Восхождение рейнджера E-Book

Филип К. Квантрелл

• Herausgeber: Mainstreem
• Kategorie: Fantasy und Science-Fiction
• Serie: НоваФикшн. Мастера зарубежной эпической фэнтези
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 571

Veröffentlichungsjahr: 2025

Beschreibung

Тысячу лет назад, после кровопролитной гражданской войны, бессмертные эльфы заточили посланца богов Валаниса в плен Янтарных чар и покинули Иллиан. Тысячу лет королевства людей процветали под защитой ордена Серых плащей, рыцари которого ходили между городами, прежде принадлежавшими эльфам. Тысячу лет никто не видел в человеческих землях драконов, но, по слухам, последний великий змей заперт в школе магии. Тысячу лет эльфы готовились вернуться, превратившись из мирных детей леса в безжалостных убийц. И тысячу лет переходит из уст в уста одно и то же пророчество — Эхо Судьбы, предвещающее, что грядут страшные перемены. Вот только рыцаря Натаниэля Голфри это все не касается. У него есть своя задача: поймать и доставить в королевский дворец рейнджера и бывшего наемного убийцу Эшера. Единственного человека, которому король Велии может доверить важнейшую миссию…

Leseprobe

Филип К. Квантрелл Восхождение рейнджера

Philip C. Quaintrell

Rise of the Ranger

Copyright © 2017 by Philip C. Quaintrell

© Селюкова Д. А., перевод на русский язык, 2025

© ООО «Издательство АСТ», оформление, 2025

Моему папе.

Без тебя я никогда не стал бы гиком…

Действующие лица

Аделлум Бово, генерал, член Длани Валаниса

Адиландра, эльфийская королева

Алидир Ялатанил, эльф, наставник в Полночи

Богиня, королева темнорожденных

Валанис, темный эльф, самопровозглашенный посланец богов

Гал Тион, первый человеческий король Иллиана, жил тысячу лет назад

Галанор Ревири, эльфийский воин

Галкарус Вод, человек, придворный маг короля Ренгара

Гидеон Торн, человеческий маг, ученик Корканата

Грегорн Орвиш, король Серого Камня, повелитель Ледяных долин

Дариус Деваль, человек, рыцарь ордена Серых плащей

Изабелла Харг, королева Лириана, повелительница Фелгарна

Кренорак, воин-темнорожденный

Меркарис Тион, король Намдора, повелитель Орита

Мьориган Мьорго, эльф, советник принцессы Рейны Севари

Накир Галворд, генерал, член Длани Валаниса

Наста Нал-Акет, отец Полночи

Натаниэль Голфри, человеческий рыцарь, член ордена Серых плащей

Нед Фенник, человеческий рыцарь, член ордена Серых плащей

Рейна Севари, эльфийская принцесса

Ренгар Марек, король Велии, повелитель Алборна

Ро Досарн, человек, аракеш, член Полночи

Самандриэль Затья, генерал, член Длани Валаниса

Таллан Тассарион, генерал, член Длани Валаниса

Тобин Голфри, Серый плащ, отец Натаниэля Голфри

Тиберий Серый, основатель ордена Серых плащей

Фарос Калванари, ребенок-император Карата, повелитель Иссушенных земель

Фэйлен Халдор, эльфийка, наставница Рейны Севари

Хайварк, первосвященник, советник Богини

Хорварт, лорд-маршал, глава ордена Серых плащей

Эбигейл Роуз, человеческая чародейка, ученица Корканата

Элайт Невандар, человек, оруженосец ордена Серых плащей

Эшер, человек, рейнджер, бывший член Полночи

Эхо Судьбы

Пророчество

Эльфы, любимцы богов, во тьме потеряют путь, гневу людскому под силу пламя драконье задуть.

Человек бессмертный владыке тьмы дарует желанное, звезда Палдоры на небо дневное взойдет, долгожданная. Ее красота неземная – верный знак разрушения, лишь двух берегов союз надежду дает на спасение.

Дети огня и пламени – будущего залог, но только избранный знает мрачный битвы итог. Боги даруют удачу и силу, избраннику прочат успех – но лишь для того, чтобы волей судеб один пострадал за всех.

НАЛАНА СЕВАРИ

Пролог

Эшер знал, как умирающие кричат на поле боя. Раньше, когда отец и братья бились с другими кланами в Диких чащобах, он всегда прятался, прислушиваясь к лязгу стали о сталь и предсмертным хрипам, но такого, как теперь, не слыхал никогда. В открытое окно вплывал густой низкий гул сотен боевых рогов. Когда эльфы шли драться, это была не «стычка» или «заварушка», как у людских племен.

Эльфы звали это войной.

Над гулом сражения и криками воинов загромыхали гигантские тяжелые крылья, огонь полился с небес, выжигая эльфов сотнями, дрогнули стены Элетии, и битва хлынула в цитадель, зазвенела сталь, эхом отражаясь от каменных коридоров.

Эшер осторожно высунулся из-под подоконника, но тут же в ужасе нырнул обратно: жуткая тень заслонила луну, раскинув крылья, словно гигантская летучая мышь. Не смея подняться, он ящерицей прополз по холодному каменному полу и забрался под деревянный стол посреди комнаты. К девяти годам Эшер заметно вытянулся, и ему стало трудно управлять своим несуразным телом: ткнулся лбом в ножку стола и даже не почувствовал.

Жуткий зверь заревел снова, и мальчик сжался в комок. Сердце колотилось в груди: да кто бы такого не испугался! Как же эльфы их звали… слово было новое… Точно, «драконы»!

Справа распахнулась дверь, ударилась о стену так, что щепки полетели. В комнату ворвался звон мечей, налетающих друг на друга на бешеной скорости. Из своего убежища Эшер видел только чьи-то ноги в железных сабатонах. Их владелец врезался в стол под натиском какой-то женщины в белом платье. Оба запыхались, но не остановили свой танец ни на миг.

Железные сабатоны вдруг прыгнули через стол, металл заскрипел по дереву, полетели вниз кружка и кувшин: вода обдала Эшера, намочила разбросанные вокруг листы пергамента.

Белое платье бесшумно взлетело, и что-то – точно не меч – ударило противника с такой силой, что он впечатался в книжный шкаф. Белое платье опустилось, будто лепесток, и снова зазвенели клинки, полетели искры.

Все закончилось быстро: меч с оглушительным звоном упал на пол, горячая красная кровь брызнула на камни, сабатоны запнулись, и темноволосый эльф в доспехах рухнул как подкошенный. Кровь текла из его горла прямо в лужу воды, и лужа эта подползала к Эшеру все ближе… Он испуганно ахнул и попытался отодвинуться, но упорная струйка словно гналась за ним.

– Эшер!

Белое платье натянулось на коленях, и под столом показалось взволнованное лицо Наланы. Капли крови запятнали ее щеки и золотые волосы, но не смогли испортить эльфийскую красоту.

Налана была такая сильная, что легко вытащила Эшера из-под стола одной рукой, аккуратно, чтобы он не вляпался в лужу. Поставила на ноги, быстро осмотрела.

– Все хорошо, – пробурчал Эшер, мягко отталкивая ее руки.

При величественных эльфах он всегда стыдился своего человеческого обличия: немытый, лохматый, в грязной одежде – по сравнению с белокожей Наланой в красивом платье он смотрелся дикарем.

– Найдем твоего отца и брата. Вам нужно быстрее возвращаться в Дикие чащобы, там вы будете в безопасности.

Раз она так сказала, значит, все очень плохо. Если даже в Диких чащобах спокойнее, чем в Элетии, что же творится тогда за дверью?

– Я не хочу тебя бросать, Налана… – Эшер посмотрел в ее прозрачные голубые глаза и понял, что возражать бесполезно.

Налана заменила ему мать, которой он никогда не знал, и заботилась о нем больше всех – больше отца и братьев и вообще всего клана. Она уже четыре года возилась с ним, учила эльфийскому языку, а еще письму и чтению. Эльфы решили брать к себе скитальцев и воспитывать их как культурных людей. Эшер стал одним из первых и быстро понял, что, может, и не самый сильный в клане, зато самый умный.

– Времени нет, дитя. Помнишь, я рассказывала тебе о Валанисе?

Конечно, он помнил. Валанис – эльф-тиран. Его армия налетела как саранча и хочет захватить Иллиан. Все эльфы в Элетии боялись Валаниса. Отец говорил не забивать себе голову – пусть эльфы сами разбираются между собой. Но Элетия стояла на самом краю Диких чащоб, значит, если Валанис пришел сюда, то придет и к скитальцам.

– Его солдаты не боятся смерти. Я не знаю, как долго мы продержимся, даже с драконами. Восточная стена пала, они вошли в город. – Налана кивнула на мертвеца. – Я доведу тебя до кухонь. Помнишь, я показывала потайную дверь? Наш с тобой секрет?

Эшер рассеянно кивнул, прислушиваясь к звукам битвы.

– Проведи туда родных, и бегите, быстро-быстро. Ну? Готов?

Налана взяла его за руку и забрала со стола изогнутый клинок. Эшер никогда раньше не видел ее с мечом. Как нежная эльфийка могла убивать словно бывалый воин? Он не мог оторвать взгляд от оружия: скитальцы таких красивых чеканных клинков и в глаза не видали, обходясь грубо сработанными топорами и копьями. Ему ужасно хотелось узнать, что значат руны, выгравированные на стали. Это все Налана – она разбудила в нем желание все знать!

Вместе они быстро пробежали по коридорам и смежным комнатам, стараясь не шуметь… Вернее, Налана бежала тихо – Эшер по сравнению с ней топотал как стадо кентавров.

На развилке Налана помедлила и свернула в правый коридор. Этот путь вел через огромную дубовую арку прямиком в библиотеку. Людям туда ходить было запрещено: еще не хватало испортить драгоценные тома! Раньше Эшер порадовался бы, что наконец сможет туда попасть, но сейчас страх пересилил возбуждение.

И все же у него дух захватило, когда он увидел огромный овальный зал, книжные шкафы, уходящие под потолок, галереи, соединенные винтовыми лесенками. Каждый угол библиотеки освещался мягким светом желтых шаров, парящих между полками. Шары эти вызывались простейшими магическими заклинаниями. Простейшими для эльфов – Эшеру понадобилось бы лет десять, прежде чем хоть что-то начало бы получаться.

За длинными деревянными столами красного дерева виднелись двойные двери – все как он и думал. Через библиотеку можно легко срезать путь, но до учебной комнаты Наланы Эшеру приходилось добираться в обход.

Двери вдруг распахнулись, как от удара, и в зале появились четверо эльфов в черных доспехах и плащах.

– Назад, дитя. – Налана оттолкнула Эшера, заслоняя собой.

Он послушно спрятался под аркой.

Налана спокойно обошла стол, сокращая расстояние. Эшер едва мог различить движения врагов – так быстро они кинулись на эльфийку, норовя ранить ее. Но им не сравниться было с Наланой ни в скорости, ни в ловкости: она парировала два удара, увернулась от остальных и вспорхнула на стол.

Это был яростный танец, настоящий вихрь звенящих мечей. Вот Налана врезала одному эльфу ногой, другого отбросила, ударив клинком наотмашь.

– Налана! – В зал вбежал ее младший брат Элим. Его темные волосы развевались, двустороннее копье разило без остановки.

Налана одним ударом снесла голову самому высокому эльфу и отрубила руку стоявшему рядом. Элим, пользуясь заминкой, насадил однорукого на копье, одновременно уворачиваясь от третьего врага. Заметив, что отброшенный от стола эльф поднимается на ноги, Эшер схватил с полки толстую книгу в кожаном переплете и что есть силы швырнул ему в лицо. Этого-то Налане и надо было: она припала на колено и вонзила во врага меч, пришпилив несчастного к полу.

Элим закричал вдруг, его кровь брызнула на дорогое дерево. Налана развернулась и одним мощным ударом разрубила последнего темного эльфа от плеча до паха – меч прошел через доспех и ребра как сквозь бумагу.

Она не глядя отшвырнула труп и поспешила к брату, Эшер побежал за ней, по широкой дуге огибая тела. Он встречал Элима всего пару раз, но знал – тому не по нраву было, что его сородичи учили каких-то дикарей не пойми откуда.

Теперь же он лежал на полу, цепляясь за сестру и истекая кровью из раны на животе.

– Я видела и похуже, братец.

– Времени нет… Я из Зала Жизни… – процедил Элим сквозь стиснутые зубы и потянул из-за пазухи цепочку. На ней повис неотшлифованный черный кристалл размером с мизинец. Он впихнул кулон в ладонь сестры. – Валанис там… они готовятся наложить Янтарные чары… убили короля и леди Сайлу… надо спрятать его… Налана…

Она не отвечала, глядя на кулон странным взглядом, которого Эшер не мог понять. Болезненный вскрик вывел ее из задумчивости: она посмотрела на Эшера, крепко, до побелевших костяшек, стиснула кристалл.

– Эшер. Я останусь с Элимом. Найди семью и бегите в Дикие чащобы, бегите не останавливаясь!

Она устроила голову брата на коленях и накинула цепочку на шею Эшера.

– Спрячь это глубоко-глубоко в лесу. Я приду за тобой, когда битва закончится. – Прежде чем он смог как следует разглядеть кулон, Налана сунула кристалл ему под одежду. – Беги, Эшер!

Он бросил на нее прощальный взгляд и понесся к двери.

* * *

Во дворце кипел бой. Чтобы добраться до кухонь, пришлось искать обходные пути. Он бежал и бежал по бесконечным коридорам, зовя отца и брата, пока не услышал в ответ:

– Эшер!

Голос отца эхом отскакивал от каменных стен. Отец с братом всегда шныряли вокруг кухонь, примеривались, что бы утащить домой.

– Ты где был? Мы уж без тебя бежать собрались!

Обычное дело для его народа: либо ты с кланом, либо тебя бросают.

Старший брат не мог и слова сказать от ужаса: наверное, увидел, как сражаются эльфы и летают крылатые чудовища. С отца пот катился градом. Ему страшно, решил Эшер, так еще и сыновья-увальни его задерживают!

– Сюда! За мной! – Эшер повел их вниз, через неприметный люк в полу, в старый туннель, заброшенный во время очередной перестройки.

Отец и брат сразу вырвались вперед, пришлось ему самому закрывать дверь. Впрочем, догнать их было несложно – так громко они шлепали по грязи. В конце туннеля была старая деревянная дверь, через нее внутрь пробивались лунные лучи, освещая замшелые стены и мокрую землю.

– Он не успеет! – крикнул брат, первым выбегая наружу. Его уверенность только подстегнула Эшера.

Отец и брат неслись по Лунным полям так, словно за ними дракон гнался, – никто и не подумал оглянуться на мальчика.

Не успел он добраться до двери, как громкий рев сотряс дворец, словно дракон уже вломился внутрь. Нельзя было останавливаться, и Эшер побежал еще быстрее: вот показались зеленые поля, озаренные луной, фигуры брата и отца, спешащих под защиту большого дуба.

– Бежим! Бежим! – кричал отец.

Эшер не мог дышать, в груди все горело, но он не останавливался. Черный кристалл вдруг вылетел из-за пазухи и завис перед ним, но не было времени задумываться о странностях: прохладный ночной воздух вдруг потеплел, и яркий свет залил все вокруг.

Эшер упал в траву, закрыл голову руками, понимая, что это конец: дракон дохнул на него, поэтому вдруг стало так жарко и светло. Сейчас придут боль и темнота, вот сейчас…

Но смерть почему-то не торопилась забирать его. Спину грело приятное тепло, какая-то птица закричала в вышине, пролетая мимо.

Эшер осторожно открыл глаза… и не узнал мир вокруг.

Полуденное солнце проливало свет на высокие заросли выгоревшей желтой травы. Стоило встать – и ноги ушли по щиколотку в болотную воду, хотя раньше на этом месте точно была твердая земля и низкая зеленая трава.

Он глубоко вздохнул и обернулся. Стены Элетии все так же возвышались за его спиной, но камень потемнел, зарос плющом, толстые побеги ползли вверх. Слева валялись останки башни – никто не позаботился ни разобрать ее, ни убрать обломки. От дуба, где должны были прятаться отец с братом, остался лишь гнилой пень, рядом никого не было. Вдалеке темной полосой виднелись Дикие чащобы: густой, непроходимый лес раскинулся на пятьсот миль с севера на юг.

Эшер затаил дыхание, пытаясь осознать, что происходит вокруг. Ведь была ночь… Где же армия Валаниса? Где драконы? А отец с братом? Он позвал их, закричал изо всех сил, но ответом ему были не голоса, а вой какой-то незнакомой твари.

Эшер нырнул в заросли высокой травы и сквозь стебли увидел темные силуэты крадущихся к нему существ. Что-то выскользнуло у него из-за пазухи…

Опять черный кристалл.

Он не успел даже задуматься об этой странной штуке, потому что существа снова завыли. Сунув кристалл обратно под рубаху, Эшер вскочил на ноги и стремглав бросился к лесу. Его клан где-то там, они защитят!

Тяжелые лапы затопали за спиной, но сколько было тварей, он не мог понять. Зато быстро понял другое: деревья слишком далеко, ему, мальчишке, не добежать. Поэтому он свернул налево, к россыпи валунов на склоне холма. Может, получится оторваться?

Но к тому времени, как он добрался до первого камня, силы покинули его – он упал в траву и пополз, надеясь спрятаться в кустах…

Тварь запрыгнула на валун, вытянулась во весь рост, разглядывая добычу. У существа была плоская голова, покрытая темно-зеленой чешуей, как у ящерицы, лапы с когтистыми тощими пальцами свисали до колен, пасть щерилась острейшими зубами. Вновь раздался вой, и из травы появилось еще пять таких же существ: длинные скользкие языки вывалились из пастей.

Первая тварь прыгнула, загораживая солнце… но не приземлилась, а неуклюже рухнула, прямо в воздухе получив стрелу в морду. Эшер оглянулся, и вдруг какой-то человек с коротким мечом в одной руке и луком в другой перескочил через него, устремившись в самую гущу чудовищ. Они оскалились, кинулись на новую добычу, но каждый удар меча разил их наповал, отрубая лапы и головы. Незнакомец был человеком, но сражался как эльф: несколько мгновений – и ни единой живой твари не осталось.

Он обернулся к Эшеру. На мужчине был темный кожаный доспех со сложными узорами-тиснениями, длинный серый плащ, волочившийся по земле, в руке – блестящий на солнце меч… но удивительнее всего была красная повязка на глазах: значит, незнакомец бросился в бой вслепую!

Человек стащил повязку, откинул капюшон, демонстрируя карие глаза и кудрявые черные волосы.

– Эти гобберы… – Он равнодушно вытер окровавленный меч краем плаща.

Название было Эшеру знакомо: слышал от Наланы. Пережить встречу с гобберами – чудо!

– А ты еще кто? – спросил незнакомец.

Эшер снова оглянулся в поисках отца.

– Я… я Эшер…

– Это утверждение или вопрос, парень? – Незнакомец вскинул лук, нажал на что-то, и, к удивлению Эшера, тот начал складываться сам собой, пока хозяин не спрятал его под плащ. Не будь вокруг столько удивительного, Эшер обязательно расспросил бы, что это за механизм такой!

– Меня зовут Эшер, – твердо ответил он и встал, стирая грязь с лица.

Незнакомец оглядел его с любопытством.

– А фамилии нет? Ну ладно. Мальчонка, топи Элетии не место для детей, ты, наверное, в рубашке родился.

Человек говорил с акцентом, но с каким, Эшер понятия не имел. Он рассеянно кивнул, даже не понимая, что ему говорят, потому что разглядел наконец Элетию. Вернее, то, что от нее осталось.

Исчезли прекрасные шпили, башни и купола, осталось только запустение. Даже Лунные поля и те сделались невзрачными, заболотились…

Эшер обхватил себя руками, чувствуя, что весь вымок и продрог.

– Я – Наста Нал-Акет из Полночи. – Поняв, что никакого впечатления его слова не произвели, незнакомец спросил: – Ты о нас что, не слышал?

Эшер медленно покачал головой.

– Я призрак, аракеш! – гордо сказал Наста Нал-Акет.

Эшер нахмурился: это эльфийское слово он знал.

– Да-да, убийца. Понял теперь?

Вместо ответа Эшер встал в боевую стойку и расправил плечи, чтобы казаться выше, – отец учил так делать, если встретишь медведя. Но убийца даже не обратил на это внимания.

– Судя по твоему лицу, ты из скитальцев.

Эшер подавил желание закрыть рукой черную татуировку в виде волчьего клыка под глазом – знак, что он из клана охотников.

– Не думал, что вы заходите дальше Диких чащоб. Что ты тут делаешь? – Убийца заткнул алую повязку за пояс, концы ее затрепетали на ветру. Эшер заметил, как Наста смотрит на Элетию, как постепенно отходит все дальше и дальше, будто ему неприятно находиться рядом с этим местом.

– Я… – Как объяснить, например, что на небе должна быть луна, а не солнце? – Там эльфы дрались, и…

Он беспомощно махнул рукой в сторону Элетии.

Наста с удивлением глянул на него, на руины.

– Эльфы? Ты про Темную войну?

Эшер не знал ни о какой войне, ему важно было найти родных, поэтому он заозирался снова. Если отстанет от них, никто его искать не будет! Но пустоши молчали. Он остался один.

– И зачем юному скитальцу сдалась война, отгремевшая тысячу лет назад?

У Эшера сердце ушло в пятки.

– Тысячу… лет?

Он беспомощно огляделся, надеясь увидеть хоть что-то знакомое, но вокруг все поплыло, мир потерял краски, и земля, вздыбившись, ударила Эшера плашмя, отбрасывая во тьму.

Часть 1

Глава 1. Жизнь рейнджера

Сорок лет спустя…

Лес сгущался, кроны его смыкались над головой, пока от неба не остались лишь узкие просветы, сквозь которые едва протискивались тонкие золотистые лучи. Ароматы цветов и сосновых игл сменились запахом старого мха и мокрого дерева, в холодном влажном воздухе не чувствовалось ни ветерка.

След увел Эшера в глубину Вековечной чащи, миль на шесть от окраины Вистла, не меньше. Искать дорогу было легко: темная магия медленно, но верно убивала все живое на своем пути.

Осторожно перешагивая через сухие ветки, он обернулся, но Гектора не увидел: черная шкура чистокровного скакуна сливалась с лесными тенями. Как ни претило расставаться с верным другом, его пришлось оставить чуть ли не на опушке: Гектор выдал бы его если не шумом, то запахом – нюх у добычи был острый.

Эшер шел по человеческим следам, но заметил, конечно, отпечатки гигантских лап рядом. Жители Вистла тоже их заметили, потому и позвали рейнджера, знающего толк в таких вещах.

Он изучал следы вдумчиво, но тщательность скорости не вредила: десятки лет самые опасные мужчины и женщины Верды наставляли его, помогали оттачивать мастерство, развивать тело и разум. После всего, что он пережил, охота была так, прогулкой. Эшер прекрасно знал, что в Вековечной чаще самый опасный хищник – это он сам.

Еще миля, и лес умолк. Вокруг ничего подозрительного не было, но птицы резко перестали петь, и на чащу опустилась неестественная тишина. Рейнджер, придерживая полу плаща, чтобы не зацепиться за сук, взобрался на поваленное бревно и коснулся трех широких и глубоких царапин, исполосовавших кору. Снял запутавшийся среди щепок клочок серого меха, обнюхал.

Волк. Пусть и оскверненный темной магией.

Эшер придержал колчан, чтобы стрелы не загремели, и бесшумно спустился в грязь. Пригнувшись, он пошел дальше, по следам, четко отпечатавшимся в гниющем травяном месиве.

Вскоре он учуял знакомый запах смерти и невольно сжал рукоять двуручного меча, висевшего на левом бедре. Шипы навершия ткнулись в перчатку… но мгновение раздумий все решило: вместо обычного клинка он потянулся к рунному мечу на спине. Звук металла, выходящего из ножен, успокаивал своей привычностью: Эшер слышал его каждый день, сколько себя помнил. Сперва этот звук вызывал к нем страх битвы, потом – уверенность в победе.

Тонкие лучи солнца блеснули на коротком клинке, зажгли золотом чеканные руны. Руны эти, известные лишь немногим в Верде, были древнее эльфийского языка и придавали стали невиданную прочность и остроту – таким мечом можно было даже шкуру грифона прорубить. Без них Эшеру пришлось бы туго.

Он взвесил меч в руке, покрутил, любуясь идеальным балансом и длиной клинка – чуть короче локтя, повторяющий силуэт песочных часов выкован из чистейшего сильвира, самого дорогого и прочного металла Верды. Изготовил меч Данагарр – лучший кузнец Иллиана, вспыльчивый гном, перестающий ворчать и ругаться только у наковальни. К счастью, после неприятной истории с горным троллем у него был перед рейнджером должок.

Эшер выставил меч вперед и шагнул на маленькую темную поляну. Вонь стояла невыносимая – смесь гнилой плоти и дерьма, – но рейнджера больше интересовал источник этого смрада. Даже воздух тут казался тяжелым, неестественным, словно темная магия преломляла саму реальность.

Вот она, его добыча. Дрянь, отравляющая весь лес.

Эшер поддернул перчатку без пальцев, обнажая серебряное кольцо, в котором поблескивал осколок черного кристалла – единственная вещь, оставшаяся у него с детства. Пусть это лишь малая частичка от целого камня, но она связывала Эшера с магией. Связь эта всегда давалась ему легко и естественно. Он плохо помнил детство, но был уверен, что чувствительность к магии дал ему именно черный кристалл.

Эшер поднял руку, чувствуя знакомое покалывание в пальцах, – шар рассеянного света родился на его ладони и тут же взлетел. Чем выше он поднимался, тем ярче становился его свет, и наконец Эшер смог разглядеть омерзительное логово во всех деталях: на окровавленной земле валялись полусъеденные человеческие тела. На засиженных мухами лицах свежих трупов еще можно было разглядеть выражение ужаса, другие же тела разложились окончательно, белели костями среди травы. У всех трупов было нечто общее: среди них не осталось ни одного целого. Куда ни шагни – обязательно наступишь на кость, обнаженную или скрытую обрывками одежды.

Деревья вокруг срослись между собой, вытянулись, словно темная башня, уходящая вверх. Светящийся шар завис футах в двадцати над землей, выхватив из темноты огромную тощую лапу. Лапа тут же спряталась в тенях. Значит, не только волка изменила эта магия…

– Ты или поразительно храбр, или непроходимо туп, – прогнусавил кто-то перед Эшером, прямо там, куда не доставал свет. – Охотник, значит.

Тень шевельнулась, встав на все четыре лапы. Огромный черный волк встряхнулся, слизнул с челюстей застарелую кровь. Его золотые глаза вперились в Эшера, низкий рык заклокотал в глотке.

Из-за волка выступила тощая сутулая фигурка, такая же жалкая, как и ее голос. Тощий человечек утопал в окровавленных лохмотьях, его лысина была покрыта морщинами и печеночными пятнами, но глаза смотрели ясно и молодо.

– Что, дурни из Вистла послали тебя оборотня убить? – Человечек усмехнулся, медленно двинувшись по кругу. Волк пошел в противоположную сторону.

– Это не оборотень, – прохрипел Эшер. Он уже давненько ни с кем не разговаривал, и голос слушался плохо. – Ты просто издеваешься над больным зверем.

– И он тут не единственный, рейнджер.

Сверху послышался шорох десятков ног, но внимание Эшера привлек не он, а длинный, увенчанный оленьими рогами посох, на который опирался человечек. Где-то внутри этого посоха, без сомнения, спрятан кристалл, источающий силу, которую этот несчастный с трудом пытался контролировать. Теперь Эшер не сомневался, что еще недавно тот был юношей, но еле сдерживаемая темная магия брала свое.

– А ты не из болтливых, – заметил человечек. – Я-то думал, ты сейчас праведную речь толкнешь. Сколько я такого наслушался… последние слова, последние мольбы…

Черный язык облизнул потрескавшиеся губы.

Свободной рукой Эшер нашарил грязноватый алый лоскут на поясе. Темнота была его лучшим другом, давала силу и умиротворение. Дала бы и сейчас… Но он не стал надевать повязку. Во-первых, уверен был в своих умениях, во-вторых, знал, что сейчас все равно придет тьма.

Гигантский волк подбирался к нему слева, его хозяин – справа. Сверху не утихал шорох. Враги окружали его молча. Скорее всего, поддерживали связь благодаря посоху.

Человечек словно угадал его мысли.

– Что, нравится мой посох? Нашел на телеге одного торговца. Он понятия не имел, что везет, но я-то знал! Чувствовал его силу, слышал его зов! Этот посох нуждался во мне!

Эшер тяжело вздохнул: не первый раз сталкивался с артефактами-паразитами, и ему все равно было, откуда взялся этот. Он видел столько крови, убил стольких людей, сколько обычному человеку и не снилось. Волк и все твари, живущие в этом гнезде, должны умереть, но этот юнец еще может искупить свои злодеяния, так почему бы не дать ему такую возможность?

– Люди Вистла хотят, чтобы зверь умер и все закончилось. – Эшер обернулся к рычащему волку. – Отдай посох и иди своей дорогой. Потрать оставшиеся годы жизни на благое дело.

– Старый дурак! Зачем мне добровольно расставаться с силой, а?

Эшер подошел ближе, на расстояние удара.

– Потому что я все равно убью волка и заберу ее.

Человечек хрипло рассмеялся.

– Но во тьме ты всего лишь жертва…

Мелькнуло брюхо гигантского паука – и светящийся шар погас. Тьма опустилась на Эшера, чудовища зашевелились в тенях, десятки ног побежали по веткам сплетенных дубов. Волк прыгнул, распахнув пасть, способную легко откусить человеческую голову.

Эликсир ночного зрения быстрее побежал по венам, тьма придала разуму ясности, даря другое ви́дение. Эшер легко увернулся от волка, безошибочно зная теперь, где находится каждая тварь. Волк промчался мимо, обдав его своим запахом, едкая вонь пауков и разлагающейся плоти ударила в нос. Когда-то в юности у Эшера голова шла кругом от того, как внезапно обострялись чувства, стоило прийти тьме, но теперь в этом хаосе он ясно различал сердцебиение каждого чудовища и их хозяина. Оставалось только держать рот закрытым, чтобы не ощущать привкус крови и дерьма, витающий в воздухе.

Он двигался не задумываясь, наука убийства за десятилетия прочно въелась в его мускулы. Первого паука он насадил на клинок, и чудовище завизжало в агонии. Эшер, не теряя времени, отбросил его в бегущего навстречу волка и тут же развернулся, атакуя второго паука и разрубая на две половины. Третьего он впечатал ногой в дерево и одним ударом меча рассек еще двоих. Тварь заерзала, пытаясь вырваться из-под его сапога, но и ее ждал клинок.

Тощий человечек захохотал, довольный представлением. Его дыхание пахло сырой плотью.

– А ты продержался дольше всех!

Эшер круто развернулся, вновь уходя от волка. Зверь на полной скорости врезался в дерево и яростно зарычал. Четыре взмаха меча – и еще трое пауков упали на хрусткую от костей землю.

Губы их хозяина беззвучно шевельнулись – заметил, что без паучьего шуршания стало как-то тише?

Хлюпанье когтистых лап по грязи заглушило для Эшера остальные звуки. Он встал поустойчивее, сменил рунный меч на двуручный, привыкая к балансу.

Волк щелкнул зубами и прыгнул. Эшер упал на одно колено, вонзив шипастое навершие в землю, и напряг мускулы, ожидая удара.

Волк рухнул на острие всем весом, окровавленный клинок вошел точно в пасть и вышел из затылка.

Эшер перевернул волка и, упершись ногой в его грудь, вытянул меч. Он чувствовал, как жизнь покидает этого красивого опасного зверя, извращенного злой волей безумного человечка.

Теперь – никакого искупления.

Эшер вскинул руку и отправил в полет еще один шар, освещая поле боя. Человечек отшатнулся.

– Н… не может быть… Что ты такое?! – Без своих зверей он стал еще более жалким. – Я просто… я же просто хотел, чтобы со мной считались…

Рейнджеру нечего было ему сказать. Он занес клинок и ударил с разворота, начисто снеся незадачливому магу полголовы и разрубив посох.

Теперь темная магия понемногу отступит, лес вновь зазеленеет, и все вернется на круги своя. Но если бы магическая зараза разрослась…

Если бы магическая зараза разрослась, это привлекло бы внимание и лесного народа Фелгарна, и королевства Лириан.

Часть души Эшера, жадная до денег, печалилась, что он этого не позволил: королева Лириана заплатила бы за ту же работу куда больше, чем мэр Вистла. Но стоило Эшеру заметить среди костей обезображенное детское тело, как он запретил себе даже думать о выгоде.

Он взглянул на останки одержимого. Мэр Вистла, чего доброго, не поверит, что этот «старик» повинен в стольких смертях, ведь весь город уже решил, что всему виной оборотень.

Эшер в последний раз занес меч и рубанул по волчьей шее, отделяя голову от тела.

Глава 2. Королевский приказ

С востока набежали тучи, и верхушки деревьев Вековечной чащи зажглись оранжевым закатным светом. Натаниэль Голфри обернулся в седле, чтобы взглянуть на земли, по которым тащился вот уже четыре дня. Давно скрылась позади громада Западного Феллиона, забылся покой его высоких стен, впереди ожидали месяцы и месяцы пути, но, по правде сказать, Натаниэлю нравилось заниматься тем, что устав его ордена положил тысячу лет назад: путешествовать и вершить правосудие.

Пейзаж Вистла раскинулся перед ним во всей своей унылой, обшарпанной красе. Вистл был заложен людьми и потому лишен элегантной архитектуры и величественности, которую обычно придавали городам эльфийские здания. Он также оказался и самым бедным городом Алборна – королевства довольно богатого.

Слева раздался тяжелый вздох, и Натаниэль вспомнил, что на этот раз путешествует не один, а с Элайт, своим новым оруженосцем. Девушке едва исполнилось восемнадцать, и на лице ее было написано бесконечное уныние. В отличие от Натаниэля, она пошла к Серым плащам не по своей воле – ее подобрали лет десять назад. Оливковая кожа выдавала в ней уроженку Амираски, что на юге Засушливых земель. Не самое безопасное место для сироты.

– Первое задание за стенами Феллиона, и в такой дыре, – пробурчала она. На ней был плотный кожаный плащ, отличительный знак Серых плащей, – новенький, сияющий, сшитый всего пять дней назад. Плащ Натаниэля, посветлевший за годы носки, на его фоне выглядел особенно потертым.

По этим плащам узнавали членов ордена во всем Иллиане: облегает торс тесно, как мундир, но раздвоенные полы спускаются до щиколоток. Натаниэль предпочитал носить перевязь под полой, Элайт же, едва получив меч четыре дня назад, подвесила его поверх плаща. Впрочем, ей шло, надо признать.

На спинах у них крепились одинаковые луки и колчаны. Натаниэлю нравилось ощущать их вес – с луком он чувствовал себя увереннее. Стрелял он лучше других Серых плащей, хоть в ордене и не любили этого признавать. Но что ему сейчас до их мнения? Он предпочел сосредоточиться на другом.

– Вистл обладает некоторым… очарованием, – соврал он.

– Ну почему нас не отправили в Венгору охотиться на троллей? Или гонять бандитов в Ледяных долинах?

Натаниэль слушал это нытье уже четыре дня.

– Чудовища Венгоры – это тебе не котята, поверь тому, кто бывал в тех горах и принес оттуда шрамы.

– Вы из Лонгдэйла, да? Из Железного дола? – спросила Элайт невинным тоном, будто не знала о прошлом Натаниэля, хотя на самом деле в ордене о нем знали все. Но что поделаешь, оруженосцам всегда интересно послушать про черную овцу среди Серых плащей.

– К тому же человека из Амираски Ледяные долины наверняка повергнут в настоящий ужас, – добавил он, уходя от ответа. – Они вполне соответствуют своему названию.

Элайт вздохнула, поняв, что он не повелся.

– Но Вистл… Алек и Бьорн сейчас на краю Диких чащоб, разоряют гнездо песчанников!

– Тогда считай, что тебе повезло. Это последнее испытание, оно должно показать, что ты действительно достойна плаща, а тебе досталось всего лишь задание сопроводить кое-кого в Велию. Алеку и Бьорну, может, вовсе не суждено вернуться! – проворчал Натаниэль и тут же пожалел о своих словах. Элайт с самого детства тренировалась бок о бок с этими ребятами. После неловкого молчания он добавил: – Уверен, они в порядке. С ними Вайга и Селена, они опытные мастера.

– И кого нам нужно сопроводить? – Ноющий подросток уступил место настоящему Серому плащу. Натаниэль мог только порадоваться перемене.

– Я не знаю всех деталей, но приказ отдал сам лорд-маршал Хорварт.

При упоминании Хорварта Элайт сразу навострила уши. Натаниэль ее понимал: еще бы, задание от самого командора Западного Феллиона!

– Наш человек в Вистле сообщил, что губернатор нанял нужную нам личность. Времени у нас мало. Возьмем его и препроводим в Велию, передадим с рук на руки брату Девалю.

– То есть нужно взять его под стражу?

– Пожалуй, придется. А раз сам Дариус Деваль его принимает, значит, этот человек еще и опасен. Понятия не имею, зачем его хотят видеть в столице.

Натаниэль решил не заострять внимания на том факте, что они с Элайт на побегушках у сильнейшего воина в ордене. То, что их цель опасна, его не слишком волновало: он был уверен, что миру уже нечем его удивить.

* * *

К тому времени как они въехали на грязные улицы Вистла, дождь превратился в ливень. Натаниэль пришпорил коня, чтобы побыстрее добраться до укрытия, хотя его бритой макушке хуже не стало бы. А вот короткие волосы Элайт безнадежно прилипли к голове. Улицы мигом опустели: все спешили под крышу, рыночные прилавки стояли пустые – видно, торговцы предвидели непогоду.

Вода текла из водостоков, сбегала с соломенных крыш, размывая грязь, фонари бросали тусклый желтый свет на окна, дым валил из труб. Элайт, глядя на все это, окончательно перестала скрывать отвращение.

Натаниэль провел ее до представительства ордена на северо-восточной окраине города – обшарпанного, готового завалиться здания с потемневшими балками, торчащими из беленых стен.

Они завели лошадей в маленькое стойло, пристроенное к дому, и постучали в темную от сырости дверь. Дождь немилосердно лил за ворот, пока они ждали ответа. Наконец им открыл мальчишка-подросток с кудрявой рыжей шевелюрой и веснушчатым лицом.

– Мастер Бэйл, рыцари приехали! – крикнул он, обернувшись. Что поделать, слишком уж приметные у них плащи.

Натаниэль молча вошел, благодарный за долгожданное тепло очага. Внутри дом являл собой такую же жалкую картину, что и снаружи: все заставлено немытыми кружками и тарелками, книги сложены в опасно высокие стопки, по полу разбросаны грязные свитки. Несколько расставленных по комнате свечей не способны были осветить темные углы и винтовую лестницу.

– Добро пожаловать, брат Голфри, – поприветствовал мастер Бэйл. Он не поднялся – так и сидел с винным кубком в руке. Натаниэль не сомневался, что, окажись на пороге любой другой Серый плащ, мастер тут же вскочил бы.

Увы, от прежнего Бэйла осталась лишь скорбная тень: когда-то он был молод и амбициозен, но после стычки с гулем, оторвавшим ему икру и изуродовавшим лицо, оказался заперт в четырех стенах. Ему было сильно за пятьдесят, он, калека, не мог больше путешествовать и годился только на то, чтобы присматривать за представительством. Даже форменный плащ не налезал больше на его оплывшее тело – приходилось носить обычный черный на меху. Из-за шрамов волосы надо лбом не росли с правой стороны, а с левой свисали спутанными седыми прядями.

– Мастер Бэйл. – Натаниэль коротко поклонился, затем сквозь стиснутые зубы процедил: – Это Элайт Невандар, проходит последнее испытание.

Элайт кое-как пригладила волосы, пытаясь выглядеть поприличнее.

Бэйл обернулся к мальчишке.

– Не стой столбом, принеси еды, питья!

Тот немедленно убежал в дальнюю дверь. Бэйл поморщился, услышав душераздирающий грохот посуды.

– Честно говоря, я удивлен, что лорд-маршал Хорварт послал вас на такое задание. Думал, тебя просто выпнут куда-нибудь на пустошь, и дело с концом.

Натаниэль стиснул рукоять меча так, что кожаная перчатка заскрипела, и бросил быстрый взгляд на Элайт. К счастью, она промолчала.

– Это простое задание. К концу недели снова окажусь на пустошах. А где же будете вы, мастер Бэйл?

Натаниэль заметил на губах Элайт едва заметную усмешку, но сам сохранил невозмутимость.

Глаз Бэйла дернулся.

– Ты, я смотрю, не понимаешь всю серьезность положения, брат Голфри. – Мастер открыл верхний ящик стола, достал туго свернутый свиток и принялся не спеша его разворачивать, пока не показалась восковая печать лорд-маршала Хорварта. – Ты маленький винтик, попавший между больших шестерней. Надеюсь, это задание тебе и впрямь по силам. Король Ренгар Велийский данной ему властью приказал доставить к нему некоего рейнджера по имени Эшер.

Тяжелое молчание, повисшее в воздухе, можно было ножом резать. «Старик оговорился, – подумал Натаниэль. – Точно оговорился».

Вернулся мальчик с двумя тарелками хлеба и сушеной рыбой, замер, не понимая, чего это все вдруг умолкли. Бэйл махнул рукой, прогоняя его.

– Мы должны доставить Эшера к королю Ренгару? – Натаниэль не мог отвести глаз от свитка.

– Нет, вы должны доставить его брату Дариусу Девалю, а уж он явит Эшера пред королевские очи. – Бэйл придвинул к себе тарелку и принялся бездумно закидывать в рот куски рыбы.

Элайт совсем растерялась.

– А кто э…

– Где он? – перебил Натаниэль.

– Снимает комнату в «Зеленой карге», – пробурчал Бэйл с набитым ртом. – Заплатил за несколько ночей.

– Насколько точны твои сведения?

Бэйл перестал жевать.

– Пять дней назад он согласился избавиться от зверя, поселившегося в Вековечной чаще. Порасспрашивал жителей, отправился в лес, а сегодня вот вернулся с головой гигантского волка. Отдал добычу мэру, получил деньги и, как час назад доложили мои источники, сидит в «Зеленой карге», отдает должное их знаменитому золотистому элю.

Пусть мастер был бесполезен для работы «в поле», шпионская сеть его работала безукоризненно. «Давай, спрашивай», – говорил его взгляд.

Натаниэль поскреб четырехдневную щетину. Факты. Нужно больше фактов.

– Почему орден не занялся зверем?

– Я посылал запрос месяц назад. – Бэйл вернулся к еде. – Но свободных рук не оказалось.

– Ну, хотя бы дом в порядке содержишь. – Натаниэль бросил выразительный взгляд на грязь на полу. – Зачем он королю Ренгару?

– Королевские дела нас, простых смертных, не касаются. – Бэйл залпом осушил кубок. – Его величество попросил помощи у Серых плащей, лорд-маршал его уважил. Пусть наши знамена больше не реют над Иллианом, мы все-таки до сих пор королевские подданные, так ведь?

Хотел бы Натаниэль взглянуть на те реющие знамена! Тысяча лет прошла с тех пор, как всем Иллианом правил один король, Гал Тион. После того как эльфы ушли к берегам Айды, король Тион объединил земли, заручившись поддержкой лорда Тиберия Серого, основателя ордена Серых плащей. Члены ордена, как положено настоящим рыцарям, стали опорой королевской власти: разъезжали по стране, восстанавливали справедливость, убивали тварей, охотящихся на простых жителей, несли слово сюзерена по городам и весям.

Теперь же им приходилось жить на пожертвования царственных династий, и то, драгорнцы, обитавшие на островах между Иллианом и Айдой, от их услуг отказались: мол, справляемся сами.

Когда-то у ворот Западного Феллиона толпились прибывшие со всего света смельчаки, но те дни давно прошли: теперь обитель полна только сирот, которым некуда деваться, а очередь добровольцев и вовсе почти исчезла.

Иллиан раздробился на шесть королевств, поэтому Натаниэлю и остальным рыцарям приходилось служить миротворцами и бегать от одного жадного до власти правителя к другому, следя, чтобы и волки были сыты, и овцы целы.

– Он один? – спросил Натаниэль, имея в виду Эшера.

– Один. По слухам, он всегда путешествует в одиночку. – Бэйл налил себе еще вина.

– Меня не слухи беспокоят…

Бэйл кивнул, ничего не объясняя озадаченной Элайт.

– Я пошлю ворона в Велию, предупрежу брата Деваля, что вы едете. Он будет ожидать вас через три дня.

Натаниэль задумался. Взять Эшера без подкрепления, с желторотым оруженосцем… сложно. Если вообще возможно. Либо лорд-маршал Хорварт так в нем уверен, либо решил наконец избавиться от черной овцы в стаде. Натаниэль не сомневался, что дело во втором.

– Передай своему человеку, чтобы ждал нас снаружи «Зеленой карги» и провел через задний ход. Хочу застать Эшера врасплох: внезапность наше лучшее оружие.

Мастер Бэйл бросил взгляд на мальчишку, и тот немедленно ринулся обратно в кухню. Где-то хлопнула дверь.

– Как прикажешь, брат Голфри. – Бэйл передал Натаниэлю пергамент. – Постарайся не помереть.

– Что это ты вдруг обо мне так заботишься?

– А я не с тобой разговаривал, а с ней.

* * *

Когда они добрались до «Зеленой карги», ливень превратился в легкий дождик. Всю дорогу Элайт пыталась выведать у Натаниэля, как он собирается действовать, но в конце концов поняла, что ее наставник витает где-то в своих мыслях. Впрочем, Натаниэль и так не смог бы ей ничего рассказать. Он в свое время поймал немало разных зверей и чудовищ, но как изловить этого – понятия не имел. Человек Бэйла ждал их под балконом постоялого двора, как и договаривались. Тайно, через заднюю дверь, он провел их к столику возле стены. Отсюда Натаниэль мог видеть большую часть зала и стойку.

Цель он нашел сразу: Эшер выделялся среди непримечательных местных жителей. Он постарел с последней встречи, в волосах проявилась седина. Прическу он, впрочем, носил все ту же: волосы до плеч, отросшая челка собрана в маленький хвостик на затылке.

Лица его было не разглядеть – так низко он склонился над стоящими на барной стойке пустой тарелкой и пенящейся жестяной кружкой эля. Одет он был в длинный зеленый плащ, забрызганный грязью, на спине висел короткий меч и туго набитый стрелами колчан. Натаниэль, как лучник, первым делом отметил отсутствие лука, а затем обратил внимание на второй меч – двуручник с шипастым яблоком-навершием, висящий у цели на бедре.

Видя, что Элайт рвется в бой, он решил ее предупредить.

– Этот рейнджер – необычный человек, – прошептал он, хотя Эшер вряд ли бы его услышал за стоящим на постоялом дворе шумом. – Молись, чтобы тебе больше никогда в жизни не встретился такой… уникум.

– А что с ним? Да, он рейнджер, владеет мечом, как мы. И что?

– Прежде чем уйти в леса, он жил совсем иной жизнью. Я впервые встретил его четырнадцать лет назад, когда проходил испытание, как ты сейчас. Своими глазами видел: он зарезал шестерых Серых плащей и убил верховного священника Древесного дола. И все это – с завязанными глазами.

Лицо Элайт озарилось, она с любопытством взглянула на незнакомца.

– Аракеш…

– Убийца высшего ранга, лучший ученик Полночи. Нельзя его недооценивать. – Натаниэль на глаз прикинул расстояние между собой и Эшером, посчитал людей на пути, скорость, с которой нужно наложить и выпустить стрелу…

Рейнджер тем временем осушил кружку и поднял палец, требуя еще.

– Я думала, Полночь – это миф, которым наставники пугают нерадивых учеников. – Элайт изо всех сил старалась не пялиться, но получалось у нее плохо.

– Если бы миф! Полночь – ровесница ордена Серых плащей. Испокон веков они были нашими злейшими врагами, но, так как сделать с ними мы ничего не можем, орден предпочитает их игнорировать. Столетиями мы искали их логово, пытались вычислить членов… Бесполезно. Эшер – первый и единственный аракеш, которого мы знаем по имени, остальные – просто тени.

Скучное задание явно становилось в глазах Элайт все интереснее.

– Значит, Эшер может привести нас в логово Полночи?

– От того, что мы знаем его в лицо, проще изловить его не становится. Попытки были. – Натаниэль мрачно уставился в спину рейнджера, заметив, что перед ним появилась новая кружка. – Навыки аракеша не пропьешь…

– Почему он бросил своих? – Вот теперь Элайт точно заинтересовалась.

– Никто не знает. Слишком он загадочная личность, в этом и проблема. Через пару лет после нашей встречи он вдруг объявился в Лириане, в самом сердце Вековечной чащи. Убил двух своих товарищей, предотвратил покушение на королеву Изабеллу, тем и прославился. До этого десятки лет никто не видел двух мертвых аракешей сразу. Потом он начал появляться то тут, то там, представляясь рейнджером. По слухам, после Лириана Полночь открыла на него настоящую охоту, но кроме слухов мы про этих треклятых убийц ничего не знаем.

– А что от него могло понадобиться королю Ренгару?

– Понятия не имею. Да это и неважно, наша задача – доставить его на место. – Натаниэль помедлил, обдумывая план. – Вот что мы сделаем: зайдем с двух сторон – я справа, ты слева. Меч не вынимай, пока не окажешься вплотную. Прежде чем он встанет, скрутим его, отберем все оружие до последнего ножика. Отведем Эшера к Бэйлу, там подождем рассвета, а потом привяжем добычу к седлу… – Натаниэлю не верилось, что они дойдут хотя бы до пункта «скрутим его», но приходилось делать хорошую мину при плохой игре.

Элайт кивнула, доверившись его опыту. Они поднялись одновременно, направились к барной стойке, лавируя между столами. Натаниэлю показалось, что они прошли несколько миль, прежде чем в нос ему ударил тяжелый запах пота и эля, исходящий от рейнджера. Натаниэль сжал рукоять меча, готовый молниеносно атаковать…

Как вдруг рука Эшера безвольно упала на стойку, выронив кружку, и рейнджер грузно сверзился на пол, опрокинув за собой и стул.

От резкого движения Натаниэль выхватил было меч… и отпустил его, глядя на замершую добычу и не веря своему счастью.

– Ух ты, как просто. – Элайт спрятала клинок и склонилась над неподвижным рейнджером.

– Не на что смотреть, дело Серых плащей. – Натаниэль жестом показал посетителям, чтобы возвращались к выпивке, и присел на корточки, изучая Эшера. За десять лет его лицо не изменилось, разве что прибавилось морщинок, да на правой щеке появился новый шрам наискосок, рядом с первым, вертикальным. Густая с проседью щетина скрывала обгоревшее лицо, но Натаниэль все равно разглядел под левым глазом татуировку в виде черного клыка. Такие знаки наносили обычно скитальцы. Неужто старый убийца – один из них?

– Что теперь? – спросила Элайт.

– Меняем план. – Натаниэль встал и обернулся к хозяину. – Мне нужна комната на ночь и ключ от комнаты этого человека.

Хозяин серьезно кивнул и исчез.

– А ты обыщи его, все оружие оставь за стойкой, заберем завтра.

– Мы останемся тут? С ним?

– Ну, в представительство я его волоком не потащу. Будем охранять по очереди.

Натаниэль снял с рейнджера перевязь и ножны с потайными кинжалами на бедре, Элайт расстегнула нагрудный ремень, и, вместе перевернув спящего, они сняли с его спины колчан и короткий меч. Натаниэля привлекли ножны из шкуры василиска. Рыцарь не удержался: достал клинок, любуясь формой и древними рунами. Щелкнул по металлу, прислушался…

– Что? – спросила Элайт, занятая поиском других потайных ножей.

Натаниэль отошел к окну, ловя клинком лунный луч, и металл в ответ засиял, переливаясь, словно бриллиантовый.

– Сильвир… – Он показал находку Элайт, ее глаза засверкали не хуже меча. – Говорят, за пределами Денахейма можно найти всего несколько фунтов.

Он решил, что пора бы и честь знать, и спрятал клинок обратно в ножны.

– Денахейма? То есть… страны гномов? – Элайт потянулась было к мечу, но не решилась дотронуться.

– Они добывают сильвир из кратера на севере Иллиана, в ста милях от Венгоры. Гномы не любят продавать его чужим, но, говорят, сами они куют из него доспехи и оружие, которое дает преимущество в бою.

– Откуда у него, интересно, целый меч из этой штуки? Думаете, он ради него гнома убил?

Натаниэль начал чувствовать на себе все больше внимательных взглядов.

– Не знаю, и мне все равно. Давай отнесем его наверх.

Элайт подняла колчан, и Натаниэль заметил необычную штуку, прикрепленную к нему, – словно деталь странного лука. Он решил присмотреться к ней позже, после того как привяжет Эшера к седлу.

Глава 3. Вдали от дома

Село солнце, и на высоких, как горы, стенах Драгорна зажглись костры сигнальных огней. Город, съежившийся внизу, представлял собой лабиринт улиц, узких переулков и храмов, в которых легко было заблудиться, а гул тысяч его обитателей не смолкал даже ночью. Драгорнианцы, любящие закрытые пространства, привыкли к шуму и совсем не замечали его.

Для эльфа же… это был ад.

Минуя окраину города, на которой расположились под защитой стен фермы, Галанор задержал дыхание, потуже закутался в плащ и пониже натянул капюшон. Стражники, впрочем, даже не взглянули в его сторону: входящие в город им были интереснее, чем уходящие из него.

Морской воздух освежал. Галанор наконец-то вздохнул полной грудью, стараясь забыть тяжелый дух города и резкий человеческий запах. Что ни говори, его эльфийские слух и нюх были слишком чувствительны для этого места – чтобы хоть как-то спастись от тошноты, приходилось выпивать по несколько зелий в день.

От главных ворот дорога сбегала к изогнувшейся полумесяцем гавани, где стояли сотни лодок и кораблей. Вдоль порта протянулись ряды складов, наемные охранники целыми днями следили, как разрешенные товары и контрабанда курсируют с Иллиана на Драгорн и обратно. На восток же, в Айду, землю восходящего солнца, которую эльфы звали домом, не шел ни один корабль.

Галанор быстро миновал огни порта и вышел на берег, освещенный только луной. Мелкий песок вскоре сменился россыпями камней и наконец – словно остров поднял плечо – остатками фундамента стены, возвышавшимися в ста футах над морем.

Зная, что рядом никого нет, Галанор протянул руку и вызвал шар света размером с ладонь. Шар немедленно взлетел, освещая дорогу. Пришлось целый час пробираться через острые камни и по лужам соленой воды, но вот протока разрезала берег, словно река, и Галанор устремился вниз по ее течению, бредя по колено в воде и не заботясь о том, что полы плаща плывут следом. Наконец протока свернула направо, в глубокую пещеру, уходившую далеко под Драгорн, однако Галанора пещера не интересовала. Он обернулся и направил шар выше, позволяя глазам привыкнуть к тьме впереди.

Перед ним раскинулся Эдейский океан, отделяющий Иллиан от его дома, от Айды, за что Галанор, по правде говоря, был ему очень благодарен. Хватило единственного раза увидеть людей в их естественной среде обитания, чтобы убедиться: куда бы они ни пришли, все переделают под себя, любую землю подчинят своей воле.

Он искренне не понимал, почему его народ тысячу лет назад покинул Иллиан. Нужно было остаться, указать людям их место, показать их ущербность по сравнению с бессмертными! Эльфы были сильнее, быстрее и, будучи долгожителями, куда мудрее. Каждый из них с рождения связан с природой особыми узами, поэтому творить магию для бессмертного народа естественно, как дышать. Ни в волшебных палочках, ни в посохах они не нуждались, использовали разве что кристаллы, когда нужно было сдерживать силу магических колодцев.

Первым делом Галанор приказал бы людям перестать размножаться как кролики. Если бы не это, возможно, и драконы не исчезли бы!

Волна с силой ударила в берег – вдалеке разразился шторм. Черные тучи протянулись на сотни миль от Велии, прибрежного города на краю Иллиана, до леса Амара на берегу Айды. Нечто странное чувствовалось в этом шторме, настолько странное, что по коже бежали мурашки. Особое чутье, настроенное на магию, подсказывало ему, что тучи призвал некий темный маг. Обстоятельство это нарушило его планы, поэтому пришлось прибегнуть к последнему средству.

Он коснулся поясной сумки, полной нужных для этого случая ингредиентов. Два дня ушло на то, чтобы собрать их по совету Мьоригана, более старшего и мудрого, чем он. От воспоминаний об их разговоре горизонт казался еще мрачнее.

– Этот шторм не остановить, Галанор, – сказал Мьориган. Они сидели как будто друг напротив друга, скрестив ноги, прижав к груди небольшие черные сферы, но на самом деле – за сотни миль друг от друга. Сферы соединяли их разумы в иной реальности, за границами осязаемого мира. – Старейшие из нас пытались рассеять его, но не вышло. Мы уже сообщили королю Ренгару. Высадимся выше по берегу, в устье Унмара. Если отправимся прямо в Велию, нас затянет в эпицентр бури.

Галанор, годами изучавший карту Верды, понимал резонность его слов. От восточного Опалового побережья Айды до Сияющего побережья Иллиана ближе всего было добираться через север, где два материка почти смыкались, словно наконечник стрелы.

– Вы потеряете несколько дней, а на юг, в Велию, придется идти пешком, – все же сказал он, пытаясь скрыть тревогу. Его слишком впечатлило столкновение с человеческой жестокостью на улицах Драгорна.

– Не страшись, Галанор, со мной и Фэйлен принцесса будет в безопасности. К тому же король Ренгар наверняка пошлет отряд сопровождения. – В этой реальности Мьориган похож был на сгусток дыма, и Галанор для него, без сомнения, выглядел так же.

– Я боюсь лишь, что шторм помешает нашим планам здесь. Пока океан не успокоится, ни один капитан не пойдет в Корканат.

– Ты непременно найдешь выход, – отозвался Мьориган.

– Кажется, уже нашел. Мы обязательно попадем в Корканат, даю слово.

Галанор почувствовал чужое присутствие – другой эльф вошел в комнату.

– Насколько мне известно, вы с королем уже обменялись подобными обещаниями, – ответил Мьориган, не скрывая высокомерия. Он входил в круг доверенных лиц повелителя эльфов, и потому ему все было известно.

– Так и было, – неопределенно ответил Галанор.

Вернувшись в свою реальность, он поведал остальным, что пора привести в исполнение новый план, и вот уже стоит по колено в холодной воде Эдейского океана.

Бриз сдул с эльфа капюшон, обнажив длинные каштановые волосы, собранные в хвост на затылке. Не обращая внимания на это, Галанор достал из сумки стебель травы варлано, растущей по берегам любого континента Верды, размолол в кулаке сухие листья и рассыпал по воде полукругом, затем, пока течение их не унесло, добавил сверху масла, вытащил пробку из стеклянного флакона и вылил на все это темную жидкость – кровь. Он поморщился от запаха, не желая даже представлять, как Адамар добыл… образец детской крови. Он что-то говорил о борделе как источнике ингредиентов, но Галанор решил не вдаваться в подробности.

Движением запястья он вызвал пламя, поджигая получившуюся смесь, на древнем языке воззвал к морю и стал ждать.

Ничего не происходило. Луна проделала четверть пути по небу, и Галанор напомнил себе, что эльфу в силу происхождения следует быть терпеливым.

Огонь давно погас, светящийся шар тоже, но глаза Галанора привыкли к лунному свету, поэтому эльф вовремя заметил неестественное движение волн, эльфийским слухом уловил выпадающий из ритма прибоя всплеск у камней слева.

Протянув руку, он вызвал еще один шар, скомандовал ему лететь выше и дальше в море. На этот раз всплеск раздался справа – на мгновение над водой взметнулся массивный рыбий хвост.

Галанор подавил желание позвать, объяснить, что пришел с миром. С детства ему рассказывали истории о древнем народе русалок и чудесах моря. Четыреста лет прошло с тех пор, но он накрепко запомнил, что, вызвав представителя морского народа, нужно молчать, уступая ему право на первое слово. Иначе – смерть.

Неестественный штиль накрыл вдруг океан, утихли волны. Галанор стоял, опустив руки так, чтобы их можно было видеть, и вот одно из старейших созданий в мире вышло наконец из тьмы на его зов.

Русал выскользнул из воды бесшумно, словно неведомая сила вытолкнула его наверх. Разумеется, Галанор знал, что имя этой силе – мощный хвост. Массивный плавник высовывался из воды футах в двадцати, сверкая серебром в лунном свете. У пупка создания темная чешуя становилась все светлее, пока вовсе не исчезала, превращаясь в человеческую кожу великолепного золотисто-алого оттенка. Между длинными остроконечными пальцами трепетали перепонки, мускулистая грудь сделала бы честь статуе какого-нибудь божества, каждая мышца была развита так, чтобы русал плыл быстрее, ловче. От середины торса и до подбородка создания тянулась ровная линия шипов.

Галанор успел заметить три жаберных щели на шее, но вот они закрылись, и русал глубоко вдохнул плоским носом, лишенным хрящей.

– Как ты смеешь вызывать меня, обезьяна? – прохрипел он, словно в его горле попеременно открывалось и закрывалось множество мембран. Вполне возможно, что русал уже сотни лет не применял свои голосовые связки.

Галанор на мгновение замер. Как давно он не видел этих созданий! В последний раз – в детстве. Эта широкая челюсть, острые, как бритвы, зубы, бездонные, словно океан, глаза… они как будто затягивали. Вместо волос на голове русала росли… на ум приходило слово «водоросли», но Галанор уверен был, что это нечто совершенно другого рода.

– Говори, человечек! – Русал поднялся выше, хвост вновь на мгновение показался из воды.

– Прошу прощения, но я не тот, кем кажусь. Однако вы и сами наверняка это видите. Иным зрением. – Галанор приподнял голову.

Русал молниеносно оказался рядом, вплотную придвинулся к его лицу, булавочные ноздри раздулись, голова склонилась к плечу, как у любопытной собаки. Трудно было сказать, куда устремлен взгляд его темных глаз, но Галанор был уверен, что он скользнул по его закругленным ушам.

– Мне не показалось… от тебя несет магией. – Русал отпрянул, но запах рыбы остался.

Галанор приложил к уху согнутый палец.

– Это лишь иллюзия, чтобы скрыть от людей мою настоящую сущность.

– Между нашими народами мир и согласие, эльфенок. Почему ты вызвал меня на берегу, который тебе не принадлежит? – с каждым словом речь существа становилась все отчетливее.

– У нас появилась необходимость в помощи вашего народа.

– Необходимость? – эхом отозвался русал. – О, это эльфийское высокомерие! Ты выманил нас кровью юного существа, но я не вижу жертвенных детей. Чем же ты собираешься расплачиваться, эльфенок?

Галанор стерпел оскорбительный тон. Только самоубийца стал бы бросать вызов морскому народу, не зная, сколько их там, под водой. Он вспомнил родителей и перешел на более вежливый тон.

– Простите мою грубость, я забылся – это дело очень важно для меня! Мое имя Галанор из дома Ревири. Меня послал повелитель эльфов. В обмен на услугу просите все, что пожелаете, и я выполню. Даю слово.

Русал задумался.

– Ты не сможешь выговорить мое имя, даже если попытаешься, так что лучше промолчу, не сочти за грубость. Наши требования будут равны твоей просьбе. Проси же.

Галанор уже знал, что скажет. Их миссию нужно было скрывать любой ценой – неизвестно, какие альянсы возникли за пределами Айды. Он был уверен, что морской народ ни с кем больше не связан, но рисковать предстояло не только собственной жизнью.

– Нам, шестерым эльфам, нужно добраться до Корканата. Причину, с вашего позволения, оставлю при себе. – Он поклонился.

Неприятный смешок сорвался с губ русала.

– Как же вы зависимы в своих плаваниях от неба! Какая же умора… – Он на мгновение отвернулся. – Что же, храни свои секреты. Однако знай, что вы с сородичами не выдержите такой заплыв. Ваши легкие слишком малы, ваши тела слишком хрупкие. Ты даже не представляешь, какая будет скорость.

– Это уже наша забота.

– Хм-м, снова магия. Хорошо, эльфенок, но помни, до самого Корканата не видать тебе неба. Наш народ не показывается на поверхности возле этого острова. Думаю, не нужно тебе объяснять, кто его охраняет? – неприязненно ухмыльнулся русал.

Галанор подумал о причинах их путешествия и решил, что упоминать защитника острова правда не стоит.

– Так какова же ваша цена?

Раздвоенный язык скользнул меж губ русала.

– Шесть ваших – значит, шесть наших. Каждый из нас требует по ребенку.

Галанор открыл рот… и не смог издать ни звука. Человеческие дети его не заботили, но невинные души – это невинные души.

– Даже в таком большом городе, как Драгорн, нелегко похитить шестерых детей. Успех нашей миссии зависит от секретности, и нам, уж простите за каламбур, нельзя слишком мутить воду.

– Тогда нет смысла говорить дальше, Галанор из дома Ревири. – Русал начал было опускаться под воду, но Галанор окрикнул его.

– Постойте! Я могу отыскать для вас трех детей!

Сказал – и что-то в его душе умерло.

– Значит, только троих из вас мы доставим в Корканат.

– Если мы попытаемся добыть больше, нас могут заметить! Это поставит план моего повелителя под угрозу. – Галанор понадеялся, что напоминание о том, кто его послал, убедит русала. – Трое детей и все, что захотите в придачу.

Русал расправил мощные плечи и обернулся к океану. Эльфийские уши Галанора уловили едва слышный шепот из-под воды, но слов он разобрать не смог.

– Хорошо, эльфенок. Пусть будут три ребенка, да две самые красивые женщины, что сможешь найти. Даешь ли слово?

Галанор задумался. Выбор у него был невелик.

– Даю.

Удовлетворившись, русал нырнул в родные объятия океана, и в тот же миг волны вновь ударили о берег, потекли в пещеру позади Галанора. Он остался один.

* * *

Солнце наконец взошло и теперь изо всех сил старалось пробить толщу серых штормовых туч, нависших над Драгорном. Получалось у него плохо.

Галанор сидел на деревянном полу, скрестив ноги, и наблюдал за небом через окошко грязной мансарды, которую они сняли, прибыв на остров. Шторм напоминал ему жадное божество, стремящееся поглотить всю Верду. Возможно, то был сам Атилан, король богов, наконец решивший уничтожить свое творение.

Галанор усмехнулся про себя. Если бы боги еще существовали!

Эльфы утратили веру задолго до его рождения, передав собственные суеверия людям. Когда те выбрались из своих Диких чащоб, предки Галанора совершили ошибку, научив их всему, что знали. Несчастные удивительно быстро переняли эльфийскую любовь к богам. Галанор же не понимал, как можно сегодня верить в них, особенно после гибели стольких эльфов.

Если бы только он родился раньше! Не просто сражался в Темной войне, а собственноручно сразил бы безумца Валаниса, самозваного вестника богов.

Одинокий солнечный луч пробился сквозь тучи, проник в окно. Галанор закрыл глаза, наслаждаясь теплом и скучая по дому.

Сияющий город Эландрил с его изящными шпилями и сверкающими фонтанами остался далеко, в шести сотнях миль отсюда, на севере Айды. Взять бы сейчас магический шар и поговорить с отцом… нет, не с отцом – с матерью, может даже с сестрой. Отец наверняка был занят: повелителю давал советы, а от лица Галанора раздавал обещания, чтобы самому возвыситься.

Ему просто хотелось снова увидеть лес. Желание бродить среди гигантских деревьев Амары звало его домой через весь океан, но слова отца все звенели в ушах: «Вся Верда принадлежит нам по праву. Люди еще ковырялись в грязи, а мы уже правили Иллианом. Пусть в грязь и возвращаются!»

Но если люди превратили Иллиан в такую же дыру, как Драгорн, зачем он нужен?

Через открытое окно в комнату вползали человеческая вонь и гудение просыпающегося города. Торговцы зазывали покупателей, паяцы дурачились за мелкую монету.

Мансарда располагалась в бедном квартале, жители которого предавались всем возможным человеческим порокам. Даже в такой ранний час продажные женщины высовывались из окон борделей, торчали в дверях, заманивая клиентов, а пьяницы как раз вываливались из таверн после ночного кутежа, чтобы тут же стать добычей шлявшихся вокруг воров.

Скрипнула дверь, сладкий аромат Лайры заполнил комнату. Лайра тихонько прокралась к нему за спину, склонилась ближе, отведя прядь его каштановых волос. Ее мягкие пальцы нежно коснулись его шеи, теплое дыхание пощекотало щеку.

– Ты что, не ложился?

О, ее голос был просто музыкой для ушей.

– Они назначили высокую цену… – Галанор бросил взгляд на мокрые, запачканные песком сапоги в углу. – Легенды не врут. Им мало детской крови – подавай плоть.

– Ради дела мы заплатим любую цену. – Непоколебимая уверенность Лайры была одной из причин, по которой выбрали именно ее. Решительная. Прекрасная. Смертоносная.

Ее жизнь, как и у большинства после Темной войны, не шла ни в какое сравнение с жизнью эльфов прошлого, занятых стихосложением, пением среди лесов и созданием произведений искусства. Война закалила их, сделала жестче, грубее. Они познали и границы своего бессмертия, и свое превосходство над другими народами. Но оставили Иллиан людям и допустили исчезновение драконов – это была их ошибка, стыд, передававшийся из поколения в поколение.

Какая глупость – почитать богов, когда они сами были богами для других созданий. Пусть это и мысли отца, но Галанор не мог не признать, что согласен с ним.

– Нужно найти трех детей и двух женщин.

– Зачем русалам человеческие женщины? – спросила Лайра.

– Говорят, морской народ, при желании, способен выходить на сушу. В детстве я читал, что они иногда сходятся с человеческими женщинами и производят на свет полукровок. Полукровки эти невероятно преданы морскому народу и обычно становятся их шпионами. Похоже, даже подводные жители присматривают за людьми.

Полукровки наверняка превосходили людей, а может, и эльфов. Неизвестно, становились ли они долгожителями, но их сила и чутье определенно были совершеннее, не говоря уже про невероятные легкие.

Руки Лайры скользнули под его рубашку, оглаживая мускулы.

– Адамар ночью не вернулся. Ему, кажется, понравились эти их бордели… Понятия не имею, как он выдерживает запах.

– Я поговорю с ним, когда он вернется.

– Ладно тебе, пусть развлекается… – Ее ладони спустились ниже.

– Ему нужно быть осторожнее. Хорошо, что он еще никого не убил. Я пошлю за ним Найвин, у нас много дел.

Плотская любовь эльфов и впрямь была опасна для людей: Адамар мог либо переломать человеческой женщине кости своей хваткой, либо до смерти заездить.

Лайра прижалась грудью к его спине, нежно куснула за ухо, щекоча дыханием. Мгновение – и она обошла его, скользнула к нему на колени. Руки Галанора немедленно сами собой легли на ее талию.

– Займешься им позже… – прошептала Лайра.

Вместо ответа Галанор поднял голову, касаясь ее губ своими.