Странствующие сердца E-Book

Йози Висмар

• Herausgeber: Инспирия
• Kategorie: Gesellschafts- und Liebesromane
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 448

Veröffentlichungsjahr: 2025

Beschreibung

«Странствующие сердца» — первая книга дилогии «Непокорные сердца» Йози Висмар, признанной BookTok-автором года 2024. Идеальный роман для фанатов Карины Шнелль и К.А. Такер. Атмосферный, чувственный, пронизанный хрупкой тоской и ожиданием перемен — как вечер у костра в сердце дикой Канады. Тара — студентка ветеринарного факультета, привыкшая всё держать под контролем. Джейми — замкнутый лесной рейнджер, который предпочёл людям одиночество и горы. Вместе они отправляются в экспедицию по девственным лесам, к ледяным водопадам и зеркальным озёрам. Именно здесь, вдали от всего привычного, Тара и Джейми должны решить: станет ли эта поездка началом чего-то настоящего — или останется красивым воспоминанием?

Leseprobe

Йози Висмар Странствующие сердца

Посвящается сообществу BookTok и всему книжному комьюнити.

Спасибо за пространство, где я могу быть собой.

Josi Wismar

Wandering Hearts

© 2024 by Heyne Verlag, a division of Penguin Random House Verlagsgruppe GmbH, München, Germany

Cover Design by bürosüd (buerosued.de), Munich

Перевод с немецкого Маргариты Ключак и Юлии Колпенко

Иллюстрации на клапанах Марии Кузьмич

Во внутреннем оформлении использованы иллюстрации:

© Omeris, Minoti Rani / Shutterstock.com / FOTODOM

Используется по лицензии от Shutterstock.com / FOTODOM

© Ключак М., Колпенко Ю., перевод на русский язык, 2025

© Издание на русском языке, оформление. «ООО Издательство «Эксмо», 2025

Дорогие читатели,

некоторые эпизоды в книге могут сработать как триггеры, а именно: онкологические заболевания, потеря члена семьи, невротическое царапание кожи, жестокое обращение с животными и семейные конфликты.

Желаем вам приятного чтения.

Йози Висмар и издательство

Глава 1

Тара

Мне всегда нравилось собирать вещи в поездку.

Но сейчас я стояла перед чемоданом почти с меня ростом и таращилась на пустые компрессионные мешки. Понятия не имела, что меня ждет и сколько дней я пробуду вдали от дома.

– Ты серьезно? – донесся голос Милы из телефона, который я отложила на письменный стол, прямо рядом с календарем, где нежно-голубым маркером было выделено слово «КАНАДА».

– Вроде да, – пробубнила я, в очередной раз пересчитав девять компрессионных мешков, которые обещали помочь сэкономить место в чемодане.

Сомневаюсь, что горы шмоток, возвышающиеся аккуратными стопочками, действительно туда влезут. Я помнила, что их девять, потому что сама распределила одежду по категориям, а потом достала из подвала темно-зеленые мешочки.

– Так и слышу: «Завтра я сажусь в самолет и улетаю в Канаду неизвестно насколько, и мне ни капли не страшно».

По язвительному тону я живо представила, как лучшая подруга качает головой, хотя мы всего лишь болтали по телефону.

– Я уезжаю на вполне определенный срок, – попыталась я убедить саму себя. – И пробуду там максимум до летнего семестра.

Что, кстати, ровно семь месяцев, но вслух я этого не сказала. На первом этаже открылась входная дверь, и сердце заколотилось.

– Ты уже забронировала обратный билет? На конкретную дату и все такое?

– Нет, – покачала я головой и смиренно улеглась на светлый ковер посреди комнаты.

Мила промолчала, не став в очередной раз напоминать, что она была права. Какое-то время срок пребывания в Канаде будет неопределенным.

В дверь постучали, а я все смотрела на пустой чемодан. В любую другую поездку я бы закончила укладывать вещи еще вчера.

– Входи.

– Ты еще не собралась? – выпучил глаза брат.

– Это Мэтти? – спросила Мила как бы невзначай.

– Нет, потрясный друг-красавчик, о котором она тебе не успела рассказать, – ответил брат, ухмыльнувшись.

– Что за чушь. Я знаю о Таре все. Даже то, о чем она сама не догадывается. Например, что трусов ей хватит на две недели, а потом придется искать стиральную машинку среди вершин и медведей.

– Почему у меня такое ощущение, будто я влез в разговор, в котором вообще не хочу участвовать? – засмеялся Мэтти, а я лишь раздраженно закатила глаза.

– Нанаймо – это не такая уж и глушь, как может показаться, – скрестила я руки на груди.

Нанаймо – второй по величине город на острове Ванкувер. И стиральных машин там предостаточно. Разве не так?

– А что за название такое «Центр помощи диким животным»? Там, где есть дикие животные, наверняка творится дичь? – захихикала Мила над своей шуткой, а мне вот смеяться совсем не хотелось.

– Ты чего так хвост поджала? – Брат уселся рядом на ковер. – Ты же буквально выросла в горах, похожих на канадские.

Я улыбнулась и стала вспоминать множество совместных моментов в Альпах. Мы постоянно ездили из Мюнхена в горы на все лето.

– С животными ты уж точно справишься.

Я подняла голову и посмотрела в глаза брату-близнецу, у которого были такие же темно-русые волосы, как и у меня.

– Ты же понимаешь, что подстригать когти кроликам или делать УЗИ домашним кошкам – это не то же самое, что выхаживать раненых рысят и детенышей пумы, оставшихся без мамы?

Мэтти пожал плечами.

– С каких пор тебя пугают новые сложности?

– Тара, твой брат иногда говорит довольно мудрые вещи.

Пусть Милы здесь не было, мне помогало осознание того, что она в курсе происходящего, и ее комментарии меня успокаивали.

– Маттиас? Тара?

С лестничной клетки донесся резкий голос матери.

– Идете ужинать?

Я хмыкнула с неохотой и просто захлопнула пустой чемодан.

– Лучше не заставлять их ждать, – ласково погладил меня по спине Мэтти.

– Да, Маттиас. Не испытывайте терпение родителей, Маттиас.

– Я кладу трубку, Мила, – ответил он раздраженно, но Мила, разразившись громким смехом, кажется, даже не услышала его.

Я поднялась к телефону. Бросив короткое «До завтра, Мила», я попрощалась с лучшей подругой и осталась один на один с братом в неприятной тишине.

– Уверен, все пройдет не так уж плохо.

Вот она, фишка близнецов. Они умеют читать мысли друг друга, даже если крепко уверены в том, что прокачали навыки держать покерфейс.

– Да уж. Сто процентов будем обсуждать прекрасную летнюю погоду, а не мою стажировку за границей. Поговорим о делах в клинике или же о том, как я всех разочаровала из-за отъезда?

– Меня не разочаровала.

От слов брата было больно.

– Извини.

Мне не хотелось его втягивать. Он был на моей стороне, и без него я бы не пережила последние недели, но в битве с родителями я была обречена на поражение еще до ее начала.

– Просто ума не приложу, Мэтти…

Я уже сбилась со счета, сколько раз эта фраза звучала из моих уст на протяжении последних нескольких недель. Почему поездка в Канаду вызывала такие проблемы, хотя все члены семьи провели за границей как минимум семестр во время учебы ветеринарному делу.

– Вы же знаете, я вернусь. Мы оба возьмем на себя клинику, в этом плане ничего не изменилось.

Я всплеснула руками и раздраженно цокнула языком:

– Даже не знаю, что сказать.

Мэтти понимал, как тяжело дались мне последние несколько дней. Он положил руку на мое плечо и посмотрел с сочувствием. Каждодневные ссоры с родителями вселяли неуверенность, но я твердо знала, что хочу в Канаду.

Сочувственный взгляд Мэтти сменила лукавая ухмылка.

– На твоем месте я бы не стал сообщать им, что ты не получила место для стажировки и пока не знаешь, чем заниматься после поездки к Бет в центр помощи.

– Спасибо, Мэтти. Ценный совет.

Я закатила глаза, и так хотелось толкнуть его в плечо, но он был прав. Я огорчилась, получив отказ от известной клиники в Калгари, но мне просто не удалось подобрать подходящий момент между «Ты нас разочаровала» и «Ты лишаешь себя будущего».

– Если так сделать, меня вычеркнут из завещания прямо за столом.

Мы засмеялись, хоть и знали, что это не шутка. В последние недели ожидать можно было чего угодно.

– Сначала ты погостишь у Бет, а потом посмотрим.

Я переложила компрессионный мешок с одной стороны чемодана на другую. Вот бы мне такой же оптимизм, как у Мэтти.

– Надеюсь. Не представляю, какая она теперь.

Я вращала головой, чтобы снять напряжение в шее.

– Все-таки прошло больше десяти лет.

На мгновение мы оба замолчали, но я почувствовала, что Мэтти хочет что-то добавить.

– Знаешь… – начал он, и я перевела взгляд на брата. – Иногда люди творят глупости. Думая, что поступают правильно.

– Под «людьми» ты случайно не наших родителей имеешь в виду?

Я скептически хмыкнула и переложила еще несколько вещей с места на место. Брат посмотрел на меня, и от его сочувствующего взгляда у меня защемило в груди.

– Ты не обязана это терпеть, Тара.

– Ага, – только и сказала я.

Это непосильная задача. Не обязана терпеть? Как он себе это представляет?

– Я с тобой, Тара. Вот что я хочу этим сказать.

Я тяжело вздохнула и обняла брата.

– Спасибо, – прижалась я к его плечу, надеясь, что это хоть как-то скрасит сложившуюся ситуацию.

Неловкую тишину прерывал лишь звон столовых приборов, царапающих белоснежные фарфоровые тарелки. Мы с Мэтти спустились в столовую и ужинали с родителями молча. Было неловко, и внезапно все привычное воспринималось так, будто любой твой поступок оценивают с особым пристрастием. Что Тара будет делать дальше? Кого еще она разочарует своими сумасбродными идеями?

– Еще бобов?

Мама протянула небольшую миску, и я кивнула, хотя на тарелке все еще лежали овощи. Не сказала бы, что у меня плохие отношения с родителями. Вообще-то, они всегда были прекрасными. Просто в данный момент все было… сложно.

– Кстати, я забронировал для нас столик на завтра.

Низкий голос отца прорезал тишину. Я устремила растерянный взгляд на Мэтти, который, очевидно, и сам не знал, что сказать. В горле образовался ком, а родители невозмутимо наматывали спагетти на вилки.

– Тогда сразу из аэропорта поедем в ресторан? – попытался помочь Мэтти.

Отец замер, и я тоже.

– Зачем мне с утра в аэропорт?

Вытеснение. В этом отцу не было равных.

Если зажмуриться, то как будто и проблемы нет.

– Со мной попрощаться?..

Я так сильно сжала рукоятку ножа, что костяшки побелели. Спокойный тон полностью противоречил тому, что творилось внутри. Пульс участился, потому что было очевидно, куда неизбежно катился этот разговор. В очередной раз.

– Тара, ты же не…

– Александр!

Мама с лязгом швырнула приборы на тарелку и пристально посмотрела на отца. Прищурившись, она дала всем понять, что не желает вести эту беседу.

– А я бы его послушала.

Я откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди.

– Тара!

Мама уставилась на меня в шоке. Я никогда не общалась с ними так резко. Особенно с отцом. Впрочем, выражение ее лица тут же снова стало невозмутимым. Видимо, вспомнила о хороших манерах за столом, которые и нам прививала с детства. Я лишь пожала плечами, чувствуя адреналин в ногах.

– Я… – запнулась я и сделала глубокий вдох.

Отвечая, надо сохранять спокойствие. Вести себя по-взрослому, в отличие от двух взрослых, что сидели напротив.

– …еду на стажировку за границей и не понимаю, почему вы меня не поддерживаете.

Спокойствие в голосе удивило даже меня. Ковыряя заусенцы, я пристально смотрела на маму, ожидая ответа. Уже несколько недель.

– Тара, милая…

Мама протянула мне руку через стол, но я уперлась ладонями в колени. Мне не хотелось держаться с ней за руки и позволять сюсюкаться со мной, как с маленьким ребенком. Точно не сейчас, когда уже по интонации понятно, что она попытается отвлечь меня. Или будет взывать к разуму.

– …будь благоразумной.

Я закатила глаза. Началось.

– Хоть кто-то в этом доме может мне ответить?

На последней фразе голос дрогнул. Один простой вопрос сделал последние недели невыносимыми. Глаза горели недоверием, а сердце колотилось в грудной клетке. Я взглянула на родителей, они казались такими спокойными в отличие от меня. За что они наказывали меня молчанием, если мой единственный проступок – принятие собственных решений? Мэтти нащупал под столом мою ладонь и взял за руку. Ничего страшного, что он не бросался ради меня на амбразуру, хоть мне этого и хотелось. Спустя вечность молчаливых переглядов отец снова принялся елозить приборами по бежевой фарфоровой тарелке, расправляясь с едой. Он отрезал кусок жаркого, положил его в рот и начал жевать.

– Ты что, шутишь?

Грудь вздымалась, и я растерянно уставилась на него. Зато теперь не придется выбирать – грустить или злиться.

– Тара, – поднял он глаза, раздраженно вздохнув. – Я подумал…

– Никаких «я подумал»!

Я с силой стукнула круглым кончиком ножа по столу и краем глаза заметила, как вздрогнула мама.

– Никаких «я подумал», никаких «мы этого не хотим», никаких «ты нас разочаровала». С меня хватит!

Вся злость последних недель нашла выход, и у меня просто не осталось сил ее сдерживать. Я посмотрела отцу в глаза и стойко выдержала его суровый взгляд. Гнетущая тишина расползалась все дальше. Что теперь делать? В фильмах после драматичного эмоционального взрыва люди обычно встают и в гневе уходят, чтобы придать словам важности. Похоже, я упустила момент.

– Тара, дорогая…

Спокойный голос мамы звучал так, будто она уже договорила. Однако за последние недели я прекрасно поняла, что это еще не все.

– Мы хотим как лучше.

– Знаю, вы разочарованы, хоть я этого и не понимаю. Как и того, что со мной никто не разговаривает.

Я себя одернула, удивившись, как четко прозвучали мои слова.

– Также я знаю, что вы не в восторге и не поддерживаете мое решение. Не переживайте, я уже несколько недель это замечаю.

Я в последний раз глубоко вздохнула, набирая вместе с воздухом порцию смелости.

– Завтра я улетаю.

Глава 2

Джейми

– Доброе утро, Расти!

Я открыл небольшой вольер и направился к маленькой скопе. Птица заметила меня, дважды пронзительно свистнула и взволнованно подскочила.

– Ну что, как ты сегодня?

Я протянул левую руку в плотной темно-коричневой перчатке, чтобы Расти не расцарапал меня до крови, но при этом все равно чувствовал его когти. Расправив несколько перьев, я осмотрел крыло, которое после столкновения с машиной криво свисало вбок. Я доставил его к Бет в Центр помощи диким животным, и хоть спасти его удалось, к сожалению, снова летать и вернуться в дикую природу этой крохе было не суждено. Он будет жить в вольере с газоном и охапкой веток, по которым можно лазить. Птица не стояла на месте, а вместо этого пощипывала меня за бедро и расхаживала по руке.

– Похоже, ты заигрываешь со мной не просто так?

Я с упреком взглянул на бело-коричневую птицу, будто она действительно была в состоянии ответить на вопрос.

– Признайся, ты просто почуял завтрак?!

Расти лишь проскрипел в ответ, и я покорно покачал головой.

– Ну, ладно-ладно, – смирился я и достал из поясной сумки первый маленький кусочек рыбы, кропотливо разделанной мной утром.

Между тем я прослушал половину еженедельного подкаста Зоуи о событиях недели. У Бет были и другие коллеги, но лишь Зоуи я не сторонился. По крайней мере, она больше не задавала неловких вопросов о том, что я, собственно, здесь делаю. Неловких, потому что у меня не было ответа. Во всяком случае, я в этом себя убедил. Я положил последний кусок рыбы на приподнятый насест Расти и усадил его рядом. Выбравшись из вольера, я навалился всем телом на металлическую решетку, которая выполняла функцию двери, и вздохнул с облегчением, услышав щелчок ржавого замка. Еще пару секунд я наблюдал за Расти, вспоминая тот день, когда подобрал его на дороге возле Нанаймо. Официальных организаций, обеспечивающих долгосрочный уход за ранеными животными, было слишком мало. Просто не хватало ресурсов. Я прислонился к прохладному металлу и боролся с гневом, который нахлынул на меня при мысли о безрассудном водителе, гонявшем по закрытой территории заповедника. Злиться не было смысла. Чаще всего люди обращались в ветеринарную клинику или в центр помощи, а потом Бет, которая и так каждый день зашивалась на работе, обычно звонила мне. Так вышло, что всего за несколько лет я привез сюда почти треть постояльцев.

Достав мобильный телефон, я пролистал галерею до того самого дня, когда подобрал Расти. По лицу пробежала легкая улыбка: на всех снимках изображены животные или природа. Или все вместе. За исключением селфи, которое сделала Зоуи, когда я отвлекся от телефона на две минуты.

– Ты занят?

Я вздрогнул и повернулся в сторону, откуда доносился голос Бет.

– Нет, – ответил я коротко.

– Отлично. Тогда мы это исправим.

Она кивнула и пошла в сторону вольера с медведями. Про себя я посмеялся над неизменной манерой Бет и отправился следом, не задавая лишних вопросов. Мы приблизились к вольеру, и Бет поприветствовала Доусона незатейливым «Доброе утро, здоровяк». Кроме него на улице никого не было: Доусон рыл яму в углу. Мы прошли мимо двух других загонов, которые еще недавно пустовали, а теперь там поселились лисы и рыси. Дойдя до развилки, Бет остановилась и посмотрела налево, потом направо. Она достала мобильный телефон из черных походных штанов и несколько раз коснулась пальцами экрана.

– А что мы вообще делаем?

Я подошел и взглянул на женщину, которая управляла здесь всем.

– Ищем кое-кого, – ответила она поспешно, не отрываясь от смартфона.

По привычке набирая текст двумя пальцами, она нажимала на отдельные буквы с интервалом в несколько секунд. Такими темпами дотемна стоять можно.

– И что мы ищем?

Из нее по слову клещами нужно вытягивать?

– Луи и Честера.

Тихо фыркнув, она убрала мобильный телефон в карман, где поместились бы еще три таких кирпича. Бет решительно повернула направо, и я последовал за ней с довольной улыбкой. Луи и Честер часто попадали в неприятности и другие ситуации, которые никак не давали нам расправиться с бесконечным списком дел. Эти двое – не самые важные сотрудники. Луи и Честер – еноты.

– Мы же отремонтировали замок на прошлой неделе.

Я пробежал несколько метров, чтобы догнать Бет, озиравшуюся на каждом шагу по сторонам.

– Все так, но они увлеклись раскопками.

Фыркнув, Бет наклонилась к раскидистым кустам у светлой дорожки из щебенки. К сожалению, еноты – слишком умные животные, они учились всему на свете, а потом передавали полученные знания друг другу. Я стоял рядом с Бет и осматривал кусты в паре метров слева, хотя беглецы уже давно бы скрылись, окажись мы в пределах их слышимости.

– Ты сегодня надолго?

Бет встала, потянулась и несколько секунд разминала шею.

– После обеда у меня встреча с научным руководителем по выпускному проекту.

Я сознательно старался дышать спокойно, скрывая тяжесть в груди от этой темы. Исследовательская работа занимала меня уже больше года. От нее зависело все.

– Мы встречаемся в кампусе, – добавил я, чтобы Бет поняла, что сегодня я еду в Ванкуверский университет.

Бет лишь кивнула, и я обрадовался, что она не стала спрашивать о других планах. Моя жизнь состояла из учебы, волонтерства и попыток держаться как можно дальше от людей. Мы шли и осматривали дорожку. Вот показалась семейная ферма с крошечной живностью, которую разрешали гладить даже самым юным посетителям, и я очень надеялся, что беглецы не отыскали себе укромное место в контактном зоопарке. Не хотелось гоняться за ними среди коз и овец. В очередной раз.

Глава 3

Тара

Слегка дрогнув, самолет коснулся земли, и я уставилась в иллюминатор на аэропорт. Все получилось. Всего девять часов дискомфорта – и я на месте. Глаза предательски увлажнились, но не хотелось, чтобы эмоции взяли верх. Я чертовски гордилась собой, но лысому мужчине лет сорока, развлекавшему меня весь полет, не обязательно об этом знать. Хотелось оставить чувства при себе, пусть даже они предательски бурлили внутри.

Я взволнованно плелась за пассажирами по трапу и примкнула к толпе в поисках указателей паспортного контроля и выдачи багажа. От остальной части здания меня отделяли большие матовые стекла, и можно было лишь догадываться, что там за ними. Хотелось запомнить все, хотя я сразу поняла, что этот аэропорт ничем не отличался от остальных. Благодаря кондиционеру я не вспотела в темных дорожных легинсах, а от серо-голубого напольного покрытия рябило в глазах, и все же здесь было спокойно и уютно. Я боялась заблудиться, хотя свернуть не туда было практически невозможно. Наконец показалась лестница, откуда открывался вид на гигантский зал.

Я спустилась по ступеням в большое помещение, где многочисленные ленты разделяли очереди из пассажиров. Взгляд остановился на двух больших тотемных столбах по обе стороны лестницы. Размеры поражали воображение, они пестрили мелкими деталями, и я потеряла голову от этого зрелища. Только когда незнакомец чуть не сбил меня, задев плечом, я опомнилась и решила полюбоваться достопримечательностями Ванкувера позднее. Я сползла на две ступеньки, ухватилась за перила и почувствовала, как тяжелый рюкзак тянет меня за собой. Нащупав мобильный телефон, болтавшийся на шее, я быстро сделала пару фото, а затем подключилась к бесплатному интернету.

Приземлилась. Надеюсь, получу багаж без приключений. Напишу позже.

Я вытерла вспотевшие ладони о лосины и стала ждать ответа Милы, хотя у нее было уже за полночь.

Надеюсь, у тебя в ручной клади не обнаружат контрабанду и наличку.

Разумеется, лучшая подруга просто шутила, тем не менее я выпучила глаза от необъяснимого страха, надеясь, что никто из людей в форме не заметил сообщения.

Да, Тара. Именно это сообщение. У тебя в телефоне. На немецком. Я прошла к автоматическому терминалу, отсканировала паспорт и сделала фото как перед арестом, а затем встала в следующую и, хотелось верить, последнюю очередь. Потолок над головой уходил в высоту метров на сорок. Это всего лишь аэропорт, но я убеждала себя, что здесь все особенное. Ощущение в животе, тотемные столбы на каждом углу и люди в очереди рядом – все это как по волшебству вызывало улыбку. Очередь двигалась быстро, и лишь когда оставался один человек, до меня дошло, что предстояло дальше. Паспортный контроль. Совсем не как в Мюнхенском аэропорту, где безразличный сотрудник в стеклянной будке бросил ленивый взгляд на паспорт. Нет. Здесь женщина в темно-зеленой форме задавала вопросы. Сердце неприятно колотилось, и я крепко сжимала в руках документы. Подбадривала себя. Канадцы дружелюбные. Все канадцы невероятно дружелюбные. Ты же сама в интернете читала, Тара. Боже. Я протянула паспорт и прокрутила в голове все, о чем меня могли спросить. Учебная виза, время прибытия, прививки, девичья фамилия матери – я помнила все.

– Цель поездки?

Я сглотнула, потому что внезапно все навыки английского, полученные за тринадцать лет в школе и благодаря регулярному просмотру сериала «Друзья», куда-то улетучились.

– Эмм… – вырвалось сперва. – Learning, – промямлила я, потому что перевести «повышение квалификации по разным специальностям и стажировка для выяснения собственных целей в жизни» мне не удалось.

– Работа. В Центре помощи диким животным, – собирала я ответ из словарного запаса пятиклашки. – В Нанаймо, остров Ванкувер, – добавила я поспешно, запинаясь на словах, которые звучали непривычно.

Блондинка кивнула, невозможно было не заметить легкую ухмылку. Она бегло изучила разрешение на пребывание и протянула документы, а затем пожелала мне хорошо провести время в Канаде. Хотелось ответить, но я решила скромно кивнуть. К чему лишний раз открывать рот и говорить на ломаном английском, мне и так хотелось провалиться сквозь землю.

Пережив минуту позора, я подошла к ленте выдачи багажа моего рейса и стала ждать чемодан.

Наверное, если бы я говорила по-английски еще хуже, меня бы арестовали.

Я надеялась, что Мила уже спит, и была уверена, что завтра она поднимет меня на смех. Абсолютно заслуженно. Я была готова к любым трудностям, даже собрала ручную кладь так, чтобы можно было прожить ровно три дня без остального багажа, но вопрос о цели визита совершенно выбил меня из колеи. Может, потому что ответа не было. Я гоняла одни и те же мысли по кругу, вспоминая слова родителей, когда меня спрашивали, что я здесь делаю. После отказа в стажировке я почти каждую ночь перед сном пыталась найти ответы на все эти вопросы, но тщетно.

И все же мне хотелось быть здесь. Подальше от бесконечных упреков родителей, от будущего, похожего на кошмар. Главное – я далеко, впереди новая жизнь и неопределенность. Неприятное чувство, и все же именно ради этого я целых девять часов терпела тесное сиденье в экономе, где даже ноги нельзя вытянуть. Разве можно одновременно хотеть и не хотеть чего-то? Я забрала багаж, села в такси, и не прошло и часа, как я с радостью завалилась в кровать в отеле.

18:37

Дома, в Мюнхене, будильник поднял бы меня почти через три часа в университет, и день можно было бы пережить только благодаря литрам кофе. Здесь настало время ужина. Я разулась и вздохнула с облегчением. Еда. А это вариант. Хотя после долгого перелета и напряжения куда более привлекательной альтернативой было бы лечь спать. Прямо здесь и сейчас. Я натянула одеяло до плеч и закрыла глаза. О разнице во времени можно было подумать потом.

Утром во вторник будильник сработал в третий раз, телефон на темном кухонном островке разрывался неприятно и резко.

На экране загорелось уведомление «Детский сад» и где-то семнадцать восклицательных знаков, напоминающих о том, что нужно срочно отвести Розали и Антона в детский сад, чтобы успеть на работу.

Через пятнадцать минут я уже сидела за рулем внедорожника, сигнал системы громкой связи подсказывал путь, когда я сворачивала на главную дорогу.

– Доброе утро, сестренка.

Низкий голос брата заполнил салон автомобиля.

– Ты, я смотрю, уже успел насладиться первой чашкой кофе, – пошутила я, потирая ладонью уставшее лицо.

– А ты, очевидно, нет.

Я невольно ухмыльнулась, надеясь, что он встретит меня в операционной со свежесваренным кофе.

– Как дела?

Я свернула на объездную дорогу. После рождения Антона мы переехали за город. Родительская клиника, которую мы возглавили с Маттиасом, по-прежнему находилась в центре.

– Пациенты.

Я бросила взгляд на открытый органайзер на пассажирском сиденье, расписанный пестрыми текстовыделителями.

– Ты не мог бы провести операцию в шесть вечера? Неправильный прикус, это быстро, мне нужно на родительское собрание в детский сад.

Не дождавшись ответа брата, я посигналила и выругалась на водителя, который подрезал меня из ниоткуда.

– У тебя неправильный прикус? Разве ты не проходила на днях очередную диспансеризацию, как и положено образцовой матери семейства?

– Ты же понял, о чем я, – прервала я раздраженно смешок брата.

Последовало короткое неловкое молчание. В жизни было столько стресса, что места для шуток просто не осталось, чувство юмора зачерствело.

– Думаю, получится.

Я облегченно вздохнула и мысленно отметила этот пункт галочкой. Одно дело сделано, осталось всего триста. На сегодня.

– Спасибо.

Я сглотнула ком в горле, мечтая поскорее забраться в постель, хотя день только начался.

– Через двадцать минут буду.

ОМГ ЧТО???

Мила ответила буквально через несколько секунд после того, как я подошла к шумящей воде. Надеюсь, все поменяется, и она перестанет пялиться в телефон посреди ночи и жертвовать сном из-за меня. Очнувшись от кошмара, я решила полюбоваться закатом у водоема, до которого, если верить гугл-картам, было всего пятнадцать минут пешком.

АНТОН И РОЗАЛИ???

Конечно, самое главное. Я назвала детей Антоном и Розали. Своих. Собственных. Детей.

Я собиралась на родительское собрание. Называла брата Маттиасом. Ты бы видела мой календарь. Он горел ярче, чем рождественская гирлянда.

Я присела на кучу коряг, прибитых к берегу, и прислушалась к шуму волн. Позади располагался кампус Университета Британской Колумбии, оживленный центр города, и всего в нескольких минутах ходьбы – пляж с видом на многокилометровые горные массивы. Боже, какая потрясающая страна!

Тоже мне искусство. Доро всегда украшает дом и интерьер в бело-синих тонах, как будто на кону ее карьера декоратора.

Я засмеялась при мысли о том, что каждый год на Рождество мама забывает, что они с отцом ветеринары, и из тени выходит ее дизайнерское альтер-эго.

Я сфотографировала закат и отправила снимок Миле. Галочки оставались серыми, похоже, она заснула. Я достала из рюкзака блокнот. По его потрепанному виду было заметно, что его всегда носили с собой. Понадобилось несколько секунд, чтобы выудить карандаш из кармана, и вот я принялась рисовать. Набросала горы на заднем плане и водоем перед ними. Море без устали шумело, и я старалась впитать каждую деталь и даже запечатлеть на бумаге приятный запах соли. С каждой секундой, пока темный карандаш выводил линии на бумаге, кошмар рассеивался. Уходил на задний план, чтобы исчезнуть за горизонтом и остаться лишь пустяковым воспоминанием.

Глава 4

Джейми

Последняя батарейка отправилась в чехол для камеры, и я защелкнул замок.

– На этом все?

Зоуи устроилась на верстаке, скрестив руки на груди.

– Да, Зоуи. На этом все.

Я взялся за лямку и с упреком посмотрел на напарницу. Черный чехол возвышался на стопке аккуратно сложенных видеоловушек и комплектов для отбора проб, дополняя мою походную лабораторию.

– Проект требует небольшой подготовки.

– Небольшой, – повторила она, жестом рисуя в воздухе кавычки.

Она спрыгнула с высокого деревянного стола и шагнула в мою сторону.

– Мне не сложно.

Зоуи пожала плечами и улыбнулась. Без ее помощи за последние недели выпускная работа не сдвинулась бы с мертвой точки.

– Да? А так и не скажешь.

Я с улыбкой покачал головой и снова пробежался глазами по сумкам. Хоть отправиться в дорогу предстояло лишь через неделю, подготовка не помешала бы. Вот уже два года я осваивал технологии рационального использования природных ресурсов, и после практического семестра в Парках Канады захотелось что-то поменять. Именно ради этого и придуман выпускной проект. Ради перемен. Вся поездка рассчитана на несколько недель, и, надеюсь, по итогу в Канаде появится еще один заповедник. Или, по крайней мере, убедительная заявка на его создание. Я планировал расставить повсюду камеры и собрать пробы в надежде обнаружить находку, которая все изменит. Может, стоило провести еще одно испытание…

– Джейми?

Я поднял голову и встретился с нетерпеливым взглядом Зоуи.

– Ты меня вообще слушал?

Я медленно покачал головой. Зоуи с понимаем ухмыльнулась, и напряжение ушло. Несмотря на мое сопротивление, ей удалось стать моей подругой и хорошо меня узнать. Лучше, чем большинству. Если и выбирать напарника для исследовательского проекта, с кем придется неделями торчать на природе и по семнадцать раз проводить важные минералогические анализы почвы, то точно Зоуи.

Я потянулся за ведром под верстаком, насыпал в него зерно и фрукты для коз и овец, которые, несомненно, уже заждались обеда в красном сарае. Зоуи встала рядом, расставила перед собой три емкости и начала гораздо быстрее меня их наполнять, ловко подбирая подходящий корм, сверяясь с кличками животных, написанными черным маркером.

– Как же Бет обойдется без любимой помощницы, если я украду тебя надолго?

Я бросил лопатку обратно в большую бадью с кормом.

– Меня подменят.

Зоуи подняла два ведра и кивнула в сторону третьего, которое я прихватил свободной рукой.

– Тебя… что?

Я пошел за ней через парк, следуя за указателями к детской и семейной зонам. Сразу за водной детской площадкой бросался в глаза красный сарай с хлевом и пристройкой для пушистых обитателей.

– Осторожно! Звучит так, будто ты расстроился.

Зоуи шла впереди, и я слышал ее смех, но не видел выражения лица.

– Уже почти подумала, что Ворчун Джейми способен испытывать и другие эмоции.

Если бы руки не были заняты дорогим кормом для животных, который жалко, я с радостью швырнул бы в нее чем-нибудь. Ворчун Джейми – ее собственное изобретение, которым она очень гордилась. Хотя Зоуи считала недовольным любого человека, который не порхал по жизни оптимистично как бабочка, то есть как она.

– Хм… – проворчал я и закатил глаза.

Разумеется, стал бухтеть, как только она обозвала меня ворчуном. Прекрасно, Джейми.

– Так что? – спросил я, чтобы сменить тему.

Зоуи открыла дверь сарая, и в нос ударила привычная вонь от скота.

– У нас пополнение.

Она высыпала содержимое первого ведра в корыто для Сэра Уинстона и Орешка, а потом повернулась ко мне.

– Будь добр, отработай свою заработную плату, или так и будешь тупо стоять и смотреть?

– Мне не платят. – Я застыл посреди сена и козьего помета. – Занимаюсь этим на добровольной основе.

«Потому что чувствую ответственность за животных», – мысленно добавил я, радуясь, что Зоуи продолжила говорить.

– Приедет какая-то племянница Бет. А может, и не племянница. Родственница сына маминой подруги или типа того. Без понятия я как-то не вслушивалась.

Пожав плечами, она высыпала корм из второго ведра Матильде.

– В этом тебе нет равных.

Зоуи проигнорировала мой комментарий и сложила пустые ведра одно в другое. Они рухнули на пол с громким звяканьем, это означало, что она не собиралась ждать вечно, пока я распределю ужин для маленьких пушистиков со своей стороны хлева. Я высыпал корм в специально отведенные места и хмыкнул.

– Ну зашибись.

Я взял ведра Зоуи, сложил их в свои и нес все за одну ручку, пока мы плелись обратно.

– Чего? Боишься, что новенькая – такая же серотонинозависимая, как и я?

– Что за бред.

Я отмахнулся. На языке вертелся ироничный комментарий, но настроения шутить уже не было.

– Просто здесь не нужна очередная туристка-энтузиастка, которая эксплуатирует это место ради строчки в резюме о прохождении социальной практики.

Зоуи кивнула и взглянула с пониманием. Она повидала практиканток, которые то и дело приходили и уходили, в итоге предпочитая грязным рукам пробелы в резюме. Бет давно положила бы этому конец, но нам сгодилась бы любая помощь. Даже если некоторые работали из рук вон плохо.

– Не спеши с выводами. Может, она вполне себе милая.

Зоуи снова пожала плечами.

– Я просто радуюсь, что она приедет, когда меня уже не будет, – тихо фыркнул я и поднял глаза на Зоуи. Она глядела на меня со скепсисом.

– Смотрите-ка…

Она нарочито грозно вышагивала по гравийной дорожке, уперев руки в бока, чтобы выглядеть крупнее, и казалась почти прямоугольной.

– Я Джейми. Я не люблю людей. Бу-бу-бу.

Она рассмеялась и схватилась за живот.

– Судя по пантомиме, мое хобби – сутками торчать в спортзале и тягать железо.

Я покачал головой, но не смог, да и не хотел, сдержать едва заметную улыбку.

– Ты давно в зеркало смотрелся, бойскаут?

Не договорив, она бросилась бежать, а я – за ней. Я помчался, пульс в сонной артерии зашкаливал, и чтобы ее догнать, мне потребовалось гораздо больше времени, чем я предполагал. Тяжело дыша, мы добежали до маленькой постройки, где хранилась всякая всячина. Корм, дрели, кобура и лекарства для болезненных зверят.

– А теперь серьезно. Что плохого в том, что нам немного помогут?

– Ничего, – проворчал я, не убедив ни Зоуи, ни себя.

Заранее думать о новенькой с предубеждением было нехорошо, но уже сейчас хотелось как можно реже попадаться ей на глаза. Никаких сомнений.

– Не нужна здесь очередная дамочка, которая приезжает…

Я активно жестикулировал, изображая невыносимых туристок, которых мы то и дело встречали.

– …и сразу вопит: «Боже мой! Ванкувер украл мое сердце».

Глава 5

Тара

Ванкувер украл мое сердце.

Это большой город, здесь чувствуешь себя как дома даже среди небоскребов, а на фоне безупречных гор в лучах солнца переливается море. Люди здесь приветливые, будто мы знакомы уже много лет. В этой непринужденной обстановке дышалось легче, и я, запрокинув голову, с восторгом разглядывала архитектурные шедевры, высоко устремившиеся в небесную синеву. Прежде мне всегда казалось, что я дитя маленьких городов. Не совсем уж деревенская девчонка из пригорода, где и выросла, но в то же время и не фанатка безликих мегаполисов. И вот я сидела здесь, попивая латте за семь долларов: передо мной море, позади – три дня в Ванкувере.

Три дня я гуляла среди небоскребов и отправила 394 фотографии Миле и Мэтти. Я поднялась на гору Граус и прошлась по висячему мосту Капилано, как рекомендовало в обязательном порядке поступить туристическое приложение getyourguide. И все-таки гораздо приятнее дней в толпе туристов оказались вечера на пляже с пикником, где можно было дышать соленым морским воздухом. Три дня пролетели, как в кино, а воспоминаний накопилось как будто за два месяца.

Теперь я была готова. Готова к чрезмерно огромному и крайне уродливому парому, который должен был доставить меня прямо на остров, куда я держала путь. При слове «остров» в голове возникли неудачные ассоциации с Зюльтом. Быстро погуглив, я узнала, что Ванкувер раз в триста превышает немецкий остров в размерах. Пришлось вычеркнуть идею обогнуть остров из списка возможных занятий.

Я в последний раз проверила билет, купленный еще в Германии. Хорсшу Бэй, Ванкувер, Нанаймо, остров Ванкувер. Один взрослый. Отправление в 11:40. Посадка в 11:10. Взглянув на часы, я с надеждой прикинула, что очередь начнет двигаться минут через десять. Восемь, если точнее.

Я попала на внутреннюю палубу с багажом почти через час и, уткнувшись лицом в стекло, рассматривала рябь на воде. Тихое «ого» сменялось неизменным «вау» всякий раз, когда из толщи воды вырывались всплески или на горизонте проявлялись силуэты отдаленных гор. Невозможно было налюбоваться видами, и я расплывалась в улыбке от мысли о новой жизни, по крайней мере, на несколько месяцев. Я каждый день буду лицезреть заснеженные вершины величественных гор. В голове мелькнула мысль выйти на открытую палубу, подышать соленым морским воздухом и послушать шум волн, но, взглянув на багаж из пяти сумок, которые не хотелось так просто оставлять без присмотра, я отказалась от этой затеи. Успею еще насмотреться на тюленей и насладиться соленым ветром в волосах. Я достала телефон, и, пролистав около сотни фотографий, выбрала три и отправила их Миле. На сообщении все еще стоял значок часов, а не одна или две галочки, как обычно, и я в очередной раз вспомнила, что надо купить канадскую симку. Сделаю это в первый же день в Нанаймо. Как только размещусь у Бет и справлюсь с первыми задачами в Центре помощи диким животным.

Я прислонилась лбом к стеклу и уставилась на бурлящую поверхность воды. Мэтти непременно глядел бы вокруг с любопытством и перечислял все названия гор, видневшихся вдали, которые заранее выучил бы наизусть. Я скучала по Мэтти. Больше, чем по дому. Конечно, и родителей не хватало, но лишь здесь, вдали от дома, я почувствовала облегчение от того, что не придется постоянно ходить по тонкому льду. Без конца преодолевать сопротивление или подвергаться обвинениям, которые я до сих пор не понимала. На секунду меня охватило желание позвонить. Сказать, что у меня все отлично, и сейчас я очень счастлива. Как бы жестоко это ни звучало, они лишили бы меня этого счастья всего одной фразой. Это уж точно. Поэтому я рассчитывала, что Мэтти и впредь будет сообщать им, что я жива и здорова, пульс в норме. Остальное их не касалось. Я сложила руки на груди и скрипела зубами, глядя, как волны отбивали неровный ритм о гигантский паром, который невозмутимо шел по воде.

Как бы ни завораживала переправа по сверкающей синей поверхности воды, в какой-то момент усталость и все еще ощутимый джетлаг взяли верх, и я предпочла подремать оставшийся час. Небольшой отдых перед дорогой до места назначения в Нанаймо на автобусе или на такси не помешает.

Глава 6

Джейми

Громкая ругань эхом пронеслась по фургону, и я стукнул по рулю. Водитель черного «Мерседеса» вышел из машины. Он не собирался освобождать мне проезд, а принялся доставать из багажника чемодан размером с подростка. Я снова посигналил, на что таксист лишь беззаботно отмахнулся. Он подкатил чемодан к девушке, ожидавшей возле старой вывески «Центр помощи диким животным», а затем вытащил из багажника ее рюкзак кричащего красного цвета, едва не запутавшись в незатянутых ремешках и застежках. «Вот недотепа», – подумал я, пока девушка взваливала на плечи рюкзак и защелкивала одну за другой застежки. Больная спина ей обеспечена. Качая головой, я наблюдал, как она затягивала ремни в совершенно неправильном порядке. Она убрала с лица несколько темно-русых прядей, которые выбились из косы, и неуверенно огляделась по сторонам, крепко держа за ручку чемодан, из-за которого таксист чуть не заработал межпозвоночную грыжу. Она окинула взглядом большие вывески, парковку, а затем остановилась на… мне. Я раскрыл рот, уставился на нее через лобовое стекло грузовика и не успел увернуться от ее пристального взора. Ярость, от которой секунду назад зашкаливал пульс, утихла. Все мысли, вертевшиеся в голове последние дни, отошли на задний план и зазвучали фоновым шепотом. Я глядел на нее и ни о чем не думал. В голове не было ни единой мысли, пока я наблюдал, как она перекладывала свой багаж. Я откашлялся и лишь когда собрался снова посигналить таксисту, чтобы не стоять без дела, понял, что тот уже давно уехал. Я перевел рычаг коробки передач в положение D, что означало Drive, и проехал мимо девушки, не сводившей глаз с меня и моего фургона. Я не сомневался, она должна была запомнить меня надолго. Как-никак, в тот момент ей довелось впервые встретить недружелюбного канадца.

Тара

Чемодан неуклюже перекатывался по крупным и мелким камням на гравийной дорожке. Этот придурок за рулем фургона так долго сигналил и пялился на меня, что в спешке пришлось затянуть рюкзак кое-как, и теперь он больно впивался в плечи. Пыль, которую поднял тот блондин на своей машине, липла к телу. К черным потным легинсам, через которые солнце обжигало ноги. Впрочем, я навела справки. Солнце и 22 градуса – приятная редкость. Если бы с моря на город опустился холодный сырой туман, который порой держался весь день, я бы поблагодарила себя за тщательно продуманные списки. У меня был план. И я его придерживалась. Ветер дул в шею, я огляделась. Большая арка с металлической надписью «Центр помощи диким животным» слегка проржавела по бокам и поскрипывала на ветру. Бет написала, что нужно найти старый вход для сотрудников. Три года назад благодаря масштабной кампании по сбору средств они сделали ремонт и оборудовали новый вход и современный информационный центр. Согласно моему интернет-расследованию, он располагался как раз на другом конце участка. С очередным порывом ветра в нос ударил деревенский запах коз и соломы, напомнив мне о школьных каникулах в Альпах. Я потащила чемодан дальше по гравийной дорожке, прошла мимо большого красного сарая и нескольких маленьких, на первый взгляд пустых, загонов, которые я решила обязательно рассмотреть позже.

– Тебе помочь?

Я опустила чемодан на четыре колеса и с опаской глядела, как он покачнулся.

– Эмм, возможно.

Я взглянула на улыбающуюся девушку, засунувшую руки в карманы черных рабочих штанов. Чемодан с грохотом завалился набок, и я с некоторой досадой посмотрела на светлое облако пыли.

– Вот дерьмо, – выругалась я и потянула за боковую ручку.

– Ты, наверное, Тара.

Девушка с улыбкой наблюдала, как я пыталась поднять чемодан, весивший, наверное, не меньше меня.

– Новенькая? Родственница Бет?

Я разглядывала ее светлые волосы с темно-синими блестящими кончиками. Покачав головой, я отвела взгляд от ее очаровательного образа. Девушка подхватила чемодан с другой стороны, и мы подняли его вместе. Я не сомневалась, что большую часть веса подняла именно она.

– С чего ты взяла, что я новенькая?

Я тихо рассмеялась и обвела взглядом свой внушительный багаж, явно не рассчитанный на эту местность. Да за три километра видно, что я не здешняя.

– По акценту.

Она пожала плечами и тоже заулыбалась:

– Кстати, я Зоуи.

Девушка протянула мне руку, и я неуверенно ответила на рукопожатие. Коснувшись пыльными пальцами ее ладони, я почувствовала непривычные мозоли.

– И по твоим забавным ругательствам, хотя я понятия не имею, что ты сказала.

Ее непринужденная улыбка немного смягчила мою неуверенность, и я отметила себе, что в будущем надо чаще ругаться на английском. Хотя, надеюсь, это придется делать нечасто.

– Я Тара, – начала я неуверенно, – но ты, скорее всего, и так в курсе.

Я поджала губы и сглотнула. Мне хотелось не просто присутствовать здесь, но и понравиться Зоуи. К сожалению, мне пока еще было важно, что обо мне думают другие.

– Я знаю твое имя, но не более того.

Зоуи снова пожала плечами. Мне понравился ее ответ. Она бросила на меня короткий взгляд, затем взвалила на плечи тяжелый рюкзак и жестом велела следовать за ней.

– Идем, провожу тебя к Бет.

Я тащила за собой чемодан и отчаянно пыталась хоть немного рассмотреть место по пути. Хотелось мельком заглянуть в какой-нибудь вольер, но багаж приковал к себе почти все мое внимание. Можно было, конечно, осматриваться по сторонам, но, честно говоря, не хотелось, чтобы Зоуи снова пришлось поднимать чемодан.

– Можешь оставить вещи здесь. Зоуи прислонила рюкзак к серой бетонной стене. Я скользнула по ней взглядом и увидела крупную надпись над автоматической стеклянной дверью. Образовательный центр. Я повернулась к новой знакомой, успевшей уйти метров на пятнадцать.

– Зоуи?

Я пробежала несколько шагов, чтобы догнать ее.

– Никому не помешает? А как же посетители?

Было сложно угнаться за ней, не несшей в руках рюкзак, который ранее ограничивал ее скорость.

– Сегодня понедельник, – ответила она, будто это о чем-то должно было мне сказать.

Зоуи повернулась и, похоже, заметила мое недоуменное выражение лица.

– По понедельникам мы не работаем.

– Ах вот оно что!

Смутившись, я почесала затылок. Стоило бы об этом знать. Почему я не в курсе?

– Это не зачет, который надо сдать, Тара.

Дружелюбный голос Зоуи успокаивал меня, хотя все это действительно напоминало экзамен. Который я провалила с первой же секунды.

– Кстати, для чего ты приехала? Вы знакомы с Бет?

Я направилась за Зоуи к повороту и впервые заглянула в один из просторных вольеров. Она сначала посмотрела на меня, а потом подошла к забору.

– Ну да, типа того. Бет ходила в школу с моей мамой и… Можно сказать, она мне как тетя.

Я встала рядом с Зоуи у деревянного ограждения, буквально в метре за забором. С ней предложения на английском складывались гораздо легче, чем несколько дней назад в аэропорту.

– Но я не видела ее уже целую вечность. Кажется, в последний раз мне было лет семь. С тех пор мы иногда общались по телефону.

Я тяжело вздохнула, подумав о том, как много времени прошло с последнего приезда Бет. Разумеется, она не могла прилетать к нам несколько раз в год всегда. Просто в какой-то момент жизни мамы и Бет, которую вообще-то звали Беттина, стали такими насыщенными и загруженными, что, кроме ежемесячных телефонных разговоров, времени друг на друга у них практически не оставалось. И даже регулярные телефонные звонки по договоренности превратились в приятные сюрпризы. Мила утверждала, что мы ни за что не станем такими. Я вздохнула, вспомнив лучшую подругу. Бет и мама наверняка тоже так думали, а потом Бет улетела на другой конец света. Как я.

– То есть она потреплет тебя за щечку и будет удивляться, как ты выросла?

Я услышала смех Зоуи и тоже хмыкнула, выискивая глазами черного медведя, который жил в вольере согласно табличке.

– Надеюсь, нет.

Покачав головой, я взглянула на Зоуи, и она вдруг отвернулась:

– Вот он!

Жестом она указывала на маленькую черную точку в дальнем углу широкого вольера. Эта маленькая черная точка двигалась.

– Это Доусон.

Зоуи встала на нижнюю перекладину и спокойно облокотилась о темный деревянный забор.

– Первый найденыш Бет.

Зоуи ухмыльнулась и оперлась подбородком на сложенные ладони.

– Ее «Я просто возьму его на передержку, нет у меня никакого центра помощи».

Она с силой оттолкнулась и уперла руки в бока.

– Сама видишь, что в итоге получилось.

Зоуи свернула направо, и я пошла за ней, не дожидаясь приглашения. На несколько секунд я засмотрелась на Доусона, представляя себе юную Бет. Под ногами хрустел гравий, маленькие боковые тропинки то и дело разбегались во все стороны, образуя большой лабиринт.

– Куда мы идем? – спросила я, так как мне было спокойнее знать все наперед.

– К Бет, – коротко ответила Зоуи.

Нельзя было не заметить, что она бегло окидывала взглядом каждый вольер, мимо которого мы проходили. Наверное, она прекрасно знала, на что обращать внимание, и могла за пару секунд удостовериться, что все в порядке. В отличие от меня. Впрочем, я буду впитывать все как можно быстрее и с благодарностью приму любой совет от Зоуи.

– Логично, что за глупый вопрос

На мгновение я обрадовалась, что иду на полшага позади Зоуи. Так она не видела, что я ее разглядываю. Просто хотелось, чтобы девушка с голубыми кончиками волос не приняла меня за бестолковую туристку, кем я, возможно, и являлась.

– Где Бет? – спросила я вслед.

Зоуи снова непринужденно пожала плечами, и у меня возникло ощущение, что это ее фишка. Зачем отвечать, если можно просто пожать плечами?

– Сама не знаю, – добавила она, вероятно, заметив, что от привычного жеста толку нет. – С ней никогда не угадаешь.

Она повернулась ко мне и шла спиной вперед.

– Она то тут, то там. Где нужна помощь. У нас хоть и есть это…

Зоуи сняла с пояса рацию и нажала кнопку сбоку.

– Кто-нибудь видел Бет?

Отпустив кнопку, она взглянула на меня.

– …но чаще всего она где-нибудь ее забывает.

Рация коротко зашипела, после чего раздался незнакомый голос.

– Вообще без понятия, но ее рация здесь, на столешнице на складе для корма.

Зоуи поблагодарила голос и взглянула на меня, наклонив голову. Явное «Вот видишь». Только плечами в этот раз не пожала.

– Тара!

Бет бросилась ко мне и заключила в объятия. Поблуждав десяти минут по территории, мы взяли след и наконец нашли ее: она копошилась возле ящика с инструментами на коленях перед вольером.

– Бет!

Я обняла ее в ответ, но она тут же отстранилась и схватила меня за плечи.

– Дай на тебя посмотреть, милая!

Она окинула меня взглядом, а я украдкой покосилась на Зоуи, которая с ухмылкой наблюдала за происходящим.

– Ты нормально добралась? Как тебе самая красивая страна в мире? Никто не обижал?

Бет атаковала меня вопросами и тащила за руку к забору, где только что стояла на коленях.

– Да, все отлично.

Бет потянулась за острогубцами и повертела их в руке.

– Детка, побольше бы подробностей.

Она посмотрела на меня с легким упреком.

– А может, Таре нужно прийти в себя, разложить вещи, и потом ты задаешь ей все эти неудобные вопросы после тихого часа?

Зоуи сложила руки на груди и оперлась на одну ногу. В такой позе ее формы выглядели еще эффектнее, хотя они и так выделялись даже в рабочих штанах с высокой посадкой. Я отвела взгляд и задумалась о ее предложении. Тихий час звучал очень заманчиво.

– Ерунда. Тара тут поможет.

Она всучила мне в руку острогубцы и снова опустилась на колени у забора.

– Заодно расскажет, как дела у мамы, как учеба.

Бет даже не взглянула на меня и принялась возиться с дырой в заборе. Пазл в голове сложился. Похоже, мы находились у вольера енотов, где в очередной раз штопали ограду после похождений Честера и Луи на свободе. Я узнала об этом из телефонного разговора несколько дней назад. Было совершенно не понятно, чем ей помочь. Никогда в жизни не приходилось ремонтировать забор.

– Бет, если ты ко всему прочему спросишь меня, когда замуж, я сразу побегу обратно на паром.

Одной рукой она придерживала две проволоки, а другую тянула за острогубцами, которые я неловко сжимала в руке.

– Ну ладно. Мне просто интересно, что я пропустила за пятнадцать лет. А потом пройдемся по территории, и я тебе все покажу, – пообещала она, и я присела рядом на колени.

– Тогда оставлю вас наедине, – попрощалась Зоуи, о которой я почти забыла.

– Спасибо еще раз.

Она мило улыбнулась в ответ и тут же убежала.

– Уже подругу нашла, как я посмотрю?

Бет скрутила две проволоки вместе, и дыра, через которую два енота-урагана беспрепятственно сбегали на свободу, постепенно исчезла.

– Ну это ты загнула.

Я протянула Бет новую проволоку, которую она с признательностью взяла.

– Ты нравишься Зоуи. Это заметно.

– Раз ты так думаешь…

Я насупилась в замешательстве, однако чего у Бет точно не отнять – это умения видеть людей насквозь. Это ее лучшее качество. Она всегда знала, что у других на уме. Я не исключение.

– Что тебя тревожит, Тара?

Она дважды загнула кончик прикрученной проволоки и посмотрела на меня. В ее взгляде не было беспочвенного беспокойства, только уверенность в том, что меня гложет множество мыслей.

– Я просто слегка переутомилась. Мне очень интересно, не сомневайся.

– Но?

– Но меня беспокоит, что папа не хотел, чтобы я сюда приезжала. Даже мама была против.

Странно было так говорить о родителях. Человеку, у которого при слове «мама» или «папа» в голове возникали конкретные образы конкретных людей. Бет бросила острогубцы в ведро за спиной, и они с грохотом приземлились на инструменты внутри.

– Кажется, за ужином нас ждет долгий разговор.

Я сделала глубокий вдох и выдох, обдумывая свой будущий рассказ, чтобы ей было понятно. Пятнадцать лет – долгий срок, и нескольких телефонных звонков недостаточно, чтобы оставаться в курсе событий.

– А сейчас давай уберем весь этот хлам, и я покажу тебе наш центр. Есть тут парочка вислобрюхих свинок, которые очень хотят познакомиться с тобой поближе.

Глава 7

Тара

Рассказывай все!

Как первый день?

Ау-ау!

Уже сбежала куда-то с секси-рейнджером?

Ты что меня игноришь?

Земля, прием!

А, точно… Разница во времени. Забудь все, что я написала. Спокойной ночи.

Я разблокировала телефон и прочла ночной поток сообщений от Милы. Стикер с лягушонком Кермитом, который раздраженно бил себя по лбу, – вполне уместный ответ.

Я решила написать подробный отчет лучшей подруге, но сначала надо было просмотреть оставшиеся уведомления, от которых экран едва не треснул. Пара неважных писем, одно из университета, на которое нужно было ответить, и сообщение от брата.

Надеюсь, ты добралась до Бет целой и невредимой. Она такая же сумасшедшая, как раньше?

Я с улыбкой погрузилась в воспоминания о приключениях, которые Бет всегда устраивала для нас с Мэтти. И суток не прошло, но было ясно, что она ничуть не изменилась. Старая добрая Бет, которая катала нас на спине в саду, заставляя поверить, что мы летим на драконе по диковинным мирам.

Добавились морщинки у глаз и седые волосы, ей безумно идет. В остальном все по-старому. Спрашивает, когда вы увидитесь.

Я перечитала сообщение еще раз. И еще. Мэтти ни слова не сказал о родителях, а я и не спросила. Не стоит задавать вопросы, на которые не хочешь услышать ответ.

На экране блокировки высветилось 6:37, и я потерла опухшие глаза. Мне нравилось вставать рано. Но, похоже, у нас с Бет было разное представление о раннем подъеме. Заставка, где мы с Милой сидим ночью вдвоем на крохотных детских качелях, сменилась на фотографию, которую она сама установила в телефоне для своего контакта. Сильно приближенное селфи с двойным подбородком оповещало о звонке по FaceTime.

– Мила? – спросила я растерянно, испугавшись собственного внешнего вида, пока Мила подгружалась.

– Ты что, думала отделаться от меня стикером с Кермитом?

Появилось лицо, подсвеченное желтовато-оранжевым светом ночной прикроватной лампы. Разница во времени – это безумие. Пока я готовилась к новому дню и надеялась, что рассвет принесет тепло, дома у Милы солнце скрылось за горизонтом, и она собиралась спать.

– Я хотела ответить более развернуто.

Я улыбнулась и поставила телефон с осуждающим лицом Милы на маленький темный деревянный стол у кровати.

– Как вчера?

Наверняка она скептически подняла бровь, но я разглядывала открытый чемодан, вокруг которого валялась одежда, как после взрыва. К счастью, тащить его пришлось всего метров двести, потому что я разместилась в большом доме Бет на территории центра. Утешало и то, что у посетителей не было сюда доступа, и жилось тут не как в зоопарке.

– Сон – не повод утаивать от лучшей подруги важные подробности, – пошутила она, пока я раскрывала один компрессионный мешок за другим в поисках нужных вещей.

– Шорты или штаны?

Я абсолютно проигнорировала слова Милы и вместо этого поднесла к камере две вещи, которые отнесла к категории практичных и подходящих для активного образа жизни.

– Цвета хаки. В них у тебя очаровательная попка.

Мила довольно кивнула.

– Спасибо, Мила, теперь я готова к встрече с секси-рейнджером, с которым ты меня уже мысленно свела с тех пор, как узнала о Канаде.

– Готовой надо быть всегда, – ответила она и еще глубже зарылась в подушку.

– Ага, ясно.

Мысли заглушали ответ. На самом деле, хаки – это мудрый выбор. Термометр за окном показывал всего семь градусов тепла. Может, позже и придется попотеть на солнце, но сейчас длинные и, надеюсь, теплые штаны меня спасут.

– Не верится, что я это говорю…

Я стянула тонкие пижамные штаны и надела свежее нижнее белье.

– …но я бы не отказалась от таких, как у папы. Со странными молниями чуть выше колена, чтобы никакая погода не застала врасплох.

Застегнув свои штаны, я повернулась и посмотрела в зеркало. Мила была права: в них задница выглядела чертовски привлекательно.

– Это так по-немецки, что меня сейчас стошнит.

Мила в ужасе покачала головой:

– По-немецки, зато практично.

Пожав плечами, я снова взглянула на лучшую подругу. Ничего не поделаешь. Может, найду такие штаны в магазине туристического снаряжения в центре Нанаймо. Куплю и просто не буду рассказывать об этом Миле.

– Как дела? Уже страдаешь от невыносимой тоски по мне?

Я продела ремень в шлевки и уставилась на лучшую подругу. Было здорово вести непринужденный разговор, не требующий особых умственных усилий.

– Еще как!

Мила рассмеялась, и на моем лице тоже автоматически появилась улыбка.

– Я просто дико завидую, потому что тебе не нужно выбирать темы для курсовых работ…

Она закатила глаза. Действительно, приятно не отвлекаться на мысли об университете.

– Может, я спонтанно куплю билет, чтобы избежать этой пытки.

Я наклонила голову и на мгновение представила, что было бы, если бы Мила оказалась рядом.

– Ну так что?

Я натянула черную футболку с логотипом Nirvana, которую стащила из гардероба Мэтти. Здорово, что в первый день я буду ощущать его присутствие.

– Вернемся к важным вопросам, не уходи от темы! Как прошел первый день?

– Вкратце? – спросила я Милу, но не стала дожидаться ответа, так как время все равно поджимало.

– Вчера было тяжеловато, но пойдет. Сегодня я работаю с Зоуи – 22 года, блондинка с синими кончиками волос, вы бы отлично поладили; она рассказывает мне обо всех задачах на будущие недели. Зоуи классная, Зоуи мы любим.

Я накинула мягкую толстовку и поправила рукава. Затем я схватила телефон и поднесла камеру к лицу, которое становилось все более узнаваемым по мере того, как всходило солнце.

– Вот, собственно, и все. Я как-то с опаской отношусь к крупным животным, но справлюсь. Сразу оперировать медведя, конечно, не придется, для начала буду кормить наглую эконом-версию.

Я посмеялась над своей шуткой и была уверена, что два смышленых енота уже дожидаются завтрака. Но сначала надо было позаботиться о себе. По крайней мере, раздобыть где-нибудь большую чашку кофе.