Третий глаз-алмаз E-Book

Дарья Донцова

• Herausgeber: ЭКСМО
• Kategorie: Krimi
• Serie: Иронический детектив Д. Донцовой
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 399

Veröffentlichungsjahr: 2024

Beschreibung

Даша Васильева вновь попадает в водоворот жутких событий: графоман Владимир Мерзкий решает, что она должна «продвигать» его роман. А когда Даша пытается увильнуть, начинает грозить осуществить то, о чем написано в «шедевре», – похитить и убить ребенка. Правда, чужого: Аркадий и Маня себя в обиду не дадут, это всем известно! Увы, ни логика, ни доводы рассудка не работают, когда имеешь дело с сумасшедшим. Да еще и не с одним! Постепенно выясняется – Даша попала в крайне странное окружение. Все отношения между новыми знакомыми Васильевой замешены на ненависти. А от ненависти до убийства, как известно, один шаг. Ситуация так сложна, что даже полковник Дегтярев, вечно недовольный самодеятельностью любительницы частного сыска, на этот раз готов ее слушаться!..

Leseprobe

Дарья Донцова Третий глаз-алмаз

Глава 1

Водительский стаж способствует любви к пешеходам.

Увидев, как с обочины на дорогу метнулась серая тень, я мгновенно нажала на педаль. Моя «букашка» резко остановилась, меня, бедную Дашутку, бросило вперед, голова стукнулась о руль. Пешеход, из-за которого мне пришлось внезапно затормозить, исчез в сетке дождя. Я перевела дух и стиснула зубы, стараясь подавить отнюдь не литературные выражения, которые крутились на языке. Говорят, что, произнесенные тобою вслух, они здорово портят твою же карму. Не знаю, но мне кажется, что ругательства, не произнесенные вслух, здорово портят нервы.

Я выпрямилась и попыталась сделать несколько вдохов-выдохов, но горло словно стиснули невидимые железные пальцы, а сердце колотилось так, будто я пробежала без остановки десять километров, держа в руках мопса Хуча. Когда я отдышалась, у меня едва хватило сил на то, чтобы отогнать машину к обочине и взять бутылку минералки.

Мало-помалу руки перестали трястись, на смену страху пришло негодование. Нет, вы видели этого идиота? Или идиотку? Я и разобрать не успела, кто это был! На улице моросит мелкий противный дождь, августовский день тихо клонится к ночи, дорога мокрая, видимость почти нулевая, а человек, выросший перед капотом моей малолитражки, нацепил серую толстовку с капюшоном, темные брюки и ринулся через дорогу в паре метров от подземного перехода! Лень ему было спуститься по ступенькам, решил сэкономить драгоценные силы и чуть под колеса не угодил. Еще хорошо, что я, проведя много лет за рулем, являюсь тихим, боязливым, абсолютно неагрессивным водителем. А если бы сейчас по плохо освещенной магистрали летел на темном мощном джипе мой сын Аркадий? Я снова затряслась и схватилась за бутылку с водой. Конечно, Кеша адвокат и легко отобьется от всех обвинений… Впрочем, даже я знаю: если около знака «подземный переход» под колеса вашей тачки попадает кретин, решивший пересечь дорогу поверху, водителя не привлекут к уголовной ответственности. Но как жить дальше, зная, что ты, пусть и случайно, убил человека? Скорее всего, бесполое существо, похожее на гигантскую мышь, было в наушниках, наслаждалось музыкой… О люди! Запомните: заткнутые уши могут стать причиной беды на дороге! Вы просто не услышите шума, не успеете сообразить, что за спиной газует машина. Не все водители асы, кое-кто в момент стресса путает педали газа и тормоза! Неужели вам трудно спуститься в переход, прорытый заботливыми московскими властями ради сохранения вашей безопасности, а?…

В ту же секунду за спиной прозвучал резкий гудок. Сердце снова прыгнуло в горло. Трамвай! Господи, я запарковалась на рельсах и сейчас сама стану причиной ДТП. Я вздрогнула и тут же сообразила: по Ленинградскому шоссе давно не ездят трамваи, а это гудит мой телефон, который Маня вчера оснастила ужасающим звонком, весьма успешно имитирующим звук неотвратимо надвигающегося транспортного средства.

– Мусик, ты никогда не берешь трубку, – говорила моя девочка, засовывая мне утром в сумку мобильный, – потому, что телефон слишком тихо звенит. Теперь проблем не будет.

И точно, я чуть с ума не сошла, когда сотовый заорал в первый раз. Наверное, теперь буду постоянно хвататься за сердце, когда кто-нибудь захочет со мной связаться! Надо попросить Маню вернуть прежнюю мелодию, такую незатейливую – блям, блям, блям. Конечно, она есть у многих, и я часто, вытащив мобильник, понимаю, что он молчит, а звонок раздается у кого-то из окружающих, но лучше уж лишний раз схватить телефон или вовсе проигнорировать его, чем в страхе шарахаться в сторону, думая, что на тебя накатывает многотонная махина, набитая пассажирами. Нет, сейчас же соединюсь с Маней и скажу ей… скажу… скажу…

Вскипевшее раздражение неожиданно улеглось. Я вытащила из пачки сигарету. Маруська ни в чем не виновата, она хотела как лучше, долго сидела в Интернете, отыскивая мелодию поприкольней. Что же касается пешехода, то это не первый и, увы, не последний идиот, попавшийся мне на дороге. Просто сегодня, увы, понедельник. Я спокойно отношусь к приметам. Рука моя не дрогнет, посыпая солью зеркало, разбитое в пятницу, тринадцатого числа, после чего я отправлюсь в кино в радужном настроении, да еще и надену футболку наизнанку. Самое интересное, что ничего плохого со мной потом не произойдет!

Но сегодняшний понедельник полностью оправдал поговорку про тяжелый день.

Позавчера вечером у Хуча случился приступ артрита. Если ваша собака вышла из щенячьего возраста, то эта напасть может случиться с ней в любой момент! Слава богу, у нас есть ветеринар Дениска, который давно подсказал мне два замечательных гомеопатических средства. Вот я и поехала в аптеку, чтобы пополнить запасы лекарств, хотя выезжать из Ложкина в Москву не очень-то и хотелось. В августе столица напоминает ад: жара, грязь, духота, толпы туристов. Но вчера неожиданно похолодало, и зной ушел. К тому же артрит Хуча не может ждать, пока начнется милая моему сердцу сентябрьская прохлада.

А еще мне пришлось срочно зарулить в агентство «Подруга». Сегодня утром наша домработница Ирка и ее муж, по совместительству садовник Иван, благополучно отбыли в отпуск. Мы купили им замечательную путевку – отправили на целый месяц на Мальдивы. Правда, Ира отчаянно сопротивлялась, без конца выдвигая аргументы, почему ей ни в коем случае нельзя покидать дом. За пару часов до того, как Кеша повез супружескую пару в аэропорт, между нами состоялся такой разговор.

– Вы не справитесь с хозяйством, – ныла Ирка.

– Ерунда, – отмахнулась я.

– В прошлый раз, когда вы меня в Чехию выперли желудок лечить, Дегтярев сломал СВЧ-печку!

– Он бы ее и при тебе испортил, – возразила я.

Ирка нахмурилась и стала перечислять прочие наши прегрешения:

– Синее постельное белье постирали с белым, пришлось выкинуть оба комплекта, серебряную сахарницу потерли железной губкой, ковер в гостиной обработали пеной для ванны, он потом полгода пузырился, в кладовке завелась пищевая моль, а собаки отощали!

Я уперла руки в боки и разбила аргументы Ирки:

– Псам полезно потерять немного жира, сахарница вовсе не из серебра, и вообще, ее мне подарила одна противная баба, поэтому черт с ней! Выбросить полезную в хозяйстве вещь было жалко, а изувеченная проволочной мочалкой, она отправилась в помойку, к полному моему удовольствию! Про палас ничего не скажу, я никаких пузырей не видела! Что же касается постельного белья, то тут, да, я согласна! Некогда белые простыню, пододеяльник и наволочку пришлось пустить на тряпки, но зачем ты уничтожила синий комплект? Он-то, прокрутившись вместе с белым, хуже не стал?!

Ирка опечалилась, и тут в разговор влез Иван.

– Если так деньгами швырять, – вздохнул он, – всех на Мальдивы отправлять, то вообще в нищете помрете!

– Замолчи, – заткнула ему рот Ирка, – уж как-нибудь мы Дарь Иванне бутылочку кефира на свои сбережения купим!

– С ней одними кисломолочными продуктами не обойдешься, – возразил Иван, – бензин на машину понадобится, детективы читать захочет, одеваться! Никаких наших накоплений не хватит.

– Прекрати, – гаркнула Ира, – к старости люди дуреют! Она будет старые книги читать, они ей новыми покажутся, вона их скока, полки до неба! И одежки хватит, я запасливая, скажет туфли вышвырнуть, дескать, мода прошла, а я их помою, газеткой набью и под крышей спрячу! На старость придержу!

После этих слов я лишилась дара речи. Слава богу, появился Аркадий и увел сладкую парочку. Очень надеюсь, что ни Ирка, ни Иван не станут спорить в машине… А ведь они и не предполагают, что окажутся не в номере однозвездочного отеля, а на вилле. Чтобы не вызвать очередную волну негодования, я заявила нашим скупердяям:

– Ваш отпуск вместе с перелетом стоил всего пятьсот долларов!

Иван, никогда не бывавший на океане, испугался и спросил:

– Это не дорого?

А более адекватная Ирка заподозрила неладное и вздернула вверх брови.

– Да?

– Да! – кивнула я. – Самое дорогое – это билеты, но вы полетите чартером, в неудобное время, с пересадкой, да еще и самолетом арабской авиакомпании. Кстати, на Мальдивах гостиницы копеечные, потому что это шалаши.

– Ладно, – поверила мне домработница, а я живо убежала в свою комнату.

«Арабская» компания владеет самолетами, приписанными к Дубаю, и является одной из самых надежных в мире. Да и «шалашик» я нашла неплохой: четыре комнаты, две ванных, парочка бассейнов, все включено, даже многочисленные СПА-процедуры.

И вот сейчас Ирка и Иван уже летят где-нибудь над… увы, у меня географический кретинизм. Мальдивы – это в сторону Европы или по направлению к Японии? Впрочем, какая разница!

Но вернемся к домашним проблемам.

Вчера агентство «Подруга» должно было прислать нам временную домработницу, Ира хотела рассказать ей, где что лежит, как убирать комнаты, гладить, готовить. Но никто так и не появился, поэтому сегодня я сначала съездила в аптеку, а потом направилась в контору, чтобы сурово спросить:

– Господа! Где помощница по хозяйству? Счет оплачен полностью! А никого нет!

– Как нет? – поразилась служащая.

– Просто, – пожала я плечами.

– Сейчас разберемся, – засуетилась тетка.

– Очень на это надеюсь, – сказала я, – кстати, мой сын Аркадий лучший московский адвокат, вот его визитка. Если до вечера к нам не приедет нанятый сотрудник, вашему агентству придется платить штраф и возмещать нам моральный ущерб!

– Немедленно займусь вашей проблемой, – пообещала администратор.

Час назад я звонила домой, и Маруся сообщила:

– Никого не прислали, я сама варю на ужин яйца!

К сожалению, в Москве полно фирм, арендующих офисы с мраморными полами и пушистыми коврами, но на этом вся красота и заканчивается. С клиентами они работать не хотят, диву даешься, почему подобные конторы до сих пор не разорились.

Телефон заорал, я вздрогнула и взяла трубку.

– Алло.

Послышался треск, кряхтение и далекий голос:

– …ша?

– Да, слушаю, – заорала я, – это кто?

– Лена, – неожиданно четко прозвучало в ответ, – Лена.

– Кто? – надрывалась я.

– Лена… тюк… подруга… Лена… подруга… тюк!

И тут меня осенило! Ленка Костюк!

– Привет! – закричала я. – Как твои дела?

– …скоро будет, – пробилось сквозь помехи Ленкино меццо-сопрано, – Саша! Саша! Имя – Саша Мироненко… песня… Саша.

– Да, да, – завопила я. – Не волнуйся! Отлично!

Лена Костюк когда-то работала вместе со мной в институте. На заре перестройки она, как многие преподаватели, бросила вуз и занялась бизнесом. Сейчас у нее продюсерский центр в Киеве, Костюк раскручивает эстрадных звезд, иногда ей это даже удается. Месяц назад Лена звякнула мне и попросила:

– Сделай одолжение, пригрей перспективного человечка – Сашу Мироненко.

– Ну… ладно, – без особого энтузиазма согласилась я.

Если честно, меня не грела мысль о присутствии в доме постороннего человека, но отказать подруге было неудобно.

– Я всегда снимаю своим подопечным квартиру, – зачастила Ленка, – но Саша особая статья, очень уж тонкая личность, нервы обнажены, может сломаться, люди нынче злые. В особенности достается тем, у кого нестандартная внешность! Очень прошу, помоги ему! Я уеду на месяц с мужем в экспедицию, там отвратительная связь, на этот раз Андрей затеял раскопки в джунглях, дозвониться до Москвы будет сложно, и я умру от тревоги: как там Сашуля? А если буду знать, что наш серебряный голос, редкостный талант у тебя, то спокойно проведу время с мужем.

– Ладно, – согласилась я, – пусть приезжает.

И вот теперь, похоже, «серебряный голос, редкостный талант» со всех ног несется в Ложкино. Интересно, что имела в виду Ленка под нестандартной внешностью?

Я нажала на газ и поспешила домой.

В прихожей витал запах горелого. Похоже, кто-то из домашних безуспешно пытался сделать ужин. Не успела я сбросить туфли, как из коридора вырулил Снап и с укоризной глянул на меня.

– Чем ты недоволен, милый? – осведомилась я. – Вашему величеству, впрочем, как и всей стае, небось дали еду из банки, а вот людям, судя по аромату, не так повезло!

– Кто там? – заорала Зайка, вылетая из кухни со здоровенным ножом в руке.

– Всего лишь Даша! Спокойствие! – попятилась я.

Ольга выпятила нижнюю губу.

– Завтра ни за что не останусь дома! Целый день носилась по этажам! Постоянно приходили какие-то люди. Охрана принесла квиток на оплату жилплощади, слесарь хотел сделать профилактический обход дома, из магазина привезли собачьи консервы, джакузи засорилась, и где, скажи на милость, у нас включается утюг? И кто установил на кухне идиотскую плиту? Она горит синим пламенем!

– У нас пожар? – испугалась я.

– Нет, – фыркнула Зайка, – просто вся еда моментально чернеет, едва кастрюля или сковородка оказываются на конфорке! Ума не приложу, как Ирка со всем справляется!

– Думаю, утюг надо просто воткнуть в розетку, – подавляя улыбку, ответила я.

– Уж я не дура! – скривилась Зайка. – Да только он не нагревается!

– Попробую разобраться.

– Очень хорошо, – заявила Ольга, – кстати, поскольку я сомневаюсь, что ты знаешь, где утюг, сообщаю: он в кладовке на втором этаже!

– Скоро приедет временная домработница, – сказала я.

– Надеюсь! – рявкнула Ольга и убежала.

Из гостиной высунулся Дегтярев.

– Где мои носки? – спросил он.

– Явно не на журнальном столике у телика, – вздохнула я, – поищи в спальне.

– Там их нет, – ответил Александр Михайлович.

– В ванной? – предположила я.

– Отсутствуют, – отрапортовал полковник.

– У тебя пропали все носки?

– Пара серого цвета.

– Возьми другие, черные!

– Под светлые брюки и мокасины? – возмутился толстяк.

– Хорошо, – я решила не затевать склоки, – возьми из ящика еще одну серенькую пару, и дело с концом.

– Других такого цвета у меня нет, – уперся полковник.

– Куда задевалась коробка со шприцами? – прибежала возмущенная Маша. – Хучу пора делать укол!

– На посудомойке всего четыре кнопки, – возвестил Кеша, выходя в холл, – я нажимал все по очереди, но она не пашет!

– Если в ближайшее время не приедет домработница, разбирающаяся в бытовой технике, мне придется изучать все инструкции! – в ужасе воскликнула я. – Дегтярев, ты умеешь включать утюг?

– Подумаешь, – фыркнул полковник, – сунул вилку в розетку, и готово. Кстати, я делаю стрелку на брюках без всяких заморочек!

– Каким образом? – заинтересовалась я.

– Берешь штаны, складываешь их правильно, кладешь под матрас и спишь спокойно ночку, – заявил толстяк. – Утром надеваешь красивые брючата.

– Отличный способ, но он не годится для шелковых блузок, – вздохнула я.

– Тетка, которая заменит Иру, уже едет, – успокоил меня полковник.

– Откуда ты знаешь? – обрадовалась я.

– Часа два назад звонили из агентства «Подруга», – зевнул Дегтярев, – сказали, что к нам направили Амару, она у них лучшая из временных домработниц! Талант! Звезда! Вот только у нее какая-то проблема с внешностью. Я не понял. Наверное, из-за погоды связь прерывалась.

– Сегодня весь день были проблемы со связью, – согласилась я, – а что у нее такое? Что-нибудь не то с лицом?

– Не знаю, – ответил толстяк. – Они сказали, если нам она не подойдет, пришлют другую. Но, может, беда не с физиономией, а, например, с ногами! Хромая, скажем. Какая разница! Лишь бы хорошо работала!

– Твоя правда, – улыбнулась я.

– Звонок! – поднял голову Дегтярев. – Во! Прибыла!

Я кинулась в прихожую. Ура! Мои слова о сыне, лучшем адвокате города Москвы, и недвусмысленный намек на штраф подействовали на администратора фирмы, и нам живо прислали самую лучшую прислугу! Надеюсь, она отлично разбирается в бытовой технике!

Я открыла дверь и замерла с разинутым ртом и выпученными глазами. Понятно теперь, почему прислугу зовут странным для Москвы именем Амара и что имела в виду сотрудница агентства, упомянув о проблеме с внешностью.

Глава 2

Двухметровый лилово-черный негр раздвинул толстые губы и на чистейшем русском языке сказал:

– Здрассти. Мне нужна Даша Васильева!

Я попыталась прийти в себя. Лицо африканца вытянулось.

– Меня прислала «Подруга», – чуть тише сказал он. – Это Ложкино? Дом Даши Васильевой, так? Сказали… мне сюда… прямо сразу… без задержки.

Я тупо пялилась на парня. Мало того, что он похож на баклажан, так еще и одет самым немыслимым образом: вообразите – красный костюм с золотыми пуговицами и ярким шитьем.

– Вас смутил цвет моей кожи? – спросил прибывший. – Тогда, наверное, мне лучше уехать!

Тут я опомнилась.

– При чем здесь кожа? Просто я ожидала женщину!

– Я не мужчина, – испуганно замахал руками негр, – нет.

– А кто? – изумилась я.

– Просто человек! Абсолютно нормальный, – замямлил африканец, – но, если вас не устраивают мой пол и внешность, я уйду! Я привык, что произвожу, извините, впечатление… Моя мама белая, а папа был студент из Нигерии. Но русский язык мне родной! Я ходил в московскую школу, и потом мама переехала на Украину, и я решил…

– Входите, Амара, – перебила я парня, – гладить умеете?

– Утюгом? – уточнил парень.

– Естественно!

– Да, да, – заверил он (я подумала, что его костюм, наверное, должен изображать ливрею). – Вы не нахвалитесь!

– Вот и отлично, – обрадовалась я, – нам очень нужен человек, который умеет вести домашнее хозяйство. Идет? Работаете ударно месяц – имеете премию! Еда и жилье бесплатно!

– Да, да! – затряс головой Амара. – Во мне не сомневайтесь.

– Муся, – заорала Маша, выбегая в прихожую, – ой, а это кто?

Я живо пнула Марусю и строго сказала:

– Познакомься, пожалуйста. Это Амара. Он у нас месяц поработает: готовка, стирка, уборка, ну и так далее. Амара, это Маша, моя дочь.

– Рада знакомству, – кивнула Маруська и протянула негру руку, – привет! Тебе уже показали твою комнату?

После секундного колебания Амара осторожно пожал Машину ладошку и густым басом сообщил:

– Нет.

– Пошли, – сказала Маня, – собак не боишься?

– Нет, – снова коротко ответил Амара.

– Я глупость спросила, – хихикнула Маня, – ты, наверное, детство с крокодилами провел!

Амара засмеялся:

– Нет, я москвич, мама белая, папа из Нигерии. У нас с мамой кошка была, Барсик! Я – кофе с молоком.

– Сейчас сделаю кофе, правда, у меня латте не очень-то хорошо получается, – пообещала Маня. – Шагай на кухню.

– Спасибо, не хочу, я не об этом. Кофе с молоком – это полукровка, – пояснил Амара, – мама белая, папа из Нигерии.

– Да хоть бабушка коза! – воскликнула Машка. – Утюг включать умеешь? Остальное – ерунда!

Я не услышала ответа Амары, потому что Маня быстро утянула парня в столовую. Слава богу, он не обиделся на заявление про бабушку-козу! И, надеюсь, Амару не оскорбило мое откровенное изумление. В агентстве тонко намекнули на экзотическую внешность служащего. Хотя мне абсолютно без разницы, какой цвет кожи у человека – хоть розовая в зеленую клеточку. В данном случае я заинтересована в другом – лишь бы у нас заработала посудомойка, а в шкафах было чистое постельное белье и хорошо отглаженные вещи.

Я сделала шаг в сторону гостиной, и тут снова ожил дверной звонок. На этот раз на пороге стояла хрупкая, даже мельче миниатюрной Зайки, светленькая девочка, очень хорошенькая, с большими прозрачными зелеными глазами, окруженными длинными черными ресницами. Крохотные ушки были усеяны колечками, в ноздре торчал «гвоздик», а на шее темнела татушка.

– Здравствуйте, – нежным, словно звук флейты, голосом пропела она, – я…

– Саша Мироненко, – подхватила я, – от Лены Костюк. Входите, солнышко, не стесняйтесь. Лена предупредила меня о вашем приезде, пока она в экспедиции, о вас будем заботиться мы. Вам какая спальня удобнее: на первом или втором этаже?

– Можно выбирать? – растерялась Саша.

– Ну конечно, – приободрила я едва вышедшую из подросткового возраста девушку, – внизу большая комната, но она темная, за окном деревья. А наверху поменьше, зато целый день солнце.

– Наверное, лучше на первом, – приняла решение Саша.

Я подхватила ее саквояж.

– Пошли! Устала с дороги? Вот сюда, устраивайся! Коричневая дверь ведет в ванную, серая в шкаф, смотри не перепутай! Принимай душ, раскладывай вещи и приходи пить чай!

– Спасибо, – колокольчиком прозвенела Саша, – через пятнадцать минут прибегу.

– Можешь не торопиться, – остановила я девушку, – у нас не отель, где ужин строго по часам.

– Здорово, – сказала Саша и села на кровать.

Чтобы не мешать гостье, я вышла в коридор и поторопилась на кухню. Костюк упоминала о каком-то дефекте внешности своей подопечной, но я пока ничего особенного не заметила. Нормальная, вполне симпатичная девочка, разве что излишне худая. Похоже, она покупает себе вещи в магазине для малышей. Вот только с пирсингом Саша переборщила, и татушка на шее ужасна! Скорей всего, это и есть тот самый дефект!

В столовой не оказалось ни души. Амара, очевидно, распаковывает вещи в комнате, где раньше жила повариха Катя, Маша повела гулять собак, Зайка принимает ванну, Аркадий в кабинете изучает очередное дело, у него завтра заседание суда, а Дегтярев небось лег на кровать и уставился в телевизор. Сейчас выдам вам главный секрет полковника: он истинный фанат сериалов. Но те, что имеют в основе детективный сюжет, не трогают Александра Михайловича за душу.

– Сплошные глупости, – злится полковник, глядя, как на экране проводят следствие его киношные коллеги. – Полно нестыковок! Дашута, нет, ты только посмотри! В начале фильма герой сто раз повторил перед смертью: «Мое детское прозвище Плюшка знала только давно умершая мама!» Так откуда преступник мог узнать про имечко – Плюшка? Мама в могиле, героя убили! Ох, опять у них нескладуха!

Продолжая что-то бормотать себе под нос, толстяк щелкает пультом и с блаженным выражением лица погружается в перипетии чужих любовно-семейных страстей. Брошенные в младенчестве дети, разлученные брат с сестрой, мужья, воскресшие после падения в автомобиле с крутой горы и десять лет скрывавшиеся невесть где от своих жен, – вот это для Дегтярева. Когда я читаю в газетах презрительные слова какого-нибудь критика: «Фу! Сериалы! Они рассчитаны на дебилок, сидящих весь день у телика», – то вспоминаю нашего полковника, который отдыхает после тяжелого рабочего дня, посмеиваясь над приключениями каких-нибудь Букиных. Похоже, критики ошибаются. Александр Михайлович не баба, и он целыми днями занят на службе. Очень сомневаюсь, что, поймав очередного убийцу-маньяка и изучив дело, наполненное леденящими душу подробностями, вкупе с такими же фотоснимками, полковник захочет посмотреть вечером гениальный документальный фильм «Обыкновенный фашизм» или кино, посвященное войне в Чечне. Лично я бы на его месте Букиным или комиссару Рексу больше обрадовалась.

Посудомоечная машина была открыта и забита грязными тарелками. Я нажала на крайнюю кнопку и захлопнула дверку. Сейчас зашумит вода, загудит мотор…

Но вместо ожидаемых звуков затрезвонил трамвай. Я бросилась к холодильнику и тут же остановилась. Дашутка, это уж слишком! На кухне нет городского транспорта, это телефон. Боже, да он еще, оказывается, и сигналы меняет. Я вытащила трубку.

– Алло!

– Сегодня понедельник, – прошептали мне в ухо.

– Да, – машинально и я понизила голос.

– Четвертое августа!

– И что?

– Понедельник, четвертое августа, включи телик, новости, на канале «КТК»[1], сию секунду, живо!

Моя спина покрылась липким потом.

– Это опять вы!

– Жми на кнопку! – прошелестел голос, и связь оборвалась.

Я осталась стоять посреди кухни с мобильным в руке.

– Я разложила вещи, чем теперь заняться? – сказала Саша, появляясь на пороге. – Ой, чего вы такая зеленая?

– Маша поставила мне звонок, имитирующий звук приближающегося трамвая, – пролепетала я, – вот я и пугаюсь.

– Попросите ее переделать, – здраво предложила Саша.

– Сделай одолжение, включи телик, – попросила я.

Гостья щелкнула пультом, экран вспыхнул голубым светом.

– …двенадцать погибших шахтеров будут похоронены завтра, – сказала ведущая, – теперь о культуре. В Новоучанске[2] обрушилась крыша местного театра, погиб администратор. Здание давно требовало ремонта, но городские власти отказывали в финансировании.

– Интересно, почему фильм ужасов называется выпуском новостей? – вздохнула Саша.

– У известного продюсера Юрия Гинзбурга пропала дочь, десятилетняя Варвара, – вещала дальше ведущая, – ее судьба пока никому не известна. Всех, кто видел Варю, просят позвонить ее родителям.

Я неотрывно смотрела на экран, на котором появились фотография смеющегося, явно очень счастливого ребенка и несколько телефонных номеров.

– И о погоде. Сегодня о ней расскажет Алена Девятова.

Ведущая исчезла, возникло изображение другой стройной девушки с указкой в руке.

– Пятого августа в столице пройдет небольшой дождь, – завела она.

Вновь заорал трамвайный звонок. Саша дернулась и уронила на пол жестянку с печеньем. Банка покатилась по полу, крышка отскочила в сторону, в ту же секунду из коридора донеслось сопение и цокот когтей о паркет – собаки спешили на кухню. Стая великолепно разбирается в звуках. Сейчас питбуль, ротвейлер, мопс, йоркшир и глухой пудель скумекали: на кухне шмякнулось на пол нечто вкусное, и если не тормозить, то есть шанс слопать лакомство.

– Ну надо же! – всплеснула руками Саша. – Где у вас веник?

Но я уже выскочила на террасу, прижала телефон к уху и сказала:

– Алло.

– Видела? – спросил противный хрипловатый тенор.

– Да.

– Если ты читала книгу, поймешь, о ком речь!

– Погодите…

– Если читала книгу, то просто поедешь туда и поможешь!

– Постойте…

– Если читала книгу… но ты ее не читала!

– Нет, – удрученно ответила я.

– И соврала!

– Я не врала! Просто не стала просить Макса!

– Почему? Книга гениальна! – шипел голос.

– Но… извините… понимаете…

– Книга гениальна, – повторил голос.

– Согласна, – закричала я, – она супер! Лучше Достоевского, Толстого и Фолкнера.

– Они писали дрянь!

– Хорошо, хорошо! Ваша правда! Я готова идти к Максу! Верните девочку!

– Нет, – зло заявил голос. – Ты не захотела мне помочь, теперь по твоей вине случится много бед. По тексту. Отгадывай, лучший знаток детективов! Кому дали «Золотого льва»? Не мне, а тебе! Ищи! Да, кстати, если подключишь к делу полковника, я переделаю сюжет книги!

– Это нечестно, – залепетала я, – она уже написана!

– Но не напечатана, – отрезал голос, – ты не помогла, и гениальное произведение не увидело свет, а в рукопись можно вносить правку. Я хозяин своих слов, хочу – даю обещание, хочу – назад забираю. Время пошло, и его мало.

– Сколько? – прошептала я.

– В книге сказано.

– Я же призналась! Я не знаю текста!

– Зачем тогда хвасталась, раздавала интервью? – вознегодовал голос. – Надо отвечать за свои слова, киса!

– Но я же читала другие произведения и честно выиграла викторину, за что и получила «Льва», – залепетала я и тут же добавила: – Ладно, извините!

– Ну уж нет!

– Принесите рукопись! Хотите, встретимся прямо сейчас?

– Зачем?

– Я отвезу ваш труд Максу!

– И что?

– Он его опубликует.

– Поздно.

– Но вы же хотели…

– Теперь нет! – отрезал голос. – У меня возникло другое желание.

– Какое?

– Наказать тебя!

– Но я не сделала ничего плохого!

– Ошибаешься. Ты не читала книгу. Ищи, – приказал голос. – В твоих руках жизнь человека! И без глупостей!

Глава 3

Я очень хорошо понимаю, в каком недоумении вы сейчас находитесь, и попытаюсь ввести вас в курс дела.

Мой бывший муж, вернее, один из моих бывших супругов, Макс Полянский[3], стал весьма успешным бизнесменом. Долгое время он торговал яйцами и окорочками, заработал немалый капитал, потом вдруг превратился в продюсера, снял вполне успешный, судя по кассовым сборам, криминальный фильм и неожиданно увлекся этим процессом. А в последний год он еще и основал собственное издательство. Полянский полон энтузиазма, он мечтает стать самым крутым культурным деятелем. Максу нравятся красивые женщины, сейчас у него не помню какая жена по счету, а еще Полянский заядлый тусовщик, обожающий внимание прессы. И теперь скажите, на какого мужика быстрее клюнут белокурые нимфы: на директора птицефабрики или продюсера, режиссера, владельца издательства? Собираясь ответить на мой простой вопрос, учтите, что Макс обожает юных дев: он с большой заинтересованностью поглядывает в сторону Машиных одноклассниц. От посягательств на честь Лолит Макса останавливает лишь доскональное знание Уголовного кодекса: там никто пока не упразднял статью о растлении малолетних. Но едва девушке исполняется восемнадцать, как она уже не охраняется законом и у Полянского развязываются руки.

Бесполезно объяснять дурочкам, которые как мухи на мед слетаются на слово «продюсер», что директор курятника, вероятно, богаче того, кто добывает средства на производство книг или съемку. Успех на ниве культуры непредсказуем. Подчас режиссер или писатель уверен в гениальности своего произведения и, потирая руки, предвкушает не только урожай всех возможных премий, но и изрядное пополнение личного счета в банке. Но публика, увы, не разделяет восторгов творца и не желает смотреть ленту или читать роман. И что происходит с продюсером, который потратил на съемочный процесс миллион долларов, а собрал в прокате менее десяти тысяч? Как будет чувствовать себя издатель, напечатавший книгу многотысячным тиражом, осевшим на складе? Некоторых предпринимателей такой «пролет» может просто убить.

Без очередного романа или нового фильма люди легко обойдутся. А вот без яиц! Они необходимы всем: омлеты, соусы, хлебобулочные и кондитерские изделия… Даже при производстве шампуня и кремов для лица нужны желтки. Или вспомним курочку и массу вкусных блюд, которые можно из нее приготовить.

Что у нас получится при подведении итогов? Девушки, бизнес на ниве культуры нестабилен, лучше выйти замуж за директора птицефабрики. Но прекрасный пол манит экран, и, услышав волшебное слово «продюсер», сотни красавиц впадают в каталепсию и готовы на все, чтобы оказаться с человеком, который вхож в волшебный мир закулисья.

Макс, заработав деньги на яйцах и птице, вкладывает их в киноленты и книги. Его проекты бывают более или менее успешны, но в светской тусовке отношение к Полянскому резко изменилось. Моего бывшего мужа теперь рвут на части, он окружен толпами старлеток и журналисток, постоянно раздает интервью, сверкает улыбкой перед камерой и чувствует себя… нет, не звездой. Ощущения Макса более острые, он тот, кто зажигает звезды, человек, от которого зависят судьбы многих людей. Полянский еще не определился, какой вид деятельности, кино или книги, привлекает его больше, и пока работает на два фронта.

Это, как вы понимаете, присказка, а сказка началась весной. Макс отлично понимает, что интерес к новому произведению искусства надо подогреть заранее, до его выхода в свет. И абсолютно зряшное, более того, вредное дело нанимать газетчиков, которые, бойко скрипя компьютерами, напишут:

– Фильм режиссера N, снятый по великой книге писателя М, надо посмотреть всем, так как он поднимает огромной важности философские вопросы о бренности бытия.

Публика не пойдет в кинотеатры, наш народ привык воспринимать статьи в прессе с точностью до наоборот: раз хвалят, значит, это ужасная гадость.

А вот если написать, что актриса, играющая главную роль, затеяла интрижку с режиссером и ушла к нему, если дать интервью с брошенным супругом дивы, который в запале заявит: «Я ей волосы повыдергаю, пристрелю на месте, детей не отдам», если обвинить автора сценария в плагиате, сообщив: «Он украл диалоги, переписал анекдоты из Интернета, фильм обречен на провал…», вот тогда народ снесет в ажиотаже билетные кассы. Одни захотят посмотреть на ветреную актрису и составить свое мнение о ее красоте, другие будут ждать скандала со стороны бывшего мужа, третьи начнут выискивать в репликах персонажей отголоски народного фольклора. Черный пиар лучше белого!

Кроме того, газетчики обожают всяческие презентации, где хорошо кормят, поят, а на выходе еще и подарок дают.

Сложив все составляющие, Макс придумал фишку. Он объявил конкурс под названием «Народный детектив». Суть его состояла в следующем. В газете «Желтуха», чей тираж зашкаливает ежедневно за несколько миллионов, были опубликованы вопросы – цитаты из разных книг криминального жанра. Требовалось отгадать автора текста, название романа, из которого выдернута фраза, отправить ответ в редакцию и получить приз. Победивший становится обладателем статуэтки «Золотой лев» и председателем жюри, которое будет отбирать сценарии для нового блокбастера. Съемки Макс планирует начать в сентябре.

А теперь оцените степень моей глупости. Кстати, я совершенно не стесняюсь признаваться в том, что читаю по вечерам «Желтуху», меня веселят сплетни и откровенное вранье. Госпожа Васильева увидела конкурсное задание и обрадовалась. Я истовый читатель криминальных романов и, как бывший преподаватель французского языка, обладаю хорошей памятью, поэтому я в два счета вспомнила и произведения, и имена писателей. Нет бы мне, порадовавшись собственной эрудиции, отложить в сторону газету и заняться своими делами! Но я решила сделать следующий шаг: взяла и отправила письмо с ответами по адресу, указанному в газете. Спустя неделю я забыла о викторине, но в конце апреля мне позвонила девушка по имени Катя и затараторила:

– Дарья? Здрассти! «Желтуха» поражена вашим умом и эрудицией. Вы единственная верно ответили на все вопросы викторины. Примите наши поздравления и приезжайте пятого мая в развлекательный центр «Зимушка», где вам будет вручена заслуженная награда.

Я пришла в полнейший восторг и явилась в назначенный день и час в обозначенное место. Представьте мое изумление, когда я увидела на сцене Макса и поняла, что организатором действа является не кто иной, как он. Но в еще больший восторг пришли представители СМИ.

Устроители выбрали безошибочно правильное время для тусовки. В начале мая светская жизнь в Москве затихает, бомонд разлетается на всякие там острова, и писать не о чем. Поэтому на вручение премии «Золотой лев» явилась туча корреспондентов, включая даже представителей журнала «Пластмасса в нашей жизни». И тут такая фенька! Победительницей признали бывшую жену основного спонсора!

Орда писак с фотоаппаратами кинулась к сцене, мне под нос сунули штук тридцать микрофонов, из множества глоток прозвучал вопрос:

– Сколько вы заплатили Полянскому за первое место?

Я попыталась оправдаться.

– Я честно ответила на все вопросы.

Громкий хохот пролетел над залом, мне стало очень обидно.

– Просто я отлично знаю детективы!

Хохот перешел в гогот, борзописцы веселились от души.

– Господа, – попыталась я воззвать к их чувству логики, – возьмите «Желтуху», там ни слова не сказано, кто является организатором викторины! Мне и в голову не могло прийти, что в этом замешан Макс, и…

– Мы уже поняли, что ваша убедительная победа – абсолютная случайность, – крикнул кто-то из толпы.

Я чуть не заплакала. Полянский, растерявшийся от такого поворота событий, решил мне помочь и заорал:

– Ребята, ей-богу, мы не врем! Я ни слова не говорил Дашуте!

– Ага, – завопил тот же голос, – и ничто в душе не дрогнуло, когда вы увидели, что победительницу зовут Дарья Васильева!

– Нет, – ляпнул Полянский, – женщин с такими именем и фамилией в России полно, вообще-то я не вспоминаю бывшую супругу, зачем она мне?

Я обозлилась на Макса за сие идиотское заявление. Ну погоди, дружок! Значит, я тебе не нужна? Ладно, один раз я вытащила тебя, дурака, из крупной неприятности, но больше на мою помощь не рассчитывай[4]!

– Послушайте, – раздался женский голос. – я Лена Лаптева, из газеты «Юность». Давайте на минуточку представим, что госпожа Васильева говорит чистую правду. На мой взгляд, очень глупо выставлять победительницей жену, пусть даже и бывшую! Правда моментально вылезет наружу, а господин Полянский никак не похож на дурака! Думаю, произошло удивительное совпадение.

Я с благодарностью покосилась на симпатичную молодую женщину. Фамилия Лаптева мне известна, с этой подписью выходят статьи, которые я с наслаждением читаю. И если эта корреспондентка рекомендует купить какую-нибудь книгу, я непременно следую ее совету. У Лаптевой хороший вкус, впрочем, может, он просто совпадает с моим? А теперь вот выясняется, что Лена еще и логично мыслит! Спасибо ей за поддержку!

– У меня вопрос! – закричала другая баба, полная брюнетка в грязных джинсах. – Следует ли считать премию «Золотой лев» прелюдией свадьбы? Вы с Максом хотите снова пожениться?

– Когда торжество? Вы уже расписались? Где будете жить? А дети, они как относятся к ремейку? – засыпали нас вопросами остальные журналисты.

У меня в прямом смысле слова опустились руки, статуэтка-приз оказалась излишне тяжелой.

Макс покраснел и заорал:

– Хотите верьте, хотите нет, Дашута одержала победу честно. Все. Жюри начинает работу, ждем сценарии или рукописи, на основе которых мы будем снимать фильм. А сейчас прошу всех в зал, там вас ждет фуршет!

Армия корреспондентов ринулась в глубь развлекательного центра, Полянский стащил меня со сцены, прижал к стене и гневно спросил:

– Что за хрень?

– Прости, я не знала, ей-богу, честное слово, даже не подозревала, кто устроитель… – испугалась я.

– За каким фигом ты отправила ответы? – еще сильнее обозлился Макс. – Получился цирк!

– Ну… я подумала… выиграю… так просто… – залепетала я. – «Желтуха» предлагала…

– Только свяжись с тобой, всегда ерунда получится, – рявкнул Макс. – Как у нас в загсе началось, так до сих пор и катится!

Я опустила глаза долу и уставилась на ботинки бывшего супруга. Похоже, наш «птичник» тратит целое состояние на обувь – эта пара стоит не менее трех тысяч евро. И Полянский лукавит! Скандал в загсе произошел из-за его мамы, которая, хлебнув шампанского, получила отек Квинке. Вместо ресторана мы всей толпой кинулись в Склиф. Нину Андреевну спасли, но она долгие годы потом повторяла:

– У Дашеньки с Максимом было незабываемое торжество. Я чуть не умерла. Невестка угостила свекровь советской шипучкой. Оказалось, что у меня на нее аллергия, ужасная, невероятная, смертельная! Я раньше пила только импортное вино. Даша не виновата, она просто дала мне бокал с дешевым ядом! Ах, какие они были красивые! Макс высокий, статный, широкоплечий, кудрявый… Аполлон! И рядом Дашенька – крохотная, мелкая, коротко стриженная, еще съежилась от радости, наша мышка серенькая! И шампанское! Удача, что я еще выжила!

Макс встряхнул меня за плечи.

– Вернись на грешную землю!

Я заморгала.

– Я никуда не уходила!

Полянский махнул рукой.

– Расчудесно помню такое выражение твоего лица! Ладно, деваться некуда! Ты теперь председатель жюри.

– Охотно передам эту почетную обязанность другому человеку, – протянула я, – и фигурку льва забирай!

– Оставь себе, – наконец-то соизволил улыбнуться Полянский. – Мне следовало проявить бдительность, хотя бы за день выяснить, кто победитель. Не стал, понимаешь, тратить время на ерунду: какая разница, что за Марь Иванна получит «Льва»! Мне перед выходом на сцену планшетку сунули и шепчут: «Имя, фамилия несложные, Дарья Васильева!» Нет, такое могло быть только с тобой.

– Ты тоже принимал участие в этом деле, – вздохнула я.

– Короче! – гаркнул Макс. – Мы отберем сценарий, а ты объявишь автора! Осенью или в конце лета затеем съемку. Никакой самодеятельности, я вкладываю в производство большие суммы! Не вздумай лоббировать интересы какого-нибудь писаки! О’кей? Один раз затеяла свару, и хватит.

– Я не собиралась мешать работе отборочной комиссии, – прошептала я.

– Вот и отлично, – кивнул Полянский, – а теперь иди в банкетный зал.

– Не хочу, – испугалась я, – там корреспонденты.

– Тебя не поймешь, – улыбнулся Макс, – то дайте ей славу и приз, то отстаньте, не трогайте!

Я зашмыгала носом, Полянский обнял меня за плечи.

– Ладно, проехали, попудри носик и направляйся на тусовку. Журналисты уже выпили, к тебе приставать не будут.

Я поплелась в туалет, вытащила косметичку, но тут же почувствовала прикосновение к плечу и взвизгнула.

– Простите, простите, – зашептала шатенка с диктофоном в руке, – не хотела вас напугать! Один крохотулечный вопросик!

– В туалете? – мрачно уточнила я.

– Какая разница, – улыбнулась корреспондентка.

– Извините, но ничего нового о премии я не скажу! – проявила я твердость.

– У меня личная тема, – заискивающе протянула девушка, – у вас, говорят, есть мопс?

– Хуч? – поразилась я. – Верно. В Ложкине обитает целая стая собак: ротвейлер Снап, питбуль Банди, йоркшириха Жюли, пуделиха Черри и, о да, Хучик. Но только на вопросы конкурса я отвечала без помощи мопса! Хуч умен, порой мне кажется, что он понимает человеческую речь, вернее, он ее совершенно точно понимает, просто иногда мопсу выгодно изображать дурака. Но детективы Хучик не читает, и подсказать правильный ответ хозяйке ему слабо!

Шатенка рассмеялась:

– Скажете тоже! Я понимаю, что пес не знаток литературы!

– Журналистам порой приходят в голову и не такие идеи, – ввернула я.

– Да я хочу купить мопса, – призналась девушка, – а о породе узнать не у кого! Поэтому я и подошла к вам!

Обида, злость и растерянность мигом покинули меня. Я страстно люблю собак и, смею надеяться, неплохо в них разбираюсь.

– Вас как зовут? – обрадовалась я.

– Катя, – представилась шатенка.

Я оперлась о рукомойник и спела хвалебную оду мопсам.

– Супер, – прошептала Катя, когда фонтан сведений иссяк, – но… тут… понимаете… Одна дама мне сказала, что мопсов ни в коем случае нельзя покупать!

– Почему? – изумилась я.

– У этих собачек сильно выпученные глаза, – вздохнула собеседница.

– И что? – я не поняла проблему.

Катя прижала руки к груди.

– Говорят, когда мопс прыгает на диван, у него глаза вываливаются и падают на сиденье, а хозяин должен их вставить на место. Это правда?

Я разинула рот и заморгала, потом хотела сказать, что встречала людей, у которых от трения головы о подушку отваливаются уши… Но увидела по-детски испуганное выражение лица корреспондентки и, стараясь не расхохотаться, прошептала:

– Вранье!

– Да? – с сомнением покосилась на меня Катя. – С трудом верится, что мопсы такие беспроблемные и замечательные, как вы рассказываете!

– Можно купить очки, – не выдержала я, – и тогда глаза песика не будут выпадать на диван, а вам останется только легким движением вернуть им статус-кво. Чпок! И глазоньки на месте!

– Ага, спасибо, – кивнула Катя и убежала.

Я взялась за губную помаду и тут же услышала шум воды. В одной из кабинок, оказывается, находилась дама. Дорогие мои, будьте осторожны в сортирах, в особенности если хотите там посплетничать о коллеге. Сначала убедесь, что в кабинках никого нет.

Дверь скрипнула, появилась Лена Лаптева.

– Спасибо вам за помощь! – воскликнула я.

Лена отвернула кран и стала мыть руки.

– Я сама однажды попала в глупую ситуацию, – улыбнулась она, – кстати, обратите внимание, Катя, ну та, что спрашивала вас про мопса, не блондинка!

Я поправила свои светлые волосы, засунула косметичку в сумку и развела руками:

– Бывает!

Лена засмеялась и стала причесываться, а я шла в фуршетный зал в приподнятом настроении. Встречаются люди, от общения с которыми делается легко на душе! Лаптева явно из их числа.

Глава 4

Злополучного «Золотого льва», вызвавшего у меня не самые светлые чувства, я спрятала в самый дальний угол библиотеки, а желтая пресса быстро забыла про Полянского и его бывшую жену. В конце концов ни я, ни Макс не являемся звездами, статьи в газетах шли под названиями «Все конкурсы – обман» или «Честной победы не бывает».

Спустя пару недель я похоронила воспоминания о совершенной глупости, и тут произошло потрясающее событие.

Тихим летним вечером, когда я, наслаждаясь покоем, мирно валялась у телевизора, зазвонил мобильный. Я взяла трубку и, не посмотрев на дисплей, лениво сказала:

– Алло.

– Дарья Васильева? – прозвучал противный голос.

Было непонятно, кто является его обладателем: мужчина или женщина. Для представителя сильного пола тембр был высоковат, для слабого – низок и чересчур уж неблагозвучен.

– Слушаю, – ответила я.

– Дарья Васильева? – переспросил неизвестный. – Жена Максима Полянского, продюсера и книгоиздателя?

– Да, – подтвердила я и быстро добавила: – Бывшая жена. Мы в разводе много лет.

– Полагаете, что имеете дело с журналюгой? – возмутились в трубке. – Я НЕСОМНЕННЫЙ победитель конкурса «Народный детектив», автор бестселлера, по которому необходимо снять фильм.

– Поздравляю, – приветливо сказала я.

– Пока не с чем, – отрубил победитель, – надеюсь на вашу помощь. Слушайте и не перебивайте. Я создал великое произведение, но мы живем в век потребления жвачки, поэтому истинное искусство ютится по подвалам, а на волне успеха всплывает сами понимаете что. Моя книга лучшая!

– Замечательно, – вклинилась я в самовосхваления чудака.

– Не перебивайте! Фильм обязаны поставить по моему сценарию.

– Насколько я помню, вы представились победителем, – кашлянула я, – значит, проблем нет. Время запуска фильма – конец лета или начало осени…

– Имеющий уши да услышит, – сердито оборвали меня на том конце провода, – до вашего разума донесли другую информацию. Было сказано: «Я несомненный победитель». Мой текст лучший! Но коррумпированное жюри предпочло бездарность и…

Я решила остановить чудака.

– Простите, как к вам обращаться?

– Благородный, – после небольшой паузы ответило бесполое существо.

Я удержалась от смешка. Благородный! Смахивает на ник из Интернета, значит, это мужчина.

– Понимаете, Благородный, я не имею никакого отношения к работе жюри.

– Вы его председатель!

– Номинально! Я ни разу не была на заседаниях, ничьих рукописей не видела и…

– Вы жена Макса Полянского! Продюсера!

– Бывшая, – уточнила я.

– Но он вас поставил во главе отборочной комиссии.

– Это случайность.

– Фу, не лгите!

– Благородный, поверьте, меня позовут только на церемонию объявления победителя, дадут конверт и попросят огласить его содержание!

– Моя книга гениальна!

– Охотно верю!

– Все вы, богачи, такие! Никогда не оцените талант бедного человека! Призером станет Вероника Волыщева!

– Откуда вы знаете? – поразилась я.

– Подумаешь, секрет! Ее муж – владелец одного из телеканалов, он договорится с Полянским.

– И чем я могу вам помочь в данной ситуации?

– Скажите мужу: роман Благородного лучше!

– Он бывший супруг, – опять напомнила я, – у нас хорошие отношения, но дружескими их уже не назовешь.

– Вбейте мужу в голову: книга Благородного получит «Оскара»!

Я сдержала стон.

– «Оскара» дают за фильм.

– Есть номинация – «сценарий», – стоял на своем писатель.

У меня закружилась голова.

– Извините, вы обратились не к тому человеку.

– Неужели вы не имеете влияния на мужа?

Я опять собралась напомнить, что муж «бывший», но тут до меня с запозданием дошло: я же стала жертвой психически ненормального литератора. Нужно отделаться от персонажа с псевдонимом Благородный. Горя желанием вернуться к теледетективу, я совершила роковую ошибку.

– Хорошо, вы правы, жена имеет над мужем власть. Но встаньте на мое место! Каким образом я могу продвигать роман, который не то что не читала, а даже не видела!

– Он гениален!

– Это ваше утверждение!

– Книга великая!

– Охотно вам верю, но я с ней не знакома.

В трубке засопели, а в моей душе запели соловьи. Даже на самого последнего графомана должен подействовать аргумент о непрочитанном романе.

– Лучшая книга достойна экрана? – неожиданно спросил собеседник.

– Да, – с легкой душой подтвердила я.

– Ладно, завтра вы получите экземпляр, – заявил писатель, потом понеслись гудки.

На следующий день, ровно в десять утра, Ирка протянула мне пакет из плотной коричневой бумаги, на котором красным фломастером значилось мое имя.

– Что там? – удивилась я.

– А не знаю, – ответила домработница, – нашла у калитки, бросили в нашу почту. Толстый, однако, похоже, внутри книга!

Я разорвала упаковку и вытащила самодельное издание на «пружинке». «Благородный В. „Десять негритят“ – стояло на титульном листе.

Взяв роман, я пошла в сад и улеглась на раскладушку. Название меня в восторг не привело: детектив «Десять негритят» есть у Агаты Кристи. Если не ошибаюсь, произведение великой англичанки было многократно экранизировано. Мне из всех киноверсий больше всего пришлась по душе та, что снята режиссером Говорухиным. Надеюсь, таинственный литератор не переписал опус старушки Кристи, ограничился лишь заимствованием заглавия.

Подоткнув под спину подушку и сунув в ноги мопса Хуча, я запустила левую руку в тарелку с орешками кешью, правой открыла книгу и погрузилась в чтение.

«Серо-синее небо, навевавшее тоску и депрессию на Владимира, сильно омрачало его настроение, испорченное плохим поведением Лизы, которая, полная злобы и ярости, сумела вогнать Владимира в колебания между жизнью и смертью, вызванные ершистыми раздумьями о месте Лизы в его жизни и неприятием ее измены, чисто духовной, не физической, телесную неверность Владимир понять мог, но ментальная набрасывала тяжесть психики, чему еще способствовало серо-синее небо мрачной осени его лета».

Я икнула, отпила воды из бутылки и попыталась понять смысл длинного и не вполне внятного предложения. Есть некий Владимир. Он очень расстроен изменой Лизы. Хорошо, читаем дальше:

«Круглые снежинки, нежно вздыхая, падали на его волосы, тусклые от горя и душевного состояния выхолощенного коня, пегие пряди ломало нездоровье».

Минуточку, здесь явная несостыковка. Только что автор упоминал «серо-синее небо мрачной осени его лета», и вот вам снег! Либо лето, либо осень! И откуда тогда снег?

«Душа томилась пониманием осмысления факта измены Владимира, который, сделав ложный шаг, вызвал к жизни прелюбодеяния Лизы, которая отомстила Владимиру, который не захотел остаться Владимиром, став жалкой тенью того, кого я любила много лет назад и кто согласился стать моей женой!»

Я перечитала текст. Кто из них Владимир? То есть автор, он кто? Лиза? Вова? Чья жена какого мужа? Кто кому сколько раз изменил? И почему автор решил, что он написал детектив? Хороший криминальный роман начинается с фразы: «Я наступила на руку трупа»[5], или на худой конец с предложения: «С люстры, покачивая ногами, свешивалось тело электрика Петрова».

Решив подкрепиться, чтобы лучше разобраться в хитросплетениях сюжета, я насыпала в рот новую порцию орешков и сказала укоризненно смотрящему на меня Хучу:

– Да, дорогой, жизнь несправедлива! И твоей и моей печени вредны кешью, но ты не способен взять лакомство из шкафа, поэтому и не ешь его. А я, отвратительная обжора, спокойно лопаю орехи. Но тебе не дам, потому что забочусь о твоем собачьем здоровье и долголетии. Надеюсь, «серо-синее небо мрачной осени твоего лета» не станет еще депресивнее от осознания сей проблемы!

Хуч чихнул, спрыгнул с раскладушки и ушел в дом. Я попыталась продолжить чтение, но на пятой странице сдалась. К Владимиру и Лизе неожиданно присоединилась некая Барбара, которую я приняла за человека, однако через несколько абзацев стало понятно: Барбара – «ментальная сущность психического образа Владимира, астральное воплощение темного зла светлой души, оскорбленной изменой духа». В полной тоске я, не вникая в смысл, пролистала рукопись, открыла последнюю страницу и увидела: «Конец первой части».

Тут мои веки смежились, и я быстренько улетела в страну снов. Из дремоты меня вырвал звонок телефона.

– Насладились? – забыв поздороваться, спросил Благородный. – Уж пора бы!

– Да, – малодушно соврала я.

– Гениально?

И что ему ответить? Сказать честно: «Текст невыносимо скучен и бездарен, я заснула, не осилив первой главы»?

Я не способна на столь откровенные оценки чужого творчества. Меня воспитывала бабушка, которая частенько повторяла:

– Дашенька, всегда лучше похвалить человека, чем отругать. Тебе не трудно, а ему приятно!

– Гениально? – повторил писатель.

– Интересно, – обтекаемо ответила я. – Образы свежи, мысли оригинальны.

– Полянский снимет кино! – возликовал Благородный.

– Я ничего не могу вам гарантировать! – испугалась я.

– Он ваш муж!

– Бывший, – заскрипела я зубами. – Пожалуйста, попробуйте понять, наш брак давно расторгнут, я не имею на него никакого влияния.

– Вы озвучите свое мнение?

– Да, – пообещала я.

– Будете моим союзником?

– Непременно.

– Книга гениальна?

– Восхитительна, – подтвердила я, мечтая быстрее избавиться от графомана.

– Меня ждет «Оскар»!

– Конечно!

– Макс снимет фильм?

– Да, – не подумав, брякнула я.

– Обещаете?

– Да, – на автопилоте сказала я и тут же спохватилась: – Минуточку, Благородный, сколько раз вам повторять: я не могу ничего решать за бывшего мужа.

– Первое слово дороже второго, – по-детски отреагировал собеседник. – Жду объявления имени победителя! Спасибо! Вы замечательная! Самая лучшая! Возьму вас на церемонию вручения «Оскара»! В благодарственной речи скажу добрые слова о Даше Васильевой! Не сомневайтесь, вы имеете дело с аристократом духа, а не с хамом.

Избавившись от психа, я соединилась с Максом и спросила:

– Жюри прочитало все заявленные рукописи?

– Уж не хочешь ли ты поруководить процессом? – с ходу полез в бутылку Макс.

– Нет, мне интересно только имя победителя.

– Олег Красков, – ответил Макс, – надеюсь, ты понимаешь, что весь конкурс – липа, сценарий давно утвержден, и вручение премии «Народный детектив» – чистая пиар-акция.

– У меня есть небольшая просьба.

– Ну? – опечалился Макс.

– Сначала скажи, кто-нибудь прислал рукописи?

– Завалили нас по уши, – засмеялся Полянский. – Народ наивен!

– И как вы с ними поступите?

– Предлагаешь ездить по авторам и вытирать слезы?