Только попробуй уйти E-Book

Ася Лавринович

• Herausgeber: Like Book
• Kategorie: Gesellschafts- und Liebesromane
• Serie: Young Adult. Инстахит. Романтика
• Sprache: Russisch
• Veröffentlichungsjahr: 2023

Seitenzahl: 328

Beschreibung

«Только попробуй уйти» - легкая, летняя, милая романтическая книга, которая дарит чарующую атмосферу отдыха в деревне. История второкурсницы Саши, которая отправляется на дачу, где проведет лучшее лето в своей жизни. Ася Лавринович – один из самых популярных молодежных авторов на сегодняшний день. Суммарный тираж ее книг составляет более 590 000 экземпляров. Саша Мухина надеется летом поехать с подругами в Турцию. Но неожиданно вместо путешествия на море отец отправляет ее в незнакомую деревню. Придется делить комнату с младшим братом, отказаться от телефона и интернета, а с утра ходить на колонку за водой. Настоящая катастрофа! Ничто уже не скрасит испорченные каникулы, разве что симпатичный парень, живущий по соседству. Да и деревня не совсем обычная. Это место скрывает мистическую тайну, которую Саше предстоит как можно скорее разгадать.

Leseprobe

Ася Лавринович Только попробуй уйти

© Ася Лавринович, 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Глава первая

– Я в глазах твоих утону, можно? Ведь в глазах твоих утонуть – счастье. Подойду и скажу: «Здравствуй, я люблю тебя». Это сложно…

Тася запнулась.

– Это сложно… – пробормотала она.

– Нет, не сложно, а трудно, – подсказала я.

Мы сидели на широком подоконнике, непринужденно болтая ногами. Был конец июня, за окном стояла невыносимая жара. Но в длинном просторном коридоре нашего университета ощущалась прохлада. Хотя солнце светило мне в спину, и перед глазами кружили крошечные пылинки.

– Блин, сбилась, – проворчала Тася. – Давай еще раз?

Я равнодушно пожала плечами.

– Я в глазах твоих утону, можно? – начала торжественно Тася. – Ведь в глазах твоих утонуть – счастье…

– Мухина! – гаркнул кто-то в конце коридора. Я обернулась. Кричал наш одногруппник, Олег Силицкий. – Ты уже сдала этюд?

Я закивала: мол, сдала-сдала.

– А Тася? – не унимался Олег.

– Ты нам мешаешь! – проорала Тася прямо мне в ухо. – Скоро пойду!

– Ауч! – воскликнула я. – Это было очень громко.

– Прости, Сань, – откликнулась Тася. – Силицкий – выскочка. В числе первых сдал, почему бы домой не топать, на заслуженные каникулы? Нет, он тут вертится… вынюхивает что-то вечно.

Я вновь растерянно оглянулась на Олега. Ну, поинтересовался человек. А что такого-то?

– Я в глазах твоих утону, можно? Ведь в глазах твоих утонуть – счастье. Подойду и скажу: «Здравствуй, я люблю тебя». Это сложно… – вновь выразительно продекламировала Тася. – Нет, не сложно, а трудно. Очень трудно любить, веришь? Подойду я к обрыву крутому, стану падать…

– …поймать успеешь? – продолжила я, решив, что подруга опять забыла слова.

– Ага, – задумчиво откликнулась Тася, глядя куда-то в сторону.

– Ну, что опять? – рассердилась я. – Я бы уже как Силицкий на заслуженный отдых свалила. Мне на этом подоконнике голову напекло.

В коридоре стоял гомон. Одни студенты репетировали, другие что-то весело обсуждали.

– Посмотри на Быкову, – фыркнула Тася. – Вырядилась как девушка по вызову. Интересно, что у нее за роль?

Немного подумав, подруга громко рассмеялась:

– Хотя ей и играть никого не надо, она ведь и так прости…

– Тася, тише! – смутилась я.

– Прости! – весело подмигнула мне подруга. Тася – миниатюрная зеленоглазая блондинка с короткой стрижкой. Внешне – просто ангел. Но такая язвительная, сил никаких нет…

Тут же к нам подрулил еще один одногруппник, не отличающийся особой любовью к учебе. Парень всегда все делал в последний момент.

– Чего тебе, Симонов? – строго спросила Тася. – Твоя очередь подошла? Что там у тебя?

– Хемингуэй! – гордо отозвался тот. – «Старик и море».

– Поздравляем, – буркнула Тася, поворачиваясь ко мне.

– Девчонки, а у вас нет сети? – теперь уже жалобно проговорил Симонов.

– Конечно, Симонов. Снимай с меня сценические брюки, я же Валерий Леонтьев! – ядовито проговорила Тася. – А у Санька в рюкзаке гарпун завалялся, Мухина, доставай!

Я демонстративно полезла в свою сумку.

– Да ну вас, – протянул разочарованно парень.

– Ладно тебе, Симонов, – примирительно сказала я. – И, по-моему, старик в море не с сетью выходил. Он ведь рыбину на леску поймал.

– А? – отозвался парень.

– Ты что же, не читал разве? – растерялась я. Каким же образом он собрался…

– Симонов! – перебила мои мысли Тася. – Не мешай реальным студентам готовиться. Уйди!

Когда парень отошел к другим одногруппникам, подруга вздохнула:

– Что за люди? Тяжело заранее реквизит найти? На чем я остановилась? Ах да! Я в глазах твоих утону, можно? Ведь в глазах твоих утонуть – счастье. Подойду и скажу: «Здравствуй, я люблю…» Ты, кстати, с отцом разговаривала по поводу Турции?

– Что? – не ожидала я этого вопроса. – Нет, еще не разговаривала. Сегодня у него спрошу.

После сессии мы с Тасей и еще одной нашей знакомой решили махнуть на море. Хотя я не была до конца уверена, что отец меня отпустит.

– Ты давай не тяни, – предупредила меня Тася. – У моей тетки из турагентства немного дешевых путевок осталось.

– Да, я понимаю! – отмахнулась я. – Просто отец так о нас с братом беспокоится… К тому же у него отпуск впервые за несколько лет.

– И что? – перебила меня Тася. – Куда-то полетите?

– Да куда мы полетим, – поморщилась я. – Ты папу моего не знаешь. Он такой трудоголик, что в свой отпуск в лучшем случае будет ходить на работу не семь раз в неделю, а три-четыре.

– Да уж! – вздохнула Тася. – Но ты все-таки не забудь сегодня отпроситься, о’кей? Сань?

– О’кей! – откликнулась я, глядя в окно на тихий, залитый солнцем дворик. Только бы наша затея не обернулась провалом. Но в тот момент я даже подумать не могла, что отец подготовил мне такой «сюрприз».

* * *

Я долго возилась с замком. Похоже, брат уже дома – закрылся еще и на верхний. За дверью скулила моя любимая Пуговка – немецкий пинчер. Домашнего питомца мне подарили на пятнадцатилетие. Я все детство просила собаку, и вот отец сжалился надо мной. Правда, немного перепутал породы. Я просила карликового пинчера. Только спустя несколько месяцев мы с удивлением и поначалу неким ужасом обнаружили, что наша любимица из Пуговки вымахала в настоящую Пуговицу.

– Здравствуй, моя хорошая! – обняла я собаку. Краем глаза отметила, что в прихожей нет обуви отца. Как обычно, на работе. Вот тебе и отпуск. – Мить? Ты с Пуговкой гулял?

Брат не откликнулся.

– Митя-я! – проорала я так, что Пуговка прижала уши.

– Ну что? – гаркнул из своей комнаты младший брат. Опять в «FIFA» на приставке играет.

– Ты собаку выводил? – переспросила я, снимая босоножки.

– Выводил-выводил… Блин! А-а, черт! Саша, из-за тебя…

– Ничего страшного, – буркнула я себе под нос. Проходя мимо комнаты брата и мельком посмотрев туда, притормозила. У порога валялась раскрытая дорожная сумка. Я подошла ближе и заглянула внутрь. В сумку были заброшены парочка мятых футболок и шорты.

– Ты куда это от нас собрался? – удивилась я.

– Не от вас, а с вами, – вцепившись в джойстик, поправил меня брат.

– С нами? – непонимающе откликнулась я. С кем – с нами? Он что, про Турцию как-то пронюхал?

Брат поморщился:

– Саш, погоди! Ну! Ну! Ну! Го-о-ол! Ха-ха, на, выкуси!

Ясно. С Митей сейчас каши не сваришь. Кстати, о каше. Пообедать бы не мешало.

– А я сессию закрыла, – сообщила я брату, довольно скрестив руки на груди.

– Угу.

– Можно тортик сегодня испечь, отметить.

– Угу.

– А папа во сколько придет? Он тебе ничего не говорил?

– Угу-у, – вновь протянул брат.

Я только устало махнула рукой. Прошла на кухню, поставила кастрюлю с супом на плиту. Из распахнутого настежь окна доносились щебет птиц и крики соседских мальчишек, которые гоняли во дворе мяч. Впереди целых два месяца лета. Я закрыла летнюю сессию на «отлично»! И будет совсем круто, если отец отпустит меня с подругами на море. Я его уговорю. Точно-точно! Хотелось танцевать. И я закружилась по кухне, подхватив подол белого сарафана…

– Это еще что за снежинка-переросток на утреннике? – раздался насмешливый голос брата. От неожиданности я подпрыгнула на месте.

– Спустился бы во двор, в нормальный футбол поиграл, – проворчала я, направляясь к плите.

– С кем? С мелюзгой всякой? – отозвался Митя. Ну конечно. Он же у нас очень взрослый и самый умный. В одиннадцатый класс перешел.

– Садись за стол, – приказала я. – Пообедаем хоть вместе, как… как родственники.

Митя ухмыльнулся и выполнил мой «приказ». Я поставила перед братом тарелку с супом.

– Так куда ты собрался? – вспомнила я. – С двумя мятыми футболками… Они хоть свежие у тебя? Могу постирать.

– Я еще не придумал, что с собой брать, – лениво отозвался Митя. – Это начальная стадия моих сборов.

– А куда ты? В лагерь, что ли? – нахмурилась я. Что за интриган. Видит же, что я от любопытства сгораю. Хотя какой еще лагерь? Он ведь сказал: с вами. А я уже точно вышла из того возраста, чтобы других пастой по ночам мазать да у прощального костра сидеть. Хотя, может, он так заигрался в приставку и брякнул глупость, чтобы я быстрее от него отстала.

– На дачу, – лениво ответил Митя.

– На какую дачу? С кем? Надолго? А папа знает? Что говорит по этому поводу? – засыпала я брата вопросами. Если отец отпустил шмакодявку, то со мной проблем быть не должно. Правда, сомневаюсь, что Митькина дача находится тоже в Турции.

– Конечно, папа знает, – хмыкнул брат. – Мы же с ним на дачу едем.

Я совсем запуталась. Уставилась на Митьку. А он сидел и с невозмутимым видом ел суп. Ложка за ложкой.

– Вдвоем? – вытянулось мое лицо.

– Втроем, – беспечно бросил Митя. – Дай добавки!

Я растерянно остановилась посреди кухни с пустой грязной тарелкой.

– На дачу? Втрое-ем? – протянула я. – Но ведь у нас нет и не было никакой дачи.

– У нас нет, так у других есть, – пожал плечами брат. – Отец снял дачу, с утра забежал домой, говорит, собирайте с Сашей вещи, завтра поедем.

– И где эта дача? – нахмурилась я.

– Где-то в области.

– И надолго мы туда? – продолжала я допрос.

– Отец сказал, до конца лета.

– Зашибись! – процедила я сквозь зубы.

В этот момент мы услышали, как отец открывает ключом входную дверь. Втроем тут же кинулись в просторный коридор. Пуговка первая налетела с дружескими «объятиями» на папу.

– На вокзале был, билеты покупал, – счастливо сообщил отец.

– Туда еще и на поезде ехать? – удивилась я.

– Мить, ты ей все рассказал? – посмотрел на брата отец. – Саш, туда мы поедем на электричке!

Он произнес это так торжественно, что мы с Митей удивленно переглянулись.

– Что может быть лучше первой пустой электрички? – продолжил папа.

– Я бы тебе перечислила, – начала язвительно я, – но, боюсь, мы тут в коридоре до утра задержимся…

– Ты сказал, что электричка первая? – бесцеремонно перебил меня Митька. – Значит, мы с самого утра поедем?

– Именно, – довольно кивнул отец. – В пять тридцать.

Я простонала. Что это еще за новости такие? Какая дача? Какая электричка? Какие, черт возьми, пять тридцать?

Отец разулся и направился на кухню. Мы тут же увязались за ним.

– Пап, а я в Турцию хотела, – пропыхтела я, глядя в спину брату, который шел передо мной. Отец резко остановился. Митька тут же врезался в него, а я – в Митьку.

– Турция? – как-то отрешенно отозвался отец. – Нет-нет, не может быть и речи. Тебе только восемнадцать.

– Девятнадцать в августе, – подала я голос.

– Ох, велика птица! – Отец, покачав головой, продолжил путь на кухню. – Что б мы тут с Митей места себе не находили?

Митька хмыкнул. Ну да. Он, конечно, ночами спать не будет из-за волнения.

– Но, папа! – возмущалась я. – Девчонки едут. По горящим путевкам. Сдачу сессии отметить хотели…

– А мы и отметим, – кивнул отец. – В Николаевке.

– Супер! А там есть Средиземное море? – буркнула я.

– Нет. Но там есть превосходная речка. А какие ерши… – Отец мечтательно вздохнул. Мне стало стыдно. У человека впервые за несколько лет отпуск… Он так любит рыбалку. Хотя почему из-за этого мы теперь должны страдать? Нам-то какое дело до ершей?

– Николаевка – это деревня? – решил уточнить Митя.

– Частично, – уклончиво ответил отец.

– Это как? – хором спросили мы.

– С одной стороны, деревня, с другой – дачный поселок.

– Значит, там есть цивилизация? – с надеждой спросила я.

– А то как же, – довольно ответил отец.

Мы выдохнули…

– Только предлагаю всеми этими благами цивилизации во время отпуска не пользоваться.

– Ну нет! – нервно хихикнула я. – Пап, я надеюсь, ты несерьезно?

– Серьезно-серьезно, – проговорил отец, усаживаясь за стол. – А теперь шагом марш по комнатам собирать вещи. Нам завтра очень рано вставать. А отцу дайте спокойно пообедать.

– Пап, а я сессию-то на «отлично» сдала, – решила я в последний раз попытать удачу.

– Умница! – кивнул отец.

– А я в своей комнате генеральную уборку сделал, – подал голос Митя. Похоже, идея отказаться на два месяца от благ цивилизации не очень вдохновила братишку.

– И ты, Митя, молодец, – отозвался папа. – А я, между прочим, тоже закончил очень важный проект. Раз уж мы все на славу потрудились… Самое время как следует отдохнуть.

И опять это уточнение, от которого зубы сводит:

– В Николаевке!

Мы с братом обреченно переглянулись. Кажется, что спорить с отцом бесполезно. Он уже все решил за нас. Обычно мы старались не перечить родителю. Папа воспитывал нас один, к тому же неприлично много работал. Мы всячески старались оберегать его. Придется вместо ярких коктейлей с утра идти на колонку за водой, а вместо пенной вечеринки ловить ершей…

Я распахнула шкаф. Вряд ли в Николаевке мне понадобятся любимые платья. Куда там наряжаться-то? Отец что-то говорил по поводу речки… Я без всякого энтузиазма закинула в рюкзак купальник, который купила накануне специально для Средиземного моря.

В этот момент в кармане сарафана завибрировал телефон.

– Да, Тась?

– Привет! Ну что, ты поговорила с отцом? Тут тетка такой отличный вариант подобрала. Правда, четыре звезды, но тянет на пятерку. Отель расположен на первой береговой линии…

– Тася, облом! – перебила я подругу, не желая слушать все преимущества этого отличного варианта. – Мы завтра с утра всей семьей уезжаем. До конца лета.

– Куда это вы собрались? – растерялась Тася.

– Судя по всему, куда-то в девяностые, – проворчала я. – Деревня Николаевка. Ты слышала о такой?

– Если честно, нет.

– И я – нет. Отец дачу снял на два месяца, представляешь? Теперь переться черт-те куда, в полшестого утра на электричке.

– Вот это отстой! – воскликнула Тася.

– Спасибо, что поддержала, – вздохнула я.

– На самом деле, может, это и неплохо… – начала задумчиво Тася.

– Что неплохо? Николаевка?

– Ну да. Я в детстве каждое лето ездила к бабушке в деревню, было весело. Правда, у меня там всегда много подружек было.

– Вот-вот! – встряла я. – А мне где взять подруг?

– Но ты же сама все время жаловалась, что с отцом практически не видишься. Говорила, ему нужно отдохнуть от работы, – напомнила Тася.

– Ты права, кажется, только из-за него мы туда с Митей и едем, – согласилась я. Захотелось тут же перевести неприятную тему. – Ну, а что там у вас с путевками? Ленку родители отпустили?

* * *

Я разлеглась на лужайке, прикрывая ладонью глаза от утреннего солнца. Отец сидел рядом, вытянув длинные ноги. Митя вместе с Пуговкой уже навернули несколько кругов вокруг двухэтажного небольшого дома.

– Класс! Я такое только по телевизору видел, – восхищенно проговорил брат.

– Что? Ты серьезно? – Я приподняла голову и внимательно посмотрела на Митьку. – Все, перестань!

Я улеглась обратно на траву и вновь закрыла глаза.

– Ну, как вам? – спросил довольный отец. Впрочем, наш ответ его, кажется, не очень интересовал. – А воздух тут какой, а? Саша, мне кажется, твое лето пройдет не хуже, чем у подруг.

– Ага, – буркнула я. – Они полетят в Кемер, а у меня будут… каникулы в Простоквашине.

– В Николаевке, – серьезно поправил меня Митя. Я поморщилась.

– Тут даже дом выглядит как в мультфильме, – продолжила я, не открывая глаз. – Из разряда «Дом свободный, живите кто хотите».

Это правда. Наше жилище казалось таким старым и ветхим… Хотя в округе стояли крутые современные дома. Даже взять соседний участок – рядом с нами возвышался стильный кирпичный замок.

– Почему дом покрашен голубой краской? – не унималась я.

– Наша голубая мечта! – вновь встрял Митька.

– А внутри хороший ремонт, – сообщил мне отец. – По крайней мере, хозяин обещал… Я за эту дачу кругленькую сумму выложил. Пусть наш дом не пентхаус, но посмотри вокруг – какая природа. Лес, чистая речка в двух шагах…

– Хочу посмотреть, что там внутри, – заявил Митя, кивнув на дом. Отец достал из кармана брюк ключи и бросил их прямиком брату в руки.

Митька долго копошился с замком, затем они с Пуговкой скрылись в доме. Спустя пару минут брат выскочил на крыльцо, держа в руках…

– Пап, это че такое? – выкрикнул брат.

Отец сощурился, чтобы разглядеть находку Митьки. Я тоже с любопытством приподняла голову.

– О, это же радиоприемник «Альпинист». Давненько я таких уже не встречал.

– Круто! – восторженно отозвался Митька, обожающий всякую технику. – Интересно, он рабочий?

До нас тут же донеслось тихое шипение, а затем позывные радио «Маяк»: «Не слышны в саду даже шорохи…»

– Отлично! – ликовал Митя.

– Не пойму, чему ты радуешься? – рассердилась я. – Вряд ли тут включат твоего любимого Скриптонита.

Митя продолжил вертеть в руках шипящий радиоприемник.

– По-моему, все складывается просто отлично, – спокойно проговорил отец. – Хорошую вещицу Митя отыскал в доме. Можно расстелить плед под этой яблоней, слушать радио, читать книги…

На этих словах я вновь почувствовала, как от усталости гудит моя спина. А все из-за тяжелого рюкзака. Я взяла минимум одежды и максимум книг. Чем еще заниматься в Николаевке без интернета?

– Уж куда лучше, чем ваши айфоны, – продолжил отец. – Уткнетесь в них вечно…

– Кстати, об айфонах, – подала я голос. – Это, конечно, очень здорово – все лето не сидеть в телефоне. Но как же мы будем звонить в… хм…

Я задумалась.

– В пожарную охрану, – подсказал Митя, по-прежнему сидя на веранде с древним приемником в руках.

– Вы собрались подпалить дачу? – испугался отец.

– Нет, конечно, – отозвалась тут же я. – Но всякое бывает.

– На такой крайний случай на даче есть стационарный телефон, – невозмутимо сообщил отец.

– Что? – удивилась я.

– Вау! – откликнулся Митька.

– Вы как из дикого леса! – рассмеялся папа.

– Ты уверен, что мы сюда приехали на электричке? – улыбнулся в ответ Митька. – Кажется, это была машина времени…

Отец встал с травы и протянул мне руку:

– Подъем, Александра. Осмотрим твои владения. Все-таки хозяйкой здесь будешь целых два месяца.

Просторная веранда мне понравилась. Недавно выкрашенные в белый цвет деревянные перила придавали нарядности. Еще и кресло-качалка в углу.

– Здесь ты будешь сидеть по вечерам, смотреть на закат и думать о нем, – засмеялся Митя, когда я вслед за папой зашла на веранду.

Я приподнялась на цыпочки и легонько отвесила брату подзатыльник. Нечего над старшими хихикать. Тем более не о ком мне вечерами думать. Так что пусть не сочиняет.

Перейдя порог дома, мы сразу очутились на кухне. Небольшой, но очень уютной. Круглый деревянный стол с тремя стульями, кружевная скатерть, хрустальная ваза… Со станции мы шли через поле с ромашками. Здесь недалеко. К тому же папа говорил, что в чулане стоит велосипед. В крайнем случае можно до поля доехать, нарвать цветов.

Заметив электроплитку, я расстроилась.

– На такой штуке я буду готовить два месяца? Долго вам ужин придется ждать.

Зато Митька уже облюбовал старую печь.

– Блин! Как в сказке! – Брат тут же полез на нее.

– Ну чем не Илья Муромец? – улыбнулся папа.

– Угу! – хмыкнула я. – Он больше на Емелю похож.

– Пойдемте на второй этаж, – поторопил нас отец. – Покажу, где спать будете.

Мы поднялись по невысокой крутой лестнице.

– Ночью в туалет пойдешь – шею сломаешь, – проворчала я.

– А ты поставь тут ведерко, – кивнул отец.

– Что? Ведерко? Ну уж нет. До утра потерплю.

– Или меньше на ночь жидкости пей, – добродушно подсказал брат. Я наградила его убийственным взглядом.

На втором этаже было две комнаты. На одну из них указал папа. В комнате друг напротив друга стояли две кровати с металлическими сетками. Кажется, на такой я спала в детстве в летнем лагере.

– Мы что, будем ночевать здесь вдвоем? – поморщился Митя. У нас с ним всю жизнь были разные комнаты.

– Он храпит, – сообщила я.

– А она во сне бормочет! – не остался в долгу брат.

– Почему вдвоем? – удивился отец. – Втроем. Пу с вами!

В этот момент в комнату заглянула Пуговка. Собака с любопытством обнюхала одну из кроватей. Митька бросил свою сумку на вторую кровать. Отлично, кажется, койки разобрали без меня.

– Ну, вы чего такие кислые? – посмотрел на меня отец. – Где лучшие тусовки?

– В Николаевке! – хором ответили мы с Митей.

Отец рассмеялся.

– Обещаю: скоро вы полюбите это место. И лето будет казаться вам самым невероятным и неповторимым приключением в жизни. Митя, пойдем, поможешь мне разобрать вещи.

Я осталась в комнате одна. Пу, конечно же, увязалась за мужчинами. Она у нас та еще помощница. Куда все, туда и собака.

Я переложила свои книги на старую прикроватную тумбочку, подошла к окну и отдернула легкую ажурную занавеску. Из этой комнаты открывался вид на соседний участок. Меня немного удивило, что от нашего он не был ничем огорожен. Там же я обнаружила светловолосого парня, развалившегося под тенистым дубом в гамаке. Меня не покидало ощущение, что где-то я его уже видела… Я внимательнее пригляделась к новоиспеченному соседу. Несмотря на то что он был в зеркальных солнечных очках, я узнала в нем парня из своего университета, с продюсерского факультета. Кажется, в начале года Тася даже была в него влюблена… Пока не переключилась на Демида с актерского. Вот она удивится, когда узнает, кто живет рядом со мной. Да я и сама была поражена. Такое совпадение! Встретить знакомое лицо в Николаевке.

Кажется, парень тоже заметил меня. Обаятельно улыбнувшись, он стянул очки и с помощью них начал пускать солнечного зайчика в мое окно. Я засмеялась, прикрывая глаза ладонью. Тут же задернула занавеску и отошла от окна. Вдруг папа прав и это лето действительно может оказаться самым невероятным в нашей жизни?

Глава вторая

Митька выставил за калитку старенький велосипед «Урал».

– Вы уверены, что вдвоем на одном транспорте уедете? – хмыкнул отец, выглядывая из-за забора.

– Вообще понятия не имею, зачем она за мной увязалась, – проворчал брат. – Будто я один не смогу купить молоко, хлеб… Что там еще?

– Творог, мука… – сварливо продолжила я. – Вот видишь, Митя, ты уже все забыл. Как тебя одного отправлять за продуктами?

На самом деле мне было до чертиков скучно дома. Мы здесь второй день, а я уже не знаю, куда себя деть. До речки так и не дошли, хотя она находилась совсем рядом – берег видно из окна папиной комнаты. Но пока мы обустраивали быт, было как-то не до пляжного отдыха. А когда брат предложил съездить за продуктами в магазин, я тут же потребовала, чтобы он взял меня с собой. На велосипеде я кататься не умела, но ведь существует багажник. А Митька из вредности ехать со мной не хотел.

– Учти! Я в последний раз катался на велосипеде лет пять назад.

– Но ведь езда на велосипеде – это когда один раз научился и больше не забудешь, как это делается, – тут же возразила я.

Митя только сердито посмотрел на меня.

– Присаживайся! – буркнул он, готовый к поездке. Я, собрав подол сарафана, тут же плюхнулась на багажник.

– Могла бы надеть что-нибудь более подходящее, – снова проворчал брат. – А то «зажует» юбку твою.

– Прослежу, чтобы не «зажевало», – учтиво откликнулась я.

Митя оттолкнулся ногой от земли, крутанул педаль… С ужасным скрипом проехав буквально пару метров, велосипед накренился вбок, и мы с братом свалились в ближайшие кусты, с громким треском поломав несколько веток. Отец по-прежнему смотрел на нас поверх забора. Тишина. Только кузнечики трещат в траве.

– Хм… – начал отец. – Ехали медведи на велосипеде…

Я быстро выбралась из кустов. Не хватало, чтоб наш с Митькой позор еще кто-нибудь увидел. А вдруг симпатичный сосед в эту минуту любовался этим не очень эффектным падением из окна? Ой, мамочки! Локоть как саднит…

Я посмотрела на отца. Он едва сдерживал смех.

– Это все потому, что кто-то не умеет нормально кататься, – сообщила я, глядя исподлобья на Митьку, который уже, сидя на корточках, осматривал велосипед.

– Нет, – не согласился со мной брат. – Это все потому, что кто-то слишком много ест.

Тут отец не сдержался и громко расхохотался.

– На самом деле педали сильно прокручиваются, – сообщил Митя. – Цепь растянулась… Нужно ее укоротить.

– А ты, до того как мы уселись на эту рухлядь, не мог все осмотреть? – рассердилась я.

– Простите, ваше высочество! – отвесил поклон Митя.

Брат провозился с цепью еще добрых полчаса. Все это время я сидела рядом на траве, составляя список продуктов. Солнце уже припекало. Наверное, до магазина можно было и пешком дойти. Но мы точно не знали, сколько по времени займет дорога. А может, нам от скуки просто захотелось чего-нибудь экстремального.

– Взгромождайся! – вновь великодушно разрешил мне брат.

На этот раз мы с Митькой тронулись плавно и бесшумно. Вильнув пару раз, брат быстро справился с управлением, и мы с ветерком покатились по неширокой протоптанной дорожке. Миновали несколько навороченных кирпичных домов с припаркованными рядом дорогими автомобилями и очутились в настоящей Николаевке. Небольшие обжитые домики казались мне уютнее, чем все эти замки по соседству. Во дворах играла детвора, пахло липами. Внезапно меня охватило чувство беспричинного счастья. Когда мы на велосипеде разогнали гордо шествующих гусей, я рассмеялась.

– Ты чего? – обернулся брат.

– За дорогой следи, – пряча улыбку, ответила я Митьке.

Мы немного попетляли по немногочисленным улицам и наконец выехали к магазину. Невысокое здание с неброской вывеской: «Продукты 24 часа». Там нам пришлось отстоять в небольшой очереди. Затем Митька достал из кармана шорт список, который я нацарапала, пока он укорачивал цепь, и передал его продавцу. В городе мы с братом тоже вдвоем ходили за продуктами, правда, в гипермаркеты с самообслуживанием. Ну а кто будет на себе тащить все пакеты? Я одна, что ли?

Митя разбирался с продуктами, а я отошла к пыльному окну. Пока «любовалась» на металлическую решетку, ко мне подошла незнакомая рыжая девчонка.

– Привет! – проговорила она.

– Привет, – улыбнулась я. На вид она была на пару лет младше меня. Незнакомка внимательно буравила взглядом.

– Дачница? – спросила она наконец.

Я и подумать не могла, что когда-нибудь по отношению ко мне применят это слово.

– Дачница, – кивнула я. – Мы тут с братом…

Она перевела взгляд на Митьку, который в этот момент расплачивался на кассе, и осмотрела его так же внимательно, как и меня. Однако брат оказался не столь дружелюбным. Заметив на себе пристальный взгляд, Митька нахмурился и отвернулся.

– По вам сразу видно, что вы дачники, – сказала та, не переставая разглядывать Митю. Я тоже поглядела на брата. Что она так пялится на него, может, я чего-то не замечаю? Да вроде нет. Митя как Митя. Обычный.

Сразу видно, что дачники? Интересно, что это означает? Вообще, забавное определение какое-то. Перед глазами сразу встал Митька с тяпкой в руках и я… почему-то в нелепой панаме и с сачком.

– Почему это? – тем не менее полюбопытствовала я.

– По одежке, – пожала плечами девчонка. – Уж больно вы нарядные.

Я не стала говорить, что свой любимый сарафан ношу не первое лето, а Митя в этих шортах обычно ходит мусор выбрасывать.

– Я – Саша, – представилась я.

– Танюха! – кивнула мне в ответ моя новая знакомая.

В этот момент к нам подошел Митя с полными пакетами.

– Поезжай без меня, – сказала я брату. Если мы грохнемся с велосипеда опять, то побьем яйца, которые вместе со всем прочим были в одном из пакетов. К тому же мне хотелось пообщаться с Таней. Все-таки неплохо было бы обзавестись в Николаевке парочкой знакомых.

Митя пожал плечами. Сомневаюсь, что он очень расстроился из-за того, что не придется катить меня через деревню до дома.

– О, а это Таня! – успела я сообщить брату, пока он не ушел.

– Вообще-то Танюха, – скромно поправила меня она.

Митька сдержанно кивнул и отправился к выходу. Мы за ним.

Когда вышли из магазина, нас встретила летняя духота. Танюха замахала рукой словно веером. Нужно все-таки выбраться на речку…

– Ты еще в школе учишься? – вдруг спросила она меня.

– Я перешла на второй курс… – начала я, но Таня тут же перебила:

– А я в одиннадцатый класс.

– Совсем как Митька, – кивнула я в сторону брата, который уже отчаливал от магазина на велосипеде. Куда так торопится? Странный какой-то…

– Вообще сразу видно, что он твой братуха, – проговорила Таня. – Вы очень похожи.

Я промолчала. А что тут скажешь? Мы и правда одинаковые. Кареглазые, с темно-каштановыми волосами. Брат за последний год сильно вытянулся и уже перегнал меня в росте.

– Но раньше я вас тут не видела, – с подозрением проговорила Танюха.

– Мы впервые сняли дачу, – поспешно сообщила я.

– Наверное, у Никанора Ивановича?

– Наверное… – растерялась я. Честно сказать, и в голову не приходило узнать имя хозяина нашей дачи.

– Двадцать девятый дом? – уточнила Таня.

– Ну да!

– Никанор родименький! – обрадовалась Танюха и гордо добавила: – Я просто в Николаевке всех знаю.

Я улыбнулась. Забавная она такая. И очень даже симпатичная. С белой кожей и красивыми рыжими кудрями. Таня чем-то напоминала мне фарфоровую куклу. Только немного грубоватая манера речи совсем не сочеталась с ее внешностью.

Интересно, а Таня в курсе, кто живет с нами по соседству? Я вспомнила про блондина в гамаке. Кажется, его зовут Игорь… Забавно, но в институте я совсем не обращала на него внимания, мы учились в разные смены и очень редко где-то пересекались. Если б не Тасина «влюбленность», вряд ли я вообще узнала бы его.

– По соседству с вами живет… – начала Таня, будто услышала мои мысли.

– Игорь, – опередила я ее. – Ты его знаешь?

– Это такой красавчик? – задумалась она.

– Ну да… наверное, – пробормотала я.

– Лично не знакома, – отрезала Танюха. Мы еще немного потоптались у магазина, а затем выдвинулись в сторону двадцать девятого дома. Хорошо, что Таня местная. Я, если честно, немного растерялась. Обычно плохо ориентируюсь на незнакомой местности. Да что там… Я и в знакомых с детства дворах порой заплутать могу.

– Ну а чем живет молодежь в Николаевке? – поинтересовалась я у Тани, когда мы в одну ногу вышагивали к нашей даче.

– Да чем-чем… – пожала плечами она. – Как и все. На дискачи ходим, в нете сидим. Меня батя каждый месяц в город возит. Кино посмотреть, одежку какую новую прикупить…

– У вас тут и дискотеки бывают? – спросила я. «Дискотека». Кажется, в последний раз я слышала это слово в школе.

– А то как же! – гордо отозвалась Таня. – Так отжигаем, мама не горюй. Если хочешь, могу тебя в следующий раз с нами взять. Со своими бабами познакомлю.

– Хочу, – тут же отозвалась я. Это куда интереснее, чем с Митькой по вечерам в одной комнате торчать.

– И твоего брательника можем с собой взять, – тут же предложила Танюха.

– Ой, сомневаюсь что-то! – со смехом ответила я. – Он у меня в этом плане… дикий.

Я уже представила Митькину недовольную физиономию, когда поведу знакомить его с Танюхиными «бабами».

– Еще могу по Николаевке экскурсию устроить. У нас тут это… красота вообще!

– И экскурсию хочу, – закивала я. Как все-таки хорошо, что я встретила Таню. Она – отличная девчонка. Небольшая разница в возрасте меня совсем не смущала.

– Может, завтра тогда? Сегодня мамке в огороде помочь надо, – виновато проговорила Таня.

– Что ты! Конечно, – заверила я ее. – Когда тебе удобно будет. Я тут вообще до конца лета.

– Ну, до конца лета точно успеем, – звонко рассмеялась Таня. Она мне определенно нравилась!

Мы вышли на зеленую залитую солнцем липовую аллею. Ее я сразу вспомнила.

– Спасибо, отсюда я найду дорогу домой, – заверила я Таню.

– Городские! – хмыкнула в ответ та. – Завтра тогда за тобой зайду. Ну… – Таня дурашливо поклонилась мне. – Бывай, Саня!

Я в ответ помахала ей рукой и отправилась в сторону дачи. По дороге сорвала несколько ромашек и теперь шла, не торопясь, глядя на невесомые белые облака. Такое здесь умиротворение, конечно. Не сравнить с городом. Пробки, светофоры, много людей. Да и пережить душное лето в городе просто сложно.

Подходя к нашему участку, я заметила Митьку, который возился у калитки с велосипедом. Брат где-то достал банку черной краски и теперь шкурил облезлую раму нашего транспорта.

– Наконец-то, – проворчал Митя, увидев меня. – Мы, между прочим, обедать хотим. А она прогуливается тут… с букетиком ромашек.

Я заглянула через калитку, попутно бросив взгляд на соседний участок. Никого.

– А папа где? – спросила я. – В доме?

– Не знаю, – буркнул брат, отгоняя комара. – Наверное. В комнате своей сидит.

– Странно, – проговорила я. – Так восхищался воздухом, речкой…

– Ершами! – подсказал Митька.

– Вот-вот! А сам дома целый день торчит. Мить, а может, на пляж после обеда сходим? Жарко, сил нет.

– Ты только сначала обед приготовь, – взмолился брат. – А после я с тобой хоть на край света.

– Ладно, – вздохнула я, толкая тяжелую калитку.

* * *

Мы провели с Митькой на речке весь день. Отец с нами идти отказался. Зато Пуговка вдоволь порезвилась. Небольшой пляж, который находился недалеко от нашей дачи, был совершенно пустой. Странно, вроде такая жара стояла на улице. Каникулы. Митя предположил, что где-то есть еще другой выход к реке, где купаются местные. А этот пляж для немногочисленных дачников. Я с такой мыслью согласилась.

Домой мы вернулись уже в сумерках. Отец встретил нас на веранде дома.

– Ого, как вы за один день загорели! – воскликнул он. Нас с Митей правда солнышко любит. Мы от природы смуглые. А отец, напротив, русоволосый и светлоглазый.

– Я, кажется, перегрелась, – пожаловалась я, усаживаясь на ступеньки.

Отец торжественно произнес:

– А я без дела не сидел. Починил вот фонарь на веранде.

С этим словами он, щелкнув по выключателю, зажег свет. Стало намного уютнее. Я захлопала в ладоши:

– Класс!

После ужина мы молча сидели на кухне. В углу тикали часы. Каждый думал о своем. Странная все-таки жизнь без «благ цивилизации». Рука то и дело шарила по столу в поисках телефона. Проверить сообщения, обновить ленту, новости почитать, в конце концов. А тут даже телевизора нет… Мы здесь всего два дня, а я уже от скуки на стену лезу. Ладно, есть книги и речка… Но чем себя вечерами занимать?

В окно я увидела, как на соседнем участке зажегся уличный фонарь. Кажется, намечалась какая-то «вечеринка». Что-то вроде барбекю. Светловолосая элегантная женщина то и дело скрывалась в доме, а затем выносила оттуда посуду. Высокий подтянутый мужчина колдовал над грилем. Наконец на крыльце показался Игорь. Парень сладко потянулся, будто только что проснулся. Я быстро взглянула на Митьку с папой.

– А может, чай на веранде попьем? – Я постаралась придать своему голосу максимальную непринужденность.

– На веранде? – откликнулся брат, между делом дразня бедную Пуговку.

– Ну да… Раз уж папа там фонарь починил, – пожала я плечами. – И перестань строить рожи собаке!

Пока папа с братом по моему приказу выносили на веранду кофейный столик и стулья, я успела подняться в комнату и немного привести себя в порядок. На веранду я вышла в легком кружевном платье и накинутом на плечи вязаном кардигане. В руках держала поднос с чашками.

– Ты почему так долго? – удивился отец. Он, конечно, никаких изменений в моем внешнем виде не заметил.

– Готовила всем травяной чай, – сообщила я ему.

Зато Митька прицепился. Как только я уселась рядом с ним на стул, язвительно заметил:

– Чего это ты так вырядилась?

– Ничего я не вырядилась, – немного смутилась я. – Тебе показалось.

Брат хмыкнул:

– Волосы распустила…

– Днем жарко, поэтому в хвост собрала. Сейчас распустила… – зашипела я. Папа задумчиво молчал и не обращал на наше препирательство никакого внимания. – Что ты прицепился-то ко мне?

В этот момент к нам подошла Пуговка и лизнула Митьке руку. Она всегда так делала, когда мы начинали ругаться.

За спорами мы не сразу заметили, как к нам обращается наша соседка.

– Извините, пожалуйста! – крикнула она нам, видимо, уже не в первый раз. Женщина стояла на границе наших участков, будто у невидимого забора.

– Здравствуйте! – отозвался отец, оторвавшись от каких-то своих не очень радужных мыслей.

– Добрый вечер! – рассмеялась женщина. Она может принять нас за чокнутых. Или за глухих. – Не желаете присоединиться к нам? У нас сегодня барбекю.

Теперь я на законных основаниях во все глаза уставилась на соседний участок. Разумеется, взгляд мой был устремлен в первую очередь на Игоря. Парень сидел, развалившись, в плетеном кресле и с интересом посматривал в нашу сторону. Митька обернулся. Перехватив мой взгляд, брат хмыкнул. Мол, все теперь с тобой понятно.

– Да, как-то неудобно, – откликнулся отец. – У вас, видимо, семейный вечер.

– Ох, что вы! – махнула рукой женщина. – Мы с мужем тут с мая безвылазно, скучно. Уже приелись друг другу! Вот хоть сын недавно приехал.

Мы растерянно переглянулись.

– Ну же! Не стесняйтесь. Прошу за наш стол!

Было не по себе, что она нас уговаривает. Мы поднялись со своих стульев, принимая приглашение, хотя были совсем не голодны.

Участок у соседей оказался огромным и очень ухоженным. Хозяина дома звали Владимир Николаевич, а его жену – Тамара Арсеньевна.

– Можно просто Тома, – обворожительно улыбнулась женщина. – А это наш сын, Игорь.

Парень поздоровался за руку с отцом и Митькой, а затем без всякого стеснения уставился на меня. Я, напротив, в смущении начала теребить подол платья.

– Александр Юрьевич, – представился отец. – А это мои дети: Саша и Митя.

– Очень приятно, – отозвалась Тамара Арсеньевна. Какая же она красивая! Ухоженная, элегантная, статная… И глаза красивые. Голубые. Игорь явно в нее пошел.

В ходе непринужденной беседы выяснилось, что у Владимира Николаевича и нашего отца много общего. Оказалось, они оба учились в одном университете на механико-математическом факультете, только в разные годы. Вот же бывают совпадения! Я посмотрела на Игоря, но тот с безразличным видом разглядывал что-то в своем телефоне. Интересно, а он в курсе, что мы тоже из одного института?

Когда Тамара Арсеньевна вынесла из дома бутылку коньяка, Владимир Николаевич довольно потер руки:

– Саша! Присоединяйся!

Я растерянно взглянула на мужчину. Это он мне, что ли? Спаивает молодежь. Только спустя пару секунд до меня дошло, что предложение было адресовано отцу. Все-таки нечасто мы с папой «отрываемся» в одной компании.

– Вообще-то завтра у меня важн… – начал неуверенно папа. Перехватив наши с Митькой удивленные взгляды, он улыбнулся. – А впрочем, давайте! Одну рюмочку.

Тамара Арсеньевна подошла к Игорю и забрала из его рук смартфон. При этом вид у парня стал рассерженным, будто у маленького ребенка отобрали любимую игрушку.

– Дети, может, вы немного погуляете? – обнимая за плечи сына, миролюбиво поинтересовалась она.

Игорь ухмыльнулся: какие мы тебе дети? Но все-таки поднялся из-за стола. Похоже, он послушный мальчик. Нам с Митькой пришлось последовать за ним. Пусть взрослые вспоминают свои студенческие годы, нам не жалко.

Когда мы вышли за забор, Игорь тут же достал из кармана легких брюк смятую пачку сигарет и небрежно закурил.

– Будешь? – протянул он брату.

– Пока не хочется, – лениво отозвался Митька. Я хмыкнула. Совершенно точно знала, что брат не курит. От меня такое не скроешь.

– Ну, ребята, где вы учитесь? – спросил Игорь, выпуская струю дыма. При этом он смотрел только на меня. Я молчала. Зато Митька принялся рассказывать:

– Я в одиннадцатый перешел, а она, – брат кивнул в мою сторону, – на второй курс…

Митя назвал мой университет.

– Серьезно? – вполне искренне удивился Игорь. Значит, не узнал. – Я тоже оттуда. С продюсерского.

– Да? – протянула я. Моя реакция получилась тоже правдоподобной. – Я с кафедры режиссуры драмы.

– Ну надо же, – пришло время дивиться Митьке. – И встретились здесь, в Николаевке.

– Странно, почему я тебя никогда не видел в институте? – обратился ко мне Игорь.

– Понятия не имею, – искренне пожала я плечами. – Институт большой… Я тоже не обращала никогда на тебя внимания.

Игорь как-то странно улыбнулся.

– И как вам в Николаевке? Обычно Никанор сам на даче жил. Это первое лето, когда он ее сдал.

– Здесь очень мило и… очень красиво, – ответила я.

– И очень скучно, – добавил недовольным тоном Митька.

Игорь искренне рассмеялся.

– Я понимаю, о чем ты, старик. Меня сюда тоже сослали… в наказание.

– За что? – поинтересовался брат.

– Да так… Есть за мной кое-какие грешки, – загадочно ответил Игорь, вновь с интересом посмотрев на меня. Я, почувствовав на себе его взгляд, смутилась.

Мы спустились к реке. Усевшись на траву, первое время молчали. В воде отражалось бесконечное темное небо с сизыми облаками. В тишине было слышно, как колышется камыш. Где-то над головой я услышала слабый писк.

– Что это было? – повернулась я к парням, которые задумчиво глядели на реку.

– Летучая мышь, наверное, – пожал плечами Игорь, который сидел рядом со мной.

– Бр-р-р, – проговорила я. – Гадость какая!

Эта вечерняя тишина уже не казалась мне столь умиротворяющей. По спине пробежали мурашки.

– Мы сегодня с Саней были на пляже днем, и тут никого не было, – сказал Митя. – Странно это! Речка чистая. Мы решили, что для местных есть какой-то другой выход к воде. Иначе почему здесь не купаются?

– Конечно, не купаются, – хмыкнул Игорь. – Место-то проклятое.

– В каком смысле? – встрепенулась я, кутаясь в вязаный кардиган. Как-то резко похолодало…

– Вон там, – кивнул Игорь в сторону камышей, – у самой кромки берега стояла невзрачная грязная избушка. Еще до революции там жила одна помешанная бабка, которую все ведьмой считали. Она вечно проклинала всех, и проклятия эти сбывались. Если в деревне сгорел дом или помер кто, значит, это ведьминых рук дело.

Мы с Митькой подавленно молчали. На мгновение в темноте мне показалось, что камыши зашевелились. Будто вот-вот кто-то из них выглянет.

– Местные даже хотели сжечь эту избушку вместе с бабкой. Только не успели. Она покончила с собой, перед смертью нагнав порчу на это место.

– Как покончила с собой? – зачем-то решил уточнить Митя.

– Безумная старуха повесилась на суку, – равнодушно ответил Игорь. – Вот на этом дереве, под которым Саша сейчас сидит.

Я медленно задрала голову. Надо мной действительно торчал толстый черный сук, который на фоне уже ночного неба выглядел устрашающе. Сквозь ветки проглядывал худой месяц.

Внезапно что-то холодное коснулось моей шеи. Я завизжала. Резко обернувшись, увидела напуганную Пуговку, которая прибежала по нашим следам и решила поприветствовать меня, уткнувшись влажным носом. Парни громко заржали.

Я тут же вскочила на ноги.

– Хорошего вам вечера! – буркнула я.

– Да ладно тебе, Саш! – смеясь, Игорь схватил меня за руку. – Это шутка… Я все выдумал. Не было здесь никакой ведьмы!

– Ты чего такая трусиха? – подключился к беседе и Митька. Да уж! Смельчак какой выискался. Будто это не он пару минут назад слушал Игоря с открытым ртом.

– Останься, – попросил Игорь, по-прежнему не отпуская мою руку.

– Я ни капельки не боюсь, – не слишком уверенно сказала я. – Просто спать хочется. До завтра!

Я осторожно высвободила свою руку из руки Игоря и отправилась прочь с берега, не забыв захватить с собой Пуговку. Все-таки будет спокойнее, если я доберусь до дома в компании своей защитницы.

Отец до сих пор о чем-то весело болтал с нашими соседями. Я пробралась в дом, наскоро почистила зубы. В комнате, не зажигая свет, разделась и сразу легла в кровать, накрывшись одеялом.

Уснуть не получалось. Я вспоминала историю, выдуманную Игорем, про ту ведьму. Парню нужно было на сценариста поступать с такими талантами… При мрачном антураже его повествование звучало очень правдоподобно. Интересно, он правда не встречал меня в институте или так же, как и я, просто не признался в этом? Набиваем себе цену друг перед другом.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем в комнате появился Митя. Запнувшись в темноте о свою же до сих пор неразобранную сумку, брат шепотом выругался.

– Надеюсь, Игорь не угостил тебя сигареткой? – проговорила я глухо из-под одеяла.

– Не будь дурой, – откликнулся брат, укладываясь. Кровать заскрипела.

Несколько минут мы молчали. Я даже глаза зажмурила изо всех сил, пытаясь уснуть.

– Ты чего ушла-то? – спросил Митя.

– Да ну его… Всякую ерунду сочиняет.