”Майя - Иллюзия” E-Book

Owen Jones

• Herausgeber: Tektime
• Kategorie: Sachliteratur, Reportagen, Biografien
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 506

Veröffentlichungsjahr: 2022

Beschreibung

Теперь, когда Лек достигла того, о чем мечтала пятнадцать лет, она начинает задумываться, стоило ли оно того.

Das E-Book ”Майя - Иллюзия” wird angeboten von Tektime und wurde mit folgenden Begriffen kategorisiert:
девочки из паттайи;паттайя;таиланд;таиланд;деревенская жизнь таиланд;смешанные браки таиланд

Leseprobe

МАЙЯ - ИЛЛЮЗИЯ

Книга третья из серии

«Что скрывает улыбка»

История Лек, «девочки» из Паттайи

ОУЭН ДЖОНС

Переводчик:

Даша Елсова

Copyright © 2022 Owen Jones

Behind The Smile: Maya - Illusion

by Owen Jones

Опубликовано на Megan Publishing Services

(https://meganthemisconception.com)

Право Оуэна Джонса считаться автором данной книги защищено в соответствии с секциями 77 и 78 Закона об авторском праве, промышленных образцах и патентах 1988 года. Моральное право автора защищено.

Эта книга является художественным произведением, все события, места и персонажи являются вымыслом автора или используются в таковом качестве.

Условия продажи

Книга продается при условии, что ее дальнейшее распространение, продажа, аренда или перепродажа, самостоятельно или через посредников, в обложке и состоянии, отличных от тех, в которых она опубликована, запрещена.

http://facebook.com/OwenInThailand

http://twitter.com/owen_author

http://owencerijones.com

Подписывайтесь на нашу рассылку о книгах Оуэна Джонса здесь::

https://meganthemisconception.com

Книги серии

«Что скрывает улыбка»

История Лек, «девочки» из Паттайи»:

«Что скрывает улыбка»: «Daddy’s Hobby»

«Что скрывает улыбка»: «Воодушевляющее будущее»

«Что скрывает улыбка»: «Майя - иллюзия»

Behind The Smile: The Lady in the Tree

Behind The Smile: Stepping Stones

Behind The Smile: The Dream

Behind The Smile: The Beginning

ПОСВЯЩЕНИЕ

Эта книга посвящается моей жене и ее семье, которая всегда заботилась обо мне самым замечательным образом и обеспечила мне время и место, чтобы заняться написанием книг. Никто не смог бы принять меня в семью с большим радушием. Я наслаждался каждой минутой, проведенной в Таиланде, по большей части, именно благодаря им.

БЛАГОДАРНОСТИ

Девушку на обложке зовут Чалита.

Пожалуйста, задавайте мне вопросы о ее работе, и я переадресую их ей.

Оуэн Джонс

Оглавление

1 ГРОМ СРЕДИ ЯСНОГО НЕБА

2 ПОЕЗДКА В ЛАОС ЗА ВИЗОЙ

3 СМЕРТЬ СОСЕДКИ

4 ФРУКТОВЫЙ САД

5 СТО ДНЕЙ

6 СЕМЕЙНЫЙ БИЗНЕС

7 ЛЕТНИЕ КАНИКУЛЫ

8 СОНГКРАН

9 БИЗНЕС-ПЛАНЫ АЙР

10 ТОРЖЕСТВЕННОЕ ОТКРЫТИЕ

11 РАСТУЩЕЕ ПРОЦВЕТАНИЕ БААН СУАЙ?

12 ВЫСШЕЕ ОБЩЕСТВО

13 МЕСТНОЕ ОБЩЕСТВО ФАРАНГОВ

14 ANOTHER ONE BITES THE DUST11

15 В БОЛЕЗНИ И В ЗДРАВИИ

16 УПАВШЕЕ ДЕРЕВО

17 ДЕЛОВАЯ ПОЕЗДКА

18 КНИГА КРЕЙГА

19 ШЕРСТЯНАЯ СВАДЬБА

20 НАЧАЛО СЕЗОНА ВЕЧЕРИНОК

21 ПОВОРОТ СУДЬБЫ

22 АГЕНТСТВО ПО ТРУДОУСТРОЙСТВУ “САНУК”

23 ОПЕРАЦИЯ ПО СПАСЕНИЮ

24 РОЖДЕСТВО И НОВЫЙ ГОД

25 МАЙЯ — ИЛЛЮЗИЯ

1 ГРОМ СРЕДИ ЯСНОГО НЕБА

Лек ждала Крейга в его кабинете. Она несколько дней набиралась храбрости, но именно в тот момент, когда она решила все рассказать, он ушел в туалет. Она знала, что, если он не вернется поскорее, она расплачется и не сможет ему ничего сказать.

Она услышала, как Крейг смывает, и приготовилась, но тут включился душ. «Надо ему принимать душ именно сейчас», - подумала она, но решила быть справедливой: он же не знал, что она хотела с ним поговорить. Сейчас они так редко говорили друг с другом.

Чтобы отвлечься, Лек начала протирать платком стол и вещи на нем от пыли, но уже чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Почему он, черт возьми, так долго?

Она пошла на кухню и налила Крейгу вторую чашку кофе, принесла ее в кабинет, расчистила для нее место среди хлама и аккуратно поставила ее на стол.

Щелк! Замок двери в ванную открылся со звуком взводимого курка пистолета.

Несколько секунд спустя Крейг зашел в кабинет и удивился, увидев в нем Лек — обычно она уходила несколько часов назад на ежедневную прогулку и посещение друзей, она пила с ними кофе, а потом и обедала.

- Привет, телак, как ты себя чувствуешь сегодня утром? - он поцеловал ее в висок и сел. - Спасибо за кофе. То, что нужно.

Этого хватило, чтобы она расплакалась. По ее лицу потекли слезы, хотя она не издавала ни всхлипа, ни звука.

- Ох, Крейг, мой милый! Я так несчастна… Я думаю, я должна вернуться в Паттайю и снова работать в «Daddy’s Hobby», если Бэу меня примет. Мне так жаль, мой дорогой.

- Я не понимаю… «если Бэу тебя примет». Мы же говорили, что будет, если ты поедешь в город и устроишься на работу. Стоимость нашей жизни в городе намного превысит твои возможные заработки…

- Нет, милый. Я не говорю что мы переедем в Паттайю… я говорю, что поеду одна. Я могу жить в дешевой комнате с другими девушками, как раньше. Ты… не можешь поехать со мной. Ты должен остаться здесь…

- Что? Ты говоришь, что хочешь вернуться в Паттайю и работать в баре, а я должен сидеть дома и ждать?

- Да, но не ждать… Я не вернусь. Ты можешь остаться здесь… развестись… делать, что хочешь. Ты можешь найти новую даму, хорошую даму, которая сможет позаботиться о тебе, а я… Я не знаю, что я буду делать, но это будет без тебя. Мне очень жаль.

Договорив, Лек взяла себя в руки и перестала плакать, но заплакал Крейг, когда до него дошел весь смысл сказанного.

Для него это стало неожиданностью. Он не видел никаких предпосылок. Ни намека. Он посмотрел на Лек, которая спокойно смотрела в ответ в его полные слез глаза.

- Но почему, Лек? Что к этому привело? Я совсем не понимаю.

- Я не знаю, с чего начать, Крейг, но я несчастна уже некоторое время. Я ожидала большего. Я думала… Десять лет я ждала героя, который спасет меня, и все эти десять лет я работала и терпела унижения, но продолжала работать и мечтать о лучшей жизни. Потом я встретила тебя и решила, что мои мечты сбылись… я говорю неправильно. Это не твоя вина, но я ожидала большего и хочу большего, чем… это.

Мы вместе почти восемь лет, женаты пять или шесть, но я сейчас беднее, чем была, когда работала. Я знаю, что это — не твоя вина, Крейг, ты трудишься изо всех сил, но… ну, ты знаешь, у нас ничего нет, и я не хочу жить так.

Сум уже год учится в университете, и это стоит… Я хочу, чтобы моя дочь закончила университет, но не думаю, что с твоими заработками мы сможем это оплатить. Я и сама попыталась стать лучше; я вернулась в школу, но для меня нет работы здесь, в Баан Суай. Если бы у нас была машина, может быть, я нашла бы работу где-нибудь неподалеку, но… ее нет.

У меня нет выбора, Крейг. Моя семья значит для меня все, а моя дочь — еще больше. Мне очень жаль.

- Ух ты! Я приехал сюда не для того, чтобы спасти тебя и помочь твоей семье, я приехал сюда, потому что полюбил тебя и думал, что и ты меня любишь. Помощь твоей семье для меня — второстепенная задача. Я всегда говорил тебе, что сделаю все возможное, чтобы помочь твоей семье; так я и делал, хотя они ни о чем и не просили.

- Да, я понимаю, но тогда я не понимала разницы между фарангами и тайцами, как и ты. Это была случайность…

- Что? Наша любовь - «случайность»? Мой переезд сюда, покупка дома, на который я не имею прав, и работа по пятнадцать часов в день на протяжении восьми лет - «случайность»?

Лек, Лек, Лек, ты так меня обидела…

- Ну ладно, счастливая случайность, но сейчас моей дочери нужны деньги, а у меня их нет. У тебя есть?.. Нет? Значит, мне нужно их достать. Или ты сможешь? Если ты не сможешь, я должна. Моя мама не может дать; моя семья не может дать. Ты думаешь, Сум должна работать на выходных и по ночам? В гамбургерной она не сможет заработать на учебу в университете, так что же ей делать? Идти в бар, как мне?

Да я скорее убью. Я скорее украду… но лучше я пойду работать, а потом решусь воровать и убивать. Если у тебя есть хорошие идеи, Крейг, пожалуйста, скажи мне, потому что я не хочу снова уезжать.

Теперь плакали они оба, и Крейг встал, чтобы обнять жену, судорожно придумывая, как можно спасти брак.

Через несколько мгновений Лек отстранилась:

- Прости, Крейг, но объятиями и слезами делу не поможешь. Что-то нужно делать, и если я должна уехать, то нам от этого легче не будет. Ты понимаешь, почему я должна так поступить, а я понимаю, что ты не можешь мне помочь.

- Я уеду через два дня. Ты хочешь, чтобы я ушла из твоего дома сейчас?

- Нет, нет, не сейчас, Лек… Я думаю, тебе нужно было по крайней мере рассказать мне о наших тратах и нехватке денег. Я никогда не спрашивал тебя, потому что считал, что у тебя все под контролем, а теперь ты предъявляешь мне вот это! Или ты и вправду хочешь уехать?

- Я не лгу тебе, мой муж, но я не всегда говорила тебе всю правду. Я пыталась, много раз, в начале — даже каждый раз, но нам мешал языковой барьер, и… легче было молчать.

Когда я работала в «Daddy’s Hobby», я делала много вещей, которые не хотела делать, потому что была должна. Я не хочу говорить о них больше, если ты не спросишь, а это — твое право, пожалуй.

Так вот, я отложила некоторую сумму на образование Сум. И Гунг, когда умерла четыре или пять лет назад, оставила мне пятьсот тысяч батов. Какую-то часть я отдала ее родственникам, но большую часть оставила себе.

Сейчас от нее осталось немного. Здесь я годами скучала от безделья и проиграла много денег в карты. В прошлом году я заплатила за обучение Сум и несколько лет добавляла из этой суммы к тем деньгам, которые ты давал мне на еду.

Я не смогу заплатить за следующий год обучения, и не могу купить ей одежду, книги и ноутбук, которые ей нужны сейчас, чтобы нормально учиться. Я не хочу, чтобы в университете она выглядела бедной! Она — первая из нашей семьи, кто поступил в университет, и я хочу, чтобы ей были предоставлены все возможности.

Возможно, из-за этого я потеряю тебя… но я сделаю это, если должна, мой дорогой, потому что не знаю, что еще можно сделать.

Несколько слезинок покатилось по ее щекам, но она быстро вытерла их рукой.

Крейг смотрел на пол, красиво выложенный плиткой, и чувствовал себя абсолютным неудачником.

- Но сейчас ты заплатила за учебу, правда? - спросил он, не глядя ей в глаза. - Когда тебе понадобятся еще деньги для Сум?

- Примерно через полгода. Я плачу за учебу два раза в год, но даю Сум деньги на жилье и жизнь каждый месяц.

- Значит, у тебя есть еще полгода?

- Нет, я должна начать работать сейчас, чтобы давать Сум деньги каждый месяц, а через полгода заплатить за учебу. Если я буду ждать, станет слишком поздно.

- Хорошо, Лек… Жаль, что ты не заговорила об этом раньше, но, пожалуйста, дай мне несколько часов подумать над этой проблемой, не действуй сразу. Предположим, у тебя есть две недели… ты можешь подождать две недели?

Лек кивнула и положила руку ему на плечо.

- Конечно, я могу подождать две недели.

Крейг все еще был потрясен. Он накрыл ее руку своей и медленно погладил несколько раз.

- Жаль, что ты не рассказала мне об этой проблеме раньше, Лек, серьезно. А теперь нам нужно спешить, спешить, спешить, но, слава Богу, у нас есть… эмм… две недели, да? Что ты собираешься делать сегодня?

- Я несколько дней готовилась об этом заговорить… Сейчас у меня нет никаких планов. А у тебя?

- Нет, но я знаю, что сейчас работать не смогу… Почему бы тебе не пойти к маме, а я пока подумаю?

Лек была рада поводу уйти и побыть одной, как и оправившийся от шока Крейг.

Когда Лек ушла, он одним глотком допил свой холодный кофе, взял ноутбук и отправился в магазин, где в основном и думал. Дома он занимался рутинной работой, а в магазине Нонг — глубоко размышлял, обычно с несколькими бутылочками ледяного пива. Наблюдение за деревенской жизнью, как люди снуют по своим делам, и успокаивало, и вдохновляло его.

Он сел за столик снаружи магазина и стал ждать, когда Нонг его заметит. Он пил у Нонг уже восемь лет, но они все еще не могли вести осмысленный диалог. У Нонг, похоже, не было способностей к языкам, а Крейг большую часть времени пытался зарабатывать деньги, учить тайский ему было некогда.

Он смотрел перед собой отсутствующим взглядом, пока Нонг не обратилась к нему по-тайски:

- Здравствуйте, мистер Крейг, как вы сегодня?

- Сабаай ди, кап, - «Отлично, спасибо». - Кхун дуай, май? - «Ты тоже?»

- Да, спасибо. Пиво сегодня очень холодное.

Нонг всегда так говорила, но пиво и правда всегда было холодным.

Крейг сгорбился, сидя на скамейке, и вытянул ноги перед собой. С улыбкой он подумал, что, если бы он курил, то, как сказал бы Шерлок Холмс, это была бы проблема на две трубки.

«Почему она не упоминала об этом раньше? Почему эта катастрофа такая внезапная? А самое главное, почему, если она верила в карму — а она верила — думала, что может изменить карму дочери?» - сейчас он не находил в этом смысла, хотя новости Лек ранили его, как пуля.

Проблема была в том, что Лек, похоже, была уверена, что единственным путем вперед должно стать ее возвращение в бар. Так что, правильны ли ее религиозные взгляды или нет, но она, скорее всего, оставит его через четырнадцать дней.

Крейг знал, что воля у Лек железная. Если она говорила, что сделает что-то, она так и делала, если только не находила очень вескую причину против. А единственной достаточно веской для нее причиной были деньги, так что ему нужно было их достать.

Или оборвать связывающие их с Лек узы - разлюбить ее.

Деньги или любовь?

Вот в чем вопрос.

Лек уже решила, что выбирает деньги, хотя и не из эгоистичных соображений. Но Крейг знал, что только отчасти — она не сможет вынести позора, если ей придется забрать Сум из университета из-за нехватки денег.

Хотя он и понимал механизмы ситуации, но найти решение не мог. Он любил Лек, но она предлагала ему достойное завершение. Никто не обвинил бы его, если бы он бросил ее и ушел. Она сама сказала ему, что он теперь сам по себе.

Некоторое время Крейг размышлял, не предлагает ли Лек завершить отношения с такой легкостью потому, что нашла кого-то другого, но он отмел эту идею, отчасти потому, что у него не было никаких подтверждений, а отчасти — потому что ему было слишком больно думать о такой вероятности. Он верил, что Лек искренне переживала за будущее своей дочери, и это помогло ему принять решение, уехать или остаться.

Ему нужно было выпить еще. Дело было не в том, что он не хотел оставаться. Проблема была в том, не возникнет ли этот вопрос снова, когда Сум понадобится дом, первая машина, когда у нее непременно появятся дети, в конце концов. Сум, как и Лек, воспитывала бабушка, и он знал, что и Лек ждет своей очереди воспитывать внуков.

Крейг не ждал, но года через три-четыре внуки у них, скорее всего, появятся.

Нонг увидела пустую бутылку и тут же принесла еще одну.

Выбор перед ним стоял следующий: продать все, что у него оставалось в Великобритании и остаться с Лек в деревне, которую привык называть домом, присматривать за детьми Сум, или поставить точку и двигаться дальше.

Трудный выбор.

∞

Лек пошла к маме, которая жила от них через улицу, ближе, чем на полпути к магазину Нонг. Она еще ни с кем не обсуждала свою проблему, потому что многое зависело от Крейга, но готова была стиснуть зубы и вернуться к работе, если так все обернется.

Она готова была принять собственную неудачу, но не собиралась позволять судьбе повлиять на будущее Сум, если могла что-нибудь изменить.

Если Крейг их покинет, так тому и быть. Теперь решение было за ним. Она предоставила ему шанс уйти и две недели, чтобы решить, как поступить. Ей оставалось только взять себя в руки и приготовиться к тому, что принесет ей карма. Она любила Крейга, но Сум она любила больше, а за себя совсем не переживала.

После восемнадцати лет мечтаний и кошмаров о будущем Сум Лек предпочитала не оставлять ее на милость судьбы. Возможно, ее дочь окажется недостаточно умной, чтобы сдать экзамены, но она на них придет, и нехватка денег ей не помешает.

Она сидела рядом с мамой, но та видела, что она чем-то озабочена, и нарезала и очистила для них несколько фруктов, притворяясь занятой, пока ее дочь не сделала первый шаг.

- Мама, что ты думаешь, если я перееду в Бангкок, чтобы быть ближе к Сум, если понадоблюсь ей? Я думаю, что сейчас принесу больше пользы там, чем здесь. А как думаешь ты?

- Я думаю, Лек, что решение за тобой, но что об этом думает Крейг? Он — твой муж, ты должна задавать этот вопрос ему, а не мне.

- Да, я знаю, но… я не уверена…

- Я никогда не ходила за тобой по пятам, когда ты росла. Я поступила неправильно? Почему ты думаешь, что тебе нужно быть с дочерью, а не с мужем?

Сум должна совершить свои собственные ошибки, как и все мы — это часть взросления. Ты будешь с ней и тогда, когда она повстречает своего первого возлюбленного?

- Я бы хотела, да! И если он окажется недостаточно хорош, я…

Лек увидела смешинку в глазах матери, хотя ее рот не улыбался.

- Ты можешь сделать только то, что возможно сделать. Ты не могла быть с Сум в первые десять лет ее жизни, но это не так уж и плохо. Я старалась, как могла, и последние восемь лет ты с нами. Сум — хорошая, здравомыслящая, умная девочка, пора предоставить ей свободу действий — пусть продемонстрирует, чему она научилась — не удерживай ее в рамках.

Она может решить, что ты считаешь ее глупой, а ты же этого не хочешь, правда? Особенно теперь, когда она учится в университете в большом Бангкоке с богатыми детьми. Они и так разовьют в ней достаточно комплексов.

О чем ты волнуешься на самом деле?

- О деньгах, мама, сказать по правде. Я хочу, чтобы прямо сейчас на моем счете в банке лежали деньги на оплату всех четырех лет ее обучения в университете, чтобы быть уверенной, что она не вылетит из него из-за денег. Я хочу видеть их в сберкнижке.

- Да, я понимаю. Всем нам хотелось бы иметь достаточно денег в банке, чтобы быть в безопасности, но, к несчастью, у людей из рабочего класса, таких, как мы, все по-другому. Так что же говорит обо всем этом Крейг?

Лек не хотела говорить, что не посоветовалась с ним и серьезно подумывала вернуться к работе, и сказала:

- Он не хочет жить в Бангкоке. Да и я тоже, потому что не знаю там никого, кроме Чалиты и ее мужа, и не могу просто торчать с ними все время. У сестры - собственная жизнь. Может быть, я буду жить в Паттайе, она всего в часе езды.

Крейг думает, что у нас не хватит денег, чтобы жить в городе, и он, возможно, прав. Мне придется найти работу, чтобы оплачивать квартиру и учебу в университете…

- Понятно, - медленно сказала ее мама. - Вот как, значит? Сколько тебе сейчас? Тридцать девять, сорок? Ты точно еще не старая, но слишком старая для некоторых видов работ, ты так не думаешь? Предполагаю, твои возможности будут ограничены твоей квалификацией, отсутствием опыта и возрастом. О какой работе ты думаешь?

- Я не знаю, мама. Я умею только работать в баре и немного вести бухгалтерский учет. Возможно, я смогу устроиться кассиром в бар или администратором в отель, или встать за прилавок магазина.

- Разве сейчас не нужен диплом, чтобы считать деньги? Мне кажется, нужен, если только тебя не устроит на работу родственник. Ты говорила об этом с Бэу?

- Нет, пока нет. Я только что рассказала об этом Крейгу, и он ушел к Нонг все обдумать и напиться, полагаю. Он воспринял эти новости довольно тяжело, но и я вроде как сообщила об этом внезапно.

- Я-то шокирована, даже не представляю, что чувствует он. Он оставил все, чтобы приехать сюда и быть с тобой. Всех своих друзей, родственников, связи… а теперь ты бросаешь его. Не очень-то приятная перспектива, а? К тому же теперь, когда он потратил почти все свои деньги. Ты выглядишь бессердечной, моя милая, хотя я и знаю, что ты думаешь только об обеспечении будущего Сум.

Но вы с Крейгом теперь женаты и должны действовать сообща. Тебе кажется, что это - только твоя забота, но это не так. Возможно, мы и не сможем помочь тебе деньгами, но мы будем скучать по тебе, если ты снова уедешь. Последние восемь лет, когда ты была с нами, мы жили так… так по-домашнему, как в старые добрые времена.

И Сум. Ты говорила с ней о своей идее переехать поближе к ней? Может быть, она хотела больше свободы. В этом же одно из преимуществ учебы в другом городе, разве нет? Узнать о жизни в «реальном мире», самостоятельно встать на ноги. А ты поедешь к ней критиковать каждую ее ошибку.

Послушай совета старой женщины, не бросай тех, кто тебя любит больше всего. Найди такой способ решения проблемы, с которым мы или Крейг сможем тебе помочь. Поговори с ним серьезно, а не просто скажи, что все должно быть так. У него тоже есть гордость, и если ты загонишь его в угол, он может оставить тебя, о чем, как я думаю, ты рано или поздно пожалеешь. Скорее рано.

Сум тоже будет скучать по Крейгу. Мы все будем по нему скучать. Мы все привыкли к нему и его странному поведению. Иногда он — как глоток свежего воздуха.

- Как думаешь, мама, мне сейчас нужно пойти к нему?

- Решай сама, Лек, но, возможно, будет лучше, если он еще немного обдумает вашу ситуацию. Дай ему еще час, ты и сама тогда успеешь придумать, что ему сказать, и приготовить что-нибудь вкусненькое. Что он любит? Ах да, паненг. Приготовь для него паненг с любовью, и если он не вернется домой к тому времени, как он будет готов, отнеси миску к нему в магазин.

- Спасибо, мама, ты всегда знаешь, что и когда сказать… а я… ну, я всегда спешу, и… Я унаследовала это от папы? Я попробую. Ты тоже хочешь карри? Я приготовлю достаточно на нас всех.

∞

Крейг допивал четвертую пинту, когда рядом с ним появилась Лек. Он учуял ее раньше, чем увидел — то есть, он почувствовал, что где-то поблизости готовится его любимое тайское блюдо.

- Привет, телак. Я принесла тебе поесть. Ты не ел весь день, а пить, не закусывая, нехорошо, - как только она упомянула выпивку и недовольство ей, она тут же об этом пожалела.

- Какая разница? Езжай в Бангкок, тогда тебе не придется это видеть!

- Я не серьезно, милый, правда. Можно, я посижу с тобой? Я думаю, мне тоже нужно выпить пива.

- Мне не нужно выпить пива, я хочу пить пиво… Конечно, садись, что ты будешь? «Leo»? Нонг! Принеси, пожалуйста, «Leo», бокал, лед и еще бутылку «Chang»!

Лек доставала из своего пакета еду: две тарелки с белым рассыпчатым рисом и миску с карри. Она передала одну Крейгу вместе с ложкой, чтобы он мог, как полагается по традиции, сначала положить карри себе.

- Спасибо. Пахнет очень вкусно. Спасибо, Нонг. Выпьем, моя дорогая, до дна! Когда ты уезжаешь? Ах да, через две недели…

- Крейг, я хочу поговорить с тобой об этом. Мне очень жаль, что я так внезапно вывалила это на тебя. Должно быть, ты ужасно шокирован. Я должна была быть… помягче. Я правильно говорю?

- Возможно, но ты точно такой не была.

- Да, я знаю, и мне жаль, - она положила карри на тарелку Крейга, а потом — немного и себе. - Но ты понял проблему, хотя я и рассказала о ней так резко, и я пришла к тебе посоветоваться. У тебя больше опыта с деньгами, чем у меня. В душе я — всего лишь простая фермерская девушка. Так как ты думаешь, что нам делать — вместе, как семья — чтобы преодолеть этот кризис?

Крейг знал, что Лек подлизывается, но таков был ее способ извиниться. Она очень редко — как и все тайцы — говорила «извини», а сегодня она сказала это слово по меньшей мере шесть раз. Обычно она предпочитала дела словам.

- Я знаю, как для тебя важно образование Сум. Я знаю, ты винишь обстоятельства в том, что ты сама не получила полного образования, и знаю, что ты не хочешь, чтобы Сум повторила твою судьбу. Бумажка об образовании — квалификация — это как гарантия. Я знаю, что ты думаешь об этом, и согласен с тобой.

И я предлагаю использовать те деньги, которые гарантируют мою визу, чтобы помочь тебе и Сум. На время этого хватит. Это значит, что в следующем месяце моя виза не продлится еще на год, но, может быть, нам пора отправиться в путешествие. Поедем в Лаос — Вьентьян — в отпуск и, пока мы там, оформим визу на три месяца. У меня есть несколько идей, как возместить деньги для визы, но с этим можно не спешить. Сколько тебе нужно для Сум прямо сейчас?

- Каждый месяц я даю ей двенадцать тысяч батов на карманные расходы. Позже мне понадобятся еще шестьдесят тысяч батов, но не прямо сейчас. Через полтора месяца. Большая их часть у меня есть, но если возникнут какие-нибудь проблемы, у меня ничего не останется. Вот что меня беспокоит.

- Да, хорошо, Лек. Скажи Сум, что ты переведешь деньги на ее счет в понедельник, а пока давай распланируем наше путешествие в Лаос. Выпьем! Успокойся. Нам обоим это нужно.

Лек почувствовала себя намного счастливее, когда ближайшая проблема решилась. У нее был год, чтобы найти деньги на следующую оплату учебы, и на счете у нее все еще лежало пятьдесят тысяч.

Крейг понял, что гроза миновала, но небо точно еще не прояснилось.

2 ПОЕЗДКА В ЛАОС ЗА ВИЗОЙ

Вьентьян, столица Лаоса, была расположена вообще-то не так далеко — если брать расстояние по прямой — но если не лететь самолетом, от чего Лек и Крейг отказались по финансовым соображениям, то гораздо дальше. За день до их запланированного отъезда Лек с подругой поехали в Пхитсанулок, чтобы купить билеты на автобус. Путешествие туда было недолгим, но могло занять часов шесть. Лек любила брать с собой подруг и оставаться в городе на целый день — ходить по магазинам и обедать в каком-нибудь кафе. Так она хотела сделать и в этот день.

С тех пор, как Крейг отдал Лек сто тысяч батов — четверть тех денег, которые были ему нужны для продления визы на год — их отношения улучшились. Его это беспокоило, но его «семья», по крайней мере, снова пришла в равновесие, или, если быть точным: Сум была в восхищении, Лек казалась довольной, а Крейг притворялся счастливым.

Лек отложила свои планы вернуться к работе на неопределенное время, и Крейг вздохнул с облегчением, хотя и знал, что ему пришлось заплатить ей сто тысяч батов, чтобы она не ушла от него. Не самая идеальная сделка, но она дала ему время подумать, что делать дальше, и он чувствовал, что женщины в его жизни заслужили право на стабильность — хотя бы на этот год, если он решит в следующем оставить их на мели.

Безо всяких сомнений, Крейг чувствовал ужасную обиду на Лек за то, что она готова была оставить его через два дня, несмотря на то, что они провели вместе восемь лет. Он просто пока не знал, как ему быть, и хотел помочь Сум остаться в университете. Она росла в бедности и была по-настоящему славной девчушкой. Он часто думал, как Лек вела себя до того, как уехала в Паттайю. Он знал, что она была очень популярной женщиной, она часто казалась душой вечеринок, но наедине с ним она становилась совершенно другой. Особенно последние пару лет. Может быть, она злилась от разочарования, но в чем она разочаровалась? В нем?

Он всегда старался изо всех сил, никто не мог с этим поспорить. Когда люди уходили в поле — в семь или полвосьмого утра — свет в его кабинете уже горел, и еще горел в девять, десять или одиннадцать вечера, когда они ложились спать. Все соседи об этом знали, и Лек говорила, что гордится, что он работает так усердно. Но правдой было и то, что за эти долгие часы работы он зарабатывал немного.

На содержание своей маленькой семьи он потратил все свои сбережения и все, что зарабатывал, а теперь оказалось, что и Лек помогала ему в этом своими сбережениями.

Он мог придумать только одно: продать квартиру в родном городе, Барри в Южном Уэльсе, и жить на эти деньги. Они с Лек надеялись сохранить квартиру до пенсии. Она стоила немного, но если цены на собственность продолжат расти в следующие десять лет, она обеспечила бы ему безбедную старость, и Лек осталась бы с несколькими миллионами батов.

Теперь от нее приходилось отказаться, а значит, подушки безопасности на старость у них не оставалось, если только капризная судьба не повернется к ним лицом.

До него начало доходить, что Лек пыталась убедить его продать дом, чтобы ей не пришлось возвращаться к работе. Такая возможность существовала, потому что не в характере Лек было просить кого бы то ни было продать целый дом только чтобы помочь ей. Для этого она была слишком независимой. Чем дольше Крейг об этом думал, тем больше убеждался, что именно этого Лек и хотела.

∞

Лек и ее подруга Су ждали восьмичасового автобуса до девяти, а на остановку пришли в пол-одиннадцатого. Десять минут спустя они купили два билета; у них было около четырех часов на развлечения до следующего автобуса. Лек дала понять, что ей нужно будет снять деньги в банкомате.

- Боюсь, у меня с собой денег немного, но недавно Крейг дал мне сто тысяч, мы возьмем немного из них, пообедаем — я плачу, разумеется — а потом прогуляемся по магазинам.

Су всегда восхищалась своей подругой, но сто тысяч батов для нее — это заработок за девять месяцев, и она очень впечатлилась.

- Дай подумать… мы можем потратить пять тысяч, и десять я возьму с собой в Лаос. Я никогда там не была, но наверняка там найдутся приличные магазины. Как ты думаешь? Ты когда-нибудь там бывала, Су?

- Нет, не бывала, пи Лек, я уезжала из провинции только один раз — пятнадцать лет назад в Бангкок, когда выходила замуж. Мы жили у тети моего старика. Но мне там понравилось. У меня даже нет паспорта и я не знаю, где его взять. У тебя есть паспорт, пи Лек?

- О, да, помнишь, несколько лет назад мы летали в Уэльс? Я знаю, что тайцы могут ездить в Камбоджу и Лаос без паспортов, но в Европу без паспорта не пустят.

Лек не любила постоянно напоминать людям о своем кажущемся везении, но любила выглядеть в их глазах настолько хорошо, насколько возможно. Эту привычку она приобрела, когда вернулась из Паттайи с Крейгом, а ее репутация в деревне и самооценка были хуже некуда.

Они сели за столик в хорошем, но не роскошном ресторане — все-таки Лек не хотела позорить подругу, чьи застольные манеры оставляли желать лучшего.

- Заказывай, что хочешь, Су, это моя благодарность за то, что поехала сегодня со мной. Одной мне было бы так скучно. Это очень хороший ресторан — здесь вкусно, но недорого.

Су думала, что здесь дорого, но ничего не сказала — у нее была своя гордость.

Но она называла свою подругу «пи» не потому, что Лек была старше нее — они вместе ходили в школу — а потому, что Лек, казалось, была выше нее статусом. Как правило, «пи» означает «ты старше меня, и я обращаюсь к тебе вежливо», но может относиться и к статусу, хотя и возраст поднимает статус. Противоположное по значению слово - «нонг», вежливое обращение к младшему или низшему по статусу.

∞

Первый этап путешествия — это добраться из Баан Суай до автобусной остановки. Для этого Лек попросила одного из друзей заехать за ними в семь, чтобы успеть на VIP-автобус к девяти. Водитель вез в своем пикапе жену и семью — поездки в большой город они, наверное, совершали даже не каждый месяц. На остановке Лек угостила их всех обедом и заплатила за бензин.

Широкие жесты она любила; если бы Санта-Клаус был женщиной, она отлично справилась бы с его ролью.

Следующим этапом путешествия была шестичасовая поездка через горы в Удонтхани, но они будут ехать в темноте и ничего не смогут разглядеть. Лек, как обычно, приняла таблетки от укачивания — ей становилось плохо даже в коротких поездках на машине. Единственная проблема заключалась в том, что она от них теряла рассудок. Она прекрасно знала об этой проблеме и говорила Крейгу, когда они начинали действовать, чтобы он мог позаботиться о ней на это время.

В долгих путешествиях Лек неотвратимо засыпала, так что таблетки представляли проблему только тогда, когда им нужно было пересаживаться. Когда они проезжали через Лоей, Лек выглянула из-под пледа и посмотрела в окно мимо Крейга. Она заглянула ему в лицо с расстояния в несколько сантиметров, потерла глаза и снова уставилась в окно.

- Если бы я познакомилась с кем-то отсюда, я бы не знала, как его называть, - сказала она и снова откинулась в кресле.

- Ты имеешь в виду… ты имеешь в виду, что не знаешь, где мы? - спросил Крейг.

- Именно, - ответила она.

И снова заснула, прежде, чем он успел ей сказать. Он часто жалел, что не записывает ее фразы под влиянием таблеток от укачивания.

В Удонтхани они приехали чуть после трех, и им пришлось два часа ждать автобуса до Нонгкхая, города у границы с Лаосом. Поездка заняла еще час, и около пятнадцати минут седьмого они сели на такси до границы — еще двадцать минут.

Крейг вел Лек, нес ноутбук и тащил чемодан, и вздохнул с облегчением, увидев, что очереди на таможне почти не было. Они заполнили выездные документы и направились прямо туда, откуда им нужно было сесть на еще один автобус, который перевез бы их через Меконг в Лаос по Мосту дружбы.

Там они засуетились, получая визы на въезд и проходя таможню, а потом поехали на такси в отель, где Крейг заранее забронировал номер по Интернету. Лаосский язык очень похож на тайский, и Крейг без проблем сказал водителю название отеля, который располагался на берегу реки в центре Вьентьяна.

В десять утра они раздевались и шли в душ в своем номере. Путешествие в пятьсот километров заняло тринадцать часов. Крейг вымотался, но Лек начинала приходить в себя. Крейг решил отправиться получать визу на следующий день.

Они оба устали, проголодались, хотели пить и поизучать город, но решили установить будильник в телефоне на час дня и немного поспать. Но в час, когда будильник прозвенел, обоим не терпелось выйти и посмотреть Вьентьян. Лек кое-что знала о Лаосе — она была знакома со многими лаосцами — но Крейг не знал, чего ему ожидать. По первому впечатлению после выхода из отеля город показался им очень чистым.

Старый, но чистый — так бедные, но гордые люди носят старую одежду и водят старые автомобили, но содержат их в идеальном состоянии. На многих дорожных указателях названия улиц все еще были на французском — память времен колонизации, хотя Лаос уже несколько десятков лет был коммунистическим государством. Лек веселило, как лаосцы говорили по-тайски. Она указывала Крейгу на различия между их языками - Крейг знал тайский достаточно, чтобы понимать ее.

Все, что Крейг помнил о Лаосе — это то, что его очень сильно бомбили, и местное население, в основном жившее в деревнях и составлявшее около шести с половиной миллионов человек, до сих пор находило мины и пакетики с цианидом, которые американцы сбрасывали в семидесятые. Поэтому он удивился, услышав американский акцент.

Много здесь было и французов — предположительно, туристов. Лек выбрала бар-ресторан за сто метров от отеля, и они сели. Лек взяла меню и принялась его читать, что-то бормоча, а Крейг заказал пиво «Lao», которое раньше не пробовал, и минералку для Лек.

- Телак, я не знаю, насколько острая эта еда, и поэтому закажу два тайских блюда и несколько ребрышек для тебя, хорошо?

- Да, хорошо. Хочешь попробовать здешнее пиво? Оно довольно неплохое.

Она сделала глоток и согласилась.

- Я подожду до завтра, иначе снова усну. Я больше не могу пить после обеда. От алкоголя я делаюсь сонной.

- Ты стареешь, вот что происходит.

Она знала, что это правда, но не хотела ее слышать.

- Если хочешь, заведи себе новую даму. Может быть, даму из Лаоса, и оставайся здесь…

Они оба пожалели о своих словах. Сейчас они слишком легко ссорились. Им обоим было трудно разговаривать дольше пятнадцати минут — один из них обязательно отпускал язвительный комментарий или злился из-за пустяка. Их разговоры становились прогулкой по минному полю. Зачастую Крейг вообще ничего не говорил, боясь последствий.

Он думал, не наступил ли у Лек ранний климакс. Он слышал, что из-за гормонов в еде девочки созревают раньше, и климакс у женщин тоже наступает раньше. Или ему казалось, что он где-то об этом читал. Сейчас он не мог вспомнить. Возможно, ему это просто приснилось. Но в этом была логика. Если женщины рождались с ограниченным количеством яйцеклеток и начинали использовать их раньше, то и кончатся они раньше. Звучало правдоподобно, но правды он не знал.

Возможно, они рождались с миллионом яйцеклеток, а такое количество никогда бы не успело кончиться.

А может быть, они просто прекращали формироваться.

Лек надеялась, что эта поездка станет их вторым медовым месяцем. Она не хотела ничего предлагать сама, но надеялась, что Крейг попытается сделать ее романтичной, особенной. Они не решили, на сколько едут, но решили не устраивать вечеринки на дни рождения в этом месяце. День рождения Крейга — четырнадцатого — был неважен, но Лек двенадцатого исполнялось сорок, важная жизненная веха.

Атмосфера была неподходящей, хотя родственники и убеждали их, как обычно, устроить двойную вечеринку. Двенадцатого был и тайский День матери, но его праздновали без размаха — только приходили к маме на обед. Но каждый знал, что в их отношениях сейчас сложный период.

Монотонность семейной жизни настигла их на год раньше, чем принято считать.

Времени у них было достаточно — они могли оставаться в Лаосе, пока позволяют деньги, но они вроде как пытались сократить расходы, хотя и не слишком успешно, к тому же, Крейг ничего не говорил об экономии в отпуске.

Она решила попытаться вести себя с ним как можно внимательнее и не придираться к его словам. Она подняла глаза от меню и улыбнулась ему.

- Я выпью с тобой бокал пива. Спасибо, дорогой.

Она подозвала официанта и сделала заказ, а Крейг в это время налил ей пива.

- Выпьем! Ты заметил, что здесь не говорят «савасди, ка»? Вместо этого здесь говорят «сабайди». Я заметила, что здесь и «ка» или «кап» говорят нечасто.

- Я не заметил «сабайди», но заметил отсутствие «ка», потому что большинство тайцев заканчивают предложения этим словом.

- Это потому, что мы вежливые. Что плохого в вежливости?..

- Я ведь не сказал, что это плохо, правда? Я предполагал, что это зависит от региона. Например, в Лондоне говорят «сэр» гораздо чаще, чем в Уэльсе. От этого они не становятся более или менее вежливыми. Они просто так привыкли. Может быть, коммунисты заставили их отказаться от «ка», потому что все должны быть равны, а в Таиланде коммунистов нет. Общество у вас, как и в Великобритании, разделено на классы, а в коммунистических странах — нет.

У них общество разделяется по принадлежности к партии и работе в госаппарате…

Но Лек уже не слушала его. Она не тратила время на волнения и даже мысли по поводам, которые прямо не касались ее или ее семьи, а государственный строй Лаоса ее точно не интересовал. Она не понимала, почему Крейга интересует все подряд, ей это казалось напрасной тратой времени.

- Вчера я написал своему брату, чтобы он выставил мою квартиру на продажу. Если мне повезет, ее купит съемщик, и мы быстро получим деньги. Ну, быстро для Великобритании. Британские юристы работают неспешно, сделка может занять два или три месяца.

- Но я думала, ты сохраняешь ее на старость.

- Слушай, если мне будет нечего есть и пить, я недолго проживу, так? Да, я хотел поберечь ее еще лет десять, но не вышло. Не я создал экономический кризис. Я не мог предвидеть, что люди будут тратить меньше денег в Интернете, или что тайский бат упрочит свое положение почти на сорок процентов, или что инфляция ударит по нему так сильно. Даже ты говоришь, как быстро в Таиланде растут цены. Еда сильно подорожала, так ведь?

- Да. Я знаю, что это не твоя вина. Я просто думала, что на старость у нас останется дом… А теперь в старости мы будем жить в бедности. Не очень-то приятная перспектива. Меня ждут тридцать лет размышлений о том, какой бедной я буду.

- И я! Не только ты! У меня был дом, а через три месяца его не будет. Боже, женщина, только послушай себя… я, я, я, бедная я. А что насчет меня? Следующие десять лет ты будешь проедать мой дом, не забывай об этом. Не будь такой эгоистичной.

- Но ты можешь уехать домой, и твое правительство обеспечит тебя, а мое правительство обо мне не позаботится. Я буду работать до самой смерти. Я уже давно хотела с тобой об этом поговорить, потому что это беспокоит меня.

- А ты думала об этом, когда целыми днями играла в карты?

И они снова спорили. Похоже, они осознали это одновременно, потому что одновременно замолчали. Крейг притворился, что читает этикетку на бутылке, а Лек принялась рассматривать стены. Официантка принесла еду и тем самым дала им шанс нарушить затянувшееся молчание и попытаться снова.

- Еще одно пиво, пожалуйста, - сказал Крейг. - Как еда, Лек?

- Хочешь попробовать? Нормальная. Не такая острая, как я люблю. Немного простоватая.

Крейг взял в рот предложенную ложку с карри и рисом.

- Вкусная. Не такая острая, как ты любишь, я знаю, но для меня в самый раз. Может быть, они готовят так специально для иностранных гостей.

- А как же все гости из Таиланда? Мы не считаемся? Я раньше слышала, что лаосская еда не такая острая, как тайская, теперь я знаю, что это правда.

Крейг подумал, что мало в какой стране еда сравнится по по остроте с тайской, но решил проявить благоразумие и ничего не сказал.

После еды они несколько часов гуляли по набережной. Лек купила зонтик, чтобы спасти кожу от солнца, а потом они вернулись в отель отдохнуть.

Лек лежала на кровати, смотрела телевизор и то дремала, то притворялась, что дремлет, а Крейг проверил свои сайты, ответил на письма и написал статью о путешествии в Лаос для своего сайта о Таиланде. Она не хотела разговаривать, чтобы снова не поругаться, особенно после того, как они так славно прогулялись по берегу Меконга.

Ей казалось, что все, что она сделала, оказалось напрасным. Почти двадцать лет назад она уехала в Паттайю на заработки, потому что банк пригрозил забрать их ферму в счет неоплаченного кредита ее отца, но теперь, когда деньги нужны были ей, где же ферма?

Десять лет она работала в индустрии секс-туризма и смогла накопить денег на образование дочери, но проиграла их в карты. Ее подруга Гунг оставила ей много денег, но ушли и они, и ничего хорошего она на них не приобрела.

Она полагалась на то, что Крейг спасет ее, и, будем справедливы, он всегда старался, как мог, но денег у них все равно не осталось, и ему приходилось продать то, что они хотели оставить для обеспечения старости. И опять же, хотя его вины в этом не было, теперь они всегда будут жить стесненными в средствах.

Изо всех ее мечтаний и надежд сбывалась только одна — Сум сдала экзамены и поступила в университет. Уже кое-что, хотя и самая малая часть из того, что она хотела. В книгах писали правду, это все майя. Мечты и надежды — это иллюзия. Изменить свое будущее невозможно. Единственное, что может на него повлиять — это отношение к другим. Люди получали то, что заслужили, свою карму. А все остальное — только для отвлечения внимания, майя.

Чего она достигла? Ей хотелось плакать, но достоинство не позволяло. Немногие люди, и уж точно мало что еще могло довести ее до слез.

Теперь, после десяти лет работы в Паттайе — точно нет.

Она посмотрела на спину Крейга. Старше на восемь лет. Восемь лет рабского труда за машиной, в сфере, которая перестанет существовать, если пропадет электричество. Она даже не помнила, сколько у него уже сайтов. Было в этом что-то печальное. Она должна была знать, над чем ее муж трудился так упорно, но это все было бессмысленно — обеспечить их жизнь он не мог, хотя по западным стандартам они не шиковали. Она никогда не будет крутиться среди сливок общества, хотя всегда думала, что именно это муж-иностранец ей и обеспечит.

Какой же она была глупой; если бы не Сум, она бы с радостью умерла. Ее мама могла, как и раньше, позаботиться о Сум, и, если она сделает вид, будто с ней произошел несчастный случай, по ее страховке Сум получит миллион батов, а значит, она сможет закончить университет и устроиться на хорошую работу.

Об этом Крейг тоже еще ничего не знал. Это была одна из тех постыдных тем, которые тайцы обсуждали только с другими тайцами. Им было стыдно признаваться в таком иностранцам. Коррупция. Неважно, как хорошо Сум училась в университете, она не сможет устроиться на действительно хорошую работу, если у нее не будет денег, чтобы купить себе должность.

А денег у них не было, как не было и сбережений и запаса на пенсию. Скоро Сум познает горькое разочарование, и так рано в жизни, когда поймет, что университет обеспечит ей работу в офисе, но не хорошую. Существовало несколько стеклянных потолков, пробить которые могли только деньги, а их не было, как и неоткуда было их взять.

Сейчас она была слишком старой, чтобы вернуться на «работу» и зарабатывать хорошие деньги, но лет через пять-десять в Паттайе у нее не останется и вовсе никаких шансов. Если ехать, то ехать сейчас, иначе она потеряет свое место навсегда. Может ли она положиться на то, что Крейг вытащит ее из этой ужасной ситуации? Сейчас она бы с радостью заснула и больше никогда не проснулась.

Крейг разбудил Лек в семь, когда начало темнеть.

- Что такое? Зачем ты меня будишь? О! Я забыла. Мы в Лаосе. Сколько времени?

- Семь. По улицам гуляет много людей. Выйдем, осмотримся? Ты хочешь есть?

- Да, хорошо. Только зубы почищу. Пять минут.

- Хорошо, Лек. Слушай, как думаешь, может, нам нужно обменять деньги на лаосские кипы? Сегодня мы расплатились батами, но мне кажется, в ресторане просто округлили сумму. Давай обменяем пятьсот батов и посмотрим, что из этого получится. За отель я расплачусь кредиткой. А за визу — не знаю. Как думаешь?

Он слышал, как она полоскает рот в ванной. Когда она вышла, он снова спросил, что она думает о его плане.

- Я не слышала ни слова, только плеск и невнятное бормотание. Ты же знал, что я чищу зубы, почему ты говорил со мной? Что ты говорил?

Он повторил.

- Да, хорошо. Мы можем обменять баты на кипы. За один бат можно получить много кипов, я думаю. Ты хочешь сделать это сегодня, сейчас?

- Конечно, как можно скорее, а? Моя новая кредитная карта, которую мне прислали в прошлом месяце, такая зеленая, у тебя?

- Да, - она покопалась в сумке и протянула карту ему.

- А пин-код — ну, знаешь, защитный номер?

- У меня нет. Ты не давал его мне. Он у тебя.

Крейг хотел обвинить Лек, но он не помнил, чтобы он отдавал ей пин-код. Возможно, она была права, но это значило, что карта бесполезна.

- Вот черт. Значит, мы не сможем снять деньги в банке Великобритании. У тебя есть карта?

- Нет. Я не брала с собой золото и карты, потому что подумала, что в Лаосе небезопасно. Я не знаю эту страну.

- Отлично… значит, мы не можем снять деньги в банке и мы в отпуске в Лаосе. Прекрасно! Я не обвиняю тебя… просто говорю. Думаю вслух. Сколько у тебя денег?

- Тайских денег?

- А каких еще? Может, у тебя есть китайские?

Лек уже считала банкноты.

- Чуть больше семи тысяч батов.

- Хорошо, виза, как я помню, стоит тысячу девятьсот, так что пока у нас есть деньги, но нам придется или пораньше вернуться домой, или… вот ведь идиотизм! Кто уезжает за границу без денег? Только мы! Пойдем, прогуляемся. Мы можем обменять тысячу батов и повеселиться. А о деньгах подумаем завтра. Ты готова? Тогда пойдем, моя дорогая.

Выйдя из отеля, они повернули налево и прошли триста метров до пункта обмена валюты, который приметили днем. Обменный курс составлял двести пятьдесят один кип за бат; Лек радовалась, как ребенок в Рождество, когда получила за свою банкноту в тысячу батов четверть миллиона кипов.

Она чувствовала себя очень богатой и намного лучше других, к чему она была непривычной.

- Смотри, сколько денег, Крейг! Смотри!

- Да, Лек, это — тысяча батов в кипах. Количество не имеет значения, только их ценность.

Но она опять его не слушала, только снова и снова пересчитывала деньги.

- Где ты хочешь поесть, дорогая? - спросил Крейг.

- О, с такими деньгами мы можем поесть где угодно, - ответила она. - Как насчет ресторана под открытым небом на площадке рядом с отелем? Их еда выглядела очень аппетитно, и в меню есть большие креветки, которые ты любишь.

И они вернулись к отелю и сели за свободный столик в ресторане. Когда подошел официант, Крейг заказал два пива «Lao», лед и бокал. Когда это все принесли, Лек ушла с официантом, чтобы выбрать, какую еду им приготовить.

Лек попала в свою стихию, но Крейг чувствовал себя довольно глупо из-за того, что не проверил свои карточки.

Блюда, которые выбрала Лек, подошли бы и королевскому столу: дюжина огромных креветок, дымящаяся розовая речная рыба, свиные ребрышки, салат и омары. Они с трудом смогли это все съесть, а потом Крейг заказал еще пива. Официант посмотрел на часы и сказал:

- Уже девять часов. Мы закрываемся. Все во Вьентьяне закрывается, но я могу принести еще пива, если вы выпьете его быстро. Заканчивайте, пока я все убираю, хорошо?

Крейг согласился. Они с Лек уставились друг на друга.

- Он же не имеет в виду, что столица Лаоса закрывается в полдесятого, Лек?

- Но он сказал именно это. Оглянись вокруг. Все огни гасят, люди расходятся по домам.

Лек поговорила с официантом, когда тот вернулся с пивом и счетом. Он подтвердил, что указом правительства город закрывается в полдесятого. Лек это не обеспокоило, потому что она обычно ложилась спать как раз в это время, но счет в сто восемьдесят пять тысяч кипов ее шокировал.

∞

Они проснулись в семь тридцать, приняли душ и спустились на завтрак. Блюда подавали и европейской, и тайской кухни, так что оба остались довольны. Затем они вернулись в номер, забрали бумаги для визы и снова спустились. Их ждал еще один сюрприз — поездка до посольства и обратно на разбитом мототакси обойдется им в шестьдесят тысяч кипов, и им пришлось обменять еще тысячу батов. Теперь двести пятьдесят тысяч кипов уже не так впечатляли Лек — она увидела, как быстро они уходят.

В посольстве Таиланда Крейг взял и заполнил бланк, прикрепил на него две фотографии и стал дожидаться своей очереди. Когда его номер назвали, он подошел к стойке. Сотрудник иммиграционной службы пробежал глазами его документы и сказал:

- Свидетельство о браке.

Крейг позвал Лек, и та тут же прибежала: она ненавидела заставлять госслужащих ждать. Они поговорили. Лек заглянула в сумку. Потом она что-то сказала, и сотрудник подозвал следующего. Место Крейга у стойки тут же попытался занять мужчина.

- Эй! Не толкайся! Подожди своей очереди! Извините, а в чем проблема с моим заявлением?

- Ваша жена нет свидетельство о браке и нет домовая книга. Я не давать вам неиммиграционная виза. Следующий!

- Нет, подождите! Что я могу сделать?

- Вы мочь вернуться и привезти все документы, которые нужны. Следующий!

- Но это займет целый день, а возможно, и больше…

- Не моя проблема. Я должен видеть документы. У вас нет документы. Что я мочь делать? Следующий!

- И я ничего не могу сделать? А если я подам заявление на двухмесячную туристическую визу?

- Нельзя делать, я уже знать, что вы хотеть. Я не мочь это сделать. Следующий!

- Но это безумие!

- Послать ваша жена домой взять. Вы мочь ехать тоже, или ждать здесь, во Вьентьян, а теперь, пожалуйста, идти. Следующий!

Крейг обернулся и зло уставился на мужчину, который топтался за его спиной. Тот немного отступил.

- Хорошо, на этот раз я мочь принять факс документы, потому что я видеть, у вас долгая виза раньше. Теперь идти. Следующий!

Крейг отошел и врезался в следующего за ним по очереди.

- Ну разве не великолепно? Почему я должен доказывать, что женат, чтобы получить эту чертову визу? У тебя в удостоверении личности и паспорте стоит фамилия «Уильямс». Не самая распространенная фамилия в Таиланде, а? Они что думают, я обыскал весь Таиланд и нашел женщину с фамилией Уильямс, чтобы получить визу на три месяца, а не на два? О Боже! Я так зол! Ну, теперь мы здесь застряли. Завтра пятница, и если мы подадим заявление завтра, мы не получим ответа до понедельника. Ну, возвращаемся в отель.

И у нас нет денег! Вот дерьмо, дерьмо, чертово дерьмо!

Когда они вернулись в свой номер, Лек позвонила маме, чтобы та нашла необходимые документы у них дома и факсом отправила в отель. Ее мама обеспокоилась, как она сможет справиться с такой техникой, но заверила Лек, что попросит чьей-нибудь помощи. А Крейг в это время связался по Скайпу со своим другом в Барри, Блондом Билли, и попросил его одолжить им триста фунтов на неделю или около того. Билли согласился направить деньги прямо в отель.

Деньги пришли даже быстрее, чем документы из Таиланда, но у них наконец-то было все, что нужно, и Лек снова направилась в пункт обмена, где обменяла четыреста двадцать долларов на миллион кипов. Миллион кипов вызвал у нее такой же восторг, как и двести пятьдесят тысяч позавчера.

После обеда они снова прогулялись вдоль Меконга, а затем вернулись в отель. Было слишком жарко, делать ничего не хотелось, да особо было и нечего.

Вечером они поужинали в другом, но очень похожем ресторане под открытым небом, и даже счет, который им выдали в девять тридцать, оказался практически таким же. Лек заключила, что Вьентьян — намного более дорогой город, чем Бангкок, и если бы она могла, то уехала бы домой на следующий же день, но им еще нужно было получить визу.

Подача заявления на этот раз прошла гладко, но визу они могли получить только на следующий рабочий день после принятия заявления, а значит, им приходилось оставаться в Лаосе до понедельника. Оба считали, что к тому времени Вьентьян им надоест по уши, а значит, и возвращаться они будут без сожалений.

Лаосцы были достаточно приветливыми, и европейцам во Вьентьяне было проще, чем в большинстве тайских городов, включая большинство районов Бангкока, но развлечений здесь было так мало, и все было так дорого!

Утром в понедельник они встали как раз к концу завтрака, неспеша поели и выехали из отеля. Они забронировали такси до моста, но попросили водителя сначала подождать у посольства. Посольство открывалось для выдачи виз после обеда, в полвторого, так что у них было достаточно времени до начала долгожданного путешествия домой.

В автобусе до Пхитсанулока оба анализировали свою «поездку». Оба решили, что, учитывая все обстоятельства, она прошла неплохо, и оба чувствовали, что время наедине и вдали от отвлечений деревни пошло им на пользу. Когда Лек почувствовала, что таблетки начинают действовать, она вытянула руку из-под покрывала и сжала пальцы Крейга. Он сжал ее руку в ответ.

3 СМЕРТЬ СОСЕД

КИ

Поездка в Лаос принесла пользу и Лек, и Крейгу — их отношения окрепли, и они снова стали проводить больше времени вместе. Крейг все еще был вынужден работать целый день, но Лек теперь специально каждый день в пять вечера приходила к нему в магазин Нонг и сидела с ним пару часов. В прошлом году она приходила к нему всего один или два раза в неделю, да и тогда большую часть времени говорила по телефону с дочерью в Бангкоке или кузиной в Паттайе.

Крейг хотел, чтобы она это прекратила, потому что его отвлекали и раздражали ее громкие разговоры на языке, который он не понимал, с людьми, которых он не видел. Он хотел отдохнуть и сделать перерыв в выматывающей работе. Не один раз он напоминал ей, что у нее мобильный телефон, и она может отойти и поговорить с родственниками в сторонке.

Их отношения от этого не выигрывали, но они так опустились на самое дно.

Теперь она снова относилась к нему «по-хорошему», но он не мог не задумываться, сколько это продлится. Крейг был уверен, что либо у нее климакс, либо она из-за чего-то переживает, а это «что-то» могло быть только ее дочерью, деньгами, или и тем, и другим.

- Как твои веб-сайты, мой дорогой?

- Сейчас у меня сто пятьдесят два, но мировой экономический кризис все еще не приносит от них прибыли, - ответил он, немного шокированный ее внезапным интересом. За восемь лет совместной жизни это был второй раз, когда она спросила о его работе.

- Я подумываю сократить их количество до сотни или меньше, потому что я не успеваю писать достаточно статей в месяц, чтобы они все выглядели свежими. Если я буду писать по одной статье в пятьсот слов в неделю для каждого сайта, это значит, мне придется писать по двадцать две статьи — одиннадцать тысяч слов — в день. Я так не могу…

Крейг поднял голову и увидел, что Лек его не слушает.

- Если я буду писать… Лек, Лек! Если мне придется писать для сайтов по одиннадцать тысяч слов в день, может, мне лучше будет написать книгу? - пошутил он.

- Да, дорогой. Ты можешь написать книгу о Таиланде. Напиши несколько рассказов. Может, они будут продаваться лучше, чем сайты.

- Я пошутил. Я никогда в жизни не писал книги… Я даже не знаю, с чего начинать. Писать статьи в пятьсот слов на разные интересные темы — достаточно просто, когда приноровишься. Несколько дней я смогу писать по пять в день, но вообще я смогу писать только по три. Три статьи в день — значит, двадцать одна в неделю, значит, только двадцать один сайт. Но двадцать один в среднем сайт не сможет обеспечить нам существование.

Крейг любил говорить о работе, но никто в деревне не интересовался тем же, что и он, да и нигде больше он не встречал единомышленников. Или очень редко, так что, если кто-то показывал хоть малейшую заинтересованность, он тут же перегибал палку, как и сейчас. Лек пыталась поддерживать интерес, но она не понимала, о чем он говорит.

- Милый, ты знаешь меня. Я волнуюсь за людей: мою семью и моих друзей, в машинах и компьютерах я не разбираюсь. Все о них влетает мне в одно ухо и вылетает в другое. Я ничего не запоминаю. Я глупая, у меня нет образования. Я никогда не училась в старшей школе, никогда не ходила в университет. У моей мамы не было денег, чтобы отправить меня туда. Поэтому я так хочу, чтобы Сум училась. Я не хочу, чтобы она была глупой, как я, я хочу, чтобы она была умной, как ты.

Когда он слышал, что она говорит о себе так, его сердце разбивалось.

- Но ты ведь вернулась в школу несколько лет назад? Я думал, что старшую школу ты закончила.

- Да, и сейчас, в сорок лет, я могу доказать, что такая же умная, как шестнадцатилетние. Отлично! Я все еще отстаю на двадцать два года. Как думаешь, многие захотят принять на работу сорокалетнюю женщину с мозгами шестнадцатилетней? Нет, мне пора на помойку. Я не могу даже снова работать в поле, как женщины вдвое моложе меня, потому что недостаточно вынослива. Моей маме шестьдесят эммм… шестьдесят с лишком, и она все еще сможет целый день работать в поле, если придется, но я не продержусь и часа, а ты — и десяти минут.

Мысленно она представила себе Крейга по колено в грязи, как он будет вручную сажать или срезать рис, и рассмеялась — уж очень забавная получилась картинка.

- Прости, - сказала она, прикрывая рот рукой. - Но когда я представляю, как ты… ты стоишь в мокрой грязи, сажаешь рис, жалуешься на больную спину и просишь пива, потому что тени нигде нет… о, Будда. Это очень смешно. Ха-ха-ха!

Ты работаешь со старушками, но они работают быстрее тебя, а ты жалуешься и просишь принести тебе - на рисовое поле - кресло, зонтик и пиво… о, Будда!

Он обрадовался, что она снова смеется. Она прикоснулась к его руке, чокнулась бокалами и поднесла свой к губам, но в последний момент поставила его на стол — еще один мысленный образ вызвал у нее приступ смеха.

- О, я должна рассказать это маме! Я скажу ей, что ты хочешь помочь ей на поле, но ей придется принести для тебя кресло и пиво, - и она снова засмеялась. Крейг совсем не обижался, что она смеется над ним — что угодно, лишь бы она снова смеялась. Хотел бы он, чтобы она смеялась каждый день.

- Ах да, Лек, деньги, которые мы одолжили у Билли в Барри. Я совсем про них забыл. А ты? Так вот, сегодня я отправил их ему через PayPal и от души поблагодарил. Он выручил нас из очень неприятной ситуации, так ведь?

- Да. Как же мы сглупили. Билли понравился мне с первой встречи в «O’ Brien’s». И все остальные, с которыми мы сидели на ярмарке, а было так холодно… посмотри-ка на время! Сум подумает, что я о ней забыла.

Лек всегда звонила дочери в шесть часов вечера. Так они договорились; в это время она как раз должна была возвращаться из университета - «школы», как говорил Крейг — в комнату, которую снимала. Лек никогда бы не стала унижать заведение высшего образования словом «школа», хотя и уважала школы в деревнях. Она понимала, что Крейг говорит так только потому, что и сам закончил университет, а, как говорят, чем больше знаешь, тем меньше ценишь, но ей все равно не нравилось, что он называл так университет, в котором училась Сум.

Лек каждый день с нетерпением ждала того времени, когда нужно будет звонить дочери, так что она тут же вытащила мобильный и набрала ее номер.

- Привет, ты где? - так она обычно начинала разговор. - Ты уже поела? Хорошо… Все в порядке? Как университет сегодня? Хорошо… Хорошо. Я? Я отлично. Да, и он тоже. Он сидит рядом со мной, пьет пиво. Сум передает привет. Тебе тоже привет от Крейга, Сум. Что ты собираешься сегодня делать? Да, хорошо. Сделай домашнюю работу, немного посмотри телевизор, почитай — и ложись спать пораньше.

Завтра новый день. В университете тебе нужно каждый день быть в форме и здравом уме. Ты так трудилась, чтобы поступить, теперь тебе нужно трудиться изо всех сил, чтобы в нем остаться. Я знаю, ты так и делаешь.

Да, хорошо. Да. Если тебе что-нибудь понадобится, звони мне в любое время дня или ночи. У нас все хорошо, не волнуйся за нас. У бабушки тоже. Она тоже передает привет. Да, хорошо, спасибо. Мы тоже по тебе скучаем. Ну, пока. Пока…