Я, дьяволица E-Book

Катажина Береника Мищук

• Herausgeber: ЭКСМО
• Kategorie: Fantasy und Science-Fiction
• Serie: Виктория Бьянковская
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 545

Veröffentlichungsjahr: 2025

Beschreibung

В свои двадцать Виктория умирает при загадочных обстоятельствах. И попадает из Варшавы в настоящий ад, где ее вербуют в дьяволицы. Должность особая — теперь девушка торгуется с ангелами за души умерших. И работает рука об руку с дьяволами Азазелем и Белетом. Нижняя Аркадия полна контрастов и на удивление напоминает земной бюрократический ад. Здесь можно притвориться живой, сотворить шикарное платье для свидания, повстречать саму Клеопатру с Цезарем или расследовать обстоятельства своей гибели. А потом очутиться на Балу Сатаны, устроить революцию и Третью Мировую... Но можно ли найти любовь в Лос-Дьяблосе? Или для этого придется вернуться на Землю?

Leseprobe

Катажина Береника Мищук Я, дьяволица

Моему Янеку, а также всем «Петрушам» и тем, кто ими является, но не догадывается об этом…

1

Я стояла напротив простого металлического стола. На двери под номером 6, в которую я только что вошла, висела табличка с надписью «Отдел кадров».

Существо, сидевшее передо мной, смахивало на типичного служащего. Воротник застегнут по самый подбородок, галстук в серую полоску и черный, немодный костюм. Один в один работник налоговой.

Я неуверенно подошла к стулу напротив него.

– Садитесь, – приказал он мне.

Я послушно села.

Служащий, не обращая на меня никакого внимания, с размаху ставил красные печати на заявлениях, лежавших перед ним, как будто от этого зависела его жизнь. Я слегка поерзала на стуле, который оказался чертовски неудобным.

– Попрошу не вертеться, – обратился он ко мне, и я застыла как вкопанная.

Он громко стукнул печатью в последний раз и посмотрел на меня своими красными глазами.

Он совсем не походил на типичного дьявола: у него были толстые бараньи рога, которые росли над человеческими ушами, бурая кожа и торчащие изо рта желтые клыки. Должно быть, какой-нибудь демон низшего класса. Безусловно, не дьявол.

Дьяволы были красивыми.

– Фамилия, – рявкнул он.

– Бьянковская, – пискнула я, изо всех сил пытаясь не смотреть на него с отвращением.

– Имя.

– Виктория.

– Умерла.

– Э-э… Что?

– Когда умерла. – Служащий был очень раздражен.

Возможно, он заметил, что мой взгляд слишком часто останавливался на его бараньих рогах…

– А! Сегодня. – Я глянула на часы, которые остановились в момент моей смерти. – Ночью, в 1.43.

– Причина. – Демон исправно заполнял красной ручкой все пустые поля в бланке.

Я задумалась, потому что мало что помнила.

Была ночь, я возвращалась домой после вечеринки в «Стодоле»[1]. Кто-то вышел со мной из клуба. Шел за мной. Затем гнался. Уже у самого Поля Мокотовского[2] он схватил меня за руку и потащил. Я кричала, но никто меня не услышал. Мужчина волок меня в сторону парка, между деревьев. Я вырвалась, хотела убежать, спастись, но он достал нож. Блеск клинка в свете одинокого фонаря.

– Нож. – Поняв, что ему требовался подробный ответ, я добавила: – Колотая рана в живот…

Я задумалась. Почему я ушла из этого клуба в одиночестве? Никак не получалось вспомнить. Я никогда так не делала – мы всегда возвращались домой всей компанией, не разделяясь. Почему я совершила такую глупость? И зачем, бога ради, пошла в сторону парка? Это совершенно на меня не похоже.

– Понятно, – буркнул он. – Кем направлена?

Перед глазами встал статный брюнет, который, по окончании спора с каким-то заносчивым блондином, отправил меня сюда. Перед этим он кратко объяснил мне, что я умерла и попаду в Ад, но я слишком красива, чтобы пропадать, как он сказал, «на жарком юге». Ни черта не поняла, что он имел в виду…

– Азазель сказал мне прийти сюда…

– Все сходится. Прошу подписать здесь. – Он подвинул ко мне документ, и я послушно его подписала. – Следующий ваш шаг будет таким: отправляйтесь на Распределение в комнату 66. Там вы получите дальнейшую информацию.

– А… – начала я, но он перебил:

– Дверь прямо за вами. Благодарю, приятного дня. – Он улыбнулся мне, но глаза его не улыбались.

Мне было трудно оторвать взгляд от его безобразных зубов, с которых капала слюна. Просто отвратительно! Наконец я взяла себя в руки, захлопнула рот, крепко сжала в руке бумагу и вышла из комнаты.

Подняв взгляд, я увидела перед собой дверь с табличкой «Распределение» и большими цифрами 66 – могла бы поклясться, что раньше ее там не было. Я обернулась. Отдел кадров, из которого я только что вышла, перестал существовать. За мной была обычная стена. Я посмотрела направо, затем налево. Узкий коридор бесконечно тянулся в обе стороны.

Единственная дверь была передо мной. Выбирать не приходилось – войти я могла только в нее.

Хотелось плакать. Я совсем перестала понимать, что происходит вокруг.

Умерла… Попала в Ад… А теперь еще в какой-то Канцелярии!

Я почувствовала на глазах теплые слезы. Еще никогда не ощущала себя такой потерянной.

«Вдох и выдох. Именно в таком порядке, а не два вдоха или выдоха подряд. Запомни», – говорила мне моя лучшая подружка детства Зуза, и ее слова сейчас всплыли в памяти. Безусловно, это была шутка, но она подняла мне настроение и помогла успокоиться.

Я посмотрела на дверь и тяжело вздохнула. В конце концов, хуже, чем смерть, со мной уже ничего не случится. Нечего бояться. Наверное…

Я постучала.

– Входи, – раздался скучающий голос из-за двери.

Я вошла внутрь, ожидая увидеть там еще одного демона, однако, к моему удивлению, за столом сидел красивый парень. При виде меня он перестал театрально зевать.

– О, новенькая! – сказал он.

Я неуверенно топталась у порога, не зная, что делать.

– Заходи, – приглашающе жестикулировал он.

– Меня направили сюда из комнаты 6, – сказала я и села напротив.

У него были черные как смоль волосы, местами отливающие темно-синим и зачесанные наверх в небрежный ирокез, большой рот и золотистые глаза.

– Привет, я Белет, – представился он и ободряюще улыбнулся. – Можно заявление?

Я отдала ему бумагу и скользнула взглядом по белым стенам, на которых висели дешевые акварели. В углу стоял засохший папоротник. Если бы все вокруг не убеждали меня, что я в Аду, то спокойно подумала бы, что попала в обыкновенную канцелярию.

– Как ты точно подметила, все мировые учреждения в оформлении интерьера берут пример с нас. Знаешь, кто придумал налоги?

– Ну… Люди?

– Нет. Мы! Вижу, Отдел Дезинформации действительно неплохо справляется. – Дьявол подмигнул мне.

Я была уверена, что это дьявол. Он был красивым.

– Да, я дьявол, – пробормотал он, откладывая мое заявление в сторону.

Я удивилась: как он узнал, о чем я думаю?

– В тебе еще много от человека, настолько, что обычный демон с легкостью может прочесть твои мысли, – объяснил он. – Через некоторое время, когда приспособишься, твой разум будет закрыт для всех. Даже для ангелов и дьяволов.

Я внезапно поняла, почему тот служащий был таким грубым: он просто слышал, как я мысленно комментировала факт его уродства!

– Да-а-а, – пробормотал Белет, – он мог на тебя за это обидеться. Видимо, Азазель ничего тебе не объяснил, но не беспокойся, я все разложу по полочкам. Ты умерла. В тот момент, когда это случилось, время для тебя остановилось. – Он указал на часы на моем запястье. – Теперь ты – вечное существо, и время не имеет над тобой власти. Когда ты умерла, рядом с тобой появились две фигуры – ангел и дьявол, – которые стали торговаться за твою душу. Они зачитали все совершенные тобой добрые дела, все смертные грехи и все нарушенные заповеди.

Я вспомнила утреннюю сцену. Ангел перечислял мои добрые дела. Кто бы мог подумать, что за свою короткую двадцатилетнюю жизнь я целых пятьдесят четыре раза уступила место старушкам в трамвае!

Тем не менее мое транспортное благородство не одержало победу над столь часто нарушаемой второй заповедью…

– Как видишь, Азазель победил, и ты отправилась к нам, – продолжал Белет. – Однако ты так ему понравилась, что он решил опустить формальности. К слову, он всегда каким-то чудом находит самых красивых девушек, ну что ж… Обычно те, кто сюда попадает, становятся гражданами Ада. Они выбирают место, где хотят жить, чем желают заниматься и так далее. Короче говоря, в Аду совсем не плохо. Мы никого не жарим, не сжигаем и не мучаем, это все пропаганда этих там. – Он показал пальцем на потолок. – У нас просто теплее из-за близости к ядру Земли – мы находимся довольно глубоко. На Небесах примерно то же самое. Вечные каникулы. Однако, как я уже сказал, ты сильно понравилась Азазелю и станешь одной из нас.

– Как это?

Я вконец запуталась. Сперва он убеждает меня, что в Аду сплошные каникулы и веселье, а сейчас у меня ко всему прочему могут вырасти рога?

– Да ладно, рога? – засмеялся он. – Похоже, ты немного одержима этой деталью.

Белет достал из кармана декоративный серебряный портсигар и протянул его мне, но я отрицательно покачала головой.

Он щелкнул пальцами. Как зачарованная я смотрела на огонек, который появился из ниоткуда и теперь скользил по подушечкам его пальцев. Дьявол как ни в чем не бывало поднес сигарету к охваченному огнем указательному пальцу и прикурил. Через секунду огонек погас, не нанеся пальцам Белета никакого вреда.

Дьявол затянулся и выпустил изо рта несколько колец из дыма.

– Я говорю вот о чем, – сказал он. – Ты станешь полноправной дьяволицей, у тебя будет сила. Думаю, ты в курсе, что все ангелы – мужчины. А дьяволы, как ни крути, это тоже ангелы, только сброшенные с Небес. Поэтому дьяволиц и ангелиц не существует. Однако Ад намного прогрессивнее Рая, и мы стали вербовать привлекательных смертных девушек.

Сказав это, он подмигнул мне. Я смутилась – никогда не считала себя особенно красивой: у меня был слишком большие нос, рот и взъерошенные, как у птицы, волосы.

– Дорогая, ты дьявольски красива, – сказал Белет. – Думаешь, мы берем в дьяволиц кого попало? Нет, здесь строгий отбор. У тебя же есть все, что нам надо: красота и привлекательность, – парни от тебя без ума. Ты умна, а в этой работе нужно быть находчивой, чтобы переспорить ангела. Кроме того, ты хорошенькая, когда волнуешься. – Он тепло мне улыбнулся.

Я тут же покраснела и, конечно, прокляла себя за это.

Он искренне рассмеялся.

Прокляла себя еще раз. Ну да, он же без проблем читает мои мысли.

– Осталось недолго. – Он снова затянулся сигаретой.

Я раскашлялась от дыма.

– Зачем ты куришь? Это же вредно для здоровья.

Он застыл, сбитый с толку, а затем громко рассмеялся.

– Дорогая, ты самая милая особа из всех, кого я когда-либо встречал, – весело сказал он. – Я бессмертен. Я не заболею раком легких, как вы, смертные, и не умру из-за этого. То же самое с алкоголем. Самовосстанавливающийся организм, железная печень – мечта каждого алкоголика. Разве это не прекрасно?

– Э, ну… да… то есть… подожди. Я стану дьяволицей, верно?

Он кивнул, вперив в меня золотистый взгляд.

– У меня будет сила, так?

Снова кивнул. На его губах заиграла улыбка.

– И что дальше? Должна буду на вас работать?

– Верно. Будешь делать то же самое, что и Азазель: вербовать новых граждан Ада.

– То есть грешников? – поддела я его.

Дьявол поморщился:

– Как ужасно это звучит. Гражданин Ада – более изящное определение, а кроме того, еще и намного более политкорректное. Ты должна понять разницу между Адом и Раем: и там, и там все замечательно и все счастливы, только в Аду веселее. У нас тут и различные вещества, и экстремальные виды спорта, и другие классные вещи. Здесь позволено все, ну, почти все. Зато в Раю царят мир, спокойствие и всеобщие песнопения. Скукоти-и-и-ища…

– Стоп, – прервала я. – То есть получается, что после смерти всех ждет награда? Что насчет убийц? Насильников?

– А это совершенно другая история. Они просто перестают существовать. Их внутренняя сущность, душа, ка, разум, или как там это называется, исчезает. Думаешь, мы хотим иметь в Аду подобных дегенератов? – Белет был возмущен. – Что тогда это был бы за Ад? Ты должна понимать, что находишься сейчас в месте бесконечного веселья. С убийцами или психопатами повеселиться не получится…

Я долго сидела молча, пытаясь уложить в голове услышанное.

– Значит, я не плохая и не поэтому попала в Ад? – спросила я наконец.

– Дорогая…

– Вики, – перебила я его, – просто Вики, все меня так называют.

– Ладно, Вики. – Он тепло мне улыбнулся.

Если бы мы встретились в обычной жизни, он бы немедленно вскружил мне голову.

Белет улыбнулся еще шире.

Черт побери… Услышал…

– Вики, ты не плохая. Ну, ты, конечно, и не святая невинность, иначе бы попала в Рай, но, поверь мне, здесь тебе будет намного лучше. Сама подумай: хотелось бы тебе целую вечность распевать гимны? Свихнуться же можно. Безусловно, это все вызывает шквал эмоций, какой-то особенный экстаз, ощущение Его присутствия…

Дьявол впал в раздумье и витал мыслями где-то далеко. Затем вдруг прочистил горло, слегка смущенный наплывом теплых воспоминаний. Хлопнув в ладоши, он открыл картотеку.

– Ладно, мы тут бла-бла, а нужно выделить тебе все необходимое. В конце концов, я занимаюсь распределением не просто так.

Минуту он листал содержимое картотеки.

– О! Вот. – Он протянул мне карточку с фотографией красивого дома в испанском стиле, с бассейном и ухоженным садом. – Предлагаю тебе поселиться здесь. Рядом с морем, на невысоком холме. Район тихий, но до хороших клубов рукой подать. Есть еще один плюс – я живу неподалеку, – хищно улыбнулся он.

Я решила оставить это без внимания.

– Значит, как я понимаю, ты согласна. – В его ладони появились ключи. – Держи, они от входной двери. Одежду найдешь в шкафах. Что касается твоего дьявольского имиджа: предлагаю одеваться в кожу, тогда парни будут сами идти к нам при одном взгляде на тебя. А это, – он протянул мне какую-то карточку, исписанную мелким почерком и заполненную красными чернилами минуту назад, – направление в комнату 666, где ты получишь силу. Завтра один из наших консультантов заглянет к тебе, чтобы ввести в курс дела и рассказать о профессии дьявола.

– Хорошо. – Я взяла все и встала.

– Я правда очень рад с тобой познакомиться, – улыбнулся он, его глаза сверкнули. – До скорой встречи.

– Пока, – ответила я.

Когда за мной закрылась дверь, я глубоко вздохнула. Это какой-то ужас! Или сон. Да, это точно должен быть сон, потому что это невозможно. Я не могла умереть. Это наверняка какой-то кошмар. Сейчас я проснусь. Должна проснуться.

Кроме того, что с Мареком, моим старшим братом? У меня остался только он после смерти родителей, с младшего возраста мы жили вдвоем, и он заботился обо мне. Если бы я умерла, он остался бы один. Совсем один. Я, конечно, съехала от него полгода назад, потому что у него появилась невеста, с которой они собирались пожениться, но он все равно страшно по мне скучал. Известие о моей смерти должно было потрясти его до глубины души.

Снова захотелось плакать; ощущение потерянности, на какое-то время отступившее из-за болтовни Белета, вернулось.

Чернила на карточке высохли. Красные буквы сильно потемнели. Надеюсь, это обычная паста, а не кровь…

Вздохнув, я посмотрела на двери перед собой. Бесконечный коридор напоминал лабиринт. Не хватало только Дэвида Боуи в образе злого демона…

Я протянула руку и решительно постучала…

В дверь с номером 666.

2

– Входите, – ответил хрипловатый голос.

Я не знала, чего ожидать. Посреди кабинета будет стоять залитый кровью алтарь с заколотой овцой? Или, может, мне явится сам Сатана родом из народных страшилок, окруженный адским пламенем и держащий в когтях вилы?

Я была глубоко разочарована, не увидев перед собой ничего подобного. Вошла в самый обычный кабинет, ничем не отличавшийся от прежних двух. За строгим металлическим столом сидел обычный демон в немодном костюме. Этот был еще уродливей, чем демон в кабинете 6.

Едва я подумала об этом, демон угрожающе прищурился.

Невольно я обернулась и глянула на дверь 66, которая, конечно же, уже успела исчезнуть. Почему там сидел дьявол, если в остальных кабинетах были демоны? Наделение смертных силой явно было более важным занятием, чем распределение жилищных мест. В этой комнате, а ни в какой другой должен сидеть дьявол.

Подошла к столу и положила направление.

– Хм… Должен дать тебе силу… – пробормотал демон. – Человеку… Снова…

Было заметно, что ему совершенно не хочется этого делать.

– А сколько человек уже получили силу? – спросила я, падая на неудобный стул.

– Считая тебя, четыре… Сейчас дьяволиц всего две. Ты будешь этой второй, – сказал он, роясь в выдвижном ящике.

На мебели, папках и лампах лежал чрезвычайно толстый слой пыли. Здесь нашелся и папоротник, который, по сравнению с предыдущими его товарищами из других кабинетов, был в состоянии мумификации…

Четыре дьяволицы. Демон очевидно не переутруждался.

– А что с остальными двумя? – спросила я.

– Они отказались от силы после того, как срок действия договора истек, – ответил он с явной неохотой. – Пожелали стать обычными гражданками Ада.

Демон громко и презрительно фыркнул и сплюнул на столешницу. По-видимому, он не мог понять их решения.

– Договор? – удивилась я. – Существует какой-то договор?

– Да… В момент, когда ты подписала направление в кабинете номер 6, договор вступил в силу. Длится шестьдесят шесть лет, начиная с сегодняшнего дня.

– Длится сколько? Почему никто мне об этом не сказал? Что значит шестьдесят шесть лет?! – Я ухватилась за стол.

– Именно поэтому я не люблю людей, – сказал демон скорее себе, чем мне. – Нужно читать все, что написано мелким шрифтом, когда подписываете документы. Кроме того, у тебя впереди целая вечность. Что такое шестьдесят шесть лет по сравнению с ней?

Действительно, он был прав… И все же я чувствовала себя обманутой.

Он положил передо мной яблоко и несколько одинаковых листов, которые свидетельствовали, что я приняла силу. Не хватало лишь моей подписи.

– Пожалуйста, – сказал он отнюдь не любезным тоном, – шесть экземпляров декларации.

– Я не голодна. – Я убрала яблоко в сторону в поисках мелкого шрифта на одном из экземпляров документа.

Я внимательно изучала листок в течение нескольких минут, но пришла к выводу, что либо шрифт настолько мелок, что его не видно вообще, либо его там просто не было. На всякий случай я вдобавок проверила, действительно ли копии были копиями. В конце концов, я находилась в Аду. Вероятность того, что меня могут здесь обмануть, была громадной.

– А сила? – спросила я.

Демон указал на маленькое зеленое яблоко, напоминающее сорт «белый налив».

– Это и есть сила? – мне хотелось рассмеяться.

– Ты должна его съесть, – объяснил он. – Мы придерживаемся традиций.

Я ждала, что он посмеется надо мной, мол, позволила себя надуть, но он продолжал сидеть с серьезным выражением лица, сплетя руки.

– Серьезно? – спросила я снова, взяв яблочко в руки.

Он не ответил. Наверное, посчитал, что это ниже его достоинства.

Только я собралась откусить, он буркнул:

– Подпись на шести экземплярах, пожалуйста…

Я расписалась красной ручкой в пустых клетках и укусила яблоко. Ждала, что по телу пробежит разряд тока, скрутит и подожжет все внутренности, зарябит в глазах, но и тут я обманулась. На вкус оно было как самое обычное яблоко и не вызывало никаких побочных эффектов. Через минуту от него остался только огрызок.

– И что теперь? – спросила я.

– Выбрось в мусорную корзину. Мы не можем допустить, чтобы ты оставила себе семечки и вырастила из них дерево силы.

Я послушно бросила огрызок в протянутый мне контейнер.

– Поздравляю, вы стали дьяволицей, – сказал демон сухим деловым тоном. – По приезде в назначенный вам дом вы найдете там подробную информацию о том, как обращаться с силой, а также Адский Устав.

– Что же теперь будет со мной? – спросила я беспомощно.

– У вас есть несколько дней, чтобы приспособиться к новым обстоятельствам и способностям, а затем вы должны приступить к работе в соответствии с договором.

Я напряженно смотрела на него. Это, должно быть, сон. Я наверняка сейчас проснусь. Это просто ужасный сон.

– Это не сон. – Демон вручил мне маленький металлический ключ на серебряной цепочке.

Я взяла его и провела пальцем по тоненьким декоративным вырезанным линиям. Искусная гравировка была сделана в виде маленьких розочек. У Азазеля был такой же ключ, правда, не такой изящный. Он буквально воткнул его в стену и наколдовал дверь, которая привела меня сюда.

– Так и есть, – буркнул демон, – сперва надо подумать о месте назначения. Затем поднести ключ к плоской поверхности, ничем не занятой, лучше всего к стене. На ней возникнет переход. Нужно плавно погрузить ключ в материю, при этом поворачивая его по часовой стрелке шесть раз. Скоро, по-видимому, это как-то изменится: Азазель рьяно борется за что, чтобы ключи сменили пульты, как у телевизоров… – Демон фыркнул себе под нос. – Еще немного – и мы превратимся в людей.

«Было бы не так и плохо. Люди уж точно красивее…» – подумала я.

Демон сердито прищурился.

– Пока не научишься скрывать свои мысли, лучше не думай вообще. Тебе пошло бы только на пользу, – рявкнул он, снова переходя на «ты».

Смутившись, я опустила глаза.

– На этом я прощаюсь. Подумай о своем доме, который предложил тебе Белет, и поверни ключ.

Я встала и на негнущихся ногах подошла к стене. Глянула на демона, который с нескрываемым интересом следил за каждым моим движением.

– Если бы я не получила силу, то ключ бы сработал? – спросила.

– Нет.

– А если и с яблоком не получится?

– Получится.

Я стала усиленно думать о маленькой вилле на берегу моря, окруженной цитрусовыми деревцами. Вытянула руку и ткнула в белую стену. К моему удивлению, ключ вошел в нее с небольшим сопротивлением, будто бы я воткнула его в недавно замешенное тесто. Я снова постаралась представить себе изображение дома и повернула ключ шесть раз по часовой стрелке.

Стена передо мной покрылась рябью и сменила цвет на темно-вишневый. Секунду спустя я уже стояла перед старой деревянной дверью, в замке которой торчал мой ключ. Я вытащила его и нажала на дверную ручку.

За дверью мне открылась убегающая вперед небольшая мощеная дорожка, по обе стороны которой на слабом ветру покачивались экзотические растения. За ней я увидела вход в свое новое жилище.

Повернулась и посмотрела на демона, который продолжал пристально следить за мной.

– Добро пожаловать в Ад, – сказал он и, пожалуй, впервые искренне мне улыбнулся.

Я невольно улыбнулась в ответ и переступила через порог.

3

Едва я ступила на дорожку, дверь за моей спиной стала закрываться. Секунду спустя в воздухе парил только сверкающий силуэт, единственное подтверждение ее присутствия, но вскоре и он исчез, развеянный морским ветром.

Я протянула руку, но наткнулась на одну пустоту. Никакой стены здесь больше не было. Дверь окончательно исчезла. Узкая тропинка вела от кованых главных ворот к моему новому дому.

Не осознавая, что невольно задержала дыхание, я шумно выдохнула.

Ну что ж, я в Аду.

Этому противоречило буквально все, чего касался мой взгляд. Яркие цвета, живописная бухта, словно вырезанная из журнала о путешествиях, щебет птиц среди деревьев, легкий солоноватый бриз.

Вдали виднелись и другие особняки. По сравнению с некоторыми строениями мой дом с парой-тройкой комнат казался настоящей лачугой… Все здания отличались друг от друга, но в то же время все они идеально соответствовали этому мирному сонному пейзажу экзотического курорта.

Обычно я могла только мечтать о поездке в теплые страны. Сейчас? Я будто бы оказалась на морском побережье в солнечной Греции.

Я без спешки пошла к дому. Покрытое тенью крыльцо прямо-таки приглашало на мгновение присесть на стильный бамбуковый диванчик и насладиться этим прекрасным днем. Внутри дом оказался еще более прекрасным. Восточный стиль и интерьер вызывали у меня ощущение, будто я перенеслась в какую-то из тысячи и одной сказок, которые нашептывала по ночам Шахерезада. Я провела пальцами по изящной цветастой мозаике на одной из стен.

Да. Мне тут очень нравилось. Если это был всего лишь сон, в этот раз мне совершенно не хотелось просыпаться.

Я положила ключ на низкий столик, заваленный тяжелыми книгами, и прочла вслух названия на корешках.

«Адский Устав, том I из VI», «Правила пользования силой», «Труд дьявола – основы», «Дьявол – долг или обязанность?», «666 законов и правил адского служащего», «Список 666 ресторанов и клубов Нижней Аркадии», «Как стать привлекательной и соблазнительной за час».

Я хихикнула себе под нос, подозревая, что последняя книга – небольшой подарок от Белета по поводу нашего знакомства.

За низенькой кушеткой я нашла остальные довольно объемные тома «Адского Устава» (в каждом, конечно же, было по 666 страниц), а также несколько руководств и карт этой местности. Я решила вернуться к книжкам позже и отправилась дальше исследовать дом, который оказался просто гигантским. Все комнаты были наполнены светом, льющимся из высоких окон с деревянными ставнями.

Наконец я добралась до хозяйской спальни, большую часть которой занимала огромная кровать с балдахином. Ее украшало сатиновое постельное белье бордового цвета и бессчетное количество кремовых подушек. На кровати такого размера два человека ночью в темноте могли бы даже потерять друг друга.

Бездонные шкафы ломились от шикарной одежды. Я достала ярко-красное платье, декольте которого заканчивалось где-то в районе пупка.

– «Дьябло Габбана», – прочла я вслух.

Я перевернула платье, но спина оказалась еще более открытой. Видимо, то, что я сначала приняла за декольте, действительно им и было. Белет наверняка спит и видит, как я надеваю это платье куда-нибудь…

Еще какое-то время я рылась в шкафу, разглядывая бирки с неизвестными брендами. Наконец я наткнулась на блузку с надписью M&S.

О! «Маркс и Спенсер»? Хоть что-то земное и человеческое!

Я глянула на другую сторону этикетки. Все-таки нет. «Мефистофель и Сатана»…

Спальня была соединена с огромной ванной комнатой. Я улыбнулась. Если этот сон все еще длится, то можно воспользоваться им сполна. Я открыла краны и налила в воду пахнущую шоколадом пену для ванны.

Одна стена в спальне была сделана из зеркал, которые визуально увеличивали и углубляли все пространство комнаты. Я посмотрела на себя. Вытянутые в коленях джинсы, грязные кроссовки, черная футболка и взъерошенная голова. Ну прям ходячий секс…

Глянула на красное платье, оставленное на широкой кровати с балдахином, и потянулась за ним. В конце концов, ничего не случится, если я его примерю.

В течение следующего часа (вода уже успела остыть), я примеряла наряды один за другим, аккуратно развешивая понравившиеся и бросая на пол те, которые никогда бы не надела.

Вечером, отмокая в ванне, с маской на лице и кондиционером на волосах, я листала «Как стать привлекательной и соблазнительной за час». Возможно, это не самая образцовая литература, но я решила, что «Адский Устав» и прочие книжки о работе дьявола я могу прочесть и позже.

* * *

Я с наслаждением потянулась. Хорошенько выспавшись, повернулась на другой бок. Мое лицо осветило теплое солнце; я пробормотала что-то нечленораздельное. Было так хорошо. Распахнула глаза.

Увидела высокие приоткрытые двери, ведущие на балкон. Белая полупрозрачная занавеска, расшитая золотыми розами, едва колыхалась от теплого ветра.

Где я?

Волна воспоминаний вдруг нахлынула на меня. Мужчина в парке. Нож. Кровь. Боль.

Я схватилась за живот и откинула сатиновый пододеяльник. На животе под футболкой не было никаких следов. Провела пальцами по гладкой коже; на секунду я ощутила фантомную боль от раны.

Снова огляделась. Залитая светом, выдержанная в теплых тонах спальня в моем новом доме. В Аду…

По щеке скатилась соленая слеза. Впервые за все это время после моей смерти.

Это не сон. Я умерла… Действительно умерла. Больше у меня не получалось убедить себя в том, что это просто кошмар, бред, галлюцинация. Все это происходит на самом деле.

Я почувствовала страшную тоску по брату. Мне так хотелось его обнять… Я подумала о своих подругах. Зуза была мне как сестра. И что теперь? Занимаются ли они моими похоронами или, забеспокоившись из-за моего отсутствия, только сейчас стали меня искать?

Не знаю, сколько времени я пролежала в слезах. Часы на моем запястье остановились в момент моей смерти; с тех пор время для меня не имело значения.

В конце концов с кровати меня поднял голод. В пижаме, то есть в первой попавшейся футболке и коротких спортивных штанах (атласные сорочки с кучей кружева меня не особо привлекали), я спустилась вниз.

На кухне я обнаружила, что холодильник и все шкафчики были пусты. Нет, я, конечно, нашла кучу кастрюль, сковородок и современных кухонных приборов, которыми не смогла бы воспользоваться даже после прочтения инструкции, но еды не было ни крошки.

Погодите, разве Иисус случайно не создавал пищу из ничего? Я поморщилась; никогда не отличалась особой религиозностью. Придется мне подтянуть свои знания по Библии и истории христианства, иначе я совсем тут пропаду.

Я направилась в гостиную за книгой о пользовании силой. Нужно было еще вчера заняться ее прочтением, а не этим выдающимся трудом о том, как в домашних условиях сделать очищающую маску из огурца. У меня и огурцов-то не было…

Быстро нашла раздел о еде и создании предметов.

И что же? Нужно было указать на что-то пальцем? Или размахивать ложкой, как Гарри Поттер волшебной палочкой?

Выбрала способ с пальцем. Вытянула его в сторону кухонной столешницы и подумала о французском круассане. Он тут же появился из ниоткуда прямо на моих глазах. Ха!

Довольная собой, я откусила кусок от своего круассана. На вкус он был… он был… никаким.

Я вернулась к книге. А… Нужно было подумать о вкусе, запахе, консистенции, питательности… Не о слишком ли многом надо подумать? Так весь аппетит пропадет.

Попробовала снова. В этот раз диетический французский круассан на низкокалорийном сливочном масле получился просто восхитительным. Я съела аж три штуки, ясное дело, сначала их продублировав, чтобы не думать об одном и том же несколько раз.

Книжка о силе была довольно занятной, чего нельзя было сказать по серой обложке и загадочному названию. По дороге в спальню я сотворила на столике в гостиной пару фотографий Марека и своих подруг, на стене акварели, которые висели в моей комнате. В углу уместился велотренажер, появился плазменный телевизор с DVD-плеером, а также книжный шкаф, в который, стоило мне едва махнуть рукой, встали в алфавитном порядке все книги, валявшиеся рядом с кушеткой.

Когда я сидела за туалетным столиком в только что созданном синем платье и экспериментировала с макияжем, кто-то постучал в дверь шесть раз.

Консультант.

4

Я сбежала по лестнице и открыла дверь. За дверью, небрежно прислонившись к колонне на крыльце, стоял Белет. При виде меня он широко улыбнулся и посмотрел на меня поверх зеркальных солнцезащитных очков.

– Дорогая, – сказал он низким теплым голосом, от которого побежали мурашки по коже. – Ты выглядишь просто прекрасно.

Я покраснела.

– Спасибо, – пробормотала я. – Прошу, входи.

Белет уверенной походкой сразу прошел в гостиную и стал с любопытством осматриваться.

– Вижу, чудеса создания вещей получаются у тебя без проблем, – улыбнулся он мне.

Я пожала плечами. Это было совсем не трудно – обходилась даже без помощи пальца.

– Теперь ты консультант? Уволился из Распределения? – спросила я. – Быстро же ты переучился.

– Скажем так, за Азазелем был должок, и он помог мне перейти на другую должность. Все ради того, чтобы встретиться с тобой.

– Ясно…

Я посмотрела на Белета, грациозно развалившегося на кушетке. Расстегнутая на несколько пуговиц черная рубашка отличного качества идеально сидела на его таком же идеальном теле. Он мог бы спокойно исполнить старый польский хит «Потому что во мне есть секс»[3]. Черные волосы он убрал назад, снова уложив их в небрежный ирокез. Эбонитовая подвеска, напоминающая мусульманские четки, скрывалась под рубашкой.

Я села напротив него.

– О чем я подумала?

– Понятия не имею, – ответил он, поигрывая очками.

Его взгляд беззастенчиво скользил по моим ногам. Я поправила платье, прикрывая колено.

– Значит, я могу спокойно думать обо всем, о чем захочу, и никто не прочтет мои мысли? – захотела убедиться я.

– Если только ты сама не хочешь, чтобы тебя кто-то услышал.

Я удивилась:

– Как это?

– Так называемая свободная передача мыслей, по-смертному – телепатия.

– «По-смертному»? – рассмеялась я.

– Мы говорим так в Нижней Аркадии.

Я прищурилась. «Тебе очень идет эта рубашка», – подумала я, с силой подтолкнув эту мысль в сторону Белета.

– Спасибо. Мне она тоже очень нравится. – Он слегка наклонил голову. – Ты быстро учишься.

– Учусь у мастера, – ляпнула я.

Он искренне рассмеялся в ответ.

– Не стоит благодарностей. Очаровывать ты уже умеешь.

Некоторое время мы сидели в тишине. Белет внимательно смотрел на меня, пристально и без смущения изучая каждую часть моего тела. На его губах играла милая развратная улыбка.

– Значит, теперь ты консультант, – повторила я, чтобы нарушить тишину.

– Да, – пробормотал он, переведя взгляд на мое лицо. – Короче говоря, я должен ввести тебя в курс Адовых дел. Объяснить какие-то вещи, которые ты не найдешь в уставе, показать Нижнюю Аркадию, помочь, когда тебе впервые поручат торговаться за душу. К тому же я тот, кто с радостью не позволит тебе чувствовать себя одинокой.

Это не человек, я должна об этом помнить. Это дьявол, и поэтому он такой привлекательный, красивый и сексуальный.

С другой стороны, я сама дьяволица…

– Объясни мне, что значит быть дьяволицей. Я такая же, как и ты?

Он положил очки на низкий столик.

– Нет. Ты не такая, как я. Помни, что ты родилась человеком, у тебя человеческая душа. У меня души нет, никогда не было тела. Я просто часть Бога. Ты же… – он замолчал, подбирая точное определение, – ты – максимум четвертинка.

Четвертинка Бога. Как гордо это звучит…

Белет слегка улыбнулся, заметив выражение моего лица.

– Это не так плохо. Ты тоже принадлежишь Ему. Ты – Его часть.

– Так я отличаюсь от тебя только этим?

– Нет, – рассмеялся он. – Можно сказать, мы с тобой принадлежим разным видам. Я, как и остальные ангелы, возник из огня. Ты из глины. Глина никогда не станет огнем. Ну, самое большее, что она может, – это обуглиться.

Я хотела возразить, но он остановил меня:

– Дело не в том, что между нами есть морфологические различия. Речь идет о совершенно другом складе души. Ты человек. Ты хорошая и плохая, великодушная и завистливая, умная и глупая. Ангелы не такие двойственные, не настолько слабые. Конечно, и мы впадаем в крайности. У нас есть свое собственное мнение, мы также совершаем ошибки, лжем, завидуем, желаем. Мы обладаем всеми вашими слабостями и, можно даже сказать, сильнее их ощущаем. Тем не менее мы можем их контролировать и использовать себе во благо. Хотя, конечно, и у нас встречаются личности, как бы сказать… неприспособленные к жизни. В общем, человеческие проблемы нас забавляют. Для нас нет оттенков серого. Только черное и белое.

– Хм… что-то типа биполярного расстройства?

Белет прямо-таки потерял дар речи.

– Нет, – наконец выдавил он, – мы не сумасшедшие. Мы просто чувствуем… сильнее. Ты должна понять, что в нас больше божественности, чем во всех людях, вместе взятых. Все, что мы делаем, имеет определенную цель.

Я сидела молча, пытаясь все осознать, но это было непросто. До сих пор Ад казался мне местом, которым управляют привлекательные безумцы, убежденные в своей божественности. Нижняя Аркадия обладала всеми признаками человеческой монархии…

Я вдруг поняла, что теперь дьяволица. Эй! Я принадлежу к правящему классу!

– Кроме того, не забывай, что, как и другие, я помню начало знакомого тебе мира, – продолжал Белет. – Я видел, как он возник, я помогал его создавать. Видел, как потомки Адама совершают ошибки. Я учился. Мой опыт несравним ни с чьим другим.

– Ничто человеческое мне не чуждо, – пробормотала я.

– Homo sum, nihil humani a me alienum esse puto, – кивнул он. – Только я не человек.

– Сколько языков ты знаешь?

– Все существующие и уже исчезнувшие.

Эта масса информации немного выбила меня из колеи. Нужно было уложить все это в голове. Кроме того, я наконец поняла, что Белет не тот, кем кажется. Это не жизнерадостный волокита, не задумывающийся о будущем, а могущественное существо, скрывающееся за такой маской просто потому, что ему так удобнее.

– Ты начинаешь понимать, – подтвердил он.

– Ты читаешь мои мысли.

– Это нетрудно, когда ты прямо-таки кричишь про себя. У тебя пока нет таких сил, чтобы скрыть свои мысли ото всех. Но тебе нет нужды меня бояться. Я не сделаю тебе ничего плохого.

Я изо всех сил старалась не думать слишком громко, но это было ужасно трудно. Снова я почувствовала себя потерянной. Слишком потерянной.

– Могу тебя обнять, если хочешь, – с готовностью предложил Белет.

– Не хочу.

Он с пониманием кивнул. В его глазах плескалась нежность.

– У тебя много лиц, – сказала я, подметив это.

– Таким я был создан.

Мы снова сидели в тишине. Взгляд Белета скользил по интерьеру гостиной, надолго задержавшись на семейных фотографиях.

– Кто был первым? Адам или Ева?

Он вздрогнул, удивленный моим голосом. Посмотрел на меня, и на его губах заиграла веселая улыбка.

– Ты серьезно хочешь это знать?

– Да.

– У вас, у людей, странные проблемы, – фыркнул он. – Неужели это действительно так важно, кто был первым?

Я пожала плечами:

– Мне просто интересно.

– Присмотрись ко мне, Вики. Я выгляжу как мужчина. Я создан по Божьему подобию. Совсем как первый человек… – Увидев мою мину, он весело рассмеялся, и на его щеках появились ямочки. – Знаю-знаю, – наконец выдохнул он, – я сейчас разочаровал всех феминисток на свете.

Я скривилась. А теперь это могущественное существо смеется надо мной. Просто замечательно.

– Вы можете иметь детей? – снова поинтересовалась я. – Раз вы сложены так же, как и обычные мужчины?

Белет резко посерьезнел и уставился на меня, внимательно разглядывая. По его лицу невозможно было понять, о чем он думает.

– Это так называемое табу… – сказал он.

– То есть ты не ответишь?

– Нет.

– Ну, раз ты боишься…

Он от души рассмеялся.

– Ты мне нравишься, Виктория. Никто другой не мог меня так развеселить.

– Я рада, – фыркнула я.

– Если у тебя больше нет вопросов, то, может, отправимся на небольшую экскурсию? – предложил он.

Я с облегчением согласилась: этого разговора мне хватило сполна. У меня было ощущение, что Белет играет со мной.

Еще до этого я заметила возле дома красный спортивный автомобиль. Как только мы вышли на крыльцо, я поинтересовалась, что это за марка. «Ламборгини Дьябло». Почему меня это совсем не удивило?

Минуту спустя мы уже мчались по узким извилистым улочкам по склону над побережьем. Мое сердце билось где-то у горла, но я молчала. Только мысленно твердила, что не умру дважды, если мы сорвемся с обрыва.

Даже если Белет и читал мои мысли, он их полностью игнорировал, входя в еще более крутые повороты с гораздо большей скоростью.

Должна признать, Ад был прекрасен. Он напоминал мне живописные греческие либо турецкие пейзажи, только без душного влажного воздуха. Естественно, было тепло, но не жарко. Запах соленого моря… Рай…

Когда мы въехали в город, Белет продолжил движение медленнее и стал рассказывать мне о его обитателях и вообще в целом о городе под очаровательным названием Лос-Дьяблос… Город назвали так потому, что тут было самое большое скопление дьяволов во всей Нижней Аркадии.

Белет рассказал мне о создании города восемь тысяч лет назад. Сначала это была небольшая приморская деревенька, основанная несколькими гражданами Ада. Только потом она стала модной, а теперь тут обитают самые выдающиеся фигуры «горячего юга». В самом сердце теперь уже мегаполиса находится огромная резиденция самого Люцифера.

Знаменитый человеческий Лос-Анджелес тоже был основан ангелами. Его прообразом как раз является адский Лос-Дьяблос.

Белет снова показался мне до ужаса человечным. Смеялся над моими неудачными шутками, беззастенчиво флиртовал со мной, когда мы не спеша прогуливались по городу, любуясь видами и старинными домами, когда зашли пообедать в маленький ресторанчик.

– В Аду есть деньги? – поинтересовалась я, доедая изумительное ризотто.

– Нет, – ответил он. – У нас нет денег, доходов, зарплат, налогов.

Я глянула на тарелку и симпатичного итальянца, ранее подавшего нам еду, которую он приготовил сам, а сейчас сидел у бара и пил чай, читая книжку. Тишину нарушали лишь шумевший на потолке вентилятор и звон чашки о блюдце.

– И как мы… отблагодарим его?

– Вежливо поблагодарим и похвалим его кухню, а потом уйдем, чтобы он мог убраться, – сказал Белет, пожимая плечами.

– И он не возражает, что готовил для нас бесплатно?

– Это же его хобби, – засмеялся мужчина. – В Аду каждый делает то, что хочет. Он очень любит готовить, но его не радует, когда он готовит только для себя. Поэтому он готовит для других. Точно так же и остальные занимаются чем-то для себя и для других: шьют, стригут, учат, пишут газетные статьи. Так они проводят свое свободное время. Конечно, есть куча мертвецов, которые ничего не делают, но обычно после пары сотен лет безделья и они берутся за какую-нибудь работу и учатся существовать и для других, а не только для себя.

– Утопия. На Земле так бы не вышло.

– На Земле нет дьяволов, которые в случае необходимости сотворят еду для нуждающихся, – напомнил мне Белет. – Кроме того, смертные болеют, умирают… Здесь никто не болеет.

Я вытерла губы салфеткой и посмотрела на спокойную улочку за большим витринным стеклом. Проехал спортивный автомобиль, а за ним мужчина, одетый в кожу, на коне без седла.

– Идем?

– Еще нет. Я договорился встретиться сегодня кое с кем. Она объяснит тебе пару вещей. Думаю, с ней тебе будет намного легче общаться, чем со мной.

В этот момент в помещение вошла стройная женщина с необычными чертами лица. У нее были черные волосы до плеч и челка, ярко накрашены глаза. На шее, посреди других украшений, на серебряной цепочке висел дьявольский ключ.

– А вот и она… – Лицо Белета тут же просветлело.

Он встал и протянул ей руку.

– Прекрасна, как всегда. – Он приобнял ее и поцеловал в щеку.

– Ой, само обаяние… – Она похлопала его по плечу и посмотрела на меня.

Я чувствовала на себе ее оценивающий взгляд, критически скользящий по платью и прическе.

– Это та новенькая? – бесцеремонно спросила она Белета.

– Да, это Виктория… – Он вытянул ладонь в мою сторону.

Женщина прервала его:

– Виктория хорошее имя. Царское.

– Да-а-а-а. – Белет подмигнул мне. – Виктория, рад представить тебе… Клеопатру.

5

Вскоре Белет ушел, оставив меня одну… с давно умершей царицей Египта.

Я с любопытством разглядывала ее. У нее был довольно большой нос (точь-в-точь как в мультфильме про Астерикса и Обеликса!), но она была красавицей. Экзотическая красота в сочетании с уверенностью в себе, заметной в каждом жесте, эффектно привлекала внимание.

– Во всех фильмах про твою жизнь, которые я видела, тебя играли далеко не такие красивые актрисы, – призналась я.

Клеопатра посмотрела на меня с жалостью.

– Люди в двадцать первом веке действительно безнадежны… Девочка, чего ты достигла в своей жизни? Только не спеши с ответом.

Я снова посмотрела на улочку. Чего я достигла? Хм… Надо подумать.

– Я прекрасно сдала выпускные экзамены, а еще получила водительские права, – сказала я после долгого молчания.

Клеопатра оторвалась от тетриса и глянула на меня с той же снисходительной улыбкой, что и раньше.

– Девочка… – вздохнула она, отбросив электронную игрушку на стол, и положила подбородок на сцепленные руки. – Когда мне было 17, я стала царицей Египта после смерти своего отца, Птолемея XII Авлета. Чтобы править дорогим мне краем, я должна была выйти замуж за своего младшего брата, десятилетнего Птолемея XIII. Я терпеть не могла этого маленького засранца, но у меня не было выбора. Его опекуны, – она изобразила в воздухе кавычки, – несколько раз пытались от меня избавиться, но у них ничего не вышло. Меня изгнали, но я собрала войско в Палестине и вторглась в Египет. Затем, при помощи моего любимого Цезаря, я избавилась и от опекунов, и от их марионетки – бестолкового Птолемейчика. После смерти Цезаря я и мой сын Цезарион остались одни, и нам пришлось снова сражаться за то, чтобы Египет не поделили на части и не поставили во главе страны какого-нибудь римлянина. Только когда я вышла замуж за Марка Антония, Египет достиг наибольшего расцвета. К сожалению, последующие междоусобицы и беспорядки в Риме вынудили нас уступить. Антоний покончил жизнь самоубийством, а я… что ж… поскольку я умерла при родах несколькими годами ранее, я инсценировала свою смерть, позволив королевской кобре укусить меня, и таким образом покрыла себя вечной славой и заставила свой народ поклоняться мне.

Клеопатра сияла, рассказывая мне историю своей жизни. Посмотрев на нее, поняла, что я далеко не первая (и даже не в первой сотне…), кто слушает эту краткую биографию.

Она тяжело вздохнула, оценивающе глядя на меня пронзительными черными глазами.

– Придется хорошенько постараться, чтобы сделать из тебя настоящую дьяволицу…

Секундочку! Как это она умерла при родах, а пару лет спустя подстроила свою смерть? Что-то тут не стыковалось.

– Как это умерла при родах? Ты же покончила с собой при помощи кобры…

Она состроила претенциозно-удивленное лицо:

– О… Тебе никто этого не объяснил?

Я чуть не вышла из себя. Белет забыл рассказать мне об этой малюсенькой детали? Например, что я, возможно, все еще жива?!

– Нет, – почти прорычала я. – Я что, еще жива? Могу вернуться на Землю?

Теперь красивое лицо Клеопатры выражало только сочувствие. Она утешительно похлопала меня по руке:

– Нет, Виктория… Ты не жива и не можешь туда вернуться, чтобы жить дальше…

Я погрустнела. А я уже решила, что смогу снова увидеть брата. Сказать ему, что со мной все в порядке. Он наверняка переживал: мы не жили вместе, но часто созванивались. Вчера я не позвонила.

Интересно, мое тело уже нашли? Полиция просила его опознать мои останки? Я проглотила комок в горле. Как мог выглядеть мой труп? Я не знала, что убийца с ним сделал. К горлу подступила тошнота.

– Виктория… Ты не можешь туда вернуться, чтобы жить, но можешь вернуться, чтобы существовать. – Клеопатра радостно улыбнулась.

Мне казалось, что я разговариваю с женской копией Белета. Господи боже, говорить загадками – это что, черта, присущая всем дьяволам?

– Послушай. Подписав договор, ты стала дьяволицей. А у дьяволов нет тела, – пыталась объяснить мне ситуацию Клеопатра. – Это значит, что твои земные останки превратились в пепел в тот самый момент, когда ты дописала последнюю букву своей фамилии на документе.

– Я поняла. То есть никто и никогда не отыщет мой труп.

– Именно. Кроме того, у тебя есть дьявольский ключ. А с ним ты можешь попасть куда угодно, в любое измерение. Не можешь только путешествовать во времени, – поморщилась она. – На это способны только настоящие дьяволы-мужчины. Они могут брать с собой пассажиров, но не хотят этого делать из-за запрета. Кто бы мог подумать… Они снова и снова нарушают божьи правила, а взять меня на землю моих предков – уж извините. Теперь у меня даже нет причин появляться в Египте: там правит эта грязная арабская шваль! А моя вера? Истинная вера в египетских богов? Сгинула, променянная на Аллаха.

– Подожди, – прервала я ее ворчание. – Значит, я смогу вернуться на Землю, буду для всех видимой и смогу притворяться, будто я жива?

– Да. – Она грациозно пожала плечами. – Я так и делала.

Я широко распахнула глаза от изумления. Она сразу поспешила с объяснениями:

– Увы, после того, как я с мучениями родила своего младшего сына, Птолемея Филадельфа, я умерла от заражения. Но мне не хотелось умирать. Подписав договор, я узнала, что могу вернуться, и вернулась. Конечно, я должна была торговаться за души, но благодаря моим успехам мне давали больше свободного времени, которое я проводила с Антонием и детьми. И правила страной, естественно. А потом это самоубийство. Совершенное в политических целях! Современные политики не способны на такие вещи. Тюфяки, да и только.

– Ну, ты и так уже была мертва. Какая разница, как умереть во второй раз, если это понарошку, – заметила я.

Она продолжала, будто не слышала моего замечания:

– Ах, единственное, о чем я жалею, – это то, что ушла в небытие. Могла бы разыграть воскрешение из мертвых! Представляешь? Моим врагам пришлось бы признать меня воплощением богини Исиды – единственной полноправной владычицей страны на Ниле. Как же жалко, что эта прекрасная мысль пришла мне в голову только спустя сто лет, когда было уже слишком поздно.

Я поняла, что у кого-то здесь непомерные амбиции.

– Клеопатра VII, воплощение богини Исиды, – сладко выдохнула она. – Какие красивые надписи были бы на памятниках! Мне бы построили новые храмы – один в Александрии, другой в Карнаке! Мой народ воздал бы мне должное и увековечил бы мое имя. Клеопатра VII, воплощение богини Исиды… Земное воплощение богини Исиды… Богиня Исида во плоти… Шагающая по земле богиня Исида…

Я громко кашлянула, прерывая этот благоговейный поток хвалебных титулов. Откровенно говоря, мужчины наверняка покупались на ее красоту, потому что характер у нее был ужасный.

– И что теперь? – спросила я. – Я могу вернуться домой за оставленным ключом и отправиться на Землю, верно?

– Ты оставила ключ дома? – Клеопатра застыла. – Ты с ума сошла?

Я решила не отвечать на этот явно риторический вопрос.

– Ты обязана всегда носить его с собой! А если кто-то его украдет? Второго такого ты уже не получишь! – поучала она меня, засовывая тетрис в сумочку. – Быстро! Направляемся к тебе домой!

– Кто мог его украсть? Кому он нужен? – слегка встревоженно спросила я и поднялась вместе с ней.

Клеопатра вставила свой дьявольский ключ в стену ресторана и посмотрела на меня как на полную идиотку.

– А-а-алло-о-о-о-о, мы в Аду, – напомнила она и показала на потолок: – Хорошие и правильные этажом выше.

Вопреки ее подозрениям, дома никого не оказалось. Ключ спокойно лежал на том же самом месте, где я его оставила, – на кушетке под подушкой. Ну, ладно, не оставила, а выронила из кармана, что возмущенная Клеопатра приняла по меньшей мере за государственную измену.

К счастью, я избавилась от нее через несколько минут. Ее наставления уже вконец меня замучили. Кроме того, я хотела вернуться как можно скорее.

Вернуться за Землю.

Когда мне наконец удалось выпроводить Клео, я смогла взять свой дьявольский ключ и, переодевшись в свои старые шмотки, войти в стену.

6

Я вошла в комнату своей крохотной однушки в Праге[4]. Сверкающий прямоугольник за моей спиной исчез, как только я ступила на паркет. Я окинула взглядом старую родную мебель и желтые стены, увешанные фотографиями родственников и друзей. С любовью глянула даже на выжженный полукруг на полу посередине комнаты – напоминание о последних гаданиях в Анджейки[5].

Я была дома!

Мне хотелось прыгать от счастья. Я повесила ключ на шею и бросилась на кровать. М-м-м… Я была дома. Снова вздохнула, радостно утыкаясь в подушку лицом.

Тут я осознала, что вчера не позвонила Мареку. Он, скорее всего, ужасно волновался! Кто знает, может, он уже начал меня искать.

Черт побери, тот убийца наверняка меня ограбил, или кто-то просто нашел мой телефон и забрал себе. Я усиленно стала о нем думать.

* * *

Себек разглядывал серебряное устройство в руках и курил травку, отчего у него закружилась голова.

Новехонький «Самсунг». Именно ему повезло его найти. И где! В траве на Поле Мокотовском! Оставалось всего лишь вытащить симку предыдущего владельца, точнее, вполне симпатичной девчонки, судя по фото в галерее, и вставить свою.

Он еще раз покрутил телефон в руках. Просто супер. Так хотелось посмотреть на лица корешей, когда они его увидят.

Внезапно серебряная штучка замерцала и исчезла. В руках ничего не было. Пустота. Он удивленно разглядывал свои ладони.

– Твою… – Парень недовольно посмотрел на косяк. – Что за хрень…

* * *

Телефон материализовался в руке. Я усмехнулась себе под нос, убедившись, что на симке не потрачен ни один злотый. Улыбка сползла с лица, когда я увидела шесть пропущенных от Марека.

Быстро набрала его номер.

– Вики, куда ты, черт возьми, подевалась?! – закричал он в трубку.

– Я тоже тебя люблю, и я рада слышать твой голос, – пробормотала я.

– Знаешь, как я волновался?! – продолжал кричать он. – Где ты была? Почему не брала трубку? Что случилось?

Я поморщилась. Теперь еще придется лгать. Не могла же я сказать ему: «Сорри, братик, я откинула коньки, а Сатана не дал мне позвонить раньше».

– Была на вечеринке, – смиренно ответила я. – Не слышала, как ты звонил, а потом совсем из головы вылетело перезвонить тебе. Сегодня голова весь день болит как проклятая. Знаешь, в универе…

– На вечеринке? – снова повысил голос он.

Марек был очень заботливым братом. С тех пор как я переехала, а он стал жить со своей невестой, он продолжал меня контролировать, опасаясь, что я не справлюсь в одиночку.

– Пила? Тебя потом проводили до дома? Какой-нибудь парень? Надеюсь, крупный? Ты же знаешь, что живешь в небезопасном районе. Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

– Не волнуйся, меня друг проводил, – гладко соврала я.

– Какой друг?

– Мы встречаемся уже какое-то время, – продолжила я свою маленькую ложь. – Сегодня иду с ним на свидание.

Я буду гореть в Аду за это вранье. А нет… я ведь уже в нем горю…

– Я хочу с ним познакомиться, – потребовал Марек. – Откуда он? Из Варшавы? Если он из другого города, то может тобой попользоваться, а потом с легкостью бросить, вернуться в свой город и…

– Марек, – перебила я его, – ты слишком забегаешь вперед. Мне всего двадцать. Найти себе партнера на всю оставшуюся жизнь я планирую только через какое-то время, а о браке еще не думала вообще.

– О боже, вы что, спите? – в голосе Марека слышалась паника.

Именно поэтому я была рада, что съехала от него, хотя я ужасно по нему скучала, а пустая квартира порой угнетала меня. Я все еще могла растеряться, когда начинал течь кран, лопалась прокладка или по стене ползал самый обычный паук. Тем не менее то, что он больше не мог следить за каждым моим шагом, приносило мне такое удовлетворение, которое с лихвой компенсировало эти мелкие неприятности.

– Марек, – воскликнула я. – Я ни с кем не сплю! Я встретилась с ним один раз, а…

– Встретилась с ним один раз, а он уже провожает тебя домой? – подловил он меня.

– Марек. Ты перегибаешь.

Он тяжело вздохнул и тихо рассмеялся.

– Господи. Начинаю вести себя как твой отец.

– В точку. Перенимаешь всего его худшие черты…

– Послушай, сестренка, я пока не собираюсь становиться дядей, запомни. Понимаю, что тебе нужно больше свободы… Прости. Я действительно очень волновался, и у меня слегка сдали нервы.

Мы поговорили еще немного. Когда наконец нажала на отбой, вздохнула с облегчением. Мареку дай только нотации почитать.

Внезапно телефон зазвонил в руке.

– Привет, – сказала я Зузе, своей лучшей подружке.

Мы познакомились в начальных классах и с тех пор были неразлучны. Даже поступили на одну специальность.

– Женщина, я два дня пытаюсь до тебя дозвониться! Сегодня вечеринка у Томека, пойдешь? Слышишь меня?

– Э-э-э, – неохотно протянула я. – Не очень хочется.

– Там будет Петр.

Три этих волшебных слова подействовали на меня как «Ред Булл». Я буквально вылетела с кровати и стала рыться в шкафу в отчаянных попытках найти какой-нибудь приличный наряд. Из-за этой суеты из головы совсем вылетело, что я могу сотворить его сама.

Эх… Петр, Петя, Петруша… Моя большая безответная любовь. Высокий брюнет, с непослушными черными волосами, падающими на пронзительные глаза. М-м… Эта сексуальная однодневная щетина, обрамляющая чувственные губы, которые так часто изгибались в ироничной, будто всезнающей улыбке.

И все же мне так и не удалось узнать его получше. Он большей частью молчал, а если и говорил, то взвешивал каждое слово, в отличие от такой болтушки, как я. Он меня интриговал.

Я была влюблена в него уже несколько месяцев. Забавно, что раньше я совершенно не обращала на него внимания. Петруша был мне просто другом, с которым я ездила на автобусе, дурачилась, которому могла обо всем рассказать.

И вот как-то в меня попала стрела Амура; этого ничто не предвещало. На какой-то вечеринке мы сидели вдвоем на балконе и смотрели на звезды. Болтали о какой-то ерунде и об учебе. Он просто сидел рядом, курил и смотрел сквозь забор на серую многоэтажку на Жолибоже[6], а я поняла, что могла бы сидеть так рядом с ним целую вечность.

Вот черт, а я ведь всегда себе повторяла: «Не будь такой дурочкой, как Бриджит Джонс», и что теперь? Всего десять дополнительных килограммов, и я смогу состязаться с ней за победу в номинации «Самая большая неудачница».

Я вставила ключ в стену и быстро прыгнула в свой дом в Лос-Дьяблосе. Решила взять что-то из тех шмоток, которые выбрал для моего гардероба Белет. В конце концов, он был парнем и знал, что привлекательно, а что нет.

Я раскидала всю одежду по кровати и стала примерять ее перед громадным зеркалом, критически рассматривая свое отражение.

Может быть, так?

Нет.

А может?..

Перед глазами возникло лицо Моники. Я узнала у знакомых, а те у своих знакомых, что в прошлом Петруше очень нравилась Моника.

Снова посмотрела в зеркало. Нужно было выкатить тяжелую артиллерию, чтобы выглядеть сногсшибательно, тем самым поразив Петрушу и победив Монику.

Секундочку… Мне и теперь следует подумать о пропорциях? Я сбежала вниз за книжкой о пользовании силой.

Минуту спустя я уже мысленно загадывала желание и громко рассмеялась, увидев свое отражение.

– Таким образом чашечка B становится C, чтобы порадовать кое-кого, – воскликнула я.

Через час, красиво одетая, накрашенная и благоухающая, я вышла из стены в пустом переулке на варшавском Жолибоже.

В квартире Томека, где царил беспорядок, уже собрались почти все мои одногруппники, а также соседи моего друга с других университетов. Я отдала ему бутылку водки и чипсы, которые сотворила на лестнице (превращение воды в разбавленное вино было хорошей идеей, но около двух тысяч лет назад).

Я села рядом с подружками, держа в руке выпивку, и стала осматриваться. Заметила Монику, как обычно окруженную парнями (как она это делает, ума не приложу), а в углу комнаты – Петрушу с приятелями. На нем была красная футболка, которая ему очень шла из-за его темных волос.

Совсем как Черный Петер из той детской карточной игры. Подождите… Разве ты не проигрывал, когда вытаскивал эту карту из колоды?[7]

Я вздохнула.

– Земля вызывает Вики, прием-прием, – крикнула Зуза у меня под ухом. – Не строй такое блаженное выражение лица, а то люди будут спрашивать, что такое ты пьешь.

Девушки посмотрели на меня с сочувствием.

– Забудь ты о нем, – сказала Зуза.

– Брось его, – засмеялась Магда.

– Чтобы его бросить, с ним надо встречаться, – буркнула я.

– Внимание, тупица на горизонте, – предупредила нас Кася.

Как по команде мы повернули головы, скользя взглядом по стенам.

Точно… К нам направлялся Павел – один из чудеснейших соседей Томека. Он был из тех, кто мог сказать: «Смотрите, у меня шея шире лба!» На дух его не переносила. Он меня тоже, с тех пор как я сказала ему, что еще немного стероидов, и он не сможет засунуть в карманы свои коротенькие накачанные руки.

Честно говоря, если совсем углубляться в детали, то я сказала ему, что он не сможет взять определенную часть своего тела обеими руками, так что вот…

– О, Вики, – злобно усмехнулся он. – У тебя сиськи выросли, что ли?

– Даже если да, – спокойно ответила я и многозначаще опустила взгляд на его пах. – Зато у тебя ничего не выросло. Хотя подожди… У тебя ведь там никогда ничего не было.

Девчонки вокруг меня стали давиться смехом, а Павел стоял разъяренный, не в силах придумать остроумный ответ. Ничего удивительного: его мозг даже без действия алкоголя всегда работал медленнее, чем мозг обычного человека.

Мне хотелось что-нибудь добавить, но это было бы словно добивать раненого. Даже с ним совесть мне бы не позволила такого сделать.

Зуза потянула меня за руку в сторону, пока я не вышла из себя окончательно. По уровню интеллекта Павел в действительности не уступал рукоятке для молотка: как он оказался в политехе и еще не вылетел оттуда, наверное, навсегда останется для меня загадкой.

Мы подошли к группке, в которой находился Петруша.

– Привет. – Я села рядом с ним.

Он кивнул мне в ответ, и этим все закончилось. Он вернулся к прерванной беседе. Я вклинилась в разговор, но это не меняло того факта, что для него я была всего лишь частью красочной обстановки.

Восхитительно…

У меня был глубокий вырез, идеально облегающие брюки, я выглядела прекрасно. И ничего. Конечно же, рикошет попал в его приятелей. Вскоре ко мне подвинулся Мацек и попытался со мной заговорить.

Либо у Петруши была стальная выдержка, либо я совершенно ему не нравилась… Что со мной не так?

В конце концов я сдалась и ушла к подружкам. Мацек пошел за мной. Супер, еще минута, и я снова сорвусь. Вероятно, самое худшее на свете – это сказать кому-то, что он тебе не нравится. Я сама не хотела бы этого услышать, поэтому обычно у меня не хватает смелости это сказать… Так что, к сожалению, я удивительно часто попадаю в безвыходные ситуации и мне приходится идти с кем-то на свидание.

Самый настойчивый звонил три раза (в среднем раз в неделю), но и он наконец сдался после того, как я постоянно говорила, что у меня нет времени.

Зуза твердит мне, что сказочные принцы не будут преследовать меня вечно, если я буду постоянно от них убегать, на что я всегда отвечаю, что ни они не похожи на принцев, ни я на принцессу, поэтому пусть она уже угомонится.

Около двух часов ночи я спросила Петрушу, не пойдет ли он домой: он бы заодно проводил меня и мне бы не пришлось ходить одной по темным улицам. Так у меня была бы возможность хотя бы в ночном автобусе побыть с ним наедине. Да, он уже шел домой, но вместе с Мацеком, своим соседом по квартире.

Замечательно.

Мы ехали в автобусе, болтая обо всем и ни о чем. Петруша, как обычно, был мил и вежлив… Но не более того.

Я вышла на своей остановке и пошла к своему дому. Как только автобус исчез за углом, а вокруг никого не было, я вставила ключ в стену и вернулась домой в Лос-Дьяблос.

Стянула с себя одежду и в одном белье упала на кровать. Я была немного пьяна и расстроена, и из-за этого хотелось скорее заснуть.

– Ты с ума сошла?! – взревел кто-то прямо надо мной.

Испугавшись, я резко подняла голову. В кромешной темноте в кресле рядом с кроватью сидел Белет.

Я схватила одеяло и прикрылась им.

– Что ты тут делаешь?! – настала моя очередь кричать. – Как ты тут оказался?

– Представь себе, сквозь стену.

Это меня рассмешило. Хихиканье переросло в громкий смех, который я не могла остановить. Да уж, одна (или четыре – это подлежит обсуждению) рюмка водки – это слишком много.

– Ну да, дьяволенок, – пробормотала я и положила голову на подушку, прикрывая глаза. – Сквозь стену…

– Не спи! – крикнул Белет и выдернул подушку из-под моей щеки.

– Эй! – слабо запротестовала я.

– Ты понимаешь, что наделала? – рявкнул взбешенный Белет, комкая подушку.

Он и вправду был разозлен. Три расстегнутые на его рубашке пуговицы открывали треугольник его груди. Оливковая кожа оттеняла нить с нанизанными на нее черными бусинами, немного напоминавшими четки, хотя у меня они больше ассоциировались с мусульманскими четками субха или буддийскими мала.

Белет был невероятно красив. Я не могла отвести глаз от его груди. Взъерошенные волосы, в этот раз не уложенные в изящный ирокез, падали ему на лоб.

– Сосредоточься на том, что я говорю, а не на том, как я выгляжу, – прогремел он, но уже спокойнее.

В его глазах заиграла веселая искорка.

– Снова читаешь мои мысли, – пробормотала я, разозлившись.

– Когда ты пьяна, ты их совсем не скрываешь, – спокойно сказал он и сел на край кровати, возвращая мне подушку.

Я с удовольствием положила ее обратно под голову.

– Ну, так просвети меня, что же я такого сделала, ведь я точно не смогу заснуть, пока этого не услышу.

– Ты вернулась на Землю и показалась людям, – посерьезнел он. – Тебе нельзя этого делать! Ты мертва!

– Но Клеопатра сказала, что я могу так сделать, – пыталась защититься я.

В его глазах вспыхнула ярость.

– Так это она тебе рассказала?! – крикнул он больше себе, чем мне.

Мысленно комментируя черты его лица, я смотрела, как он вскипает от злости. Я правда делала это неосознанно. Он был таким красивым!

– Мало того что ты думаешь вслух, так еще и по твоей улыбке можно обо всем догадаться, – проворчал он.

Я пожала плечами, довольная собой. Ну и черт с ним.

– Послушай, – начал Белет. – Тебе нельзя возвращаться на Землю. Я понимаю, что ты скучаешь по своим близким, что ты хотела уверить их, что все в порядке, но не делай этого. Никто не может увидеть, как ты творишь чудеса, как проходишь сквозь стены, иначе ты наделаешь дел.

Ого, хорошо, что Белет не знал, что Клеопатра хотела воскреснуть после смерти, он был бы вне себя от ярости.

– Не делай этого, прошу тебя. Ради себя самой. Ты навредишь в первую очередь самой себе. Ты уже не человек. Ты мертва. Не можешь повернуть время вспять.

– Да-да, я знаю. Только дьяволы могут путешествовать во времени. Дьяволицы нет… Это мне тоже рассказала Клеопатра, – добавила я быстро, пока он не зарычал, откуда я это знаю.

– Ладно, не важно. – Он потер лоб рукой. – Послушай. Ты не должна возвращаться на Землю. Ты сделаешь себе только хуже.

– Погоди, – пробормотала я. – Ты определись: либо мне совсем нельзя этого делать, потому что я нарушаю какое-то правило, либо можно, но нежелательно?