Часодеи. Часовое сердце E-Book

Наталья Щерба

• Herausgeber: Росмэн / Rosman
• Kategorie: Für Kinder und Jugendliche
• Serie: Часодеи
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 376

Veröffentlichungsjahr: 2025

Beschreibung

Василиса и ее друзья оказываются на Остале, где раз в тысячелетие расцветает Алый Цветок — часодейное сердце планеты. Чтобы спасти Эфлару от поглощения, семь хранителей Ключей Времени должны загадать единодушное желание. Однако между ключниками начинается противостояние, перерастающее в борьбу не на жизнь, а на смерть. Среди новых друзей Василисы — Фэш Драгоций, племянник Астрагора, самого могущественного врага часодеев. Мальчик сбежал от своего дяди, спасаясь от семейного наследия, но теперь, когда битва за Время разгорается, чью сторону он выберет? «ВРЕМЯ НА НАШЕЙ СТОРОНЕ!»

Leseprobe

МОСКВАРОСМЭН2024

Время — это всего лишь четвертое измерение; маленькая точка на конце часовой стрелы — длиной в мгновение, шириной в бытие, высотой в бесконечность.

Время открывает нам большее видение мира, дарит новую степень свободы. Время — это явление и тайна одновременно, оно рождается из нашей связи с вещами. Это процесс, его можно замедлять и растягивать, останавливать или ускорять.

Часовщик повелевает временем при помощи особого дара, измеряемого в часовых степенях.

Самая низшая — третья часовая степень, она позволяет управлять Временем с помощью простого пожелания.

Вторая часовая степень добавляет возможность подчинения Времени одной лишь силой мысли.

Первая часовая степень дополнительно включает в себя великую силу чувств, позволяющих превращать наши желания и стремления во что угодно.

И только высшая степень часодейства дарит чувство предвидения, возможность верного выбора в бессчетном количестве вероятностей будущего и прошлого. Часодей высшего уровня повелевает сразу четырьмя уровнями свободы: разумом, чувствами, действием и интуицией.

Запомни, часовщик: все равно, с какой степени ты начал, главное — к чему ты в результате придешь. Ведь познать истинные законы Времени сможет лишь тот, кто имеет свободную волю — обладает смелостью, решительностью, выдержкой и целеустремленностью.

«Слово о Времени» от великого часодея Эфларуса, сотворившего Временной Разрыв

Василиса проснулась от резкого толчка: подавшись вперед, она больно стукнулась лбом обо что-то твердое.

— Доброе утро! — сказал кто-то рядом. — Любишь ты поспать.

— Сколько времени? — сонно спросила она, не открывая глаз.

— Почти десять.

Потирая ушибленное место, Василиса поморгала, изо всех сил вытаращила глаза, пытаясь окончательно прогнать сон. И наконец заметила рядом белую стриженую голову Лешки — мальчик выглядел серьезным, но в его светло-серых глазах, окруженных бледными ресницами, притаились смешинки.

Они с другом ехали в автобусе, полном ребят: слышался мерный шум мотора, машину то и дело встряхивало на неровной дороге. При новом сильном толчке Василиса ухватилась за спинку находившегося перед ней кресла, и сидевший в нем мальчик в наушниках сердито оглянулся.

— Простите, — сказала ему Василиса, но тот не услышал, вновь погрузившись в музыку. Тогда она обратилась к другу: — Как мы здесь очутились?

Лешка широко, как только мог в пределах тесного пространства между креслами, развел руками: а я знаю? Василиса же внимательно осмотрела его лицо: на левой скуле алела ссадина — след от удара Норта.

— Если бы я знал, — ответил он, испытующе глядя на подругу. — Но сейчас мы точно направляемся в лагерь. Я даже спрашивал у ребят, что происходит… Они еще посмеялись. Говорят: ты с неба свалился, что ли?

— Так, значит, — Василиса лихорадочно боролась с подсознательным желанием оставить Эфлару в стране снов, — все на самом деле было?

— Что было — факт. — Губы Лешки расползались в улыбке, ситуация начинала его забавлять. — Но что именно, я так и не понял. Может, расскажешь, кстати? Ехать далеко, как минимум, час.

Василиса медленно отвернула край рукава на левой руке: тонкой полосой сверкнул золотой браслет. Маленький черный циферблат с золотыми цифрами и крохотными стрелками казался вполне обычным, ни дать ни взять — обыкновенные часы.

— Что это? — Лешка с любопытством взглянул на ее запястье. — Подарок отца?

— Матери, — хмуро ответила Василиса, и мальчик примолк.

В салоне автобуса работал телевизор, но никто его не смотрел: гул веселых и взбудораженных голосов полностью заглушал звук видео.

У Василисы возникло такое чувство, будто ее сознание раздвоилось: с одной стороны выстроились в ряд школа, гимнастика и такая желанная поездка в летний лагерь, с другой — часовой мир и новые друзья: Ник, Диана, Фэш...

— А остальные где, не знаешь? — вновь спросила она. — Те, кто был в Часовом Круге?

Лешка пожал плечами:

— Без малейшего понятия.

Василиса осмотрелась, напряженно вглядываясь в незнакомые лица: ребята весело галдели, обсуждая прошлогодние приключения в лагере; компания на задних сиденьях играла в карты, шумно комментируя действия друг друга. Какая-то коротко подстриженная девочка читала книгу, многие надели наушники и слушали музыку, но вряд ли кто-то из них был часовщиком.

— А может, нас вернули в прошлое? — предположила Василиса. — Взяли да изменили ветку вероятности…

— Чего-о?

— Ну, мы с тобой раньше собирались в лагерь? — Василиса взволнованно вздохнула. — Вот нас вернули в прошлое и… все! На Эфларе умеют управлять Временем.

— Бред какой-то, — недоверчиво протянул Лешка.

— И не было никакого Часового… Погоди, а где же мой Ключ?!

Но ее рука уже нащупала в боковом кармане джинсов Стальной Зубок.

Некоторое время девочка молчала, глубоко задумавшись; Лешка не мешал, лишь изредка косо поглядывал.

— Ничего не понимаю, — наконец сдалась она.

— Василиса… — осторожным шепотом произнес мальчик и немного наклонился к ней. — А у тебя и вправду э-э-э… крылья есть?

— Скорее всего, — кивнула та. — Видишь ли, в чем дело… Моя мать оказалась феей, а отец — высшим Духом...

— А-а-а, — с умным видом протянул Лешка, поудобнее усаживаясь в кресле. Но по его лицу сразу читалось, что он вообще ничего не понял. — А что, феи существуют? — наконец спросил он.

— Еще как, — подтвердила Василиса. — И феи, и люты, и целая страна часовщиков — людей, занимающихся часодейством.

— Чем-чем?

— Эй, Леха! — неожиданно громко крикнул кто-то с задних рядов. — Иди к нам, у нас четвертого игрока не хватает…

Василиса обернулась: кричал огненно-рыжий парень. На его черной майке красовался огромный красный череп со скрещенными костями.

— Позже! — отмахнулся Лешка. — Это Серега из нашей команды, один из старших, — пояснил он Василисе. — Наверняка вожатым будет, потому что ему скоро семнадцать стукнет.

— Да он же с дамой разговаривает, — ухмыльнулся смуглый, похожий на Ника мальчишка. — Ему не до нас сейчас…

— Ты смотри, приедем в лагерь — никаких свиданий, — продолжил Серега, озорно блеснув глазами. — Только тренировки, жесткий график!

— У меня тоже будут тренировки! — мигом рассердилась Василиса.

— Не обращай внимания, — сказал Лешка, и его щеки порозовели. — Они всегда так…

— Я и не обращаю.

— Покраснели-то как!

Компания загоготала на разные голоса.

Но так как Василиса с Лешкой больше не реагировали на насмешки, а четвертый игрок все-таки нашелся в виде худого белоголового парня, ребята оставили их в покое и занялись игрой.

— Слушай, ты хоть что-нибудь мне разъяснишь? — опять пристал с расспросами Лешка. — Например, что за фрукт этот Марк, а?

Василиса медлила. Во-первых, она не знала, с чего начать. Да и не очень хотелось заново переживать произошедшее, пусть и в воспоминаниях. Ну, кроме некоторых приятных моментов. И потом, исчезновение новых друзей ее очень расстроило. А что, если она больше никогда их не увидит?!

— Между прочим, я из-за тебя кое-что пережил, — глухо произнес Лешка. — На меня напали толпой, связали да еще и… Извини, но твоего брата, как встречу, пристукну на месте! Подло бить лежачего, да еще и связанного. — Вспомнив об этом, мальчик сжал кулаки так, что костяшки побелели.

— Да, интересно, куда все они делись?.. — машинально поддакнула Василиса, почти не расслышав укоров друга.

— Может, в других автобусах? — вздохнул Лешка, немного обиженный ее невниманием. — За нашим штук пять таких же…

— Ага…

— В этом много ребят из моей команды... А твои гимнасты наверняка где-то позади едут.

— Ага, и почему же я не с ними еду, а с тобой? Может, что-то напутали с временными ветками?

Лешка почесал нос и скривился. Василисе стало неловко.

— Хорошо, — решилась она. — Я тебе расскажу все по порядку. Но только не перебивай.

Поразмыслив, девочка начала рассказ с праздника в отцовском доме, где она познакомилась с ненавистной Еленой Мортиновой и ее любимчиком Марком. Как ни странно, больше всего Лешку заинтересовал фокус с внезапно расширившимся пространством гостиной. Но как только он услышал, что Марк угрожал Василисе и даже чуть не сломал ей пальцы в первую встречу, то вновь нахмурил брови.

— Ну, если я доберусь до него, — процедил Лешка, — то все припомню! И твоему брату тоже.

— Не надо! — тут же испугалась Василиса. — Ты же видел, какой это мерзкий тип. Тебе лучше с ним не связываться. За Марком стоят могущественные часодеи, очень опасные... Я надеюсь, что его из Часового Круга закинуло на другой край света, например в Арктику.

— Было бы неплохо, — мрачно согласился друг. — Хотя белых медведей жалко... И пингвинов. И вообще я его точно не боюсь.

К недоумению Василисы, семейное испытание на часовые степени не произвело на Лешку большого эффекта. А вот побег из дома вызвал бурю эмоций.

— Молодец! — восхищенно произнес он. — А я тебе сразу говорил: выбирайся ты из этого дурацкого дома. Извини, но семейка у тебя… Кстати, ты еще ни слова не сказала об отце... Как он тебя встретил?

Лешка смотрел так требовательно, что Василиса тут же сдалась. Рассказывала она медленно, заново переживая злосчастную встречу с отцом, его пощечину, ехидный взгляд Норта и заточение в холодном сарае.

— Вот гад! — когда она замолкла, изумленно прокомментировал друг. — Кучу лет не вспоминал о тебе, и пожалуйста — ударил! Да он просто ненормальный!

Василиса решила сменить тему и принялась рассказывать о встрече с Ником и Фэшем. Намеренно пропустив историю о нападении треуглов, она долго описывала путешествие по Воздушному замку и, забегая вперед, красочно и в подробностях описала Ратушу и Лазорь. А потом, собравшись с духом, рассказала о черных крыльях Фэша.

Лешка воспринял новость спокойно — он же видел крылья у Василисы.

— Выходит, там у всех есть крылья? — уточнил он.

— Нет, только у высших часовщиков. Или часовщиков Высшего Круга, как-то так.

— Значит… ты там вроде как избранная? — Лешка недоверчиво прищурился.

— Сам ты избранный! — мигом вспылила Василиса. — Будешь меня подкалывать, ничего больше не скажу!

— Откуда мне знать? — пожал плечами друг. — Я ни за что не поверил бы, но я же видел… Слушай, а покажешь потом, как летаешь?

— Если вспомню, как это делается, — буркнула девочка.

Василиса не хотела признаваться даже себе, что немножко гордится тем, что она теперь часовщица и у нее есть настоящие крылья. И пусть она почти ничего не умеет, зато у нее высшая степень часодейства. Смутившись, она быстро отогнала от себя тщеславные мысли. К тому же не очень-то радушно приняли ее эти эфларцы, а Фэш так вообще сначала насмехался над ней. И чтобы стать действительно хорошей часовщицей, ей придется долго-долго заниматься...

Решительно тряхнув головой, Василиса принялась рассказывать о коварном плане Нортона-старшего по поводу Лазарева — отца Ника: о собрании РадоСвета, вынесении приговора и страшном наказании. Вспомнив, как Лазарева «состарили» с помощью часодейства, она вновь ужаснулась. Да и Лешка принял всю историю очень близко к сердцу.

— Вот гад, — процедил он. — Твой папаша — настоящий подлец.

Василиса промолчала. На душе заскребли кошки. Она вспомнила свой бой с Еленой Мортиновой и вмешательство отца.

«Нет», — сказал тогда Нортон-старший. Он не позволил Елене совершить преступление, защитил дочь...

Чтобы отвлечься, девочка принялась рассказывать о Черноводе — прекрасном замке над морем, о Тронной Зале с удивительной мозаикой, о бассейне с русалками и Зеленой Комнате. Но вместе с этим пришлось рассказать о побеге из отцовского замка. И о том, как девчонка Маришка…

— Зачасовала — это как? — не понял Лешка. — Убила?!

— Сначала я тоже так подумала. — Вспоминая об этом ужасном событии, Василиса прерывисто вздохнула. — Но оказалось, что после зачасования человека можно спасти… Ника вырвали из его временного коридора, а потом вернули на место… 

Василиса осеклась. Елена что-то говорила об этом… Ах да! Тех, в ком течет духовная кровь, — уже не спасешь. Тех, кого называют полудухами.

— Главное, что теперь с ним все хорошо, — торопливо продолжила она. — Его спас отец. А позже Ник стал часовщиком, как давно мечтал.

— Так это любой может стать часовщиком?

— Нет, далеко не каждый, — покачала головой Василиса. — Наоборот, это крайне трудно. Но так случилось, что на посвящении феи предложили исполнить любое мое желание, и я попросила их дать Нику часовую степень.

— А-а-а, — протянул Лешка и вдруг застенчиво спросил: — А за меня ты могла бы словечко замолвить?

— Ты что, хотел бы стать часовщиком?! — изумилась Василиса.

— Ну да, — кивнул Лешка, смутившись окончательно. — Ведь это же так интересно: летать, колдовать!

— Часовать, — рассеянно поправила девочка.

Василису очень удивило поведение друга: едва узнав о часодейном мире, он загорелся идеей стать часовщиком. А вот она столько времени не решалась…

Впрочем, Лешка же не знает, насколько серьезная штука это часодейство. Оно дает знание тайных законов, дает власть и небывалую ответственность. И наверняка именно поэтому портит характер. Вспомнив о Фэше, Василиса про себя усмехнулась: еще в первую их встречу Ник говорил, что все часовщики немного чокнутые.

— Да ладно, я пошутил, — смущенно произнес Лешка, по-своему истолковав ее молчание. — И что дальше было?

Больше не останавливаясь на деталях, девочка коротко рассказала о фее Диане, пришедшей на помощь во время побега из Черновода, о ночи в лесу, о музыкально-танцевальных соревнованиях — Чарованиях — в долине фей — Чародоле. Все больше воодушевляясь, она говорила и говорила: о часовом посвящении и загадочных цветах-старочасах, о Селестине — фее Светлого Образа и Мендейре — фее Темных Мыслей. О первом полете, о постоянном недоверии Фэша и, наконец, о своем похищении и Марке, выманившем у нее с помощью угроз Рубиновый Ключ, подаренный феями.

— Дальше ты знаешь: у меня неожиданно обнаружился Черный Ключ — самый таинственный из семи, — закончила Василиса.

Лешка некоторое время молчал, сильно наморщив лоб.

Между тем в автобусе царило радостное волнение: водитель объявил, что лагерь уже близко. Многие из ребят тут же прилипли носами к окнам, но по обеим сторонам дороги продолжали плыть, сливаясь в единую стену, высокие и ровные сосны.

Василиса первой нарушила затянувшееся молчание:

— Ну и что ты обо всем этом думаешь?

— По всему выходит очень загадочная история, — отозвался Лешка. И вдруг спросил: — Слушай, ну а Фэш этот, Драгоций, ты ему доверяешь? Тебе не кажется, что он тоже хочет тебе навредить?

— Зачем? — искренне изумилась Василиса. — Он, в общем-то, неплохой парень, только…

— Злой, жестокий, нервный и заносчивый, — завершил за нее Лешка.

Василиса не ответила, сраженная столь правдивым портретом хозяина СреброКлюча.

— Он лучший друг Ника, а вот ему я доверяю всецело, — твердо произнесла она.

Лешка нарочито громко фыркнул: как знаешь, мол.

Наконец впереди показались большие кованые ворота с деревянной вывеской: «Вершина».

Василиса выходила из автобуса чуть ли не последней. Она оглянулась по сторонам, но знакомых лиц не увидела. Даже Лешка и тот вдруг куда-то исчез!

Что же делать дальше? У нее с собой ничего нет — даже зубной щетки. Представив неприятное объяснение с дирекцией лагеря, Василиса невольно поежилась. И вдруг ее озарило: надо же найти Ольгу Михайловну! Любимая тренерша поможет во всем разобраться.

— Василиска, смотри-ка! — Рядом возник Лешка.

Он со счастливой улыбкой передал ей новенький рюкзак — небольшой, синего цвета, отстроченный белой нитью, с металлическими застежками на карманах.

— Это не мое... — Василиса с большим сожалением оглядела рюкзак — вещь хорошая, фирменная.

— Между прочим, его только что водитель вынес из багажного отделения. «Кто здесь Огнева?!» — кричит. Я и говорю: «Давайте передам…» А у меня смотри какой, а? Новый, прямо из магазина... Ого, даже ценник есть! А вот вещи в нем все мои. Чудеса какие-то, да?

Василиса присела на корточки, медленно открыла клапан рюкзака, потянула за шнурок. Внутри аккуратной стопочкой лежали две пары джинсов, несколько цветных футболок, в отдельном пакете — зубная щетка и паста, почему-то детская — с дракончиком на боку, нераспечатанное мыло, кроссовки… В самом низу, сложенный вчетверо, лежал ее старый рюкзачок — обычно Василиса брала его на тренировки. А рядом с ним — маленькая записная книжка в знакомой потрепанной обложке.

Василиса вытаращила глаза: как здесь очутился этот старый блокнот?! Ведь он остался в квартире у Марты Михайловны. Вспомнив о бабушке, девочка почувствовала угрызения совести. Да, опекунша имела кучу странностей; например, у нее дома жило два десятка кошек, но все же она вырастила Василису и никогда не обижала. Василиса дала себе крепкое обещание навестить Марту Михайловну, как только представится возможность. А пока что следовало разобраться со своими проблемами: узнать, как они с Лешкой оказались в этом лагере, кто дал им вещи и...

— Как здесь очутился мой дневник? — задумчиво спросила Василиса, листая страницы.

— У тебя есть дневник? — удивился Лешка.

— Был в детстве, — краснея, ответила девочка. — Да и то, я там больше задачи решала, примеры... Так, обычный блокнот.

— Это же глупо, — снисходительно заметил друг. — А вдруг кто-то прочитает?

— Обойдется! — Василиса спрятала книжку обратно в рюкзак. — А дневники ведутся для того, чтобы навести порядок в мыслях. Написал, что тебя волнует, и сразу стало легче на душе.

— Мысли надо держать в голове, — назидательно сказал мальчик и в подтверждение дотронулся пальцем до виска. — Никто не залезет и не узнает.

— Сильно сомневаюсь, — пробормотала Василиса, но друг ее не услышал.

Перекрывая гул голосов, по лесу пронесся крик:

— Молодежь, внимание!!! Кому от тринадцати до шестнадцати лет — ко мне! И быстро, а то останетесь без обеда!

Кричал тот самый Серега в черной майке с красным черепом, еще в автобусе предлагавший Лешке сыграть в карты. Рядом с парнем стояла высокая и очень худая девушка с грустным и напряженным лицом. На ее курносом носу, густо усыпанном веснушками, чудом держались огромные круглые очки в массивной оправе. В руках она держала большую толстую тетрадь, похожую на классный журнал, куда записывала фамилии приехавших. Очевидно, к этому делу вожатая относилась крайне серьезно: на ее широком лбу пролегла глубокая морщинка, а губы от усердия сжались в тонкую линию.

— Вот, что я говорил? — шепнул Лешка на ухо Василисе. — Наш Серега — вожатый! Давай скорей к нему, а то, если места не останется, к малолеткам запишут. У малышни строгий распорядок дня, но главное — им много чего нельзя.

— Чего нельзя? — не поняла Василиса.

В отличие от Лешки, почти каждое лето отдыхавшего в летних лагерях, она-то первый раз попала в подобное место, поэтому для нее все гласные и негласные правила, понятные для старожилов, оказались в новинку.

— Похода с ночевкой не будет, купаться в речке нельзя, — начал перечислять Лешка, не забывая расталкивать сверстников, чтобы пробиться поближе к Сереге. — На завтрак манную кашу дают, у-у-у… с медом. — Его передернуло от омерзения. — И в Большой Игре только старшие отряды участвуют — первый и второй. Потому что в третий детей с семи лет принимают…

— В какой такой игре? — Василиса еле поспевала за другом.

— О, Рознев! Иди сюда! — Наконец рыжий вожатый заметил их усилия. — И подружку свою тащи… Эй, а ну расступились! Рыжих принимаем без очереди, — подмигнул он Василисе. — Тебе сколько стукнуло? Запишись у Риты.

— Ей через три недели будет тринадцать, — тут же сказал Лешка.

Вожатая Рита, едва взглянув на Василису, отчеканила:

— Записываю в третий отряд.

Василиса мигом приуныла, ведь только что Лешка очень живо расписал ей ужасные перспективы пребывания в «малышовом» отряде.

— Скажите, пожалуйста, а можно мне во второй отряд? — решилась она.

— Нет!

— Мы так хотим попасть в один отряд! Мы с детства дружим, — канючил Лешка, но Рита неумолимо покачала головой:

— Не положено.

Василиса расстроилась. Перед глазами замелькали тарелки с манной кашей и куча ревущих первоклассников над ними.

Но Серега спас положение.

— Маргарита Сергеевна! — душевно произнес он, приобнимая вожатую за плечи. — Да что вы так строги, в самом деле? Друзья с детства, всегда вместе, неразлучны, пусть идут в один отряд. Если они вам лично не нравятся, так давайте их в первый определим, к самым старшим — потом сами в третий сбегут. А так и вправду, что им с малышами делать?

— Ну уж нет, пусть будет второй… ближе к правилам, — сказала Рита, почему-то краснея.

Кажется, мягкий голос Сереги действовал на девушку волшебным образом.

Василиса с Лешкой получили по регистрационному бланку с печатью и пошли с другими мальчишками и девчонками по широкой аллее мимо череды одинаковых треугольных домиков. Отстояв небольшую очередь в административный корпус, в обмен на свои бумажки ребята получили у дежурной ключи от домиков 13 и 21.

— Класс! — удовлетворенно произнес Лешка. — Мы будем жить почти рядом — наши дома напротив.

— А сколько в таком домике мест? — Василиса с любопытством осмотрела ближайшую треугольную крышу.

— Четыре-пять, — ответил друг и торопливо добавил: — Ну, я пошел устраиваться, скоро подойду. Или ты приходи, если быстрее справишься… Пойдем на обед. Не знаю, как ты, а я бы сейчас целого слона съел.

Дверь в домик номер 13 была приоткрыта: изнутри доносились веселые девичьи голоса. Василиса взбежала на крыльцо по небольшой скрипучей лестнице и смело шагнула внутрь, на жесткий коврик.

Как же она удивилась, увидев своих соседок! На кроватях, расположенных у самых дверей, сидели друг напротив друга Даша и Маша, девочки из спортивной группы по гимнастике. Вытаращив голубые глазищи, они с удивлением взирали на Василису. Она же в который раз поразилась их сходству: Даша и Маша не были сестрами, но были похожи, словно близняшки. Даже выражение лиц у них было одинаковое.

— Привет! — храбро поздоровалась новоприбывшая.

— Приветик...

Василиса не знала, как вести себя с ними, потому что Даша и Маша входили в стайку подружек Инги — высокой белобрысой девицы, ее вечной соперницы.

Но девочки, загадочно переглянувшись, сами начали разговор. Они рассказали, что Ольга Михайловна не смогла поехать — что-то со здоровьем приключилось. Сейчас тренер чувствует себя хорошо, но доктора не разрешили ехать в лагерь — «нервы с детьми портить».

У Василисы от тревожной догадки часто забилось сердце. Строгая, но добрая тренер была единственным взрослым человеком, который связывал девочку с ее прошлым, с Осталой. И вдруг...

— Она много о тебе спрашивала, — доверительно сообщила Даша, а Маша тут же дополнила:

— На тренировках ты не появлялась, и Ольга все переживала, приедешь ли в лагерь… Кстати, а где ты пропадала столько времени?

— На море ездила, — ляпнула Василиса первое, что пришло в голову. Тем более частично это было правдой.

— А-а-а. — Судя по всему, девочки не удовлетворились столь коротким ответом, но расспрашивать больше не стали.

Немного поболтав с ними о тренировках и загадочной болезни Ольги Михайловны (она же и гриппом-то никогда не болела!), Василиса заняла свободную кровать, стоявшую возле самого окна. Быстренько запихнув все вещи в тумбочку, девочка переоделась в майку и спортивные шорты из своего чудо-рюкзака. Одежда была подобрана идеально, кроссовки подошли замечательно. Василиса даже попрыгала в них — отлично!

Небольшое окно их домика выходило прямо на высокий решетчатый забор, почти заслонявший собою вид на густой, непроходимый лес. Но, прикинув на глаз высоту забора, Василиса поняла, что смогла бы через него перелезть. Конечно, ночью идти в лес страшновато, но можно попробовать выбраться из лагеря рано утром… Чтобы, в случае чего, знать, куда бежать.

Раздумывая над этим, Василиса зачесала свои длинные волосы в тугой хвост, как на тренировке, и довольно оглядела себя в маленькое квадратное зеркало, висевшее тут же, над тумбочкой.

— А здесь кто спит? — Она кивнула на соседнюю с ней кровать, на которой лежала ярко-красная спортивная сумка и большой бумажный пакет с логотипом известной марки одежды.

Даша и Маша как-то странно переглянулись. Но ответить не успели: послышался знакомый переливчатый свист — это Лешка вызывал на улицу.

Василиса решила не тратить время на дальнейшие разговоры и кинулась к выходу, но в дверях ее ожидало препятствие в виде Инги, тащившей за собой чемодан на колесиках. Громкий визг длинноногой едва не оглушил всех, а Василиса невольно прикрыла уши руками. Вскоре визг перешел в изумленное «о-о-ох!» и наконец прекратился.

— Только не ты! — произнесли они одновременно, но Инга — со злостью, а Василиса — обреченно.

Маша и Даша с интересом выглядывали из-за двери, наблюдая за развитием событий.

— Значит, рыжая, ты все-таки приехала? — Светло-голубые глаза Инги зло прищурились, превратившись в две ледяные щелки.

— Как видишь, — пожала плечами Василиса. Она уже пришла в себя. — Дай пройти!

Как ни странно, Инга тут же посторонилась.

— Я пойду к вожатой, — крикнула она вдогонку Василисе. — И попрошу тебя куда-нибудь выселить, хотя бы в спортзал.

— Вот и отлично, — ответила та не оборачиваясь. — Буду еще лучше тренироваться.

Инга издала нечто похожее на рык разозленного животного, и Василиса, не выдержав, расплылась в широкой улыбке.

— Ты чего такая счастливая? — подозрительно спросил Лешка, лишь завидев подругу.

— В моем домике будет жить Инга.

— Нашла повод для радости, — с удивлением хмыкнул он.

Василиса беспечно махнула рукой:

— Не переживай! Дылда собирается кому-то пожаловаться, чтобы ее переселили в другой домик.

— Лучше вообще в другой лагерь!

— Да, это было бы неплохо.

— У меня тоже нарисовалась проблемка. — Лешка глубоко вздохнул. — Проблемка по имени Верка. В лагерь приехала моя сестра, — ответил он на изумленный взгляд Василисы. — Она в третьем отряде, но...

— У тебя есть сестра? Откуда?

— Троюродная... Ей недавно десять стукнуло. Только что мама звонила и первым делом попросила, чтобы я за ней присматривал… Представляешь, — мальчик понизил голос, — родители совершенно не удивились, что я им позвонил. Спросили только, как доехал... Будто я вообще не пропадал... Ты не знаешь, какой сегодня день?

Не дожидаясь ответа, Лешка метнулся в сторону и тут же поймал какого-то мальчишку помладше за шиворот.

— Пацан, какое сегодня число?

— Двадцатое... — пролепетал несчастный и, как только был отпущен, умчался по аллее.

— Этого не может быть! — потрясенно сказала Василиса. — Получается, мы целую неделю пропадали неизвестно где. И все-таки куда же делись остальные?

— Поменьше о них думай, а то объявятся в самый неподходящий момент, еще пожалеем... В любом случае я тебя одну не оставлю. Только вот сестра на голову свалилась! Весь отдых к чертям катится.

— Да ладно, присмотрим за малышкой. — Василиса улыбнулась. И правда, ну что тут такого?

— Малышка?! Ты ее не знаешь, — убитым голосом проговорил Лешка, — такой вредины белый свет еще не видывал.

— Не переживай, разберемся! — К Василисе вернулось хорошее настроение. — Что у нас по плану?

— Обед! — Лешка радостно ухмыльнулся. — Видишь то большое желтое здание слева от стадиона? — И вдруг подмигнул: — Давай, кто быстрее?

Они сорвались с места одновременно, однако до распахнутых настежь дверей столовой Василиса добежала первой. Впрочем, Лешка ничуть не расстроился. Демонстративно обогнав подругу, он первым уселся за стол у самого окна.

На столе уже стояли тарелки с борщом и блюдо с аппетитно пахнущими пампушками, натертыми чесноком.

— Отлично! — Лешка в предвкушении потер руки. — Второе нам позже принесут. Здесь все на передвижных столиках привозят.

Василиса быстро расправилась со своей порцией и в ожидании второго блюда разглядывала ребят, все прибывающих и прибывающих в столовую. Она вдруг увидела Мишу из спортивной школы и приветливо помахала ему рукой.

— Ты почему на тренировки не ходила?! — крикнул тот.

У Василисы был готов ответ:

— На море ездила!

Лешка фыркнул прямо в тарелку с борщом, чуть не расплескав его на стол.

— Ничего себе поездочка! — ухмыльнулся он.

— Там есть море. Я даже купалась в нем. — Василиса в задумчивости заложила прядку волос за ухо.

Хотя, конечно, вряд ли их с Фэшем побег из замка Черновод можно назвать купанием.

Не выдержав, она приподнялась и, перегнувшись через стол, шепнула другу на ухо, чтобы никто не слышал:

— Как ты думаешь, где остальные ключники? Может, их разбросало по всей планете, а? А вдруг они, гм, плохо приземлились…

— На мой взгляд, такой вариант был бы наилучшим, — также тихо ответил Лешка. — Но что-то мне подсказывает, все не так просто... К примеру, этот Марк — такие точно не пропадают.

Он мстительно сощурился. Василиса хотела продолжить тему, но тут к ним подвезли сервировочный столик, и ребята примолкли.

Две улыбающиеся девушки в поварских колпаках быстро и ловко подали второе — картофельное пюре с большой котлетой и свекольный салат, а еще поставили перед каждым по стакану апельсинового сока, после чего покатили свой столик дальше.

— Фу-у, ненавижу свеклу, — наморщил нос Лешка. — И пюре жидкое... Съем только котлету.

— Надо подкрепиться, — возразила Василиса. — Ешь все. Мало ли что может случиться с нами уже сегодня...

— После своей поездки на море ты стала мрачнее смотреть на жизнь... Отдать тебе картошку? Я что-то не очень хочу есть.

— Не, — отмахнулась девочка. — Честно говоря, у меня вообще нет аппетита. Все же очень волнуюсь, что там случилось с ними... Где сейчас Ник с Дианой, Фэш? Да и остальные куда-то подевались. Мы держались за руки, а потом... Потом я проснулась.

— У меня было точно так же, — кивнул Лешка.

Василиса сглотнула подступивший к горлу комок и высказала то, что ее так тревожило:

— А если с ними случилось что-то нехорошее, а? А вдруг они погибли? Нет-нет-нет! — Она решительно помотала головой. — Этого не может быть! Но они могли попасть в беду и теперь нуждаются в нашей помощи.

— Не думаю, — возразил Лешка. — Как я уже говорил, такие просто так не пропадают. А вообще, если бы не твой браслет с часами, я подумал бы, что все это мне приснилось.

Василису такое заявление разозлило.

— Нет, не приснилось! — выпалила она и даже ладонью по столу стукнула, отчего бедная посуда подпрыгнула на месте. — Все было на самом деле, — добавила она немного тише. — Слишком много всего случилось. Наоборот, мне кажется больше похожим на сон то, что мы сейчас находимся в обычном летнем лагере.

Лешка озадаченно почесал затылок. По всему было видно, что он пребывает в большом сомнении. И вдруг он подскочил:

— Послушай! Ты же обещала показать, как летаешь! Тогда и узнаем правду — приснилось нам или нет.

Василиса закатила глаза к потолку. Ну как объяснить Лешке, что часовой мир Эфлары очень даже реален, ведь она пережила там много самых необыкновенных приключений.

— Ладно! — решила она. — Я покажу тебе, как летаю... Правда, у меня пока еще не очень получается.

Просияв, мальчик быстро закивал, всем своим видом показывая, что поверит любому, даже самому крохотному часодейству.

Они быстро выпили сок, отнесли грязную посуду в специально отведенный для этой цели угол и побежали в главный корпус смотреть расписание.

Все тренировки начинались после тихого часа, поэтому у них оставалось еще много свободного времени. Но тут Лешку хлопнул по плечу какой-то мальчишка из его группы и сообщил, что через десять минут начинается общее собрание их команды.

— Я могу немного опоздать, — рассудил Лешка. — Все равно обед еще не кончился.

Для демонстрации Василисиных способностей выбрали неприметное место за одним из домиков: возле самого газона в густых зарослях орешника, чудом пробившегося из леса через забор.

Василиса закрыла глаза и раскинула руки в стороны, словно собиралась показывать акробатический элемент. Она глубоко вдохнула, представила, как молния с браслета бежит по рукам, переходит на лопатки, вспыхивает огненным цветком. Надо всего лишь произнести числовое имя...

«Василек!»

Но — ничего не произошло. На лице Лешки читалось неприкрытое разочарование, но он молчал. Только переминался с ноги на ногу.

Василиса попробовала еще и еще, и все же крылья никак не хотели появляться. Отчаявшись, она попыталась вызвать часовую стрелу, но браслет на ее руке даже не шевельнулся.

— Значит, не работает, — вынес приговор Лешка.

— А может, нас просто насовсем вернули на Осталу? — ужаснулась Василиса.

Про себя она подумала, что отец мог вмешаться и каким-нибудь хитрым часодейством выбросить свою дочь из Часового Круга. Неужели она больше никогда не увидит веселого, добродушного Ника, всегда спокойную и уверенную в себе фею Диану и даже этого несносного ворчуна Фэша? Ее сердце будто проткнула игла — даже захотелось взвыть от отчаяния. Определенно, отцу удалось переместить ее домой! На какое-то время Василиса останется здесь, в летнем лагере, пока остальные будут искать Алый Цвет, чтобы спасти эфларский мир… Да и чем может помочь начинающая часовщица, еще не знающая всех законов Времени? Даже часовую стрелу вызвать не может...

— Но Черный Ключ все-таки остался у меня, — сказала сама себе Василиса. — Если они взяли и переместили нас домой, то почему его не забрали?

— Я не знаю, — тихо произнес Лешка. — Ладно, я пошел к своим… Ты это, не переживай, ладно? У тебя ведь тоже тренировка скоро... Давай после встретимся и все обсудим.

В спортивном зале собралось человек тридцать, многих ребят Василиса не знала. Из школьных знакомых были только Инга со Светой — с обеими она работала в общей показательной программе, «близняшки» Даша с Машей и Миша, как всегда усевшийся в сторонке.

Тренер еще не пришел, девочки вяло переговаривались между собой, мальчишки затеяли играть в футбол. Только Миша сидел на лавке и делал вид, что растягивается.

— Что случилось с Ольгой Михайловной? — присаживаясь рядом, спросила у него Василиса.

— О, привет!.. Ольга попала в больницу, — охотно ответил мальчик. Василиса мгновенно изменилась в лице, и он торопливо заверил: — Не волнуйся, с ней все в порядке! Врачи прописали отдых и никаких волнений. И в лагерь запретили ехать. Конечно, наша Ольга расстроилась. Да и ребята тоже...

Тренера, способного заменить Ольгу Михайловну, так и не нашли. Зато пришел парень из футбольной команды и назначил Ингу, как самую старшую, проводить тренировку. В результате Василиса почти все занятие пробегала кругами по залу — дылде показалось, что на разминке она «халявила». Василиса не сопротивлялась: на бегу хорошо думается, а в голове скопилось столько сложных мыслей. Больше всего ее волновало, куда пропали все ключники и что же на самом деле случилось с Ольгой Михайловной. Насчет тренерши следовало непременно спросить у отца.

Но как это сделать? Черная Королева говорила, будто Стальной Зубок Василисы — желанная добыча для многих, в том числе и для Нортона-старшего. Значит, отец рано или поздно появится... А вот эфларцы могли застрять где-нибудь между мирами и измерениями — Василиса читала в какой-то фантастической книге, что подобное вполне может случиться. Конечно, не стоило доверять вымыслу, но ведь в жизни всякое бывает... И она сама тому яркий пример.

На ужин подали творожный пирог с медом. Лешка, который ненавидел мед, тут же отказался от своей порции, зато съел все булочки к чаю. Он ни слова не сказал о неудачном часодействе подруги, и Василиса была ему за это благодарна.

Вечером, по случаю первого дня в лагере, устроили большой фейерверк: темное вечернее небо вдруг озарилось яркими огненными цветами, волшебными спиралями, фонтанами золотых звезд. Ребята орали от восторга и громче всех — Василиса с Лешкой.

После фейерверка на специально обустроенной площадке поставили мангалы и принялись жарить шашлыки из куриного филе, молодой картошки и помидоров. Рядом, на стадионе, Серега с другими вожатыми привели невесть откуда взявшихся барабанщиков и под звуки тамтамов устроили дикие африканские танцы под открытым небом. Вскоре к ним присоединился почти весь лагерь.

К вечеру Василиса напрочь забыла об Эфларе и ключниках — едва добравшись до подушки, она со счастливой, усталой улыбкой провалилась в сон.

Она не видела, как пришла Инга — рассерженная и недовольная: вожатая отказалась переселять кого-либо куда-либо, посоветовав самой Инге стать добрее и терпимее к друзьям. Вскоре домик затих, и кто-то из «близняшек» тоненько засвистел носом...

Посреди ночи Василиса проснулась.

Вначале она даже не поняла, где находится. В комнате царил полумрак, а на потолке, прямо над ее кроватью, бегали тревожные голубые огоньки.

Вдруг осознав, что она сама является источником этого странного сияния, Василиса вскочила. И правда — от ее ладоней шел слабый, мерцающий свет. Она сомкнула их лодочкой и быстро развела в стороны: за пальцами потянулся знакомый шлейф из миниатюрных цифр. Да это же часовой флер!

От радости сердце Василисы совершило сальто. Значит, ничего ей не приснилось — она все-таки часовщица! И сможет летать...

Окно по случаю июньской жары было распахнуто настежь. Быстро натянув майку и шорты, Василиса забралась на подоконник и бесшумно соскочила на мягкую траву. Чтобы не быть замеченной, она пригнулась и побежала между домиками к стадиону. Впопыхах она забыла надеть кроссовки, и на асфальтированной дорожке ее босые ступни искололо острыми камешками. Но ничего, если все получится, обувь ей не понадобится...

Лагерь спал: во всех окнах домиков царила темнота. Казалось, спали даже фонари на аллеях — их тусклый свет блек в сиянии полной луны.

Василиса раскинула руки в стороны и произнесла шепотом числовое имя:

— Василек!

В тот же момент послышался тихий шелест крыльев за спиной; девочка взмахнула ими, сделала несколько шагов, взмахнула сильнее, еще сильнее и — взлетела.

Она летала так просто и свободно, словно с самого детства каждый день парила в воздухе; полет дарил ощущение радости и легкости, и это было очень, очень здорово. Василиса полетала над домиками, сделала круг над стадионом, пристально вглядываясь в глубь лагерного парка, — не подсматривает ли кто? А потом, решившись, перемахнула через забор и взмыла ввысь.

Пугая Василису, над кронами лесных деревьев то и дело вспархивали ночные птицы. Покружив еще немного, девочка решила приземлиться на самую верхушку сосны. Веточки оказались тонкими, но крепкими — Василиса без труда уцепилась за ствол, пахнущий смоляной хвоей, и, балансируя на шершавой ветке, прислушалась. Где-то вновь прозвучало всполошенное угуканье совы, то и дело слышались сонные вскрикивания, таинственные стуки и скрипы.

Внезапно лунный диск закатился за небольшую тучку, и стало намного темнее.

Василиса взмахнула крыльями и оттолкнулась от ветки — соскользнула, но не упала, ловко выравнивая траекторию полета. Зависнув над лесными кронами, она всматривалась в даль, где почти у самого горизонта горели огни ночного города. Интересно, сколько лететь до него? Наверняка очень долго... Но и спать как-то совсем не хотелось. Мелькнула шальная мысль: а что, если полетать немного между девятиэтажками? Вряд ли ее кто-то заметит. Да и невидимой можно стать в любой момент — произнести свое числовое имя и прикрыться крыльями. Если хорошо рассчитать время, то можно успеть вернуться до утра... Василиса не могла признаться самой себе, что ей просто хочется полетать подольше, чтобы поверить окончательно — часодейство ей не приснилось, не привиделось.

Увлеченная этой мыслью, она не заметила, что лес, окружавший лагерь, закончился. Перед ней раскинулась широкая, быстротечная река. Василиса немного устала, поэтому решила сделать передышку — река казалась неглубокой, но ее бурные воды, стремительно мчащиеся по камням, не внушали доверия — вброд такую речку ни за что не перейти.

И вот тогда случилось непредвиденное.

Завывая и свистя, пронесся острый сухой ветер; ударил по лицу, взметнул волосы, закрутился воронкой и пропал. Испугавшись, Василиса присела на берегу, чтобы зачерпнуть немного воды и вытереть вспотевший лоб. Но тут же ахнула от изумления: река превратилась в тонкое ажурное кружево из водяных струек, словно к ней прикоснулись волшебным морозным посохом.

Стало тихо-тихо. Василиса вскочила, но ее движение замедлилось, а на плечи легла тяжесть, как будто она вдруг превратилась в девяностолетнюю старуху, сгорбившуюся под тяжестью лет. Неужели время остановилось? Понимая, что это может означать, Василиса сделала невероятное усилие, чтобы оглянуться. Сердце забилось в груди маленькой испуганной птичкой: к ней по берегу шел человек. Его темная фигура в ореоле серого тумана казалась расплывчатой, будто бы не до конца проявившейся из другого мира.

Василиса ощутила, как липкий страх поднимается изнутри к самому горлу. Но она справилась с собой: ее рука уже держала часовую стрелу.

— Кто вы? — тихо спросила девочка, но посреди абсолютного безмолвия ее голос прозвучал неестественно громко.

Человек не ответил. Он шел медленным, размеренным шагом и вскоре остановился прямо перед ней. Длинные черные волосы обрамляли его лицо, не имевшее каких-либо черт, — пустое, серое пятно...

— Кто вы такой? — вновь прошептала Василиса.

Попятившись, она залезла в остановившуюся во времени реку, и вода плотно сомкнулась вокруг ее щиколоток, — казалось, будто ноги увязли в болоте. Ощущение стало неприятным до омерзения, но выбраться обратно на берег Василиса не могла — дорогу загораживал страшный человек в темном плаще.

И вдруг незнакомец заговорил:

— Отдай... Стальной… Зубок.

Он шагнул к ней, и девочка отпрянула назад изо всех сил. Но даже если бы она хотела, то все равно не смогла бы отдать ЧерноКлюч этому человеку, — таинственная часодейная вещь осталась в домике номер 13.

Василиса снова попятилась, едва передвигая ноги в застывшей, точно свинцовой воде и стремясь хоть немного отдалиться от страшного человека, желавшего ей зла, — в его руке она увидела часовую стрелу, блеснувшую тонким лучом в лунном свете. Он уже заносил ее над головой, но Василиса успела первой: она отчаянно размахнулась, словно обычной палочкой с гимнастической лентой, и неожиданно послала вперед мощную огненную спираль. Это так ошеломило саму Василису, что она чуть не выронила свое оружие. Правда, противник без труда отразил атаку, но и нападать больше не спешил.

Василиса приготовилась запустить еще одну спираль в своего врага, как вдруг у того появилась тень: кто-то схватил его за горло и, судя по всему, начал сдавливать — медленно и неумолимо. Человек захрипел, пытаясь вырваться из смертоносной хватки, из последних сил рванулся вбок и вдруг, закрутившись в густой, молочно-серой дымке, пропал.

— Возвращайся! — прошипела тень, погрозила Василисе кулаком и тоже исчезла.

В то же мгновение вернулись привычные реалии — закружилась в бурном водовороте река. Василиса вскрикнуть не успела, как уже неслась по течению, барахтаясь в леденющей воде: ее мышцы онемели, а правую ногу свело судорогой.

На втором или третьем повороте извилистой реки Василисе все-таки удалось кое-как выбраться на берег. Стоя на четвереньках, она кашляла, отплевывалась и жадно вдыхала ртом воздух. Ее крылья безнадежно намокли, так что о полете можно было забыть. Придется возвращаться домой пешком — посреди ночи, прямиком через леса и овраги, по темным, неизвестным тропинкам...

Из-за облаков показался сияющий лунный блин, но холодный, безликий свет не мог согреть дрожавшую от холода девочку. Внезапно у самого ее лица вспыхнул огонек. Василиса от испуга метнулась в сторону, споткнулась о корягу и упала, сильно ободрав колено.

Тем временем крохотный лепесток пламени сделал несколько кругов над ее головой, после чего устремился вперед, в самую чащу деревьев, казавшихся даже с очень близкого расстояния единым, непроницаемым заслоном.

Неужели огонек хотел показать ей дорогу?! Впрочем, терять ей все равно нечего — если она будет сама искать путь в лагерь, то непременно заблудится.

Чтобы поспеть за своим молчаливым проводником, Василисе пришлось бежать, и вскоре она согрелась. Правда, колено все еще саднило, но как же она обрадовалась, когда огонек вывел ее к самому забору! Изнемогая от усталости и страха, Василиса с трудом перелезла через ограду: так и норовя выскользнуть из-под пальцев, металлическая сетка шаталась и скрежетала так громко, будто решила перебудить весь лагерь.

Как только Василиса оказалась на территории лагеря, огонек бесследно растворился в воздухе. Но девочке было не до него — ей пришлось бегать туда-сюда, чтобы поскорее высушить крылья, иначе они просто не могли исчезнуть! Наконец ей удалось это сделать. Когда она вскарабкалась на подоконник своего домика, край неба над лесом уже посветлел.

Василиса глянула на часы: четверть пятого! Она юркнула под одеяло и, затаив дыхание, прислушалась. К счастью, соседки по комнате мирно досматривали сны, а кто-то даже похрапывал. Глубоко, облегченно вздохнув, Василиса дала себе слово никогда больше не гулять в лесу ночью! Во всяком случае в одиночку…

По стене скользнул тонкий луч. За ним второй, третий, вспыхнули голубые огни на деревянном кольце люстры, и гостиная наполнилась мягким переливающимся светом.

Через миг из большого зеркала, стоявшего в углу возле камина, стали выходить люди — мужчины в строгих костюмах и женщины в длинных платьях. Они быстро расходились по комнате, облюбовав себе тот или иной уголок.

В комнате словно само собой возникло особое напряжение, безмолвную тишину разбивало лишь дробное тиканье настенных часов в виде замка с башенками. Лица присутствующих казались хмурыми — возможно, это просто мерещилось из-за причудливой игры теней, мягко кружащих по стенам.

— Я рад приветствовать вас, господа, в моем скромном жилище, — тихо произнес высокий светловолосый мужчина, появившийся из зеркала последним. Он стоял в непринужденной позе, облокотившись на каминную полку. — Можем начинать, если нет возражений…

Из-за его спины выглядывал некто Мандигор — невысокий сгорбленный человечек, весьма нервный с виду. Если бы здесь присутствовала Василиса, она бы узнала этого господина, директора школы темночасов: его крупная, блестящая голова, похожая на бильярдный шар, ярко отражала тревожные огни люстры. Мандигор не садился, хотя два кресла возле камина пустовали. Его рассеянный взгляд блуждал по огромной шкуре медведя, расстеленной на полу, — белой в рыжих подпалинах. Зверь замер в страшном оскале, обратив красные рубины глаз к плотно закрытой двери.

По разные стороны дивана, накрытого синим плюшем с богатой серебряной оторочкой, сидели две женщины. Одна из них — светловолосая и хрупкая, в роскошном наряде из пышных черных кружев — казалась очень красивой. Но чувствовалась в этой особе некая холодность, в ярко-голубых глазах сквозили равнодушие и надменность. Вторая гостья была ее полной противоположностью: широкоплечая, смуглая, с огненным взглядом черных глаз, похожая на древнюю воительницу-амазонку.

Одинаково облокотившись на мягкие валики дивана, женщины лишь изредка обменивались презрительными настороженными взглядами, словно ожидали друг от друга какого-то подвоха.

— Спасибо за гостеприимство, Нортон, — немного рассеянно поблагодарил хозяина один из гостей — высокий, но уже в сединах мужчина.

Даже в этой маленькой гостиной великий часодей Астариус, глава РадоСвета, выглядел величественно. Расположившись в удобном плюшевом кресле, он не спеша и с явным интересом обвел глазами гостиную.

— Насколько я понимаю, это универсальное помещение? — поинтересовался он у хозяина дома.

Нортон-старший коротко кивнул.

— Проектом моего дома занимался известный эфларский архитектор, — тихо сказал он. — Этот человек первым смог расширить пространство при помощи ленты Мебиуса, так называемым способом парадромных колец…

— Да, твой дед был великим часовщиком, Нортон. — Астариус чуть сдвинул брови. — Правда, его искусство нередко служило и темным силам… Он был одним из тех, кто открыл секрет зачасования человека. Он же когда-то основал Орден Непростых, ныне запретный. А также придумал несколько изобретений, за которые впоследствии и был изгнан из Астрограда.

Лицо Нортона-старшего потемнело от гнева. Мандигор отошел в тень, спрятавшись за спину хозяина дома. Остальные часовщики продолжали хранить угрюмое молчание.

— О да, РадоСвет находит правомерным платить злом за добро, — вдруг с непонятной тоской произнес отец Василисы, — и гнать самых преданных.

— Мы благодарны тебе, Нортон Огнев, — сказал Астариус. — Ты принес Астрограду четыре часовых Ключа. Но ты не будешь отрицать, что добыл их не совсем честно? Впрочем, нельзя начинать наш важный совет без остальных приглашенных. Следует быть учтивыми и подождать Белую Королеву. Да и наш часовых дел Мастер, Константин Лазарев, обещал непременно прийти.

— Мне кажется, — произнес Нортон-старший, вновь принимая бесстрастный вид, — Белая Королева вряд ли посетит наше милейшее собрание. Она слишком… пуглива для этого. Что касается Лазарева, можно прекрасно обойтись без него.

— Ты поспешен в выводах, Нортон, — донеслось из раскрытого окна. — Впрочем, как и всегда.

На самом краю подоконника, опершись спиной о косяк, сидела женщина в темном мерцающем одеянии и остроконечной шляпе. Плотная черная вуаль полностью скрывала ее лицо и волосы.

— Она придет, — продолжила женщина. — Даже несмотря на твое присутствие.

Нортон смерил говорившую быстрым взглядом:

— Черная Королева, как всегда, может ошибаться. И с выводами, и с действиями.

— Как и ты, Нортон, как и ты.

— Пока мы теряем время на ожидание, — продолжил хозяин дома, обращаясь к Астариусу, — наши дети подвергаются опасности… Я предлагаю не тратить больше ни минуты и немедленно пригласить великого Духа Осталы — Астрагора, главу Ордена Драгоциев.

— Я уже здесь, — прозвучал глухой, но довольно четкий голос.

Часы на стене пробили громко и тревожно — три звонких удара, один за другим. Все присутствующие обернулись в ту сторону и словно замерли.

В тот же миг часовой циферблат, мягко отделившись от корпуса, подался вперед; из щели, скручиваясь сложной, ветвистой спиралью, потек густой сизый дым. Его ручеек медленно закружился у самого пола, сгущаясь и уплотняясь, и перед часовщиками предстал высокий человек в длинной фиолетовой мантии, с неясным ликом в обрамлении жидких черных волос. Внезапно черты лица его обострились и будто бы стали четче: выступил вперед большой прямой нос, узкие губы и после — глубокие настороженные глаза, спрятанные под темными морщинистыми веками.

— Я давно здесь, господа, — повторил новоприбывший. — Решил заранее воспользоваться приглашением хозяина этого дома... Неужели настали времена, когда у Духов и часовщиков наконец-то появилась общая цель?

Напряжение в комнате достигло высшей точки — люди застыли, словно каменные изваяния, каждый из них неотрывно смотрел на прибывшего.

— Я вижу здесь много знакомых лиц, — медленно продолжил странный гость, окидывая присутствующих цепким, пристальным взглядом. — Ну что ж, тем проще будет договориться.

— Разве Духи могут путешествовать по часовым мостам? — резко спросила Черная Королева. — Разве для тебя, Астрагор, не губительно пребывание в будущем?

Дух повернулся к ней:

— К сожалению, вы правы, дорогая. Мне тяжело находиться на Эфларе. На планете-призраке, так неразумно воссозданной часовщиками в будущем… Но этот дом, как известно, проектировал один хитрый малый. — Он усмехнулся. — Обитель Огневых находится на двух планетах одновременно, вот почему я имею удовольствие немного поболтать со старыми знакомыми. И все же мне хотелось бы решить наше дело побыстрее.

— Приветствую тебя, Астрагор, — подал голос Астариус. — Надеюсь, я выражу всеобщее мнение, если скажу, что мы рады видеть здесь великого Духа Осталы, главу славного Ордена Драгоциев. — Он встал, чтобы отвесить поклон.

Нортон-старший низко поклонился, и Мандигор мгновенно последовал его примеру. Дамы поприветствовали Астрагора короткими кивками.

Одна лишь Черная Королева едва повернула голову в сторону гостя:

— Давайте сразу спросим у великого Духа Осталы: есть ли у него готовое решение, которое он не собирается менять ни при каких обстоятельствах? — Ее голос излучал сарказм.

— Вы правы, госпожа королева, повелительница темных фей, — равнодушно отозвался гость. — У меня есть решение, которое в достаточной степени компромиссно и устроит нас всех. Астариус, ты мудр и обладаешь способностью здраво рассуждать, поэтому я буду говорить только с тобой. А после ты передашь мои слова остальным. Так мы сохраним драгоценное время и не будем тратить его на пустые эмоции.

Произнеся столь длинную тираду, Астрагор быстро поклонился собравшимся, шагнул к стене с часами и прошел сквозь нее. Астариус молча поднялся и исчез таким же способом.

Неожиданно воздух над медвежьей шкурой засеребрился, и в гостиной появились еще двое: одетый в простой черный плащ смуглый мужчина поддерживал за локоток красивую рыжеволосую женщину в легком белоснежном наряде.

— Извините нас за опоздание, — произнесла женщина, изящно поправляя шляпу таким образом, чтобы тонкая, прозрачная вуаль спускалась на одно плечо.

Она грациозно повернулась и присела на диван, умостившись ровно посередине между двумя дамами.

— Это я задержал ее величество Белую Королеву, — учтиво произнес мужчина. — Ну, здравствуй, Нортон… Давно не виделись.

— Константин Лазарев… — процедил тот и замолк, прикрыв глаза, будто боялся выдать свои мысли.

— Здравствуй, Диара, — поприветствовала Белая Королева черноволосую часовщицу, сидевшую слева, и обменялась с ней легким рукопожатием.

— Ваше величество, — пробормотала та, порываясь встать и поклониться, но королева остановила ее непринужденным жестом:

— Без церемоний, Диара. Сегодня мы уже виделись при дворе, когда обсуждали участие в Часовом Круге железной ключницы Дианы Фрезер, твоей особой подопечной…

— Приветствую и тебя, Елена! — Большие синие глаза новоприбывшей обратились к другой женщине.

Та вдруг подскочила, словно ужаленная, и метнулась к камину, встав за Нортоном, хозяином дома.

Медвежью шкуру на полу тут же усеяли зеленые изумруды, но было среди них и несколько синих камней. Никто из присутствующих не удивился этому, — все давно знали об уникальном часодейном даре повелительницы фей выражать свое настроение россыпью драгоценных камней — зеленых изумрудов, если она была весела, или аквамаринов густого синего цвета — если в сердце ее вспыхивала злость. Бриллианты символизировали тревогу и грусть, ну а если в душе королевы бушевала ярость, то вокруг нее рассыпались алые рубины.

— Ее величество, как всегда, расточительна, — произнес Нортон, лениво оглядывая разноцветье драгоценностей на полу. — Как на слова, так и на эмоции.

— Можешь оставить себе эти камни, Нортон, — произнесла королева, и ее ярко-синие глаза вспыхнули гневом. — Этого будет достаточно, чтобы окупить твои расходы за последние двенадцать лет. Тем более ты весьма охоч до чужого.

— Да как ты смеешь! — прошипела Елена, устремляясь к королеве, но ее остановил окрик женщины в черной вуали.

— Попрошу без глупых, никому не нужных стычек, — подавшись вперед, жестко произнесла Черная Королева. — Все мы, собравшиеся здесь, питаем друг к другу не самые лестные чувства, но в мире есть вещи поважнее мелких ссор.

Елена молча отступила к камину и отстраненно застыла, уподобившись статуе.

— А пока великий Астариус беседует с не менее великим Духом Осталы, — продолжила Черная Королева, — не предложишь ли ты присутствующим по чашечке кофе, милый хозяин? — Последние слова были сказаны весьма иронично.

— С удовольствием, уважаемая, — холодно усмехнувшись, произнес Нортон и щелкнул пальцами.

В одно мгновение в комнату влетели крохотные феи-мотыльки: сгруппировавшись по двое и по трое, они несли красивые белые чашки с крупными черными цветами и блюдца с таким же узором. Некоторые из малюток тащили длинные серебряные ложечки. Целая стайка тянула большой пузатый кофейник, из узкого горлышка которого поднимался густой и сладкий аромат.

— Ты держишь на службе фей?! — не удержалась от восклицания Белая Королева. — Ты человек, и феи не должны служить тебе! А как же Главный Часодейный Закон, Нортон Огнев? Гласящий о том, что все равны перед Временем, а значит, равны друг перед другом?

— Все слуги находятся здесь по добровольному согласию, — тут же ответил хозяин дома. — Закон не запрещает добровольного согласия, не правда ли, ваше величество?

Королева вспыхнула: к драгоценным камешкам на медвежьей шкуре добавилась пригоршня рубинов.

— Еще немного, и я смогу позволить себе еще один хороший замок, — усмехнулся Нортон Огнев, на этот раз более внимательно разглядывая великолепие драгоценностей на полу.

— Отдай эти камни своим добровольным слугам, — процедила рыжеволосая королева, слегка нахмурившись.

— Как будет угодно ее величеству, — произнес хозяин и махнул феям рукой. — Заберите это.

Маленькие слуги тут же кинулись подбирать драгоценные камни, и вскоре медвежья шкура опустела.

Без единого шороха из стены возник Астариус. Он выглядел оживленным и благожелательным, но глаза его под седыми бровями казались затуманенными, а взгляд отстраненным, словно великий часовщик обдумывал некую важную мысль, старательно утаивая ее на самом дне темных зрачков.

Жестом руки он отказался от предложенного малютками феями кофе и произнес, обращаясь сразу ко всем:

— Астрагор согласен сотрудничать с РадоСветом. Он защитит детей и откроет им секрет нового рождения Алого Цветка. Он гарантировал неприкосновенность каждого из ключников и дал обещание не причинять им никакого вреда. Но при условии, что часовщики Эфлары и носа не покажут на Остале, пока не исполнится предназначение Алого Цветка. Другими словами, ключники должны действовать самостоятельно.

Воздух в помещении словно уплотнился настолько, что стало невозможно дышать: на лицах собравшихся читались непонимание, растерянность, негодование. Лишь темная фигура возле окна не принимала участия во всеобщем волнении — черная вуаль повелительницы лютов даже не колыхнулась.

— Как это — самостоятельно?! — первой выразила всеобщее изумление Елена. — Без нашей помощи?

Астариус прокашлялся и ровным голосом начал:

— Отдельно Астрагор просил передать, что любое вмешательство эфларцев будет расценено как нарушение границ между планетами и будет караться со всей строгостью согласно Великому Часодейному Закону, а именно — полным зачасованием…

— Но как же так, ведь наши ключники еще столь юны! — с жаром воскликнула Белая Королева, и шкура медведя вновь украсилась россыпью бриллиантов, указывающих на крайнее волнение повелительницы фей. — Нельзя оставлять их без внимания, без нашей помощи и поддержки! Когда мы решили вновь воссоздать по древним чертежам Часовой Круг, речь шла о простом обряде… Разве в те времена Астрагор не давал согласия раскрыть нам секрет рождения Алого Цветка?

— Он не забирает свое обещание назад, — немного устало произнес Астариус. — Великий Дух Осталы дает разрешение эфларцам провести обряд, связанный с Алым Цветком, на его земле. Но при условии, что дети будут находиться только под его контролем. Ключники, смотрители и тайные наблюдатели будут ожидать обряда цветения, проживая в обычном летнем лагере.

— Этого не будет, — резко произнес Нортон-старший. — Я доверяю Астрагору, но не хочу настолько рисковать сыном и…

— Никто не хочет рисковать! — резко перебила его Белая Королева. — Я не хочу, чтобы нашу девочку обидели! Этот Марк, золотой ключник, не внушает мне доверия…

— Вот как?! — Елена холодно усмехнулась. — В таком случае радуйся, что Астрагор взял их под свою защиту, потому как я давно хочу глянуть, как долго продержится без сердца ее тело! — Последние слова Елена выкрикнула во весь голос, невольно подступая к Белой Королеве.

— Ты первая останешься без сердца! — вскочив с дивана и заслоняя собой Белую Королеву, горячо воскликнула Диара, темноволосая часовщица.

— Но помилуйте, Елена, — робко вмешался Мандигор, — чем вам не угодила маленькая госпожа Диана, железная ключница?

Три женщины одновременно посмотрели на него в немом изумлении. Нортон Огнев не смог скрыть злой усмешки, Астариус покачал седой головой с явным неодобрением.

— Они там передерутся, — в наступившей тишине произнесла повелительница лютов, — наши юные ключники… А может, что вполне вероятно, перережут друг другу глотки! Если мы, взрослые люди, не умеем сдерживать эмоций, то чего мы ждем от детей, для которых моральные законы еще не совсем ясны и устойчивы? Зато их головы полны глупых предрассудков, внушенных старшими…

— Конечно, Черная Королева — само благородство, — подал голос Нортон-старший, вновь облокотившись на каминную полку. — Она выше интриг, выше неразумных склок и суеверий. Ведь она сама недрогнувшей рукой выбрала черного ключника…

— Никто из вас толком не знает, что представляет собой Черный Ключ. Признаться, мне надоели уже все эти глупые и невежественные предположения, будто он таит в себе лишь зло.

Произнеся это, повелительница лютов легко спрыгнула с подоконника, выпрямилась, сделала несколько шагов по направлению к Нортону-старшему и очутилась возле Астариуса, с интересом наблюдавшего за происходящим.

— На мой взгляд, — гневно продолжила Черная Королева, — я нашла самого достойного обладателя из незанятых… Все же лучше, чем отдать драгоценную вещь твоему сыночку, заполучившему Рубиновый Ключ подлым и гнусным обманом. Впрочем, мальчишке есть у кого поучиться.

И тогда заговорили все сразу: выкрикивая оскорбления, Елена пыталась добраться до Белой Королевы, в чем ей препятствовал растерянный Мандигор, пытавшийся одновременно остановить и образумить разъяренную часовщицу. Рыжеволосая повелительница фей, наоборот, удерживала разозленную Диару, а Черная Королева обменивалась с Нортоном-старшим громкими и едкими репликами.

Молчали только Константин Лазарев, с усмешкой наблюдавший за происходящим, да Астариус, задумчиво постукивавший пальцами по мягкому подлокотнику кресла. Иногда Лазарев делал жест рукой, словно пытался вмешаться в происходящее, но, так как драка все же не начиналась, оставался на месте.

— Если бы достопочтимое собрание наконец успокоилось, — перекрывая гул, неожиданно громко и четко произнес Астариус, — то я бы сделал еще одно важное сообщение…

Словно по взмаху волшебной палочки, шум и крики тотчас прекратились.

Великий часовщик продолжил: