Erhalten Sie Zugang zu diesem und mehr als 300000 Büchern ab EUR 5,99 monatlich.
- Herausgeber: Азбука
- Kategorie: Abenteuer, Thriller, Horror
- Sprache: Russisch
Ураган с прекрасным именем «Селеста» вот-вот обрушится на идиллическую Флориду, и Дэвисы вынуждены укрыться в своем доме рядом с океаном. Переждать шторм с комфортом, не уезжая в муниципальное убежище, – вот единственное желание состоятельного семейства. Но их планам не суждено сбыться: чужая лодка причаливает к их участку, три незнакомца просят укрытия, и Дэвисы не могут им отказать. По мере того как ураган набирает мощь, растет и напряжение в доме. Подорванное доверие, давние скелеты в шкафу и, главное, странное чувство, что не все выберутся отсюда живыми, — все это держит в напряжении, не позволяя отвлечься от книги ни на минуту.
Sie lesen das E-Book in den Legimi-Apps auf:
Seitenzahl: 365
Veröffentlichungsjahr: 2025
Das E-Book (TTS) können Sie hören im Abo „Legimi Premium” in Legimi-Apps auf:
Ähnliche
Margot HuntThe Guests
Перевод с английского Анны Сабовой
Дизайн обложки Анастасии Ивановой
Хант, Марго
Гости : роман / Марго Хант ; [пер. с англ. А. Сабовой]. — М. : Издательство АЗБУКА, 2025. — (На Крючке).
ISBN 978-5-389-30232-7
16+
Ураган с прекрасным именем «Селеста» вот-вот обрушится на идиллическую Флориду, и Дэвисы вынуждены укрыться в своем доме рядом с океаном. Переждать шторм с комфортом, не уезжая в муниципальное убежище, — вот единственное желание состоятельного семейства.
Но их планам не суждено сбыться: чужая лодка причаливает к их участку, три незнакомца просят укрытия, и Дэвисы не могут им отказать.
По мере того как ураган набирает мощь, растет и напряжение в доме. Подорванное доверие, давние скелеты в шкафу и, главное, странное чувство, что не все выберутся отсюда живыми, — все это держит в напряжении, не позволяя отвлечься от книги ни на минуту.
© 2024 by Whitney Kelly
© Сабова А., перевод на русский язык, 2025© Издание на русском языке, оформление.ООО «Издательство АЗБУКА», 2025
ПРОЛОГ
Шторм швырял судно по волнам со звериной яростью. Воздух потрескивал от энергии. Больше всего ее пугал даже не мощный ветер, слепящий дождь или опасно близко сверкавшие молнии, хотя все это внушало настоящий ужас. Хуже — ей казалось, что ураган ожил и обернулся чудовищем и ее плоть вот-вот разорвут острые зубы и когти, а может, ее настигнет длинный мощный хвост, который запросто сбил бы с ног человека гораздо сильнее ее.
Шторм будто почуял, что силы женщины на исходе, и готовился нанести смертельный удар.
Сражаясь с волнами, чтобы не завалиться на бок, сорокачетырехфутовая лодка для морской рыбалки казалась посреди урагана крохотной, как каяк. Вокруг нее вздымались стены волн и одна за другой яростно обрушивались на судно. Каждый раз, когда оно кренилось к волнам, его захлестывал очередной вал соленой воды, ослепляя и обжигая женщине глаза. Вода сметала за борт все, что не было закреплено на палубе: рыболовные снасти, припасы, даже тяжеленный переносной холодильник — всему этому предстояло отправиться прямиком на дно.
Чудо, что ее саму до сих пор не смыло за борт. Но она уже поняла, что это лишь вопрос времени.
И он все еще был здесь.
Сначала он пытался взять курс прямо в открытый океан, но быстро понял, что судно совершенно неуправляемо, и опустился на палубу, прижавшись спиной к штурвалу. Вспышки молний изредка освещали в темноте его спину. Когда он оглянулся к ней, она увидела панику в широко раскрытых глазах. Мужчина с осунувшимся лицом не хуже нее понимал близость неизбежного.
Этой ночью они умрут вместе.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Оперативная информация к 10:22. Национальный центр ураганов опубликовал предупреждение о приближении шторма к территории Юго-Восточной Флориды. Ураган «Селеста», предположительно, достигнет суши к 15:42 вторника, 5 сентября. Скорость ветра превысит 240 км/ч, что может вызвать штормовые волны высотой от 3 до 3,5 м. Стихийное бедствие угрожает привести к жертвам среди населения. Необходимо срочно принять меры в целях защиты жизни и имущества.
Глава 1
Марлоу
Марлоу Дэвис стояла посреди просторной кухни, опершись на столешницу из белого мрамора, и смотрела в окно, из которого открывался удивительный вид на Береговой канал. Небо уже затягивало тяжелыми темными облаками, но солнечные лучи еще кое-где пробивались сквозь них и блестели на невысоких волнах. Широко раскинув белые крылья, над рекой в поисках добычи летел пеликан.
Еще ничто не предвещало урагана пятой категории [1].
Единственным заметным предвестием мощного шторма, который получил имя «Селеста» и медленно, но верно приближался к центральной части восточного побережья Флориды, были редкие порывы ветра, трепавшие на заднем дворе ветви пальм вида «лисий хвост». Ветер со зловещим свистом налетал сильными порывами.
— Ну что, Дороти уже пролетала в своем домике? — поинтересовался Ли.
Марлоу вздрогнула и с грустной улыбкой обернулась к мужу.
— Ты меня напугал! — Женщина поднесла руку к горлу. — И кстати, в «Волшебнике страны Оз» был торнадо, а не ураган.
— Точно! — Ли поцеловал Марлоу в лоб. — Не хотел тебя напугать.
Муж Марлоу был высоким, с вытянутыми конечностями и заостренными чертами лица. Возраст шел ему, как это бывает у некоторых мужчин. Серебристые нити в волосах и морщинки в уголках светлых глаз делали его, на взгляд Марлоу, даже еще более привлекательным, чем когда они познакомились. Впрочем, тогда Ли тоже был красив, хотя его отличали неловкость и неуклюжесть, которые он утратил со временем.
— Я просто задумалась, — сказала Марлоу.
— Интересно, о чем же? — Ли с напускным удивлением поднял бровь. Марлоу слабо усмехнулась в ответ, и он ободряюще сжал ее плечо. — Это самый обычный ураган, мы уже сто раз такое переживали.
— Как раз такого урагана мы еще не переживали… — поежилась Марлоу. — Он дойдет до пятой категории, когда доберется до берега. Такого сильного шторма мы еще не видели.
Вчера они ложились спать в полной уверенности, что ураган «Селеста» пройдет южнее. По всем прогнозам, при столкновении с сушей он должен был достичь максимум третьей категории, и в таком случае не было никакого смысла эвакуироваться. Но за ночь «Селеста» замедлилась, набрала мощь на теплом мелководье Атлантики и, став гораздо опаснее и стремительнее, начала продвигаться на север. Уведомление на смартфоне разбудило Марлоу в полседьмого утра. Она взяла телефон с тумбочки и прочла экстренное оповещение: ураган «Селеста» достиг пятой категории. И его основной удар обрушится прямо на их прибрежный городок Шорхэм.
Ли похлопал ее по руке.
— Да чем этот ураган отличается от любого другого? Ну, дождь пойдет, ветер поднимется, но мы будем в полной безопасности. Никакой потоп нам не грозит.
Он кивнул на задний двор, спускавшийся к Береговому каналу. Расположение дома на возвышенности было одним из главных преимуществ участка, когда они покупали его пятнадцать лет назад. Хотя, по сути, дом стоял на берегу реки, во время шторма ему не грозило наводнение.
— Этот дом построен так, чтобы выдержать любой ураган.
Марлоу кивнула. Их разговор точь-в-точь повторялся в третий раз за утро — она не переставала нервничать, и Ли приходилось снова и снова успокаивать ее, проговаривая одно и то же. Да, шторм будет серьезным. Наверняка повалит несколько деревьев, а может, и ограда на участке не устоит, но их дом построен так крепко, что семья точно будет в безопасности.
— Все почти готово. Мы установили штормовые ставни на окна второго этажа. — Ли прислонился к стойке и скрестил руки на груди. — Мальчики заканчивают крепить ставни на первом этаже и со стороны фасада. А те, что сзади, мы повесим в последнюю очередь. Как только мы их установим, здесь будет совсем темно.
Марлоу надавила пальцами на виски — из-за перепада давления у нее разболелась голова.
— Синоптики сказали, что, когда ураган дойдет до берега, скорость ветра может превысить двести сорок километров в час. Для многих это настоящая катастрофа! Некоторые дома он просто сравняет с землей…
— Тогда давай будем считать, что нам повезло, раз в нашем доме защитные ставни вешают двое семнадцатилетних парней.
Глаза Марлоу округлились от ужаса.
— Я об этом даже не подумала! Том даже с посудомойкой не может справиться, а мы доверили ему штормовые ставни?! Честно говоря, и Зак у меня вызывает серьезные опасения… — Она оглянулась, чтобы убедиться, нет ли в дверях ее сына Тома и его лучшего друга Зака, и на всякий случай понизила голос: — Он славный мальчик, но мы с тобой прекрасно понимаем, что вряд ли он однажды станет нейрохирургом.
Ли снова рассмеялся.
— Боже упаси! Да я ведь просто пошутил. Мик за ними присматривает.
Мик Бирн был местным разнорабочим, хотя сам считал себя скорее мастером по дереву. Он построил Дэвисам лодочный сарай, смастерил прекрасные полки в кабинете Марлоу, а почтовые ящики, которые он делал на заказ, всегда пользовались небывалым спросом. Один из них он собрал специально для семьи Дэвисов — в виде миниатюрной копии их дома. Стоило Марлоу вспомнить, что за мальчиками присматривает Мик, и у нее на душе стало спокойнее. По крайней мере, из-за штормовых ставен можно не переживать.
— Я тут посмотрела в интернете — в Орландо еще есть свободные номера в гостиницах… — с надеждой сказала Марлоу.
Однажды Дэвисы уже эвакуировались в Орландо накануне урагана, близнецы тогда еще учились в начальной школе. Тот шторм тоже шел прямо на них, но в последний момент свернул и поднялся выше по береговой линии. Но они уже были в Орландо, да и день к тому же выдался погожим и солнечным, так что Марлоу и Ли решили отправиться с детьми в «Диснейуорлд» [2]. Они тогда чудесно отдохнули. Штормовое предупреждение распугало толпы посетителей, и им почти не пришлось торчать в очереди к американским горкам и дому с привидениями.
— Мы уже не успеем добраться до Орландо, — откликнулся Ли. — Сегодня уж точно. Сейчас шоссе превратилось в одну большую парковку.
Марлоу знала, что муж прав — она и сама сверилась с мобильным приложением. Если ему верить, дорога, которая обычно занимала два часа, сейчас растянулась бы часов на десять, и это, подозревала она, еще оптимистичная оценка. В окрестностях все с самого утра узнали, что шторм усилился и изменил траекторию, поэтому уехать решили все и дороги были забиты. Неизбежное приближение «Селесты» вызвало настоящую панику.
— Может, все-таки стоило бы поторчать в пробке по пути в более безопасное место… — продолжала Марлоу.
— Если ураган ударит, когда мы застрянем прямо посреди шоссе, с безопасностью будет совсем туго, — ответил Ли.
Марлоу обхватила себя. Ну почему они не уехали вчера или даже позавчера? Наверняка были бы уже в гостинице, спорили бы, где поужинать, и никакой ураган им бы не грозил. Хотя она и сама знала ответ на этот вопрос. Два дня назад никто не подозревал, что надвигавшийся на город шторм окажется таким опасным.
— Может, он все-таки пройдет стороной? — спросила Марлоу с надеждой. — Если «Селеста» ударит севернее, то до нас дойдет только сильный тропический шторм.
— Не думаю, что на этот раз нам так повезет.
Ли стал мрачнее обычного, и Марлоу понимала почему. Основной удар шторма придется прямо по ним, так что сейчас им оставалось только держаться вместе и пережидать бурю.
В кухню босиком вошла Джун.
«Как же она похудела…» — В последнее время при виде дочери эта мысль знакомым тревожным звоном раздавалась в голове Марлоу. Но она тут же придала лицу нейтральное выражение, пока Джун не заметила материнского беспокойства — она взрывалась и не из-за таких пустяков.
Вся семья старалась обходить стороной разговоры о весе Джун. У нее всегда была крепкая и спортивная фигура, но в прошлом году без какой-либо видимой причины Джун твердо решила, что ей пора худеть. Сначала Марлоу списала строгую диету Джун и одержимость упражнениями на подростковые заморочки. Но потом ее похудение стало пугать. Лицо дочери осунулось, ключицы болезненно заострились, а джинсы, когда-то сидевшие на ней по размеру, совсем сползли на бедра. Марлоу беспокоилась, что у Джун расстройство пищевого поведения, но дочь наотрез отказывалась обсуждать с ней эту тему.
Марлоу понимала, что Джун надо показать врачу, несмотря на все ее протесты. Но понимала она и то, что начинать этот разговор накануне урагана не лучшая идея. Как только буря стихнет, Марлоу запишет Джун к специалисту, главное, успеть, пока она рядом — в следующем году у дочери начнется учеба в колледже и там ее ждет новая жизнь. С самого рождения близнецов Марлоу жила с каким-то внутренним таймером, который неумолимо отсчитывал часы до того дня, когда ее дети повзрослеют и уедут.
— О чем вы тут говорите? — спросила Джун.
— Мы обсуждаем, правильно ли поступили, когда решили переждать ураган дома, — ответила Марлоу.
Во взгляде Джун мелькнуло беспокойство.
— Но мы же остаемся, да? Мы все равно уже не успеем никуда уехать.
— Нет, сейчас выезжать уже поздно. Никому из нас не хочется застрять в пробке, когда налетит буря. — Ли ласково улыбнулся дочери.
Джун только холодно взглянула на улыбавшегося ей отца и повернулась к матери.
— Где Том? В своей комнате его нет.
Марлоу заметила, как Ли закатил глаза за спиной Джун. Напряжение в отношениях Ли и Джун — это следующая проблема, которую им предстоит решить, но только не сегодня.
— Том на улице, они с Миком вешают штормовые ставни, — сказала Марлоу. — Зак им помогает. Кстати, и ты можешь к ним присоединиться. Еще одна пара рук им не помешает.
Джун поморщилась.
— Нет уж, спасибо. Я успела искупаться утром, и уже тогда на улице было жутко жарко. Почему перед бурей всегда такое пекло?
— Без понятия, — весело ответил Ли. — Наверняка этому есть какое-то научное объяснение. Или просто дело в том, что в Южной Флориде сейчас сентябрь, а в это время года всегда жарко.
Марлоу посмотрела на длинный прямоугольный бассейн, выложенный белой плиткой. Водная гладь покрылась рябью.
— Надо не забыть накрыть бассейн.
— Как раз планировал этим заняться, — сказал Ли.
— Джун, если не хочешь помогать брату и Заку со ставнями, упакуй со мной и Изабель картины в моем кабинете, — предложила Марлоу.
— Изабель тоже придет? — Брови Джун удивленно поползли вверх.
Марлоу кивнула.
— Она тоже не успела уехать, так что я предложила ей переждать ураган здесь. Ее квартира выходит окнами прямо на пляж, там небезопасно. Ураган в Тампе пару лет назад просто смыл все здания, которые стояли на пляже. Помните, в новостях говорили?
— Наверно, но мы ее почти не знаем…
— Не говори глупостей. Она работает со мной уже почти три месяца, — возразила Марлоу.
— Так а я о чем? Вы знакомы всего три месяца, а ты приглашаешь ее к нам в дом…
Марлоу рассмеялась.
— Не сгущай краски! Изабель не станет частью семьи, если проведет в нашем доме ночь-другую. Так будет правильно. Лично я точно не хотела бы пережидать в одиночестве такой опасный и жуткий шторм!
Из прихожей раздался звонок.
— Наверное, это Изабель. Открой дверь, — попросила она Джун. — И пожалуйста, будь приветливой.
— Я ей открою, — вмешался Ли. — А потом пойду на улицу. Надо убрать все садовые стулья в гараж, и тогда же повесим последние ставни. Шторм придет где-то в полдень. — Он глянул на кухонные часы. — У нас мало времени.
Марлоу вздрогнула.
— Не говори так! Мне от этих слов не по себе.
Ли пожал плечами.
— Шторм все равно придет, хотим мы того или нет. Остается только готовиться.
Глава 2
Джун
Отец пошел открывать дверь, а мать сделала погромче телевизор на кухне — передавали прогноз погоды.
— Тебе еще не надоело это смотреть? — спросила Джун.
Марлоу пожала плечами, не отводя взгляд от экрана. Метеоролог в желтом галстуке, завязанном немного набекрень, взволнованно жестикулировал на фоне схематического изображения большого урагана, кружившего над восточным побережьем Флориды. Для пущей убедительности «Селесту» изобразили полностью красной, как будто на них несся не просто ураган, а гигантской огненный шар. Марлоу не отрываясь смотрела на картинку, ее лицо побледнело, а губы плотно сжались.
— Какой он огромный, даже не верится… — пробормотала Марлоу.
Джун решила воспользоваться моментом и порылась в припасах съестного. Видно, что мама делала покупки на нервах, потому что все шкафы были под завязку забиты самой что ни на есть вредной едой. Выбор Джун пал на контейнер с печеньем с начинкой из арахисовой пасты и на красную банку «Принглс»; еще она прихватила и пару мандаринов из корзинки с фруктами на стойке. Девушка уже собиралась скрыться с добычей, когда ее мама подняла голову и нахмурилась.
— Ты что делаешь?
— Собираюсь перекусить, есть хочется.
— Проголодалась? Прекрасно! — Марлоу просияла, на мгновение даже забыв о надвигающейся буре. — Хочешь, приготовлю тебе завтрак? — Она глянула на часы на плите, где ярко-красным горело 11:11. — Или что-нибудь поплотнее?
Джун почти пожалела мать. Она видела, как Марлоу беспокоилась из-за ее веса и переживала, что у дочери анорексия. Не было у Джун никакого расстройства пищевого поведения. Ну, или, по крайней мере, она так думала. Некоторые девочки в ее школе хвастались тем, что запросто могут продержаться целый день на вареном яйце и половинке банана. И хотя Джун ничего такого не делала — то есть не морила себя голодом и не хвасталась этим, — ей нравилось, что с нее сошла детская пухлость. Сначала она просто хотела есть чуть меньше, чем обычно, но потом уже не могла остановиться. Большинство подруг твердили, что она отлично выглядит, и только Эмили закатила глаза и объявила, что ее просто тошнит от худобы Джун. Джун втайне радовалась и той и другой реакции. Но заметив счастье и облегчение на лице матери при виде того, как она набирает себе еду для перекуса, Джун испытала укол совести.
— Потому я и накупила столько всего! — захлопотала Марлоу. — Из-за шторма у всех разгулялся аппетит. Сейчас испеку брауни для мальчиков. Они так хорошо потрудились, что точно заслужили угощение. Поможешь мне?
— Нет, я пас, — ответила Джун.
Она вышла из кухни, пока мама совсем не заболтала ее разговорами о еде. Джун подошла к лестнице и посмотрела в сторону входной двери, где отец возился с сумками Изабель. Зачем ей так много сумок? Сколько вообще эта вертихвостка собирается здесь торчать?
Джун решила не останавливаться, чтобы поболтать. Не то чтобы Изабель ей не нравилась, дело в другом. Изабель всегда очень вежливо вела себя с Джун, но ведь Марлоу была ее начальницей, так что это входило в ее обязанности. Но было в Изабель что-то неестественное, и вся она казалась какой-то слишком… отлакированной. У нее был ненастоящий загар и ненастоящие ресницы, она обильно пользовалась румянами и хайлайтером, чтобы создать на лице ненастоящие контуры. Хорошо хоть оделась она не как обычно, а то юбка в обтяжку и туфли на шпильках стали для нее офисным дресс-кодом. Наверное, сегодня она решила отдать должное надвигавшемуся шторму и выбрала футболку и шорты, само собой, облегающие, и подобрала к ним эспадрильи на огромной танкетке. Прихожую наполнил тяжелый запах ее цветочных духов.
Джун быстро взбежала по лестнице, пока Изабель ее не заметила и не втянула в очередной бессмысленный разговор, которые взрослые любят заводить с подростками. «Ну как, волнуешься перед выпуском? В какие колледжи будешь подавать документы? А предметы какие выберешь?»
Взлетев по изогнутой лестнице, Джун свернула направо в коридор, устланный полосатым ковром. Ее комната находилась в самом конце. Только затворив за собой дверь, она сказала:
— Все в порядке, это я. Можешь вылезать.
Раздвижная дверь в гардеробную открылась, и из-за нее показался Феликс. От его улыбки сердце Джун екнуло.
Он присел на современную кровать-платформу и потянулся за банкой с чипсами. Феликс был таким высоким, а кровать такой низкой, что его согнутые колени неуклюже торчали вверх. Парень отправил в рот внушительную стопку чипсов и принялся жевать с блаженным выражением.
— Просто умираю с голоду, — сказал он.
— Ты всегда голодный.
— Это правда. Будешь? — Парень протянул ей банку, и на мгновение Джун представила, как берет чипсину. Как же ей хотелось ощутить этот восхитительный жирный соленый вкус! Но потом она вспомнила, как легко сегодня утром натянула джинсы, даже не расстегивая их, и покачала головой.
— Нет, спасибо.
— Как хочешь, — усмехнулся Феликс и отправил в рот еще одну чипсину.
«Какой же он красивый», — подумала Джун. У Феликса были высокие скулы и крупные, пухлые губы. От его темных глаз и светло-коричневой кожи исходило какое-то сияние, как будто его искупали в свете.
Они начали дружить с шестого класса, когда поняли, что оба обожают комиксы и олдскульные сезоны «Доктора Кто» [3]. Они были вместе и на уроках, и на обедах, и на вечеринках. Они ходили вместе на бесконечные тусовки у бассейна, которые одноклассники устраивали летом после восьмого класса. Они смотрели по кругу все фильмы о Гарри Поттере, пока наконец не заучили каждый диалог наизусть.
В какой-то момент после перехода в старшие классы Джун начала замечать, какими широкими стали плечи у Феликса и как его лицо светлело каждый раз, когда он улыбался. А еще от него так невероятно приятно пахло смесью мыла и какой-то перечной пены для бритья. Вот тогда-то ее сердце и дрогнуло впервые. К сожалению, она не заметила никаких перемен в чувствах Феликса по отношению к ней. Ни малейшего намека.
— Мандарины? Фрукты я точно не заказывал.
Феликс выбрал мандарин и бросил его Джун, но она промахнулась и не поймала. Мандарин укатился к двери.
— Как можно не поймать такую подачу?! — рассмеялся Феликс.
— Да потому что ты так бросил! — парировала Джун.
— Я в баскетбольной команде.
— И что?
— По сравнению с тобой я практически профессиональный спортсмен. — Феликс откинулся на кровать Джун и посмотрел в потолок. — Твоя мама ведь не знает, что я здесь?
Джун покачала головой.
— Слишком беспокоится из-за шторма.
— Да, я следил по телефону, как он движется. Он будет прям серьезный, так что спасибо, что разрешила мне остаться.
— Тебе здесь всегда рады, ты же знаешь, — сказала Джун, но осеклась.
Феликсу не были рады в доме Джун. Отец категорически запретил ей звать его к себе с тех пор, как Феликса арестовали по обвинению в угоне машины. Конечно же, Феликс ни в чем не был виноват. Машину угнал его двоюродный брат, а потом заехал на ней с друзьями, чтобы забрать Феликса с подработки на поле для гольфа. Через пару километров их остановил полицейский и арестовал всех, кто был в машине. Дело еще не закрыли, но адвокат, которого Феликсу назначил суд, надеялся, что ему удастся смягчить обвинения.
Джун была возмущена всей этой историей: и арестом Феликса, и тем, что адвокат вынуждал его признать вину в суде, хотя парень не сделал ничего плохого; но больше всего ее злило другое — отец решил, что мальчик, которого они знали много лет, который сотни раз бывал у них дома и отправлялся с ними в семейные поездки, вдруг превратился в опасного преступника, с которым Джун не должна иметь ничего общего. Мама попыталась заступиться за Феликса, но она явно не слишком старалась. Джун никогда не простит отцу попытку запретить ей дружить с Феликсом, а матери — ее бездействие.
«Я никогда не буду такой слабой», — подумала Джун, ощутив прилив негодования.
Когда Феликс сказал, что его мать во время урагана будет в больнице, где она работает медсестрой, Джун сразу же позвала его к себе. Оставаться дома одному небезопасно, решила она, да и потом родители все равно ничего не узнают. Ведь дом у них просто огромный. Она без всяких проблем спрячет у себя в комнате семнадцатилетнего парня на одну ночь.
Феликс усмехнулся.
— Да ладно, не парься. Я знаю, что в твоем шкафу для меня всегда найдется место.
— Да, и меня это бесит! Родители ведут себя совершенно неадекватно.
— Но ведь это я в итоге заработаю судимость, — напомнил Феликс. — Так что со стипендией точно могу распрощаться.
Джун хотела возразить, но понимала, что Феликс прав. Он был круглым отличником и по праву претендовал на стипендиальную программу Bright Futures [4], которая гарантировала ему бесплатную учебу в одном из колледжей Флориды. Но получить и сохранить стипендию можно только при отсутствии судимостей. Если Феликс возьмет на себя вину в краже машины, то он моментально поставит крест на стипендии и всех своих многолетних усилиях.
— Это несправедливо. — Джун села рядом с Феликсом и провела рукой по покрывалу с цветочным принтом. — Нельзя, чтобы тебя наказывали за преступление, которого ты не совершал. Мы должны это исправить.
Феликс подтолкнул ее плечом.
— Ты, главное, не нервничай. Кто знает, вдруг мы не переживем этот жуткий ураган? Тогда мне даже думать не придется о поступлении и счетах за колледж.
— Зашибись, — покачала головой Джун. — Теперь мне стало гораздо легче.
Глава 3
Марлоу
— Жалко, что я не перевезла коллекцию в Нортон [5] до шторма! Тогда о ее сохранности переживали бы музейные сотрудники, а не я, — сокрушалась Марлоу. Она опустилась на колени.
— Мы и сами только сегодня узнали, что шторм будет таким сильным, — заметила Изабель.
Обе женщины стояли на коленях посреди рабочего кабинета Марлоу, вокруг них были разложены десятки картин разных размеров, бо́льшая часть которых уже была завернута в крафтовую бумагу.
Небольшой кабинет выходил окнами на реку, но сейчас они были заколочены штормовыми ставнями. По стенам, в духе галерейной развески, висели картины с маринистическими мотивами — классическая манера соседствовала с современным и даже абстрактным искусством. Вдоль одной стены тянулись встроенные шкафы, где все полки были заставлены книгами по искусству в глянцевых обложках, а пол укрывал плетеный ковер из натурального сизаля. Только в этой комнате Марлоу позволяла себе развести беспорядок. На ее столе и на том, за которым иногда работала Изабель, высились стопки бумаг и нераспечатанной почты.
Изабель взяла написанную маслом картину — одну из последних, которые им осталось упаковать, — и смерила ее критическим взглядом. Это была абстракция на квадратном холсте, написанная яркими красками в духе примитивизма. В углу виднелась неразборчивая подпись.
— Я ее не узнаю. А кто художник? — спросила она.
Марлоу глянула на полотно.
— Дэниел Гарвуд. Он преподавал мне живопись в Университете Вандербильта. Безумно талантливый художник, хотя и не признанный. Мы с мамой ходили на его выставку, когда я училась на втором курсе. Она просто влюбилась в эту работу… — Марлоу мечтательно улыбнулась. — Мама всегда была импульсивной, но глаз у нее был что надо.
— Она ценная?
Марлоу понимала, что имела в виду ее ассистентка: достаточно ли важна картина не столь известного художника для того, чтобы включить ее в коллекцию Бондов, которую родители Марлоу, Томас и Кэтрин Бонд, как одержимые, собирали всю жизнь. Они планировали передать коллекцию в дар Художественному музею Нортон в Уэст-Палм-Бич и заодно выделить средства на строительство дополнительного крыла. Но полгода назад родители Марлоу погибли в автокатастрофе, и теперь осуществить их мечту предстояло дочери.
Когда Марлоу только взялась за проект, он показался ей неподъемным, но она тогда еще не успела прийти в себя, ведь это случилось сразу после смерти родителей. Их просторный дом на Джупитер-Айленд был забит произведениями искусства, и большая часть из них не имела никакой документации. Кэтрин с одинаковым успехом могла приобрести какую-нибудь вещь как в сэконд-хэнде, так и у известного европейского арт-дилера. И теперь Марлоу предстояло отобрать произведения для коллекции Бондов. Курировать коллекцию — задача серьезная, именно поэтому она наняла себе в помощь Изабель из галереи в Майами. Та отлично зарекомендовала себя благодаря насмотренности и предельной скрупулезности в работе.
— Мне кажется, да, — ответила Марлоу. — Чем больше коллекционеров узнают о Дэниеле Гарвуде, тем сильнее его работы вырастут в цене. С моей стороны это сентиментально, но это была одна из любимых маминых картин. По-моему, будет правильно включить ее в коллекцию.
— Мне она нравится. Автор великолепно работает с цветом и композицией. — Изабель положила картину Гарвуда на квадрат пузырчатой пленки и осторожно начала ее упаковывать.
Марлоу оглядела комнату и сокрушенно покачала головой. Само собой, вся коллекция была застрахована от стихийных бедствий, но для нее самой она была поистине бесценной. Ведь эти картины хранили историю ее родителей, ее семьи.
—Н-да, это не самое обдуманное решение с моей стороны… Все-таки я слишком долго откладывала перевоз картин в безопасное место. А если ураган сорвет крышу? Тогда вся коллекция погибнет!
Глаза Изабель округлились. Она, как всегда, сделала макияж, даже аккуратно наложила несколько видов теней на веки, искусно завила длинные блестящие волосы — они спадали на плечи безупречными глянцевыми волнами. Марлоу пригладила собственные кудри — рядом с Изабель она казалась себе растрепанной.
— А такое может случиться?! С дома правда может сорвать крышу?
Марлоу успокаивающе улыбнулась молодой женщине.
— Да нет, все будет хорошо. Этот дом пережил уже несколько ураганов, и никаких проблем у нас никогда не было. Просто я слишком беспокоюсь.
Изабель кивнула, хотя это объяснение ее не до конца убедило.
— Мы оставим картины прямо здесь?
Марлоу огляделась. По обеим сторонам ее кабинета располагались высокие окна, закрытые штормовыми ставнями, и французские окна из ударопрочного стекла. Они выходили на каменную дорожку, которая огибала дом и вела к усыпанному гравием проезду. Но даже все эти фортификации не смогут защитить картины от воздействия ветра и влаги, и Марлоу это прекрасно понимала.
— Нет, давай уберем их в мой шкаф наверху. Думаю, так будет безопаснее. На самом деле они должны быть в специальном хранилище, но сейчас это лучшее, что мы можем сделать, пока не пройдет шторм. Кстати, где Джун? Она должна была помочь нам с упаковкой.
— Мы уже закончили, это последняя, — сказала Изабель.
Она завернула картину Гарвуда в коричневую бумагу и скрепила ее скотчем.
— Не совсем, — покачала головой Марлоу. — Остался еще рисунок Сезанна.
— А Сезанн разве здесь?
На лице Изабель было написано такое потрясение, что Марлоу едва удержалась от смеха.
— Да, здесь. Я же говорила, что должна была отправить всю коллекцию в Нортон, но мы кое-где недоработали.
— Но… где он? — Изабель огляделась, как будто могла не заметить Сезанна, прислоненного к стене или спрятанного за тиковым столом в стиле середины XX века.
— Он в гостиной, — сказала Марлоу. — Пойдем, я тебе его покажу.
Они поднялись. Изабель последовала за Марлоу из кабинета в коридор, и они свернули направо в арку. Гостиная была оформлена как просторная комната для отдыха, друг напротив друга стояли два серых мягких дивана, их дополняли два приземистых кресла из коричневой кожи и огромный круглый пуф, на котором любили сидеть дети. Обычно комната была залита светом из двух больших окон, выходивших во двор и на улицу, но защитные ставни превратили помещение в пещеру. Здесь было так темно, что Марлоу пришлось зажечь лампы со стеклянными абажурами, стоящие на столиках возле диванов.
— А где… О! — Изабель осеклась, как только заметила на стене рисунок в раме.
Скромный карандашный набросок изображал два яблока и завалившуюся набок грушу на деревянном столе. Но что-то в формах фруктов, перспективе самого рисунка, размашистых линиях карандаша заставляло зрителя остановиться и присмотреться повнимательней… и вот тогда он понимал, что перед ним нечто поистине волшебное.
— Когда я смотрю на этот рисунок, мне становится интересно, Сезанн долго над ним работал или просто набросал от нечего делать? Он же постоянно рисовал. Его эскизы хранятся в музейных коллекциях по всему миру. Но этот… — Марлоу зачарованно покачала головой. — Мне всегда казалось, что он особенный.
— Даже не верится, что он висит у вас в гостиной, — сказала Изабель.
Марлоу украдкой улыбнулась, угадав упрек в голосе ассистентки. Этот эскиз должен находиться в стенах музея, а не в обычном доме.
— Он висел здесь с тех пор, как я была маленькой. Ну, конечно, не в этой гостиной, а в доме, где я выросла. Помню, как устраивалась под ним с книжкой в старом клетчатом кресле. Я постоянно читала. Даже странно, но мне всегда казалось, что этот рисунок как будто смотрит на меня сверху, отправляется со мной в путешествие вместе с «Аней из Зеленых Мезонинов» [6] или по страницам «Излома времени» [7]. Он всегда казался мне старым другом. Я люблю его.
— Но свет… — Изабель с ужасом посмотрела на скрытые ставнями окна. — Здесь так ярко светит солнце — оно же навредит эскизу!
— Именно поэтому я и повесила его на стену, где на него не падает прямой свет. Но оставлять рисунок здесь на время урагана точно не стоит.
— Определенно, — согласилась Изабель. — Его ты тоже планируешь убрать в шкаф?
Марлоу покачала головой, осторожно снимая Сезанна со стены.
— Нет, его я положу в сейф. Он там как раз поместится, и с ним ничего не случится. Даже ураган не сможет ему навредить.
* * *
Когда Изабель начала поочередно переносить упакованные картины в шкаф на втором этаже, Марлоу отнесла Сезанна в кабинет Ли. Еще когда дом только строили, они решили спроектировать сейф в стене. Поначалу Марлоу считала, что иметь сейф дома — это как-то слишком. Они и так держали все паспорта и важные бумаги в банковской ячейке, к тому же у них не было каких-нибудь золотых слитков, которые надо было бы охранять. Но теперь Марлоу даже радовалась, что они все-таки установили сейф. По крайней мере, на время бури Сезанн будет надежно защищен, а потом его перевезут в Нортон вместе с остальной коллекцией.
Хотя… Марлоу и сама не знала, как расстаться с эскизом Сезанна. Она ни с кем это не обсуждала — ни с Беатрис из Нортоновского музея, ни с Изабель, ни даже с Ли. Эскиз был той нитью, которая связывала ее с родителями, — она видела в нем любовь матери к искусству и любовь отца к матери. У нее не было ничего дороже этой вещи.
Но Марлоу понимала, что Изабель права. Рисунок слишком ценный, чтобы хранить его дома, ему нужен правильный климат и защита от стихийных бедствий. Да и потом, напомнила она себе, хранить его только для самой себя — эгоистично. Искусство должно быть доступно каждому.
Марлоу положила эскиз, уже надежно обернутый пузырчатой пленкой и крафтовой бумагой, на впитывающую поверхность на столе Ли. Сейф скрывался под висящей на стене на петлях картиной с тщательно прописанным парусником. Она прокрутила замок направо, потом налево, затем снова направо — щелкнув, сейф отворился.
В нем не было ничего удивительного: документы, кое-какие украшения матери Марлоу в бархатных коробочках, небольшая сумма наличных для непредвиденных трат, «Ролекс» Ли. Марлоу собралась сдвинуть содержимое к одной стенке, чтобы освободить место для рисунка, но случайно нащупала незнакомый пластиковый предмет. Она достала его из сейфа.
Это был мобильный телефон.
Марлоу какое-то время просто смотрела на него. Она его не узнавала. У нее самой, Ли и близнецов были айфоны, а этот выглядел громоздким, дешевым, а с обратной стороны значилось Motorola. Марлоу провела пальцем по экрану, и тот загорелся — значит, телефон не заблокирован.
Откуда он вообще взялся? Но ответ напрашивался сам собой. Доступ к сейфу был только у нее и Ли, дети комбинацию не знали. Она этот телефон видела впервые — значит, он принадлежал Ли.
Но из этого следовал другой, гораздо более тревожный вопрос. Зачем Ли понадобился телефон, о существовании которого Марлоу ничего не знала? И почему он спрятал его в их сейфе?
Глава 4
Марлоу
— Мам, ты где? — Голос Тома донесся откуда-то с улицы, рядом со входной дверью.
Марлоу все еще стояла перед распахнутым сейфом, положив ладонь на горло. Услышав голос сына, она вздрогнула и оглянулась.
— Иду! — Марлоу сунула телефон в карман шорт цвета хаки, закрыла сейф и на всякий случай прокрутила замок.
Марлоу пересекла кухню и вышла в прихожую. Перед открытой дверью стоял Том и заглядывал в дом. Сын был таким же высоким, как Ли, но веснушки и голубые глаза он унаследовал от нее. Порыв ветра растрепал отросшие по плечи и на мгновение скрывшие лицо волосы, которые Том тут же убрал за уши.
— Ты чего не заходишь? Дверь открыта.
— Не хочу наследить. — Том кивнул на грязные кроссовки.
— Молодец, что сообразил. Ты отца не видел?
Она чуть было не добавила, что нашла кое-что странное, но отчего-то сразу же осеклась. Сначала надо поговорить о телефоне с Ли. Наверняка это просто недоразумение, решила Марлоу.
— Он во дворе за домом, накрывает бассейн. Можешь к нам выйти?
— Зачем? Что-то случилось?
— Тут полицейские приехали. Они говорят с Миком.
— Полицейские? Что им здесь нужно? — нахмурилась Марлоу.
В дверном проеме за спиной Тома возник Зак. Долговязый мальчишка, с длинными, как спагетти, руками и ногами и с выгоревшей на солнце шевелюрой, такой густой, что она почти стояла торчком.
— Эй, миссис Дэвис! Как думаете, а может, полицейские убийство расследуют? Прикиньте, было бы круто!
— Если бы здесь расследовали убийство, прислали бы больше двух полицейских. Сюда бы съехался весь отдел по расследованию преступлений, — вмешался Том.
— Может, они ищут кого-нибудь, кто пропал без вести, и просто не знают, где произошло преступление, — возразил Зак.
— Наверняка они здесь из-за шторма, — сказала Марлоу. — Давайте лучше у них спросим.
Марлоу шагнула за порог и вдохнула напитанный влагой воздух. Река всегда пахла сильнее перед штормом — от нее веяло соленым воздухом, растениями и чем-то темным и заплесневелым.
Два помощника шерифа в форме стояли на дорожке перед домом и говорили с пятидесятилетним ремонтником Дэвисов Миком Бирном. Он был высоким, с широкими мускулистыми плечами и солдатской выправкой. Марлоу приблизилась к группе с дружелюбной улыбкой.
— Меня зовут Марлоу Дэвис. Чем могу помочь?
Помощнику шерифа с короткими светлыми волосами было около двадцати, на подбородке у него виднелась ямочка. Марлоу увидела собственное искаженное отражение в его зеркальных очках-авиаторах.
— Добрый день, мэм. Меня зовут Джек Дейли, я помощник шерифа округа Кейюга. Это моя напарница, помощник шерифа Луиза Перес.
Перес с крайне серьезным лицом кивнула Марлоу, волосы девушки были стянуты в аккуратный хвостик.
— Приятно познакомиться. Чем вам помочь? — спросила Марлоу.
— Мы заехали, чтобы проверить, все ли жители домов вдоль реки эвакуируются. — Дейли заметил за спиной Марлоу Тома и Зака и нахмурился. — Ваша семья еще здесь?
— А что в этом такого? Разве было распоряжение об эвакуации? — В голосе Мика слышались нотки раздражения — похоже, вопрос офицера показался ему навязчивым.
— Эта территория не в зоне затопления, поэтому официального распоряжения об эвакуации не было, — сказал помощник шерифа. — Но «Селеста» уже достигла таких масштабов, что мэр и весь муниципалитет настоятельно рекомендуют эвакуироваться всем, чьи дома находятся на воде или в непосредственной близости.
Мик скрестил руки на широкой груди и перекатился на пятки.
— А я вот слышал, что эвакуироваться уже нельзя, все дороги из города намертво встали. И они, скорее всего, будут точно так же забиты, когда ураган дойдет до суши. Лучше б вы об этих людях подумали!
Марлоу беспокойно глянула на Мика — как бы помощники шерифа не сочли его слова оскорблением.
— Мы с мужем говорили о том, чтобы уехать, но нас как раз беспокоило, что мы можем застрять прямо посреди шоссе. Поэтому мы решили, что сейчас безопаснее всего остаться дома.
Мик одобрительно кивнул.
— Паника — это последнее дело, когда на тебя идет шторм. Людям просто заняться нечем, потому и носятся по улицам, сметают продукты в магазинах, часами стоят в очередях за бензином. А шторм все равно придет, и никуда тут не денешься. Ну подтопит где-то, ну повалит ветром пальму-другую — всего и делов.
— Послушайте, надвигается очень серьезный шторм. По всем прогнозам, к моменту выхода на сушу ураган достигнет пятой категории, — возразил помощник шерифа Дэйли. — Мы можем столкнуться с катастрофическими разрушениями, материальным ущербом и даже человеческими жертвами.
Марлоу почувствовала, как в ней растет паника. Да на что же они потратили столько времени?! «Плохо, что мы остались, — подумала она, стараясь убрать кудрявые волосы за уши. Ветер достиг такой силы, что кудри хлестали ее по щекам. — И уже поздно куда-то ехать».
— Несколько местных школ переоборудовали под убежища, — добавила Перес. — Мы советуем всем, кто еще остается в этом районе, отправиться туда.
Марлоу посмотрела на Мика, но тот в ответ только поднял бровь. Она знала, о чем он думает. Убежища, конечно, полезны для тех, у кого нет надежной крыши над головой, но у Дэвисов был крепкий дом, штормовые ставни, металлическая крыша и два генератора, которые включатся сразу, как пропадет электричество. Ее семья может провести эту ночь дома в безопасности и с гораздо большим комфортом, чем в какой-нибудь школе, на разложенных на полу матрасах.
— Спасибо за предложение, но мы все-таки переждем бурю здесь, — сказала Марлоу.
Помощник шерифа Перес посмотрела на дом Дэвисов, окна которого выходили на Береговой канал, изборожденный волнами.
— Во время бури может начаться и наводнение.
— Думаю, с нами все будет в порядке. В этом доме мы пережили уже три урагана, и нас ни разу не затапливало. Мы вообще не видели в доме никаких следов воды. — Марлоу улыбнулась помощникам шерифа. — Но спасибо, что проведали нас.
— Должен сразу предупредить: если у вас что-то случится и кто-нибудь пострадает либо ваш дом получит серьезные повреждения, из-за которых в нем нельзя будет находиться во время урагана, пока шторм не стихнет, аварийные службы не смогут никого прислать к вам на помощь, — сказал Дэйли.
Мик крепко хлопнул его по плечу.
— Не переживай сынок, это не первый наш ураган.
Офицер Перес перевела взгляд с Мика на двух подростков.
— Вы все останетесь в этом доме?
— Я поеду к матери, — сказал Мик. — Она живет одна и из-за ураганов порядочно переживает.
— А мальчики конечно же останутся здесь. Они оба мои. — Марлоу ласково похлопала сына по спине. — Ну, то есть это мой сын, но Зак так часто бывает у нас, что мы и его считаем своим.
Зак густо покраснел и склонил голову.
Помощник шерифа Дэйли кивнул с покорным видом.
— Если передумаете, у вас еще есть время, чтобы перебраться в убежище. Но не откладывайте, шторм движется очень быстро. Переночевать в школьном спортзале далеко не худшее, что может сегодня случиться.
— Это правда, — откликнулся Мик. — Берегите себя.
Помощники шерифа направились к своей машине. Марлоу посмотрела на Тома.
— Все ставни повесили?
— Почти. Нам осталось совсем немного.
— Парни отлично поработали, — одобрительно кивнул Мик. — Все утро трудились не покладая рук.
— Мик сказал, что из нас вышли бы отличные морпехи. Но нас точно заставили бы подстричься. — Зак взъерошил свои светлые волосы, больше похожие на солому, и те практически встали дыбом.
— Вам лучше выбрать такую работу, на которой в вас никто не будет стрелять, — Марлоу улыбнулась сыну и его другу.
Мальчики направились к задней части дома, а Мик и Марлоу смотрели, как внедорожник помощников шерифа выезжает на дорогу, по обеим сторонам усаженную пальмами, и исчезает вдали.
— Раньше полиция никогда не предупреждала жителей всех домов накануне шторма, — заметила Марлоу.
— Я ведь говорил, что все паникуют, когда ураган подходит к берегу, — сказал Мик.
— Знаю-знаю, нам просто надо это пережить, — сказала Марлоу и посмотрела на Мика. — Мы будем рады, если ты останешься. Место для тебя точно найдется.
— Спасибо, но я уже обещал матери, что вернусь к ней. Она в возрасте и… ну… Не стоит ей быть одной, когда такое творится.
— Мы и ее рады принять. Может, она переберется к нам? — быстро добавила Марлоу.
— Нет, ей будет неловко, но спасибо за предложение.
— А генератор у нее есть?
— Нет, — признался Мик. — Она живет в квартире, но здание крепкое, и стоит оно в глубине острова. С ней уже связался ремонтник и сказал, что штормовые ставни успели повесить. У нас может отрубить электричество, но мы оба будем в безопасности.
— Но ей будет трудно без электричества … — продолжала Марлоу. — А у нас и генераторы есть, и кондиционер точно не отключится. Кстати, можем поместить ее в отдельную комнату. Например, устроим ее в нашей прекрасной гостевой комнате на втором этаже.
— Я передам ей, но не думаю, что она согласится уехать из дома, — сказал Мик.
— Конечно, не согласится, — вздохнула Марлоу. — Понимаю, никто не хочет уезжать из дома, особенно в такой шторм. — Она уже собралась домой, но все-таки обернулась к Мику. — Только учти — если все-таки передумаешь, мое предложение в силе.
— И я его правда ценю, — сказал Мик и внезапно поднял голову, прислушиваясь к чему-то. Марлоу тоже поняла, что за шум насторожил его, но… быть этого не могло, ведь ураган совсем близко подошел к берегу. Так шуметь могла только плывущая по воде лодка.
— Что это? — спросила Марлоу.
— Лодка, по-моему, — ответил Мик.
Он обошел дом, и Марлоу не отставала от него. Как только им открылся вид на реку, они разглядели вдали на потемневших волнах реки моторную лодку. Даже с такого расстояния было заметно, что ее двигатель уже на пределе, а за судном тянется длинный след.
— Похоже, они идут к нашему причалу! — удивленно сказала Марлоу.
— Так и есть, — мрачно кивнул Мик.
— Зачем им сюда?
— Лучше иди скажи Ли, что у нас гости. А я пока разберусь, что им нужно.
Глава 5
Том
— А где Джун? — невзначай поинтересовался Зак, привинчивая последнюю ставню.
В ответ Том, державший алюминиевую ставню, чтобы ее не унесло ветром, закатил глаза.
— Бесишь уже. Заканчивай давай.
— Да что заканчивать?!
— Заканчивай уже сохнуть по моей сестре. Серьезно, чувак. Это ненормально.
Том скрестил руки на груди и стряхнул упавшую на глаза темную прядь. Он глянул на потемневшее небо и серые облака, которые не предвещали ничего хорошего. Когда они начали вешать ставни, на улице было душно, но из-за плотных облаков и порывов ветра температура быстро падала. «Селеста» подошла совсем близко.
Мысленно Том, как всегда, был на пляже. Представлял, как горячий песок обжигает мозолистые ступни. Почти ощущал соленый привкус воздуха вблизи океана. Его руки оттягивала доска, как бывало всегда, когда он отправлялся навстречу волнам. Именно в эти мгновения он чувствовал себя самим собой.
Зак с тоской посмотрел на Береговой канал.
— Чувак, ты только подумай, какие волны поднимутся в шторм!
— Да, просто жесть.
— Надо на пляж махнуть! — Большие карие глаза Зака заблестели от волнения. — Можем пойти туда попозже и доски захватим. Ты только прикинь!
Том рассмеялся.
— Ну да, конечно.
— Я серьезно! Когда мы еще раз застанем такие волны? Стоит нам оседлать их — и мы герои!
— Не герои, а трупы.
Тому хотелось, чтобы Зак оставил эту тему — ему вспомнилась история из новостей, которую он слышал еще в детстве. Два подростка вышли на лодке в океан, несмотря на тропический шторм. Он помнил, как мама пыталась скрыть эту историю от него и Джун, но при этом с тревогой следила за новостями в Интернете, чтобы узнать, удалось ли береговой охране спасти мальчиков. Лодку так и не нашли, тела мальчиков тоже. Том любил океан, но при этом с уважением относился к его мощи. Он прекрасно понимал, что находиться на открытой воде во время урагана пятой категории смертельно опасно.
— Чувак, это отстой. — Зак покачал головой. — Такой шанс упускаем.
— Шанс с концами пропасть в океане?
— Нет, девчонок подцепить! — Зак раскинул худые руки и выпучил глаза. Ну вылитый Лягушонок Кермит, только со светлыми патлами, подумал Том.
— Остынь! — сказал он. — Я здесь перекантуюсь на время шторма. Мама меня убьет, если я хотя бы подумаю о том, чтобы выйти из дома. Сейчас ее лучше не злить.
— Ага, точно. — Зак упер руки в боки и помрачнел. — Ты так и не сказал им, что не пойдешь в колледж в следующем году?
Том зашипел на друга и тут же огляделся по сторонам, с перепугу у него заколотилось сердце. Нет, он пока так и не сказал родителям о своих планах насчет колледжа, точнее об их отсутствии. Но ему точно не хотелось, чтобы они узнали об этом вот так, случайно подслушав его разговор с Заком. Ему удалось скрыть от них свое решение, когда в прошлые выходные они ездили осматривать кампусы колледжей, и он даже притворился, что его впечатлили скалодромы и столовые, на которые обратил внимание гид.
— Трудно, наверное, когда на тебя возлагают столько надежд, — заметил Зак. Он был младшим из четырех братьев и с восьми или девяти лет рос практически без присмотра. Том не считал, что родители Зака пренебрегали сыном. Не совсем. Просто они все время казались слишком измотанными, чтобы уделять достаточно внимания младшему мальчику. Они даже не возражали против того, чтобы Зак переждал ураган в доме Дэвисов.
У Тома ситуация была другой. Он любил родителей, но мать слишком вмешивалась в его жизнь. Ей хотелось знать все: какие у него оценки, с кем он дружит, куда собирается, где он был. И Том знал, что они с отцом ожидали от него поступления в колледж. Они никогда не поймут, почему он свернул с того пути, который они для него выбрали, и не знал, как все им рассказать, избежав скандала.
По правде говоря, Том и сам до конца не знал, почему его не интересовал колледж. Он вполне неплохо учился. Обычно у него были четверки, а испанский он и вовсе вытягивал на пятерки, так что у Тома были все шансы попасть в приличное учебное заведение. Но каждый раз, когда он пытался представить свое будущее — чем он хочет заниматься, как будет выглядеть его дальнейшая жизнь, — он никак не мог вписать колледж в эту воображаемую картину. Он не хотел жить в общаге, жонглировать пятнадцатью кредитами и питаться дрянной едой в столовой. Гуляя по студенческому городку с родителями, сестрой и гидом, он так и не смог увидеть себя в тех стенах. И у него не было каких-то профессиональных амбиций, которые требовали бы от него высшего образования. Том не мог представить, что пойдет в инженеры, или архитекторы, или финансисты с Уолл-стрит.
Горел он только серфингом, и, хотя Том неплохо катался, ему не хватало таланта, чтобы стать профессионалом. Зато он вполне мог представить, как однажды откроет собственный магазин, где будет продавать все для серфинга — от досок до гидрокостюмов. А заодно мог бы учить серфингу и организовать летний детский лагерь. У него не было четкого плана, как всего этого добиться, но только такое будущее казалось ему возможным. А вот объяснить все это родителям представлялось ему нереальной задачей.
— Только ничего не говори. Давай сегодня не будем наводить суету, надо сначала переждать шторм, — сказал Том. — Но учти — мама достала настолки. И она заставит нас играть.
— Класс! — просиял Зак. — Обожаю настолки.
— Ты в меньшинстве.
— Это потому что я постоянно уделываю тебя в «Колонизаторах» [8].
— Ну конечно… А тебе родителям не надо позвонить? Когда до нас дойдет ураган, связь может пропасть. Вышки сотовой связи в какой-то момент просто вырубаются.
— Да не, они знают, где я. И не переживают.
— Здорово это, наверно… — сказал Том.
Зак изменился в лице и как-то странно помрачнел.
— Это хорошо, что родители так о тебе заботятся, чувак. Не желай себе таких родителей, которым вообще плевать, где ты находишься во время адского шторма.
Том переступил с ноги на ногу, даже не зная, что на это ответить. В каком-то смысле он хотел бы именно таких родителей. Не таких, которым было бы совершенно все равно, но, может, таких, которые заботились бы о нем чуть меньше. После школы Зак запросто мог бы поступить на курсы электриков в местный муниципальный колледж, и все были бы только рады его выбору. От одной мысли о том, как родители отреагируют на решение Тома не поступать в колледж, его мутило, как от порции буррито из паршивой забегаловки.
— Где твои родители будут на время урагана? — наконец спросил он.
Семья Зака жила в скромном доме недалеко от Шорхэма и на большом расстоянии от океана, поэтому могли не беспокоиться о штормовых волнах, но «Селеста» шла на всех без разбора. Ветер мог повалить деревья и сорвать крыши, а ураган — сравнять с землей целые дома.
— Отец хочет остаться дома, но мама пытается уговорить его перебраться в одно из убежищ. Даже не знаю, кто из них победит…
— А твоя мама одна не может пойти в убежище?
— Может, но не хочет. Что бы они ни решили, в итоге они будут вместе. — Зак улыбнулся так тепло, что у Тома защемило сердце. — Это у родителей общее. Они всегда не разлей вода. Даже когда хотят убить друг друга.
— Надеюсь, они все-таки пойдут в убежище, — сказал Том. — Шторм будет серьезным.
Зак пожал плечом и, глянув на Береговой канал, прищурился.
— Слушай, а это не лодка? Вон там?
Том обернулся, не понимая, на что смотрит его друг. Он привык, что мимо дома постоянно проплывали лодки, но вряд ли кто-то рискнул пуститься в путь накануне урагана. Вода уже потемнела и заволновалась, и таких высоких волн Том никогда здесь не видел.
