Erhalten Sie Zugang zu diesem und mehr als 300000 Büchern ab EUR 5,99 monatlich.
Три светоча китайской поэзии, три гения эпохи Тан в переводах Александра Гитовича, поэта, талантом которого бессмертные стихи стали частью и русской культуры. Свободолюбивый бродяга и воин Ли Бо (701–762), умудренный лишениями Ду Фу (712–770), утонченный аристократ и художник Ван Вэй (699–759) — они были современниками, и друзьями, и участниками самой масштабной гражданской войны, сотрясавшей Китай. Их стихи удивительно созвучны любым временам, потому что по большому счету все они о главном: о любви и разлуке, дороге и войне, красоте вечной природы и скоротечности бытия.
Sie lesen das E-Book in den Legimi-Apps auf:
Seitenzahl: 122
Veröffentlichungsjahr: 2025
Das E-Book (TTS) können Sie hören im Abo „Legimi Premium” in Legimi-Apps auf:
Перевод с китайского Александра Гитовича
Оформление обложки Вадима Пожидаева-мл.
В оформлении издания использованы гравюры из старопечатных китайских книг: портрет Ли Бо из «У шуан пу»(«Таблица несравненных героев»,художник и составитель Цзинь Гулян);портрет Ван Вэя из «Го шэнсянь сян юнь люэ»(«Биографии древних святых и мудрецов», художник и составитель Гу Юань);портрет Ду Фу из «Вэньюань инхуа»(«Прекраснейшие цветы в саду литературы», авторство гравюры не установлено)
Встречи у Серебряной Реки. Поэты эпохи Тан : Ли Бо, Ван Вэй, Ду Фу / пер. с кит. А. Гитовича. — СПб. : Азбука, Азбука-Аттикус, 2025. — (Азбука-поэзия).
ISBN 978-5-389-29748-7
16+
Три светоча китайской поэзии, три гения эпохи Тан в переводах Александра Гитовича, поэта, талантом которого бессмертные стихи стали частью и русской культуры.
Свободолюбивый бродяга и воин Ли Бо (701–762), умудренный лишениями Ду Фу (712–770), утонченный аристократ и художник Ван Вэй (699–759) — они были современниками, и друзьями, и участниками самой масштабной гражданской войны, сотрясавшей Китай. Их стихи удивительно созвучны любым временам, потому что по большому счету все они о главном: о любви и разлуке, дороге и войне, красоте вечной природы и скоротечности бытия.
© А. И. Гитович (наследник), перевод, 2025
© Издание на русском языке, оформление.ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2025Издательство Азбука®
I
Смотрю на водопад в горах Лушань
За сизой дымкою вдалиГорит закат,Гляжу на горные хребты,На водопад.Летит он с облачных высотСквозь горный лес —И кажется: то Млечный ПутьУпал с небес.
В горах Лушань смотрю на юго-восток,на пик Пяти Стариков
Смотрю на пик Пяти Стариков,На Лушань, на юго-восток.Он поднимается в небеса,Как золотой цветок.С него я видел бы все кругомИ всем любоваться мог.Вот тут бы жить и окончить мнеПоследнюю из дорог.
Храм на вершине горы
На горной вершинеНочую в покинутом храме.К мерцающим звездамМогу прикоснуться рукой.Боюсь разговаривать громко:Земными словамиЯ жителей небаНе смею тревожить покой.
Летним днем в горах
Так жарко мне —Лень веером взмахнуть.Но дотяну до ночиКак-нибудь.Давно я сбросилВсе свои одежды —Сосновый ветерЛьется мне на грудь.
Навещаю отшельника на горе Дайтянь, но не застаю его
Собаки лают,И шумит вода,И персикиДождем орошены.В лесуОленей встретишь иногда,А колоколНе слышен с вышины.За сизой дымкойВысится бамбук,И водопадПовис среди вершин...Кто скажет мне,Куда ушел мой друг?У старых сосенЯ стою один.
О том, как Юань Дань-цю жил отшельником в горах
В восточных горахОн выстроил домКрошечный —Среди скал.С весны он лежалВ лесу пустомИ даже днемНе вставал.И ручейкаОн слышал звонИ песенкиВетерка.Ни дрязг и ни ссорНе ведал он —И жить бы емуВека.
Слушаю, как монах Цзюнь из Шу играет на лютне
С дивной лютнейМеня навещает мой друг,Вот с вершины ЭмэяСпускается он.И услышал я первыйТомительный звук —Словно дальних деревьевТаинственный стон.И звенел,По камням пробегая, ручей,И покрытые инеемКолоколаМне звучалиВ тумане осенних ночей...Я, старик, не заметил,Как ночь подошла.
Весенним днем брожу у ручья Лофутань
Один, в горах,Я напеваю песню,Здесь наконецНе встречу я людей.Все круче склоны,Скалы все отвесней,Бреду в ущелье,Где течет ручей.И облакаНад кручами клубятся,Цветы сияютВ дымке золотой.Я долго мог быИми любоваться —Но скоро вечер,И пора домой.
Зимним днем возвращаюсь к своему старому жилищу в горах
С глаз моих утомленныхЕще не смахнул я слезы,Еще не смахнул я пылиС чиновничьего убора.Единственную тропинкуДавно опутали лозы,В высоком и чистом небеСияют снежные горы.Листья уже опали,Земля звенит под ногою,И облака застылиТак же, как вся природа.Густо бамбук разроссяПорослью молодою,А старое дерево сгнило —Свалилось в речную воду.Откуда-то из деревниСобака бежит и лает,Мох покрывает стены,Пыльный, пепельно-рыжий.Из развалившейся кухни —Гляжу — фазан вылетает,И старая обезьянаПлачет на ветхой крыше.На оголенных веткахМолча расселись птицы,Легла звериная тропкаВозле знакомой ели.Книги перебираю —Моль на них шевелится,Седая мышь выбегаетИз-под моей постели.Надо правильно жить мне —Может быть, мудрым буду?Думаю о природе,Жизни и человеке.Если опять придетсяМне уходить отсюда —Лучше уйду в могилу,Сгину в земле навеки.
Одиноко сижу в горах Цзинтиншань
Плывут облакаОтдыхать после знойного дня,Стремительных птицУлетела последняя стая.Гляжу я на горы,И горы глядят на меня,И долго глядим мы,Друг другу не надоедая.
Глядя на гору Айвы
Едва проснусь —И вижу я уже:Гора Айвы.И так — весь день-деньской.Немудрено,Что «кисло» на душе:Гора АйвыВсегда передо мной.
Рано утром выезжаю из замка Боди
Я покинул Боди́,Что стоит средь цветных облаков,Проплывем по реке мыДо вечера тысячу ли.Не успел отзвучать ещеКрик обезьян с берегов —А уж челн миновалСотни гор, что темнели вдали.
Ночью, причалив у скалы Нючжу, вспоминаю древнее
У скалы Нючжу я оставил челн,Ночь блистает во всей красе.И любуюсь я лунным сиянием волн,Только нет генерала Се.Ведь и я бы мог стихи прочитать, —Да меня не услышит он...И попусту ночь проходит опять,И листья роняет клен.
Белая цапля
Вижу белую цаплюНа тихой осенней реке;Словно иней, слетелаИ плавает там, вдалеке.Загрустила душа моя,Сердце — в глубокой тоске.Одиноко стоюНа песчаном пустом островке.
Стихи о Чистой реке
Очищается сердце моеЗдесь, на Чистой реке;Цвет воды ее дивной —Иной, чем у тысячи рек.Разрешите спроситьПро Синьань, что течет вдалеке:Так ли камешек каждыйТам видит на дне человек?Отраженья людей,Словно в зеркале светлом, видны,Отражения птиц —Как на ширме рисунок цветной.И лишь крик обезьянВечерами, среди тишины,Угнетает прохожих,Бредущих под ясной луной.
Брожу у родника Цинлэнцзюань у Наньяна
Мне жаль, что солнцеВ дымке золотойУже склонилосьНизко над водой.И свет егоТечет за родником,И путникСнова вспоминает дом.НапрасноПесни распевал я тут —Умолкнув, слышу:Тополя поют.