Кристофер Клин и два короля E-Book

Александрия Рихтер

• Herausgeber: АСТ
• Kategorie: Für Kinder und Jugendliche
• Serie: NoSugar. Кристофер Клин
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 373

Veröffentlichungsjahr: 2024

Beschreibung

Кристофер Клин живет на Краю Cвета, мечтает преданно и верно служить Дому Треф и стать самым знаменитым рыцарем за всю историю Лонгрена. Для этого ему нужно попасть в Академию и пробудить в себе магические силы. Вместе со своими друзьями, Саймоном, Мартой и Гилбертом, Кристофер посещает занятия, попадает в передряги и мечтает оказаться на первом в жизни рыцарском турнире. Но он понятия не имеет, какая угроза нависла над ним и над всей Академией…

Leseprobe

А. Рихтер Кристофер Клин и два короля

Посвящаю эту книгу Ване Токареву.

Дружище! Ты навсегда останешься для меня рок-звездой

© Рихтер А., 2023

© Altorina, иллюстрация на обложке, 2023

© Тамара Герасун, иллюстрация на форзац, 2023

© Полина Граф, иллюстрация на нахзац, 2023

© ООО «Издательство АСТ», 2023

Это не пролог Никто не любит прологи [1]

– 21 часовой год назад —

Единственным, что в ту роковую ночь можно было назвать обыкновенным, был дождь. Он лил так сильно, что казалось, Лонгрену грозит настоящий потоп.

– Ну и хлещет, да? – произнёс старик в сером балахоне, обращаясь то ли к девушке, стоявшей напротив него, то ли к самому себе.

– Ничего необычного в этом нет, когда на дворе осень, – рассеянно ответила девушка. – Но я слышу гром, а ни одной молнии ещё не видела…

– Будут и молнии, – подбадривающим тоном сказал старик. – Главное, чтобы за первой последовала вторая.

– Во имя четырёх Мастей, Зопирус! – вздрогнула девушка. – Накличете беду!

Старик замолчал и стал медленно раскачиваться с пятки на носок, будто не мог стоять спокойно.

– Мальчик так ничего и не рассказал? – спросила девушка.

– Нет, – ответил старик. – Ему нужно время, чтобы прийти в себя. Я распорядился, чтобы нам сразу доложили, когда станет ясно, кто он и что делал рядом с замком. Кухарка, которая нашла его, такой шум подняла… Не удивительно, что он испугался и будто воды в рот набрал.

– Он точно не немой?

– Лекарь осмотрел его и говорит, что молчит он от испуга.

– Ума не приложу, как он очутился у нашего колодца.

Девушка наконец отвела взгляд от окна, за которым совсем стемнело, и посмотрела на собеседника. Она старалась сохранять спокойствие, но в её голосе слышалось волнение.

– Неужели это случилось снова?.. Зопирус, вы понимаете, о чём я говорю?

– Не совсем, Ваша Пламенность.

– Ой, да ладно вам! – почти рассердилась девушка. – Мальчик был весь мокрый, появился будто ниоткуда, и вот пожалуйста – опять идёт дождь.

– Возможно, это всего лишь совпадение.

Оба замолчали.

– А одежда? Вы видели в Лонгрене хоть одного мальчика, одетого подобным образом? Это всё из-за него… Это он, я уверена!

– Возможно, нам стоит чаще выбираться за пределы Пламенного замка. Что, если мы отстали от моды и мальчишки именно так сейчас и одеваются? – заметил Зопирус.

– Вам бы только шутить, – устало проговорила девушка.

– Может, я и шучу, Ваше Величество. Но если уж говорить о странной одежде, то хочу заметить, что вижу перед собой даму, облачённую в мужские доспехи, не предназначенные для её хрупких плеч. – Помолчав, Зопирус продолжил: – Этому мальчику от силы пятое лето…

– Не важно, сколько ему лет, – сказала девушка. – Важно, сколько бед он может принести Лонгрену… и нам.

– Вы поэтому в доспехах? За эти годы никто не отважился нарушить договор… Думаю, и сейчас нет причин для тревоги.

– Прошло всего двадцать пять лет. Всем же известно, что и более длительные перемирия нарушались. – Лицо девушки посуровело. – Я королева и должна быть готова к чему угодно.

Зопирус склонился перед ней.

– Если вы так тревожитесь из-за мальчишки, только скажите, и я добьюсь от него ответов.

– Да? – подняла бровь девушка. – И какие же методы допроса вы собираетесь применить, учитель? Надеюсь, только гуманные?

Зопирус собирался ответить, как вдруг раздался оглушительный раскат грома.

– А молния? Молния была?! – Девушка повернулась к окну. – Храни нас Колода! Надеюсь, что это всего лишь моя излишняя впечатлительность…

Двери с грохотом распахнулись. В зал ворвались стражники в начищенных до блеска, отливавших красным доспехах. Впереди шёл мужчина в кожаном нагруднике, единственный, у кого не было шлема, – он будто бравировал тем, что почти не защищён. Его лицо было злым и сосредоточенным. Он вытолкнул вперёд красивого юношу, очень похожего на девушку в доспехах, такого же рыжеволосого, с янтарными глазами.

Девушка выхватила меч из ножен, поднесла рукоять к губам и что-то прошептала. Алое пламя, взметнувшись, охватило клинок.

– Четыре клятые Масти!.. Это Медная стража! – воскликнул Зопирус.

Он потянулся к свитку, который висел у него на поясе, но командир стражников приставил клинок к горлу пленника.

– Одно движение, и я перережу ему горло.

– Остановитесь! – в голосе девушки слышалась сталь. – По какому праву стража Бубнового короля врывается в Пламенный замок? Мейтланд, вы хоть понимаете, что с вами будет, когда Совет об этом узнает?

– Со мной? – Мужчина рассмеялся. – Вы бы лучше о себе подумали, Ваша Пламенность, – произнёс он с насмешкой.

– Ты забываешься, – сквозь стиснутые зубы проговорил пленник. – Перед тобой королева Лонгрена!

– Ты не в том положении, чтобы указывать мне, щенок, – огрызнулся командир Медной стражи и сильнее прижал лезвие к его шее.

– Лисандр! – вскрикнула девушка, когда на шее брата выступила кровь.

Стражники выставили вперёд алебарды, преграждая ей путь.

– Отпусти его! – взяв себя в руки, произнесла королева. – Отпусти, и я сохраню тебе жизнь.

– Лаветта, не надо, – произнёс рыжеволосый юноша.

– Послушайте брата, Ваше бывшее Величество! – подхватил Мейтланд. – Всё уже закончилось. Для вас обоих.

– Да что здесь происходит? – раздался голос Зопируса. – Именем…

– Придержи имена для себя, старик, – прервал его Мейтланд. – Королева обвиняется в измене.

Меч в руках Лаветты дрогнул, а Зопирус от удивления потерял дар речи. Только медные стражники оставались совершенно невозмутимыми.

– Ты подписываешь себе смертный приговор, – сказала Лаветта. – Даю тебе последнюю возможность остаться в живых: отпустите моего брата и убирайтесь.

Концы её огненных волос охватило то же алое пламя, что и меч.

– Не могу, – улыбнулся Мейтланд. – У меня приказ доставить вас в Серую башню. Вас и вашего брата.

– Какой приказ? – спросила Лаветта.

– Читай! – Мейтланд убрал клинок от шеи Лисандра и сунул ему в руки свиток.

Тот медленно развернул его.

– «Именем Бубнового короля и Верховного королевского Совета…» – тихо начал Лисандр.

– Громче! – потребовал Мейтланд. – Иначе на твоей шее появится новый шрам.

– «Лаветта Блэзингтон, Червонная дама, правящая королева парящего королевства Лонгрен, – громко прочитал Лисандр, – обвиняется в измене. До решения суда она будет заточена в Серой башне».

Он остановился.

– Ну же, продолжай, – поторопил его Мейтланд.

– «Все её родственники также предстанут перед судом».

– Что за вздор?! – воскликнула Лаветта. – Никто вам не поверит! Начнётся война…

– Не начнётся. Приказ подписан представителями трёх Великих королевских Домов.

Мейтланд подал знак страже.

В тот же миг Лаветта вспорола мечом воздух перед собой, и полоса огня отделила её и Зопируса от стражи.

Мейтланд нахмурился.

– Бросайте меч, или ваш Дом потеряет ещё одного человека.

Лаветта посмотрела на брата. Никто, кроме него, не смог бы догадаться, о чём она думает. Но они с Лисандром были не просто братом и сестрой, они были близнецами и с детства понимали друг друга без слов. Они придумали свой язык и говорили на нём, чтобы никто не узнал их тайн.

Лисандр дважды моргнул. Лаветта выпрямилась и проговорила:

– Этому не бывать.

– Ну что же… – Мейтланд начал терять терпение. – Тогда прощайтесь с братом.

Он занёс меч, готовясь завершить начатое, но Лисандр вдруг громко прокричал:

– Во имя Червонного Дома! – И ударил Мейтланда локтем в грудь.

Тот от неожиданности пошатнулся.

– …и Пламенной масти! – воскликнула Лаветта и бросила охваченный пламенем меч брату.

– Что встали? – рявкнул Мейтланд, поворачиваясь к стражникам. – Взять их!

Начался бой. Лисандр защищался с гораздо большей ловкостью, чем Мейтланд, отражавший его удары. Пламенный меч разил налево и направо, рассыпая снопы искр.

– Беги! – крикнул Лисандр сестре, которая отчаянно пыталась найти хоть что-то похожее на оружие.

Схватив с подоконника тяжёлый бронзовый канделябр, она швырнула его в приближавшегося стражника.

– Учитель, встаньте за мной! – приказала она Зопирусу, прикрывая его.

– Нет, Ваша Пламенность, это вы – за мной, – возразил Зопирус, разворачивая свиток.

В ту же секунду зал озарился светом – настолько ярким, что сначала никто не понял, что всё вокруг охвачено огнём.

– Даже не думай, – проворчал старик, когда один из стражников направился к нему.

Заглянув в свиток, Зопирус прочитал несколько слов, и стражник, издав ужасный вопль, загорелся.

– Вперёд! Взять их! – прокричал Мейтланд и с удвоенной силой атаковал Лисандра.

Стражники пытались добраться до королевы Лаветты и Зопируса.

– Где Пламенная стража? – растерянно проговорила Лаветта. – Мы же погибнем!

– Ни в коем случае, – невозмутимо ответил Зопирус, поджигая одного стражника за другим. – Разве этому я вас учил?

Лаветта сосредоточилась. Сложив пальцы обеих рук в подобие треугольника, она закрыла глаза и призвала огонь.

– Священный огонь! – хищно улыбнулся Зопирус. – Не зря я столько лет потратил на вас.

Лаветта крикнула:

– Не подходите, иначе я сожгу вас всех!

Вытянув ладони вперёд, она очертила огненный круг, отделивший её и Зопируса от остальных. Один из стражников не успел остановиться и вбежал прямо в пламя. В следующую секунду от него осталась лишь кучка пепла.

Раненый Мейтланд слабел. Лисандр прижал его к стене и приставил клинок к груди.

– Я предупреждал, с королевой не подобает так обращаться.

Он занёс меч, но один из стражников подкрался к нему, поднял канделябр и ударил по голове.

– Похоже, ты опередил события. – Мейтланд сплюнул и обрушил меч на Лисандра.

– Нет! – вскрикнула Лаветта.

Она хотела броситься к брату, но Зопирус схватил её за руку.

– Стойте! – прохрипел он. – Это пламя сожжёт и вас.

Огненный круг вспыхнул с новой силой. Струи огня забили вверх, подобно струям фонтана, и Лаветта уже не видела Лисандра.

– Пора заканчивать, – сказал Мейтланд.

Зопирус развернул свиток, чтобы прочитать ещё одно заклинание, но тут Мейтланд надел на палец кольцо, и пламя, бушевавшее в зале, погасло.

– Не может быть! Это же…

– Да, старик, – усмехнулся Мейтланд. – Это именно оно.

Лаветта почувствовала, что не может двинуться с места. Она попыталась шевельнуть пальцами, но ничего не вышло. Открыла рот, но не смогла издать ни звука.

Ледяные цепи метнулись к ней по полу, как змеи, опутали, стянули по рукам и ногам, обжигая чудовищным холодом. Теперь она видела простёртое на полу неподвижное тело брата. Слёзы, катившиеся из её глаз, падали на ледяные оковы и с шипением испарялись.

– Ваша Пламенность!.. – воскликнул Зопирус, роняя свиток.

Стража окружила его, но старик даже не пытался сопротивляться. Его взгляд, полный ужаса, был прикован к Лаветте.

– Уведите её, – приказал Мейтланд, потирая запястье.

– А с колдуном что? – спросил один из стражников.

Мейтланд обратился к Зопирусу:

– Старик, будешь служить новому королю? Бедивиру Первому нравятся такие, как ты. Будешь жить при дворе, развлекать придворных дам фокусами… – Он помедлил, всматриваясь в лицо Зопируса. – Или тоже хочешь в Серую башню?

– Мой час ещё не настал! – ответил тот, и не успели стражники опомниться, как он что-то прошептал.

Послышался хлопок.

И единственный, кто мог бы рассказать правду о том, что случилось в ту ночь, исчез, превратившись в горсть пепла на полу.

Глава 1 Мёрф

На самом Краю Света, куда в здравом уме и по доброй воле не забредал ни один странник, стояла таверна. На старой, выцветшей от времени вывеске сохранились только отдельные буквы – «З К Н М Р Ф». Со временем «З», «К», «Н» тоже стёрлись, остались «М», «Р», «Ф», и таверну стали называть «Мёрф».

Она выглядела такой ветхой, что казалось, могла развалиться от любого порыва ветра. Но это только казалось. Неизвестно было, кто её построил и когда, и некоторые остряки поговаривали, что сначала появилась таверна, а уж затем весь остальной мир.

Раньше тут кипела жизнь, «Мёрф» повидала немало. Например, времена, когда люди Червонного Дома не боялись косых взглядов, а это было ещё до начала Третьей Великой войны Мастей. Таверна пережила и несколько пожаров – в каждом она сгорала почти дотла, но каким-то чудом спустя некоторое время снова отстраивалась, – и немало проливных дождей, заканчивавшихся наводнениями. Помимо этих невесёлых событий, она стала свидетельницей нападения Чёрных Рубашек, когда бунт из-за Червонной дамы только начал разгораться. Не зря в королевстве говорили: нет другого такого места, где неприятность, если должна произойти, произойдёт обязательно. Но «Мёрф» умудрялась уцелеть в любых передрягах.

Таверна отличалась скверным характером. Ей нравилось сбивать с толку странников, и без того сбившихся с пути. Она поднимала шум и гам, которые разносились по всему Тёмному лесу. Голодные, измученные люди спешили сквозь чащу на звук. Они видели пристанище, сулившее отдых, слышали голоса, чувствовали запах еды, но дверь открыть не могли. Сколько они ни стучали, как громко ни молили о помощи, никто их не слышал. Наутро Зандра, хозяйка таверны, находила таких гостей на крыльце либо в отчаянии, либо бездыханными.

Для того чтобы попасть в «Мёрф», нужно было знать одну хитрость.

– Принятие неудачи, принятие неудачи…

Кристофер плотнее закутался в плащ, который был гораздо больше, чем нужно, но другого у Зандры не нашлось. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу у самого крыльца, обдумывая, как бы попасть внутрь без особых потерь. Наконец он шагнул вперёд, тут же запутался в плаще и едва не стукнулся носом о дверь, однако успел вытянуть руки и удержался на ногах.

– Ну же, старушка… – процедил он сквозь зубы, точно зная, что это проделки «Мёрф», которая хотела получить плату за вход.

Всё дело в том, что войти в таверну мог лишь истинный неудачник. Без этого никак.

Но была одна лазейка, о которой почти никто не знал. Если ты готов принять свою неудачу, смириться с ней, «Мёрф» позволит тебе попасть внутрь. Вроде бы не так уж сложно, но на деле задача не из простых.

Кристофер терпел неудачи постоянно, и каждая оставляла болезненный след – достаточно вспомнить, к примеру, выбитый зуб, когда он опоздал к ужину. Он тогда хотел добежать до Края Света, но испугался каменных пещер и вернулся обратно. А ещё он как-то распорол ступню, наступив на гвоздь. И ушиб спину, когда поскользнулся на внезапно обледеневшем пороге. Неудачи, случившиеся с ним за несколько последних лет, можно было перечислять бесконечно. Кристофер давно убедился – таверна его ненавидит.

– Я готов, – прошептал он и закрыл глаза, уговаривая себя расслабиться, но его тело категорически возражало против перспективы снова испытать боль. – Я готов, – уже спокойнее произнёс Кристофер.

Деваться было некуда и, если он действительно хотел как можно скорее оказаться внутри, требовалось принять правила, которые устанавливала эта вздорная старуха.

Стоило ему так подумать, как с крыши на голову упал кусок черепицы. Кристофер стиснул зубы, мысленно перебирая ругательства, которые узнал от редких посетителей таверны, и потёр голову. Решив, что на этот раз легко отделался, он схватился за ручку, дёрнул и… не рассчитав силы, с размаху ударил себя дверью прямо в лоб.

– Кристофер! Почти вовремя! – встретил его весёлый худощавый старик, близкий друг его тёти Зандры и завсегдатай таверны.

В руке он держал свою неизменную трубку. С ней он был похож на волшебника из тех времён, когда они ещё носили длинные одежды и постоянно пускали колечки дыма.

– Кажется, на этот раз тебе не сильно досталось?

– Совсем не сильно, Олдред, – соврал Кристофер, всё ещё морщась от боли. Перед глазами всё плыло.

– Кристофер, ну наконец-то! – Всплеснув руками, Зандра выбежала из-за стойки. – Я уж думала, придётся начинать без тебя.

В отличие от Олдреда, она была довольно грузной, но это не мешало ей двигаться с таким проворством, что иногда в глазах рябило.

– Принёс? – спросила Зандра.

– Принёс.

Кристофер достал из кармана плаща мешочек, сквозь который пробивался яркий жёлтый свет.

– Не злись на старушку. – Олдред ласково похлопал по двери. – В эти неспокойные времена мы целы только её стараниями.

– Какие ещё неспокойные времена?! Не мели чушь, – прервала его Зандра. – А даже если и так, до нас тут никому нет дела. – Кивнув в сторону лестницы, она бодро проговорила: – Кристофер, поживее! Снимай свой плащ. И причешись! Почти все уже пришли, скоро начинаем.

– Ага, если только им удастся попасть сюда целыми, – раздражённо сказал Кристофер.

– Времена, может, и спокойные, – продолжал Олдред. – Но только Чёрные Рубашки всё ещё рыщут в Тёмном лесу.

Они с Зандрой могли препираться часами.

– В прошлый раз, когда они заявились, – гордо заметила Зандра, – таверна так им наподдала, что они сюда больше не сунутся.

– К нам не сунутся. Но чем они в лесу занимаются? Говорю тебе, Пиковый король опять что-то неладное затеял, с нечистью всякой договаривается.

– С какой нечистью?! Уже столько лет никого не видно, даже хобгоблины и те ко мне в помощники на кухню перебрались. Помяни моё слово, скоро в Тёмный лес люди начнут на пикники приезжать. С семьями!

– Мало ли кого не видно!

– Ей-бубны, опять завёлся! И говорить об этом не хочу, – раздражённо отмахнулась Зандра. – Клянусь четырьмя Мастями…

– Четырьмя?! – не унимался Олдред. – Так ведь осталось только три!

– Да замолчи ты, неугомонный! – воскликнула Зандра. – Какое это имеет отношение к…

Кристофер взбежал по лестнице на второй этаж и не слышал продолжения разговора. Добравшись до своей комнаты, он без сил упал на кровать. Предложение сходить за звёздной пыльцой для шоколадного теста сразу ему не понравилось, но он был готов к тому, что тётя найдёт для него занятие. Накануне любого мало-мальски важного события в таверне начиналась немыслимая суета. Обычно он с радостью выполнял поручения Зандры и помогал на кухне, но на этот раз ему было не так-то просто. А тётя, как заведённая, пекла, варила, жарила, коптила…

В раннем детстве Кристофер обожал помогать Зандре на кухне. Даже иногда сам смешивал серебряную глазурь для водяных безе или резал стекольный пудинг на части и красиво выкладывал на тарелки. Правда, после того как он, не удержав тяжёлый серебряный поднос, уронил пудинг себе на ноги, его звали на кухню уже не так часто.

Тётя готовила необычные блюда, о которых можно было узнать только из поваренных книг придворных кухарок. Она говорила, что находит рецепты в свитках, доставшихся ей от бабушки. Та всё записывала очень подробно и делала на полях заметки, ведь некоторые блюда были не только безумно вкусными, но и опасными в приготовлении.

Но Зандра любила удивлять и на прошлый день рождения Кристофера затеяла печь огненный торт. Ей понадобилось пламя двенадцати драконьих детёнышей! Пламя доставил горе-посыльный, который никак не мог попасть в таверну, пока та наконец не сжалилась и не пропустила его, поддав сначала ему как следует поднявшейся половицей. Бедняга так испугался, что две недели боялся высунуть нос наружу – так и сидел в одном из номеров, пока у него не кончились деньги. Даже не вышел посмотреть на торт, из-за которого ему так досталось.

А торт и вправду вышел чудесный. Пламя прислали в каменном ларце с запиской от одного из драконьих смотрителей. Каждый огонёк находился в одном из стеклянных шаров. Стекло оказалось съедобным и защищённым заклинаниями, шары не нагревались, можно было держать их голыми руками. Но обращаться с ними всё равно следовало очень осторожно, ведь одного огонька хватило бы, чтобы спалить не только кухню, но и весь Край Света. Так было сказано в записке.

Рецепт торта оказался очень интересным: один шар нужно было разбить прямо в тесто, как обыкновенное яйцо, и перемешать массу латунной палочкой. Второй и третий шары – ударить друг о друга, чтобы они рассыпались над тортом и как следует его опалили. Четвёртый шар нужно было оставить для приготовления крема и ни в коем случае не смешивать с алкоголем, иначе пиши пропало: пламя потеряет магические свойства и крем окажется пресным или вообще станет ядовитым.

Всё это требовало полной сосредоточенности. Кристофера выставили за дверь, на кухне остались только хобгоблины, которые должны были помогать Зандре, и Олдред, заявивший, что никогда не видел вблизи ничего похожего на дракона. И хотя огонь из пасти драконьих детёнышей – это ещё не дракон, он всё равно хотел его увидеть. Оказавшись за дверью, Кристофер приник к замочной скважине, но Олдред вскоре загородил обзор.

Позже он всё-таки узнал подробности – Зандра всем рассказывала, как толкла в ступке волшебное стекло, чтобы украсить торт. Ничего вкуснее Кристофер в жизни не ел! Бисквит не обжигал, но в животе возникало приятное ощущение тепла. Хрустящая корочка с приятным сливочным вкусом таяла на языке. Кристофер готов был поклясться, что до конца своих дней мог бы этим тортом завтракать, обедать и ужинать. Правда, после того как его пёс Хвостик сшиб и перевернул стол вместе с тортом, Зандра сказала, что больше никогда не станет его печь. Удивительный торт достался только Кристоферу – ни его тётя, ни гости не успели к нему даже притронуться.

Вообще-то Кристофер думал, что всё дело в том, что пламя маленьких драконов – большая редкость. Достать его, да ещё в таком количестве, было почти невозможно – если, конечно, не знать, кого просить, как говаривал Олдред. Но у Зандры было столько знакомых и связей, что иногда казалось – спроси у неё кто-нибудь, где Червонная дама, она и это сможет узнать.

Шишка на голове росла, но Кристофер решил не обращать внимания – может, быстрее пройдёт. Он оглядел комнату, которую ему вскоре предстояло покинуть, и остановил свой взгляд на рисунках, которые в прошлом году повесил над столом. Это было единственным, что он тут изменил.

На прошлый день рождения Кристофер попросил Олдреда подарить ему что-нибудь связанное с Великими Домами, но не особо надеялся, что тот выполнит просьбу. Интересно, где Олдред раздобыл эти рисунки? Кристофер так обрадовался подарку, что сразу же приклеил картины на стену, чтобы скрыть непонятные надписи, которые так его раздражали.

Со стены на него смотрели четыре фигуры – королевские особы Великих Домов на парадных портретах. Кристофер даже побаивался их, так живо они были написаны.

Тусклые рыжие волосы, спадающие с плеч правящего монарха, Бубнового короля Бедивира I Завоевателя, казались настоящими. Кристоферу не раз хотелось коснуться их, чтобы убедиться, но суровый взгляд правителя из-под тяжёлых век так пугал, что он никогда бы на это не отважился.

На портрете Бедивира I и кроме волос было на что посмотреть – одна корона чего стоила! Массивная, тяжёлая, усыпанная огромными сверкающими камнями, с зубцами в виде ромбов…

Кристофер не раз представлял, каково это – носить такую корону, и тут же одёргивал себя. Но возвращался к этому мыслями снова и снова, особенно когда Зандра заставляла его подметать полы во всей таверне. Тогда Кристофер думал, что корона ему не помешала бы – не пришлось бы заниматься домашними делами. И можно было бы наконец свести счёты с таверной, которая доставляла ему столько неприятностей.

Он представлял, как разберёт её до основания и зашвырнёт каждую доску за Край Света. Но понимал, что это разобьёт сердце Зандры, которая искренне любила таверну и относилась к ней как к самому дорогому существу, и гнал эти мысли прочь.

На одном из портретов была изображена та, на кого Кристофер мог смотреть часами, днями, неделями, годами… Та, ради кого он мог бы заколотить двери в комнату, чтобы без препятствий не сводить глаз с бледного идеального лица и чёрных волнистых волос, таких длинных, что они даже не уместились на портрете.

Мелайора. Ме-лай-ора. Кристофер благоговейно прошептал каждый слог любимого имени. Он так редко себе это позволял, что у него перехватило дыхание. Её изображение уже год согревало его сердце. Он и представить не мог, каково это – не видеть её больше.

Кристофер вскочил с кровати. А что, если увезти её с собой? Зандре вряд ли понравится, что он испортит стену, но тут уже до него постарались. Мальчик подошёл ближе, стараясь не встречаться взглядом с королём Бедивиром, и залез на стол.

Коснулся краешка рисунка и разочарованно вздохнул. Слишком крепко приклеено. Если он дёрнет посильнее, бумага порвётся. Знай он год назад, что всё так обернётся, не стал бы приклеивать. Недовольно промычав что-то, Кристофер слез со стола. «А если всё-таки попытаться аккуратно снять портрет, даже если придётся потратить на это целый день? Но если он порвётся…» Он вновь посмотрел на благородное лицо черноволосой девушки. Она была старше него, но, сколько ей лет, Кристофер не знал.

Время шло, он не сводил с неё глаз, и вдруг ему показалось, что леди Мелайора укоризненно смотрит на него. Кристофер вспыхнул и преклонил колено.

– Кристофер! – голос Зандры прозвучал неожиданно близко.

Мальчик вскочил, но было поздно, тётя уже открыла дверь.

– Чем это ты тут занимаешься? – с подозрением протянула она.

Кристофер стремглав бросился к шкафу.

– Опять засмотрелся на даму Треф?

Кристофер покраснел и застыл на месте, будто его огрели метлой. Зандра поспешила скрыть улыбку, чтобы не смущать его ещё сильнее. Все в таверне знали, что в прошлом году, когда Кристофер захотел учиться в рыцарской академии, он внезапно решил поступить на службу в Дом Треф. Он запоем читал всё, что только удавалось найти о Трефах, и мог часами рассуждать о том, как прекрасен этот Дом, но только Зандра догадывалась об истинной причине его интереса.

– Я… ищу парадный костюм, – соврал Кристофер и начал лихорадочно рыться в шкафу.

– Я могу помочь, – сказала Зандра. – Он на тебе.

– Ой, – смутился Кристофер. – И правда…

– Пойдём к столу, – оглядев его с ног до головы, предложила Зандра.

Внизу кто-то вскрикнул, послышался грохот.

– Похоже…

– …старый Голланджер пришёл. И таверна наподдала ему под зад. Ей-бубны, ну что там такое?..

Зандра поспешила вниз, туда, где всё ещё раздавались болезненные охи.

Кристофер вздохнул. Если кому и доставалось от таверны столько же, сколько ему, так это Голланджеру. Зандра говорила, что таверна невзлюбила его с того самого дня, когда тот появился на пороге. Да и Голланджер не был с таверной любезен. Он постоянно бранил её, осыпал проклятиями, а после трёх рюмок лесной настойки грозился сжечь. Олдред, правда, считал, что всё началось с того случая, когда Голланджер, будучи ещё совсем юным, имел неосторожность слишком громко заявить, что краска на крыльце «Мёрф» облупилась и совсем её не красит. Но это было так давно, что никто не мог сказать, правда это или нет. А сам Голланджер распространяться об этом не желал.

Снизу вновь послышались проклятия, что-то разбилось. Кристофер закрыл шкаф и улыбнулся. Кое-что в «Мёрф» не менялось, и это было хорошо.

Глава 2 Гадание

День рождения Кристофера в этом году совпал с торжеством по поводу его отъезда в Академию. Столы в большом зале пришлось составить вместе, чтобы всё приготовленное уместилось. Зандра и её помощники-хобгоблины трудились несколько дней, а в последнюю ночь вообще не спали. Зандра так волновалась, что раздавала в два раза больше поручений, чем обычно. Поэтому Кристофер и оказался в лесу: ему пришлось собирать остатки упавшей ночью звезды, и как можно быстрее, пока на ней ещё оставалась пыль, которую так любят травяные гусеницы.

– Звёзды падают не каждую ночь, – заметила Зандра. – И мне пыль нужна для торта, а гусеницам просто нравится всё блестящее!

Она так сердито сказала это, что Кристоферу захотелось вступиться за бедных гусениц. Тётя в этом году особенно волновалась и хотела, чтобы всё было идеально, а Кристофер искренне не понимал почему. Его отъезд в Академию не был новостью, и все давно уже стали говорить об этом всерьёз.

– Я же говорила – нужно семь стульев, а не шесть с половиной! – услышал Кристофер, спускаясь вниз.

Перед Зандрой на полу валялись обломки стула.

– Или вы думаете, что кто-то из гостей сможет висеть в воздухе?

Едва Кристофер сошёл с последней ступеньки, как на него накинулось что-то длинное, шерстяное и чёрное. Он пошатнулся и едва не упал.

– Хвостик!

Кристофер опустился на колени и почесал собаку за ухом. Хвостик повалился на спину и задрал лапы, ожидая, что ему почешут животик.

– Нельзя кусаться! Эй, ты порвёшь мой новый костюм!

– Кристофер, ей-бубны! Встань с пола, на этот костюм ушла половина моих сбережений! – завопила Зандра.

– Пропади Пики пропадом! – схватилась за сердце Малинда, которую Зандра ласково звала «соседушкой», хоть она и жила в нескольких милях от таверны

– Как ты вытянулся за лето! Олдред, ты видел? И тощий, как кочерга!

Кристофер привык к чудачествам старой Малинды и не удивлялся, когда она сравнивала его со всякими предметами, хоть сравнения не всегда оказывались лестными. В позапрошлом году, когда его раздуло от шарового гриппа и он даже ходить не мог, она назвала его пузырчатой жабой. Так что кочерга – это было даже мило.

– Ну-ка, повернись, – произнесла Зандра, улыбаясь. – Хотела сама сшить ему костюм, но в последний момент передумала и заказала портному из Кона. Наш мальчик будет не хуже других!

– То есть костюм проделал путь из самой столицы, чтобы потом опять отправиться примерно туда же? – перебив Зандру, уточнил Олдред.

Зандра побагровела и была готова снова накинуться на него, но Голланджер вдруг просипел:

– Ха, Кристофер! Выглядишь как я сто тридцать восемь часовых лет назад. В молодости у меня были такие же чёрные кудри…

Он провёл рукой по волосам.

– У вас были кудри? – удивился Кристофер.

Он-то видел Голланджера только с большой сияющей лысиной, которую окружали редкие седые волосы.

– Представь себе, юноша! Я был ого-го… – бодро проскрипел старик, и в этот самый момент стул под ним рухнул.

– Да чтоб тебя на куски разнесло! – прокряхтел Голланджер, сидя на полу, и все поняли, к кому он обращался.

– Ну? Принесёт кто-нибудь стул? – спохватилась Зандра.

Дверь таверны быстро захлопала, открываясь и закрываясь.

– Она… Да она смеётся надо мной! – возмутился старик.

– Тебе показалось, – возразила Зандра, пока Кристофер и Олдред помогали ему подняться, и негромко добавила: – А ты… Да, ты! Я к тебе обращаюсь! Давай-ка полегче. Мало мне тут одного ребёнка!

Дверь захлопнулась.

В животе у Кристофера предательски заурчало. Он почти ничего не ел с самого утра, и это было настоящей пыткой. К праздничным угощениям никого не подпускали, так что пришлось перекусить яблоками, которые он нашёл у себя под кроватью.

– Никак не могу забыть прошлогодний торт, – мечтательно произнесла Малинда, вытянув длинную шею, и на миг Кристоферу показалось, что перед ним не старушка, а змея. Чего только не привидится, когда ты голоден… – В этом году он будет?

– В этом году будет кое-что получше! – с гордостью произнесла хозяйка таверны.

– Опять стекольный пудинг? – спросил Шилох, муж Малинды, проворный старичок, похожий на ребёнка с бородой, и от нетерпения подпрыгнул на стуле. – Ты ведь каждый год его готовишь!

– И на чём теперь сидеть? – проворчал Голланджер, потирая поясницу.

– Кристофер, будь рыцарем, принеси ему стул. – Зандра рассеянно улыбнулась, раскладывая угощение.

Хобгоблины толпились рядом с ней, ворча и споря между собой на своём языке.

Хвостик ткнулся носом в ногу Кристофера и что-то проскулил.

– Пойдём. – Мальчик поманил пса за собой, и тот завилял хвостом, да так сильно, что задние лапы поднялись над полом.

– Разве ураганные собаки не опасны? – удивился Шилох, отодвигаясь подальше.

– Он совершенно безобидный! От него никакого вреда, – сказал Кристофер. – Ну, он, конечно, уже вызывал маленький ураган у меня в комнате, но никто не пострадал…

– Только цветам Зандры досталось, – засмеялся Олдред, но та метнула на него сердитый взгляд, и он закашлялся.

– Разве объяснишь ребёнку, что это большая ответственность? – невесело сказала она. – Притащил щенка в начале прошлого лета, и что мне было делать? На улицу не выгонишь, друзьям не подаришь. А пока он хвостом крутить не стал, никто и подумать не мог, что это ураганий пёс…

– Ураганный, – поправил Олдред.

– Какая разница?! Кристофер, неси наконец стул, иначе ты уже уедешь, а мы всё не начнём.

– Ну, Кристофер, – расслабившись после нескольких рюмок лесной настойки, начал Голланджер, – волнуешься?

– Не очень. Наоборот, хочу поскорее отправиться в путь.

На самом деле Кристофер лукавил. Он думал о поступлении в Академию весь год, и сейчас волнение, кажется, достигло пика. У него мурашки бежали по телу от каждого такого вопроса.

– Он у нас храбрец, – с гордостью заметила Зандра, подливая гостям настойки. – Девора, дорогая, может, всё-таки налить тебе рюмочку?

– Бла-а-агода-арю, доро-о-ога-ая, – негромко протянула Девора, и все за столом замерли.

Эта удивительная гостья наводила тихий ужас на всех, кроме Зандры и Кристофера. Особенно на Олдреда, который даже не пытался с ней заговорить.

Раньше Кристоферу это казалось странным, Девора нравилась ему больше всех остальных друзей тёти. С ним она всегда была мила, хоть и немногословна. В ней чувствовалось что-что таинственное и одновременно пугающее. Но потом Зандра объяснила ему, почему другие люди так ведут себя в её присутствии: Девора была одной из немногих, кто до сих пор гадал на картах, хотя законом это запрещалось. В Лонгрене гадание давно считалось страшным преступлением, но Деворе никто и слова сказать не смел. Люди только перешёптывались у неё за спиной. Кристофер думал, это потому, что её предсказания сбываются, а каждому интересно его будущее, и никакие запреты тут не помогут. Сам он и мечтать не мог, чтобы Девора ему погадала. Во-первых, он был ещё слишком мал, а во‐вторых, Зандра и Олдред ни за что не позволили бы.

– Налей мне лучше компота, – спокойно сказала Девора.

Все наполнили стаканы, и Зандра заговорила:

– Мой дорогой мальчик, ты даже представить не можешь, как мы тобой гордимся. Каким замечательным ты вырос…

– Он пока не вырос, – заметил Олдред.

– …И теперь, – Зандра сделала вид, что не услышала, и пару моргнула, пытаясь скрыть слёзы, – ты отправляешься в Академию, чтобы стать рыцарем…

– Трефовым рыцарем! – вновь встрял Олдред.

– …мы, семья, частью которой ты стал с первого дня, как появился в нашей жизни, клянёмся во всём поддерживать и оберегать тебя.

– Ну, уж оберегать-то его не стоит, – опять подал голос Олдред.

Кристофер рассмеялся и чуть не подавился компотом, а Зандра побагровела.

– Это просто восхитительно! – раздался голос Шилоха, который накладывал себе на тарелку всего понемногу и вряд ли слышал хоть слово из того, что говорила Зандра.

Голланджер ущипнул его, и тот, ойкнув, отвлёкся наконец от тарелки.

– А?! Что?.. А, Кристофер! Поздравляю!

– За тебя, наш дорогой мальчик, – поднял бокал Голланджер, остальные последовали его примеру. – Пусть учёба будет лёгкой и твоё имя станет известно каждому глашатаю, несущему добрую весть! За Кристофера и четыре масти!

– За Кристофера и четыре масти!

Наступила тишина, нарушаемая лишь чавканьем Хвостика, доносившимся из-под стола. Пёс усердно подъедал всё, что падало на пол.

– Мне вот что интересно, – начал Шилох. – Как вам удалось достать для Кристофера разрешение учиться в Академии?

– Это всё Олдред, – улыбнулась Зандра. – Хоть он больше не на службе, но кое-какие связи у него ещё сохранились. И его имя что-то да значит.

– Я бы и дальше служил, если бы не Айртон Двэйн! – Олдред грохнул кружкой по столу.

«Ну, началось», – подумал Кристофер.

– Ты всё ещё винишь Пикового короля в своей отставке? – удивился Голланджер. – Ей-бубны, сколько лет прошло!

– Неважно! Олдред до сих пор думает, что если бы в ту ночь в карауле был он, то с Червонной дамой ничего не случилось бы, – встряла Зандра.

– Ну, это ты загнул, – процедил Голланджер. – Вся Пламенная стража была перебита. Говорят, их ледяные фигуры до сих пор стоят в саду Бубнового короля.

– Сказки это всё… Я был в Медном замке, никаких фигур там нет, – отмахнулся Олдред. – И я уверен, что не мог Бедивир в одиночку это провернуть. Откуда у него вдруг столько ненависти к Червонной даме? Да ещё и эти безобразные слухи о том, что она предательница… Такое он бы и не сочинил. Думайте что хотите, но в этом был замешан кто-то ещё.

– Пиковый король… – вздохнул Кристофер.

Он столько раз слышал, что Олдред обо всём этом думает, что наизусть выучил все его аргументы.

– Правильно! Когда приедешь в Академию, остерегайся его. И не вздумай пойти на службу к Пикам! Вот уж от кого ничего хорошего ждать не приходится.

– Я и не думал, – ответил Кристофер, который на самом деле хотел бы пусть краем глаза посмотреть на этого Айртона Двэйна, Пикового короля, которого так не любил Олдред. Но вслух он сказал: – Я буду служить только одному Дому… – Он остановился, чувствуя, как краска заливает лицо. – Дому Треф.

– И чем же так хороши Трефы? – удивился Шилох. – Всю жизнь скитаются по морям, родного дома не видят…

– Вас послушать, так все плохи, – раздражённо заметила Зандра. – Да, мне тоже не понравилось, что Пиковый король во время смуты послал своих Рубашек на Край Света, но не век же поминать былое.

– У тебя слишком короткая память на зло, – сказал Олдред.

– А вот я не согласен, – продолжил Шилох. – Если виноват Пиковый король, то почему Бубновый король лица не кажет? Почти тридцать часовых лет сидит взаперти в Медном замке.

– Может кто-нибудь хочет выпить? – попыталась отвлечь гостей Зандра, но на неё никто не обратил внимания.

– Не удивлюсь, если на нём проклятье, – продолжил Олдред, и все за столом ахнули.

Все, кроме Деворы.

– Ты что мелешь?! Благослови Колода тело и душу короля! – затараторила Зандра. – Что ты такое говоришь?! И про кого? Про короля!

Кристофер внутренне возмущался, слушая их, хотя подобное происходило за каждым застольем.

– Говоришь, хочешь служить Трефовому Дому? – Голланджер повернулся к Кристоферу. – Почему? Не в обиду Олдреду, но я думал, что сейчас у юнцов в моде Бубны.

– Бубны не в моде уже двадцать один год, – проворчал Олдред. – С тех пор, как захватили власть.

– А ты там был? – не сдержалась до сих пор молчавшая Малинда. – Откуда тебе знать, что они отобрали её силой?

– Линда, я тебя умоляю! – Олдред хлопнул ладонями по коленям. – Из уважения к нашей дружбе, неужели ты веришь, что Червонная дама решила нарушить священный закон о преемственности власти, готовила бунт, а потом просто взяла и испарилась? Ещё и вместе с братом?

– Вспомните, зачем мы сегодня собрались, – взмолилась Зандра. – У нас праздник, а не состязание сплетников.

Все замолчали, хоть и продолжали переглядываться.

– Так вот, насчёт Дома Треф… – Голланджер посмотрел на Кристофера. – Тебя уже определили в их войска? Вы и об этом позаботились?

Кристофер покраснел ещё сильнее и посмотрел на тётю.

– Никто за него не просил, – зло сказала Зандра. – Мы только воспользовались связями Олдреда, чтобы записать мальчика в Академию. Мы-то, если кто забыл, не из дворян. А вот у бывших офицеров, хоть и в отставке, есть привилегии.

– Если бы я мог выбирать, пошёл бы к Бубнам, – заметил Голланджер.

– У него ещё целый год, – пропыхтела Зандра. Её нервы были уже на пределе. – Тем более что это его выбирают, а не он.

– Ты уже собрал вещи? – спросил Шилох.

– Почти, – рассеянно сказал Кристофер.

Ему не хотелось, чтобы тётя узнала, что он даже не приступал к сборам.

– Тогда тебе пригодится мой подарок, – улыбнулся Шилох.

– Для подарков ещё слишком рано! – спохватилась Зандра. – Ещё даже не подали главное блюдо.

Хобгоблин, который всё это время топтался на пороге кухни, всполошился и чуть не разорвал свой фартук, зацепившись за него когтями.

– Блюдо никуда не денется, – начал Шилох, подпрыгивая на стуле и хлопая в ладоши, как будто подарки должны были дарить ему, а не Кристоферу.

Кристофер затаил дыхание. Ему давно хотелось узнать, что принесли гости.

Хвостик, воспользовавшись суматохой, стянул со стола куриную ножку.

– Ну что с вами делать? – сказала Зандра. – Подарки так подарки.

Некоторые гости таверны были весьма своеобразными и даже странными, но подарки они всегда дарили очень практичные. А Кристоферу вообще было всё равно, он радовался любой, даже самой маленькой безделушке.

– Это сапоги, – начал Шилох, когда все вышли из-за стола и столпились вокруг Кристофера. – Чуть больше, чем тебе нужно, но в них тебе не страшны ни грязь, ни болото. Сапоги сами знают, как выбраться на твёрдую землю.

– Спасибо, – поблагодарил Кристофер. – То что нужно в дорогу!

– Тогда тебе понравится и это. – Малинда, которая сутулилась, стесняясь высокого роста, протянула ему плотный дорожный плащ с капюшоном. – Непроницаемый, ни один из четырёх ветров Лонгрена ему не страшен.

Плащ был темно-синий, под цвет глаз Кристофера. Малинда накинула плащ ему на плечи, и он тут же в нём запутался.

Голланджер был краток: пожелал Кристоферу больше времени уделять занятиям, а не играм, и подарил ему книгу о знаменитых рыцарях Лонгрена.

– Всем, что ты увидишь в Академии, легко очароваться. Но не забывай о своей истинной цели! – Он ткнул Кристофера пальцем в грудь. – Надеюсь, эта книга поможет тебе не сбиться с пути в час испытаний.

Хобгоблины, со старшим помощником в фартуке во главе, обступили мальчика. Кристофер заметил, что старший хобгоблин что-то прячет за спиной.

– Вы тоже приготовили подарок? – удивился Кристофер и присел на корточки, чтобы оказаться одного роста с ним.

Всё время, пока Кристофер жил в таверне, ему казалось, что хобгоблины его вообще не замечают.

– Бу-бубу-бу-у-у-у… – заговорил старший хобгоблин и протянул ему огромный мешок для вещей, в который поместилась бы вся комната Кристофера, а не только вещи, которые он собирался взять с собой в дорогу.

– Вы что, сами его сшили? – удивился Кристофер, рассматривая подарок.

– Бу-бубу! – гордо ответил хобгоблин в фартуке, а остальные энергично кивали.

Кристофер в порыве нежности обнял старшего помощника, несмотря на его слабые протесты.

Зандра и Олдред расплакались, не в силах больше сдерживать чувства. Олдред протянул ему часы на цепочке.

– Это тебе от нас, – сказала Зандра, утирая слёзы. – Береги их!

– Но они же не ходят, – удивился Кристофер. – Стрелки стоят на месте.

– Это не простые часы, – улыбнулась Зандра. – Они помогают принимать правильные решения. Если тебе будет тяжело или страшно, ты всегда можешь к ним обратиться.

– Что-то я не понял, как ими пользоваться, – сказал Кристофер.

– Стрелки покажут не время, а верное или ошибочное решение ты собираешься принять, – сказал Олдред. – Когда будешь в чем-то сомневаться или побоишься неправильно поступить, открой часы и посмотри, как движется стрелка. Если как в обычных часах – значит, ты прав. Если в обратную сторону – значит, нужно ещё подумать.

– Но не забывай, что часы не могут всё решать за тебя. Даже если они старинные и волшебные, – заключила Зандра.

Кристофер улыбнулся, хотя понял далеко не всё из того, что сказала тётя. Он решил, что теперь вообще не будет ошибаться, ведь часы всегда подскажут верное решение. Кристофер потянулся к круглой крышке, но Олдред остановил его:

– Открывай их только в крайнем случае. Ты же знаешь – если магией часто пользоваться, она выдыхается.

– Как и лесная настойка, – заметил Шилох, который уже вернулся к столу и доедал пюре из картофельных листьев.

– Мой мальчик… – раздался тихий голос Деворы, и все замолчали.

Один из хобгоблинов жалобно пискнул и повалился на бок от испуга.

– Сегодня особенный день, и у меня для тебя особенный подарок.

Кристоферу показалось, что в комнате стемнело, когда Девора приблизилась к нему и схватила за ворот нового плаща, но он не издал ни звука, хоть и сжал кулаки.

– Девора, милейшая… – начала Зандра.

– Тихо! – Девора взмахнула рукой, и порыв ветра едва не сбил Зандру с ног. – Вопрос лишь в том, сможешь ли ты этот подарок принять.

– Ты же не собираешься ему гадать?! – Олдред побагровел от возмущения. – Он же ребёнок!..

– Луны велели мне сделать это, – сказала Девора, не выпуская ворот плаща из рук. – Ну как, Кристофер, готов ли ты узнать свою судьбу?

Глаза Кристоферашироко открылись, и он сам не смог бы сказать – от испуга или радостного волнения.

– Правда? – Он не мог поверить, что это не сон.

– Исключено, – строго проговорил Олдред. – Мы не разрешаем.

– Это мой подарок, – прервала его Девора и наконец отпустила Кристофера. – И не тебе решать, принимать его или нет.

– Я согласен! – воскликнул Кристофер, пока никто не помешал ей.

И пока он сам не передумал.

Ни на кого не обращая внимания, Девора достала из кармана колоду карт.

– Но, дорогая, – взволнованно заговорила Зандра, – не лучше ли было подарить ему что-то… осязаемое? Какой-нибудь пустячок? Всё-таки гадание – это очень…

– Очень важно, – сказала Девора. – Знание помогает изменить то, что можно изменить. И предупреждает о том, чего изменить нельзя. А теперь я прошу всех прекратить разговоры.

– Но…

– Тётя!

Кристофер повернулся к Зандре и умоляюще посмотрел на неё. Хвостик, сидевший у его ног, тоже повернулся к ней и радостно завилял хвостом.

– Он уже принял подарок, Зандра, – сказал Шилох. – Да и что в этом такого?

– Гадание не просто так запрещено!

Кристофер никогда ещё не видел Олдреда таким сердитым.

– Гадайте, но все мы останемся здесь!

– Никто не должен нарушать таинство гадания! – отрезала Девора.

– Мы никуда не уйдём. – Олдред готов был затопать ногами.

– Вам нужно спокойное место, – сдалась Зандра. – Кристофер, проводи Девору в свою комнату.

– Какая… удивительная каморка, – заметила Девора, осматриваясь.

– Я должен что-нибудь сделать? – еле слышно проговорил Кристофер.

От сильных чувств, – и радости, и злости – его всегда немного тошнило.

– Просто сдвинь колоду на себя, – сказала Девора. – И перестань трястись. Если хочешь узнать будущее, ты должен быть непоколебим в своём решении.

Кристофер осторожно сдвинул карты и подумал: нужно потом спросить у Зандры, что означает слово «непоколебим». Карты на ощупь были плотными, но не такими, как обычные, те, что были у них в таверне. Ещё они показались ему тёплыми, и после прикосновения к ним пальцы начало покалывать.

Девора принялась перемешивать карты, и они, мелькая, перелетали из одной её руки в другую. У Кристофера закружилась голова. В комнате начало темнеть так же, как только что потемнело внизу. Кристофер и Девора были теперь освещены тонкой полоской света, падавшей неизвестно откуда.

Кристофер не сводил глаз с колдуньи, даже когда все предметы в комнате задрожали. Дверца шкафа распахнулась, полка застучала, глиняная кружка упала со стола и разбилась, сундук, стоявший около стены, сдвинулся с места.

«Не удивительно, что многие боятся гадать», – пронеслось в голове у Кристофера.

Седые волосы Деворы вдруг поднялись в воздух и зашевелились, будто она оказалась под водой.

Внезапно раздался какой-то хлопок, и в комнате всё стихло.

Кристофер уже подумал, что гадание закончено, но Девора вдруг резко вытянула руки вперёд, и карты застыли в воздухе перед мальчиком, образовав лежащий на боку полумесяц.

Это пугáло, но оторвать взгляд от парящих в воздухе карт было невозможно. Каждая будто светилась изнутри золотом и вращалась вокруг своей оси, а Девора, чьи волосы всё ещё развевались, произнесла незнакомым голосом:

– О, мой мальчик… Жизнь у тебя будет очень интересная.

Кристофер замер в ожидании.

– Карты говорят, что ты не только увидишь события, которые изменят историю Лонгрена, но и примешь в них участие…

«События, которые изменят историю?» – удивился Кристофер.

– Вижу давно потерянные тобой четыре фигуры… В своё время ты обретёшь их вновь. Вижу, что много поступков ты совершишь во благо, но они обернутся слезами. Ты окажешься на распутье, и правильный выбор тебе поможет сделать другой…

Кристофер пытался запомнить как можно больше, но слова будто вспыхивали перед его глазами и тут же исчезали.

– Вижу: золото станет ближе, когда медь расплавится… Вижу… – Девора запнулась, рассматривая карты. Она видела то, что было недоступно его глазам. – Вижу…

Вдруг всё действительно закончилось, карты собрались обратно в колоду, и Девора, накрыв их руками, быстро спрятала их в карман. Её волосы больше не развевались, и выглядела она испуганной. Это встревожило Кристофера.

– Что? Что вы видели?! – воскликнул он.

В комнате стало светло – снова вспыхнули свечи.

– Не я, ты увидишь. Мой мальчик, ты увидишь в небе огни. И они будут отражаться в твоих глазах.