Erhalten Sie Zugang zu diesem und mehr als 300000 Büchern ab EUR 5,99 monatlich.
- Herausgeber: АСТ
- Kategorie: Poesie und Drama
- Serie: Эксклюзив: Русская классика
- Sprache: Russisch
- Veröffentlichungsjahr: 2023
Каждый из нас с детства знает песенку «Колокольчики мои», каждый способен напеть по крайней мере первый куплет романса «Средь шумного бала...Но если спросить об авторе текстов этих песен, практически любой припишет авторство «Колокольчиков» Тютчеву, а «Средь шумного бала» – Пушкину, хотя их автор – Алексей Константинович Толстой. Талантливый поэт, более 80 произведений которого были положены на музыку Чайковским, Римским-Корсаковым и другими великими отечественными композиторами и стали частью русской культуры буквально на подсознательном уровне. Именно лирические стихотворения А.К. Толстого и составляют первую часть этого сборника. Во вторую же вошли баллады, притчи и стилизации под былины, написанные как на исторические, так и на мистические, сказочные и фантастические темы…
Sie lesen das E-Book in den Legimi-Apps auf:
Seitenzahl: 139
Das E-Book (TTS) können Sie hören im Abo „Legimi Premium” in Legimi-Apps auf:
0,0
Bewertungen werden von Nutzern von Legimi sowie anderen Partner-Webseiten vergeben.
Legimi prüft nicht, ob Rezensionen von Nutzern stammen, die den betreffenden Titel tatsächlich gekauft oder gelesen/gehört haben. Wir entfernen aber gefälschte Rezensionen.
Ähnliche
Алексей Константинович Толстой Средь шумного бала…
© ООО «Издательство АСТ», 2023
Лирические стихотворения
«Ты знаешь край, где все обильем дышит…»
Ты знаешь край, где все обильем дышит,Где реки льются чище серебра,Где ветерок степной ковыль колышет,В вишневых рощах тонут хутора,Среди садов деревья гнутся долуИ до земли висит их плод тяжелый?Шумя, тростник над озером трепещет,И чист, и тих, и ясен свод небес,Косарь поет, коса звенит и блещет,Вдоль берега стоит кудрявый лес,И к облакам, клубяся над водою,Бежит дымок синеющей струею?Туда, туда всем сердцем я стремлюся,Туда, где сердцу было так легко,Где из цветов венок плетет Маруся,О старине поет слепой Грицко,И парубки, кружась на пожне гладкой,Взрывают пыль веселою присядкой!Ты знаешь край, где нивы золотыеИспещрены лазурью васильков,Среди степей курган времен Батыя,Вдали стада пасущихся волов,Обозов скрып, ковры цветущей гречиИ вы, чубы – остатки славной Сечи?Ты знаешь край, где утром в воскресенье,Когда росой подсолнечник блестит,Так звонко льется жаворонка пенье,Стада блеят, а колокол гудит,И в божий храм, увенчаны цветами,Идут казачки пестрыми толпами?Ты помнишь ночь над спящею Украйной,Когда седой вставал с болота пар,Одет был мир и сумраком и тайной,Блистал над степью искрами стожар,И мнилось нам: через туман прозрачныйНесутся вновь Палей и Сагайдачный?Ты знаешь край, где с Русью бились ляхи,Где столько тел лежало средь полей?Ты знаешь край, где некогда у плахиМазепу клял упрямый КочубейИ много где пролито крови славнойВ честь древних прав и веры православной?Ты знаешь край, где Сейм печально водыМеж берегов осиротелых льет,Над ним дворца разрушенные своды,Густой травой давно заросший вход,Над дверью щит с гетманской булавою?..Туда, туда стремлюся я душою!
1840-е годы
«Колокольчики мои…»
Колокольчики мои, Цветики степные!Что глядите на меня, Темно-голубые?И о чем звените вы В день веселый мая,Средь некошеной травы Головой качая?Конь несет меня стрелой На поле открытом;Он вас топчет под собой, Бьет своим копытом.Колокольчики мои, Цветики степные!Не кляните вы меня, Темно-голубые!Я бы рад вас не топтать, Рад промчаться мимо,Но уздой не удержать Бег неукротимый!Я лечу, лечу стрелой, Только пыль взметаю;Конь несет меня лихой, А куда? не знаю!Он ученым ездоком Не воспитан в холе,Он с буранами знаком, Вырос в чистом поле;И не блещет как огонь Твой чепрак узорный,Конь мой, конь, славянский конь, Дикий, непокорный!Есть нам, конь, с тобой простор! Мир забывши тесный,Мы летим во весь опор К цели неизвестной.Чем окончится наш бег? Радостью ль? кручиной?Знать не может человек Знает бог единый!Упаду ль на солончак Умирать от зною?Или злой киргиз-кайсак, С бритой головою,Молча свой натянет лук, Лежа под травою,И меня догонит вдруг Медною стрелою?Иль влетим мы в светлый град Со кремлем престольным?Чудно улицы гудят Гулом колокольным,И на площади народ, В шумном ожиданье,Видит: с запада идет Светлое посланье.В кунтушах и в чекменях, С чубами, с усами,Гости едут на конях, Машут булавами,Подбочась, за строем строй Чинно выступает,Рукава их за спиной Ветер раздувает.И хозяин на крыльцо Вышел величавый;Его светлое лицо Блещет новой славой;Всех его исполнил вид И любви и страха,На челе его горит Шапка Мономаха.«Хлеб да соль! И в добрый час! Говорит державный,Долго, дети, ждал я вас В город православный!»И они ему в ответ: «Наша кровь едина,И в тебе мы с давних лет Чаем господина!»Громче звон колоколов, Гусли раздаются,Гости сели вкруг столов, Мед и брага льются,Шум летит на дальний юг К турке и к венгерцуИ ковшей славянских звук Немцам не по сердцу!Гой вы, цветики мои, Цветики степные!Что глядите на меня, Темно-голубые?И о чем грустите вы В день веселый мая,Средь некошеной травы Головой качая?
1840-е годы
«Ой стоги, стоги…»
Ой стоги, стоги,На лугу широком!Вас не перечесть,Не окинуть оком!Ой стоги, стоги,В зеленом болоте,Стоя на часах,Что вы стережете?«Добрый человек,Были мы цветами,—Покосили насОстрыми косами!Раскидали насПосредине луга,Раскидали врозь,Дале друг от друга!От лихих гостейНет нам обороны,На главах у насЧерные вороны!На главах у нас,Затмевая звезды,Галок стая вьетПоганые гнезда!Ой орел, орел,Наш отец далекий,Опустися к нам,Грозный, светлоокий!Ой орел, орел,Внемли нашим стонам,Доле нас срамитьНе давай воронам!Накажи скорейИх высокомерье,С неба в них ударь,Чтоб летели перья,Чтоб летели врозь,Чтоб в степи широкойВетер их разнесДалеко, далеко!»
1840-е годы
Цыганские песни
«Из Индии дальной…»
Из Индии дальнойНа Русь прилетев,Со степью печальнойИх свыкся напев,Свободные звуки,Журча, потекли,И дышат разлукойОт лучшей земли.Не знаю, оттуда льИх нега звучит,Но русская удальВ них бьет и кипит;В них голос природы,В них гнева язык,В них детские годы,В них радости крик;Желаний в них знойныйЯ вихрь узнаю,И отдых спокойныйВ счастливом краю,Бенгальские розы,Свет южных лучей,Степные обозы,Полет журавлей,И грозный шум сечи,И шепот струи,И тихие речи,Маруся, твои!
1840-e годы
«Ты помнишь ли, Мария…»
Ты помнишь ли, Мария,Один старинный домИ липы вековыеНад дремлющим прудом?Безмолвные аллеи,Заглохший, старый сад,В высокой галерееПортретов длинный ряд?Ты помнишь ли, Мария,Вечерний небосклон,Равнины полевые,Села далекий звон?За садом берег чистый,Спокойный бег реки,На ниве золотистойСтепные васильки?И рощу, где впервыеБродили мы одни?Ты помнишь ли, Мария,Утраченные дни?
1840-е годы
Благовест
Среди дубравыБлестит крестамиХрам пятиглавыйС колоколами.Их звон призывныйЧерез могилыГудит так дивноИ так уныло!К себе он тянетНеодолимо,Зовет и манитОн в край родимый,В край благодатный,Забытый мною,И, непонятнойТомим тоскою,Молюсь и каюсь я,И плачу снова,И отрекаюсь яОт дела злого;Далеко странствуяМечтой чудесною,Через пространства яЛечу небесные,И сердце радостноДрожит и тает,Пока звон благостныйНе замирает…
1840-e годы
«Шумит на дворе непогода…»
Шумит на дворе непогода,А в доме давно уже спят;К окошку, вздохнув, подхожу я —Чуть виден чернеющий сад;На небе так темно, так темно,И звездочки нет ни одной;А в доме старинном так грустноСреди непогоды ночной!Дождь бьет, барабаня, по крыше,Хрустальные люстры дрожат;За шкапом проворные мышиВ бумажных обоях шумят;Они себе чуют раздолье:Как скоро хозяин умрет,Наследник покинет поместье,Где жил его доблестный родИ дом навсегда запустеет,Заглохнут ступени травой…И думать об этом так грустноСреди непогоды ночной!..
1840-е годы
«Дождя отшумевшего капли…»
Дождя отшумевшего каплиТихонько по листьям текли,Тихонько шептались деревья,Кукушка кричала вдали.Луна на меня из-за тучиСмотрела, как будто в слезах;Сидел я под кленом и думал,И думал о прежних годах.Не знаю, была ли в те годыДуша непорочна моя?Но многому б я не поверил,Не сделал бы многого я.Теперь же мне стали понятныОбман, и коварство, и зло,И многие светлые мыслиОдну за другой унесло.Так думал о днях я минувших,О днях, когда был я добрей;А в листьях высокого кленаСидел надо мной соловей,И пел он так нежно и страстно,Как будто хотел он сказать:«Утешься, не сетуй напрасноТо время вернется опять!»
1840-е годы
«По гребле неровной и тряской…»
По гребле неровной и тряской,Вдоль мокрых рыбачьих сетей,Дорожная едет коляска,Сижу я задумчиво в ней, —Сижу и смотрю я дорогойНа серый и пасмурный день,На озера берег отлогий,На дальний дымок деревень.По гребле, со взглядом угрюмым,Проходит оборванный жид,Из озера с пеной и шумомВода через греблю бежит.Там мальчик играет на дудке,Забравшись в зеленый тростник;В испуге взлетевшие уткиНад озером подняли крик.Близ мельницы старой и шаткойСидят на траве мужики;Телега с разбитой лошадкойЛениво подвозит мешки…Мне кажется все так знакомо,Хоть не был я здесь никогда:И крыша далекого дома,И мальчик, и лес, и вода,И мельницы говор унылый,И ветхое в поле гумно…Все это когда-то уж было,Но мною забыто давно.Так точно ступала лошадка,Такие ж тащила мешки,Такие ж у мельницы шаткойСидели в траве мужики,И так же шел жид бородатый,И так же шумела вода…Все это уж было когда-то,Но только не помню когда!
1840-e годы
«Милый друг, тебе не спится…»
Милый друг, тебе не спится,Душен комнат жар,Неотвязчивый кружитсяНад тобой комар.Подойди сюда, к окошку,Все кругом молчит,За оградою дорожкуМесяц серебрит.Не скрыпят в сенях ступени,И в саду темно,Чуть заметно в полутениДальнее гумно.Встань, приют тебя со мноюТам спокойный ждет;Сторож там, звеня доскою,Мимо не пройдет.
1840-е годы
«Бор сосновый в стране одинокой стоит…»
Бор сосновый в стране одинокой стоит;В нем ручей меж деревьев бежит и журчит.Я люблю тот ручей, я люблю ту страну,Я люблю в том лесу вспоминать старину.«Приходи вечерком в бор дремучий тайком,На зеленом садись берегу ты моем!Много лет я бегу, рассказать я могу,Что случилось когда на моем берегу.Из сокрытой страны я сюда прибежал,Я чудесного много дорогой узнал!Когда солнце зайдет, когда месяц взойдетИ звезда средь моих закачается вод,Приходи ты тайком, ты узнаешь о том,Что бывает порой здесь в тумане ночном!»Так шептал, и журчал, и бежал ручеек;На ружье опершись, я стоял одинок,И лишь говор струи тишину прерывал,И о прежних я грустно годах вспоминал.
[1843]
Пустой дом
Стоит опустелый над сонным прудом,Где ивы поникли главой,На славу Растреллием строенный дом,И герб на щите вековой.Окрестность молчит среди мертвого сна,На окнах разбитых играет луна.Сокрытый кустами, в забытом садуТот дом одиноко стоит;Печально глядится в зацветшем прудуС короною дедовский щит…Никто поклониться ему не придет,Забыли потомки свой доблестный род!В блестящей столице иные из нихС ничтожной смешались толпой;Поветрие моды умчало другихИз родины в мир им чужой.Там русский от русского края отвык,Забыл свою веру, забыл свой язык!Крестьян его бедных наемник гнетет,Он властвует ими один;Его не пугают роптанья сирот…Услышит ли их господин?А если услышит – рукою махнет…Забыли потомки свой доблестный род!Лишь старый служитель, тоской удручен,Младого владетеля ждет,И ловит вдали колокольчика звон,И ночью с одра привстает…Напрасно! все тихо средь мертвого сна,Сквозь окна разбитые смотрит луна,Сквозь окна разбитые мирно глядитНа древние стены палат;Там в рамах узорчатых чинно виситНапудренных прадедов ряд.Их пыль покрывает, и червь их грызет…Забыли потомки свой доблестный род!
1849 (?)
Поэт
В жизни светской, в жизни душнойПеснопевца не узнать!В нем личиной равнодушнойСкрыта божия печать.В нем таится гордый гений,Душу в нем скрывает прах,Дремлет буря вдохновенийВ отдыхающих струнах.Жизни ток его спокоен,Как река среди равнин,Меж людей он добрый воинИли мирный гражданин.Но порой мечтою страннойОн томится, одинок;В час великий, в час нежданныйПробуждается пророк.Свет чела его коснется,Дрожь по жилам пробежит,Сердце чутко встрепенетсяИ исчезнет прежний вид.Ангел, богом вдохновенный,С ним беседовать слетел,Он умчался дерзновенноЗа вещественный предел…Уже, вихрями несомый,Позабыл он здешний мир,В облаках под голос громаОн настроил свой псалтырь,Мир далекий, мир незримыйЗрит его орлиный взгляд,И от крыльев херувимаСтруны мощные звучат!
1850
Колодники
Спускается солнце за степи,Вдали золотится ковыль, —Колодников звонкие цепиВзметают дорожную пыль.Идут они с бритыми лбами,Шагают вперед тяжело,Угрюмые сдвинули брови,На сердце раздумье легло.Идут с ними длинные тени,Две клячи телегу везут,Лениво сгибая колени,Конвойные с ними идут.«Что, братцы, затянемте песню,Забудем лихую беду!Уж, видно, такая невзгодаНаписана нам на роду!»И вот повели, затянули,Поют, заливаясь, ониПро Волги широкой раздолье,Про даром минувшие дни,Поют про свободные степи,Про дикую волю поют,День меркнет все боле, – а цепиДорогу метут да метут…
Первая половина 1850-х годов
«Пусто в покое моем. Один я сижу у камина…»
Пусто в покое моем. Один я сижу у камина,Свечи давно погасил, но не могу я заснуть.Бледные тени дрожат на стене, на ковре, на картинах,Книги лежат на полу, письма я вижу кругом.Книги и письма! Давно ль вас касалася ручка младая?Серые очи давно ль вас пробегали, шутя?Медленно катится ночь надо мной тяжелою тканью,Грустно сидеть одному. Пусто в покое моем!Думаю я про себя, на цветок взирая увядший:«Утро настанет, и грусть с темною ночью пройдет!»Ночь прокатилась, и весело солнце на окнах играет,Утро настало, но грусть с тенью ночной не прошла!
15 января 1851
«Средь шумного бала, случайно…»
Средь шумного бала, случайно,В тревоге мирской суеты,Тебя я увидел, но тайнаТвои покрывала черты.Лишь очи печально глядели,А голос так дивно звучал,Как звон отдаленной свирели,Как моря играющий вал.Мне стан твой понравился тонкийИ весь твой задумчивый вид,А смех твой, и грустный и звонкий,С тех пор в моем сердце звучит.В часы одинокие ночиЛюблю я, усталый, прилечьЯ вижу печальные очи,Я слышу веселую речь;И грустно я так засыпаю,И в грезах неведомых сплю…Люблю ли тебя – я не знаю,Но кажется мне, что люблю!
1851
«С ружьем за плечами, один, при луне…»
С ружьем за плечами, один, при луне,Я по полю еду на добром коне.Я бросил поводья, я мыслю о ней,Ступай же, мой конь, по траве веселей!Я мыслю так тихо, так сладко, но вотНеведомый спутник ко мне пристает,Одет он, как я, на таком же коне,Ружье за плечами блестит при луне.«Ты, спутник, скажи мне, скажи мне, кто ты?Твои мне как будто знакомы черты.Скажи, что тебя в этот час привело?Чему ты смеешься так горько и зло?»«Смеюсь я, товарищ, мечтаньям твоим, Смеюсь, что ты будущность губишь;Ты мыслишь, что вправду ты ею любим? Что вправду ты сам ее любишь?Смешно мне, смешно, что, так пылко любя,Ее ты не любишь, а любишь себя.Опомнись, порывы твои уж не те! Она для тебя уж не тайна,Случайно сошлись вы в мирской суете, Вы с ней разойдетесь случайно.Смеюся я горько, смеюся я злоТому, что вздыхаешь ты так тяжело».Все тихо, объято молчаньем и сном,Исчез мой товарищ в тумане ночном,В тяжелом раздумье, один, при луне,Я по полю еду на добром коне…
1851
«Слушая повесть твою, полюбил я тебя…»
Слушая повесть твою, полюбил я тебя, моя радость!Жизнью твоею я жил и слезами твоими я плакал;Мысленно вместе с тобой прострадал я минувшие годы,Все перечувствовал вместе с тобой, и печаль и надежды,Многое больно мне было, во многом тебя упрекнул я;Но позабыть не хочу ни ошибок твоих, ни страданий;Дороги мне твои слезы и дорого каждое слово!Бедное вижу в тебе я дитя, без отца, без опоры;Рано познала ты горе, обман и людское злословье,Рано под тяжестью бед твои преломилися силы!Бедное ты деревцо, поникшее долу головкой!Ты прислонися ко мне, деревцо, к зеленому вязу:Ты прислонися ко мне, я стою надежно и прочно!
21 октября 1851
«Ты не спрашивай, не распытывай…»
Ты не спрашивай, не распытывай,Умом-разумом не раскидывай:Как люблю тебя, почему люблю,И за что люблю, и надолго ли?Ты не спрашивай, не распытывай:Что сестра ль ты мне, молода ль женаИли детище ты мне малое?И не знаю я, и не ведаю,Как назвать тебя, как прикликати.Много цветиков во чистом поле,Много звезд горит по поднебесью,А назвать-то их нет умения,Распознать-то их нету силушки.Полюбив тебя, я не спрашивал,Не разгадывал, не распытывал;Полюбив тебя, я махнул рукой,Очертил свою буйну голову!
30 октября 1851
«Мне в душу, полную ничтожной суеты…»
Мне в душу, полную ничтожной суеты,Как бурный вихорь, страсть ворвалася нежданно,С налета смяла в ней нарядные цветыИ разметала сад, тщеславием убранный.Условий мелкий сор крутящимся столбомИз мысли унесла живительная силаИ током теплых слез, как благостным дождем,Опустошенную мне душу оросила.И над обломками безмолвен я стою,И, трепетом еще неведомым объятый,Воскреснувшего дня пью свежую струюИ грома дальнего внимаю перекаты…
1851 или 1852 (?)
«Не ветер, вея с высоты…»
Не ветер, вея с высоты,Листов коснулся ночью лунной;Моей души коснулась тыОна тревожна, как листы,Она, как гусли, многострунна.Житейский вихрь ее терзалИ сокрушительным набегом,Свистя и воя, струны рвалИ заносил холодным снегом.Твоя же речь ласкает слух,Твое легко прикосновенье,Как от цветов летящий пух,Как майской ночи дуновенье…
1851 или 1852 (?)
«Меня, во мраке и в пыли…»
Меня, во мраке и в пылиДосель влачившего оковы,Любови крылья вознеслиВ отчизну пламени и слова.И просветлел мой темный взор,И стал мне виден мир незримый,И слышит ухо с этих пор,Что для других неуловимо.И с горней выси я сошел,Проникнут весь ее лучами,И на волнующийся долВзираю новыми очами.И слышу я, как разговорВезде немолчный раздается,Как сердце каменное горС любовью в темных недрах бьется,С любовью в тверди голубойКлубятся медленные тучи,И под древесною корой,Весною свежей и пахучей,С любовью в листья сок живойСтруей подъемлется певучей.И вещим сердцем понял я,Что все рожденное от Слова,Лучи любви кругом лия,
