в проходе. Первым делом стрелять по проходу начнут. Зачем вы вообще эту самодеятельность затеяли?

– Как это зачем? – удивилась Юля, считая оставшиеся в пистолете патроны. – Мы о вас заботились в первую очередь. Случись чего, он бы вас в первую очередь прикончил.

Стюардесса промолчала.

– А что вы с ним сделали? – спросила Юля. – Почему он не двигается?

– Мертв, – сказала девушка. – То есть надеюсь, что мертв. Уже два месяца с собой в полет нацепляю, теперь в первый раз пригодилось.

И она вытащила из прически крепкую и необыкновенно остро заточенную на конце стальную шпильку, к которой с другой стороны была приделана красивая черепашка из натурального черепашьего панциря с перламутровыми блесками.

– Еще бабушкина, – похвасталась девушка. – А вторая где-то в нем осталась.

Юля уважительно покосилась на шпильку, больше напоминавшую миниатюрную рапиру. Но сказать ничего не успела, так как послышался голос террориста.

– Эй, вы там! У нас тут полная кабина заложников. Верните оружие и сдавайтесь, или мы каждые двадцать секунд будем убивать по одному человеку. Я не шучу!

– Началось! – сказала Юлина новая подруга. – Этого я и боялась.

Чтобы показать, что они не шутят, террористы вытолкнули в салон молоденького паренька в летной форме.

– Ой, Дика! – простонала стюардесса. – Я должна его спасти. Я пойду.

– Стой! – уцепилась за нее Юля. – Так ты его не спасешь.

– Но они его убьют!

То ли стюардесса отличалась даром предвидения, то ли ситуация к тому располагала, только террорист, еще не отсчитав положенных двадцати секунд, выстрелил в голову парня, который немедленно рухнул на пол окровавленным кулем. Не соображая, что она делает, Юля выстрелила в то место, где, по ее мнению, должен был находиться скрытый за портьерой террорист, убивший парня.

Оттуда немедленно раздался стон, и в салон выпал еще один террорист.

– Повезло! – прокомментировал случившееся Юлин сосед. – Если они оставят в живых хотя бы одного пилота, у нас еще есть надежда вернуться домой.

Стюардесса горько рыдала, сидя на полу.

– Он обещал на мне жениться, – сообщила она Юле. – Когда-нибудь, – добавила она сквозь всхлипывания, и затем ее рыдания стали значительно тише.

– Теперь их в кабине только двое, – сказал Юлин сосед. – Как бы нам их оттуда выманить?

Вместо ответа из кабины раздались звуки выстрелов. Что там происходило, пассажирам салона было совершенно непонятно.

– Вперед! – скомандовала главным образом самой себе Юля и в самом деле кинулась вперед.

Увы, ее благородный порыв остановила грубая действительность. Дверь кабины оказалась запертой изнутри. Так что, больно ударившись об нее плечом, девушка была вынуждена отступить. Но уже через пару минут дверь распахнулась. Юля вскинула пистолет, собираясь дорого продать свою жизнь и по возможности не пустить больше в салон ни одного террориста.

Но вместо ожидаемого террориста на пороге показалась широкая красная рязанская морда, одетая в летную форму. Недоуменно посмотрев на Юлю, пилот поднял руки вверх и умоляюще попросил:

– Девушка, у меня мама старенькая. Не убивайте!

– Вы что! Зачем мне вас убивать? – удивилась Юля. – Вы мне лучше скажите, террористы где? Они обезврежены?

– А-а, так вы на нашей стороне! Ну, у нас все в порядке! – расцвел в улыбке пилот, опуская руки. – А что в салоне?

– Там тоже порядок, – несколько неуверенно ответила Юля и более твердо добавила: – Почти.

– Сейчас пришлю стюардесс, чтобы успокоили пассажиров. Через пятнадцать минут посадка, – сообщил ей пилот.

– В Кабуле?

– Почему в Кабуле? – удивился пилот, поворачиваясь, чтобы вернуться в кабину. – Вы что, в Кабул билет покупали? В Саратове сядем.

Юля вернулась на свое место. Ее подруги-стюардессы уже не было на месте. Юля прикрыла глаза и попыталась успокоиться. Ей это удалось довольно скоро, и она задумалась о том, как бы получше спрятать доставшееся ей в честном бою оружие. Отдавать его поджидавшим, как она была совершенно уверена, в аэропорту Саратова оперативникам ей решительно не хотелось. Какого черта! Эта был ее личный боевой трофей. К тому же в последнее время и главным образом благодаря неуемной энергии ее подруги Инны жизнь стала настолько небезопасной, что пистолет очень даже бы пригодился, Юля это чувствовала. Правда, у Бритого был пистолет и даже пистолет-автомат. А где Бритый сейчас? Но это другой вопрос. Во всяком случае, Юля была уверена, что своим оружием она в будущем сумеет распорядиться с толком.

Весь день Инна с Маришей по очереди, но с одинаковым результатом, вернее отсутствием оного, названивали по телефону тому грузчику, который, по мнению Мариши, доставил фикус с начинкой к дверям Инниной квартиры. Только ближе к вечеру бригада грузчиков вернулась из рейса и девушки смогли поговорить с бригадиром, по совместительству водителем «Газели» и ее же владельцем.

– Фикус помню! – сразу же сказал он. – В керамическом горшке. Одна старуха просила перевезти. С Веселого поселка в центр. Сказала, что в пять фирм обращалась, но везде сплошные непрофессионалы работают.

– А адрес в центре помните? – с трепетом спросила Мариша.

– Помню, – откликнулся водитель и без колебаний назвал Иннин адрес, перепутав лишь номер квартиры на одну цифру.

– А адрес отправителя? – подсказала ей Инна. – Кто таков?

Но тут водитель затруднился с ответом.

– Точного адреса я не знаю. Бабка с этим своим кустом и горшком, в котором он рос, стояла уже возле парадного, когда мы подъехали.

– А как бабка выглядела?

– Ну как, – задумался водитель. – Обыкновенно выглядела. Как бабке положено. В платье, седая. Только вот туфли на высоких каблуках, а сама сгорбленная. Такие бы туфли молодым девушкам подошли больше. Лакированные туфли на огромных каблуках. Это я точно запомнил. Удивился, потому и запомнил. Нет, с нами она не поехала, сказала, что достаточно уже намаялась с этим проклятым цветком. И что там нас будут ждать. Только никто нас не ждал. В квартире никого не было. Мы звонили в дверь почти час. Потом время поджимать стало, у нас еще уйма других заказов была. Пришлось оставить фикус возле дверей и уйти.

Мариша все-таки выяснила у него адрес, который указала таинственная бабка как свой собственный. Узнала, у какого парадного по счету стояла бабка с фикусом в горшке, и на этом они с водителем распрощались.

– Лично мне все ясно, – мрачно сказала Инна. – Бабка, отправившая фикус, была на самом деле переодетая Вероника. Отсюда и туфли на непомерно высоком каблуке. Думала, что мужики, а тем более грузчики не обратят внимания на такую мелочь. Но не повезло бедняжке. Можем съездить по этому адресу в Веселом поселке, только уверена, что ничего нам это не даст. Никакой Вероники ни переодетой, ни при полном параде там уже и в помине нет. Не такая она дурочка.

– Но попытаться все же стоит, – сказала Мариша.

Однако попытаться сразу же нам не удалось. Так как в этот момент в коридоре послышался шум от многочисленных шагов и гул голосов. Затем раздался требовательный звонок в дверь.

– Там какие-то мужики с милицейскими удостоверениями, – растерянно сказала Инна, выглянув в коридор. – Открывать? Их всего двое.

– Если всего двое, то открывай, – велела Мариша. – Я тут кое-что припасла. Если будут буянить, мигом угомоню.

И она заняла оборонительную позицию за дверью, сжимая в руках газовый баллончик. Двое шагнувших через порог мужчин на секунду замерли, рассматривая нас с Инной. Маришу они пока не видели.

– Инна Геннадьевна? – посмотрел один из ментов на меня.

Я потрясла головой и кивнула на Инну.

– У нас для вас неприятные новости относительно вашего босса, – сообщил мент Инне. – Вернее сказать, уже бывшего босса.

Мы с Инной на это заявление лишь открыли рты, но так и не смогли выдавить ни слова.

– Проходите в дом, – послышался из-за спины ментов голос Мариши, которая единственная не потеряла головы.

Менты подпрыгнули от неожиданности и схватились за пушки. Однако, увидев, что это всего лишь крупная блондинка с копной непослушных локонов и круглой мордашкой с наивными детскими глазами, растаяли и позволили Марише увести себя в комнату. Они бы позволили ей и еще много чего другого, Маришин шарм, как всегда, ввел мужиков в заблуждение относительно степени ее безопасности для окружающих. Мы с Инной уныло поплелись за ними следом. В комнате менты сразу же устроились в лучших креслах, Мариша на диване между этими креслами, а мы с Инной где попало. В комнате воцарилось гробовое молчание.

– Скажите, – выдавила из себя наконец Инна. – Бритый мертв? Когда вы его нашли?

– Сегодня утром, – ответил тот из ментов, что был помоложе и покрасивее.

На самом деле они оба были ничего, но меня всегда тянуло на смазливые физиономии.

– Нашли сегодня утром, а убит он был дня два назад, – поправил его второй мент, посмотрев при этом на Инну. – И в связи с этим у нас есть к вам несколько вопросов. Вы ведь были последней, кто видел убитого живым?

– Если не считать его убийц, то, вероятно, да, я, – кивнула Инна.

– Ну, их мы пока считать не будем, – усмехнулся хорошенький мент, которого, как я успела выяснить, звали Димой. – Если, конечно, вы и они не одно лицо.

– Что? – вспыхнула Инна. – Вы на что намекаете? Мы с Бритым собирались пожениться. Я его любила!

– Да, все так говорят, – согласился второй мент.

– Кто, все? – насторожилась Инна. – С кем вы разговаривали о нас с Бритым?

– Мы уже побывали у вас на работе, – пояснил ей Дима. – Однако, кроме того, что вы с убитым собирались пожениться, ходили слухи еще и о том, что вы с ним разыскиваете какое-то сокровище. И вроде бы уже напали на его след, а кроме того, убитый за день до своей смерти намекнул своему заму, что сокровище уже найдено и находится у него в руках. Однако при обыске квартиры и офиса ничего, даже отдаленно похожего на сокровище, мы не нашли. Вот и напрашивается вопрос: а если сокровище было, то у кого оно сейчас? И не из-за него ли был устранен Бритый?

Мы слушали парня с раскрытыми ртами.

– Так вы считаете, что я прикончила своего жениха из-за найденного нами сокровища? – уточнила Инна. – Простите, но это чушь! Ничего мы еще не нашли. И вообще ничего нет. А если даже и было бы, так я все равно ни за какие ценности не стала бы убивать Бритого.

– Я тебе говорил, Вася, что она не расколется, – обратился Дима к своему напарнику. – Твердый орешек. Михайловский недаром нас предупреждал, что мы еще нахлебаемся с этой девицей.

Инна сделала попытку плюнуть ему в рожу, но я ей помешала. Мало ли чего там знакомые менты о ней болтают! Они же, что ни говори, всего лишь мужики. Если на все их глупости реагировать, слюны не хватит.

– Во-первых, как вам уже сказали, никакого сокровища мы не находили, – медоточиво заговорила Мариша, – а во-вторых, мы его еще и в глаза не видели и не уверены, что оно вообще существует.

– Все же хотелось бы узнать поподробней, – попросил Вася.

– Не вижу причины, чтобы что-то скрывать от вас, – сладко запела Мариша.

И рассказала ментам обо всем, ну, почти обо всем, как-то очень ловко обойдя факт имеющихся у нас браслетов. По ее словам выходило, что единственный человек, который все знает про сокровище, – это Вероника. А стало быть, милиции нужно искать в этом направлении и не трогать честных граждан. А у таких доблестных ментов, разумеется, на поиск какой-то бабенки не уйдет много времени. И так далее в том же духе.

Менты размякли, особенно Вася. Он просто не сводил с Мариши глаз, как загипнотизированный кролик. Словом, через полчаса менты отказались от своих необоснованных гнусных подозрений и согласились по своим каналам начать поиск Вероники, а также обратиться за консультацией в ФСБ. Уж они-то этим делом занимаются не первый месяц. Должны что-то накопать. После этого только и осталось, что проводить ментов до дверей.

– Скажите мне, как его убили? – спросила Инна, догнав парней у двери.

– Задушили, – сказал Дима.

– Я могу его увидеть?

– Не думаю, что это для вас будет приятное зрелище, – сказал мент. – Дело в том, что тело было найдено на месте взорванного автомобиля и так изуродовано огнем, что смотреть там не на что. Тот факт, что его задушили, можно было заключить из того, что шейные позвонки у трупа были сломаны.

– Но если тело обгорело, каким образом вы смогли установить личность убитого? – спросила Мариша.

– По гравировке на медальоне с чьим-то портретом, – объяснил Дима. – Фотография в медальоне была попорчена огнем, так что изображение нечеткое, но на металле буквы сохранились. Там было написано…

– «Бритому от его любящей подруги». Это я ему подарила, – шепотом досказала Инна. – Он очень растрогался и обещал носить его до самой смерти. И вот сдержал слово…

– Не реви, – пихнула ее Мариша. – Мы отомстим.

– Э-э! – замер в дверях Дима. – Только никакой вендетты развязывать не нужно. Хватит и одного трупа. И о сокровищах этих, если вам о них все-таки что-либо, вопреки тому, что вы тут нам плели, известно, лучше забудьте.

– Хорошо, – хором пообещали мы.

Дима подозрительно посмотрел на нас, вздохнул и ушел.

– Славный мальчик, – равнодушно заметила Мариша. – И не совсем дурак. Не поверил тому, что я ему заливала. И на тебя, Даша, во все глаза пялился. Советую обратить внимание.

– Ну нет, – отказалась я. – Это значит ночей не спать, думая, почему он не пришел. То ли убили, то ли разлюбил. Нет уж.

Вдруг послышался всхлип. Мы оглянулись и увидели, что Инна горько рыдает, покачиваясь, словно мусульманин на молитве.

– Не убивайся ты так, – попросила я. – Клянусь, мы найдем убийцу твоего Бритого. И сокровища найдем. Это будет именно то, чего бы хотел сам Бритый.

– Да, – подняла внезапно просохшее лицо Инна. – Да, он бы этого хотел. И не рад был бы, что я тут реву вместо того, чтобы делом заниматься.

Она еще несколько раз всхлипнула и сказала:

– Нужно браться за ум. Само собой сокровище не найдется. Пока не появилась Юля с новостями, придется нам всем троим покопаться в книгах. Авось где-нибудь отыщется след этих браслетов. Ну и, может быть, след фикуса нас на что-то выведет.

Юлин самолет приземлился в аэропорту всего с часовым опозданием. Внизу его уже ждала внушительная толпа встречающих, состоящая в основном из военных, для порядка перемежающихся фотокорреспондентами, поджидавшими захваченный самолет. Но фотокорреспондентов ожидало разочарование. Вместо прилюдного убийства заложников и последующего красочного взрыва самого самолета им пришлось снимать всего лишь Юлю и отважную стюардессу. Правда, в разных ракурсах, но все равно на сенсацию со взрывом это никак не тянуло.

Затем Юлю проводили в уютную маленькую комнату, где ей был устроен пристрастный допрос, ловко замаскированный под беседу с врачом. Спустя примерно два часа Юля наконец смекнула, что в ее правдивый пересказ случившегося по какой-то причине не хотят верить. К ее облегчению, про пистолет, который она изъяла у террориста, увлекшиеся общей картиной следователи не вспоминали.

Под предлогом врачебного осмотра Юлю тщательно обыскали и ее вещи тоже. Девушка лишний раз похвалила себя за предусмотрительность. В конце концов следователям пришлось смириться с тем фактом, что они имеют дело просто с отважной девушкой, а не с замаскированной сообщницей террористов и не с социально опасной психопаткой. И Юлю отпустили с миром, не забыв организовать за ней слежку.