Нефритовый тигр - Александра Сутямова - E-Book

Нефритовый тигр E-Book

Александра Сутямова

0,0
4,99 €

-100%
Sammeln Sie Punkte in unserem Gutscheinprogramm und kaufen Sie E-Books und Hörbücher mit bis zu 100% Rabatt.
Mehr erfahren.
Beschreibung

Древний Китай. Пять государств, что некогда были единым целым. Для Соны все это чуждо, но она оказалась втянута в войну двух династий, военные заговоры и дворцовые интриги. Ей предстоит распутать клубок истории и полностью переосмыслить прошлое. Может ли она доверять своим знаниям, окружающим ее странным людям или хотя бы самой себе? Так ли живет и дышит этот древний мир, как она себе представляла? И что за судьбу уготовил ей загадочный Белый бог, о котором она ничего не знает?

Das E-Book können Sie in Legimi-Apps oder einer beliebigen App lesen, die das folgende Format unterstützen:

EPUB
MOBI

Seitenzahl: 357

Bewertungen
0,0
0
0
0
0
0
Mehr Informationen
Mehr Informationen
Legimi prüft nicht, ob Rezensionen von Nutzern stammen, die den betreffenden Titel tatsächlich gekauft oder gelesen/gehört haben. Wir entfernen aber gefälschte Rezensionen.



Александра Сутямова Нефритовый тигр

© А. Сутямова, 2023

Дорогой читатель!

Благодарю тебя за интерес ко вселенной Пинхэн. Я хочу, чтобы ты как можно глубже погрузился в атмосферу созданного мира, поэтому в конце книги ты найдешь пояснения к китайским именам, названиям и даже эпохам.

Я намеренно не рассказываю о моей Соне, потому как надеюсь, что герои моих книг станут близки каждому. Проживите историю их глазами, откройте новый мир с главной героиней! Какой вы увидите Сону, такой она и будет!

Не подумайте, что потеряли часть истории, это не так. Внимательный читатель найдёт всё, что ему нужно, чуть позже, чуть раньше, в малой фразе либо между строк.

Возьми мою руку, я расскажу тебе первую историю…

А. Сутямова.

Глава 1 Открытие

«Это случилось…» – всё вокруг замедлилось, тело отказывалось слушаться. Загнанная, она попыталась бежать в сторону дороги, но лишь получила размашистый удар в живот от третьего часового, из-за чего выронила бесполезное оружие и упала в траву. На адски долгие мгновения боль забрала возможность дышать.

Её притащили в лагерь и привязали к дереву настолько туго, будто забыли, что перед ними человек.

– Ты кто? – солдат кричал прямо в лицо.

Среди военных, остановившихся на привал, нарастала суета. Девушка хотела что-то ответить, но все лицо предательски онемело.

– Кто ты, я спрашиваю? Что ты высматриваешь?

Донеслось откуда-то сзади:

– Цышэн, мы поймали шпиона!

– Не трогать. Дождёмся приказа смотрящего, а пока пусть не шумит.

Всё потемнело.

* * *

«Сказания Пинхэн.

Бесконечное множество Солнц и Лун назад были сотворены Земля и Небо. Боги даровали Небу свет и тьму, но Земля была пуста.

Небо любило Землю, а потому пожелало поделиться с ней полученными дарами: дождями оно разделило Землю на сушу и реки. Боги же, увидев это, послали Земле жизнь и смерть.

Вместе Земля и Небо оберегали жизнь: людей и зверя на суше, рыб в воде и птиц в облаках. Боги же следили за рождением и концом.

Люди познали Богов, и те передали им скрытое. Теперь они могли укрощать огонь и воду, разводить скот и собирать урожаи. Люди пожелали поделить себя на народы, Землю на государства и избрать правителей. Боги благословили новых правителей.

Первоизбранные почитали Благословивших, но последующие замыслили стать богами. Благословенной кровью прокляли они их Благословившего, и Боги покинули людей, отделили духов от правителей, и люди свергли тех. Взамен им пришли сыны и дочери, а потом и дети их детей. Все они с жертвами принесли и покаяние, и им пришло прощение. С того времени и поныне, лишь правящим семьям…».

– Всего неделю не было, а уже разобраться без меня не могут, – из прихожей послышался раздражённый женский голос.

– Лан, а это что? – девушка стояла возле забитого книгами стеллажа, бегло пролистывая потрёпанный блокнот с переводом иностранного чернильного текста. – Я за книгами нашла, но времени не было почитать. Думала – чей-то дневник, – она лукаво улыбнулась.

– Без понятия, – отозвалась появившаяся в дверном проёме молодая женщина, наскоро набирая ответ на смартфоне. – Я уже устала постоянно искать, куда поставить очередной раритет. Ты, главное, верни на место в целостности: муж со свёкром очень дорожат своей коллекцией, – старшая сестра махнула рукой. – Всё, поехали.

На залитой солнцем улице тёплый весенний ветерок перебирал выпавшие из причёски пряди волос. Было начало мая, а значит, скоро предстояла сессия.

– Подброшу лишь до метро. Не успела с самолёта сойти, а уже в офис умоляют приехать. Хорошо, хоть, позавтракать дали, – Лана заняла водительское кресло красного авто. – Ничего не забыла?

– У меня было только это, – пристегнувшись, девушка похлопала по рюкзаку.

Машина тронулась.

– Нашла, что искала?

– Не всё, но ещё раз спасибо. Я похозяйничала без вас, – повинилась девушка, – но расставила в том же порядке.

– Будем надеяться, Саша не заметит, что в его отсутствие что-то брали, – хмыкнула Лана и после короткой паузы добавила: – Смотрю, строгий тебе препод достался. Ты в эти дни спала вообще?

– Он не строгий, а… – младшая поначалу замялась, но затем выругалась: – Я уже в третий раз курсовую переделываю. И всё почему? Потому что: «Следуйте списку рекомендованной литературы», – возмущённая, она попыталась изобразить голос своего преподавателя. – Но треклятых последних книг нет ни в библиотеке, ни в Интернете, ни даже у него; либо сто́ят, как моя стипендия. Ещё и первая пара у него.

– Ладно тебе, – попыталась успокоить младшую сестру Лана, – учиться осталось год. Ты умничка, так что попробую устроить тебя к себе.

Машина повернула на главную дорогу.

– Правда? Я сегодня уже говорила, что ты – самая лучшая сестра?

– Слишком слащаво, забудь, – с наигранным презрением ответила Лана.

День близился к полудню, поэтому людей в вагоне было не так много. Найдя свободное место в углу, студентка устроилась на нём и приступила к проверке ошибок в бессонном труде.

Вскоре на страницах появились пометки карандашом. До конечной оставалось ещё долго, а глаза уже слипались. Понимая, что бороться с недельной усталостью ей больше не по силам, девушка всё же убрала листы обратно в сумку, прижалась к окну и уснула.

Пелена, сквозь которую слышен тихий плач и шёпот, похожий на молитву. Сона сделала шаг навстречу голосу и почувствовала, как кто-то схватил её запястье, из-за чего отшатнулась в ужасе. Перед ней вновь предстала женщина средних лет. Её одежды и безупречно зачёсанные назад волосы со множеством дорогих заколок в виде животных и цветов, как и прежде, выдавали в азиатке знатную даму. Молящаяся опять о чём-то просила, вот только слов понять было невозможно, поскольку говорила она на незнакомом языке.

Очнулась пассажирка от того, что женщина в форме работника метрополитена настойчиво трясла её за плечо:

– Девушка, просыпайтесь, конечная!

– Что? А, да… Спасибо! – толком не проснувшаяся девушка схватила вещи и быстро вышла из вагона.

«Как к Ланке переехала, так каждый день снится, – измученно выдохнула Сона. – Ещё бы, неделю сидеть в книгах. Диагноз: переутомление. О каком дипломе может идти речь, если я умру от недосыпа?! Боже мой, хочу две вещи, и обе – спать!» – она запрокинула голову назад и зашаркала, демонстрируя свои крайнюю усталость и недовольство. Однако, несмотря на внешнее спокойствие, девушку сегодняшнее сновидение взволновало, ведь запястье продолжало ощущать чью-то хватку.

Добравшись до аудитории, по-прежнему уставшая, она сразу же приметила пустое местечко на последнем ряду. Там студентка была бы не видна ненавистному преподавателю и могла бы спокойно дочитать недавно купленный томик, из которого виднелось достаточно много закладок. Новая книга с историческими фактами была куда полезнее, нежели скучная лекция по ненужному предмету. Сона пригрелась, и ей стало уютно.

Чуть позже справа от неё появились две приятельницы.

– Опять читаешь? – обратилась одна из них к Соне, абсолютно игнорирующей лекцию.

– А что ей делать?! – ответила за ту соседка. – Меньше спорить надо, так, может, хоть тройка была бы.

– Ему как ударит в голову, – понизив голос, подхватила первая. – Учиться молчать тебе надо, Сон, когда нужно.

– В то время я полагала, что с адекватным человеком разговариваю, – желая отомстить обидчику хотя бы словесно, ухмыльнулась Сона и отметила в книге очередной важный абзац.

– Да мы все готовы к пересдаче, – заговорщически прошептала вторая. – Даже декан знает, что к чему.

Сона коротко взглянула на распыляющегося в собственном тщеславии преподавателя и вернулась к тексту. Так прошла пара.

Началась следующая, а соседки так и не вернулись из столовой. Теперь весь ряд принадлежал только ей.

За окном посерело, заморосил дождь. Монотонный голос постепенно убаюкивал присутствующих в аудитории, и утомленные глаза вновь отказывались подчиняться, вынуждая отложить книгу, подмять под голову ветровку и провалиться в сладкую пустоту.

– Пожалуйста, не бойся, – из тумана, где-то совсем рядом, прозвучал мелодичный юношеский голос. – Та благородная женщина ищет человека, что поможет её сыну. – Густой туман рассеялся, и девушка смогла увидеть красивого белокурого юношу в ослепительно белой одежде, источающей приятный запах благовоний.

«Так выглядят ангелы?» – промелькнуло в голове Соны.

– Ты не могла понять просьб потому, что их язык не родной для тебя, – с этими словами юноша возложил одну руку ей на голову, а другую приложил к устам. – Отныне ты сможешь говорить и понимать сказанное и написанное. Это мой дар тебе.

Появился узнаваемый силуэт. Теперь она не плакала, а лишь печально улыбалась. Дама подошла ближе и, смотря настороженной Соне прямо в глаза, произнесла:

– Помоги ему. Спаси моего сына!

От этих слов у Соны перехватило дыхание: ей нужно кого-то спасать?

– Будучи матерью, я исполняла всё, дабы уберечь каждое своё дитя. Но мой Ху Цзы остался совсем один. Слишком рано! Прошу тебя, если то в твоих силах! – она не сводила глаз с лица потенциальной спасительницы, ища в нём согласие.

После глубокого выдоха к ошеломлённой Соне вернулась возможность говорить:

– Да, конечно, что я должна сделать? – в сухом голосе заметно звучала растерянность.

– Благодарю тебя от имени моих предков и потомков! – знатная женщина с благородной осанкой начала кланяться.

– Зачем? Не надо! – Сона старалась поднять просящую мать. – Просто скажите, что с ним, – выражение её лица стало серьёзным и даже слегка раздражённым, ведь она не могла получить прямого ответа.

– Я объясню тебе всё там, – светлый юноша притянул девушку к себе, нежно обняв, и в следующее мгновение она ощутила, словно вся атмосфера рухнула на неё разом, ноги ослабли, но ангел вовремя подхватил беднягу: – Прости, это слишком тяжело для тебя, – он куда-то нёс её на руках, мягких и тёплых, как у родителей.

Сону одолела ноющая, сковавшая тело боль. Глаза не открывались, в ушах стоял звон, но, несмотря на это, она продолжала слышать:

– Здесь мне дали много имён. Первое – Кохас, что значит «Белый бог». Люди считают нас всемогущими богами, но это не так, – его скромности сложно было поверить, ведь для юноши ноша казалась не тяжелее пуха. – Та женщина служила мне всю свою жизнь. Когда-то прежде я уже видел столь искреннюю любовь к себе и потому не мог не услышать её последней молитвы. И всё же ни я, ни она не в силах находиться здесь постоянно, но для человека преград меньше. Долгое время мать тянулась к тебе, и теперь, когда две души соединились, задуманное стало возможным.

Девушка почувствовала, как Кохас усадил её на что-то жёсткое и, насколько позволил свинец, наливший веки, приоткрыла глаза. В размытом свете луны она смогла разглядеть, что сидит на крыльце ветхой хижины, а напротив стоит всё та же прекрасная фигура божества:

– Это больше не то место, к которому ты привыкла. Твой путь начнется отсюда. Помни, ты здесь потому, что я верю в тебя, и за твою помощь я обещаю тебе счастливую судьбу. Просто прими её.

Не в состоянии сидеть дольше, Сона с глухим стуком завалилась на стену. Сквозь помутившееся сознание ей удалось уловить последнее:

– Сейчас я тоже очень слаб, поэтому не смогу тебя излечить. Предки здешнего лекаря передали ему некоторые мои знания. Он поможет тебе. Более пока что я сделать не могу. – Из хижины послышалась возня: кто-то поспешно старался зажечь свет. – Думаю, у тебя ещё много вопросов. Я отвечу на них, когда мы встретимся там же. Но тогда, быть может, они уже не станут тебя так волновать. До того момента мы больше не увидимся. Ху Цзы скоро будет здесь, помни о нём.

Юноша исчез. Дверь хижины заскрипела.

Глава 2 Бегство

Следующие несколько дней девушка ненадолго приходила в себя и вновь впадала в горячку. Всё это время лекарь ни на минуту не покидал пациентку, а его жена приносила новые отвары, приготовленные по рецепту мужа, и ухаживала за больной.

Наконец разум прояснился, и Сона смогла увидеть своих доброжелателей. Это были старички-азиаты с заметно измождённой долгим палящим солнцем кожей. Их одежда походила на лохмотья, однако сами они производили впечатление опрятных людей. Коренастый старичок с щетиной и глубокими морщинами на лбу трепетно заворачивал акупунктурные иглы в лоскут. Заметив, что больная пришла в себя, старушка с пепельным пучком на голове радостно воскликнула:

– Смотри, смотри! – она указала пальцем на очнувшуюся Сону.

– Вы проснулись?! – старик измерил пульс и осмотрел страдалицу, после чего облегчённо выдохнул: – Теперь позади. Не знаю, по какой беде, но вы были слабы и потому спали несколько дней.

Сона огляделась. Было светло. Все трое находились в маленькой комнатке крестьянской хижины, построенной из плетённого бамбука. Посередине, верхом на цза-отай[1], выпускал пар котёл – в нём что-то готовили. Кроме очага, на земляном полу стояли старый сундук и массивный бревенчатый столик с посудой; вокруг последнего расположились дряхлые подушки. Окна крохотные, без стёкол, и, по-видимому, даже об одной шторке не могло быть и речи. Сама больная лежала на твёрдой постели, накрытая потемневшим хлопковым одеялом, давным-давно потерявшим свою форму. Она не могла осознать, что же произошло: голова оставалась горячей, а мысли тяжелыми.

– Что с тобой случилось, дочка? Кто ты? Где твоя семья? – с неподдельным участием спросила старушка. Рядом с супругом она казалась совсем низенькой.

– А я где?

Хозяйка налила в широкую глиняную чашку воды и предложила гостье:

– В шанцун[2] близ Шэн Хэ[3], давно забытой, всего-то несколько домов. Раньше в каждом из них жили семьи, но вот земля обнищала, и многие ушли в ближнюю. Рядом с ней большие поля… – начала тараторить многое повидавшая на своём веку женщина.

Сказанное отрезвило Сону:

«Деревня?» – в голове проплыли размытые воспоминания об университете, даме в богатых одеждах и сияющем юноше.

– …Мы с мужем остались, ведь в этом доме прошла вся наша жизнь. Люди, по памяти, приходят за травами и отварами, оттого не голодаем…

– Это сделал Кохас? – тихо произнесла Сона.

– Что такое «кохас»? – уточнил лекарь.

– На своём говорит, а может, снова в бреду… – сокрушалась жена лекаря.

«Дайте сообразить! – голова гудела, вспомнились просьбы о помощи и слова юноши у хижины. – Сон. Или нет? Чёрт дёрнул согласиться! – продолжала размышлять Сона. – Или я ещё не проснулась? Наиболее рациональный вариант! – девушка вскочила на нетвёрдые ноги, подошла к столику с кувшином, из которого внимательная сиделка наполняла чашку, и под недоумевающие взгляды стариков вылила оставшееся на себя. – Холодно!»

– Дочка, ты же заболеешь! – заботливая старушка сняла с постели одеяло и накрыла им подопечную: – Подожди, принесу сухое, – с этими словами она пошаркала в сторону затёртого сундука.

«Галлюцинация?»

– Как ваше имя? – поинтересовался хозяин лачуги.

– Сона, – почему-то даже не подумав его скрывать, выпалила девушка. – Где находится ваша деревня?

– На севере Царства Южных равнин, в провинции Чин Чуань[4], в дне пути от Бай Мэн Коу.

– Ты иди, иди, ждёшь чего? – замахала руками жена. Старичок же рассмеялся и, взяв свои инструменты, вышел из комнаты.

«Царство Южный?.. Где оно? Нет, наверно, он сказал: «Государства на Южных равнинах», – а я не расслышала. Где у нас Южные равнины? Что за Южные равнины? И почему я их понимаю? Как это вообще работает?! А сидеть в институте, и потом… тут? Ну как?! – она мысленно протянула последний вопрос. – Неужели правда магия? Как такое физически возможно?» – Сона чувствовала полнейшую растерянность. Вдруг она поймала себя на мысли, что все прежние представления о мире, так старательно ею изучаемые и преподносимые как единственно правильные, оказались ложными.

Хозяйка протянула аккуратно сложенное крестьянское платье и обувь:

– Вот, дочка, это одежда моей четвёртой сестры. Я хранила её очень бережно, думаю, тебе будет впору, – старушка светилась от счастья, передавая своё сокровище.

Тепло поблагодарив, Сона быстро принялась менять мокрую одежду. Видя, что гостья с удивлением рассматривает некоторые предметы костюма, жена лекаря поспешила ей на помощь:

– Что это я?! Вот, продень сюда и завяжи. Ты, наверно, раньше не носила наших нарядов? У вас свои, чудны́е, правда, – она широко улыбнулась одними губами.

«На традиционную китайскую похоже. Может, «старообрядцы»? Хотя они, скорее всего, бедные крестьяне, следовательно, могли передавать из поколения в поколение. Значит, эта страна где-то рядом с Китаем? Не знаю такую. Или это его провинция?»

– Где ты выучила наш язык? Только слабый говор слышен, а без него как будто бы не чужеземка.

– У меня был прекрасный учитель, – с иронией ответила девушка.

Покончив с работой, хозяйка оглядела результат своих трудов и предалась воспоминаниям:

– Юной красавицей сестра отправилась в Шэн Гу, под руку с Дуань Чи. Да будет он ей милым женихом!

– Надеюсь, он хороший мужчина, – гостья старалась казаться внимательным слушателем и отвечать впопад, несмотря на то, что разум её был занят иным.

– Мужчина? – старушка вновь улыбнулась. – Это Дух, дочка. Он забирает красивых, сохранивших свою честь, девушек во внутренние покои сада в Шэн Гу[5], откуда те уже не возвращаются. Навечно Дуань Чи[6] становится женихом для них, отрывая от себя часть, и даря новой возлюбленной. Ни одна не знает нужды в муже: он всегда с каждой.

– А Кохаса вы знаете?

– Нет. Это твой друг?

– Белый бог.

– Бог? – удивилась собеседница. – Не знаю такого. Он бог твоих земель? По твоему лицу, – продолжала женщина, – я поняла, что ты из земель за Северными морями, верно? Я не часто бываю в порту, оттого никогда не видела ваших торговцев, но моряки говорили, словно у вас другое лицо и белоснежная кожа, хотя и снега я никогда не видела, но кожа твоя, как у знатной, мягкая. Ещё рассказывали… – она снова затараторила, задавая много вопросов и тут же самостоятельно на них отвечая. Кажется, из-за долгой жизни в глуши это вошло у неё в привычку.

Сона же пыталась осознать происходящее, поэтому её уже не слышала:

«Как я сюда попала, и как вернуться? Надо хоть до цивилизации добраться, а дальше видно будет. Кохас, что ты натворил! – девушка вспомнила лунный свет и прощальные слова божества. – Кто такой Ху Цзы? Чего с ним такого приключилось, что сюда притащили меня?»

– Вы знаете мальчика по имени Ху Цзы? – дождавшись паузы, спросила странница.

– Ху Цзы? – задумчиво ответила хозяйка. – Необычное имя для наших мест. Он приплыл с тобой?

В этот момент на улице послышался шум, затем мужской голос сказал что-то неразборчивое возбуждённым тоном. Жена лекаря уже собиралась открыть дверь, дабы разузнать, в чём дело, но старичок её опередил. Он влетел в дом и прокричал:

– Сюда идёт армия Ю Ху[7]!

Лицо старушки побледнело.

– Ю Ху? – она медленно сползла вниз, глядя на мужа с отчаянием.

«Армия?» – и без того шокированная, Сона начала задыхаться от частоты, с которой застучало её сердце, отвечающее на переданное присутствующими волнение.

Первым в себя пришёл лекарь:

– Собери госпоже еды, – кивком головы он указал на ошеломленную гостью.

– Он прав, дочка! Ю Ху не пощадит никого! Тебе нужно уходить как можно скорее. Одним Духам известно, что солдаты могут сотворить с такой молодой красавицей, – старушка неловко поднялась и, взяв отрезок ткани, стала его наполнять.

– Деревенские сказали, что они перешли границу и пройдут здесь спустя три дня! – продолжил старик.

Сону охватила крупная дрожь:

«Война? Невозможно… Вживую?! Как? Почему? Не хочу! Кохас… Если всё это реально, то забери меня отсюда! Я не хочу здесь быть!» – её начало мутить.

– Пятьдесят тысяч солдат! Если пойдут нашей дорогой, то что оставят от деревень?! – продолжал старик с бесконечным ужасом в глазах. – Заберут урожай, а их кони забьют поля! – он выбежал во двор.

Жена, в страхе слушавшая мужа, наконец закончила сборы:

– Вот, дочка, положила немного еды, нож и дахоши[8], больше у нас ничего нет. Ты не окрепла, а уже надобно бежать… – сетовала помощница лекаря.

– Вы спасли меня дважды! Спасибо!

Старушка взяла Сону под локоть и вывела во двор:

– Возвращайся в Бай Мэн Коу, там сильная армия – они тебя уберегут.

– Что такое Бай Мэн Коу?

– Ты разве не кораблём приплыла? Большой торгующий город, с белыми воротами, по дороге на запад. Беги в ту сторону, – она указала на холм недалеко от деревни. – Обойди, перейдёшь реку. Затем всё прямо, так выйдешь на большую дорогу. По ней иди в сторону заходящего Солнца, и к ночи увидишь стены. Ну же, иди! – она слегка подтолкнула гостью.

«Есть города со стенами?»

– Госпожа! – из пристройки с небольшой связкой трав выбежал хозяин. – Жуйте по стебельку, как только ослабнете, – вручив пациентке пучок, старик быстро зашагал обратно в дом.

– Да прибудет с тобой Дух Южных земель Му[9]! – прощаясь, расплакалась его жена.

Тело Соны будто ей не принадлежало. Оно само двигалось в ту сторону, куда ей указала недавняя сиделка.

«Почему? – сердце в груди точно старалось сбежать, ощущая страх, доселе ему неведомый. – Больше всего я боялась войны! Но она всегда была далеко, а я в безопасности дома. А сейчас… Вот оно, рядом! Меня и пятьдесят тысяч человек с оружием отделяет лишь расстояние в три дня».

– Кохас! Куда ты смотришь-то?! Эти люди тебе служат! Меня приволок! Помочь? Да, если только не сдохну! – Сона нечасто испытывала подобную злобу. – Верни! У меня есть свой дом и семья!

Несколько секунд она молчала в ожидании чуда. Но чуда не было.

– Почему я не могу вернуться? – боясь своих слов, прошептала она. – За что мне это? Что я сделала? – чувствуя себя обречённой, Сона старалась убедить себя в том, что всё происходящее – неправда, но воображение неизбежного снова накрывало её пудовой волной. Мысленно она молила и проклинала, просила и приказывала Кохасу прекратить над ней издеваться. Сона ненавидела всякого, кто был хоть как-то причастен к данному событию: армию, генерала, божество, ту знатную женщину с ребёнком и себя за свою безвольность и мягкотелость. В итоге, чувствуя всё большее бессилие, она упала на колени и заревела. Не стесняясь. Не таясь. Прокручивая единственную мысль:

«Ненавижу вас всех! И людей, и богов!»

Прошло какое-то время, прежде чем девушка успокоилась. Она вытерла лицо и смогла подняться. Отряхнув подол нового наряда, Сона направилась к указанному холму.

«Выживу. Не для того я на свет рождалась, чтоб вот так подохнуть! – твёрдо решила она и вдруг остановилась. – А они? Чего так долго? Не собираются уходить? Решили умереть из-за того, что попались кому-то под руку?!» – она резко развернулась и побежала назад, к зданию.

Старики сидели возле котла. Лекарь был неподвижен, а его жена причитала:

– Защити нас, Великая Матерь! Всё погибнет! Дух-прародительница, не оставь своих детей!

– Почему вы ещё здесь?! – гостья распахнула дверь. – Если не можете быстро идти, то мы спрячемся где-нибудь вместе и подождём, пока армия пройдёт дальше.

– Уходи же! – хозяйка вскочила, хотя далось ей это непросто, и начала размахивать руками. – Не поспеешь!

– Куда нам? Это наш дом. Что им до стариков?! Духи над нами, быть может, смилуются, – пресёк дальнейшие уговоры лекарь.

– В том-то и дело, что «быть может».

– Уйдут деревни, да зерно придётся оставить. Отвезти в город уже не успеется, и когда вернёмся, то было бы лучше, если б нас закололи солдаты, – старик устало закрыл лицо рукой.

«Зачем армии зерно? Солдатам же паёк выдают, да и кухни полевые есть. Испортить?»

– А если не отдавать им зерно? – начала быстро соображать Сона. – Много у вас мешков?

– До сбора… – отстранённо произнёс лекарь.

– Это много?

– Много.

«Могут они спрятать хоть часть для себя? И где? В лесу? Если вывозить, то останутся следы от колёс, а на себе много не унесёшь. Кто знает, может, армия или отряд пойдёт в ту же сторону. Что тогда?»

– А если спрятать зерно в деревне, под землёй? – голос приобретал былую уверенность. – Закопайте достаточно на поле, ведь там земля уже вспахана. Хранилища с оставшимся зерном откройте, а сами уходите. Пусть они заберут многое, да не всё.

– Это же государственное зерно! – отчаянно возмутился хозяин хижины, будто говорил самую простую истину, но глупая чужачка его не понимала. – Мы должны защитить поля!

– Вам разве есть чем защищаться? Выйдя против армии или оставшись дома, вы только погибнете. Всем известно, что после разорения страны нужно опять запасаться и для этого понадобятся крестьяне, так что отдать зерно – не преступление! – видя, что старик продолжает следить пустым взглядом за виднеющимся в зазорах кухонной плиты огнём, Сона опустила голову: – Я правда не знаю, поможет ли это вашей деревне, но хотела отблагодарить за своё спасение хоть как-то. В любом случае, лучше отсюда уйти.

Подождав ещё немного, девушка вышла из комнаты, и отправилась к холму в одиночестве.

Глава 3 Шпион

Судя по расположению солнца, наступил полдень, и потому стало довольно душно. Сона успела пройти через поле с невысокими ростками, обойти холм и перейти реку по деревянному мосту, построенному, видимо, жителями деревни. Впереди сквозь бамбуковый лес простиралась широкая тропа.

Испуг сменился волнением, но тревожные мысли не покидали голову. Было слишком много непонятного. По пути девушка размышляла о пережитом: как она здесь оказалась, да и где она вообще.

«Почему мы друг друга понимали? Они же явно говорили на иностранном. А я? Откуда я знала, что говорить? Кохас и впрямь какой-то ангел. Как это получается?»

Казалось бы, вот оно: Сона видела своими глазами окружавший её бамбук, слышала звуки леса, ощущала жару в воздухе и землю под ногами. Всё было реально, но в то же время она не могла этого принять.

«И как может человек ещё минуту назад быть на паре, а потом в какой-то деревне? Где я? Что происходит? Мамочка, что мне делать-то? – Слёзы сдавили горло. – И что это за бедная деревня, где люди так живут? Хотя чему удивляться… А день сейчас какой? Дезориентация с ума сводит! А если заблужусь? Кто меня спасёт? Я совсем одна…»

Бамбук становился реже, а тропа кончалась. Путница увидела обещанную просёлочную дорогу между лесом, из которого вышла, и невспаханным полем напротив. Она осторожно осмотрелась по сторонам. Вокруг не было ни души:

«Наверно, я в безопасности».

Сона почувствовала, что пережитые потрясения не прошли бесследно. Раньше она не особо обращала внимание на боль, усталость и голод, но теперь, когда шок постепенно ослабевал, не привыкшее к подобным перегрузкам тело в полной мере дало о себе знать.

«И таблеток нет… Голова раскалывается», – девушка несколько раз ударила себя в лоб.

Сона перешла через поляну и села возле могучего ветвистого дерева у дороги, достала из мешка пресную на вкус паровую булочку, именуемую маньтоу[10], и снова мысленно поблагодарила стариков.

«Вещи свои у них забыла, а в этом неудобно, да и странно как-то, – гостья деревенской хижины ещё раз осмотрела подарок старушки. – Здесь всё странно… Почему я вообще должна об этом думать? Это не моё место! Не мой дом, не мой ребёнок и не мои проблемы! – она легла на землю в тени. – Но если происходящее реально… Одна, в незнакомой стране, без денег, документов, телефона, и всё потому, что кому-то так захотелось».

Обида стеснила грудь.

«А одежда той знатной женщины? Я давно не смотрела дорамы, чтобы мне такое снилось. Да и не снилось, скорее всего, я же тут, – девушка скривилась. – Бред, даже если правда. Невозможно!

Сона понимала, что, не зная многого, загоняет себя в тупик.

«Хочу домой, – по щекам скатились две крупные слезы. – Не знаю, что мне делать… Не знаю…».

Ветер поднял пыль пустой дороги – единственного известного Соне пути. Всё вокруг чужое, опасное, и лишь тихий островок у могучего дерева кажется ей родным.

«Ладно. Найду людей, и всё станет ясно. Вот только идти ли в город? Насколько я поняла, это богатый торговый город на границе страны. Если армия Ю Ху – захватчики, то они, скорее всего, нападут на него. В случае атаки или осады лучше там не находиться. Вдруг мне удастся найти другую деревню на время? Смогу ли я продержаться одна? Хотя можно охотиться и ловить рыбу… Но я же не умею, – вяло ухмыльнулась своим мыслям Сона. – У меня ещё три дня. Сначала отдохнуть. Просто полежать… Потом куда-то идти…»

Девушка устало осмотрела по-прежнему пустую дорогу и закрыла ноющие глаза:

«Кто ты, Кохас? Ты меня перенёс? Когда я вернусь? Мама, сестра… Увижу ли я вас? Что за бред происходит? Кохас, помоги мне…»

…Мерное покачивание, тяжелое дыхание лошади и неразборчивые мужские голоса заставили её проснуться. Сона обнаружила себя на полу какой-то комнатки, застеленном одеялом явно из дорогого материала. У стен располагались сидения в виде перекинутых балок, возле них стояли массивные опечатанные сундуки, несколько расписных шкатулок и свёртков. Самой Соне оставалось не так много места. Рядом с ней лежала фляга из кожи животного и еда, вероятно, оставленные для неё. Комнатка двигалась.

После сна самочувствие значительно улучшилось, поэтому попутчица смогла осторожно подтянуться к ставням узкого окна в боковой стене и, приподняв их, заглянуть в щель. Солнце клонилось к закату, за окном частили субтропические деревья. Сона посмотрела вниз и увидела большое колесо, катившее комнату по дороге.

Внутри пассажирка заметила, что у кареты есть дверцы, в противоположных сторонах. Она подползла к одной из них и затаила дыхание. Стена возле дверцы была выполнена из деревянных реек, обтянутых грубой, разрисованной темой неизвестного праздника бумагой, проделать «глазок» в которой было не сложно.

«Мне теперь не спать, что ли? Только проблемы от этого!» – Сона увидела мужчин. Один из них, скорее всего, был слугой и управлял каретой, другой, похожий на небогатого господина, и ещё двое наёмных провожатых ехали верхом чуть впереди. Сона прислушалась к голосам снаружи:

– Господин, стены города! – громко произнёс слуга.

– Теперь можем не спешить… заката… …ретят, – и чуть громче: – Ян Це, сообщи!

Слова принадлежали господину, ехавшему верхом. Карета замедлилась.

«Кто они? – Страх камнем ударил по голове. – Если судить по увиденному, то как такие люди могут позволить себе всё, что есть внутри кареты? Торговцы? Или грабители?»

Откуда-то сбоку послышался галоп, и ещё один всадник, в простых одеждах, направился в сторону стен.

«Но зачем я им? Помочь? Или продать хотят? Слишком рискованно выяснять. Если чему меня и научили в этой жизни, так это тому, что не все незнакомцы добрые. Тем более если это несколько мужчин», – внутренний голос замолчал, будто боясь накликать беду.

– Господин, девушку возьмём в город? – поинтересовался слуга.

– Боги не ошибаются, уверен, нам предстоит узнать её цену, – сидя вполоборота, отозвался торговец.

«Да почему я?!» – в который раз за сегодня ей пришлось испытать обжигающее чувство обречённости…

Сона подползла к противоположной дверце и проделала то же самое, что возле первой. Дорога позади была пуста. Девушка попыталась приоткрыть дверь, но та оказалась запертой. Тогда Сона, не обнаружив замочной скважины, плеснула немного воды из фляги на бумагу с противоположной петлям стороны. Благодаря маленькой хитрости удалось избежать звука рвущейся бумаги. Теперь кисть руки, хоть и с затруднением, но проходила между частых реек. В одной из шкатулок Сона отыскала подходящую длинную шпильку с заострённым концом и с её помощью, превозмогая дрожь, смогла нащупать со стороны улицы колышек, служивший замком.

«Чего опять?! Давай, вытаскивайся! – Страх граничил со злостью. Нарастающая паника мешала осуществлять план. – Помогите, кто-нибудь!»

Ещё через какое-то время у неё всё же получилось сделать небольшое углубление и постепенно вытянуть колышек вверх. Путь свободен.

«Хотя они еду оставили, и одеяло не пожалели. Может, помогают? – она зажмурилась со смешанным чувством надежды и страха. – Как бы я хотела, чтобы кто-то меня защитил! – Сона обернулась в сторону попутчиков. – А если нет? Зачем меня запирать?»

Она нашла свой свёрток, положила в него еду и флягу с водой. Ноша стала тяжелее, но это была вынужденная мера.

– Если вы хотели мне помочь, то спасибо, – прошептала Сона.

Аккуратно открыв дверцу настежь, Сона выглянула и ещё раз убедилась в том, что никто не помешает запланированному побегу. Затем перебросила свёрток через плечо так, чтобы он оказался спереди, встала на ноги и ухватилась рукой за крышу кареты с внешней стороны. Адреналин сбивал дыхание. Напуганная Сона молилась лишь о том, чтобы её не увидели. Удостоверившись в том, что лошадь идёт достаточно медленно, Сона свесила одну ногу из повозки, другой сделала слабый толчок и отпустила руку. Приземлившись на ноги, она присела и сделала кувырок вперёд через плечо, таким образом избежав серьёзных травм и не издав лишнего шума. Сона немного подождала. Карета продолжала своё движение в том же темпе.

«Не заметили, – беглянка быстро, гуськом спустилась с дороги в сторону леса, где могла скрыться. – Вот тебе и тройка по физкультуре», – отряхивая платье, тихо хихикнула она.

«Идти ночью в лес – тоже не вариант: я не знаю, кто здесь водится. А значит, нужно двигаться вдоль него. Но куда?» – девушка внимательно осмотрела окрестности. По обеим сторонам пыльной дороги густо разросся лес, похожий на субтропический.

«Куда меня увезли? Наверно, к тому городу, про который говорила жена лекаря, – Сона взяла палочку и начала выводить символы на земле. – Старики говорили, что их деревня находится на севере, а двигаться нужно в город на западе, – она поставила соответствующие сторонам света крестики. – Далее, старик сказал, что армия перешла границу между государствами. В ней пятьдесят тысяч человек, и они будут в районе деревни через три дня. Исходя из этого, можно предположить, где находится граница. Её не должно быть на западе и на юге, – она заштриховала эти части света, – ведь не могут пятьдесят тысяч человек за три дня пройти всю территорию от юга до севера. Так же, если бы граница была на западе, там есть крупный город, и в сторону деревни они вряд ли бы пошли».

Солнце почти село, но импровизированную карту ещё можно было разглядеть.

«Остаются только восток или север, граница должна быть там, – она поставила знаки вопроса. – Вероятно, безопасными являются юг и запад. И опять же, на западе город. Если он достаточно значим, то армия осадит его. – Западный знак был перечёркнут. – Найду дорогу на юг и буду двигаться вдоль леса!» – заключила Сона. Покончив с расчётами, она достала из свёртка флягу, очередной маньтоу и направилась в назначенную сторону.

Прошло часа два-три, может, и больше. Луна освещала окрестности тусклым светом, а Сона продолжала плестись по дороге, которой не было конца.

– Кохас, почему со мной это происходит? – тихо возмущалась Сона, потирая больные плечи. – Если я помогу, ты меня вернёшь? И что за вечные сложности с объяснениями у всех мистических существ?! Кому я должна была помогать и как? Хоть бы адрес дали или фото. Кто он вообще?! – разозлённая Сона пнула ни в чём не повинный камень.

Самочувствие улучшилось, однако она понимала, что нужно беречь силы, воду и еду, поэтому расходовала провиант экономно и старалась шагать небыстро. Пройдя ещё примерно с полчаса, Сона заметила небольшие огоньки в лесу.

«Люди? Обычно ночью в лесу добрые дела не делаются, но что в данной ситуации «обычно»?! Это может быть и охотничья деревня, например, – девушка по привычке потянулась в карман за отсутствующим навигатором и, не обнаружив того, чертыхнулась. – Проверить или не стоит?»

Она подняла глаза к небу:

– Если принять решение неслучайным образом нельзя, то примем случайным. Направляй меня! Если короткая, то проверю, длинная – пойду дальше, – Сона закрыла глаза, присела на корточки и на ощупь сорвала две травинки, по одной в каждую руку.

Ещё немного постояв, она выбрала травинку в левой руке и сравнила с правой. Короткая.

На всякий случай вооружившись ножом из багажа, Сона спустилась с дороги и начала осторожно пробираться сквозь высокую траву в сторону света. Сона не могла понять, трясется она от ночной прохлады либо же от волнения. Внутри всё сжималось, и подступала тошнота. Медленно, скользящими шагами девушка прошла вглубь леса, стараясь издавать как можно меньше шума.

«А может, вернусь и пойду дальше? Будет досадно, если в моей смерти обвинят травинку, – попытки успокоить себя были тщетными. – Ну, а если уйду, то что дальше? На одном пайке долго не продержишься, а сколько мне тут ещё быть – неизвестно. В любом случае, чтобы вернуться домой, скорее всего, надо найти этого паренька, для чего придётся говорить с людьми. Как же бесит безвыходность!»

Сона спряталась на достаточном расстоянии от источника света за пышными листами веерной пальмы[11], каждый из которых был размером в половину человеческого роста. Отсюда можно было видеть происходящее, оставаясь незамеченной. Образовав в естественном укрытии зазор, она смогла разглядеть факелы, несколько лошадей, костёр и человек шесть, облачённых в доспехи и собравшихся возле огня.

«Военные! – Свет пламени играл на недобрых лицах. – Почему они уже здесь? Я ошиблась? Или это местные?» – Внутри всё опустилось, девушка почувствовала, как по телу пробегает холодок. Она попятилась назад, однако было поздно: её засекли.

После команды «Поймать!», раздавшейся где-то за спиной, двое дозорных, не замеченных бедняжкой ранее, рванули к ней.

«Это случилось…» – всё вокруг точно замедлилось, тело отказывалось слушаться. Загнанная, она попыталась бежать в сторону дороги, но лишь получила размашистый удар в живот от третьего часового, из-за чего выронила бесполезное оружие и упала в траву. На адски долгие мгновения боль забрала возможность дышать.

Её притащили в лагерь и привязали к дереву настолько туго, будто забыли, что перед ними человек.

– Ты кто? – солдат кричал прямо в лицо.

Среди военных, остановившихся на привал, нарастала суета. Сона хотела что-то ответить, но язык и челюсть предательски онемели.

– Кто ты, я спрашиваю? Что ты высматриваешь?

Донеслось откуда-то сзади:

– Цышэн[12], мы поймали шпиона!

– Не трогать. Дождёмся приказа смотрящего, а пока пусть не шумит.

Всё потемнело.

Глава 4 Лагерь

Зов барабанов. Крики с военными лозунгами. Тишина. Ровный мужской голос воодушевляет солдат. Ликование. Чёрное знамя с невиданными ранее иероглифами «Ю» и «Ху». И слова знатной женщины:

– Кохас не оставил тебя, девушка.

Боль. Неизвестно, сколько ещё может выдержать её тело. Живот не переставал ныть от удара, голова кружилась, ужасно хотелось пить. Конечности двигались с трудом, хотя теперь были свободны. Сону опять куда-то везли.

– Как же я от этого устала, – застонала она и выругалась.

– Пайджан[13], она очнулась!

– Позже, сейчас нельзя останавливаться.

Рассвело. В холодном воздухе отмечался чёткий запах росы. Пленница подняла голову, желая понять, что происходит. Она лежала в телеге, вместе с какими-то мешками. Со всех сторон повозку окружали ехавшие верхом военные, человек тридцать в выглядывающей из-под доспехов, посеревшей от пыли и лесной грязи форме. Своим внешним видом они напоминали древнекитайских воинов, что укрепило мысль Соны о том, что более она не в своей стране, да и не в своём времени тоже. Хотя верить в это по-прежнему не хотелось.

Каждый из них имел копьё, щит за спиной, лук и меч, приводившие девушку в ужас. В уме мелькнула сцена того, как кто-то из солдат вчера, этим самым копьём или выпущенной в след стрелой, обрывает её жизнь. Но почему она ещё жива?

Сону стошнило, однако это не помогло: состояние осталось паршивым. Она почувствовала, как чья-то широкая ладонь умыла измученное лицо водой. Хотелось спать, но Сона себе этого не позволяла. Она потёрла лоб и макушку, обнаружив на последней болезненное уплотнение.

«Значит, сотрясение, – вдруг нахлынула обида, и в горле встал ком. – Да что я вам сделала? За что? Почему им можно было со мной такое сделать?» – девушка заплакала. Рыдания становились громче, а головная боль сильнее, постепенно вынуждая успокоиться и вытереть слёзы опухшими руками.

В начале колонны, задавая темп, ехали всадники в чёрных накидках. Отряд двигался по дороге, но это была уже не та дорога, по которой Сона брела ночью. Теперь путь от ветра защищали невысокие горы. Слева через валуны неторопливо перебиралась река, а справа снова рос бамбуковый лес.

«Они везут меня обратно? Или здесь всё одинаковое?»

– Отправьте донесение, пусть выдвигают навстречу отряд.

– Слушаюсь! – один из всадников отделился от группы и поскакал вперёд.

– Спустя час прибудем.

Для пленницы этот час был кошмаром, ведь впереди только неизвестность. Сона лежала, боясь шелохнуться, и то безучастно смотрела на проплывающий пейзаж, то закрывала глаза, когда боль или головокружение становились сильнее.

«Надо было пройти мимо… А может, оно и к лучшему? Если меня убьют, то я смогу встретить Кохаса. Та женщина говорила, что рано… Рано умерла? Не исключено, что мы сможем увидеться только там, после смерти. Но если я умру здесь, то умру совсем? – она горько вздохнула. – Пусть всё закончится быстрее».

Оставшиеся солдаты вместе со встречающими поднялись на гору у реки. Ворота военного лагеря открылись, и прибывшие въехали внутрь. Здесь было много шатров и оружия, молодых и старых солдат в красной форме, воняло лошадьми, немытыми телами и дымом. Впереди послышалось тихое:

– Мо Джун, созывай Совет. Пленную вначале накормить, – отдав приказ, всадник в чёрной накидке поскакал вглубь лагеря.

«Когда уже конец?»

Сону посадили возле котла, рядом с вернувшимся отрядом. Один из солдат, взяв миску, наполнил её горячей похлебкой и протянул измученной девушке:

– Вот, поешь.

«Вчера чуть не забили, а сегодня прям сёстры милосердия… – Сона постаралась, чтобы мстительный взгляд отпечатался в памяти каждого сидящего. – Я найду тебя, тварь. Найду и…» – в мыслях замелькали красочные картинки расправы над обидчиками, но удовольствие быстро прервалось нахлынувшей дурнотой.

После всех пережитых ужасов аппетит пропал, однако нужно было сделать хоть несколько глотков. В тарелке плескалась рисовая похлебка с курицей, совершенно безвкусная, что только усугубило положение.

«Теперь понятно, почему старики боялись за зерно: провизия для вражеской армии. А есть усадили потому, что сначала будут допрашивать по-хорошему. И о чём они собираются меня спрашивать? Вряд ли я обладаю стратегически важными сведениями. – Отчего-то в груди появилось волнение, как перед экзаменом. – Сейчас воистину, чтобы выжить, нужно ответить правильно».

Сона отставила миску в сторону и начала проигрывать в уме возможные варианты развития событий. Как и ожидалось, конец в любом случае был печальным.

«Хорошо же ты меня защищаешь, Кохас», – на лице появилась горькая ухмылка.

Солдаты негромко общались, обсуждая совершенно бытовые темы. Кто-то смеялся, другие вздыхали над постной пищей под далёкие звуки работы ку́зницы, третьи спешили скорее наесться, чтобы завалиться спать.

«А был ли Кохас? Старики о нём не слышали. Может, я реально нахожусь в палате психиатрического отделения?»

– Какой сегодня день? – своей отваге и напористому тону Сона удивилась не меньше сидящего рядом солдата, к которому она обратилась. При этом она отметила, что диалект, используемый ею и солдатами теперь, когда они на своей территории, отличается от звучавшего прежде в хижине стариков и в ту ночь.

– Девятнадцатый день месяца Дракона, – ответил кто-то.

– А год?

– Триста двадцать седьмой год правления семьи У, – отозвался другой и, немного помолчав, добавил: – Человек не помнит даже года – перестарались.

Раздался дружный хохот.

– Кто ударил? – взгляд Соны врезался в остряка.

– Не дерзи, – оборвал её какой-то старый вояка.

Та обратилась теперь к нему:

– А кто вам право давал так с людьми поступать?! – прозвучал ледяной, пугающий свою хозяйку голос.

– Помёт крысы! Вылупившаяся ящерица станет меня поучать! – зашипел воин. – Держи рот закрытым, покуда тебя не сожрал Нган Цзан[14], к которому я тебя отправлю! Такой же грязный, как все вы, южане!

– Она верно злится, – вступился первый солдат, недавно подавший миску. – Ударь тебя кто так же, и в живых бы ты его не оставил.

Вояка издал мерзкое кряхтение:

– Копытам свиней есть что чувствовать?! Я своё звание получил, очищая Землю и Небо! И проклинал кости каждого твоего рода, лишь только мой меч до них добирался, чтобы и Боги плевали на вас! Забойная ты корова!

Ярость кипящим потоком окатила Сону с головы до ног, заложив уши. Не существовало никого и ничего, кроме жертвы и мучителя. Но мучителем теперь выступала жертва. Хотелось вцепиться, разорвать. Сона схватила миску, запустила её в горячий котёл и плеснула жижу в обидчика. На его счастье, похлёбка попала лишь на доспехи.

Обезумевшие круглые глаза сверкнули в сторону Соны. Доблестный воин схватил полено из костра и замахнулся… Сослуживцы вмешались вовремя: двое из них старались удержать громоздкую тушу, а третий выхватил оружие у нападающего. Соне тоже досталось – четвёртый сильным рывком отдёрнул её на место и прижал к земле. С дрожью пришло и осознание.

– Довольно. Идём, – за происходящим наблюдал молодой мужчина. У него было приятное лицо и серьёзный усталый взгляд. При других обстоятельствах Сона непременно нашла бы его привлекательным: высокий, сильный, в форме… Но сейчас эта сила была направлена против неё, а потому одним своим существованием он, наравне с остальными, вызывал в ней страх и жгучую ненависть. Военный подал собравшимся знак расходиться, затем поднял пленницу и повёл её в сторону больших палаток. Это оказался тот самый Мо Джун. Он был коротко острижен, белая плотная форма сменилась шёлковой красной, лёгкий доспех отличался искусным узором, а на плечах лежал вышитый дорогими нитями плащ. По всему было видно, что он не рядовой солдат.

Пока они шли, у Соны появилось время успокоиться и продолжить размышления:

«Куда он меня ведёт? – Сердце застучало. – Точно, допрос! Дурочке не поверят, а за любое подозрение могут и убить. – В уме снова начали носиться устрашающие картины. – Так, не время для эмоций, думай! Год правления семьи У… Как его пересчитать на наше время? Если бы только всё было точнее! А чего я ждала, что они скажут: «Такой-то год нашей эры?» И династии У я не знаю. Какие еще «У» есть? Может, это не династия вовсе, а имя У-ди[15]? Или царство У[16]. Это оно? Нет, царство существовало не так долго. Но у них другой календарь… Я не могу высчитать даже, кто правитель!»

Мимо маршировал строй, кто-то нёс воду, другие чистили снаряжение, ещё один хромал в сторону товарищей. Были и удивлённые внезапным появлением женщины в центре лагеря, некоторые из них проявляли по этому поводу излишнюю недвусмысленную радость. Сона ускорила шаг и почти вжалась в Мо Джуна: