Дистанция E-Book

Луна Мейсон

• Herausgeber: Жанры
• Kategorie: Gesellschafts- und Liebesromane
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 444

Veröffentlichungsjahr: 2025

Beschreibung

Келлер Я — чудовище, рожденное во тьме. Чемпион, коронованный кровью и потом. Мир видит во мне легенду бокса, но за перчатками и славой скрывается монстр, опутанный паутиной мафии. Моя свобода имеет цену: собрать пояса — и долги будут списаны. Просто, да? Но всё изменилось, когда в мою жизнь ворвалась она. Британский ураган, который перевернул мой мир с ног на голову. Она — под запретом, опасна, всё, чего я не должен желать. Но я взял её. Теперь передо мной невозможный выбор: бороться за свою свободу или за неё. Когда маски упадут и правда выйдет наружу, увидит ли она человека под маской монстра? Или наши демоны разорвут нас на части, прежде чем мы успеем зацепиться за шанс на счастье и свободу? Сиенна Я приехала в Нью-Йорк, чтобы сбежать от прошлого. Мужчины? Под строжайшим запретом. Никаких исключений. Но потом появился он. Буря, окутанная тьмой и тайнами. Я знала, что он скрывает что-то опасное, но не могла устоять перед его притяжением. Когда правда разрушила иллюзии, я оказалась на краю. Бежать? Или остаться, даже если это значит рискнуть всем? Может ли любовь выжить, когда мир против нас? Или наши страхи поглотят нас, прежде чем мы успеем сразиться за своё счастье?

Leseprobe

Луна Мейсон Дистанция

© Luna Mason

© Елизарова А., перевод, 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

* * *

Примечание от автора

В романе присутствуют события и ситуации, способные вызвать у некоторых читателей неприятные ощущения.

Эта книга откровенная, в ней присутствуют сексуальные сцены.

Предназначается для читателей старше 18 лет.

Более подробный список триггеров ищите на сайте автора.

Эта книга посвящается всем читательницам, которым просто необходимо сбежать от реальности. И хочется, чтобы татуированный убийца-мафиози называл их «хорошей девочкой».

Листайте эти страницы.

Я вас понимаю.

Келлер ждет вас…

Глава 1 Сиенна

Довольно. Десяти дней на то, чтобы пожалеть себя от души, более чем достаточно.

Благодаря чудесному изобретению человечества, шторам блэкаут, моя крошечная спальня окутана тьмой. Я плотнее кутаюсь в одеяло. Кругом валяются пропитанные соплями носовые платки. Компанию мне составляют братья Сальваторе[1], и, если можно так сказать, в последнее время я общалась только с ними. В моей жизни одна катастрофа следует за другой.

Десять дней назад я застукала жениха, теперь уже бывшего, за тем, как он по самые яйца входил в какую-то длинноногую блондинку, склонившуюся над кухонным островом. Мой мир рухнул, а сердце разбилось. Он же развлекал гостью настолько увлеченно, что едва заметил, как я швырнула обручальное кольцо ему в голову и унеслась оттуда на всех парах. При воспоминании об этом я содрогаюсь.

Вскоре настойчивого придурка, разумеется, поглотило чувство вины, и несмотря на то, что я заблокировала его везде, где возможно, он продолжает пытаться со мной связаться.

За те десять дней, что я избегала солнечного света и утопала в жалости к себе, до меня наконец дошло. Меня расстроила не сама измена Джейми. Кажется, я была влюблена не в него, а в образ, который слепила сама.

Может, меня просто невозможно любить. Я вздыхаю и потуже обертываю одеяло вокруг шеи. Когда тебя бросает отец и не замечает мать-алкоголичка, это не очень-то поднимает самооценку. Мы прорабатываем эту проблему с моим психотерапевтом. Желание найти мужчину и создаваемая мной иллюзия любви заглушают голос моего рассудка и мешают принимать правильные решения, и я каждый раз сама же это допускаю. Мне всего-то хочется, чтобы кто-то показал мне, что меня одной для него достаточно.

Всю жизнь я заботилась о себе сама и в итоге оставила дом в Лондоне с токсичной атмосферой позади. В восемнадцать лет решила отказаться от прежней жизни ради стипендии в Колумбийском университете и степени по социологии. Та версия меня, с кипучей энергией и легкой поступью, взбесилась бы, увидев, до чего я дошла.

Беру телефон с пустой прикроватной тумбочки, и свет от загоревшегося экрана меня едва не слепит. Приходится проморгаться, чтобы сфокусировать взгляд, невзирая на непросохшие слезы. Двадцать четыре пропущенных звонка и три сообщения. Я потираю виски, пытаясь унять головную боль, и открываю шквал сообщений от Джекила и Хайда.

НЕ ОПРЕДЕЛЕН:

Детка, прошу, перезвони. Мне очень жаль. Это не то, о чем ты подумала.

Ух ты, то есть, увидев, как он вколачивается в какую-то девку, я просто неверно оценила происходящее. Читая все это, я не могу удержаться от смешка.

НЕ ОПРЕДЕЛЕН:

Ты мне нужна, я скучаю, пожалуйста, перезвони.

НЕ ОПРЕДЕЛЕН:

Ты знаешь, что я нужен ТЕБЕ, просто забей уже.

Я:

Пошел К ЧЕРТУ.

Все тело прошивает ярость, я швыряю телефон на пол, и он падает с глухим стуком. Фыркая, с силой откидываюсь на розовые пуховые подушки и чувствую, как по щекам текут ручьи слез. Я обрела почти абсолютное счастье. У меня хорошая, стабильная работа, должность помощника юриста в фирме, входящей в десятку лучших на Манхеттене. Скажем прямо, работать в соцпомощи я и не мечтала. У меня был жених. Да, о всепоглощающей страсти и любви речи не шло, но мне нравилось ощущение безопасности. Я понимала, что чего-то не хватало, но не хотела докапываться до истины, потому что мне все же удалось убежать от прежней жизни в Лондоне! По крайней мере, стало лучше.

В этом и заключается моя вечная проблема. Я жажду большего, большего от жизни, от отношений, и вот куда меня все это привело. Внутри меня пылает огонь, и он означает, что я не достигла своего предела, мне нужно трудиться не покладая рук, чтобы не стать похожей на мою мать.

Однако киньте мне сейчас бутылку водки, и сходство будет поразительным. Ну что за цирк!

– Я всегда буду выбирать тебя. – Комнату заполняет низкий, рокочущий голос Деймона, доносящийся из небольшого плоского телевизора, стоящего на комоде. Разве не все мы втайне любим плохих парней?

Джейми был славным, надежным и предсказуемым. Мне казалось, что, несмотря на мои желания, именно эти качества в человеке мне и нужны. Это он давил на меня, чтобы я нашла работу в сфере финансовой безопасности и заложила фундамент, чтобы в будущем проще было следовать за мечтой. Он приглашал меня на свидания. Когда я возвращалась с работы домой, спрашивал, как прошел день. Но чего-то всегда не хватало. Между нами не вспыхивало ни единой искры. И только поэтому я чувствую какое-никакое облегчение. Наконец-то можно не имитировать оргазм. Не сказать чтобы он был плохим партнером в постели, просто мне не хватало того, что он давал. Однажды я попросила схватить меня за горло, и он тут же застыл и уставился так, словно у меня выросла вторая голова. Нужно ли говорить, что после этого случая, если дело касалось сексуальной стороны отношений, я его больше ни о чем не просила. Боже, сколько же раз я фантазировала о том, как найду мужчину, способного сдавить мне шею.

Он всегда с милой улыбкой открывал передо мной двери, но не шлепал, когда я проходила вперед. Однако так вышло, что нежные проявления чувств не для меня. Мама не обнимала меня даже на мой день рождения. Я жажду ощутить, каково это, когда на тебя заявляют права, когда тобой владеют, тебя используют. Возможно, это неправильно, учитывая, что я с довольно юного возраста яростно добивалась независимости во всех сферах жизни, однако эту часть меня мне необходимо выпустить наружу.

Когда-нибудь.

Не поймите превратно, я прочитала приличное количество любовных романов. Только выбирала не светлые истории со счастливым концом. Я искала самые темные романы из возможных. Ну знаете, в которых ее любовник, альфа-мудак, посылает ей в свертке руку врага, а половину книги занимают непристойные сексуальные сцены с разными странностями. Допускаю, что как-то иначе воспринимаю всю концепцию романтики.

Внезапно с грохотом отворяется дверь квартиры, а следом раздается звон ключей, ударяющихся о дно стеклянной миски. От стен эхом отскакивает стук шпилек по дубовому полу, и с каждым шагом он звучит все громче. Черт, я же обещала Мэдди сегодня взять себя в руки. Но нынешнее мое состояние выдает меня с головой.

– СИЕННА АНДЕРСОН, я тебе клянусь, если я услышу у тебя в комнате голос Деймона Сальваторе, то тебе не поздоровится! – Мэдди, продвигаясь по коридору, издает звериный рев, и я съеживаюсь. Наверняка я худшая соседка на свете.

Я подвигаюсь к краю роскошной двуспальной кровати и начинаю лихорадочно рыться в куче декоративных подушек, стараясь найти пульт от телевизора. Через мгновение дверь в комнату отворяется, и мне в глаза бьет слепящий дневной свет. Боже, может, я и правда превращаюсь в вампира.

Поднимаю глаза на лучшую подругу и надуваю губы, корча свою лучшую мордашку, означающую «пожалуйста, прости меня».

– Нет, с этим пора кончать, Си. Я больше не могу смотреть на то, что ты с собой вытворяешь. – Она твердым шагом приближается к кровати и вытаскивает пульт из-под розовой подушки с рюшами.

– Даже не смей его выключать, Мэддисон, – рычу я, – да, именно рычу – и, резко дернувшись вперед, словно проворный ниндзя, предпринимаю попытку вернуть пульт, но ничего не получается. Тишина стоит почти оглушающая.

Мэдди глядит на меня и хмурит брови.

– Сиенна, я знаю, у тебя наступила хреновая полоса, но прошу, вернись ко мне. Мне нужна моя лучшая подруга, но что важнее всего, тебе нужно прекратить наказывать себя за ошибки Джейми. – Выражение ее лица смягчается, и она устраивается на краю кровати у моих ног.

– Ха! Хреновая – это еще мягко сказано, Мэдс. Да ты посмотри, во что я превратилась! – выкрикиваю я, вскидывая руки в воздух. – Что со мной не так? Почему я не заслуживаю быть любимой? – И уже через мгновение шмыгаю носом, потому что от одного упоминания имени Джейми возникает чувство, будто мне пронзили сердце.

– Слушай, Джейми настоящий кретин и всегда им был. Что ж, паршиво, конечно, что ты застала его в момент, когда он трахал какую-то блондинку и снюхивал дорожки с ее сисек, но ты должна понять, что заслуживаешь большего.

От ее слов я вздрагиваю. Мало того что мне изменили, так еще и мои интеллектуальные способности вызывают вопросы, раз я не замечала, что он был зависим. Милый и предсказуемый Джейми оказался совсем не тем человеком, каким я его считала.

Мэдди кладет голову мне на плечо, желая меня утешить, и ее шелковистые волосы рассыпаются, щекоча мою кожу.

– Пожалуйста, скажи, что ты перестала упиваться жалостью к себе. От тебя, мать твою, несет. Комната завалена сопливыми платками, и ты уже с неделю не видела солнечного света.

Переведя взгляд на нее, я ухмыляюсь и шмыгаю.

– На самом деле неделю и три дня, – саркастично заявляю я с усмешкой. Но она права. Я была бойцом и раньше не позволила бы этой ситуации выбить меня из колеи. Так нельзя.

Я упираюсь головой в плечо Мэдди, впитывая ее тепло, и ловлю аромат ее фирменных сладких цветочных духов. Словно заметив, что мышцы моего тела расслабились, она вскакивает с кровати и толкает меня на спину. Улыбка у нее такая широкая, что ее сощуренных глаз почти не видно.

– Вот именно! Выбирайся, черт подери, из кровати, прими наконец душ и приведи себя в порядок. У тебя равно час до того, как наступит канун дня рождения! – сыплет она указаниями, смахивая кучерявые волосы цвета платиновый блонд за плечо, и разворачивается на шпильках, готовая уйти, даже не дожидаясь моего ответа. – Люблю тебя, Си! – хихикая, выкрикивает она уже из коридора.

Может, именно девичника мне и не хватало.

Через час моя комната убрана, коллекция сопливых платков покоится в мусорке, кровать застелена, а от меня больше не несет, как от помойки.

Мэдди была права. От меня пахло дешевыми бургерами, а стоило мне увидеть свое отражение в зеркале, так я не сразу себя признала с покрасневшими отекшими глазами и сальными, обвисшими волосами.

Я так самозабвенно себя жалела, что совсем забыла о праздновании кануна дня рождения. Это была наша с папой традиция. Но раз он пятнадцать лет назад решил собрать вещички и бросить меня, я продолжила соблюдать ее с Мэдди.

Взглянув на себя в зеркало в последний раз, я завершаю образ, проводя любимой красной помадой по своим пухлым губам. Разодевшись, я не могу избавиться от навязчивого голоса Джейми, звучащего в голове: «Ты правда хочешь пойти в этом, Сиенна? Оно, мать его, немного тесновато». – Чем ярче становятся воспоминания о его словах, тем крепче я стискиваю тюбик в руке.

Спустя пару секунд захожу в гостиную, и Мэдди оценивает меня с искренней улыбкой, озаряющей ее черты.

– Чтоб меня! Все-таки Сиенна не пропала без следа. Так и знала, – дразнит она и игриво шевелит бровями.

Я закатываю глаза и грациозно прохожу мимо, направляясь прямо к холодильнику, у которого наклоняюсь и хватаю охлажденную бутылку розе, названного моим именем.

– Не длинновато ли платье, Си? – Мэдди хохочет у меня за спиной. – А то я отсюда вижу твой сфинктер.

Я в мгновение ока выпрямляюсь, оттягиваю подол пониже и бросаю на нее свирепый взгляд. До недавних пор я была вполне уверена в своей внешности. Я тяжело трудилась, чтобы держать себя в форме, хотя продолжала есть и пить что захочется. Я ни в коем случае не гожусь в модели. Из-за любви к еде и вину дорога мне в эту профессию закрыта. В отличие от Мэдди, я не могу похвастать высоким ростом или ногами от ушей. Но у меня отличная задница и роскошные сиськи. Опустив глаза, чтобы оценить длину платья, я быстро гоню неприятные мысли. Джейми неделями понемногу стесывал мою уверенность в себе, и в итоге его замечания засели в подсознании. Но, черт возьми, сегодня я выгляжу невероятно сексапильно.

– Итак, что скажешь? Получится выманить пару бесплатных шотов? – спрашиваю я, вертясь перед подругой в последний раз.

– Ох, еще как. Ты на сто процентов желанная цель. Но если в клубе понадобится подвязать шнурки на шпильках, лучше попроси меня.

– Отвали. – И все же меня разбирает хохот. Платье очень короткое, но снимать его я не стану.

В гостиной ловлю свое отражение в зеркале в полный рост и подмечаю, что макияж смоки-айс, подчеркивающий мои льдисто-голубые глаза, превращает меня в обольстительницу. Слегка загоревшая кожа сверкает благодаря нанесенному бронзеру, а накрашенные темно-бордовой помадой губы бросаются в глаза, контрастируя с коротким черным платьем. Волосы у меня длиной до зоны декольте, и недавно я освежила свою копну оттенка шоколада карамельными прядями, которые на завитых, пружинящих локонах смотрятся выразительнее. Еще пару часов назад они были настолько сальными, что светлые вкрапления и не выделялись. Мэдди была права. Я стала совсем другим человеком.

Склонившись над белой мраморной столешницей, я беру два глубоких бокала для вина и оцепенело таращусь на льющуюся в них жидкость. Булькающий звук всегда напоминает мне о матери и обо всем, что с ней связано, и меня передергивает. Протягиваю Мэдди ее бокал, и мы поднимаем напитки, чтобы произнести тост.

– За одиноких и сексуальных! – Она хихикает, подмигивает мне и откидывает голову, намереваясь осушить вино. – «Убер» подъедет через пять минут, так что бери себя в руки и допивай скорее, – велит Мэдди и начинает носиться по квартире в поисках пальто и сумки.

– Мэдс, а куда именно мы идем? Мне стоит захватить с собой недельную зарплату? – Мы давно знакомы, а потому я догадываюсь, что она выбрала какое-то высококлассное место, кишащее придурками из корпоративного мира, где она сможет хлопать ресницами налево и направо.

То есть заведение, полное клонов Джейми. Как раз этого мне не хватало.

– В новый ночной клуб на Десятой авеню. Ты за последнюю неделю ни разу не заходила в соцсети, Си? – Она укоризненно выгибает бровь. – Он называется «Конечная зона». Если верить статье в «Нью-Йорк мэгэзин» о самых завидных холостяках, по всей видимости, владеет им какой-то сексуальный, загадочный, недоступный боксер. Сегодня открытие, и мне удалось получить у одного клиента пару проходок.

– Звучит и правда круто.

Я достаю из сумочки телефон и вбиваю название клуба «Конечная зона». Как я и полагала, заведение высококлассное, но привлекательное, а значит, нужно вооружиться своей лучшей улыбкой для флирта, чтобы умаслить бармена и получить бесплатные шоты. Со вновь обретенной легкостью в походке я хватаю кожаную куртку, и мы покидаем нашу квартиру. Я впервые выхожу в город в новом статусе – одинокой женщины.

Глава 2 Сиенна

Всю дорогу до Десятой авеню, сидя в «Убере», я непроизвольно качаю ногой вниз-вверх и не могу перестать щипать пальцы. Я стараюсь заглушить рой мыслей, намеревающихся уничтожить мой мозг. Это начало моей новой жизни, снова. Я свободна.

Так вышло, что я не поделилась с Мэдди самыми мрачными подробностями, не рассказала о том, что незадолго до всего произошедшего у Джейми вечерами порой случались нервные срывы и он вопил и разносил квартиру. День за днем я размышляла о наших отношениях, и меня накрыло осознанием, что я полностью потеряла себя.

Мэдди и так за меня переживает, а потому мне необходимо сосредоточиться на дыхании и успокоиться, не позволив зарождающейся внутри панике взять верх. Я обещала, что ее задорная подруга вернется, и нарушать это общение у меня намерений нет.

Я стучу пальцами по запястью, пытаясь вернуть себя в реальность. Невзирая на то, что снаружи холод пробирает до костей, я на пару дюймов приоткрываю окно на заднем сиденье и делаю глубокий вдох. Из-за студеного воздуха из носа тут же начинают течь сопли. А от бензинных паров становится тяжело дышать.

Прислонившись лицом к стеклу, я закрываю глаза и продолжаю размеренно вдыхать и выдыхать, стараясь замедлить ход мыслей. И тело начинает расслабляться, едва не растекаясь по кожаным сиденьям. Если мне удается вовремя распознать приближающуюся тревогу, у меня неплохо выходит ее контролировать, как, например, сейчас. Однако она всегда таится где-то, ждет своего часа, чтобы захватить меня.

– Си, все хорошо? – шепчет Мэдди с улыбкой.

Я кладу свою руку поверх ее и выпускаю из легких воздух, который до этого удерживала.

– Будет, обещаю. Просто нужно настроить голову и приготовиться потусить с лучшей подругой. – Я одариваю ее своей улыбкой. Она же, похоже, не ведется, но все равно медленно кивает, не желая давить на меня.

Я переехала сюда семь лет назад, и первой, с кем я познакомилась, была Мэдди. Помню, я кралась в новое для себя общежитие с маленьким розовым чемоданом, вместившим все мои вещи. Не хотелось потревожить кого-нибудь посреди ночи. Мэдди же мгновенно соскочила с кровати с восторженными воплями и зажала меня в самых крепких в моей жизни объятиях. В тот же момент я осознала, что мы родственные души. Говорят же, что каждому скорпиону необходим свой водолей.

«Убер» резко останавливается и вырывает меня из размышлений.

– Спасибо и доброй ночи. – Я открываю дверь машины, и холодный воздух едва не выбивает из меня весь дух. – Мэдс, поторопись! Иначе мы, мать твою, околеем. Мне нужно алкогольное покрывало! – кричу я в сторону такси, обхватывая себя руками, только бы унять дрожь. И отчасти, чтобы прикрыть торчащие соски, которые это платье совсем не скрывает. Ох, я начинаю думать как Джейми. Заткнись, заткнись, заткнись.

– Что ж, хорошо, что я достала нам VIP-пропуска и не придется стоять вон там. – Пальцем с идеальным маникюром она указывает на очередь, занявшую весь тротуар. Грациозно прошагав на шпильках по асфальту, она становится передо мной и подхватывает под локоть. – Да начнется вечеринка! – кричит она на всю улицу, и у меня не получается сдержать смех. Она всегда была главной зажигалочкой.

– Оторвемся.

По красной ковровой дорожке мы направляемся к огромной позолоченной двери. Меня переполняет предвкушение. Боже, мне нужна рюмка текилы, причем срочно.

Мы минуем людей, морозящих свои задницы в очереди и жаждущих попасть в клуб. Изнутри доносятся шум и гомон, ревущая там музыка находит выход и растекается по улицам. Мы демонстрируем огромным крепким вышибалам наши ID. Лысый мужчина постарше выхватывает пластик из моей руки, быстро его изучает и бросает взгляд на мое лицо. Затем хмыкает и спешно возвращает мне документ.

Я сверкаю ему широкой улыбкой и переступаю порог заведения, продолжая путь по красной дорожке. Мое тело сразу же окутывает теплый влажный воздух, и дрожь прекращается. Мы с Мэдди не отпускаем друг друга и в гардеробе вместе отдаем верхнюю одежду едва достигшей совершеннолетия девушке, грызущей кончик ручки. Она возвращает нам билеты, даже не удостоив нас взглядом. Я кошусь на Мэдди, и мы разворачиваемся на каблуках, чтобы направиться к двойным стеклянным дверям.

Сначала меня сражает музыка, басы с такой силой врезаются в мое тело, что у меня едва не перехватывает дыхание. Мы останавливаемся в стороне от входа, пока не продвигаясь дальше, и я пытаюсь прийти в себя. Да, это место мо-о-одное. Но не претенциозное, не скучное, ни в коем случае. Оно возбуждающее и сексуальное. Этот клуб просто нечто.

Стены выкрашены насыщенным красным цветом, а огромные хрустальные люстры отражают свет стробоскопов. Танцевальная зона находится в центре заведения. Черный пол сверкает благодаря добавлению в материал покрытия мерцающих элементов, а черные кожаные диваны образуют внешний круг. Перед ними стоят переливающиеся столы, и, готова спорить, это потому, что они из настоящего золота. Это место так и кричит о богатстве. И подавляющее количество посетителей клуба – застывшие у танцпола невозмутимые мужчины в темных костюмах, которые с прищуром наблюдают за происходящим, напоминая львов, выслеживающих свою добычу.

Я быстро пробегаюсь взглядом по залу, выискивая самую важную зону клуба – бар. Тяну Мэгги за руку и замечаю, с каким воодушевлением она осматривается; она прямо-таки сияет от радости.

– Ого, Сиенна, это место просто потрясающее! А ты видела, какие тут сексуальные мужчины? Я пока не заметила ни одного, кто не подходил бы под описание бога секса.

Сегодня мне меньше всего на свете хочется смотреть на мужчин, да даже думать о них, но ради рюмки текилы, а то и двух, я не против натянуть улыбку.

– Давайте же отрываться, готовы? – обращается к гостям диджей из высокой зеркальной будки в углу, и колонки начинает разрывать трек Эминема «Real Slim Shady»[2]. Я оборачиваюсь, смотрю на Мэдди с дерзкой ухмылкой, и в ее глазах появляется радостный блеск.

– Мы готовы? – повторяю я и протягиваю ей руку.

– О да, еще как.

Вечера, в которые мы потягивали вино и читали наизусть едва ли не все тексты рэпера, наконец окупятся.

Мы направляемся к центру танцпола и тут же начинаем качать бедрами, повторяя за Эминемом каждое слово его трека и мотая головами так, что разлетаются волосы. По всей видимости, большинство присутствующих женщин куда элегантнее нас, потому что все они разбредаются по краям площадки, награждая нас осуждающими взглядами, вероятно, не зная слов этого полного грязных выражений рэп-трека.

Возможно, мы не вписываемся в обстановку, но нам все равно. Вскидывая руки в воздух, мы выпаливаем последние строки и затем обе начинаем неконтролируемо смеяться, пока диджей переходит к следующей песне. Я сгибаюсь, упираясь руками в колени, и пытаюсь отдышаться. Мы так старательно перекрикивали музыку, что у меня теперь горят легкие.

– Мэдс, нам срочно нужно чего-нибудь опрокинуть. Вино больше не кроет.

Она, заметно порозовевшая, в ответ хихикает.

– Си, стоит мне забыть, насколько ты британка, и ты выдаешь подобную фигню.

Я закатываю глаза и разворачиваюсь на безумно высоких шпильках, собираясь пойти к бару.

Ноги дрожат. Чертовы каблуки. Стоит мне приблизиться к барной стойке, как мир внезапно замедляется, и все происходит словно в замедленной съемке: моя лодыжка подворачивается, и я начинаю качаться из стороны в сторону. Зажмуриваясь, я выбрасываю руки перед собой и готовлюсь к неизбежному столкновению с полом. Нога ноет от чудовищной боли.

Неожиданно пальцами я упираюсь во что-то передо мной, на ощупь твердое, как камень. Погодите, с каких это пор у пола появился упругий пресс?

Тут мою левую ягодицу обхватывает крепкая рука, и тело прошивает электрический разряд, а внизу живота вспыхивает пламя. Воздух вокруг потрескивает, в нос ударяет насыщенный аромат мускусного лосьона после бритья. Я зажмуриваюсь еще сильнее, не желая испытывать вселенский стыд. Под ладонями ощущаю, как вздымается и опускается его грудь. Не считая того, что он стискивает мою задницу, незнакомец не двигается.

Не торопясь, веду левой рукой вниз, намереваясь вслепую отыскать что-нибудь, на что смогу опереться. Нащупываю твердый выступ и хватаюсь за него, полагая, что это край стола. Глубоко вдыхаю, готовая ретироваться, и слышу, как он резко втягивает воздух. Так, погодите, край стола мне кое-что напоминает. Меня внезапно осеняет, и я на 99,9 % уверена, что вцепилась в твердый, как камень, пенис, причем в огромный.

Я застываю, изображая статую, потому что не хочу усугубить ситуацию.

Так, Сиенна, нам нужно с этим разобраться. Сорвать пластырь и умчаться отсюда, убежать далеко-далеко и никогда не возвращаться. Набравшись почти не оставшейся во мне смелости, я приоткрываю один глаз и пытаюсь рассмотреть того, с кем столкнулась. А рука все так же обхватывает теперь уже пульсирующий член.

Оглядывая мужчину снизу-вверх, отмечаю черный смокинг и гору мышц. Осторожно миную шею и, наконец, смотрю в лицо незнакомцу, который буквально мог оказаться героем одной из моих непристойных книг. Своими темными глазами он всматривается в мои. Я прежде не видела настолько темного оттенка, он словно забирается мне в душу. Зачарованная самым сексуальным мужчиной из всех, кого встречала в своей жизни, я не могу найти в себе сил перестать пялиться. На макушке его волосы цвета воронова крыла достаточно длинные, чтобы сжать их в кулаке, а по бокам коротко обриты. Волевой подбородок кажется еще более выразительным благодаря татуировке крыла падшего ангела, покрывающей всю его шею. Я задерживаю дыхание и распахиваю глаза шире. Нужно рассмотреть его получше. И стоит мне решиться, я слышу, как он прочищает горло, возвращая меня в реальность. В которой я держу руку на его члене, теперь уже пульсирующем довольно сильно.

Я резко отдергиваю ладонь, словно меня отчитали, и пытаюсь отстраниться. Однако хватка на моей заднице становится крепче, и он притягивает меня ближе, губами едва не касаясь моего уха. Дыханием он щекочет мою нежную кожу, вызывая мурашки. Все тело в ответ на его действия трепещет, а к щекам приливает жар.

Он улыбается, почти касаясь моей щеки, и внутри у меня вспыхивает пламя. Я непроизвольно закрываю глаза, и с губ срывается тихий стон.

Твою мать.

Глава 3 Келлер

Сука, и сколько мне еще терпеть этот цирк? Бросаю взгляд на «Ролексы». Осталось три часа, и все идет… великолепно. Раздраженно отбиваю по столу из золота ритм. Если мне придется вступить в очередную светскую беседу с одним из этих напыщенных придурков, я обязательно сломаю кому-нибудь челюсть.

Сегодня открытие моего нового ночного клуба… то есть такого мнения придерживаются все средства информации. С моей точки зрения я продолжаю выплачивать свой долг Луке. Одна мысль о нашем договоре вызывает у меня ухмылку. Моему сводному брату, ставшему лидером крупнейшей мафиозной организации в Нью-Йорке, пришла в голову гениальная идея – я должен изобразить, будто правда пытаюсь вернуть долг мафии. За то, что они сделали самую малость – спасли мою гребаную жизнь.

Нет больше Келлера, оборванца и боксера, мотающего срок в тюрьме за то, что почти убил кое-кого во время подпольного боя. Вместо него появился Келлер «Киллер» Руссо, о бое с которым мечтает каждый, ставший неоспоримым чемпионом мира в тяжелом весе. Я живу и дышу боями. Ничто не доставляет мне такого удовольствия, как возможность выпустить таящегося внутри зверя и выбить все дерьмо из противника. Иного пути я не знаю. Только сейчас я наконец-то занялся своим делом, предварительно подписывая многомилионные контракты.

Провожу рукой по мягкому кожаному изголовью дивана, стоящего у танцпола, откидываю голову и закрываю глаза. «Всего-то три долбаных часа», – думаю я и глубоко вздыхаю. Басы сотрясают мое тело. Отпиваю из стакана скотч, обжигающий напиток ласкает стенки горла, и я начинаю изучать помещение. Зал заполнен отчаявшимися женщинами и пускающими на них слюни офисными кретинами.

Стайка трещащих женщины останавливается у моего дивана и принимается хихикать, желая завладеть моим вниманием. Я лишь закатываю глаза и затем смотрю вперед, игнорируя их намеки. Сегодня у меня нет настроения.

По всей видимости, они не читали последнюю дурацкую статью обо мне. «Самый желанный холостяк Нью-Йорка занят». Или, напротив, читали, но им просто чихать. Я занят, но в это слово заложен иной смысл.

История о нищем плохом парне, заработавшем состояние, их заводит, и они стараются попытать удачу, намереваясь стать женщиной, ради которой я ослаблю свою оборону, после чего влюблюсь по уши. Меня трясет от одной мысли об этом. Большинство из них привлекает мое состояние, способное обеспечить их роскошный образ жизни, и они притворяются счастливыми, пока я растворяюсь в ночи, охочусь в тени по поручению мафии и после этого вставляю член в первую доступную дырку. В моем же вкусе те дамы, что выкрикивают мое имя, пока скачут на моем члене, а потом исчезают, не пытаясь искать новой встречи. Простой обмен без драмы и без каких-либо чувств.

Если так подумать, это неплохой способ скоротать время. Мой кабинет наверху, и я в него пока никого не водил. Возможно, сегодня стоит лишить его невинности. Отполированный дуб будет смотреться лучше, если над ним нагнуть женщину. Представив такой поворот, я ерзаю на диване. Черт, нужно уже убраться из этой будки. Пускай оформлением клуба занимался я, но при росте шесть футов и пять дюймов[3] всю ночь в ожидании Грейсона за таким столом с моими ногами не просидеть.

Стены клуба пульсируют, тела на танцполе дергаются в такт музыке, и я чую, как из их пор с потом выходит текила. Приглушенный свет добавляет атмосфере эротичности. Я допиваю остатки скотча и с силой ставлю стакан на стол. Если Грейсон опаздывает, мне нужно придумать, как скоротать время.

Из-за гребаного смокинга не развернуться. Пришлось прибегнуть к услугам лучшего портного в городе, но с моими раскаченными мышцами было сложно втиснуться даже в этот костюм. Я расстегиваю пуговицу под бабочкой и тут же чувствую, как отступает приступ клаустрофобии.

Затылок овевает прохладный воздух, и я стискиваю челюсть, тут же поворачивая голову. Гребаный бесполезный фейсконтроль. Последние посетители с золотым пропуском пришли полчаса назад. Сжимая кулаки, я уже готов встать с дивана, чтобы устроить сотрудникам разнос, и застываю, ощущая, как из легких вышибает воздух.

Твою мать.

Все вокруг замирает, пока я наблюдаю за тем, как она переступает порог под руку с длинноногой блондинкой, через час общения с которой наверняка начинается жуткая мигрень.

У меня не получается отвести глаз от этой богини.

Охранник номер два провожает ее взглядом и оценивает ее задницу, после чего подмигивает охраннику номер один. От одного этого зрелища у меня закипает кровь и возникает желание броситься к ним, чтобы столкнуть их рожами друг с другом.

Через секунду я возвращаю свое внимание к ней. Она потрясающая, прежде я таких не встречал. Женщины вообще редко вызывают у меня мгновенный интерес, я заставляю их потрудиться, чтобы заслужить привилегию быть со мной. Но с ней все иначе: хватает краткого взгляда, чтобы мой член отреагировал.

Я пытаюсь его угомонить, потерев под столом. Мне почти тридцать, а у меня без колебаний встает на незнакомку. Прекрасно.

У ее лица пружинят волосы; они идеальной длины, чтобы намотать их на кулак. Тогда она откинет голову, и мне откроется отличный вид на ее изящные ключицы.

Даже на таком расстоянии ее ясные голубые глаза пленяют, вызывая странное чувство в груди. Наряд подчеркивает все нужные места, а руки так и чешутся схватить ее за задницу. Это облегающее черное платье дразнит меня. От одной мысли, как я срываю его с нее, чтобы увидеть, что под ним скрыто, тело прошивает электрический ток, посылающий сигнал в член. Черт, нужно прийти в чувство. Обхватив лицо руками, я издаю стон.

Необходимо держаться от этой женщины подальше. Не понимаю, что она со мной творит, но мне от этого становится некомфортно. Я вжимаюсь в спинку дивана, пытаясь сменить положение ног под столом, и вскидываю в воздух два пальца, сообщая бармену, что пора обновить мне стакан. Нужно заглушить эти чувства.

Два скотча спустя мой разум проясняется, и Грейсон, опаздывающий кретин, уже, слава богу, недалеко. А мне ох как необходимо отвлечься. Я не могу прекратить выискивать ее в море людей на танцполе. Меня поражает, с какой страстью она зачитывает строки из трека Эминема без всякого стеснения, прямо в центре зала. Я наблюдаю за самым прекрасным представлением в своей жизни, при этом оказавшись в первом ряду. Последние полчаса ее идеальная округлая задница так и манит. На хрен Бродвей, вот они, лучшие места в заведении. Я могу смотреть на нее всю ночь.

И, по всей видимости, я не единственный похотливый гондон, заметивший ее. За ней наблюдает каждый мужчина в зале, они восхищаются тем, чем не могут обладать. А поджавшие губы дамочки косятся на нее на расстоянии. Она отличается от других пришедших женщин. Ей здесь не место, но ее это, судя по всему, ничуть не волнует. И это для меня в новинку.

Я вздыхаю и осушаю стакан, раздраженный тем, что очутился в одной лодке с прочими мужчинами, но если она не достанется мне, то, черт возьми, не достанется никому.

Пора бы мне уйти и принять холодный – нет, мать его, ледяной – душ, и отправиться в кровать. Тянусь в карман за телефоном и пишу сообщение Грейсону:

КИЛЛЕР КЕЛЛЕР:

Жди завтрашнюю тренировку. И сразу прихвати с собой лед. Где. тебя. мать. твою. носит?

Он отвечает без промедления:

ГРЕЙСОН:

Жду с нетерпением *подмигивающий смайл*

С губ срывается смешок. Дерзкий придурок.

Убираю телефон обратно в карман пиджака и застываю. Но тут меня пронзает электрический ток. Какого хрена?

Резкое движение рядом со мной пробуждает во мне бойцовский инстинкт. Я разворачиваюсь и выкидываю вперед руку, подхватывая летящую на пол женщину.

И стоит моей руке коснуться ее тела, во мне вспыхивает огонь, тут же пробуждающий мой член. Твою мать, я точно знаю, кто она.

Именно та, к которой я себе запретил прикасаться и от которой хотел держаться подальше, свалилась мне на колени и схватилась за мой член, как за джойстик.

Я гляжу на нее и замечаю, что она сморщила нос, на ее лице – неописуемый ужас. Теперь она жмурится, словно пытается набраться смелости посмотреть мне в глаза. Она так и не отпускает мой член, будто считает, что, убрав руку, тут же рухнет на пол. Она и не представляет, что бы я мог с ней сделать.

Она так тесно ко мне жмется, что по моему телу растекается тепло. Осторожно, чтобы не спугнуть ее, я наклоняю голову и делаю глубокий вдох, втягивая ее аромат: она пахнет великолепно, персиками, без сомнения, сладкими, прямо как она. «Повторяю, Келлер, это девушка не твоего калибра», – напоминаю я себе.

Хмыкая, отмечаю, что она приоткрывает один глаз. Остается каменной, как статуя, но пускается изучать меня. Похоже, ей нравится открывшийся ей вид, судя по тому, как сбивается ее дыхание и начинает колотиться сердце – иначе отчего так пульсирует жилка на ее тонкой шее?

Потеряв рассудок, я тянусь губами к ее уху и заправляю ее непослушную кудряшку. Честно говоря, не понимаю, что меня на это толкнуло: несущийся по венам жар, ее рука на моем стоящем члене или ее поразительная красота. Я вновь вдыхаю ее аромат, и с ее губ срывается тихий стон. В голове тут же проносится миллион вариантов, как бы я мог заставить ее стонать чаще.

– Ну привет, прелесть, разве не нужно угостить мужчину выпивкой, прежде чем хватать его за член? – говорю я, ухмыляясь, и жду ее реакции.

Она, напоминая оленя в свете фар, тяжело вздыхает и пытается подняться с моих коленей, но хрена с два у нее получится. Я крепче хватаю ее за задницу и прижимаю к себе, где ей и место.

Отчего-то меня к этой женщине невероятно сильно тянет. Мне не хочется, чтобы она уходила.

– Вот как ты обходишься с мужчинами, которые не дают тебе разбить лицо о пол? Я могу придумать пару других способов, как бы ты могла отплатить.

Я давлю на нее, жаждая увидеть реакцию.

Ожидаю заметить отвращение на лице. Она кажется слишком невинной для моих дерьмовых выходок. Вместо этого она меня шокирует: ее черты смягчаются, и в глазах вспыхивает озорной огонек. Уже открываю рот, чтобы ляпнуть что-нибудь еще, как она хватается за мой воротник и перекидывает ногу, чтобы оседлать меня. Ее лицо оказывается в паре дюймов от моего. От того, как мы смотрим друг на друга, у меня спирает дыхание. Из горла вырывается хрип, и я провожу рукой по лицу, намереваясь вернуть себя в чувство и вынудить мозг работать.

Она же прикусывает нижнюю губу идеальными белоснежными зубами и изучает меня, оценивая мое тело и пожирая меня глазами. С удивительной легкостью сдвигается назад и трется своей задницей о мой пенис. Господи, да откуда взялась эта женщина?

Я выгибаю бровь, призывая ее сказать хоть слово, а сам всеми силами стараюсь отвлечься от фантазий о ее пухлых красных губах на моем члене.

Она приникает ко мне, прижимаясь к моему телу своим, и тянется губами к уху. Соберись, Келлер, не обращай внимания на то, как ее грудь трется о твою. Своим дыханием она щекочет мою шею.

– Что ж, сэр, спасибо, что спасли мою задницу, – хрипло произносит она.

На автомате я стону и кончиком языка облизываю губы, стискивая ее ягодицы, чтобы удержать на мне. Но только собираюсь ответить ей, как она соскальзывает с моих коленей, поправляет платье и одаривает меня широкой улыбкой, сверкая рядом белоснежных зубов. Затем подмигивает мне, разворачивается на каблуках и направляется к барной стойке широким шагом, раскачивая аппетитными бедрами.

Не могу отвести глаз от этой женщины. Ее невинная улыбка и абсолютное непонимание того, насколько она сексуальна, пробуждают во мне голод. Уверен, она ответит как надо, если я крепко обхвачу ее шею, пока она будет опускаться на мой член. И лишь от одной мысли об этом я снова ерзаю на диване.

Я жажду большего.

Я хочу ее.

– Ты видишь меня не в последний раз, принцесса, – шепчу я в пространство. Пытаясь выловить последние капли скотча в стакане, я таращусь на нее, как охотник на добычу.

Я навожу прицел на незнакомку. Я всегда сражаюсь за то, чего хочу.

Глава 4 Сиенна

О чем я только думала?! Я не только соблазняла этого мужчину, но и подмигнула ему и назвала сэром. Голова идет кругом, щеки горят от стыда, но телу на все плевать. Оно все еще полыхает из-за его прикосновений.

Наконец добираюсь до барной стойки на нетвердых ногах. Положив руки на металлическую холодящую поверхность в попытке понизить температуру, роняю голову на предплечья.

По пути сюда я ощущала его взгляд на своей заднице. И ради него старалась качать бедрами посильнее. Так я себя еще никогда не вела, из пепла восстала уверенная и сексуальная Сиенна.

Кажется, он мне нравится.

Его прикосновения распалили меня. От его низкого, хриплого голоса моя киска начала сжиматься. В его полуоткрытых глазах таилась тьма, и речь не о цвете глаз. Этот мужчина олицетворение беды, но осознание этого лишь повергает мое тело в трепет.

– Четыре текилы, двойную водку и колу, пожалуйста, – выпаливаю я бармену на выдохе, и он, начиная разливать выпивку, подмигивает мне.

Запрокидывая голову, я заливаю в себя одну рюмку за другой, радуясь ощущению жжения в горле. Однако ничто не сравнится с его обжигающими пальцами. Мне нужно опьянеть, чтобы набраться смелости и вернуться к подруге, вновь пройдя мимо него.

Ох, и почему Мэдди еще не подошла ко мне? Это бы охренеть как упростило мне жизнь.

Полагаю, она все еще охотится на прекрасного принца. Теперь она читает слишком много сопливых романов, мечтая о сказочной свадьбе, двух детишках и белом заборе. Весь год она посвятила одной задаче: перецеловать как можно больше лягушек, лишь бы найти своего принца. Всего пару недель назад я вернулась домой после тяжелого дня на работе, рухнула на диван, и мои уши атаковали крики необузданной страсти. Паркер, кажется, так его имя… Минуту, или Питер? В общем, как бы его ни звали, он оказался не тем самым. Меня выматывает одно наблюдение за тем, как Мэдди тратит все свободное время на поиски любви, но стоит увидеть, как она загорается, описывая, чего хочет, и я заставляю себя не закатывать глаза с таким рвением.

Оглядев помещение, обнаруживаю платиновую копну на танцполе. Мэдди танцует с последним прилипшим к ней высоким тощим мужчиной. Новый потенциальный мистер Прекрасный Принц наклоняется и шепчет ей что-то на ухо. По отсутствию энтузиазма на ее лице понимаю, что ее нужно спасать. Хватаю нашу выпивку, делаю глубокий вдох, считая до четырех, и медленно выдыхаю.

«Просто смотри под ноги, Сиенна», – устраиваю я себе нагоняй, лишь бы избежать очередной неловкой ситуации.

Не отводя глаз от Мэдди, ступаю шаг за шагом, пытаясь ни на что не отвлекаться. Не смотри на него, не смотри на него. А толку. Его тело притягивает мой взгляд, черт… меня тянет к его телу. Ничего не могу поделать.

Прежде я таких потрясающих мужчин не встречала. От него веет властью и опасностью, но меня это только возбуждает. Он богоподобен, даже когда сидит, закинув лодыжку одной ноги на колено другой; растянувшись на диване и поднося к губам татуированной рукой скатан со скотчем, он излучает секс, в этом мужчине нет ничего нежного. Он – воплощение самых неприличных и ненормальных фантазий. Его низкий хриплый голос настолько, черт подери, сексуален, что от одной мысли о том, как он приказывает мне идти в спальню, у меня пульсирует киска. Этот мужчина точно знает, чего хочет и что он делает. Не сомневаюсь ни секунды.

Я и не замечала, что застыла и пожираю его глазами, пока не поймала его взгляд; на его лице отчетливо читается внутренняя борьба. Я на него произвела такой же эффект, какой он на меня. Этого осознания мне хватает, чтобы щеки снова запылали. Он поднимает стакан и с ухмылкой кивает мне в знак благодарности, словно дразня меня. Я в ответ кратко улыбаюсь и проношусь мимо него на танцпол.

У меня нет на это времени. Хватит с меня мужчин. Я пытаюсь пробудить воспоминания.

Мэдди тем временем вертится, но стоит ей заметить меня в толпе, как она бросает партнера по танцу, и он тут же перемещается к следующей женщине.

– Твою мать, Сиенна, это было горячо. Он так на тебя сейчас смотрит, что я аж завожусь, – перекрикивает она музыку и сильно обмахивается руками.

– Не надо, Мэдс, с мужчинами покончено, – отвечаю я, стараясь пролить на ситуацию свет, но она не намерена останавливаться.

– Ты хотела сказать, что хочешь, чтобы он кончил на тебя? – хихикает она. Боже, ну что за девица! Однако я не могу сдержать смех.

– Да ладно, а кто не хотел бы? – Я игриво шевелю бровями. – Но не забывай, в ближайшем будущем я не собираюсь ни с кем связываться, – добавляю, пытаясь перевести тему.

– Нет, Си, ты не собираешься вступать в отношения, секс другое дело. Не забывай, чтобы выставить кого-то вон, нужно, чтобы вставили тебе.

Я закатываю глаза. Однако тут же фантазирую, как он впечатывает меня в стену и с жадностью целует, и тут же чувствую, как температура тела подскакивает, а нервы шалят.

– Си, ты покраснела.

Желая завершить разговор, я вытаскиваю из своего стакана соломинку и осушаю его в пару глотков. Я слишком трезвая для этого дерьма. Затем хватаю ее за руку и, закружив, тащу на танцпол, заводя ее поглубже в толпу, ведь она не сможет меня доставать, если будет занята танцами. В ответ на мои действия она хохочет, схватившись за живот, и лукаво глядит на меня. Она понимает мотивы моих действий.

Мы забываем о времени. Просто танцуем, смеемся и пьем. На танцполе собралось столько народу, сколько он вообще может вместить. Мы похожи на сардин в консервной банке, у нас едва есть место для маневра. Последние полчаса о меня в танце потерлось немало разных мужчин. Но ни один не разжег искру, ни одно прикосновение не распалило меня настолько, чтобы захотелось хотя бы развернуться. Все это время я изо всех сил пыталась не устанавливать с ним зрительный контакт. Я, как загнанная добыча, ощущаю на себе его голодный взгляд. Что-то мне подсказывает – если я к нему приду, то уже не вернусь.

Желая отвлечься от реальности, я закрываю глаза и качаю бедрами под музыку, забывая о разбитом сердце, о стыде, о боли, преследовавшей меня последние недели. Я расслабляюсь и пропускаю ритм через себя, вдыхая коктейль из алкогольных паров и запаха мускусного лосьона после бритья. Я чувствую, как по лбу стекает пот. И ощущаю себя свободной.

На землю меня возвращает окрик «Детка» из-за спины. Мышцы спины тут же напрягаются, а руки сжимаются в кулаки. Этого не может быть.

– Сиенна! – Его раздражающий голос все приближается, но прежде чем он открывает свой рот снова, я разворачиваюсь и заговариваю первая:

– Чего тебе нужно, Джейми? – выплевываю я, задрав подбородок, и оказываюсь лицом к лицу с этим придурком, моим бывшим женихом.

Из-за моей интонации он таращится на меня широко открытыми глазами, но через мгновение выражение его лица смягчается, и он сокращает расстояние, отчего я съеживаюсь.

– Ты не отвечала на звонки и сообщения, так что я нашел тебя через отслеживающее приложение, которое мы ставили. Ты наконец вышла из дома.

По телу пробегает мороз. Он следил за мной? Знал, что я дома, мать его, выплакивала глаза?! Но именно сегодня решил найти меня?

– Прошу, Си, давай выйдем и поговорим. Нам нужно разобраться, – умоляет он отчаянно, все приближая свои губы к моему уху.

Мне почти верится в искренность его слов, но мой мозг быстро приводит меня в чувство. Я тут же вспоминаю, как он трахал ту суку, нагнув ее над столешницей. И фыркаю.

– Может, пойдешь уже к черту и оставишь меня в покое, Джейми? Между. Нами. Все. Кончено! – срываюсь я, тыча акриловым ногтем в его грудь. Как же это, черт подери, приятно. Смотрю на него сейчас и не понимаю, с какой стати столько за него держалась.

Не поймите неправильно, он не урод. Типичный адвокат с зализанными назад светлыми волосами, выше шести футов, худой, но с рельефными мышцами, всегда хорошо одет. Сейчас он выглядит не так свежо, как обычно, щетине на его лице несколько дней, белки покраснели, а на макушке торчит несколько прядей. Он не сводит с меня изумрудных глаз, а на лице читается ужас.

– Ну хватит, Си, ты не такая. Ты не ходишь выпивать и точно не выражаешься так грубо. – Он оценивает меня с ног до головы. – И не одеваешься как шлюха, – фыркает он, останавливая взгляд на моих ногах.

Мне этого говна сегодня не нужно. Я отворачиваюсь от него, но он крепко хватает меня за запястье и дергает к себе. Я вдруг прижимаюсь к его груди.

Из меня выбивает дух, и я морщусь от боли, растекающейся по всей руке. Сердце колотится о ребра. Шею обдает его дыханием, и он даже не думает ослаблять хватку.

– Сиенна, я не буду терпеть твои выходки вечно. – Его голос полон гнева.

А у меня в груди зарождается ярость. Да как он смеет со мной говорить так, будто я его собственность, учитывая, что он месяцами меня отталкивал, изменял мне, лгал!

Я с силой дергаю руку, вырываясь из его хватки, и локтем бью его в живот. Он ревет, но отпускает меня. Я быстро отстраняюсь, разворачиваюсь и вижу, что он стоит, согнувшись пополам. Глаза его потемнели, а на лице заиграли желваки.

Вот черт, я узнаю этот взгляд.

Удары сердца отдаются в ушах, я сглатываю подкатившую к горлу желчь.

– Гребаная сука! – вопит он, преодолевает то короткое расстояние, которое я только что создала, и вцепляется в мое плечо так сильно, что белеют костяшки его пальцев. Он ногтями впивается в мою кожу, почти разрезая ее. Я чувствую давление всем телом. И морщусь от боли.

– Мне больно! Отвали! – кричу я, меня пробивает дрожь. Почему никто не помогает? Где, черт возьми, Мэдди?

Хватка Джейми вдруг слабеет, а взгляд устремляется куда-то мне за спину, его лицо искажает страх.

– Ты слышал даму. Убери, твою мать, от нее руки. Живо!

Мне не нужно поворачиваться, чтобы понять, кто там стоит. Я ощущаю, как он приближается ко мне. Джейми отпускает меня. «Наконец», – возникает мысль, как только рука оказывается свободна, и я расслабляюсь. Слава богу, он подошел. Теперь мне спокойнее. «Появятся синяки», – думаю я, осматривая место на запястье, которое он сжимал.

– Спокойно, приятель, я просто по-дружески общался со своей невестой.

Мой защитник на секунду напрягается, но затем обхватывает меня за талию и притягивает к себе. В ноздри бьет аромат его мускусного лосьона после бритья. Он прижимает свою сильную ладонь к моему животу, и каждый нерв в моем теле оживает.

– Если снова увижу, как ты к ней прикасаешься, я тебя, сука, прикончу. Ты меня понял?

Джейми начинает пятиться, не отрывая глаз от руки моего защитника. Я тоже бросаю взгляд на нее, всю покрытую татуировками, и из-за того, что рукав его белой рубашки задрался, вижу, как нарисованные змеи вьются ввысь, теряясь под манжетой. Он тянется, чтобы сильнее обхватить мой живот, и на его предплечье выпирают вены. Черт, даже его предплечья сексуальные.

Поворачиваю голову в его сторону и замечаю, что он выше и меня, и Джейми. Похоже, в нем больше шести футов и пяти дюймов, а его мускулатура впечатляет.

Джейми зыркает на меня и одаривает коварной ухмылкой, от которой на секунду или две перехватывает дыхание.

– Ага, как скажешь, – выплевывает он, разворачивается, чтобы выбраться наружу через море людей, и лишь тогда мое тело расслабляется полностью.

– Ты в порядке? – спрашивает незнакомец, и в его голосе слышится беспокойство.

В порядке ли?

Я раскраснелась, дышу рвано, а ноги немного дрожат. Чувствует ли он мою дрожь? Но это не из-за стычки с Джейми. Нет. Так мое тело реагирует на его прикосновение.

Коротко киваю, и волосы на затылке задевают его массивную грудь. Я разворачиваюсь в его крепких объятиях, чтобы очутиться к нему лицом. Через мгновение его сильная рука оказывается у меня на заднице. И этого хватает, чтобы мои трусики намокли. Откинув голову, я ловлю взгляд его темных полуоткрытых глаз.

– Спасибо. За то, что спас меня сегодня уже дважды. – Я ухмыляюсь и радуюсь тому, что ранее выбрала высокие каблуки, ведь благодаря им у меня получается обнять его за шею обеими ноющими руками.

Нежно целую его в щеку, оставляя след от темной помады чуть выше линии скулы. С его губ срывается тихий стон. Я чувствую, как в меня упирается его выпуклость в области паха, и от этого распаляюсь только сильнее.

Я хочу этого мужчину.

– Идем со мной, – говорит он с непроницаемым выражением лица, переплетает наши пальцы и уводит меня с танцпола. Чтобы поспеть за его широким шагом, мне приходится перебирать ногами вдвое чаще привычного. Минуя бар, мы выходим за дверь в конце стойки.

– Ты работаешь здесь или как? – начинаю допрос я.

– Или как, – отвечает он без колебаний и при этом не сбавляя скорости.

– Ла-а-адно, – тяну я, пытаясь поддерживать легкий тон беседы. – Полагаю, ты все же не убьешь Джейми, если он еще раз меня тронет?

Я вечно не могу замолчать, когда нервничаю. Разумеется, он не убьет моего бывшего, но неплохо бы узнать, не ухожу ли я из клуба с очередным гребаным психопатом.

Услышав мой вопрос, он застывает на месте, отчего я едва не врезаюсь в его спину, и разворачивается. Он сурово смотрит мне в лицо, в его глазах полыхает огонь, затем вторгается в мое личное пространство и обдает своим теплым дыханием мою шею.

– Я не бросаюсь пустыми угрозами, принцесса. – От его низкого голоса по телу бегут мурашки. Его слова должны бы меня заботить. Наверняка этого он и добивается, однако его поведение производит на меня противоположный эффект. Не знаю, в алкоголе ли дело или в его повадках доминирующего альфа-самца, но мои трусики мокрые насквозь.

Не дожидаясь ответа, он снова хватает меня за руку, и мы продолжаем наш путь по темному коридору. Похоже, мы в зоне для персонала, потому что все двери вокруг закрыты. Он достает из кармана ключ-карту и проводит ею по слоту сбоку от черной двери. Как только загорается зеленый индикатор, он отворяет ее и затаскивает меня в комнату. Когда тяжелая дверь закрывается за нашими спинами, я подскакиваю.

Он отпускает мою руку, и я тут же съеживаюсь, без его прикосновения мне становится холодно. Может, оно и к лучшему, с этим мужчиной следует держать дистанцию. Рядом с ним мои нервные окончания сходят с ума, а разум затуманивается.

Он открывает холодильник, стоящий у крепкого дубового стола, и обводит его жестом.

– Что пьешь?

– Пойдет все алкогольное.

Оттягивая подол платья пониже, я изучаю комнату.

По оформлению она не сильно отличается от самого клуба, здесь такая же шикарная обстановка: стены оттенка черный бархат, мягкий кожаный диван, разумеется, тоже черный, и огромный стол с золотистыми деталями. Продолжая глазеть по сторонам, замечаю в конце комнаты ванную, нетронутую и сверкающую. И пускай я умудрилась отложить приличное количество денег, на такое убранство мне бы не хватило. Плюхаюсь на диван и тут же утопаю, ощущая, как его материал холодит кожу. В воздухе витают ароматы краски и мускуса – так пахнет он. Мое внимание привлекают шаги, и я замечаю, что он направляется ко мне с двумя напитками.

– Не против текилы?

– Хм-м, да, обожаю. Спасибо. – Забираю стакан и верчу им, комнату заливает звук стучащего по стеклу льда. Одариваю мужчину искренней улыбкой. – Меня, кстати, зовут Сиенна. Сиенна Андерсон, – добавляю я и протягиваю ему свободную руку, тут же испытывая неловкость из-за этой рабочей привычки.

Сразу становится понятно, что я давно не в игре, если можно так сказать.

Он опускает взгляд и сразу поднимает его, останавливаясь на моем лице. Затем устраивается рядом, своей крупной татуированной рукой обхватывает мою, скрывая ее из моего вида, и я набираюсь смелости посмотреть на него.

– Что ж, Сиенна Андерсон, – произносит он мое имя с нарочитым британским акцентом, – приятно познакомиться. – И он приседает, имитируя полуреверанс.

Никогда не пойму, с какой стати американцы решили, что британцы изысканные люди? Я из микрорайона на окраине восточного Лондона, мать алкоголичка, отец нас бросил, а оттого настолько далека от изысканных англичан, насколько вообще можно представить. Пытаясь сдержать смех, прикусываю губы и едва заметно киваю.

– А как вас зовут, сэр? – Вспоминаю, как он в прошлый раз отреагировал на это обращение.

– Келлер Руссо, – отвечает он и ухмыляется.

Взять себя в руки все сложнее. Я вся сгораю от предвкушения. И понимаю, что ни разу в жизни так сильно не возбуждалась. Мое тело вошло в режим «бей или беги», а потому по венам струится адреналин. Этот мужчина, Келлер, творит со мной невообразимые вещи. Он изучает мое лицо. И становится любопытно, видит ли он, сколько мыслей роится в моей голове. Было бы здорово, чтобы они все улетучились.

Словно ощутив мое смятение, он притягивает мою руку ближе, чтобы рассмотреть синяки. От его внимания я вздрагиваю. В его глазах вспыхивает ярость. Начинаю думать, что его угрозы все же не были пустым звуком.

– Он впервые поднимает на тебя руку, принцесса? – бормочет он, теперь поглаживая синяки большим пальцем.

– Хм-м, – все, что я могу выдавить. Не могу перестать пялиться на его губы.

– Поверь мне, это последний, мать его, раз, – произносит он, и у меня нет сомнений в том, что он не шутит.

Он наклоняется, приникая к изгибу моей шеи, и я чувствую, как кожу обдает его теплым дыханием.

– Я слышу, как в груди колотится твое сердце, Сиенна. Это от шока или ты представляешь, как я трахну тебя, нагнув над этим столом?

Я ощущаю, как он ухмыляется, не отстраняясь от моей шеи.

– Может, из-за всего сразу, – отвечаю искренне, надеясь, что не совершила ошибку. Он подносит руку к моему лицу и, нежно схватив меня за подбородок, вынуждает посмотреть на него, отчего между нашими носами остается не больше пары дюймов.

– Ты, Сиенна, сногсшибательная, но слишком хорошая для меня.

– Что? – выдыхаю я и чуть отстраняюсь. Так меня еще не отвергали. Но он быстро обхватывает мое лицо другой рукой и, тяжело дыша, притягивает к себе. Он настолько близко, что я ощущаю аромат дорогого скотча, когда он издает полурык:

– Черт возьми, как славно, что я не играю по правилам.

Он обрушивается на меня поцелуем. Всепоглощающим и ни капли не нежным. Он целует меня так, словно жаждет испить до дна. Прежде меня так не целовали, и, твою мать, как же это заводит. Своим языком он ласкает мой, наращивая темп и добавляя глубины. Я еле могу сделать вдох, но мне это и не нужно. Я не хочу, чтобы этот поцелуй прерывался. И хрен с ним, если я задохнусь, – это отличный способ умереть. Он руками зарывается в мои волосы. На секунду отрывается от моих губ, одаривает дьявольской ухмылкой и набрасывается на шею. Он целует ее, кусает, посасывает. Боль и наслаждение сливаются воедино, и я со стоном откидываю голову.

– Черт, Келлер, – выдыхаю я, воображая, на что еще способны эти губы. Господи.

– А ну прекращай думать, принцесса. Вернись ко мне. – Ловлю его взгляд и вижу, что его глаза заволокла чистая похоть. Его губы расплываются в сокрушительно сексуальной улыбке, и он произносит: – Хорошая девочка.

Стоит этим словам сорваться с его уст… Я едва не кончаю сразу же. Он какое-то время изучает мое лицо и изгибает брови.

Он понимает.

Через мгновение пылко прижимается своими губами к моим и руками обхватывает мою шею, лишая меня возможности двигаться. Затем одной рукой он скользит ниже, пальцами обводя край верха платья и декольте. Металл его «Ролексов» холодит кожу и вызывает мурашки. Вскоре он добирается до груди и принимается ласкать мой сосок большим и указательным пальцем. Затем слегка сжимает его, и у меня перехватывает дыхание. Осыпая поцелуями мой подбородок, он не прекращает уделять внимание груди, и тут втягивает мой запах.

– Твою мать, Сиенна, скажи мне остановиться. Скажи, что это плохая идея.

Я смотрю прямо на него. В его глазах читается едва ли не молитва, словно, если я не велю ему остановиться, он не сможет себя контролировать.

– Я не хороший человек. Вообще-то, хуже меня ты вряд ли кого-то найдешь, но рядом с тобой я не могу с собой ничего поделать.

Слова, готовые сорваться с кончика моего языка, повергают меня в шок. Мне абсолютно точно не нужны отношения, но я женщина, и у меня есть потребности. Впервые в жизни я получу то, что хочу.

– Келлер, мне насрать. Я хочу, чтобы ты доставил мне удовольствие, и после ты никогда меня не увидишь. Мне не нужен еще один Джейми. – От последнего предложения его челюсть напрягается.

– Больше никогда не сравнивай меня с этим придурком. Я не сделаю тебе больно. – Он изгибает бровь и добавляет с хитрой полуулыбкой: – Если сама не попросишь. – Он руками обхватывает мое лицо и впивается в меня взглядом. – Даже находясь вне твоей головы, я слышу, как громко ты думаешь. Выберись из своих мыслей всего на один вечер. И ты удивишься, к чему это может привести, принцесса.

– Покажи.

И в это мгновение ломается последний барьер, рвется последняя нить его самоконтроля. Своими сильными руками он приподнимает меня и усаживает себе на колени. Его член упирается в мою киску, и я изнемогаю от желания.

Келлер обхватывает мою задницу, а я тянусь вперед и прижимаюсь к его губам. Мы стремительно углубляем поцелуй, наши языки двигаются в неистовом танце, и, не в силах сдерживаться, я начинаю тереться о его выпуклость на брюках, ощущая, как подбираюсь к кульминации.

– Детка, если так продолжишь, я кончу прямо в штаны, – хрипло произносит он и откидывает голову на спинку дивана, его грудь вздымается и опускается.

Я в жизни так не заводилась и уже готова к волне оргазма, а ведь даже не снимала трусики.

– Келлер, – выдавливаю я, тяжело дыша, – мне нужно больше… сейчас же.

– Будь терпеливее, детка. У меня на тебя большие планы, впереди вся ночь, – дразнит он, после чего прижимается ртом к моей шее и слегка прикусывает кожу. Боль только усиливает растущее у меня между ног напряжение.

– Черт возьми, Келлер.

Я наклоняю голову набок, чтобы ему было проще подобраться к моей шее. Он то осыпает ее поцелуями, то прикусывает. Перемешивает боль и удовольствие. Подводит меня к краю и силой утягивает с него.