Адская семейка E-Book

Николай Леонов

• Herausgeber: ЭКСМО
• Kategorie: Krimi
• Serie: Черная кошка
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 551

Veröffentlichungsjahr: 2024

Beschreibung

Новый роман о выдающемся сыщике Льве Гурове – герое старейшей детективной серии. За 25 лет вышло около 200 томов тиражом десятки миллионов экз. В одном из провинциальных городов участились случаи киднеппинга. Один за другим пропадают дети богатых родителей, способных заплатить похитителям солидный выкуп. Полковники МВД Гуров и Крячко опрашивают освобожденных заложников, пытаясь воссоздать картину преступления. Но никто ничего не помнит. Только один мальчик смог составить фоторобот похитителя. Оперативники не верят своим глазам: этот человек им знаком. Неужели он живет двойной жизнью? Кровавая развязка наступает в тот момент, когда злоумышленники совершают очередное дерзкое преступление…

Leseprobe

Николай Леонов, Алексей Макеев Адская семейка

© Макеев А.В., 2019

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019

* * *

Адская семейка

Глава 1

Вызов к генералу Орлову оторвал полковника Гурова от работы. Впрочем, так обычно и случалось: стоило ему с головой погрузиться в очередное расследование, как его вызывали к начальнику Управления, чтобы поручить нечто новое, еще более важное. Как правило, Орлов прибегал к помощи своего самого опытного сыщика в случаях особой важности. По пустякам полковника не дергали – это надо было признать. Его направляли туда, где не справлялись другие – иногда целые местные управления. Так что, идя к кабинету Орлова, Гуров гадал, куда его пошлют на этот раз и с какой проблемой ему придется столкнуться.

– Заходи, Лева, – приветствовал его Орлов, когда Гуров вошел в кабинет. – Присаживайся. Сейчас я тебе все объясню.

Произнеся эту обычную, в общем-то, фразу, генерал вдруг замялся, словно не знал, как приступить к делу. Наконец заговорил:

– Возникла необходимость выехать в Рузаев. Ну, ты знаешь – областной центр, крупный город, один из крупнейших в Поволжье…

– И что там случилось, в Рузаеве? Грабежи? Убийства? Разбойные нападения? Может, Сбербанк грабят – ну, как в прошлый раз ты меня посылал…

– Нет, не Сбербанк, – покачал головой Орлов. – Речь вообще идет не о грабежах. И не об убийствах. Все значительно хуже, Лев, значительно хуже…

– Да что же там такое? – заинтересовался Гуров. – Наркотики? Коррупция?

– Плохое, мерзкое дело. Речь идет о вымогательстве. И это не простое вымогательство. Там, в Рузаеве, похищают детей и требуют выкуп. Киднеппинг, как это именуют за океаном.

Лев был удивлен. Такого он не ожидал услышать.

– Но ведь похищения детей прекратились еще в конце 90-х! – воскликнул он. – С тех пор мне как-то не приходилось о таком слышать. Побороли мы эту напасть, извели всех негодяев, кто этим занимался.

– Да, в 90-х извели, – согласился генерал. – А теперь, значит, новое поколение народилось. Да что мы все ходим вокруг да около? Вот, слушай, как обстоят дела. – Он открыл лежавшую перед ним папку: – Череда похищений началась семь месяцев назад, в марте нынешнего года…

– Подожди, ты сказал «череда»? – не сдержался Гуров, перебивая своего начальника. – Там что же, было не одно похищение?

– Не одно, – кивнул Орлов. – И не смей меня перебивать! Просто слушай внимательно. Так вот, тогда, в марте, исчез Леня Красильников, сын Петра Аркадьевича Красильникова, владельца сети оптовых складов и магазинов. Лене было шесть лет. За мальчика потребовали выкуп в миллион…

– Ну, это не так уж много… – заметил Лев.

– Ты так считаешь? – Брови генерала поползли вверх. – Речь ведь не о рублях идет, Лева, – о долларах.

– Вон оно что… – протянул Гуров. – Это получается около шестидесяти пяти миллионов рублей…

– Именно так. Петр Красильников – один из самых богатых людей в Рузаеве, но даже для него сумма была неподъемная. Он вступил с похитителями в переговоры, попытался немного скостить сумму выкупа. Но в результате… в результате ему прислали коробочку, в которой лежал отрезанный палец мальчика.

– Вот сволочи! – не сдержавшись, воскликнул Лев. – Какие же сволочи! Таких не задерживать надо, а сразу убивать!

– Я вот так же отреагировал, когда узнал этот факт. Ничего человеческого у этих людей нет. Так вот, после этой посылки Петр Красильников больше не медлил. Продал часть бизнеса и заплатил выкуп.

– А мальчика вернули?

– Да, Леня вернулся домой. Но с тех пор уже никто не пытался спорить с похитителями, торговаться с ними. Все следующие жертвы послушно исполняли все требования преступников. Было только одно исключение. Ну, да я тебе все пересказывать не собираюсь – сам прочитаешь. – И Орлов подвинул папку по столу к Гурову.

Тот взял в руки толстое хранилище документов, вместилище подлостей, мучений, людского горя и, скривившись, посмотрел на него так, словно смотрел на змею.

– А почему мы должны заниматься этим делом? – спросил он. – В конце концов, киднеппинг – не такое уж сложное явление. Я вспоминаю, что в 90-е годы местные РУБОПы успешно справлялись с такими преступлениями.

– Видимо, рузаевский похититель изучил опыт своих предшественников, – ответил Орлов. – Учел их ошибки и старается их не повторять. Во всяком случае, за эти семь месяцев оперативникам так и не удалось выйти на его след. Похищения продолжаются. Среди бизнесменов и вообще богатых людей паника. Одни усиливают охрану детей, никуда их из дома не выпускают, а другие начали уезжать из Рузаева. А когда богатые люди уезжают, то и бизнес их сворачивается. Для города это плохо. Да и для репутации наших правоохранительных органов тоже нехорошо.

– Ты говоришь о преступниках то «они», то «он», – заметил Гуров. – Разве полиция не установила число бандитов?

– Да, представь, даже это толком неизвестно, – ответил Орлов. – Я разговаривал с руководителем рузаевского управления генералом Стародубцевым. Он сказал, что его люди отработали не то пять, не то шесть версий. Даже задержали кого-то. Но потом задержанного пришлось отпустить – стало ясно, что этот человек к похищениям не причастен. Они собрали множество данных о всех шести похищениях, свидетельства очевидцев, снимки… Ну, ты все это сам увидишь.

– Выходит, мы не знаем о похитителе ничего… – задумчиво произнес Лев.

– Да, почти ничего, – кивнул Орлов. – Единственное, что сделали рузаевские следаки – это дали преступнику кличку. Они назвали его Крысолов.

– Ага, это намек на того крысолова из сказки, который на дудочке играл. Он там сначала крыс выманивал, а потом и детей увел.

– Именно так. О музыке там речь вроде не идет, но, может быть, я не слишком внимательно читал. Вот, сам ознакомишься.

– Ознакомлюсь, конечно… – протянул Гуров, продолжая вертеть в руках папку. Против поручения он не возражал, но покидать кабинет генерала что-то не спешил. Орлов заметил замешательство своего лучшего оперативника и спросил:

– Тебя что-то смущает, Лева? Или что-то непонятно?

– Да, смущает! – признался Гуров. – Характер преступления меня смущает. К расследованию нужно подходить с холодной головой, спокойно. А я к этим уродам, которые детей воруют, мучают, не могу спокойно относиться. Я ведь с подобными делами еще в 90-е сталкивался и тогда тоже не мог спокойно к ним относиться. Я их ненавижу, словно своих злейших врагов! Передушить их готов! Ни к кому у меня такого отношения нет – ни к грабителям, ни даже к убийцам. И я боюсь, что это мое излишне эмоциональное отношение может помешать расследованию.

– Понимаю тебя, Лев, очень даже понимаю, – сочувственно посмотрел на него генерал, – но освободить от этого дела не могу. Если хочешь знать, я уже три месяца медлю. Ко мне еще в июле генерал Стародубцев обращался, просил прислать опытного оперативника в помощь местным кадрам. Вот конкретно о тебе речь и шла. Но я тогда отложил это дело, не стал тебя трогать. Но теперь, после нового похищения…

– А что, последний эпизод был совсем недавно? – уточнил Гуров.

– Ну да, в начале сентября. Прямо со школьной линейки девочку похитили. И до сих пор ее не освободили. Сейчас как раз переговоры идут. Может, ты еще застанешь это дело до его завершения. А что касается твоей, как ты выражаешься, излишней эмоциональности, слишком личного твоего отношения к похитителям… Я тебя, Лев, давно знаю. Уже лет двадцать ты у меня под началом служишь, так?

– Да, не меньше.

– Ну вот, и за все эти двадцать лет я не помню случая, чтобы ты сорвался, впал в излишнее возбуждение и этим нанес вред проводимому расследованию. В том и состоит твое ценнейшее качество, что твое горячее сердце никогда не мешает твоей умной голове. Не думаю, что и в этот раз возникнут какие-то помехи. Так что хватит колебаний: бери эту папку, езжай в Рузаев и приступай к расследованию.

Гуров тяжело вздохнул, но возражать генералу не стал. Взял папку, поднялся, направился к двери. Но, дойдя до нее, обернулся и спросил:

– Петр, а Стаса Крячко разрешишь с собой взять?

– Вообще-то не хотелось бы, – ответил Орлов. – Мало того что тебя с твоего участка сниму, так еще второго хорошего оперативника в этот Рузаев посылать… Не слишком ли жирно – два полковника на одно дело? И потом, это все же не с продажными судьями или мэрами бороться. Тут другое дело, тут тебе целое областное управление будет готово на помощь прийти.

– Так-то оно так, – согласился Гуров. – Но ты же сам говорил: это дело тоже особенное, только в другом роде, чем ситуация с продажными судьями или следователями, пошедшими против закона. Тут дети. Мы обязательно должны преступника отыскать. А Стас может подсказать верный ход. Мне с ним удобно рассуждать вместе, гипотезы строить.

Орлов крякнул с досады, но затем махнул рукой:

– Ладно, бери своего друга Стаса. Но тогда вы тем более должны мне результат обеспечить. Вдвоем – обязательно должны!

Глава 2

В Рузаев сыщики приехали ранним утром. Они специально выбрали такой поезд: решили начать расследование с самого утра, не теряя времени на сон и устройство на новом месте. Когда вышли из вагона, к ним подошел высокий человек лет тридцати пяти, черноволосый. Хотя сентябрьский денек выдался не таким уж теплым и большинство людей вокруг ходили в куртках или пиджаках, встречавший словно не чувствовал холода и был в одной рубашке с короткими рукавами.

– Капитан Костиков! – представился холодостойкий молодец. И тут же обратился к Крячко: – А вы, как я понимаю, полковник Гуров?

– Не угадал, капитан, – ответил Крячко. – Хотя ничего удивительного в твоей ошибке нет. Я вон какой мужчина видный, а Гуров и ростом ниже, и с лица совсем не красавец… Вот он, Гуров. – И Стас указал на своего друга.

Капитан смутился, однако не слишком сильно.

– Извините, что обознался, товарищ полковник, – обратился он к Гурову. – Я веду дело о похищениях детей. И генерал Стародубцев послал меня, чтобы вас встретить, ввести в курс дела. Ну а потом продолжать работу, уже под вашим руководством.

– Стало быть, это ты нас сюда вызвал? – грозным голосом спросил Крячко.

– Нет, я не вызывал, – ответил Костиков. – Я продолжал надеяться, что нам своими силами удастся распутать это дело и поймать преступника. Но начальник управления заявил, что ждать больше нельзя… Да что же мы стоим? Поехали в гостиницу, машина ждет. Номера я вам заказал в лучшей нашей гостинице «Плес».

– Гостиницу пока отставим, – ответил Гуров. – Мы не отдыхать сюда приехали, а работать. Так что вези ты нас, капитан, прямо к себе в управление. Ознакомимся с делом подробнее. Потом, может быть, возникнет необходимость поговорить с детьми, которые стали жертвами похитителей. Ну, с экспертами еще побеседуем. В общем, работать будем.

– Есть, работать! – с улыбкой произнес Костиков. – Тогда пошли к машине.

Спустя несколько минут они уже ехали к управлению. Лев внимательно осматривал улицы, по которым они проезжали. Он до этого не был в Рузаеве и хотел составить впечатление о городе.

– Скажите, товарищ полковник, вы ведь уже изучили материалы, которые мы успели собрать? – спросил Костиков, чуть обернувшись к пассажирам.

– Да, изучил, – ответил Гуров.

– Это хорошо. Тогда мне не придется повторять самые основные факты. Можно будет сразу перейти к подробностям дел, а главное внимание уделить нашим поискам убийцы.

– Да, мы слышали, что вы даже кого-то задержали… – заметил Крячко.

– Было дело, – подтвердил капитан. – Задержали. А потом пришлось отпустить. Ну, я вам позже расскажу.

Они подъехали к управлению. Костиков предложил гостям оставить вещи в машине, а самим подняться на третий этаж, к нему в кабинет.

– Там у меня в компьютере все данные забиты, – объяснил он. – И фотографии, и описание мест преступлений.

Однако вышло немного иначе.

Когда они поднялись на второй этаж и уже повернули к следующему лестничному пролету, вдруг сзади их окликнули:

– Костиков! Постой!

Капитан обернулся, невольно обернулись и сыщики. К ним спешил молодой парень с погонами лейтенанта.

– Это кто с тобой? – спросил он, подходя. – Случайно не товарищи из Москвы?

– Да, это полковники Гуров и Крячко, – ответил капитан. – Они захотели сразу приступить к расследованию, так что ты нас не держи, сейчас не до разговоров.

– Какие же разговоры? – воскликнул лейтенант. – Тут не о разговорах речь идет. Генерал мне строго наказал: как только гости из Москвы приедут, сразу вести их к нему. Он хотел познакомиться, побеседовать.

На лице Костикова обозначилась легкая гримаса досады, но он тут же стер ее и сказал:

– Ну, раз начальник управления требует, значит, надо идти. Вы не возражаете, товарищ Гуров?

– Нет, не возражаю, – ответил Лев. – И правда, надо представиться, познакомиться. Вместе работать будем.

Они прошли в глубь коридора, лейтенант услужливо распахнул дверь в приемную, затем, без остановки, открыл обитую кожей дверь в кабинет. Гуров вошел первым, за ним Крячко и капитан Костиков.

Хозяин кабинета, начальник Рузаевского управления внутренних дел генерал Стародубцев, увидев входящих гостей, поднялся из-за стола и поспешил к ним навстречу.

– Добрый день, добрый день! – пророкотал он. Голос у Стародубцева был низкий, раскатистый. – Как я понимаю, это вы Лев Иванович Гуров? Рад знакомству. А это, как я полагаю, ваш товарищ, полковник Крячко?

– Все верно, товарищ генерал, – ответил Гуров.

Генерал предложил им садиться, сам тоже сел и деловым тоном произнес:

– Я рад знакомству с такими известными оперативниками, о которых в системе МВД легенды ходят. Рад – и в то же время огорчен. Огорчен тем, что сами мы не смогли справиться с поимкой преступников. Да и повод для нашей встречи печальный. Крадут у нас детей, и никак нам не удается прекратить это позорное явление!

– Генерал Орлов мне говорил, что несколько дней назад произошло очередное похищение, – сказал Гуров. – Похитили девочку прямо во время школьной линейки. И еще он говорил, что ребенка пока не вернули и я могу застать момент передачи его родителям. Это так? Девочку еще не вернули?

– Вернули, Лев Иванович, – ответил Стародубцев. – Так что участвовать в операции «Возвращение» вам не удастся. Я понимаю, вы надеялись, что удастся арестовать преступника, или одного из его сообщников, в этот момент. Да и мы на это надеялись. Крепко надеялись! Даже специально несколько затягивали переговоры с похитителями, хотели подгадать к вашему приезду, чтобы вы смогли в этом эпизоде поучаствовать. Но похитители словно подслушали наши соображения – они, наоборот, стали торопить нас, требовать, чтобы передача выкупа произошла как можно скорее. Грозились убить ребенка, если их требования не будут выполнены. Ну, нам ничего не оставалось, как согласиться. В общем, передача состоялась вчера. Девочка дома.

– А вы не рассматривали такой вариант, что похитители могут иметь своего человека в ваших структурах? – спросил Гуров. – Вот вы сказали, что преступники словно бы вас подслушивали. А может, так и было?

Генерал переглянулся с капитаном и развел руками:

– Конечно, полностью застрахованными от такой напасти мы себя не чувствуем, но… Никогда прежде у нас такого не было. Взятки наши сотрудники брали, да, такое случалось. А чтобы вступить в сговор с бандитами, причем с такими, кто детей похищает, калечит… Нет, никак не могу в такое поверить…

– Значит, вы такую возможность не рассматривали. Ничего, мы с полковником Крячко попробуем это проверить. Нам это будет сподручнее – дружеских отношений ни с кем здесь у нас нет, предубеждений тоже.

– Хорошо, проверьте и это, – кивнул Стародубцев и поднялся с кресла: – Ну, не стану вас дольше задерживать. Работы впереди много. Если возникнут какие-то просьбы, что-то потребуется – немедленно обращайтесь прямо ко мне. Я дам указание своему помощнику, – тут Стародубцев кивнул в сторону закрытой двери, и Гуров понял, что он говорит о лейтенанте, который проводил их в кабинет, – чтобы он без промедления докладывал мне о ваших запросах.

Гости попрощались с хозяином и снова направились на третий этаж. Когда вошли в маленький кабинет Костикова, тот включил компьютер и предложил им садиться так, чтобы им было видно все, что появляется на экране.

– Итак, начнем с самого начала, – сказал капитан. – 3 марта нынешнего года возле своего дома был похищен сын Петра Красильникова Леонид. За мальчика потребовали выкуп в миллион долларов. Отец ребенка не располагал такой суммой. Он вступил в переговоры с похитителями, пытался скостить сумму, выторговать себе отсрочку. Однако похитители уступать не хотели. Они не согласились уменьшить сумму выкупа ни на один рубль. Единственное, в чем они сделали уступку, – дали Петру Аркадьевичу дополнительное время, чтобы он успел получить кредит, а также продать часть своих магазинов. Однако, поскольку отец мальчика не смог выдержать и новый отпущенный ему срок, похитители прислали ему отрезанный палец ребенка. После этого деньги были уплачены, и мальчика вернули. Следующий эпизод…

– Погоди про следующий, – остановил его Лев. – Вопросы есть. Ты говоришь, ребенок был похищен возле своего дома. Он что, гулял один?

– Да, там совершенно безопасное место, – ответил Костиков. – Охраняемая территория, кругом ограда, у въезда имеется будка, там дежурит охранник. Этот комплекс существует уже пятнадцать лет, и ни разу не было ни одного криминального случая. Даже квартирных краж не было.

– Как родители узнали о похищении?

– Спустя два часа, когда они уже обнаружили, что ребенок пропал, им позвонили. Сказали, что ребенок похищен, и назвали сумму выкупа. Сумма была такой запредельной, что отец вначале думал, что это розыгрыш. Но когда мальчик не вернулся к ночи и когда последовал второй звонок, родители поняли, что все всерьез. Обратились к нам, а также начали собирать деньги…

– Голос по телефону был мужской или женский?

– Мужской. И во всех остальных случаях был мужской голос. Там у нас насчет голоса отдельная страница имеется… – Капитан кивнул на компьютер. – Впоследствии, при следующих звонках, которые все проходили под нашим контролем, голос похитителя записывался. Эксперты разложили его по частотам и выяснили, что звонил один и тот же человек. Однако опознать звонившего будет трудно, поскольку голос сильно искажен с помощью специальной приставки.

– То есть похититель – человек подкованный, – заметил Крячко. – И специально готовился к преступлению.

– Как долго ребенок пробыл у похитителей? – продолжал расспрашивать Гуров.

– Восемь дней.

– Переговоры шли каждый день?

– Да, утром и вечером.

– Родители требовали, чтобы им показали ребенка? Хотели удостовериться, что он жив?

– Да, такие требования они заявляли с первого дня, – кивнул капитан. – Но похитители категорически отказались их выполнить.

– А на экране? По скайпу?

– Нет, никаким образом. Они два раза дали ребенку трубку, так что родители могли с ним поговорить. И это все.

– Проясни эпизод с отрезанным пальцем, – попросил Лев. – В какой из дней это случилось? Как был доставлен палец?

– Уже на второй день после похищения Петр Красильников понял, что похититель от своего не отступит, и принял решение выполнить все его требования, – начал рассказывать Костиков. – Он знал, что свободных денег, такой суммы, у него нет, и попросил неделю отсрочки, чтобы успеть оформить кредит. Похититель согласился ждать два дня. Красильников стал продавать магазины, но сделка затягивалась. Прошло три дня. Вечером третьего дня жена Красильникова, Татьяна, пошла выбрасывать мусор, а заодно заглянула в почтовый ящик. И там, в ящике, обнаружила маленькую пластиковую коробку. В ней лежал палец…

– Понятно, – кивнул Лев. – Теперь вот какой вопрос. Почему ты говоришь о похитителях то как об одном человеке, то как о многих?

– Мы с самого начала полагали, что имеем дело с бандой, – объяснил капитан. – Одному человеку не под силу потянуть такое дело. Нужно ведь не только похитить. Нужно организовать содержание ребенка, чем-то его кормить, закупать продукты. И при этом вести переговоры, а затем организовать передачу ребенка и получение денег. Однако похититель все время утверждал, что он один. Он все время говорил о себе «я»: «Я решил», «Я привезу», «Я обещаю»… Так что мы не знали, что и думать. И сейчас не знаем. Поэтому и говорим так: то «он», то «они».

– Теперь о телефоне. У вас был его номер, вы наверняка провели биллинг, установили место, откуда звонили. И что, это никак не помогло?

– Нет, не помогло, – покачал головой Костиков. – Номер мы, конечно, установили. Стали изучать, откуда он взялся. Этот номер у нас не числился. Выяснили, что он принадлежал приезжему из Узбекистана. Этот гражданин был у нас в прошлом году, и сейчас его на территории России уже нет. Мы сделали запрос в органы Узбекистана, они сказали, что будут искать, но пока ничего не нашли.

– А сам телефон?

– И телефон не нашли. Когда вся история с первым похищением закончилась и Леня вернулся домой, мы надеялись, что преступник выбросит телефон, мы его найдем и сможем из него получить кое-какую информацию. Однако телефон так и не был найден. Последний звонок с него был сделан недалеко от берега Волги, и мы полагаем, что преступник выбросил телефон в реку. Причем, возможно, бросал с моста на середине реки. То есть достать его невозможно.

– Но вы ведь смогли определить место, откуда звонили?

– Места все время были разные. Скорее всего, преступник звонил из машины, он непрерывно перемещался. Переговоры старался не затягивать. Мы определяли места, откуда шли звонки, но когда туда прибывала опергруппа, там уже никого не было.

– Хорошо, – сказал Гуров. – Правда, остались еще вопросы, связанные с показаниями ребенка – ведь вы снимали с него показания после освобождения?

– Конечно, несколько дней беседовали, – кивнул капитан.

– Вот, остались эти вопросы. Но я их задам потом. Теперь можно переходить к следующему эпизоду.

– Вот, слушайте про следующий эпизод…

Глава 3

– Не успели мы порадоваться освобождению Лени, – начал свой рассказ капитан, – как 1 апреля исчезла Оля Гурьянова.

– Прямо в День смеха, – заметил молчавший до того Крячко. – Выходит, у этого бандита есть чувство юмора.

– Да, не иначе, – согласился капитан. – Так вот, после похищения Лени большинство состоятельных людей наняли охранников, чтобы сопровождали их детей, следили за ними. Был охранник и у Оли. Он встречал девочку у дверей квартиры и сопровождал ее до самой школы…

– Минутку! – прервал его рассказ Гуров. – Так эта Оля – школьница?

– Да, виноват, я забыл сказать, – поспешил поправиться капитан. – Оле Гурьяновой на момент похищения было девять лет. Сейчас уже исполнилось десять, она перешла в четвертый класс. А в апреле училась в третьем. Значит, охранник Николай Гнатюк вез ребенка в школу на машине. А потом подходил к моменту окончания занятий, встречал Олю и вез домой. Так было и 1 апреля. Все шло стандартно: утром Николай встретил девочку, отвез в школу, в час дня встретил после школы, довез до дома, проводил до подъезда – и поехал домой. А спустя полчаса ему позвонила Ирина, мать Оли, и спросила, где дочь. Николай удивился и объяснил, что довел Олю почти до квартиры. На что Ирина ответила, что дочь до квартиры не дошла.

– То есть девочку похитили уже в подъезде? – уточнил Стас.

– Да, в проходе между входной дверью и вестибюлем. В вестибюле есть камера наблюдения, у подъезда тоже имеется. А в этом проходе ее нет. Впрочем, те две камеры нам тоже ничего не дали. Как выяснилось, обе были заклеены изолентой. Так что мы располагаем только рассказом самой Оли, и который мы услышали спустя несколько дней, когда девочку вернули.

– Так что рассказала Оля? Кто ее увел? Или ее оглушили и унесли в бессознательном состоянии?

– Нет, Оля была вполне в сознании и шла добровольно. Шла, держа похитителя за руку. Дело в том, что человек, который ее увел, был полицейским.

– Ничего себе! – воскликнул Станислав. – Так это, получается, ваш человек! Значит, по рассказу ребенка вы могли составить его фоторобот и вычислить «крота»!

– Не так все просто, товарищ полковник, – покачал головой капитан. – Да, мы попробовали составить фоторобот похитителя. Но дело в том, что он принял меры маскировки. По словам Оли, в подъезде к ней подошел «дядя полицейский» и сказал, что ей нужно пройти с ним для беседы. Дядя был очень ласковый и очень важный: с густыми усами, бородой, с мохнатыми бровями. В общем, как Дед Мороз, только молодой. Никакого недоверия или тревоги этот «дядя полицейский» у нее не вызвал. Он усадил Олю в машину и куда-то повез. Город девочка знает плохо, поэтому не смогла описать места, по которым они проезжали. А когда они доехали до нужного места и остановились, поведение «полицейского» резко изменилось. Он связал девочке руки, заклеил рот скотчем, надел на глаза повязку и в таком виде завел ее в дом.

– И сколько еще человек находилось в этом доме, она не знает? – спросил Гуров.

– Нет, не знает.

– Ладно, оставим пока в стороне подробности похищения Оли. Что с ней было после похищения? Да, и ты не сказал о ее родителях. Кто ее отец?

– Отец Оли – Павел Викторович Гурьянов, владелец строительной компании «Этаж», – ответил капитан. – С него потребовали выкуп чуть меньшего размера, чем с Петра Красильникова, – тридцать миллионов рублей. Гурьянов уже знал историю с отрезанным пальцем Лени, поэтому торговаться не стал. За четыре дня он собрал нужную сумму, и состоялся обмен. Девочку вернули. Ничего примечательного в этом эпизоде больше не произошло.

– Как велись переговоры? Снова по телефону?

– Да, конечно.

– Олег Гурьянов требовал, чтобы ему показали дочь? Или хотя бы дали услышать ее голос?

– Да, требовал. Ему дали услышать голос Оли. Один раз.

– Засечь местонахождение похитителя и девочки не удалось?

– Почему же, место засекли. Мы определили, что звонок был произведен из района лесопарка «Иванова поляна». Туда, естественно, был направлен наряд. Но никаких следов Оли и ее похитителя не нашли.

– Скажи, капитан, – вступил в разговор Крячко, – а вы в эти дни не проверяли пустующие дома? Дачи? Не подключали к поискам участковых, чтобы они искали нечто необычное на своих участках?

– Пустующие дома проверяли, – ответил Костиков. – Дачи тоже проверяли. А вот участковых подключать не стали. Мы опасались, что похититель может занервничать и убьет ребенка.

– После апреля произошло еще четыре похищения. Жертвами стали три мальчика и одна девочка. 4 мая был похищен Алеша Вантеев, 7 лет. За него потребовали выкуп в двадцать миллионов. Деньги были уплачены, ребенок возвращен. 20 мая исчез Саша Моторный, 9 лет. За него потребовали, можно сказать, небольшой выкуп – всего пятнадцать миллионов…

– Интересно, а почему похитители так резко снизили свои требования? – спросил Крячко. – С первых двух родителей требовали совершенно неподъемные суммы – шестьдесят пять, тридцать миллионов. А тут запросы гораздо скромнее.

– Нас тоже заинтересовал этот вопрос. Мы изучили финансовое положение всех родителей похищенных детей и пришли к выводу, что преступники тоже тщательно изучали эти данные. Суммы выкупа не брались «с потолка», а вытекали из состояния предпринимателей, чьи дети становились жертвами похитителей. Они начали с самых богатых людей Рузаева, а потом пошли уже по людям менее состоятельным. Суммы выкупа становятся меньше, но все равно они находятся на пределе возможностей родителей. Каждый раз им приходится напрягать все силы, жертвовать частью бизнеса, чтобы выполнить требования преступников. Вот и для Сергея Моторного сумма пятнадцать миллионов была огромной. И тут сын, так сказать, решил прийти на помощь отцу. Как мы потом выяснили, он сделал попытку сбежать из заключения.

– Вот как? – воскликнул Крячко. – Была такая попытка? И чем же она закончилась?

– Ничем хорошим. Мальчика поймали недалеко от дома, где он содержался. Поймали, избили, а затем, в виде наказания, отрезали у него палец. Как и у первой жертвы, Лени Красильникова. И прислали этот палец отцу – без всяких объяснений. О том, что сын пытался бежать, Сергей узнал позже, когда мальчик вернулся домой.

– С этим Сашей Моторным надо будет поговорить, – сказал Гуров. – С ним – в первую очередь. При таком характере он мог многое заметить и многое может рассказать.

– Я с ним уже беседовал, ничего особенного он не рассказал, – скептически заметил капитан. – Но, может, вам больше повезет. Иду дальше. 8 августа похитили Егора Богатырева, 7 лет. За него потребовали выкуп в семнадцать миллионов. Деньги были уплачены, ребенок вернулся. И, наконец, последний эпизод, о котором вы уже слышали. 1 сентября, сразу после торжественной линейки в школе, была похищена Лена Сорокина, 8 лет. За нее потребовали одиннадцать миллионов. Переговоры шли неделю. Надо заметить – они были задержаны по нашей инициативе, чтобы вы успели приехать и принять участие в процедуре обмена. Но похитители стали угрожать искалечить девочку, и нам пришлось уступить. Лена вернулась домой. Вот весь список.

Некоторое время Гуров молчал, задумчиво барабаня пальцами по столу. Потом спросил:

– Как происходил обмен? Где?

– Каждый раз в другом месте, – ответил капитан. – У нас тут есть пригородный лес, точнее, лесопарк. Я вам о нем уже говорил, он называется «Иванова поляна». И в трех случаях возврат похищенных детей происходил там. В остальных трех случаях – в других местах. Один раз это случилось в лесном массиве близ поселка Шаболовка. Один раз – на трассе, которая ведет в райцентр Дубки. А вот в самый последний раз похититель нас удивил. Он изменил своей любви к лесам и назначил встречу в крупном торговом центре «Изумруд» в самом центре города.

– И вам ни разу не удалось подготовить операцию по задержанию преступников? – спросил Крячко.

– Они не давали нам на это времени, – объяснил капитан. – Каждый раз преступник выходил на связь и назначал место обмена за час до его совершения. Всего час! Какую операцию за это время подготовишь? Мы едва успевали прибыть на место…

– Ты не сказал, как проходила сама передача денег и возврат детей, – напомнил Лев.

– Обычно это выглядело таким образом, – начал рассказывать капитан. – Машина с родителями ребенка прибывала в назначенный район. Почти сразу с ними связывались похитители и давали указание, куда ехать дальше. Причем требовали ехать быстро, не медлить. Все время следовали новые указания: «Сверни налево… теперь направо… спустись в овраг… еще раз налево…» А в какой-то момент внезапно звучала команда: «Теперь выбрось пакет! Бросай, бросай! И езжай дальше, не оглядывайся!» Когда дело происходило впервые, Петр Красильников, отец Лени, занервничал, стал кричать, что не верит, требовал, чтобы ему показали сына… Бандит в ответ тоже начал орать, что, если отец не будет выполнять его указания, он получит сына, но частями. Так что Петр все же выбросил пакет в кусты…

– И что потом?

– Потом последовала команда еще пару раз свернуть, и в итоге Петр выехал на небольшую поляну. Там на стволе дерева сидел Леня.

– Вот как… А деньги? Кто их взял? Ведь вы, как я понимаю, ехали следом за отцом и прибыли к месту, где выбросили пакет с деньгами, спустя две-три минуты?

– Да, мы там были буквально через три минуты. Но никакого пакета там уже не было. Кто его забрал, когда, мы не знаем.

– Вы пытались взять след? Использовали служебных собак?

– Мы использовали все, – устало заверил Костиков. – Служебных собак, вертолеты, спецназ, который прочесал лес… В итоге задержали полтора десятка грибников и других отдыхающих. Похитителей как след простыл.

– Может, там были подземные ходы? – предположил Крячко. – Вы их не искали?

– Искали, – кивнул капитан. – Не было там никаких ходов. И укрытий не было, и землянок. Следы, правда, были. Кто-то подбегал к месту, где был выброшен пакет. Но затем этот человек выбегал на шоссе – и словно в воздухе таял. По другую сторону дороги его следов уже не было.

– А машины? Может, там была машина? – спросил Станислав.

– Вы что, думаете, мы не проверяли такую возможность? Про машину мы в первую голову подумали. Я же говорю – мы использовали вертолеты, подключали ГАИ… Не было там никаких машин.

– А эти дачники, грибники, которых вы задержали в лесу, – сказал Гуров, – они точно не были причастны к исчезновению пакета? Вы хорошо их проверили?

– Проверили всех очень тщательно, – заверил Костиков. – Так тщательно, что на нас жалобы посыпались. Люди стали в прокуратуру жаловаться, журналистов привлекать. Говорили, что мы хотим против обычных граждан дела фабриковать, объявить их похитителями. В общем, целый скандал случился.

– А дети что показывают? Кто их доставлял к месту обмена, на эту самую полянку? Как доставляли?

– Дети находились в сонном состоянии. Врачи установили, что перед передачей их напоили опиоидами, они погрузились в транс и плохо воспринимали действительность. Так что дети нам ничего рассказать не могут.

– А вот этот последний случай, как с ним? Ну, когда обмен происходил в торговом центре. Как там все было обставлено?

– В случае с центром «Изумруд» нас известили о месте передачи ребенка не за час, а всего за полчаса до назначенного времени. Где именно в торговом центре будет обмен, похититель не сказал. Передачу денег должна была осуществлять мать Лены, Людмила Сорокина. Когда она вошла в здание центра, похититель начал ее «вести»: передавал все новые команды, куда она должна идти. Следуя его указаниям, Людмила сначала спустилась в подвальный этаж, на парковку, затем поднялась на самый верх, на третий этаж. Потом ее снова спустили вниз, велели пройти в другое крыло, в котором расположен киноцентр, и снова подняться наверх, в этот центр. Там приказали купить билет на сеанс, который только что начался. Она вошла в зал, когда свет уже погасили, и сразу наткнулась на какого-то человека. Он сказал: «Давай деньги и забирай свою девчонку». Людмила почувствовала, что к ней подтолкнули девочку. Естественно, она тут же забыла про все остальное: стала обнимать дочь, тормошить ее, расспрашивать…

– Ну, про мать все понятно, – кивнул Лев. – Но ваши люди, которые там были, – они ведь не обнимали ребенка. Неужели они не успели схватить человека с пакетом?

– Не успели, – признался капитан. – Этот человек словно растворился в темноте. Мы, естественно, прервали сеанс, заставили включить свет и проверили всех зрителей. Но человека с деньгами среди них не оказалось. Там сплошь были родители с детьми – ведь в этом зале показывали какой-то мультик.

– А выход вы проверяли? – спросил Крячко. – Там, наверное, был запасной выход?

– Был, – кивнул Костиков. – И он стоял полуоткрытый – через него явно кто-то только что вышел. Скажу вам больше – там в коридоре висела камера наблюдения. Но она оказалась испорченной. Мы, разумеется, анализировали записи с соседних камер, но никого подозрительного они не зафиксировали.

Глава 4

– Да, противник у нас серьезный, – подытожил Гуров, когда капитан закончил рассказ о провале операции в торговом центре. – По всему видно, что к похищениям он очень тщательно подготовился, продумал все детали. Каждый раз похититель проделывал большую работу. Каждый раз! Это не обычный бандит, это преступник высшего класса! Хотя, конечно, предусмотреть абсолютно все невозможно. Обязательно должна оказаться щелочка в его обороне, через которую мы к нему подберемся. Вот давай теперь и займемся этой щелочкой. Ты говорил, что вы кого-то задержали, что у вас был подозреваемый. Ну-ка, расскажи об этом подробнее.

– Как только произошло первое похищение, мы стали проверять всех людей из окружения семьи Красильниковых, – начал рассказывать Костиков. – Как вы догадываетесь, у таких богатых людей множество слуг, охранников, есть и гувернантка, и водитель – кого только нет. Мы были уверены, что кто-то из них сотрудничал с похитителями, поставлял им информацию об образе жизни семьи, о распорядке дня.

Пока мы изучали обслугу Красильниковых, произошло второе похищение – Оли Гурьяновой. И у нас возникла новая группа подозреваемых. Причем почти сразу стал известен человек, на которого падали самые тяжелые подозрения. Это был охранник Геннадий Бычков.

– А почему вы стали его подозревать? – спросил Крячко.

– Причина простая. Бычков служил охранником и у Красильниковых, и у Гурьяновых. А после второго похищения он исчез. Не вернулся домой с работы, и больше его никто не видел.

– Ну, тут не подозрения, тут прямые улики, – заметил Стас. – Впору человека в федеральный розыск объявлять.

– Мы и объявили, – кивнул капитан. – Начали Гену Бычкова искать по всей стране. Но долго искать не пришлось. Спустя четыре дня он сам явился сюда, в управление внутренних дел.

– С повинной пришел?

– Нет, просто объявился. Сказал, что виниться ему не в чем. Что он ни в чем не виноват, никому сведения о жизни семей не поставлял. А в бега ударился просто от страха. Решил, раз он и там, и там служит, на него обязательно подумают. Ну, мы, конечно, проверили его самым тщательным образом. А пока мы его проверяли, произошло третье похищение – Алеши Вантеева. И тогда подозрения против Бычкова отпали сами собой. Ведь к похищению Вантеева он никак не мог быть причастен, поскольку находился под круглосуточным наблюдением.

– А второй охранник, этот, как его, Гнатюк? – спросил Гуров. – Может, он не просто так повернулся и пошел прочь, пока Олю уводил какой-то дядя в форме?

– Гнатюка мы тоже проверяли, – заверил Костиков. – С ним все в порядке. Вот по другим лицам из обслуги есть кое-какие зацепки. И если хотите, я вам их сейчас изложу.

– Нет, пожалуй, относительно ваших зацепок я послушаю позже, – возразил Лев. – Вот начну с обслугой знакомиться, тогда и послушаю. А сейчас, капитан, давай ты нас провезешь по похищенным детям. С ними надо поговорить обязательно. Пока что, после первого знакомства с материалами, я могу тебе сказать свои выводы. Готов слушать?

– Конечно, товарищ полковник, я весь внимание, – ответил Костиков.

– Так вот, слушай. Сначала – о составе банды. Похитителей, конечно же, несколько. Думаю, не меньше трех. Это люди опытные, владеющие навыками сбора информации. Кто-то из них обладает хорошей финансовой грамотностью – точно вычисляет финансовые возможности родителей, знает, с кого можно сколько спросить и сколько времени понадобится на сбор денег. Далее – это люди с непомерными амбициями. По всей видимости, они хотят собрать по миллиону долларов на каждого участника банды, а потом свалить с этими деньгами куда-нибудь за границу, чтобы начать там жизнь респектабельных богачей. Не в Европу, конечно, и не в Штаты, а в какую-нибудь неприметную республику Карибского моря или Тихого океана. Вот скажи, сколько денег они уже получили после шести похищений?

– Ну, если сложить все вместе, получается сумма в 158 миллионов рублей.

– Если перевести в доллары, получится два с лишним миллиона. – Огромные деньги! Но мне кажется, что нашим похитителям этого мало. Если верно мое предположение относительно числа участников банды и их аппетитов, то они захотят получить еще пятьдесят-шестьдесят миллионов рублей. А это значит, что следует ждать новых нападений.

– Так будут еще похищения? – воскликнул капитан. – Это… это очень важная информация! Надо предупредить состоятельных людей. Пусть усилят охрану, бдительность…

– Мне кажется, предупреждать никого не надо, – покачал головой Лев. – Мне генерал Орлов говорил, что ваши богачи и так напуганы, кое-кто уехал из города. Если мы официально заявим, что ожидаем новых похищений, может вообще начаться паника, массовое бегство состоятельных людей. Нам это нужно? Думаю, что нет. Просто мы должны быть готовыми к такому развитию событий. Знаешь, капитан, что я тебе предложил бы сделать? Составить список потенциальных кандидатов на следующее похищение. То есть мы будем делать ту же работу, что и бандиты. Нам нужно научиться думать, как они, понять их логику. Тогда, возможно, мы быстрее сможем их найти. А пока давай познакомимся с детьми. И начнем с этого мальчишки, который сделал попытку сбежать. Как его звать – кажется, Саша?

– Да, Саша Моторный, – кивнул Костиков. – Я сейчас свяжусь с родителями, объясню, кто вы, зачем хотите встретиться с мальчиком. Думаю, они не откажут.

Он достал телефон и набрал номер Моторных. Поговорив несколько минут, повернулся к сыщикам и сказал:

– Ну вот, можно ехать. Сергей Моторный разрешает нам встретиться с сыном. Даже сказал, что Саша прямо рвется что-то рассказать. Когда я с ним беседовал, он не очень рвался рассказывать…

– Наверное, капитан, ты не нашел к мальчишке подход, – заметил Крячко.

Дорога к дому Моторных оказалась довольно долгой – семья жила на окраине города, в Заводском районе. Впрочем, выйдя из машины, Гуров понял, почему отец Саши забрался так далеко. Дом, возле которого они остановились, стоял на небольшом холме, и от него открывался прекрасный вид на часть города. А в другую сторону был виден близкий лес.

– Это, наверное, та самая «Иванова поляна», о который ты рассказывал? – обратился он к Костикову.

– Да, она самая, – кивнул капитан. – Пригородный лесопарк. Тут все эти события, связанные с передачей выкупа, и разыгрывались.

– Ладно, о передаче выкупа мы поговорим позднее. Пока пошли к мальчику.

Не успели они подойти к двери, как она открылась. На пороге стоял высокий крепкий мужчина чуть старше тридцати лет. Рядом с ним был мальчишка, очень похожий на отца.

– Добрый день, – поздоровался Лев. – Я – полковник Гуров, прибыл из Москвы, чтобы расследовать похищения детей. Это мой коллега, полковник Крячко, ну а с капитаном Костиковым вы, я думаю, знакомы. А ты, – обратился он к мальчику, – и есть тот парень, который единственный смог сбежать от бандитов?

Было заметно, что эти слова польстили мальчишке. Однако он привык всегда быть честным, поэтому ответил:

– Нет, сбежать мне не удалось. Только до ворот добежал, потом поймали.

– Это уже много, – серьезно произнес Лев. Ни тени улыбки не было на его лице. И разговаривал он с Сашей не как с ребенком, а как со взрослым. – Некоторым и до двери добежать не удается. А другие не смеют и с пола встать.

– Да что мы на улице разговариваем? – спохватился старший Моторный. – Пойдемте в дом.

Они прошли через переднюю и попали в комнату, которую Гуров определил как столовую. Видно было, что семья живет состоятельно, но не стремится к показной роскоши. Он не заметил никаких «наворотов», какие встречал в богатых домах: светильников, расцветающих, словно цветы, дорогущих ковров, золотых ручек на дверях. Все было просто, скромно, надежно.

Когда оперативники в сопровождении отца и сына Моторных вошли в столовую, открылась другая дверь, и в комнату вошла миловидная женщина лет тридцати. Она подошла к гостям, и тут Саша, опередив отца, представил ее:

– А это моя мама! Ее Галя зовут.

– Очень приятно, – сказала хозяйка, пожимая руку Гурова. – Я много о вас слышала. Как я понимаю, вы приехали, чтобы найти похитителей нашего сына?

– Да, – ответил Лев. – Найти и наказать негодяев. Для этого нам нужно поговорить с вашим сыном. Вы не возражаете?

– Нет, я не против. Где вы будете говорить – здесь или в комнате Саши?

– А это пусть он сам решит, – улыбнулся Лев и повернулся к мальчику: – Где бы ты хотел разговаривать: здесь или у тебя?

– Лучше у меня, – заявил парнишка. – Заодно я вам покажу свою комнату. Пошли, это на втором этаже, – и направился к выходу из столовой.

Гуров заметил, что супруги о чем-то пошептались, и Галина пошла за сыном, а Сергей Моторный так и остался в столовой.

– А почему именно вы, а не муж решили присутствовать на нашей беседе с мальчиком? – тихо спросил Гуров, догнав хозяйку.

– Понимаете, Сережа очень близко к сердцу принял все, что случилось, – так же тихо ответила Галя. – Он вообще-то человек суровый, но Сашу любит больше жизни. И не может слышать о похищении, не хочет знать никаких подробностей. Я к этому отнеслась как-то спокойнее.

На втором этаже Саша проследовал в конец коридора и открыл дверь. Гуров вошел в комнату и огляделся. После сдержанного дизайна нижнего этажа комната показалась ему необыкновенно яркой. Такое впечатление создавали многочисленные картинки, висевшие на всех стенах от пола до потолка. Здесь были Бэтмен и Человек-паук, джедаи, сражающиеся с имперскими солдатами, Железный человек, крушащий небоскребы, и многое другое. На столе, заваленном дискетами, стоял компьютер. Из-под кровати выглядывал скейтборд, а к стене был прислонен самокат. «Как видно, родители не жалеют денег на сына, – подумал Лев. – С материальной стороны он хорошо обеспечен. Да и любовью, видимо, не обделен».

Саша прошелся по комнате, подошел к окну и сел на подоконник.

– У меня тут, правда, стул всего один, – сказал он. – Но можно на кровать сесть.

– Тогда я, с вашего разрешения, сяду к столу, – слегка улыбнулся Гуров и, доставая блокнот, добавил: – А то мне кое-что записать будет нужно.

Крячко и капитан Костиков сели на кровать, Галина Моторная осталась стоять, прислонившись к косяку. И Гуров задал первый вопрос:

– Расскажи, как тебя похитили. Рассказывай как можно подробнее, постарайся не упустить ни одной детали.

Глава 5

– Мы после уроков с ребятами остались немного поиграть на футбольном поле, – начал свой рассказ Саша. – Мяча у нас не было, мы просто так бегали. Погода была хорошая, вот мы и решили поиграть.

– Ты часто оставался поиграть после уроков?

– В мае? Да каждый день. Уроков уже почти не задавали, домой спешить не надо…

– И сколько человек участвовало в игре?

– Шесть… нет, восемь мальчишек.

– Хорошо, рассказывай дальше. Вы бегали, а потом?

– Потом Игорь сказал, что ему надо на секцию, и ушел. Ну и остальные тоже домой собрались. Я пошел за рюкзаком – мы рюкзаки и сумки на скамейки поставили. И тут вижу – рядом с рюкзаком Дарт Вейдер лежит!

– Прямо живой? – усмехнулся Лев.

– Нет, конечно. Фигурка такая, из серии. Я разные серии собираю – из Бэтмена, Человека-паука, Железного человека. Ну и «Звездные войны», конечно. У меня почти все было, а Дарта Вейдера не было. А тут – лежит! Ну, я, конечно, его подобрал, рассмотрел… Он совсем новенький был, нисколько не заигранный. Я оглянулся, чтобы ребятам показать, а никого уже нет, все разошлись. Еще подумал – надо же, как пусто. Ну и убрал Вейдера в рюкзак. А тут смотрю – метрах в пяти еще одна фигурка лежит. И это вообще – главный герой из «Аватара»! Ну, солдат этот…

– Извини, но я не знаю, как там солдата звали, – с сожалением признался Гуров и обернулся к остальным: – Может, ты знаешь, Стас? А ты, капитан? Или вы?

– Его звали Джек, – тихо произнесла Галина. – Этого главного героя звали Джек.

– Точно! – воскликнул Саша. – Молодец, мам! Я прямо кинулся туда, схватил этого Джека. Ведь этой серии еще ни у кого не было! Я даже не знал, что они выпускаются, эти фигурки. А тут – сразу Джек! Вот я и обрадовался. И теперь уже стал кругом оглядываться – нет ли рядом еще какой фигурки. И увидел! Она уже за углом лежала, далеко. Какая – не понять, но яркая. Ну, я побежал к ней. И тут… Только забежал за угол, как меня кто-то схватил. Я не видел, кто. Меня уже капитан спрашивал, кто там был. Я тогда сказал, что не знаю, и сейчас скажу. И откуда этот человек взялся, тоже не знаю. Вроде никого на поле не было. Но только я за угол зашел, как меня сзади схватили и что-то такое к носу прижали. В голове у меня как-то помутилось, все поплыло – и я отключился.

– То есть ты потерял сознание?

– Наверное, – пожал плечами мальчик. – Я не знаю, раньше никогда не терял. А когда пришел в себя, у меня голова ужасно болела. Прямо разламывалась, аж тошнило. Я застонал, открыл глаза. Смотрю – какая-то незнакомая комната. Лежу на кровати. А голова болит! Ну, я встал, подошел к двери. Дергаю ручку – а там заперто. Тогда я начал стучать. Постучал немного, дверь открылась, и вошел он.

– Кто? – хором спросили Гуров и Крячко.

– Иван. Это он потом сказал, что его Иваном зовут. Потом, когда все объяснил.

– А как этот Иван выглядел?

– Да не знаю я, как он выглядел! Ведь на нем все время балахон был.

– Маска? – уточнил Лев. – На все лицо?

– Ну да. Он ни разу ее не снял. Так что я не знаю, как он выглядит.

– А возраст? Ведь возраст человека можно определить, даже не видя его лица. По волосам, по коже… По голосу, наконец.

– Да, это можно, – согласился Саша. – Возраст… Знаете… Он, наверное, молодой. Да, молодой, моложе папы. Он как наш физрук Павел Юрьевич.

– Возраст физрука не знаешь, капитан? – обернулся к Костикову Гуров.

– Не знаю… – покачал тот головой. – Вообще я о возрасте похитителя не спрашивал… Разговора такого не было.

– О чем же ты спрашивал? – иронически проговорил Лев и, не дожидаясь ответа, снова повернулся к мальчику: – Значит, этот Иван тебе все объяснил? И что же он сказал?

– Сказал, чтобы я перестал орать. Вообще он был не очень грубый. Скорее даже вежливый. Матом не ругался, все четко объяснял. Но в тот первый раз он со мной разговаривал жестко. Сказал, что я не должен кричать. Я в его доме, и он что захочет, то со мной и сделает. И я буду там, пока мой папа не заплатит выкуп. Я пожаловался, что голова болит. Тогда он сказал: «Сейчас таблетку принесу. Сиди смирно».

– И принес?

– Да, принес таблетку и стакан воды. Я спросил, где мой портфель, мол, мне надо уроки делать. Он усмехнулся, криво так, и ответил: «Ладно, принесу твой портфель. Хотя уроки с тебя не скоро спросят. И потом, какие уроки? Май на дворе, вам давно уже не задают».

– Вот как? – Гуров заинтересовался этим ответом и сделал пометку в блокноте. – Выходит, Иван знал, что вам задают в школе?

– Получается, что знал.

– А ты и правда хотел уроки делать?

– Нет, конечно, какие уроки! Просто у меня телефон в кармане портфеля лежал. Я подумал: как этот Иван уйдет, я папе позвоню. Только не получилось…

– Иван забрал телефон?

– Ну да. Принес портфель и стал его осматривать, все вынул, и телефон тоже. Забрал его, а остальное мне отдал. Еще разрешил компьютером пользоваться.

– Там даже компьютер был? – удивился Крячко.

– Ну да. И мощность у него нормальная. «Minecraft» там стоял, «Red Dead Redemption», другие нормальные игры. Только Интернета не было.

– Ну, еще бы похититель дал тебе Интернетом пользоваться… – усмехнулся Костиков.

– Значит, Иван отдал тебе портфель, дал пользоваться компьютером… И ты стал там жить… Скажи, а как выглядела комната, в которой ты жил? Какая мебель там стояла, какие обои были на стенах?

– Мебель… – задумчиво протянул Саша. – Ну, кровать, я на ней спал. Еще стол, на нем комп стоял, и два стула. И еще был стол, чтобы есть.

– А шкафа что, не было?

– Нет, не было ни шкафа, ни тумбочки.

– А где же ты одежду хранил?

– А нигде. И потом, какая одежда? Куртки моей там не было. Если полотенце нужно, мне его Иван приносил.

– Ты еще про обои не сказал, – напомнил Гуров. – Какие там были обои?

Саша задумался, припоминая, потом ответил:

– Голубенькие такие, в цветочек. Точно, голубенькие.

– Так, запишем, – сделал Лев очередную пометку в блокноте. – Теперь скажи вот что: что ты видел там из окна? Куда оно выходило? Какой это был этаж?

– Я не знаю! – покачал головой мальчик. – Сам хотел узнать. Как только Иван вышел, сразу к окну кинулся. Только фигушки! Мне сначала казалось, что там занавески такие белые. Думал – раздвину занавески и посмотрю. Только никаких занавесок не было. Там стекло изнутри было краской закрашено.

– Белой краской?

– Ну да, белой такой краской. Ни щелочки не осталось. Но про этаж я потом узнал – когда бежать пытался. Первый там был этаж. Там вообще, в этом доме, только один этаж был.

– То есть это был частный дом? – уточнил Гуров.

– Ну да. Обычный кирпичный дом, и забор кругом.

– Ладно, о твоем побеге мы потом поговорим. Давай сначала выясним все о твоей жизни в заключении. Значит, ты вообще не выходил из этой комнаты?

– Нет, ни разу.

– То есть гулять тебя не водили?

– Нет, какие прогулки.

– А туалет? Где он был?

– А там же, в комнате, – пояснил Саша. – Возле входной двери была еще одна дверь. За ней – туалет и умывальник.

– А как тебя кормили?

– Как обычно, – пожал плечами Саша. – Три раза в день. Иван приносил поднос с едой, потом уносил.

– Что давали? Первое, второе? Мясо, рыбу?

– Нет, первое редко бывало, один только раз Иван суп с курицей принес. А я и не хотел, я супы не люблю. Котлеты были, макароны. Пицца пару раз, шаурма. А больше всего – бутерброды. И утром бутерброды, и вечером. Красота! Я бутерброды люблю…

– Может, и любишь, – подала голос Галина. – Только мы не зря тебе всегда говорили, что их вредно все время есть. – И, уже для Гурова, пояснила: – После возвращения мы Сашу врачам показывали. Так вот, у него обнаружили гастрит в начальной стадии. Там заработал, у бандитов. Сухомяткой питался, вот и заработал. Сейчас лечимся.

– Понятно… Выходит, этот Иван знал, что тебе нравится, а что нет? Или он тебя спрашивал, что ты любишь?

– Нет, спрашивать он ничего не спрашивал, – ответил Саша. – А вкусы… Нет, мне кажется, он не знал, что я обычно люблю есть. Просто все мальчишки бутерброды любят. У нас в классе, я точно знаю, все любят. Я как-то спросил этого Ивана, нельзя ли утром какао давать, я дома привык. А он наорал на меня. Сказал, что тут не ресторан, чтобы я заказы делал. Мол, лопай что дают, а то вообще ничего не получишь. Так что я больше уже ничего не просил.

– А котлеты, которые тебе давали, они были домашние? Или из магазина?

Саша немного подумал, потом ответил:

– Наверно, домашние. Мама почти такие же готовит.

– А сладкое давали? Конфеты, шоколад?

– Нет, ничего такого не было.

– Скажи, а животные в доме были? Кошки, собаки?

– Нет, кошек и собак не было. Зато знаете кто был? Петух!

– У твоих похитителей был петух? – оживился Лев. – Это интересно!

– Нет, не у них, – пояснил Саша. – То есть я точно не знаю, у них или нет. Но поблизости – это точно. Это я уже в первую ночь узнал. Он как начал перед рассветом орать – я даже проснулся. И днем кричал.

– Очень интересно, – пробормотал Лев, делая новую запись. – Значит, этот дом находится где-то на окраине. В центре вы петуха не услышите. Теперь такой вопрос: скажи, ты не заметил в комнате батареи отопления? Или в этом доме есть печь?

Саша снова задумался, потом ответил:

– Нет, батареи там, кажется, не было. И печи я не видел. Так что не знаю, чем там топят. Но ведь тогда тепло было. Когда тепло, про печь как-то не думаешь…

– Верно, не думаешь. Давай теперь поговорим про твой побег. Как это получилось?

– Мне Иван уже на второй день сообщил, сколько он с папы денег запросил, – начал свой рассказ Саша. – Когда он сказал, что 15 миллионов, я понял, что папе будет очень трудно. Таких денег у нас нет, это я точно знаю.

– А ты что, бизнесом интересуешься?

– Ну, не то что бизнесом… Но это же мои родители, правда? Так что я слушаю, что они говорят, запоминаю. В общем, я знал, что такие деньги для нас – это огромная сумма. Я даже Ивану сказал: зачем вы так много требуете? У нас столько нет.

– А он что?

– Он засмеялся, говорит: «Ничего, папаша поднатужится, найдет. А не найдет – будет искать деньги на твои похороны. Понял?» Ну и тогда я решил бежать. Чтобы папе не пришлось платить.

– Это в какой день после похищения случилось?

– Да тогда же, на второй день. Я начал думать, как можно бежать. Стал следить за Иваном – как он дверь открывает, как долго она открыта…

– А обычно у тебя дверь была заперта?

– Да, всегда заперта. Иван, когда входил, отпирал, а, выходя, сразу запирал. Но когда он вносил и выносил поднос, у него руки были заняты. И я думал, если его толкнуть, то можно выскочить. Но куда потом бежать? Я ведь даже не знал, на каком я этаже, где входная дверь. Соображал: допустим, до двери я добегу, а потом что? Тут он меня поймает… Так что я от этой мысли отказался.

– Как же ты все-таки сбежал?

– Это на четвертый день получилось. Иван только мне принес обед, и тут в соседней комнате телефон зазвонил, он почему-то его там оставил. Ну, он поставил поднос и побежал туда, к телефону. А дверь не запер. И я решил: сейчас или никогда! Слышу, он там разговаривает. Тогда я тихонько отворил дверь и выглянул.

– И что ты увидел?

– Там был коридор. Туда выходили двери еще двух комнат. А в конце была входная дверь. Я понял, что она входная, потому что рядом вешалка была. Куртки там разные висели, обувь стояла. Ну, я выскочил из комнаты и побежал к двери. Когда бежал по коридору, успел заглянуть в те двери. Одна дверь была не в комнату, а на кухню. И там кто-то был.

– Еще один человек?

– Да. Я его не видел, только слышал. Но там у плиты кто-то возился, звуки были… ну, шипело что-то на плите.

– Но ты, конечно, не стал прислушиваться, – понимающе произнес Гуров. – У тебя была задача – выскочить из дома…

– Верно. Я только об одном думал – открыта дверь или заперта? Добежал и вижу – там замок, а в замке ключ торчит. Я ключ повернул, и дверь открылась. Я уж потом, когда все кончилось, подумал: надо было мне тогда ключ вынуть и снаружи дверь закрыть. Может, тогда бы удалось через забор перелезть. Но в тот момент не сообразил. Я, понимаете, совсем… ну, ошалел. Ведь уже четыре дня в комнате сидел, так хотелось на улицу выйти! И когда я дверь открыл и увидел, что тут первый этаж, и двор, и трава зеленая, я обо всем забыл. Кинулся сразу к калитке. Думаю – а вдруг там тоже так? Ключ торчит, и я его поверну? Или просто крючок какой. Но там был забор, знаете, высокий такой, такие сейчас везде делают. Вот у нас на даче соседи такой сделали. – Саша повернулся к матери: – Мам, как это называется?

– Кажется, это называется профнастил, – ответила Галина.

– Да, знаем такой тип забора, – кивнул Лев. – А какого цвета был забор?

– Зеленый, – уверенно ответил мальчик. – Забор был зеленый. И высокий! Я как его увидел, у меня сразу сердце упало: мне его не перелезть. Подбежал к калитке, а там замок. И ключа нет. Тогда я побежал вдоль забора. Может, какой ящик стоит, или бочка, или еще что, чтобы с нее через забор перелезть. И тут слышу – сзади дверь хлопнула, и голос Ивана: «Он сбежал! Держи его с той стороны!»

– Ага, значит, у похитителя точно был сообщник! – заключил Гуров. – Итак, Иван кинулся за тобой. И что, догнал?

– Да, догнал, – со вздохом признался Саша. – Я только и успел дом обогнуть. Заметил там сад, несколько деревьев росло. Одно – совсем близко к забору. «Вот, – думаю, – по этому дереву можно перебраться». И тут меня сзади как шибанут – я прямо кубарем полетел. Иван тут же на меня навалился, начал руки крутить. Потом кому-то говорит: «Давай!» И сует мне в нос опять такую тряпку, как тогда возле школы. И я опять сознание потерял. Так мой побег и закончился… Пришел я в себя уже в комнате. Смотрю: лежу на кровати, руки и ноги к ней прикручены. А рядом стоит Иван с ножом в руке. И говорит…

– Нет, я не могу это еще раз слушать! – воскликнула Галина. – Я уже один раз эту историю слышала – Саша ее вот этому капитану рассказывал, когда его только освободили. И я не хочу еще раз слышать про его мучения. Я вас внизу подожду.

И она вышла из комнаты. Гуров вздохнул, внимательно посмотрел на мальчика и спросил:

– А тебе не слишком тяжело об этом рассказывать? Если не хочешь, не надо…

– Нет, почему же тяжело? – возразил Саша. – Тогда плохо было, это да. В общем, этот Иван говорит: «Ну что, гаденыш, сбежать собрался? В дураках меня хотел оставить? Ничего у тебя не вышло! И у других не выйдет. А чтобы дать вам всем хороший урок, я тебе покажу, что бывает с беглецами. У нас таких жестоко наказывают!» Схватил мою руку, прижал к кровати – и ножом…

– На какой руке?

– На левой. Вот, смотрите, – и Саша с некоторой даже гордостью продемонстрировал левую руку, на которой отсутствовал безымянный палец.

– Ты что, опять сознание потерял? – сочувственно спросил Крячко.

– Нет, сознание не терял. Орал только благим матом. Больно было ужасно. А Иван вышел из комнаты, вернулся уже с аптечкой. Перебинтовал мне палец, укол какой-то сделал.

– Ввел обезболивающее?

– Нет, больно было все так же. Наверное, от заражения что-нибудь.

– Ну да, похитителю не хотелось терять ценный товар, – кивнул Гуров. – Ладно, Сашок, не буду тебя больше мучить. Хватит для первого раза. Сейчас задам тебе еще несколько вопросов, и мы пойдем. Расскажи немного про этого Ивана. Вот волосы у него какого цвета были?

– Волосы, волосы… – Саша задумался. Потом лицо у него просветлело, и он сказал: – Темные! Точно, темные. Вообще рядом с черной маской это не было заметно. Но когда мне палец отрезал, он близко ко мне наклонился. Его голова прямо у меня перед глазами была. И волосы на ней были черные. Гладкие такие…

– А как он разговаривал – как человек образованный или как какой-нибудь пьяница? Употреблял выражения «по причине того, что», или «в этих обстоятельствах», или им подобные? Фразы строил длинные или короткие?

Мальчик опять задумался, на этот раз надолго. Видно, он вспоминал все свои разговоры с похитителем, анализировал их. Гуров не торопил Сашу. Он понял, что этот мальчик с характером, он ко всему привык относиться серьезно. Наконец мыслительный процесс у Саши закончился, и он произнес:

– Нет, он точно не как грузчик говорил. Знаете, на что больше всего было похоже? Он говорил как у нас в школе мальчишки из выпускного класса разговаривают. «В этих обстоятельствах», может, и не говорил, но грамотно выражался. А еще я понял, что он здорово в Интернете шарит. И словечки оттуда, и вообще… разбирается. Все игры знает, в соцсетях ходит.

– И еще у меня будет вопрос про этот сад возле дома. Ты его видел, конечно, мельком, всего несколько секунд, тем не менее заметил там деревья. Не можешь сказать, что это были за деревья? Яблони, груши, вишня? Старые были деревья или молодые? Сколько их было?

Саша опять немного подумал и ответил:

– Мне кажется, там было пять или шесть деревьев. И одно – точно яблоня. Большая, старая яблоня. У нас на даче у соседей такая растет.

– Ладно, спасибо тебе, Александр, – поднялся Лев. – Не буду тебя больше мучить. Может, в другой раз еще заеду, что-нибудь уточнить. Но и сейчас ты нам очень много рассказал, есть над чем работать.