6,99 €
Mehr erfahren.
- Herausgeber: ЭКСМО
- Kategorie: Gesellschafts- und Liebesromane
- Sprache: Russisch
Может ли первая любовь стать судьбой? История Лиса и Докии утверждает: да! Невероятно трогательный роман, полный щемящей нежности, напомнит: вы тоже связаны с кем-то красной нитью… Она может запутаться, но оборваться — никогда.
Das E-Book können Sie in Legimi-Apps oder einer beliebigen App lesen, die das folgende Format unterstützen:
Seitenzahl: 348
Veröffentlichungsjahr: 2025
Ähnliche
Екатерина Горбунова Красная нить
Екатерина Горбунова
© Горбунова Е. А., текст, 2025
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025
Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.
* * *
«Все говорят о любви – но разве многие любили хоть раз в жизни, всерьез, безоговорочно? Этот роман – тест на любовь, можно ли сохранить ее «от юности своей», и не предать, не опошлить. У читателя есть шанс нырнуть в эту книгу с ее удивительной атмосферой, прожить радости и печали ее героев, поплакать, порадоваться – и вынырнуть с долгим добрым послевкусием».
Глава 1
На вокзале было многолюдно. То и дело раздавались информационные сообщения о прибытии, убытии, времени ожидания. Доки́и удалось обогнать толпу галдящих школьников во главе с двумя учительницами и одной из первых подойти к своему вагону.
Протянув посадочный купон и паспорт проводнице, уже привычно отметила удивленный взгляд: маленький рост, изящная фигура, отсутствие макияжа создавали обманчивое впечатление, что Докия еще школьница, значит, ее должны провожать. Но не провожали. И ей уже двадцать три, а не шестнадцать.
В купе у стола справа уже сидела розовощекая толстушка средних лет.
– Здравствуйте, – кинула пробным шаром Докия, держась левой стороны.
– У вас низ или верх? – деловито поинтересовалась соседка вместо приветствия.
«Начинается», – мелькнула мысль, от которой стало одновременно и стыдно, и весело, и неудобно.
– Низ, – будто для иллюстрации Докия хлопнула сиденьем, укладывая багаж: спортивную сумку и пакет.
– Тогда мой Гришик сверху, ничего? – толстушка беззаботно улыбнулась, даже не задумываясь о двусмысленности своего вопроса.
Докия невольно улыбнулась в ответ.
– Ничего.
Минут через пять вошел Гришик: высоченный парень лет восемнадцати – косая сажень в плечах, с ярко-голубыми глазищами и залихватскими вихрами, – тащивший два огромных чемодана.
– Мам? – спросил низким басом, смущенно бросив взгляд на Докию.
– Айда, ставь сюда, – толстушка подскочила и открыла сиденье. Потом скомандовала: – Лезь, – и указала, куда именно.
– Мам, – на этот раз в голосе послышался упрек.
– Девушку я предупредила. Девушка все понимает. И не возражает, – соседка подчеркнула последнее слово.
Гришик вздохнул. Глянул на Докию, прячущую смех за притворным кашлем. Видя, что парень все еще сомневается, яростно закивала головой.
Он понурился, покраснел, и полез наверх. Покопошился там чего-то, а потом затих.
– Обувь-то сними, – запоздало присоветовала толстушка.
– Мам, – огрызнулся Гришик.
Женщина коротко глянула на Докию, на сына, опять на Докию, хохотнула и махнула рукой.
– Остолоп. Большой вымахал, а ума не нажил. Ничего, один поживет, оботрется, облупится, – заговорщицки подмигнула девушке. – Еду сдавать его.
– Куда? – удивилась Докия.
– Так в общагу же. Устрою, чтобы все чин по чину, и домой. У меня, кроме него, еще трое. Сейчас с мужем и свекрухой остались. Чую, наведут порядков!
– Мам! – выказал недовольство Гришик.
– Чего, мам! – толстушка повысила голос, но беззлобно. – Будто неправду говорю.
Докия отвернулась к окну, пряча улыбку. Скучать в дороге, похоже, не придется. Оставалось еще одно пустое место, но надежды, что соседка переключится на кого-то другого со своими «семейными историями» было мало.
Поезд тронулся. Соседка деловито разложила на столе провиант: пирожки, курицу, семечки. И кратко поведала, куда поступил Гришик (оказалось, в тот же универ, куда поступила на магистратуру Докия, а парень готовился «грызть бакалавриат»), что ее звать Ольга («можно без отчества, возраст ведь состояние души, а ей в душе всегда семнадцать, максимум двадцать пять»), что на следующей станции к ним в купе присоединится дочка ее сестры Галина («дюже странная, хоть и умная, с заскоками и экстазами»).
– Трансами, – лаконично поправил мать Гришик со своего места.
– Слазь давай, – скомандовала Ольга. – Кушать будем.
– Мам, – буркнул парень.
Судя по всему, слезать он не собирался. Докия тоже перекусывать не захотела.
– Так семки хоть грызи. Надо ж рот делом занять, – с легким сожалением предложила Ольга и продолжила дальше рассказывать о себе и семье.
На следующей станции в купе вплыла Галина: очень высокая, белокожая и темноволосая, с томным взглядом, она могла считаться эталоном красоты в каком-нибудь семнадцатом-восемнадцатом веке, сейчас же казалась несовременной и даже несвоевременной, если так можно сказать о человеке. Лет ей было, наверное, к тридцати.
– Галочка! – обдала малиновым приветствием вошедшую Ольга. – Гришик, поздоровайся с сестрой!
– Привет, Галь, – довольно равнодушно отозвался парень, едва выглянув со своей полки.
– Галочка, ты садись. Я на ночь наверх переберусь, а ты тут, – продолжала суетиться толстушка.
– Теть Оль, – неожиданно низким голосом отозвалась вновь прибывшая, – я не немощная какая, сама наверху лягу, – и легонько махнула рукой по слегка выпирающему животику.
Да она беременная! И заскоки, и экстазы не помешали.
Докия словно смотрела очередную серию сериала. Вот и новый персонаж добавился со своей историей.
Галина кивнула девушке с легким вопросом в глазах, потом присела рядом с теткой, достала книгу и воткнула в нее немного островатый нос.
– Перекусывать будешь? – не унималась Ольга.
Галина вздохнула, отложила книгу, достала из своей сумки влажные салфетки, вытерла руки и молча взяла теткин пирожок. А потом опять продолжила чтение.
Ольга, как ни удивительно, молчала. То ли семейные байки закончились, то ли стеснялась племянницы, то ли еще что. Гришик на своей полке вовсю сопел, даже иногда похрапывал.
Докия улыбнулась. Перекусила по-быстрому своим, полистала новости в смартфоне, початилась с подружками. И настолько забылась, что даже вздрогнула от неожиданности, почувствовав прикосновение. Галина, оказывается, незаметно пересела к ней, и теперь очень внимательно, как недавно в книгу, смотрела на девушку.
– Вас настигает прошлое.
– Да? – Докия оценила своевременное предупреждение насчет странностей племянницы Ольги.
Та как раз круглыми глазами смотрела на происходящее. Гришик тоже, как завороженный, спустился вниз и сел к матери.
Глядя на это, Докия не знала, может, надо уже начинать бояться? Пока действо ее слегка смешило, но вдруг Галина начнет биться в конвульсиях или царапаться? Однако пока прорицательница выглядела довольно умиротворенной. Правда, зрачки в ее глазах сузились до точки.
– Настигает, – еще раз подтвердила она.
– Спасибо за предупреждение, – Докия решила не волновать Галину и не провоцировать на что-то радикальное.
В ее прошлом не было ничего такого, чего надо опасаться. За плечами школа и бакалавриат, впереди – магистратура. Жаль, в этом году Женька не учится, придется искать новую напарницу по съему квартиры. Жить в общаге Докии не нравилось, ритм слишком не ее, а снимать одной – накладно. Так что прошлое девушку не волновало, больше беспокоило будущее.
– Простите, – Галина будто проснулась, убрала руку, схватилась за виски, как от головной боли, поморщилась. – Я ведь хотела вас попросить… Я в библиотеке работаю, мне надо презентацию сделать, а я не умею. Вы помоложе, может, научите?
Докия удивленно кивнула, соображая, зачем с этой просьбой обращаться к ней, совершенно постороннему человеку, если рядом сидит двоюродный брат. Принялась показывать в смартфоне простые программы для создания презентаций. Галина подсела еще ближе, почти уткнувшись в экран, сосредоточенно хмурилась, но через полчаса сдалась:
– Нет, так не запомню. Я практик. Давайте лучше возьму свой телефон, вы будете подсказывать, а я делать.
– Тоже вариант, – согласилась Докия.
– Например, сказки Пушкина, – задумалась Галина. – «О мертвой царевне и семи богатырях», – она улыбнулась и процитировала:
* * *
Валентина Максимовна посадила их за первую парту, прямо перед собой: его – самого высокого, но с минус четыре, и ее – самую маленькую, с бантами на полголовы. Ельникова и Санкина насупились и зашушукались: их отсадили дальше всех.
Лис решил не обращать внимания ни на них, ни на свою соседку по парте. Надо лишь слушать Валентину Максимовну, а в сторону бантов не смотреть, хоть они так и норовили попасть в поле зрения. Но на переменке, чтобы пойти в столовую, ему пришлось встать в пару с хозяйкой бантов, и план рухнул. Соседка послушно пристроилась рядом и протянула руку. Лис нащупал в маленькой ладошке что-то жесткое и круглое. Стало интересно, но посмотреть не получалось, потому что мелкая не отпускала.
Только в столовой, когда Валентина Максимовна подвела своих подопечных к отведенным столикам, Лис увидел подарок: голубой прозрачный шарик, внутри которого, если посмотреть на свет, играла радуга. Здоровски! И бантоголовой не жалко?
Лис посмотрел прямо в глаза соседки, внутренне ожидая подвоха, что возьмет и скажет сейчас отдать. Но она не сказала. Только щербато улыбнулась, так, что в ее глазах тоже вдруг заиграли радуги, и произнесла:
– Доки́я.
– Чего? – не понял Лис.
– Меня зовут Докия, – терпеливо повторила мелкая. – Если полностью, то Евдокия. Можно Дуся или Дося, но мне так не очень нравится. Мама называет Доня. Но я сама за Докию.
Ельникова и Санкина, услышав какую-то часть фразы, громко заржали, так что Валентине Максимовне пришлось сделать им замечание.
– А я – Елисей. Можно Лис.
– Я знаю, – сообщила Докия. – Мы же вместе ходили на подготовку.
Надо же, она его запомнила. А вот он – точно нет. Но куда с его минус четыре разглядеть такую малышку! Без бантов Докия, наверное, станет вполовину меньше. Лис даже немного испугался, что завтра, когда форма будет не парадная, он опять не увидит свою соседку.
Оказалось, что Докия живет в соседнем доме. И ее мама знакома с мамой Лиса: они отправили детей чуть вперед, а сами пошли сзади, чтобы болтать, как будто не наговорились за то время, что ждали во дворе школы.
Хотя, пожалуй, Лис был не против. Он уже почти привычно взял Докию за руку и повел. Она маленькая. А он большой, хоть и не очень хорошо видит. Значит, ее надо оберегать.
Однако как-то получалось, что это Докия подсказывала, где лужа, где рытвина, а где вообще надо встать, потому что они подошли хоть к узкой, но все же дороге.
– Доня, прощайтесь! – прозвучало как-то слишком быстро и неожиданно.
Лису стало немного жаль, что они живут так рядом от школы. Вот бы жили в другом квартале, а еще лучше – через остановку, или вообще через десять. Он не смог сдержать вздох, насупился и потупился. Потом нащупал в кармане брюк стеклянный шарик, достал его и протянул девочке.
– Не понравился? – огорчилась та. – Это же подарок!
– Понравился. Очень, – признался Лис. – Суперский шарик. Редкий. Несправедливо, если он будет только моим. Давай ты мне его каждый день дари с утра, а после уроков я тебе буду его отдавать. И он получится нашим общим.
* * *
Докия пожала плечами. Сказки, так сказки. Пушкин, так Пушкин. А свое подспудное скрытое недовольство отнесла на счет Ольги и Гришика, которые совершенно по-хозяйски принялись готовиться ко сну, несмотря на совсем детское время.
Глава 2
Утром Докия быстро отвязалась на вокзале от семейства Ольги: как-то не слишком хотелось прислуживать им бесплатным проводником и экскурсоводом.
Она еще неделю назад созвонилась наудачу с бывшей квартирной хозяйкой. Узнав, что квартира пока свободна и сдается на тех же условиях, Докия перевела деньги и теперь потопала вселяться. Накладно. Но на первый месяц средств хватило, а на потом надо искать соседку. Ну или работу, чтобы и матери отправлять, и самой тут жить.
Мария Олеговна, хозяйка квартиры, уже сидела на скамейке около подъезда и судачила с местными старожилами.
– Дунечка, – ее было не переучить, она еще с первого раза решила, что будет называть Докию только так, как звали ее бабушку, – я так рада, что гостевать у меня будете именно вы! Сдала на месяц летом, оказались такие нечистоплотные люди! Представляете, выкинули торшер, поцарапали двери, разбили зеркало в ванной!
Она подхватила сумку девушки за вторую ручку, не приемля возражений, и начала быстро делиться своими проблемами. Докии оставалось лишь внимательно слушать, где надо кивать и радоваться, что в общем-то во всех остальных случаях Мария Олеговна не вмешивается в жизнь квартирантов.
– Я, разумеется, все отремонтировала, прикупила, что надо. Но торшер жаль! А мое кресло! Почти новое ведь!
Докия промолчала, что оно давно просилось на помойку, сама лично ремонтировала его пару раз. Когда Женька – бывшая соседка – плюхалась по привычке со всего размаху.
– Думаю, вы оцените перемены, Дунечка! – Мария Олеговна с гордостью распахнула дверь квартиры.
Докия слегка онемела. Она никак не ожидала, что квартира окажется переделана полностью. Раньше тут было простенько, но в целом уютно. А сейчас слишком помпезно и крикливо, по крайней мере в коридоре: темно-бордовые обои, съевшие часть пространства, претензионный топчан, какая-то вешалка с виньетками.
– Нравится? – глаза хозяйки сияли в предвосхищении. – У моей подруги дочь учится на дизайнера, разработала проект совершенно бесплатно!
Докия осторожно зашла в квартиру. Прошла сначала в кухню. Видимо, тут фантазия развернулась не так бурно, шкафчики остались прежними, только их раскрасили под старину и налепили кустарную отделку. Обшарпаные стулья заменили угловой скамьей и парочкой удобных табуретов.
Одна комната оказалась оклеена обоями с детской расцветкой, и мебель, за исключением размера кровати, больше подходила ребенку. Вторая – просто кричала минимализмом и аскетизмом: шкаф-пенал, письменный стол, стул и диван – вот и вся мебель.
– Чудесно ведь! – не уставала восклицать Мария Олеговна.
Докия для приличия улыбнулась и коротко кивнула. На ее вкус, лучше бы все осталось как было.
– Тогда больше не буду докучать, – женщина хлопнула в ладоши. – Располагайтесь. В вашем благоразумии я уверена. Хотя, дело молодое, все понимаю. Но лучше всякие изменения согласовывать со мной. Где меня найти, знаете.
Она, едва не танцуя, удалилась. А Докия осталась в готическом коридоре, буквально рухнув на топчан и размышляя, кого ей удастся уговорить на соседство в этом подобии жертвы «Квартирного вопроса». Сейчас квартира подходила больше для безвкусной семейной пары с детьми, а не двум студенткам.
Решив проветрить мозги от переизбытка впечатлений, Докия направилась в универ. Там стояла гулкая тишина и пахло свежей краской. Подойдя к информационному стенду, поискала глазами списки. Вскользь пробежала по первокурсникам. Григориев оказалось несколько, а фамилии соседа по купе Докия не узнала, да и ладно. А вот список поступивших в магистратуру удивил:
– Ельникова? Алиса? Офигеть!
* * *
Напрасно Лис боялся, что не узнает Докию без бантов, она же пришла и села за одну с ним парту. Порылась в портфеле, выудила шарик и протянула его вместо приветствия. И сразу по всему классу замерцали радуги! Просто волшебство какое-то!
– Тили-тили-тесто! – заверещали Ельникова и Санкина. – Порошок Дося – постирает, что не просят!
Мало того, что сами верещали, так еще и других стали привлекать. Уже почти весь класс пялился на Лиса и Докию: кто подпевал, кто хихикал в кулачок, кто просто наблюдал, что будет дальше.
Лис оглянулся и сделал предупредительный взгляд. У мамы он выходил особенно хорошо. У папы хуже, но тоже становилось страшно. Видимо, Лис пошел не в родителей, потому что Ельникова и Санкина и не подумали угомониться. Пришлось взять и со всего маха стукнуть рукой по парте.
Хлопок получился на славу: в классе сразу стало тихо. Только обидно, что ладошка сначала загорелась, а потом ужасно разболелась.
Валентина Максимовна удивленно спросила у дверей:
– Это что еще такое, Стрельников? Ты чего себе позволяешь?
Докия, маленькая, будто детсадовка, подошла к учительнице, встала напротив и громко сказала:
– Елисей ничего себе не позволяет. Просто решил показать мне прием боевых искусств.
– Да? – Валентина Максимовна переводила взгляд с Докии на Лиса и обратно. – Ты занимаешься боевыми искусствами? Разве тебе можно?
– Ему нельзя, он сам, – продолжала отвечать Докия.
И она говорила настолько уверенно, что Лис сам ей поверил и закивал. В испуганных глазах одноклассников забрезжило уважение. Даже у Санкиной. Еще бы: боевые искусства!
А Ельникова надулась, как мышь на сыр, и заявила:
– А вот и неправда! Ничем Стрельников не занимается! Он очкарик и тупой! Он хотел нас побить!
– За что же он вас хотел побить, Алиса? – Вкрадчиво поинтересовалась Валентина Максимовна.
Лис сник.
– Потому что они с этой дурой Кисловой влюбились, – выпалила Ельникова. – Тили-тили-тесто! – и показала язык.
Стало совсем страшно. Даже пятки похолодели и сердце запрыгало в ушах. У Лиса было так пару раз: в садике, когда на утреннике он учил-учил стих, а рассказать не смог, и когда кровь на анализ перед школой брали. Оба раза приходилось махать перед носом Елисея вонючей ваткой. А сегодня вместо ватки оказалась горячая ладошка Докии, скользнувшая в его руку и так крепко сжавшая, что Лис передумал бояться.
Валентина Максимовна прошлась туда-сюда по классу. Потом остановилась, набрала в грудь много воздуха и сказала:
– Так разве это плохо, когда люди друг друга любят?
Глава 3
Меньше всего Докия ожидала увидеть здесь свою давнишнюю одноклассницу. Пути разошлись после одиннадцатого класса, но надо же, опять сошлись, и где – в другом городе!
Интересно, Алиса все такая же? Вопрос, разумеется, был риторическим и ответа не требовал. Девушка принялась изучать фамилии и имена одногруппников.
Знакомых оказалось довольно много. Это порадовало. По крайней мере, появился хоть какой-то шанс, что удастся кого-то уговорить на совместное проживание в одной квартире. Например, Машу Иванову или Юлю Никитину. В прошлом году они тоже снимали комнаты, будучи не в восторге от местной общаги.
Удовлетворенно вздохнув, Докия потопала в учебную часть – оформить все необходимые документы, написать согласия и отказы. Давно знакомая секретарша Лилечка сидела с озадаченным видом перед экраном компьютера и появление девушки восприняла чуть ли не с овациями.
– Кислова, в компах разбираешься?
– Не на уровне восьмидесятого левела, но пойдет, – Докия перегнулась через стол, перехватила мышку – система висела, как картина на стене.
Нажав нужные клавиши, девушка отменила тысячу ненужных задач и вкладок, видимо, результат хаотичности Лилечки, и передала управление секретарше.
– Ты ж моя красоту-у-уля! – протянула та, непонятно к кому обращаясь, к своей спасительнице или компьютеру. – И даже все сохранилось? А я уже расстроилась, весь день работала-работала.
– Бывает, – философски поддержала Докия.
– Ты по делу? – поинтересовалась Лилечка, не отрываясь от чтения документа на экране. – Все ваши сегодня приходили в первой половине дня.
– Да, я знаю. Не успела.
Секретарша, опять же не глядя, набрала из накопителя кипу бумаг, всучила Докии и махнула рукой:
– Садись заполняй.
Докия села. Только вчиталась, в коридоре раздались шаги, одновременно и уверенные, и робкие, словно идущий не знал, туда ли идет. Первокурсник?
Потом раздался двойной стук в косяк распахнутой двери. Докия и Лилечка одновременно вскинули глаза на возникшего в проеме парня: высокого, широкоплечего и такого шикарного, будто с обложки. Его парфюм овеял всю секретарскую легким морским бризом, заставив забыть о душном столичном смоге.
Лилечка тут же забила на компьютер. Принялась теребить локон пальчиками с идеальным маникюром.
– Добрый день! Или, – парень быстро глянул на наручные часы, – скорее, вечер. Я не слишком припозднился?
– Для чего? – Секретарша ответила на его обескураживающую улыбку.
– Оформления.
– Простите? – Лилечка явно тормозила. – А вы кто?
А вот Докия никак не могла понять, когда успела заснуть, да еще так крепко, чтобы увидеть сон. Реальный. Красочный. Вполне себе возможный. Но и невероятный. Этого же просто не могло быть!
– Стрельников Елисей, – они с Лисом проговорили оба одновременно, только девушка тихо, а парень, напротив, громко и уверенно.
– Бакалавриат? – Лилечка на ощупь дотянулась до стопки бумаг и облизнула пухлые губешки.
– Магистратура.
Лис тоже не спускал пристального взгляда с секретарши.
А Докия гадала: ее-то саму он заметил? Или можно склониться над столом чуть ниже, мимикрировать под окружающую среду и молиться непонятно о чем, посылая невнятные даже себе самой запросы во вселенную. Некстати вспомнилось, что волосы – просто собраны в конский хвост, макияж – отсутствует, бесформенная футболка далеко не обтягивает не самые выдающиеся формы, а джинсы удобные, но не модные, и старенькие спортивные тапочки на ногах. Блин!
Заполнять документы Лис сел напротив Докии. Посмотрел изучающе, но и только. А она почему-то одновременно и огорчилась, что, похоже, он ее не узнал, и обрадовалась этому же. Собрала свои листочки и документы покомпактнее, освободив больше пространства для Стрельникова. На долю секунды возникло желание прикрыться, как школьнице, от списывания, но оно быстро улетучилось.
Лис невозмутимо принялся заполнять бумаги. У него изменился почерк. Буквы стали четче и жестче. Докия не могла оторвать взгляда от кончика ручки, выводящей непонятные слова, казалось, Стрельников выписывает незнакомые иероглифы.
А он писал-писал-писал, один документ за другим, заполнял-откладывал, словно всю жизнь только этим и занимался. Пока вдруг не поставил прямо посреди листа какой-то невообразимый росчерк и, толкнув лист в сторону Докии, сказал, обращаясь к Лилечке:
– Кажется, я тут немного напортачил, не дадите еще бланк?
– Какой? – та с готовностью принялась рыться в документах, так и стреляя в Лиса кокетливые взгляды.
Он ответил. А Докия с ужасом читала то, что завершалось на листе росчерком: «Ты специально смотришь так пристально, чтобы меня смутить? Хочешь, чтобы я наделал ошибок? Кислова, не создавай ненужных проблем».
Из секретарской Лис и Докия вышли почти одновременно. Она вперед, а Стрельников нагнал ее уже на лестнице. С обескураживающей улыбкой сграбастал в медвежьи объятия и заявил:
– Ты ничуть не изменилась, Докия! Все такая же маленькая!
– Зато ты – очень изменился, – раздавленно пискнула она.
– Я так рад тебя видеть!
– А по тебе и не скажешь, – девушка не лукавила, он хорошо морочил голову первые минуты.
– Давай рассказывай, как ты, где ты?
– Ну, как видишь, там же, где и ты. Здесь. Первый год магистратуры, но не первый в этих стенах.
Докия до сих пор не могла разобраться в испытываемых чувствах, и получалась мешанина типа овощного рагу, которое она терпеть не могла. Это раздражало, заставляло говорить резко и односложно, хотелось как-то сойти с этой интонации, но колея все затягивала и затягивала.
– Замужем? – Лис бесцеремонно схватил правую руку и проверил на наличие кольца. – Пока нет.
– Может, я не ношу обручалку.
– А ты не носишь? – парень шутливо приподнял бровь.
– Не замужем, – призналась Докия и сообразила, что, наконец, улыбается.
Он на краткий миг отвел глаза, словно заблудившись в своих мыслях, а потом вновь продолжил расспросы: о бывших одноклассниках, о жизни в общем, об этом универе – не давая передышки, хотя они уже вышли на улицу и пошли по дороге. Докия – в съемную квартиру. А Лис – рядом.
Уже у дома парень остановился, оглянулся по сторонам, словно только что проснувшись:
– Стоп. А мы куда?
– Я не знаю, – честно призналась Докия. – Я, наверное, к себе, а ты…
– К себе?
– Квартиру снимаю.
– Ага, – он кивнул, на миг замолчал, а потом предложил: – Тогда, может, в кафе?
Докия оценила: Лис не напрашивался в гости, но и избавиться от нее не спешил.
– Тут есть хорошая кофейня, – сказала она. – Там недорого, но кофе отменный.
Кофейня располагалась в подвальчике: не зная, пройдешь мимо. Небольшое уютное помещение с приглушенным светом, тихой музыкой, особой загадочной атмосферой сказок «Тысячи и одной ночи». Здесь собирались одни завсегдатаи. Новенькие появлялись только по протекции.
Сейчас в кофейне сидело человек пять-шесть, почти все по одному. Казалось, пришедшие – члены тайного клуба, ждущие председателя. Свободными оставались лишь два столика: в углу и на периферии.
– Ого, – Лис удивленно озирался по сторонам, разглядывая миниатюрные эстампы[1], развешанные по стенам. – Никогда бы не подумал, что тут так.
– Как?
– Ну-у… Хорошо.
– Да, – Докии понравилось, что он оценил ее любимое местечко. – Здесь хозяин – турок, женился на нашей девушке и переехал. Я помогала им с рекламой кофейни, – призналась было, а потом смутилась, что Лис подумает, что она хвастается.
Молодые люди уселись за угловой стол, над которым висел небольшой фонарь, рассеивающий вокруг мягкий свет. Почти сразу подошел высоченный седовласый мужчина с основательным пузиком за натянутым кипенно-белым фартуком.
– Евдокия, очен рад! Как поживаете? – мужчина заговорил с легким акцентом и улыбнулся Докии, как старой знакомой. Потом посмотрел на Лиса. – Левент, но можно Лев. Всегда рады новым гостям!
Лис кивнул с легкой улыбкой. И полистав меню, сделал заказ.
– Как всегда? – хозяин вновь повернулся к Докии.
– Да, – ответила девушка. – И разных сладостей по чуть-чуть.
– Понятно, – хозяин кивнул и показал пальцами: – По чут-чут, – и ушел.
– Левент, да? – Лис опять приподнял бровь.
– Да. А его жена сама готовит сладости. Иногда за официанта их сын, но сегодня его что-то нет, – Докия подперла руками подбородок. – Семейный бизнес.
– И много в твоей коллекции подобных местечек? Семейных? – он спросил это так, что сразу становилось понятно – у фразы тысячи неведомых смыслов. – Поделишься?
Докия смотрела на Лиса и понимала, что смешной мальчишка-одноклассник остался где-то очень далеко. Сейчас перед ней сидел незнакомый молодой мужчина, и она понятия не имела, как себя с ним вести.
– Что-то не так?
– Мне кажется, что я тебя совсем не знаю, – вырвалось неожиданное признание.
Лис весело помотал головой:
– Ты просто забыла и вспомнишь. Но для этого надо задавать вопросы.
– Какие же? – Докия с интересом взглянула на парня.
– Ну например…
Он вдруг преобразился и заговорил высоким голосом, по-видимому, изображая ее:
– Какими судьбами тебя занесло в этот город?
Затем вновь вернулся к обычной манере:
– Захотелось что-то поменять. Я ведь учился и работал у отца. Набрался определенного опыта, наверное, пришло время его применить, пожить без оглядки на родительскую поддержку.
Голос Лиса опять поменялся:
– Ты работал у отца?
И тут же вернулся.
– Да!
– А девушка у тебя есть? – пискнул Лис.
И ответил себе нормальным голосом:
– Ну в наше время довольно сложно вести отшельнический образ жизни.
Докия прыснула и прервала этот моноспектакль. Или прервал Левент, принесший два кофе и целый поднос сладостей.
– Угощайтесь с аппетитом! – пожелал он добродушно.
Девушка подцепила с подноса орешек. Облизнула крошку, прилипшую к губе. Посмотрела, как Лис пробует напиток.
– Так есть у тебя девушка, Лис?
Он ответил на взгляд. И промолчал.
Глава 4
Ночью не спалось. Докия лежала на новом диване, довольно ровном, в меру жестком, просторном, но уснуть не могла. В голове все прокручивалась встреча с Лисом. Оставленные без ответа вопросы. Неоправданные ожидания. Глупая девичья неуверенность.
В кофейне Лис и Докия просидели довольно долго. Он рассказал, что сделал операцию на глазах, и теперь прекрасно видит. Она – о том, что родители попали в аварию, папа погиб, мама не совсем здорова, поэтому хотелки Анютки – на Докии. Хорошо, что удается находить небольшие дизайнерские проекты, вести сайты.
Потом у Лиса зазвонил телефон. Он сбросил. Но вызов повторялся и повторялся, наверное, раз пятнадцать. Тогда Лис встал, извинился перед Докией и вышел из зала. Она видела в зеркало, что он перезвонил. Напряженная спина и мимика выдавали не самый приятный разговор. Еще один довод в пользу того, что девушка имелась, а к ней в придачу – сложные многогранные отношения.
Неудивительно, в общем-то. Наверняка на сегодняшнего Лиса делает стойку не одна Лилечка.
Докия допила свой кофе. Пощипала сладости. Когда вернулся Стрельников, предложила закругляться.
– Думаю, у нас обоих был насыщенный день. Мне еще вещи разбирать, – ей хотелось показаться дружелюбной и веселой нынешней одногруппницей, бывшей одноклассницей. – Встретимся в универе, – она положила на стол купюру.
– Убери, – строго сказал Лис.
И Докия поняла: лучше не спорить. И в кафе не встречаться. Держать по возможности нейтралитет.
Докия почти не думала о Стрельникове, пока разбирала вещи по местам, перемывала посуду, нежилась в ванне, смотрела телик, лазила по сети… Почти… Мысли окрепли только тогда, когда она легла спать. И в желудке моментально образовывалась сосущая дыра, тоска по тому исчезнувшему мальчишке в очках.
* * *
У мамы Лиса отпуск закончился. Но мама Докии, тетя Лена, пообещала забирать детей из школы, чтобы все было в порядке. У нее пока отпуск только начинался: как объяснила Докия, скоро у них должен родиться малыш и ее маме еще долго сидеть дома. Будет гулять с братишкой или сестренкой и заодно встречать.
И сообщила:
– Уже коляску купили.
Лис посмотрел на Евдокию и прикинул – если она такая маленькая, каким же будет тот, новый ребенок? Пожалуй, ему даже коляска не понадобится: просто тетя Лена положит его в карман и будет так ходить. Совсем не напряжно.
Но когда выпал снег и Докия стала сестрой маленькой Анечки, у тети Лены перестало получаться забирать ребят после школы. К этому делу привлекли бабушек. А те вечно куда-то торопились. Или норовили угостить той едой, которую считали правильной, например, курагой и изюмом. Или вовсе старались забрать Лиса и Докию по отдельности. И так происходило все чаще и чаще.
Помощь бабушек Лису не понравилась. Он попробовал поспорить, что уже большой, что может самостоятельно отпирать дверь и даже знает, как вести себя с незнакомыми. А уж разогреть себе обед в микроволновке – это вообще пустяки.
Бабушка на все доводы приводила кучу своих: бесконтрольный интернет, маньяки, падение успеваемости, вредный фастфуд… И опека, которая только и ждет, как отобрать у вечно работающих родителей ребенка.
Мама, пожалуй, хотела доверять сыну. Но у бабушки было больше опыта, как ее убедить, и слушаться бабушку мама привыкла с детства. Тем более открытый разговор плавно перетек в приватный по телефону, и Елисей не мог приводить контраргументы. Провал по всем фронтам!
Под гнетом несправедливой беспомощности Лис распсиховался и устроил дома бог весть что, как назвала это мама. Она потом даже пила на кухне «корвалор» или «колварол» – Лис не запомнил, но очень стыдился за свое поведение.
Ему даже захотелось себя наказать. Например, встать на горох, как делали давным-давно, при царе. Или полгода не есть сладкого, а ведь скоро Новый год и подарят много вкусностей…
Он проскользнул к маме на кухню и сказал о своем решении. Мама уставилась на Лиса, будто у него на голове вдруг выросли ослиные уши, а потом потрепала по волосам и чмокнула в макушку.
– Иди спать, Лисенок.
Когда Лис забрался под одеяло, пригрелся и начал засыпать, он услышал, как мама позвонила сначала бабушке и сказала, что решила дать ребенку шанс. А потом, наверное, тете Лене – что, может, дети будут ходить домой вместе, в конце концов, в их время… Дальше он не услышал. То ли мама заговорила тише, то ли навалился сон.
Но снилось что-то приятное и обнадеживающее.
Видимо, тетя Лена согласилась доверить Лису Докию: ведь он такой высокий, что его запросто можно принять за третьеклассника, и серьезный – во всяком случае, ему нравилось так о себе думать. Теперь Лис по полному праву мог брать соседку по парте за руку после уроков и провожать ее до самого подъезда, а потом уже идти к себе.
В полвторого обязательно звонила мама. В три звонил папа. Не каждый день, конечно, если получалось – потому что он чаще всего был в командировке, очень далеко. Спрашивал всякое, а любой разговор заканчивал напутствием вести себя по-мужски и беречь своих женщин.
* * *
Хотя хватит думать о Стрельникове.
Проблема поиска соседки от этого никуда не денется. Платить за квартиру одной – слишком накладно: при Анютиных аппетитах Докия разорится, а сестричка – разорется. Значит, надо что-то решать. Тем более за время проживания в этом городе девушка обзавелась милыми сердцу привычками – та же кофейня, например.
Материальные проблемы наконец-то немного вытеснили из сознания образ Лиса, и Докия заснула. И плевать, что снился опять же он. Неважно, сон есть сон. Лишь отголоски впечатлений, ничего больше.
Последние дни августа пролетели, будто их и не было. Докия связалась со старыми заказчиками по возможным заказам (минус два), познакомилась с новыми (плюс три), пообщалась с матерью и доложила, что живет одна, но надеется найти соседку, прикупила необходимые канцтовары, восстановила абонемент в библиотеке, подключила стационарный интернет… Наступило первое сентября. Голова шла кругом.
Докия в водовороте дел совершенно забыла и про Ельникову, и даже про Лиса. Поэтому почти удивилась, увидев, как оба бывших одноклассника мило общаются перед дверью аудитории.
Алиса хорошо смотрелась рядом со Стрельниковым: высокая, фигуристая, с рыжей гривой и губами уточкой, наращенными ресницами… Хоть сейчас на обложку. Достать фотоаппарат, щелкнуть. Но лучше – прошмыгнуть мимо, что Докия и попыталась сделать.
Ей не дали.
– Кислова! Точно ты! – Алиса заступила дорогу с показательным восторгом и даже обчмокала бывшую одноклассницу. – Я, когда увидела списки, чуть с ума не сошла! Бывает же такое! В чужом городе, через столько лет, и сразу двое! Нам надо держаться вместе! Поддерживать друг друга и дружить.
С чего бы? И для чего? Вроде без особой надобности. С Алисой четыре года не общались, с Лисом – еще больше. В сущности, чужие люди. Не ближе, чем с любым другим одногруппником… Ну или почти.
Мысли пронеслись кометой и упали, разбившись вдребезги о взгляд Стрельникова: ироничный, с легким прищуром. Он словно присматривался: скушаешь или откажешь, никогда же с Ельниковой не дружила. В Докии же сразу сработало упрямство. Годы меняют людей. Не всегда в лучшую сторону.
– Я тоже, Алиса, тебя приметила, – Докия понадеялась, что улыбка получилась искренней и сердечной.
– Надо отметить встречу! – предложила Ельникова. – После пар я позвоню Котику. Он не откажется познакомиться с моими давнишними друзьями!
«Друзьями?» – Лис беззвучно, одними губами спросил Докию, пользуясь, что Алиса не видит, и повел бровью.
– А Котик – это..? – Докия сделала выразительную паузу.
– Муж, – не подвела Ельникова.
– Фамилию ты, как я понимаю, не поменяла? – это уже вступил Лис.
– Поменяла, – закивала Алиса, как китайский болванчик. – Но мы поженились буквально на той неделе, – она помахала пальчиками правой руки с весомым бриллиантом на безымянном, – а списки были, наверное, напечатаны раньше. Так что я теперь… Барабанная дробь, ребят! …Елкина.
Она расхохоталась. Заливисто и звонко. В тон раздавшемуся звонку.
– О! Уже? – Алиса буквально потянула за собой Докию, шепча, что надо поговорить «обо всем-всем».
Что именно скрывалось за этим «всем-всем», Докия не слишком понимала, да и записывать Алису в сердечные подруги не собиралась, но не отпихиваться же.
Лис тоже не отставал. Они так втроем, почти паровозиком, и вошли. Уселись на предпоследний ряд. Преподаватель запаздывал. Зато другие сокурсники оглянулись с интересом.
Докия кивнула знакомым, планируя поспрашивать потом про возможное соседство. Алиса, как вариант, отпадала, и ее замужество не причина. Лис тоже. Но и к концу пар проблема не решилась, кто-то уже с кем-то снимал, кого-то устраивало общежитие.
Зато бывшая Ельникова пригласила к себе всю группу, отметить и начало учебного года, и магистратуру, и знакомство. Набралось, наверное, человек двадцать.
– Котик, закажи кейтеринг, – жеманно тянула Алиса в трубку. – И пусть Тимур заберет нас от универа.
Докии было смешно. Обезьяну изменил труд, Ельникову – богатый муж, и она буквально упивалась своим семейным положением, светилась радушием и гостеприимством, хоть за все время учебы никого из класса к себе ни разу не пригласила.
Глава 5
Докия праздновать не хотела. Надеялась слинять. Но когда у крыльца универа остановился мини-автобус, Алиса с педантичностью школьного экскурсовода проследила, чтобы в него сели все, включая бывших одноклассников.
– Ребята! За начало учебного года! – она, как фокусник, извлекла из-под сиденья коробку с шампанским и пустила по салону одноразовые стаканчики.
И когда она только успела так измениться? Даже на выпускном Алиса не отжигала. А тут вдруг такое веселье.
Лис словно прочитал мысли Докии. Подсел к ней и скорчил рожу:
– Атака клонов?
– Наверняка, – согласилась, опрометчиво делая слишком большой глоток шампанского, пузырьки буквально вонзились в нёбо, шмальнули салютом в нос и выбили слезы.
– А нас везут на опыты? – Стрельников, видимо, на полном автомате оттер их большим пальцем, очертив овал лица Докии.
– Ты сразу так пессимистично, – она едва нашлась, что ответить, мысли спутались, подобно дорожкам в детском лабиринте. – Может, мы интересны им коммуникативно?
Они замолчали разом. Докия даже не заметила, как выпила шампанское, и теперь мягкий стаканчик мешался в руках. Лис тоже, похоже, не знал, куда деть свой. В конце концов, забрал у нее, сложил один в один и ловко закинул в опустевшую коробку.
Алиса попросила водителя включить музыку, и теперь в салоне гремела дискотека девяностых прошлого века – видимо, что было. Но в общем-то напряга в атмосфере не чувствовалось. Расслабились все. Кто-то даже подпевал. Разговоры текли ровным ручейком по салону и носили туда-сюда бывшую Ельникову.
– Интересно, назад нас тоже довезут? – Докия глянула в окно и убедилась, что они выехали за город.
– Утром, – кивнул Лис, – к первой паре. Как там… «Видели ночь, гуляли всю ночь до утра-а»[2], – пропел он довольно сносно, учитывая гремящую музыку.
Докия ошарашенно вытаращила глаза, надеясь, это он так пошутил.
– Алиса, твой муж – олигарх? – кто-то громко озвучил витающий в воздухе вопрос.
– Почти! – звонко отозвалась та. – Вот повезло мне, правда?
Докии показалось, последняя фразочка адресовалась именно ей. Иначе к чему взгляд, направленный в сторону бывших одноклассников? Спрашивать у Лиса, так ли это, было бесполезно: он уже отвернулся куда-то назад и перешучивался с парнями.
Котику оказалось к пятидесяти. Коротко стриженные, темные с сединой волосы, очки-хамелеоны и легкий перебор веса – ровно на столько, чтобы не казаться ни натренированным качком, ни обрюзгшим жирдяем, – ему шли. Холодок в глазах, абсолютно не сочетающийся с улыбкой и безупречными манерами, вызывал интуитивное опасение. Но, в конце концов, может, явившаяся компания его отвлекла от важных дел.
Он подал руку Алисе и приветственно поманил:
– Прошу.
На открытой террасе стоял стол, туда-сюда сновали несколько официантов в униформе, расставляя закуски, аппетитно тянуло дымком шашлыка.
Алиса вспорхнула бабочкой. Показала, где помыть руки, где примоститься на необременительный отдых с бокальчиком игристого, где поиграть в напольные шахматы – высотой с пятилетнего ребенка, на клетках в полметра каждая. Она хвалилась, будто это все было лично ее заслугой и достижением. А Елкин смотрел на это с легкой усмешкой.
Докию почему-то напрягала эта усмешка. Вроде бы внешне приятный мужчина, немногословный, покладистый, позволяет жене играться в радушную хозяйку, но… Чего именно «но», понять не получалось.
Другим вечеринка нравилась. Гоготали, отмечали начало учебного года, завидовали, не по-злому, конечно, а так, по-белому. Хотя – кто знает, что за мысли витали в их головах?
Усевшись в плетеное кресло с бокалом и тарелочкой с закусками, Докия постаралась поймать общее настроение. Глупо чувствовать себя одинокой среди своих же одногруппников, резвящихся не хуже подростков на школьной вечеринке.
Алиса, проходящая мимо, на миг остановилась:
– Все хорошо?
– Отлично!
– Ты какая-то напряженная.
– Нет, – Докия убежденно мотнула головой. – Слегка устала.
Алиса улыбнулась и ушла.
Официанты разносили шашлык, освежали стол. Рядом с Докией в другое кресло бухнулась Юля Никитина и вздохнула:
– Такой приятный нежданчик! А мы сегодня собирались пожрать пиццы после универа, отметить начало учебного года.
– По-моему, пицца там тоже где-то была, – улыбнулась Докия, показав на стол.
– Не-не-не. Я лопну! – Юля воровато оглянулась по сторонам, а потом приподняла футболку и расстегнула джинсы. – О! Кайф! – Она помолчала немного, а потом поинтересовалась: – А ты давно ее знаешь?
– Кого?
– Алису.
– Сто лет. Учились вместе с первого класса.
– Повезло. Классная девчонка!
* * *
Валентина Максимовна поймала Лиса за лацкан пиджака:
– Стрельников, куда бежим?
– Бежим, – Лис задумался и, чтобы потянуть время и придумать ответ, снял очки и принялся протирать стекла, – бежим…
– Да?
– На свидание он бежит. К своей Дуське-Марфуське, – прошипела проходящая мимо Ельникова.
Санкина, как всегда шедшая рядом, прыснула:
– Ну не глупые ли? Какие свидания? Утром! За десять минут до урока!
– Девочки! – осекла обеих Валентина Максимовна. – Вы же дружите, и Елисей с Докией дружат. Кстати, – учительница вновь переключилась на него, – а почему Докия сегодня не пришла? Заболела?
– Нет! Я не знаю, мне надо очень, сейчас звонок будет, – Лис заволновался, запутался в словах и от избытка эмоций начал перетаптываться на одном месте.
– Так тебе в туалет нужно? – догадалась Валентина Максимовна. – Что ж ты молчишь. Беги, солнышко.
Хорошо, что она не смотрела вслед, когда он метнулся к лестнице, а потом вниз, в раздевалку.
– Ты долго! – Докия ждала его, придерживая соскальзывающую вниз юбку обеими руками. – Сейчас звонок будет.
– Успеем, – он махнул, проворно стягивая с себя брюки, оставшись в одних трико, впервые согласный с мамой, что надо их пододевать вниз.
– Они мне большие, – расстроилась Докия – штанины не только собрались гармошкой, но еще и волочились по низу.
Лис нахмурился, подтянул до самой крайней дырочки ремень, потом присел и принялся сосредоточенно подворачивать штанины. Получалось не совсем одинаково, но зато, как обычно говорила на примерках мама, главное, что село в поясе.
– Ты просто не ходи никуда. Придешь в класс и сиди.
Они даже успели в класс до звонка. И совсем не удивились прилетевшему в спину:
– Тили-тили-тесто! Жених и невеста! По полу катались, вместе целовались!
* * *
Докия не стала разуверять собеседницу. Перед ней Алиса предстала в довольно благоприятном образе, зачем портить впечатление детскими воспоминаниями. Как говорится, кто старое помянет, тому глаз вон. Лучше поменять тему:
– Не слышала, никто квартиру снять не хочет?
Юля хихикнула:
– Я. Но меня никто из моего караван-сарая не отпустит. Знаешь, какая у моей матери любимая семейная байка?
– Какая?
– Что в одной трехкомнатной квартире в девяностых у них жило пятнадцать человек, и никто не ныл, кредита не взял, накопили денег и съехали. Вот, я в стадии накопительства, – Никитина достала кошелек, перевернула и потрясла. – А что?
– Ищу соседку, – призналась Докия, – чтоб платить пополам.
– Если про кого услышу, скажу, – пообещала Юля.
Часам к одиннадцати вечера к воротам снова подрулил мини-автобус с тем же водителем, громко известившим, что доставит всех к универу. Официанты недвусмысленно стали разбирать столы. Значит, все-таки Стрельников пошутил начет ночевки. Вечеринка подошла к концу.
У Алисы ощутимо испортилось настроение. Она стояла со скрещенными на груди руками и провожала гостей разом потухшим взглядом. Даже на доброжелательное Докии:
– Спасибо! Все было здорово! – только усмехнулась и сухо кивнула.
Даже ее Котик, и тот провожал не в пример теплее, едва ли не каждой гостье поцеловав ручку. Впрочем, Докия предпочла бы избежать такого внимания. Она едва удержалась, чтобы совершенно по-детски не вытереть ладонь о джинсы.
Лис дремал на заднем сиденье, прикрыв лицо ладонью. Рукав рубашки задрался, приоткрыв обхватывающий запястье стильный кожаный браслет. Взгляд Докии отчего-то буквально прилип к нему. Она пялилась и пялилась, пока не спалилась, заметив взгляд Стрельникова сквозь пальцы. Ничего не оставалось, как поскорее юркнуть к Юле, увлеченно обрабатывающей в телефоне фотки.
Та выбирала фильтры, обрезала ненужное, подгоняла тона и контрасты. Через несколько минут похвасталась:
– Смотри. Скажи, круть?
– Ага. Ты прямо профи.
Юля довольно улыбнулась.
Докия не льстила. Фото получились естественно и симпатично. А вот Алису камера показала потерянной, что не стыковалось с ролью молодой жены местного олигарха.
На паре снимков засветился Лис. И оба раза, смущенно сообразила Докия, смотрящим в ее сторону… А она и не замечала его внимания.
Докия кинула короткий взгляд на Стрельникова. Тот, словно почувствовав, дернулся и приоткрыл глаза.
– Приехали?
– Нет, спи, Лис, – мотнула головой.
Он кивнул и снова задремал.
– Почему Лис? – удивилась Юля.
Докия вдруг почувствовала, будто ее поймали на чем-то очень личном. Но ничего, кроме правды, в голову не пришло:
– Елисей же. Как привыкла, так и назвала. Мы тоже учились вместе в школе до седьмого или восьмого класса, – сделала вид, что не помнит, – потом он с семьей переехал.
– А-а-а, – протянула собеседница и кивнула понимающе. – Еще один одноклассник. – Она с улыбкой сфоткала дремлющего Стрельникова. – Я тебе перешлю… Ты от универа далеко живешь?
– В паре кварталов. А что?
– Тогда я к тебе, можно? А то до дома переть и переть, – она показательно зевнула. – И спа-а-ать хотца!
На ночевку, смешно взметнув брови и молитвенно сложив руки, попытался напроситься и Лис, правда позже, когда ребята уже высадились из автобуса:
– Приютите бедного странника?
– Боюсь, у меня только два спальных места, оба заняты, – строго ответила Докия, не поддержав легкомысленного настроя.
– Я могу на дверном коврике, на полу, в кухне, в ванной…
– Не можешь, Лис. Все мальчики предварительно проходят собеседование у квартирной хозяйки.
– Я готов! – он гусарски отсалютовал и прищелкнул пятками, слегка покачнувшись.
Перебравший фигляр!
– За несколько дней до визита, – обрубила Докия.
– А проводить?
– Не стоит.
– Понял, – смиренно кивнул Лис и отстал.
– Сурово ты, с бывшим одноклассником, – немного удивленно проговорила Юля.
