Жажда скорости E-Book

Саманта Тоул

• Herausgeber: АСТ
• Kategorie: Gesellschafts- und Liebesromane
• Serie: Любовь и спорт
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 509

Veröffentlichungsjahr: 2024

Beschreibung

Энди Амаро знает, из чего состоит успех. Она — талантливый автомеханик, и ее приглашают работать в команду гонщика Формулы-1 — знаменитого Каррика Райана, который не оставляет и шанса своим соперникам. Энди счастлива, ведь сбылась ее детская мечта, вот только трагедия, случившаяся с ее отцом, навсегда оставила отпечаток в ее душе… И теперь у нее есть правило, которому она следует неукоснительно: не встречаться с гонщиками. Вот только красавчик Каррик, привыкший одерживать верх не только на гоночной трассе, но и в романтических отношениях, не собирается подчиняться правилам, установленным Энди. Он положил на нее глаз при первой же встрече и теперь хочет ее. Всю. Без остатка. Но что это — настоящая любовь или игра? Энди предстоит понять, кто она и чего хочет на самом деле…

Leseprobe

Саманта Тоул Жажда скорости

Серия «Любовь и спорт»

Samantha Towle

REVVED

Печатется с разрешения литературных агентств Dystel, Goderich & Bourret и Andrew Nurnberg.

Перевод с английского Александры Елизаровой

© 2015 by Samantha Towle

© Елизарова А.А., перевод, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Пролог

Монте-Карло, Монако

Я смотрю на маму. Она выглядит обеспокоенной и крепко держит мою руку. Она всегда так делает, когда папа на гонках, но я не возражаю. Я знаю, что она нервничает, потому позволяю выжимать из моей руки жизнь – это действие помогает ей чувствовать себя лучше.

Хотя я и не понимаю, почему она так нервничает. Я совсем не нервничаю, потому что мой отец – лучший пилот[1] в мире. Он чемпион, и станет им снова.

Я слегка двигаю пальцами, когда их начинает покалывать.

– Прости, дорогая. – Мама улыбается мне, смотря вниз. Натянутая улыбка вызвана волнением.

Я улыбаюсь в ответ, чтобы ей стало легче.

Моя мама действительно очень красивая и очень высокая. Она была моделью, но бросила это занятие, когда появилась я.

Я буду такой же высокой, как она. Я уже достаточно высокая для своего возраста. Ненавижу быть высокой. Мне десять, и я выше, чем большинство мальчишек в моем классе. Мои ноги и руки длинные и неуклюжие. Тьфу! Хотела бы я быть маленькой и изящной, как девочки в моем классе.

Хотя все говорят, что я похожа на маму, и это должно быть приятным комплиментом, потому что она – красивейшая женщина в мире.

Мой папа тоже говорит, что я выгляжу как она, и, когда я вырасту, для него наступит время кошмаров. Видимо, он собирается хранить у дверей биту для крикета, чтобы отгонять парней, которые могут у меня появиться.

Он сумасшедший. Как будто у меня когда-нибудь появится парень. У меня не будет времени на них, когда я стану старше.

Я хочу стать пилотом, как папа, или механиком, как дядя Джон. Он мне на самом деле не дядя, но я всегда зову его так. Он лучший друг отца и мой крестный.

Мне нравится, когда дядя Джон дает повозиться с машинами вместе с ним; я вся покрываюсь маслом и становлюсь грязной. Мама злится, когда я пачкаю одежду, но мне все равно.

Мама не говорит об этом, но я знаю, что она не хочет, чтобы я работала с машинами, и тем более не хочет, чтобы я участвовала в гонках. Мне кажется, она была бы счастлива, если бы я пошла по ее стопам – стала моделью.

Но я не такая хорошенькая, как она. Я как папа. Люблю машины.

Отец говорит, что я могу стать кем захочу, если буду прикладывать все усилия к этому и усердно учиться в школе.

– И он делает это! Выходит на последний круг!

Когда прозвучал голос диктора, я посмотрела на экраны и увидела, как мой папа заходит на последний круг, занимая лидирующую позицию на пути к финишу.

У меня зарождается то восторженное ощущение в животе, которое всегда возникает, когда я вижу его на гонках, и я начинаю приплясывать на месте.

– Наш главный чемпион, Уильям Вульф, готов к тому, чтобы увезти домой еще один трофей. Стойте… что-то происходит. Что-то не так… Господи, нет… Там… там, кажется, проблемы с машиной. Огонь вспыхнул в задней части болида…

Я беспомощно наблюдаю, как машина моего отца выходит из-под контроля, задняя часть болида оказывается в огне, после чего он врезается в барьер.

Мне кажется, что удар настигает мое собственное тело.

Все происходит так стремительно, но в то же время невероятно медленно.

Я слышу мамины крики, вопли людей. Смотря на экраны, я вижу, как стюарды, обслуживающий персонал гонок, бегут к его болиду.

Я не могу пошевелиться. Я не хочу двигаться или отводить взгляд от экранов, чтобы, если вдруг что, не пропустить ни единой детали.

Будь в порядке, папочка, прошу тебя.

Затем, без предупреждения, меня поднимают с места и уносят прочь.

Дядя Джон.

Он разворачивает меня на руках, прижимает мое лицо к своей груди так, чтобы я не могла ничего видеть. Он быстро идет через бокс[2], унося меня подальше от экранов, как можно дальше от трека.

От моего отца.

Я верещу не своим голосом:

– Нет!

Я пытаюсь бороться с ним. Мне нужно быть там. Необходимо убедиться, что с папой все в порядке.

Затем я слышу взрыв. Настолько громкий, что даже наушники не спасают мои уши от боли.

Дядя Джон останавливается.

Он медленно оборачивается вместе со мной на руках. Каждый мускул его тела напряжен.

Наконец освободившись, я смотрю на экраны и вижу это.

Машины моего отца не стало.

Вместо нее сплошное пламя. И дым.

Густой черный дым, клубящийся и поднимающийся вверх навстречу небу.

Глава первая

Четырнадцать лет спустя

Сан-Паулу, Бразилия

– Я очень сильно буду скучать по тебе, дорогая.

Эмоциональный надрыв в голосе моей мамы заставляет мои губы дрожать, глаза застилают слезы.

– Я тоже буду по тебе скучать. – Я обнимаю ее покрепче.

Отодвинувшись назад, она обхватывает мое лицо ладонями и смотрит прямо в глаза. Она плачет. Ее слезы причиняют боль.

– Ты точно уверена, что должна ехать?

Этот разговор за последние пару недель завязывался у нас много раз. Знаю, что причиняю ей боль, и ненавижу себя за это, но я должна это сделать. Если не сделаю, то буду жалеть весь остаток своей жизни.

– Мам, это прекрасная возможность для меня, – говорю я мягко. – Понимаю, ты переживаешь, но со мной все будет хорошо. Я буду с дядей Джоном, и это не то же самое, что принимать участие в гонках или сидеть за рулем.

– Я понимаю… – вздыхает она.

Я знаю, чем вызван ее тревожный вздох. Знаю, что мой отъезд причиняет ей боль по многим причинам, что она будет скучать по мне, но гораздо больше ее беспокоит место, в которое я направляюсь. Оно вызывает у нее болезненные воспоминания.

– Я не пытаюсь бунтовать, – с нежностью продолжаю я. – Просто я… я должна это сделать.

– Знаю. – Она целует меня в лоб. – Ты так похожа на своего отца. Он бы очень гордился тобой, клянусь.

Замечательно, теперь я сама теряю самообладание, и по моей щеке скатывается слеза.

Мама стирает ее большим пальцем.

– Я просто стала глупой наседкой. Не хочу отпускать мою маленькую девочку.

– Я вернусь, – заверяю я ее, – я уезжаю не навсегда.

– Конечно. Просто заботься о себе и будь осторожна. Тебе предстоит побывать в десятках незнакомых стран. Ты взяла с собой брелок[3], который я тебе купила?

– Да, он в сумке.

– И ты никуда не будешь ходить одна, особенно в ночное время?

– Не буду.

– И если тебе понадобится вызвать такси, то ты проверишь, что это зарегистрированная городская организация?

– Проверю.

– И ты будешь связываться со мной каждый день?

– Буду. Обещаю. – Я еще крепче сжимаю ее в объятиях. – Не беспокойся. – Поднимаю сумку с пола и закидываю ее на плечо. – Мне нужно идти. Или я пропущу регистрацию.

– Хорошо. – Она пытается остановить слезы. – Пока, дорогая. Безопасного тебе полета.

– Я приеду навестить тебя так скоро, как только смогу. Я люблю тебя.

Начинаю пятиться к регистрационной стойке, мою грудь сдавливает от эмоций.

– И я люблю тебя, – отвечает она, вытирая лицо платком.

– Напишу тебе сразу, как приземлюсь.

– Хорошо. Я буду скучать, милая.

– И я тоже буду скучать.

Затем я разворачиваюсь и иду прочь. Размазывая по лицу слезы, я передаю билет проверяющему и миную службу безопасности.

Шестнадцать часов спустя

Лутон, Англия

Думаю, что я успела вымотаться в аэропорту из-за нескольких часов ожидания задерживающегося рейса еще до двенадцатичасового перелета Сан-Паулу – Лутон; и вот теперь я здесь, в час ночи по местному времени. Мои биологические часы немного сбились, но, когда я тащила свой чемодан, проталкивая его через выход для прибывших, меня переполняло волнение, все разраставшееся во время путешествия.

Я нервничаю из-за возвращения в Англию, суечусь в преддверии выхода на новую работу. Но больше всего я не могу дождаться встречи с дядей Джоном. Мы давненько не виделись.

Взглядом я сканирую шумную толпу в поисках дяди Джона и наконец замечаю его. Он из тех мужчин, которых видно издалека – с телом, как у медведя, и копной волос с проседью.

Он ловит мой взгляд, и на его лице появляется широкая улыбка. Он машет мне рукой. Я ускоряюсь, и он идет мне навстречу, раскрывая руки для объятий.

Я прыгаю в эти объятия как маленький ребенок.

Дядя Джон всегда заставлял меня чувствовать себя так, будто мне снова десять.

– Привет, малая! – Он ослабляет хватку, с улыбкой смотря на меня сверху вниз; на его возраст указывают морщинки в уголках глаз. Дяде Джону далеко за сорок, но выглядит он хорошо.

– Привет! – Я свечусь.

– Как прошел полет? – Он наклоняется, чтобы забрать мой чемодан.

– Нормально, но долго.

Мы стартуем к выходу.

– Я припарковался в зоне ожидания, так что далеко идти не придется.

– Слава богу.

Я проскальзываю в открывшиеся двери, и меня едва не сбивает с ног старый добрый стремительный и холодный английский ветер. Я сильнее запахиваю байкерскую кожанку, но от этого не то чтобы становится сильно теплее. Я просто рада, что мне пришло в голову переодеться в туалете самолета, снять шорты и майку с перекрестными бретельками на спине (в этом я покинула Бразилию) и надеть облегающие джинсы и футболку, в которых иду сейчас. А еще я рада, что освежилась влажными салфетками и дезодорантом-спреем. Нет ничего хуже, чем чувствовать себя изможденной и грязной после полета.

Я уже и забыла, каково это – жить в Англии и как холодно здесь в феврале. Я раньше акклиматизировалась и привыкала к местным температурам, но с тех пор, как я была здесь, прошло четырнадцать лет.

Я родилась в Англии, жила здесь до десяти лет. После того как не стало папы, мы с мамой перебрались в Бразилию, ее родную страну.

– Я бы предложил тебе свой пиджак, если бы он у меня был. – Дядя Джон тихо посмеивается, идя в кофте с длинным рукавом.

– Я в порядке. Не беспокойся.

– Не вопрос, только обогрев в машине я включу лишь тогда, когда прогреется двигатель.

Я его обожаю. После смерти отца и нашего с мамой переезда он остался в наших жизнях, принимая в них участие посредством регулярных звонков и электронных писем, а если он бывал в Бразилии, то всегда заезжал в гости.

Дядя Джон – главный инженер команды «Райбелл», участвующей в Формуле-1, – точнее сказать, команды Каррика Райана. У каждой гоночной команды есть два гонщика. У «Райбелл» вторым является Нико Треслер, сезонный пилот из Германии.

Каррик Райан – плейбой из Ирландии и к тому же безумно талантливый пилот.

Он слишком хорош для одной-единственной женщины, поэтому он – ужасный бабник и тусовщик. В прессе он светится чаще из-за своих ночных выходок и постельных похождений, чем из-за водительских способностей. Этим он больше похож на рокера, чем на пилота Формулы-1.

Он не из тех, у кого развита дисциплинированность, в отличие от других гонщиков. Но его талант неоспорим. Его карьера очень быстро набирала обороты: в гонках Формулы-1 он дебютировал в двадцать лет и увез приз в том же году. Сейчас, пять лет спустя, за его плечами лишь один проигрыш в борьбе за чемпионство.

Благодаря дяде Джону я буду работать с командой Каррика. Один из их механиков внезапно уволился пару недель назад, и дядя предложил мне работу.

Если вы еще не догадались, я – автомеханик.

Еще тогда, три года назад, когда я начинала работать с бразильской командой сток-кар[4], дядя Джон сказал, что я должна работать на Формуле-1 и что, как только появится вакансия, она будет занята мной.

Он не шутил, и вот я здесь.

Работа в команде Формулы-1 не достается легко, особенно в команде Каррика. Он создает сплоченный коллектив, тесно связанный между собой, потому я прекрасно понимаю, насколько мне повезло получить место.

– Как дела у твоей мамы? – интересуется дядя Джон.

– Она в порядке… Пытается смириться с моим отъездом. Переживает. Ты ее знаешь.

– Да, – усмехнулся он. – Я знаю, как Катя может действовать на нервы.

– Дядя Джон… ты же никому из команды «Райбелл» не говорил, кем был мой отец?

– Нет. Ты просила не говорить, вот я и молчал. Я понимаю, почему ты хочешь держать это в секрете, но, честно говоря, не думаю, что в этом есть такая уж необходимость.

Но для меня она есть. Моего отца прозвали одним из величайших пилотов всех времен. Он был кем-то вроде Мессии в Формуле-1. Люди, связывавшие себя с этой индустрией, почитали его – и до сих пор чтят, – особенно здесь, в Англии. И я не хочу, чтобы кто-то подумал, что двадцатичетырехлетняя женщина-механик получила свою работу только благодаря имени своего отца. Уж лучше пускай думают, что меня наняли за мою внешность, чем так. Так что, пока я здесь, я собираюсь использовать девичью фамилию моей матери, Амаро, и никому не говорить о том, что я дочь Уильяма Вульфа.

– Я просто хочу проявить себя без того, чтобы люди ассоциировали меня с моим отцом.

– Нет необходимости, – повторяет дядя Джон.

Я одариваю его скептическим взглядом.

– Есть. Люди будут думать, что я получила работу только из-за фамилии.

– Не будут. Ты получила работу, потому что ты первоклассный механик, и ни по какой другой причине.

– Это знаешь ты, но не другие. Мне важно показать свой талант, а не быть в тени таланта отца.

– Ладно, – выдыхает он, защищаясь. – Это твое дело. Я буду держать рот на замке до тех пор, пока ты не позволишь мне его открыть.

– Спасибо тебе, – признательно улыбаюсь я. Дядя Джон знает почти всех из мира Формулы-1, так что просить его придержать язык за зубами – большое дело.

Он работает с Карриком с тех пор, когда тот начал заниматься картингом в возрасте четырнадцати лет. Вот таким образом дядя и вернулся в этот мир.

После несчастного случая с моим отцом дядя Джон бросил гонки и ушел работать в сферу картинга. Мне кажется, что оставаться там после трагедии для него было слишком трудно. Нам всем пришлось нелегко.

Но когда прогресс Каррика стал очевиден и дядя Джон увидел в нем потенциал, мальчик и Оуэн Райан – его отец и по совместительству менеджер – убедили дядю вернуться в Формулу-1 вместе с ними, и он согласился.

Работать с Карриком – невероятная честь.

Беспокоит ли меня его репутация? Безусловно. Но, к счастью, я привыкла к грубым пилотам. Мне пришлось, раз уж я, женщина, оказалась в мужском мире. Я работаю в окружении мужчин достаточно давно, чтобы научиться ставить их на место. Увлечься гонщиком – не мой вариант.

После того как я увидела, что сотворила с мамой смерть папы, я перестала интересоваться противоположным полом. Я, конечно, принимала ухаживания то от одних, то от других; максимум нечто похожее на отношения длилось месяца два. Не то чтобы я была не расположена к парням. Просто мне пока не повстречался тот, с кем бы я хотела проводить много времени. А с моей работой, вынуждающей постоянно находиться в разъездах, вся романтика – на грани фантастики.

Либо я в окружении других механиков, тоже исключительно мужского пола, – а я не встречаюсь с коллегами, это слишком проблематично, – либо в окружении пилотов.

И я определенно не собираюсь связывать свою жизнь с гонщиком. Никогда.

Они – скользкий путь к разбитому сердцу.

Дядя Джон подходит к стоящей снаружи машине, и я узнаю ее сразу же, потому что, будучи ребенком, провела в ней много времени, катаясь туда-сюда.

– Это… твой старый «Форд Капри»? – Я широко улыбаюсь.

Дядя Джон владеет этой машиной с тех пор, как я уехала в Бразилию. Черный «Форд Капри» 1987-го года с красными гоночными полосами снизу по бокам. Не могу поверить, что она все еще у него.

– Да, он самый, – ухмыляется он. С хлопком открыв багажник, он затаскивает туда мой чемодан.

– Поверить не могу, что он все еще на ходу.

– Ты сомневаешься в мастере? – Прежде чем забраться на водительское сидение, дядя Джон бросает на меня дерзкий взгляд.

Я устраиваюсь на пассажирском сидении, пристегнув ремень безопасности.

– Не сомневаюсь, просто думала, что ты уже обновил машину.

– Заменить первую любовь невозможно. – Он нежно стучит по рулю. Затем поворачивает ключ зажигания, и машина, рокоча, оживает. – Итак, куда мы едем?

Я бросаю на него удивленный взгляд.

– Думала, ты знаешь.

– Ну, я решил, что сначала нужно проверить, изменилась ли ты и стала ли нормальным человеком, который, проведя в пути добрую половину дня, захочет отправиться в свои новые апартаменты и немного отдохнуть.

Дядя Джон снял для меня меблированную однокомнатную квартирку, находящуюся рядом с головным офисом команды «Райбелл», в маленькой деревеньке Хит-энд-Рич в Бедфордшире.

– Но если мои догадки верны, и ты не нормальная – как и я, – я приму это к сведению и отвезу тебя прямо к «Райбелл».

При взгляде на него на моем лице расплывается улыбка.

– Твои догадки верны.

Во время поездки к офису «Райбелл» дядя Джон рассказывает мне о работе и о том, с чего мне стоит начать завтрашний день.

Он называет мне имена людей, с которыми мне предстоит работать, и я не в силах запомнить хотя бы одно, но уверена – как только я увижу лица, то смогу провести параллели.

Впереди возвышается здание «Райбелл», и я начинаю подскакивать на месте от предвкушения.

Я не странная, просто все это мне близко.

Знаете то ощущение предвкушения, возникающее у некоторых девушек в преддверии похода по обувным магазинам? Ну так вот, у меня оно появляется рядом с машинами, особенно гоночными.

Большую часть своей жизни я провела в гараже Формулы-1, а другую – дома с кузенами, занимаясь их машинами.

Я практически выросла в гараже, а если быть точной, в гараже Формулы-1, так что для меня все происходящее подобно возвращению домой.

– Энди…

Голос дяди Джона перетягивает мое внимание от пейзажа к нему.

– Я еще не спрашивал… Просто хочу убедиться… Ты нормально себя чувствуешь в связи со всем происходящим?

– Да. Конечно. – Я смущенно улыбаюсь в ответ.

– Просто… я помню, как сам впервые вернулся в гараж после того, как мы потеряли твоего отца… Это было сложно.

Ах, ну да. Моя улыбка сползает с лица.

– Я в порядке. Это было давным-давно, и я не впервые возвращаюсь на трек с тех пор, как это случилось.

Каждый раз, когда дядя Джон прилетал в Бразилию на Гран-при, он доставал для меня билет, чтобы я могла увидеть все своими глазами. Допускаю, что есть небольшая разница между тем, чтобы быть зрителем на трибуне и быть частью процесса, но, уверена, все будет хорошо.

– Знаю. Просто хочу убедиться, что ты в норме, прежде чем мы войдем туда.

– Я в порядке. – Для убедительности я хлопаю его по предплечью.

Дядя Джон сворачивает вниз к частной дороге, приближаясь к «Райбелл».

– Вот мы и прибыли. – Он въезжает на парковочное место перед гигантским белым строением. Здание было спроектировано по специальному заказу. «Райбелл» во владении нескольких крупных держателей акций, а возглавляет ее директор Пирс Воче. Когда-то в прошлом он сам был пилотом, хотя и выступал не за «Райбелл». Пирс и мой отец некогда, в самом начале своих путей, были в одной команде.

Дядя Джон паркует машину; я следую за ним в здание и проскальзываю в придерживаемые им для меня двери.

– Доброе утро, Лиз! – Дядя приподнимает руку, здороваясь с блондинкой слегка за сорок, сидящей за стойкой ресепшена.

Я замечаю, как засветились ее глаза при виде дяди. Кажется, у кого-то есть виды на него. Понятное дело. Дядя Джон – привлекательный мужчина, к тому же в прекрасной форме для того, кому скоро стукнет пятьдесят.

– Лиз, это Энди Амаро, наш новый механик.

– О-о-о. – Ее брови приподнимаются едва не до линии роста волос. Затем она встает со своего места и подходит ко мне, желая поприветствовать. – Ну, здравствуй, Энди. Приятно познакомиться с тобой. – Она склоняет голову набок, руки кладет на бедра и начинает оценивать меня взглядом. – Так, значит, ты наш новый механик?

– Именно. – Я натянуто улыбаюсь.

– Ну, ты – совсем не то, чего я ожидала.

Чего?

Я вижу, какой взгляд она бросает на дядю Джона, отчего тот краснеет.

– Идем. Покажу тебе окрестности, – бормочет дядя, одними бровями пытаясь показать мне, что нужно уходить.

– Энди, могу я попросить тебя оставить подпись, прежде чем ты уйдешь? – обращается Лиз ко мне.

– Конечно. – Поднимая ручку со стола, я небрежно вписываю свое имя в конце списка в журнале посетителей.

– Пока, Джон, – произносит она слащавым голосом.

Дядя поднимает руку, направляясь к двери.

– Приятно было познакомиться, – говорю я Лиз.

Я выхожу через дверь, придерживаемую дядей Джоном.

– Что это было? – спрашиваю я его, как только дверь закрывается.

Он смотрит на меня смущенно.

– Ты о чем?

– Я о комментарии «ты-совсем-не-то-чего-я-ожидала».

– Ничего, – отмахивается он, подозрительно отводя взгляд.

– Дядя Джон. – Я кладу свои руки на его предплечья в попытке остановить.

– Ладно, – немного сердито говорит он. – Рассказывая о тебе, я мог упустить, что ты… ну, что ты девчонка.

Что?

– Я не девчонка. Я женщина. И зачем ты так поступил?

– Потому что я понимал, что Пирс не дал бы тебе работу, если бы узнал, что ты женщина.

– Почему? – Господи, я в курсе, что в мире Формулы-1 можно столкнуться с сексизмом, но не нанимать кого-то, отталкиваясь только от гендерной принадлежности, несколько не этично, да и незаконно.

Дядя Джон вздыхает.

– Из-за Каррика. Господь знает, я люблю этого парня, но… он слишком любит общество женщин.

– Я предупреждена об этом точно так же, как и любой человек, читающий новости. Но лишь тот факт, что я женского пола, не значит, что я собираюсь с ним спать.

– Я в курсе, а вот Пирс – нет. А так как всего пару недель назад произошел один небольшой инцидент и таблоиды все еще обсасывают его, Пирс хочет держать Каррика подальше от всех возможных соблазнов.

– Какого рода инцидент?

– Ну, ты же знаешь, что твоя вакансия появилась внезапно?

– Каррик поимел последнего механика? Так, погоди. Он и так может? Каррик играет на два фронта?

– Нет, слава богу. В противном случае он был бы более жутким ночным кошмаром, нуждающимся в контроле, чем сейчас. Нет, Рич – парень, который до тебя занимал это место, – работал с нами три года. Когда девушка, занимавшаяся административной работой, ушла с должности фронт-хаус[5] в декрет, девушка Рича, Шарлотта, заняла это место.

Я понимаю, к чему все идет.

– Однажды ночью Рич поймал Каррика и Шарлотту, когда те… – Дядя Джон останавливается на полуслове.

– Занимались сексом. Ты можешь это сказать. Мне не десять, дядя Джон, – смеюсь я.

Его щеки покрываются румянцем, когда он неловко улыбается, как может только тот, кто все еще считает тебя ребенком.

– В общем, да, Каррик был с Шарлоттой в директорском номере, когда Рич засек их, и это был долбанный кошмар. Они стали драться. К счастью, Оуэн, отец Каррика, и я все еще были здесь, несмотря на позднюю ночь. Рич уволился, затем порвал с Шарлоттой. Она не выглядела слишком расстроенной по этому поводу, потому что думала, что получит гораздо большее от Каррика.

– Но этого не случилось?

У него вырывается урчащий смех.

– Каррик не дает большего. Она может считать себя счастливицей, что была с ним больше, чем один раз.

– То есть у них был роман?

– Роман не в привычном понимании этого слова. Думаю, Каррик переспал с ней пару раз, а она вообразила себе больше, чем было на самом деле. В любом случае Шарлотта не смогла принять того, что ее вот так списали со счетов, и продала свою историю таблоидам. С уверенностью можно сказать, негативные отзывы в прессе довели Пирса до белого каления прямо перед самым началом сезона. К тому же Шарлотта подала в суд на «Райбелл» за потерю работы. Кромешный долбанный ад. Потому я знал, что Пирс и Оуэн будут чувствовать себя крайне некомфортно при мысли, что так близко к Каррику будет работать механик женского пола, вдобавок ко всему еще и такой симпатичный, как ты. –  Я могу это понять. Но ты меня знаешь, я не играю в такие игры.

– Конечно, вот почему я захотел доставить тебя сюда, тогда Пирс и Оуэн уже ничего не смогут поделать. Я не дам тебе потерять работу твоей мечты лишь потому, что Каррик не может удержать свой член в штанах.

– Но… но ты ставишь меня в неловкое положение, дядя Джон. Я ценю то, что ты делаешь для меня, но я не хочу идти туда и встречаться со всеми, зная, как они на меня отреагируют.

– Ничего не случится. На данный момент Пирса здесь нет. Он на встрече. И я поговорю с ним до того, как вы познакомитесь. Не переживай. – Он руками хватает меня за плечи и крепко сжимает их. – Все будет хорошо. А теперь, ты хочешь сначала посмотреть здание или гараж?

– Гараж. Таким образом я смогу покончить с неизбежным.

Сейчас я уже менее возбуждена, зная, что окажусь сюрпризом для своих нанимателей.

Давай, Энди. Ты можешь. Что с того, что на тебя будут пялиться и шептаться? В этом не будет ничего нового. Натяни панталоны большой девочки, женщина, и соберись!

Получив новую цель, я следую за дядей Джоном в направлении гаража.

В момент, когда он толкает дверь, я слышу звуки работающих механизмов, ускоряющихся двигателей и включенное радио, а вокруг витает запах, присущий только машинам, особенно гоночным. Вся моя нервозность растворяется в тонком знакомом аромате.

Много воды утекло с тех пор, как я в последний раз была в гараже Формулы-1.

На меня накатывает ностальгия, в горле встает ком.

– Что думаешь? – спрашивает дядя Джон, стоя позади меня.

– Я думаю, что это великолепно. – Я выдавливаю улыбку.

– Идем. Представлю тебя людям, с которыми тебе предстоит работать.

Я шествую за дядей к одному из болидов, над которым склонились двое парней.

– Бен. – Дядя рукой касается плеча парня.

Тот отрывает голову от машины и поворачивается к нам. Он в меру привлекательный, со светло-каштановыми волосами и зелеными глазами и ненамного выше меня. Не в моем вкусе.

– Энди, познакомься с Беном. Бен – главный механик, в основном ты будешь работать с ним. Бен, это Энди Амаро.

Я вижу, как глаза Бена расширяются, когда он видит меня.

– Привет, Бен. – Я делаю шаг вперед, протягивая руку для рукопожатия. Его рука покрыта маслом, но меня это не волнует. – Приятно познакомиться. Я так понимаю, что ты один из тех людей, которым дядя Джон забыл сказать, что я девушка.

Взгляд Бена перескакивает с меня на дядю, а затем снова возвращается ко мне.

– Именно так. – Бен прочищает горло. – Но никаких проблем. Приятно познакомиться с тобой, Энди. С нетерпением жду нашего сотрудничества. Джон рассказывал впечатляющие вещи о тебе и том, как ты обращаешься с машинами. – Он вытирает руки о рабочие штаны и пожимает мою. – Это Робби. – Он ногой ударяет по телу, находящемуся под машиной. – Робби, вытаскивай свой зад оттуда и поздоровайся с Энди.

– Он здесь? – Парень выбирается из-под машины, прежде чем подняться на ноги. Он смотрит на меня, затем скользит глазами вокруг.

– Это Энди, – указывает на меня Бен.

– Привет. Приятно познакомиться. – Я улыбаюсь Робби и протягиваю ему руку.

Робби пялится на нее так, словно я инопланетянка. Затем он слегка ошарашено смотрит на мое лицо, но в глазах его таится суровость.

Дядя Джон откашливается, стоя позади меня, и привлекает внимание Робби. Тот тоже вытирает руку о свою спецодежду и пожимает мою.

– Приятно познакомиться… Энди. – Затем он поворачивается к Бену. – Мне нужно достать эту… штуку. Я скоро вернусь. – И он уходит.

Бен качает головой.

– Не бери в голову, – говорит он мне. – Он не умеет называть вещи своими именами. Хотя и прекрасный механик.

– То есть это не потому, что я девушка? – рычу я. Бен ухмыляется.

– Нет. Он такой со всеми. Но когда он увидит, что ты здесь своя, то потеплеет, со временем… А может, и нет, – смеется он снова.

Бен с каждой секундой нравится мне все больше и больше. Мне кажется, мы прекрасно поладим.

– Джон, у тебя есть минутка?

Я оборачиваюсь на звук голоса и вижу мужчину, как мне кажется, примерно тех же лет, что и дядя Джон, одетого в черный деловой костюм. Для человека его возраста он ярко выделяется какой-то изысканной притягательностью; на его волосах цвета темного блонда уже появились седые пряди, а взгляд синих глаз пронизывает насквозь.

– Оуэн, да, конечно. Только дай мне сперва представить тебе Энди.

Оуэн взглядом проходится по мне, концентрируясь, а затем его глаза расширяются и в выражении лица появляется что-то не совсем приятное.

В моем животе формируется узел от дискомфорта.

Я подхожу к Оуэну вместе с дядей Джоном. Все это время мужчина следит за мной, словно ястреб.

– Оуэн Райан, познакомься с Энди Амаро, нашим новым механиком. – Дядя делает акцент на слове механик.

Оуэн Райан – отец Каррика.

– Здравствуйте, мне очень приятно познакомиться с вами, мистер Райан, – говорю я, придавая уверенности голосу. Я протягиваю ему руку для рукопожатия.

Он смотрит на нее так же, как Робби, но с еще более явным бешенством на лице.

Проигнорировав меня и мою протянутую ладонь, которую я неловко убираю, он разворачивается к дяде Джону.

– Это Энди? – Оуэн пальцем указывает на меня. У него чистый ирландский акцент.

Мне нравится ирландский акцент, и в любой другой ситуации я бы восторженно вслушивалась в речь, но не сейчас, когда этот акцент прозвучал из уст мужчины, у которого явно есть претензии ко мне.

Дядя Джон сдвигает брови. Едва размыкая губы, он проговаривает:

– Да, это Энди.

– И она женщина, – отмечает Оуэн сквозь сжатые зубы.

– Определенно.

Я что, невидимка?

– И, – рычит он, – она выглядит вот так. – Он обводит меня рукой с ног до головы.

Я выгляжу – как?

– Аккуратнее, Оуэн. Еще немного, и ты переступишь черту.

– Я? Это ты нанимаешь автомеханика, которая выглядит как долбанная супермодель, и это я переступаю черту? Это, черт побери, гениально, Джон. Пирс ее уже видел? Или еще хуже – ее уже видел Каррик?

Голос дяди Джона похож на треск хвороста, когда он отвечает:

– Заткнись. Пойдем-ка выйдем, только ты и я. Сейчас. – Дядя кивает в сторону двери, находящейся за ними.

С угрожающим выражением лица Оуэн проносится через дверь, а за ним мчится и дядя Джон, закрывая ее с хлопком. Затем я слышу низкий гул озлобленных голосов, проникающих с другой стороны.

Ну, все пройдет хорошо.

Я стою, выжатая как лимон, и чувствую себя так неловко, как не чувствовала никогда в своей жизни.

В чем вообще проблема? Безусловно, я женщина, и никто об этом не знал. Но что же из себя представляет Каррик? Он что, кабель в период гона с неконтролируемыми позывами?

Если не принимать во внимание тот факт, что он переспал с подружкой предыдущего механика, я уверена, он сможет держать себя под контролем рядом со мной.

Но на данный момент в моей голове предстает образ сексуально озабоченного Каррика Райана, имитирующего половой акт с моей ногой, как делают псы, и смеюсь сама над собой.

Мой смех немедленно прекращается, как только из-за распахнувшихся дверей появляется Оуэн, а за ним и дядя Джон с красным лицом.

Оуэн приближается ко мне. Я напрягаюсь, не зная, чего ожидать. Может быть, мне дадут от ворот поворот.

– Энди, – мягко произносит Оуэн, его голос чертовски отличается от того, что был пару минут назад, – я сожалею о произошедшем ранее. Я говорил необдуманно. Просто ты оказалась сюрпризом для меня. – Он глубоко вздыхает. – Некоторое время назад сложилась немного… напряженная ситуация. Но это не оправдывает моего поведения. Прошу принять мои извинения.

– Извинения приняты. – Я одариваю его легкой улыбкой.

На его лице явно читается облегчение, но его глаза говорят нечто совершенно иное. В них подозрение. И я знаю, что он принес извинения не потому, что искренне почувствовал вину, и понимаю, что время, проведенное с Оуэном Райаном, будет нелегким.

– Из вашего резюме я узнал, что вы довольно опытны для столь юного возраста.

– М-м-м, я росла, засунув голову под капот машины.

– И у вас есть образование в сфере механической инженерии?

– Верно. После обучения я нашла работу у команды, участвующей в гонках поближе к моему дому.

– Конечно, вы работали на команду Инго Серра?

– Работала.

Мои ответы сдержанные, потому что если я что-то и поняла за время работы в этом бизнесе о таких людях, как Оуэн Райан, так это то, что им необходимо давать информацию только в том объеме, чтобы не дать им возможность подловить меня.

– Я видел гонку Серра. Он невероятно талантлив.

– Да, так и есть. – Я искренне улыбаюсь при мысли о старом боссе. Инго был очень приятным мужчиной. – Я получала удовольствие, работая с Инго.

– Превосходно. – Оуэн кивает, растягивая крепко сжатые губы в подобие улыбки. – Ну, Джон отзывается о тебе очень лестно, я уверен, ты приспособишься без проблем.

Он имеет в виду не это. Он беспокоится, что я собираюсь затащить в койку его сына. Но сам факт, что он это говорит, кажется мне довольно милым.

– Не терпится приступить к работе.

– Прекрасно. Ладно, мне пора, и, боюсь, мне нужно украсть Джона на десять минут.

– Ты побудешь тут без меня, все будет в порядке? – спрашивает меня дядя Джон, подходя ближе.

– Все нормально, – нежно улыбаюсь я ему.

Дядя смотрит на меня какое-то время. Оуэн ждет его у дверей, придерживая их для него.

– Иди, я буду через минуту, – говорит он Оуэну.

Кивнув, Оуэн уходит, закрывая за собой дверь.

Как только дядя Джон убеждается, что тот ушел, он начинает говорить тихим голосом:

– Не то чтобы я извинялся за поведение Оуэна, но случившееся с Ричем и Шарлоттой подкосило его. Он – менеджер Каррика. Ему пришлось прибирать беспорядок, сотворенный его сыном. Пирс был вне себя от злости, спонсоры не любят плохие отзывы в прессе. Это был просто кошмар. Последнее, чего они хотят, так это еще один скандал. Вот почему он отреагировал на тебя именно так.

– И вот почему ты должен был сказать им всем, что я женщина. – Я смотрю на него с разочарованием.

– Если бы я сказал, ты бы сейчас здесь не стояла. А я рад, что ты здесь.

В ответ на это я могу лишь улыбнуться.

– Да, я тоже была рада защищаться от мгновенно возникшей ненависти одного из боссов.

– Оуэн успокоится. Он не ненавидит тебя. Он проявляет беспокойство. Но как только он познакомится с тобой и увидит, что Каррик интересует тебя в последнюю очередь, все образуется.

– Да, ты прав. В любом случае иди. Тебе же нужно, помнишь? – Я машу руками, прогоняя его прочь.

– Ты уверена, что все будет хорошо? – переспрашивает он, делая шаг назад.

– Уверена. Я пока осмотрюсь здесь.

– Хорошо. Увидимся через десять минут или около того, и тогда я покажу тебе все остальное.

Я наблюдаю, как дядя Джон исчезает за дверью, и поворачиваюсь к болиду, с которым работали Бен и Робби, но Бена больше не было на месте.

Крышка двигателя все еще поднята, так что я решаю подойти и взглянуть, с чем мне предстоит иметь дело.

Как только я дохожу до машины, по радио начинает играть песня Дэвида Гетты «Dangerous». Подвывая песне, я снимаю куртку, положив ее в кокпит[6]. Я пробегаюсь кончиками пальцев по голубому с серым рисунку на болиде, продвигаясь к задней части машины. Дойдя до конца корпуса, я начинаю обход по кругу, чтобы взглянуть на двигатель.

– Пожалуйста, скажи, что ты мой подарок на день рождения.

Тягучий ирландский акцент заставляет встать дыбом волоски на задней части моей шеи. Я поворачиваю голову и обнаруживаю Каррика Райана, стоящего прямо за мной.

Ого. Вот это да. В жизни он выглядит определенно лучше, чем по телевизору. Я знала, что он привлекательный, но блондины обычно не в моем вкусе. Я из тех девушек, что предпочитают темные волосы и черные глаза.

Но темный блонд, подобные греху глаза, полные губы – такие губы, которые можно обсасывать часами, – и этот угловатый подбородок, обрамленный щетиной… Да, кажется, его шарм действует на меня. Ну, во всяком случае, на мое тело. Точно не на голову. Шлюховатые мужчины не в моем списке предпочтений.

Я заглядываю ему в глаза, когда он отрывается от откровенного изучения моей задницы. Посмотрев в них, я понимаю, что они сразили меня, обнажили до самой сути. Его глаза глубокого голубого оттенка полны тепла. Моя кожа начинает покрываться мурашками, пока его пристальный взгляд чуть ли не прожигает меня.

У меня никогда прежде не было такой сильной реакции от одного взгляда на мужчину.

Черт.

Успокойся, Энди. Это не проблема. Ты и раньше встречала симпатичных мужчин. Ты можешь игнорировать чувства. Пилоты – запретная зона, особенно те, на которых ты работаешь.

Моя работа слишком важна, чтобы потерять ее из-за парня.

Выпрямившись, я поворачиваюсь к нему лицом.

– Привет, – говорю я ему самым уверенным и формальным голосом.

В ответ я не получаю ничего, потому что он не слышит меня. Он слишком занят разглядыванием моей груди.

Типичный мужлан.

У меня вдруг возникает желание ударить его по этому красивому лицу.

Но я этого не сделаю, потому что я профессионал. Я прекрасно справлюсь с эмоциями, как и раньше, когда сталкивалась с подобными ему извращенцами, у которых вместо головы – член.

– У тебя день рождения? – мило спрашиваю я, улыбаясь ему так, словно флиртую.

Он усмехается.

– Уверен, что так и есть, а твое присутствие здесь только доказывает это. Ты собираешься сделать его экстраособенным для меня, сахарок?

Ему кажется, что он выиграл джекпот.

Как он далек от истины. Елейный мудак.

Я склоняю голову на бок, удерживая игривую улыбку, и подхожу к нему, оставляя межу нами крошечное расстояние. Прижимаю палец к его груди. Господи, какой он крепкий. Я кончиком пальца могу почувствовать проступающие под одеждой мышцы.

Он очень высокий, выше моих ста семидесяти девяти сантиметров. Я бы сказала, его рост не меньше ста восьмидесяти шести, что высоковато для пилота, но он гибкий. Ему нужно быть в форме, чтобы вписаться в эти автомобили. Могу поспорить, что под одеждой у него нет ничего, кроме натренированных мышц. Гонщики должны быть серьезно подготовлены, и Каррик Райан определенно соответствует этому описанию во всех смыслах.

Вот теперь я представляю его голым. Великолепно. Просто, блин, чудесно.

Я собираюсь с силами, чтобы сконцентрироваться на происходящем.

– Ну… – Я наклоняюсь к нему еще ближе и могу услышать, как он резко втягивает воздух. Мне нравится мой голос, когда я шепчу: – Если ты еще когда-нибудь назовешь меня сахарком, то не доживешь до следующего дня рождения. Будь уверен.

Он откидывает голову назад, громко смеясь.

– Боевая. Мне такие нравятся.

Я отступаю назад, отрывая руку от его груди.

– Здесь ты не найдешь то, что ищешь.

Его взгляд сканирует меня с ног до головы, задерживаясь на моих ногах, обжигая меня взглядом, полным похоти.

– А я вижу много интересного. Господи… твои ноги просто бесконечные.

Как бы мне хотелось прикрыть их чем-нибудь. Тотчас же я замахала руками, чтобы вернуть его внимание к лицу.

– Я не твой типаж.

Поднимая взгляд, он одаривает меня уверенной улыбкой.

– Потрясающая задница. Великолепные ноги. Отличная осанка. Красивое лицо. Да, – кивает он, – ты определенно мой типаж.

– А я подумала, что глупые, наивные и внушаемые девушки – какой я не являюсь, – были бы больше в твоем вкусе.

Он смеется, что вызывает у меня дрожь, заставляет кожу покрываться мурашками.

– Посмотрим, насколько ты внушаемая.

Я отворачиваюсь, вздыхаю и достаю из болида куртку, прежде чем надеть ее. –  Ты уходишь?

– Похоже на то. –  Дай свой номер.

– Нет.

– Скажи хоть свое имя.

Остановившись, я оглядываюсь на него.

– Андресса.

– Фамилия?

Я улыбаюсь его настойчивости.

В этот момент в гараж возвращается Бен.

– О, класс! Ты уже познакомился с Энди, – говорит он Каррику, проходя мимо.

Взгляд Каррика сражает меня наповал. На его лице мелькает сомнение.

– Энди?

– Ага.

– Но разве Энди не мой…

– Новый механик? Да, это я. –  Ты – Энди… мой новый механик? – Его глаза расширяются от удивления.

Мне приходится сдерживать улыбку. Склонив голову набок, я кладу руки на бедра.

– Ага.

– Черт бы меня побрал. Я ожидал кого-то… –  С пенисом и низким голосом? Прости, что разочаровала.

Мгновение его лицо ничего не выражает, а затем он разражается низким смехом.

И тогда я поняла, что только что в лицо Каррику Райану сказала слово «пенис».

Я сказала «пенис».

Черт.

Убейте меня. Убейте меня прямо сейчас.

Он смотрит на меня с сексуальным самодовольством на лице, в его глазах – любопытство. Он глядит так, словно я – его следующая жертва.

Каррик делает шаг мне навстречу. Когда он обращается ко мне, его голос становится ниже:

– Я вовсе не разочарован. Ты красивая, умная, боевая и умеешь работать руками. Все мои любимые качества в одном флаконе. – Он снова оглядывает меня снизу вверх.

Слышу, как кто-то прочищает горло, и, разворачиваясь, вижу стоящего за моей спиной дядю Джона. На его лице читается бешенство.

– Каррик, отец хочет видеть тебя в своем офисе.

Парень хмурит брови, смотря на дядю.

– Зачем?

– Не знаю. Почему бы тебе не отправиться к нему и не выяснить причину?

Каррик выдыхает и начинает пятиться. Его глаза все еще сфокусированы на мне.

– Мы все идем сегодня отдыхать – команда и несколько друзей, – собираемся выпить в честь дня рождения. Ты должна прийти.

– Ох, – я застигнута врасплох, – спасибо, мистер Райан, но… –  Каррик. А вообще, зови меня Карр. Так меня зовут друзья.

– Карр. Оригинально. – Я невозмутима. Ничего не могу поделать. Он с легкостью пробуждает во мне монстра.

Каррик ухмыляется. Эта ухмылка действительно способна за секунду сорвать трусики.

– Да, именно так.

Ох, он хорош. Но я лучше.

– Я привыкла к имени Каррик. Спасибо. И я благодарна за приглашение, но у меня уже есть планы на вечер.

Он хмурит брови.

– С кем?

Не слишком ли грубо? С моей новой кроватью, если ему так нужно знать.

– Со мной, – отвечает дядя Джон с покровительственными нотками в голосе.

Взгляд Каррика мечется от меня к дяде Джону и наконец сосредотачивается на дяде.

– Чем займетесь?

– Поужинаем.

Кажется, сегодня я иду ужинать с дядей Джоном.

– Ну, можете потом заглянуть к нам и выпить. Это даст мне возможность лучше узнать моего нового механика. – Он недвусмысленно смотрит на меня. – Увидимся сегодня.

Я наблюдаю за тем, как он уходит, пересекая гараж уверенным шагом.

– Ну так вот, это Каррик, – произносит дядя Джон, давая раздражению выйти вместе с воздухом.

– Хм-м.

– Он хороший парень. Умный как черт и один из лучших пилотов, которых я видел после… э-э-э… – Моего отца. Он прерывается и прочищает горло. – К сожалению, Каррик слишком зависим от своего члена. – Осознавая, что произнес это вслух, дядя покраснел. – Дерьмо. Прости, Энди.

Я рассмеялась.

– Дядя Джон, я взрослая женщина и работаю в окружении мужчин все время. Я слышала вещи похуже, чем «член».

– Уверен в этом. – Его щеки краснеют еще сильнее. – Итак, Каррик хорошо с тобой обошелся? Я слышал, что он сказал…

– Да. Никаких проблем, – резко отвечаю я. Я решила не говорить ему, что Каррик захотел попытать со мной удачу. Я легко его отшила, так что дяде не о чем беспокоиться.

Внезапно меня захлестывает волна усталости, и мне приходится подавить зевоту.

– Ты уверена, что выдержишь встречу? Ты не обязана идти.

– Нет, все в порядке. – Зевота отступает. – Это прекрасный способ получше узнать новых коллег. Ничего, если я попрошу тебя подвезти меня в апартаменты? Мне нужно принять душ и вздремнуть, и тогда я выдержу сегодняшний вечер.

Я снова подавляю зевок, и дядя Джон усмехается.

– Вперед, соня. Давай отвезем тебя в твой новый дом.

Глава вторая

Бедфордшир, Англия

– Мы можем заехать ненадолго. Максимум на час, а затем я отвезу тебя домой.

– Хорошо, – улыбаюсь я дяде Джону и выбираюсь из машины.

Мы поужинали в приятном итальянском ресторане, а сейчас приехали в паб, где Каррик празднует свой день рождения, но я уже начинаю туго соображать.

Когда дядя Джон доставил меня в новую квартиру, я едва осмотрелась. Он устроил меня, и я лицом упала на кровать. Проснулась спустя час, и у меня оставалось всего минут тридцать до его появления на то, чтобы собраться.

Я быстро приняла душ и вымыла волосы. Вяло пыталась высушить их после того, как откопала в сумке фен, но в итоге просто сделала небрежный пучок. Я редко хожу с распущенными волосами.

Я натянула пару чистых облегающих джинсов и украшенный какими-то маленькими камушками у горловины свитер изумрудно-зеленого цвета с длинным рукавом. Его мне купила мама. Как только я надела балетки и нанесла немного блеска на губы, в мою дверь постучался дядя Джон.

Я следую в паб за дядей, лавируя в толпе людей. Здесь масса народу, и до меня только теперь по-настоящему доходит, что Каррик – популярный парень.

– Привет, а вот и вы! Я закажу вам обоим напитки, – приветствует Бен, когда мы подходим к барной стойке.

– Не беспокойся. Я сам, – отвечает ему дядя Джон. – Пиво? – указывает он на напиток Бена.

– Ага. – Тот приподнимает бутылку, чтобы осушить ее.

Мой спутник поворачивается ко мне.

– Мне тоже пиво, пожалуйста, – прошу я. Дядя Джон перегибается через барную стойку, ожидая, когда его обслужат.

– Ужин прошел хорошо? – интересуется Бен, привлекая мое внимание.

– Да, все было чудесно, спасибо. С дядей Джоном приятно пообщаться.

– Как давно ты знаешь Джона?

– Всю жизнь.

– Круто, – улыбается он. – Как тебе Англия? Я слышал, ты из Бразилии.

– Да. Просто прекрасно. – Я решила не распространяться о том, что родилась и прожила первые десять лет здесь. – Как давно работаешь на «Райбелл»?

– Пять лет.

– Тебе нравится?

– Еще как! Бесконечные часы безделья и паршивые номера отелей в комплекте, но я повидал мир, и ничто не сможет сравниться с радостной суетой в день гонок.

– Я тебя услышала, – киваю я. –  Вот, держи. – Дядя Джон передает мне пиво, а затем отдает Бену его бутылку.

– В общем, добро пожаловать в «Райбелл». – Бен поднимает напиток, и я чокаюсь с ним.

– Спасибо. – Я делаю глоток.

Идеально. Как раз то, что нужно, чтобы взбодриться.

– Хочешь, я представлю тебя еще кое-кому из персонала? – спрашивает Бен. – Остальные из экипажа механиков здесь, а кто-то из команды Нико общается с девочками фронт-хаус.

– Да, было бы замечательно.

Я сказала дяде Джону куда направляюсь, и он, кивнув, ответил, что пойдет искать Оуэна – обсудить деловые вопросы. Он вечно работает.

Я следую за Беном. Когда мы пересекаем паб, двигаясь к столику в конце, я осматриваюсь, но так и не замечаю Каррика.

Бен останавливается перед столом.

– Эй, все, это Энди, наш новый механик. Не то чтобы ты запомнила их имена, Энди, но это Эми, Петра, Дэймон, Пол, Майк, Дэвис и Робби – его ты уже знаешь.

Я слежу за пальцем Бена, которым он поочередно указывает на сидящих за столом.

– Привет, – поднимаю я руку.

Милая блондинка с голубыми глазами, которую, как я поняла, зовут Петра, широко улыбается. Она ниже меня, по крайней мере мне так кажется, но сложно точно сказать, пока она не встала из-за стола.

– Подвинься, Эми. Присаживайся к нам, – приглашает она.

Я проскальзываю к скамейке и сажусь рядом с ней, ставя пиво на стол.

– Так ты из Бразилии? – интересуется Петра.

Я догадываюсь, что ей, должно быть, сказал об этом Бен.

– Изначально я жила в Англии, но в десять лет переехала в Бразилию.

– Ого. Везучая. Я была бы счастлива жить в жарком месте.

– Ты провела больше половины года в жарких странах, – отвечает ей, как я догадываюсь, Эми. – Господи, не могу дождаться поездки в Австралию. Никогда там не была.

– Эми новенькая, как и ты, – уведомляет меня Петра. – Здесь всего пару недель. Она вместе со мной работает на должности фронт-хаус.

– Так значит, вы – те девушки, к которым нужно обратиться, чтобы получить хорошую еду, – улыбаюсь я.

– Именно так, – кивает Петра.

Эми занята тем, что безучастно смотрит на меня с того момента, как я подошла к столу. Не могу точно сказать, можно ли назвать ее оценивающий взгляд взглядом стервы, но я такое ненавижу. Я делаю очередной глоток пива и преисполняюсь благодарностью, когда один из ребят задет мне новый вопрос.

Спустя некоторое время пиво кончается. Наверное, мне нужно найти дядю.

– Я пойду к бару, – говорю я, ни к кому конкретно не обращаясь. – Кому-нибудь что-нибудь захватить?

Я получаю несколько отказов от тех, кто обратил на меня внимание. Остальные же свою возможность упустили, потому что спрашивать снова я не стала.

Подняв сумку, я направляюсь к бару. Меня все еще не отпускает удивление из-за того, что я так и не увидела Каррика. Паб выглядит не слишком большим, а его нельзя назвать парнем, который способен раствориться в толпе.

На самом деле я просто хочу поздравить его с днем рождения, чего мне не удалось сделать раньше. С моей стороны это было паршиво.

Не заметив ни дядю Джона, ни Каррика, я присаживаюсь на свободное место у бара и жду, когда меня обслужат. Я решила заказать выпивку и после этого поискать дядю. Возможно, он с Карриком.

Я почувствовала его еще до того, как услышала, словно собственным боком ощутила его тепло.

– Ты пришла.

Каррик.

Развернувшись к нему, я улыбаюсь. Господи, как хорошо он выглядит. Его глаза сияют, щеки раскраснелись, словно он только что был снаружи.

– Пришла. Я уже давненько здесь.

– Хм-м-м, давненько? – Он приподнимает брови. – Ты должна была найти меня.

– Я думала, что ты занят, раз тебя нигде не видно.

– Меня зажали в углу. Не мог выбраться.

– А сейчас ты свободен?

В его глазах появляется шаловливый блеск.

– Да, свободен по большей части.

Напряжение пробегает по моей коже, поэтому я возвращаю взгляд к бару.

– Итак, Амаро – бразильская фамилия, верно? – Он приближается ко мне.

Я едва смотрю в его сторону.

– Верно.

– Папа сказал, что ты только сегодня прибыла из Бразилии.

– Это так.

Господи, мой словарный запас сегодня прямо-таки поражает.

– Не обижайся, но ты говоришь не как бразильянка. У тебя крайне слабый акцент.

– Вообще я родилась в Англии. Моя мать бразильянка. Мы переехали, когда мне было десять.

– Ну конечно. Это объясняет твое произношение, – улыбается он. –  Так, я еще не поздравила тебя с днем рождения. – Я поспешно перевожу тему, не желая касаться своей личной жизни.

– Нет, не поздравила. – Внезапно он смотрит на меня очень внимательно и сосредоточенно.

– Так вот… С днем рождения, – смутившись, говорю я. Он расслабляется, улыбка светится в глазах.

– Спасибо.

– Позволишь угостить тебя выпивкой? Пиво? – спрашиваю я, кивая на бутылку в его руке.

– Хм-м-м.

Он поднимает свое пиво, а я ничего не могу с собой поделать и смотрю на то, как его губы обхватывают горлышко и как движется его кадык, когда алкоголь проскальзывает внутрь.

– Что вам принести? – За барной стойкой появляется бармен.

Поняв, что была застигнута за рассматриванием Каррика Райана, я краснею.

– Эм, два пива, пожалуйста.

Бармен заменяет пустую бутылку, что опустил на стойку Каррик, выставляя перед нами две новых.

Я начала рыться в сумке в поисках денег, чтобы оплатить заказ, когда увидела, как Каррик достает двадцатку.

– Эй, я должна была купить тебе выпивку в честь дня рождения! – хмурюсь я. –  Считай это напитком «добро-пожаловать-в-команду».

– Тогда спасибо. Но это в какой-то степени противоречит моей идее купить тебе выпивку в честь дня рождения.

Я подняла свою бутылку и чокнулась с ним, а затем сделала глоток.

– Итак, Энди – это сокращение от чего? – спрашивает он меня.

– Андресса.

Я говорила ему свое полное имя раньше, в гараже, но совершенно ясно, что он его забыл. Да и к тому же в его списке наверняка много женских имен, которые нужно помнить.

– Андресса. – Он пробует мое имя на вкус.

Мне нравится, как мое имя звучит в его устах, когда он произносит его с ирландским акцентом, как его язык скручивается, когда он тянет «С». От этого дрожь пробегает по моему позвоночнику.

– Конечно, ты говорила мне это раньше. Значит, Энди образовалось от Андрессы.

– Потому что Андресса – несколько труднопроизносимо для большинства. – Отец начал называть меня Энди. Это невероятно сильно выводило маму из себя, пока она все же не сдалась.

Глаза Каррика округляются, и на его лице читается недвусмысленное выражение.

– Труднопроизносимое может быть прекрасным, – сексуально ухмыляется он. – Энди больше похоже на мужское имя, а ты далеко не парень. Нет, Андресса… это красивое женское имя. Оно идеально тебе подходит.

О-о-о. Он хорош.

Я чувствую, как он придвигается ко мне еще ближе. Мое сердце бьется сильнее и быстрее, чем когда-либо, хотя я и не знала, что это возможно.

Что со мной не так?

Не в силах посмотреть ему в лицо, я останавливаю свой взгляд на его груди.

– А ты богат на хреновые подкаты.

– Это не единственное, чем я богат.

Когда я поднимаю на него глаза, то вижу, как он быстро направляет свой взгляд вниз, заставляя меня посмотреть на ярко выраженную выпуклость в его штанах.

Святой боже.

Это развеяло все чары, которыми он околдовывал меня.

Я разворачиваюсь обратно к барной стойке, ставлю свою бутылку и облокачиваюсь на столешницу.

– Тебе вообще-то не стоит так со мной разговаривать.

Он прислоняется к стойке спиной, но я чувствую его взгляд на себе.

– И как именно мне следует с тобой говорить?

Я поворачиваюсь к нему.

– Как и с любым другим механиком.

– Откуда тебе знать, что с Беном я разговариваю иначе? А с Робби? У нас с ним вообще особые отношения. – Он нахально подмигивает, прежде чем сделать глоток.

Я смеюсь, не в силах сдержаться. Оборвав Каррика, я пристально смотрю в его глаза.

– Серьезно, нам нужно провести грань. Так что дай мне разложить…

– Идеально. У тебя или у меня?

– Боже, ты можешь быть серьезным хоть минуту?

Он всем телом разворачивается в мою сторону.

– Я серьезен. – Его интонация едва ли подтверждает сказанное. Мое понимание слова «серьезность» очень отличается от его.

– Как и я. – Я напряженно выпрямляюсь, разворачиваясь к Каррику. – Сколько ты выпил сегодня?

Он хмурится.

– Недостаточно для того, чтобы не найти сил для тебя. И даже если я буду выведен из строя, могу гарантировать, что у меня не возникнет проблем с тем, чтобы поднять тебе настроение.

И он вновь проделывает то, что делал уже неоднократно, – медленно и внимательно осматривает меня с ног до головы. Это надоело мне до чертиков. Он бы не стал развлекаться со своим механиком мужского пола, так что определенно не должен так поступать со мной.

– Прекрати ломать комедию. Тебе нужно перестать флиртовать и домогаться меня.

Его брови сдвигаются к переносице.

– Ты не общаешься с гонщиками?

– Я не сплю с ними.

– То, что я предложил, не предполагало секс.

– Да, я поняла. Но если тебе хочется с кем-то переспать сегодня или в любую другую ночь, то это точно буду не я. Гонщики для меня под запретом, особенно те, на которых я работаю. А сейчас спасибо за выпивку, – я приподнимаю бутылку, – и желаю тебе хорошо провести время на праздновании твоего дня рождения. – Я разворачиваюсь, чтобы уйти.

– И это все? – спрашивает он; его голос заставляет меня обернуться.

Я напряженно улыбаюсь.

– Да, это все.

– Можем мы быть хотя бы друзьями?

Я смотрю на него с подозрением.

– Ты хочешь быть друзьями?

– Почему ты так удивлена?

– Эм… потому что меньше чем тридцать секунд назад ты пытался забраться в мои трусики.

– Слушай, – он чешет свою щеку, – флирт… это просто мой способ общения. Я не хочу тебя обидеть, но ты мне нравишься. Мне кажется, ты классная. Думаю, из-за того, что ты здесь новенькая, у тебя не так много друзей – кроме Джона, – потому я предлагаю дружбу.

Я размышляю над этим примерно минуту. Хорошая ли идея быть другом Каррика? Скорее всего, нет. Но я собираюсь работать с этим парнем, так что подружиться кажется вполне логичным решением. Стать не близкими друзьями, просто приятелями по работе.

– Друзьями… хорошо, это я могу.

– Хорошо, – победно улыбается он. –  Каррик? Ты готов идти?

Мой взгляд перемещается туда, откуда прозвучал назвавший его имя голос, и я вижу группу парней и девушек у главного выхода, явно собирающихся уходить. Я заметила, что Эми и Бен с ними. Эми смотрит на меня совсем не благосклонно. Она хмурится. Создается впечатление, будто она недовольна, что Каррик общается со мной. Он ей явно нравится, и я не удивляюсь такой реакции.

В какой-то момент я обнаруживаю, что сравниваю себя с ней, чего обычно не делаю. Она милая, женственная. У нее ярко выраженные бедра и заметная задница, с грудью тоже все в порядке. Я же… Что ж, моя фигура скорее мальчишеская. Я очень стройная, бедра не выделяются, а попа – маленькая. Моя грудь упругая, но не слишком большая. Я знаю, что у меня привлекательное лицо, потому что люди постоянно говорят мне, как я похожа на маму, а она красавица. У меня ухоженные длинные и густо вьющиеся темно-каштановые волосы, хотя я нечасто оставляю их распущенными из-за моей работы.

– Буду через секунду, – отвечает Каррик компании.

– Ну, такси здесь, так что поторопись, – говорит ему кто-то. Я наблюдаю, как они выходят за дверь, и лишь затем снова смотрю на Каррика, взгляд которого уже устремлен на меня.

– Мы едем танцевать. Хочешь с нами? – интересуется он, склонив голову набок.

– Нет, но спасибо, что спросил. Я устала. Разница во времени дает о себе знать. Я скоро поеду домой. – Он дерзко ухмыляется, и я не могу поступить иначе, как ответить ему чем-то вроде мягкой улыбки. – Спокойной ночи, Каррик.

Еще одна долгая улыбка, а затем он уходит, и на долю секунды я жалею, что не поехала с ним, хотя знаю, что поступила правильно. Если бы я согласилась потусоваться с Карриком, ничем хорошим это не закончилось бы.

Это стало еще более очевидным утром, когда я отправилась купить какой-нибудь еды в местном магазине и на прилавках увидела газеты. Они были заполнены фотографиями Каррика, покидающего клуб не в лучшем виде, с парочкой девиц, держащих его под руки, среди которых я узнала Эми, одну из девочек фронт-хаус.

Сдается мне, Каррик не выучил урок о запрете сексуальных отношений с сотрудницами.

Видя эти снимки и чувствуя неприятное ощущение в желудке от осознания того, что Каррик, скорее всего, спал с ними обеими, и наверняка одновременно, я начинаю думать, что решение быть с ним друзьями – хорошая идея.

Если после всего лишь дня знакомства у меня возникает неприятное ощущение от одного взгляда на такие фото, дальше все может пойти только хуже.

Глава третья

Мельбурн, Австралия

Я в Мельбурне в связи с началом нового сезона.

Мне впервые довелось побывать в Австралии. Мы заняты с тех пор, как прибыли сюда, готовясь к первой гонке сезона на трассе Альберт-Парка, так что я не успела осмотреть много достопримечательностей, но те, что видела, меня поразили.

Чего – а точнее сказать, кого – я еще не видела, так это Каррика, хотя прошли уже две недели.

Последний раз мы встретились утром после празднования его дня рождения. Он пришел в гараж в солнцезащитных очках и с низко опущенной бейсболкой.

Когда он увидел меня, то остановился и окинул меня таким взглядом, который я не смогла бы описать, но чувствовала, как тот пробирает меня до самых костей. Затем его взгляд прояснился, он помахал рукой и был таков.

После этого на протяжении всего дня меня не покидал легкий шок, но я быстро заставила себя перестать зацикливаться.

Каррик игрок. И пилот.

Гонщики – синоним чего-то плохого. Всегда.

И странное ощущение – а именно влечение, которое простыми словами можно описать как «мое-тело-хочет-его-тело», – прошло. С этим покончено. Финита ля комедия. Это должно было произойти, потому что гоночный сезон длится с марта по ноябрь, и я буду видеться с Карриком миллион раз за день. Ни к чему хорошему это самое «мое-тело-хочет-его-тело» за следующие восемь месяцев не приведет.

Каррик приедет в Австралию сегодня. Мы прибыли сюда за пару дней до тренировочной сессии, но ему нужно быть здесь пораньше, чтобы акклиматизироваться.

С Карриком приедет Нико. Я еще не познакомилась со вторым пилотом, у нас не так много возможностей пересечься по работе, потому что у него есть своя команда механиков, но я вся в предвкушении.

Судя по статьям, которые я прочитала, Нико является полной противоположностью Каррика. Он очень сосредоточенный и преданный делу, никогда не был замечен на сомнительных вечеринках; семейный человек, у него есть жена и ребенок.

Я поражаюсь, как он и Каррик могут ладить, – если они ладят, конечно. Для участников команды вполне в порядке вещей не нравиться друг другу. Гонщики могут находиться под одним флагом, но это одиночный спорт с невообразимой конкуренцией.

Близится время ужина, я нахожусь в своем номере, который делю с одной из самых гостеприимных и дружелюбных девочек – Петрой. Она скоро явится. Мы не виделись со дня рождения Каррика.

Честно говоря, я удивлена, что делю комнату именно с ней. Мне казалось, ее поселят с другой девушкой, Эми, которую я видела на фото в газете, когда она выходила из клуба вместе с Карриком. Я думала, что буду жить в номере одна. Но это вовсе не проблема. Уверена, что все будет чудесно. Наверное, поначалу будет странно делить жилище с кем-то, кого я едва знаю, но убеждена, что трудностей не возникнет.

У меня нет проблем в общении с женщинами. Просто так получилось, что гораздо лучше я лажу с мужчинами. Может быть, это из-за присущего мне и не свойственного прочим девушкам увлечения машинами.

Я валяюсь на кровати, размышляя о планах на ужин во время просмотра телевизора, когда слышу, как открывается дверь. Входит Петра, тащит за собой чемодан и очень громко дышит.

– Привет. – Я сажусь, делая звук на телевизоре потише.

Она закрывает двери и закидывает чемодан на комод.

– Привет. Энди, правильно? Мы познакомились на дне рождения Каррика?

– Да, верно.