Мертвая голова E-Book

Амелия Грэмм

• Herausgeber: ЭКСМО
• Kategorie: Für Kinder und Jugendliche
• Serie: Young Adult. Книжный бунт. Фантастика
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 448

Veröffentlichungsjahr: 2024

Beschreibung

Флинн умер, но вернулся в мир живых. Теперь его ждет Инферсити — жестокий и двуликий город, который он так ненавидел. По мрачным улицам там бродят те, кто притворяется людьми, но в чьих сердцах давно живет лишь кромешная тьма. Они смогли обмануть саму Смерть, но им больше не место среди живых. Чтобы вернуть власть над своей судьбой, Флинн должен поймать их и заключить в тюрьму на границе миров. Отныне ему предстоит бороться не с собственными демонами, а с чужими; и если он не справится, то весь Инферсити сгорит в огне Безумия. Вторая книга цикла «Хроники Инферсити», в котором каждая из книг названа по роду бабочек. Мертвая голова — предвестница несчастий, что она принесет нашим героям? Флинн Морфо продолжает свой путь. Новые герои и призраки прошлого, чужие демоны и собственные страхи. И Инферсити... все такой же, темный и беспощадный. «Мертвая голова» — роман, который продолжает трилогию о юноше Флинне, попавшем в загробный мир. Но в то же время эту книгу можно читать отдельно.

Leseprobe

Амелия Грэмм Мертвая голова

© Грэмм А., текст, 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

1 Первая Тьма

Флинну никогда не везло. Сколько он себя помнил, удача предпочитала держаться от него подальше, а вот всякого рода неприятности, наоборот, шли за ним по пятам. Сначала Флинн связался с бандой отморозков, потом умер от руки одного из этих отморозков, но, к счастью, не исчез в бесконечной тьме, а оказался в загробном мире. Но и тут ему не повезло: он провалил испытание, которое должен был пройти, чтобы попасть в лучшее место, и после этого отдал собственную судьбу крайне подозрительному типу (кто он такой, зачем ему чужая судьба – сплошная загадка).

И вот сейчас Флинн находился в одном лифте с загробным судьей и своей Смертью и пристально всматривался во тьму, которая простиралась за пределами кабины. Тьма отвечала ему тем же: она тоже внимательно изучала Флинна.

– Как это?.. Меня ждет Инферсити?

– Да, все верно, – подтвердил Танат.

– Но ведь вы говорили, что вернуться в мир живых я не смогу, как бы ни старался. – Флинн никак не мог оторвать глаз от тьмы, он даже разговаривал с трудом – настолько она пленила его разум. – Получается, вы все же обманули, когда сказали, что Смерть не умеет лгать?

– Нет, я всегда говорю чистую правду, – ответил Танат. – Ты не можешь вернуться в свою прошлую жизнь, в свое прошлое тело, но ты можешь получить новое.

– Как это? – Флинн так резко обернулся, что голова закружилась.

– Господин Морфо, меньше слов, больше дела! – бодро заговорил господин Аяк. – Оставьте все вопросы на потом. Клянусь, вас никто не будет держать в неведении, точно в клетке. А сейчас вы задерживаете лифт. Он у нас, если вы не забыли, один на все Потусторонье. Другие души ждут! Я, конечно, не наш жадный повелитель времени Эон и не прочь подарить вам пару лишних минут, но если мы не поторопимся, то нас ждет ужаснейшая пробка. Хуже, чем в пятницу вечером! Поверьте, вы вряд ли захотите встречаться со всеми теми несчастными, которых, в отличие от вас, ожидает Лимб. Будьте так добры, пошевеливайтесь! – Господин Аяк положил руки на плечи Флинна и начал выпихивать его из лифта.

– Но куда мне идти?! Тут же нет дороги – сплошная тьма! – испуганно воскликнул Флинн, чувствуя себя птенцом, которого решили вытолкнуть из гнезда. Вот только летать он не умел.

– Ой, точно! Прошу прощения! – вдруг опомнился господин Аяк. Он перестал давить на плечи Флинна и хлопнул себя по лбу с такой силой, что раздалось эхо. Оно недолго пометалось по золотой кабине и пропало. – Господин Танат, ну почему же вы меня не остановили? Еще немного – и мы бы потеряли нашего драгоценного господина Морфо в этом бесконечном мраке. Граф Л нам бы этого не простил! У него и так проблемы с кадрами!

– Флинн, достань из кармана путеводитель и попроси отвести тебя к Властелину Смерти, – равнодушно произнес Танат.

– А разве мы не собирались в Инферсити? – дрогнувшим голосом спросил Флинн, находясь в еще большей растерянности, чем раньше.

– Да, собирались, но, чтобы попасть в мир живых, ты должен получить разрешение покинуть мир мертвых. А его может дать только Властелин Смерти, – ответил Танат, с бесстрастным лицом вглядываясь во тьму. Казалось, что в его глазах таилась та же абсолютная, всепоглощающая чернота, которая царила снаружи.

Флинн вспомнил, как однажды упал в глаза своей Смерти, а потом так долго летел во мраке и одиночестве, что успел забыть собственное имя. Когда же он вернулся из той страшной бездны, весь мир стал для него другим.

Его руки и ноги пронзили невидимые иглы, а спину окатило ледяным холодом, и он вздрогнул. Отгоняя жуткие воспоминания, Флинн достал маленькую темно-серую книжечку с золотым клубком ниток на обложке, раскрыл ее и тихо произнес:

– Ариадна, отведи меня к Властелину Смерти.

Под ногами появилась сияющая золотая тропа. Она скользнула за пределы кабины и растянулась, поманив в далекую тьму.

Господин Аяк повернул Флинна к себе лицом, схватил его руку и энергично потряс ее, а после сказал:

– Ах, господин Морфо, я несказанно рад, что мне посчастливилось быть судьей вашей бессмертной души! Честно, так редко встречаешь настолько самоотверженных глупцов. Подумать только! Отдать собственную судьбу ради счастья близкого человека – на это не всякий решится. Это так трогательно. – Господин Аяк выудил из кармана пиджака розовый платок и громко высморкался в него. – И знайте, что в Чистилище вам всегда рады! Не забывайте нас, заходите, когда будет время, а если вдруг не найдется и пары свободных минуток, то нам обоим прекрасно известно, у кого всегда можно позаимствовать хоть целую вечность. – Господин Аяк задорно подмигнул, видимо намекая на Эона, у которого он постоянно воровал Часы Вечности, чтобы забавляться со временем.

– И… вам всего хорошего, – растерянно выдавил Флинн.

– Пойдем, нас уже заждались, – поторопил Танат. Он поправил кожаные перчатки и вышел из лифта.

Флинн на нетвердых ногах развернулся, сделал неуверенный шаг и очутился у края кабины. Золотая дорожка казалась сотканной из света, но при этом Танат спокойно шел по ней, не проваливаясь во тьму. Флинн сглотнул, собрал все мужество, которое сумел отыскать в душе, и последовал за своей Смертью.

Пройдя несколько метров, Флинн услышал, как за его спиной задвинулась решетка, и лифт, издав характерный звон, уплыл обратно наверх. Тьма клубилась вокруг, пристально изучая золотую тропу, которая нарушила ее покой. Вскоре до Флинна донесся странный звук: что-то среднее между бульканьем и урчанием. Он моментально остановился и с опаской повернулся – на тропе сидело нечто темное, раздувшееся и совершенно бесформенное. И это нечто взглядом прилипло к Флинну – в круглых черных глазах читался огромный интерес.

– Только не смей меня преследовать, – негромко сказал он и осторожно шагнул назад.

Нечто осталось на месте, продолжая буравить его глазами, похожими на два бездонных колодца. Флинн сделал еще несколько шагов назад, но существо так и не сдвинулось.

– Хорошо, что у тебя нет ног, – облегченно выдохнул Флинн и уже почти развернулся, чтобы догнать Таната, но вдруг замер.

Нечто шевельнулось: вытянуло подобие шеи и посмотрело сначала справа от себя, потом слева, а после выпустило по бокам четыре отростка, будто отвечая Флинну: «Как это у меня нет ног? Посмотри, они есть!» И, мягко говоря, этот ответ ему не понравился. И почему всякие сущности Потусторонья так и норовят увязаться за ним?

– Почему ты отстал? – послышался голос Таната. Он вернулся и теперь стоял рядом с Флинном.

– Эта странная штука отвлекла меня.

– Не обращай внимания. Если ты ее не обидишь, она не принесет вреда.

– Что это вообще такое? – спросил Флинн.

Нечто внезапно вздрогнуло, и по бесформенному черному телу пошла мелкая рябь.

– Это Первая Тьма, – ответил Танат. – Та, которая существовала до рождения Всего. Она никогда не видела мир, который появился после нее, поэтому и заинтересовалась тобой. Ты для нее нечто новое, неизведанное. Впрочем, как и она для тебя.

– Если есть Первая Тьма, то должна существовать и Последняя?

– Да, ты прав, – сказал Танат. – Последняя Тьма тоже существует, но сейчас она спит. И сон ее будет еще очень долгим, ведь она проснется только тогда, когда погаснут последние звезды.

– Я почему-то думал, что в мире есть лишь одна тьма – та, которая живет в чулане или в темном переулке, – а их, оказывается, вон сколько, – невольно улыбнулся Флинн. В нем разгорелось любопытство, и он задал еще один вопрос: – А что будет после Последней Тьмы?

– Опять наступит черед Первой, а из нее родится новая Вселенная. Это вечный круг, – спокойно произнес Танат и развернулся.

Флинн кинул на Первую Тьму настороженный взгляд и пошел за своей Смертью.

Он напряженно шагал и не оглядывался, чтобы проверить, идет ли за ним Первая Тьма или нет. И так было ясно: она тенью ползет за ним, ведь тот странный звук – смесь бульканья и урчания – не отдалялся, а, напротив, поселился в его ушах. От него путались мысли, а ноги заплетались. Флинн попытался отвлечь себя воспоминаниями о Кейти, о их светлом прошлом. Интересно, понравились ли ей Небесные Чертоги? Встретила ли она там всех, кого любила? Стала ли наконец по-настоящему счастливой? Вспоминает ли о нем?

И тут Флинн опомнился, вынырнув из водоворота мыслей и вдохнув отрезвляющую реальность. Он прикоснулся к заколке-бабочке, которая была прицеплена к нагрудному карману его куртки. Ну как Кейти может вспоминать его? Он же лично отдал свою судьбу в обмен на ее память о нем! Теперь все, что связывало Кейти с ним, хранилось в этой маленькой заколке в виде синекрылой бабочки. Отныне Флинн для нее никто: его никогда не существовало в ее жизни. Но сам он всегда будет помнить о ней – даже когда придет Последняя Тьма, он не забудет свою ненаглядную, милую Кейти.

«Твой образ будет вечно жить в моем сердце», – думал он, в мельчайших деталях вырисовывая ее лицо в мыслях, пока не явилась чернота.

Флинн осознал, что ничего не может представить: ни свою прошлую жизнь, ни Кейти, ни мать, ни даже Тайло! Все цветные картинки в голове будто залила черная краска.

– Похоже, госпожа Первая Тьма так увлеклась тобой, что решила залезть в твои воспоминания, – ударил по тишине железный голос Таната.

– Так это ее рук дело?! – Флинна охватила злость. Воспоминания – единственное, что у него осталось, и он никому не позволит воровать их. Никому.

– Сохраняй спокойствие, – предупредил Танат. – Если ты разозлишь ее, то она может нас поглотить. В таком случае только рождение нового мира подарит нам свободу. Лучше поторопись: Первая Тьма не сунется в резиденцию Смерти.

– А долго еще идти? – выдохнув, спросил Флинн, стараясь не поднимать новую волну злости в своей груди.

– Это от тебя зависит. У каждого свой путь к Смерти, – ответил Танат и прибавил шагу.

Пытаясь не отставать, Флинн почти перешел на бег. Иногда ему казалось, что он филин, летящий в ночном небе, а под ним была не сияющая тропа, а река, в которой отражалась золотистая луна. И он, как настоящий хищник, пристально всматривался вперед, жаждая увидеть то, что искал. Но взгляд все так же утопал в сплошной, необъятной тьме. Впереди не было ничего, а сзади надвигалось нечто.

Звук, преследовавший Флинна, изменился: теперь он напоминал помесь звериного рыка и свиста. Страх, зародившийся в голове, мгновенно добрался до сердца, заставив его стучать вдвое быстрее. Спина Таната маячила где-то вдали, и Флинн ускорился. Ноги сами несли его вперед, пока он не увидел, что в сияющей тропе появились дыры: как будто ряд пушек выстрелил по ней. Один неверный шаг – и он провалится в бездну.

Флинн аккуратно подошел к краю одной из дыр и сделал попытку переступить ее, но дыра внезапно стала шире. Он отшатнулся и спиной наткнулся на что-то липкое и одновременно упругое. Белые кроссовки заволокло чернотой, а затылок обдало холодом. Превозмогая оцепенение, Флинн медленно повернул голову и встретился с огромной раскрытой пастью. В ней не было ни зубов, ни языка – только тьма, зовущая к себе. Он попытался сдвинуться с места, но не смог: кроссовки намертво приклеились к липкой черноте.

– Танат! – крикнул Флинн в надежде, что Господин Смерть услышит его и не оставит на съедение Первой Тьме.

Тем временем огромная пасть стала еще больше, раскрывшись до предела. Казалось, что вот-вот – и она порвется от напряжения. Поняв, что помощь, скорее всего, подоспеет, когда его уже начнут переваривать, Флинн решил действовать самостоятельно: он нагнулся и быстро снял кроссовки. Оставшись босиком, он ринулся вперед, перепрыгивая дыры, которые становились все больше, словно невидимые черви подъедали их края. Страх кнутом гнал его подальше от этой голодной и не в меру любопытной Тьмы.

Флинн, несмотря на свою природную неуклюжесть, довольно ловко преодолевал препятствия, все ближе и ближе подбираясь к целой части тропы. Про себя он подумал, что со стороны сейчас напоминает персонажа какой-то видеоигры: за ним гонится монстр, а он прыгает, пытаясь не свалиться в бездну. Но, в отличие от персонажа, ему никто не даст еще одну попытку пройти все заново. Он либо справится, либо…

Плохое предчувствие овладело Флинном. Он обернулся, и ему очень не понравилось то, что увидели его глаза: Первая Тьма решила, что четырех лап ей мало, поэтому она, недолго думая, отрастила себе еще четыре и теперь очень смахивала на гигантского паука.

Наконец-то оказавшись на целой части тропы, Флинн так засверкал пятками, что, наверное, ослепил бедную Тьму. Он пытался взглядом поймать силуэт Таната, но у него не получалось, зато кое-что другое открылось его взору – огни. Тысячи, сотни тысяч огней зажигались друг за другом. Это были окна. Перед Флинном начал вырисовываться старинный особняк необъятных размеров: фасад расходился вниз, вверх, в стороны – повсюду, насколько хватало глаз. Ни конца ни края ему не было – бесконечная резиденция самой Смерти.

Ледяное дыхание обдало шею Флинна, отчего волоски на ней встали дыбом, а по позвоночнику прошел электрический разряд. Пульс отбивал в висках барабанный ритм, каждый вдох обжигал грудь, во рту не осталось и капли слюны – настоящая пустыня. В голове перемешались все мысли – никак не получалось выудить хоть одну внятную. Когда Флинн понял, что его силы стремительно утекают – и скоро ничего не останется, – он увидел свое спасение. Золотая лента дороги упиралась в высокую дверь с витражом, стеклышки которого сложились в такой знакомый и болезненный образ – в ярко-синюю бабочку.

Флинн невольно прижал руку к нагрудному карману и с ужасом осознал, что заколка пропала. Он резко остановился и начал лихорадочно оглядываться в ее поисках. Нет, нет, он не мог потерять то единственное ценное, что у него осталось, – частичку его Кейти! Он схватился за голову, а затем побежал назад, прожигая взглядом золотую тропу. Заколки нигде не было, как не было и Первой Тьмы. Она ведь так настойчиво преследовала его. Неужели решила отступить? Нет, все не может быть так просто – не с его везением!

«Куда она подевалась?» – подумал Флинн, и ответ не заставил себя долго ждать.

Низкий рокот прокатился по воздуху и ударил по коленям, заставив их дрожать. Первая Тьма все это время пряталась на обратной стороне золотой тропы. Она дождалась, когда он отойдет подальше от двери резиденции Смерти, и выползла обратно, преградив ему путь. Флинн ничего толком не знал о Первой Тьме, но с уверенностью мог сказать, что она далеко не дура.

– Что ты от меня хочешь? – спросил он, отбросив страх.

Тьма сначала впилась в него глазами-колодцами, а потом широко улыбнулась и высунула язык (наверное, отрастила его, так же как и лапы), на кончике которого лежала заколка в виде синей бабочки.

Флинн колебался. Если он протянет руку, то Тьма наверняка поглотит его. И тогда куковать ему в ее бездонном желудке до рождения нового мира. С другой стороны, если он сейчас не заберет заколку, то потеряет кое-что ценное. Невероятно ценное.

Он неуверенно коснулся заколки и почувствовал на кончиках пальцев клейкую, мерзкую субстанцию. Казалось, что ее потом никаким мылом не отмоешь. Заколка прочно увязла и никак не хотела отлипать от длинного языка.

– Ну! Давай же, отдирайся! – с натугой произнес Флинн.

Когда же старания наконец-то увенчались успехом и заветная вещица оказалась у него в руках, он издал радостный клич, который быстро сменился на испуганный возглас: Первая Тьма поглотила Флинна.

2 Резиденция Смерти

Флинна окутал холодный липкий кокон, сплетенный из мрака, – ни шевельнуться, ни вскрикнуть. Каждый вдох давался с трудом: ему казалось, что воздуха совсем не осталось и теперь он дышит самой тьмой. Она проникала в легкие и разносилась по венам, отравляя его тело. Скоро она доберется до головы и полностью зальет ее чернотой. Скоро наступит сон без сновидений. Остатками сознания Флинн понял, что Первая Тьма нерасторопно развернулась. Наверное, сейчас она забьется в свою берлогу и будет медленно растворять его в себе.

Тепло покинуло каждую клеточку, уступив место первозданному холоду, который был до того, как первые звезды подарили этому миру свет и жизнь. Хотя… нет! Рука, его правая рука, сжимавшая заколку-бабочку, все еще хранила в себе заветное тепло! Первая Тьма не поглотила Флинна целиком, а значит, еще есть шанс на спасение!

Он постарался повести плечами, но каждое движение отдавалось колючей болью. Ему нельзя увязнуть здесь до рождения нового мира, он должен исправить все, что натворил!

«Кто-нибудь! Помогите, прошу, помогите мне!» – мысленно прокричал Флинн от бессилия.

Рука в кожаной перчатке накрыла его запястье и резко дернула. Тьма осталась позади. Флинн влетел в раскрытую дверь и кубарем покатился по ярко освещенной комнате. Он лежал на спине, чувствуя каждую неровность паркетного пола, и протяжно стонал. Тень накрыла его лицо, и Флинн смог разлепить веки без опаски быть ослепленным ярким светом ламп на потолке.

– Угораздило же тебя, – спокойно произнес нависший над ним Танат.

– Я ее не злил, честно, – сдавленно ответил Флинн.

Он кое-как разогнул онемевшие пальцы, сжимавшие заколку-бабочку, и на ощупь прицепил ее обратно к нагрудному карману куртки.

– Вставай уже. Лежать посреди приемной Властелина Смерти – верх невоспитанности.

Флинн поднял звенящую от боли голову и, сильно сощурившись, осмотрелся. Приемная представляла собой небольшую комнату с низким потолком, с которого свисала целая куча ламп. Все вместе они сияли не хуже полуденного солнца. Стены, обклеенные черными обоями в золотую полоску, были увешаны картинами – все они изображали мрачный хвойный лес, где среди деревьев скользили темные силуэты животных. Центр комнаты занимал стол с изящными тонкими ножками, на котором находился дисковый телефон с фигуркой ворона, с виду – настоящий антиквариат. От приемной в обе стороны уходили бесконечные коридоры, вдоль стен которых тянулись ряды деревянных стульев, обитых красным шелком. На них сидели тени: те, что поближе, были густыми, цвета воронова крыла, а те, что подальше, – блеклыми, едва различимыми в ярком свете.

– Кто это? – поинтересовался Флинн, разглядывая странных посетителей.

– Это тени Властелина Смерти – такие же, как и я, – пояснил Танат, сцепив руки за спиной.

– Вы же говорили, что их нельзя увидеть, – напомнил Флинн, поднимаясь на ноги.

– Чем ближе тень к Властелину Смерти, тем четче она проявляется.

– И почему они тут? Решили доложить своему хозяину, как идут дела в мире живых? Отчитаться, сколько человек умерло? – хмыкнул Флинн.

– Не без этого, – кивнул Танат. – Но основная причина, почему они все здесь, заключается в том, что тени должны воссоединиться с Властелином Смерти. Когда наше дело закончено, он притягивает всех нас обратно. Так всегда было – и так всегда будет.

Точно! Тайло ведь рассказывал Флинну об этом. И как он мог забыть? Видимо, Первая Тьма все же успела подъесть некоторые воспоминания.

– «Я один, но для каждого я разный», – повторил он слова, которые Танат сказал ему при их первой встрече. – И вы раньше уже сливались с Властелином Смерти? Правда же? Вы изменились с тех пор, как мы виделись в последний раз.

– Все верно. – Черные глаза Таната устремились на Флинна, и он заметил, что в них не отражался свет, несмотря на такое количество ламп.

– Почему вы пришли? Я ведь еще не переродился.

Голос Таната разрезал пространство:

– Потому что ты не должен находиться в мире живых без собственной Смерти.

– Теперь вы все время будете сопровождать меня? – Флинн наморщил лоб от мысли, что собственная Смерть станет его надсмотрщиком.

Танат не ответил и перевел взгляд на телефон буквально за мгновение до того, как тот издал протяжный звон.

«Тр-р‐р‐дзынь! Тр-р‐р‐дзынь!» – разрывалась трубка, но ее никто не брал.

– Мойра, ответь уже. Ты же знаешь, что Властелин не любит ждать, – сказал Танат и достал из кармана пальто золотые часы со знаком бесконечности на крышке. Он глянул на время. – Твой перерыв закончился мгновение назад.

– Ой, уже и чашечку кофе выпить нельзя, – раздался недовольный голос.

В воздухе постепенно стала вырисовываться женщина: сперва возникли ее руки с длинными красными ногтями, потом худое тело, одетое в облегающую белую блузку и темно-синие брюки на подтяжках. Последней появилась голова с короткими пепельными волосами.

– Алло-о‐о, – манерно протянула Мойра, прислонив трубку к уху, и принялась рассматривать свои ногти. – Да. Поняла. Сейчас. – Она бросила трубку, села за стол и громко крикнула: – Эй, левая сторона, быстро к начальнику!

Внезапно черная дверь за ее спиной распахнулась, и в нее начали влетать тени, которые все это время терпеливо сидели в левом коридоре, ожидая приема. Образовался такой сквозняк, что Флинна чуть не засосало в темный проем, но он вовремя ухватился за край стола. Сотни ламп задрожали и приглушили свет – так, что стали видны нити накаливания.

Мойра никак не реагировала на происходящее, с невозмутимым видом подпиливая ногти. Когда же последняя тень исчезла во мраке, дверь с грохотом захлопнулась – и картины, висевшие на стенах, покосились.

– Ты следующий. – Мойра пилочкой указала на Флинна. – Только, парень, – она скривила яркие губы, – я понимаю, что на встречу со Смертью люди приходят в разном виде, но раз у тебя есть минутка, приведи-ка ты себя в порядок. Такое ощущение, что ты нырнул в бассейн с нефтью. – Она принюхалась и наморщила нос. – Да и пахнет от тебя соответствующе.

Флинн бегло осмотрел себя. Выглядел он и вправду отвратительно: весь в черной слюне Первой Тьмы. Вот только как от нее избавиться – вопрос.

– А нет ли у вас тут душа? – с надеждой спросил он.

– Парень, может, тебе еще джакузи поставить посреди приемной, чтобы ты смог понежиться? – фыркнула Мойра и открыла верхний ящик стола. Она достала оттуда бумажную салфетку и протянула Флинну. – На, утрись. А то еще испачкаешь кабинет начальника.

– Э‐э‐э… спасибо, конечно, – поблагодарил он, взяв салфетку кончиками пальцев. – Но что-то мне подсказывает, что после нее я чище не стану.

Мойра в ответ цокнула языком и закатила глаза. Флинн подумал, что она над ним издевается, но решил вытереть хотя бы лицо. Как только он прижал салфетку к щеке, вся липкая грязь мигом исчезла. Его будто пропустили через мойку – настолько он был чистым! Даже кожа сияла, а одежда пахла горной свежестью. И на сердце вдруг стало так легко и светло.

– Ничего себе! – восхитился Флинн. – Полезная вещица. А можно ее себе оставить?

– Конечно же, нет. Верни обратно. – Мойра протянула раскрытую ладонь. – Эта, как ты выразился, «вещица» очень редкая. Она создана из самой Чистоты.

Флинн вздохнул и вернул салфетку Мойре. Та быстро ее спрятала обратно в ящик и закрыла его на ключ.

– Танни, как твои дела? – фамильярно обратилась она к Танату, подперев подбородок рукой и закинув ногу на ногу. – Люди там, по ту сторону, стали совсем невыносимыми, да?

– Люди не меняются вот уже тысячи лет, хотя им кажется, что все обстоит иначе, – отстраненно произнес Танат.

– Ой, и не говори! – Она махнула свободной рукой. – Ты представляешь, после их появления я ни разу не была в отпуске! С ними столько хлопот. И глоточек кофе сделать некогда.

– Разве до появления людей у вас было меньше работы? – удивленно спросил Флинн. Он прекрасно помнил, что умирают не только люди, но и вообще все, что есть в мире живых. Даже время – и то постоянно исчезает!

– Естественно, меньше! – Мойра уставилась на Флинна чуть раскосыми серыми глазами. – Раньше были только животные, а с ними, согласись, парень, все же меньше мороки. Ну что им нужно? Бесконечное зеленое поле – и они уже на седьмом небе от счастья. Бегают, прыгают, спят и забот не знают. Я уже молчу про деревья, камни и звезды – они вообще идеальные жители Потусторонья. А вам, людям, необходимы испытания, которые вы обязаны проходить, психофоры, которые должны нянчиться с вами и вашими демонами. Ну и загробные судьи, конечно же, вам тоже нужны, иначе как понять, исправились вы или нет? Ой! И, несмотря на все это, вы продолжаете страдать, ошибаться, снова страдать – и поэтому не можете пройти все испытания с первого раза. И все начинается заново! Какой-то проклятый круг, который никак не разорвать! Вас постоянно нужно наставлять на путь истинный, в то время как любая курица намного порядочнее большинства людей! – с надменным видом сказала она и откинулась на спинку стула. – Говорю же: от людей сплошная головная боль.

Флинн хотел возразить, но не успел и рта раскрыть, как щелкнул замок черной двери, и она немного приоткрылась. Потянуло сыростью.

– О, начальник уже освободился. Тебе пора, парень. Он ждет, – сообщила Мойра, растянув яркие губы в неискренней улыбке. – А! И вот еще! – Она достала из кармана брюк серебристую зажигалку и кинула ее Флинну.

– Зачем она мне? – удивился он, поймав зажигалку.

– Там темно, пригодится, – сказала Мойра, барабаня пальцами по столу. – Только верни обратно! – грозно прибавила она.

Оставив страх позади, Флинн сделал несколько уверенных шагов. Он взялся за ледяную ручку и, шире приоткрыв дверь, заглянул внутрь. Ему в лицо сырым воздухом дохнула темнота, опутанная гробовой тишиной. Флинн никак не мог отделаться от мысли, что перед ним не вход в кабинет Властелина Смерти, а самая настоящая могила. Он обернулся и бросил взгляд на Таната, который так и не сдвинулся с места.

– Я пойду туда один?

– Да, – ответил Танат. – Мне нельзя переступать порог этой двери, иначе я снова стану частью Властелина Смерти.

Флинн понимающе кивнул и нырнул в промозглую могильную тьму.

Босые ступни моментально покрылись инеем, а кожаная куртка стала жесткой. Окоченелой рукой Флинн открыл крышку зажигалки и несколько раз провел по колесику: искра высекалась, газ шипел, но пламя так и не загоралось. На десятый раз у него наконец-то получилось зажечь трепещущий огонек (почему-то голубой, а не оранжевый). Вытянув перед собой единственный источник света, Флинн попытался рассмотреть, куда же его занесло. От увиденного у него перехватило дыхание.

Из земляных стен торчали кости. Их было так много, будто этот странный коридор, который вел к Властелину Смерти, проложили прямо через кладбище. И здесь покоились не только человеческие останки, но и звериные: черепа птиц, котов, скелеты рыб. Сердце Флинна, пропуская удары, забилось медленнее. Густой пар валил изо рта и белым облаком поднимался вверх. Он почувствовал невыносимую усталость: сон навалился на веки, заставляя их сомкнуться.

– Нет, нужно идти вперед, – сам себе приказал Флинн дрожащими губами.

Съежившись, он побрел дальше, пытаясь не смотреть на жуткие стены вокруг. На ноги точно кандалы надели, но Флинн не сдавался и упрямо продолжал делать шаги, каждый из которых приближал его к цели. Время текло странно: иногда ему казалось, что прошло несколько минут, а иногда – что несколько часов. Мысли медленно ворочались в голове, словно укладывались спать. Колкий воздух ранил легкие – и каждый вдох становился пыткой. Когда холод добрался до самых костей, Флинн качнулся и ухватился за череп лошади, торчавший из стены. Трясущейся рукой он поднес зажигалку к лицу, чтобы согреть воздух и вдохнуть немного тепла.

– Тебе нужна помощь, человек? – послышался вкрадчивый шепот у самого уха.

Флинн с трудом повернул голову. В глазницах черепа лошади горели огоньки. Они пристально наблюдали за ним.

– Простите, что побеспокоил, – выдавил он, убрав руку с черепа.

Флинн потерял опору и упал бы, если бы черные руки не подхватили его.

– Не бойся меня, человек. Я не причиню тебе вреда – уже нет, ведь ты мертв, а я опасна только для живых. Я помогу тебе, – ласково прошептало странное существо и взяло его на руки, как матери берут своих маленьких детей, когда хотят убаюкать их.

В глазах темнело, но Флинну удалось рассмотреть свою спасительницу повнимательнее: ее черное тело, напоминавшее человеческое, было закутано в простую белую накидку, при взгляде на которую на ум приходила мысль о погребальном саване.

– Кто вы такая? – мелко стуча зубами, спросил Флинн.

– Меня зовут Вамматар, – ответила она, не отрывая глаз-огоньков от дороги.

– Вы хранительница этого места, да?

– Нет, человек. Я дух болезней.

– А‐а‐а, – грустно протянул Флинн. – Вы помощница Таната.

– Иногда – да, а иногда – нет, ведь не всякая болезнь приводит к Смерти, – тихо сказала Вамматар.

– А почему вы существуете?

– А почему существуешь ты?

– Ну… – Флинн помедлил, он так обессилел, что и думать нормально не мог. – Люди ведь никому не вредят… особо. Разве что самим себе. А вы – другое дело. Зачем вы нужны?

Вамматар глухо рассмеялась в ответ.

– Болезни – это тоже форма жизни. Да, они приносят вред другим. Но каждое создание мира живых кому-то вредит лишь потому, что существует. Ты прошелся по траве – и принес ей вред, затоптав. Ты проголодался – и принес вред тому, кого решил съесть. Солнце просто сияет – но оно может иссушить реку.

– И почему все так? – Флинн почти уснул, убаюканный мягким голосом Вамматар и ее нежными руками. Они не были теплыми, но и холодными тоже не были.

– Возможно, потому, что иначе быть не может. – Хотя у Вамматар и отсутствовали губы, но Флинну почудилось, что она улыбается. – Все, – сказала она и опустила его на землю. – Здесь начинается Смерть.

3 Не совсем жив, слегка мертв

Флинн стоял у черного занавеса, который напоминал траурную вуаль. Ткань едва заметно шевелилась, хотя сквозняка не было и в помине.

– Погаси огонь – и ступай не оглядываясь, – шепнула Вамматар.

– Спасибо вам, – прошелестел Флинн в ответ, закрыл крышку зажигалки, и коридор погрузился во мрак.

Он попытался на ощупь отодвинуть занавес, но его пальцы прошли сквозь него – и руку обдало влажным холодом, как если бы он опустил ее в колодезную воду. Недолго думая, Флинн нырнул в эту странную черную воду, которая прикидывалась тканью. Каждый последующий шаг давался все легче, силы по капле возвращались к нему, и вскоре показался просвет. Сперва он не поверил своим глазам, подумав, что сияние ему мерещится, но зрение не обмануло его.

Флинн вошел в просторный кабинет с темно-красными стенами, вдоль которых стояли книжные шкафы, заполненные не только книгами в старинных переплетах, но и выбеленными костями, окаменелостями и древними артефактами. Вместо ламп здесь парили огни, запертые в стеклянных сферах, из-за чего кабинет наполняли танцующие тени.

– Ты опоздал, – сказал Властелин Смерти ровным голосом.

Он сидел за массивным столом из красного дерева и смотрел в черное зеркало, лежавшее перед ним (на темной глади постоянно вспыхивали и гасли золотистые точки). Справа от него стоял телефон с фигуркой ворона – точная копия телефона в приемной, – а слева покоились белоснежные листы бумаги и чернильница с перьевой ручкой.

Внешне Властелин Смерти очень напоминал его Таната: такие же идеально уложенные черные волосы, широкие плечи, гордая осанка и безупречные черты лица, будто над ними поработал талантливый скульптор. Но одно существенное отличие все же имелось: Властелин Смерти был неимоверно высок.

– Извините. Дорога к вам оказалась не самой легкой, – ответил Флинн, застыв у входа.

Властелин Смерти поднял на него глаза – и в них таилась не древняя тьма, как у его Таната, а самая настоящая пустота.

– Присаживайся, – произнес он, указывая на стул напротив.

Флинн хотел отказаться от предложения Властелина Смерти, но не успел и звука издать, как ноги сами понесли его к стулу. Он подумал, что если бы начал сопротивляться этой неведомой силе, то у него наверняка бы сломались все кости, поэтому он послушно сел на мягкое сиденье.

– Подожди еще немного, я скоро закончу. – Властелин Смерти снова опустил глаза на черное зеркало и провел по нему рукой в кожаной перчатке. Золотистые искры устремились за его пальцами.

Чтобы хоть как-то отвлечься и скоротать время, Флинн принялся изучать кабинет Властелина Смерти, рассматривая то, на что раньше не обратил внимания. Рядом с входом он обнаружил статую мужчины во весь рост. Флинн никогда раньше не встречал настолько тонкой работы – само совершенство: правая часть тела мужчины была обычной, а вот левая – высеченной до скелета. В голове сразу возник образ Полуживого Джо. Так вот где Граф Л черпал вдохновение для своих граффити!

С другой стороны от входа стояли потускневшие рыцарские доспехи, и Флинну показалось, что из них доносились глухие звуки сражений: испуганное ржание коней, звон клинков, залпы орудий и крики, леденящие кровь, – крики умирающих. Ему стало так не по себе, что он постарался больше не прислушиваться. Но самым занимательным предметом в кабинете была картина, висевшая за спиной Властелина Смерти. Простая деревянная рама и абсолютно черный прямоугольник, тянувшийся от потолка до пола. Картина будто сама заставляла смотреть на себя, и только попробуй не подчиниться – сломает тебя так же, как и сила Властелина Смерти! Флинн вспомнил, что видел похожее произведение искусства в мире живых. Правда, то был квадрат, а не прямоугольник, да и насильно приковывать взгляд он не умел.

– У вас тут настоящий музей, – тихо произнес Флинн, когда чары картины ослабли и он смог оторвать от нее глаза.

– Да, можно сказать, что это музей достижений человечества. – Властелин Смерти закончил водить пальцами по черному зеркалу, поднял бледное лицо и выпрямил спину. Он указал на статую мужчины. – С одной стороны – нечто прекрасное, что вы создали. А с другой, – он направил руку на доспехи, – нечто отвратительное.

– И что же это? – сглотнув, спросил Флинн, хотя уже знал ответ.

– Война. – Властелин Смерти положил локти на стол, сцепил пальцы и пронзил Флинна пустым взглядом. – Нет более отвратительного изобретения человечества.

– Ну да, у вас же после нее столько работы…

Властелин Смерти промолчал, точно пожалел слов для ответа. Он долго и пристально смотрел на Флинна и одновременно сквозь него, словно заглядывал в будущее.

– Хорошо, – наконец-то произнес Властелин Смерти. – Я разрешаю тебе покинуть мир мертвых.

– И это все? Так просто? – Флинн пришел в недоумение. Он почему-то представлял себе, что сейчас начнется самая настоящая бумажная волокита: ему придется заполнить кучу документов и ходить по разным кабинетам резиденции Смерти, собирая подписи и печати.

– Моего слова вполне достаточно, – заверил его Властелин Смерти.

– Я могу идти? – Сердце Флинна сделало в груди сальто от радости, и он вскочил на ноги.

– Нет, – отрезал Властелин Смерти, и Флинна моментально прижало обратно к стулу. – Ты получил только мое разрешение, но нужно кое-что еще.

– Что же?

– Новое тело, Флинн Морфо. Тебе нужно новое тело, в противном случае ты не сможешь полноценно вернуться в мир живых.

Властелин Смерти встал, поправил ворот черного двубортного пальто и вышел из-за стола. Подойдя к одному из шкафов, он взял с полки деревянную шкатулку с вырезанными на ней звездами и откинул крышку. Кабинет залил мерцающий серебристый свет. Властелин Смерти достал из шкатулки маленький сияющий шарик, недолго повертел его между пальцами, а потом спрятал в кулаке. Он резко захлопнул крышку и подошел к Флинну со спины.

– У меня в руке звездная пыль, – сказал Властелин Смерти. – Она сотворит тебе новое тело.

– И я стану какой-то звездой, что ли? – спросил Флинн, с недоверием косясь на кулак в кожаной перчатке.

– Нет, твое тело будет похоже на человеческое. Разве ты не знал, что в мире живых все состоит из звездной пыли? Звезды умерли, чтобы дать жизнь всему, что ты раньше видел.

– Тело будет только ПОХОЖЕ на человеческое? Но человеком я не стану, да? – Флинн нахмурил брови, чувствуя на затылке взгляд пустых глаз.

– Верно, – подтвердил Властелин Смерти, – теперь ты будешь чем-то средним между человеком и призраком. Не совсем живым, слегка мертвым – называй это состояние как хочешь. Ты готов?

Флинн прикрыл веки и выдохнул, пытаясь погасить непонятно откуда взявшееся волнение. Оно полыхало в груди и мешало сосредоточиться.

– Готов, – через какое-то время сказал он, взяв себя в руки.

– Будет больно, – предупредил Властелин Смерти.

– Тогда не готов! – быстро возразил Флинн, но было уже поздно. Огни внутри стеклянных сфер погасли, и кабинет заволокло тьмой. Он вцепился в лакированные подлокотники стула и посильнее сжал их. – А нельзя вернуть свет? Мне так было бы спокойнее.

– Нельзя. Что-то новое всегда рождается во тьме: ребенок растет во тьме чрева матери, росток проклевывается во тьме почвы, звезды загораются во тьме космоса.

– А я хоть буду похож на себя? – с надеждой спросил Флинн. Ему не хотелось выглядеть как-то по-другому.

– Будешь, но никто из твоих родных и знакомых не сможет тебя узнать. А теперь – молчи, – приказал Властелин Смерти.

И Флинн затих, но заткнуть внутренний голос, который кричал от страха, он так и не смог.

Тем временем серебристый шарик покинул свою темницу в виде сжатого кулака Властелина Смерти и подлетел к лицу Флинна, озарив его светом. Весь страх мигом улетучился, и вместо него пришло любопытство.

Шарик сначала долго висел на одном месте, пульсируя и издавая потрескивающие звуки, будто молний наглотался, а затем стал двигаться вокруг головы Флинна. Скорость все нарастала и нарастала – стены задрожали, пол заходил ходуном, а доспехи в углу угрожающе зазвенели. Поток воздуха скинул со стола листы бумаги, и те разлетелись по всему кабинету.

И вот шарик не выдержал и рассыпался, создавая вокруг Флинна что-то похожее на кольца Сатурна. Серебристая пыль вместе с дыханием проникла в его легкие и начала быстро распространяться по его призрачному телу, создавая новые клетки, – и он ощутил то, о чем предупреждал Властелин Смерти, – он ощутил невообразимую боль. Флинн точно превратился в один большой оголенный нерв. Он пытался сдерживаться, но чем больше пыли проникало в него через нос, рот и глаза, тем невыносимее становилась боль. Казалось, что где-то в районе сердца зарождалась новая звезда и опаляла его сотней тысяч градусов.

Он больше не мог терпеть эту страшную пытку звездным огнем и попытался вскочить с места, но Властелин Смерти сдавил его плечи – не сдвинуться. Флинн почувствовал себя маленькой птицей, угодившей в когти голодного ворона.

– Отпустите меня! Отпустите! – в агонии умолял он, разрывая на себе одежду, хотя на самом деле ему хотелось содрать с себя кожу, чтобы выпустить бушевавший внутри огонь.

Но Властелин Смерти бесстрастно смотрел на его адские мучения и не отпускал. И тогда Флинн закричал. Так громко, что его, наверное, услышали даже в мире живых. Но этот дикий крик не мог выразить и сотой части той боли, которую он испытывал. В своих мыслях он мечтал лишь об одном – исчезнуть. Пусть его больше никогда не будет ни в мире живых, ни в мире мертвых, только бы прекратились эти страдания.

И тогда его тело засияло так лучезарно, что все тени растворились без следа. Все вокруг стало ослепительно-ярким. Флинн видел все так четко, будто раньше он был слеп – и только сейчас обрел зрение. Он видел танец пылинок под потолком, все до единой царапинки на мебели и каждый отблеск на доспехах – ничто не скрылось от его новых глаз. Почти живых глаз.

Огонь потихоньку начал отступать от рук и ног, но сердце все еще пылало. Он сделал осторожный вдох, и холодный воздух наполнил грудь, подарив долгожданное облегчение. Раньше Флинну казалось, что кабинет Властелина Смерти пропитан лишь запахом сырости, сейчас же он почувствовал и другие ароматы: древесины, старых книг, засушенных цветов. Все было другим. Даже гладкость лакированных подлокотников ощущалась иначе.

Свет, вырвавшийся из Флинна, постепенно возвращался назад, и мрак неуверенно выползал из всех углов. Он бы снова воцарился в кабинете, если бы в стеклянных сферах не зажглись огни.

– Все закончилось? – на выдохе спросил Флинн.

– Да, – ответил Властелин Смерти, убрав руки с его плеч. – Ты неплохо справился. Каково оно – снова быть почти живым?

– Это… невероятно…

Флинн встал и, немного пошатываясь, прошелся по ковру. Мягкие ворсинки лизнули его босые ступни, вызвав щекотку, но совсем не такую, какую он испытывал, будучи мертвым. До этого момента он находился в полной уверенности, что после смерти для него почти ничего не изменилось. Так жестоко Флинн еще никогда не ошибался. От прежних чувств у мертвых оставались лишь искры, и понял он это только сейчас – когда вновь ощутил огонь жизни внутри себя.

Властелин Смерти сделал взмах рукой, и кабинет пришел в полный порядок: все лежало строго на своих местах. И даже порванная одежда Флинна снова стала целой.

– Теперь ты свободен. Можешь идти, – отрешенно произнес Властелин Смерти, возвращаясь за стол.

– Прощайте, – прошептал Флинн, все еще находясь в шоке от произошедшего.

Он уже почти дошел до коридора, на другом конце которого покачивался черный занавес, как его остановил голос Властелина Смерти:

– И помни, что быть живым – намного труднее, чем быть мертвым. Ты уж постарайся.

Флинн не обернулся – лишь кивнул и покинул кабинет.

В приемной Мойра щебетала с Танатом. Она активно жестикулировала, болтая о каких-то пустяках.

– Вот с тех пор Пифия и стала видеть всякое, – подытожила Мойра, качая головой. – Бедняжка, мне так жаль ее. Тут от собственных мыслей деваться некуда – хоть бы на секундочку отключить их, – а когда еще какие-то посторонние видения лезут к тебе в голову – это вообще караул! – Заприметив Флинна, она сменила сочувственный тон на дерзкий: – О, вернулся наконец-то. Долго же ты там пробыл.

– Почему вы не предупредили, что получить новое тело будет так больно? – с укором спросил Флинн у Таната.

– Потому что ожидать боль так же мучительно, как и испытывать ее, – равнодушно ответил тот. – Считай, что я сделал тебе одолжение, промолчав. Лучше бы поблагодарил меня.

– Простите, но что-то не хочется, – угрюмо бросил Флинн, почувствовав себя преданным.

– Его можешь не благодарить, а меня – обязан, – перебила их Мойра. Она поставила на стол белые кроссовки, которые Флинн потерял, унося ноги от Первой Тьмы. Они были как новенькие. – И, кстати, верни зажигалку, – напомнила она.

– Спасибо вам! – Флинн без промедления достал зажигалку, положил ее на стол и забрал кроссовки. Хоть одна хорошая новость: ему не придется идти дальше босиком.

– Береги новое тело, парень! Если с ним что-нибудь случится, то придется пережить все заново! – предостерегла его Мойра.

Флинну от одной только мысли об этом стало дурно. Он быстро обулся в кроссовки и, посмотрев на Таната, обратился к нему:

– И как теперь мне попасть в Инферсити?

– Пока еще рано, – сказал Танат.

– Почему рано? – недоумевал Флинн. – Разрешение покинуть мир мертвых у меня есть, новое тело тоже. Что еще нужно?

– Напарник, – коротко ответил Танат. – Тебе нужен напарник. И немного вежливости тоже не помешает…

– А еще мозги не будут лишними, – весело прибавила Мойра.

4 Призрачный грот

Дорога в обратную сторону оказалась намного короче. Когда Флинн с Танатом дошли до края золотой тропы, их уже ждал лифт со скучающим Графом Л внутри. Закутавшись в черную мантию с кожаными рукавами, он подпевал назойливой мелодии, доносившейся из громкоговорителя, и едва заметно двигал плечами в такт.

– О, с виду неплохое тело, – похвалил он, окинув Флинна оценивающим взглядом. – Надеюсь, что крепкое.

– Спасибо, – натянуто ответил Флинн и вошел в кабину. Танат тенью скользнул за ним. – Не хочешь пояснить, зачем тебе нужна моя судьба?

– Очень хочу, прям еле сдерживаюсь – так сильно хочу обо всем тебе рассказать. Но пока повременю, – невозмутимо произнес Граф Л и задвинул решетку. Лифт, поскрипывая всем, чем только можно, медленно поехал вниз.

Новое тело вызывало у Флинна восторг, но при этом было каким-то неуютным. Как будто впервые примеряешь красивый костюм и не можешь понять: удобно тебе в нем или нет. Кажется, что вот тут жмет, а здесь топорщится – и уже не рад, что купил его. Он незаметно сжимал и разжимал пальцы, переступал с ноги на ногу, слегка поворачивал голову. Определенно что-то не то.

– Что, тело не по размеру души дали? – усмехнулся Граф Л.

– Как-то некомфортно, – признался Флинн.

– Ничего, лет через десять разносишь. Если не потеряешь его раньше.

– А куда мы едем?

Граф Л молча указал на правую стенку кабины. Флинн проследил за его жестом и увидел панель с шестью кнопками. Напротив каждой была надпись:

5 – Чистилище

4 – Лимб

3 – Резиденция Смерти

2 – Призрачный грот

1 – Древний космос

0 – Мир живых

Сейчас горела кнопка с номером 2.

– И зачем нам туда? – поинтересовался Флинн.

Граф Л повернулся к Танату и спросил:

– Он всегда так много вопросов задает?

– Да. Постоянно сыплет ими как из рога изобилия, – бесцветным голосом ответил Танат.

– Хреново, – плотнее закутавшись в мантию, сказал Граф Л будничным тоном.

Флинн понял, что пояснений ждать не стоит, поэтому оставил бесплодные попытки узнать хоть что-нибудь о своей новой судьбе.

Ехали они еще дольше, чем до резиденции Смерти. Граф Л пристроился в правом углу и, кажется, дремал или находился в трансе: его необычные фиолетовые глаза были полузакрыты, а лицо выражало полное умиротворение. Танат же стоял слева от Флинна с явным намерением превратиться в статую: он совсем не двигался, даже не моргал. Во всей этой обстановке Флинн чувствовал себя конвоируемым преступником. Хотя если разобраться, то так оно и было: он – преступник, а Танат и загадочный Граф Л – его надзиратели. Бед Флинн натворил немало – и теперь придется отрабатывать. Вот только как? Что же ждет его в Инферсити, зачем Графу Л понадобился именно он? В нем же нет ничего особенного, разве что в неприятности он вляпывается с потрясающей виртуозностью.

Его мрачные мысли отогнала пчела, жужжавшая у самого уха. Она неторопливо облетела его голову, как луна облетает свою планету по орбите, а затем села ему на нос. Флинн прикрыл один глаз, пытаясь рассмотреть ее получше. Это была не обычная пчела, а сотканная из золотого свечения – точно ее породило солнце. Нежное тепло разлилось по новому телу Флинна, и он невольно прикрыл веки от наслаждения.

Самые лучшие воспоминания заключили его в ласковые объятия. Он видел то, о чем давно забыл, – моменты из раннего детства. Чем старше становился Флинн, тем больше стирались воспоминания о том времени, будто нерадивый монтажер перестарался и слишком изрезал киноленту, выкинув половину сюжетных линий. А сейчас перед глазами Флинна разворачивались удивительные сцены, и он переживал их с тем же восторгом, как и в первый раз.

Вот он – совсем маленький – сидит на руках у отца. К ним домой пришли незнакомые Флинну люди. Сначала в его груди поселился испуг, но когда он увидел, как один из гостей достал из сумки плюшевого пса и протянул ему, испуг сменился радостью. Весь вечер он забавлялся с новой игрушкой, пока не заснул с ней в обнимку.

А здесь Флинн впервые пробует шоколад. Его бабушка (которую он смутно помнил, потому что она рано умерла) принесла огромную плитку, завернутую в шершавую обертку с зелеными буквами. Мама со строгим видом сказала, что можно съесть всего лишь маленький кусочек, но как только по языку Флинна растекся этот изумительный вкус, он дождался, когда взрослые отвернутся, и незаметно умыкнул всю плитку. На следующее утро его так обсыпало от сладкого, что он стал напоминать розового поросенка. Бабушка после того случая так и называла его: «Мой сладенький поросеночек».

Лифт так резко остановился, что у Флинна подкосились ноги. Пчела испугалась и улетела, забрав с собой теплые воспоминания. Они подъехали к входу в пещеру, из глубины которой лилось золотистое сияние.

– О, наконец-то, – сказал Граф Л сквозь зевок. Он потянулся и хрустнул шеей. – Флинн, давай на выход.

– Ты не думаешь, что сейчас как раз идеальное время для объяснений? Мне надоело это вечное «иди туда, не знаю куда, сделай то, фиг знает что». – Флинн скрестил руки на груди, всем своим существом источая негодование. Нет, он определенно и шагу не сделает, пока ему не дадут ответы хотя бы на некоторые вопросы!

– Как же я не люблю возиться с новичками, – пробормотал Граф Л, почесывая свои густые черные брови. – Танат, будь другом, влей в голову своего подопечного пару ковшей информации.

– Это Призрачный грот, – начал Танат. – Тут обитают самые древние души. Они так часто перерождались, что впитали почти все знания и мудрость Вселенной. Им больше незачем посещать мир живых, они достигли того, что вы, люди, называете просветлением. Одна из этих душ и должна стать твоим напарником.

– Если, конечно, кто-то согласится на это, – подхватил Граф Л.

– А если нет? – спросил Флинн.

– Отнимем у тебя тело, а душу сошлем в Лимб, – с абсолютно серьезным лицом ответил Граф Л. – Да ладно, не пучь так глаза. Шучу я.

Пустившееся в галоп сердце Флинна сбавило ритм. Ну и шуточки у хозяина его судьбы.

– И что я должен делать? Пойти уговорить одну из них стать моим напарником?

Граф Л прыснул со смеху, но быстро опомнился, прочистил горло и снова надел маску серьезности.

– Нет. – Танат чуть заметно покачал головой. – Просто войди в пещеру, сядь в центре и жди. Душа сама выберет тебя.

– А зачем нужен этот напарник? – У Флинна возникло столько вопросов, что они едва помещались в голове.

– А для чего вообще нужны напарники? Чтобы помогать, – сказал Граф Л. – У тебя ведь уже должен быть опыт, ты же, думаю, не сам проходил все испытания в Чистилище, к тебе, скорее всего, был приставлен духовный проводник – твой психофор. Правда же? Ну вот, считай, что это еще один психофор, только покруче.

– Вы так и не сказали, в чем же мой новый напарник будет мне помогать. – Флинн был решительно настроен добиться ответа.

– Давай мы будем все пояснять по ходу дела, а не то у тебя от избытка информации мозги закипят. А новое тело, сам понимаешь, нужно беречь. Не стой столбом, иди, – поторопил Граф Л, жестом выпроваживая Флинна. – А мы пока с Танатом убьем время.

Он достал из кармана мантии игральные карты, обратная сторона которых в точности повторяла его визитку: на темно-фиолетовой бархатной бумаге красовался стоглазый пес, нарисованный золотой краской.

– Ну что? Покер или вист? – Граф Л подкинул колоду. Она зависла в воздухе и сама начала тасоваться.

Флинн засунул руки в карманы куртки, тяжело вздохнул и вышел из лифта, оставив свою Смерть и своего хозяина наедине. Он почему-то подумал, что играть они будут на его Монету Судьбы. Но ему было уже плевать – настолько он устал от вечных недомолвок. Пусть Граф Л хоть ленточкой его перевяжет и подарит кому-то на день рождения.

Сразу после входа в пещеру вниз уходила выбитая в камне лестница со сталагмитами вместо перил. Высокие своды терялись во мраке, а на дне лежали каменные глыбы и прозрачные кристаллы яйцевидной формы, в которых мерцал свет. Флинн аккуратно спускался по мокрым ступеням, завороженный этим волшебным сиянием. Оказавшись внизу, он подошел к одному из кристаллов и принялся его рассматривать, как музейный экспонат. Внутри, прикрыв голову крылом, спала золотистая птица.

– Ничего себе… – удивленно шепнул Флинн. – Наверное, это и есть древняя душа, о которой говорил Танат.

Он прикоснулся к гладкой поверхности кристалла, и птица внутри встрепенулась. Она достала голову из-под крыла и внимательно посмотрела на Флинна, но, видимо так и не найдя в нем ничего интересного, прикрыла глаза и продолжила спать.

Выпрямившись, он пробежался взглядом по пещере. Абсолютно в каждом кристалле спала древняя душа, сияющая золотом. Здесь были различные животные, насекомые, растения, иногда встречались и исчезнувшие виды. Вот только душу человека он так и не нашел.

Дойдя до центра пещеры, Флинн застыл в нерешительности, будто превратился в один из сталагмитов. Как он поймет, что какая-то душа выбрала его? Она подлетит к нему, покрутится немного, а потом увяжется следом? Он мотнул головой, вытряхивая лишние мысли. Пусть сначала хоть кто-нибудь проявит интерес, а там видно будет.

Флинн выбрал большой плоский камень и уселся на него. Если у входа в пещеру пахло только сыростью, то здесь, в самом центре, витал совершенно незнакомый ему аромат. Он был похож на все существующие запахи и одновременно ни на один из них. Так странно. Если бы кто-то когда-то спросил у Флинна, как пахнет сама Жизнь, то он бы ответил, что именно так.

Не прошло и часа, как усталость потянула его голову назад и ему смертельно захотелось спать. Он яростно сопротивлялся: пытался реже моргать, похлопывал себя по щекам, ходил по кругу, приседал, но ничего не помогало – сонливость не отступала. Сдавшись, он лег на бок, положил руки под голову, подумав, что его новому телу не помешает окунуться в мир сновидений, чтобы набраться сил. А если в это время явится душа-напарник, то она его либо разбудит, либо подождет, когда он проснется. Наконец-то расслабившись и отбросив все тревоги, Флинн моментально забылся сном.

Впервые после смерти он не видел в своих снах мир живых, не бродил призраком по родным улицам Инферсити. Перед его внутренним взором мелькали образы из прошлого. Он видел улыбчивого Тайло в его чудаковатой шапке с кошачьими ушами, видел Кейти, которая не была прикована к больничной койке, – она кружилась по залитой солнечным светом комнате и смеялась. После них к нему пришел образ матери. В ее глазах смешались нежность и невесомая грусть. Флинну показалось, что она хотела что-то ему сказать, но не успела: его сон прервался. Разлепив веки, он увидел, что все кристаллы в пещере опустели: души покинули их.

«Фью-ю‐ю‐ить! Фью-ю‐ю‐ить!» – что-то с тихим свистом рассекало воздух. Он повернул голову на звук.

Притаившуюся под потолком тьму прошивали золотые нити. Они двигались от одного края пещеры к другому, будто хотели заштопать ее. Флинн поднялся на ноги, не отрывая взгляда от нитей, которых становилось все больше и больше, и все вместе они превращались в единое полотно света. Его накрыл безудержный восторг: сердце норовило вырваться из груди и подпрыгнуть до потолка, чтобы коснуться этого солнечного сияния. Внезапно нити превратились в неподвижные сияющие точки – и теперь над головой словно простиралось звездное небо. Ворвался непонятно откуда взявшийся ветер и закружил их воронкой, которая начала медленно опускаться – прямо к Флинну.

Когда воронка приблизилась настолько, что почти коснулась его лба, от нее отделилась одна сияющая точка. Она, неторопливо кружа, села на заколку-бабочку, которая все еще была прицеплена к нагрудному карману куртки Флинна, и притаилась. Его сердце так учащенно забилось о ребра, что еще немного – и заколка начнет подрагивать в такт. Недолго посидев, сияющая точка отлетела подальше и, резко набрав скорость, прошила грудь Флинна.

Он захлебнулся немым вскриком, но не от боли, а от неожиданности. Солнечное тепло возникло в его сердце и потекло по телу, направляясь в правую руку. Флинн молниеносным движением задрал рукав куртки и увидел, что по коже ползет маленький золотистый змей. Обвив руку от запястья до локтя, он застыл и почернел, став обычной татуировкой.

Воронка тут же рассыпалась, и сияющие точки звездопадом полетели вниз, возвращаясь в свои кристальные колыбели, чтобы вновь мирно дремать в них остаток вечности.

Когда Флинн вернулся к лифту, Граф Л и Танат все еще играли.

– Флеш-рояль, – сказал Танат, с каменным лицом показывая карты.

– Да уж… Смерть – самый сильный противник, – вздохнул Граф Л, жестом подманивая парящие в воздухе карты – те сложились обратно в колоду и сами залетели в карман его мантии. – О, с возвращением! – произнес он, заприметив Флинна. – Надеюсь, что ты не с пустыми руками.

– Нет, не с пустыми, – усмехнулся Флинн.

Он зашел в лифт и закатал рукав, демонстрируя татуировку в виде змея.

– Отлично. На одну проблему меньше. – Граф Л взял руку Флинна и внимательно изучил ее. – Весьма недурно. Древняя душа, очень древняя. Но самое главное, чтобы вы нашли общий язык. Без этого – все старания насмарку.

– Мы пока что и словом не обмолвились, – сказал Флинн, расправив рукав.

– Ничего, настанет время – и он сам заговорит с тобой, – ответил Граф Л, задвинул решетку и нажал на кнопку.

Лифт с привычным скрипом двинулся вниз. Флинн скосил глаза на панель, чтобы посмотреть, куда они едут. Горела кнопка с номером 1. Что ж, теперь их ждал древний космос.

В этот раз ехали они недолго, Флинн очень хотел засыпать Графа Л вопросами, но помнил, что это бессмысленно, поэтому он молча поглаживал руку, где спала древняя душа змея. Кабину тряхнуло – и в уши врезался такой противный звук, будто кто-то пытался открыть консервную банку с помощью ржавого ножа.

– Приехали, на выход, – сообщил Граф Л и отодвинул решетку. – Добро пожаловать в ряды посыльных Смерти, Флинн Морфо.