Дело мертвого дракона E-Book

Мария Камардина

• Herausgeber: ЭКСМО
• Kategorie: Fantasy und Science-Fiction
• Serie: Тайны Драконьего Министерства. Магический детектив
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 360

Veröffentlichungsjahr: 2025

Beschreibung

Магическая Россия, ближайшее будущее. В преддверии ежегодного турнира драконоборцев на арене соревнований находят мертвого дракона. Катя Платонова, занимающаяся подготовкой турнира, отправляется на место преступления. Выясняется, что у дракона еще при жизни вырезали кристалл — источник его магической силы, который колдуны используют для наведения чар. В дело вмешивается Ундина — водный элементаль, следящий за волшебными существами. Она требует, чтобы Катя нашла преступника как можно скорее. Ведь убийство на арене — далеко не первое. Кто-то уже давно охотится за магическими кристаллами…

Leseprobe

Мария Камардина Дело мертвого дракона

© Камардина М., 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

* * *

Глава 1. О женщинах и куклах

– Екатерина! Ты нужна мне как женщина!

Отрываюсь от ноута, моргаю. В комнате царит темнота, подсвеченная висящей на стене гирляндой со звёздочками, но даже при таком освещении Сашкина ухмылка выглядит слишком уж довольной, чтобы предположить, что он имел в виду то, что сказал. Да и на часах уже половина двенадцатого, а если учесть, что этот тип явился со своих подработок десять минут назад и ему ещё нужно переодеться, поесть, принять душ и перед завтрашней работой желательно выспаться…

Ой, всё.

Быстренько сворачиваю вкладки с компроматом, взамен их открываю сайт со свадебными платьями, стараясь не морщиться. Оно всё, конечно, красиво, но…

Не лежит душа. Ни к платьям, ни к причёскам, ни к предложенным Сашкой вариантам ресторанов. Дурацкая ситуация в самом деле: жених носится с каталогами, выбирает тамаду и продумывает программу торжества, а мне бы расписаться тихонечко, получить паспорт с новой фамилией и жить дальше. Какой смысл в том, чтоб за один день спустить годовую зарплату?..

Какая-то неправильная из меня невеста.

– Что, мячик в женский туалет закатился? – интересуюсь невинным тоном. Гошка, лежащий поперёк моих рук, урчит, но не просыпается. И правильно, ночь на дворе, приличные драконы десятый сон видят, не то что эти бестолковые люди.

Увы, я, кажется, совершенно разучилась спать одна. Надеваю пижаму, выключаю свет, заворачиваюсь в одеяло… И сижу в обнимку с драконом и ноутом, в который раз перечитывая одно и то же.

Сашка фыркает, в три шага пересекает комнату, плюхается на диван рядом, прижимается холодной щекой к моему виску, обхватывает обеими руками поверх одеяла.

– Почти. Лерка закатилась.

Я поворачиваю голову – в Сашкиных глазах отражаются огоньки гирлянды.

– Помнишь, у них в школе тест на магию был?

Повожу плечами, устраиваясь поудобнее, и киваю. Вообще, школу младшая Сашкина сестра посещает не особо охотно: мол, собирается стать крутой боевой ведьмой, а химия с физикой, не говоря уж о русском языке, для этого не нужны. Не то чтобы тест показал что-то экстраординарное, так, чуть выше статистического среднего уровня. Но Валерия Евгеньевна сочла, что «чуть» не считается, главное, что «выше», а значит, можно забить на образование и срочно искать наставницу.

Или наставника.

Сашка, у которого на это слово с недавних пор почти такая же аллергия, как на привороты, коварно пообещал, что курсы он сестре найдёт – если она закончит четверть хотя бы на тройки. Лерка поныла, побухтела, но условия приняла. Весь февраль она старательно зубрила правила, формулы и даты, даже умудрилась отхватить пятёрки по истории и литературе. Тройки оказались в меньшинстве, а перед Сашкой встала в полный рост необходимость исполнять обещанное.

Правда, стоят магические курсы не так чтоб дёшево. А тут ещё свадьба эта, и ремонт хорошо бы сделать, и чьи-то комплексы, мол, мужик должен содержать семью… Такси он теперь изображает только иногда, по выходным, а так шеф через своих знакомых устроил ему какую-то подработку, связанную с драконами. Оформлено это как курсы повышения квалификации и с основной работой официально не конфликтует, только три раза в неделю приходится отсутствовать в офисе днём, а потом торчать там до ночи. Короче, в своё свободное время я этого самого мужика почти и не вижу, а когда он таки является, то женщина ему нужна разве что для того, чтоб как в сказке: напоить, накормить и спать уложить.

Даже странно, чего это он сегодня такой довольный.

Вне поля зрения что-то шуршит, и Сашка выкладывает поверх дрыхнущего дракона бело-красно-зелёный рекламный буклет. Текста в полумраке не разобрать, но на обложке красуется лоскутная кукла: белое лицо, платок, цветные юбки…

Сашка одним пальцем отодвигает с клавиатуры драконий хвост, что-то быстро вбивает в строку поиска, и на экране разворачивается страничка в тех же цветах, что буклет.

– Знакомый порекомендовал, – поясняет он. – Обучающие курсы, женские, с уклоном в народное и славянское. Программу я глянул: лицензия есть, сертификат выдают, всё культурно.

Я щёлкаю мышкой, разглядываю картинки. Оформлен сайт красиво: те же куколки, вышитые узоры, плетёные амулеты, деревянные бусинки. Рекламный текст обещает, что курсы помогают взять под контроль стихийные проявления дара и научиться его применять, и да, лицензия действительно есть. В качестве практических занятий предлагаются полезные бытовые заклинания, рецепты для красоты и здоровья и изготовление нескольких простеньких сертифицированных зелий. А ещё – действенных магических оберегов.

– «Традиции предков, современные материалы и технологии, уникальная методика, – читаю я вслух. – На наших занятиях вы научитесь своими руками создавать кукол-берегинь, которые станут помогать вам и вашим близким в делах, защищать от болезней и несчастий, хранить семейный очаг…» И ты думаешь, вся эта милота с лоскуточками и вышивкой зайдёт нашей ведьме?

Вопрос резонный, учитывая, что символику Лерка предпочитает готическую, а цвет, что в одежде, что в макияже, – чёрный, слегка разбавленный пятнами хаки. А на страницах альбомов предыдущих выпусков – светлая комната, широкие столы, заваленные кусочками ткани и цветными катушками, улыбчивые мастерицы и куклы, куклы, куклы…

Как-то не сочетается.

– На лоскуточки у меня пятидесятипроцентная скидка, – поясняет Сашка, вытягивая из буклета длинный акционный купон. – Хозяйка курсов – знакомая моего знакомого… Ну, неважно. Важно то, что вот это я могу себе позволить прямо сейчас, тем более у них как раз весенний набор, со следующей недели занятия начинаются. А на любые другие копить ещё до осени.

Он мрачнеет и не договаривает, но вопрос, каких учителей потенциальная ведьмочка сможет найти себе до этой самой осени, мы уже обсуждали. Нет уж, такое на самотёк бросать нельзя, тут я с ним полностью согласна.

На странице «Наши преподаватели» – три фотографии с кратеньким описанием. Взгляд цепляется за вторую, я щёлкаю мышкой, разворачивая анкету, и с удивлением опознаю Лизу, заводчицу карликовых драконов, у которой покупали Гошку. Что она будет преподавать, не уточняется, но она как минимум адекватная и приятная в общении. Уже неплохо.

На следующем фото девушка в сарафане сидит за прялкой. Описание сообщает, что это Евгения, хозяйка мастерской «Лебёдушка», специалист по костюмам, вышивке и исторической реконструкции. Ни название, ни имя мне ни о чём не говорят, но ссылка на мастерскую есть. Рубашки с вышивкой, цветастые юбки, сумки-пояса-тесёмки, рядом – изделия из кожи, дерева, бересты…

– Они, кстати, и праздники организуют, – подаёт голос Сашка. – Свадьбу тоже могут и наряд традиционный, если захочешь.

Я представляю себя в сарафане и кокошнике, ужасаюсь и быстренько закрываю вкладку. Не настолько я люблю русское народное творчество, чтоб косплеить царевну-лягушку, не говоря о том, чтоб выходить замуж за персонажа сказки. И вообще, мы ж не о свадьбе, мы ж о магии.

Пролистываю страницу в начало. Хозяйка курсов Ирина Северцева – ухоженная женщина лет сорока, с аккуратным каштановым каре, мягкой улыбкой и внимательными тёмными глазами. Описание чуть подробнее: искусствовед, лингвист, преподавала в школах, работала в музеях. Собирала информацию о народных куклах в архивах, по деревням, изучала заговоры, ритуалы и обереги в культурных целях – а после Контакта придумала и запатентовала методику, как делать всю эту красоту по-настоящему действенной.

Мысль о старинных ритуалах кажется мне неуютной, но я давлю её усилием воли – не всё то происки древнего опасного колдуна, что традиционные рецепты и практики. Тем более что получить лицензию на обучение магии не так-то просто, и саму Ирину, и все её методы должны были сто раз проверить.

Щёлкаю на содержание программы курсов, потом на отзывы – вроде неплохие.

– Ладно, если не проникнется, переквалифицируется на колдунью вуду. Основное, что надо начинающим, – первичный контроль дара, это у них есть. Сертификат выдадут, с ним уже можно в колледж Особого отдела, если сил хватит и не передумает. – Я откидываюсь на спинку дивана и подозрительно кошусь на Сашку. – Ну и зачем тебе в связи со всем этим женщина?

Он хмыкает и вытягивает из буклета второй скидочный купон. В свете гирлянды на зелёном фоне ярко белеет надпись: «Курсы «Берегиня». Волшебство в твоём доме!».

– Да я тут подумал, может, ты тоже походишь? Присмотришь заодно, чтоб она делом занималась, послушаешь, что говорят. Я бы сам сходил, но оно всё-таки для девочек.

Дальше следует многозначительная такая пауза, по истечении которой я прикрываю глаза и шумно вздыхаю. О том, что мне самой стоит поучиться использовать магию, я стараюсь не думать, но специалист из Особого отдела, осматривавший меня после ухода Саламандры, категорически заявил, что с таким уровнем дара без сертификата о прохождении минимального обучения к людям не пускают. На восстановление магических каналов, или как их там, он дал сорок дней, и они уже вот-вот истекут – пора принимать решение.

Вообще я надеялась, что моим обучением займётся Маргарита: в конце концов, она меня в это втянула, да и сама она как-то справлялась с последствиями контакта с Саламандрой. Увы, после январских событий ведьма исчезла. По записанному Сашкой номеру телефона никто не отвечает, девушки-цыганки несут какую-то чушь типа «Старая ведьма явится, как будешь готова, а пока не найдёшь». Адрес квартиры, в которой на нас напал дракон-хамелеон, совершенно стёрся из головы – мы пару раз пробовали туда добраться, но заезжали то к реке, то в район новостроек. Я от безысходности даже припёрла к стенке Кощеева, но тот развёл руками: поймать неуловимую ведьму, когда ей этого не хотелось, Особому отделу тоже ни разу не удалось.

Гошка чует перемены в моём настроении, поднимает голову, сопит, как сердитый ёжик, и пускает по спинному гребню цепочку искорок. Я ощущаю покалывание в кончиках пальцев и поспешно сжимаю кулаки. Сила Знака Саламандры ушла, но мои собственные способности тоже пытаются прорываться чем-то огненным – слабенько, но пару полотенец я уже прожгла, а ноут жалко.

Дракону мои шевеления не нравятся, он приподнимается, потягивается, пытается смигрировать на Сашку, по пути наступает на клавиатуру…

А вкладки-то я свернула – но не закрыла.

Зря.

Сашка не глядя подхватывает дракона одной рукой и всматривается в экран. Я снова закрываю глаза и молча слушаю, как он щёлкает мышкой, пролистывая электронную переписку с адвокатом, судебную практику по делам, связанным с элементалями, подборку статей о магических аномалиях на территории страны, письмо от Кощеева со сканом официального ответа – Саламандры решительно отказались отвечать Особому отделу на вопросы, связанные с учителем Элис…

Сашка на эту тему тоже говорить не хочет, мол, на то и Особый отдел, чтоб этим заниматься, а у меня ни полномочий, ни сил нет на поиски древнего колдуна. Но я не могу оставить это просто так. Да, можно снова научиться спать одной и в темноте, можно избавиться от кошмаров, можно взять под контроль отголоски дара, оставшиеся от Саламандры. Вот только я сомневаюсь, что смогу забыть: что прозрачное пламя над могилой Алёны, что счастливое безумие на лице Элис, что страх в глазах Игоря.

Не то чтобы я действительно могу его найти. Но вдруг удастся отыскать зацепки – среди всей этой судебной практики, свидетельств людей, отмеченных Саламандрами, статистики и дат? Конечно, я сама не пошла бы его искать, но если дать Особому отделу новую информацию…

Крышка ноута захлопывается с лёгким щелчком. Сашка забирает его и ставит на пол, а потом обнимает меня крепче.

– Тем более стоит походить на курсы, – говорит он негромко. – Если ты будешь знать, что при необходимости сумеешь себя защитить, тебе будет спокойнее.

Я утыкаюсь носом в его плечо, запирая внутри все сто раз проговорённые возражения.

– Думаешь?

– Уверен. – Он немного молчит, а потом добавляет: – И мне тоже будет спокойнее. И за тебя, и за Лерку.

Он легонько целует меня в висок, гладит по голове, и от прикосновений по спине бегут мурашки, и дыхание сбивается, и хочется мурлыкать, а спорить не хочется вовсе…

Хочется другого.

– А больше ни для чего тебе женщина не нужна?..

Сашка тихо смеётся, тянет на себя край пледа, и я пытаюсь возмущённо пищать, потому что у меня там тепло и уютно, а у кого-то холодные руки…

А хотя не такие уж холодные.

– Моя женщина, – шепчут мне в ухо горячими губами, – нужна мне всегда. Чтобы любить её… делать счастливой… заботиться… оберегать от всякой мрачной дряни, которой пусть занимаются специалисты, им за это зарплату платят…

Конечно, любит, заботится, оберегает, но мог бы и выслушать, и поговорить, и признать, что в чём-то я ведь права. Настроение возражать и обсуждать дрянь вкупе со специалистами держится целых три секунды – но вдруг оказывается, что чувствовать себя любимой, желанной и защищённой куда важнее, чем правой. Ладно, к лешему, не сейчас…

…Гошка сердито чирикает и перескакивает с дивана на подоконник. Я успеваю увидеть, как мерцают сквозь штору огоньки на его шкурке, и подумать, что нам, кажется, нужна кровать побольше.

А потом становится не до того.

Глава 2. О турнирах и практике

Драконы бывают разные.

Об этом, наверное, знают все, но, только начав работу в Департаменте, я осознала, насколько именно они разные. На подоконнике в кабинете лежит справочник с кратким описанием известных на сегодня видов – книжка в палец толщиной, – и я сто раз пожалела, что потратила на неё деньги, потому как список обновляется каждый год. Единственная польза в том, что Гошке очень нравится яркая сине-золотая обложка издания и он любит спать прямо на книге, свернувшись клубком и старательно скопировав цвета. Собственно, это единственный его шанс попасть на страницы справочника: домашние драконы официально таковыми не считаются и описываются в перечне земных существ, искусственно изменившихся под воздействием магии.

Что же касается драконов диких, то в целом их можно разделить на два вида: ассимилированные и пришедшие. Первые – потомки тех, кто явился пятнадцать лет назад вместе с элементалями. За эти годы кто-то, конечно, сдох, но большинство успешно прижилось. Сразу после Контакта биологи хватались за головы, предсказывая варианты один страшнее другого: не то пришельцы сожрут всех местных животных, не то сожрут весь корм и аборигены передохнут сами, не то ещё какая-нибудь экологическая катастрофа случится.

На деле всё оказалось не так уж страшно. Элементали внимательно следили за своими питомцами, и драконы встраивались в экосистемы потихоньку. Стаи из одних только драконов сейчас встречаются довольно редко: в основном они не вытесняли местные виды, а мимикрировали под них и замещали собой отдельных особей. Если очень упростить, то вот раньше, допустим, в лесу жило двадцать лисиц, а теперь живёт восемнадцать плюс два лисовидных псеца. Они точно так же обитают в норах, ловят мышей и даже внешне похожи – ярко-рыжие, длинномордые, с длинным гребенчатым хвостом. Некоторые учёные считают, что они могут скрещиваться с обычными лисами, впрочем, никто их за этим пока что не застукал.

Ассимилированных драконов вообще довольно много, но в основном это не очень крупные существа: мелкие хищники, птицы, рыбы. В каждом регионе они свои, например, в нашей области обитает десятка полтора видов. Почти на всех разрешена охота, хотя по просьбе элементалей её могут временно приостановить. Кристаллы ассимилированных драконов не особо крупные, но обладают разными полезными свойствами, и подавляющее большинство драконоборцев специализируется именно на них.

Если десяток серых иглозубов может без проблем смешаться с голубиной стаей, благо желающих подкормить птичек всегда хватает, то крупного дракона ассимилировать куда сложнее. Чтобы размножаться, драконам нужна пара, а два здоровенных топазовых феникса гарантированно лишат пищи, к примеру, амурского тигра, на территории которого появятся. Поэтому, если уж феникс проник в наш мир, он живёт один, изредка бьёт тигру морду – или огребает от него, они примерно в одной весовой категории – и ждёт либо волшебной ситуации, при которой в лесу вдруг станет вдвое больше добычи, либо драконоборцев, которые отправят его энергетическую сущность в родной мир.

Кристаллы у таких драконов крупные, сильные и за счёт редкости очень дорогие, однако прибить здоровенную огненную тварь в одиночку на её территории нечего и пытаться. На такую охоту собираются не меньше чем впятером, долго тренируются и нередко передумывают в процессе, причём не только из-за опасности. Ладно бы ещё можно было использовать современное оружие – но нет, при попытке завалить дракона, скажем, из гранатомёта охотникам остаётся только развороченная тушка. Кристалл исчезает, зато могут появиться очень недовольные элементали – возвращение дракона в родной мир каким-то образом выравнивает неведомые простым смертным энергетические гармонии, потому-то, собственно, охота и турниры не только разрешены, но и поощряются. А вот штраф за браконьерство превышает стоимость кристалла втрое, что тоже влияет на количество желающих отправиться за драгоценным трофеем. Только с копьём в дикий лес ни один дурак не сунется, все же помнят про тигра – а вдруг не удержишься в критической ситуации да пальнёшь, не разбирая, чешуйчатая тварь на товарища бросилась или мохнатая?..

Любителям фотоохоты везёт чаще, и снимки крупных драконов периодически появляются в Сети и журналах. Шанс увидеть такое чудо живьём обычным гражданам выпадает очень редко – в неволе дикие драконы, в отличие от всё тех же тигров, живут плохо и недолго. Но иногда праздник приходит и на нашу улицу…

Хотя кому праздник, а кому – работа.

Я недобро кошусь на висящий на стене напротив рекламный плакат будущего турнира, на котором распахивает крылья тот самый топазовый феникс. Красивый, конечно: внешне он крупнее тигра втрое, чёрно-золотистый, блестящий, с полупрозрачными перепонками и бегущими по чешуе огненными сполохами. Это не монтаж: фениксы, будучи не в духе, вполне реально загораются. Дракон умудряется контролировать огонь, не устраивая пожара в лесу, однако желающим выйти с ним на бой придётся ой как несладко. Даже знать не хочу, как эти ненормальные сумели его отловить, упаковать и довезти, однако именно он будет звездой мартовских соревнований, по традиции приуроченных к весеннему равноденствию.

А ещё звездой станет тот, чьё копьё сумеет воткнуться в эту скотину так, чтобы отправить её в иной мир. Поэтому заявки сыплются как из рога изобилия – драконоборцы собираются со всей страны и даже из сопредельных держав, и чем ближе заветная дата, тем больше у меня работы.

– …Департамент лицензирования драконоборцев, здравствуйте. Нет, Марат Артурович, я вам не «Катенька» и не «дорогая». У вашей команды два дня, пока заявки лежат без движения, потом возвращаем. Список документов я вам уже раз пять высылала, имейте совесть!

– …Да, Андрей Степанович, вы можете снова подать на меня жалобу министру. Но страховка ваших сотрудников от этого не продлится. До семнадцатого? Замечательно, но помните, что будет гораздо быстрее, если вы привезёте документы лично и заберёте тоже.

– …Добрынин! Щиты! Опять! Шефу пожалуюсь!

Директор ООО «Добрыня» раньше работал у нас в департаменте. Он привычно делает вид, что страшно пугается, и заверяет, что понял, принял, осознал, а документы по щитам уже сданы в канцелярию. Я знаю, что сроков он обычно не нарушает, просто есть в его команде один активный изобретатель, который вечно мудрит то со щитами, то с оберегами, в итоге характеристики снаряжения сдают в самый последний момент. Но мероприятие грядёт слишком масштабное, чтоб спускать даже мелкие огрехи.

Турниры для драконоборцев вообще не обязательны к посещению. Основной заработок идёт именно с охот, а что касается престижа – на подготовку куча времени и денег тратится, и не факт, что доберёшься до призов. Но турниры всё же проводятся, и многие из них спонсируются государством, которому важно привлекать в профессию новых людей – и ради кристаллов, и ради договора с элементалями.

Конкретно этот, мартовский, больше чем наполовину организован на бюджетные деньги. Конечно, привлекли и спонсоров, но основную организационную работу делим мы и областное Министерство спорта. Поэтому у меня на столе лежит отдельная стопка всякого бумажного, что требует проверки и подписи шефа, а папки с заявками громоздятся уже на всех стульях и тумбочках.

И конечно, песец не приходит один. Сегодня с утра внезапно активизировался наш министерский архив и заявил, что вот на этой неделе я, так и быть, могу сдать подшивки старых лицензионных дел – тех самых, на которые я им полгода назад жаловалась, мол, не влезают в шкаф и сыплются на голову с антресолей. С одной стороны, новость замечательная, с другой – всё должно быть подшито, страницы пронумерованы, описи составлены, а кто этим будет заниматься, спрашивается, когда турнир на носу?..

Вообще половину того, что я сейчас делаю, должен делать Сашка, но шеф услал его с поручением, связанным с той самой не то работой, не то учёбой, – вроде бы это тоже касается подготовки к турниру. Я бы предпочла, чтоб он был тут и помогал мне, а не каким-то там левым людям…

Но хотеть, как говорится, не вредно.

За час до обеда выползаю из бумажных завалов в коридор проветрить мозг и выпить кофе. За окном сыплется мокрый липкий снег, на парковке снова месиво из песка и ледяного крошева, на подоконнике печально доживают чьи-то жёлтые тюльпаны, оставшиеся с Восьмого марта. Сегодня уже четырнадцатое, до турнира ровно неделя – и как, интересно, эти несчастные драконоборцы будут отлавливать этого несчастного феникса по такой погоде?

– А-а-а, Катенька! – дребезжит за спиной знакомый голос, и я невесело кривлю губы, прежде чем обернуться.

В последнее время, стоит мне выйти из кабинета не по важному делу, рядом непременно материализуется Кощеев. Улыбается, сыплет комплиментами, интересуется здоровьем, заглядывает в лицо, а я всякий раз отрицательно качаю головой, потому что учёбой так и не озаботилась. Он в ответ огорчённо цокает языком, а в последний раз глянул так, что чуть сердце в пятки не ушло, – показалось, что вместо глаз у него две тёмные глубокие пещеры, и сквозняком оттуда тянет, и будто кто-то жуткий ворочается на дне, брр. Взгляд я выдержала, но это было ещё одной причиной, по которой вчера я не стала спорить с Сашкой.

И да, сегодня мне есть чем порадовать Особый отдел.

Кощеев долго листает буклет курсов, мнёт уголки, а под конец даже обнюхивает.

– Нет, – говорит он негромко. – Вот так с ходу ничего подозрительного за этой Северцевой я не вспомню и не почую. Но проверю, если тебе так спокойнее. – Я благодарно киваю, он ухмыляется и повышает голос: – А ты смотри, учись хорошо, это я тоже проверять стану!

Я пожимаю плечами, – мол, как вам будет угодно – и небрежно интересуюсь:

– Про Маргариту так и не слышно ничего?

Вопрос я задаю, чисто чтоб полюбоваться, как выцветает ехидная Кощеевская улыбочка. Тот укоризненно щурится, потому как видит меня насквозь, и вряд ли это метафора, но ухмыляться действительно перестаёт, прячет буклет во внутренний карман пиджака и удаляется шаркающей походкой, забыв попрощаться. Я показываю его спине язык, пользуясь тем, что в таком ракурсе камерам в коридоре не видно моего лица.

Маг, не оборачиваясь, грозит мне костлявым пальцем и скрывается за дверью своего кабинета. Кофейный автомат, единственный свидетель нашего разговора, урчит чуть дольше обычного, на пенке обнаруживается мордочка улыбающегося котика, и я тоже улыбаюсь: хоть кто-то помимо Гошки готов меня поддержать.

– Спасибо, – говорю негромко.

Автомат издаёт тихое мурчание. Увы, поболтать с Настасьей в рабочее время никак нельзя, духам не положено. Интересно, можно ли к ней туда хотя бы телефон провести?..

В размышлениях о погоде, духах и технике возвращаюсь в кабинет с намерением позаниматься архивом хотя бы полчаса – но тут снова звонит телефон. Я хвалю себя за то, что отключила мобильный – перебор общения за полдня, – стискиваю зубы и делаю глоток кофе, заодно проглатывая некоторые нелестные выражения в адрес очередного потенциального участника турнира.

– Департамент лицензирования драконоборцев, здравствуйте.

– Добрый день, Екатерина Павловна, – жизнерадостно приветствует меня трубка, и я очень радуюсь, что кофе успела проглотить, иначе подавилась бы. – Всё ли у вас хорошо? А то звоню-звоню на мобильный, никакого мне ответа. Уж не в чёрном ли я у вас списке?

Я очень чётко осознаю, что у меня буквально две минуты назад всё было очень-очень хорошо – а вот теперь не факт, ибо полиция, особенно отдельные её представители, просто так не звонят. Заставляю себя расслабиться и пытаюсь улыбнуться:

– От вас, Олег Андреевич, никакой чёрный список не спасёт. Что-то случилось?

Князев издаёт многозначительное хмыканье.

– Да я, собственно, проконсультироваться, по старой дружбе. Подскажите, пожалуйста, как у вас в Министерстве обстоят дела с практикантами?..

Я так удивляюсь, что чуть не забываю ответить. Вообще наши весьма охотно берут на практику студентов юридических и около того вузов: на них успешно можно спихнуть мелкие дела типа того же архива. Чаще студенты сами договариваются с работающими тут знакомыми, и те уже оформляют документы через секретариат. Иногда на связь выходят преподаватели и приводят практикантов сразу группами. Но Князеву-то зачем?..

– Да есть у меня на примете один пылкий юноша, – со вздохом отвечает капитан. – Юридический колледж, третий курс, умница и отличник, семнадцать лет… – На заднем плане я слышу чьё-то бурчание, и Князев огрызается в сторону: – Вот наступит «через две недели», тогда и буду говорить, что восемнадцать! – Потом он снова вздыхает и меняет тон: – Короче. Сын, будущий юрист, летом диплом, нужно пройти практику. К себе взять не могу по ряду причин. Устроишь? Буду должен.

Я удивляюсь ещё раз, но одного взгляда на стопки архивных дел хватает, чтоб засунуть подальше несвоевременное любопытство. Сын так сын, на практику так на практику…

– Не вопрос, – отвечаю вслух, прикидывая, куда именно в нашем кабинетике можно приткнуть третьего человека. – С какого числа?

– А вот прямо с сегодняшнего, – радует меня капитан. – После обеда привезу с документами, ладушки?

Я невнятно угукаю в ответ, и он почти сразу отключается. Я с тоской оглядываю заваленный документами кабинет, но обсудить произошедшее не с кем, только Гошка по-прежнему дрыхнет на справочнике. Остаётся допить кофе, созвониться с секретарём министра для уточнения деталей оформления практикантов и нырнуть обратно в подготовку архива. Здравый смысл велит не возлагать на «пылкого юношу» очень уж больших надежд, но, возможно, хотя бы подшить дела и пронумеровать в них страницы он сможет?..

…Одного взгляда на Князева-младшего хватает, чтоб последние надежды пошли лесом.

– А вы, значит, Катенька? – едва войдя в кабинет, интересуется блондинистый мальчик в белой куртке и развязно улыбается, становясь неуловимо похожим на героя молодёжного корейского сериала. Я их не смотрю, но девочки из канцелярии иногда включают в обед что-то про таких вот слащавых красавчиков. Хорошо, что Сашки сейчас нет: в моменты ревности за ним водится привычка отключать здравый смысл, а этот прямо напрашивается.

Сидящий на столе дракон чует моё настроение и издаёт негромкое выразительное рычание. Я лишь приподнимаю бровь и вопросительно гляжу на вошедшего следом капитана – тот, словно для контраста, весь в чёрном и мрачен.

– Для тебя, олух несовершеннолетний, Екатерина Павловна, – одёргивает он. Потом ловит мой взгляд и поясняет: – А это, собственно, Владик.

– Владислав Олегович, папенька, – мстительно отзывается капитанский сын, красивым движением откидывая с лица чёлку. На первый взгляд ничего общего между ними я не нахожу, но характер, похоже, в папу.

– Ремня б тебе, Олегович, – негромко ворчит Князев и вздыхает.

– Маменька не одобрит, – с явным удовольствием напоминает мальчик и снова смотрит на меня. – Тогда, может, просто «Катя» и просто «Влад»?

– Екатерина Павловна, – ровным тоном повторяю я и встаю, привычным жестом подхватывая Гошку. Тот укладывается у меня на плечах чешуйчатым воротником и подозрительно сопит, принюхиваясь к незнакомому человеку. – Сейчас мы с тобой, просто Влад, идём в отдел кадров, нужно оформить документы. Куртку можно оставить тут.

Гошка тычется шершавой мордой мне в щёку, колючая чешуя неприятно царапается, я морщусь, и Князев, воспринявший это на свой счёт, легонько пихает отпрыска плечом. «Просто Влад» скучнеет, смотрит на отца, на меня, на дракона и принимается стягивать куртку. Под ней оказывается молочного оттенка джемпер, и брюки у этого пижона тоже светлые… Интересно, как он умудряется по нашим погодам в таком виде оставаться чистым? Хотя, если уж папенька его всюду возит…

– Он в целом адекватный, – извиняющимся тоном говорит мне в коридоре старший Князев, пока младший под чутким руководством начальницы отдела кадров заполняет какие-то формы. – Заносит его немного, а так…

– Пробелы в воспитании? – ехидно интересуюсь я. Он отмахивается, потом кривится, потом смотрит мне в глаза – очень серьёзно.

…Олег и Елена Князевы развелись десять лет назад, мирно, без скандалов, в заявлении аккуратно написали, мол, не сошлись характерами. Не сошлись, не соврали – но было и другое. Она устала ждать, устала переживать, устала засыпать в одиночестве – а он устал чувствовать себя за это виноватым. Как-то раз поговорили как взрослые люди и решили, что так будет лучше. Влад, разумеется, остался с матерью, отец исправно платил алименты, иногда забирал сына в гости, водил гулять…

Иногда.

– Он вообще ко мне с утра заявился, мол, папенька, радуйтесь, я желаю проходить практику в вашей многоуважаемой конторе и вообще после колледжа пойду в полицию работать! – Капитан хмыкает. – Юрист, блин, недоделанный. Звоню Ленке, а она чуть не в истерику – полчаса мне мозг выносила, чтоб даже не думал разрешать, что плохо влияю… И права ведь, что самое поганое. Ну куда вот такого маминого мальчика, всего в белом, – он кивает на дверь отдела кадров, – да к нам? Пусть лучше сюда, у вас тут есть чем заинтересовать, авось передумает…

Я тоже невольно кошусь на дверь. Делать выводы, конечно, рано, а первое впечатление бывает обманчивым, и заинтересовывать посторонних мальчиков в мои обязанности при любом раскладе не входит…

– Буду должен, – ещё раз говорит Князев, прежде чем я успеваю что-то ответить. – Серьёзно.

…Но раз уж до восемнадцати юноше аж две недели, а родители считают, что практика в Министерстве по делам сверхъестественного лучше, чем в полиции, кто я такая, чтоб спорить? Пусть на Гошку посмотрит, на драконоборцев, в Бюро по социализации духов его можно сводить, у них вечно непристроенные экземпляры тусуются… Архив, опять же, сам себя не сдаст.

А Князев будет должен. Ещё как будет.

И я, кажется, знаю, что именно.

Глава 3. О флирте и взятках

Долги долгами, а сваливает старший Князев весьма резво. Мол, служба опасна и трудна, вот прям сейчас кто-то что-то наверняка нарушает, и вообще весь правопорядок в городе держится исключительно на его, Князева, плечах. Перед уходом он отзывает отпрыска в сторону и что-то негромко говорит, на что тот демонстративно закатывает глаза и громко, выразительно обещает очень хорошо себя вести, кушать кашку и никого не бить по голове совочком.

Я фыркаю от неожиданности, и очень зря – Влад тут же демонстрирует довольнейшую улыбку, встряхивает головой, убирая с глаз чёлку, и я замечаю в левом ухе серёжку-клык. Взгляд капитана становится практически нецензурным, но вслух он только очень вежливо прощается и тут же исчезает. А я остаюсь с мыслью, что архив я в этом году, похоже, не сдам.

Но это не значит, что я не попытаюсь.

– Катерина Пална, – мурлычет юноша, – а вы же проведёте мне экскурсию, что тут где? Папенька сказал, у вас много всякого интересного…

– Да запросто, – легко обещаю я. – Вот прямо сейчас и начну, только документы в кабинете захватим и пойдём. Видишь во-о-он ту дверь?..

…За «во-о-он той» дверью у нас общий на этаж копир, он же сканер. На столе рядом примечательная композиция: широкая доска двухсантиметровой толщины, вся в маленьких неглубоких дырках, и дрель с тонким сверлом. Влад сгружает рядом стопку лицензионных дел и косится на инструмент с опаской.

– И что это за… экспонат?

– Твоё первое задание на практике, – усмехаюсь я. – Понятию «шить дело» папенька тебя научил?..

Под моим чутким руководством Влад успешно просверливает в стопке четыре отверстия у самого корешка и даже ухитряется не сломать, а аккуратно вынуть застрявшее в подложенной доске сверло.

– Я как-то полагал, – изрекает он, стряхивая с рукавов бумажную пыль, – что для таких дел есть более технологичные приспособления. Чтоб нажал на кнопочку – и готово.

Я в ответ киваю под стол. Технологичное приспособление, оно же сверлильный станок, у нас и в самом деле имеется, вернее, имелось. Но не далее как на прошлой неделе коллеги из Департамента традиционных практик, будучи несколько навеселе после корпоратива, на спор попытались продырявить один из своих чародейских фолиантов, и хрупкая реальность не выдержала столкновения с грубой магией.

– Фигассе… – Влад присаживается на корточки и с любопытством осматривает завитое штопором сверло, выгнутые стальные рамы и распустившиеся бутончиками головки болтов. – Это ж насколько не из того места должны быть руки?

– Некроманты, – вздыхаю я. – Как ломать – так запросто, а как починить – так сразу «не наша специальность, оно и до нас было неживое».

Практикант, как раз потянувшийся потрогать «бутончик», на полсекунды зависает, а потом убирает руку. Все магические следы из станка давно вычистили, но ход мыслей у мальчика правильный.

– Некроманты, – повторяет он задумчиво. – А можно я это сфоткаю? Отчима напугаю. Пусть знает, что кто-то ещё хуже меня обращается с техникой.

Я пожимаю плечами, и Влад быстренько щёлкает несчастный станок на телефон с трёх ракурсов. Я редко лезу к людям с расспросами про семейную жизнь, но любопытство всё-таки побеждает.

– А отчим с техникой обращается хорошо?

Влад пожимает плечами, подхватывает стопку дел и лишь потом быстро улыбается.

– Вы не подумайте чего плохого, Катерина Пална! Антон – мужик хороший, спокойный, руки, опять же… – Он плечом открывает дверь и выходит в коридор. – Золотые, короче, руки. Автомастерская у него, крупная такая. Он мне предлагал после школы в техникум и к ним, и мама тоже говорила…

– А ты? – уточняю я, выходя следом.

– А я – в папеньку, – ухмыляется Влад и в этот миг действительно становится очень похожим на капитана, я аж с шага сбиваюсь. – И руками тоже. А он меня в полицию брать не хочет, представляете, какая неприятность?..

Я успеваю ощутить некое сочувствие и уже собираюсь предложить бедному мальчику кофе, благо, мы как раз подходим к автомату. Но тут хищная фамильная усмешка снова уступает место обаятельной улыбке из сериала.

– Хотя, может, и к лучшему. В полиции с симпатичными девушками куда хуже, чем тут… Вот вы, Катерина Пална, не замужем ведь?

Я немедленно передумываю насчёт кофе и сочувствия. Кофейный автомат солидарно урчит.

– В июле буду.

– Ну так до июля ещё дожить надо, – мурлычет мальчик, не осознавая нависшей над ним опасности: урчание автомата становится громче, в нём отчётливо слышится угроза.

Я на миг прикрываю глаза – а потом тоже улыбаюсь.

– До совершеннолетия сперва доживи, ладушки?

Несколько секунд мы глядим друг другу в глаза, потом Влад демонстративно вздыхает и делает шаг назад.

– «Один – ноль» в вашу пользу. Но это был запрещённый приём!

Я хмыкаю и использую ещё один:

– Папеньке пожалуешься?

Улыбка окончательно скисает. Влад пожимает плечом, поудобнее перехватывает папки и уходит в кабинет. Я глубоко вздыхаю и хлопаю автомат ладонью по полированному боку.

– Отбой тревоги.

Настасья что-то ворчливо булькает, я отмахиваюсь и тоже иду в кабинет – из-за двери уже слышится верещание телефона.

Я, между прочим, не так давно ведьму победила – неужели не справлюсь с одним практикантом?..

В крайнем случае натравлю дракона.

Последняя мысль оказывается весьма эффективной. Шить дела не самое захватывающее занятие, но стоит Владу отвлечься и что-то сказать, как лежащий на подоконнике за его спиной Гошка тихонько рычит. После пятого раза практикант плюнул на попытки завязать общение, надел наушники и ушёл в свой внутренний мир. Хотя на свои руки он зря наговаривал: работает он хоть и медленнее, чем я, но почти не ошибается, и страницы нумерует быстро, и с описями справляется, и почерк красивый. Через полчаса я даже перестаю на него подозрительно поглядывать и углубляюсь в другие дела. Вот, например, телефон снова звонит…

Шеф возвращается в кабинет за час до конца рабочего дня, причём с товарищем. Этот тип – один из лучших драконоборцев в городе и, насколько я помню, в десятке лучших по стране. Раньше они работали в паре – Победоносцев и Кожемякин, звучит же! Надевали на турниры стилизованные кольчуги и шлемы, расписывали щиты какими-то древнерусскими узорами и вообще всячески эксплуатировали образы былинных драконоборцев. Древние герои могли бы гордиться потомками – до тех пор, пока семейные обстоятельства не вынудили Георгия Ивановича уйти на кабинетную работу. За годы в Департаменте он раздобрел, обзавёлся брюшком и начальственными манерами, а вот Василий Никитич до сих пор показывает класс на турнирах, да и охотится вполне успешно, ежегодно приходит продлевать лицензии что на копья, что на лук.

Если честно, я его слегка опасаюсь. Внешне мужик как мужик: среднего роста, крепкий, кряжистый, с крупными руками – кулаки уж точно пудовые. Образ русского богатыря за годы работы к нему прилип прочно вместе с короткой бородой и стрижкой «под горшок», да и одевается он вроде бы во что-то тёмное и полуспортивное, но если присмотреться, то амулет с медвежьей лапой на цепочке блеснёт, то вышитая косоворотка из-под обычной куртки выглянет. Ничего лишнего в общении он себе не позволяет, документы приносит в срок, только как глянет порой – Кощеев со своими магическими штучками нервно курит в углу. Чудится в этом взгляде что-то дикое, недоброе, будто тот самый медведь из лесной чащи выглянул.

А ещё он не любит Гошку – ещё один повод не любить его самого.

Гошка, кстати, Кожемякина боится – стоит тому появиться в кабинете, как дракон мгновенно соскальзывает с подоконника на колени к Владу, тут же ставшему своим. Задумавшийся практикант от неожиданности подскакивает, но ухитряется ничего не уронить, за что ему честь и хвала. Кожемякин тут же скрывается в кабинете, а вот шеф задерживается: знакомится, интересуется успехами. Георгий Иванович умеет даже за мелкую ерунду похвалить так, что собеседник аж расцветает, и Влад не исключение – сразу и вредность куда-то пропала, и об учёбе говорим с удовольствием, и диплом-то у нас планируется красный, вы только подумайте…

Наконец шеф уходит гонять чаи с приятелем, а воодушевлённый практикант решает немного понаглеть. Выбирается из-за стола, потягивается, хитро смотрит, теребит серёжку.

– Катерина Пална, а вы какой кофе предпочитаете?

Кофе мне хочется, но… С тоской кошусь на рабочее место напротив, но в Сашкином кресле устроился дракон, а он пока кофе приносить не умеет. Демонстративно сходить самой?..

– Да ладно. – Практикант, словно прочитав мысли, встаёт передо мной, перегораживая проход. – Просто кофе, ничего личного… А если боитесь, что я приворотное зелье туда подолью или ещё чего, дверь можно не закрывать. Так какой?..

Дверь и так приоткрыта, но послать флиртующего мальчика за неё и ещё дальше я не успеваю.

– Латте без сахара она предпочитает, – любезным тоном сообщает вошедший Сашка и ставит стаканчик на мой стол. – И шоколадные эклеры.

Рядом ложится прозрачный пакетик с пирожным в ажурной салфетке. Моя ж ты прелесть… Я расслабленно выдыхаю и улыбаюсь. «Прелесть» в ответ подмигивает, а потом обращает на практиканта Очень Задумчивый Взгляд.

– А вы, юноша, кто вообще будете?

Влад выпрямляется и расправляет плечи… Плечики, если сравнивать с Сашкой, да и в высоту мальчику ещё есть куда расти: он почти на полголовы ниже.

– А это наш практикант, Влад, – поясняю я. И многозначительно добавляю: – Князев.

Сашка две секунды соображает, приподнимает левую бровь, ещё раз оглядывает потенциального соперника и припечатывает:

– Не похож.

Влад морщится и пытается встать ещё прямее.

– А вы, собственно…

– А это мой жених, – мстительно представляю я. – Александр Евгеньевич.

Сашка ухмыляется, кладёт куртку на свой стол и идёт к двери кабинета шефа. Гошка, которого не взяли на ручки, обиженно чирикает вслед.

– Я щас. – Сашка оборачивается и грозит ему пальцем. Потом косится на практиканта: – Владик, ты ж вроде кофе хотел? Так автомат свободен.

– Владислав Олегович, – цедит мальчик, но от предложенного маршрута не отказывается.

Сашка за его спиной демонстративно закатывает глаза, а потом скрывается в кабинете. У меня тут же звонит телефон, я принимаюсь объяснять, что да, Георгий Иванович уже на месте, можно попытаться до конца рабочего дня его поймать. Боковым зрением сквозь приоткрытую дверь вижу, как практикант подходит к автомату, тычет в кнопки и суёт руки в карманы, приготовившись ждать.

Знакомое сердитое урчание раздаётся внезапно и резко, я не успеваю даже вскочить, а Влад уже вопит и шипит. Я тяжело вздыхаю – Настя, блин! – достаю из тумбочки пачку салфеток и пытаюсь изобразить на лице некое подобие сочувствия, когда злой и мокрый практикант вваливается обратно в кабинет. Ой, да, салфетки не помогут, надо всю одежду в стиральную машину вместе с хозяином, и не факт, что кофейные пятна с белого сойдут.

– Свитер на батарею повесь, пусть подсохнет, – советую я, протягивая пострадавшему салфетки. Тот злобно сопит, и я соображаю, что не уточнила, есть ли под этим самым свитером хоть что-то, и ведь двусмысленно получается…

Сказать я больше ничего не успеваю.

Влад начинает стягивать свитер, футболка под ним, тоже белая, неловко задирается – и тут возвращается Сашка.

– Не понял, что за стриптиз?

Меня разбирает смех. Закусываю губу, но тут Влад выпутывается из свитера, одёргивает футболку, а на ней русским по белому написано «Идеальный мужчина выглядит так», и нарисованная рука пальцем вверх показывает…

Я хохочу. Парни косятся на меня – Сашка с интересом, Влад – с обидой, но это был слишком дурацкий день, чтобы сразу успокоиться. Однако теперь я даже благодарна Настасье за её выходку – мокрый и несчастный практикант теряет всякое желание распускать хвост. Он наконец роняет свитер на стул и принимается вытирать лицо салфетками, а Сашка хмыкает и присаживается на край моего стола. Гошка тут же взлетает к нему на руки, тычется носом в щёку, а потом укладывается на плечи. Я делаю глоток кофе и ощущаю, что счастье есть.

– Идеальный мужчина, значит?

Влад коротко вздыхает, оглядывает свитер и запихивает его на батарею.

– Это мама подарила, – бурчит он через плечо. – Моя счастливая футболка, между прочим, на экзамены надеваю.

– Мама – это серьёзно, – неожиданно поддерживает Сашка. – Моя мне как-то… – Тут он косится на меня и фыркает. – Не, не при девушках.

Мне снова становится смешно. Практикант поправляет на запястье браслет из тёмных бусин и узлов и тоже неуверенно так улыбается – уж не знаю, что он себе вообразил, но спрашивать не стану точно. Однако драки, кажется, не будет. В голове начинает крутиться что-то вроде «доминантный самец отстоял своё право на территорию», и я поспешно откусываю эклер и утыкаюсь в стаканчик, чтобы не заржать и тем более этого не высказать. Вку-у-усно…

Телефон снова звонит, но я на сегодня наобщалась, и вообще, Сашкина очередь работать. Он нехотя уползает за свой стол вместе с драконом, Влад возвращается к шитью – всего две папки осталось, молодец какой! А я решаю, что имею право десять минут отдохнуть – за оставшиеся до конца рабочего дня полчаса вряд ли случится что-то критичное, так ведь?

Не так, конечно.

Последний посетитель, мелкий мужичок в распахнутом коричневом пальто, заглядывает в кабинет без пятнадцати шесть.

– Вечер добрый, Екатерина – это вы, верно? Я звонил полчаса назад, Зверев моя фамилия…

Я собираю мозги в кучку и припоминаю, что да, звонил, и я сама ему звонила утром, и выгнать никак нельзя – значит, придётся выгонять Кожемякина.

– Да, проходите, Анатолий Сергеевич. – Я едва ли не за шкирку вытаскиваю себя из кресла. – Георгий Иванович на месте.

Зверев сияет улыбкой и лысиной и заходит в кабинет целиком. Под пальто у него джинсы и расстёгнутый серый пиджак, под пиджаком футболка – к счастью, без рисунка, ещё одного «идеального мужчину» за вечер я не переживу. Впрочем, этот похож, скорее, на лепрекона, не то из-за хитрой улыбки, не то потому, что уши на лысой голове выглядят особенно большими и даже чуть заострёнными. Он приветливо кивает парням и принимается суетливо добывать из толстой кожаной папки документы. На пол сыплются леденцы в прозрачных фантиках, за ними планируют несколько ярких листков. Посетитель охает, бросается подбирать своё добро, я шикаю на Гошку, которому, конечно, ужасно интересно, и прихожу на помощь. Конфетка зелёная, конфетка красная, глянцевая листовка с яркими цветными драконами, огненными фонтанами и девушками в блестящих трико…

Все поверхности в городе, на которых по какому-то недоразумению нет афиш предстоящего турнира, заклеены плакатами грядущего выступления уникального драконьего цирка. Рекламные ролики обещают нечто фееричное, и я готова в это поверить – считается, что дикие драконы не приручаются и не дрессируются, однако цирк Зверева уже несколько лет успешно выступает по всей стране и даже за её пределами. Билеты, конечно, стоят, как крыло от самолёта, и меня немного давит жаба, но я её победю… побежду… одолею, короче. Интересно ж!

А ещё дикие драконы очень плохо переносят неволю: чахнут, болеют, отказываются от еды. Драконоборцы годами ломают головы над тем, как сохранить их бодрыми и злыми к началу турнира, но пока лучшим способом считается наловить зверушек дней за пять-семь до часа икс. Увы, с редкими драконами такой фокус не проходит: тот же феникс, насколько я знаю по документам, сидит в клетке уже две недели, и гарантии, что он захочет на турнире с кем-то драться, нет.

Однако в этот раз чья-то светлая голова додумалась спросить совета у специалиста, а именно у Зверева, который и директор цирка, и по совместительству главный дрессировщик. Тот немного помялся, но согласился неделю до турнира поставлять драконоборцам свой уникальный, лично им разработанный корм. Цену запросил такую, что можно было эту неделю кормить дракона отборнейшей телятиной из золотых тарелок, но выбирать не приходится: если звезда шоу преждевременно сдохнет, убытки будут ещё больше.

Зверев таки находит нужные документы и вручает их мне.

– Красавец, а? – Он кивает на плакат с фениксом. – У меня аж сердце кровью обливается, жалко до ужаса… Я бы его выкупил, но не отдадут ведь.

Я нейтрально пожимаю плечами – разговоров о том, что злые драконоборцы обижают несчастных зверюшек, я за свою карьеру наслушалась. Время от времени в кабинет к шефу являются очередные природозащитники и пытаются чего-то там требовать: то отменить турниры, то охоты, то трансляции по телевидению, то вообще драконоборцев. Сравнивают с корридой и гладиаторскими боями, вопят об опасности, жестокости и «чему это учит детей»…

На самом деле жестокости на турнирах и нет, во всяком случае в отношении драконов. Зачарованное оружие с наконечниками из кристаллов их либо ослабляет, либо, если удар вышел точным, тут же отправляет в иной мир – ни крови, ни внутренностей, ни бездыханной тушки не остаётся, только яркая вспышка и немного дыма, и на экранах это всё выглядит как компьютерная игра. Проведённые эксперименты свидетельствуют, а элементали подтверждают, что боли физическая оболочка дракона в таком случае не ощущает. А вот нерасторопный драконоборец может неслабо огрести, и тут уже будут и кровь, и вопли, и всё такое. Потому, кстати, детей до двенадцати на турниры всё же не пускают, а мы тщательно проверяем, насколько характеристики защитной экипировки заявителя соответствуют нормам безопасности.

– Так они ведь не совсем живые, – откликается Сашка. – Просто сгусток энергии вокруг кристалла, временно принявший материальную форму. И не совсем, соответственно, умирают… – Он подхватывает под пузо Гошку, демонстрирует посетителю: – А у нас тут свои красавцы. Хорош, а?

– Замечательно хорош, – соглашается директор цирка. Лезет в карман, добывает оттуда конфету, щурится на Сашку, а потом безошибочно переводит взгляд на меня: – Вы не будете против?

Гошка тоже на меня косится – всё-таки не брать угощение у чужих я его научила. Но стоит мне кивнуть, как дракон выскальзывает из Сашкиных рук и встаёт столбиком на столе перед Зверевым, искательно заглядывая в глаза. Директор расплывается в умилённой улыбке – уши у него при этом забавно шевелятся.

– Ай ты умничка, – сюсюкает он, скармливая дракону конфету. – Ай ты какой сообразительный!.. А насчёт не совсем живых – в чём-то вы правы, но подход можно к каждому найти, было бы желание.

Мне лень спорить, и я иду в кабинет. Шеф извиняется перед приятелем и принимается просматривать документы, я от нечего делать разглядываю висящее на стене копьё – кристаллический наконечник давно не подзаряжался и не светится, но в остальном штуковина выглядит внушительно, даже с декоративным алым вымпелом. Страшно представить, что могут сделать с такой штукой тренированные руки.

Кожемякин откидывается на спинку стула, отставляет чайную чашечку и прислушивается. За приоткрытой дверью слышно, как Сашка говорит про мировой баланс энергий, и драконоборец еле заметно улыбается – а потом Зверев принимается отвечать.

– …Ни за что не поверю, будто баланса нельзя добиться иными путями. А вот если предположить, что элементалям нужно снизить уровень преступности… Они ведь транслируют эту идею, мол, мы поможем вам стать лучше и жить лучше, так? Ну и вот вам сказочка про необходимость убивать драконов. Пропаганда, господдержка, премии – и вот уже люди с высоким уровнем агрессии заняты делом, вполне легальным и уважаемым. Нет, я не то чтоб против, если кому-то нравится убивать, то лучше уж драконов, чем людей…

Краем глаза вижу, как шеф морщится. А вот Кожемякин мрачнеет, поднимается – и взгляд у него тот самый, нехороший. Он в два шага пересекает кабинет, распахивает дверь и встаёт на пороге. Молча, но в приёмной тоже становится тихо.

Зверев реагирует первым.

– А, Василий, доброго вечерочка! Какая неожиданная, но приятная встреча, правда?

– Неправда.

Голос у Кожемякина низкий и глубокий, и, даже когда он говорит тихо, мне чудятся расходящиеся от него вибрации. Я забираю у шефа подписанные документы, подхожу к двери и вижу, как Гошка прячется в стоящей на тумбочке сумке. Зверев провожает его взглядом и качает головой.

– Драконы, даже выведенные искусственно, очень умны, – сообщает он в пространство. – И знают, с кем лучше не связываться.

– Драконы – опасные дикие твари, – возражает Кожемякин. – Очеловечивать их – дурацкая идея. Ящерицы эти ещё, – он кивает в сторону Гошки, – цирк твой… Кто-то поверит, что они безобидны, и это будет стоить ему здоровья, а то и жизни.

– Не нужно экстраполировать свой негативный опыт на неопределённый круг лиц, Васенька, – хмыкает директор цирка. – Я знаю, что ты-то драконов ненавидишь, и даже есть за что. Но пора бы начать признавать, что, если у тебя не получилось, это не значит, что не получится у кого-то другого.

Кожемякин шумно вздыхает. Я аккуратно протискиваюсь мимо него, Гошка меня видит и жалобно свистит, но не вылезает.