ПОЛЕ БИТВЫ ЗЕМЛЯ TOM E-Book

L. Ron Hubbard

• Herausgeber: WS
• Kategorie: Gesellschafts- und Liebesromane
• Serie: Поле битвы — земля
• Sprache: Russisch
• Veröffentlichungsjahr: 2024

Seitenzahl: 821

Beschreibung

ОКОНЧАТЕЛЬНАЯ РАСПЛАТА

В 1977 ГОДУ НАСА ЗАПУСКАЕТ КОСМИЧЕСКИЙ ЗОНД «ВОЯДЖЕР-1». Одна из его миссий — ответить на вопрос: существует ли разумная жизнь за пределами нашей планеты?

Перенесёмся на тысячу лет вперёд. Ответ на вопрос получен... от психлосов — инопланетной расы, доказавшей, насколько ужасающей может быть разумная жизнь. Проследив, откуда пришёл «Вояджер-1», психлосы выжгли Землю, почти уничтожили человечество и лишили планету её природных ресурсов.

Теперь, в 3000 году, человечеству грозит вымирание. Но с наступлением нового тысячелетия в этом постапокалиптическом мире появился отважный Джонни Гудбой Тайлер. Прирождённый лидер, Джонни умудряется собрать армию из остатков человечества. Он знает, что восстание против, казалось бы, непобедимых инопланетян потребует дерзкого удара в эпическом масштабе.

Это конец нашего мира… или рассвет нового? Станет ли человечество инструментом разрушения планеты… или источником её возрождения? Ответы лежат в самом сердце книги «Поле битвы — Земля», бестселлера «Нью-Йорк таймс», впечатляющей саги, наполненной интригами и напряжением, любовью и войной, силой и пророчеством. Это ваше будущее. Не пропустите его.

Роман «Поле битвы — Земля» стал международным бестселлером. Он вошёл в первую тройку из ста лучших англоязычных романов XX века по версии «Random House Modern Library Readers Poll» и получил признание критиков по всему миру, включая американские премии «Golden Scroll» и «Saturn», престижную итальянскую премию «Tetradramma d'Oro» (за призыв к миру, который звучит в романе) и французскую премию Гутенберга за исключительный вклад в развитие жанра.

Это издание XXI века включает:

- картину легендарного Фрэнка Фразетты на обложке

Во втором томе вы найдёте:

- никогда ранее не публиковавшиеся рукописные заметки автора

- эксклюзивное интервью с автором

- тексты песен к роману, написанные Л. Роном Хаббардом

Вас ждёт приключение, которое навсегда изменило облик научной фантастики.

"В этой книге есть всё: неизвестность, страсть, политика, война, юмор, дипломатия и межгалактические финансы."

— Паблишерс уикли

"Захватывающее, неудержимое фантастическое приключение. Это шедевр научной фантастики."

— БРЕНДОН САНДЕРСОН, автор книги «Путь королей»

"Одно из моих любимых произведений научной фантастики. Я перечитал его не меньше восьми раз."

— ХЬЮ ХАУИ, автор серии «Бункер»

Leseprobe

«Поле битвы — Земля» — это не просто фантастика, это чистое золото.

Барнс и Нобл

В этой книге есть всё: неизвестность, страсть, политика, война, юмор, дипломатия и межгалактические финансы.

Паблишерс уикли

«Поле битвы — Земля» — это потрясающий роман! Искусно скрытая комедия, которая пришлась мне очень по вкусу. Настоящий шедевр.

Роберт Э. Хайнлайн,

автор книги «Чужак в стране чужой»

Начав читать роман «Поле битвы — Земля», я не мог остановиться. Я читал всю ночь напролёт. Я был им заворожён.

Фредерик Пол,

автор романа «Врата»

Захватывающее, неудержимое фантастическое приключение. Это шедевр научной фантастики.

Брендон Сандерсон,

автор книги «Путь королей»

Невероятно азартная книга. Каждая глава — удивительное приключение.

Кевин Дж. Андерсон,

автор книги «Дюна»

Неудержимая мощь и очарование, как у «Звёздных войн».

Дэйв Волвертон,

автор книги «Выбор принцессы Леи»

Хаббард празднует пятьдесят лет своей профессиональной писательской деятельности захватывающим сюжетом, неистовыми схватками и замечательными приключениями.

Керкус ревью

Огромная неистовая сага. Сюжет быстро набирает обороты и не замедляется до конца книги.

Атланта джорнел конститьюшен

Захватывающие сцены сменяют одна другую. «Поле битвы — Земля» — это классическая научная фантастика, написанная мастером.

Буффало ньюз

«Поле битвы — Земля» — это великолепный роман, сравнимый со «Звёздными войнами», остроумный и полный приключений.

Балтимор сан

Старая добрая космическая фантастика вновь с нами благодаря роману Л. Рона Хаббарда «Поле битвы — Земля».

Нью-Йорк ньюсдэй

Космическая фантастика, сделанная по всем правилам. Дерзкая, головокружительная — истинное удовольствие.

SciFi.com

Нет сомнений, что Хаббард умеет писать и держать интерес читателя. Постоянные приключения, битвы и множество инопланетян.

Лос-Анджелес таймс

Поразительная и вдохновляющая история, сага о борьбе и победе людей.

журнал «Адвокат» (Батон-Руж)

Грандиозное произведение научной фантастики, захватывающая история, поражающая ум и воображение.

Оранж каунти реджистер

Хаббард держит темп книги с искусством профессионала. Он рассматривает безумства нашей цивилизации среди яростных сражений и увлекательных приключений.

Ричмонд таймс-диспатч

Потрясающе хорошая история.

Лос-Анджелес джорнал

Избранная фантастика

Л. РОНА ХАББАРДА

ФЭНТЕЗИНа твоём местеРабы сна & Повелители снаПечатная машинка в небесах

НАУЧНАЯ ФАНТАСТИКАПоле битвы — ЗемляПоследнее затмениеВеликая тайна Семь шагов до вершителя судеб Десятитомник «Миссия “Земля”»Том 1: План вторженияТом 2: Во мраке бытияТом 3: Внутренний врагТом 4: Дело инопланетянТом 5: Судьба страхаТом 6: Испытание смертьюТом 7: Навстречу возмездиюТом 8: КатастрофаТом 9: Злодейство торжествуетТом 10: Обречённая планетаСтарый док МафусаилК звёздам

ИСТОРИЧЕСКИЕ РАССКАЗЫБатальоны в оленьих шкурахПод чёрным флагом

МИСТИКАГруз с гробами Мёртвые убиваютСтрахУбийца шпионов

ВЕСТЕРНС клеймом преступникаКабальеро с шестизарядником

Полное собрание произведений Л. Рона Хаббарда можно найти на сайте: www.GalaxyPress.com

GALAXY PRESS, INC.,7051 Hollywood Blvd., Suite 200, Hollywood, CA 90028, USA.

ПОЛЕ БИТВЫ — ЗЕМЛЯ: САГА 3000 ГОДА© 2024 L. Ron Hubbard Library.

Оформление обложки: Фрэнк Фразетта.Оформление обложки: © 1984 L. Ron Hubbard Library. Все права защищены.

Любой несанкционированный перевод, воспроизведение, импорт или распространение всего этого материала или его части любыми способами, включая электронное копирование, хранение или электронную пересылку, является нарушением соответствующих законов.

Trade paperback ISBN: 978-1-61986-805-2ePub издание ISBN: 978-1-61986-804-5Kindle ISBN: 978-1-61986-810-6

МИССИЯ «ЗЕМЛЯ» является товарным знаком и принадлежит L. Ron Hubbard Library.

Russian

ПОСВЯЩЕНИЕ:

Этот новый роман посвящается Роберту Э. Хайнлайну, А. Э. Ван Вогту, Джону У. Кэмпбеллу-младшему и всей весёлой команде* писателей — авторов научной фантастики и фэнтези Золотого века — тридцатых и сороковых годов, которые сделали научную фантастику и фэнтези уважаемыми и популярными жанрами литературы, какими они являются сегодня.

*В число звёзд того времени входят:

Айзек Азимов, Форрест Дж. Акерман, Пол Андерсон, Гарри Бейтс, Артур Дж. Беркс, Эдгар Райс Берроуз, Альфред Бестер, Эндо Биндер, Джеймс Блиш, Роберт Блох, Нельсон Бонд, Фредрик Браун, Рэй Брэдбери, Ли Брэкетт, Энтони Бучер, Дональд Вандрей, Стенли Дж. Вейнбаум, Джек Вэнс, Эдмонд Гамильтон, Хьюго Гернсбек, Мэри Гнедингер, Роберт И. Говард, Х. Л. Голд, Август Дерлет, Малкольм Джеймсон, Артур Лео Загат, Рэй Каммингс, Л Спрэг Де Камп, Э. Д. Карнелл, Клив Картмилл, Генри Каттнер, Дэвид Г. Келлер, Отис Адельберт Клайн, Артур Ч. Кларк, Хол Клемент, Гроф Конклин, С. М. Корнблат, Г. Ф. Лавкрафт, Вилли Лей, Фриц Лейбер, Мюррей Лейнстер, Фрэнк Белкнап Лонг, Р. У. Лоундес, Дж. Фрэнсис Маккомас, Лео Маргулис, Джудит Меррил, П. Скайлер Миллер, К. Л. «Нордвест Смит» Мур, Лоуренс Мэннинг, Сэм Мэрвин-младший, Олден Г. Нортон, Джордж Оруэлл, Рэймонд А. Палмер, Фредерик Пол, Э. Хоффман Прайс, Флетчер Прэтт, Фарнсуорт Райт, С. Фаулер Райт, Эрик Фрэнк Рассел, Лестер дель Рей, Эд Эрл Рипп, Росс Роклин, Клиффорд Д. Саймак, Айдрис Сибрайт (Маргарет Сент-Клер), К. Э. Смит, Э. Э. «Док» Смит, Теодор Старджон, Олаф Стэплдон, Уилсон Такер, Джон Тейн, Уильям Ф. Темпл, Ф. Орлин Тримэйн, Филип Уайли, Джек Уильямсон, Джон Уиндем, Рассел Уинтерботем, Дональд А. Уоллхейм, Мэнли Уэйд Уэллман, Г. Д. Уэллс, Ральф Милн Фарли, Олдос Хаксли, Э. Мейн Халл, Карел Чапек, Натан Шакнер и все их иллюстраторы.

Их всех стоит перечитать, каждого из них.

БЛАГОДАРНОСТЬ

В 1982 году Л. Рон Хаббард просит художника Фрэнка Фразетту (1928–2010) запечатлеть дух книги «Поле битвы — Земля» на холсте. Его картина, отображающая эту грандиозную битву человека с инопланетными завоевателями, теперь украшает обложку этого издания в ознаменование нового выпуска книги. Фразетта известен своими эпохальными новаторскими работами, которые он создал как иллюстратор и как художник. Высоко ценимое издателями, индустрией развлечений и коллекционерами картин, его искусство представлено в книгах, плакатах, обложках альбомов и в музеях. Л. Рон Хаббард назвал Фразетту королём иллюстраторов, отдавая дань мастерству художника, его популярности и многолетнему влиянию в мире искусства иллюстрации.

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

Поле битвы — Земля: сага 3000 годаTom 1

Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Часть 5

Часть 6

Часть 7

Часть 8

Часть 9

Часть 10

Часть 11

Часть 12

Часть 13

Часть 14

Часть 15

Часть 16

Часть 17

Часть 18

Об авторе

ВВЕДЕНИЕ

Недавно так случилось, что у меня появилось свободное время. Это необычно для жизни, столь насыщенной событиями, и я решил развлечься и написать роман в жанре подлинной научной фантастики.

В тяжёлые времена между 1930 и 1950 годами я был профессиональным писателем не просто чтобы зарабатывать на жизнь, но чтобы финансировать более серьёзные исследования. Организаций, готовых дать денег на независимые исследования, в те дни было мало. Что бы ни говорили о рузвельтовских «пособиях», то были годы депрессии. Человек либо добивался успеха, либо голодал. Либо становился лучшим в своём деле, либо оказывался в сточной канаве. Приходилось совершенствоваться в своём ремесле или остаться вовсе без ремесла. Это было очень трудное время для всех, кто его пережил.

Мне доводилось слышать нарочито пренебрежительное: «Он был писателем-фантастом», и я слышал, как такое говорили о многих. Мне стало ясно, что лишь немногие понимают, какую роль научная фантастика сыграла в жизни человечества.

Недавно я прочитал несколько авторитетных книг, которые пытаются дать определение «научной фантастике» и проследить её историю. В этой области много экспертов, много спорных мнений. У научной фантастики по сравнению с другими жанрами, пожалуй, самые сплочённые, самые преданные читатели. Поклонников этого жанра называют фанатами, и в научной фантастике это слово имеет особое, престижное значение.

Немногие профессионалы, даже из числа писателей-фантастов, писали что-либо об этом жанре. Они, как правило, слишком заняты созданием самих произведений — им некогда рассуждать о том, что они написали. Но и среди критиков, и среди фанатов немало специалистов по этому вопросу, и им есть что сказать.

Однако существует и много неверных мнений как о жанре, так и о тех, кто в нём работает. Поэтому, когда кто-то заявляет, что собирается написать книгу в жанре подлинной научной фантастики, он должен объяснить, как именно он определяет этот жанр.

Наверное, лучше всего вернуться в тот день в 1938 году, когда я впервые ступил на эту стезю, день, когда я встретил Джона У. Кэмпбелла-младшего, день на заре Золотого века научной фантастики. О жанре этом я знал очень немного и даже относился к нему с некоторым недоверием. Я оказался там не по собственному выбору. Меня вызвали в огромное старое здание на Седьмой авеню в пыльном и грязном старом Нью-Йорке. Вызов пришёл от руководителей компании «Стрит и Смит» — одного звали Блэк, другого Ф. Орлин Тримэйн. Вместе со мной туда вызвали ещё одного писателя — Артура Дж. Беркса. В те дни, если руководство издательской компании, особенно такой старой и престижной, как «Стрит и Смит», «приглашало» писателя к себе, это было всё равно что получить приказ предстать перед королём или явиться в суд. Нужно было идти, послушно сидеть на стуле и говорить, когда к тебе обращались.

Мы оба, Артур Дж. Беркс и я, были профессионалами высокого класса в других литературных жанрах. Согласно сводкам компании «А. Б. Дик», которая устанавливала стоимость рекламы для издательств, появление любого из наших имён на обложке журнала резко увеличивало продажи — что-то вроде современных телевизионных рейтингов.

Эти руководители быстро перешли к делу. Они недавно создали или приобрели журнал под названием «Поразительная научная фантастика». Другие издательства также печатали журналы, но «Стрит и Смит» были недовольны тем, что их журнал в основном публиковал рассказы о разных машинах и механизмах. Как издатели, они понимали, что в рассказах должны быть люди. Нас позвали, так как, помимо наших высоких рейтингов «А. Б. Дика», мы могли писать о реальных людях. Они знали, что мы заняты и что у нас другие обязательства. Но не будем ли мы так любезны написать что-нибудь в жанре научной фантастики? Мы ответили, что напишем.

Они позвали Джона У. Кэмпбелла-младшего, редактора журнала. Войдя в кабинет, он увидел двух писателей приключенческих рассказов, и хотя писатели приключенческих рассказов, возможно, считались аристократами и, возможно, у них было много поклонников, но они не были писателями-фантастами. Он был против. Во-первых, работа с профессионалами и их высокими расценками тут же оставит его без бюджета. А во-вторых, у него есть свои идеи о том, какой должна быть научная фантастика.

Кэмпбелл, который оставался настоящим царём научной фантастики до самой своей смерти в 1971 году, был крупным человеком, он закончил факультет физики Массачусетского технологического института и получил степень бакалавра наук в Университете Дюка. Он считал, что для создания рассказа нужно попросить какого-нибудь профессора или учёного написать рассказ, а потом подправить и опубликовать. Возможно, я к нему несколько суров, но на самом деле он именно так и поступал. Чтобы заполнить страницы, даже он, обладая недюжинным писательским умением, писал для своего журнала.

Но начальство приказало Кэмпбеллу купить и напечатать то, что мы для него напишем. В его журнале будут люди и их переживания, а не только машины.

Я не могу сказать, сколько ещё писателей было вызвано туда. Этого я не знаю. Будем справедливы — возможно, сам Кэмпбелл нашёл их позже. Но Кэмпбелл был самым настоящим мастером и гением. Это вам скажет любой писатель, с которым он работал в тот Золотой век. Кэмпбелл умел слушать. Он мог делать написанное лучше. Он придумывал небольшие повороты сюжета, которые были просто шедеврами. Он вполне заслужил своё звание лучшего редактора и той главной силы, которая принесла научной фантастике уважение. «Звёздные войны», самый кассовый фильм на сегодняшний день (рекорд был побит лишь продолжением этого фильма), никогда не вышел бы на экраны, если бы не уважение, которое завоевал для научной фантастики Кэмпбелл. Более того, Кэмпбелл сыграл немалую роль в том, чтобы подтолкнуть общество к космическому веку.

Нужно было поработать с Кэмпбеллом, чтобы понять его цель и то, чем был для него этот жанр — научная фантастика. Я не берусь его цитировать, но думаю, что понимаю, к чему он стремился. Со временем мы с ним подружились. За обедами в его офисе и по выходным в его доме (где его жена Донья создала необыкновенную атмосферу) всегда разговаривали не только о рассказах, но и о науке. Сказать, что Кэмпбелл считал научную фантастику «пророчеством», будет упрощением. У него было точное представление об этом.

Только около десятой части моих историй были написаны в жанре научной фантастики и фэнтези. Меня называли «плодовитым писателем», а эта область была слишком мала, чтобы напечатать всё, что я мог создать. Такую репутацию я получил, работая в других жанрах, за восемь лет, которые предшествовали разговору в издательстве «Стрит и Смит».

Кэмпбелл, не объясняя, считал бoльшую часть рассказов, которые я ему приносил, не научной фантастикой, а фэнтези, то есть совершенно другим жанром. Некоторые мои рассказы он с радостью публиковал как научную фантастику, например «Последнее затмение». Да и многие другие тоже. Я сам имел некоторое отношение к науке: экспериментировал в области ракетостроения и использования жидких газов. Но тогда я изучал знания прошлого, чтобы понять, добился ли человек хоть какого-нибудь прогресса. Это, а также любовь к древним сказкам, которые сейчас называют «Тысяча и одна ночь», вдохновили меня писать довольно много в жанре фэнтези. И чтобы печатать все эти истории, Кэмпбелл создал ещё один журнал — «Неизвестное». Пока я писал рассказы для этого журнала, он продолжал существовать. Но началась война, ушёл я и другие писатели, и журнал «Неизвестное» просуществовал всего около сорока месяцев. Найти подобные рассказы было непросто. Да они и не были сильной стороной Кэмпбелла.

Так что те, кто считают, что научная фантастика — это раздел или развитие фэнтези, к сожалению, не понимают освящённой временем профессиональной терминологии. Теперь наступили времена смешанных жанров. Я слышу разные формы музыки, смешанные, будто винегрет. Я вижу, как в один «танец» пихают столько разных танцевальных стилей, что начинаешь недоумевать, разбираются ли вообще хореографы в танцевальных жанрах. Сегодня модно думать, что только противоречие порождает что-то новое. Возможно, эту мысль выдвинул философ Гегель, но он также говорил, будто война необходима для душевного здоровья народа и много другой ерунды. Если бы все новые идеи появлялись в результате столкновения старых, это означало бы, что оригинальных идей быть не может.

Итак, что же такое подлинная научная фантастика?

Выдвигалось предположение, будто научная фантастика может зародиться лишь в эпоху существования науки. Рискуя вызвать споры и протесты (а я всю свою жизнь вызывал споры и протесты, но никогда об этом не переживал, а просто продолжал делать свою работу), я хочу указать на некоторые моменты.

Научная фантастика НЕ является результатом какого-то научного открытия или свершения. Она — глашатай возможного. Она — призыв создавать будущее. Но при этом она не пророчество. Это мечта, которая рождается, когда изобретатель или учёный пробуждается и открывает книги или входит в лабораторию и говорит: «Интересно, не сумею ли я воплотить эту мечту в мире реальной науки».

Вы можете вспомнить Лукиана, жившего во втором веке нашей эры, или Иоганна Кеплера (1571–1630), который основал современную динамическую астрономию, а также написал «Сон» (Somnium) — рассказ о воображаемом космическом полёте к Луне; или вы можете вспомнить Мэри Шелли и её Франкенштейна, или Эдгара По, или Жюля Верна, или Герберта Уэллса и задаться вопросом, действительно ли их произведения являются научной фантастикой. Приведём пример: кто-то изобретает приспособление для взбивания яиц. Позже какой-то писатель пишет рассказ о взбивалке для яиц. Следовательно, его рассказ не является научной фантастикой. Продолжим пример: кто-то пишет рассказ о металлическом предмете, который, когда им вертят, взбивает яйцо, но в действительности подобного инструмента никогда раньше не существовало. Этот человек написал рассказ в жанре научной фантастики. Кто-то другой — спустя неделю или сотню лет — читает этот рассказ и говорит: «Так, так. Возможно, это удастся сделать». И создаёт взбивалку для яиц. Но независимо от того, можно ли взбить яйца, вращая два кусочка металла, независимо от того, сделает ли это кто-нибудь впоследствии, рассказ, написанный этим человеком, является научной фантастикой.

Как вы понимаете слово «фантастика» (fiction)? (Английское слово fiction буквально переводится как «художественный вымысел» и имеет два значения. — Прим. переводчика). Это своего рода омограф. В данном случае это слово имеет два разных значения. Профессор литературы знает, что оно означает «литературный труд, содержание которого является плодом воображения и необязательно основано на фактах; жанр литературы, к которому относятся подобные работы, включая романы, рассказы и пьесы». Это слово происходит от латинского fictio «формирование, выдумка», от глагола fingere «прикасаться, формировать, ваять».

Но когда мы добавляем слово «научная» и получаем «научная фантастика» (научный художественный вымысел), то мы имеем в виду: 1) наука в рассказе, по крайней мере отчасти, является вымышленной и 2) любая история — это тоже вымысел. Словарь английского языка «Американское наследие» (American Heritage Dictionary of the English Language) даёт следующее определение научной фантастике: «вымысел, в котором научные открытия и свершения являются частью сюжета или образуют фон, на котором развиваются события; в особенности литературное произведение, основанное на предсказании того, что в будущем может стать возможным в науке».

Итак, согласно словарному определению и многочисленным дискуссиям с Кэмпбеллом и другими писателями того времени, научная фантастика имеет отношение к реальному миру и наукам; она может включать экономику, социологию, медицину и другие области, и все они имеют реальную основу.

Тогда что же такое фэнтези?

Что ж, поверьте мне, если бы это было просто проявление богатого воображения, то многие экономисты, члены правительств и им подобные были бы самыми настоящими писателями! Употребить слово «воображение» по отношению к жанру фэнтези — это всё равно что сказать, будто целая библиотека — это «некоторое количество слов». Это слишком сильное упрощение, слишком обобщённый термин.

В наши дни многие элементы, из которых складывается фэнтези как жанр художественной литературы, уже ушли со сцены. Упоминания о них вряд ли можно найти даже в энциклопедиях. Это были спиритизм, мифология, волшебство, предсказания, сверхъестественное и тому подобное. На самом деле ничто из этого не имело отношения к материальному миру. Это вовсе не означает, что такого никогда не было или что эти явления не вернутся в нашу жизнь; это лишь означает, что сегодня человек погряз в материализме.

По большей части эти области состоят из ложных данных, но, вероятно, никогда не наступит время, когда все эти явления будут объяснены. Главная причина, по которой столь обширный пласт знаний выпал из поля зрения, состоит в том, что материальные науки уже долгое время добиваются успехов. Но я замечаю, что каждый раз, когда современная наука думает, будто добралась до основы основ, она упирается в такие штуки, как египетские мифы о происхождении человека из грязи и тому подобное (и порой принимает их). Я пытаюсь сказать лишь одно: существует целый пласт явлений, которые мы не можем назвать «материальными». Это нечто нематериальное, нечто не относящееся к нашему миру. И какими бы ложными ни были многие из старых идей, они всё же существовали; кто знает, быть может, какие-то частицы во всём этом были достоверны. Пришлось бы изучить эти предметы, чтобы иметь полное понимание всего знания и всех верований, какие только возможны. Я говорю это не для того, чтобы кто-то заявил, будто я верю во всё это; я лишь говорю, что существует другая сфера, помимо убеждённого — и порой глуповатого — материализма.

Если говорить о литературе, «фэнтези» определяется в словаре так: «основанное на вымысле литературное произведение, для которого характерны в высшей степени фантастические или сверхъестественные элементы». Даже это определение несколько ограничено.

Итак, произведением в жанре фэнтези можно назвать любое произведение, в котором присутствуют элементы спиритизма, мифологии, волшебства, предсказания, сверхъестественного и так далее. В «Тысяче и одной ночи» собраны рассказы очень и очень многих стран и цивилизаций, не только арабские, как многие полагают. В Америке этот сборник называют «Арабскими сказками», а подлинное его название — «Тысяча и одна ночь увеселений». Он изобилует примерами фэнтези.

Если смешать научную фантастику с фэнтези, то не получится чистого жанра. Для профессионала это разные жанры. Я заметил, что сегодня существует склонность смешивать эти жанры, а потом оправдывать результат, называя это «творческой» фантастикой. На самом деле эти два жанра плохо смешиваются: научная фантастика, чтобы заслуживать доверия, должна быть в какой-то мере правдоподобна, а фэнтези не знает вообще никаких границ. Создание произведения в жанре научной фантастики требует от писателя тщательности, тогда как писать фэнтези легче лёгкого. (Фэнтези: у парня нет меча в руке, и вдруг — бац — в его руке появляется волшебный меч). Это не означает, что один из этих жанров лучше другого. Это просто совершенно разные жанры с точки зрения профессионала.

Но это ещё не всё: у научной фантастики, особенно в Золотой век, была определённая миссия. Конечно, я не могу говорить от имени своих друзей того времени. Но от общения с Кэмпбеллом и другими писателями той эпохи складывалось весьма стойкое впечатление, что они изо всех сил стараются помочь человеку отправиться к звёздам.

В начале того периода к научной фантастике относились как к своего рода падчерице в мире литературы. Хуже того, сама наука не получала внимания, грантов и правительственных средств, которые должна была получать. Нужен серьёзный интерес со стороны общественности и большой спрос, прежде чем политики раскошелятся, чтобы дела в науке пошли полным ходом.

Писатели в команде Кэмпбелла были выдающимися. Среди них были настоящие звёзды. Они улучшили литературное качество этого жанра. А также положили начало его широкой популярности.

Я вспоминаю, как спустя где-то год после начала Золотого века я посетил один факультет в крупном университете. Мне нужны были кое-какие данные по цитологии для серьёзных исследований, которые я проводил. Меня вежливо приняли и предоставили необходимые материалы, и тут я заметил, что комната постепенно начала наполняться людьми. Причём это были не студенты, а профессора и деканы. По кабинетам прошёл шепоток о том, кто пришёл на факультет биологии, и не успел я глазом моргнуть, как уже пожимал множество рук, глядя в сияющие лица. Они хотели знать, что я думаю о том или ином рассказе. И видел ли я в последнее время того или иного писателя. И как дела у Кэмпбелла.

У них была своя литература! Научная фантастика!

И они этим гордились!

Какое-то время до и после Второй мировой я довольно часто общался с учёными новой эпохи — ребятами, которые создали атомную бомбу и были близки к созданию ракет. Все они были любителями научной фантастики. А многие из лучших учёных ещё и сами писали научную фантастику.

В 1945 году я побывал на собрании старых друзей — учёных и писателей-фантастов. Мы встретились в доме моего закадычного друга, несравненного Боба Хайнлайна. И знаете, чему был посвящён этот сбор? Как вывести человека в космос достаточно быстро, чтобы отвлечь его от войн на Земле. И то были люди, к которым прислушивалось правительство и у которых были полномочия, чтобы осуществить это! Мы близки к тому, чтобы это сделать. Учёные вывели человека в космос, они даже добились, чтобы русские сотрудничали с нами какое-то время.

Нельзя продолжать жить в наивной вере, будто всё происходит по воле случая, будто одни события просто следуют за другими, будто существует естественный порядок вещей и что всё каким-то образом наладится. Это не наука. Это судьба, провидение, и мы снова в мире фэнтези. Нет, события планируются. Золотой век научной фантастики, который начался с Кэмпбелла и журнала «Поразительная научная фантастика», вызвал достаточный интерес со стороны общественности и читателей, чтобы вывести человека в космос. Сегодня вы слышите, что лучшие учёные говорят о том же, о чём очень давно говорили мы в своём кругу.

Кэмпбелл достиг своей цели. Пока рядом с ним была его первая жена и другие, кто напоминал ему, что наука существует для людей, что нет смысла отправлять в космос машины просто ради машин, что бессмысленно выходить в космос, если только это не связано как-то ещё и с людьми, он преуспевал. Ведь он был весьма выдающимся человеком и замечательным, очень терпеливым редактором. Когда он потерял первую жену, Донью, в 1949 году (она вышла замуж за Джорджа О. Смита), и когда не стало тех, кто мог убедить его продолжать писать о людях, и когда у него не осталось старой команды писателей, он позволил своему журналу скатиться, а когда тот в конце концов стал называться «Аналог», царствование Кэмпбелла закончилось. Но Золотой век положил начало новой эре. Так что Кэмпбелл в конечном счёте победил.

Когда я начал писать этот роман, я хотел написать произведение в жанре подлинной научной фантастики. Причём не в старых традициях. Литературные формы и стили изменились, поэтому и мне пришлось обновить свой стиль и подходы. Чтобы показать, что научная фантастика является научной фантастикой не из-за сюжета, я включил в этот роман практически все существующие типы сюжетов: детектив, шпионский роман, приключения, вестерн, любовный роман, воздушные бои — и многие другие. Всё, кроме фэнтези, здесь нет и следа фэнтези. Термин «наука» также включает в себя экономику, социологию и медицину в их взаимосвязи с реальным миром. Так что всё это здесь тоже присутствует.

Когда пишешь для журналов, редакторы вынуждают тебя втискивать произведение в определённое количество слов (из-за формата журнала). Я всегда мог это делать, это своего рода профессиональное умение. Но на этот раз я решил ничего не урезать, а просто писать как пишется, пока держится темп. Так что, возможно, я написал самый большой научно-фантастический роман. Эксперты, а их много, могут проверить, так ли это.

Некоторых моих читателей может удивить то, что я не включил в эту книгу разработанные мной науки. Это было сделано не из пренебрежения к ним. Я решил быть просто профессиональным писателем. Кроме того, я не хотел, чтобы у кого-то возникла мысль, будто я провожу пиар-акцию и рекламирую мои другие серьёзные работы.

Найдутся и такие, кто посмотрит на эту книгу и скажет: «Вот видите? Мы же говорили вам, что он просто писатель-фантаст!» Что ж, как один из команды писателей, которая помогла поднять человека к звёздам, я очень горжусь тем, что меня знают и как писателя-фантаста. В космосе летают спутники, человек прошёл по Луне, к разным планетам летят зонды, не так ли? Кто-то должен был создать эту мечту, и многие другие, подобные великим писателям Золотого века и более поздних периодов, должны были заинтересовать этим множество людей, чтобы всё это произошло.

Надеюсь, этот роман доставит вам удовольствие. Это единственный роман, который я написал просто для того, чтобы развлечься. Он также отмечает мою золотую свадьбу с музой. Пятьдесят лет профессиональной деятельности — с 1930 по 1980.

И как старый профессионал, я уверяю вас, что это подлинная научная фантастика. Никакого фэнтези. В точном соответствии с жанром. Наука существует для людей. И научная фантастика тоже.

Готовы?

Внимание...

Пуск!

Л. РОН ХАББАРДОктябрь 1980 года

Поле битвы — Земля:сага 3000 годаTom 1

ЧАСТЬ 1

ЧАСТЬ 1 Глава 1

Люди, — произнёс Терл, — это исчезающий вид.

Волосатые лапы братьев Чамко замерли над кнопками игровой клавиатуры лазерной охоты. Чар в недоумении сдвинул надглазные кости поверх своих жёлтых глаз. Даже официантка, до сих пор неслышно собиравшая со столов ковши, громыхнула посудой и уставилась на Терла.

Терл не мог бы произвести более глубокого эффекта, даже брось он на середину зала обнажённую пышнотелую девицу.

Прозрачный купол зала отдыха «Межгалактической рудной компании» глянцево чернел над головами, и единственная луна Земли, неполная этим поздним летним вечером, тускло серебрила его поперечные балки.

Терл отвёл большие янтарные глаза от тома, который небрежно держал в массивных когтях, и оглядел комнату. Тут он заметил произведённый эффект и развеселился. Хоть чем-то оживить монотонное однообразие десятилетней* службы в этом богом забытом горнодобывающем лагере на краю малозначимой галактики.

Придав ещё больше солидности и без того глубокому и рычащему голосу, Терл повторил свою мысль:

— Люди — это исчезающий вид.

Чар враждебно упёрся в него взглядом:

— Что за гнилую дрянь ты читаешь?

Терлу было наплевать на его тон. В конце концов, Чар — всего лишь один из директоров шахт, а Терл — шеф службы безопасности.

— Я это не прочитал. Я это подумал.

— Наверняка где-то вычитал, — прорычал Чар. — Что у тебя за книга?

Терл поднял книгу, чтобы показать обложку: «Общий отчёт о геологических разработках. Том 250 369». Огромная, как и все подобные книги, она была напечатана на материале, делавшем её почти невесомой, особенно на планете с такой низкой гравитацией, как Земля. Торжество изобретательства и дизайна, не перегружавшее транспортные корабли.

— Раххр! — с омерзением проворчал Чар. — Ей, наверное, двести-триста земных лет. Если тебе нравится копаться в книгах, у меня есть последний отчёт совета директоров, где сказано, что мы отстаём в добыче бокситов на тридцать пять грузоперевозок.

Братья Чамко взглянули друг на друга, затем на игру — посмотреть, на чём они остановились, стреляя по живым стрекозам в ящике с воздухом. Но следующие слова Терла снова отвлекли их.

— Сегодня, — сказал Терл, не обращая внимания на едкое замечание Чара, — я получил снимок с разведдрона, который зафиксировал всего тридцать пять человек в долине у того пика. — Терл махнул лапой на запад, где, очерченная лунным светом, возвышалась гряда горных вершин.

— И что? — спросил Чар.

— И вот я решил покопаться в книгах из любопытства. Раньше в этой долине жили сотни этих людей. Более того, — добавил Терл, возвращая голосу внушительность, — на этой планете их были тысячи и тысячи.

— Нельзя верить всему, что читаешь, — угрюмо сказал Чар. — Вот во время моей службы на Арктуре IV...

— Эта книга, — перебил Терл, выразительно поднимая том, — составлена департаментом культуры и этнологии «Межгалактической рудной компании».

Старший из братьев Чамко хлопнул надглазными костями:

— Я и не знал, что у нас такой есть.

Чар фыркнул:

— Его распустили больше века назад. Пустая трата денег. Трепались там об экологических воздействиях и прочей мути. — Он повернул свою тушу к Терлу. — Это что, новая хитрость, чтобы взять внеочередной отпуск? Ищешь приключений себе на задницу? Я так и вижу груду бумаг с запросами на канистры с дыхательным газом и технику для поисков. Ни одного из моих рабочих ты не получишь.

— Выключи шарманку, — произнёс Терл. — Я просто сказал, что люди...

— Я знаю, что ты сказал. Ты получил свою должность, потому что хитёр. Вот именно, хитёр. Не умён, а хитёр. Я же насквозь вижу: ищешь предлог устроить охотничью экспедицию. Какого психлоса, если у него череп на месте, могут волновать эти твари?

Младший Чамко ухмыльнулся:

— А мне надоело, только «рой-рой-рой» да «грузи-грузи-грузи»! Можно и охотой поразвлечься. Я не думаю, что кто-нибудь за последние...

Чар повернулся к нему, словно танк, наводящий орудие:

— Поразвлечься охотой на этих? Ты видел хоть одного? — Он встал пошатываясь, так что пол заскрипел. Приложил лапу чуть выше ремня. — Они мне всего досюда! У них и шерсти-то почти нет, только на головах. Они грязно-белого цвета, как слизняки. И такие хлипкие, что ломаются, когда запихиваешь в мешок. — Он с отвращением рыкнул и подцепил ковш с кербано. — Они так слабы, что не смогут поднять вот этот ковш, не надорвав кишок. Их даже не едят. — Он опрокинул в себя кербано, и его передёрнуло.

— А ты видел хоть одного? — спросил старший Чамко.

Чар с грохотом сел и протянул официантке пустой ковш.

— Нет, — ответил он. — Живых не видел. Только кости в шахте, и ещё мне рассказывали.

— Когда-то их были тысячи, — сказал Терл, не обращая внимания на директора шахты. — Тысячи! Повсюду.

Чар рыгнул:

— Неудивительно, что они вымирают. Они дышат этим кислородно-азотным воздухом. Смертельная штука!

— Вчера у меня маска треснула, — оживился младший Чамко. — Где-то тридцать секунд я думал, что мне конец. Как пошли искры вспыхивать по всему черепу! Смертельная штука. Я так мечтаю вернуться домой, где можно ходить без костюма и маски, где гравитация нормальная — есть от чего оттолкнуться, и всё вокруг фиолетовое — ни клочка этой зелёной дряни. Мой папа всегда говорил мне, что, если я не стану образцовым психлосом и не буду говорить «сэр-сэр-сэр» нужным людям, я загнусь в какой-нибудь дыре на краю света — типа этой! Прав был отец. Так и вышло. Твой выстрел, брат.

Чар откинулся назад и оглядел Терла:

— Ты ведь не собираешься на самом деле охотиться на людей, a?

Терл глянул на книгу, заложил страницу когтем и хлопнул томом по колену.

— По-моему, ты не прав, — задумчиво произнёс он. — Что-то есть в этих существах. Здесь написано, что до нашего прихода у них были города на каждом континенте. И летающие машины, и корабли. Похоже, они даже запускали что-то в космос.

— Откуда ты знаешь, что это не какая-нибудь другая раса? — спросил Чар. — Ну, например, какая-нибудь потерянная колония психлосов?

— Нет, — ответил Терл. — Психлосы не могут дышать здешним воздухом. Нет, это были люди, ребята из культуры правы. Кстати, знаешь, что говорят наши историки про то, как мы сюда попали?

— Ну? — буркнул Чар.

— Похоже, люди послали в космос что-то вроде зонда, а там — подробные координаты их планеты, снимки людей и тому подобное. Эту штуку подобрал психлосский разведчик. И знаешь что?

— Ну? — повторил Чар.

— Зонд и снимки были из редчайшего металла, который стоил бешеных денег. «Межгалактическая» заплатила правительству Психло шестьдесят триллионов галактических кредиток за координаты и право на разработку. Одна газовая атака — и мы в бизнесе.

— Ерунда, сказки, — отмахнулся Чар. — На каждой планете, которую я когда-либо помогал потрошить, есть похожая тупая история. На каждой! — Он зевнул, разевая огромную пасть. — Всё это было сотни, а то и тысячи лет назад. А ты заметил, что департамент по связям с общественностью всегда сочиняет свои сказки о таком далёком прошлом, что никак не проверишь?

— Я собираюсь пойти и поймать одно из этих существ, — заявил Терл.

— Только не с моими рабочими и оборудованием, — отрезал Чар.

Терл оторвал свою слоновью тушу от сиденья и двинулся по скрипящему полу к шлюзу спален.

— У тебя в мозгу помутилось, как у какой-нибудь дрянной туманности, — скривился Чар.

Братья Чамко вернулись к лазерной игре, с азартом превращая в пшик одну стрекозу за другой.

Чар глянул на закрывшуюся дверь. Шеф службы безопасности отлично знал, что ни один психлос не может подниматься в горы. Терл и вправду свихнулся. Там, в горах, смертельный уран.

Но Терл, громыхая по коридору в свою комнату, вовсе не считал, что свихнулся. Он был хитёр, как всегда. Запустил слух, и теперь не возникнет лишних вопросов, когда он начнёт претворять в жизнь свои планы, которые приведут его к богатству и могуществу и, что не менее важно, вызволят его с этой проклятой планеты.

Человеческие существа — вот что ему нужно. Сначала заполучить одного, потом он добудет ещё. Операция началась, и началась отлично, удовлетворённо подумал Терл.

Он отправился спать, в восторге от собственной смекалки.

В этой книге время, расстояние и вес во избежание путаницы в различных системах, применявшихся психлосами, переведены в старые земные меры времени, расстояния и веса. — От переводчика.↩

ЧАСТЬ 1 Глава 2

Хороший день для похорон, но похоже, что похороны не состоятся.

Тёмные грозовые тучи ползли с запада, продираясь через заснеженные вершины и оставляя лишь редкие заплаты голубого неба.

Джонни Гудбой Тайлер стоял рядом со своим конём на краю широкой горной поляны и удручённо смотрел вниз на полуразрушенную деревню.

Отец Джонни умер, и его следовало достойно похоронить. Он умер не от красной сыпи, так что заразиться никто не мог. Просто-напросто раскрошились его кости. И не было никаких причин не похоронить его как полагается. И всё же никто не пошевелил и пальцем.

Джонни поднялся ещё до рассвета, намереваясь справиться с горем и сделать всё, что нужно. Он подозвал Ветробора, самого резвого из своих коней, накинул уздечку из воловьей кожи ему на морду и отправился через узкие горные проходы вниз на равнину, где после долгой скачки собрал пять диких быков и загнал их на горную поляну. Там он вышиб самому тучному из них мозги и велел тёте Эллен развести костёр и приготовить мясо.

Тёте Эллен было наплевать на приказы. Она сказала, что её самый острый камень сломался, и потому она не может освежевать и нарезать мясо. К тому же кое-кто так и не принёс дров для костра.

Джонни Гудбой стоял и смотрел на неё. Среди обычных людей Джонни Гудбой возвышался на полголовы: почти двухметровое, сияющее здоровьем загорелое тело двадцатилетнего юноши. Он стоял и смотрел на неё голубыми как лёд глазами, а ветер теребил его пшеничные волосы и бороду. И тётя Эллен пошла и отыскала дрова, а затем пустила в ход камень, хотя и очень тупой. Вон она внизу, окутанная клубами дыма от медленно жарящегося на огне мяса.

В деревне должно быть больше жизни, подумал Джонни. Последние значительные похороны он видел, когда ему было пять лет, — тогда умер мэр Смит. Были песни, проповедь, угощение, и всё закончилось танцами при луне. Мэра Смита опустили в яму и забросали сверху землёй. Хотя двух перекрещённых палок над могилой давно уже и след простыл, это были настоящие достойные похороны. В последнее время умерших просто сбрасывали в глубокое ущелье за озером, позволяя койотам обгладывать кости.

Нет, так хоронить не годится, сказал себе Джонни. По крайней мере, не его отца.

Джонни резко повернулся и одним движением вскочил на Ветробора. Сильный удар босых пяток направил коня в сторону здания суда.

Они поравнялись с перекошенными хижинами на окраине. С каждым годом хижины заваливались всё больше. Уже давно никто не рубил деревья. Если кому-то требовалось бревно для постройки, то подходящее вытаскивали из старых строений. Однако брёвна в этих хижинах сгнили настолько, что едва годились даже для костра.

Ветробор осторожно шёл по заросшей сорняками дороге, стараясь не наступить на кости, древние и недавно выброшенные, и на прочий хлам. Он прянул ушами, услышав далёкий волчий вой с гор.

Джонни подумал, что запах свежей крови и коптящегося мяса, наверное, погнал волков вниз. Он переложил дубинку, которая болталась на ремешке, в руку. Недавно он видел волка, рыскающего среди разрушенных хижин в поисках костей, а то и щенка или ребёнка. Ещё десять лет назад такого бы не случилось. Но с каждым годом людей становилось всё меньше и меньше.

Легенда гласила, что когда-то в долине жила тысяча человек, но Джонни считал это преувеличением. Вокруг полно еды. Широкие равнины у подножия гор кишели стадами диких быков, свиней и лошадей. На горных пастбищах водились олени и козы. Даже неумелый охотник без труда добывал дичь. Ручьи и тающие снега давали достаточно воды, и даже небольшой участок земли мог прокормить, стоило только начать его возделывать.

Нет, дело не в еде. В чём-то другом. Животные почему-то размножались, а люди почти нет. Количество смертей и рождений различалось, и смерть побеждала. Если дети и появлялись на свет, то часто только с одним глазом, одним лёгким или одной рукой, и их приходилось оставлять на улице в морозную ночь. Чудовища никому не нужны. Вся жизнь проходила в страхе перед чудовищами.

Возможно, дело в самой долине.

Когда ему было семь лет, он спросил отца: «Может быть, люди не могут здесь жить?»

Отец взглянул устало: «Легенды говорят, что и в других долинах жили люди. Все они умерли, а мы пока живы».

Джонни это не убедило. Он возразил: «Внизу такие широкие равнины, и на них полно животных. Почему бы нам не поселиться там?»

Джонни всегда доставлял много хлопот. «Шибко умный!» — говорили про него старики. Вечно суёт свой нос повсюду. Вопросы, вопросы. Разве он верит тому, что ему говорят? Даже если говорят старшие, которые знают лучше? Нет. Только не Джонни Гудбой Тайлер. Но отец не стал напоминать ему об этом. Он просто ответил устало: «Там нет брёвен для постройки хижин».

Это ничего не объясняло, и Джонни заявил: «Уж я нашёл бы, из чего построить хижину».

Отец присел на колено и необычайно терпеливо сказал: «Ты хороший мальчик, Джонни. Мы с мамой тебя очень любим. Но никто не может построить жилище, которое остановит чудовищ».

Чудовища, чудовища. Всю жизнь Джонни слышал о чудовищах. Он ни разу ни одного не видел. Но перечить не стал. Старики верили в чудовищ. Что ж, они верили в чудовищ.

Мысли об отце наполнили глаза непрошеной влагой.

Он чуть не слетел с коня, когда тот встал на дыбы. Стая горных крыс величиной с пол-локтя ринулась из хижины прямо Ветробору под ноги.

Нашёл время мечтать, ругнул себя Джонни. Он опустил Ветробора на четыре копыта и проскакал последние метры до здания суда.

ЧАСТЬ 1Глава 3

Там стояла Крисси, и, как обычно, её младшая сестра обнимала Крисси за ногу.

Джонни не обратил на неё внимания и посмотрел на здание суда. Старое, старое здание. Единственное с каменным фундаментом и каменным полом. Кто-то сказал, что ему тысяча лет. Джонни не верил, но вид у здания древний. Уже семнадцатая по счёту крыша прогнулась, как спина тяжело нагруженной лошади. Ни одного целого бревна в срубе. Все изъедены червями. Окна провалились, словно глазницы в прогнившем черепе. Каменная дорожка к зданию вытерлась на четверть-локтя в глубину под босыми мозолистыми ногами поколений жителей деревни, приходивших сюда в былые времена на суды и советы, когда это ещё хоть кого-то заботило. За всю свою жизнь Джонни не видел ни суда, ни даже деревенского схода.

— Пастор Стаффор здесь, — сказала Крисси, хрупкая и очень миловидная девушка лет восемнадцати. Её большие чёрные глаза создавали странный контраст с шёлковыми волосами кукурузного цвета. Тесная оленья шкура плотно облегала и подчёркивала грудь и почти не прикрывала ноги.

Патти, младшая сестра и будущая копия Крисси, с горящими глазами спросила:

— Джонни, у нас правда будут настоящие похороны?

Джонни не ответил. Он соскользнул с Ветробора. Передал поводья Патти, которая восторженно ухватила их, отцепившись от сестриной ноги. Сирота, в семь лет девочка почти не знала дома. Солнце вставало и садилось для неё тогда, когда говорил Джонни.

— У нас правда будет мясо и настоящие похороны с ямой в земле, и всё такое? — не отставала Патти.

Джонни направился к дверям суда, не замечая попытки Крисси прикоснуться к его руке.

Пастор Стаффор лежал, раскинувшись на ворохе грязной травы, и храпел. Над разинутым ртом жужжали мухи. Джонни пошевелил его ногой.

Пастор Стаффор знавал лучшие времена. Когда-то он был толст и склонен к напыщенности. Но это ещё до того, как он начал жевать белый астрагал — чтобы не так болели зубы, говорил он. Теперь он высох, зубов почти не осталось, измождённое лицо покрылось морщинами с въевшейся грязью. На камнях у заплесневевшей постели валялось несколько пучков этой травы.

После нового тычка Стаффор приподнялся и тревожно продрал слипшиеся глаза. Увидев, что это Джонни Гудбой Тайлер, он снова повалился, потеряв интерес.

— Вставай, — сказал Джонни.

— Вот оно, молодое поколение, — проворчал пастор. — Никакого уважения к старшим. Шаритесь по кустам, блудите, хватаете лучшие куски мяса.

— Вставай, — твёрдо повторил Джонни. — Будешь проводить похороны.

— Похороны? — простонал Стаффор.

— С мясом, проповедью и танцами.

— А кто умер?

— Ты отлично знаешь, кто умер. Ты присутствовал при смерти.

— Ах да! Твой отец. Хороший человек. Да, хороший. Что ж, возможно, он и был твоим отцом...

В глазах Джонни появилась угроза. Стоял он непринуждённо, но на нём шкура убитой им пумы, а на запястье висит дубинка. Дубинка будто сама перескочила в его ладонь.

Пастор Стаффор резко сел:

— Не пойми меня неправильно, Джонни. Просто в голове у меня всё перемешалось. Ведь у твоей матери было три мужа, а настоящих обрядов тогда не было...

— Лучше вставай, — перебил Джонни.

Стаффор ухватился за угол древней изрезанной скамьи и с трудом поднялся. Он принялся подпоясывать оленью шкуру, которую обычно носил (и носил, очевидно, слишком давно), обтрёпанной травяной верёвкой.

— Память моя уже не та, что раньше, Джонни. Когда-то я помнил всё. Легенды, брачные церемонии, молитвы перед охотой, даже семейные ссоры. — Он осмотрелся в поисках свежего астрагала.

— Когда солнце будет в зените, — сказал Джонни, — ты соберёшь всю деревню на старом кладбище и...

— А кто будет копать яму? Ты знаешь, что для настоящих похорон нужна яма.

— Я выкопаю, — ответил Джонни.

Стаффор нашёл себе свежего астрагала и стал жевать его дёснами. Казалось, он успокоился.

— Что же, я рад, что деревне не придётся копать яму. Тьфу, забодай тебя, эта штука незрелая! Ты сказал — мясо. А кто его добудет и приготовит?

— Об этом я позаботился.

Стаффор кивнул, но внезапно увидел новое препятствие:

— А кто соберёт людей?

— Попрошу Патти.

Стаффор посмотрел на него с укоризной:

— Так мне нечего делать до той поры! Зачем ты меня разбудил?

Он снова повалился на подстилку из грязной травы и проводил Джонни, выходящего из древнего помещения, кислым взглядом.

ЧАСТЬ 1 Глава 4

Джонни сидел, прижав колени к груди и обхватив их руками. Он неподвижно смотрел на угли костра.

Рядом с ним, лёжа на животе, Крисси беспечно щёлкала белоснежными зубами семечки большого подсолнуха. Время от времени она немного озадаченно смотрела на Джонни. До этого она ни разу не видела, чтобы он плакал, даже ребёнком. Крисси знала, что он любил своего отца. Но Джонни обычно такой большой, сильный, даже холодный. Может ли быть, что за этим приятным, даже красивым лицом скрываются какие-то чувства и к ней? Остаётся только гадать. Сама она отлично знала, что чувствует к Джонни. Если с ним что-нибудь случится, она бросится с той скалы, куда иногда загоняют диких быков на смерть — лёгкий способ убить их. Да, она бросится с той скалы. Без Джонни жизнь не просто потеряет смысл, а станет невыносимой. Может быть, и она небезразлична Джонни. Его слёзы о чём-то говорят.

Патти такие мысли не терзали. Она не только объелась жареным мясом, но и набила живот дикой земляникой, которой подали целую гору. А затем вдоволь наплясалась с двумя или тремя мальчишками и вернулась ещё поесть. Теперь она спала так крепко, что легко сошла бы за кучу шкур.

Джонни укорял себя. Он пытался объяснить отцу — не только в семь лет, но и много раз после, — что с этим местом что-то не так. Не все места одинаковы. И тогда, и теперь Джонни был в этом уверен. Почему у свиней, лошадей и коров на равнине постоянно появляются бесчисленные поросята, жеребята и телята? И почему в горах всё больше и волков, и койотов, и пум, и птиц, а людей всё меньше и меньше?

Деревенских похороны вполне устроили, тем более что основную работу взяли на себя Джонни и ещё несколько парней.

Но Джонни остался недоволен. Это было недостаточно хорошо.

Когда солнце поднялось в зенит, люди собрались на холме за деревней, где, как говорили, находилось кладбище. Кресты давно исчезли. Может, здесь и было кладбище. На рассвете, когда Джонни рыл яму — голым, чтобы не запачкать накидку из шкуры пумы и штаны из оленьей кожи, — он наткнулся на нечто похожее на древнюю могилу. По крайней мере, он видел кость, которая могла принадлежать человеку.

Деревенские пришли и слонялись вокруг, ожидая, пока Патти сбегает в здание суда, чтобы снова разбудить пастора Стаффора. Собралось только двадцать пять человек. Остальные сказали, что устали, и просили принести им на обратном пути какой-нибудь еды.

Потом этот спор из-за формы могилы. Джонни выкопал длинную, чтобы тело в неё положили, но прибывший пастор Стаффор заявил, что могилу следовало вырыть в глубину — могилы всегда делают вертикальными, чтобы на кладбище поместилось больше тел. А когда Джонни возразил, что похорон уже давно не было и вокруг много места, Стаффор отчитал его при всех.

— Ты шибко умный, — завёлся Стаффор. — Даже когда у нас была половина Совета, они обсуждали тебя! Не проходило и пары заседаний без упоминания о твоих выходках. Ты поднялся на горный хребет и убил козла. Ты отправился на Великий Пик, заблудился во время бурана и нашёл дорогу, как ты утверждал, по наклону земли. Шибко умный! А кто, как не ты, приручил шесть лошадей? Всем известно, что могилы должны быть вертикальными!

Но отца всё-таки похоронили лёжа, потому что никому не хотелось снова копать, а солнце уже миновало зенит, и становилось жарко.

Джонни не осмелился предложить им то, чего действительно хотел. Тогда бы они точно взбунтовались.

Он хотел похоронить отца в пещере древних богов, у дальнего конца тёмного каньона, который неровной расщелиной прорезал склон самой высокой горы. Двенадцатилетним мальчишкой он впервые забрёл туда, не столько намеренно, сколько желая испытать свою лошадь. Ровная дорога манила вверх по каньону. Он ехал километр за километром, как вдруг упёрся в гигантские вертикальные ворота. Изготовленные из какого-то металла, они сильно проржавели. Их невозможно было бы увидеть ни сверху, ни с краёв каньона. Громадные двери, уходящие высоко вверх.

Джонни слез с коня, перебрался через груду камней и остановился у дверей, разглядывая их с изумлением. Походил вокруг, вернулся и снова застыл перед дверьми.

Потом, набравшись смелости, подошёл вплотную. Но как ни толкал — открыть не смог. Тут он заметил похожий на засов штырь, попытался сдвинуть, но тот упал, чуть не ударив его по ноге. Ржавый, но очень тяжёлый.

Он упёрся плечом, не сомневаясь, что это дверь, и толкнул. Потом ещё и ещё — что было сил. Но плечо и вес двенадцатилетнего тела оказались бессильны.

Джонни поднял штырь, стал пихать его в небольшую щель и через несколько минут нашёл точку опоры.

Раздался ужасный скрежет, от которого волосы едва не встали дыбом. Он бросил штырь и метнулся к лошади.

Верхом Джонни почувствовал себя увереннее. Может быть, это просто звук ржавых петель. Может, это не чудовище.

Он вернулся и снова заработал штырём. И точно — это скрипела дверь, поворачиваясь на петлях.

Из открывшейся щели жутко пахнуло. Этот запах страшил сам по себе. В щель проник свет, и Джонни заглянул внутрь.

Длинный ряд удивительно ровных ступеней вёл вниз. Очень аккуратные ступени, вот только...

Лестницу устилали скелеты. Они лежали как попало. Скелеты в лоскутах одежды, какой он никогда не видел.

Среди костей валялись кусочки какого-то блестящего металла.

Джонни снова отбежал, но на этот раз не так далеко. Внезапно он понял, что ему потребуется доказательство.

Стиснув зубы, он вернулся, решительно шагнул внутрь и подобрал один из металлических кусочков. На блестящем металле красивый рисунок — птица с раскинутыми крыльями, в когтях стрелы.

Его сердце почти остановилось, когда череп, с которого он поднял эту штуку, повалился набок, повернувшись к нему пустыми глазницами, будто укоряя за грабёж, и на глазах рассыпался в пыль, как растаял в воздухе.

Только в деревне мальчик осадил взмыленную лошадь.

Целых два дня Джонни молчал о находке, обдумывая, как лучше спросить. По опыту он знал, что вопросы надо задавать осторожно.

Тогда был ещё жив мэр Дункан. Джонни терпеливо дождался, пока этот здоровяк расправится с олениной и наступит тишина, изредка нарушаемая отрыжкой.

— Та большая могила, — внезапно проговорил Джонни.

— Большая чего? — отдуваясь, переспросил мэр Дункан.

— То место в конце тёмного каньона, куда клали мёртвых.

— Какое место?

Джонни вытащил блестящий значок с птицей и показал мэру Дункану.

Дункан рассматривал значок, наклоняя голову и поворачивая его так и эдак.

Пастор Стаффор, который тогда был поживее, стремительно налетел и выхватил значок из рук мэра.

Последовало нравоучение о мальчиках, которые забираются в запретные места, доставляют всем неприятности, не слушают про старинные легенды на собраниях и вообще слишком умные.

Однако мэр Дункан, человек любопытный, в конце концов заставил пастора Стаффора рассказать нужную легенду.

— Это могила древних богов, — наконец сказал пастор. — Люди не припомнят, чтобы кто-нибудь бывал там — мальчишки не в счёт. Но говорят, это место существовало, когда мой прадед был ещё жив, а жил он давно. Боги приходили в горы и хоронили великих людей в огромных пещерах. Как озарит молния Великий Пик — все знают, что боги пришли из-за океана хоронить великого человека.

Многие тысячи людей когда-то жили в деревнях гораздо больше нашей. Те деревни лежали на востоке, и говорят, что прямо к востоку остались развалины одной из них, где жили тысячи людей. И земля вокруг была ровной, не считая редких холмов. А когда там умирал великий человек, боги переносили его сюда, в могилу богов.

Пастор Стаффор потряс значком:

— А это клали на лбы великим, отправляя их на покой в великую могилу богов. Вот что это такое, и древний закон гласит, что никому не позволено туда ходить, все должны держаться оттуда подальше, особенно маленькие мальчики.

Он положил значок в сумку, и больше Джонни этого значка не видел. В конце концов, Стаффор святой человек и отвечает за всякие священные таинства.

Как бы то ни было, Джонни считал, что следовало похоронить отца в могиле богов. Джонни никогда не возвращался туда и думал о могиле, только когда видел, как молния ударяет в Великий Пик.

Но хорошо было бы похоронить отца там.

— Тебя что-то тревожит? — спросила Крисси.

Джонни взглянул на неё, очнувшись от раздумий. Умирающий костёр вплетал красноватый блеск в её волосы и искрился в чёрных глазах.

— Это моя вина, — нахмурился Джонни.

Крисси улыбнулась и покачала головой. Джонни не мог быть ни в чём виноват.

— Да, моя вина, — повторил Джонни. — С этим местом что-то не так. Кости моего отца... за последний год они просто раскрошились, как тот скелет в могиле богов.

— В могиле кого? — беспечно спросила Крисси. Если Джонни нравится молоть чепуху, пусть мелет. По крайней мере, он говорит с ней.

— Я должен был похоронить его там. Он был великим человеком. Он научил меня многому: как плести верёвку из травы, как ждать подкрадывающуюся пуму, а потом шагнуть в сторону и ударить её в прыжке — ведь она не может развернуться в воздухе. Как нарезать шкуры на ремни...

— Джонни, ты ни в чём не виноват.

— Это были плохие похороны.

— Джонни, это были единственные похороны на моей памяти!

— Нет, неправильные похороны. Стаффор так и не сказал погребальную проповедь.

— Он говорил. Я не слышала, потому что помогала собирать землянику, но он говорил. Он сказал что-то не то?

— Нет. Но всё не по делу.

— А что он сказал, Джонни?

— Ну, как обычно, всякую чушь о том, как боги рассердились на людей. Все знают эту легенду. Я и сам могу её рассказать.

— Расскажи.

Джонни раздражённо фыркнул. Но ей было действительно интересно, и это его успокоило.

— « ...И тогда наступил день гнева Божьего. И не вынес Господь праздности людской и прелюбодеяния. И пригнал он необъятную тучу, и повсюду, где она прошла, от гнева Божьего испустили дух девяносто девять людей из ста. И опустились на землю бедствия, накатились глады и моры и поразили нечестивых, а когда исполнилась кара сия, то сгинули все грешники, и лишь чистые праведники, истинные дети Господни, остались на стынущем кровавом поле. И всё же Господь хотел удостовериться и вновь испытал их. Наслал он на них чудовищ, чтобы загнали они людей в горы и потаённые места, и стали те чудовища охотиться на людей, и становилось людей всё меньше и меньше, покуда не остались на земле только лишь святые, лишь благословенные, лишь истинные праведники. Аминь!»

— Ах, эта. Ты хорошо её рассказал, Джонни!

— Я во всём виноват, — мрачно произнёс Джонни. — Мне следовало заставить отца прислушаться. Что-то не так с этим местом. Я уверен, послушай он меня и уйди мы в другое место — он был бы жив сейчас. Я знаю!

— Какое другое место?

— Там внизу — целая огромная равнина. Я уверен, по ней можно ехать неделями. И потом, говорят, что когда-то люди жили там в большой деревне.

— О нет, Джонни. Чудовища.

— Я ни разу не видел ни одного.

— А как же яркая сверкающая штука, которая проносится над головой раз в несколько дней?

— А, это... Солнце и луна тоже проходят над головой. И звёзды. И даже падающие звёзды.

Крисси внезапно испугалась:

— Джонни, ты ведь не собираешься ничего такого сделать?

— Собираюсь. Когда взойдёт солнце, я поеду и узнаю, действительно ли на равнине была большая деревня.

У Крисси сжалось сердце. Джонни выглядел решительно. Ей почудилось, что её тянет, засасывает под землю, словно в сегодняшнюю могилу.

— Джонни, пожалуйста!

— Нет, я поеду.

— Джонни, я поеду с тобой.

— Нет, ты останешься. — Он быстро соображал, как бы её отговорить. — Может быть, меня не будет целый год.

На глазах девушки выступили слёзы.

— Что мне делать, если ты не вернёшься?

— Я вернусь.

— Джонни, если ты не вернёшься через год, я пойду тебя искать.

Он нахмурился. Смахивает на шантаж.

— Джонни, видишь вон те звёзды? Если ты не приедешь, когда они вернутся на то же место через год, я пойду тебя искать.

— Ты же погибнешь на равнине! Там свиньи, дикие быки...

— Джонни, я так и сделаю. Клянусь тебе.

— Ты думаешь, я просто уеду и не вернусь?

— Я пойду тебя искать, Джонни. Езжай. Но я пойду тебя искать.

ЧАСТЬ 1 Глава 5

Лучи рассвета окрасили розовым Великий Пик. День обещал быть прекрасным.

Джонни Гудбой снаряжал вьючную лошадь. Ветробор бродил неподалёку, вроде как пощипывая траву, но больше наблюдая за Джонни. Тот явно куда-то собирался, и Ветробор не хотел, чтобы его забыли.

Невдалеке поднимались струйки дыма от утреннего костра семьи Джимсонов. Они жарили собаку. На вчерашнем погребальном пиру свора собак сцепилась в дурацкой потасовке. Костей и мяса хватало, и всё-таки стая устроила свалку, в которой задрали большого пегого пса. Теперь Джимсонам хватит мяса на весь день.

Джонни старался сосредоточиться на разных мелочах и не думать о Крисси и Патти, которые молча наблюдали за ним.

Неподалёку слонялся Браун Хромой Стаффор. Он родился с изуродованной ступнёй, и от него полагалось сразу избавиться, но он был единственным ребёнком Стаффоров, а Стаффор как-никак пастор. А может, и мэр тоже, раз такового у них не было.

Джонни и Браун Хромой никогда не были друзьями. Во время плясок на похоронах Браун сидел за кругом, отпуская насмешливые замечания о танцующих, о похоронах, о мясе, о землянике. Но когда он сказал об отце Джонни: «А может, у него кости всегда были не на месте», — Джонни отвесил ему пощёчину. Но тут же устыдился, что ударил калеку.

Браун Хромой стоял сгорбившись, наблюдая за Джонни. На щеке едва заметный синяк, в глазах — пожелания всяческих несчастий. Ещё двое парней того же возраста — всего в деревне было пятеро молодых ребят — подошли и спросили у Брауна, что происходит. Тот пожал плечами.

Джонни сосредоточенно занимался своим делом. Наверное, он берёт с собой слишком много, но кто знает, что может приключиться в пути. Никто не знает. В двух мешках, притороченных к бокам вьючной лошади, лежали кремни для огня, мышиные гнёзда на трут, связки нарезанных ремней, несколько острых камешков, которые иногда бывает трудно найти или обтесать, три запасные дубинки (одна достаточно тяжёлая, чтобы при случае проломить череп медведю), несколько тёплых плащей, из тех, что не слишком сильно воняют, оленьи шкуры про запас...

Он вздрогнул, заметив Крисси в полуметре от себя. Надеялся, что разговаривать не придётся.

Шантаж — вот что это такое, яснее ясного. Скажи она, что наложит на себя руки, это сошло бы за женскую болтовню. Но угроза последовать за ним через год — совсем другое дело. Это значило, что придётся быть осторожным. Придётся действовать осмотрительно, чтобы не погибнуть. Одно дело — заботиться о собственной жизни: опасность и риск нисколько его не волновали. Но от мысли, что Крисси отправится на равнину, если он не вернётся, холодело внутри. Её затопчут, растерзают или съедят заживо, и в каждой секунде её мучений будет виноват Джонни. Она заставила его быть осторожным — как раз то, чего она хотела.

Крисси что-то протягивала ему. Большую костяную иглу с ушком и шило для шкур. Старые, отполированные и очень ценные.

— Это мамины, — сказала Крисси.

— Мне ничего не нужно.

— Нет, возьми.

— Они мне не понадобятся!

— А если одежда порвётся, — взмолилась она, — чем ты будешь шить?

Народу прибывало. Джонни не хотел никаких сцен. Он выхватил у неё из рук иглу и шило, развязал горловину мешка, положил их, убедился, что не затеряются и не выпадут, и снова завязал мешок.

Крисси стояла притихшая. Джонни обернулся к ней и остолбенел. В её лице не было ни кровинки. Она выглядела так, словно ночь не спала и к тому же схватила лихорадку.

У него поубавилось решимости. Но за спиной Крисси он увидел, как Браун Хромой хихикает и что-то шепчет на ухо Пэтти Томсо.

Лицо Джонни напряглось. Он схватил Крисси и крепко поцеловал. По её щекам хлынули слёзы, словно прорвало плотину.

— Послушай, — попросил Джонни, — не ходи за мной!

Она попыталась совладать с голосом:

— Если ты не вернёшься через год, я пойду. Клянусь всеми богами Великого Пика, я пойду.

Он глянул на неё. Подозвал Ветробора. Пружинисто вскочил на него, держа в руке поводья вьючной кобылы.

— Можешь взять остальных четырёх моих лошадей, — сказал он Крисси. — Только не ешьте их, они учёные! — Он помолчал. — Конечно, если не будет слишком голодно зимой.

Ещё мгновение Крисси держалась за его ногу, но потом отступила и поникла.

Джонни тронул пяткой Ветробора, и они двинулись в путь. Не в лихой поход за приключениями. В осторожную, на цыпочках, разведку. Крисси об этом позаботилась!

Перед въездом в ущелье он обернулся. Человек пятнадцать ещё стояли и удручённо смотрели ему вслед. Он пятками поднял Ветробора на дыбы и помахал рукой. Они с неожиданным воодушевлением помахали в ответ.

И Джонни поехал вниз по тёмному каньону, к широким и неизведанным равнинам.

Оставшиеся люди разошлись. Крисси всё стояла, лелея безумную надежду, что он покажется снова, возвратится.

Патти дёрнула её за ногу.

— Крисси! Крисси, он вернётся? — спросила она.

Глаза Крисси потухли, как пепел в догоревшем костре.

— Прощай, — едва слышно прошептала она.

ЧАСТЬ 1Глава 6

Терл рыгнул. Этот вежливый способ привлечь внимание потонул среди воя и рёва механизмов в ремонтном куполе отдела транспорта.

Ззт ещё более нарочито сосредоточился на работе. Шеф транспортной службы рудника номер 16 не хотел иметь никаких дел с начальником службы безопасности. Всякий раз, когда пропадали инструменты, машина или топливо, или что-нибудь ломалось, служба безопасности была тут как тут.

Три разбитые машины на разных стадиях сборки стояли вокруг, у одной внутренняя обивка испорчена пятнами зелёной психлосской крови. Большие дрели в праздном ожидании свисали с потолочных рельсов, нацелив в разные стороны свои острые клювы. Токарные станки с пустыми зажимами вертелись в предвкушении деталей, с которых предстояло снимать стружку. Приводные ремни гудели и хлопали друг о друга.

Терл наблюдал, как удивительно ловкие когти Ззта разбирали маленькие концентрические трубки скоростного реактивного двигателя. Хорошо бы лапы Ззта дрогнули — если у шефа транспортной службы совесть нечиста, с ним будет легче иметь дело. Но лапы не дрожали.

Ззт закончил разбирать и бросил последнее кольцо на верстак. Взглянул на Терла. Жёлтые глаза сузились.

— Ну? Что я сделал на этот раз?

Терл подступил ближе и огляделся.

— А где твои ремонтники?

— У меня не хватает пятнадцати механиков. В прошлом месяце их перевели в операторы. Мы оба об этом знаем. Так зачем ты пришёл?

Как глава службы безопасности, Терл научился быть не слишком прямолинейным. Если просто попросить разведывательный самолёт, то шеф службы транспорта потребует документ, подтверждающий крайнюю необходимость, не получит его и скажет: «Транспорта нет». На этой унылой планете нет ничего срочного с точки зрения безопасности. Ничего стоящего. За сотни лет работы — ни малейшей угрозы деятельности «Межгалактической рудной компании». Картина скучная, и потому с шефом безопасности не особо считались. Мнимые угрозы приходилось фабриковать из ничего.

— Я провожу расследование по подозрению в саботаже на транспортной службе, — сказал Терл. — Занимаюсь этим уже три недели. — Он прислонился огромной спиной к разбитой машине.

— Не облокачивайся на неё. Крыло помнёшь.

Терл решил, что лучше оставаться дружелюбным, и двинулся к табуретке у верстака, за которым работал Ззт.

— Ззт, скажу тебе по секрету: у меня есть идея, как получить персонал со стороны. Я работаю над этим, и мне нужен самолёт-разведчик.

Ззт хлопнул надглазными костями и сел на вторую табуретку, отчаянно заскрипевшую под его полутонной тушей.