Черный лебедь, ставшая матерью принцессы-лебедя. Том 1 E-Book

Аперта

• Herausgeber: Бумажный фонарик
• Kategorie: Fantasy und Science-Fiction
• Serie: Новелла. Черный лебедь, ставшая матерью принцессы-лебедя
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 632

Veröffentlichungsjahr: 2025

Beschreibung

Встречайте увлекательную корейскую новеллу, похожую на знаменитое «Лебединое озеро», в которой есть все: перерождение, страшное проклятие, интриги и, конечно же, любовь! Главная героиня попала в роман, который едва помнит, получив роль второстепенного персонажа – проклятой герцогини по имени Кэтрин. Днем она скорбящая вдова, а ночью лунный свет превращает ее в черного лебедя. Все меняется, когда она встречает очаровательного белого лебеденка, который на самом деле является заколдованной трехлетней принцессой Ханиэль. Вспомнив сюжет романа, Кэтрин узнает трагическую судьбу девочки, обреченной на страдания от рук жестоких братьев. Теперь ее цель – защитить Ханиэль. Но как противостоять императору-тирану, который вскоре прибудет на Север, чтобы вернуть сестру? И что, если его интерес к Кэтрин выходит за рамки простого любопытства? Новелла издается с ярким иллюстрированным прологом. Для широкого круга читателей.

Leseprobe

Аперта Черный лебедь, ставшая матерью принцессы-лебедя. Том 1

Оригинальное произведение: Аперта

Иллюстрация на обложке: Лафет

Иллюстрированный пролог: Бкейк

백조 공주님의 흑조 엄마가 되었습니다

I Became the Black Swan Mother of the White Swan Princess

Copyright © 2020 by Aperta

Cover Illustration and Inner Illustrations rights © 2020 Laphet

Prologue Comics rights © 2020 Bcake

All Rights Reserved.

Russian Translation Copyright © 2025 by AST Publishers Ltd.

Russian edition is published by arrangement with GAHABOOKS through Imprima Korea Agency.

© Месьянинова А. Ю., пер., 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

⁂

ДОРОГОЙ ЧИТАТЕЛЬ!

В книге используются несколько дополнительных шрифтов:

1. Шрифт для языка животных, который понимают лишь про́клятые люди.

– Вы пришли, госпожа Черный Лебедь.

2. Шрифт для воспоминаний.

– Тогда я сам установлю цену.

3. Цитата для отрывков оригинальной новеллы, которую читала главная героиня.

Холодные, равнодушные глаза старшего брата оглядели маленького ребенка…

Приятного чтения!

Пролог

Роханская империя. Созыв Лианеса заполнил пространство удушающим напряжением. Нельзя было даже помыслить о сравнении царившей здесь атмосферы с настроением бесчисленных мероприятий, которые проводились в других переговорных комнатах и банкетных залах. Лианес представлял собой секретное ежегодное событие особой важности, принять участие в котором могли лишь четыре феодала: Севера, Юга, Востока и Запада.

– Ваше величество, какие меры вы намерены принять в отношении провокации со стороны Лихтена?

– …

Лорд Востока, Лималь, склонил голову в сторону мужчины, восседавшего на золотом троне в центре зала. Тот смотрел в окно, будто собрание вовсе не интересовало его. Наконец он медленно повернулся:

– Хм, хороший вопрос. Как же нам стоит поступить?

Этой реплики было достаточно, чтобы присутствующие вздрогнули. Ослепительно золотистые волосы сидящего на троне, в которых, казалось, поселился солнечный луч, взметнулись в такт с его кивком. А рубиновые глаза, сверкающие сквозь упавшие на лицо локоны, отливали таким холодным блеском, что было страшно встретиться с ними взглядом.

Перед собравшимися восседал несравненный красавец, для описания внешности которого было крайне сложно подобрать подходящие слова. Несмотря на то, что он как две капли воды походил на изображенного на портрете бога-основателя Роханской империи, при виде его сердце не могло не замирать от страха.

Человек, которого невозможно не окрестить сыном Божьим. При одном только взгляде на это холодное лицо, слишком совершенное, чтобы называться человеческим, возникало желание покаяться в грехах, которых не было и в помине.

Даже не будь он правителем великой империи, покорившей два континента и установившей контроль над двенадцатью королевствами, одного его существования было достаточно, чтобы оказывать гнетущее давление на людские умы.

– Это их первая провокация?

– Д-да. Их государство основано недавно, и, судя по тому, что они не понимают во что ввязываются, можно сделать вывод: их явно подстрекают два соседних королевства.

– …

Вслед за поднявшим этот вопрос лордом Востока слово взял лорд Запада, Сет. Умудренный опытом и зрелый, он, несмотря на это, был пылкой натурой, истово верящей в императора.

– Хотя вашему величеству и нет нужды лично отправляться в военный поход, но как насчет того, чтобы, воспользовавшись моментом, как следует их раздавить, чтобы у них впредь не возникло подобных мыслей?

– Просто оставьте все как есть.

– Простите?.. Но что, если начнутся волнения в соседних странах…

– Тогда нам придется сжечь их всех вместе.

– …

Раздался смешок. Легкая улыбка в уголках губ императора вызвала у присутствующих не меньше мучительной тревоги, чем его ледяной взгляд. Его ослепительная внешность играла немалую роль во влиянии на людей. Однако те, кто знал скрывавшееся за этой улыбкой истинное лицо, сейчас не способны были выдавить из себя даже подобие смеха.

Кап.

– Дождь начинается.

Его губы растянулись в широкой лучезарной улыбке, когда по стеклу застучали первые капли.

Наблюдая за этими переменами в настроении императора, феодалы Востока и Запада, обливаясь холодным потом, обменивались взглядами до тех пор, пока наконец не нашли слабое звено, которое можно было использовать, чтобы разрядить напряженность:

– Не молчите, скажите и вы свое слово, феодал Севера.

– Что? Я?

– Хотя вы и не являетесь официально назначенным феодалом, но разве лицо, представляющее Север, может быть столь равнодушно к делам политическим? Более того, сейчас, в отсутствие лорда Юга, нам следует заполнить сие пустующее пространство.

И лорд Востока, Лималь, рассыпаясь в упреках, легонько толкнул ее локтем.

Даже занимая серебряный сверкающий бриллиантами северный трон, она была всего лишь прелестной и очень молодой женщиной. Ходили, правда, слухи, что она умна и сообразительна не по годам, однако произведенное впечатление говорило об обратном.

«Но, как бы то ни было, она здесь вместо своего покойного мужа».

Две пары глаз, обращенных на нее, были полны неприкрытой насмешки. А когда взгляды лордов скользили по тому, что находилось у нее на коленях, их пренебрежение достигало апогея, и они с фырканьем кривили рты.

«Что вообще может понимать женщина, которая повсюду ходит в обнимку с этим?»

Они даже не пытались скрыть свои мысли. Хотя речь шла о семьях, защищающих империю с четырех сторон, один здесь готов был перегрызть глотку другому. Но в тот самый миг, когда они уже собирались надавить на феодала Севера, положение которой было крайне шатким, император вдруг бросил:

– Я устал. Все свободны.

Даже когда добыча была прямо перед носом, никто из них не осмелился бы пойти против высочайшего приказа. Феодалы Востока и Запада, не проронив ни слова, покорно удалились. Она тоже хотела потихоньку встать и выйти:

– В-ваше величество.

Нет, вернее сказать, она изо всех сил попыталась встать.

– Что такое?.. У тебя тоже ко мне какой-то вопрос?

В мгновение ока он приблизился и, непринужденно преградив ей путь к выходу, принялся постукивать пальцами по столу. Ритмичный звук смешивался со звучанием мерно ударяющихся в окно капель дождя.

Она на мгновение зажмурилась и, с трудом заставив себя улыбнуться, заговорила с дрожью в голосе:

– Могу ли я узнать о ситуации с юной принцессой…

– А-а, насчет этого. – С его губ сорвался легкий вздох разочарования. Что именно он ожидал услышать, осталось загадкой. – Ханиэль последовала за Лоамом. Она еще ребенок, ей сложно адаптироваться в императорском дворце, так разве это не лучший выход в сложившейся ситуации?

– …

Слишком равнодушный тон для старшего брата принцессы. Но это, наоборот, успокоило ее, и она заключила в еще более крепкие объятия мягкий комочек у себя на коленях:

– Я-ясно.

– Хотя от Ханиэль пока нет вестей, она вместе с Лоамом, который к тому же еще и маг, поэтому беспокоиться о ее безопасности не стоит. Более того, если бы с ней что-то случилось, цвет жемчужины изменился бы, но никаких признаков этого нет.

– Конечно. Принцесса определенно находится в безопасности…

– Она должна быть в безопасности. Если вдруг появится тот, кто вздумает потянуть свои руки к Ханиэль…

– Что же ждет этого человека?

– Я убью его. – Он медленно опустил голову и самым тихим голосом, на который был способен, прошептал ей на ухо: – Я раздроблю все его кости и сдеру с каждой из них начисто всю плоть. Собственными руками я подниму его голову, чтобы он увидел свое изуродованное тело. Тот, кто посмеет похитить принцессу империи, должен быть готов к подобного рода последствиям.

– Ха-ха-ха.

– Но почему у тебя так дрожат руки?

Рубиновые глаза, взиравшие на нее, вспыхнули подозрением.

Перепуганная, она рьяно замотала головой, словно отрицая возможные предположения:

– Это потому, что здесь немного прохладно. Мне тоже следует откланяться, ваше величество.

– Куда ты собралась?

– Простите?

– Говорю же, на улице дождь.

Он повернул голову, указав подбородком на окно. Чем дольше он наблюдал за каплями дождя, которые падали на оконную раму, тем довольнее становилась его злобная улыбка.

– Кэтрин, ты же терпеть не можешь дождь.

– Н-но…

– Останься здесь.

Это не звучало как принуждение, что сильно сбивало с толку. Но одно было ясно наверняка: он не позволит ей сейчас покинуть дворец. Кэтрин, у которой не было другого выбора, кроме как подчиниться, прикусила кончик языка и выпрямилась.

– …

– Ну в самом деле, куда ты пойдешь, когда у тебя руки дрожат от холода? Не похоже, что дождь закончится в ближайшее время, поэтому я распоряжусь, чтобы тебе подготовили комнату, в которой ты сможешь ненадолго остаться.

Словно пытаясь таким образом вернуть себе самообладание, она прикоснулась к голове лебеденка, лежащего у нее на коленях. Каким же невинным и милым был вид этой малышки-лебедя, которая, расправив крылья, подставляла свою головку под ее ладонь.

«…Ты слышала, дитя».

Подавив готовый вырваться из груди крик, Кэтрин бережно взяла лебеденка на руки. Когда она встретилась взглядом с малышкой, которая не могла скрыть своей радости от происходящего, фиолетовые глаза Кэтрин беспокойно забегали…

– Ха-а-а…

«Эй, вообще-то… Твой старший брат сказал, что убьет меня».

Глава 1

Из всего разнообразия фэнтезийных романов мне больше всего нравились те, что про попаданцев. Ах, даже описать невозможно, как сильно я их любила! Открыв глаза, ты слышишь, что стала принцессой или королевой! Будучи простой работягой, мне никогда не доводилось переживать столь кардинальных изменений.

Как говорится, жизнь – это лотерея, но, честно говоря, пределом моих мечтаний была покупка дома в Сеуле, и на этом все. Может показаться, что миг пролетает незаметно за несколько дней, но, несмотря на скоротечность времени, нам изо дня в день приходится топать на работу. Моя мысль сводится к тому, что жизнь остается неизменной вне зависимости от того, ютишься ли ты в студии и платишь за ее аренду или же у тебя собственная комфортабельная квартира: ты все равно вынужден плестись на работу.

– Да-а, вот она – горькая правда жизни.

Набивая рот попкорном, я уткнулась в смартфон. Чтобы стать его полноправной владелицей, мне предстояло выплатить 35-месячную рассрочку. Для меня, временной сотрудницы маленького зоопарка, у которой не было ни родителей, ни братьев, ни сестер, – это была единственная роскошь, которую я могла себе позволить. Конечно, я очень любила животных, поэтому несмотря на минимальную оплату труда вкладывала в работу всю душу. Но в Южной Корее существует огромная разница между тем, чтобы делать то, что тебе нравится, и быть признанным по заслугам. Поэтому даже несмотря на то, что я полностью посвящала себя заботе об обитателях зоопарка, продление моего контракта на следующий год по-прежнему оставалось лишь призрачной возможностью.

– Начальник, выпускать всех малышей сразу – не самая хорошая идея! Тем, кто еще борется за свое место под солнцем, лучше чуть дольше побыть…

– Да ты что! Ты сейчас пытаешься показать, будто что-то знаешь? Смотришь на меня сверху вниз?

– Простите?..

«Мне кажется, это ты смотришь на меня сверху вниз», – эти слова, застрявшие в горле, я могла лишь проглотить. Ведь решение о потенциальном продлении контракта на следующий год было уже не за горами.

– И что ты о них так печешься? Они что, твои друзья? Если так, то они идеально соответствуют твоему уровню!

И в тот день он снова усердно меня доставал. Мне прекрасно известно, что того, кто не чувствует никакой симпатии к животным, понижение в должности сильно выбивает из душевного равновесия, но все скопившееся недовольство он почему-то вымещал именно на таком простодушном человеке, как я. Подобных типов совершенно не интересует, как сильно я люблю животных, и тем более не заботит, насколько крепко я с ними сдружилась. Ведь несмотря на то, что я подрабатывала в зоопарке еще со времен старших классов, а значит, имела уже приличный стаж, мне так и не удалось избавиться от ярлыка «ребенка, который не смог поступить в университет и застрял в маленьком зоопарке».

– Ах, как было бы здорово, если бы я могла просто безмятежно проводить время с вами, без мыслей о работе и зарплате…

После окончания рабочего дня не было ни места, куда мне хотелось бы вернуться, ни человека, который ждал бы моего возвращения. А потому, схватив банку пива, я направилась к озеру, расположенному в центре зоопарка:

– Ребятушки, ваша мама пришла!

Единственными, кто искренне радовался моему появлению, были животные, которых я лично растила и кормила. Поглаживая панцирь моей любимой черепахи, я заставила себя улыбнуться.

«А ведь ты всегда твердишь, что я невероятно храбрая девчуля!» – и я засмеялась, словно услышав смешную шутку, хотя в душе царили грусть и одиночество.

– Божечки, да я смотрю, ты… Нет, вернее, вы, вы с первого взгляда понимаете, что к чему?..

– …

Выражение «глаза, похожие на оленьи» было придумано человеком, который никогда не смотрел в глаза черепахе. Всякий раз, когда я смотрела в эти черные глаза, мое сердце наполнялось гармонией и безмятежностью, словно на меня наложили чары. И сейчас этого оказалось достаточно, чтобы накопившиеся в нем слова вырвались наружу:

– Я хотела бы всю свою жизнь провести вот так, рядом с вами, животными, не думая ни о каком контракте, и просто смотреть на тво… вашу красоту.

Мне отчаянно хотелось отбросить все заботы и, взяв на руки своих питомцев, наслаждаться с ними счастливой жизнью. Погрузившись в мечты, я прижала к груди колени и, моргнув, произнесла:

– Вот было бы здорово тоже с разбегу бултыхнуться в какой-нибудь роман.

Я хотела бы прожить ничем не стесненную жизнь, словно лебедь, неторопливо скользящий по глади озера. В сложившейся ситуации на ум приходило лишь одно решение, дающее возможность вырваться из повседневной рутины:

– Давай-ка купим лотерейный билет.

Вперед!

Я хотела встать, как вдруг внезапно почувствовала головокружение. Но почему у меня закружилась голова? Я же выпила всего ничего… Затем у меня резко скрутило живот, а походка лишилась твердости. Один шаг… второй… Меня то и дело сносило в сторону, и в итоге я упала прямо в глубокое голубое озеро.

Бултых!

Вот так и закончилась моя жизнь.

Ну да, я сказала, что хочу с разбегу бултыхнуться в какой-нибудь роман. Но и подумать не могла, что упаду в озеро! И хотя все его обитатели сейчас сплывались в мою сторону, они продолжали хранить молчание, не издавая ни звука. Передо мной были лишь их черные зрачки, наблюдавшие за тем, как я барахтаюсь в воде, хватая ртом воздух.

– Ы… Ы-ып!

В романах часто можно встретить сцены, где птица, расправив крылья, вызволяет героя из беды в качестве платы за проявленную им ранее доброту. Но здесь такого помощничка не было. Я растила, кормила и ухаживала за ними более десяти лет, а они лишь мрачно и неприветливо взирали на меня, словно в беде оказался кто-то посторонний. Возможно, это было лишь плодом моего воображения, но мне показалось, что некоторые из них как будто даже посмеивались надо мной…

– Ребятушки…

Таким было последнее воспоминание моей короткой жизни, и я приняла твердое решение.

Если вдруг мне каким-то чудом удастся выжить…

То я вас всех прибью!

⁂

И вот я вновь открыла глаза.

Какой бы жалкой и ничтожной ни была моя жизнь, разве не абсурдно умереть, утонув в искусственном озере?! Но в тот момент, когда я с горем пополам смогла привести в чувство свой затуманенный разум, у меня резко перехватило дыхание.

– У-а-а!

Но я, которая родилась вновь, уже больше не была сиротой из Южной Кореи или временной сотрудницей зоопарка. Я в буквальном смысле выиграла в лотерею, как и хотела!

– …Обалдеть.

Это и есть попаданство?

Иссиня-черные волосы и отливающие загадочным блеском фиолетовые глаза, белоснежные щеки и пухлые красные губы… Но сколько эпитетов ни подбирай, описать эту невероятную красоту не представлялось возможным. Впервые увидев свое отражение в зеркале, я так долго щупала и жамкала лицо, что оно покраснело. Тем не менее я вела себя иначе, чем другие попаданки. Я не издала ни единого вопля и не хлестала ни с того ни с сего по щекам свою горничную. Нет, да и с чего бы вообще мне так себя вести?

Я с разбегу бултыхнулась в глубины романа, как сама же и хотела, значит, мне следует как можно скорее начать наслаждаться этой жизнью. Интересно, может, я стану женой хладнокровного герцога и должна буду растопить его сердце? Или мне придется спланировать грандиозный побег, чтобы избежать встречи с одержимым наследным принцем? Ну а если и это все в пролете, то, может, я, став ученицей архимага, должна буду перевернуть вверх дном этот мир? В моей голове тут же всплыли сюжеты нескольких десятков захватывающих историй.

– Так-с, хорошо.

Размышляя над тем, с чего мне следует начать, я, охваченная большими надеждами, в предвкушении сжала кулаки. Но при всей этой невероятной мотивации на горизонте мелькала одна проблема. Я понятия не имела, в каком же именно романе оказалась.

А прошел уже час после моего пробуждения в этом мире.

– Ох…

Что ж, так оно и есть… Ко мне пришло осознание того, что если бы в моей судьбе все шло как по маслу, то я бы уж точно не умерла, утонув в озере. Но даже если везение – не мой конек, это был явно перебор. Другие попаданцы, благодаря прочитанным ими многочисленным произведениям, могли сразу сказать, стали они судьей или врачом. Я же, несмотря на то, что прочла кучу книг, понятия не имела, кем являюсь и в какой вообще стране нахожусь.

– И что это еще такое? Я принцесса? Или злодейка?

Есть такая поговорка: вода камень точит[1]. Когда в твоей голове более тысячи прочитанных романов о попаданцах, ты сразу же улавливаешь замысел автора. Достаточно пробежаться глазами по первым двум-трем страницам, чтобы сюжет произведения начал оживать прямо у тебя на глазах. Ты делаешь набросок, с кем именно эта прекрасная леди встретится в будущем, какими скрытыми способностями будет обладать, и в подобном же ключе продолжаешь строить и остальные догадки. Но есть и другая житейская мудрость: сапожник без сапог. И, кажется, это был именно мой случай.

– Проклятье! У меня и так деньги не водятся, и на какую же, черт подери, книгу я их угробила!

На данный момент ясно было одно: обладательница столь непревзойденной красоты способна добиться успеха во всем, за что бы она ни взялась. Вот только в фэнтезийных романах несравненные красавицы разбросаны повсюду, словно камни на обочине дороги. И я, внезапно став этим самым булыжником, сейчас лихорадочно пыталась разобраться в ситуации, в которой оказалась. Вероятно, для начала нужно просто подождать и понаблюдать за обстановкой. На всякий случай я решила помахать руками из стороны в сторону – в надежде, что у меня может внезапно проявиться какая-нибудь божественная сила. Еще я осмотрела каждый миллиметр своего тела, задаваясь вопросом, есть ли у меня какие-либо физические особенности, которые могли бы послужить подсказкой. Но сколько бы я ни взирала на свое тело и лицо в зеркальном отражении, с уст слетало лишь одно:

– Ох… Как можно быть такой красивой?

После того, как я сбросила с себя черное одеяние, белоснежный оттенок моей кожи стал бросаться в глаза еще сильнее. Было бы неплохо надеть элегантное светлое платье: хотя мой нынешний наряд поражал своей роскошью, но все же выглядел довольно сдержано. Несколько неловко говорить подобное, но он больше походил на траурные одеяния…

– Ха-ха…

Нет, быть такого не может. Как бы сильно мне не везло в жизни, не могу же я быть настолько неудачливой! Хотя моим прозвищем и было «ходячее бедствие Ким Чжониль», потому что меня преследовала череда неудач, куда бы я ни отправилась, но вот такое со мной уж точно никак не могло приключиться!

«Ладно. Давай будем смотреть на ситуацию как на бесплатное прохождение игры “Побег из комнаты”!» – я постаралась мыслить позитивно и, оглядевшись, увидела, что комната ослепляет своим великолепием. Люстра, кровать и шкаф были большими и величественными. Надеясь получить хоть какую-то подсказку, я открыла настежь двери шкафа, и мое лицо мгновенно стало серьезным:

– Ч-чего?! Почему все одного цвета?

Внушительных размеров гардероб был под завязку набит черной одеждой. Черное платье, черная шляпка, черная вуаль и черные туфли. Даже при всей моей любви к этому цвету открывшаяся мне теперь картина была самым настоящим безумием. Единственный вариант – это…

– Л-ладно, давай сперва попробуем с кем-нибудь встретиться.

Бах!

Чтобы отогнать зловещие мысли, я захлопнула двери шкафа и поспешно оделась. Как и ожидалось, самый лучший вариант – когда ты можешь «сбежать из комнаты» в любое время прохождения квеста, заплатив нужную сумму. В наше время я ни разу не видела, чтобы хоть какое-то дело спорилось без внесения необходимой платы. На страницах романов в подобных ситуациях рядом с попаданкой обычно находится NPC[2], который, словно дожидаясь ее пробуждения, давал исчерпывающие объяснения в таком ключе: «О, леди Изабель! Как единственная дочь герцогского дома Эден и невеста наследного принца сей империи, вы никоим образом не должны себе вредить!» Но я была здесь совершенно одна.

Эм… Как ни посмотри, пахнет явным перебором. Учитывая размер комнаты и предметы роскоши в ней, я, скорее всего, принадлежала к аристократической семье. Но по какой-то причине вокруг стояла мертвая тишина, и мимо комнаты не то что прислуга – даже муравей не пробегал. Может, я действительно лютая злодейка? Хотя я обдумывала разные варианты: что, если вся семья переехала, оставив меня одну? Или же меня бросили на произвол судьбы? Но когда речь идет о столь невероятной красоте, то, будь моя воля, я бы отправилась за такой красавицей даже в другое измерение! Напрашивался лишь один вывод: это тело принадлежит злодейке, лицо которой оказалось настолько ценным, что ее решили продать подороже. Но даже если и так, обстановка вокруг все равно была слишком странная. И вот я с тревогой в сердце осторожно открыла дверь. Как и ожидалось, единственное, что я услышала в огромном тихом коридоре, – свое дыхание, которое с каждым шагом становилось все тяжелее и тяжелее.

– Ау! Уважаемые! Есть здесь кто-нибудь?

Я собрала волю в кулак и громко произнесла эти слова, но услышала лишь, как мой голос с гулом разнесся по коридору.

Просто дом ужасов… И каковы ощущения от осознания подобного? Меня охватил такой страх, что я лихорадочно двинулась вперед, держась руками за стену, и, словно пытаясь от кого-то убежать, спустилась по лестнице и вышла из дома.

– Ах!.. – сорвалось с моих губ.

Оказывается, в мире есть такие места. Я напрочь позабыла о том, что выбежала наружу, дрожа от страха. Потому что от открывшейся взору картины перехватывало дыхание. Мне никто не давал никаких объяснений, но, когда я увидела это место, все мои сомнения моментально развеялись.

– Я действительно внутри фэнтезийного романа!

Глядя на этот невероятной красоты пейзаж, я несколько раз потерла глаза. Может ли такое место действительно существовать на свете? Бросая взгляды на невысокий холмик, на густо растущие со всех сторон кустарники, и, самое главное, на озеро, сверкающее голубизной, словно драгоценный камень, я почувствовала, что вновь могу дышать полной грудью. Так выглядит безупречная гармония! В лучах закатного солнца вода окрасилась в алый цвет – великолепный пейзаж, сошедший с полотна художника. Прекраснейшее озеро в зарослях камыша, всевозможные животные, яркие цветочные кусты – эта картина навевала мысли о рае, хоть я там никогда не была.

– …

Ну правда, разве эту прелесть не следует называть райским уголком?

Фигура, мерно двигавшаяся в сторону озера, вдруг резко остановилась. Впервые с тех пор, как я оказалась в этом мире, мне довелось почувствовать чье-то присутствие, и теперь в моей душе загорелась искра надежды. Судя по одежде, передо мной оказался кто-то из слуг. Теперь, когда эта женщина увидела меня, что же она скажет? «Леди»? «Принцесса»? Или же…

– А-а-а-а-а!

«…»

Даже выражение испуга у нее было именно таким, каким его описывают в романах.

Я с изумлением наблюдала, как незнакомка, вдребезги разбившая мои надежды, с побледневшим от ужаса лицом пятится назад. Не возьму в толк, мое лицо, что ли, чем-то перепачкано? Машинально я принялась тереть щеку, но кожа, которой коснулись кончики моих пальцев, была безупречно гладкой.

– Ну серьезно. И что это на нее нашло?

Женщина бросила корзину, которую несла в руках, и стремглав понеслась обратно той же дорогой, которой пришла. Наверное, если пойти в ту сторону, то можно встретить кого-нибудь еще. И хотя мало приятного в том, чтобы вызывать своим появлением столь сильный испуг, но единственным человеком, которого я здесь встретила, была именно та женщина. Понятия не имею, что это за ситуация такая, но вот поэтому-то мне и нужно все выяснить, чтобы выстроить план для своей дальнейшей жизни. Раз уж я попала на страницы романа и не обладаю никакими особыми баффами[3], у меня нет иного выбора, кроме как обеспечить себя всем необходимым собственными силами. Меня, которая даже не знала своего имени, охватила паника, и я ускорила шаг, боясь упустить незнакомку из виду. Длинное платье путалось в ногах, стесняя движения, но я не могла позволить себе плюнуть на все и остановиться.

– Послушайте! Подождите, не уходите…

Несмотря на мой отчаянный зов, та женщина с невероятной быстротой, полной холодного равнодушия, растворилась вдали. Я обессилено взглянула на небо и только сейчас заметила, что солнце давно скрылось за горизонтом, а вместо него тускло замерцала серебристая луна. Как же мне теперь быть? Неужели мне придется вернуться в тот дом в полном одиночестве? Меня снова охватил страх, и я отрицательно замотала головой. Хоть я и не смогла догнать ту женщину, но если я пойду в том же направлении, то, скорее всего, встречу там еще кого-нибудь. Мне нужно поторопиться и достичь места скопления людей до того, как эту бескрайнюю равнину без единого фонаря окутает ночная тьма.

– Ха-а… Ха-а!

Но почему мои ноги словно свинцом налились? Понятное дело, что я шла вперед без передышки, но тяжесть, охватившая мое тело, носила слишком странный характер. Если выражаться точнее, ощущения были необычными. Дело было вовсе не в том, что я выбилась из сил или зацепилась за что-то подолом. У меня просто никак не выходило сделать хотя бы шаг. Возникло чувство, будто меня… завернули во что-то неимоверно мягкое. Словно укутали в одеяло, наполненное перьями… Да, перьями! Теми самыми, которые щекочут, но в то же время дарят невероятный комфорт…

– А-а-а-а-а!

Вопль, изданный мной, походил на беспорядочный поток звуков. Фактически этот крик никак нельзя было назвать человеческим.

– Га… Га-га!

Из моего горла продолжали вырываться животные звуки. В полнейшем замешательстве я упала на землю. У меня просто не было иного выбора: мне нужны были ноги, чтобы бежать, но я их не видела. А руки? Две белые руки, державшие подол черного платья, не имели никакой формы, словно их чем-то обмотали. Сколько бы я ни поворачивала голову – влево, вправо, вверх и вниз – перед глазами было лишь покрытое черными перьями тело.

– Га-а-а-а-а!

Это что за чертовщина?! Что вообще происходит?!

Катаясь по земле из стороны в сторону, я четко поняла шокирующую реальность. Под лунным светом дрожал черный лебедь. Если бы я наблюдала за происходящим со стороны, то подумала бы, что это трогательное зрелище достойно великолепного озера, на берегу которого все происходило… Но главным действующим лицом здесь была я!

Бог мой! Я стала черным лебедем!

– Хм-м, что это за ситуация такая!..

И пока я, задыхаясь, пыталась привести в порядок мысли, над моей головой внезапно возникла черная тень. Передо мной стояла красавица с серебристыми мерцающими, как белый снег, волосами и ясными голубыми глазами, которая, несомненно, заслуживала право находиться в подобного рода романе. Определенно, при таких внешних данных ее смело можно было принять за главную героиню сказки.

– Вот поэтому-то я и сказала вам сидеть тихо, забившись в уголок… матушка.

Единственным, что мешало это сделать, была ее ледяная улыбка, холод которой проникал даже сквозь толщу перьевого покрова.

⁂

Прошло три месяца.

Конечно же, они не прошли для меня впустую. За этот короткий и одновременно долгий промежуток времени мне удалось выяснить, кем я являюсь и в какой ситуации оказалась. Пока другие попаданцы успевали за то же самое время сгонять под венец или же начать развивать свой собственный бизнес, основываясь на заранее известном им содержании романа, я смогла выудить лишь информацию о своем имени и положении. Да и разузнать это у меня получилось только благодаря этому пернатому телу.

– Га-а!

Пусть мне так и не удалось привыкнуть к этому голосу, хотя я и слышала его на протяжении нескольких месяцев, но данный факт вовсе не означал, что я буду держать рот на замке.

Прежде всего позвольте представиться. Меня зовут Кэтрин. Скажу сразу: я не главная героиня. И нет никакого смысла искать роман, в котором всплывало бы это имя, потому что в любой районной языковой школе можно встретить как минимум двух-трех Кэтрин. Так или иначе, давайте вернемся к моей истории. Изначально я была дочерью какого-то провинциального барона… И, честно признаться, когда речь заходит о том, как отец продал свою дочь старику вдвое старше его самого, то сразу возникают предположения касательно того, что это была за семья. Ведь я же не вчера начала читать романы, поэтому могу с легкостью делать подобные выводы. Итак, мой отец умер давным-давно, а мачеха, отличающаяся особой расточительностью, решила меня продать, чтобы набить свои карманы звонкой монетой. А теперь давайте посмотрим, какому же дому была продана эта прекрасная леди… Покупателем был не какой-то там игрок, развратник или сумасшедший. Я была отдана не графу, не маркизу, а самому герцогу! Да к тому же моим суженым оказался феодал, управляющий северными землями империи, герцог Ивендель!

– Боже.

Поверить не могу! Я, оказывается, герцогиня! Но причина, по которой я не могла радоваться столь стремительному подъему по социальной лестнице, заключалась в том, что мой муж-герцог скончался. Более того, это произошло в нашу первую брачную ночь, и, вполне возможно, что мы даже не успели подержаться за руки. А учитывая, что на лице поведавшей мне об этом служанки читалась нескрываемая жалость, я не могу со стопроцентной уверенностью утверждать, что вышла замуж за живого человека. Наверное, на этом этапе повествования вам уже понятно, что наш брак был далеко не обычным. Это была вовсе не благотворительность, но, очевидно, существовала веская причина, почему столь влиятельная семья купила женщину против ее воли, чтобы та заняла место герцогини.

У герцога, прикованного к постели из-за тяжелого ранения, полученного во время последнего завоевания континента, не было жены, но было две дочери. Старшая дочь, леди Рания, благодаря своим выдающимся способностям несколько лет правила Севером вместо отца. Но как только выяснилось, что герцог вот-вот испустит дух, у нее начались проблемы. Согласно имперскому закону титул и имущество, которыми она до сих пор распоряжалась по своему усмотрению, должны были перейти по наследству сыну… Иными словами, ее многолетние труды могли пропасть даром. Было понятно, что в подобной ситуации столь умная леди не станет сидеть сложа руки. Прежде чем кто-то другой вытянет этот счастливый билет, она умудрилась найти лазейку в системе. И хотя это была лишь временная мера, но если после смерти герцога оставалась вдова, то вопрос о наследовании откладывался на год. Поэтому леди Рании нужно было в срочном порядке заполнить пустующее место мачехи. Первоначально этот год был номинальным периодом, в течение которого могло стать известно, что вдова носит под сердцем ребенка, зачатого накануне смерти мужа. Леди Рании нужно было выиграть время: если она найдет себе подходящего кандидата в мужья и сыграет свадьбу, то дело будет сделано. Таким образом ей удастся сохранить и титул, и имущество за собой. Конечно, это не так просто, и все права должны быть официально переданы мачехой, то есть на ее место нельзя просто посадить кого попало. Моя же семья была настолько ничтожной, что даже говорить об этом не стоит. К тому же они были не только бедны, но и полностью меня отвергли. И, напоследок, тем человеком, кто был до такой степени глуп и лишен всяких амбиций, что безропотно уступил все свои позиции…

– Была я.

Да что за чертовщина!

Покачивая головой, я горько засмеялась. Нет, вернее сказать, я бы горько засмеялась, если бы только не мой клюв.

– Ай, вот же ж тварь.

Хотя наша умная и хитрая леди и выбирала кандидатку на роль мачехи с особой тщательностью, все же из-за своей мнительности она не смогла удержаться от того, чтобы не наложить на меня проклятие. Вдруг я сбегу и начну выкидывать всякие глупости? Или же, что еще хуже, закручу роман на стороне и тайком обзаведусь ребенком? Вот такие домыслы привели к тому, что сразу после кончины герцога в первую брачную ночь меня запихнули сюда и превратили в получеловека-полуптицу.

– Как вы знаете, герцогиня Ивендель, точнее моя мачеха, была так шокирована смертью мужа, что слегла в постель и теперь не состоянии выходить из дома. Поэтому в отсутствие герцога и герцогини мне ничего другого не остается, кроме как взять управление делами Севера в свои руки.

Насколько я знаю, она сделала примерно такого рода заявление. И хотя звучало оно сомнительно, никто не смел ей возразить. Леди Рания уже несколько лет была абсолютным правителем Севера, поэтому ее слова являлись неоспоримой истиной и законом. Кроме того, ходили слухи о том, что я что-то сотворила с герцогом, и чем больше они плодились, тем более выгодным становилось положение леди Рании. Злая мачеха, за один день выпившая все соки из своего мужа, и мудрая дочь герцога от его первого брака – нет даже смысла спрашивать, кто из этих двоих покорит сердца людей! К тому же, учитывая тот факт, что именно благодаря леди Рании я теперь выглядела подобным образом, можно было смело утверждать, что она еще и черной магией владеет. Вот уж поистине всесторонне одаренная женщина! А та горничная, которая жутко перепугалась, увидев меня в мой первый день в качестве попаданки, должно быть, как раз верит в нелепые слухи, распускаемые Ранией.

– О-ох.

Ну что это, черт подери, за судьба такая?! Я щелкнула ярко-красным клювом и затопала по земле лапками. Бог или автор – если бы кто-то из них сейчас предстал передо мной, их бы ждал очень серьезный разговор. Да разве найдется в мире настолько великодушная попаданка, как я?! Внезапное перемещение на страницы книги? Я не против. Ведь это именно то, чего я и хотела. Неожиданный брак? Немного выбивает из колеи, но уж как-то можно справиться. Но мало того, что мой муж умер в первую брачную ночь, так я еще и проклятие от падчерицы схлопотала!.. Это выходит за рамки торговой морали.

– …

С восходом солнца я могла жить как прекрасная Кэтрин, но каждую ночь мне приходилось превращаться в черного лебедя. Однако после проведенных мной в течение какого-то времени наблюдений я пришла к выводу, что даже если на дворе ночь, это вовсе не означает, что я непременно обращусь в лебедя. Было только одно условие: прямой контакт с лунным светом. А это означало лишь одно… Мне следует отбросить любые мысли о том, чтобы выйти куда-либо из дома на свое усмотрение. А попытавшись сбежать в облике черного лебедя, я сразу окажусь в опасности. Привлеку к себе слишком много внимания. Только посмотрите на это оперение! Даже если обойти все окрестности вдоль да поперек, вы не найдете ни одной птицы с такими блестящими черными перьями.

– Ах…

Конечно, выстраивать рейтинг животных, оценивая их по внешнему виду, – затея глупая, но разве слоны и жирафы из моего старого зоопарка не достойны ли того, чтобы находиться со мной на одной планке? Думаю, в качестве объяснения достаточно будет сказать, что представители пернатых обладают схожей степенью толстокожести. Все мое тело буквально излучает благородное достоинство, так что, думаю, в зоопарке на меня бы приходили посмотреть толпы людей. Однако сказанное выше вовсе не означает, что я горю желанием стать чем-то вроде экспоната в музее, на который будут беспрерывно глазеть.

Так неужели и эта моя жизнь пойдет под откос? Нет! К сожалению, распрекрасная герцогская дочь все-таки в чем-то да просчиталась. Должно быть, она надеялась, что мачеха, каждую ночь превращающаяся в черного лебедя, будет корчиться от отчаяния и ронять слезы, но…

– Вы пришли, госпожа Черный Лебедь.

– Да. Сегодня вы тоже потрудились на славу.

Когда я горделиво кивнула стае уток, неторопливо проплывавших мимо, они почтительно разошлись в стороны. Даже спрятавшиеся позади них кряквы и рыбы опустили головы, не смея приблизиться.

– Хм-м…

Что ж, так и должно быть, ведь я – королева этого озера. И мне это безумно нравилось! Я чувствовала, как освежающая прохлада водного потока касается моих лапок, ощущала капли воды между перьями, – вот она, та неторопливая и безмятежная жизнь, которую я так жаждала в Корее. Честно говоря, если отбросить некоторые нюансы, то более комфортное существование сложно было представить. А так как теперь я была лебедем, то для меня стало вполне естественно понимать язык животных. Оказалось, что около половины обитателей озера на самом деле являлись людьми, проклятыми леди Ранией. Дурная привычка у нее, что ли, такая? Следуя по стопам своего отца, она превратила всех людей, которые выказывали хоть малейшее неповиновение ее воле, в животных, и оставила их здесь. По-хорошему это озеро можно было назвать известным местом для репрессий.

– Мадам, вы уже возвращаетесь?

– Да. Скоро взойдет солнце.

Селлена, кряква, являющаяся здесь моим главным информатором, отплыла в сторону, освобождая мне дорогу. Изначально она работала на кухне в герцогской резиденции. Именно Селлена подробно рассказала мне, что вообще тут происходит и в какой именно ситуации я оказалась. Поскольку она помогла мне адаптироваться к жизни на озере, у нас с ней возникла по-особому глубокая связь.

– Кстати, ты навела справки?

– А… Я спрашивала и там, и сям, но никому не известны люди, о которых вы упомянули.

– Ясно.

– Но я слышала, что новоприбывшие лягушки являются посланниками с другого континента. Если попробовать поинтересоваться у них, то, возможно, они знают тех людей, о которых вы говорите. Насчет имени…

– Нет, не нужно.

И я, давая понять, что в этом нет никакой необходимости, махнула клювом Селлене, которая в ответ склонила голову в знак извинений.

– Ну попробуем мы что-нибудь выяснить, и какой теперь от этого толк?

– Тем не менее, раз вы так отчаянно ищете тех людей, то, видимо, они способны снять ваше проклятие…

– Это не так. Они даже не знают о моем существовании.

– А…

У меня возникло желание извиниться перед Селленой, которая от переполнившего ее разочарования повернула голову на сто восемьдесят градусов, но мне не хотелось давать ей ложных надежд. Честно признаться, даже не являясь главной героиней повествования, я не могла не задаваться вопросом, в каком именно романе находится этот мир. Я озвучила Селлене имена всех известных мне главных героев, но так и не нашла ни одной подсказки. Поначалу мной овладело разочарование, но, привыкнув к своей новой жизни, я вдруг подумала: а какое все это имеет значение? Ну узнаю я, кто главные герои данного повествования, и что мне делать с этой информацией? В любом случае они живут своей жизнью, а я – своей, жизнью черного лебедя. Меня не то что второстепенным персонажем, даже статистом назвать было нельзя. И если даже предположить, что главные герои осведомлены о моей ситуации, я, по сути, с ними никак не связана, поэтому они вряд ли бросятся меня спасать. Тем более что даже Рания, несмотря на все ее скверные деяния, не является злодейкой. Она могла сразить наповал большинство топовых злодеев, но я никогда не видела упоминания о ней ни в одном из прочитанных мной романов. А если даже она, с ее огромным потенциалом, не числилась в списке злодеев, то что вообще можно говорить о ком-то вроде меня?

– Теперь меня это больше не волнует. В любом случае я уже полностью адаптировалась, так что лучше просто тихо и спокойно жить тут.

– Но… А-а, мадам! Там!

– Эм… Я вижу.

Едва в тусклом свете появилась чья-то фигура, Селлена, охваченная страхом, опустила голову в воду. Не только она так отреагировала: другие местные обитатели тоже бросились врассыпную, пытаясь спрятаться в кустах. А мне даже не нужно было смотреть в ту сторону, чтобы понять, кто заставляет дрожать от страха всех обитателей озера.

– Ого, да ты и сегодня само спокойствие.

– Ты это верно подметила.

Стоило мне выйти из воды, как мои ноги тут же вытянулись, и я приняла человеческий облик. Несмотря на то, что мне уже много раз доводилось проходить эту трансформацию, я так и не смогла к ней привыкнуть. В качестве последнего штриха я отряхнула подол своего черного платья и равнодушно взглянула на незваную гостью.

– Похоже, ты находишь эту жизнь приятной? Интересно, что бы ты делала, если бы не смогла к ней приспособиться?

– Если тебя это так волнует, то, может, пойдешь и попросишь свою старшую сестру об одолжении?

– Ы-ых!

Лицо Ребекки перекосилось. Судя по семейной книге, она приходилась мне второй падчерицей.

– Не слишком ли ты дерзкая для про́клятого ничтожества? Если будешь со мной так себя вести, тебе это выйдет боком!

– Неужели может быть что-то хуже моего нынешнего положения?

– Если продолжишь в таком духе, вообще останешься животным до самой смерти…

– Но разве тогда ты сама не окажешься в затруднительной ситуации? – я натянула ехидную улыбку и поправила подол платья.

Неужели не ясно, что к чему? Из всех про́клятых обитателей озера я единственная была способна принимать человеческий облик, и вовсе не из-за чувства вины передо мной у Рании, и не вследствие проявления ее доброй воли.

– Похоже, твоей старшей сестрице время от времени нужна герцогиня Ивендель. Вот не так давно на семейном собрании герцогского дома именно я поставила свою подпись в документах, а не она.

– Эй!

– Ты должна сказать: «Да, матушка».

– …

Ну в самом деле, у нее нет никаких манер. Я холодно отвернулась и направилась в сторону флигеля. В такие моменты жизнь черного лебедя казалась мне комфортнее. Но частью моей участи было с первыми лучами солнца превращаться в человека, и с этим я ничего не могла поделать.

– Что такое? Моя младшая дочь еще не все мне сказала?

– Что?! Ха-а, ладно, посмотрим, сколько тебе осталось наслаждаться этой жизнью! Ты у меня еще попляшешь!

– В самом деле?

Идиотина, думаешь, есть что-то более ужасное, чем быть проклятой и проживать жизнь наполовину человеком, наполовину птицей? Но сколько бы желчи Ребекка ни изливала, она даже до пят своей старшей сестры не дотягивала. Если Рания была психопаткой, которую не заботила боль других, то Ребекка была социопаткой, которая по крайней мере осознавала, что несчастье другого – это несчастье. Не знаю, можно ли это считать комплиментом, но, наверное, следует сказать, что она была просто-напросто подлым и завистливым человеком. Видимо, потому что Ребекку с самого раннего возраста сравнивали со старшей сестрой, ее мировоззрение исказилось, и теперь она часто наведывалась к озеру, чтобы навести переполох… В каком-то смысле она тоже являлась своего рода жертвой, но вовсе не проклятия.

Наблюдая за Ребеккой, которая, потерпев поражение в словесной перепалке, удалялась от флигеля, громко стуча каблуками, я поднялась по лестнице.

– Ну… Хотя не мне говорить, кто тут жертва…

⁂

Распорядок моего дня не отличался разнообразием. Как уже было сказано, днем я была герцогиней Кэтрин, а ночи проводила в облике Черного Лебедя, королевы озера, вот почему траектория моих передвижений была крайне ограниченной. Мне поведали, что если преодолеть небольшое расстояние, то можно выйти к одному оживленному северному городку, но я даже представить себе не могла, в какой беде окажусь, когда в лучах лунного света вдруг превращусь в черного лебедя.

– Ну серьезно, я же не какая-то там Золушка.

Золушка убегала от принца, я же должна была удирать от пытающихся меня сцапать охотников. Я была очень красивой птицей. Речь шла о редком виде, который стоил огромных денег, поэтому если бы я привлекла чье-либо внимание, меня бы уже не оставили в покое. Поначалу я горела желанием во что бы то ни стало сбежать и встретиться с магом, но отказалась от этого плана, услышав от Селлены одну историю.

– Даже не знаю… В прошлом две уточки пытались сбежать, и им даже удалось добраться до двери дома мага.

– Правда? И что же с ними стало?

– Спрашиваете, как сложилась их судьба? Вон там… посмотрите сами.

И с горечью во взгляде Селлена указала клювом на двух улиток, цеплявшихся за камень. Что ж, похоже, все северные земли находятся под полным контролем Рании. Куда бы я ни бежала, мне все равно придется вернуться на озеро: сбежать из северных земель за один день невозможно.

– …

И, честно говоря, я уже начала наслаждаться своей новой жизнью здесь.

Недостаточно слов, чтобы описать, какое блаженство дарит безмятежное ночное купание под лунным светом! Когда я работала в зоопарке, мне всегда было интересно, о чем думают водоплавающие птицы, мерно скользя по воде… Теперь мое любопытство оказалось полностью удовлетворено.

Ты ведь тоже сейчас мне завидуешь, да? Уверена, у тебя в душе появились такие эмоции.

Я не могла демонстрировать свою радость в открытую, так как боялась потревожить душевный покой Рании, но в облике черного лебедя изо дня в день испытывала неимоверное счастье. Напротив, время, проведенное в облике Кэтрин, было наполнено пустотой и одиночеством. Я все еще не привыкла жить в уединенном флигеле, где не было никого из слуг. Когда возникала острая необходимость в присутствии герцогини, Рания вызывала меня из флигеля, но я всегда закрывала лицо черной траурной вуалью, поэтому мне было неизвестно, с кем я встречаюсь. И хотя я понятия не имела, что ждет меня по прошествии оставшихся девяти месяцев… Я решила подумать об этом позже.

– Да. Мне этого вполне достаточно.

И дело вовсе не в том, что моя жизнь была мне безразлична. Просто ко мне пришло осознание того, что чем больше я узнаю́, тем в более глубокую пропасть проваливаюсь. Лучше уж было оставаться в неведении.

Наверное, стоит привести пример. Допустим, я нашла подходящий домик и внесла залог, который несколько лет копила, упорно работая, но тут выяснилось, что предыдущий арендатор повесился, а когда я пошла разбираться, риэлторская компания оказалась закрыта из-за подписания договоров с разным содержанием для одного и того же объекта, а владелец недвижимости попросту скрылся в неизвестном направлении. Или у меня есть кто-то, за кого я собираюсь выйти замуж, но тут выясняется, что он уже женат, или что встречается с еще одной девушкой, с которой собирается связать себя узами брака. Что ж, вот я нахожусь примерно в таком же положении. А после того, как мне пришлось столкнуться с подобного рода ситуациями несколько раз, мои ценности изменились. Даже если начать злиться и топать ногами заблаговременно, несчастья, которое ждет за углом, все равно не избежать. Оно произойдет в любом случае, поэтому отсутствие плана – лучший план. Я имею в виду, что если начать приводить дела в порядок, когда придет время, то удастся урвать хотя бы один счастливый денек.

– Э-эм.

Определенно, так и должно быть!

– Ох.

Но почему-то сегодня я только и делаю, что целый день напролет вздыхаю. Я легла, но сколько ни ворочалась, меня не покидало ощущение прилипшего к моей спине чего-то мерзкого. Однако правильнее было бы сказать, что дискомфорт испытывала моя душа, а вовсе не тело.

– …

В итоге я встала и, выглянув в окно, поняла, что до ночи еще далеко. Мне никак не удавалось избавиться от охватившего меня беспокойства. В мыслях было лишь одно желание – поскорее обратиться в черного лебедя. Поэтому, недолго думая, я отправилась к озеру и, присев на холмике, уперлась подбородком в колени.

– Вы сегодня рано, герцогиня.

– Да, верно.

Гуси, скользящие по воде, приблизились, чтобы приветствовать меня, но я махнула им рукой, как бы говоря, что в этом нет необходимости. Сейчас я была не в настроении слушать чьи-либо приветственные речи. Я уже начала было думать, что, наверное, зря вообще пришла на озеро, но, с другой стороны, идти мне больше было некуда.

– Мадам, вы действительно пришли. Когда гуси сказали, что вы здесь, я сначала не поверила.

– Селлена.

Что это за озеро такое, где ничего нельзя сохранить в тайне? Возможно, среди водоплавающих животных новости разносятся быстрее? Селлена приблизилась и села рядом. Я разбросала сухую траву, чтобы подготовить ей удобное местечко.

– Мадам, вы, кажется, сегодня не в духе.

– Эм, я?

– После той встречи с госпожой Ребеккой на вашем лице поселилась печаль.

До чего же у нее острый глаз. Я всеми силами пыталась принять самый равнодушный вид, но в итоге сдалась и просто закатила глаза. По правде сказать, причина, по которой Селлена была проклята, как раз в ее сообразительности и заключалась. Она первой поняла, что красивый молодой человек, часто посещавший герцогскую резиденцию, на самом деле колдун, и затем оказалась не в силах скрыть факт своей осведомленности, как бы сильно ни старалась.

– Отриньте ваши тяжкие думы. Ведь госпожа Ребекка не впервые повела себя подобным образом. Ну что вы, правда…

– Так-то оно так.

Но взгляд на ситуацию меняется, если речь идет о твоей дочери, не так ли?

– О-о-ох.

Вздох, который я всеми силами пыталась сдержать, вырвался из груди.

Причина, по которой я пребывала в столь подавленном настроении, крылась именно в Рании и Ребекке. Хотя в любом романе есть пара-тройка злодеек, мелькающих на заднем плане, и они как раз принадлежали к их числу, но, черт подери, номинально они являлись моими дочерями. Как бы я ни старалась приспособиться ко всему, что меня окружало, с этим фактом мне так и не удалось смириться. Поверить не могу, что у меня две падчерицы примерно одного со мной возраста! Можно, конечно, задаваться вопросом, почему вдова, которую продали и прокляли, раздувает из этого такую проблему, но у каждого есть свои приоритеты. В прошлой жизни у меня не было ни родителей, ни братьев, ни сестер, поэтому я всегда мечтала о семье. Любящий и внимательный муж, являющийся надежной опорой сын – это, без сомнения, прекрасная картина. Но у матери должна быть и очаровательная дочурка! Мягкие пухлые щечки, невинные сияющие глазки и милые губки бантиком…

– О да!

При одной мысли об этом мое сердце начинало трепетать. Именно поэтому в прочитанных мной романах я больше всего любила не сцены с главной героиней и главным героем, а побочные истории, в которых появлялись их дети. Когда я читала о малышках главных героинь, как две капли воды похожих на своих матерей, то каждый раз ахала от наслаждения, словно речь шла о моей собственной дочери.

«Верно, я заплатила за роман, так что по сути это я кормлю ее сухой смесью и меняю ей подгузники! Поэтому она не может не быть моей дочерью!»

Меня переполняла гордость, когда я видела, как дети из романа живут счастливой жизнью и растут, держа за руки маму с папой. Говорить, что эта картина – точная копия моего детства… было бы слишком бессовестно и нагло. Просто эти сцены доставляли мне неописуемое удовольствие. Если у меня когда-нибудь появится дочурка, я тоже хочу окружить ее любовью и заботой и сделать так, чтобы она абсолютно ни в чем не нуждалась.

– Что ж, у меня действительно были такие мечты.

Но где это видано, чтобы одна дочь оказалась психопаткой, а другая – злобной завистницей!.. Словно резко пробудившись ото сна, я вернулась в реальность. Готова отказаться от всего остального, но дочка была заветной мечтой всей моей жизни. В чем, черт подери, я согрешила, что со мной обошлись подобным образом! Никогда не просила о богатстве или принце на белом коне, как другие. Не было у меня подобных желаний! Я просто хотела прожить самую обычную жизнь, родить хорошенькую дочурку и наслаждаться своим маленьким счастьем. Почему, как гром среди ясного неба, на мою голову свалилось подобное?!

– Знай я, что все обернется таким образом, загадывала бы желание более обдуманно.

– Что? Какое еще желание?

– Нет, никакое, – я щелкнула пальцами по наклонившемуся в сторону клюву Селлены и встала.

Но если бы я знала, что мое последнее желание, озвученное в зоопарке перед самой смертью, сбудется так быстро, то непременно добавила бы и этот пунктик тоже. «Прошу, даруйте мне одну-единственную, красивую и милую дочурку!» – почему я не произнесла этих слов?..

Охваченная тщетными сожалениями, я привела в порядок свой траурный наряд. Хотя в скором времени мне в любом случае придется обратиться в черного лебедя, я все же решила вернуться во флигель и немного поспать.

– Я пойду первой. А ты поймай парочку карпов. Я слышала, сейчас как раз их сезон.

– Я поймала одного, но оказалось, что это был человек! А я все гадала, как рыбина может быть такой большой!..

– Не думаю, что это та история, которую можно рассказывать, смеясь… Секунду!

Тихо.

– Тс-с…

Перестав отчитывать Селлену, я приложила палец к губам. Та принялась удивленно смотреть по сторонам: не наведались ли на озеро Рания или Ребекка?

Нет, честно говоря, я не ощущала чьего-то присутствия.

– Мадам, что такое?

– Ты ничего не слышала только что?

– О чем это вы…

– Слышишь. Опять точно такой же шорох!

– Ш-ш-ш.

Услышав тихий звук, я снова наклонилась. Вне всякого сомнения: в камышовых зарослях кто-то скрывался. Я оттолкнула обескураженную Селлену и осторожно сделала шаг в сторону стеблей камыша, потом второй…

– Кто здесь?

Никакой реакции не последовало. Да, я использовала человеческий язык. Но тот факт, что мне, находящейся на самой вершине экосистемы озера, не соизволили ответить, означал одно из двух: либо существо, прячущееся в камышах, только-только прокляли, либо оно было животным изначально.

– Как смеешь ты молчать, когда герцогиня зовет тебя? Мадам, отойдите. Я сама осмотрю заросли!

– Нет-нет, все в порядке.

И почему-то у меня возникло предчувствие, что верен второй вариант. Остановив взволнованную Селлену, я осторожно раздвинула камыш.

– Все в порядке, ты можешь вый… Ой! – выпустив стебли, я прикрыла рукой, разинутый от удивления рот. Передо мной было существо, которого я никогда прежде не видела на этом озере. Очаровательный маленький птенчик, покрытый пушистым белым пухом, моргнул и посмотрел на меня своими алыми глазками.

– А, это же белый лебеденок!

Боже мой… От взгляда на это крохотное существо у меня перехватило дыхание. Лебеденок прятался в камышовых зарослях… Ну конечно, он еще слишком мал, поэтому у него не было иного выбора, кроме как спрятаться. Облик этого чуда, когда оно присело на лапки и наклонило головку, был таким милым, что мне на миг показалось, словно передо мной куколка.

– Ты только глянь, это же птенец лебедя. Вне всякого сомнения, перед нами белый лебеденок!

– И в самом деле. Кажется, эта кроха совсем недавно вылупилась из яйца… Нет ли поблизости ее мамы? Или, может, малышка потерялась?

– Тс-с. Кажется, она напугана.

Я осторожно опустилась на колени перед малышкой, которая под нескончаемым потоком слов Селлены сжалась в комочек. К счастью, ее испуг был не очень сильным, птенец лишь моргал глазками, но не убегал.

– Какими судьбами здесь оказался лебеденок? Если речь идет о белом лебеде с озера, то это могут быть только сэр Ремингтон и его жена! Но неужели они успели обзавестись ребенком?

– Не думаю. Недавно они не на шутку разругались, споря о том, по чьей именно милости оказались прокляты. И они уже в летах, поэтому вряд ли у них…

– Да, думаю, тут ты права.

Считать, что раз озеро проклято, то жизнь на нем будет протекать флегматично и вяло, – самый что ни на есть глупый предрассудок. Думаю, правильнее будет сказать, что, наоборот, именно потому, что люди оказались превращены в животных, их эмоциональные порывы стали еще более дикими. Здесь не было ни ограничений, ни посторонних взглядов. Кроме того, они пребывали в отчаянии, не зная, смогут ли вновь стать людьми, поэтому творили все, что только взбредет в голову, будь то интрижки или измены, раздоры или что-либо еще. Я находилась здесь всего три месяца, но уже успела насчитать более трех разведенных пар.

– Но, может, на всякий случай стоит спросить у сэра Ремингтона об этой малышке?

– Нет. Если окажется, что он тут ни при чем, то что прикажешь делать? Разве ты не видишь, что она и так до смерти напугана? Мне, конечно, не очень нравится сплетничать, но не могу не отметить, что у сэра Ремингтона слишком крутой нрав. Что ты будешь делать, если малышка расплачется?

– Это действительно так, но все же…

– Сначала нужно успокоить ее. Если мы будем вмешиваться без причины, то у нее может возникнуть травма, и какое тогда ее ждет будущее? Нельзя вести себя слишком возбужденно. Мы должны показать пример. Понимаешь?

– Мадам, мне кажется, что вы здесь возбуждены больше всех.

От слов Селлены у меня по спине пробежал холодок, и я демонстративно отвернулась, сделав вид, что не слушаю. Она была чересчур сообразительна! Мои щеки и затылок начали гореть, а кончики пальцев закололо.

– А…

И откуда только свалилось к нам это чудное создание? Все ее тело, на котором еще не выросли настоящие перья, было покрыто мягким белым пушком. Это первый ребенок, которого я увидела с тех пор, как появилась тут. Озеро Фердиум было местом ссылки про́клятых взрослых людей, и молодые особи встречались здесь крайне редко. Большинство людей оказались обращены в животных до того, как обзавелись детьми… Но так или иначе, сейчас передо мной был ребенок.

Дитя! Ребенок, о котором я все это время так мечтала!

– Раз эта малышка до сих пор не заговорила, значит, она не человек. Скорее всего, это просто едва вылупившийся белый лебеденок.

 – И то верно. Будь она про́клятым человеком, то говорила бы. И какой бы жестокой ни была госпожа Рания, уж ребенка она бы не стала проклинать.

– Ты тоже так думаешь?

– Мадам, чему вы так радуетесь?

– Радуюсь? С чего ты взяла?

Прижав к щеке ладонь, я запоздало попыталась вернуть себе самообладание. Про́клятые люди внешне совершенно ничем не выделялись среди других обитателей озера. Пока кто-то из них не начинал говорить, невозможно было определить, животное перед тобой или человек. Были даже случаи, когда про́клятые люди не разговаривали по несколько лет – возможно, из-за шока от превращения. Не помню точно, когда, но, кажется, это произошло в прошлом месяце? В воде плавал один карп. Уверенная в том, что передо мной просто большая рыба, я цапнула его клювом, а это оказался про́клятый рыцарь, который закричал что есть мочи: «Мне больно, отпустите меня!» После того инцидента я не прикоснулась клювом ни к одному живому существу.

– Кстати говоря, вы сейчас ведете себя не так, как обычно. Вас ведь все, что связано с обитателями озера, никогда не интересовало.

– Это вовсе не так…

Хотя я и сказала Селлене не молоть чепуху, но мой взгляд уже был всецело прикован к крохотному белому лебеденку. Продолжать так себя вести было нельзя, но странное дело: у меня никак не получалось сдвинуться с места, словно мои ноги прибили к земле.

– Скоро сядет солнце. Вы ведь собирались до появления луны вернуться во флигель и немного отдохнуть, не так ли? Я присмотрю за этой малышкой в ваше отсутствие. А если отвести ее на луг на том конце озера, то, возможно, там она найдет тех, кого знает.

– Отвести на луг?

– Да-а. В последнее время сюда частенько наведываются бродячие собаки, поэтому если не отвести ее туда, то она вряд ли переживет ночь.

– Молчать!

Дитя, закрой ушки!

Сама того не осознавая, я робко протянула руки к малышке и заключила ее в свои объятия. Та была так поражена, что не могла пошевелиться, и я, чувствуя, что она затаила дыхание, понизила голос:

– В этом нет никакой необходимости, Селлена. Ты можешь идти. Разве ты не обещала сегодня вечером помочь с наведением порядка в камышовых зарослях? Обещание есть обещание. Не пренебрегай общественной жизнью озера.

– Но как же тогда быть с лебеденком?

Пожав плечами, я легонько вздохнула:

– Ничего не поделаешь, мне придется взять ее с собой.

И, раздраженно покачав головой, бросила растерянно округлившей глаза Селлене:

– Мне так хотелось сегодня немного вздремнуть до наступления ночи, но у меня нет ни одной секунды на отдых.

⁂

Здесь ведь точно никого нет, да? Войдя во флигель, я внимательно посмотрела по сторонам и тут же опустила лебеденка на стол. Что касается сна, то я уже успела поспать сегодня днем. Я спала и вчера, и позавчера и завтра тоже смогу отоспаться, так какой смысл ложиться сейчас?

– Эм.

Верно-верно. Я кивнула, наблюдая за маленьким белым лебеденком. Пушистый мех малышки был мягким, как снежинка, которая вот-вот растает. Увидев, что она все еще дрожит от страха, я быстренько перенесла ее на кровать:

– Прости. Просто я давно не держала в руках таких крох.

Должно быть, кровать была жестковата для малышки. Я начала торопливо скручивать одеяло, чтобы свить для нее гнездышко. Мне нужно было что-то сделать, но я понятия не имела, с чего начать, и моя тревога продолжала усиливаться.

– Ну вот, готово. Как ты себя чувствуешь? Тебе удобно?

– …

Конечно, я знала, что ответа не последует, но все же подождала какое-то время, а затем рассмеялась. В любом случае меня сейчас никто не видит. Я медленно наклонилась и заглянула в алые глаза лебеденка.

– Боже… как же быть?!

Она была безумно милой! Это было то самое очарование, при виде которого хотелось закрыть глаза руками и визжать от умиления. Но этим я бы перепугала ее до смерти, поэтому пришлось прикусить губу и сложить руки под подбородком. Работая в зоопарке, я всегда заботилась о детенышах животных, которые только-только появились на свет или же были привезены к нам из других мест.

– Дитя, куда же, черт подери, ушла твоя мама?

– …

– Кстати, и почему твои глазки так похожи на драгоценные камни?

У малышки были такие сияющие глазки, что я готова была их расцеловать, если бы только сейчас она не дрожала от страха. Они сверкали точь-в-точь как рубины. Хотя я никогда не видела рубинов, но была уверена, что ее глазки своим чистым блеском и прозрачностью ничем от них не отличаются. Но… разве у белых лебедей не черные зрачки? Головка, которая лежала на одеяле, наклонилась, словно подражая лебедю. На мгновение я подумала, что передо мной про́клятый человек. Но если бы на ней лежало проклятие, то она бы уже проронила хоть словечко. И хотя я понимала речь животных, их словарный запас был намного скуднее, чем у людей. Поэтому, даже понимая их язык, можно было либо хорошо уловить смысл сказанного, либо плохо. К тому же почти все они лишь описывали свое настроение или состояние, говоря, что, например, голодны или хотят спать.

– …

Но этот ребенок не сказал даже чего-то похожего. За исключением удивления при первой нашей встрече, белый лебеденок не выражал ни словами, ни звуками никаких признаков страха. И, глядя на любопытство, свойственное малышам, могло показаться, что она действительно не имела ни малейшего представления ни о земле, ни о небе. Пребывая в глубоких раздумьях, я наклоняла голову туда-сюда и наконец щелкнула пальцами:

– А-а! Теперь все ясно!

Возможно, это мутация или что-то в этом роде. Как только меня посетила эта мысль, я сразу же поняла, почему мать-лебедушка бросила свое чадо на произвол судьбы. Я резко встала, чем напугала малышку: она сжалась в комочек, вдавив голову в шею.

– Нет-нет. Ты не сделала ничего плохого.

Как вообще может хоть в чем-то провиниться такое чудо?! В глазах у меня защипало. Хотя я и не помнила, как меня бросили, мне все же не удавалось избавиться от ощущения, что родители оставили меня не сразу после рождения, а спустя какое-то время, не справившись с своими обязанностями. Я боялась, что травмирую малышку, если слишком сильно ее напугаю, поэтому очень осторожно ее обняла.

– Они действительно идиоты. Оставить столь чудное создание…

Эм… Но почему на моих губах то и дело появлялась улыбка? Причина была очевидна, но я до последнего продолжала делать вид, что не знаю, и изо всех сил сдерживалась. Если я начну хохотать в открытую, то буду выглядеть действительно плохим человеком. Тем не менее, несмотря на то, что я это осознавала, уголки губ все равно предательски ползли вверх.

– …

– Не пойми меня неправильно. Я изначально… была человеком, который частенько смеется.

Под пристальным взглядом этих невинных глаз я тут же попыталась оправдаться. Но как вообще можно не улыбаться в тридцать два зуба в подобной ситуации? Ведь, возможно, у меня наконец-то появится семья! Более того, у меня будет такой красивый ребенок!

– Послушай… мои слова могут показаться тебе смешными…

– …

– Но, может, мне стать твоей мамой?

От волнения у меня пересохло во рту. Я прекрасно понимала, что говорю эти слова простому белому лебеденку, который даже не является человеком, но оттого, что возникла ситуация, которую я себе и представить не могла, мое сердце трепетало от волнения еще сильнее.

«Мне просто очень одиноко!»

Даже если жизнь на озере и была хороша, но что в прошлой жизни, что здесь – я все равно влачила одинокое существование. Хотя на озере мы все проводили время бок о бок, на обратном пути во флигель кончик моего носа начинало щипать от боли.

– Хорошенько подумай над моим предложением. Мне кажется, это не такой уж и плохой вариант для тебя.

– …

Хотя я знала, что не услышу ответа, но все же не могла оторвать глаз от маленького лебеденка. Следует ли мне быть чуть более активной? Я набралась смелости и легко коснулась ее головки, и по телу у меня пробежала легкая дрожь, словно я сейчас вот-вот растаю.

– Давай просто жить вместе, а?

– …

Хотя это было произнесено в вопросительной форме, все мое естество заволокла чернота, словно говоря, что я – черный лебедь не только снаружи, но и внутри. И о чем я думаю? Нужно просто оставить тебя рядом с собой, и дело с концом. Хотя на мгновение я почувствовала укол совести, но утверждать, что я поступаю из ряда вон плохо, было все же нельзя. Ведь поскольку речь шла о брошенном ребенке, без родителей, братьев и сестер, ему нужен был тот, кто позаботится о нем хотя бы до тех пор, пока не объявится кто-то из близких.

«И, честно говоря, даже если за тобой кто-то придет… вряд ли это существо можно назвать настоящим „порядочным“ белым лебедем?»

Тот, кто единожды бросил своего ребенка, спокойно может сделать это снова. В моей голове уже появилось более сотни причин, почему я должна оставить дитя под своим крылом. Я старалась не слишком сильно впадать в зависимость от этого чуда, но мои пальцы продолжали без остановки щекотать макушку и щечки белого лебеденка. И лишь увидев, что малышка сонливо опустила головку, я заставила себя убрать руку.

– Похоже, тебя клонит в сон. Что ж, немудрено.

– …

Я осторожно вернула лебеденка обратно в скрученное из одеяла гнездышко. Мне хотелось обнять малышку и уснуть вместе с ней, ведь я, не спав со вчерашнего дня, тоже ощущала неимоверную усталость. Но что, если во сне я одним неосторожным движением раздавлю это крохотное создание?.. Тогда быть беде… Нет же, этого уж точно не случится! Ведь я уже могу обратиться в черного лебедя.

– Ха-ха.

Я смущенно засмеялась, а затем раздвинула шторы и открыла окно, чтобы дорожка лунного света достигла постели. Когда я приму облик черного лебедя, можно будет не бояться, что малышка окажется раздавленной. Конечно, самым простым и безопасным способом было с самого начала уложить белого лебеденка спать на полу, но мне совершенно не хотелось так поступать.

– Конечно. Ведь это ее первый день здесь.

Тем более она оказалась брошена, да еще успела не на шутку перепугаться. Мысль о том, что этого прекрасного ребенка покинули, уже стала в моей голове неоспоримым фактом.

Спи-спи, малышка.

И, аккуратно расположившись рядом, я прильнула к ней своим телом. Не знаю, кто из нас заснул первой, но я моментально провалилась в сон.

Большое спасибо! Мое желание вновь было исполнено! Теперь, когда к безмятежной жизни на озере добавился ребенок, мне больше и желать было нечего. Да не просто ребенок, а грациозный белый лебеденок! Дитя, которое идеально подходит проклятой герцогине Кэтрин. Хотя можно счесть за небольшой сбой системы то, что мне, черному лебедю, свалился в руки белый, но назвать это недостатком язык просто не поворачивался.

«Это ведь точно не сон, да?»

Пока я пребывала в полудреме, лишь эта мысль вызывала у меня беспокойство. Тем не менее отнимать то, что было дано, противозаконно. Твердо решив, что никому не отдам свою малышку, я вытянула руки, ощупывая кровать в ее поисках.

Нет, вернее, я расправила крылья, а не руки.

– Эм, ты проснулась?

И когда это она только успела зарыться в мои перья? С чувством удовлетворения открыв глаза, я почувствовала, как лебеденок прижимается к моему животу. Как я и думала, тебе тоже не так уж и плохо здесь, да? Должно быть, малышка инстинктивно искала моих объятий. Белый лебеденок завертел головой, пытаясь отогнать остатки сна, а я, глядя на это, с улыбкой проговорила:

– Боже, ты, похоже, удивлена. Не нужно бояться. То, что твоя мама внезапно преобразилась…

– Мама?

– …

С-секундочку.

Я застыла как вкопанная, а лицо белого лебеденка внезапно просветлело. Малышка невинно расправила крылья и со всей имеющейся у нее любезностью сделала контрольный выстрел:

– Мама? Вы моя мама?