Союз капитана Форпатрила E-Book

Лоис Макмастер Буджолд

• Herausgeber: АСТ
• Kategorie: Fantasy und Science-Fiction
• Serie: Вселенная Майлза Форкосигана
• Sprache: Russisch
• Veröffentlichungsjahr: 2024

Seitenzahl: 747

Beschreibung

Айвен Форпатрил, кузен Майлза Форкосигана, постоянно влипает в истории, становясь мишенью для дружеских подтруниваний. Вот и на сей раз, пребывая на Комарре, он вынужден заключить фиктивный брак, спасая от преследователей прекрасную беженку с Архипелага Джексона. Если бы он только мог себе представить, какие неприятности в результате этой аферы свалятся на его голову!..

Leseprobe

Лоис Буджолд Союз капитана Форпатрила

Глава первая

На Комарре было около полуночи. Айвен уже вполне восстановился от перелета на скачковом корабле и, расслабившись после напряженного рабочего дня, собирался лечь спать, но тут заверещал дверной звонок. Выругавшись себе под нос, он нехотя направился открывать.

Увидев, кто к нему пожаловал, Айвен понял: предчувствия его не обманули.

– О Господи… Байерли Форратьер. Сгинь.

– Привет, Айвен, – ласково проговорил Байерли, никак не реагируя на столь откровенное негостеприимство. – Можно войти?

Айвену потребовалось не больше секунды, чтобы оценить, какие – мягко говоря, непростые – последствия может повлечь за собой внезапное появление Байерли.

– Нет, – лаконично ответил он. Но опоздал – Байерли уже успел просочиться внутрь.

Айвен со вздохом отпустил дверь, и та, скользнув на место, защелкнулась. Приятно, конечно, в такой дали от дома увидеть знакомое лицо – но только не Байерли Форратьера! «В следующий раз, – сказал себе Айвен, – воспользуйся защитным экраном и сделай вид, будто тебя здесь нет, а?»

Байерли стремительно пробежал по квартире. Комнаты здесь были небольшие, зато обставлены по высшему разряду. Роскошное жилище с еженедельной арендной платой находилось в самом центре Солстиса – за это Айвен его и выбрал. К сожалению, отведать местной ночной жизни ему пока так и не удалось.

Задержавшись у широких стеклянных дверей на балкон, Бай включил поляризацию, и обольстительно сиявшие огни столицы померкли. «Огни купола», – мысленно поправил себя Айвен, именно так принято говорить на Комарре. Городские постройки здесь защищены чертовой уймой изоляционных материалов, не пропускающих внутрь токсичную атмосферу планеты, а наружу – пригодный для дыхания воздух. Задернув вдобавок и шторы, Байерли вернулся в комнату.

Айвена снедало любопытство. Прекрасно понимая, что потом еще не раз об этом пожалеет, он все-таки спросил:

– Какого черта тебя занесло на Комарру, Бай? Вроде не твой ареал обитания.

– Работа, – скривился Байерли.

И правда, человек, хорошо знающий Бая – а Айвен, на свою беду, знал его довольно неплохо, – мог заметить, что глаза у него покраснели не только от спиртного и, возможно, легких наркотиков, но и от усталости. Байерли культивировал аутентичный облик барраярского высшего фора – городского шута, предающегося праздности, разврату и пороку, и девяносто процентов времени он и в самом деле вел такую жизнь. Остальные десять процентов отводились работе информатора Имперской безопасности, служившей источником его тайных доходов. И девяносто процентов из этих десяти посвящались опять-таки – разврату и пороку, с той лишь разницей, что в итоге требовалось явиться с докладом. Впрочем – вынужден был признать Айвен – оставшаяся часть личности Бая могла оказаться весьма неожиданной.

«Сдаешь своих друзей СБ за деньги», – съязвил как-то раз Айвен, на что Бай, пожав плечами, ответил: «И к вящей славе Империи. Не забывай».

Интересно, в какой ипостаси он явит себя сегодня вечером?

Привитые с ранних лет хорошие манеры включались как бы сами собой, и Айвен привычно предложил:

– Выпьешь что-нибудь? Пива, вина? Чего-нибудь покрепче? Кофе?

Бай бессильно опустился на диван в гостиной – словно шарик, из которого выпустили воздух.

– Просто воды. Пожалуйста. Мне необходимо освежить голову, а еще мне необходимо поспать.

Айвен прошел в опрятную кухоньку и наполнил стакан. Когда он протянул незваному гостю воду, Бай поинтересовался:

– А ты что делаешь в Солстисе, Айвен?

– Работаю.

Бай жестом предложил ему развить мысль.

Усевшись напротив, Айвен пояснил:

– Сопровождаю шефа, он здесь на конференции оперативников со всякими своими коллегами и подчиненными. Конференция удачно совпала с ежегодной инспекцией Комаррианского флота. Все прелести налоговой проверки, разве только в парадной форме. – И тут до Айвена с запозданием дошло, что Бай должен бы уже все это знать. Он ведь отыскал Айвена, так? А светские визиты Бая случайными не бывают.

– Все так же работаешь на адмирала Деплена?

– Да. Адъютант, секретарь, личный помощник, словом, мальчик на побегушках на все случаи жизни. Мечтаю стать для него незаменимым.

– И все так же увертываешься от продвижения по службе, а, капитан Форпатрил?

– Да. И успешно, но это не твоя заслуга.

Бай ухмыльнулся:

– Говорят, в штаб-квартире Имперской безопасности капитаны разносят кофе.

– Правду говорят. И меня это вполне устраивает. – Айвену оставалось только жалеть, что все на самом деле не так. Казалось, всего несколько месяцев назад (а ведь прошло уже больше года!) последнее обострение напряженности с извечным противником Барраяра, Цетагандийской империей, на много недель привязало Айвена к Генштабу, где он круглыми сутками – все 26,7 часов – корпел над самыми что ни на есть кошмарными вариантами стратегических планов. Разработка смерти в мельчайших подробностях. Войну удалось предотвратить методами нетрадиционной дипломатии: главным образом стараниями пронырливейшего Имперского Аудитора и – надо отдать ей должное – его жены.

На этот раз – удалось. Но кто знает, что будет в следующий…

Айвен изучал взглядом Байерли, который был старше его всего на несколько лет. У обоих – одинаковые карие глаза, темные волосы и оливковая кожа, характерные для барраярской военной касты (или аристократии – не важно, как ни назови), практиковавшей близкородственные браки, да и для большинства барраярцев, впрочем, тоже. Бай был чуть ниже и субтильнее Айвена – высокого (шесть – футов, один дюйм[1]), широкоплечего, находившегося в прекрасной физической форме. Да, Байерли явно не хватало Деплена, который бы его погонял, чтобы тот выглядел как офицер Имперского генштаба с пропагандистского плаката. Зато глаза у Бая – когда не косили от разврата – были той потрясающей красоты, что отличила его славный (или бесславный) клан, с которым Айвен был связан в своем родовом древе несколькими веточками. Вот одна из проблем, с которыми сталкиваются форы: ты обнаруживаешь, что связан родственными узами со всеми, с кем предпочел бы не иметь ничего общего. И ни один из них не постесняется обратиться к тебе с просьбой об одолжении.

– Чего тебе надо, Байерли?

– Какая прямолинейность, Айвен! С такими манерами ты никогда не станешь дипломатом.

– Я год проработал на Земле помощником военного атташе в барраярском посольстве. Там дипломатии более чем хватало. К делу, Бай. Я хочу в постельку. И ты, судя по твоему виду, тоже.

Бай сделал большие глаза:

– Как, Айвен! Это приглашение? Я весь трепещу!

– В один прекрасный день, – прорычал Айвен, – я отвечу на твою старую подначку «да» – исключительно чтобы полюбоваться, как тебя хватит удар.

Бай прижал руку к сердцу и с тоской в голосе нараспев произнес:

– Так тому и быть. – Он допил воду и оставил роль соблазнителя. Неопределенно-вкрадчивое выражение, обычно присущее Байерли, исчезло. Лицо его внезапно сделалось суровым и исполненным решимости (Айвен всегда считал это тревожным сигналом). – На самом деле у меня к тебе маленькая просьба.

– Так я и думал.

– Это вполне в твоем стиле. Можно сказать, я даже оказываю тебе добрую услугу: я бы хотел, чтобы ты снял девушку.

– Нет, – ответил Айвен, отчасти, чтобы послушать, что на это скажет Бай.

– Да ладно тебе, ты ж только и делаешь, что снимаешь девиц.

– Но не по твоим рекомендациям. В чем тут подстава?

– Экий ты подозрительный, Айвен! – скривился Байерли.

– Ага.

Бай пожал плечами, сдавая позиции.

– К сожалению, у меня нет полной уверенности. И мои обязанности в отношении, как бы это сказать… э-э… чрезвычайно неприятных людей, которых я в настоящее время сопровождаю…

«…в настоящее время пасу», – без труда перевел Айвен. Люди, с которыми водил компанию Бай, по мнению Айвена, всегда бывали малоприятными. «Чрезвычайно неприятные» подразумевало… что?

– …Эти обязанности оставляют мне не слишком много возможностей проверить. Но у них к ней имеется необъяснимый интерес. Как я подозреваю – недружественный. Должен сказать, Айвен, меня это беспокоит. – Секунду помолчав, Бай добавил: – Уверяю тебя, она довольно хорошенькая. В этом отношении тебе беспокоиться не стоит.

Айвен уязвленно нахмурился:

– То есть ты хочешь сказать, что дурнушке я бы помочь отказался?

Байерли, откинувшись на спинку дивана, поднял брови.

– К чести твоей, я действительно так не считаю. Однако для стороннего наблюдателя это будет выглядеть правдоподобнее. – Он вытащил из кармана маленький пластиковый снимок и протянул Айвену.

Фон был слишком размытый, толком не разберешь, но на этом фоне шагала по тротуару сногсшибательная молодая женщина. С виду – где-то от двадцати до тридцати стандартных лет, что, впрочем, ничего не говорило о ее настоящем возрасте. Темные волосы, сияющие глаза, кремовый топ оттеняет необычную смуглую кожу. Прямой нос, волевой подбородок. Либо это естественное лицо, данное ей от рождения, либо работа настоящего художника – в нем совсем не ощущалось безликости, присущей обычной пластической хирургии, стандартного штампа, биологического идеала, утратившего свою привлекательность от бесконечного тиражирования. Длинные ноги в коричневых брюках, облегающих как раз в нужных местах. Приятно полная фигура. Приятно полная. Если лицо у нее естественное, то, может, другие примечательные особенности – тоже? Сопротивление Айвена стало ослабевать.

– Кто это? – поинтересовался он.

– Предположительно гражданка Комарры по имени Нанья Бриндис, недавно переехавшая в Солстис из купола Олбия.

– Предположительно?

– У меня есть основания полагать, что документы поддельные. Она появилась здесь около двух месяцев назад – вот это, похоже, правда.

– Так кто же она такая?

– Вот ты это и выяснишь.

– Если у нее серьезные причины скрываться, вряд ли она мне скажет. – Айвен колебался. – А причины действительно серьезные?

– Подозреваю, что серьезней не бывает. И еще я подозреваю, что в игре она не профессионал.

– Все это слишком расплывчато, Байерли. Позволь тебе напомнить, что мой уровень допуска выше, чем у тебя.

– Вероятно, да. – Байерли в сомнении сощурился. – Но есть еще такое мерзкое правило, кому и что положено знать.

– Я не стану совать голову в твою очередную сомнительную мясорубку… – «В очередной раз», – мысленно добавил Айвен, но вслух не сказал, – если не буду знать столько же, сколько ты. – «Как минимум – столько же», – уточнил он для себя.

Байерли поднял свои холеные руки, демонстрируя капитуляцию.

– Люди, которых я сопровождаю, похоже, вовлечены в запутанную контрабандистскую аферу. Скорее всего они сами не понимают, во что ввязались.

– Локальное пространство Комарры – крупный торговый узел. Контрабандистов здесь немеряно. На них никто не обращает внимания, пока транзитники не пытаются разгрузить свой товар в Империи – в таких случаях это решительно пресекает Имперская таможня. А Комаррианский торговый флот разбирается с ними самостоятельно.

– Из трех возможностей ты перечислил две.

Айвен подался вперед:

– Единственное, что остается, – это Имперский флот.

– Именно так.

– Брехня, Байерли! Будь там один лишь намек на то, что готовится нечто подобное, Служба безопасности спикировала бы на них мгновенно. И беспощадно.

– Но даже Служба безопасности должна знать, куда и когда спикировать. То, чем я занимаюсь, – это на самом деле разведка перед атакой. Не только потому, что ошибки ставят в неловкое положение – особенно если обвинения предъявляются отпрыскам форов с высокомерными и влиятельными родственниками, но и потому еще, что это предупредит об опасности реальных преступников, и те быстренько ускользнут из сетей, которые расставляли на них долго и нудно. И ты даже представить себе не можешь, насколько долго и нудно.

– М-м, – протянул Айвен. – А стоит военным стать соучастниками самого обычного, на их взгляд, гражданского преступления, они тут же делаются уязвимыми для крупного шантажа, что равносильно измене.

Бай оскалился в улыбке:

– Как приятно, что ты в курсе. Вот одно из тех твоих достоинств, которые перевешивают все недостатки.

– Было на чем попрактиковаться, – парировал Айвен и тут же встревоженно прошипел: – Необходимо проинформировать об этом Деплена.

– Деплена проинформируют, когда придет время. А пока постарайся не забывать, что ты и сам не обладаешь никакой информацией. – Байерли сделал паузу. – Предупреждение, естественно, отменяется, если в ближайшие несколько дней мой труп всплывет в непристойной позе в какой-нибудь канаве за пределами купола.

– Полагаешь, такое возможно?

– Ставки весьма высоки. И не только деньги.

– Итак, возвращаясь к началу, как с этим связана девушка?

Байерли вздохнул:

– Она не с моей командой. Она определенно не с инопланетниками, с которыми те имеют дело, хотя не будет абсурдом предположить, что она может оказаться дезертиром. И она не та, за кого себя выдает. Мне ничего не остается, как только предоставить тебе действовать самостоятельно, – я не могу рисковать приходить сюда еще раз, да и времени на второстепенные проблемы у меня в ближайшие пару дней не будет.

Айвен медленно проговорил:

– Думаешь, ее жизнь в опасности? – Зачем бы еще Баю беспокоиться о том, чтобы озадачить второстепенного друга второстепенной проблемой? Бай не зарабатывал на жизнь благотворительностью.

На самом деле он зарабатывал на жизнь некой непостижимой лояльностью. И где-то под шутовством, масками и прочей мишурой Бай был истинно высочайшим фором…

– Скажем так – мне было бы приятно, если бы ты держался настороже. Мне не хотелось бы объясняться с твоей леди-матушкой по поводу каких бы то ни было несчастных случаев, которые могут с тобой приключиться.

Айвен уныло кивнул, соглашаясь.

– Итак, где мне искать эту так называемую девушку?

– Я вполне уверен, что девушка она настоящая, Айвен.

– Ты думаешь? С тобой никто никогда ничего не знает. – Он холодно поглядел на Бая, и Бай имел любезность лишь слегка скривиться в знак почтения к светлой памяти своего кузена Доно née[2] Донна. То есть – светлой памяти Донны. Граф Доно Форратьер был на политической арене Форбарр-Султана фигурой вполне живой, даже чересчур.

Бай не поддался на провокацию и, если можно так выразиться, остался на боевом посту, хотя при мысли о том, как смотрелся бы Бай в любом роде войск, Айвен содрогнулся.

– Она работает служащей по упаковке товара в заведении под названием «Быстрая отправка». Вот тебе еще ее домашний адрес – в телефонной книге его, между прочим, нет, так что, если не сумеешь изобрести убедительный предлог, чтобы там появиться, лучше, наверное, поймать ее на входе или на выходе с работы. Не думаю, что она часто ходит на вечеринки. Подружись с ней, Айвен. И желательно – до завтрашнего вечера. – Он потер лицо, прижав руки к глазам. – На самом деле – непременно до завтрашнего вечера.

Айвен с опаской взял контактные данные.

Бай потянулся, слегка покряхтывая, поднялся с дивана и направился к двери.

– Адье, милый друг, адье. Сладких снов, и да хранят твой покой ангелы. Быть может, то будут ангелы с облаками темных кудрей, загорелой на солнце кожей и грудью, подобной небесным подушкам.

– Заткнись.

Бай ухмыльнулся через плечо, помахал, не оборачиваясь, и смылся.

Вернувшись к родному дивану, Айвен с грохотом плюхнулся на сиденье, взял в руки пластиковый листок и с осторожностью принялся его изучать. По крайней мере в том, что касается небесных подушек, Бай был прав. А в чем он еще прав? Айвена мучило тревожное ощущение, что очень скоро он это узнает.

* * *

Тедж чувствовала клиента с той самой секунды, как он вошел в дверь за десять минут до закрытия. Когда она месяц назад нанялась на эту работу в надежде пополнить истощившиеся средства – свои и Риш, – у нее обострилась гиперчувствительность на всех клиентов, входивших в офис. Работа, на которой целыми днями выставлен на всеобщее обозрение, – далеко не лучший вариант, она поняла это почти сразу, но с теми фальшивыми рекомендациями, что у нее имелись, выбор был весьма невелик. Босс говорил о продвижении по службе и работе в учетном отделе, а потому она, стиснув зубы, держалась. Но все оставалось на том же месте, и Тедж задавалась вопросом, не обманывает ли ее босс. Тем временем она потихоньку привыкала к обстановке, и нервы уже не были натянуты до предела – но этот клиент вызвал у нее беспокойство.

Для местного он был слишком высок. И довольно хорош собой, но такая красота далека от совершенства пластики или генной инженерии. По-комарриански бледную кожу оттеняла темно-синяя трикотажная футболка с длинными рукавами. Поверх футболки – расстегнутая серая безрукавка с множеством карманов, синие брюки неопределенного покроя. Ботинки начищены до блеска, но все же не новые, в консервативном мужском стиле, который ей показался знакомым – только вот откуда?.. Воспоминание дразнило и ускользало. Он нес большую сумку и, несмотря на поздний час, переминался с ноги на ногу, разглядывая витрины. Вторая служащая, Дотт, занялась следующим клиентом, Тедж закончила со своим, типчик поднял глаза и, улыбаясь, шагнул к прилавку.

– Привет, – он с трудом оторвал взгляд от ее груди и посмотрел в лицо, – Нанья.

Надпись на бейджике можно было прочесть гораздо быстрее. «Так медленно читаешь, а? Ну да, мне таких достается немало». В ответную улыбку Тедж вложила минимум профессиональной любезности, положенной клиенту, который пока еще ничего дурного не сделал.

Типчик подтянул свою сумку к прилавку и извлек оттуда большую, асимметричную и на редкость уродливую керамическую вазу. Дизайн, вероятно, предполагался абстрактный, хотя больше всего это напоминало сборище упившихся в стельку горошин цвета вырви-глаз.

– Я хотел бы упаковывать ее и отправить Майлзу Форкосигану, дом Форкосиганов, Форбарр-Султан.

«Какой купол?» – едва не спросила Тедж, но непривычный акцент насторожил ее раньше, чем она успела совершить ошибку. Этот человек – не комаррианин, а барраярец. Здесь, в тихом районе с низкой арендной платой, барраярцев видели редко. Завоеватели – даже поколение спустя после завоевания – предпочитали ходить группами, причем либо в своих анклавах, либо в центральных районах города, полностью отданных планетарному правительству и инопланетному бизнесу, либо же вблизи гражданских или военных космопортов.

– У вас есть почтовый адрес? Сканерный код?

– Нет, воспользуйтесь просто сканерным кодом для планеты и города. Когда посылка туда доберется, она его найдет.

Конечно, отправить эту… этот предмет на планету через пять п-в-туннелей выйдет ему дороже, чем стоит сам… э-э… предмет. Тедж задумалась, входит ли в ее обязанности указать на это клиенту.

– Обычная доставка или «премиум-сервис»? Разница в цене существенная, но, должна вам сказать, экспресс на самом деле не намного быстрее. – В конце концов все попадет на один и тот же скачковый корабль.

– А с «премиум» больше вероятности, что ее доставят в целости?

– Нет, сэр, она будет упакована точно так же. Для всего, что отправляется скачковыми кораблями, правила одни.

– Ладно, тогда пусть обычная.

– Дополнительная страховка? – поинтересовалась она с сомнением в голосе. – Базовая входит в стоимость услуги. – Она назвала сумму, и клиент согласился. Впрочем, это было куда как меньше, чем стоимость самой доставки.

– Вы сами будете ее упаковывать? Можно мне посмотреть?

Тедж бросила взгляд на висевшее над дверью цифровое табло часов. Придется чуточку задержаться после закрытия, но клиенты всегда нервничают из-за хрупких предметов. Она вздохнула и повернулась к пеногенератору. Аккуратно установила туда вазу – быстро глянув на донышко, увидела ярлык, на котором четырежды была отмечена уценка, – закрыла дверцу и включила аппарат. Пока она это делала, барраярец стоял на цыпочках и смотрел на прилавок. Короткое шипение, пара секунд наблюдения за гипнотически мигающими огоньками индикаторов, и дверца с хлопком распахнулась, выпустив едкий запах, ударивший в ноздри и перебивший все запахи в помещении. Тедж отогнула и вытянула аккуратный блок застывшей эластичной пены. С точки зрения эстетики, это было явное усовершенствование.

«Айвен Форпатрил» – прочитала она на кредитке клиента. И домашний адрес – тоже в Форбарр-Султане. «Не просто барраярец, стало быть, но еще и из этих форов, высокомерного привилегированного класса завоевателей. Даже мой отец опасался…» – Она резко оборвала эту мысль.

– Не желаете добавить записку?

– Не-а, я думаю, оно понятно и так. Видите ли, его жена – садовод. Она постоянно ищет, куда бы посадить свои ядовитые растения. – Проследив, как Тедж вкладывает блок пены в упаковочный контейнер и прикрепляет наклейку, барраярец добавил: – Я в городе совсем недавно. А вы?

– Я здесь уже некоторое время, – ответила она нейтрально.

– Неужели? Мне не помешал бы местный гид.

Дотт закрыла сканеры и выключила свет – прозрачный намек медлительному клиенту. И даже задержалась в дверях, чтобы посмотреть, удастся ли Тедж избавиться от барраярца и спокойно уйти с работы. Тедж жестом предложила ему выйти первым, и дверь за ними закрылась.

Самое древнее место обитания людей на поверхности Комарры, купол Солстис, обладало, на взгляд Тедж, весьма специфической планировкой. Первые древние строения с лабиринтами коридоров напоминали ей те космические станции, где она выросла. Новейшие секции состояли из отдельных зданий, имеющих выход на улицу, под просторными, высокими, прозрачными куполами, имитирующими открытое небо, которое местные жители надеялись увидеть воочию, когда завершится атмосферное терраформирование. Менее современные районы – такие, как этот, – представляли собой нечто среднее: сквозь их купола, созданные по далеко не столь высоким технологиям, до сих пор можно было мельком увидеть наружную сторону, где никто не рисковал появляться без респиратора. Галерея, на которую выходила «Быстрая отправка», напоминала скорее улицу, нежели коридор, – во всяком случае, была не настолько узкой, чтобы настырному клиенту удалось задержать Тедж.

– Рабочий день закончился, а? – спросил он бесхитростно, с ребяческой улыбкой. Для ребяческих улыбок он был несколько староват.

– Да, и я иду домой. – Тедж пожалела, что не может пойти домой – по-настоящему домой. Но даже если бы она могла перенестись туда мгновенно, по волшебству, – сколько осталось сейчас от того, что она знала как дом? «Нет, не думай об этом». От напряжения болит голова, слишком мучительно, это изматывает.

– Жалко, что я не могу пойти домой, – сказал этот типчик, Форпатрил, сам не сознавая, что вторит ее мыслям. – Но я застрял здесь на какое-то время. Скажите, могу ли я предложить вам что-нибудь выпить?

– Нет, спасибо.

– Ужин?

– Нет.

Он поднял брови и бодро спросил:

– Мороженое? По моему опыту, все женщины любят мороженое.

– Нет!

– Проводить вас домой? Или погуляем в парке? Или где-нибудь? Я думаю, у них тут найдется напрокат лодка с веслами – в том парке, у озера, я мимо него проходил. Вполне приятное место для беседы.

– Нет, конечно! – Может, имеет смысл придумать мужа или любовника, который ждет дома? Она взяла Дотт за руку и сжала, предупреждая. – Пойдем на стоянку аэрокаров, Дотт.

Дотт бросила на нее удивленный взгляд: она прекрасно знала, что Тедж-Нанья всегда идет домой пешком, ведь ее квартира – совсем рядышком. Однако покорно повернулась и пошла. Форпатрил, не сдаваясь, следовал за ними. Он просочился вперед, слегка ухмыльнулся и сделал еще одну попытку:

– А как насчет щенка?

Дотт не смогла сдержать смех.

– А котенка?

Тедж сочла, что они уже достаточно удалились от «Быстрой отправки», чтобы соблюдать правила приличия.

– Убирайтесь! – рявкнула она. – Или я позову уличный патруль.

Барраярец поднял руки, демонстрируя капитуляцию и печально глядя, как они шагают мимо него.

– А пони?.. – воззвал он вслед, словно в последнем порыве надежды.

Когда они приблизились к станции аэрокаров, Дотт оглянулась через плечо. Тедж смотрела прямо перед собой.

– По-моему, Нанья, ты сумасшедшая, – сказала Дотт, устало взбираясь вместе с ней по пешеходному пандусу. – Я бы, не раздумывая, приняла его предложение выпить. Да и любой другой пункт программы, хотя, полагаю, остановиться пришлось бы до пони. Пони в мою квартиру не поместится.

– Мне казалось, ты замужем.

– Да, но я не слепая.

– Дотт, клиенты пытаются снять меня не реже двух раз в неделю.

– Но обычно они не такие потрясающе симпатичные. И ростом не выше тебя.

– А что, это имеет какое-то значение? – раздраженно спросила Тедж. – Моя мама была на голову выше отца, и они превосходно ладили. – Она крепко стиснула зубы. «Теперь уже все не так».

Расставшись с Дотт на платформе, она села в аэрокар. Доехала до какого-то места минутах в десяти, вылезла и пересела в другой кар, в обратную сторону, до остановки, находившейся в ее районе, но на другом конце – на случай, если настырный клиент все еще поджидает там, откуда она уехала, – и быстро зашагала домой.

Подходя к дому, она уже было расслабилась и тут увидела Форпатрила, болтающегося на ступенях ее подъезда.

Она замедлила шаг, словно прогуливаясь, и, сделав вид, будто до сих пор его не заметила, поднесла наручный комм к губам и произнесла пароль.

Риш откликнулась сразу.

– Тедж? Ты задерживаешься. Я уже начала беспокоиться.

– Со мной все в порядке, я у самого дома, но за мной следят.

Голос Риш сделался резким.

– Ты можешь уйти куда-нибудь и избавиться от него?

– Уже пыталась. Он каким-то образом меня обогнал.

– О!.. Паршиво.

– Особенно если учесть, что я не давала ему адреса.

Короткое молчание.

– Очень паршиво. Ты можешь задержать его на минутку, а потом сделать так, чтобы он зашел за тобой в холл?

– Наверное, да.

– Там я о нем позабочусь. Не паникуй, лапушка.

– А я и не паникую. – Оставив канал открытым только на передачу, чтобы Риш могла следить за представлением, она прошла последние пару десятков метров и настороженно замерла у лестницы.

– Привет, Нанья! – дружелюбно помахал Форпатрил, не делая никаких резких движений, не угрожая, не пытаясь на нее наброситься.

– Как вы нашли мой дом? – спросила она – отнюдь не дружелюбно.

– Вы бы поверили в слепую удачу?

– Нет.

– Ах. Жаль. – Он поскреб подбородок в явной задумчивости. – Мы могли бы пойти куда-нибудь и поговорить об этом. Выбирайте куда, если согласны.

Она сделала вид, будто колеблется, прикидывая, сколько времени понадобится Риш, чтобы спуститься вниз. Уже почти… пора.

– Хорошо. Пойдемте ко мне.

Форпатрил вскинул брови и тут же заулыбался еще шире:

– Звучит прекрасно. Пошли!

Он поднялся и вежливо ждал, пока она выуживала из кармана пульт и отпирала подъезд. Когда герметическая дверь с шипением скользнула в сторону, он проследовал за нею в маленький холл лифтовой шахты. Напротив шахты сидела на скамеечке женщина – спрятав руки в жилетку, будто от холода, и наклонив голову, покрытую огромной узорной шалью.

Тонкая рука в перчатке взметнулась, весьма умело нацеливая парализатор.

– Берегись! – закричал Форпатрил и, к замешательству Тедж, откачнулся, пытаясь заслонить ее собой. Это было бессмысленно – он только открыл цель для Риш. Луч парализатора четко ударил ему по ногам, и он рухнул. «Как подрубленное дерево», – подумала Тедж, она знала эту поговорку, хотя никогда не видела, как падают деревья. Большинство деревьев, которые она видела до того, как поселилась на Комарре, обитали в кадках и не делали столь резких движений. Как бы то ни было, он рухнул на плитки пола, нелепо размахивая верхними ветвями и с громким «бум!» ударившись головой.

– Оооох, – жалобно простонал барраярец.

Тихое жужжание парализатора никто услышать не мог; и никто не высунулся из дверей квартиры первого этажа посмотреть, что это за грохот, показавшийся Тедж оглушительным, словно вой сирены.

– Обыщи его, – коротко бросила Риш. – Я тебя прикрою. – Она встала четко вне досягаемости длинных, но, без сомнения, онемевших рук барраярца, нацелив парализатор ему в голову. Тот лишь одурманенно взирал на происходящее.

Тедж опустилась на колени и начала прощупывать его карманы. Атлетическая внешность не была фасадом – тело под пальцами ощущалось вполне спортивным.

– А, – пробормотал он в следующую секунду. – Вы з-заодно. Эт’ х-рошо…

Первое, что обнаружила Тедж, была маленькая пластиковая бумажка, засунутая в его нагрудный карман. Ее фотография. Она похолодела.

Ухватив барраярца за гладко выбритый подбородок, она посмотрела ему прямо в глаза и резко проговорила:

– Так вы правда наемный убийца?

Его зрачки, все еще неестественно расширенные от удара парализатора, задвигались не слишком синхронно. Казалось, ему необходимо обдумать этот вопрос.

– Ну… в некотором роде…

Предпочтя допросу сбор вещественных доказательств, Тедж извлекла бумажник (который уже видела мельком, когда он его доставал), дверной пульт, почти такой же, как у нее, и миниатюрный парализатор, спрятанный во внутреннем кармане. Больше никакого смертоносного оружия не обнаружилось.

– Дай-ка я это посмотрю, – сказала Риш, и Тедж послушно протянула ей парализатор. – Что же это за добыча такая нам досталась?

– Эй, я м-мгу на это ответить, – пробормотала их жертва, но как только Риш снова резко взяла его на прицел, тут же предусмотрительно замолчала.

Сверху в бумажнике лежала кредитка. Под ней – тревожно официального вида пропуск, защищенный кодовой полосой, идентифицирующий его обладателя так: «капитан Айвен Кс. Форпатрил, Имперская служба безопасности Барраяра, Оперативный отдел, Форбарр-Султан». На другом пропуске упоминались такие титулы, как «адъютант адмирала Деплена, начальника оперативного отдела», с длиннющим адресом здания, представляющим собой множество буквенно-цифровых последовательностей. Имелась также странная стопочка крошечных прямоугольников из плотной бумаги, на которых было напечатано «Лорд Айвен Ксав Форпатрил», и больше ничего. Изысканные черные рельефные буквы отчетливо ощущались под любопытными кончиками пальцев. Все это Тедж передала для осмотра Риш.

Следуя внезапному порыву, Тедж сняла с него один начищенный башмак – пленник рефлекторно дернулся – и заглянула внутрь. Башмаки армейского образца, ага, это объясняло их необычный стиль. 12 размера, хотя она не могла бы внятно сформулировать, почему это так важно, разве что – размер обуви соответствует всем остальным пропорциям.

– Барраярский военный парализатор, кодированный на личный отпечаток ладони, – сообщила Риш. Она, нахмурившись, глядела на горстку удостоверений. – С виду – все вполне настоящие.

– Уверяю вас, они и есть настоящие, – искренне заверил лежавший на полу пленник. – Вот черт. Бай ни словом не обмолвился ни о каких беспощадных синелицых дамах, п’длец. Эт’… макияж?

Тедж неуверенно пробормотала:

– Полагаю, лучшие капперы и должны выглядеть настоящими. Приятно узнать, что они относятся ко мне достаточно серьезно, а то могли бы послать и дешевого неумеху.

– Каппер, – прохрипел Форпатрил (это его настоящее имя?). – Эт’ в-ведь джексонианский сленг, да? Наемный убийца. Вы ож’дали уб-бийцу? Эт’ многое ‘бьясняет…

– Риш, – сказала Тедж, чувствуя, как внутри у нее все холодеет. – А ты не думаешь, что он действительно может оказаться барраярским офицером? Ах, нет! Если это так, что же нам тогда с ним делать?

Риш тревожно глянула на входную дверь.

– Здесь нам оставаться нельзя. В любой момент может кто-нибудь войти. Лучше забрать его наверх.

Пленник не кричал и не пытался сопротивляться, пока они вдвоем волокли его обмякшее, тяжелое тело в лифтовую шахту, вверх на три уровня и по коридору к угловой квартире. Когда его втащили внутрь, он заметил в пространство:

– Эгей, первое свидание – и я у нее в квартире! Неужто сыночек ма Форпатрил делает успехи?

– Это не свидание, дурак, – огрызнулась Тедж.

К ее раздражению, он почему-то заулыбался еще шире.

Обескураженная его теплым взглядом, Тедж с силой шмякнула пленника на пол посреди гостиной.

– Но могло бы быть таковым, – продолжил он, – …для парня с определенными вкусами. Как жаль, что я не из их числа, но, эй, я способен проявить гибкость. А вот с моим к’зеном Майлзом никогда нельзя быть до конца уверенным. Амазонки – безусловно, для него. Всегда считал, что это компенсаторика…

– Вы когда-нибудь остановитесь? – вопросила Тедж.

– Не раньше, чем вы рассмеетесь, – ответил он серьезно. – Первое правило съема девочек, знаете ли, – она смеется, ты жив. – И через пару секунд добавил: – Извините, если я запустил ваш… э-э… пусковой механизм. Я на вас не нападаю.

– Да где уж тебе, – хмуро бросила Риш. Она швырнула шаль, куртку и перчатки на кушетку и снова извлекла парализатор.

Форпатрил уставился на нее, разинув рот.

Черная майка и широкие брюки не скрывали синюю, словно ляпис-лазурь, кожу с золотыми нитями металлических прожилок, светло-русые с платиновым оттенком волосы, заостренные синие ушки, обрамляющие изящнейшую головку, – для Тедж, которая знала свою компаньонку и нечетную сестру всю жизнь, она была просто Риш, но с тех пор как они прибыли на Комарру, имелись серьезные основания, чтобы Риш сидела в квартире и никому не показывалась на глаза.

– Эт’ не макияж! Эт’… модификация тела или генетический конструкт? – спросил их пленник, все так же глядя широко раскрытыми глазами.

Тедж застыла. Барраярцы пользовались репутацией людей, имеющих не особо приятные предубеждения против генетических изменений, не важно, случайных или плановых. Возможно, это опасно.

– Пот’му что если вы сделали это сами, то это одно, но если кто-то с вами такое с’творил, эт’… просто нехорошо.

– Я благодарна за свое существование и довольна своей внешностью, – ответила Риш резким тоном, подчеркнув свои слова рывком парализатора. – А вот ваше невежественное высказывание совершенно неуместно.

– И к тому же весьма невежливо, – вставила Тедж, оскорбившись за Риш. Разве она не была одной из личных Драгоценностей баронессы?

Пленник ухитрился изобразить руками жалкое подобие извиняющегося жеста – уже отходит от парализации?

– Нет-нет, мэм, вы, право же, великолепны. Просто вы застали меня врасплох.

Он казался искренним. Риш он увидеть не ожидал. Будь он каппером или даже самым обыкновенным наемником, он должен был быть осведомлен лучше, так ведь? Это – плюс его экстравагантная попытка защитить ее в холле – и плюс все остальное лишь усиливало тошнотворные опасения Тедж: похоже, она только что совершила серьезную ошибку, и последствия этой ошибки могут оказаться такими же смертельно опасными, как если бы он был настоящим каппером.

Тедж опустилась на колени, чтобы снять с него наручный комм, громоздкий и старомодный.

– Ладно, только, пожалуйста, не играйте с ним, – вздохнул барраярец. Он не сопротивлялся и выглядел вполне покорным. – Если к этой штуке пытается получить доступ чужой, она норовит расплавиться. А добиться, чтобы тебе изготовили новый, – невероятный геморрой. Думаю, это нарочно так сделано.

Риш исследовала комм.

– Тоже армейский. – Она аккуратно отложила его в сторону, на журнальный столик, рядом со всем остальным имуществом.

Сколько деталей должно указать в одну и ту же сторону, прежде чем кто-то решит, что они указывают верно? «Быть может, это зависит от того, насколько высока цена ошибки?»

– У нас еще остался суперпентотал? – спросила Тедж у Риш.

Синяя женщина покачала головой, и в ушах у нее сверкнули золотые колечки.

– Нет, после той остановки на Станции Пол.

– Я могу выйти и попытаться что-нибудь раздобыть… – Сыворотка правды для частных лиц здесь была запрещена, пользоваться ею могли только представители власти. Впрочем, Тедж нисколько не сомневалась, что на Комарре с этим дело обстоит так же, как и в любом другом месте.

– В такое время суток ты никуда не пойдешь, – заявила Риш тоном, не допускающим пререканий. Ее пристальный взгляд, устремленный на лежащего на полу мужчину, сделался более вдумчивым. – Всегда остается старая добрая пытка…

– Эй! – возразил Форпатрил, все еще с трудом ворочая онемевшим от парализации языком. – Всегда остается старое доброе «вежливо поинтересоваться», вам это ни разу в голову не приходило?

– Это вызовет слишком много шума, – сказала Тедж, обращаясь к Риш и демонстративно игнорируя его реплику. – Особенно сейчас, в вечернее время. Ты же знаешь, как мы слышим стоны сера и серы Палми из соседней квартиры.

– Проходимцы какие-то, отребье бездомное, – пробормотала Риш.

Это было невежливо, но – да, Тедж тоже мешали спать любвеобильные соседи. Как бы то ни было, она не была уверена в том, что и они с Риш не считаются теперь бездомным отребьем. И проходимцами, кстати, тоже.

Но тут имелась еще одна странность. Этот человек не кричал и не звал на помощь. Каппер – даже тот, против кого обернулось его же оружие, – вряд ли дерзнул бы так блефовать только ради того, чтобы избежать вмешательства местной полиции. Форпатрил, похоже, недостатком дерзости не страдал. Или же вопреки очевидности не считал, что у него имеются причины их бояться. Непонятно.

– Надо бы его связать, пока действие парализатора не закончилось, – сказала Тедж, заметив, что тремор у пленника уменьшается. – Или парализовать еще раз.

Он даже не пытался сопротивляться. Тедж слегка опасалась поранить его бледную кожу, а потому, наложив вето на острый пластиковый шпагат из кухонной утвари, который откопала Риш, достала свои мягкие шарфики – хотя бы для запястий. Впрочем, она позволила Риш затянуть их потуже.

– На сегодняшний вечер оно все прекрасно, – заметил Форпатрил, внимательно наблюдая за их действиями, – особенно если вы распушите перышки – а у вас есть перышки? Но – как ни печально мне вас расстраивать – вынужден сообщить, что утром у вас возникнут проблемы. Видите ли, дома, не явись я вовремя на работу после бурно проведенной ночи, никто бы не запаниковал. Но это Комарра. Прошло уже сорок лет, и ассимиляция в Империю, как считается, проходит вполне успешно, однако начало было неудачным, этого отрицать нельзя. И здесь до сих пор имеются недовольные. Если в куполе исчезает барраярский солдат, Служба безопасности реагирует серьезно – и оперативно. А это, м-м… Думаю, вам тоже не понравится, если они проследят меня до ваших дверей.

Вполне здравое замечание, от которого Тедж сделалось неуютно.

– Кому-нибудь известно, где вы?

– Тому, кто дал ему твои фото и адрес, – ответила вместо пленника Риш.

– А, да!.. – Тедж вздрогнула. – Так кто же на самом деле дал вам мою фотографию?

– М-м… один – общий знакомый? Ну, может, не такой уж и общий – кажется, он знал о вас не очень-то много. Но он, похоже, действительно считал, что вам угрожает какая-то опасность. – Форпатрил опустил взгляд – скорее иронический – на путы, привязывающие его к кухонному стулу, который для этой цели перетащили в гостиную. – И вы, как я понимаю, тоже так считаете.

Тедж уставилась на него с недоверием.

– Так вы говорите, кто-то послал вас ко мне в качестве телохранителя?

Ее интонация, судя по всему, оскорбила пленника.

– Почему нет?

– Если не считать того, что мы вдвоем захватили вас в плен, даже не запыхавшись? – сказала Риш.

– Вы запыхались. Когда меня сюда втаскивали. И вообще я с девчонками не дерусь. Никогда. Ну, разве только один раз, с Делией Куделкой – мне тогда было двенадцать лет, но она первая ударила, и правда здорово больно. Наши мамы готовы были проявить милосердие, но дядя Эйрел – нет, он мне это вбил в голову раз и навсегда, до сих пор дергаюсь, как вспомню, позвольте вам сказать.

– Заткнись, – велела Риш, сама слегка подергиваясь. – Все, что он говорит, полная чушь!

– Если только он не говорит правду, – помедлив, сказала Тедж.

– Даже если он говорит правду, он все равно несет полную чушь, – отрезала Риш. – У нас ужин остывает. Пошли поедим, а потом решим, что с ним делать.

Тедж нехотя позволила утянуть себя в кухню. Бросив взгляд через плечо, она уловила в лице этого типа проблеск надежды, постепенно сменившейся разочарованием, когда она так и не повернула обратно. Ей вслед донеслось бормотание:

– Вот черт, возможно, с пони как раз следовало начинать…

Глава вторая

Айвен сидел в темноте и размышлял над своими достижениями. Достижения не радовали.

Не то чтобы его репутация покорителя женских сердец была незаслуженной, но основывалась она отнюдь не на удаче, а на сообразительности и жестком следовании нескольким простым правилам. Первое правило состояло в том, чтобы посещать места, где собирается много женщин в приподнятом настроении, – вечеринки, танцы, бары. Но только не свадьбы – на свадьбах им в голову приходят не совсем те мысли. Следующее – искать перспективные варианты, пока не наткнешься на ту, что улыбнется в ответ. Далее – быть забавным, даже, может, чуточку рискованным, но в рамках приличий, пока она не рассмеется. Если смех искренний, начисляются дополнительные очки. А вот уже с этой точки – продолжать экспромтом. Если в исходном пуле изначально имелось десять или более перспективных вариантов, соотношение попыток к попаданиям 10:1 было вполне нормальным. Элементарная статистика, как он уже не раз пытался объяснить своему кузену Майлзу.

Входя в «Быструю отправку», Айвен знал, что шансы не в его пользу – когда рыбка в пруду всего одна, необходимо точное попадание с первого раза. Ну ладно, удача могла бы ему и улыбнуться, не так уж оно беспрецедентно. Он покрутил запястьями, пытаясь вывернуться из пут, но шарфик – с виду такой мягкий и нежный – оказался неожиданно прочным. Своего рода метафора, ага.

«Моей вины тут нет, это все из-за Бая», – решил он.

Айвен – как и множество передовых отрядов – пал жертвой недостатка разведданных. Со сверхбдительными дуэньями он сталкивался и прежде, но чтобы стрелять из засады, стоило ему только перешагнуть порог, – такого еще ни разу не бывало. Неприветливая синяя женщина была… головоломкой. А головоломки Айвен не любил. Никогда толком не умел их разгадывать, даже в детстве. Нетерпеливые партнеры по играм обычно выхватывали головоломки у него из рук и заканчивали сами.

Риш была невероятно красива – скульптурное телосложение, пластичные мышцы, кожа – словно витражное стекло, играет бликами при каждом движении, – но нисколечки не привлекательна, по крайней мере обниматься с такой не захочется. Своего рода смесь эльфа с питоном. Она была миниатюрнее и стройнее Наньи и очень гибкая, но – как заметил Айвен, когда они его сюда волокли, – гораздо более сильная. Он также подозревал наличие генетически усиленных рефлексов и одному дьяволу известно, чего еще. Лучше всего наслаждаться ею на расстоянии в несколько метров, как произведением искусства, коим, как он предполагал, она и являлась.

Чья это работа? Такой уровень генетических манипуляций с людьми на всех трех планетах Барраярской Империи был абсолютно противозаконным. Если только с тобой это не сотворили по твоей же собственной доброй воле и на другой планете, но после этого лучше бы переселиться куда-нибудь подальше. Нанья, разумеется, не комаррианка и не барраярка, иначе бы она как-то отреагировала на известное имя и адрес того, кому он отправил кошмарную вазу. Она не просто нездешняя – она здесь живет совсем недавно.

Изящная генетическая конструкция ее компаньонки казалась почти цетагандийской по своей изысканности – но цетагандийцы просто так человеческие новинки не создают. Их эстетические рамки в этом материале весьма жесткие, если не сказать жестокие – с людьми они работают только ради более серьезных и далеко идущих целей. Иное дело, животные – когда цетагандийцы брались за геномы животных или растений, а хуже того – за оба сразу, тут уже никакие законы не действовали. Как вспомнишь, так вздрогнешь! Цетагандийцев он был бы рад вычеркнуть из своего списка, будь они хоть ренегаты, хоть кто угодно. Да что там рад – просто счастлив!

Айвен обвел взглядом погруженную в полумрак гостиную. Он убеждал себя, что не сидит связанный в тесном и темном помещении. Это – просторное и темное помещение, да и не особо темное вообще-то, если учесть, что за окном мерцают огни города. И к тому же на четвертом этаже, высоко над землей. Он вздохнул и продолжил попытки вывернуться из пут. Ноги устали. Мерзкие пластиковые веревки, которыми ему примотали лодыжки к ножкам стула, вроде бы потихоньку растягиваются. Ему, наверное, давно уже следовало бы попытаться сбежать, но эти две дамы притащили его как раз туда, куда он и сам хотел попасть, – в квартиру, и как раз с той целью, с какой он и пришел, – поговорить. Правда, он-то имел в виду дружескую беседу, а не допрос, но как там звучит цитата, которую так любит Майлз? «Никогда не мешай противнику совершать ошибки». Не то чтобы они непременно были противниками. Айвен надеялся, что нет. Вообще-то Бай мог бы быть и более конкретным в этом вопросе, но теперь думать об этом поздновато.

Следующим в списке подозреваемых на предмет модификации тела был Архипелаг Джексона – как планета, так и система. Почти столь же малоприятная гипотеза, которую, увы, подтверждало множество мелких намеков, случайно вырвавшихся у этих двух особ.

На Архипелаге Джексона не было объединенного планетарного правительства – на самом деле они утверждали, что никакого правительства у них нет вообще. Вместо этого всем заправляло пестрое сборище Великих домов – 116 штук, по последней имеющейся у Айвена информации (впрочем, число их постоянно менялось из-за конкуренции и междоусобицы) – и бесчисленные Малые дома. И целью их было не получить контроль над крупными территориями на планете, а подчинить себе конкурирующие компании. Благодаря этому система – или же отсутствие таковой – с малой долей вероятности могла бы сплотить джексонианцев, к примеру, ради крупного военного вторжения в пространство соседей. Но человек, не принадлежащий ни к одному Дому и ни с одним Домом не связанный, оказывался на Джексоне совершенно бесправным.

Айвену нетрудно было представить себе во всех красках множество причин, по которым двум молодым женщинам пришлось бежать с Архипелага. Любой здравомыслящий человек, не связанный с властной структурой – или структурами, – счел бы за благо эмигрировать, будь у него такая возможность. Но вот что реально непонятно – это почему кто-то с Архипелага должен за ними охотиться. При таких межзвездных расстояниях убийство не входит в число повседневных коммерческих издержек. Если две женщины, проделав весь путь до Комарры, по-прежнему боятся преследования, значит, здесь затронуты интересы некоего лица, обладающего немалыми средствами, – причем затронуты довольно основательно.

Комната не делалась ни меньше, ни темнее. И влажность в ней не повышалась. Не менялось абсолютно ничего. Но святый Боже, этот стул – он становился все жестче и жестче. Айвен дергал плечами и елозил на сиденье, вспоминая все устрашающие предупреждения по поводу тромбоза глубоких вен во время длительных полетов на катере, когда приходится постоянно сидеть пристегнутым к креслу. Как будто мало было паранойи, пронзающей пульсирующую болью голову. Ну, хотя бы в ногах прошло наконец щекочущее покалывание после парализации.

Итак, что же свело вместе этих двух женщин, и каковы на самом деле их отношения? Синяя женщина – кто она Нанье: подруга, деловой партнер, служанка, возлюбленная, телохранитель? Или некое сочетание того и другого, а может, даже что-то еще более таинственное? Когда Айвену настоятельно потребовалось помочиться и они стали обсуждать, опасно ли будет его развязать, Риш выступила категорически против. Жалобная реплика Айвена: «Ну сколько же мне еще времени на вас не нападать, чтобы доказать, что я на вас не нападаю?» – растрогала более дружелюбную Нанью, однако на золотоглазую не произвела ни малейшего впечатления. В конце концов Нанья вышла из комнаты, а Риш подставила ему кувшин.

К тому моменту мочевой пузырь переполнился уже настолько, что Айвену было не до приличий. Даже на таком близком расстоянии странная красота Риш ничуть не уменьшилась, только теперь ее можно было разглядеть еще лучше, во всех мельчайших деталях, – однако Айвен был слишком встревожен, и ее холодное прикосновение не вызвало у него абсолютно никакой реакции. Риш действовала умело и отстраненно, как хорошо обученный медтехник. И это, несомненно, было только к лучшему. Достанься эта задача ее партнерше, Айвен бы за себя не поручился.

Итак, Риш взяла черную работу на себя. Указывало ли это на что-нибудь, кроме цены победы в споре, или же Риш оберегала Нанью по праву старшей, или – что? Может, эти две женщины – беглые рабыни? Тогда они могут попросить убежища – рабство в Барраярской Империи полностью вне закона и не одобряется даже больше, чем безвкусная генинженерия на людях. Хотя, конечно, вопрос о том, где заканчиваются обычные невыгодные контракты и начинаются реальные нарушения, неизбежно вызывает громкие юридические скандалы. Если Риш – искусственно созданная рабыня, она может представлять собой достаточную ценность, чтобы за ней стали охотиться. Вот черт – что, если Нанья ее похитила? А это мысль. Такое кого угодно взбесит…

Для планеты, на которой длительность звездных суток составляет всего чуть больше девятнадцати часов, эта ночь тянулась дьявольски долго. Айвен бросил взгляд на недоступный ему наручный комм и попытался прикинуть, сколько осталось до рассвета и до того момента, как он не явится вовремя на работу. Кредитная карта, которой он воспользовался в «Быстрой доставке», естественно, даст СБ его Последнее Известное Местонахождение. Сослуживицу Наньи допросят сразу, как только следователь туда доберется, и для идентификации Айвена скорее всего не потребуется даже суперпентотала. СБ – причем не армейская, а имперская, по причинам, которых Айвен своими пленителям еще не сообщил, – постучится к ним в дверь еще до того, как милые дамы закончат спор, кормить им голодного пленника завтраком или нет. Айвен представил себе, как очаровательная Нанья, с ее прекрасной фигурой, примет в споре с подругой его сторону…

И тут он услышал очень слабый скрежет, доносившийся от окна гостиной. Он затаил дыхание. Квартира на четвертом этаже, ветра в куполе не бывает по определению – а значит, по поляризованному стеклу не могут скрести раскачивающиеся на ветру ветви деревьев, даже если предположить, что с этой стороны дома растут деревья. Никаких шансов что-нибудь разглядеть у Айвена не было. Он тихонько выдохнул и попытался успокоиться. Ладно, – наскреб он в себе последние крохи оптимизма, – может, СБ не стала ждать до утра?.. «И если ты в это веришь, у меня есть кузен, который продаст тебе Звездный мост в Форбарр-Султане…»

Шипение, тусклое свечение – узкий плазменный луч проделал в окне большое отверстие. Айвену показалось, что он заметил, как за окном быстро мелькнули две темные фигуры. На уровне четвертого этажа? Они должны были подняться со стороны переулка на какой-нибудь грави-платформе. Панель из небьющегося при нормальных условиях стекла легонько подалась назад и беззвучно вышла из рамы.

Айвен всецело полагался на СБ, которая придет и заберет его отсюда, и это была еще одна причина, по которой он не особо усердствовал в бессмысленных попытках к бегству. Но не в этот час, и не таким маршрутом. Похоже, Нанья в своей паранойе была не так уж и не права.

А когда до него дошло, что он все еще привязан к проклятому стулу, Айвену сделалось уже и вовсе неуютно. Даже если он умудрится героическими усилиями выдернуть из пут ноги (в процессе лишившись обуви), запястья все равно останутся привязанными к подлокотникам. Максимум, что ему удастся, – это проковылять босиком, вполуприсядя навстречу противникам, которые скорее всего еще и вооружены. Возможно, он сумеет крутануться и нанести удар по голеням ножками стула?.. Айвен не испытывал ни малейшего желания второй раз за день угодить под парализатор, – даже если выдвинуть оптимистическое предположение, что эти типы вооружены парализаторами, а не чем-то похуже.

Откинувшись на спинку стула, он выждал, пока темные фигуры медленно просочились в дыру и выпрямились, после чего окликнул их театральным голосом:

– Если вы за теми двумя бабенками, должен сообщить, вы на пару часиков опоздали. Они уже давным-давно собрали шмотки – и тю-тю.

Из темноты донеслось приглушенное шипение, вероятно, означающее: «Какого черта?..» Мелькнул слабый двойной отблеск очков ночного видения – и к нему ошарашенно повернулись две головы.

– Вы с тем же успехом можете включить свет, – громко продолжил Айвен. – А заодно и меня развязать. – Он подпрыгнул на месте и ударил ножками стула об пол – для доходчивости.

Фигуры шагнули вперед. Одна из них подняла руку, сняла прибор ночного видения и ткнула выключатель; другая взвизгнула: «Ой!», ударила ладонями себя по глазам и поспешила стянуть с лица очки со светоусилителями. Дешевые гражданские модели, понял Айвен, вздрогнув от внезапного яркого света, – а впрочем, для подобного рода вылазки ничего более экзотического и не требовалось.

Первый злоумышленник шагнул в его сторону. Помахивая парализатором, устало отметил Айвен.

– А ты кто такой, черт тебя дери? – вопросил этот тип.

Двое мужчин. Произношение комаррианское. Рост и телосложение – тоже. (Хотя комаррианские фенотипы смешаны не столь однородно, как барраярские: пока Барраяр был полностью отрезан от п-в-туннелей, здесь веками велась межпланетная торговля и бывало множество заезжих коммерсантов.) Темная одежда, которая вполне могла бы сойти за уличную.

– Еще пару минут назад я сказал бы, что я тут абсолютно ни при чем, но теперь начинаю думать, что меня по ошибке перепутали с вами, – приветливо сообщил Айвен. – Не могли бы вы меня развязать?

– А чо это тебя к стулу примотали? – добавил другой, уставившись на него.

– Меня еще и пытали, – сочинил на ходу Айвен. «Нанья, Риш, ну просыпайтесь же!» – Ужасно. Часами.

Второй злоумышленник изучил его подозрительным взглядом:

– Не вижу никаких следов.

– Это была психологическая пытка.

– Какого рода?

– Ну, – протянул Айвен, начав с первой же мысли, которая пришла ему в голову, – они сняли с себя всю одежду, а потом…

– Да что ты с ним разговариваешь, придурок! – бросил первый. – Работенка накрылась. Обыщи квартиру и сматываемся.

– Эй, дальше было еще лучше – разве вы не хотите узнать о кубиках льда?..

– А не прихватить ли нам его вместо этих?

Парализатор покачнулся в сомнении и замер, слишком точно нацелившись Айвену в лицо.

– Будем уходить – решим. Для начала мы его парализуем…

«А вопросы задавать будете потом? В каком-нибудь более противном месте, которое СБ будет куда как труднее отыскать?.. Проклятие, Майлз запросто сумел бы уговорить этих головорезов, чтобы его развязали. Ага, а еще, наверное, перевербовал бы их прежде, чем веревки коснулись пола».

Палец на спусковом крючке напрягся…

Короткое и отрывистое жужжание парализатора донеслось не оттуда, где стоял комаррианин а из теней погруженной во тьму прихожей. Два импульса, два прямых попадания в голову – самое эффективное, если есть возможность выбрать цель. И вдобавок с малого расстояния. Агрессоры повалились на пол, как мешки с цементом.

Айвен сдержал невольную дрожь.

– Вовремя вы проснулись, – радостно проговорил он, поворачивая голову.

Риш неслышно шагнула в комнату, за ней аккуратно ступала на цыпочках Нанья. Айвен с разочарованием обнаружил, что прозрачного пеньюара ни на одной из них нет. И ни одна из них, по всей видимости, не спала голой, – какая жалость. Вместо этого обе были одеты в облегающие трикотажные костюмы, вполне подходящие для занятий в спортзале. Или для того, чтобы быть готовым к любым неприятным сюрпризам, когда тебя резко будят среди ночи.

– Знаете, если что-нибудь из того, что я сказал, заставило вас подумать, будто я не поверил вам до конца – я имею в виду вашу нервозность относительно незваных гостей, – то беру свои слова обратно, – начал Айвен. Он кивком указал на две бесформенные груды, валявшиеся на полу. – Кто-то из ваших знакомых?

Риш опустилась на колени и перевернула парализованных бандитов. Вслед за ней в лица вгляделась и Нанья.

– Нет, – покачала головой Риш.

– Местное наемное мясо, – бросила с отвращением Нанья. Ее лицо внезапно сделалось еще более напряженным. – Они проследили за нами. Не только до Комарры, но и дальше, прямо досюда. Что нам теперь делать, Риш?

– Следовать плану. – Синяя женщина поднялась и устремила взгляд на валявшуюся без сознания парочку. – Для начала, полагаю, надо бы их прикончить.

– Постойте, постойте! – воскликнул Айвен, содрогнувшись от пронзившего его панического ужаса. Она действительно собиралась их прикончить, даже если и не испытывала особого восторга по этому поводу. – То есть я согласен с вашим диагнозом, это местные наемники. Им, по всей вероятности, мало что известно. Но не думаю, чтобы они были наемными убийцами – капперами. Держу пари, это похитители. – И, пару секунд помолчав, добавил: – Неужто я прямо сейчас не получу награды за то, что вас от них спас? Я хочу сказать, поцелуй – это было бы чудесно, но практичнее будет меня развязать.

Нанья долго на него смотрела, а потом кивнула. Под неодобрительным взглядом своей синей компаньонки она опустилась на колени и развязала стягивавшие Айвена путы. Он с облегчением выдохнул и принялся растирать запястья и лодыжки. Когда он осторожно поднялся на ноги, комната всего лишь слегка покачивалась.

На самом деле ему не следует ни на чем настаивать, но кто не рискует – тот не пьет шампанское, ну и все такое прочее… Айвен склонил голову и подставил ей щеку, просто чтобы посмотреть, что будет дальше.

Колебание. Глаза ее расширились – вблизи они были чистого цвета хереса, чуть светлее, чем кожа, потрясающе обрамленные длинными темными ресницами. К его нескрываемому восхищению, она вытянула шею и скромно поцеловала его в щеку.

– Ну вот, видите? – ободряюще сказал он. – Не так уж это и трудно. – Место поцелуя приятно покалывало.

Риш, стоя на коленях, обыскивала карманы налетчиков. Айвен мимоходом ткнул одного из них носком ботинка, затем выглянул в большое прямоугольное отверстие в окне, через которое теперь тянуло легким сквозняком. Чуть ниже окна парила антигравитационная платформа из тех, какими пользуются техники для ремонта фасадов высотных строений. На ней стоял большой пластиковый контейнер – стандартная тара для вывоза грязного белья в отелях и больницах. Пустой. В котором – как прикинул Айвен – вполне могли бы уместиться две парализованные женщины, если их туда плотненько уложить. Ага, классика. Но предмет – дешевый и самый обыкновенный, на него никто не посмотрит дважды, если только он не окажется где-нибудь в очень неподходящем месте.

Айвен, отступив от окна, обернулся к женщинам.

– Да, похищение. Не убийство. Разве что они собирались сперва вас прикончить, а потом аккуратненько увезти тела. Какой из двух вариантов, как вы думаете?

Нанья стояла, обхватив себя руками, словно от холода.

– Я думаю, возможен как первый, так и второй. Смотря как…

– И никаких догадок, кто мог бы наслать на вас этих бюджетных ниндзя в предрассветной тьме? Нет, глупый вопрос, отставить. Не хотели бы вы поделиться со мной, кто это мог быть, и так далее?

Она покачала головой. Облака локонов всколыхнулись, выражая отчаяние.

– Ни удостоверений личности, ни денег, вообще ничего, – сообщила Риш, поднявшись на ноги. – Только парализаторы, перчатки и какие-то ниточки в карманах.

Айвен впервые заметил, что на руках у налетчиков действительно были тонкие прозрачные перчатки. Дешевые, стандартные – миллионы людей на всей планете пользуются такими перчатками, чтобы защитить руки при грязной работе. Ничего уникального, ничего, что можно проследить, – и это в полной мере относится ко всему их оборудованию. В чем причина? Низкая стоимость аренды – или же они на самом деле умнее, чем кажутся?

– А знаете, у этих головорезов может быть что-то вроде группы поддержки, которая поджидает снаружи, – предположил Айвен.

– У нас имеются запасные пути отступления. По крышам, – сказала Нанья.

– Вы в этом когда-нибудь практиковались?

– Да, – кивнула Риш, одарив его хмурым взглядом, который ровно ничего не значил, поскольку она на него постоянно хмурилась. – Тедж, иди паковать вещи.

«Тедж». Ну да, Айвен знал, что Нанья – вымышленное имя. Но раньше синяя женщина подобных оговорок при нем не допускала. Начинает доверять или просто взволнована?

– Вы знаете, куда пойдете? То есть, вам есть, куда идти? – спросил Айвен.

– Не твое дело, – бросила Риш, а Нанья-Тедж поинтересовалась:

– А почему вы спрашиваете?

На последнюю реплику Айвен ответил мгновенно:

– Я подумал, что вам было бы неплохо отсидеться пару дней у меня в квартире. Оценить сложившуюся ситуацию и спокойно, без паники, составить планы. Я могу почти ручаться, что меня с вами до сих пор не связывало ничего, что помогло бы вашим врагам выследить вас. Наверное, это убежище не хуже любого другого, которое вы могли бы найти в срочном порядке. И оно бесплатное.

После недолгого колебания Нанья кивнула.

Риш вздохнула.

– Так как с этими? – спросила она, кивком указав на бесчувственные тела. – Самое безопасное – это их прикончить…

Айвену по-прежнему было трудно понять, какая из женщин тут главная. Но вопрос с наемниками действительно был непростой. Самым очевидным решением было бы вызвать комаррианскую СБ, чтобы те прислали профессиональную команду и взяли все под контроль. Это напомнило Айвену о том, что надо бы вернуть себе свои вещи – он забрал со стола бумажник, парализатор и наручный комм. Никто не возразил. Дело в том, что…

И тут Айвен – с большим запозданием – внезапно задался вопросом: что же заставило Байерли отправить на защиту этих женщин кабинетного офицера Генштаба, а не обученного телохранителя СБ, например, или даже целую группу, со всеми их хайтековскими примочками. Затруднительное положение, как он сказал… Дурацкие шуточки Бая в качестве рабочей гипотезы не исключались тоже, но… только вот – насколько деликатным было то расследование, которое ведет Бай? Либо у него просто не оказалось ни защищенных каналов связи, ни контактов с помощниками, либо же имелись какие-то другие зловещие причины. Из намеков Бая можно было предположить, что у его нынешних мерзеньких партнеров по игре высокие связи в военных кругах – насколько высокие? И в каких подразделениях? Мог ли Бай напасть на след какой-то коррупции внутри самой комаррианской СБ?

Черт подери, цель инструктажа – сообщить всю информацию, необходимую для четкого выполнения задания. А не устраивать из этого проклятущий тест на IQ. Или хуже того – кроссворд. Айвен аж зашипел от нарастающего ощущения безысходности. Когда он в следующий раз увидит Бая, непременно придушит это ушлое форратьерское отродье.

То самое ушлое форратьерское отродье, которое – как Айвен имел основания полагать – иногда, правда очень редко, отчитывалось непосредственно императору Грегору и от него же получало указания…

– Не убивайте их, – отрывисто проговорил Айвен. – Собирайтесь как можно быстрее – уходим по вашему запасному варианту, а потом едем в мою берлогу. Но на выходе я позвоню в службу безопасности купола и сообщу, что был свидетелем взлома – с улицы, снизу. Оставьте им дверь открытой и ничего тут не трогайте. Здесь такие веселые дела, что могу дать гарантию – они этих головорезов арестуют, а может, еще и продержат бог весть сколько «до выяснения». Когда явятся местные патрульные, любая группа поддержки смоется мгновенно, если еще не смылась до сих пор. Это вас устроит?

Риш медленно кивнула. Нанья-Тедж уже была на пути к спальне.

Айвен уступил искушению – он считал, что искушениям лучше не противиться – и заглянул вслед за ней в комнату. В квартире была всего одна спальня – и что любопытно, без окон. Две кровати, обе в беспорядке, хм. Что бы это значило?..

Обе они собрались почти мгновенно – Айвен даже не думал, что такое возможно, – и упаковали все необходимое всего-навсего в три сумки. У них это наверняка было уже отработано. Айвен смотал веревки и шарфы, распихал их по карманам безрукавки и вернул кухонный стул на законное место у обеденного стола. Все его отпечатки пальцев, выпавшие волоски и отслоившиеся клетки кожи пришлось предоставить их собственной судьбе – тут уже ничего не поделаешь. А может, из этого выйдет забавный эксперимент: насколько дотошно местная СБ проводит осмотр места преступления.

* * *

У Тедж от волнения пересохло в горле. Она нервно выхаживала вдоль края крыши, пока барраярец говорил по своему наручному комму, весьма убедительно имитируя манеру речи пьяного.

– … Да, вам бы надо на это взглянуть, я внизу, на улице, прям щас на это смотрю. Не, без дураков, эти два парня, они на такой штуке… ну, типа антиграва для мойки окон… так вот, они с нее лезут прямо в окно на четвертом этаже. Не понимаю, как они моют окна в темноте, а вы? О Боже мой. Я только что услышал женский крик!.. – Форпатрил едва заметно улыбнулся и оборвал соединение со службой безопасности Солстиса.

Купол Солстис никогда не спит. Городские огни давали достаточно света для выполнения следующей задачи, пусть даже все цвета сводились сейчас к оттенкам сепии и серого, местами переходящим в черный.

– Ты первая, Тедж, – сказала Риш. – Осторожно. Я тебе брошу сумки.

Тедж отступила на несколько шагов, чтобы взять разбег, и совершила длинный, захватывающий дух прыжок на соседнее здание. Четырехэтажное. Она легко миновала бортик и повернулась, чтобы поймать сумки – раз, два, три. Риш последовала за подругой, ее широкие одежды взметнулись, когда она выполнила в воздухе кульбит и четко приземлилась в полуметре от Тедж, застыв с прямой спиной, словно гимнастка, спрыгнувшая со снаряда.

Форпатрил уныло уставился в провал между домами, затем отступил подальше, разбежался – и прыгнул изо всех сил. Тедж поймала его за плечи, когда он споткнулся и чуть было не упал при приземлении.

– Уф, – прохрипел он. – Я думал, будет хуже. Преимущество низкой гравитации, спасибо, планета Комарра. Это почти искупает твои мизерные сутки. На Барраяре вам бы такое не удалось.

«В самом деле?» Тедж хотела побольше его расспросить, но не осмелилась. Да и времени не было. Риш уже вела их дальше. Когда они сделали второй прыжок, сигнальные огни патрульных аэросаней уже мигали где-то вдалеке, быстро приближаясь к цели.

Перед следующим переулком в полдесятка метров шириной Форпатрил приостановился.

– Ну уж это-то мы перепрыгивать не будем, а?

– Нет, – сказала Тедж. – Здесь есть пожарная лестница. А внизу всего один квартал до ближайшей остановки аэрокаров.

К тому времени, когда они, распределив сумки, миновали квартал, осмотрительно стараясь идти прогулочным шагом, все трое уже снова успели отдышаться. Несколько сонных ранних (или поздних) попутчиков, выхаживающих по платформе, вряд ли обратили на них внимание. Риш завернулась в свою шаль, чтобы лучше прикрыть лицо, а Форпатрил тем временем выбрал четырехместную машину, оплатив тариф «премиум» за исключительное использование и экспресс-маршрут. Он вежливо занял кресло против движения, набрал место назначения, опустил и защелкнул прозрачный колпак. Автомобиль въехал в нужную трубу и начал плавно, с шипением набирать скорость.

Когда аэрокар въехал на длинную арку между двумя главными секциями купола, Тедж увидела, что ночь уже сменяется рассветом. Мерцающая красная линия протянулась вдоль горизонта за пределами разрастающейся аркологии. Пока она смотрела, верхние этажи самых высоких башен словно охватило пламенем, восточные окна вспыхивали отраженными огненно-рыжими бликами, подножия башен пока оставались в тени. Причудливо разбросанные повсюду высокие купола соседствовали с более низкими секциями, а между ними сверкали золотом арки.

Тедж смотрела, не отрываясь, прижав ладони к стеклянному колпаку. Ни разу еще она не видела практически весь Солстис так, как сейчас – словно на плане. За все время на этой планете Тедж покидала их убежище, только чтобы быстро дойти до работы или сбегать за едой, а Риш вообще не решалась выглянуть из дома. Возможно, им стоило бы выходить почаще. Ведь в итоге выяснилось, что сидение взаперти давало лишь иллюзию безопасности.

– А это что за купола?

Форпатрил подавил зевок и проследил за ее взглядом.

– Ха. Межпланетная война как средство модернизации городов, я бы сказал. Это – секции, разрушенные во время сражений с барраярскими захватчиками или позже, во время Комаррианского восстания. В конце концов это прокладывает пути к обновлению – потом там строят новые здания. – Он посмотрел на нее с добродушной усмешкой: – Настоящая комаррианка, разумеется, это знала бы. Даже если она не из Солстиса.

Тедж стиснула зубы и, покраснев, откинулась на спинку кресла.

– Это действительно настолько бросается в глаза?

– Сначала – нет, – уверил он ее. – До тех пор, конечно, пока не познакомишься с Риш.

Риш подняла руку в перчатке и опустила шаль пониже, закрывая лицо.