Erhalten Sie Zugang zu diesem und mehr als 300000 Büchern ab EUR 5,99 monatlich.
- Herausgeber: Strelbytskyy Multimedia Publishing
- Kategorie: Krimi
- Sprache: Russisch
- Veröffentlichungsjahr: 2022
Как же хорошо совместить приятное с полезным — сделать любимому мужу сюрприз на день рождения и увидеть страну Канта и Гете, — так решила Марина Клюквина, хозяйка туристического агентства, и отправилась в Германию, куда накануне улетел ее супруг. Компанию ей составила Алина, подруга и компаньонка. Остановиться пришлось в доме друга семьи Густава Шульца, который недавно женился и все никак не мог отделаться от загостившихся у него родственников супруги. Но надоевшие гости стали разъезжаться один за другим незадолго до того, как стало известно, что в доме произошло ограбление — украли картины и золотые украшения из сокровищ Нибелунгов, среди которых было и колечко карлика Андвари, умножающее богатство и приносящее… несчастья. Очень подозрительно ведут себя многочисленные родственники жены Густава. Одна мамочка чего стоит! Старушка раз пять была замужем и не прочь еще сходить. А сводные братья и сестры, которых жена Густава Ирина впервые увидела на свадьбе? Может, сокровища и ненастоящие, но кто-то же из этой компании приложил к их исчезновению руку? Вот в этом Марина и хочет разобраться, а заодно и вернуть украденные ценности хозяину.
Sie lesen das E-Book in den Legimi-Apps auf:
Seitenzahl: 323
Das E-Book (TTS) können Sie hören im Abo „Legimi Premium” in Legimi-Apps auf:
Ähnliche
Марина Белова
Венчальное кольцо нибелунгов
Как же хорошо совместить приятное с полезным — сделать любимому мужу сюрприз на день рождения и увидеть страну Канта и Гете, — так решила Марина Клюквина, хозяйка туристического агентства, и отправилась в Германию, куда накануне улетел ее супруг. Компанию ей составила Алина, подруга и компаньонка. Остановиться пришлось в доме друга семьи Густава Шульца, который недавно женился и все никак не мог отделаться от загостившихся у него родственников супруги. Но надоевшие гости стали разъезжаться один за другим незадолго до того, как стало известно, что в доме произошло ограбление — украли картины и золотые украшения из сокровищ Нибелунгов, среди которых было и колечко карлика Андвари, умножающее богатство и приносящее… несчастья. Очень подозрительно ведут себя многочисленные родственники жены Густава. Одна мамочка чего стоит! Старушка раз пять была замужем и не прочь еще сходить. А сводные братья и сестры, которых жена Густава Ирина впервые увидела на свадьбе? Может, сокровища и ненастоящие, но кто-то же из этой компании приложил к их исчезновению руку? Вот в этом Марина и хочет разобраться, а заодно и вернуть украденные ценности хозяину.
Глава 1
«Чтобы решить проблему, надо ее создать», — с некоторых пор это выражение стало моим жизненным кредо: сама же порчу себе жизнь, причем руководствуясь благими намерениями.
«И сдалась мне эта Германия?! — сколько раз я впоследствии себе повторяла. — С Густавом, Олегом и с его днем рождения. Вечно я ищу приключения на свою голову. И что интересно, нахожу. Когда же я наконец успокоюсь?»
С самого утра беспокойство не покидало меня. Расставания — вообще дрянная штука. Вроде бы и случиться ничего не должно — мужу предстояла самая обычная командировка, — а на душе кошки скребут.
Олег закрыл крышку чемодана, и у меня тут же защипало в глазах, подозрительно покраснел кончик носа… Я почувствовала, что собой уже не владею — сейчас брошусь к нему на грудь и никуда не отпущу.
«Да что же это такое? Откуда такая сентиментальность? — спрашивала я себя. — Женаты не один год. Дочь — уже барышня. Да и не в первый раз расстаемся: Олегу по роду деятельности часто приходится уезжать. А я раскисла так, будто отправляю его в другую галактику».
Впрочем, если бы не грядущий его день рождения, я бы так не расстраивалась. Естественно, хотелось отпраздновать вместе, в кругу семьи.
— Ты еще расплачься, — в шутку посоветовал Олег, глядя на мои дрожащие губы. — Я же не на Марс лечу. Всех-то делов — два часа и я в Германии. Густав меня встретит. Жить я буду у него. Ты можешь звонить к нему хоть каждый день, если, конечно, тебе не лень и мне не доверяешь, — он сделал нажим на последнем слове, как будто в этот момент меня больше всего волновала его моральная устойчивость.
Разумеется, супружеская верность не пустой для меня звук, но за все прожитые вместе годы я сумела внушить мужу, что я самая лучшая жена на свете. И кажется, он со мной согласился. По крайней мере, я на это надеялась. Потому и восприняла его слова как шутку. Естественно, Олег хотел отвлечь меня от дурных мыслей: мало ли что может случиться в дороге и в чужой стране.
— Да ладно, скажешь еще, — отмахнулась я от Олега, отворачивая лицо, чтобы незаметно смахнуть слезинку. — Лети с богом!
— Ну чего ты? — спросил он совсем другим тоном, нежно и трогательно гладя меня по плечу. — Знал бы я, что ты так расстроишься, можно было бы вместе полететь.
— Правда? — проглотила я слезинку. Обычно муж не берет меня с собой в командировки. Впрочем, мне и некогда с ним ездить.
— Конечно. Мне тоже будет тебя не хватать. Кстати, ты действительно звони Густаву. За роуминг с меня сдерут больше, чем если ты позвонишь с домашнего телефона на домашний.
— Так я вас дома и застала! Ты своими делами будешь заниматься. Густав — своими. А я с кем я буду разговаривать? С прислугой? Я не знаю немецкий.
— Почему с прислугой? С женой Шульца!
— Шульц женился? Вот так новость!
Густав Шульц — немецкий партнер моего мужа Олега. Познакомилась я с ним пять лет назад. Тогда этот человек-медведь — Шульц высокий, толстый и рыжий — был завидным женихом. Моя подруга и компаньонка по туристическому бизнесу Алина Блинова даже имела на него определенные виды. Был у нее такой период, когда она собиралась развестись со своим супругом Вадимом. А поскольку в ее понятии разведенной женщиной быть неприлично, она хотела женить Шульца на себе. С Густавом она под одной крышей не ужилась: слишком уж разными они оказались — и характерами, и привычками, и взглядами на жизнь. Потом Густав улетел в Германию, а Алина помирилась с Вадимом.
— А разве я тебе не говорил? — вслед мне удивился Олег.
— Нет, конечно. Ты ведь или в работе, или в газетах, или… Короче, поговорить со мной тебе некогда, — упрекнула я мужа.
— Извини-извини. Наверное, ты сама в это время была в отъезде, — намекнул Олег на мои частые отлучки. Я ведь тоже работаю, и мне как директору туристического агентства «Пилигрим» часто приходится колесить по свету. — Густав женился две недели назад. Что интересно, его жена русская. Зовут Ириной. Она приняла католичество, и они даже венчались в церкви.
— Надо же, — удивилась я. — Как много я всего пропустила.
— Со слов Густова, она намного моложе его. Красивая, стройная, — предугадал он мои вопросы. — Переехала на ПМЖ в Германию совсем недавно. Подробностей их знакомства я не знаю. Если верить Густаву, кольцо он ей подарил неприлично дорогое. Вернусь — расскажу.
— Ну ладно, — вздохнула я. — Ты уж там береги себя.
— Само собой, — пообещал Олег и пошел с чемоданом к двери.
— О самом главном забыла спросить, — крикнула я вдогонку мужу. — Когда тебя ждать обратно?
— Ой, не хотелось бы торчать в Германии долго, но, думаю, не меньше недели.
— Значит, день рождения ты по-любому праздновать будешь там, — печально вздохнула я.
— Праздновать? Нет, праздновать я буду дома, — поправил он меня, хотя, конечно же, понял, что речь идет не о шумном застолье, а о том, что первой поздравить его непременно должна я.
В туристическом агентстве «Пилигрим» я появилась с опозданием на час, проходя мимо Алины, своей компаньонки и подруги в одном лице, тяжело вздохнула.
— Как дела? С тобой все в порядке? — спросила она, прервав разговор с клиенткой.
Наверное, у меня в тот момент был такой вид — грусти я своей не скрывала, — что в ее голову полезли самые мрачные мысли. Я не ответила — молча прошествовала в свой кабинет. Через несколько минут влетела она.
— Что случилось? Кто-то умер?
— С чего ты взяла? Нет… — вяло протянула я и, поскольку Алина была взволнована не на шутку, решила пояснить: — Олег по делам фирмы улетел в Германию.
— Ух, только и всего? — с облегчением выдохнула она. — А я-то думала… И что же ты грустишь? Муж улетел! Радуйся! Оторвемся по полной программе! — Я недовольно посмотрела на нее. Пришлось ей изменить тон: — Но ведь он обещал вернуться?
— Обещал, — без особого желания поддерживать разговор ответила я.
— Ну и… Дочь в молодежном лагере. Муж в командировке, а ты… Господи, я уж точно бы не грустила, нашла, чем заняться, — как будто разговаривая сама с собой, сказала Алина. — Впрочем, я забыла, — ее голос звучал язвительно и зло, как будто она хотела меня обидеть, — он же самый лучший, за ним как за каменной стеной. — Я кивнула головой, а она добавила: — В общем — тюрьма.
Шутка ей чрезвычайно понравилась — она засмеялась в голос. Я отвернулась к окну. Некоторое время мы молчали. И вдруг меня осенило: я вспомнила, что у моей подруги намечалась поездка по городам, расположенным вдоль реки Рейн.
— Алина, а когда ты с группой в Германию улетаешь? — спросила я, забыв об обиде.
«Шульц живет в Дюссельдорфе. Дюссельдорф на Рейне, — лихорадочно складывала я. — Как здорово было бы встретиться там с Олегом. И почему мне эта идея не пришла в голову раньше?»
— Через три дня, а что?
— Может, вместо тебя поеду я? — Я скроила самое несчастное лицо, на какое была способна.
— С чего это вдруг? Ты же сама отказалась от этой поездки.
Что было, то было, но я же не знала, что Олегу надо будет срочно вылететь в Германию.
— А теперь вдруг за мужем сорвалась? — с ехидцей спросила Алина. — Что с тобой? Ты вроде бы никогда ревнивой не была.
— При чем здесь ревность? Олег никогда мне поводов не давал, — фыркнула я. — Просто неспокойно у меня на душе. Так что? Может, ты возьмешь следующую группу?
— Нет. В Германию еду я, — из вредности отказала мне Алина. — Документы все оформлены. Билеты куплены, группа набрана. Теплоход ждет у пристани. Хочешь ехать — покупай билеты и езжай!
— Легко сказать! Июнь месяц. Школьные каникулы. Все билеты на самолет раскуплены на месяц вперед. Алина, давай переоформим твой билет на меня? — застонала я.
Кажется, ее ничто не могло разжалобить. Должно быть, у моей подруги были свои виды на поездку. Я даже догадывалась какие. За время тура наши туристы должны были посетить ряд немецких городов и Страсбург, а это уже французская территория. А не так давно Алина жаловалась мне, что у нее практически закончилась вся косметика, а поскольку она пользуется исключительно французской, то и покупает ее только во Франции. Ей почему-то кажется, что в остальных странах ей подсунут подделку. Разумеется, это бзик, но ее тешит тот факт, что она может себе позволить маленькую прихоть: покупать духи во Франции.
— Я вообще не понимаю, зачем тебе ехать! Представь, как ты будешь выглядеть, когда завалишься в отель. Может, у твоего муженька свои планы, а тут ты: «Здравствуй, милый». Смотри, так можно и в муже разочароваться! — предупредила она, сея в моей душе сомнения относительно верности супруга. — Ты уверена, что он поехал один? Ты проверяла, какой он номер забронировал? Может, он взял с собой секретаршу?
— Какая секретарша? Какая гостиница?! — Я с сожалением посмотрела на нее. — Он у Шульца остановится.
— У какого Шульца? — Алина сделала равнодушное лицо, и лишь по выступившему на щеках румянцу, я поняла, что это сообщение ее крайне заинтересовало.
— Того самого, — кивнула я. — Кстати, он женился, — с определенной долей злорадства поделилась я новостью.
И хотя роман Алины и Густава в далеком прошлом, по лицу Алины можно было догадаться, что эта новость ее скорее огорчила, чем обрадовала.
— Да? И на ком он женился? На толстой рыжей немке?
— Нет, она русская. Молодая и красивая. Живет в Германии совсем ничего.
— Что?! Молодая и красивая? Красота — понятие субъективное. — Увы, Алина не могла сказать, что у Густова плохой вкус, иначе бы ей пришлось признать, что и она не красавица. Но и смолчать она не могла. — Молодая, говоришь? Живет в Германии недавно? Да она аферистка! Приехала и сразу на все готовенькое! Помнится мне, что Густав далеко не бедный человек. Его семья очень известная в Германии. Его дедушка был то ли банкиром, то ли фабрикантом… Не ожидала я от Шульца такой беспечности! Надеюсь, он подписал с женой брачный договор?
— Понятия не имею. И вообще, что это ты так разволновалась?
— Я разволновалась?! С чего мне волноваться?
— Вот и я думаю, с чего тебе волноваться? У тебя прекрасная семья. Сын. Муж — профессор, может быть, будущий лауреат Нобелевской премии, а если нет, то Государственной премии точно. От добра, подруга, добра не ищут.
— А я и не ищу, — бросила мне Алина и, чтобы не продолжать разговор, вышла из кабинета.
Но я недолго грустила в одиночестве. Минут через пять Алина вернулась. Лицо у нее было хитрое-прехитрое.
— У меня две новости. Одна плохая, другая хорошая. С какой начать?
— Начинай с плохой.
— Один из наших клиентов отказался от поездки в европейскую страну. Требует возврата денег.
— А когда должен начаться его тур?
— Через три дня.
— Через три дня?! Турист в курсе, что мы можем вернуть ему не всю сумму, а только часть? Он должен понимать, что отель забронирован, билеты выкуплены. И чтобы окупить эти расходы, нам надо еще продать его путевку. Попробуй за такой короткий срок найти желающего ехать! Раньше надо было от поездки отказываться! Ну а хорошая новость?
— Этот турист из моей группы, — между прочим сказала Алина.
— То есть одно свободное место есть, мне только надо переоформить на себя билет? — обрадовалась я.
— Ну да. Рада? — Увидев на моем лице довольную улыбку, Алина фыркнула: — Надо же! Муж еще улететь не успел, а она уже соскучилась за ним.
Я не стала ее разубеждать в этом. Пусть думает все, что хочет. В конце концов, каждый судит по себе.
Есть у Алины еще один «пунктик» — беспричинная ревность. Ревнует мужа ко всем лаборанткам и аспиранткам, вместе взятыми. Собственно, и с Густавом она познакомилась исключительно для того, чтобы отомстить Вадиму. Ей, видите ли, почудилось, будто он на симпозиум поехал с любовницей. Любовницы, как позже выяснилось, никакой не было, но Алина так разозлилась, что закрутила самый настоящий роман с немцем, с которым ее так некстати познакомил мой муж.
— Ты мне план тура принеси, пожалуйста, — попросила я Алину, чтобы знать наверняка, когда буду в Дюссельдорфе и увижу Олега.
— Держи, — Алина взяла со стола программу тура. — Кобленц, Майнц, Висбаден, Страсбург, Мангейм, Вормс, Кельн, — читала она. — Дюссельдорф. Здесь мы селимся на теплоход, сюда же приплываем.
Мне едва удалось сдержать свою радость — начало тура в Дюссельдорфе! Здесь же и его конец. Какая удача!
«Вот будет сюрприз, когда Олег меня увидит. Обрадуется! Разумеется, жить на теплоходе я не буду. Зачем мне каюта, в которой днем и ночью все качается, тогда как у Густава прекрасный дом, в котором могу жить и я. Помню, он мне фотографии показывал. Внушительный домина. Его построил дедушка Густава, то ли банкир, то ли фабрикант. Там есть коллекция картин, старинного оружия и винный погреб, в котором хранятся бутылки с вином столетней выдержки», — в памяти всплыл рассказ Густава о родовом гнезде.
— Ну? — услышала я над ухом.
Я так увлеклась своими мыслями, что совсем забыла об Алине, которая ждала от меня слов благодарности.
— Ты что-то спросила?
— Да. Ты довольна?
— Конечно. Спасибо.
— Не мне, а Денисову, который от поездки отказался. Кстати, он в зале. Можешь лично его поблагодарить.
Естественно, Денисову я сказала спасибо, но мысленно. Как бы это выглядело, если бы я выбежала в зал и стала жать ему руки. «Спасибо, что вы отвергли наше туристическое агентство», — это, что ли, я должна была ему сказать? Или: «Мы вернем вам все деньги и еще заплатим моральную компенсацию за то, что у вас сорвалась поездка»? Нет, пусть думает, что он нас подвел.
Как бы то ни было, я все же решила отблагодарить этого милого человека Денисова, который передумал с нами ехать.
— Алина, верни ему деньги за вычетом суммы… Сколько бы удержала с него авиакасса при сдаче билетов обратно? Вот и мы столько же удержим.
— И только? — нахмурилась моя подруга. — А упущенная выгода?
— Алина, но ты же не знаешь, по какой причине он не может поехать.
— И правды не скажет! Знаешь, если так каждый будет то покупать, то сдавать туры, мы обанкротимся.
— Верни ему деньги, — достаточно резко перебила я ее.
Глава 2
С двумя пересадками мы прибыли в Дюссельдорф. Группа собралась небольшая — всего шестнадцать человек. Собственно, Алина никогда себя не утруждает, и более двадцати туристов в ее группе, как правило, не бывает.
Она говорит, что двадцать человек — оптимальное число. Глаза не разбегаются, когда нужно держать всех в поле зрения, и экскурсию легко проводить. Стали кружочком — всех видно, всем слышно. И, разумеется, запомнить имена двадцати человек куда проще, чем, скажем, сорока.
— Уже сообщила муженьку, что ты в Германии? — спросила меня Алина, как только мы вышли из здания аэропорта.
— Нет, хочу сделать ему сюрприз.
— Ну-ну, — ехидно ухмыльнулась Алина. — А ехать знаешь куда?
— Адрес Шульца и телефон у меня записаны. Как ты думаешь, мне сегодня там появиться или завтра с утра? — решила я посоветоваться с подругой.
— Чего тянуть?
— Завтра у Олега день рождения, — пожала я плечами.
— Точно! — хлопнула себя по лбу Алина. — Как я могла забыть? А я-то думаю, что ты так изводишься. Фу, ну, слава богу, теперь все стало на свои места. Значит, так: сюрприз так сюрприз. Сегодня отвезем вещи на теплоход. Экскурсий у нас сегодня нет, значит, можем покататься на такси, посмотреть издалека на дом Густава, чтобы завтра не ошибиться. Ну а с утра — для этого и в семь часов встать не грех — пойдем поздравлять именинника.
— Ты тоже пойдешь? — удивилась я.
Алина — большая любительница поспать. Встать в семь утра для нее сродни подвигу.
— А как же! Быть в Германии и не навестить старого друга? Да я после этого буду последней свиньей.
— Это ты сейчас о ком говоришь? Кого ты собираешься навестить? — спросила я. Мне почему-то показалось, что она хочет увидеть не столько Олега, сколько Густава Шульца.
— Как кого? Разве день рождения еще у кого-то? — хитро улыбнулась она.
— Слушай, а как же экскурсионная программа? — напомнила я ей о туристах.
— А что программа? Смотри, кто нас встречает, — Алина бросила взгляд на белобрысого юношу с табличкой в руках. На листке бумаги русскими буквами было написано «Пилигрим».
— Курт! — крикнула я и помахала парню рукой.
Курт Гердер — наш давний знакомый, сын русской медсестры, когда-то работавшей в военном госпитале, и немецкого строителя. Вообще-то Курт живет не в Дюссельдорфе, а в Берлине. Парень окончил университет. Учился он на факультете русской словесности и теперь работает в туристическом бизнесе, в основном обслуживает русскоязычных туристов. Мы часто пользуемся его услугами. Это хорошо, что Алина и на этот раз настояла на том, чтобы нам дали в качестве гида именно его. На парня можно было положиться. От отца он унаследовал такие качества, как немецкая пунктуальность и основательность во всем. От матери — веселый нрав. А вот внешностью Курт совсем не удался. Длинный, худой, с жиденькими белесыми волосами — он явно не был эталоном мужской красоты.
— Теперь-то ты не волнуешься за туристическую программу? — спросила у меня Алина, улыбаясь приближавшемуся Курту.
— Ну и хитрюга ты, Алина. Курт, как мы рады тебя видеть, — радостно воскликнула я и сделала шаг навстречу.
— Я тоже. Как долетели?
Я не успела ответить. Меня и Алину обступили получившие свой багаж туристы.
— Господа, — обратилась ко всем Алина. — Мы с вами уже познакомились, а теперь хочу вам представить вашего гида и переводчика. Курт Гердер. Прошу любить и жаловать. На территории Германии он всем отец родной, брат, друг и товарищ. С легким сердцем передаю вас на его попечение. Со всеми вопросами обращайтесь прямо к нему. Еще раз повторю его имя: Курт Гердер.
Я ошалела от подобной наглости: Алина переложила все свои обязанности руководителя группы на Курта! Теперь она может заниматься своими вопросами, не опасаясь того, что ее туристы растеряются в незнакомом городе. Курт — такой человек, который ни на минуту не оставит без внимания своих подопечных. В этом я была уверена — не один раз наблюдала за ответственным юношей.
— Ну, Курт, командуй, веди нас к автобусу, — велела Алина, лукаво поглядывая в мою сторону и как бы говоря: «Здорово я все придумала?»
Народ решил, что так и надо, и бодрым шагом направился к автобусу за Куртом. Алина не спешила последовать за всеми.
— Может, сразу возьмем такси и рванем к Густаву? — предложила она.
Я задумалась, как бы ей доходчиво объяснить, что она не права. Похоже, она забыла о том, что приехала не отдыхать, а работать.
— Алина, не рано ли ты самоустранилась? — после недолгой паузы спросила я.
— Тебя что-то беспокоит? Ты не доверяешь Курту?
— Курту я доверяю. Я не пойму одного — давать ли тебе в этом месяце зарплату или нет? Суди сама: работать ты здесь не собираешься, приехала в Германию как самый обычный турист, а путевочка, между прочим, денег стоит. Поскольку круиз по Рейну стоит недешево, то, прости, денег в конце месяца не получишь.
— Как это не получу? — возмутилась Алина. — Это шантаж? Подруга называется!
— А еще твое непосредственное начальство, — напомнила я.
Алина надула губы и прищурила глаза. Изобразив на своем лице глубокое разочарование, она с обидой произнесла:
— Не думала я, что тебя так могут испортить деньги. Я, можно сказать, к тебе со всей душой, а ты… ты… — и она отвернула от меня лицо.
Алина — прекрасная актриса. Выдавить из себя слезу ей раз плюнуть. Я знаю об этом, но каждый раз иду у нее на поводу. Поверив в искренность ее чувств, уже через секунду я просила у нее прощение:
— Ну чего ты? Пошутила я.
— Если ты думаешь, что я могла бы бросить наших соотечественников в чужой стране, то… Эх, как же плохо ты меня знаешь.
— Алина, ну извини. Я же сказала, что пошутила. Идем скорее к автобусу. Все только нас ждут.
Дюссельдорф встретил нас вечерними огнями. Естественно, ни о какой экскурсии сегодня не могло быть и речи.
— Завтра, в десять утра я буду ждать вас у трапа. Поедем знакомиться с достопримечательностями города, — предупредил Курт, прежде чем отвести всех на борт теплохода. — Завтра мы целый день проведем в Дюссельдорфе, а вечером поплывем в Кобленц. Поскольку ваш круиз начинается и заканчивается в Дюссельдорфе, то у вас еще будет возможность и на обратном пути погулять в этом славном городе.
— Но мы же можем и сами сходить в город, когда поселимся? — поинтересовалась молодая рыжеволосая женщина в элегантном брючном костюмчике. Ее голосок кокетливо звенел, и она явно хотела понравиться Курту.
Ее спутник, мужчина лет сорока — сорока пяти придирчиво присматривался к теплоходу, стоявшему у пристани. Кажется, судно его не впечатлило. Не знаю, чего он ожидал. Речной флот не океанский. Естественно, здесь всего меньше: и ресторанов, и бутиков. Не на всяком речном теплоходе есть бассейн. Но не это ведь главное?
Рейн — замечательная река. Она берет свое начало в Альпах и протекает с юга на север по территории четырех государств: Швейцарии, Франции, Германии и Голландии. Путешествовать по этой реке очень интересно: меняются страны, города, пейзажи. Один городок следует за другим, и у каждого своя история и свой стиль.
— Кто это? — спросила я, указывая взглядом на задавшую вопрос женщину.
— Татьяна Горохова — менеджер какой-то компании, — просветила меня Алина, сверяясь со списком туристов. — На память не вспомню какой. А рядом с ней Ковальчук Михаил Иванович, почему-то мне кажется, что он работает в обладминистрации — лицо знакомое, — причем занимает высокий пост.
Взглянув на Ковальчука, я согласилась с Алиной. По холеному лицу этого слегка полноватого мужчины читалось, что жизнь его удалась. Слишком уж он пренебрежительно смотрел на наш теплоход. Такие из загранкомандировок не вылезают и отдыхать любят не на даче, а на заграничных курортах.
— Они муж и жена? — спросила я, наклоняясь к Алининому уху.
— Не думаю, но заказали одну каюту на двоих.
— Тогда с ними все ясно — любовники.
— Разумеется, вы можете сами сходить в город, — ответил Курт на вопрос Гороховой. — Но я бы вам советовал, пока вы еще слабо ориентируетесь в городе, прогуляться по набережной. Это излюбленное место прогулок у жителей Дюссельдорфа. Мосты над Рейном — настоящие произведения строительного искусства. Мимо телебашни вы никак не пройдете. В ней, на высоте ста семидесяти четырех метров, находится ресторан, который в течение одного часа оборачивается вокруг своей оси. Сейчас видны только городские огни, а днем вы можете обозреть не только город, но и его окрестности. А если уж совсем повезет с погодой, то можно увидеть башни Кельнского собора.
— Неудивительно, — хмыкнул Ковальчук. — До Кельна пятьдесят километров.
— Чуть больше, — поправил его Курт и стал прощаться с туристами: — Итак, сейчас вы селитесь, ужинаете и отдыхаете. А завтра я вас буду ждать на этом месте.
— А что там мигает на башне? — спросил один из наших соотечественников.
— Вы говорите о тех горизонтальных разноцветных огоньках? Даю подсказку. Это часы. Хотите потренировать мозг? Попробуйте определить время по светящимся ячейкам.
После перелета думать никому не хотелось, договорившись с Куртом о завтрашнем дне, все направились к трапу теплохода. Алина пошла с туристами к администратору, а я осталась рядом с чемоданами, чтобы для себя решить, а надо ли мне вообще селиться на теплоход? Может, не стоит ждать завтра? Я могу и сегодня встретиться с Олегом, а Густав наверняка уговорит меня остаться.
Когда Алина вернулась, я высказалась по этому поводу вслух. Ей моя идея не понравилась.
— Нет! Ты меня бросаешь? Слушай, а давай возьмем двухместную каюту? Или люкс! Если ты останешься с Олегом, мне будет просторнее в двухместной каюте. А передумаешь — вдвоем плыть веселее.
— Пускай будет так, — согласилась я.
Свои паспорта я и Алина отдали в последнюю очередь, пропустив вперед соотечественников. Пользуясь свободной минутой, я набрала номер телефона Густава.
— О! Марина, — радостно воскликнул он, совершенно не удивившись, услышав в трубке мой голос. — Как ты? Грустишь по мужу?
— Грущу. А как он без меня?
— Тоже очень грустный. Ничем развлечь его не могу. Передаю ему трубку.
Поговорив с Олегом о разных пустяках — какая в Дюссельдорфе погода и как он собирается отмечать свой день рождения, — я ни словом не обмолвилась о том сюрпризе, который приготовила ему на завтра. Голос у него действительно был унылый, но меня это отнюдь не огорчило, а напротив, обрадовало: плохо ему без меня!
Сразу после расселения мы отправились на ужин в ресторан. Поскольку это был первый вечер на борту речного лайнера, то ужин нас ожидал в немецком стиле, а немцы, как известно, не только любят поесть, но и знают толк в еде.
— Господи, как же это вредно, — стонала от удовольствия Алина, уплетая третью по счету зажаренную на гриле колбаску и запивая ее мелкими глоточками холодного баварского пива, — и как же это вкусно. Я слышала, что эти круизы по Рейну отличаются вкусной и обильной кухней. Читала расписание работы ресторана? — Алина придвинула мне рамку с расписанием.
— Н-да. И на кого это рассчитано? — вздохнула я, надеясь, что мне удастся избежать смерти от обжорства. Я-то собиралась завтра же перебраться в дом Шульца, а вот Алину нужно было предостеречь: — Ты ходи в ресторан хотя бы через раз. «Завтрак ранней пташки» — шесть тридцать. Ты просыпаешься позже, поэтому про раннюю пташку забудь. Потом просто завтрак. В десять тридцать — «утренняя кружка». Пиво, сосиски… Алина, умоляю. Ты так долго сидела на диете. Твой желудок не выдержит. Двенадцать тридцать — обед. В четырнадцать — «час чая». Естественно, с пирожными, булочками, плюшками. В восемнадцать ноль-ноль — час коктейля, опять же с десертами. Девятнадцать ноль-ноль — ужин. Двадцать три ноль-ноль — буфет для полуночников. Какой кошмар! Как же с таким тяжелым желудком по экскурсиям бегать? И главное — когда?
— Как когда? Между утренним пивом и обедом почти два часа. И с обеда до чая два часа, но ты меня убедила. — Алина промокнула губы салфеткой и отодвинула от себя тарелку. — Прекращаю есть. Даже от пирожного откажусь. Поехали в город!
Она поднялась из-за стола, тогда как остальные наши соотечественники продолжали насыщать свои желудки.
— Как же им плохо будет, — посочувствовала им я.
Но они, туристы, пока этого не понимали. В ресторане были все, кроме Гороховой и Ковальчука. Эти двое или уже покинули ресторан, или еще не приходили. Остальные же никак не могли оторваться от вкусных и калорийных блюд немецкой кухни.
— Надеюсь, они прихватили с собой мезим, — вздохнула я.
Не возвращаясь в каюту — адрес Густава Шульца был у меня с собой, — мы покинули борт теплохода.
Очень тяжело туристу в чужой стране, если он не знает языка. Увы, немецким ни я, ни Алина не владеем. С таксистом пришлось разговаривать, используя жесты. Мы забрались на заднее сидение, и я передала таксисту бумажку с адресом Шульца. Хотелось спросить, далеко ли ехать, и во сколько евро обойдется нам поездка туда и обратно, но я не знала как. Еще я опасалась, что таксист может нас надуть, сделав несколько кругов вокруг нужного нам дома, но, вспомнив, что мы в Германии, в стране до фанатизма чтящей закон, успокоилась. Нас здесь не обманут и лишнего не возьмут.
Так и получилось: уже через десять минут таксист затормозил у кованых ворот старинного особняка, весьма похожего на президентский дворец.
— Он ничего не перепутал? — сдавленным голосом спросила Алина. — Здесь живет Густав Шульц?
— Я-я, — несколько раз кивнул головой водитель, как бы говоря, не сомневайтесь, привез туда, куда просили. Он опустил стекло и указал на почтовый ящик, висевший сбоку от ворот. На ящике имелась блестящая табличка, которая гласила, что дом принадлежит Густаву Шульцу.
— Ух ты! — вырвалось у меня.
Дом впечатлял. Два этажа, но каких! Окна как во дворце: высотой не менее трех метров. А это означало, что высота каждого этажа была четыре-пять метров. Лепнина на фасаде. Шикарный парадный вход, к которому вела заасфальтированная дорожка, и идеально ровный газон.
— Офигеть! — только и смогла выдавить из себя Алина. — Поехали обратно. — Она откинулась на спинку сиденья. — Я не могу появиться в таком доме в джинсах и футболке.
— Мы и не собирались заходить сегодня к Густаву. Порт, — сказала я таксисту и, чтобы он меня лучше понял, махнула рукой в ту сторону, откуда мы только что приехали.
— Черт, черт, черт, — бурчала себе поднос моя подруга. — Вот ведь гад! Он меня обманывал.
— Кто? Густав? Каким образом?
— Но я-то думала, что он обычный бизнесмен.
— Ну конечно. А кто он еще?
— Мы тоже занимаемся бизнесом, но домов у нас таких нет!
— Дом ему достался от предков. Родовое гнездо.
— А почему молчал об этом родовом гнезде? Вот ведь жмот! Когда жил у меня, ни разу в ресторан не пригласил. Колбаски свои вонючие на балконе на электрогриле жарил! Тапками и халатом моего мужа не брезговал! Кто он после этого? — негодовала Алина все громче и громче. — Ну я ему завтра покажу. Ему и его женушке!
— Алина, неужели ты ревнуешь? — удивилась я. — Столько лет прошло.
— Я ревную? — Алина приняла мою догадку в штыки. — Просто я поняла, что он меня использовал. Ел, спал у меня. Мог бы в благодарность пригласить меня к себе пожить. Но нет! Кто он после этого? Конечно же, жмот! Скупердяй, жила!
— Алина, а как он может пригласить тебя к себе, если вы расстались и ты помирилась с Вадимом? Ты замужняя женщина, — напомнила я ей.
— Так он ведь о доме вообще не заикался, даже тогда, когда я была с Вадимом в ссоре. — На какое-то время она замолчала, плотно сжав губы. Думаю, в эту минуту она размышляла на тему, как изощреннее отомстить Густаву.
Я не на шутку обеспокоилась: если уж она берется за дело, то, как правило, доводит его до конца. Хотя, на мой взгляд, весьма глупо мстить любовнику спустя столько лет и только за то, что тот скрыл, в каком доме живет. Ну да утро вечера мудренее. Может, Алина выспится, а утром ей с Густавом и встречаться не захочется.
Глава 3
Напрасно я надеялась на то, что Алина к утру успокоится. Всю ночь она ворочалась, кряхтела, сама не спала и мне спать не давала, а утром заперлась в ванной.
Поднялась я с постели с тяжелой головой и мешками под глазами. В таком виде только мужа с днем рождения поздравлять!
— Алина, ты еще долго? — спросила я через дверь ванной.
Шум воды был хорошо слышен — Алина же звуков не издавала.
Потоптавшись под дверью, я открыла мини-бар, достала две холодные банки колы, приложила их к припухшим векам и стала ждать своей очереди.
Минут через двадцать из ванной выплыла моя подруга — свеженькая, розовощекая и тщательно причесанная. А как она была одета?! Откровенный сарафан просто кричал о том, что она готова вновь завоевать Густава Шульца.
— Ты куда собралась? — насторожилась я.
— Я? Разве мы не едем поздравлять Олега с днем рождения? Я бы на твоем месте поторопилась, — сказала она, пренебрежительно разглядывая меня в пижаме. — И приведи себя в порядок. На все про все у тебя минут пятнадцать, не больше. Вдруг твой Олег надумает спозаранку уйти? Нам надо еще Курта перехватить. Пусть попросит водителя, чтобы тот помог нам купить приличный букет. И как я забыла, что у твоего мужа день рождения? Я бы подарок с собой прихватила. Не здесь же покупать? Цветы, наверное, в копеечку влетят. На завтрак мы уже не успеваем. Ну да, надеюсь, нас к столу там пригласят…
Я ее уже не слушала, заперлась в душе и включила воду…
«Пятнадцать минут у меня, — бурчала я, стоя под струей прохладной воды. — Знает, что у меня сегодня ответственный день, что я должна хорошо выглядеть, так нет, заняла на час ванную. У нее, что ли, день рождения? Или у Вадима? Вадим дома. Значит, старается для Шульца. Для Олега она бы точно так не вырядилась».
Хотя до экскурсии оставался еще целый час, Курт уже топтался у трапа.
— Вот она, настоящая немецкая пунктуальность. Поучилась бы, а то никогда на работу вовремя не приходишь, — упрекнула я Алину, все еще злясь на нее за утреннюю выходку.
На мои слова она никак не отреагировала, как будто и не слышала, зато с Куртом была сама любезность.
— Привет! Отличная погода для пешей прогулки. Солнце и не жарко. Что там у нас по плану?
— Бургплац — самая красивая площадь Дюссельдорфа. Потом Королевская аллея, церковь святого Ламбертуса, церковь святого Андреаса, — отчитывался перед Алиной Курт. — Вечером экскурсия в Старый город, Альштадт. Это место называют самой длинной барной стойкой в мире, здесь собрано более двухсот шестидесяти пивных, ресторанов, пиццерий, баров и ирландских пабов, — по ходу давал он разъяснения. — Всякий раз, когда везу туристов на Альштадт, волнуюсь. Русские пиво любят не меньше немцев, а вот меры в отличие от них не знают.
— За это можешь не переживать, — успокоила его Алина. — Группа подобралась спокойная, малопьющая. Все как один ответственные товарищи.
— Дай-то бог. А вы не устанете на каблуках? Ходить будем много, — предупредил Курт, заметив, что Алина стоит на десятисантиметровых шпильках.
— Курт, мы на экскурсию не идем. Придется тебе одному покрутиться. Тут одно мероприятие наметилось. У Марининого мужа сегодня день рождения. И он как раз в Дюссельдорфе.
— Поздравляю!
— Спасибо, — приняла я поздравление.
— В связи с этим скажи, где мы можем купить красивый букет. А еще лучше объясни это таксисту, — Алина взяла Курта под руку и повела от трапа.
Зная Алину не один год, Курт не упирался, пошел договариваться с таксистом. Должно быть, он очень хорошо объяснил водителю, какие цветы нам нужны. Тот привез нас в уютный магазинчик, где можно было купить самые свежие цветы на любой вкус и любой достаток. Мне собрали букет из бутонов алых роз. Алина остановила свой выбор на полевых цветах. Ее букет выглядел очень мило, но, на мой взгляд, вряд ли мог предназначаться солидному мужчине. Такой букет больше подходил молодой девушке. От васильков, колокольчиков и ромашек веяло романтическими отношениями и первой влюбленностью. А таких отношений между Алиной и Олегом никогда не было. Более того, в глубине души и Алина, и Олег недолюбливали друг друга. Но это отдельная история. Если коротко, то Олег и Алина до сих пор не могут поделить меня. Олег считает, что я слишком много времени и в ущерб семье провожу с подругой. Алина не устает повторять мне, что мой муж — настоящий домостроевец и тиран, требующий от жены беспрекословного подчинения.
На самом деле это далеко не так. Если и можно в чем-то упрекнуть Олега, то лишь в том, что он до сих пор старается меня опекать. Долгое время я была женой, матерью и… домохозяйкой. Олег как глава семьи решал все проблемы, поэтому и последнее слово всегда оставалось за ним. Ему трудно перестроить свое отношение ко мне. В его глазах я до сих пор слабая женщина, которая без его сильного плеча утонет в море житейских невзгод.
Я стояла у ворот и медлила нажать на кнопку звонка. Волнение захлестывало меня. А вдруг Олег моему приезду не обрадуется или, того хуже, рассердится?
— Может, надо было все же предупредить о своем приезде?
— Поздно, звони. Смотри, перед входом две машины. Не знаю, как твой Олег, а хозяин точно еще дома.
Не дождавшись, когда я соберусь с духом, Алина вдавила палец в кнопку. Через секунду из домофона послышался женский голос. Скорей всего это была горничная, и, естественно, говорила она на немецком языке. Могу предположить, что она спросила, кто мы.
— Русиш! — ответила Алина и натянуто улыбнулась в камеру.
Переспрашивать не стали. Наверное, дамочка побежала будить хозяина.
— Надеюсь, женщина не упала в обморок.
— А чего ей падать в обморок? Это восточные немцы помнят, как русские в Берлин входили, — с гордостью сказала Алина. — И как я должна была ей представиться? Все равно она бы меня не поняла. Ну, долго нам еще стоять?
Только она так сказала, как ворота стали разъезжаться в стороны, а на крыльцо выскочил огромный мужчина. В свете утреннего солнца его рыжие волосы горели огнем. Густав! Вряд ли мог найтись еще один мужчина, у которого были такие волосы и такая богатырская стать.
— Густав! Привет! — крикнула я и помахала ему рукой.
За те годы, что мы не виделись, Густав стал еще толще, а пивной живот еще больше.
— Бюргер, — пробурчала Алина, издалека рассматривая Шульца. Заметно было, что и она волнуется, но свое волнение скрывает под маской излишней придирчивости. — На своих сосисках и пиве разъелся. Кошмар! Ужас! У него же последняя стадия ожирения. Куда его жена смотрит?
— Тише, — шикнула я на подругу. Густав был уже настолько близко, что мог слышать Алинино бурчание.
По мере его приближения Алинино лицо становилось все более бесстрастным. Она изо всех сил делала вид, будто с Густавом не знакома.
Шульц, напротив, пребывал в замешательстве. Он шел, улыбался мне, но его взгляд — настороженный и где-то даже испуганный — постоянно метался в сторону Алины.
Чтобы разрядить обстановку и снять напряжение, я сказала:
— Густав, как ты понимаешь, мы пришли с цветами не к тебе. Только не говори, что именинник уже удрал или вообще не ночевал дома.
— Ну что ты! Он принимает душ. Вот это сюрприз ты преподнесла!
— Кстати, поздравляю тебя с женитьбой.
— Да-да, спасибо. Сейчас вас с женой познакомлю. А вы как раз успели к завтраку. Сегодня никто на службу не собирается. Вот и начнем праздновать, — тарахтел он, не давая нам возможности расспросить о жене. — Когда же вы прилетели? Ты же вчера звонила и ничего не сказала о том, что прилетаешь.
— Прилетели мы вчера. А не сказала потому, что хотела сделать мужу подарок.
— Подарок? Супер! А где же ты остановилась? В гостинице? Зачем тратилась? Могла бы сразу ехать сюда. — Но, вспомнив, что я не одна, со мной подруга, причем эта подруга — бывшая его любовница, Густав поторопился добавить: — Хотя, может, в гостинице и удобнее, если сюрприз решили сделать.
— Вообще-то мы прилетели с группой. Круиз по Рейну. Поселились на теплоходе.
— Значит, командировка? А Олег знает? Ах да — сюрприз. Милости прошу, — сказал он, распахивая перед нами тяжелую дубовую дверь.
Дом отличался основательностью. Никакого модернизма, никаких новых веяний.
Все натуральное: дубовые резные панели, паркет, на стенах картины, написанные в классической манере.
— Здравствуйте, — тихий женский голос отвлек меня от созерцания прихожей, если так можно было назвать зал, в который мы попали с порога.
Маленькая женщина, неброская, но достаточно симпатичная, спускалась с лестницы.
— Знакомьтесь, моя жена Ирина, — представил ее Густав.
Несколько секунд мы разглядывали друг друга. Женщина смотрела со ступенек, сверху вниз, в ее взгляде не было ни надменности, ни хвастовства — как-никак мужа она оторвала весьма перспективного.
«Вполне нормальная женщина. На аферистку совсем не похожа», — отметила я и мельком взглянула на Алину. Та, снисходительно улыбаясь, смотрела на жену Густава.
— Марина, жена Олега, — представилась я.
— Алина Блинова. Это вам, — Алина протянула букет женщине. При этом она улыбалась вполне искренне и приветливо.
Чего-чего, а вот такого я от Алины не ожидала. Я-то думала, что она приготовила букет моему мужу. «Лицемерка! Что же ты задумала?» — насторожилась я.
Зато Густав облегченно вздохнул и довольно улыбнулся.
— Олег! Ты скоро? — загрохотал он. — Тут тебя две девушки спрашивают! Спускайся.
— Спускаюсь, — услышала я голос мужа. — А девушки из фирмы «Досуг»?
— «Ритуал»! — пошутила Алина.
Минуту спустя на лестнице появился Олег. Увидев меня, он восторженно закричал:
— Марина? А я был уверен, что ты прилетишь! Была у меня такая чуйка! Вот здорово!
Он так неподдельно радовался, что мигом развеял все мои сомнения: правильно ли я поступила, прилетев в Германию. Мне сразу стало спокойно. Никаких девушек из фирмы «Досуг» он, разумеется, не ждал — это была шутка.
В холле появились еще две женщины. Одна стала рядом с женой Густава. Женщина была намного ее старшей, и в ее лице угадывалось некоторое сходство с Ириной. Я ничуть не удивилась, когда Густав представил ее тещей.
— Тамара. Мама Ирины.
— А как по отчеству? — поинтересовалась Алина.
— В Германии нет отчеств. А вообще — Леонидовна. Тамара Леонидовна.
Вторая женщина, в белом переднике, подошла к Густаву и что-то шепнула ему на ухо.
— Марта всех приглашает к столу, — громко сказал Шульц. — Немного подкрепимся, а потом начнем праздновать день рождения нашего дорогого гостя.
Поскольку ни я, ни Алина на теплоходе не успели позавтракать, мы с удовольствием приняли приглашение Густава и переместились в просторную столовую, где все было накрыто к завтраку.
За огромным столом уже сидели люди: четверо мужчин, двое из которых были весьма молоды, и две женщины. Не зная, кто эти люди, и на каком языке они говорят, я кивнула в знак приветствия. Мне ответили тем же.
Ирина и Тамара присоединились к уже сидевшей здесь компании, а нас Густав увел на другой конец стола. Стол был очень большой, длиной не менее пяти метров. Можете себе представить, какой была столовая. Мне почему-то вспомнился Воронцовский дворец в Алупке. И по убранству, и по размеру столовая Густава ничем не уступала графской, разве что не было ванны для охлаждения шампанского, и паркет не имел изысканного рисунка, но был безукоризненно гладкий и блестящий.
— Родственники Ирины, — проследил мой взгляд Густав и шепотом счел нужным объяснить, кто есть кто: — Брат Николай, — указал он взглядом на мужчину лет сорока пяти с недовольным лицом, — справа от него сестра Анна и ее дети, то есть Иринины племянники, Борис и Антон.
