Часослов Бориса Годунова E-Book

Наталья Александрова

• Herausgeber: ЭКСМО
• Kategorie: Krimi
• Serie: Артефакт & Детектив
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 304

Veröffentlichungsjahr: 2024

Beschreibung

"Чтобы спастись от царя Ивана Грозного, Борис Годунов шептал колдовские молитвы-заклинания из старинного часослова…" Царь Иван Грозный очень страшен был в гневе. Чтобы не впасть в немилость, Борис Годунов обратился к колдуну, и тот дал ему волшебный часослов с заклятиями-молитвами… Не успела Ирина приехать из командировки, как ее сразу же приглашают в полицию. Следователь с говорящей фамилией Дятел пытается повесить на нее убийство странной старушки, оказавшейся вовсе не старушкой, а мужчиной, который уже много лет числится погибшим. Против своей воли втянутая в водоворот событий, Ирина находит старинную книгу в потрепанной обложке, и с ней начинает происходить невероятное…

Leseprobe

Наталья Николаевна Александрова Часослов Бориса Годунова

© Александрова Н.Н., 2020

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

Еще с лестницы Ирина услышала, что в ее квартире истеричным фальцетом заливается телефон.

Кто в наши дни пользуется городским телефоном? У всех же есть мобильные! Кроме того, она только что вернулась из поездки, о чем еще никому не успела сообщить. Скорее всего, это какая-то ошибка. Тем не менее эти непрерывные звонки заставили ее нервничать. Кому она так срочно понадобилась?

Ирина подкатила чемодан к двери, нашарила в сумочке ключи и не с первого раза попала в замочную скважину.

В глубине души она надеялась, что звонки прекратятся – но не тут-то было. Они продолжались с завидным упорством, ввинчиваясь в черепную коробку, как ржавые шурупы.

Надо же, головная боль, начавшаяся в самолете, вроде бы прошла, то есть не то чтобы прошла, но отступила, пока она ехала в метро. Ирина думала, что тяжелая дорога позади, что сейчас она приедет в свою чистую уютную квартирку, выпьет чаю с мятой или ромашкой и ляжет спать.

При мысли о том, как она вытянется на свежих простынях, в душе разлилась тихая радость. И вот теперь эти звонки. Головная боль дала о себе знать с новой силой.

Ирина открыла дверь, вкатила чемодан в квартиру и бросилась к телефону – не потому, что спешила узнать, кто там такой упорный, а чтобы прекратить, наконец, этот звон, который отдавался в больной голове, как будто ее лупили кувалдой.

Сдернув трубку, она раздраженно выпалила:

– Слушаю!

– Гражданка Зарянкина? – проскрипел в трубке незнакомый голос. Незнакомый, но очень неприятный.

– Да…

– Нехорошо, гражданка Зарянкина!

– Что нехорошо? Вы вообще о чем?

– К телефону долго не подходите!

– Да я вообще только сейчас в квартиру вошла… я вообще только что приехала…

Ирина поняла, что оправдывается перед этим противным незнакомцем, – и разозлилась.

– Вы вообще кто? – рявкнула она. – Чего вам вообще от меня нужно? Какой-нибудь дурацкий товар будете мне навязывать? Звоните по всем номерам, авось, где-то выгорит… так вот, можете не беспокоиться – что бы вы ни предлагали, мне это не нужно! Ни чудодейственные косметические снадобья, ни турпоездки на Колыму…

Тут же до нее дошло, что, если бы этот человек собирался ей что-то продать, он не назвал бы ее гражданкой. И фамилию ее вряд ли бы знал. Но слово – не воробей.

Ее агрессивность можно было объяснить только усталостью от перелета и головной болью, обычно она не позволяла себе хамить незнакомому человеку. Знакомому, впрочем, тем более.

– Нет, я вам ничего продавать не собираюсь, – невозмутимо заметил голос в телефоне. – У меня другая работа. Я вообще-то следователь, Дятел моя фамилия…

«Очень подходящая фамилия…» – подумала Ирина, но, к счастью, не произнесла это вслух.

Она немного опомнилась и решила поменьше говорить и побольше слушать. Золотое, кстати, правило, везде применимо.

Честно говоря, она испугалась. Да и кто бы на ее месте не испугался, узнав, что разговаривает со следователем. Однако Ирина не показала свой испуг и спросила как можно спокойнее (по крайней мере, она на это надеялась):

– И что вам от меня нужно?

– Мне нужно, чтобы вы приехали ко мне на службу и ответили на несколько вопросов.

– Что – прямо сейчас?

– Желательно.

– Но ведь уже вечер… – растерялась Ирина.

– У меня рабочий день ненормированный, – последовал ответ.

«А у меня, – Ирине захотелось заорать на противного Дятла, – у меня ребенок орал над ухом несколько часов пожарной сиреной, и мамаша его уговаривала таким же громким голосом, и уши заложило при посадке, и голова раскалывается!»

Разумеется, ничего из этого она не сказала, а принялась жалобно канючить:

– Но я же сказала вам, что только что приехала… еще даже чемодан не разобрала и устала с дороги… неужели это никак нельзя отложить? Хотя бы до завтра?

Дятел на мгновение замолчал, а потом проговорил с каким-то странным выражением:

– Вообще-то, вопросы очень серьезные, но так и быть – до завтра я подожду. Но только завтра приходите с самого утра, к девяти часам. И не опаздывайте. Дело не терпит отлагательств.

– А в чем вообще дело? – задала наконец Ирина самый очевидный вопрос.

– Это не телефонный разговор. Вот завтра придете – и тогда все узнаете.

Последняя реплика следователя прозвучала мстительно – или Ирине это только показалось? Мол, пришла бы сегодня – сразу бы все и узнала, а так потерпи, голубушка, до завтра…

Правда, на этом разговор не закончился. Следователь Дятел все же задал один вопрос:

– Вам принадлежит красная «Мазда» номер такой-то?

– Принадлежит… – растерянно призналась Ирина.

– Ладно, тогда до завтра.

Ирина уже хотела повесить трубку, но тут спохватилась, что не знает, куда ей завтра нужно явиться. Следователь продиктовал ей адрес, и на этом разговор завершился.

И начались Иринины мучения.

Она ничего не могла делать, не могла даже разбирать чемодан, а когда легла в постель – не могла заснуть, безуспешно пытаясь понять, что может быть нужно от нее следователю. В голову приходили самые идиотские мысли.

Следователь спрашивал ее о машине – значит, речь пойдет о каком-то дорожно-транспортном происшествии. Но Ирина за собой никаких грехов по этой части не помнила, да и вообще, только что вернулась из командировки… в чем же дело? Машина стояла даже не во дворе у дома, перед отъездом Ирина поставила ее на охраняемую парковку. Она очень трепетно относилась к своей новой «Мазде».

Она выпила чаю с мятой и приняла таблетку от головной боли. Ни то ни другое не помогло, она промаялась до утра, не сомкнув глаз, и в результате с больной головой отправилась по названному ей адресу.

Внешность следователя Дятла вполне соответствовала его фамилии: он был небольшого роста, крепенький, лысоватый, с длинным носом и маленькими пронзительными глазами. Так и казалось, что вот сейчас он примется долбить своим длинным носом стол, выклевывая из него жучков-древоточцев.

Увидев в дверях кабинета Ирину, он приподнялся, энергично потер руки и взглянул на часы. Видимо, хотел отчитать Ирину за опоздание. В глазах его мелькнуло заметное разочарование – на часах было ровно девять.

– Что же такое случилось? – спросила Ирина, без приглашения усевшись по другую сторону стола. – Зачем я вам понадобилась, да еще так срочно?

– Вопросы здесь задаю я! – ответил Дятел расхожей фразой из старого фильма и сразу же перешел в наступление:

– Где вы были двадцатого мая, около семнадцати часов?

Ирина, подавленная его напором, на мгновение замешкалась с ответом, и следователь, уставившись на нее пристальным немигающим взглядом, процедил:

– Давайте я вам подскажу. Вы были на углу Загородного проспекта и переулка Скабичевского!

Ирина, наконец, опомнилась и уверенно проговорила:

– Да с чего вы взяли? Двадцатого мая меня вообще не было в нашем городе! Двадцатого я была в командировке, в Нижнем Новгороде, откуда вернулась только вчера! Как раз, когда вы мне звонили!

Следователь заметно поскучнел и протянул тусклым, как ноябрьский рассвет, голосом:

– И доказать это можете?

– Разумеется! Я летала туда самолетом, и у меня есть билеты! Можете проверить!

– Вот как… проверим, непременно проверим… – Следователь повернул голову, как будто примериваясь клювом к столу, и побарабанил по нему пальцами, как настоящий дятел барабанит по стволу дерева или трухлявому пню, выискивая в нем насекомых, но тут же снова заговорил:

– Допустим, вы действительно были в командировке… а как насчет вашей машины?

– А что насчет моей машины? Она в командировке не была…

– Вот именно! А кто, кроме вас, ею пользуется? Кто мог ездить на ней в ваше отсутствие?

Тут Ирина на мгновение замешкалась. Ей в голову пришло, что все это как-то связано с Гошкой, но она решила не болтать лишнего и твердо проговорила:

– Никто.

– Вы в этом уверены?

– Ну, разумеется! Это же моя машина, и я никому не давала ключей от нее. И доверенность на вождение не выписывала.

– Допустим, допустим. А где сейчас ваша машина находится?

– Где? На платной подземной парковке.

– Вы в этом уверены?

– Во всяком случае, там я оставила ее перед отъездом.

– Оставили?

– Ну да, оставила. И если с ней ничего не произошло, она там по-прежнему должна находиться…

– То есть по возвращении из командировки вы свою машину еще не видели?

– Ну когда?! Когда, по-вашему, я это успела? Я только вчера вечером вернулась из командировки, а утром вы велели мне явиться ни свет ни заря… На работе предупредить не успела, не позавтракала даже!

Не завтракала Ирина, потому что есть не хотелось в такую рань, хотела выпить кофе для бодрости, но нашла в банке жалкие остатки. Все-таки заварила, но, пока пыталась в ванной замазать синяки под глазами, кофе сбежал.

– Но вы могли приехать на машине! – Голос следователя был скрипуч и невозмутим.

– Вы же велели мне ни в коем случае не опаздывать, а парковка довольно далеко от моего дома. Мне быстрее было доехать до вас на маршрутке.

Ирина мысленно призвала себя к порядку. Не нужно повышать голос и болтать лишнее, нужно коротко и уверенно отвечать на поставленные вопросы. И тогда этот противный Дятел ее отпустит.

– Допустим… – В голосе следователя прозвучало недоверие. – А знаете что? – Следователь склонил голову к плечу и снова побарабанил пальцами по столу, прислушиваясь к звуку: – Мы с вами сейчас съездим туда…

– Куда? – удивленно протянула Ирина.

– На ту самую парковку. Съездим и убедимся, что ваша машина действительно там находится.

Ирина хотела возразить, но Дятел смотрел на нее так строго и пристально, что она сдалась.

Следователь решительно поднялся, они вышли из кабинета, покинули здание, сели в неприметную серую машину, чем-то похожую на своего хозяина, и поехали к парковке.

В машине они молчали. Ирина правильно поняла, что следователь не станет отвечать на ее вопросы. Он сам же, очевидно, задавал свои только в кабинете.

«Хоть бы музыку включил, что ли…» – с тоской подумала Ирина, когда молчание стало невыносимым.

А вот интересно, какую музыку слушают дятлы? Барабанный бой? Нет, лучше не надо.

Машину следователя они оставили на улице, прошли мимо знакомого Ирине охранника (кажется, его звали Василий) и спустились на первый уровень, где Ирина перед отъездом оставила свою «Мазду».

Однако на том месте, где она должна была находиться, красной машины не оказалось.

Ирина помнила, что оставила ее на месте В-17, но сейчас в этом отсеке стояла синяя «Тойота». Во рту у Ирины пересохло от волнения. Сердце мгновенно ухнуло вниз.

Неужели ее машину угнали, и она оказалась замешана в каком-то серьезном происшествии? Но как они смогли… тут все же охраняемая парковка, вон, охранник в будочке бдит… Что же делать, что делать?..

Ирина хотела уже что-то сказать следователю, но, к счастью, замешкалась, и тут заметила за бетонной колонной знакомый ярко-алый капот.

Вот же она, ее любимая машинка! Она стояла рядом, в секции В-18.

Ирина вздохнула с облегчением. Хорошо, что она ничего не успела сказать этому Дятлу… И тут же скосила глаза на следователя – не заметил ли он ее метаний. Нужно следить за своим лицом.

– Вот моя машина, – проговорила она как можно спокойнее. – Как я вам и говорила…

Следователь взглянул на нее подозрительно, но ничего не сказал. Он подошел к «Мазде», осмотрел ее капот, даже зачем-то потрогал его и снова повернулся к Ирине:

– Машина в порядке?

– Ну вы же и сами, по-моему, видите. Никаких вмятин, никаких царапин…

Ирина потихоньку обретала под ногами твердую почву. В самом деле: чего ей бояться? Машина – вот она, целая и невредимая, а сама она в командировке была, билеты туда и обратно прилагаются.

– Спрошу по-другому, – дятел он и есть дятел, бьет и бьет в одну точку. – Вы не замечаете ничего необычного? Все так же, как тогда, когда вы ее здесь оставили?

– Ну да, так же, – твердо ответила Ирина, хотя вовсе не была в этом уверена.

– Ну-ну… – протянул следователь.

– Я свободна? – сухо осведомилась Ирина.

– Что? А, да, конечно, вы свободны. Но я могу вас еще пригласить, если появятся какие-то вопросы. Так что пока никуда не уезжайте, не поставив меня в известность.

– Да я никуда и не собираюсь! Только что из командировки приехала, мне бы отдохнуть… Да и на работе нужно показаться, у меня начальник строгий, – на всякий случай соврала Ирина.

Следователь понял намек, простился кивком и направился к выходу с парковки.

Ирина проводила его взглядом и снова взглянула на свою машину.

Как там спросил этот Дятел? Не заметила ли она чего-нибудь необычного? Все ли в машине так, как она оставила?

Она ничего ему не сказала, чтобы избежать лишних расспросов, но с машиной не все было в порядке. Начать с того, что она стояла на другом месте. Но и это было не все…

Ирина достала из сумочки брелок с ключами, нажала кнопку. Машина приветливо подмигнула ей фарами, дверца открылась. Ирина заглянула внутрь.

И поморщилась.

Для начала, в машине стоял какой-то незнакомый запах. Мужской запах. Точно мужской и неприятный. Но это еще не все.

Ирина любила свою машину, она ухаживала за ней, как за ребенком, поддерживала в салоне идеальную чистоту – а сейчас в салоне было грязно. Нет, на полу, конечно, не валялись окурки и упаковки от чипсов, и посторонний человек мог вообще ничего не заметить, но Ирина не была посторонним человеком.

Она увидела на коврике под водительским сиденьем след грязной обуви, и тут же, рядом, валялся какой-то бумажный комочек. Ирина машинально подобрала его и сунула в сумку, потом села на водительское место и еще раз огляделась.

А потом открыла бардачок.

И первое, что там увидела, – упаковку от соленых сухариков.

Ну, тут уж ей сразу все стало ясно.

Яснее ясного.

Гошка, паршивец!

Это были его любимые сухарики, он постоянно жевал их, хрустел ими, как кролик морковкой, и постоянно разбрасывал пустые смятые упаковки, оставляя их за собой, как Мальчик-с-пальчик оставлял камешки.

Все время их совместной жизни Ирина боролась с этой ужасной, на ее взгляд, привычкой. Все время хрустит, и крошки везде, где можно, и пальцы жирные. Хорошо хоть, не с чесноком… Нет, Ирина такого допустить не могла.

И, в конце концов, чего-то добилась.

Гоша не бросил чертову упаковку на пол – он убрал ее в бардачок… что тоже порядочное свинство.

Ирина тут же опомнилась. О чем она думает? Какая разница, с чесноком сухарики или с луком? Гошка брал ее машину, брал без спросу, хотя, если бы и попросил, она бы ни за что ему не дала попользоваться. Гошка – жуткий неряха и водит плохо, лихачит на дороге все время. Даже когда они были вместе, Ирина и то давала ему машину считаные разы. А потом срок доверенности кончился, и она не стала продлевать. Потому что у них с Гошкой все стало плохо, и она начала задумываться, как бы его выставить из квартиры без лишнего шума.

Он жил у нее почти год, и этого Ирине хватило сполна. Поначалу-то все было не то чтобы отлично, но неплохо. У Гошки был замечательный легкий характер, иначе говоря, ему все было по фигу. Он всегда был в отличном настроении, умел рассмешить, с ним Ирине не было скучно. В постели тоже все было легко и необременительно.

Они встречались несколько месяцев, а потом Гошка как-то незаметно утвердился в ее квартире, сказал, что там, где он прежде снимал, ему отказали, и есть ли смысл платить за квартиру, когда он все равно часто ночует у нее?

«И в самом деле, – подумала тогда Ирина, – зачем лишние деньги тратить?»

Работал Гошка в фирме, которая торговала автомобилями, причем, как вскоре поняла Ирина, работой своей нисколько не дорожил, хоть и платили ему вполне приличные деньги. Надо отдать Гошке должное: когда нужно, он умел взять себя в руки и заставить себя трудиться. Другое дело, что ему почти никогда ничего не было нужно. Есть работа? Хорошо. Нету? Тоже неплохо отдохнуть.

Он мог, к примеру, уволиться и улететь месяца на два к приятелю на Бали, снять там убогую хижину на берегу моря и валяться на белом песке, сутками ничего не делая. Или устроиться на пляж таскать лежаки и жить тут же, в пляжном сарайчике. Самое интересное, что, когда он возвращался, его снова брали в ту же фирму, потому что, как уже говорилось, если нужно, Гошка умел работать. А нужно ему было только тогда, когда кончались деньги.

Ирина прекрасно знала все Гошкины недостатки, но, как справедливо сказала подруга Наташка, тебе же не замуж за него выходить? И то верно, выйти замуж за Гошку Ирине никогда не приходило в голову. Да если на то пошло, она вообще замуж не собиралась, во всяком случае, в ближайшие несколько лет.

Но, как уже говорилось, ей было с ним весело и приятно. Опять-таки, надо отдать ему должное: Гошка никогда не требовал от нее ни свежевыглаженных рубашек, ни обеда из трех блюд. И хоть был он ужасающим неряхой, все-таки временами внимал Ирининым мольбам и приказам и кое-как пытался разгрести за собой. И еще: когда Ирина приползала с работы вечером совершенно без сил, ее всегда ждал ужин. Чаще всего это была заказанная пицца, но все же такая забота о чем-то говорит…

Они продержались почти год, а потом Ирина поняла, что с нее хватит. Она изучила Гошку вдоль и поперек и знала, что он скажет в следующую минуту, куда посмотрит. Ее больше не смешили его шуточки, они казались ей одинаковыми. И самое главное: ее стал раздражать его пофигизм. В самом деле: мужику тридцать один год, а он ведет себя как подросток. Как в каком-то старом фильме: хочу – халву ем, хочу – мармелад… И больше никаких помыслов.

Гошка всегда жил только сегодняшним днем, не давая себе труда загадывать хоть на пару дней вперед. Он ни к чему не стремился, его все устраивало, он всегда был доволен и весел. Ирина пыталась с ним поговорить серьезно – мол, что, так и будешь болтаться всю жизнь? Годы-то идут, нужно как-то определяться. «Зачем?» – спрашивал он и сводил все к шутке.

«Ну и ладно, – сказала себе Ирина, – в конце концов, она ему не жена и не мать, пускай живет как хочет. Только без нее».

И раздумывала, как бы половчее намекнуть ему, чтобы сваливал из квартиры. Гошка намеков не понимал или делал вид, что не понимает.

А у нее тогда был полный завал на работе, она закрутилась, было не до Гошки. И однажды ее остановила соседка Зоя Михайловна с первого этажа и завела разговор. Мол, извините, что вмешиваюсь, но только обидно мне на вас смотреть. Такая, говорит, симпатичная женщина, красивая даже, самостоятельная, работящая, а ваш, простите, бойфренд так с вами нехорошо поступает.

Ирина знала прекрасно, что нельзя поддаваться на такие разговоры, просто пройти мимо, да и все. Но старушенция выглядела такой невинной, такой безобидной, что она невольно остановилась. И соседка тут же ввела ее в курс дела.

Как оказалось, Гошка в ее отсутствие завел себе девицу.

– Такая жгучая брюнетка, – сказала Зоя Михайловна, – очень худая, длинная, и одна прядь волос, крашенная в бордовый цвет. И ходит, и ходит, на ночь не остается, но часа в два-три ночи вызывает ей Гоша такси. И дверцей так они хлопают, что ее, Зою Михайловну, будят, так что потом до утра не заснуть.

Больше всего Ирина возмутилась, что паршивец водит свою девку в ЕЕ квартиру.

Нет, ну как вам это понравится? Она, Ирина, пустила его к себе, доверила ключи от квартиры, они почти год считались парой – и вот, пожалуйста! Мало того что этот гад живет у нее на всем готовом, он еще и девок водит!

Честно говоря, такого Ирина от Гошки не ожидала. Ведь она думала, что видит его насквозь, что изучила его вдоль и поперек, что не узнает о нем больше ничего нового.

Узнала. Спасибо соседке.

Зоя Михайловна смотрела испуганно, видно, у Ирины на лице отражалось такое…

Она взяла себя в руки, поблагодарила соседку и пошла домой. Гошки не было, и Ирина начала собирать его вещи.

От такой монотонной работы она успокоилась и встретила вернувшегося Гошку почти приветливо. Он наткнулся на сумку в прихожей и пялился на нее изумленно.

– Это чего? – выдохнул он.

– Гошенька, ты съезжаешь из моей квартиры, – почти пропела Ирина, – дорогой, настал момент, когда нам нужно расстаться.

Злость на него почти прошла, и теперь она с нетерпением ждала, когда же он уберется. Тогда можно будет закрыться на все замки и отдохнуть. В ванне подольше поваляться, музыку послушать… А в выходной сделать генеральную уборку и вообще забыть о Гошкином существовании.

– Ну, я не понял… – Он наклонил голову и стал похож на барана перед новыми воротами. – С чего это вдруг ты решила…

Как видно, Гошке изменил его обычный пофигизм, а скорей всего, ему просто некуда было идти. Да хоть на вокзале пускай ночует, ей-то какое дело!

– Георгий, – строго сказала Ирина, – не морочь мне голову! Когда ты пришел жить в мою квартиру, мы договорились, что ты не будешь устраивать в квартире свинарник и отдаешь половину расходов на еду и хозяйство.

– Ну да…

– Но мы не договаривались, что ты будешь водить сюда девок! – не выдержала Ирина.

– Кто – я? – Гошка сделал самые честные глаза. – Я – девок? Да ты с ума сошла!

Ирина тут же поняла, что он врет. То есть она это и так знала. Но только сейчас она поняла, что он врал ей и раньше. Именно такие глаза он делал, когда рассказывал ей, как жил, пока она была в командировке, именно таким голосом он разговаривал.

– Короче, избавь меня от пустых разговоров, – устало сказала она, – вали из квартиры и не возвращайся.

– Но, девочка моя… – Если Гошка и растерялся, то только в первый момент. – Рика, дорогая, послушай… – это он придумал так сокращать ее имя, – ты ведь это не всерьез. Ты же не можешь вот так просто зачеркнуть все, что у нас было…

– Пошел вон, козел! – не выдержала Ирина.

И Гошка упал на колени прямо тут, в прихожей.

– Прости! – закричал он. – Прости меня! Клянусь, это было всего один раз! Она для меня ничего не значит, это так, пустой, случайный эпизод! А ты…

«Снова врет, – уверилась Ирина, – но я-то какой была дурой…»

Отчего-то эта мысль не доставила ей страданий, ей просто хотелось, чтобы все наконец закончилось.

– Гоша, – сказала она почти ласково, – я не сержусь. Давай расстанемся друзьями. Сейчас ты должен уйти, мы отдохнем друг от друга…

– Но я могу хотя бы надеяться? – Гошка вскочил с колен и приложил руки к сердцу.

– Ну, надежда умирает последней… – в тон ему ответила Ирина, – вот еще возьми этот пакет для мусора, там грязное белье и твои старые кроссовки.

Гошка вздохнул, расцеловал Ирину в обе щеки, подхватил сумку и ушел.

Глядя в окно, Ирина видела, как он идет по двору, посвистывая. Мысли его читались даже со спины: «Не прошло – и ладно». Ну, выгнала его эта, найдем другую, девушек на свете много, он, Гошка, любую уговорит.

«Козел», – снова вздохнула Ирина.

Все эти мысли пронеслись у нее в голове буквально за несколько минут, и Ирина осознала, что по-прежнему сидит в собственной машине.

Что-то было не так. Во-первых, пустая упаковка от сухариков, во-вторых, – след грязного ботинка. И самое главное – запах. Сильный неприятный запах крепкого мужского пота, просто какой-то звериный запах. Запах крупного, опасного хищника.

Ирина достала мобильник и набрала номер Гошки. С тех пор, как они расстались, прошло чуть больше месяца. За это время Гошка не делал попыток вернуться, зато позванивал изредка, как будто они старые друзья. Ирина не интересовалась, где он живет и с кем.

Гошка ответил сразу.

– Рика! – обрадованно завопил он. – Ты вернулась?

«Откуда он знает, что я была в командировке?» – неожиданно удивилась Ирина, но вслух спросила другое:

– Гоша, скажи, пожалуйста, ты брал мою машину?

– Кто – я? – удивился он. – Да зачем мне…

Но по тому, как голос его чуть дрожал на высоких нотах, Ирина поняла, что врет. Значит, все-таки брал.

– Гошка, зачем ты это сделал? – вздохнула она. – Ты понимаешь, что у всех теперь будут неприятности? Ведь меня… – тут он перебил ее, буквально закричав:

– Слушай, я же говорю, что не брал машину! Мы с тобой расстались, как я могу взять чужое? Ты за кого меня держишь-то?

– Значит, не брал? – уточнила Ирина. – И двадцатого мая никуда на ней не ездил?

– Сказал же – нет! – отрубил Гошка. – Ладно, пока, я занят!

«Врет как сивый мерин, – уверилась Ирина, слушая короткие гудки, – но какая же я идиотка, что не догадалась проверить запасные ключи. От дома связку у него забрала, а про машину забыла».

Она снова набрала номер Гошки, но тот теперь не брал трубку.

Что ж, нужно уходить. Хорошо бы на работе показаться, времени двенадцатый час уже…

Ирина решила на всякий случай не брать машину – черт его знает, во что вляпался Гошка.

Она тяжело вздохнула, заперла «Мазду» и пошла к выходу с парковки.

Но, немного не доходя до выхода, остановилась, потому что услышала впереди голоса.

Один голос был хорошо знакомый – тусклый, въедливый голос следователя Дятла. Второй – резкий, дребезжащий, то и дело срывающийся на фальцет – голос охранника парковки… кажется, Василия.

Слов Ирина расслышать не могла, но, судя по интонации, Дятел о чем-то расспрашивал охранника, а тот отпирался и оправдывался. Ближе подойти Ирина боялась – там бы ее заметили.

Наконец разговор закончился, следователь ушел.

Ирина выждала еще немного, вышла из-за поворота и подошла к шлагбауму. Охранник стоял рядом, мрачный, как ноябрьская ночь.

– Здравствуй, Васенька! – проговорила Ирина приветливо, надеясь, что не перепутала имя охранника.

Тот взглянул на нее подозрительно. Ирина кокетливым жестом поправила волосы и улыбнулась:

– Давно не виделись!

Взгляд охранника немного потеплел. Ирина подошла к нему ближе и сняла с форменной куртки невидимый волосок.

– Я, понимаешь, в командировке была, потому и не приходила. Но теперь часто буду приходить… так что мы чаще будем видеться… ты меня понимаешь?

Охранник ничего не ответил, но приосанился. Ирина набрала полную грудь воздуха и проговорила, глядя ему прямо в глаза:

– Вась, а пока меня не было, кто-нибудь мою машину брал?

Охранник в первый момент отшатнулся и отвел глаза, потом снова взглянул на Ирину, но теперь тепло в его взгляде испарилось, серые глаза словно подернулись льдом.

– Никто твою машину не брал, поняла? – проговорил он вполголоса и опасливо огляделся по сторонам.

– Как же не брал, когда я точно знаю…

– Никто. Твою. Машину. Не брал, – повторил он медленно и раздельно. – Поняла? И если не хочешь больших неприятностей на свою, допустим, голову, держись от этого дела подальше.

– Как это подальше, когда машина-то моя… – нахмурилась Ирина.

– Вот и сиди тихо, – твердо посоветовал Василий. – И лишних вопросов не задавай. Потому что и правда можешь большие неприятности огрести. Думаешь, мужик этот, – он мотнул головой в сторону, куда ушел следователь, – просто так ходит? Тут дело серьезное, не обычное ДТП.

– Какое ДТП, – замахала руками Ирина, – машина вся целая, ни царапинки!

– Это-то и плохо, – серьезно сказал Василий, – стало быть, дело еще хуже. Намного хуже. Так что не суетись и не гони волну. Ты в командировке была, ничего не знаешь, поняла? А сейчас иди, ты меня от работы отвлекаешь.

– От работы? – прищурилась Ирина. – Ну-ну…

И развернулась на пятках, и ушла, печатая шаг. Надо же, она отвлекает этого типа от работы! Работа у него – не бей лежачего, а туда же. И, гад такой, небось, за небольшую денежку разрешил Гошке взять ее машину. А может, и просто задаром, за банку пива. Постороннего человека, может, и остановил бы, а Гошку-то ведь он знает.

В общем, Ирина сама виновата, нужно было предупредить охрану паркинга. Но разве она могла предположить, что этот паршивец Гошка посмеет…

Она снова набрала его номер. И, разумеется, ответа снова не получила.

Когда Ирина, голодная, невыспавшаяся и злая, как ведьма, явилась на работу, она застала в офисе только секретаршу Варвару. Да еще начальник выглядывал из кабинета, как рыба из аквариума. Остальные сотрудники ушли на обед.

– Явилась, – констатировала Варвара без всякого выражения, – а тебя тут уже обыскались. Нашему срочно те бумаги понадобились, что ты из Нижнего должна была привезти.

– А чего же ты не позвонила? – встрепенулась Ирина.

– Да зачем? – Варвара пожала полными плечами. – Думаю, пускай человек с дороги отдохнет, выспится как следует.

– Твоими бы устами да мед пить, – вздохнула Ирина.

Тут начальник высунулся из своего аквариума по пояс, как дельфин в прыжке, и позвал Ирину к себе.

До конца рабочего дня она разбиралась с документами, затем вызвали в бухгалтерию оформлять отчет о командировке. Спасибо доброй душе Варваре, она хоть напоила Ирину чаем с крекерами.

Все это время Ирина звонила Гошке, чтобы выяснить, наконец, что произошло с машиной и отчего ею интересуется полиция, но паршивец не брал трубку.

Вечером, когда все уже собирались уходить, Ирина перехватила Варвару и попросила у нее телефон.

– Хахаль от тебя прячется, – Варвара сказала это без всякого злорадства, просто констатировала факт, – не унижайся.

– Да мне нужно! – отмахнулась Ирина.

Варвара снова пожала плечами и дала телефон.

На этот раз Гошка взял трубку сразу.

– Зайка, это ты? – обрадованно заорал он. – Где ж ты ходишь, тут все собрались. Полный улет!

– Это не зайка, – отчеканила Ирина, – и не белочка и не котик. Гошка, какого черта ты не берешь трубку? Скажи, кому ты дал мою машину, это очень серьезно, на меня полиция наехала!

– Полиция? – По голосу Ирина поняла, что Гошка здорово трусит.

Однако он тут же опомнился.

– Не знаю, о чем вы говорите! – заявил он нагло. – Вообще не врубаюсь. Вы, девушка, наверное, номером ошиблись!

– Сволочь! – выругалась Ирина и едва не бросила телефон на пол.

– Говорила, не унижайся, – заметила Варвара.

Ирина вышла из офиса и задумалась. Гошку нужно срочно приструнить и вытрясти из него необходимую информацию. Потому что раз он так испугался, когда она упомянула полицию, значит, у него рыльце в пушку.

И она, Ирина, знает, как его найти. Пока они разговаривали, она слышала музыку на заднем плане. Это композиция старой английской группы Uriah Heep, которая называется «Июльское утро», Гошка говорит, что просто балдеет от проигрыша в конце. У него и на телефоне та же мелодия. И Гошка обожает торчать в клубе «Вудсток», там все время звучит старый рок. Стало быть, там Ирина его и найдет.

И хорошо, что машину не взяла, можно в клубе пару коктейлей выпить, чтобы расслабиться. Хотя что-то подсказывало Ирине, что расслабляться ей теперь долго не придется.

Ирина подошла к дверям клуба.

Перед дверью стоял со скучающим видом охранник, бритоголовый тип с квадратным подбородком и маленькими пустыми глазами. Около него вертелись две удивительно похожие девицы в коротких платьицах кислотного цвета, только у одной кислота была розовая, а у второй – бирюзовая.

– Олежек! – лепетала розовая девица, строя охраннику глазки. – Ну, ты же нас хорошо знаешь… ну, пропусти!

– То-то и оно, что я вас хорошо знаю! – лениво отругивался охранник. – Мне Павлик строго-настрого сказал, чтобы вас не пускать! После того раза…

– Ну, Олежек! – вторила ей девица в бирюзовом платье, оттопырив губу, как капризный ребенок. – Павлик ничего не узнает, да его сегодня вообще нет! А я тебя после смены ждать буду… понимаешь намек? Ну, Павлик, по глазам вижу, что согласен! Пропусти!

– Ладно, что с вами сделаешь! – Охранник посторонился, и девицы проскользнули в клуб.

Ирина тут же заняла освободившееся место и выразительно взглянула на охранника.

– А тебе что нужно? – процедил тот, окинув ее с ног до головы оценивающим взглядом.

– Мне в клуб нужно, – честно ответила Ирина. – Меня там друг ждет.

– Ничего не знаю! – отрезал охранник, выпятив подбородок. – Ты читать умеешь? – и он ткнул толстым пальцем в табличку, висящую возле двери.

На табличке было написано:

«Клуб является частным заведением, и любому посетителю может быть отказано без объяснения причин».

– Ну, конечно, умею! – проворковала Ирина, кокетливо потупившись и опустив ресницы. – Но я не только читать, я и слушать умею. Тебе Павлик не велел этих лахудр в клуб пускать, а ты пустил… думаешь, Павлику это понравится?

– Ты бы сразу так и сказала, что Павлика знаешь! – пробасил охранник. – Ладно, проходи!

Ирина проскользнула в двери – и на нее сразу обрушился шквал оглушительной музыки и человеческих голосов, безуспешно пытающихся эту музыку перекричать. Под потолком вращались цветные прожекторы, заливающие зал мерцающими волнами красного, синего, фиолетового цвета, превращающими лица посетителей в безжизненные и фантастические маски сказочных существ.

Ирина двинулась сквозь толпу, оглядывая посетителей клуба в поисках Гошки. Вокруг нее были неживые, отрешенные лица, окрашенные светом цветных прожекторов.

Возле зеркальной стены Ирина увидела женщину прилично за сорок, которая самозабвенно танцевала с собственным отражением. Наверняка в обычной жизни она была бухгалтером или менеджером, а сюда приходила, чтобы забыть о тоскливых буднях и стать хоть ненадолго другим человеком – свободным, раскованным. Ну, тетя, бог тебе в помощь…

Музыка на мгновение затихла, и тут же зазвучала другая композиция – та самая старая песня группы Uriah Heep, которую так любит Гошка, просто тащится от нее.

И тут Ирина его увидела.

Он не танцевал – он сидел на высоком табурете возле бара, и рядом с ним возвышалась худая долговязая брюнетка с одной прядью, выкрашенной в бордовый цвет.

Та самая девица, которую описывала соседка!

Надо же, а Гошка клялся, что порвал с ней! На колени падал, кулаком себя в грудь стучал, говорил, что все и было-то один раз, о прощении молил! Разумеется, Ирина ему не поверила, но какой артист! Ведь даже слезу пустил…

Брюнетка что-то интимно шептала на ухо Гоше – хотя в таком шуме в этом не было никакой необходимости, можно было говорить в полный голос, – и то и дело поглаживала его по колену. И Гошка ничуть не возражал.

Брюнетка буквально прильнула к этому лживому и коварному типу, шептала ему в самое ухо, Ирине показалось даже, что она его легонько укусила.

На какое-то время Ирина забыла, зачем сюда пришла. От злости у нее в глазах все заволокло красным туманом… но она тут же поняла, что всего лишь попала в полосу красного света, и напомнила себе, что Гошка – это пройденный этап, что ей нет до него никакого дела, и пришла она сюда не для того, чтобы выяснять с ним отношения, а только для того, чтобы разрешить вопрос насчет машины. Потому что машина – это важно, а остальное – ерунда на постном масле, черт с ним, с Гошкой, все равно они расстались.

Она немного успокоилась, и в это время красный свет прожектора сменился зеленым. Музыканты в записи перешли к финальному гитарному соло. И в этот самый момент Гоша что-то резкое сказал своей брюнетке, соскочил с табурета и зашагал через толпу.

Брюнетка, видимо, не ожидала такого поворота событий. Она еще некоторое время продолжала сидеть на высоком табурете, как ворона на колу, и оторопело смотрела вслед своему хахалю.

А Гошка стремительно пересек зал и скрылся за дверью. Точнее, за занавесом из блестящих нитей, закрывавшим арочный проход в дальнем углу зала.

Ирина направилась в ту же сторону – в конце концов, им нужно поговорить! И очень хорошо, что он сейчас без этой своей чернявой швабры, она не помешает.

Брюнетка, наконец, опомнилась, сползла с табурета и тоже бросилась вслед за Гошей. Она была гораздо ближе к арке, перекрытой блестящим занавесом, и через несколько секунд скрылась за ней.

Ирина расстроилась – теперь Гошку к стенке не припрешь, эта черная ворона ее и близко к нему не подпустит! Еще в драку полезет, судя по внешнему виду – девка задиристая. Еще драки Ирине в ее положении не хватало.

От этой мысли она даже остановилась, пораженная. Какое такое у нее положение? Она ведь ни в чем не виновата, ничего не сделала, закон не нарушала. Но здравый смысл подсказал ей, что Гошка втянул ее в неприятности. Прав охранник Василий: не стал бы следователь так суетиться, если бы дело было несерьезное. И не отстанет от нее этот Дятел, будет долбить и долбить. Нет, нужно взять Гошку за шкирку и вытрясти из него правду!

Ирина сделала решительный шаг в сторону арки, но вдруг случилось нечто совершенно неожиданное.

Блестящие нити раздвинулись, и из них, как Венера из морской пены, возникла та же самая брюнетка. Глаза ее были вытаращены, волосы растрепаны, рот разинут, и выглядела она просто огородным чучелом. Ирина не смогла скрыть злорадства, увидев такое зрелище.

До нее не сразу дошло, что брюнетка что-то кричит.

Но тут как раз гитара замолкла, в зале наступила звенящая, оглушительная тишина, и в этой тишине отчетливо прозвучал истошный крик злополучной брюнетки:

– Убили! Убили! Его убили! Гошу убили!

На мгновение снова наступила тишина – а потом она взорвалась удивленными и испуганными криками.

Ирина на мгновение застыла, пытаясь осознать, что же произошло. Когда она пришла в себя, обстановка в зале переменилась. Музыка больше не играла. Через зал к арке, в которой стояла злополучная брюнетка, проталкивалось несколько охранников. Остальные посетители бросились к выходу, Ирина тоже метнулась было туда – однако там уже стояли охранники, никого не выпуская. А с улицы доносились сирены полицейских автомобилей.

Ирина снова застыла в растерянности.

Что делать?

Неужели Гошку действительно убили? Да не стала бы эта девка зря народ пугать, не похожа она на ненормальную. Значит, точно видела Гошку мертвым. Значит, все-таки вляпался он в какой-то криминал. И втянул, паразит, в него Ирину, потому что машина-то ее. Точно его из-за машины пришили, больше не за что.

Ирина прислушалась к себе и поняла, что не испытывает никакой скорби. Ну, почти никакой. Гоша – это уже пройденный этап. Конечно, они были вместе какое-то время, и он умел ее изредка развеселить – но в остальном был не подарок, и у них не было будущего. И уж точно между ними не было настоящей любви.

Все равно, конечно, жалко человека, но сожалеть о нем она будет потом, в более подходящее время и в более подходящей обстановке. Сейчас же важнее как-нибудь незаметно ускользнуть отсюда. Если ее задержат в клубе, если установят ее личность – это тут же станет известно следователю Дятлу. И он непременно переведет ее из разряда «свидетель» в разряд «подозреваемая». И никакая командировка не поможет, хоть десять билетов на самолет ему предъяви…

Только этого ей не хватало!

Ирина отошла к стене, чтобы не маячить на виду, и снова огляделась по сторонам.

Выход был перекрыт, и рядом с охранниками клуба уже появились мрачные мужчины в черных куртках, в которых нетрудно было узнать сотрудников полиции.

Как быть?

И тут рядом с ней раздался негромкий голос:

– Пойдем!

Она обернулась.

У нее за спиной стоял плечистый, немного сутулый парень лет тридцати. В его коротко стриженных темно-русых волосах выделялась седая прядь.

– Это вы мне? – удивленно осведомилась Ирина, пристально оглядев незнакомца.

– Тебе, тебе, кому же еще! Пошли! Ты еще долго будешь стоять тут, как Эйфелева башня?

– Я что – такая же высокая?

– Нет, ты такая же заторможенная! Говорю тебе – пошли! Время дорого!

– И куда это мы пойдем?

– Слушай, мне уже надоело тебя уговаривать! Ты идешь или нет? Решай быстро!

– Но куда? – все еще упрямилась Ирина.

– Куда – это следующий вопрос. Для начала нужно уйти отсюда, и проблемы нужно решать по мере их поступления. Мне, например, совсем не хочется общаться с полицейскими, а тебе?

Ирина не стала отвечать. Впрочем, ответ был и так очевиден. Он был написан у нее на лице.

– Так ты идешь? – Парень развернулся, не дожидаясь ответа, и пошел через зал, раздвигая плечом растерянную толпу.

В это время пространство перед баром расчистилось, там появился высокий лысоватый мужчина в темном костюме и проговорил голосом, уверенно перекрывшим шум зала:

– Господа, прошу соблюдать спокойствие! Очень скоро вы все сможете покинуть клуб, только перед этим мы должны проверить ваши документы. Вы должны уяснить себе серьезность происходящего и проявить гражданскую сознательность!

Эти слова произвели эффект масла, выплеснутого в разгорающийся огонь. Они только усилили панику. Ирина поняла, что раздумывать больше нельзя, и бросилась вслед за тем незнакомым парнем, который звал ее за собой.

Его седая прядь мелькала уже возле двери, на которой висела табличка «Только для персонала». Ирина ввинтилась в толпу – и догнала его в тот самый момент, когда он открывал эту дверь.

Парень покосился на нее, но ничего не сказал, только чуть прибавил шагу.

Они оказались в полутемном коридоре.

Откуда-то спереди тянуло пряностями и жареным мясом. Еще несколько шагов – и они оказались на кухне. Здесь было шумно, жарко и тесно, суетились люди в белых поварских колпаках и куртках. Один из них повернулся к Ирине и ее спутнику и проговорил с сильным восточным акцентом:

– Здэсь нэльзя!

Парень отмахнулся от него, прошел через кухню и вышел в другой коридор. Впереди раздались громкие голоса и приближающиеся шаги. Парень поднес палец к губам, схватил Ирину за руку и втянул ее в какую-то дверь.

Оглядевшись, Ирина поняла, что они находятся в туалете, причем туалет был мужской.

– Мне сюда нельзя! – попробовала она протестовать, но ее спутник снова поднес палец к губам, потом повертел этим же пальцем у виска, а потом показал на стену.

Стена была облицована розовым кафелем. На высоте человеческого роста была вмонтирована пластмассовая решетка, закрывающая вентиляционную трубу.

– Пилочка для ногтей есть? – вполголоса спросил парень Ирину.

– Пилочка? Зачем? – переспросила она.

– Не спрашивай! – прошипел он. – Некогда! Просто дай!

Ирина открыла сумочку, нашарила в ней пилочку и протянула ему. Парень ловко вывернул пилочкой шурупы, снял решетку и повернулся к Ирине:

– Полезай!

– Куда? – спросила она испуганно. – В вентиляцию?

– Ну да!

– Но там темно… и грязно…

Он не удостоил ее ответом, и тогда она выдала самый главный аргумент:

– Я туда не влезу!

– Влезешь. Я прикинул. Нормально пройдешь. Вот мне точно не пройти, – он пожал широкими плечами.

От такой расчетливости Ирина растерялась. С другой стороны, кое-что стало ясно. Вот, значит, зачем она понадобилась этому парню! А он уже подхватил ее за талию и приподнял, чтобы она могла пролезть в темный проем.

– Ползи вперед, там недалеко. С другой стороны тоже решетка, выбьешь ее ногами, вылезешь в бойлерную, слева увидишь дверь, закрытую на задвижку, откроешь ее…

Ирина ничего не успела ответить – он уже втолкнул ее в вентиляционную трубу. Она поползла вперед – ничего другого не оставалось. В трубе действительно было темно и пыльно, у нее сразу зачесалось в носу, захотелось чихнуть. А потом по руке проползло что-то противное, многоногое… Паук!

Ирина вскрикнула, но тут же взяла себя в руки. Ну, паук, противно, конечно, но не смертельно. Вот если бы тут была подруга Наташка, которая боится пауков до одури, до обмороков, тогда, конечно, поднялся бы крик. А она потерпит.

Но пауков становилось все больше, она едва не запуталась в липкой, противной паутине, чувствуя себя беспомощной мухой, и тут увидела впереди свет.

От света ее отделяла вторая пластмассовая решетка.

Как велел ее спутник, она пнула эту решетку ногами.

С первого раза ничего не получилось, но с третьего решетка вылетела, и Ирина выбралась на волю.

Она оказалась в большом полутемном помещении, где стояли какие-то котлы. В памяти всплыло слово «бойлерная».

Слева от нее действительно была железная дверь, запертая на толстую стальную щеколду. Ирина с трудом отодвинула эту щеколду, дверь тут же распахнулась, и в бойлерную ввалился ее странный спутник.

– Молодец! – одобрительно проговорил он, запирая за собой дверь. – Все сделала правильно!

И тут до Ирины окончательно дошло.

– Так ты меня позвал только для того, чтобы я пролезла в вентиляцию и открыла эту дверь?

– Ну да, – ответил он как ни в чем не бывало, – а ты, интересно, что подумала?

– Да ничего я не подумала, некогда думать, уходить надо, – проворчала Ирина.

– Вот это ты верно заметила, за то тебя и выбрал, что не орешь, не визжишь, не паникуешь попусту, опять же не толстая, везде пролезешь, – с этими словами парень устремился в дальний конец бойлерной, где отыскалась небольшая обитая железом дверца, запертая на проржавленный висячий замок.

– Ого-го, – весело сказал парень, – отгадай загадку: не лает, не кусает, а в дверь не пускает, что такое?