Я не бандит E-Book

Владимир Колычев

• Herausgeber: ЭКСМО
• Kategorie: Abenteuer, Thriller, Horror
• Serie: Колычев. Романы о бандитской любви
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 530

Veröffentlichungsjahr: 2024

Beschreibung

Не хотел Родион Космачев становиться бандитом. И так за плечами уже шесть лет зоны. Теперь он желал только одного - просто честно жить. Не получилось. Родион попал в волчью стаю - мощную криминальную группировку. И значит, тоже надо выть по-волчьи. Наехал рэкет - сам становись рэкетиром. Создал свою криминальную армию - будь в ней генералом. И объявляй войну другому криминальному генералу - Боксеру. Им двоим есть что делить - родной город, разбитый на бандитские зоны влияния. И еще они делят Элону - женщину, ставшую роковой в их судьбах...

Leseprobe

Владимир Колычев Я не бандит

Часть первая

Глава первая

Родион проснулся от невыносимой тяжести в мочевом пузыре. В сортир тянуло – мочи нет.

Прежде чем подняться с койки, Родион прислушался к ночной тишине. Все тихо, спокойно, только нет-нет да скрипнет чья-то шконка. Похоже, кое-кто сошелся в рукопашной со своим мужским естеством. Рукоблудие под одеялом – явление для зоны обыденное. Нет на зоне баб, вот и приходится общаться с Дунькой Кулаковой. Это лучше, чем заниматься любовью с хавроньей Дашкой, обладательницей титула «Мисс свинарник-91». Про «петухов» и говорить не хочется. Трах с мужиком – Родиону даже думать об этом тошно.

То ли дело иметь женщину. Желательно во всех позах. Пусть даже такую, с какой когда-то перестал быть мальчиком. Давно это было. Но если смотреть на прошлое через призму долгих лет, проведенных под небом в клеточку, кажется, что это было вчера...

– Ой, Родик! Хорошо, Родик! – завывала Малашка.

Ее голос раскатами эха бился о бетонные стены мрачного подвала. Старый расшатанный диван ходил ходуном, в любой момент мог развалиться на части. Род это понимал, но ему было все равно. Сегодня у него особенный день. Дворовая шалава Малашка посвящает его в мужчины. «Святилище» у нее скользкое, тесное – самый кайф для его штуки, впервые используемой по прямому назначению. Вот только в остальном – полный отстой. Стремная девка эта Малашка. Некрасивая, толстая, потная, неряшливая. Но других, увы, нет. Симпатичных девчонок калачом в подвал не затащишь.

Все пацаны из его команды уже попробовали Малашку. И не по одному разу. Все мужчинами стали, прилив крутости ощутили. Родиона от лярвы воротило. Но, в конце концов, пятнадцать лет ему. Уже не мальчик. Пора это на деле доказать. И доказал. Кстати, это куда приятней, чем доказывать школьные теоремы. Родион убедился в этом, когда в низ живота вонзилась стрела невыносимого кайфа и грянул взрыв. Вулкан разверзся, и детородная лава толчками устремилась... Неважно, куда она устремилась. Главное, Родиону было невообразимо хорошо. Силы оставили его, и, опустошенный, он скатился с девки. Лег на спину и блаженно закрыл глаза. Наконец-то сссссс-свершилось!..

– Родик, я хочу от тебя ребенка, – сказала Малашка.

Смысл сказанного не сразу дошел до него.

– Чего? – взвился он.

Вот курва, такой отходняк обломала!

– У нас может быть ребенок, – как ни в чем не бывало продолжала она.

– Совсем чокнулась? – покрутил он пальцем у виска. – Ты хоть думай, что несешь!

Эта шлюха кому ни попадя дает. Все кому не лень в нее кончают. А отцом ее ребенка ему становиться. Придурочная.

– Я-то думаю... И ты думай, когда на бабу залазишь... Ты не волнуйся, Родик, напрягать я тебя не буду, не собиралась даже.

Она поднялась с дивана, начала одеваться. Родион старательно отводил от нее взгляд.

– А насчет ребенка, это я так, чтобы тебя уму-разуму поучить. Чтобы знал, что с девками спать – это тебе не в бирюльки играть. Перепихнешься с какой-нибудь финтифлюшкой, обрюхатишь ее. Жениться придется. Ты этого хочешь?

– Рано мне.

– Вот и мотай на ус. Я баба прожженная, жизнью битая. Знаю, что говорю.

– Спасибо за совет.

Хоть и шлюха, но черепушка у нее варит.

– А еще другой вариант может быть. Ты с девчонкой по взаимному согласию переспишь. А она в милицию на тебя заявит. Что изнасиловал, скажет. Или она, или родители ейные. Тогда тебе любая цыганка предскажет дорогу в казенный дом. СИЗО сначала, а потом по этапу и на зону... Я там уже побывала. И тебе туда идти не советую...

Малашка набухала полный стакан водки, залпом его осушила, сунула в рот «беломорину», жадно затянулась.

– Ну все, бывай! Если еще захочешь – найдешь.

Родион натянул штаны и тоже убрался из подвала. На свет божий выполз. А там...

У подъезда стояла грузовая машина, дюжие хлопцы лихо вытаскивали из нее мебель. Женщина средних лет. Холеная, лицо в «штукатурке», нос к небу задран – к такой не подъедешь. Фифа, короче. А рядом с ней... Рядом с ней... Такой девчонки Родион еще не видел. Короткое платьице, большие синие банты, длинная русая коса. Глаза как голубые озера. Красивая до умопомрачения, стройная как тростинка. Длинные загорелые ноги, белые носочки так мило смотрятся на них.

Новые жильцы. Новая девчонка в их дворе. Новые чувства. Родион вдруг ощутил себя заново родившимся. Малашка осталась где-то далеко-далеко. Со своими советами. Если бы эта девчонка побывала под ним в подвале, если бы залетела от него, он был бы только рад жениться на ней. И даже если бы она его в изнасиловании обвинила, он бы, пожалуй, не роптал. Хоть на зону, хоть куда, лишь бы хоть раз побыть с ней как мужчина с женщиной...

Девчонка заметила, как ошалело смотрит на нее Родион. Смутилась, спряталась за мать. Испугалась.

Не понравился ей Родион. Потому что она пай-девочка, мамина дочка. Нарядное платье, воздушные банты. Эта девчонка не знает, что такое улица. А Родион этой наукой сыт по горло.

Заволжск – крупный индустриальный областной центр. Со стороны смотрится красиво. А если заглянуть внутрь, приглядного мало – сплошные каменные джунгли. Новые микрорайоны, дома, дома, дома... И много-много уличных команд. В каждом дворе свой царек, своя бойцовская дружина. Двор на двор, улица на улицу, район на район – явление привычное. Родион сызмальства постигает уличные университеты и уже потерял счет дракам. Дрались в основном на кулаках. Но, бывало, в ход шли железные прутья, велосипедные цепи, кастеты. Бился Родион крепко, всегда в центре событий. Недаром у него все лицо и тело в шрамах. Счастье, что глаза на месте.

Раньше он был на вторых ролях. Сейчас в центровых ходит. Крутая уличная банда под ним. Из двух дворовых команд сбита. И еще один двор к нему просится, потому как трудно в одиночку против Юры Лютого выстоять. Кстати, давно пора этому барану глаз на задницу натянуть...

Свои пацаны его уважают, чужие боятся. В авторитете он. Только незнакомке все равно. Для нее он чужак, которого надо опасаться. Эта девочка из другого мира. И если она окажется недотрогой, Родиону к ней не подступиться.

Так и случилось. Элона – так звали девчонку – отшила его. Не нужен он ей оказался. Но это было так давно...

Родион поднялся со шконки, двинулся к сортиру. Ночь – время для сна. Драгоценные часы отдыха перед занудной работой на «промке». Так не хотелось их тратить на походы к «дальняку». Но не мочиться же под себя...

В сортире полным ходом шла работа. Молодой зачуханный парень с энтузиазмом надраивал «очко». Увидел Родиона и вздрогнул, затравленно покосился на него. Этот парень с обидной кличкой Чиряк боится не его как такового. Он боится всех. В особенности «блатных». Чиряк из касты обиженных. Еще в камере СИЗО, говорят, косяк упорол. Вся его вина в том, что на краковскую колбасу позарился. Всю палку сожрал. А это западло. Потому что колбаса формой член напоминает. Получилось, Чиряк член хавал. Для коренных уголовников повод, чтобы опустить человека. Парню этому еще повезло. Не нашлось на хате желающих, не опетушили его. А вот в разряд «обиженных» он перешел. Опустить его могли в любой момент. Но пока бог миловал. Если и дальше никто не позарится на его задницу, то все равно до окончания срока быть Чиряку «парашником», днем и ночью драить сортиры. Ни один порядочный зэк руки ему не подаст. Западло это.

Тюрьма и зона – это страшно. Если ты слаб духом, недолго до беды. Наедут на тебя, зачморят, сделают изгоем. Есть индивидуумы, которым хлеба не надо, лишь бы над человеком поиздеваться.

С волками жить – по-волчьи выть. Родион никого не трогал, но и себя в обиду не давал. Еще на пересылке сцепился с одним уродом – так отметелил его, что того еле откачали. С тех пор никто к нему не приставал. Но тут ничего удивительного. Сказывалась уличная закалка, да и статья у него уважительная. В общем, для него жизнь на зоне сносная. А вот слюнтяям и чистоплюям здесь туго.

Знавал он одного такого. Веня, пай-мальчик из интеллигентной семьи. Папа партийный начальник, мама доцент, завкафедрой университета. Да и сам Веня не промах. Отличник, спортсмен, комсомолец, активист. Но из мягкого теста он вылеплен. Пропал бы Вениамин на зоне, Родион в этом не сомневался.

А почему он вспомнил об этом придурке? Да все из-за нее, из-за Элоны...

– Род, что за дела? Этот, который Веник, ага, на Элонку запал, а ты мышей не ловишь! – возмущенно протянул Жук.

– Ну запал, ну и что? – совсем не весело отозвался Родион. – Девчонка она класс, вся школа по ней сохнет. И этот, который Веник, засох, чего тут такого? Она же и его отшила...

– А вот и нет, братуха. Они вчера в кино ходили. Сам видел...

– Гонишь, да?

– Не, ну серьезно... Надо этому Венику мозги вправить.

– Не вопрос, поговорим. Как этого козла найти?

– Так они сегодня опять в кино пойдут. Надо бы встретить.

– Встретим, – кивнул Родион.

Элона дала ему от ворот поворот. Это, конечно, плохо. Но Родион не отчаивался. Ждал, когда она одумается и повернется к нему лицом. Когда-нибудь так случится. А пока он следил, чтобы она ни с кем не гуляла. Мальчишеский эгоизм. Хотя Родион уже не мальчишка. Шестнадцать лет ему, а выглядит на все двадцать. Да и сама Элона уже не та девчонка, которую он видел год назад. Повзрослела, соком налилась. Пацаны с ума по ней сходят. Только никому она не достанется. Или Родион, или никто. А тут какой-то Веник из соседнего двора. Отличничек хренов.

Сам Родион в школе уже не учится. После восьмого класса в ПТУ пошел. Если не выгонят, через два года помощником бурильщика будет. В их краях нефть водится, вот он и будет ее добывать в поте лица. Если, конечно, захочет.

А Элона в школе учится. И Веник там же. Пай-мальчик и пай-девочка. Интеллигенция. И он, и она из благополучных семей, оба после школы в университет поступать будут. В перспективе – блестящая пара. Наверняка Вениамин так и думает. Только ничего у него не выйдет...

Элона и Веня возвращались из кинотеатра. Родион вышел из-за угла. Как в той блатной песне про «гоп-стоп»

– Привет, Элона, – преграждая им путь, весело сказал он.

Веник остановился первым. Он хорошо знал, кто такой Родион. В глазах появился испуг. Внешне он парень крепкий. Боксом вроде бы занимается. Только перед Родионом он никто. Сам это прекрасно понимает.

А ведь Родион сейчас один. Не взял он с собой пацанов. Чтобы не думала, что всемером против одного он герой. Нет, если что, он с Веней сам разберется. Только молчит хлопчик, взгляд старательно в сторону отводит.

– Почему одна? – Родион в упор не видел удачливого соперника. – Это не наш район. Здесь Юра Лютый марку держит. Нельзя тебе тут без охраны...

– Почему без охраны? Со мной Вениамин.

– Какой Вениамин? – скривился Родион.

– Ну вот же он.

– Не вижу.

Родион смотрел на соперника как на пустое место. Это был своего рода вызов. Но Веник его не принял. Продолжал глядеть в сторону.

– Родион, может, хватит? – зато не стала молчать Элона.

Она прекрасно все понимала.

– Не пойму я что-то. Я о тебе думаю, чтобы у тебя проблем не было. А ты – хватит... А может, твой Вениамин крутой, а?

Родион вонзил в соперника агрессивный взгляд. Веника хватил мандраж.

– Веник, объясни мне, крутой ты или пописать вышел?

– Слушай, ну чего ты ко мне пристал? – нервно огрызнулся Веник.

– Я?! К тебе пристал?! Да я тебя еще пальцем не тронул!

Кулаки чесались невыносимо. Так хотелось съездить по этой интеллигентской роже. Чтобы знал, как гулять с Элоной. Но Веник уже и без того потух. Расписался в полной своей беспомощности. А откровенных слабаков Родион бить не мог – такая у него натура.

– Оставил бы ты нас в покое, – попросила Элона.

Как ножом по сердцу полоснула. Хочет поскорее избавиться от него. Чтобы не мешал ей быть с Веником... Внутри у Родиона все клокотало от досады.

– Ты... Вы не будете... Вы не будете вместе, – выдавил он из себя.

Рывком подался к Венику, схватил его за грудки, крепко тряхнул.

– Ты меня понял? – громко спросил он.

Ответа не дождался. Помешали.

– Что за шум, а драки нет? – послышался за спиной насмешливый голос.

Родион отшвырнул от себя Веника и резко развернулся. Так и есть, Юра Лютый собственной персоной. С ним двое. Один высокий, тощий, руки как жерди. Второй низкорослый, широкоплечий, кулаки что шары чугунные. Рожи наглые, в глазах злорадство. Как же, сам Родион Космачев им попался. Один, без свиты. Веник – пацан из его района, но ему не помощник. И девчонка не в счет.

– Чо, Космач, из-за биксы разборка? – похабно осклабился Лютый.

– Ага, телку поделить не могут! – хохотнул длинный.

– А чего ее делить? Это наш район, и бикса наша, – решил короткий.

– А леденца соснуть не хочешь? – набычился Родион.

Он выступил вперед, закрыл собой Элону.

– Счас ты сам соснешь! – побагровел короткий.

– На пару с телкой! – гоготнул длинный. – Я ей первый...

Договорить он не смог. Родион метнулся к нему пушечным ядром. Резко повернулся к нему боком – сработал телом как пружиной. И рубанул врага двумя руками, сцепленными в замок. Мощнейший таранящий удар сложил длинного пополам.

Хорошо было бы его добить. Тем же «замком» по хребту. Но Родиона уже самого взяли в оборот. Лютый и короткий ударили разом. Первый вломил ему ногой под дых, второй врезал кулаком в ухо.

Живот скрутило от боли, дыхание свернулось, как кислое молоко на жаре. Голова загудела, как наковальня, по которой только что шарахнули кузнечным молотом. Из глаз брызнул новогодний салют. Но Родион удержался на ногах и резким рывком отбросил тело назад. Лютый послал ему кулак вдогонку, крепко заехал в челюсть. Только для Родиона это как для слона дробина. Потому что его тело превратилось в боевую машину. Кожа, мышцы, кости будто анестезином пропитаны – перестали реагировать на боль. Сознание трансформировалось в сгусток звериных инстинктов. Боевой запал многократно усилил мощь его ударов.

Родион отскочил назад только для того, чтобы мгновенно выбрать цель для удара. Тело снова сжалось в пружину, распрямилось в мощном взрыве. Нога превратилась в чугунную трубу, которая на огромной скорости устремилась в незащищенный пах короткого. Многотонный удар буквально сплющил вражью плоть. Дикий вопль противника отозвался в ушах победными фанфарами. И тут же в голове загудели колокола. Это Лютый обрушил на Родиона всю мощь своих кулаков. А удар у него будь здоров. Мало кто способен выдержать его.

В уличной драке главное удержаться на ногах. Но не для того, чтобы дальше держать удар. А чтобы бить, бить и бить, невзирая ни на что. Бить как и куда угодно. И не просто бить, а сокрушать. Лучшая оборона – наступление. Золотое правило беспредельной уличной драки.

Родион пропускал удары. И бил в ответ. Все сильней, сильней. Он должен перехватить инициативу. Иначе труба... Удар, удар, еще удар. Есть! Лютый подался назад, шаг, второй. Вот он уже не бьет, а закрывается от ударов. Враг ошеломлен. Он уже не думает о победе. А Родион продолжает бить. Наотмашь, по-деревенски – будто ветряная мельница крутится.

Все, Лютому конец. Закатывает глаза и тюфяком падает на землю. Лицо окровавленное, в шишках – страшно смотреть. Зато поднимается на ноги длинный. И короткий становится с ним рядом. Родин услышал характерный щелчок. И даже заметил, как в тусклом свете уличного фонаря сверкнуло лезвие ножа. Это уже серьезно.

Только и сам Родион не пальцем деланный. Он быстро отступил назад. На ходу сунул руку в карман, влез пальцами в стальной кастет, ощетинился шипами. Вторая рука скользнула под штанину – на правой ноге у него в ножнах устрашающего вида тесак. Жизнь у него такая – на чужую территорию без оружия ни ногой.

В одной руке убойный кастет, в другой клинок длиной четверть метра. Пусть попробует кто к нему подойди. Но прихвостни Лютого пробуют – подходят. Медленно, с опаской. У одного «пика», у другого велосипедная цепь. Шансы на победу у них есть. И в смелости им не откажешь.

Краем глаза Родион увидел Элону. Стоит как столб – не пошевелится, в лице ни кровинки, в глазах жуткий испуг. И Веник с ней. Трясется со страху.

– Вы еще здесь? – заорал на них Родион. – А ну пошли отсюда!!!

Он уже не мог видеть, послушались они его или нет. Враг ринулся в атаку. Он также шагнул им навстречу. И понеслось...

Первому он разбил кастетом нос. Второму ножом распорол ухо. Кровищи жуть. Оба отступили, подхватили под руки Лютого и дали стрекача. Родион праздновал победу. На шее алел жирный рубец, след от удара велосипедной цепью. Но он этого не замечал. Привычно...

...Родион знал, как был напуган Веник. И верил, что отныне он к Элоне и на шаг не приблизится. Но, увы, надежды не всегда сбываются.

– Не, пацан явно на грубость нарывается, – недовольно буркнул Жук. – Опять с Элонкой в кино намылился... Ты это, Род, без меня не ходи. А то снова Лютого без меня отмудохаешь...

Недавняя битва с Лютым добавила Родиону авторитета. Под его флаг отошла еще одна уличная команда. Теперь у него самая мощная «община» во всем районе. Хотя Лютого нельзя скидывать со счетов...

– А ты думаешь, я за ней пойду? – не без досады спросил Родион. – Я что, мальчик – за ней бегать?.. Без нее обойдусь...

Конечно же, он кривил душой. За Элоной он готов был бежать хоть на край света. Только у него есть гордость. И девчонки есть. Любка и Машка – дворовые «конфетки». Кто смел, тот снял обертку и съел. Сами к нему в банду напросились. Сейчас это модно. Но не лежит к ним душа, Элона ему только и нужна...

Элона пришла к нему сама. Поздно ночью. Они как раз сидели в подвале. Жук и Сер Серыч тащились с «косячка», а Родион с девчонками баловались портвешком.

Машку развезло. Она залезла к нему на колени, обвила шею руками, голову использовала как подушку. Неплохо устроилась. Еще и песни поет... А тут Элона. Глаза красные от слез, тушь по лицу размазана. Джинсы грязные – будто кто-то топтал их ногами. Кофточка порвана. Тут явно что-то не так...

Родион хотел стряхнуть с себя Машку. Но передумал. Пусть сидит. Элона ему не подруга, чтобы других девчонок от себя гнать... Это обида дала о себе знать. Из-за того, что не с ним она, а с Веником.

– Эй, ты чего здесь делаешь? – взвизгнула Любка. – А ну вали отсюда!

Хозяйкой себя тут чувствует. Только другие почему-то так не считают.

– Закройся! – осадил ее Жук. Посмотрел на Элону. – Тебе чего?

– Мне... Мне Родион нужен, – выдавила она из себя натужно.

Казалось, она вот-вот разрыдается.

– Ну здесь я.

Только сейчас он стряхнул с себя Машку. Поднялся во весь рост. В груди жар полыхает – разволновался так. Но внешне держится холодно. А чего, он стелиться перед ней должен?

– Что случилось?

Но если она пришла к нему за помощью или советом, конечно же, от ворот поворот он ей не даст.

– Я... Меня... Он... Они...

Слезы душили ее, не давали говорить. А еще взгляд. Она смотрела то на Любку, то на Машку. И на Жука с Жекой как на помеху смотрела. Ей явно не хотелось говорить при них.

Родион многозначительно глянул на Жука. Тот все понял. Сгреб в охапку девчонок, потянул их к выходу. И Жека быстро смекнул что к чему, тоже слинял. Родион остался с Элоной с глазу на глаз, поднес к ней стул, усадил. И только после этого спросил:

– Ну чего там?

– Мы... Мы с Вениамином... Мы в кино ходили... – сбивчиво начала Элона.

– Знаю, – угрюмо буркнул Родион. – Разведка донесла...

– Я знаю, ты ко мне неравнодушен. Поэтому сразу к тебе пошла. Только не знаю, правильно поступила или нет.

– Вы ходили в кино. Дальше что?

– Все было как в прошлый раз. Тот парень, с которым ты дрался. Жуткий такой... Только тебя в этот раз не было.

– А Веник? С тобой же сам Вениа-а-амин был!

– Струсил Вениамин. Убежал...

– Козел!.. А ты? Ты почему не убежала?

– Они... Они меня схватили... Я сопротивлялась. Но куда там!.. Они меня куда-то в подвал затащили... Родион, я не могу... Это было так жутко!..

Она зарыдала. Подалась вперед, будто искала головой его широкую грудь. Родиона душила жалость. Он также подался к ней, обнял. Элона крепко прижалась к нему. Она уже не просто рыдала – она билась в истерике.

Родиону не стоило объяснять, что было с ней дальше. Этот урод Лютый со своей мерзкой компашкой надругался над девчонкой. Знал, падла, как сделать Родиону больно. И ведь сделал, гад!.. Интересно, он уже заказал себе свечку в церкви?

– Они... Их... Их было много... – всхлипывала Элона. – Они раздели меня... На стол поставили... Их было много... Музыку включили... Смеялись... Руками лапали... А он... Он сказал... Сказал, что в следующий раз изнасилует меня... И не один... Сказал, что их будет много... Это было так страшно... Я хочу умереть!

– В следующий раз? – воспрял духом Родион. – В следующий раз изнасилует? Они тебя что, не тронули? Не изнасиловали, нет?..

– Не насиловали, нет... Но издевались... Они хотели, чтобы я танцевала перед ними... Я их ненавижу! Я их всех ненавижу! Всех! Всех!!!

Она снова забилась в истерике. Родион еще крепче прижал ее к себе. И не отпускал, пока она не успокоилась...

...Это было бы забавное зрелище. Если бы оно не было еще и отвратным. Юра Лютый стоял на столе голышом. Лицо распухшее от побоев, один глаз совсем закрыт. Все тело исполосовано – следы от велосипедных цепей. Играла музыка. Он нервно дергался ей в такт. Танец не получался. Но всем было весело.

Побоище было ужасным. Дрались не на жизнь, а на смерть. Это чудо, что никого насмерть не порешили. Кодлан Лютого был разбит в пух и прах. Сам вожак был взят в качестве ценного трофея. И сейчас на столе голышом и в нелепом танце ставил жирную точку на странице своего позора.

Вот так же он заставлял танцевать Элону. Но она уже пришла в себя. Согрелась под крылышком Родиона. И сейчас чувствует себя в полной безопасности. Она его девушка. Законная подруга. И пользуется уважением. А вот Лютый никогда не будет пользоваться уважением. Никогда не поднимется в глазах пацанов. Никто не простит ему пережитого унижения. Больше не быть ему вожаком.

И Вениамин никогда не поднимется. Элона всю жизнь будет презирать его. За то, что он бросил ее в трудную минуту. Он полное ничтожество. Отныне ей нужен только Родион...

Сильная струя звонко билась о фаянс. Ощущение – высший класс. Не зря говорят, что для настоящего кайфа нужно выпить литров двадцать пива, потерпеть несколько часов и только после этого сходить отлить.

Родион закончил дело, спрятал «хозяйство». И в этот момент за спиной послышался подозрительный шум. Он обернулся и увидел, как «парашник» стелется по мокрому полу. А в дверях стоял и ухмылялся обидчик. Блатной по кличке Мамалыга. Не так давно после карантина в их отряд попал. Но уже принят «блатной» тусовкой. Типа «отрицала». Эдакий хозяйчик тюремного мира. Да и на воле такие типы держатся нагло и с вызовом. Родион знавал таких еще до того, как попал на зону. Кстати, из-за одного «блатаря» он и оказался за решеткой. Встретиться бы сейчас с этим уродом...

– Вы, пацаны, херомундией занимаетесь, в натуре. Друг друга месите почем зря. И что на выходе? А ничего... Тебе, Космач, сколько лет?

Недавний зэк с прикольной кличкой Репа сверлил Родиона взглядом. Здоровенный – два метра ростом, кулачищи что гири. И морда – врежешь, не промажешь. Не зря его Репой прозвали. Одним своим видом он вызывал трепет. Родион его не боялся. Но к словам его прислушивался. Как-никак только что из зоны мэн, блатная романтика опять же. Интересно было знать, по каким законам живут по ту сторону колючей проволоки.

– Ну, восемнадцать вот-вот стукнет, а что? – буркнул Родион.

– А то... «Бурсу» закончишь, и что? В армию на два года забреют. Домой вернешься, на буровую устроишься. И паши от звонка до... В смысле с утра до ночи. И так каждый день. Скукота!.. Так это еще, если не загасят тебя в драке. Трупом заделаться можешь. И за что? Да ни за что!..

– Чему бывать, того не миновать. И вообще, это наши дела. Как можем, так и живем.

– Да ты погоди, не буксуй. Меня послушай, да... Хочешь, чтобы твоя команда самая крутая была? Чтобы всех под себя подмять. Чтобы никто больше не выстебывался...

– Ты это, вола не води. Конкретно говори, чего хочешь?

– Хочу, чтобы у тебя все, типа, пучком было. Бабки тебе для этого нужны. Много бабок...

С бабками у него в самом деле проблема. А они нужны. Недавно пацана из его команды насмерть забили. Всем миром бабки собирали, чтобы похоронить достойно. Правда, предки пацана деньги не приняли. С проклятиями вышвырнули их в мусорный бак. Но вот если бы они полностью взяли расходы на себя... И возьмут. В следующий раз возьмут. А этот следующий раз обязательно будет. Потому что в драках сейчас бьются не на жизнь, а на смерть.

– Ну, бабки нам нужны, – не стал спорить Родион. – Ты хочешь нам бабок дать?

– Ага, карман держи шире!.. Но если бабки нужны, есть способ заработать. Хорошо заработать...

– Вагоны грузить?

– Ты гонишь, какие вагоны? – поморщился Репа. – Я тебе такую туфту не толкаю... Короче, есть одно дельце. Склад можно один поставить.

– Куда поставить?

– Темнота! Поставить – в смысле вскрыть.

– Ты хочешь, чтобы мы его грабанули?

– А чо, слабо?

– Да не слабо. Только мы под такие дела не подписываемся.

– Потому что мелко плаваете. Говорю же, месите друг друга почем зря. Сколько уже трупов намесили?

– Сколько надо.

– Все равно ты под статьей ходишь, Космач. Замочишь кого – по этапу пойдешь. И ни за что... А я тебе дело предлагаю. И статья полегче. И навару – в карман не вместится... Там на складе меха пылятся. Соболь, песец, норка. А охрана на складе хлипкая.

– Бабушка божий одуванчик, – усмехнулся Жук. – Как в «Операции „Ы“...

– Не знаю такой операции, – мотнул головой Репа. – Но склад бабка охраняет. И дедка. Типа, по очереди. Палка вместо ружья. Смех, короче. Мочить их не надо. Хлороформ под нос, и все дела...

– Ну я ж говорю, операция «Ы»... Склад мы возьмем. А потом Шурик подвалит. Всех повяжет...

– Да помолчи ты, – осадил его Родион. – А то накаркаешь.

– Ну так чо, пацаны, согласны? – оживился Репа.

– Да не знаем мы, – поморщился он. – Деньги-то нам нужны...

– Короче, – продолжал Репа, – дело выгорит, это сто пудов. Со сторожем разобраться, замки сбить – плевое дело. Сигнализация там слабая. Научу, как снять. Товар возьмете. А как его сбыть – мои проблемы... В общем, пацаны, если все путем будет, я вам три «штуки» положу... Чо, мало?

– Три тысячи рублей? – присвистнул Жук. – Ни фига себе!

– А вы думали! – подмигнул ему Репа. – Короче, вы подписывайтесь, пацаны. А за нами не заржавеет.

– За вами? Это за кем – за вами? – подозрительно посмотрел на него Родион.

– Ну, есть у меня пацан один, – замялся Репа. – Он мне товар поможет сбыть. Бабки через его руки пройдут. Но он бабки не зажилит, отвечаю. Так что три «штуки» вам как с куста обломятся. Погуляете, в кабаке погудите...

– Да нет, мы машину собираем, – покачал головой Жук. – Мы лучше запчасти купим, чем в кабак.

– Точно, – согласился с ним Родион.

У них в старом, заброшенном гараже машина стоит. Одна на всю команду. «Жигули» второй модели. Хлам. Но если достать денег да прикупить запчастей, то можно из нее конфетку сделать. Руки у них с Жуком не под хрен заточены. В свободное время они в машине ковыряются. И сам процесс им нравится. Да и машина для «общины» всегда пригодится.

– А вы что, по этому делу спецы? – живо заинтересовался Репа.

– Ну шарим слегка, а что?

– И место есть, где тачку делать?

– Ну есть...

– Слушайте, а что, если я вам тачку ворованную подгоню? На запчасти разобрать сможете?

– Зачем?

– Как зачем? Чтобы по запчастям продать. Выгодно, и менты не запалят.

– У нас разговор про склад был, – напомнил Родион. – Давай не будем про машины.

Ему и на склад завязываться не очень-то хотелось. Согласия своего он еще не дал. Но скорее всего даст. А вот тачки ворованные разбирать – ну его в пень...

– Не будем, – закивал Репа. – Пока не будем... Но тогда насчет склада конкретно поговорим...

Поговорили конкретно. Репа дело знал, все по полочкам разложил – как, что и когда. Разжевал, как говорится, и в рот положил. А вот глотать Родиону самому пришлось. С его пацанами.

Бабушка божий одуванчик в эту ночь на смену не вышла. И дедушка тоже. Ее ангина в постель уложила, его ревматизм скрутил. Так что никого хлороформом травить не пришлось. Склад и без того остался в эту ночь почти без охраны. Почти – это потому что были еще сигнализация и несколько навесных замков на двери.

Сигнализация достаточно сложная. Но Родион знал, как ее отключить. Репа просветил его на этот счет. И с замками помог справиться. Не делом, правда, а советом.

– Готово! – отбрасывая в сторону последний, замок сказал Жека.

– Сим-Сим, откройся! – потребовал Жук и сам распахнул дверь.

Склад был наполовину пуст. Зато вторая половина была забита мехами. Дорогой товар, и так плохо охраняется. Все гнилое в этой стране. Не зря новый генсек Горбачев собирается привить стране новое мышление. Только как это можно – новое мышление со старыми, гнилыми мозгами?

Меха паковали в мешки. По одному на брата. Жук взял свою ношу. И вдруг сбросил ее на пол.

– Не нравится мне это дело! – заявил он.

И демонстративно сел на мешок.

– Мне тоже, – присоединился к нему Жека.

– Идиоты вы! – цыкнул на них Родион.

– Мы идиоты, – кивнул Жук. – И ты идиот. Потому что на дело гиблое подписались. Меха – это круто. Менты сто пудов на нас выйдут, заметут как пить дать. Нас в тюрьму упрячут, а Репа в кабаках на наши бабки будет шиковать. И над нами, лохами, прикалываться... Нет, я не лох. И не ишак...

– А я говорю, что ишак! Какого хрена ты расселся? Линять отсюда надо. Бросаем все и уходим!

Жук дал правильный расклад. Репа их использует, чужими руками жар загребает. А они как идиоты пляшут под его дудочку. Да и вообще, воровать – стремное дело. Западло и до беды недалеко.

Родион забросил свой мешок далеко в угол. Жук и Жека поступили так же. Они вышли со склада, закрыли двери на засовы, даже сбитые замки навесили.

Спать в эту ночь Родион ложился со спокойной совестью. Да, они начали гиблое дело. Но не закончили его. Государственное добро осталось на месте. А сигнализацию починить да замки новые навесить на дверь – для завсклада не проблема. Так что, получается, ничего страшного они не сделали. Вовремя одумались...

Каково же было его удивление, когда на следующий день за ним пришли. Два милиционера. Один в форме, другой в штатском. Все так спокойно, буднично.

– Гражданин Космачев, вы задержаны.

Но это для них будни. А для Родиона будто весь мир перевернулся.

Сначала он думал, что его взяли за попытку ограбления. И не особо боялся. Если осудят, то условно. Но все оказалось куда серьезней.

Оказывается, в ту ночь со склада был похищен весь товар. На одном засове были обнаружены отпечатки пальцев Родиона. Это когда он уходил, снял с себя перчатки. И неосторожно прикоснулся к металлу...

Но как менты смогли узнать, что это его отпечатки пальцев? Родион состоял на учете в детской комнате, имел приводы в милицию. Но, насколько помнит, отпечатки пальцев у него не снимали. Должны были, но не снимали, в картотеку не заносили.

У него были все основания предполагать, что его подставили. Кто? Возможно, Репа. Это он с дружками вывез весь товар – в этом Родион не сомневался. Но зачем ему нужно было сдавать его ментам? Родион запросто мог заложить его. Да и не по понятиям это. Ведь Репа признанный вор, сотрудничество с ментами для него как страшное клеймо. Но, может, туфта все это – воровские законы? А сдал его Репа, потому что понадеялся на его молчание.

А Родион молчал. Никого не сдал. Ни Репу, ни Жука с Жекой. И не только из-за солидарности со своими дружками. А еще потому, что умные люди в СИЗО посоветовали ему брать все на себя, чтобы «групповуху» не припаяли. Групповое участие – это отягчающее обстоятельство со всеми вытекающими отсюда сроками.

Родиона судили, отмерили наказание – шесть лет строгого режима. Этап, пересылки и зона. Все шесть лет он уже здесь. Совсем чуть-чуть осталось. Всего месяц... Но кто вернет ему вырванные из жизни эти шесть лет?.. Хотя двадцать четыре года – не самый старческий возраст. Но все же...

Мамалыга стоял в дверях и сосредоточенно смотрел на Родиона. Будто ждал, что тот заступится за «парашника». Только зря ждет. Родион шесть лет живет с волками. И научился выть по-волчьи. За изгоя заступаться нельзя – это хоть и нелепый, но закон. И он должен следовать ему, иначе сам может оказаться в петушином углу.

Родион не то что заступиться за беднягу – руки ему подать не смел. Он с сожалением посмотрел на поднимающегося парня. И с неприязнью на Мамалыгу.

– Тебе чо, что-то не нравится? – зло глянул на него блатарь.

– Ты не нравишься, – с достоинством ответил Родион. – Но это мои проблемы, правда?

– Твоя проблема – это я! – Мамалыга явно стремился обострить ситуацию.

Блатарь закрывал проход. И Родиона пропускать не собирался. Неужели придется драться?.. Нет, только не это... Родион решил подождать, пока Мамалыга сделает свое дело и слиняет. Но тот как вкопанный стоял на месте. В глазах его пылал огонь. Он готов был стереть Родиона в порошок. Но не только потому, что тот нагрубил ему. Словно кто-то толкал его на расправу.

Бедолага-«парашник» забился в угол и с ужасом ждал развития событий. Мамалыга то и дело посматривал на него. Будто решал, пригодится он ему или нет...

– Жить хочешь? – спросил у него блатарь.

Изгой закивал головой.

– Тогда скажешь, что это ты его кончил, – показал он на Родиона.

И тут же в его руке появилась заточка. Вот это номер!

– Нет! – еще сильней забился в угол «парашник».

– Тогда и тебя прикончу, – зло ухмыльнулся Мамалыга. – Но сначала его...

Он шагнул к Родиону и резко выбросил вперед руку с заточкой. Только не на того нарвался. Родион сумел уклониться в сторону. Острие самодельного ножа лишь порвало майку и неглубоко вспороло кожу на боку.

Но Мамалыга не унимался. Еще раз попытался достать его. «Пика» описала замысловатую траекторию и едва не чиркнула Родиона по горлу.

Хорошо, он сумел уклониться. Мало того, смог ухватить руку с ножом, как в тиски ее зажал. Но и Мамалыга не мальчик-доходяга. Сила в нем звериная. Напрасно Родион пытался выкрутить руку, обезоружить противника. Мамалыга держался крепко. Но и ему не хватало силы, чтобы высвободить руку и ударить Родиона ножом. Они оба топтались на месте, лупили друг друга ногами, локтями, головами. Родион пропустил с дюжину мощных ударов, но и сам сплющил Мамалыге нос, выбил несколько зубов, сделал «яичницу», оттоптал болевые точки на ступне. Но главное, не дал нанизать себя на пику.

Родион терял силы, но Мамалыга ослаб раньше. И не смог удержаться на ногах, когда Родион оттолкнул его от себя и с силой ударил головой о бетонную стену. Раз, второй, третий... Он бил его до тех пор, пока тот не разжал руку. Заточка с победным звоном упала на пол. Вслед за ней опустилось бесчувственное тело Мамалыги.

Родион и сам едва держался на ногах. Болела выбитая скула, саднило ушибленное ухо, кружилась голова, к горлу подкатывала тошнота. А еще его душила злоба на этого ублюдка, который непонятно за что пытался его убить. Он нагнулся, поднял с полу заточку. Но в ход не пустил. Еще не хватало схлопотать довесок к сроку из-за какого-то урода... Он повертел нож в пальцах, затем выбросил его в «очко». И только после этого он заметил «парашника». Бедолага забился в дальний угол, его трясло от страха.

– Вот так бывает, – невесело усмехнулся Родион и повернулся к нему спиной.

Он уже выходил из сортира, когда появился дежурный наряд – старлей с двумя солдатами-автоматчиками. Картина им открылась еще та. Один еле шел, вот-вот, казалось, завалится на бок, рухнет на пол. Глаза полузакрыты, лицо залито кровью. Еще один зэк валялся на полу в полном отрубе.

Офицер выхватил пистолет, направил его на Родиона.

– Стоять! Не двигаться!

Солдат снял с плеча автомат, подскочил к нему, сильно ударил прикладом в живот. Острая боль скрутила Родиона, согнула в бараний рог. Но, как ни странно, на ногах он удержался. И когда второй солдат схватил его за шкирку и потянул к выходу, он двигался на своих двоих.

Прежде чем бросить его в карцер, ему пару раз врезали по почкам. У ментов всегда так – сначала трендюлей человеку навешают, а потом уже разбираются, кто прав, кто виноват...

Глава вторая

Майору Власову было лет сорок. Голова, убеленная сединами, волевого склада лицо, мудрый, рассудительный взгляд. Работу свою начальник оперчасти знал и относился к ней со всей серьезностью. Любовью зэки его не жаловали – это естественно. Но относились к «куму» не без уважения. Потому что не было в лагере человека, так хорошо знающего их быт.

Было дело, пять лет назад Власов пытался Родиона завербовать, сексотом сделать. Родион отказался: уличное воспитание не позволяло такими позорными делами заниматься. Как ни странно, репрессий со стороны Власова не последовало. И вот снова разговор с глазу на глаз.

– Нехорошая история с тобой приключилась, Космачев, – майор в упор смотрел на Родиона. – Как думаешь, почему Кудияров хотел тебя убить?

Кудияров – Мамалыга. Это Родиону известно. А почему его хотели поставить на нож, он не знал. На вопрос «кума» он молча мотнул головой.

– Не знаешь, значит... А я вот знаю... Заказали тебя, Космачев. Кудиярова наняли, чтобы убить тебя.

– Кто?

– Боюсь тебя разочаровать, Космачев. Кудияров крепкий орешек. Он ничего не сказал. Молчит как рыба... Но есть у меня предположение, что неспроста он на тебя с ножом бросился...

– Да нет, быть не может. Никто не мог меня заказать. Кому я нужен?

– Вот это я и хотел бы знать... Кому ты мог перебежать дорогу?

Родион напряг память.

– Не знаю, – пожал он плечами. – Врагов у меня хватало. Но все это так несерьезно... Хотя если подумать...

Юра Лютый?.. Да, Родион его сильно обидел. Но кишка тонка у Юры, чтобы заслать в зону наемного убийцу. Да и обиды давно забыты...

Репа?.. Этот мог высоко подняться. Если, конечно, его не грохнули в какой-нибудь бандитской разборке. Или на зону не упрятали... Он бы мог организовать мокрое дельце. Но, во-первых, хлопотно для него это. А во-вторых, Родион ничего плохого ему не сделал. Не сдал его и срок за него мотает.

Нет, Лютый и Репа здесь ни при чем. Тогда кто?..

– Ну что, подумал? – поторопил его Власов.

– Подумал... Нет, ни на кого не могу указать.

– Потому что жизни не знаешь, – усмехнулся «кум».

– Это я-то жизни не знаю? – возмущенно посмотрел на него Родион.

– Да не кипятись ты. Знаю я все про тебя. Уличный князек, шпана и хулиганье. Хоть и молодой, но многое уже познал. Но это все в прошлом. Шесть лет ты уже зону топчешь. А жизнь не стоит на месте. Сволочные времена настали. Раньше бандитом стыдно было быть, а сейчас модно. Ублюдков знаешь сколько всяких сейчас развелось – тьма! Рэкет, грабежи, убийства – это запросто. А на заказные убийства вообще мода пошла. Слово такое появилось – киллер. Сами собой любуются, сами себе позируют. Подход, выстрелы – первый основной, второй контрольный в голову. Трупы в качестве визитных карточек оставляют – так-то вот. И в зону киллеров тоже модно отправлять. Кто-то из твоих старых знакомых высоко поднялся в подлунном мире. И в ногу с модой шагает. Вот и шлет тебе привет... Ты хорошо подумай, кто бы это мог быть...

– Да нет, не знаю. Ума не приложу...

– Ну не знаешь, так не знаешь. Пытать я тебя не буду. Но скажу – дело темное. Если твой «знакомый» не успокоится, жди очередного «казачка». Вчера тебе повезло, а в следующий раз можешь оказаться трупом. Ты думаешь, мне это надо?

– Думаю, что нет.

– Правильно думаешь... Сколько тебе еще до «звонка» осталось. Месяц?

– Если точнее, тридцать два дня...

– Совсем чуть-чуть. Жаль, что провести их тебе придется в штрафном изоляторе... Да не бойся, условия тебе создадим человеческие. В отдельной камере будешь сидеть, питание нормальное обеспечим. Там тебя точно никто не тронет. Живым на свободу выйдешь.

– А дальше?

– Дальше? – Майор озабоченно посмотрел на Родиона. – Если за тебя взялись всерьез, то ничего хорошего тебя на воле не ждет...

– Но это уже мои проблемы, правда? – ехидно усмехнулся Родион.

На зоне есть «хозяин». Ему порядок нужен. Поэтому Родиона оградят от неприятностей. А когда он освободится, хоть трава не расти. Никому он на воле не нужен. Никто его не защитит... Но уж лучше на воле жить, нож в спину постоянно ждать, чем за колючкой томиться. Скорее бы прозвенел «звонок»...

* * *

Вот она, долгожданная свобода! Родион без проблем добрался до автобусной остановки и на вокзале не нарвался на неприятность. Никто не пытался его убить. И дальше все будет в полном порядке. Потому как никто Родиона не «заказывал». Никому он не нужен, чтобы его убивать. Или заблуждается Власов насчет «заказухи». Или нарочно его в заблуждение вводит. Чтобы последний месяц на зоне медом не показался...

В поезде он положил глаз на симпатичную девчонку лет восемнадцати. Но подбивать клинья к ней не решился. Как бы чего не вышло, это раз. А во-вторых, видок у него не очень. Старые линялые джинсы, полуистлевший свитер, ботинки с надорванной подошвой. И все это щедро сдобрено запахом клопов и плесени. Да и у самого на лбу будто клеймо выжжено – шесть лет колонии строгого режима.

В одном вагоне с ним ехал солдатик. Грудь колесом, значки, аксельбанты, голубая тельняшка в разрезе кителя. Из армии домой возвращается. Вот кто сейчас в центре внимания. Потому как армейская служба – это почетно. Вот на кого посматривает симпатичная девчонка. А Родион – бывший зэк, в глазах людей – отброс общества. Да ему и самому неловко. Героем он себя не ощущает. Он ехал домой – это хорошо. Но было бы куда лучше, если бы он возвращался после той же службы в армии...

Пять часов тряски в общем вагоне, и вот он, Заволжск. Большое с колоннадами здание вокзала, чистый перрон. И длинные ряды лотков, с которых разве что птичье молоко не продавали. «Сникерсы», «Тампаксы», «Памперсы» – все это он видел только по телику. А теперь все это предстало перед ним наяву.

В кармане у него не густо. Но и не пусто. По крайней мере, на шоколадку хватило. Вкусно, но ничего особенного. «Памперсы» ему не нужны – детей у него нет. А вот подруга у него есть. Элона. Только как-то неприлично дарить ей «Тампаксы». Лучше он ей себя подарит...

Только вопрос – ждет ли его Элона? Взрослая она. Двадцать три года. Пока в университете училась, писала каждый месяц. Как на работу устроилась, так письма стали приходить все реже, пока вовсе не исчезли... Неужели надоело ждать? Очень может быть. А вдруг она нашла себе другого?.. Скорее всего так. Ей давно пора устраивать свою судьбу. Умом Родион это понимал. Но сердцем... Хотелось выть с тоски от мысли, что Элона может быть с кем-то другим...

Элона всегда любила его. С того самого дня, как они впервые увидели друг друга. Только она не хотела признаваться в этом даже себе. Не вписывался он в ее представления о хороших мальчиках. Для нее он был гроза улицы и страшный хулиган. Она боялась его. А вскоре стала бояться саму себя. Когда ее начало тянуть к нему со страшной силой. Именно поэтому она связалась с Веником. Она не собиралась злить Родиона. Просто решила, что сможет увлечься этим пай-мальчиком. Но не вышло. Веник оказался слюнтяем. И когда с ней случилась беда, она прибежала к Родиону. Потому что только он мог защитить ее от уличного произвола. Мог и защитил.

Они любили друг друга. Им хорошо было вместе. Они строили планы на будущее. Но... Ума бы ему побольше, не попал бы он за решетку. И все бы сложилось у него в самом лучшем виде. Возможно, он бы и сам окончил университет. На пару с Элоной. Не такой уж он дуб в школьных науках, каким себя считал. Элона могла бы помочь ему поступить... Могла бы... Нет никакого «бы». Есть только неприглядное настоящее...

Дома его ждали мать и младшая сестра Светка. Вот кто ждал его по-настоящему. Вот кто рад его возвращению... Он сомневался, что Элона тоже примет его с распростертыми объятиями.

Мать у него женщина красивая. Родион всегда удивлялся тупости своего отца, который бросил ее когда-то ради другой. Видел он эту «другую». Лошадь, которую только в телегу и запрягать. Мать его, конечно, уже не так молода, как раньше. Но по-прежнему смотрится свежо и эффектно. Наверняка мужики и сейчас за ней табунами бегают. Только она всегда давала им от ворот поворот. Всю свою жизнь посвятила детям. Вернее, Светке. Потому как Родион еще с малолетства отбился от рук, жил своей дворовой жизнью. Мать как бы и не нужна была ему. Так он думал раньше. Сейчас же, конечно, он думает по-другому. Потому что сейчас мать для него – это все.

Светка пошла в мать. Такая же стройная и красивая. А взрослая какая. Девятнадцать лет ей. Во как!

– Наглядеться на тебя не могу, сестренка! – восхищался Родион. – Не был бы твоим братом, приударил бы. В любви бы каждый день признавался...

– Иди лучше умойся, любовничек! – Светка звонко засмеялась. – Запашок от тебя что-то не очень... Ты не обиделся? – тут же спохватилась она.

– На правду не обижаются.

Родион и сам рвался в ванную. Хотелось отмочить в горячей воде грязное тело, затем долго и крепко тереться мочалкой.

Из ванной он вышел совсем другим человеком. Волосы пахли хорошим шампунем, тело благоухало чистотой и ароматным мылом. Старая, но чистая пижама на нем. Хорошо в ней, уютно. Только одна беда – по швам лопается.

Зона, конечно, не санаторий. Кормежка там отвратная. Но как это ни странно, Родион набрал в весе. Стал выше, в плечах окреп.

– Я как знала, что ты у меня возмужал, – радостно захлопотала мать. – Вот костюмчик, тебе в пору придется...

Родион с удовольствием облачился в новенький спортивный костюм. Моднячая вещь. Не с Марса же Родион домой вернулся. На зоне тоже жизнь. Видел он крутых ребят, которые на свидание с корешами своими приезжали. Такие вот фирменные костюмчики на них были. Еще и куртки кожаные. Говорили, что вся рэкетирская рать так прикинута. Мода Родиону нравилась. Спортивный костюм – это удобно. Да и легкая кожанка поверх не стесняет движения. Но ведь он не рэкетир...

А вот, кстати, и курточка. Мать подает.

– Хорошая вещь, натуральная кожа...

– Это ж все больших денег стоит! – недоуменно протянул Родион. – Откуда все это?

Мать с сестрой жили бедновато. По обстановке в квартире видно. Ничего здесь не изменилось. Все тот же черно-белый телевизор, все та же гарнитурная стенка с потрескавшейся лакировкой, затертые паласы на полу. Хотя одеты они дорого и со вкусом.

– Потом расскажу, – загадочно улыбнулась мать.

За столом Родион продолжал восхищенно рассматривать сестру. Будто впервые увидел.

– Красавица ты у меня, Светка. Настоящая красавица...

– Между прочим, второе место на конкурсе красоты заняла! – похвасталась сестренка.

– Так ты у нас «мисс»! – улыбнулся Родион.

– Скорее, миссис... Миссис «Очарование».

– Ты что, замуж вышла?

– Почти.

– Что значит почти?

– Ну, есть один приличный мужчина. Я с ним живу. – Светка ничуть не смущалась. – В гражданском браке, это так называется...

– Хорошо живете?

– Хорошо. У него квартира четырехкомнатная в центре города, дача на берегу реки – место обалденное. Иномарка в гараже...

– Да я не про это, – поморщился Родион. – Не обижает он тебя? А то ведь я ему голову оторву.

Он заранее невзлюбил «приличного мужчину». Только потому, что он не муж Светке, а всего лишь сожитель. Гражданский муж – дребедень на постном масле. Муж – это когда печать в паспорте. А так – полная чешуя. Надоест этому деятелю Светка, бросит ее и ни копейки от своего богатства ей не оставит. Плевать хотел Родион на его бабки. Но чтобы сестру, как использованный презерватив, на помойку выбросили – вот этого он никому не простит. Кому хочешь башку за нее открутит.

– Да ты не волнуйся, Родион. Дима мой очень хороший. Любит меня, цветы каждый день охапками приносит, пылинки с меня сдувает...

И женщиной ее сделал. Светку! Женщиной!.. Каков скот! Мудя ему за это мало оторвать!

– Лет ему сколько?

– Тридцать четыре.

Еще терпимо. Родион почему-то решил, что ему гораздо больше.

– Жена у него есть?

– Нет жены. И никогда не было... Но будет. Мы ведь скоро поженимся. Чтобы все по-людски было...

– Если так, пусть живет, – расслабился Родион.

Оказывается, все не так плохо, как это казалось.

– Ты у меня уже совсем взрослый, Родион, – сказала мать. И как-то виновато отвела в сторону взгляд. – И Светлана уже взрослая, без пяти минут замужем... Ты как считаешь, не пора ли мне устроить свою судьбу?

– О чем ты?

– У меня тоже есть мужчина. Хороший мужчина. Я им очень дорожу... Может быть, даже люблю... В общем, Родион, мы живем вместе.

– Вы что, сговорились?

– А если и сговорились, то что? – спросила Светка.

– Ничего... Вы, конечно, вправе решать, кого любить, с кем жить. Я вам не указ... И желаю вам только одного – счастья. За это и выпьем.

Родион потянулся к бутылке. Водка на столе не то что хорошая – просто замечательная. Настоящий «Распутин». Пьется легко, мягко. И закуска отличная. Колбаска копченая, икорка красная... Да, неплохо живут его родные женщины.

– Кстати, а где ваши... ну, мужчины? – спросил он.

– Дима занят. У него сегодня важная встреча. Он у меня бизнесмен, – гордо сообщила Светка.

– Алексей Яковлевич хотел бы увидеться с тобой. Но как-нибудь в другой раз...

– А сейчас он где?

– У него... у нас... У нас свой дом. Хороший дом. В Рябиновке. Это совсем рядом с городом...

– Да знаю... Постойте. Ты, мама, живешь с Алексеем этим Яковлевичем. А ты, Светка, с Димой, да? А в квартире нашей кто живет?

– Никто. Ты будешь жить, – весело подмигнула Светка. – Надеюсь, это тебя устраивает?

– Да, в общем-то, темноты я не боюсь. И одному спать не страшно... А этот Алексей Яковлевич чем занимается?

– На рынке торгует, – даже будто с гордостью сообщила мать.

– На рынке?

– А что тут такого? Сейчас все бизнесом занимаются. Жить как-то надо... Я с ним на рынке и познакомилась. Сама решила подработать. В Польшу ездила, в Румынию. Только у меня ничего не получалось. Пока Алексей за меня всерьез не взялся. Он-то на рынке давно. Как только кооперативы разрешили, так он из НИИ своего и ушел. Джинсами-варенками торговал. Раскрутился. Сейчас у него несколько лотков, фирменными вещами торгует... Вернее, мы вместе торгуем... Кстати, куртка, костюм и туфли – это тебе наш с ним подарок...

– Ничего себе!

Куртка, костюм фирменные. И туфли тоже класс, настоящие «саламандры». Похоже, у Родиона намечается неплохой отчим... Только если этот дядя посмеет обидеть мать, он его подарки ему же в одно место и засунет... Надо бы его поблагодарить за подарок. Только не сейчас, потом. Сейчас ему хочется спать.

– А Дима тебе денег дал, – сказала Светка. – Вот, целых сто долларов...

Она с гордостью протянула ему банкноту. Родион взял купюру. Глянул на штатовского президента Франклина. Показалось, тот подмигнул ему. А затем начал куда-то исчезать. Глаза затмил непонятный туман. Веки сомкнулись сами собой.

Родион засыпал. Но в салат лицом не упал. Нашел в себе силы извиниться, оттолкнуться от стола и завалиться на бок. Благо, он сидел на диване и было куда опустить голову.

Мама подложила под голову подушку. Но он уже не чувствовал этого. Спал мертвым сном.

* * *

Звонок! Подъем!.. Водные процедуры, завтрак и проклятые работы на «промке». Как все это надоело!.. Родион с трудом разодрал глаза, вскочил со шконки... Стоп! Это вовсе не шконка. Это диван, на котором он вчера заснул. И не на зоне он, а в родном доме.

Мамы и сестры не было. Стол собран, на нем две записки. Мама и сестра извинялись, что ушли и оставили его одного. Далее следовали подробные инструкции, как и что ему делать, чтобы приготовить себе завтрак и не сжечь при этом квартиру.

И снова зазвонил звонок. В квартиру явно кто-то ломился. Мама или Светка открыли бы дверь ключом... А вдруг это Элона!

Он еще вчера собирался сходить к ней. Помыться, приодеться, посидеть за столом и к ней. И не его вина, что сон навалился на него...

Родион пулей метнулся в прихожую. Щелкнули замки – дверь распахнулась. На пороге стояли... Нет, это не Элона. Родион был разочарован.

– Братан, что-то не так? – весело улыбнулся Жук.

– Ты, наверное, дуешься на нас? – спросил Жека.

Это были его кореша. На которых он, конечно же, не дуется. Да, он отсидел срок за них. Но ведь он сам и нацелил их на злополучный склад. Так что, получается, он сам наказал себя. А Жук и Жека всего лишь не захотели прийти в милицию, чтобы покаяться. Если бы они это сделали, Родион схлопотал бы еще больший срок...

– Гонишь, да? – засмеялся он.

Схватил Жеку за рукав и втащил в дом. И Жука за собой поманил.

– Рад я вам, пацаны. Соскучился, страх!

На кухне в холодильнике стояла початая бутылка водки. Да и Жук с Жекой принесли с собой пузырек.

– Телку бы тебе привести, – сказал один. – Пар спустить хочешь?

– Вообще-то я бы не прочь. Но у меня вроде как подруга есть.

Он хотел сказать, что у него есть Элона. Но это ведь может оказаться не так. Друзья его знают лучше, как и что. Если, конечно, Элона все еще в городе.

– Что, уже познакомился с кем-то? – спросил Жека.

– Да нет... Я про Элону. Ты что, не понял?

Потянулась долгая пауза. Родион видел, как напряглись друзья, как невесело переглянулись меж собой.

– Эй, что с вами? Похоронили кого-то?.. Неужели с Элоной что?

– Ты что, ничего не знаешь? – недоуменно посмотрел на него Жук. – Твоя Элона замуж вышла. Этой зимой...

Это был удар, его Родион ждал. Но защититься от него не смог. Будто под дых исподтишка дали. Дыхание перехватило, горло сжали спазмы. Кровь застучала в висках, перед глазами пошли круги. Ноги подкосились, и он опустился на табурет в кухне.

– Эге, да он не знает! – засуетился Жека.

Он быстро откупорил бутылку водки, взял граненый стакан, наполнил его до краев.

– Пей! – потребовал он и сунул стакан ему в зубы.

Родион выпил. Словно «Скорая помощь» в доме побывала. На душе полегчало, в голове просветлело. Еще бы закурить... Он вытащил из пачки «беломорину», Жук щелкнул зажигалкой. Крепкий дым тугой струей ударил в легкие, анестезином вошел в кровь. Теперь у него были силы говорить.

– Когда? – натужно спросил он.

– Я же говорю, зимой. В январе, кажется. Ну да, в январе. Сейчас апрель. Ну да, три месяца прошло...

– За кого?

– Жека, налей ему еще, – попросил Жук.

– Не надо, – вяло запротестовал Родион. – За кого, спрашиваю, вышла?

– Держись крепче... За Вениамина она вышла...

– За какого Вениамина? – не сразу понял он.

– За какого... За Веника, за кого же еще... Как тебя посадили, так он к Элонке снова прилип. Жека ему пару раз по репе съездил. Только ему все по фигу...

– А потом он меня сам умыл, – сказал Жека. – Он же боксер.

– Фуфло он, а не боксер, – поморщился Родион.

– Да не скажи, – покачал головой Жук. – Слушай, а ты что, в сам деле ничего про Веника не знаешь?

– На кой фиг он мне сдался?.. Хотя нет, морду я ему начищу, не вопрос...

Родион сам потянулся к бутылке, наполнил стакан. Залпом выпил.

– Вряд ли, – не согласился Жека. – Веник сейчас в силе...

– Что, качок? – презрительно скривился Родион.

– И качком был... После того как Элона его бросила, он боксом всерьез занялся. Не только чтобы махаться уметь. А чтобы никого не бояться. И знаешь, крутым стал. За Союз выступал, в Европу ездил. Короче, далеко пошел...

– Вот я и говорю – да пошел он!

– Он мне челюсть набок свернул, – посетовал Жека. – Напрочь вырубил. А ты сам знаешь, как я махаюсь. То-то же...

– Только все это цветочки, – продолжил Жук. – Веник в центр города с родителями переехал. А там со спортсменами скентовался, с нашими, с городскими. Боксеры там, штангисты, борцы. Силовики, короче.

– Фуфло! – как от мухи, отмахнулся Родион.

Язык тяжелел, сознание туманилось.

– Раньше, может, и фуфло было. А сейчас это сила. Веник спортсменов под себя подобрал. Башка у него светлая, силы хоть отбавляй. Короче, понял он, как и что нужно делать. И давай кооператоров шерстить, бабки с них вымогать...

– Он что, рэкетиром заделался?

– Дошло наконец... Да, рэкетом Веник занялся. Команда у него боевая. Братва ему «стрелки» забивала. Ну, его ребята приезжали, разбирались. Кулаки у его пацанов будь здоров. Одно слово, спортсмены.... Сейчас Веник на высоте. Своя территория у него – жирный куш. Бизнесменов доит – только держись. Бабок у него немерено. Двери в кабаках ногой открывает. Любовниц как перчатки мог бы менять. Только Элона для него все. Ей он, говорят, не изменяет...

– Козел он, вот он кто... Элону, гад, увел. Не прощу!

Родион сжимал кулаки и тупо смотрел куда-то вдаль.

– Да Элона тебя ждала. Я, брат, отвечаю. Только не дождалась... Баба она, ты пойми. Бабы долго ждать не могут... А она все равно долго ждала. Хотя и не дождалась... Да и Веник над душой у нее стоял. Сдалась она, короче...

– Мне все по барабану, пацаны!

Родион остро переживал потерю. Но, в конце концов, он мужик, а не баба. И не дело это – раскисать и биться головой об стену из-за несчастной любви. На душе было тяжело, хотелось волком выть от тоски. Но он все же нашел силы стряхнуть с себя хмарь. Даже смог улыбнуться.

– Давайте, пацаны, за вас выпьем! – предложил он. – А потом вы о себе расскажете. Как живете, чем дышите?

Выпили. Закусили. Алкоголь еще сильней надавил на клапан в мозгах – Родион порядком захмелел. Но вдруг отпустило. Пьяные тучи рассеялись, кровь успокоилась. Хорошо стало, тепло. Элона на задний план отступила.

– Да у нас все путем, – начал Жук. – Вот, бизнесом с Жекой заняться собрались...

– Дурдом какой-то, – хмыкнул Родион. – Куда ни глянь, одни бизнесмены.

– Так время нынче такое, – развел руками Жека. – Горбач страну под откос пустил. Не летит нынче наш паровоз, чтобы в коммуне остановка, да. В тупике паровоз. Вагонами до светлого будущего не добраться. Теперь каждый как может барахтается. Летчики, инженеры – это уже не в моде. Люди сейчас на бизнесе помешались. На что угодно идут, лишь бы бабки делать...

– На что угодно – это как?

– Веник, например, в бандиты пошел. На рэкете бизнес делает.

– А вы?

– Ну, нам конфликты с законом не нужны, – завелся Жук. – Мы все по-честному. Мы с Жекой в автосервисе работали. «Левые» делали, чтобы бабок больше было. Ну и это, продать кое-что пришлось, в долги влезли. Короче, мы свою мастерскую решили открыть. Ангар в аренду взяли, инструмент, инвентарь – с этим все ништяк. Место неплохое – на Казанском шоссе. Наш район, Восточный. Клиентура будет. Если по уму за дело взяться, можно приличные бабки делать. И все честно, никакого криминала...

– А ты что, криминала боишься?.. – поддел Жука Родион.

– Боюсь! – с вызовом ответил тот. И уже мягче: – Признаюсь, после той истории мы с Жекой на задницу сели. Из «общины» нашей вышли, сами по себе жить стали...

Это Родион знал. Он попал за решетку, а команда его уличная осталась без вожака. Первое время на плаву держалась. А потом на части развалилась, в других командах растворилась. Впрочем, тогда ему было все равно. Проблемы иного плана навалились.

Родион снова выпил. И, наверное, плохо закусил. Голова опять потяжелела, душа наполнилась гремучей смесью.

– Значит, говорите, Веник конкретно поднялся. Рэкетсмен, типа. И Элону от меня увел... Теперь понял я, пацаны. Это он меня, гад, грохнуть хотел. Он меня «заказал»...

– Эй, о чем это ты?

– Меня, пацаны, на зоне чуть не грохнули. Какая-то мразь «торпеду» с воли на меня направила. Чуть на нож меня, пацаны, не поставили... Кому-то мешаю я. Кто-то хотел... Или хочет от меня избавиться... Так майор говорил. Я не поверил. Думал, бредит мент... А теперь так не думаю. Потому как точно, заказали меня, пацаны. Даже знаю кто. Теперь знаю... Веник это. Его работа...

– Ты думаешь? – озадаченно посмотрел на него Жук.

– Не думаю, а знаю!.. Я-то Элоне больше нужен, чем Веник. Я для него соперник. А он в силе. Куча «быков» под ним. С ворами, гад, состыковался, забашлял им, а те «торпеду» в мой адрес выслали. Все просто...

– Ты говоришь, в зоне тебя хотели грохнуть. А что, это через воров делается?

– А через кого?.. Это на воле всякие животные вроде Веника масть могут держать. А на зоне они никто. Там воры всем заправляют. И с воли за колючку только через них можно выйти. Все через «законников» и «жуликов» делается...

– Понятно, – кивнул Жук. – Только тут такое дело, Веник с ворами на ножах. Еще год назад разборка крупная была. Ты про Горобца слышал?

– Ну ты, брат, даешь. Это ж вор законный, он нашу зону с воли держал... Так что, Веник с ним схлестнулся?

– Схлестнулся. Из-за колхозного рынка. Послали Горобца куда подальше...

– Что-то слышал, – кивнул Родион. – Говорят, у воров с каким-то Боксером непонятка была...

– Ха! Так Боксер – это и есть Веник. Ты что, думаешь, он себя Веником звать позволит? Он же не шибанутый...

– Вот, значит, как. Слышал я про Боксера. Крутой, говорят, мужик. Так это и есть Веник. Чудеса...

Родион приуныл. Одно дело, когда крутость соперника признают Жук и Жека, и совсем другое, когда о нем всерьез говорят матерые уголовники. Про Боксера на зоне говорили много гадостей. Но силу его признавали все. Шутка ли, чуть не половину Заволжска под себя подмял. И все ему мало...

Нет, не справиться ему с этим уродом. Разве что сам по тупости своей беспредельной на пулю воровскую нарвется. И тогда Родион сможет спать спокойно. И Элона... Нет, если Элона останется вдовой и снова потянется к нему, он не примет ее. Есть у него гордость... Хотя, хотя... Жизнь странная штука. И невозможно предугадать, как все повернется.

– Теперь ты понял, что Веник здесь ни при чем? Нет у него выхода на воров. Да и не до тебя ему сейчас...

– Если не он, тогда кто же? Кому я нужен?.. А про Репу вы что слышали?

– Про Репу? – усмехнулся Жук. – Да слышали. Посадил дед Репку. Выйдет Репка, не жить дедке. Это к слову... Потерялся Репа. А недавно услышали о нем. Срок он мотает. Магазин, говорят, вскрыл. Пять лет ему дали. Три года уже отмотал. Еще два осталось... Так ему и надо. Ты же из-за него сидел...

– Из-за него, – кивнул Родион. – И вы чуть из-за него не залетели...

– Ты, Род, конечно, молодец... Мы тут это с Жекой подумали. Короче, если ты не против, мы тебя в долю возьмем.

– Работа мне нужна, – заинтересовался Родион. – И сколько будет стоить мой пай?

– Вообще-то нам все это удовольствие в шесть тысяч влетело. Если разделить, по две «штуки» на брата. Но мы же как бы в долгу перед тобой. Ты же не сдал нас, сам на зону пошел. Короче, тебе это ничего не будет стоить.

– Э-э, не-е, так не пойдет! – запротестовал Родион. – Ваш долг давно списан... С машинами возиться я люблю. И работа мне нужна. Словом, предложение ваше я принимаю. Поэтому с меня две «штуки», так?

– Да ладно тебе.

– Не ладно!.. Бабок у меня не густо. Светкин жених на бедность сто баксов презентовал. Я кое-что с собой привез за ударный труд на промзоне. Все, что есть, отдам. А остальное из моей зарплаты вычтете...

На этом и договорились.