Erhalten Sie Zugang zu diesem und mehr als 300000 Büchern ab EUR 5,99 monatlich.
- Herausgeber: Питер
- Kategorie: Für Kinder und Jugendliche
- Sprache: Russisch
У Полины есть всё – лучшая подруга, заботливая мама-художница, перспектива познакомиться с новеньким в классе… Но всё рушится, когда мама решает ехать в другую страну - конечно же, взяв с собой Полину! Девочка чувствует себя одинокой и несчастной. Однако сразу же она оказывается в центре загадочной истории – немного мистической, но очень романтичной. Сможет ли Полина разгадать тайну найденного кулона и обрести новых друзей, гуляя по улицам Стамбула? Книга предназначена для детей среднего школьного возраста.
Sie lesen das E-Book in den Legimi-Apps auf:
Seitenzahl: 124
Veröffentlichungsjahr: 2024
Das E-Book (TTS) können Sie hören im Abo „Legimi Premium” in Legimi-Apps auf:
Ähnliche
![Tintenherz [Tintenwelt-Reihe, Band 1 (Ungekürzt)] - Cornelia Funke - Hörbuch](https://legimifiles.blob.core.windows.net/images/2830629ec0fd3fd8c1f122134ba4a884/w200_u90.jpg)
Екатерина Земляничкина
Полина в Стамбуле. Приключения девочки-путешественницы. — СПб.: Питер, 2024.
ISBN 978-5-00116-861-4
© ООО Издательство "Питер", 2024
Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.
Оглавление
Посвящаю эту книгу Васильевой Полине, ученице 209-й гимназии.
Сердечно благодарю Iulia Caicı за помощь в поиске информации и круглосуточные консультации по вопросам жизни в Стамбуле.
30 августа, вторник 7:10
Просыпаюсь от грохота. Кажется, рухнул наш дом. Ну полдома точно! Вскочив с кровати, осматриваю комнату. Стены на месте. Мебель тоже.
— Мам?! — громко зову я. — Что случилось?
Вместо ответа снова слышится страшный грохот. Теперь всё! После такого тарарама ничего не могло остаться. Странно, что моя комната уцелела. На цыпочках выхожу в коридор. Он тоже, кажется, не пострадал. Интересно, могли во всём доме остаться только маленькая комната и коридор? Представляю статью в газете: «Двенадцатилетняя школьница чудом выжила в рухнувшем здании!»
— Полли! — мамин крик раздаётся из кухни.
В два прыжка проскакиваю коридор, распахиваю кухонную дверь и замираю на пороге. Если бы наш дом рухнул, кухня выглядела бы лучше.
— Поля, помоги! — мама беспомощно смотрит на меня. Она забралась почти под самый потолок. Одна нога — на столешнице, вторая, мокрая, — в раковине, между кофейной чашкой и тарелкой. В руках у мамы пыльный тубус, который обычно хранится на шкафчике рядом с вазой. А на полу в луже из молока, среди осколков той самой вазы лежит опрокинутый стул.
— Что происходит? — осторожно перешагиваю через осколки и поднимаю стул.
Мама облегчённо выдыхает, вытаскивает ногу из раковины и, оперевшись на стул, спрыгивает на пол.
— Собираемся в Стамбул! — торжественно объявляет мама. — Самолёт в 18:20!
— В какой Стамбул?! У меня школа послезавтра!
— Никуда твоя школа не денется, — отмахивается мама, ставит тубус на пол и начинает собирать осколки. — Через неделю вернёмся. Я продлеваю тебе каникулы!
Вот это новости! Я уже дни считаю до первого сентября. Говорят, к нам в класс придёт новенький. И мы уже договорились с Лизой пойти в кафе сразу после линейки и классного часа. А тут Стамбул…
— Я не поеду, — почти по слогам проговариваю я, чтобы мама меня услышала.
— Поля, не глупи, — мама, кажется, не поняла, что я настроена серьёзно. Продолжает собирать осколки как ни в чём не бывало. — Я подавала заявку на участие в мастер-классе у лучшего художника Стамбула. Я смогу показать свои работы. Было всего десять мест! И это большая удача, что я прошла и попала в эту десятку. Представляешь, целую неделю учиться у настоящего мастера?
Мама наконец выпрямляется и смотрит на меня.
— Просто отлично! — выкрикиваю я. — Ты будешь учиться, а я? Из-за твоего супер-пупер-художника я должна пропускать уроки в школе?
Конечно, ни на какие уроки я не хочу. В школу мне нужно совсем не из-за учёбы. Но маме об этом знать не обязательно.
— Полина, — мамин голос звенит. — Как ты со мной разговариваешь?
— Ты не понимаешь! — еле сдерживаю слёзы. — Мне НАДО в школу! Оставь меня с бабушкой. Лети одна.
— Ты прекрасно знаешь, что это невозможно, — хмурится мама.
Эх, если бы у меня была нормальная обычная бабушка… Как у Лизы. Ждала бы меня из школы, пекла бы пирожки с капустой… Я бы точно смогла уговорить маму лететь в Стамбул без меня. Но мне не повезло. Моя бабушка считает, что сидеть дома — скучно! У неё вечно то походы, то квесты по городу, то театры. И сейчас она где-то на Алтае. Отправилась в очередной поход. К подножию Белухи. Бабушка считает, что обязательно должна увидеть эту двуглавую гору своими глазами. А я теперь страдай. Ну уж нет!
— Я никуда не поеду! — воплю я и убегаю в свою комнату, громко хлопнув дверью.
— Вещи собери! — кричит мама мне вслед.
30 августа, вторник 15:12
В такси душно. Мне хочется пить. А ещё кричать, топать ногами, в клочья порвать паспорта и билеты… Но ничего этого я, конечно, не делаю. Тихо сижу на заднем сиденье и смотрю в экран телефона.
До сих пор не могу написать Лизе, что наше идеально спланированное первое сентября не получится. Потому что я улетаю на целую неделю в Стамбул. Что это хоть за город? Нет, я, конечно, в курсе, что это один из крупнейших городов Турции. Но это, пожалуй, и все мои знания. Забиваю в поисковике слово «Стамбул». Открываю картинки. Ого! А там красиво!
Поднимаю глаза от экрана. Мама сидит на переднем сиденье и болтает по телефону. На меня не смотрит. Мы до сих пор не разговариваем. Ну и пусть!
Незаметно открываю рюкзак, стоящий на сиденье рядом со мной, и достаю блокнот с авокадо на обложке. Мне его Лиза подарила. Вспомнив о подруге, вздыхаю. Мама на секунду замолкает и бросает взгляд в водительское зеркало так, чтобы видеть моё отражение. Потом отворачивается и продолжает разговор.
И новенького, получается, Лиза увидит первая. Без меня.
Открываю блокнот на пятой странице. Первые четыре уже заполнены. Обожаю блокноты! У меня их не меньше десяти. Но этот, с авокадо, любимый. Лиза всегда смеётся надо мной. Говорит, я чудачка. Потому что пишу не на самих страницах блокнота, а на стикерах. На каждую страницу приклеиваю стикер и заметки на нём делаю. Блокнот, конечно, становится пухлым, но зато разноцветным и весёлым!
Снова заглядываю в телефон. Что там говорят про Стамбул?
Вывожу на стикере первую строчку:
«В прошлом Стамбул был столицей целых четырёх империй – Римской, Восточно-Римской, Латинской и Османской».
Этот факт точно понравился бы нашему историку.
На втором стикере появляется новая строчка:
«Стамбул – единственный в мире город, который лежит сразу в двух частях света, в Европе и в Азии. Обе части города разделяет пролив Босфор».
Ого! Географичка точно будет в восторге от этого факта. Запомню.
Интересно, а для меня есть хоть один? Ух ты! Похоже, есть!
Пишу на третьем стикере:
Классно! Город кошек. Пожалуй, мне там может даже понравиться.
Открываю всплывшую на экране фотографию. Рыжий кот с порванным ухом жмурится на солнце у самой воды. Перед ним неспешно прогуливается жирная чайка. Но кот даже не смотрит в её сторону. Суперская фотка! Интересно, этот рыжий живёт на европейской или на азиатской стороне Стамбула?
Я так засмотрелась на кота, что не заметила, как мы приехали в аэропорт.
— Полина! — мамин голос такой холодный, что у меня внутри всё сжимается и сердце покрывается коркой льда. Быстро захлопываю блокнот и поёживаюсь. Полным именем мама называет меня, только когда сильно рассержена. — Не спи! Самолёт ждать не будет.
Запихиваю ручку и блокнот обратно в рюкзак, вылезаю из такси.
— Спасибо! — бросаю напоследок водителю перед тем, как закрыть дверь. Мама терпеть не может, если я веду себя «невежливо». Ты понимаешь, что портишь впечатление обо мне?! Ага, понимаю. Маме важно, что про неё подумают другие. И совершенно наплевать на то, что думаю я. Например, что я хочу пойти в школу и вместе с Лизой обсудить новенького, а не улетать на целую неделю.
— Идём, — мама подхватывает ручку ярко-жёлтого чемодана, который таксист вытащил из багажника, и, взяв под мышку тубус с картинами, идёт к стеклянной двери. На меня не оглядывается. Знает, что я никуда не денусь. Я закидываю на плечо рюкзак и пытаюсь не отставать.
Чтобы попасть в аэропорт, нужно пройти досмотр. Пассажиры ставят свои чемоданы, рюкзаки, сумки на широкую ленту, и она медленно затягивает всё в брюхо огромного тёмного ящика. Наш жёлтый чемодан выглядит довольным и спокойным. Он, кажется, совсем не боится оказаться в пасти этого чудища. Чемодан знает: его просветят, проверят, что он прячет у себя внутри, и отпустят на свободу. Он часто летает с мамой. Досмотр давно стал для него привычным делом. А вот тубус с мамиными картинами волнуется: покачивается, прижимается к пузатому чемодану. Ему страшно оказаться внутри тёмного ящика. Не волнуйся, тубус! Лента вывезет тебя с другой стороны этого ящика, и ты снова увидишь свет. А для меня впереди ничего хорошего не предвидится. По крайней мере, на этой неделе.
Бросаю на ленту свой клетчатый рюкзак, похожий на шахматную доску, и вздрагиваю от неожиданности. Рядом с моим рюкзаком приземляется точно такой же! Даже пятно от протёкших из ручки чернил, похожее на грозовую тучу, есть. Только на моём рюкзаке оно сбоку, рядом с карманом, а на этом — снизу, почти у самого дна. Оборачиваюсь, чтобы увидеть, чей же это рюкзак-близнец? И вдруг встречаюсь взглядом с высоким рыжим парнем. Его щёки, нос, уши — всё, словно корицей, усыпано мелкими веснушками. А в карих глазах смешинки.
— Главное, после досмотра не перепутать, — он улыбается и подмигивает мне.
Чувствую, как краснеют уши, и быстро отворачиваюсь. Какой же дурой я выгляжу! Не смогла даже остроумного ответа придумать. Ещё и покраснела, как первоклассница! Быстро прохожу через рамку металлоискателя и хватаю свой рюкзак с ленты. Его уже просветили. Не оборачиваюсь. Хотя очень хочется. Интересно, он смотрит на меня? Поворачиваюсь к маме, чтобы хоть краешком глаза увидеть. Смотрит! И улыбается. Мои уши начинают пылать. Это моя дурацкая особенность — предательские уши. При малейшем волнении наливаются жаром, краснеют и, кажется, даже становятся больше. Превращаюсь в красноухую страшилу. Не то что Лиза. У неё румянец появляется. И Лиза сразу становится такой нежной красавицей.
— Полина! — от маминого окрика вздрогнул даже жёлтый чемодан. — Хватит витать в облаках. Регистрация на рейс уже началась. Идём скорее!
Мамины каблуки весело цокают по блестящей плитке. Мама обожает красные туфли. Не знаю, как можно так быстро ходить на каблуках? В кедах же гораздо удобнее. В прошлом году мама заставила меня надеть туфли на выставку её картин. Тесные туфли и дурацкое платье. Классическое. Весь вечер я мечтала только об одном — переобуться. После выставки скинула туфли и попробовала пошевелить пальцами. Они все сплюснулись, склеились и были совершенно оглушёнными. А в кедах ноги всегда свободны. Бегают, прыгают — и никогда в них пальцы не сплющиваются.
Мама уже почти у стойки регистрации. Надо бежать, догонять её. Но так хочется обернуться. Хоть на секундочку. Поворачиваю голову и опять встречаюсь взглядом с хозяином клетчатого рюкзака. Он снова улыбается. Мне! Не могу удержаться и улыбаюсь ему в ответ.
Так и бегу. Бегу и улыбаюсь. Почему-то так хорошо внутри. Как будто там кто-то завернулся в плед и пьёт горячий шоколад. Тепло и радостно.
30 августа, вторник 16:50
Мы проходим регистрацию и сдаём багаж так быстро, что я даже не успеваю попрощаться с жёлтым чемоданом. Теперь мы с ним встретимся только после приземления. Мама прижимает к себе тубус. Боится потерять свои картины. Что же она тогда покажет этому супермастеру в Стамбуле? Даже в багаж сдавать не стала.
Пиликает телефон. Сообщение от Лизы:
Ох! Пора признаться. Что ни в кино, ни гулять первого сентября я не пойду.
— Полина! — мама, кажется, обиделась надолго. — Убери телефон, нам ещё паспортный контроль надо пройти!
«Надо! Надо!» А мне — не надо! Я хочу остаться. Вздыхаю и запихиваю телефон в карман. Небольшая передышка перед ответом Лизе мне точно не помешает. Надо собрать мысли в кучу и подумать, как написать обо всём этом.
Паспортный контроль — эта такая длинная очередь. Стоишь, стоишь, потом подходишь к окошку пограничника, даёшь ему свой паспорт и смотришь на него не моргая. Потому что он сверяет тебя с фоткой в паспорте. На фотке мне шесть лет. Совсем не похожа. Малявка с хвостиками.
Шлёп! Пограничник шлёпает печать в паспорт. Значит, всё-таки нашёл сходство.
Мы наконец проходим все контроли и досмотры и устраиваемся за столиком в кафе в зоне вылета. Цены здесь — космос! Бутылочка воды стоит в два раза дороже, чем в магазине. Мама берёт чашку капучино на миндальном молоке, а я заказываю сок с круассаном и достаю из кармана телефон.
Надо уже написать Лизе.
Ну всё. Сейчас будут гром и молнии.
Смотрю на экран. Лиза печатает ответ. Долго, медленно. Наверное, подбирает каждое слово, чтобы забить гвоздь в крышку ящика с нашими планами.
Остановилась. Думает.
Лизка, прости! Я сопротивлялась, как могла!
Опять печатает.
Не могу больше ждать. Пусть уже появится её сообщение!
Но Лиза, как специально, не торопится. Делает паузы. Снова печатает. А может, набирает обидные слова и стирает, не решаясь нажать «отправить»?
Наконец ответ загорается на экране.
Что?! И это всё? И Лиза даже не обиделась?
Моя Лизка — лучшая подруга на свете! Самая-самая!
Отправила ей в ответ смайлик-поцелуйчик и откусила сразу половину круассана. Ещё секунду назад думала, что не смогу ни кусочка проглотить.
Лиза опять что-то пишет.
Круассан застрял у меня в горле.
Я отложила оставшуюся половину круассана. Есть расхотелось. Новенькая? С новенькой в кино?!
30 августа, вторник 18:56
Очередь к туалету вытянулась, кажется, на полсамолёта. Ненавижу туалеты в самолётах. Узкие, тесные, громко хлюпающие. Бр-р!
Ужасный день. Хуже не бывает. Мама с этим дурацким мастер-классом у того самого известного художника, неожиданная поездка. Ещё и Лизка. Как она могла? Променять меня на эту? Элечку.
Как подумаю о ней, внутри меня просыпается вулкан: клокочет и булькает. Только переехала и сразу к моей Лизе прилипла. Прилипала противная! Вот она кто.
И Лиза… Я ещё в самолёт сесть не успела, а она уже замену мне нашла. Быстро. Как будто мы не лучшие подруги с первого класса. Как будто можно раз!.. — и променять меня на первую попавшуюся новенькую.
