Секрет сына Зевса E-Book

Наталья Александрова

• Herausgeber: Жанры
• Kategorie: Krimi
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 321

Veröffentlichungsjahr: 2025

Beschreibung

Легенда гласит, что этот старый щит принадлежал еще мифическому Гераклу, именно с ним он совершал свои подвиги. Теперь же щит достался правителю Спарты Леониду, который всего лишь с тремя сотнями воинов героически сражался с персами в Фермопильском ущелье… В последнее время Алина Воробьева стала замечать, что в ее жизни происходит что-то непонятное. Вещи в ее квартире оказываются не на своих местах, она почти ничего не помнит из своего детства и юности, а теперь под видом соседки в гости заявилась непонятная девица, якобы за вантузом, но ей что-то явно нужно в квартире Алины…

Leseprobe

Наталья Александрова Секрет сына Зевса

© Н. Александрова, 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

Я с сожалением выключила воду и отодвинула стенку душевой кабинки. Некогда нежиться под горячими струями, меня работа ждет. То есть она-то меня, конечно, не ждёт, ожидает меня начальник, и уже готовится устроить нагоняй, потому что я обещала ему оставить отчет на столе, но не оставила. Не успела закончить. И хотела сегодня прийти пораньше, но опять-таки не получится, только-только успеваю.

Я завернулась в полотенце и хватилась фена для волос, которого не оказалось в шкафчике. Вот куда он мог подеваться, хотелось бы знать… Странно, в этой квартире я живу одна, а вещи куда-то всё время перемещаются. Может, в комнате?

И тут я услышала стук в дверь.

Вот именно, не звонок, а стук. Дело в том, что дверной звонок работает, если звонят в наружную дверь, ту, которой мы отгородили четыре квартиры на площадке. А мы, хозяева этих квартир, общаемся между собой посредством стука.

Так даже лучше, сразу знаешь, что за дверью свои… Правда «свои» – понятие растяжимое, поскольку тесно общаюсь я только с Антониной из трехкомнатной. Опять-таки, если быть до конца точной, это она со мной общается. Дальше, в двухкомнатной, живет жуткая зараза Софья Андреевна (об этом позже), а однокомнатную ее хозяин Гена сдает время от времени, когда в очередной раз женится.

И с утра пораньше стучать может только Антонина – либо у нее кофе кончился, либо сигаретку стрельнуть, либо просто поболтать. Мне-то болтать некогда, но она не отстанет.

– Тонь, ты? – Я распахнула дверь и растерялась, потому что вместо Антонины стояла передо мной посторонняя женщина в халате, и волосы на голове замотаны полотенцем.

– Простите… – начала она и улыбнулась растерянно и даже немного виновато. – Простите, пожалуйста, у вас случайно нет крота?

– Крота? – Я вылупила глаза и шагнула назад. – Нет у меня никакого крота, и мышей тоже нет, ни белых, ни серых…

– Ой, что это я! – засмеялась она. – Бога ради извините, я живу тут по соседству… – Незнакомка неопределенно мотнула головой в сторону Генкиной квартиры. – Стала мыться, а там такой засор… Боюсь, что протечет к соседям снизу…

– А-а, вы об этом… – Я раскрыла дверь пошире. – Вам состав нужен, который всякую дрянь в трубах растворяет. Нет, его у меня нет, зато… – Что-то мелькнуло в мозгу. – Зато у меня есть такая штуковина… Если ей вот так пожамкать, то вода может уйти. Хотя бы на время.

– Вантуз, что ли? – оживилась она.

– О, точно, так эта штука называется! – Я тоже обрадовалась, что могу помочь.

В самом деле, все знают, что Генка квартирой совершенно не занимается, и это форменное свинство с его стороны – сдавать женщине, как Антонина говорит, некондицию.

– Вы проходите.

Я отступила в сторону и тут почувствовала, что полотенце падает, еле успела его подхватить. Хотя передо мной и женщина, всё же неудобно перед незнакомым человеком предстать в голом виде. Где же у меня халат? Халаты я не люблю, но мама настаивает, чтобы хоть один приличный у меня был в наличии. Кстати, сама мне его и подарила на прошлый Новый год со словами, что она вовсе не заставляет меня слоняться целыми днями по дому в халате, но вот выйти из ванной в нем можно. И даже выпить утренний кофе.

Да, кстати, если я буду прохлаждаться, то кофе выпить не удастся.

Машинально придерживая полотенце, я пошла на кухню, соображая, где может быть вантуз. Обычно люди хранят такие вещи в кладовке, но у меня, как я уже говорила, вещи перемещаются по квартире самостоятельно. Я посмотрела в шкафчике под мойкой, там стоял только пакет для мусора, причем давно его нужно было вынести на помойку. Вот почему я всё забываю?

Зато нашелся халат. Он висел на спинке стула и нахально блестел пуговицами. Говорила же, что не ношу халаты, месяц, наверное, его не надевала, вот как он на кухне оказался, ног у него нет, только рукава.

Я надела халат, отправилась в кладовку и огляделась в поисках вантуза. Дело в том, что у меня в квартире даже не кладовка, а целая гардеробная, такая уж образовалась планировка изначально. Так что когда я делала ремонт, то заказала кучу полок и кронштейнов, и теперь каждая вещь имеет свое место: тут – одежда висит, тут – пылесос стоит, тут – доска гладильная, и так далее. «А вантуз, очевидно, в коробке со всякими хозяйственными мелочами», – подумала я.

И каково же было мое удивление, когда он именно там и оказался! Наверное, не смог самостоятельно выбраться из коробки.

Не подумайте, что я такая умная и сама купила вантуз для хозяйства. Нет, эту штуку мне подарил на работе Димка Петров, для прикола, как сам же и признался. Он собственноручно выкрасил палку вантуза розовой краской, завязал на ней огромный шелковый бант, а на резиновой части написал: «Принадлежит Алине Воробьевой». Вроде того, как на книге ставят экслибрис. Забыла сказать, что это был подарок на новоселье. То есть сотрудники, конечно, скинулись и подарили мне навороченную кофеварку, а вантуз Димка преподнес от себя лично.

В общем, я вытащила на свет розовое чудо.

Девица с полотенцем на голове терпеливо дожидалась меня у двери. Схватив вантуз, она сердечно поблагодарила меня и ушла, пообещав, что вернет очень быстро.

Тут начала открываться дверь соседки Антонины, и я поскорее захлопнула свою – Антонина привяжется с разговорами, а я и так опаздываю. Ей-то спешить некуда, распихала, небось, своих деток кого в школу, кого в садик и может передохнуть.

Муж у Тони дальнобойщик, по неделям отсутствует, и злые языки во дворе судачат, что он нарочно устроился на такую работу, чтобы поменьше бывать дома и не слышать визга и гвалта. У пары двое мальчишек, десяти и восьми лет, и девочка, которой недавно исполнилось три. Парни жутко хулиганистые, а девчонка вечно ревет. Сама Антонина тоже баба горластая, есть еще собака, которая всё время лает, и телевизор орёт, не выключаясь, так что мужа Тониного понять можно.

Я взглянула на часы. Да, про утренний кофе придется забыть. К счастью, фен нашелся в платяном шкафу, я вспомнила, что сушила им юбку после того, как застирала на ней пятно от варенья. Пятно не отошло, так что вё равно пришлось нести юбку в химчистку, приёмщица еще ворчала, что нечего заниматься самодеятельностью, нужно сразу обращаться к специалистам, то есть к ним. Ага, у Софьи Андреевны вся дубленка белесыми пятнами пошла после их химчистки. Ну, этой заразе так и надо…

Когда я, наскоро накрасив глаза и одевшись, вышла в общий тамбур, то увидела, что возле двери Генкиной квартиры копошится какой-то мужчина. Вот он открыл дверь…

– Простите… – сама не знаю почему спросила я. – Вы закончили?

Он повернулся и удивленно уставился на меня.

– Что?

Ничего такой мужчина, высокий, спортивного вида. Отчего я решила, что спортивного? Да на нем был костюм фирменный спортивный, и кроссовки. Бегает, значит, по утрам. Это, конечно, похвально. Здоровый образ жизни.

– Так что вы хотели? – спросил он весьма нелюбезно.

Скажу сразу, я – девушка привлекательная, это многие признают. Не красавица писаная, но всё у меня с внешностью нормально. Поэтому мужчины хамят мне очень редко. И смотрят обычно весьма приветливо. А этот посмотрел не то чтобы с ненавистью, но с досадой и неприязнью – лезут, мол, тут всякие… Естественно, я обиделась и вместо того, чтобы махнуть рукой и идти своей дорогой, съязвила:

– Я бы хотела вернуть свой вантуз. Если он вам, конечно, больше не нужен.

Ну что в самом деле! Этот хлыщ-спортсмен бегает себе на свежем воздухе, здоровье сохраняет, а его бедная жена самостоятельно с засором борется! И даже если она ему не жена, то тем более…

Тут в глазах у него неприязнь уступила место самому настоящему изумлению.

– Какой еще вантуз? – Он даже попятился и взялся за ручку двери. – Вы вообще о чем?

Всё ясно, удрал с утра пораньше, знать не знает, что его жена соседей заливает.

– Ваша жена… – начала я.

– Какая жена?! – повысил он голос. – Вы что, издеваетесь? Нет у меня никакой жены! Я один живу!

И столько подлинного чувства было в его голосе, что я поверила. Точно, передо мной женоненавистник. Так что ни жены, ни другой какой женщины с ним рядом нет.

– Простите, – смешалась я. – Я ошиблась, думала, незнакомая женщина в квартире Геннадия живет…

Он не сказал, что, мол, ничего страшного, не спросил, в чем суть проблемы, только, отвернувшись, буркнул что-то вроде «дура». Да сам такой! Что он о себе воображает?

Я вышла на улицу, села в машину и велела себе успокоиться, потому что за рулем нужно быть предельно внимательной, чтобы не попасть в аварию. Это мама твердит мне бесконечно, хотя сама машину не водит. Я смотрела через лобовое стекло на наш осенний двор, на газон, засыпанный золотыми листьями, и старалась привести мысли в порядок.

Как, однако, неудобно получилось! Вот с чего я взяла, что неизвестная женщина снимает квартиру Геннадия? Она ведь ничего конкретного мне не сказала, только головой мотнула в сторону его квартиры. Но, опять же, в дверь она постучала, вот я и подумала, что она с нашей площадки. Да, странно… А Генка, значит, этому мужику квартиру сдал. Неприятный тип попался…

Тут мне засигналил какой-то нервный водитель, я повернула ключ зажигания и сосредоточилась на дороге.

На работу я, разумеется, опоздала, так что приготовилась уже смиренно принять нагоняй от начальника, но его, к счастью, вызвали куда-то с утра, поэтому у нас в офисе царили тишина и покой. И я даже выпросила у секретарши Милки чашку кофе.

– Варю как начальнику! – похвалилась она, протягивая мне чашку. – Помни мою доброту!

Кстати, кофе Милка варит плохо, непонятно, за что ее наш шеф вообще на работе держит.

Возвращаясь с работы, я встретила во дворе Антонину. Ну, правильно, где ей еще и быть-то? Витя, муж ее, как всегда в рейсе, ей неохота домой идти, там дети квартиру вверх дном переворачивают, когда во дворе не хулиганят.

– Слышь, Алинка, – обрадованно налетела она на меня. – У Генки-то новый жилец.

– Тоже мне, новость, – отмахнулась я. – Видела его утром.

– Познакомились? – оживилась Антонина.

– Нет. Так парой слов перебросились…

– Ты присмотрись к нему, вроде мужик приличный. Аккуратный, спортивный. Опять же, кто квартиру снимает на недолгое время? Генка ведь надолго никогда не сдает, сама знаешь, поругается с очередной женой своей да и вернется домой. Так что этот, небось, сейчас тоже находится в стадии развода. И как только он с женой со своей квартирой разберется – так бери его сразу тепленьким.

– Почему сразу? – поддразнила я. – Пускай человек малость передохнет от семейной жизни.

– Только сразу! – отрезала Антонина твердо. – Пока он вкус свободы не почувствовал и не понял, как ему хорошо одному жить. Потом уже поздно будет.

Да, соседка моя Антонина, конечно, баба простая и умом особым не блещет, однако в житейских вопросах соображает. Но есть у нее один пунктик: хочет меня замуж выдать. Хотя в данном случае все ее умозаключения неверны, поскольку новый сосед явно женоненавистник. Мне он не понравился, но Антонине я про утренний эпизод рассказывать не стала, а то и домой не попадешь, замучает разговорами.

Отговорившись, что мне очень некогда, быстро пошла домой.

Однако дома я задумалась. Всё-таки интересно, кто же такая была эта девица, которая явилась спозаранку, и где ее теперь искать с моим вантузом?

Я поставила на плиту кастрюлю с водой, чтобы отварить пельмени. Не то чтобы мне нужен был вантуз, просто странно всё как-то…

Не подумайте, что я питаюсь магазинными пельменями каждый день, просто замороженные пельмени прислала мама. Она любит готовить, а пельменей лепить нужно сразу много. Вот она налепит столько, что в морозилку не помещаются, и раздает потом знакомым и родственникам.

Мама вбила себе в голову, что если меня не кормить, то я вообще о еде забуду. Или стану питаться одними гамбургерами. Это утром, когда торопишься, калорийная еда в горло не лезет, и днем некогда рассиживаться, перехватишь что-нибудь по-быстрому да и летишь обратно на рабочее место. А мама считает, что, вернувшись с работы, человек должен есть вкусную домашнюю пищу. Причем не спеша и не отвлекаясь. Тогда со здоровьем у этого человека всё будет в порядке.

Тут кстати замечу, что мама моя весит без малого девяносто килограммов, но ни капельки по этому поводу не расстраивается. Утверждает, что зато морщин не видно. И правда, у нее прекрасный цвет лица, и морщинок почти нет, и волосы гораздо лучше, чем у меня.

В общем, вода закипела, и я бросила в нее пельмени. А сама тем временем пошла в прихожую, потому что забыла в сумке купленную по дороге сметану.

И тут в мою дверь снова постучали.

Ну, кого там еще черти принесли?

Вспомнив утреннюю историю с неизвестной девицей, я не открыла сразу дверь, а посмотрела в глазок. И что вы думаете?

Перед дверью стояла та самая девица, которая утром позаимствовала у меня вантуз, а потом пропала. Конечно, дверной глазок ее здорово изменил, растянул рот, как у лягушки, и уменьшил глаза, но узнать можно. Девица вроде как улыбалась, а в руках у нее была большая яркая коробка конфет. Видимо, принесла ее в качестве извинения. Ну ладно, конфеты так конфеты…

Я открыла дверь. Вот сейчас и узнаю, из какой она квартиры. И если она не с нашей площадки, то как, черт возьми, она открывает ту, первую дверь?

Девица действительно виновато улыбалась. И конфеты в руках – большая коробка с каким-то средневековым замком на крышке.

– Простите, что задержала, – извинилась она смущенно.

– Да ладно, ничего страшного…

– Вот, конфет коробку принесла… Вроде хорошие… К чаю…

– Да не стоило… – Я машинально отступила на шаг и остановилась, потому что заметила странную вещь – коробка-то у нее была, а как раз вантуза и не было.

Девица вошла.

– Засор-то удалось прочистить? – намекнула я.

– Да, всё в порядке.

Я хотела спросить, где же тогда вантуз, но не успела.

Девица протянула мне коробку – и вдруг у нее в руке мелькнул небольшой предмет, у меня в глазах потемнело, и больше я ничего не помню.

Я пришла в себя от холода и еще от того, что кто-то сильно хлопал меня по щекам. Открыв глаза, я с трудом осознала, что холодно мне потому, что я валяюсь на полу в прихожей перед открытой дверью, а надо мной склонился незнакомый молодой мужчина и собирается снова ударить меня по щеке.

– Не надо… – простонала я, отстранившись. – Больно же…

Говорить было трудно, такое чувство, что в горле поселился больной ёжик. Больной, потому что вкус во рту был отвратительный.

– С вами всё хорошо? – спросил мужчина озабоченно.

Интересный вопрос! Что может быть хорошего с женщиной, которая валяется без сознания на полу в прихожей?

– А вы кто? – ответила я вопросом на вопрос и тут же узнала мужчину.

Да, это был тот самый человек, который поселился в квартире Геннадия. Я же его видела утром, только тогда он был в спортивном костюме, а сейчас он в распахнутой куртке, и костюм под этой курткой тоже имелся приличный, даже галстук выглядывал.

– Сосед ваш, – ответил он. – Вернулся домой, вошел в общий тамбур, и тут смотрю – ваша дверь открыта, и вы лежите… Вам плохо? «Скорую помощь», может быть, вызвать? – Он помог мне приподняться и сесть.

Я привалилась к стенке.

– Спасибо, всё в порядке. – Я вымученно улыбнулась. – Просто вдруг сознание потеряла…

– Просто? – Он удивленно поднял брови. – Может быть, вы…

Он не договорил, но я и без того поняла – хотел сказать, что я пьяная. Или больная.

– Нет, ничего подобного! – Я собрала волю в кулак и с трудом поднялась на ноги. – Спасибо, со мной всё нормально!

Как ни странно, голова не кружилась. Только бы снова не упасть на пол! Хотя, конечно, общее состояние оставляло желать лучшего. Я сделала шаг к зеркалу и снова пошатнулась, так что мужчине пришлось придержать меня за плечо. Показалось мне или нет, но на его лице мелькнуло отвращение?

Мне стало неприятно.

– Ну, хорошо, если вам ничего не нужно, тогда я пойду…

Незнакомец ушел в свою квартиру. И захлопнул дверь, не оглянувшись. Точно, терпеть не может женщин. Причем до такой степени, что даже прикоснуться к нам ему противно. Ай, да не больно-то и хотелось…

Я слабыми руками закрыла дверь и потащилась на кухню, чтобы присесть. И только тут вспомнила про пельмени. По идее, вода должна была выкипеть, и кастрюля сгореть, но запаха не было. Больше того, горелка под кастрюлей была выключена. Пельмени жутко разварились, но это потому, что долгое время раскисали в кипящей воде, но ничего не случилось – плита и кастрюля в порядке. Вот как… Я плюхнулась на стул и задумалась.

Что же такое произошло? Надо представить происходящее по порядку.

Сначала, еще рано утром, появилась незнакомая девица, одетая по-домашнему, и попросила у меня вантуз. То есть она просила «Крот крафт», но я отдала ей эту розовую штуковину. Я решила, что она живет в Генкиной квартире, но потом это не подтвердилось. Допустим.

Потом она же появляется снова, и тут…

Я постаралась восстановить в памяти это ее второе появление.

Вантуза у нее в руках не было, это я точно помню. Зато была коробка конфет, да вон же она, лежит на полу в прихожей.

Не помню, говорила я или нет, что квартира у меня небольшая, из кухни видны прихожая и часть комнаты. Я пошла в прихожую, наклонилась, подняла коробку, уставилась на нее, пытаясь восстановить события, предшествовавшие моему обмороку.

Девица протянула мне эту злополучную коробку – и тут я отключилась…

Нет, не просто так я отключилась.

Я вспомнила, что когда эта во всех смыслах подозрительная дамочка протянула мне коробку конфет, в ее руке появился какой-то небольшой предмет. Сосредоточившись на этом видении, я вспомнила, что это был металлический баллончик… Черт, она мне чем-то прыснула в лицо, от этого я и отключилась! Бред какой-то… Зачем ей это понадобилось? Она что, квартирная воровка?

Я прошлась по квартире и убедилась, что у меня ничего не пропало. По крайней мере, на первый взгляд. Да и что особенное у меня есть? Мои шмотки вряд ли представляют для воров большой интерес, компьютер на месте… И банковские карточки… Правда, какая-то ерунда! Что ей было нужно?

В процессе осмотра квартиры я совершенно пришла в себя. В голове прояснилось, меня не шатало, и вообще вроде бы мозги встали на свое место.

Ну ладно, ничего не пропало, и сама я вроде в порядке. Так что можно сказать, легко отделалась. Впредь надо быть умнее, не открывать дверь кому попало. И всё равно какой-то неприятный осадок остался от всей этой истории. Потому что я не люблю непонятного. Должно быть какое-то логическое объяснение происходящему, а его как раз у меня и нет.

Кроме всего прочего, мужчина, который снимает квартиру у Гены, нашел меня на полу. Еще вообразит, что я закладываю за воротник или что похуже… Да, не везет нам на встречи! То с вантузом к нему прицепилась, то разлеглась на полу, как полная дура! Точно, он он решит, что я ненормальная или припадочная. А что, это многое объясняет…

Вот, кстати, интересно, как он меня нашел? Сказал, что дверь была открыта… Странно это.

Тут я вспомнила, что на нашем этаже у дверей есть одна особенность – если квартирная дверь не заперта на замок или на защелку, а только прикрыта, и кто-то откроет дверь общего тамбура, квартирную дверь распахивает сквозняком. Так что он, наверное, говорит правду… Но ведь и я не сумасшедшая, я точно знаю, что девица была, и сейчас, и утром…

И тут в мою дверь снова постучали.

Я вздрогнула, замерла на месте… Но взяла себя в руки, подошла к двери и снова посмотрела в глазок. Если это снова та девка… Ух, что я с ней сделаю!

Я не успела вообразить, что именно я с ней сделаю, потому что это была вовсе не она. За дверью стояла Антонина.

Я щелкнула замком, открыла дверь, посторонилась.

– Это твое? – Антонина помахала у меня под носом чем-то розовым, в чем я опознала собственный вантуз.

– Мое, мое!

– Ага, я так сразу и подумала! Мои разбойники им во дворе консервную банку гоняли, а я такой же у тебя видела. Ты его выбросила, что ли? Если выбросила, мне пригодится. Витьки вечно дома нет, сама с хозяйством справляюсь…

– Нет, это случайно. – Я потянулась за вантузом.

– А сигаретки у тебя случайно не найдется? – привычно поклянчила Антонина.

– Сейчас…

Я направилась на кухню, Антонина поплелась за мной. Увидев на кухонном столе коробку конфет, заявила:

– Значит, все-таки продала Катька эти конфеты…

– Конфеты? – переспросила я.

– Ну да, вот эти конфеты. Они у Катьки уже давно стоят, у них срок годности кончился. Зря ты их купила.

Катька – это продавщица из магазина в нашем доме. Антонина с ней приятельствует, в основном курят вместе. Я уже говорила, что она вечно во дворе болтается, всё про всех знает.

– Ты уверена, что это те самые конфеты? – оживилась я, потому что в голове мелькнула мысль.

– Ну да, картинка такая… Замок.

– Мало ли одинаковых коробок!

– Я таких больше не видела. Обычно на коробках цветы или ленточки какие-нибудь. И потом, смотри, вот здесь уголок смят.

Я достала сигареты, Антонина закурила, блаженно зажмурившись, и проговорила сквозь дым, кивнув на окно:

– Сегодня в том офисном центре какая-то суета была…

– Что? – спросила я рассеянно, пытаясь поймать в голове ускользающую мысль. – Ты о чем?

– Ну, какая-то шишка туда приезжала, машина у него дорогущая, охрана.

Господи, да мне-то какое до этого дело! Я с работы, отдохнуть наконец хочу и поесть! Я посмотрела на Антонину так сердито, что даже ее проняло. Вообще-то она баба толстокожая, но видно, я выглядела не блестяще, так что она поскорее докурила и умотала к себе.

А я вылила то, во что превратились пельмени, в туалет, напилась чаю с печеньем и легла спать, заперев предварительно дверь на два замка, да еще и ручку привязала веревкой. Зачем я это сделала – сама себе не смогла объяснить.

На следующий день, после работы, я припарковала машину во дворе и, прежде чем подняться к себе, заглянула в наш магазинчик. Продавщица Катька скучала за прилавком и заметно оживилась при моем появлении.

– Ты уже со службы? Значит, скоро и остальные потянутся. Тебе кофе сварить?

– Свари, и покрепче.

– Вот это правильно. Я тоже без крепкого кофе жить не могу. А то некоторые говорят, что от кофе бессонница и сердце бьется, а я так считаю: лучше пускай оно бьется, чем носом клевать.

Она занялась кофемашиной, а я спросила:

– Катюша, у тебя тут коробка конфет была такая красивая, с замком. Купили, что ли?

– А тебе зачем?

– Для сослуживца одного, – соврала я. – У него день рождения. Ему средневековые замки всякие нравятся.

– Ну, надо же! – Катерина повернулась ко мне. – Раньше надо было думать! То чуть не год коробка здесь стояла, никто не интересовался, а как купили – так и ты вспомнила!

– А кто купил-то?

– А тебе зачем?

– Ну, думаю, может, кто из наших, с работы. А то я куплю где-нибудь такую же, нехорошо получится.

Я даже сама удивилась, до чего складно получается врать. На любой Катькин вопрос у меня уже ответ готов. Это потому, что сегодня целый день я почти отдыхала. Начальник с утра распушил нас всех, поэтому в офисе стояла тишина, все прилежно работали. Я справилась с отчетом часа за два, но если вы думаете, что сразу же побежала об этом рапортовать, то глубоко ошибаетесь. Уж такие-то вещи и ребенок знает – выполнишь работу быстро и качественно, так тебе сразу еще подбросят. А потом вообще навалят выше головы. Но зарплату, что характерно, не повысят. Так что труд не для того сделал из обезьяны человека, чтобы превратить его в лошадь.

Мысль далеко не новая, зато справедливая.

– Вряд ли ты такую же купишь, – заметила Катька. – Их давно уже не завозят. Всего одна партия была, по всему городу раскидали, у меня случайно одна коробочка залежалась. И я тебе честно скажу – и не стоит покупать эти конфеты: у них уже давно срок годности кончился.

– И все-таки, кто конфеты купил? Такой толстый, лысый, в очках?

– Нет, ничего похожего! Интересный такой мужчина, высокий, щетина трехдневная, и еще шрам на подбородке. А шрам знаешь как мужчину украшает! – В голосе Катьки появились мечтательные нотки. Она поставила передо мной бумажный стаканчик с кофе и интригующе добавила: – А знаешь, что мужчину украшает еще больше, чем шрам?

– Боюсь даже предположить! – усмехнулась я и взяла горячий стаканчик.

– Да я вовсе не о том! – фыркнула Катька. – Я о машине! Ничто так не украшает мужчину, как хорошая машина!

– Да что ты говоришь! И какая же машина была у того человека со шрамом?

– Супер! Синий «мерседес»!

– Круто! – Я повернулась спиной к прилавку, огляделась и проговорила насмешливо: – Только ты, Катя, заливаешь!

– Чего это? – В ее голосе прозвучала обида.

– А того, что отсюда не видно, какая машина перед магазином стоит. А из-за прилавка тем более не видно.

– Отсюда, может, и не видно, а если к двери подойти, то очень даже видно!

– Так ты и к двери подошла?

– А что? В магазине никого не было, я и вышла…

В это время в магазин зашел знакомый мужик – здоровый, накачанный, бритый наголо тип с третьего этажа, Павел, кажется. У него такая фишка – вечно носит под мышкой своего пёсика, йоркширского терьера по кличке Фунтик, и разговаривает с ним. Катька на этого Павла определенно посматривает, и вот сейчас она резко утратила интерес ко мне и засюсюкала с Фунтиком:

– Какой ты хорошенький! Да какая у тебя симпатичная жилеточка! Хочешь печенья?

Я поняла, что больше ничего от нее не добьюсь, и пошла домой.

Может, вам интересно знать, для чего я ее расспрашивала? Да потому что, как уже говорила, я очень не люблю непонятного. И всегда ищу какое-то разумное объяснение происходящему. Разумеется, я не верю, что вещи в моей квартире перемещаются самостоятельно, я знаю, что это я сама их в рассеянности переставляю и запихиваю черт-те куда. Но признаваться, что ты забывчивая растяпа, неохота даже себе.

Но случай бандитки с вантузом как-то выпадает из общей картины. Вот зачем она таскалась в мою квартиру, да еще два раза? Что ей было от меня нужно?

С трудом удерживая в одной руке две сумки, я открыла ключом дверь квартиры и сразу отправилась на кухню отнести продукты – молоко, хлеб, яблоки и сообразить что-нибудь на ужин. Свет не включила, потому что руки были заняты.

И в полумраке я ударилась ногой об открытую дверцу шкафчика.

Я чертыхнулась, потерла ушибленную ногу, дохромала до выключателя – и тут осознала очередную странную вещь.

Я ушиблась потому, что табуретка стояла не на том месте, где я ее оставила. Вы спросите, при чем здесь табуретка? И вообще, я вроде как уже привыкла к тому, что вещи в моей квартире живут своей собственной жизнью и оказываются не на тех местах, где я их оставляла. Но это так, из разряда прикладной психологии. А эта табуретка у меня в квартире играет важную роль: она не дает открыться дверце того самого кухонного шкафчика.

Дело в том, что эта дверца имеет подлое обыкновение открываться, как только оставишь ее без присмотра. Вот совершенно новая кухня, я всего год назад въехала в новый дом, и ремонт соответственно начинала с нуля. Но чертова дверца открывалась с самого начала, я уж и жаловалась на фирму, которая производит кухни, ничего, конечно, не добилась, только нервы истрепала.

А когда дверца открыта, я об нее непременно бьюсь ногой, когда подхожу к холодильнику. Поэтому я ставлю табуретку так, чтобы она не давала этой дверце открыться. И табуретка всегда стоит на одном и том же месте. А тут она почему-то стояла возле окна.

Странно… Очень странно… Я ни за что не переставила бы ее!

Эта странность заставила меня оглядеться в собственной кухне – нет ли еще каких странностей?

Больше ничего не заметила, да я не настолько наблюдательна, чтобы обратить внимание на какие-то мелкие детали. Даже в детстве мне никогда не давались загадочные картинки, на которых нужно было заметить десять отличий. И сейчас, если бы не ушиблась, так и табуретку бы не заметила.

Да, никаких видимых изменений я не заметила, но вот кое-что почувствовала – незнакомый запах. Резкий, чуть прохладный запах дезодоранта. Явно мужского дезодоранта. С лимонной горчинкой…

Я снова принюхалась, но на этот раз ничего не почувствовала. Чёрт, наверняка мне это показалось.

Я подошла к окну и влезла на табуретку. С такого ракурса были хорошо видны парковка и дверь черного хода соседнего офисного центра. Что-то такое Антонина говорила про этот центр… Кажется, какой-то важный начальник вчера приезжал… Ай, да ладно, мне со своими бы непонятками разобраться. Теперь еще табуретки скачут по кухне козочками…

Тремя часами ранее Софья Андреевна в ванной комнате мягкими вращательными движениями нанесла на лицо последние мазки дневного крема. Именно так было написано в инструкции, приложенной к этому крему, – нанести его на кожу лица мягкими вращательными движениями.

Крем был дорогущий, и Софья Андреевна возлагала на него большие надежды в той непримиримой борьбе, которую она вела днем и ночью, двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю.

Это была неукротимая борьба со временем, точнее, с возрастом. На эту борьбу Софья Андреевна тратила бóльшую часть своего свободного времени и значительную часть семейного бюджета, но борьба эта была изначально обречена на провал.

Время медленно, но упорно побеждало в этой борьбе, и с каждой победой времени характер Софьи Андреевны портился, и главное, росла враждебность. Пылала ненависть ко всем женщинам моложе ее хоть на несколько лет. И чем больше была разница в возрасте, тем сильнее клокотала в Софье Андреевне нетерпимость и агрессия.

Причин для таких ярких чувств было две.

Первая – само то, что они моложе, значит, их борьба с возрастом пока более успешна, чем ее сопротивление.

И вторая, может быть, еще более важная – Софье Андреевне казалось, что все молодые женщины спят и видят, как бы соблазнить ее мужа Владислава. Ей постоянно мерещилось, что они заигрывают с ним, кокетничают, строят глазки, нарочно надевают короткие юбки и туфли на высоких каблуках, а Владислав, старый дурак, поощряет эти заигрывания…

Бороться с этой постоянной ненавистью было трудно, почти невозможно, хотя Софья Андреевна понимала, что сама ненависть тоже плохо сказывается на ее внешности и делает еще труднее ее главную борьбу, непрерывную борьбу с возрастом…

Софья Андреевна немного отстранилась от зеркала и внимательно вгляделась в свое лицо. То, что она увидела, ее огорчило. Справа под глазом явно появилась новая морщинка, и лицо усталое…

– Чёртово зеркало! Это всё из-за тебя! Злое стекло! – прошипела Софья Андреевна и недовольная вышла из ванной.

В коридоре тоже висело большое зеркало, к которому она относилась лучше, чем к тому, в ванной, потому что в коридорном зеркале она была значительно стройнее и свежее, а значит, моложе.

Покрутившись перед зеркалом, Софья Андреевна немного успокоилась и решила было чем-нибудь перекусить, чтобы поднять настроение, но тут услышала на лестничной площадке какой-то непонятный звук.

Софья Андреевна очень интересовалась жизнью соседей, поэтому она метнулась к двери и прильнула к глазку. Глазок, конечно, искажал картинку, но Софья Андреевна всё же разглядела, что перед дверью семьдесят шестой квартиры стоит какой-то незнакомый мужчина.

В семьдесят шестой жила Алина Воробьева.

Алина была моложе Софьи Андреевны на… неважно, на сколько лет, но на много. Даже слишком. И к тому же эта нахалка частенько при встрече у лифта улыбалась ее Владиславу и вела непринуждённую беседу с ним о погоде. Да что там, Софья Андреевна была уверена, что эта хищница нарочно караулит Владислава у лифта! Перед глазами ее стояла картина: вот Алина, не дыша, стоит у своей двери, одетая для выхода, и ждет, когда Владислав откроет дверь своей квартиры и выйдет. Тогда она стремглав бежит за ним… О боже, нет сил это переносить… От ненависти к этой… не подобрать приличного слова, Софья Андреевна буквально заскрипела зубами.

В первый момент она решила, что незнакомец – это какой-нибудь знакомый Алины, проще говоря – хахаль, но потом она сообразила, что знакомый позвонил бы в дверь или, в случае более близкого и более интимного знакомства, открыл бы дверь собственными ключами… Но тот не делал ни первого, ни второго. Он возился с замком, как будто пытался открыть его без ключа.

И тут Софью Андреевну словно молнией поразила одна мысль! И мысль эта была крайне неприятная!

Незнакомец стоял перед дверью квартиры, значит, он как-то проник в общий тамбур, как-то открыл внешнюю дверь… А как он открыл ее, не имея ключей? Так это квартирный вор! Взломщик! Домушник! Кажется, так их называют. Ужасное существо, изредка посещавшее ее в ночных кошмарах.

Первым побуждением Софьи Андреевны было броситься в спальню, закрыть за собой дверь и забиться под одеяло. Это было побуждение детское, глупое и бесполезное, и Софья Андреевна легко его преодолела. На смену ему пришло другое, более разумное – тихонько пробраться в комнату, схватить телефон и позвонить в полицию. Или хотя бы в охрану ТСЖ.

Софья Андреевна хотела уже так и поступить, но тут мужчина перед дверью соседней квартиры что-то, видимо, услышал или почувствовал и оглянулся. Его взгляд, пристальный, опасный, звериный, нашел Софью Андреевну за дверью ее квартиры и пригвоздил к месту. Казалось бы, этот взгляд говорил ей – не вздумай никуда звонить! Стой, где стоишь! Или тебе будет очень плохо!

Софья Андреевна, конечно, соображала, что злоумышленник никак не может увидеть ее через глазок, что глазок так устроен, чтобы через него можно было смотреть только в одном направлении. Умом-то она это понимала, но ум – это одно, а чувства – это совсем другое. И сейчас Софья Андреевна почувствовала, что не может двинуться с места, что боится этого незнакомца до потери пульса. От страха она даже зажмурилась… А когда открыла глаза, никакого незнакомца около двери соседки не было, а дверь семьдесят шестой квартиры была закрыта, как и положено.

Софье Андреевне подумалось даже, что всё это ей привиделось и что такие видения – еще один признак неизбежных изменений, которые приносит с собой возраст. Но потом она отчетливо вспомнила человека перед дверью соседки, и особенно – его пристальный, звериный взгляд. Нет, галлюцинации не бывают такими отчетливыми, такими достоверными. Значит, злоумышленник был, и сейчас он хозяйничает в соседней квартире. Эта мысль ее напугала. Первым делом она подумала: «И какое мне, собственно, дело? Он же не в мою квартиру лезет? Алина сама виновата – нужно было ставить замки понадежнее. Не случайно вор полез в ее квартиру, а не в мою…» Второй мыслью было решение заняться собственными делами, а не лезть в дела соседки, но отчего-то она не могла сделать ни шагу. Тяжелый взгляд незнакомца словно парализовал ее, пригвоздил к месту перед дверью, сковал по рукам и ногам. Казалось бы, его уже нет, вор занят своими воровскими делами, но гипнотическое воздействие его взгляда всё еще сохранялось…

Софья Андреевна впала в панику. Она снова прильнула к глазку. Вдруг дверь семьдесят шестой квартиры тихонько приоткрылась, и из нее выскользнул мужчина. Тот самый незнакомец, который недавно стоял перед этой дверью и возился с замком… «Ну да, – отстраненно подумала Софья Андреевна, – вор проник в квартиру, сделал свое злодейское дело, забрал всё, что было в квартире ценного, и теперь незаметно делает ноги. Ну и бог с ним».

Рационального в ее мыслях было мало, разумом Софьи Андреевны владели противоречивые чувства. Во-первых, домушник обокрал соседку, которую она ненавидела хотя бы в силу молодости Алины. И во-вторых, она снова видела вора, значит, это была не галлюцинация и ее возраст тут ни при чем. И ее не поразил тот факт, что в руках вора ничего не было.

Проходя к внешней решетке, злодей снова бросил на Софью Андреевну такой же пристальный звериный взгляд, как будто видел ее через глазок и прочную металлическую дверь. Софья испуганно отшатнулась от двери и даже перекрестилась, чего прежде никогда не делала.

И тут она поняла, что снова может двигаться, что странный паралич ее отпустил. Софья Андреевна облегченно вздохнула и занялась своими делами.

Дело шло к вечеру. Софья Андреевна, закончив с домашними делами, вдруг осознала, что ждет не дождется, когда соседка вернется с работы, обнаружит следы кражи и поднимет шум.

И вскоре она услышала, как хлопнула дверь тамбура. Софья Андреевна в три прыжка подскочила к глазку и увидела Алину. Вот сейчас та войдет в свою квартиру… Вот сейчас она заорет… Ну, или, по крайней мере, выскочит в беспамятстве на площадку…

Но минуты шли, и ничего не происходило.

Когда прошел целый час, Софья Андреевна поняла, что шоу на сегодня отменяется.

Домой вернулся муж Владислав.

– Что с тобой? – спросил он недовольно, отметив необычное поведение супруги. – Отчего ты всё время топчешься у двери, как будто тебе там мёдом намазано? Ждешь, что ли, кого?

– Квитанцию на квартплату должны принести, – ляпнула Софья Андреевна первое, что пришло в голову. – Всем уже бросили в почтовый ящик, а нашу затеряли, я звонила, сказали, что принесут.

Муж только пренебрежительно хмыкнул: вечно жена грузит своей ерундой, как будто ему делать нечего!

– Ужинать мы будем сегодня или ты так и проторчишь целый вечер в прихожей?

– Да иду я! – отмахнулась Софья Андреевна, которой показалось, что за дверью Алины слышится какая-то возня.

Но нет, всё тихо. А вот интересно, что же все-таки этот тип там делал? Вышел с пустыми руками, стало быть, ничего не взял, да и взять-то, если честно, у этой девицы нечего. Ну, шмотки кое-какие, сережки золотые, колечко… И то она всё время их носит. Для такого серьезного человека это ерунда, не стоит и с дверью заморачиваться. Кстати, замки у нее на двери неплохие, в свое время Владислав ей мастера посоветовал, который у них замки ставил.

За ужином Софья Андреевна была рассеянна, подала мужу вместо томатного соуса соевый и разбила чашку. Хорошо, что не его, а свою. И опять-таки, не расстроилась, просто не заметила, так что мужу пришлось самому собрать осколки.

И ночью ей не спалось. Она всё думала – в чем же там дело? А вдруг этот опасный человек подложил в квартиру бомбу с целью убить Алину? Да, но отчего же тогда нет взрыва? Или испортил газовый шланг, и теперь он протекает потихоньку, а потом как рванет… Она видела такое в детективном сериале… «Глупости, – тут же опомнилась Софья Андреевна. – У них в доме вообще все плиты электрические. А может быть, он насыпал яду в сахарницу, и утром, когда Алина станет пить кофе, она вдруг затрясется, закашляет, а потом повалится на пол, губы ее посинеют, изо рта покажется пена, и через несколько минут всё будет кончено…»

Раньше такая картина перед глазами привела бы Софью Андреевну в прекрасное настроение, как уже говорилось, она ненавидела всех молодых женщин, а уж соседку особенно, потому что она вечно мелькала у Владислава перед глазами. Теперь же эта картина почему-то не доставила ей привычного удовольствия. Она даже зажмурилась, а потом снова открыла глаза.

Проворочавшись полночи в постели, к утру Софья Андреевна сообразила, что ее мучает совесть. С чего вдруг? Эта Алина – девка противная, опять же Владислав…

Софья Андреевна покосилась на мужа. Увидела морщинистый лоб, чахлые волосики, которые переходили в обширную лысину. Даже во сне он брезгливо двигал губами и выглядел очень недовольным. И лысеет-то некрасиво, плешь на затылке, как люди утверждают, «от чужих подушек». Да кому он нужен-то! Хотя… Софья Андреевна испугалась. Но ненадолго, потому что мысль, угнездившись в голове, стала обрастать яркими фантазиями. И в самом деле, если рассуждать здраво, кому нужен этот немолодой, некрасивый и небогатый, в общем-то, мужчина, недовольно сопящий сейчас подле нее? Что может найти в нем молодая интересная женщина? Никаких особых ценностей у него нет. Ну машина, ну дача, ну квартира. Так ведь половина всего этого по закону принадлежит ей, законной жене. Если бы были хоть нужные связи… Да какие у Славки связи, он всего лишь мелкий чиновник, и вряд ли светит ему повышение по службе, возраст не тот. Молодые норовят обскакать. Как мужчина он совершенно неинтересен, увлечь женщину разговорами или комплиментами не в состоянии. Нежности не по его части. Что касается секса… Тут Софья Андреевна фыркнула так громко, что муж недовольно заворчал во сне. Да, про это лучше вообще не думать. Он-то, конечно, уверен, что с молодой девицей и сам помолодеет, обретет второе дыхание, но это вряд ли…

Встретив рассвет с тяжелой головой, Софья Андреевна задала себе конкретный вопрос: какого дьявола она так изводится? Какого черта иссушает душу и кожу ненавистью, тратя огромные деньги на косметические процедуры? Куда муж от нее денется, с его лысиной, пузом и плохим характером? Нет, это даже удивительно, до чего изменилось у нее мировоззрение всего за одну ночь… Неужели помог этот дорогущий крем? Не зря его так хвалили…

* * *

Утром я проспала, потому что забыла завести будильник. Вот вечно я всё забываю. Пришлось выскочить из дома, даже не накрасившись, потому что шеф вчера серьезно предупредил, чтобы все были на работе вовремя, приедет, мол, какой-то важный заказчик, так чтобы всё было на уровне. И Милка шепнула нам с девчонками по большому секрету, что шеф наш очень в этом заказчике заинтересован, а тот зануда жуткий, если увидит, что дисциплина в офисе хромает на обе ноги, то и договор заключать не станет. И тогда нам всем мало не покажется, шеф пойдет вразнос и половину сотрудников непременно уволит.

Скажу сразу, я работаю в этой фирме почти год и еще не видела, как шеф наш уходит вразнос, но Милка утверждает, что такое бывает, и в гневе шеф страшен.

Итак, я выскочила из квартиры и побежала было по лестнице, потому что лифт был занят, но на полдороге вспомнила, что забыла ключи от машины. Я чертыхнулась и понеслась назад. Ключей на столике не оказалось, судорожно вспоминая, куда они могли деться, я рванула на кухню, потом в комнату.

Ключи нашлись в гардеробной, наверное, выпали из кармана пальто. Или всё же вещи в моей квартире гуляют сами по себе. Я поглядела на часы, ахнула, крутанулась на пятках и выскочила на лестницу. И как думаете, с кем я столкнулась буквально у собственной двери? Правильно, с заразой Софьей Андреевной, вот ее только мне и не хватало для полного счастья!

– Алиночка! – мурлыкнула она. – С тобой ничего не случилось?

– Что вы имеете в виду? – резковато ответила я.

– Ну-у… Я слышу, дверь хлопает и ты бегаешь туда-сюда. Ты себя хорошо чувствуешь? Какая-то ты бледненькая…

Ну ясно, хорошего не скажет, ведьма!

– Всё нормально, на работу тороплюсь. – Я захлопнула дверь и тут неловко наступила ей на ногу.

Но вместо того, чтобы зашипеть как гадюка на кочке или заорать не своим голосом, Софья Андреевна только ойкнула.

– Извините! – опомнилась я. – Я нечаянно.

– Ничего. – Она слабо улыбнулась. – Я сама виновата, под ноги лезу, когда люди торопятся. Ты уж осторожнее там, за рулем.

Тут как раз вышла Антонина из лифта, и я поскорее в лифт заскочила, подхватив от удивления отвесившуюся челюсть. Что это с нашей мегерой Софьей? Раньше от нее и простого приветствия не дождешься, только шипит и смотрит с такой ненавистью, как будто ты у нее кошелек украла. Случайно как-то мы с ее мужем вместе в лифте оказались, так я даже испугалась, думала, тут же на месте придушит. Ну, тут странного ничего нет: боится, что у нее мужа уведут, как будто он кому-то может понадобиться.

Я, конечно, девушка нескандальная, но когда такое отношение… В общем, я тоже с Софьей здороваться перестала. Так-то она сделать ничего мне не может – квартира моя, все права имею.

Вот, например, в прошлом году Геннадий сдал квартиру одной женщине, Ленке. В общем, Ленка эта ушла от мужа. То есть он сам ее выгнал, как сообщила мне Антонина буквально через два дня. Она всё всегда знает. А Ленку муж вытурил за дело, то есть, по выражению Антонины, поймал ее с мужиком. И даже не он сам, а свекровь. Ну, со свекровью не поспоришь, она скандал закатила и вопрос поставила ребром. Муж сделал всё, как мамаша велела, – выгнал жену в чем есть, да еще с ребенком. Ребенок у нее от предыдущего брака остался. Как объяснила ситуацию Антонина – если уж гуляешь, то не попадайся. Вселившись в квартиру, Ленка тут же начала по сторонам оглядываться, чтобы кого другого найти. Ну, Тонькин Витя всё время в рейсе, а Софьин муж тут. Ленка рассудила, что на безрыбье и он сгодится, и начала ему глазки строить и зазывать в квартиру вроде бы для мелких хозяйственных работ. Короче, Софья нажаловалась на Генку в ТСЖ и в налоговую, что он квартиру просто так сдает, без оформления, он Ленку и выселил. Ну, там, допустим, был у Софьи повод Ленку ненавидеть, но я-то при чем? Мне ее Владислав Сергеевич нужен, как мертвому припарки. Но Софья этого понять никак не могла и исходила ненавистью. А теперь прямо поет ласково, как мать родная… Чудеса, да и только!

На работу я, конечно, опоздала, но, к счастью, заказчик позвонил и предупредил, что прибудет только после обеда, так что на этот раз всё обошлось. И целый день мы готовились, я сдала шефу отчет и даже удостоилась похвалы начальника, правда, сквозь зубы. Потом шеф повез заказчика в ресторан, а мы разошлись пораньше. Милка потащила меня в новый салон красоты, который открылся рядом с офисом. «Декор у салона шикарный, но он пока не раскрутился, – сказала Милка. – Поэтому здесь обалденные скидки и акции, так что можно здорово сэкономить. Опять же, всегда очень полезно попробовать что-то новенькое».

Встретили нас в салоне как родных, видно и впрямь пока с клиентами у них было плоховато. Тут же начали предлагать всевозможные процедуры, но я согласилась только на маникюр и на стрижку, Милка же вошла в раж и набрала кучу всего.

В кабинете мастера ногтевого дизайна, как представилась мне разбитная девица не первой, скажем так, молодости, действительно, было просторно и удобно. Девица выложила передо мной палитру цветов и занялась моими руками вполне профессионально. При этом она болтала, не закрывая рта.

Через десять минут я уже была полностью в курсе ее личных проблем. Она приехала в наш город давно, одиннадцать лет назад, привез ее один такой… Обещал жениться, да продинамил. Ну, на ребенка давал какие-то деньги первое время, а потом сбежал. А потом еще один тут предложил ей замуж, она и пошла, да только оказался таким козлом, нигде не работал, жил за ее счет, она и развелась с ним, так что теперь сама себе хозяйка, на себя и дочку как-нибудь заработает. Честно говоря, я не очень ее слушала, не вникала в подробности, так что не могу с уверенностью сказать, в какой последовательности всё было – не то муж сбежал от нее, не то хахаль продинамил и выгнал. Она так много болтала, что у меня голова заболела, и думается мне, что не станут ее держать в дорогом салоне – не тот уровень.

Я машинально поддакивала, перебирая палитру, как вдруг она спросила:

– А ты давно развелась?