Erhalten Sie Zugang zu diesem und mehr als 300000 Büchern ab EUR 5,99 monatlich.
- Herausgeber: Mainstreem
- Kategorie: Fantasy und Science-Fiction
- Serie: Хиты Китая. Фэнтези
- Sprache: Russisch
Цветочную фею Ланьхуа преследуют неудачи. Случайно поменявшись телами с самим древним Повелителем демонов, воплощением зла, она оказывается заперта в Небесной башне. Дунфан Цинцан решает воспользоваться наивной небожительницей, чтобы отомстить заклятому врагу. Да только Маленькая Орхидея вовсе не так проста: она готова отчаянно сражаться за свою жизнь. Но вот беда: постепенно фея начинает испытывать запретные чувства к Большому Демону. Ответит ли ей взаимностью бессердечный Повелитель? Или цель для него превыше всего? История о демоне и фее, хранящих удивительный секрет. История, таящаяся в чарующем аромате орхидей.
Sie lesen das E-Book in den Legimi-Apps auf:
Seitenzahl: 652
Veröffentlichungsjahr: 2025
Das E-Book (TTS) können Sie hören im Abo „Legimi Premium” in Legimi-Apps auf:
Ähnliche
Цзюлу Фэйсян Разлука Орхидеи и Повелителя демонов
LOVE BETWEEN FAIRY AND DEVIL
JIU LU FEI XIANG
Copyright © Jiu Lu Fei Xiang
All rights reserved
© Фокина Е.Ю., перевод на русский язык, 2025
© ООО «Издательство АСТ», 2025
* * *
Пролог
– Душа Темнейшего бессмертна. Три царства огромны, а Вселенная бесконечна, но в мире не нашлось существа, способного на равных сразиться со мной.
Черный силуэт безмятежно лежал на поверхности расплавленной лавы. Мужчина играючи набрал пригоршню огненно-красной раскаленной породы и продолжил:
– И ты, слабая женщина, грозишь Темнейшему мечом?
Окутанный смертоносной аурой длинный меч в руках женщины сиял холодным светом. Паря в воздухе, она слегка улыбнулась и задала вопрос, по дерзости превзошедший насмешку Повелителя демонов:
– Боишься принять мой вызов, Дунфан Цинцан?
– Ха-ха-ха! Боюсь? – рассмеялся тот, запрокинув голову.
Лава в его ладони полыхнула огнем, который сгустился в пламенный меч, пышущий жаром. Жгучее дыхание клинка ударило женщине в лицо и всколыхнуло полы ее одежд.
– Дева Чи Ди, жалкие обитатели Небесного царства провозгласили тебя богиней войны. Похоже, ты много о себе возомнила, если посмела тревожить Темнейшего.
Дунфан Цинцан усмехнулся, прищурившись, и встал на ноги. Его серебристо-белые волосы ниспадали до самых лодыжек. Повелитель демонов шагнул вперед, и огнедышащая гора содрогнулась под его поступью, будто от страха.
– Ты явилась вовремя, Темнейший как раз заскучал. – Он поднял руку, и рдеющий клинок заслонил половину лица, подсветив раскосые миндалевидные глаза, в которых переливалась демоническая энергия ци. – Дам тебе шанс испытать свои силы.
Дева Чи Ди вскинула меч.
– Нельзя недооценивать врага на поле боя, Повелитель демонов.
Дунфан Цинцан ухмыльнулся.
– Запреты нужны для слабых. – Кроваво-красные глаза сверкали убийственным холодом; на острых, как у тигра, клыках играли блики огня, придавая лицу свирепый вид. – Темнейший не признает ни запретов, ни правил.
* * *
– Когда в глубокой древности Дунфан Цинцан сразился с девой Чи Ди, небо с землей лишились красок, день и ночь поменялись местами, а порядок светил оказался нарушен. В том бою Повелитель демонов, наводивший страх на три царства, пал от меча бессмертной девы. Слава непобедимой воительницы Чи Ди разлетелась повсюду, а небесные боги и будды, объединив силы, обезглавили тяжело раненного Дунфан Цинцана. Демонов загнали в пустоши мира Девяти Глубин[1], и те никогда не смогли оправиться от поражения.
– А Дунфан Цинцан погиб?
– Душа Повелителя демонов бессмертна, поэтому его нельзя уничтожить. Как только представится случай, он снова вернется.
У Маленькой Орхидеи в цветочном горшке затрепетали листья.
– А когда он вернется? Я не хочу умирать…
– Ему не позволят вернуться. – Сы Мин[2] взяла кисть и начертала натальную карту судьбы. – Я, Небесный император, нынешний бог войны Мо Си, братья на страже Южных небесных врат[3], фея, вчера напоившая тебя водой, – мы не допустим его возвращения. Поэтому успокойся и веди себя смирно. Ты не умрешь.
Выслушав краткий рассказ Сы Мин о давних событиях, Ланьхуа[4] даже подумать не могла, что Повелитель демонов восстанет из небытия и вернется в три царства, а ей суждено будет встретиться с древним злом лицом к лицу, беспомощно хлопая ресницами. Она бы, наверное, размозжила себе голову, если б узнала, что ей предстоит вселиться в тело бессмертного существа, наделенного безграничной силой…
Глава 1. Орхидея на грани отчаяния
Орхидея томилась в тюремной камере, наблюдая за девушкой по другую сторону решетки. Та сидела скрестив ноги, отрешенно закрыв глаза и не издавая ни звука. Даже дыхания не было слышно.
«Сколько же дней прошло? – тревожилась Ланьхуа, подперев рукой подбородок. – Этот парень снаружи не забыл, как дышать? Если он задохнется, что будет со мной?»
Девичье тело напротив принадлежало Орхидее, сама же она оказалась внутри… Ланьхуа потрогала серебристые волосы, свисавшие ниже талии, в сотый раз ощупала широкой ладонью плоскую грудь и вздохнула.
– Прямо как камень… – негромко произнес притягательный мужской голос.
Три слова несколько раз отразились эхом от стен Небесной башни, нарушив затянувшуюся тишину, и постепенно затихли. Девушка за пределами камеры медленно выдохнула, не размыкая век.
– Цветочная демоница, если опять посмеешь играть с телом Темнейшего, не вини его за бесцеремонное обращение с собственным телом.
– Тебя заботит подобная ерунда? Я до твоей груди дотронулась и только. Неужели взрослый мужчина боится прикосновений? – Ланьхуа осеклась и залилась краской. – Ой… А ты что подумал? Что я, по-твоему, трогала? Фу, какая гадость! Ты грязный мерзавец!
Девушка распахнула большие круглые глаза. Язвительная усмешка плохо вязалась с ее внешним видом.
– Ты сама-то не слишком чиста, раз произносишь такие слова.
Орхидея хмыкнула и сменила тему:
– Ты же легендарный Повелитель демонов! Если верить преданию, ты лихо умел таскать кур и щупать собак…[5]
Дунфан Цинцан приподнял брови, и Ланьхуа невольно сглотнула.
– Если у тебя такой изворотливый ум, придумай, как выбраться!
Дунфан Цинцан снова смежил веки:
– Если хочешь выбраться, не мешай мне.
Орхидея возмущенно вытаращила глаза:
– Я сижу в клетке! Чем я могу тебе помешать? Это ты у нас мастер усложнять другим жизнь!
Если бы не он, Ланьхуа не угодила бы в Небесную башню! По его вине малютка Орхидея превратилась из хрупкой барышни в мужлана со звериной натурой… Хотя стоит признать, что мужлан был на редкость хорош собой: гладкая кожа, статная фигура, шелковистые волосы, точеные черты лица, тонкие пальцы… Ланьхуа покачала головой:
– Из-за тебя я угодила в переплет, неудачник несчастный!
– Неудачник? – Дунфан Цинцан прищурился. – Тебе, я вижу, храбрости не занимать, если ты смеешь так обращаться к Темнейшему.
Из-за решетки на Ланьхуа смотрели ее собственные глаза, но их взгляд так пугал Орхидею, что у нее разболелся живот и заныли почки. Тем не менее толстые прутья решетки придавали ей смелости. Она надула щеки и холодно фыркнула:
– Ну так побей меня, если сможешь!
Дунфан Цинцан внезапно ухмыльнулся, собрал в кулак волосы, ниспадавшие на спину, и, прежде чем Ланьхуа успела что-то предпринять, легким движением пальца отсек шелковистые пряди длиной по пояс. Орхидея окаменела. Волосы… Ее прекрасные волосы…
Дунфан Цинцан поиграл отрезанным пучком:
– Ума не хватает, зато волосы растут хорошо.
С этими словами он отшвырнул черные, блестящие волосы в сторону, и те веером разметались по полу, точно павлиний хвост. Повелитель демонов подергал себя за короткие лохмы, едва прикрывавшие уши, скрестил ноги и осведомился со злобной, самодовольной усмешкой:
– Забыла? Теперь твое тело в моих руках.
«Подлец! Бессовестный негодяй!» – Орхидея едва не упала на колени. Она какое-то время с болью глядела на разбросанные по полу волосы, а потом сообразила, что должна отомстить! Она вскинула голову, гневно уставилась на Дунфан Цинцана и крикнула:
– Я с тобой поквитаюсь!
Орхидея пошарила за спиной, ухватилась за длинные серебристые волосы и, подражая жесту Дунфан Цинцана, провела по ним пальцем… К горлу подступили слезы. Либо она не смогла призвать силу, либо в теле Дунфан Цинцана силы не было вовсе – пустить в ход магию не удалось. Дунфан Цинцан, казалось, предвидел неудачу и улыбнулся еще шире.
– Если хочешь остричь Темнейшему волосы, придется потратить больше десяти тысяч лет на совершенствование.
Орхидея скрипнула зубами:
– Не верю!
Ланьхуа накрутила на палец два-три волоса, яростно дернула и вырвала с корнем. От боли она содрогнулась всем телом, а Дунфан Цинцан оцепенел и стер ухмылку с лица. Цветочная фея оправилась от боли и язвительно усмехнулась, передразнивая обидчика:
– Сегодня ты облысеешь.
Дунфан Цинцан помрачнел:
– Немедленно прекрати!
Орхидея один за другим выдернула еще четыре или пять волосков. Дунфан Цинцан прищурился.
– Будешь много себе позволять, отрублю тебе руку.
Ланьхуа совсем рассердилась:
– Только посмей, я перережу тебе горло!
– Еще одно слово, и Темнейший вырвет тебе язык!
– Попробуй! Тогда я тебя оскоплю!
Обменявшись угрозами, оба замолчали и долго смотрели друг на друга. В конце концов у Ланьхуа защипало в глазах. Она отвела взгляд, дважды моргнула и снова увидела волосы, разметавшиеся по полу. Орхидею захлестнула такая обида, что она плюхнулась на пол и обхватила руками колени. Из покрасневших глаз закапали слезы. Все пропало. Отныне ей не заплести красивые косы, не уложить волосы в прическу. По милости Повелителя демонов она проведет остаток жизни в камере. Все кончено…
Дунфан Цинцан наблюдал из-за решетки, как его тело сжалось в комок. Хриплый мужской голос хныкал и подвывал, захлебываясь плачем. Невыносимое зрелище. У Дунфан Цинцана заныло в груди.
– Не смей плакать, – сурово приказал он.
Орхидее и так было ужасно тоскливо, а от резких слов Повелителя демонов она заголосила еще громче. Дунфан Цинцан почувствовал, как рыдания, рвущиеся из его собственного горла, призрачными когтями вонзаются в голову, причиняя мучительную боль. Вытерпеть это оказалось труднее, чем укол ледяной иглы, которой дева Чи Ди поразила его каналы цзинло[6].
– Встань!
Орхидея подняла на обидчика заплаканные глаза.
– Верни мои волосы!
– Сначала встань!
– Сперва волосы!
– Ладно!
Дунфан Цинцан шевельнул рукой: отрезанные пряди взлетели с пола и вернулись в точности на прежнее место, одна за другой. Вскоре волна густых волос вновь ниспадала до пояса – совсем как раньше.
– Поднимайся!
Орхидея оцепенело уставилась на вновь обретенные волосы, от удивления позабыв, как сильно ненавидит Дунфан Цинцана.
– Откуда… в моем теле духовная сила, способная совершить такое?
Дунфан Цинцан с неприязнью покосился на Ланьхуа.
– Приведи лицо Темнейшего в порядок.
Получив назад волосы, Орхидея повеселела и принялась старательно вытирать рукавом слезы. Дунфан Цинцан снова спокойно уселся и сказал:
– Испокон веков ты первая, кому удалось угрозой добиться своего от Темнейшего.
– А ты – первый, из-за кого я заплакала мужским голосом. – Ланьхуа насухо вытерла лицо и сердито посмотрела на Повелителя демонов. – Я не желаю оставаться вместе с тобой ни мгновения! Ты знаешь, как выбраться из башни?
– Конечно.
– И как же?
– Башню нужно взорвать.
Голос Дунфан Цинцана прозвучал так небрежно, словно он собрался прихлопнуть комара. Орхидею его слова застигли врасплох. Она печально понурила голову и жалобно пробормотала:
– Все пропало. Больше я никогда не увижу наставника.
Ланьхуа можно было понять. Шутка ли – взорвать древнюю и священную Небесную башню? К тому же Орхидея не могла отыскать в теле Дунфан Цинцана ни крупицы силы, а если бы и нашла – она ведь не умела пользоваться демонической силой. Ну а Дунфан Цинцан… Ланьхуа невольно усмехнулась. Она прекрасно знала пределы возможностей юной цветочной феи. Даже если Повелителю демонов удалось прирастить отрезанные волосы, это никоим образом не повлияло на очевидный факт: духовная сила в теле Орхидеи копилась всего-то несколько сотен лет – этого хватит, чтобы убить пару мелких демонов, однако, прежде чем пытаться взорвать Небесную башню, следует совершенствоваться еще сотню тысяч лет, если не больше.
У Ланьхуа защипало в носу при мысли, что она поплатится жизнью за собственное любопытство, которое не смогла сдержать при встрече с Дунфан Цинцаном.
– Зачем ты совершил подобную глупость? Раз ты украл мое тело, нужно было остаться за стенами башни, – посетовала Орхидея. – Тогда мы бы смогли действовать сообща. И шансов выбраться из западни было бы больше.
Дунфан Цинцан саркастически улыбнулся:
– Небожители кичатся высокой моралью, а ты готова действовать сообща с Темнейшим, чтобы выжить? Не боишься, что если я выйду на волю, то натворю много бед и ввергну народ в пучину несчастий? – Он бросил быстрый взгляд на Ланьхуа, сидевшую в камере. – Твоя совесть молчит?
Орхидея надула губы.
– Я долго думала и решила, что это забота Небесного императора и его воинства. По словам наставника, покуситься на чью-то плошку с рисом все равно что положить глаз на чужого возлюбленного. Я не смею перечить наставнику.
Дунфан Цинцан помолчал, потер подбородок и предложил:
– Переходи на сторону тьмы, цветочная демоница. У тебя неплохие задатки.
– Нет уж. Наставник наверняка скормит меня свиньям. Но пока я заперта здесь, этого не произойдет. – Орхидея печально вздохнула. – Если бы ты остался снаружи, смог бы позвать плохих парней из царства Демонов на подмогу. А теперь мы оба заперты в башне, как два одиночества, бедные и беспомощные. Отсюда не выйти…
– Почему ты решила, что здесь нам никто не поможет? – Дунфан Цинцан спокойно смотрел на Ланьхуа.
Орхидея удивилась:
– В башне еще кто-то есть?
Она повертела головой: вверх-вниз, налево-направо. Лестница Небесной башни вилась вдоль стены, а в центре зияла пустота. Если поднять глаза, можно было охватить взглядом всю башню и увидеть драгоценную жемчужину, свисавшую с потолка. Укрыться внутри было негде.
Дунфан Цинцан улыбнулся. Даже едва заметное движение губ казалось развязным. «Если в твоем теле засела чужая душа, привычные жесты и мимика будут внушать совсем иные чувства», – заметила про себя Ланьхуа.
Она сокрушенно вздохнула и вдруг услыхала, как Дунфан Цинцан пробормотал:
– Время почти пришло.
Орхидея изумленно наблюдала за тем, как Повелитель демонов зашагал вверх по лестнице.
– Ты куда? Не бегай здесь сломя голову! В башне полно зачарованных ловушек… Эй, ты же в моем теле!
Голос Ланьхуа сорвался на крик, но Дунфан Цинцан даже не оглянулся.
– Эй! Дунфан…
Не успела Орхидея выговорить имя Повелителя демонов, как его голова пропала из виду. Ланьхуа ахнула от испуга. Поднимаясь по лестнице, Дунфан Цинцан растворялся в воздухе. Вслед за головой исчезли шея и плечи, потом – поясница и ноги, а затем он пропал целиком!
Орхидея недоверчиво протерла глаза, присмотрелась внимательнее и обнаружила, что Дунфан Цинцан сгинул на стыке первого и второго этажей. Неужели в Небесной башне скрыты проходы в иные миры? В таком случае она и Дунфан Цинцан здесь явно не одни.
Ланьхуа не помнила, чтобы хозяйка рассказывала о том, как кого-то освободили из Небесной башни или заточили внутри. Малютка Орхидея знала только один такой случай – она сама угодила в башню. Следовательно, если здесь томятся другие демоны, они наверняка попали в темницу давным-давно. Едва ли древние узники окажутся слабыми. Всего в Небесной башне девять этажей. Вероятно, в ее стенах заперто гораздо больше пленников, чем парочка демонов. Если Дунфан Цинцан не подведет и освободит заключенных, то план взорвать башню окажется осуществимым.
Орхидея потерла ладони, чувствуя легкое возбуждение. От мысли, что станет с миром и простыми людьми, когда древнее зло вырвется наружу, она отмахнулась. Сказано ведь, что нельзя отбирать у Небесного императора плошку с рисом.
Ланьхуа с нетерпением предвкушала, как по лестнице величаво сойдет Дунфан Цинцан во главе полчища демонов и призраков, но прошло много времени, а он так и не появился. От Повелителя демонов не поступало известий, словно он напрочь исчез. Орхидея начала переживать, что ее тело никогда не вернется.
Она падала духом день ото дня и почти потеряла надежду. Ей виделись странные, тревожные сны: то грезилось, как заботливо хозяйка поит ее водой, то мерещилось, что Дунфан Цинцан выдрал ей все волосы на голове, то вспоминался день битвы небожителей и демонов… Орхидея торопливо спустилась с Небес и случайно столкнулась с Дунфан Цинцаном, который недавно воскрес и был серьезно ранен. Тот схватил свою жертву и бесцеремонно вонзил белоснежные зубы в девичью шею. Ланьхуа ясно почувствовала, как вместе с кровью душа покидает тело. Прежде чем потерять сознание, она смутно услышала, как Дунфан Цинцан, вселившийся в ее тело, заявил небесным воинам и генералам, примчавшимся следом:
– Я готова войти в Небесную башню, чтобы сторожить этого демона и с чистой совестью совершенствоваться тысячу лет, стремясь к бессмертию.
Орхидее захотелось выругаться: «Чтоб твои предки так хранили чистоту совести! Мне ведь даже первой тысячи лет не исполнилось…»
Очнувшись, она обнаружила, что заперта в камере, а Повелитель демонов сидит снаружи. Такова была реальность, однако во сне Орхидеи каждый из них находился в собственном теле и Большой Демон зло усмехался: «Будешь мне подчиняться? Если нет, я вырву все твои волосы!» Она плакала до хрипоты, но не могла разжалобить своего мучителя. Ланьхуа пребывала на грани отчаяния, изнывая от безысходности. Тут перед ней появилась хозяйка с серпом в руке и мрачно сказала: «Негоже удобрять чужие поля. Лучше срезать никчемный цветок и скормить его свиньям, чем отдать в руки демона». Личико Орхидеи побледнело от испуга. В смятении она услышала холодный приказ:
– Просыпайся.
Орхидея вздрогнула, покрывшись холодным потом, и кое-как поднялась на ноги. Она обнаружила, что заперта в камере, а Повелитель демонов сидит снаружи. «Девушка» равнодушно смотрела на нее из-за решетки.
– Дун… – успела произнести Ланьхуа, как вдруг уловила на себе еще чей-то взгляд.
Она вытянула шею и разглядела за спиной Дунфан Цинцана черноволосого мужчину в красной одежде.
«Подмога!»
Перед Орхидеей забрезжил лучик надежды. Большой Демон и впрямь привел подкрепление! Ланьхуа присмотрелась к незнакомцу, и улыбка исчезла с ее лица. Даже скудных познаний цветочной феи хватило, чтобы понять значение огненной метки между бровей мужчины в красных одеждах.
Падший небожитель. Бессмертный изгой, запертый в Небесной башне. Хозяйка говорила, что падшими становятся те, кто испытал сильную обиду и ненависть. У них извращенный склад ума и искаженное восприятие мира, а их поведение предсказать сложнее, чем поступки обычных демонов. Одним словом, с ними лучше не связываться.
Орхидея молча попятилась, но взгляд незнакомца уже упал на узника за решеткой.
– О, здесь еще есть красавец-мужчина?
Легкомысленный тон заставил Ланьхуа нахмуриться. Прежде чем она успела ответить, мужчина в красном резко повернулся. Его рука легла на плечо Дунфан Цинцана, затем соскользнула вниз и, не встретив сопротивления, прижала Повелителя демонов в обличье Орхидеи к груди падшего небожителя.
– Красотка. – Его глаза, полные чувств, увлажнились. – Ты освободила меня, чтобы спасти его? Какая досада.
«Что?! Да у этого парня только одно на уме!»
– А ну отпусти! – взревела Ланьхуа. – Убери свои лапы!
Как он смеет пачкать скверной чистый цветок орхидеи?!
Услышав звучный крик, парочка за решеткой разом обернулась. Дунфан Цинцан бросил косой взгляд в камеру. Казалось, ему не было дела до прикосновений мужчины в красном. Тот вскинул брови и улыбнулся:
– Что у тебя с ним, красотка? Не заставляй меня ревновать.
– Между нами ничего нет. – В отличие от обезумевшей Ланьхуа, которая по неизвестной причине задыхалась от гнева, Дунфан Цинцан сохранял невозмутимость.
Мужчина в красном захихикал:
– Значит, парень вообразил себе невесть что и бросился на защиту девичьей чести? – Он прищурился, оглядел сребровласого пленника с головы до ног и слегка нахмурился. – Кого-то он мне напоминает…
– Похоже, ты не горишь желанием отсюда выбраться? – холодно оборвал спутника Дунфан Цинцан. – Тогда я запру тебя обратно.
– Не злись, красавица. – Мужчина в красном убрал руку. – Ладно-ладно, давай перейдем к делу. Где уязвимое место Небесной башни, о котором ты говорила?
Дунфан Цинцан сделал несколько шагов вперед, встал в центре башни и взмахом руки обозначил четыре направления.
– Сегодня в час Лошади[7] позиции четырех сторон света немного сместятся. Сильнее всего – на востоке. Тень, которую отбрасывает драгоценная жемчужина, упадет сюда. – Повелитель демонов указал пальцем на стену напротив Ланьхуа. – В самое уязвимое место. Если устроить здесь взрыв, Небесная башня непременно обрушится.
Мужчина в красном почесал подбородок и надолго задумался.
– Красавица, ты похожа на небожительницу. Боюсь, ты не знаешь, что Небесная башня наполнена праведной энергией ци, которая угнетает падших вроде меня. Чем могущественнее узник, тем крепче заслон. Я едва ли смогу задействовать и десятую долю былой силы. Ты уверена, что мне по плечу подготовить взрыв и снести древнюю башню за такое короткое время?
Слова незнакомца звучали разумно. Ланьхуа разделяла сомнения наглеца. Если бы Небесную башню было так просто разрушить, она бы не заслужила славу неприступной темницы.
Дунфан Цинцан ухмыльнулся:
– Конечно же нет. Я сотворю массив заклинаний. В нужное время ты взорвешь стену с теми крохами силы, что у тебя есть.
Распоряжение Дунфан Цинцана окончательно сбило с толку мужчину в красном. Он долгое время ошеломленно смотрел на девушку.
– Очень странно. Ты не падшая небожительница, и у тебя скудный запас энергии ци. Откуда ты знаешь устройство Небесной башни и почему выдвигаешь такие безумные идеи? Кто ты?
– Тебе достаточно знать, что наши цели пока совпадают.
Незнакомец облизнул губы, и в его темных глазах промелькнул огонек.
– Столь загадочная и непостижимая девушка не может оставить меня равнодушным. За свою жизнь я перевидал великое множество женщин, но ни одной – с таким темпераментом.
С этими словами он направился к Дунфан Цинцану, но, не дойдя двух шагов, пошатнулся и закричал:
– Ох, я подвернул ногу!
В тот же момент он быстро протянул руку к груди собеседницы, ухватился за край одеяния, расшитого прекрасными орхидеями, и ловким движением слегка обнажил потаенную ложбинку. Добившись желаемого, мужчина в красном коварно усмехнулся и вскинул голову, чтобы одарить девушку взглядом опытного искусителя, но наткнулся на взор холодных и безучастных глаз. Как это понимать? Почему в ответ на заигрывания девушка смотрит на соблазнителя, как дохлая рыба? Он ожидал совсем другого… Где стыдливость? Гнев? Попытка закатить скандал? Ласкающий ухо девичий крик, способный растопить сердце?
– А-а-а!!!
Мертвую, как стоячая вода, тишину нарушил яростный рык, напоминающий львиный:
– А-а-а!!! Убери руки!
Падший небожитель удивленно повернул голову. Запертый в камере красавец таращил кроваво-красные глаза и бешено ревел:
– Отпусти! Отпусти! Руки прочь! Мерзавец! Я убью тебя! Изничтожу!
Мужчина в красном дважды моргнул и спросил Дунфан Цинцана:
– Что… что происходит?
Дунфан Цинцан спокойно поправил одежду.
– С ногой все в порядке?
– А… Э-э… Подожди, ты не сердишься?
Дунфан Цинцан скривил губы в усмешке еще более коварной, чем недавняя ухмылка незадачливого искусителя.
– На что мне сердиться?
Повелитель демонов оттолкнул мужчину в красном, который застыл на месте как вкопанный.
– Отойди, мне нужно создать массив заклинаний.
Незнакомец посторонился, оцепенело глядя перед собой. Охрипший пленник сыпал угрозами из-за решетки:
– Я отрублю тебе руки! Когда-нибудь точно отрублю!
От злости сребровласый красавец принялся пинать стену. Тем временем пострадавшая от домогательств девушка невозмутимо кружила по башне. Под конец она не выдержала, сняла с ног туфли и стукнула ими по прутьям, недовольно прикрикнув:
– Хватит шуметь! Веди себя тише!
После чего продолжила расхаживать по башне босиком.
Мужчина в красном моргнул. Внезапно ему пришла в голову мысль, что он слишком долго сидел взаперти и перестал понимать этот мир.
Глава 2. О том, как Повелитель демонов сам себя прихлопнул
Близился полдень. Дунфан Цинцан прикусил указательный палец и кровью начертал заклинания по четырем сторонам света. С появлением каждого нового магического знака свет в башне тускнел. К тому времени, когда все заклятия были нанесены, в Небесной башне мерцала только драгоценная жемчужина, висевшая под потолком.
Дунфан Цинцан встал в центре и вывел последний символ. Ланьхуа с болью глядела из камеры на свой укушенный палец и тяжко вздыхала. Мужчина в красном сидел, прислонившись к решетке, и не сводил с девушки глаз.
– Она всегда такая? Молчаливая, деловитая и решительная?
Орхидея по-прежнему злилась на наглеца и сердито бросила:
– Откуда мне знать! Да и какое тебе дело?
Падший небожитель наклонил голову и улыбнулся:
– Она очень похожа на одну мою знакомую. В ней совсем нет жеманства, свойственного женщинам. Она спокойна, невозмутима, полна отваги и лишена страха, как будто всегда имеет в голове готовый план действий. Даст фору любому мужчине…
– Вряд ли ты понимаешь, о чем говоришь.
Собеседник пропустил слова Ланьхуа мимо ушей.
– Такая девушка вызывает восхищение и самую искреннюю любовь.
«Вот только внутри вовсе не девушка! Прежде это тело принадлежало робкой и хрупкой барышне, которая любила всплакнуть и очень боялась смерти. Поэтому нечего пожирать мое тело глазами!» – мрачно думала Орхидея.
– Так что знай, сребровласый. – Мужчина в красном повернул голову, пристально посмотрел на Ланьхуа и вызывающе улыбнулся. – Неважно, что ты за демон. Все равно эту девушку я у тебя отобью.
Орхидея закатила глаза, не находя слов.
– Уверен?
– Готово! – внезапно крикнул Дунфан Цинцан. – Подойди и встань здесь!
Незнакомец в красном отряхнулся и послушно пошел на зов.
– Каждое слово красавицы так выразительно и лаконично, что поражает в самое сердце!
Ланьхуа поняла, что бесконечно устала.
Когда падший небожитель встал в центре магического круга, Дунфан Цинцан, не говоря ни слова, схватил его за руку и быстро рассек на запястье кожу. Мужчина в красном оцепенело смотрел на пролитую кровь. В тот же миг в башне без окон подул ветерок, слегка растрепав всей троице волосы. Бывший небожитель в страхе уставился на Дунфан Цинцана:
– Эти символы…
Повелитель демонов улыбнулся. В его взгляде мелькнуло неистовое безумие.
– Жалкая Небесная башня меня не удержит. С этим массивом заклинаний я могу сломать даже печать Трех Царств.
Падший бессмертный потрясенно молчал, а Орхидея задрожала от страха. Если древняя башня казалась Дунфан Цинцану ничтожной игрушкой, похоже, ничто в этом мире не может его обуздать. Даже лишившись своего тела, Повелитель демонов способен внушать окружающим страх.
Мужчину в красном, очевидно, одолели сомнения, и он беззвучно таращился на Дунфан Цинцана. Тем временем небо пришло в движение, и тени, клубившиеся по четырем сторонам света, внезапно сместились к стене напротив Ланьхуа. Как и предсказывал Дунфан Цинцан, в башне нашелся изъян.
Падший небожитель все еще ошеломленно смотрел на загадочную девушку. Дунфан Цинцан слегка приподнял брови:
– Не хочешь на волю?
Будто очнувшись, мужчина в красном моргнул и направил духовную силу в ладонь. Поток алого пламени ударил в противоположную стену, послышался грохот, и башня заходила ходуном. Ланьхуа заскользила по полу, схватилась за решетку, чтобы устоять на ногах, подняла голову и увидела, что заклинания, которые начертал Дунфан Цинцан, излучают кровавый свет. Чем сильнее дрожала Небесная башня, тем ярче сияли магические символы, окрашивая стены в цвет свежей крови. На лице падшего небожителя отразился отчаянный ужас. Он опустил руку и крикнул:
– Это же демоническая магия!
Дунфан Цинцан оскалил в коварной и злобной ухмылке тигриные зубы.
– Что стряслось, Чи Линь?[8] Ты только сейчас догадался?
– Откуда ты меня знаешь? Кто ты такая? – воскликнул потрясенный мужчина.
Между тем Небесная башня лишилась опоры и, заскрипев, надломилась. Когда стены темницы осели, Ланьхуа увидела, что прутья решетки согнулись.
Не ответив на вопросы небожителя, Дунфан Цинцан поторопил его:
– Нанеси еще удар.
Похоже, ему не терпелось вырваться из башни.
Однако Чи Линь больше не слушал Повелителя демонов. Он попятился и встал за пределами магического круга, отказываясь подчиняться приказам. Он даже готов был навеки остаться в темнице. Дунфан Цинцан прищурился, но внезапно услышал испуганный вопль:
– Эй! Большой Демон! Большой Демон! Помоги!
Он обернулся и обнаружил, что стальная решетка согнулась почти пополам, а рухнувшие потолочные балки зажали Орхидею в углу и вот-вот расплющат в лепешку.
– На помощь! Спаси! Помоги! – Ланьхуа так испугалась, что с трудом ворочала языком.
Дунфан Цинцан скрипнул зубами, досадуя, что железо не обратилось в сталь[9].
– Небесная башня утратила праведную энергию ци. У тебя нет магии, но маломальская сила в теле осталась. Просто смахни этот хлам!
Только теперь Ланьхуа сообразила, что находится в теле Повелителя демонов. Даже без магии оно оставалось бессмертным. Значит, Небесная башня ее не раздавит.
Орхидея успокоилась, уперлась руками в проседавшую балку и с удивлением обнаружила, что ногти оставляют в древесине глубокие борозды, хотя она почти не прилагает усилий. Ланьхуа осмелела, принялась яростно царапать балку и вмиг распилила ее на части. Вот тебе и древняя священная башня!
Пока Орхидея пребывала в изумлении и вздыхала от переизбытка чувств, Небесная башня рушилась у нее на глазах. Решетка из темной стали[10] сломалась. Ланьхуа увидела, как черный прут толщиной с руку полетел в ее сторону, попал прямо в грудь и… согнулся. Тело Повелителя демонов оказалось прочней темной стали. В нем было больше жизненной силы, чем в древней Небесной башне.
Не дожидаясь, пока Орхидея придет в себя, жемчужина на потолке башни треснула и рассыпалась на мелкие осколки. Снова послышался грохот, и башня мелко затряслась. Орхидея, не ведая страха, стояла, выпятив грудь, в облаках пыли и смотрела, как падают стены темницы, открывая взору Небесное царство. Девушка невольно улыбнулась. Солнечные лучи приятно ласкали лицо.
Когда пыль улеглась, Ланьхуа внезапно вспомнила кое-что очень важное. Выбравшись из Небесной башни, Большой Демон наверняка пожелает вернуть свое тело. Перебрав в памяти все, что она успела натворить и наговорить, пока сидела в камере, Орхидея поняла, что жить ей осталось недолго.
Из развалин послышался шорох, и из-под обломков выкарабкался Повелитель демонов. Вид у него был запыленный и до крайности жалкий. Ланьхуа лучше всех знала, как мало проку от ее хрупкого тела. Выползти в девичьей оболочке живым из-под руин обвалившейся башни – воистину небывалое достижение. Дунфан Цинцан медленно повернул голову и встретился с Ланьхуа взглядом.
– Когда я остриг твои волосы, ты рыдала и выла. Почему же теперь ты не пришла мне на помощь?
Орхидея нервно сглотнула.
В этот миг из руин выскочила красная тень, стремительно взмыла ввысь и исчезла за горизонтом. Дунфан Цинцан посмотрел вслед беглецу и холодно улыбнулся:
– Надо же, какой быстрый.
Бросаться в погоню он не спешил. Отряхнувшись от пыли, Повелитель демонов подошел к Ланьхуа:
– Верни мое тело, цветочная демоница.
Орхидея снова сглотнула.
– Есть одно условие… – пролепетала она.
– Говори.
– После обмена телами… меня нельзя убивать.
Дунфан Цинцан помолчал, а затем рассмеялся нечестиво и злобно, как прежде.
– Ладно, Темнейший тебя не убьет.
Слово «лжец» ясно читалось у него на лице, и Ланьхуа едва не заплакала.
– Тогда не будет обмена! Оставим все как есть! Навсегда!
Дунфан Цинцан холодно фыркнул:
– Это зависит не от тебя.
Он протянул руку, чтобы схватить Орхидею. Та в страхе попятилась. Дунфан Цинцан нахмурился:
– Стой спокойно.
Орхидея смотрела на него, дрожа от ужаса.
– По словам наставника, клятвам обитателей царства Демонов можно верить. Тех, кто нарушил клятву, ждет наказание. Поклянись, что не убьешь меня, и тогда я покорно верну твое тело.
Дунфан Цинцан холодно усмехнулся:
– Похоже, наставник забыл поведать тебе, что демоны клянутся именем Повелителя.
Ланьхуа побледнела. Этого хозяйка действительно не упоминала. Выходит, все кончено. Дунфан Цинцана не остановить. Что толку, если он поклянется собственным именем?
Орхидея затрепетала как осиновый лист и разрыдалась. Дунфан Цинцан посмотрел на собственное лицо, залитое слезами, и понял, что проиграл.
– Ладно, иди сюда, я сохраню тебе жизнь, – сказал он, потирая лоб.
Ланьхуа затрясла головой, как погремушкой.
– Нет-нет-нет… Ты должен дать мне гарантии.
Дунфан Цинцан прищурился и подался вперед:
– Раз я сказал, что не убью, значит, не убью.
– Языком молоть всякий горазд! Не приближайся!
Ланьхуа отступала назад шаг за шагом. Внезапно ей в голову пришла мысль: она же находится в теле Дунфан Цинцана! Пока тело Повелителя демонов принадлежит ей, сила на ее стороне. Главное – не дать Дунфан Цинцану к себе прикоснуться…
Не успела Ланьхуа додумать мысль до конца, как Повелитель демонов схватил ее за руку и притянул к себе. Орхидея увидела, что к ней стремительно приближается ее же собственное лицо, сверкая белоснежными зубами… Нельзя позволить себя укусить!
Ланьхуа дернулась назад, приложив слишком много силы. Послышался тихий щелчок, Дунфан Цинцан приглушенно охнул, и его рука, вцепившаяся в жертву, безвольно повисла. Похоже, Ланьхуа ее вывихнула.
В смятении Орхидея совсем потеряла голову и позабыла, что ее хрупкое тело не способно держать удар. Не думая ни о чем, она влепила Дунфан Цинцану пощечину.
– Сказала же, не подходи ко мне, негодяй!
Раздался шлепок. Дунфан Цинцан отлетел в сторону и упал на руины Небесной башни, как воздушный змей, которому оборвали нить. И перестал дышать.
Орхидея обхватила себя руками и присела на корточки, дрожа от страха.
– Я хочу обратно к наставнику. Не хочу умирать…
Прошло немало времени, однако вокруг царила мертвая тишина. Орхидея открыла глаза и покосилась на груду обломков. Ее тело лежало среди руин, как тряпичная кукла: волосы растрепаны, лицо залито кровью, руки и ноги скрючены непостижимым образом. Ланьхуа сглотнула, посмотрела на мощную руку, которая нанесла удар, и наконец осознала, что натворила.
Похоже, она сама себя прихлопнула…
«Я покончила с собой», – в панике твердила Орхидея.
Трепеща, она опустилась на колени, медленно подползла к своему телу и вытянула вперед трясущуюся руку, не зная, к чему прикоснуться. К голове? Шея вывернута слишком сильно, вдруг сломается, если приподнять голову? К руке? Но рука лежит под таким странным углом, что боязно трогать. К ноге? С ногами вроде бы все в порядке… Ах нет! Колени выгнуты назад.
В конце концов Ланьхуа робко обняла девичье тело за талию и приподняла. Как она и опасалась, голова тут же завалилась назад и неестественно повисла. Кажется, сломана шея…
– Большой… Большой Демон, – плаксиво пробормотала Орхидея.
Ей никто не ответил. Кровь струилась по лицу бездыханной девушки к ее волосам, стекала по ним и капля за каплей падала в пыль. Скорбное зрелище так потрясло Ланьхуа, что она даже забыла расплакаться и только неосознанно повторяла:
– Что же делать… Как это исправить…
Пока она пребывала в смятении, вдали раздались громовые раскаты. Орхидея подняла голову: из-за горизонта на нее стремительно надвигались полчища небесного воинства. Его возглавлял Звездный владыка У Цюй[11], с которым Ланьхуа была знакома. Когда-то давно великий полководец приглашал ее хозяйку выпить вина. Однако теперь У Цюй не признал в теле Повелителя демонов нежную Орхидею и закричал:
– Стой на месте!
Не успел его голос затихнуть, как Ланьхуа поразил удар молнии. Тело Повелителя демонов ничуть не пострадало, зато девичий труп в его руках слегка обуглился. «Как будто мне мало несчастий! Хотите даже мой труп стереть в порошок? Ну уж нет!» – ожесточенно подумала Ланьхуа. Она огляделась по сторонам, вспоминая, куда же умчался Чи Линь, покрепче ухватила свое несчастное тело и, недолго думая, скрылась за облаками. Впопыхах она не поняла, как ей удалось взлететь в оболочке Дунфан Цинцана. Орхидея так разволновалась, что и оглянуться забыла. Она летела совсем недолго, однако небесное воинство вскоре осталось далеко позади.
Достигнув царства Людей, Ланьхуа спустилась на землю. Увидев, что вокруг нет ни души, девушка слегка успокоилась, посмотрела на свое почерневшее обмякшее тело и как следует встряхнула его.
– Говорят же, что душу Повелителя демонов нельзя уничтожить. Ну и куда же он мог подеваться? Эй! Хочешь уйти – сперва приведи мое тело в порядок! Может, все это время ты следишь за мной и хохочешь? – Орхидея оглянулась по сторонам. – Большой Демон! Дунфан Цинцан! Хнык-хнык… Неужели и правда пропал…
Когда Орхидея уже была готова расплакаться, хотя не знала, сможет ли выдавить еще хоть слезинку, вдали послышались торопливые крики:
– Господин! Господин!
Ланьхуа поспешно прижала к груди собственный труп и настороженно поглядела туда, откуда неслись вопли. К ней, задыхаясь, мчался белобородый старик. Подбежав к Ланьхуа, он трижды перекувырнулся и с пыхтением пал ниц.
– Ничтожный… ничтожный слуга… Скороход из царства Демонов… почтительно приветствует Повелителя.
Обитатель царства Демонов? Услышав об этом, Орхидея сперва захотела спрятаться, но, вспомнив о своем нынешнем облике, подумала, что в обществе демонов ей безопаснее, чем среди небожителей. Пока Ланьхуа приглядывалась к старику, тот ползал у ее ног, не поднимая головы.
– Позвольте поздравить Повелителя демонов с возвращением в три царства!
Подобострастный старик, казалось, мечтал слиться с землей.
– После великой битвы ничтожный слуга скрывался на Небесах и шпионил за небожителями. Когда Небесная башня обрушилась, грохот разнесся по всему царству. Я понял, что господин сбросил оковы, и поспешил ему навстречу.
Старик на коленях подполз ближе к ногам Ланьхуа, словно желая обнять ее стопы, но та поспешно попятилась. Демон не придал этому значения и распластался на земле.
– Господин воистину достоин звания Повелителя демонов. Вы летели с такой быстротой, что никто, кроме вашего ничтожного слуги Скорохода, не смог бы угнаться за вами. – Старик отвесил Ланьхуа очередной поклон. – С тех давних времен, когда господин бесследно исчез, царство Демонов страдает под гнетом небожителей. Советник Кун Цюэ объединил наш народ, изгнанный в мир Девяти Глубин, и мы с нетерпением ожидали возвращения Повелителя, который возглавит войска и восстановит власть демонов на земле и на небе. Со времен последней битвы Небесный император пребывает в беспамятстве, а древний священный дракон вернулся в заброшенный город Десяти Тысяч Небес. Если господин одолеет бога войны Мо Си, демоны одержат безоговорочную победу…
В голове Орхидеи царил полный хаос. Болтовня старика, потоком лившаяся в уши, напоминала бессмысленное жужжание мухи. Но когда демон назвал знакомое имя, Ланьхуа неожиданно заявила:
– Мо Си, бог войны, никому не причинил зла.
Белобородый старик с воодушевлением докладывал обстановку, но, услышав слова Повелителя, оторопел и выпрямил спину, не смея поднять головы.
– Господин?
– Мо Си, бог войны, и его жена, тетушка Сань Шэн, оба очень хорошие. С ними нельзя воевать.
Старик не верил собственным ушам. Господин называет жену бога войны тетушкой? И утверждает, что она и Мо Си очень хорошие? Легендарный Повелитель демонов, который держал в страхе три царства и взмахом руки двигал горы, оказывается, так представляет себе добро и зло? Не может этого быть. Либо Скороходу на старости изменил слух, либо бессмертный Повелитель демонов за долгие годы заточения повредился рассудком.
– Господин, вы…
Только теперь демон осмелился бросить беглый взгляд на Повелителя и обнаружил, что тот сжимает в объятиях искалеченный труп девушки.
– Ох…
Скороход тут же опустил голову, дрожа всем телом. Не решаясь задать вопрос, старик смиренно поддакнул:
– Господин совершенно прав.
– Ты… – Орхидею внезапно посетила новая мысль, и она осведомилась: – Ты видишь бесплотные души?
Белобородый старик так испугался, что у него даже ягодицы затряслись.
– Нет-нет! Ничтожный ничего такого не видит и видеть не хочет!
– Прекрати дрожать, – начала терять терпение Ланьхуа. – Подними голову и посмотри по сторонам. Прояви усердие. Чувствуешь рядом энергию инь? Да или нет?
– Нет-нет, – поспешно покачал головой Скороход.
– Значит, все кончено, – уныло вздохнула Орхидея.
Должно быть, душа Дунфан Цинцана отправилась в Загробный мир.
Ланьхуа снова занервничала. Она не хотела пасть от руки Дунфан Цинцана, но вечно жить в теле мужчины ей хотелось еще меньше.
– Нет, так не пойдет. Мне нужен Владыка Загробного мира.
Белобородый старик пришел в ужас и потрясенно уставился на Повелителя демонов. Увидев, что тот крепче обнял труп женщины и развернулся, чтобы уйти, Скороход неведомо откуда набрался храбрости, кинулся следом и обхватил своего господина за щиколотки.
– Прошу, господин, не делайте этого! Как можно? На вас возлагает надежды все царство Демонов! Если вас что-то тревожит, ничтожный слуга с этим разберется! Вам нельзя умирать!
– Отпусти! Отвяжись! – Орхидея брыкнула, отталкивая ногой Скорохода. – Не собираюсь я умирать. Мне просто нужно увидеть Владыку Загробного мира.
Хозяйка говорила, что печать Трех Царств поддерживает мироустройство, перекрывая проход между Небом и Землей. Чтобы попасть в Загробный мир, смертный должен умереть, а бессмертный – лишиться телесной оболочки. Есть только один способ войти в Загробный мир в теле Повелителя демонов: разрушить печать Трех Царств. Возможно ли это?
«Жалкая Небесная башня меня не удержит. С этим массивом я могу сломать даже печать Трех Царств», – внезапно всплыла в памяти Ланьхуа безумная фраза. Верно! Ее произнес Дунфан Цинцан, пытаясь разрушить Небесную башню. Ланьхуа закатила глаза, стараясь припомнить, как Повелитель демонов создавал магический массив.
У нее всегда была отличная память. Прежде чем покинуть цветочный горшок, Орхидея часто наблюдала за тем, как хозяйка составляет натальные карты. Порой запись оказывалась такой длинной, что Сы Мин забывала начало. И тогда Орхидея, довольная собой, пересказывала написанное, а потом горделиво потряхивала листьями в ожидании похвалы.
В сознании Ланьхуа один за другим вспыхнули нужные символы, и она взволнованно схватила Скорохода за руку.
– Знаешь, где находится Ечэн?[12] Отведи меня туда!
Город Ечэн в царстве Людей ближе всех находился к Загробному миру и являлся средоточием энергии инь. Сломать печать Трех Царств проще всего будет там.
Пока Ланьхуа держала старика за руку, тот дрожал не переставая.
– Т-т-там! Вон там! Ничтожный слуга вас отведет! Отведет!
Они летели очень быстро и спустя половину стражи достигли цели. Уже наступил полдень, и по улицам сновали толпы людей. Чуткий нос Орхидеи уловил необычный аромат. Это был запах энергии инь. Она наводняла городские улицы даже в полдень, доказывая, что это и впрямь самое близкое к Загробному миру место.
После долгих поисков Ланьхуа обнаружила полуразрушенную усадьбу, двор которой был переполнен энергией Загробного мира. Здесь проходила граница трех царств. В темных трещинах стен скопились все нечистоты царства Людей: ненависть, гнев и пороки. Они обратились в уродливых тварей, пресмыкавшихся по углам, ожидая, что мимо пройдет человек, которого можно схватить, утащить и обглодать до костей.
Скороход спрятался за спину Повелителя демонов и потянул его за рукав.
– Господин, пусть мои слова прозвучат неуважительно, но давайте не будем приближаться к этому месту. По слухам, это самое нечистое место в городе призраков.
«Неужели среди демонов водятся трусы?»
Ланьхуа покосилась на старика, повернула голову и увидела, как из-за ветхой створки ворот выползают клубы серого тумана причудливой формы. Скороход, похоже, ничего не заметил, хотя настороженно озирался по сторонам, съежившись за спиной Орхидеи. Вероятно, подобное зрелище было доступно лишь взору Повелителя демонов. Он один мог разглядеть все уродство и зло этого мира.
Ланьхуа сглотнула и пробормотала про себя, что, если бы могла, ни за что бы не сунулась внутрь. Однако она не обладает силой легендарного Дунфан Цинцана, который, наверное, шутя мог сломать печать Трех Царств откуда угодно. Поэтому ей придется войти и построить массив заклинаний именно здесь.
Орхидея перешагнула порог, сжимая в объятиях свое бездыханное тело.
Пустая телесная оболочка притягивала нечисть, поэтому, когда Ланьхуа вошла во двор усадьбы, темная ци заколыхалась, а злые духи, затаившиеся в углах, с визгом и воплями кинулись к жертве. Их истошные крики резали слух, словно острые лезвия, почти разрывая барабанные перепонки. Нечисть жаждала завладеть мертвым телом.
Ланьхуа трепетала от ужаса, но ни хозяйки, ни Дунфан Цинцана рядом не было. Белобородый старик – еще более никчемный, чем она сама, – ждал за воротами. Орхидея могла полагаться только на себя.
Ланьхуа попыталась успокоиться и в сотый раз мысленно произнесла: «Я – Дунфан Цинцан». Она на мгновение прикрыла глаза, и в ее кроваво-красных очах вспыхнул свет. Орхидея вперила взгляд в черный туман, который несся навстречу. Пронзительный крик внезапно рассеял кромешную мглу. Ланьхуа твердо смотрела перед собой и решительно шагала по двору. Ее тело наполнилось силой, а сердце – отвагой. Больше всего на свете бедняжка боялась смерти и поэтому намеревалась сделать все, чтобы выжить.
Глава 3. Может быть, Повелитель демонов повредился умом?
Ланьхуа нарисовала массив заклинаний кровью Повелителя демонов и, прежде чем успела разбить о стену кирпич, почувствовала, как содрогнулась земля и пошатнулось небо. Кровь Повелителя демонов обладала невероятными свойствами!
Нечисть, наводнявшая двор, с визгом разлетелась, а Скороход за воротами пал ниц и горестно вскричал:
– Неужели господин решится оставить царство Демонов ради небожительницы? Ваш народ ожидал своего Повелителя десятки тысяч лет! Десятки тысяч лет!
Орхидея уже ступила одной ногой в созданный ею портал, ведущий в Загробный мир. Услышав вопли демона, она обернулась:
– Да, ради нее я сделаю все что угодно. Я думаю только о себе, а судьба обитателей царства Демонов меня не заботит. Поэтому нечего на меня надеяться. Смиритесь и прозябайте дальше в мире Девяти Глубин!
При этих словах белобородый старик разрыдался, а Ланьхуа со спокойной душой шагнула в Загробный мир, сжимая в объятиях свое тело.
Вдоль дороги, ведущей к Желтым истокам[13], цвели красные паучьи лилии[14]. Вокруг было так тихо, что можно было услышать, как шумит вдалеке река Забвения[15].
Молва утверждала, что Сань Шэн, жена нынешнего бога войны, в прежней жизни была камнем Трех Жизней[16]. Орхидея присмотрелась и разглядела перед мостом Найхэ[17] тот самый камень. Теперь его причислили к памятникам культуры, огородили веревкой и запретили душам оставлять на нем свои каракули.
Рядом с камнем перед мостом Найхэ скопилась тьма-тьмущая душ. Ланьхуа подошла ближе. Тетушки Мэн[18] нигде не было видно. Никто не раздавал душам отвар забвения, а без отвара они не могли пройти дальше. Само собой, со временем их набралась целая толпа.
Куда, интересно, подевались служители?
Орхидея прошла по дороге с криво установленными указателями ко дворцу Владыки Загробного мира. По пути она тоже никого не встретила, кроме блуждающих душ. Неужели служителям надоело работать и они объявили всеобщую забастовку?
– Здесь что-то не так, – пробормотала Ланьхуа, подходя ко дворцу Владыки Загробного мира.
Двери в главный зал были плотно закрыты, никто их не охранял. Орхидея огляделась по сторонам и осторожно толкнула створку. Та отворилась со скрипом, как будто нехотя. Ланьхуа просунула голову внутрь и остолбенела. Величественный зал был полон павших ниц и дрожащих служителей Загробного мира, а за судебным столом на высоком троне, попирая худосочного Владыку, как и следовало ожидать, восседала душа Дунфан Цинцана.
Повелитель демонов небрежно отбросил в сторону Книгу Судеб.
– Нужен том за более древний период.
Трепещущий служитель мигом поднялся с колен, метнулся в хранилище и принес нужную книгу. Владыка Загробного мира, распластавшийся под ногами Дунфан Цинцана, сдавленным голосом закричал:
– Господин, господин, хватит искать! Довольно! И так все уже перепуталось…
Дунфан Цинцан оставил протест без внимания. Он приподнял брови, и его взгляд остановился на лице Ланьхуа. Их глаза встретились, и сердце Орхидеи внезапно сжалось.
– Явилась сама? – Дунфан Цинцан ухмыльнулся. – Что ж, ты избавила Темнейшего от лишних хлопот.
Собравшиеся в зале служители Загробного мира тут же обернулись и уставились на Ланьхуа. Та хоть и не знала, что собирается делать Повелитель демонов, но почуяла неладное и решила сбежать. Дунфан Цинцан резко вскочил, хлопнув рукой по столу, оттолкнулся ногами от спины Владыки и устремился к Орхидее со скоростью стрелы, спущенной с тетивы.
Ланьхуа попятилась и поспешно захлопнула дверь, однако душа Дунфан Цинцана прошла сквозь дверные створки и сунула голову в тело Повелителя демонов. Орхидея напряглась, почувствовав, как мощная сила теснит и выталкивает ее из тела. Неведомая сила обрывала связи Ланьхуа с ее нынешней телесной оболочкой, и от боли Орхидея была готова заплакать.
– Ты больше не нужна. Убирайся! – прозвучал в ее голове усиленный эхом голос Дунфан Цинцана.
«Он хочет вернуть свое тело!» – поняла Орхидея. Но если Повелитель демонов получит назад свою физическую оболочку, Ланьхуа превратится в бесплотную душу и ей некуда будет деваться. Это равносильно смерти! Она не хочет умирать! Нельзя отдать Дунфан Цинцану его тело! Орхидея отчаянно цеплялась за каждый энергетический канал, который ей удалось нащупать, выдавливая душу Большого Демона наружу.
– Мне нельзя умирать! Наставник расстроится, если навеки меня потеряет! Я должна снова увидеть наставника!
– Можешь подождать его здесь, – заявил Дунфан Цинцан. – Как только Темнейший уладит дела в Загробном мире, то слетает в Небесное царство, убьет твоего наставника и отправит прямиком к тебе.
Когда Ланьхуа это услышала, к ее голове прилила кровь, а сердце в груди забилось сильнее, чем когда-либо прежде.
– Если посмеешь тронуть наставника, я тебе отомщу!
В этот миг Орхидея внезапно захватила контроль над телом Дунфан Цинцана, бросилась вперед и боднула дворцовые двери. Сила удара была так велика, что Загробный мир содрогнулся. Голова Дунфан Цинцана пробила дыру в створке из темной стали и безвольно поникла. Повелитель демонов потерял сознание.
Служители, преклонившие в зале колени, молча таращились на голову Дунфан Цинцана, свисавшую из дыры. Спустя время кто-то спросил:
– Владыка, похоже, Повелитель демонов в обмороке. Что… что будем делать?
Владыка Загробного мира поднялся с пола, отряхнул спину и дважды кашлянул. Не успел он заговорить, как служители загалдели:
– Может, убьем его?
– Раз он попал к нам, то, наверное, и так уже умер.
– Непонятно. Если сюда вломилась его душа, почему из дыры торчит его телесная оболочка?
– Верно. Похоже, дело нечисто.
– Ай, да зачем с ним возиться? Сбросим его на восемнадцатый уровень[19], и дело с концом.
– Думаешь, дело на этом закончится? Если он проделает в Преисподней дыру и выпустит оттуда всех тварей, хлопот не оберешься.
– Ну и что ты предлагаешь с ним сделать?
Неразрешимый вопрос заставил служителей замолчать и дружно посмотреть на Владыку Загробного мира, который снова забрался на трон. Он долго размышлял под пристальным взглядом подданных, а потом прошептал:
– Давайте пока присмотрим за ним…
Служители хранили молчание.
– А заодно отправим в Небесное царство тайное донесение и будем ждать помощи.
Все посмотрели на Повелителя демонов, который даже в обмороке не утратил свирепого вида, и единодушно признали, что это воистину самое мудрое решение.
Посреди безбрежной пустоты Ланьхуа внезапно услышала голос:
– Уходи.
Она открыла глаза и почувствовала, что одна половина тела налилась тяжестью, а вторая стала легкой, как перышко.
– Пошла прочь, – опять произнес сердитый голос.
Орхидея оцепенела, а затем поняла, что приказ исходит из ее собственных уст. Она попыталась зажать себе рот, но смогла пошевелить только левой рукой. Правую половину тела она не чувствовала!
Что случилось? Ланьхуа по-настоящему перепугалась. Глубокий мужской голос и крепкие мужские руки по-прежнему принадлежали ей, но Орхидея остро ощущала, что за время обморока что-то переменилось…
– Выметайся, тебе говорят! – громко выкрикнула она, хотя хотела сказать совсем другое.
В смятении Орхидея не знала, что и думать. Словно в тумане, она увидела, как ее правая рука вытащила магическое зеркало и положила перед ней. А затем произошло нечто ужасное. Ланьхуа увидела в зеркале два лица: свое и Дунфан Цинцана.
– Что… что происходит?
– По твоей милости теперь в моем теле две души.
Орхидея сама спрашивала и отвечала, хотя это был диалог. В зеркале отражалось мертвенно-бледное лицо Дунфан Цинцана, чьи мрачные глаза метали убийственные молнии. Рядом маячило испуганное личико совсем растерявшейся Ланьхуа.
– Мы оба… находимся в одном теле? – безучастно уточнила Орхидея. – Я… и ты?
Дунфан Цинцан, очевидно, не любил повторять дважды.
– Прояви уважение и убирайся из моего тела.
Орхидея на время потеряла дар речи.
– Никуда я не пойду. – Когда Ланьхуа осознала, что случилось, ее мозг лихорадочно заработал. – Если я выйду, то сразу умру. Ты должен оживить мое настоящее тело и пообещать, что не убьешь меня. Тогда я выйду из твоей оболочки.
– Твое настоящее тело сгорело.
– Что? – потрясенно воскликнула Орхидея.
– Ну разумеется, обитатели Загробного мира не могли оставить у себя труп, – равнодушно пояснил Дунфан Цинцан. – Рано или поздно ты все равно умрешь. Сейчас самое подходящее время. Так что выметайся.
– Нет, ты должен вернуть мое тело!
– Ты сама себя прихлопнула, так что поделом тебе. Причем тут Темнейший?
– Твоя рука нанесла удар!
– Темнейшему некогда возиться с тобой.
– Разве можно пренебрегать вопросами жизни и смерти?! В любом случае, если ты не вернешь мое тело, я не уйду, – заявила Орхидея. – Раз я до сих пор нахожусь в твоей оболочке, значит, ты не можешь меня прогнать. Делать мне нечего. Буду приставать к тебе каждый день, скандалить и строить козни. Пусть у тебя все из рук валится!
– Прах того, кто посмел грозить Темнейшему в прошлый раз, давно осел пылью в основании горы, – прищурился Дунфан Цинцан.
– То есть ты собрался покончить с собой?
Дунфан Цинцан замолчал, в зеркале отражалось его помрачневшее лицо. Было неясно, о чем он думает, и Ланьхуа невольно затрепетала. Внезапно Повелитель демонов отложил зеркало и тихо сказал:
– Хорошо, Темнейший тебе поможет.
Ланьхуа больше не видела его отражения, но почувствовала, как раздвинулись в улыбке губы Дунфан Цинцана. Должно быть, сейчас на его лице застыли коварство и лживость. Орхидею вдруг охватило зловещее предчувствие.
– По… почему?
– Разве ты не просила о помощи? – напомнил Дунфан Цинцан. – Если нужно, я помогу.
Дурные предчувствия в душе Ланьхуа только усилились.
* * *
Дунфан Цинцан пообещал Орхидее создать для нее тело, но предупредил, что сначала должен собрать нужные сведения. Ланьхуа удивилась. Книги Загробного мира содержали только записи судеб и ничего не сообщали о способах сотворения плоти. Но Дунфан Цинцан велел искать, поэтому Орхидее пришлось листать вместе с ним Книгу Судеб, раз уж они оказались внутри одного тела. Однако сперва перед ними встала более неотложная задача: им предстояло кое-чему научиться…
– Если Темнейший приказал идти, нужно идти! – с белым как мел лицом взревел Дунфан Цинцан. – Давай! Шире шаг!
Орхидея и Повелитель демонов находились в покоях Владыки Загробного мира. Поднявшись с кровати, они еще не покидали опочивальни. После грубого окрика страх в душе Ланьхуа сменился гневом.
– Разве я не иду? Я не могу шагать шире! Мало ли, порву что-нибудь.
– Что ты можешь порвать?
– А сам не догадываешься?
Дунфан Цинцана охватило прежде неведомое чувство отчаяния, и он потер правой рукой лоб.
– Нет, это просто невероятно! Раньше ты никаких неудобств не испытывала в теле Темнейшего! Веди себя подобающе!
Орхидея поджала губы:
– Когда я была в твоем теле одна, мне ничего не мешало. Но потом сюда втиснулся ты, и у меня появились странные ощущения. Стоит подняться на ноги, как мне делается не по себе… – Ланьхуа прикрыла половину лица левой рукой. – Не желаю чувствовать ничего подобного!
В этот миг в дверь постучали.
– Гос… господин? вам нужна помощь? – робко спросил служитель, не смея войти.
Парочка в комнате ненадолго притихла. Первым подал голос Дунфан Цинцан:
– Принеси тот том Книги Судеб, который я не дочитал вчера.
Служитель пообещал исполнить приказ и удалился.
– Зачем тебе Книга Судеб? – удивилась Орхидея.
– Чтобы раздобыть для тебя тело, – криво усмехнулся Дунфан Цинцан.
Это звучало немного странно, но, если вдуматься, Повелитель демонов рассуждал здраво. Чтобы Ланьхуа выжила, ей действительно требовалось новое тело.
Спустя время служитель принес нужный том, аккуратно положил книгу на письменный стол и замер на месте, ожидая, пока Дунфан Цинцан просмотрит записи. Повелитель демонов даже не пошевелился. Служитель долго и терпеливо ждал, но под конец не выдержал и отважился посмотреть на Дунфан Цинцана. Тот в ответ окатил смельчака ледяным взглядом. Бедолага задрожал и поспешно попятился к двери.
– Ничтожный подождет снаружи. Если господину что-нибудь понадобится, позовите служителя Цзя.
Служитель мелкими шажками выбежал за дверь и плотно закрыл ее, но успел заметить, что Дунфан Цинцан наконец сдвинулся с места. Его походка выглядела очень странно…
– Демон ведь ничего с тобой не сделал? – глухо спросил стоявший за дверью сотоварищ, отведя служителя Цзя подальше от входа в опочивальню. – С тобой все в порядке?
– Со мной все хорошо. – Служитель Цзя потер подбородок. – А у Повелителя демонов, похоже, отнялась половина тела.
– Да? С его телом что-то не так? Вчера он так врезался головой в двери дворца… Может быть, не будем ждать помощи от небожителей и сами… – Второй слуга красноречиво провел пальцем по горлу.
Служитель Цзя хлопнул товарища по руке.
– Прекрати! У меня от одного его взгляда по коже мороз. Так что сторожи дверь как следует. Хотя бы не дадим ему убежать.
От ушей Орхидеи не ускользнуло ни слово, прозвучавшее за дверью. Дунфан Цинцан, разумеется, тоже все слышал. Тело Повелителя демонов отличалось прекрасным зрением, отменным слухом, невероятной крепкостью и было выдающимся во всех отношениях.
Ланьхуа забеспокоилась, не прибьет ли Дунфан Цинцан служителей, если разгневается, поэтому протянула левую руку к зеркалу и положила его перед собой. В зеркале тут же отразились два силуэта. Лицо Дунфан Цинцана ничего не выражало, как будто разговор служителей за дверью его не интересовал. Он покосился на бронзовое зеркало и отбросил его в сторону правой рукой.
– Возьми книгу в левую руку и читай.
Ланьхуа не могла ответить отказом на разумную просьбу. Она послушно подняла книгу и уставилась в нее левым глазом на пару с Дунфан Цинцаном.
– Ты не сердишься? – не сдержалась она. – Слышал, что они сказали?
– Если слышала ты, значит, Темнейший тоже.
– Ты их не убьешь? – допытывалась Ланьхуа.
Дунфан Цинцан перевернул страницу.
– Среди обитателей трех царств тех, кто ненавидит и хочет убить Темнейшего, больше, чем воды в Яшмовом омуте и песчинок в пустыне. Два жалких служителя не стоят того, чтобы Темнейший марал руки.
Услышав, с каким пренебрежением Дунфан Цинцан отзывается о врагах, Ланьхуа надула губы.
– Ты слишком самоуверен.
Повелитель демонов опустил Книгу Судеб.
– Ну вот опять. Не смей корчить лицом Темнейшего такие гримасы.
– Я всего лишь выпятила губу, – удивилась Орхидея. – Что в этом плохого?
– Темнейший не позволяет так делать.
– Ладно-ладно, – согласилась Орхидея и состроила ту же рожицу. – У меня много дурных привычек.
– Я же только что запретил!
– Поняла, поняла.
Дунфан Цинцан глубоко вздохнул, сдерживая досаду и гнев. Только он успокоился и решил вернуться к делу, как вдруг почувствовал, что левый глаз глядит в сторону. Его охватило незнакомое чувство бессилия, которое было не описать словами. Повелитель демонов закрыл правый глаз и подождал, но в конце концов не вытерпел, перестал обращать на Ланьхуа внимание и уставился в Книгу Судеб одним глазом.
Орхидея томилась от скуки, запертая в неподвижном теле. Она пошевелила левой рукой и услышала, как Дунфан Цинцан презрительно фыркнул. В Книге Судеб не было ничего интересного – сплошные даты рождения и смерти, записанные убористым почерком. Читать ее оказалось гораздо скучнее, чем натальные карты, которые составляла хозяйка. Ланьхуа некоторое время смотрела в книгу, но потом ее одолели сонные мошки[20]. После недолгой борьбы она не выдержала, закрыла левый глаз и уснула.
Потрясенный Дунфан Цинцан почувствовал, что в его теле крепко спит чужая душа… Повелитель демонов сосредоточенно обдумывал, не вытолкнуть ли Орхидею прочь. Он обследовал тело изнутри и снова не смог отыскать ни единого зазора между душой Ланьхуа и собственной плотью. Очевидно, его оболочка не отторгала душу цветочной феи, слившись с ней воедино.
Дунфан Цинцан читал Книгу Судеб, бегая взглядом по строкам, и в его голове зарождались самые разные мысли. Внезапно в груди слегка потеплело. Там, где две души соприкасались, возникла едва уловимая тяжесть, как будто вторая душа разомлела, прислонилась к нему без страха и стеснения и уютно устроилась в его груди. Из-за непривычного ощущения Повелитель демонов немного растерялся. Прежде никто не позволял себе расслабиться рядом с ним…
Однако его растерянность длилась недолго. Дунфан Цинцан моргнул и заставил себя вернуться к изучению Книги Судеб. В любой момент в Загробный мир могли явиться небожители, вечно совавшие нос в чужие дела. Дунфан Цинцан не боялся вступить в схватку с врагом, но беспокоился, что его планы могут сорваться. Следует поскорее найти…
* * *
Когда Ланьхуа проснулась, Дунфан Цинцан все еще листал Книгу Судеб. В Загробном мире день неотличим от ночи, а небо всегда серое и хмурое. Орхидея не могла понять, как долго спала, но, покосившись на письменный стол, увидала, что высота стопки томов, которые просмотрел Дунфан Цинцан, уже сравнялась с его ростом.
– Что ты ищешь? – поразилась Ланьхуа.
Дунфан Цинцан оставил вопрос без внимания. Его взгляд был прикован к книге, которую он держал в руке, уже давно не перелистывая страницу.
Ланьхуа тоже посмотрела туда. На странице виднелись восемь циклических знаков, обозначавших дату рождения женщины, и предсказание ее судьбы: «Се Ваньцин скончается в возрасте двадцати двух лет». Орхидея прочла пророчество вслух и вздохнула:
– Двадцать два года – это совсем мало. Имя такое красивое. Жаль бедняжку.
Ланьхуа почувствовала, как приподнялись уголки ее рта, и поняла, что Дунфан Цинцан улыбается.
– Тебе ее жаль? – спросил он. – Что ж, давай ее выберем.
Следующая реплика застигла Орхидею врасплох.
– Пора возвращаться в царство Людей, цветочная демоница, – сказал Дунфан Цинцан, по-прежнему улыбаясь.
Ланьхуа чувствовала, что ее мысли немного путаются. Тем временем Дунфан Цинцан поднялся и направился к двери. Однако стоило ему сделать два шага, как переполнявшие его воодушевление и радость, вызванные удачной находкой, вмиг испарились. Он схватился за стол и отчеканил с предельным терпением:
– Сделай так, чтобы левая нога Темнейшего не выглядела деревянной. Ну же, шевелись!
Услышав свирепый окрик, Орхидея замерла. Дунфан Цинцан отпустил стол и размашисто прошелся по комнате, быстро перебирая длинными ногами.
– Выноси ногу вперед, шагай шире. – Словно соревнуясь с самим собой в скорости, Повелитель демонов заставил Ланьхуа следовать за ним, не отставая. – Размахивай рукой в такт шагам. Ты что, никогда не ходила пешком? Руки и ноги Темнейшего должны двигаться попеременно!
Ланьхуа казалось, что ее душа в теле Дунфан Цинцана переворачивается вверх тормашками. Когда Повелитель демонов снова на нее наорал, Орхидея совсем растерялась. Однако, пребывая в полном смятении, она наконец смогла зашагать со своим мучителем в ногу. Возможно, тело Повелителя демонов обладало собственной памятью. Спустя некоторое время его походка выглядела почти естественно.
– Что этот демон творит в опочивальне? Похоже, он все там вверх дном перевернул.
– Кажется, ходит кругами…
– А ты уверен, что это действительно Повелитель демонов? Тот самый великий демон из древних легенд, а не какая-то безумная тварь, которая им притворяется?
До ушей Ланьхуа донесся бурный диалог двух служителей за дверьми, и Орхидея внезапно почувствовала себя виноватой перед Большим Демоном, которого из-за ее оплошности приняли за самозванца…
Дунфан Цинцан безучастно взмахнул правой рукой, и полы его одежд затрепетали. В опочивальне поднялся сильный ветер, который взмыл подобно дракону, вырвался из покоев, выбив дверные створки, сшиб с ног служителей, охранявших вход, и с воем умчался в безбрежную пустошь Загробного мира. Дунфан Цинцан вышел из опочивальни, и Ланьхуа почти инстинктивно подстроилась под его поступь. Повелитель демонов сделал глубокий вдох и тихо выдохнул, как будто наконец излечился от давней болезни. Он был доволен, чувствуя себя привычно и вольготно: он снова мог нормально ходить.
Дунфан Цинцан прошествовал мимо охранников, не удостоив их взглядом, и служитель Цзя взмолился за спиной Повелителя демонов:
– Господин, вам нельзя покидать Загробный мир…
Ланьхуа хотела обернуться и объяснить, почему ей необходимо отправиться в царство Людей, но Дунфан Цинцан продолжал идти вперед, не поворачивая головы, словно ничего не слышал.
– Смотри левым глазом вперед, – коротко приказал он.
Скошенные в разные стороны глаза Повелителя могли перепугать служителей Загробного мира, и Орхидея послушно уставилась перед собой.
Дунфан Цинцан шагал прямиком к мосту Найхэ, прислушиваясь к нараставшему шуму погони. У камня Трех Жизней путь ему преградил подоспевший Владыка Загробного мира.
– Почтеннейший Повелитель демонов, куда вы собрались? Не желаете ли погостить в Загробном мире? Служители исполнят в вашу честь особый танец…
– Пусть для тебя пляшут.
Дунфан Цинцан даже не поднял руки. Оттолкнув Владыку плечом, он пересек мост Найхэ. Впереди замаячили призрачные тени: Черный и Белый духи[21] встали на пути Повелителя демонов. Дунфан Цинцан усмехнулся:
– Желаете драться? Хорошо.
Едва его голос затих, он вскинул правую руку. Налетевший порыв урагана всколыхнул неподвижный воздух Загробного мира и прорубил в земле под ногами бездонную трещину. Врагам Повелителя демонов суждено было сгинуть на дне пропасти, если бы только она не разверзлась далеко позади Черного и Белого духов. Потому что в критический момент левая рука Повелителя демонов оттолкнула его правую руку. Было очевидно, что великий демон остановил себя сам, однако в этот момент его лицо побледнело как смерть, словно он хотел разорвать кого-то на мелкие клочья.
– Если меня не пропустят, я искромсаю Загробный мир на ломтики, как доуфу[22], – застенчиво признался Повелитель демонов дрогнувшим голосом. – Уйдите с дороги!
Возможно, это был обман зрения, однако всем показалось, что на лице Повелителя демонов промелькнуло выражение стыда и гнева, а его правая рука, застывшая в воздухе, слегка задрожала. Служители были потрясены. Неужели великий демон способен так разговаривать?
Дунфан Цинцан убрал руку и молниеносно, словно желая провалиться сквозь землю, нырнул в колодец Перерождения. Внутри колодца, где тени чередовались с проблесками света, Ланьхуа отважилась заговорить:
– Большой Демон, не хмурься. Я знаю, что поступила неправильно, когда помешала тебе подтвердить свою значимость, однако убивать всех подряд ради авторитета вовсе не обязательно. Когда ты расколол землю, они и так перепугались. Я ведь помогла тебе сохранить лицо.
Дунфан Цинцан не пожелал с ней беседовать.
Вспыхнул ослепительный белый свет, и окружающий пейзаж мгновенно переменился. Воздух, коснувшийся кончика носа, показался тяжелее обычного. Ланьхуа поняла, что достигла царства Людей, однако… Почему здешний воздух стал таким грязным? Да и ветер слишком силен…
– Господин! Господин!
Скороход, карауливший за воротами, при виде Повелителя демонов заплакал от радости. Выяснилось, что Дунфан Цинцан и Ланьхуа угодили во двор полуразрушенной усадьбы в Ечэне.
– Наконец-то вы вернулись, господин! – По лицу старика текли обильные слезы. – Ничтожный слуга вас дождался! Здесь оставаться нельзя, уйдем побыстрее.
Орхидея почуяла неладное. Она помнила, что прежде здесь повсюду копошилась нечисть, однако воздух не был таким уж скверным и непригодным для дыхания, а сейчас он почти не отличался от ци Загробного мира. Наверное, в царстве Людей так быть не должно?
Ланьхуа оглянулась и широко распахнула глаза. Что случилось? Чтобы спуститься в Загробный мир, она проделала в стене крохотное отверстие. Почему же сейчас размеры дыры в два раза превышают ее рост? Черные трещины карабкались по стене до самой крыши, словно распарывая воздух вокруг. Темная энергия инь текла из пролома, притягивая гнев и пороки царства Людей, в обилии клубившиеся по краям. Похоже, пройдет не так много времени, прежде чем здешний воздух сам собой обратится в огромное чудовище, от которого пострадают жители Ечэна.
– Что ж, отменная работа. – Дунфан Цинцан посмотрел на трещины и удовлетворенно улыбнулся. – Не ожидал, что ты сможешь запомнить массив заклинаний Темнейшего и сорвать печать Трех Царств.
Орхидея едва не разрыдалась от страха.
– Эта… эта дыра увеличивается. Почему она не закрылась?
Дунфан Цинцан усмехнулся:
– Ты думала, что печать Трех Царств сделана из плоти? И зарастет сама, если ее повредить?
Сердце Ланьхуа наполнилось ужасом.
– Все кончено! Что делать? Это же я пробила брешь. Если наставник узнает, то непременно скормит меня свиньям!
– Скорее бы, – холодно отрезал Дунфан Цинцан.
Он повернулся, чтобы уйти, но его левая нога не сдвинулась с места, намертво прикованная к земле.
– Как ты смеешь закрывать глаза на такую беду? – упрекнула его Ланьхуа. – Прореха растет. А вдруг нечисть обретет силу, что тогда будет?
– Темнейший здесь ни при чем.
– Как это ни при чем?! Я заварила эту кашу, чтобы отыскать тебя!
– Господин? Что вы сказали, господин? – Скороход по-прежнему не смел войти во двор и взывал с улицы, крича во все горло: – Ветер слишком силен, ничтожный слуга вас не слышит! Выходите скорее. В последние дни из-за этой прорехи в душах местных жителей нарастает смятение. Здесь нельзя оставаться. Вас могут найти воины Небесного царства.
Услышав слова Скорохода, Ланьхуа совсем заупрямилась:
– Эта прореха уже дурно влияет на людей. Мы должны поскорее ее залатать, чтобы не случилась большая беда!
В сердце Дунфан Цинцана вскипела досада, а его лицо окаменело.
