Полукровка из Дома Ужаса E-Book

К.Н. Кроуфорд

• Herausgeber: Инспирия
• Kategorie: Fantasy und Science-Fiction
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 347

Veröffentlichungsjahr: 2025

Beschreibung

Два самых древних чувства на земле — ужас и любовь. Они должны быть противоположны. Но на самом деле идут рука об руку… Гибель на пороге Война фейри уже началась, и я оказалась в ее эпицентре. Мой отец, жестокий король Неблагих, мертв. Его смерть должна была стать нашим триумфом… Но мы продолжаем прятаться в Лондоне от наших древних врагов, Благих. Чтобы дать им отпор, нам с моей назначенной половиной, фейри Роаном из Дома Любви, нужно объединить шесть домов Неблагих. К сожалению, многовековые кровавые распри делают это почти невозможным… Магии больше нет Что еще хуже, нет никаких веских причин, чтобы кто-то нас слушал. В конце концов я всего лишь полукровка из Дома Ужаса… Я уже говорила, что моя магия страха исчезла? Правда, пока об этом никто не знает… Более того, мне нужно решить, хочу ли я жить в мире людей — или остаться в мире фейри с Роаном. Да, он великолепен и любит меня, но хочу ли я провести вечность в этом хаосе? Ужас и любовь Благие вторглись на нашу территорию, безжалостно уничтожая фейри и людей. Времени уже не осталось, и мне надо как-то вернуть свой магический дар, снова стать Повелительницей Ужаса. Если это произойдет, меня никто не одолеет. Тогда станет понятно, сможем ли мы с Роаном — Ужас и Любовь — вместе изменить этот мир…

Leseprobe

К. Н. Кроуфорд, Алекс Риверс Полукровка из Дома Ужаса

Посвящается участникам нашей группы в «Фейсбуке»1 «Клан К. Н. Кроуфорд». С вами так весело проводить время, а ваша поддержка очень много значит!

C.N. Crawford, Alex Rivers

Agent of the Fae

© 2017 by C.N.Crawford and Alex Rivers. All Rights Reserved

© Никитин Е.С., перевод на русский язык, 2024

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Глава 1

Воздух пронзил резкий мучительный вопль. Несколько секунд он разносился по коридорам, а затем сменился душераздирающей тишиной – настолько тяжелой, что казалось, она давит на кожу, как мокрая грязь. Я с усилием разжала стиснутые челюсти и последовала за широко шагающим по подземным коридорам Роаном. Его меч висел на плече, мышцы напряглись. Да, в таком месте расслабиться непросто…

Стены форпоста Двора Скорби были покрыты кровью. Благие внезапно атаковали один из оплотов Неблагих – своих древних врагов – в центре Лондона, оставив за собой кровавый след. Одиннадцать убитых, десятки раненых – банши и другие фейри из дома Арауна.

Мы шли вдоль стен цвета слоновой кости, заляпанных алыми пятнами, по засохшим кровавым дорожкам и красным следам на мраморном полу. Как ни странно, я не ощущала запах крови. Железо в человеческой крови придает ей металлический привкус, и я привыкла чувствовать его при виде крови. Но в венах фейри нет железа, и их кровь, как вода, без запаха.

Свернув за угол, мы увидели в коридоре распростертую банши. Вокруг ее скелетообразного тела растеклась кровавая лужа. Другая банши склонилась над ней, пытаясь перевязать рану тряпками. Роан даже не замедлил шаг – просто прошел мимо. Я заколебалась, раздумывая: может, помочь…

Две банши таращились друг на друга темными глазами, их кожа побледнела до цвета кости. Они открыли рты и закричали, и вопль пробрал меня до костей. Я зажала уши руками, пытаясь заглушить его. Я слышала такой крик перед гибелью Габриэля.

Вопль банши предвещал смерть.

Даже продолжая кричать, банши по-прежнему отчаянно зажимала рану подруги, пытаясь остановить неизбежное. Раненая банши вцепилась в тряпки на груди; ее крики стихали, пока подруга причитала над ней и слезы катились по ее щекам.

А потом голова раненой поникла, глаза потускнели, и крики смолкли.

Другая, вся в крови, повернулась ко мне; ее темные глаза сверкали.

– Пришла позлорадствовать, Повелительница Ужаса?

Я покачала головой. Я была здесь уже дважды и во второй раз сама оставила смертельный след. Возможно, убила родных этой банши. Рука невольно потянулась к кинжалу на поясе, готовясь к внезапному нападению. Банши отвернулась и, рыдая, склонилась над погибшей подругой.

Я с трудом перевела дух и поспешила дальше. Роан ждал чуть впереди, внимательно наблюдая за мной, и в его глазах виднелось что-то вроде беспокойства.

В прошлый раз я проникла в форпост Двора Скорби через отражения. Совершила мгновенный прыжок, чтобы получить то, за чем пришла. Теперь я впервые оглядела здание и оценила его масштабы и извилистые коридоры. Мои ноги тоже оставляли кровавые отпечатки. След привел нас туда, куда я и ожидала: к большой черной двери в пустом коридоре. Я лично нарисовала карту форпоста. За этой дверью банши спрятали Лондонский Камень.

Дверь была приоткрыта. Роан вошел внутрь и взглянул на меня, проверяя, всё ли со мной в порядке. Я последовала за ним в темное пустое помещение. Пол был усеян пеплом от тел и паутины, которые я сожгла во время последнего визита. Кучка щебня в дальнем углу обозначала остатки Лондонского Камня.

Как я и думала, Благие уничтожили Камень. Я была связана с ним, и эта связь была неразрывной. Меня с Камнем словно соединяла невидимая нить, обвиваясь вокруг ребер, а я даже не осознавала, что она есть, – до тех пор, пока она не оборвалась и мне стало легче дышать.

Какое-то мгновение я была счастлива, пока не поняла, что же произошло. Камня больше нет, а вместе с ним пропала и моя сила ужаса. Я все еще чувствовала что-то – притяжение источника ужаса где-то поблизости, словно слабый шепот увлекал меня в древние районы Лондона. Но это был не Камень.

Я сглотнула комок в горле и придвинулась ближе к Роану. Между нами ощущалось напряжение. Нам по-прежнему нужно многое обсудить, но войны никого не ждут. Эта последняя атака произошла сразу после того, как Роан ошарашил меня новостью: оказывается, мы с ним предназначенные половины. Я до сих пор так и не поняла толком, что это означает. Но, видимо, мы дали друг другу клятву вечной верности, когда перепихнулись в Лондонском саду. Хоть я и не знала об этом заранее.

Теперь у меня появились тысячи вопросов. Мое мнение насчет «вечной верности» вообще не имеет значения? И как долго я проживу? Фейри живут сотни, а то и тысячи лет. А я, наполовину фейри, получу такие же преимущества? Или скукожусь и сгорблюсь, а Роан так и будет разгуливать с видом бога?

Я скрестила руки на груди, пытаясь сосредоточиться на более насущных проблемах: а именно на том факте, что Благие лишили меня моей силы.

– Камень полностью уничтожен. Я больше его не чувствую. Совсем. И, думаю, вместе с ним исчезла моя сила ужаса.

Роан повернулся ко мне, сверкая зелеными глазами в тусклом свете факелов:

– Они точно знали, куда идти. Знали, как найти скрытый чарами Двор Скорби и Камень внутри него. Им кто-то помогал. Фейри из Неблагих.

– Как думаешь, почему они напали?

– Сила ужаса Верховного Короля склонила ход войны в пользу Неблагих. Наверное, Благие хотели убедиться, что у нас не будет преимуществ, когда война возобновится.

– Зачем им волноваться об этом, если король мертв?

– Повелительница Ужаса жива, и слухи о ее силе наводят страх.

По спине пробежали мурашки. Вся армия Благих и правда нацелилась на меня?

– Благие не в первый раз нападают на нас, – продолжал Роан. – Между Благими и Неблагими – кровавая история. Благие считают нас нечистыми. Их легенды гласят, что мы – фейри-полукровки, смешавшиеся со зверями и людьми. Кое-кто из них считает нас зараженными и утверждает, что само наше присутствие может запятнать чистокровных Благих. Как ты догадываешься, все это затрудняет мирные переговоры с ними…

– Роан Таранис, – с ненавистью произнес чей-то голос, эхом разнесшийся по комнате.

Я обернулась, и мое сердце екнуло. Передо мной стоял незнакомец – красивое лицо в обрамлении волнистых черных волос, смуглая кожа. На нем был элегантный костюм-тройка с карманными часами. Но меня нервировали его большие темные глаза – точно такие же полуночные глаза, как у фейри-паучихи, которую я убила в этой самой комнате. Как у следовательницы. И под его взглядом я волей-неволей задумалась: известно ли ему, что я сделала?

С кошачьей грацией незнакомец шагнул вперед. На его родство со следовательницей намекали не только глаза, но и изогнутые клыки.

– Ах… Пикси. – Его темные глаза встретились с моими.

– Джудок Араун. – Тон Роана был нейтральным, но я заметила, как подергиваются его пальцы. Он явно раздумывал, не потянуться ли за мечом. – Что здесь произошло?

– Зачем задавать вопросы, когда и так знаешь ответы? – прошипел Джудок. – Благие пришли за Камнем, убивая всех на своем пути. Они знали, что нужно идти прямо сюда, – как будто кто-то им подсказал. – Он склонил голову набок. – Может, один из ваших предателей, убийц короля? – Взглянул на меня. – Убийца короля и отцеубийца в одном лице… Знаешь, какое наказание было у древних фейри за убийство собственного отца? Раньше мы замуровывали отцеубийц внутри дубов, и ты подохла бы там с голода, раскаиваясь в грехах.

– Не мели чушь, Джудок, – прорычал Роан. – Ты знаешь меня много лет, хотя наши дома враждовали. Зачем нам сообщать Благим, где найти Камень? Мы пытались договориться о мире.

– Видимо, я знаю тебя не так хорошо, как думал, Таранис… Зачем ты это сделал? Зачем убил Короля Огмиоса? Зачем твои солдаты явились сюда и сожгли заживо мою мать?

Я замерла. Значит, он не знает, что это я сожгла следовательницу – его мать… Я мудро решила позволить Роану продолжить разговор.

Роан придвинулся к Арауну, пристально глядя на него сверху вниз:

– Мы с тобой не враги. – Между ними повисло молчание. – Перед нами более серьезная угроза.

Джудок прищурился:

– Как думаешь, кто сообщил эту информацию? Какой предатель рассказал Благим о клубе Гренделя? Кто…

– О клубе Гренделя? – резко оборвал его Роан. – Что там произошло?

Джудок покачал головой:

– Ты не знаешь? Благие сровняли его с землей. Половина людей Гренделя мертвы.

Я нахмурилась:

– Зачем им нападать на Гренделя?

– Грендель владеет большей частью сокровищ Уила Брока, – ответил Джудок. – И объявил себя наследником трона Неблагих. Новым Верховным Королем Триновантума.

Роан зарычал.

– Грендель? – Я фыркнула. – А как же сын короля, Абеллио? – Когда я произнесла вслух имя сводного брата, меня едва не стошнило.

Джудок покачал головой:

– Бастард, так и не признанный официально. А Грендель – дядя короля.

При мысли о Гренделе я скривила губы. Он дядя короля? Я в родстве с этим чудовищем?

– К несчастью для старой жабы, он нажил много врагов, – продолжал Джудок. – Армия Триновантума больше не желает Верховного Короля. Генерал Борво четко заявил, что не будет подчиняться приказам никакого короля. Они не позволят Гренделю вернуться в Триновантум.

Роан стиснул кулаки:

– Благие напали еще где-нибудь?

Джудок пожал плечами:

– До меня доходили слухи, что они совершили налет на оружейную Балора, но не знаю, правда это или нет.

Роан резко вздохнул:

– Оружейную? Если это правда… Лондонский Камень, сокровищница и оружейная. Внезапная атака с целью обезоружить нас.

Джудок поморщился:

– И теперь у них сокровища Гренделя и, возможно, магическое оружие Балора. Неблагие… облажались. Благодаря тебе.

– Я не имею никакого отношения к этому нападению, – ощетинился Роан.

– Мы выигрывали войну, Таранис! Огмиос завоевал бы Клеополис и уничтожил армию Благих, если б ты его не сверг! А теперь посмотри, что ты натворил.

От волнения меня пробрал озноб:

– Если они поражают все важные цели, то, возможно, еще не закончили.

Роан провел рукой по губам:

– Ты права.

– Роан, нужно вернуться к тебе домой, – сказала я. – Срочно.

По его глазам я видела, что он судорожно прокручивает в голове ту же мысль. Элрин и несколько самых могущественных фейри-повстанцев остановились вместе с нами в особняке Роана. Если Благие и вправду охотятся за важными Неблагими, то могут напасть и там.

Глава 2

Мчась по Кратчед-Фрайарз2, я стиснула руль так, что костяшки пальцев побелели. В серое лондонское небо поднималось облако темного дыма, и вокруг меня зашевелился страх – человеческий страх, исходивший от прохожих на улицах. Их паника придала мне сил, обострила чувства. Когда мы подъезжали к повороту, у меня появилось плохое предчувствие относительно источника дыма.

Я завернула за угол и ударила по тормозам. С особняка Роана спали чары; огненные языки лизали его кирпичные стены и острые шпили. Рядом со мной Роан изрыгал ругательства на непонятном мне языке.

Вокруг на земле повсюду лежали люди, их кровь заливала тротуар. Благие убивали не только фейри.

Скарлетт как-то сказала, что война между Благими и Неблагими унесет миллионы человеческих жизней, и теперь я поняла почему. Благие убивали людей не по необходимости. Они делали это потому, что люди попадались под руку. Для большинства фейри люди не более чем животные.

Дорогу преграждали тела. Прохожие наклонялись к ним, чтобы помочь, кричали, пытались остановить кровь.

Мое сердце бешено колотилось. Я выключила мотор, выскочила из машины и бросилась к особняку, Роан мчался в нескольких шагах впереди. Когда я пробежала мимо испуганных людей, их страх наполнил вены приливом силы. Магия заструилась по коже, и я почувствовала, как удлиняются клыки, прорезывая губу. На кончиках пальцев выросли когти. На бегу я взглянула на Роана: на лбу у него сверкали золотые рога, в руке он сжимал меч, ноги превратились в размытое пятно.

Не обращая внимания на крики вокруг, мы мчались к горящему особняку. Наполовину сорванная входная дверь висела на одной петле. Роан влетел в проем, доломав дверь окончательно, и скрылся в дыму; его боевой рев пронзил меня до печенок. Я выхватила кинжалы, следуя на звук его рычания.

Главный зал был весь в дыму – таком густом, что я еле-еле различала стену напротив и едва могла разглядеть широкие плечи Роана, блеск его меча. Он уже сражался с каким-то фейри, и звон их мечей эхом отражался от стен, смешиваясь со звуками битвы из других частей особняка – рычанием, воплями, звоном бьющегося стекла.

Справа что-то мелькнуло, и я инстинктивно пригнулась. Огромный клинок вонзился в пол за моей спиной – в то самое место, где я стояла долю секунды назад. Я перекатилась и вскочила на ноги, встретившись взглядом с нападавшим. Ладони на рукоятках кинжалов стали скользкими от пота, у меня перехватило дыхание.

Противник был выше семи футов ростом, с одновременно прекрасным и ужасным лицом – беспощадное божество с бледной, как мрамор, кожей и волосами с белым отливом. Мускулы словно высечены из камня, ледяные глаза сверлили меня. Грудь защищали платиновые доспехи, оставляя обнаженными мощные руки; призрачные волосы словно змеились вокруг головы. Разум кричал мне: «Беги!»

Противник снова замахнулся, меч просвистел у меня над головой. Я отпрянула, едва не споткнувшись об опрокинутый стул.

Кинжалы. Мои дурацкие ножики против его меча… Мне до него не дотянуться, а учитывая скорость его клинка, не подобраться так близко, чтобы ранить. Беловолосый снова замахнулся, я пригнулась, меч просвистел над головой.

Я дала волю своим чувствам и нащупала отражение в нескольких футах за спиной. Подсвечник? Маленькое окошко? Неважно. Ноги сами понесли меня назад, когда я соединилась с отражением, ощущая его всем телом. Поискала другие отражения вокруг и нашла подходящее. И сразу нырнула в отражение позади себя. Его прохладная жидкая поверхность скользнула по коже.

Я прыгнула сквозь отражение в доспехах противника и приземлилась за его спиной.

Он уже поворачивался – его рефлексы воина были быстрыми. Но недостаточно быстрыми. Взмахнув правой рукой, я вонзила кинжал в незащищенную шею беловолосого. Теплая кровь заструилась по лезвию, испачкав мне руку. Противник рухнул вперед; я отступила на шаг, схватилась за рукоятку и выдернула кинжал. Из горла беловолосого вырвалось бульканье, он скорчился на полу, из шеи брызнула кровь.

Я встретилась взглядом с Роаном, который стоял над другим поверженным Благим. Он почти незаметно кивнул, гордо сверкнув глазами, и бросился в дымный сумрак в поисках новых захватчиков.

Я не пошла следом. Вместо этого подняла руки, зеркальные браслеты на запястьях замерцали, и передо мной замелькали сотни отражений в особняке.

Кухня превратилась в пылающий ад. Единственным, что там двигалось, были языки пламени. В библиотеке Нериус дрался с закованным в броню фейри. Вместе с ним сражалась и его тень – значит, Бранвен где-то рядом. Я чуть было не прыгнула сквозь отражение, чтобы помочь, но тут мое внимание привлекло другое отражение. Элрин в своей спальне пятилась от Благой с золотистой кожей, чей клинок кромсал воздух. Истекающая кровью Элрин оказалась загнана в угол и вжалась в стену, в ее глазах светился страх.

Я колебалась всего секунду. Нериус мелькал на правом запястье, Элрин – на левом.

Я позволила холодному прикосновению отражения омыть меня – и прыгнула.

* * *

Элрин вытаращила глаза: я прыгнула через зеркало в ее спальне и случайно задела ногой флакон с духами. Он упал с туалетного столика, стекло разбилось и наполнило комнату ароматом жимолости. Благая остановилась; ее золотистые волосы рассыпались по доспехам, губы скривились при виде моего маленького кинжала. Элрин была вооружена только хрустальной вазой, и ни одна из нас не могла сравниться с противницей-великаншей.

Благая с ревом описала мечом широкую дугу, мы с Элрин пригнулись. Смогу ли я поймать ее в ловушку, как поймала другого Благого? Она казалась быстрее и проворнее. И есть риск, что она нападет на Элрин, как только я исчезну из виду.

Я сосредоточилась, лихорадочно ища свою силу ужаса.

Время замедлилось, по комнате заклубились завитки страха – яркие и сильные от Элрин и слабенькие от фейри-Благой. Они ползли в мою сторону, и я попыталась втянуть их в себя… Но вместо этого они растаяли как дым на ветру. Время снова ускорилось; я прыгнула, уворачиваясь от длинного лезвия, которое едва не вонзилось под ребра.

Без связи с Лондонским Камнем моя сила уже не та.

Пульс участился; я нащупала отражение на браслете, готовясь проскочить в него и прыгнуть за спину Благой. Так много отражений: ее блестящие доспехи из десятков соединенных металлических частей, защищающих тело, ее длинный меч, сверкающий в тусклом свете…

Каким-то образом я слилась со всеми ними. И тогда дала волю разуму.

Тут же тело Благой покрыло множество извивающихся змей, наползая друг на друга. Ее меч вспыхнул огнем, перекинувшимся на металлическую перчатку. Она вытаращила глаза и пошатнулась. Пламя было ненастоящее – всего лишь иллюзия, – но зрелище достаточно устрашающее. Даже не обладая полной силой, я почувствовала у Благой приступ паники и сделала вдох, пытаясь втянуть ее ужас в грудь.

Не вышло.

И тут Элрин молниеносно бросилась вперед и разбила вазу о лицо Благой. Противница с воплем отпрянула, по ее коже заструилась кровь. Воспользовавшись шансом, я взмахнула когтем и рассекла ей лицо, а потом вонзила в горло кинжал. Ее платиновые глаза распахнулись, и она рухнула, издавая бульканье. Я отпустила отражения, извивавшиеся вокруг ее тела, и змеи и огонь мгновенно исчезли.

– Спасибо. – Элрин взглянула на меня. – Но это не всё.

– Знаю.

Я посмотрела на зеркало на стене спальни: оно гораздо больше моих браслетов. Сначала поискала Нериуса, нашла его живым, с мертвым Благим под ногами, и облегченно вздохнула. Потом осмотрела остальную часть дома через отражения в большом зеркале. Трое Благих громили столовую, круша всё вокруг сверкающими мечами. Двое Благих на заднем дворе лили в костер маслянистую жидкость, и пламя вздымалось все выше. В тренировочном зале Роан сражался на мечах с серебристым Благим.

Элрин впилась ногтями мне в руку:

– Мы должны помочь Роану.

– Тихо! – рявкнула я, просматривая отражения – комнату за комнатой.

В одной из спален незнакомый Неблагой боролся за свою жизнь с мерцающим ангелом-фейри. В другой спальне Благой грубо обшаривал комод. Переходя от комнаты к комнате, я наблюдала, как Благие вторгаются и разрушают всё на своем пути, словно рой сверкающей саранчи.

– Их так много, – прошептала я, пока отражения сменяли друг друга. Благие были огромными, ужасающими и при этом столь прекрасными, что своей красотой могли легко завлечь человека. Они убивали врагов, словно ангелы мести, их глаза сверкали при виде крови. Они одолеют нас. Разрушат особняк. Убьют всех.

Элрин крепче стиснула мне руку:

– Нужно забрать Роана и бежать.

Я покачала головой:

– Мы должны сражаться. Роан здесь не единственный Неблагой.

– Их слишком много! Ты не знаешь Благих, Кассандра. Они безжалостны. Жестоки.

– Я знаю достаточно. Даже Благие могут испытывать страх.

Я уставилась в зеркало, позволив сознанию соединиться с ним. А когда почувствовала связь, то стала искать все отражения в доме. Их были сотни. Я закрыла глаза и слилась со всеми, сделав их частью своего тела и души и чувствуя, как прохладные мурашки бегут и текут по коже, кружатся в голове. Пока я просматривала одно отражение за другим, мое воображение начало создавать орду Неблагих. Я сделала их устрашающими: у одних – огненные крылья, у других – рога, у третьих – чешуя. Банши, фейри-пауки, великаны со звериными головами сверкали на каждой отражающей поверхности. И к этому зловещему войску я добавила огня, дыма и теней.

В зеркале Элрин я наблюдала, как Благие подняли глаза и замерли. Похоже, некоторые догадались, что это просто трюк, но в дыму, жару и пламени мои танцующие отражения было легко принять за реальность. И эта иллюзия одурачила многих.

Двое выбежали на улицу. Еще один застыл от страха, и его зарезал подкравшийся сзади Нериус. В тренировочном зале Роан воспользовался замешательством противника, обезглавив его.

Без устали я соединялась с блестящими доспехами Благих, мысленно перемещалась от одного противника к другому и создавала огонь, чудовищ, лица мертвецов. Когда одна иллюзия угасала, я переключалась на другую. Голубоглазый воин со светлой гривой волос опустил боевой топор и осматривал себя, его руки тряслись: сверкающие доспехи отразили гниющую облезающую кожу. Нериусу понадобилась всего секунда, чтобы подсечь врага под коленями, и воин рухнул, как большое срубленное дерево.

Я так увлеклась отражениями, что даже не заметила исчезновения Элрин. Только теперь я увидела, как она вбежала в одну из комнат, размахивая мечом, который, должно быть, взяла у трупа. Ударила снизу по не защищенной доспехами ноге противника, кровь дугой брызнула по комнате, и он упал.

Я снова сосредоточилась на том, чтобы атаковать врагов бесчисленными отражениями, пляшущими по всему особняку. И вдруг поняла, что силы на исходе, а магия иссякает от напряжения. В груди появилась тупая боль, разверзлась пустота. Отражения одно за другим начали выходить из-под контроля – кроме тех, что были прямо передо мной. А потом очередь дошла и до них.

Я зашаталась, в глазах потемнело; я попыталась за что-нибудь ухватиться, чтобы удержаться на ногах. Но силы покинули тело, я стала заваливаться вперед и неловко взмахнула руками, стараясь смягчить падение.

Последнее, что я почувствовала перед тем, как потерять сознание, – крепкие объятия и дубовый запах Роана.

Глава 3

Я проснулась от скрипа открывающейся двери и увидела рядом с кроватью оплывающую свечу.

Казалось, клубы дыма просочились в мой череп, хотя здесь я не чувствовала запаха дыма. На самом деле в комнате пахло мхом и дубом, и поэтому я точно знала, где нахожусь. Кто-то принес меня в комнату Роана. Я сонно взглянула в окно. Наступила ночь. Я содрогнулась при виде закрытого окна, отчаянно желая снова открыть его. Перевернулась на другой бок, моргая от тусклого света, и обнаружила перед собой Роана. Он присел на край моей – точнее, своей – кровати, продавив ее своей тяжестью так, что я начала скатываться в его сторону.

Я смотрела на его лицо сквозь сонную дымку. Как ему всегда удается выглядеть таким золотистым? Он как будто золотил воздух вокруг. Его точеное тело и прекрасные черты лица излучали теплое мерцание. У меня возникло сильнейшее желание прильнуть к нему, свернуться калачиком на его коленях, прижать голову к его груди… Это потому, что мы предназначенные половины и такова моя судьба? Понятия не имею.

– Ты вырубилась. Проспала шесть часов. – Сочный голос Роана ласкал тело, стекая по коже как мед. И тут я поняла, насколько много моей голой кожи под простыней. Кто-то надел на меня ночнушку – самую крошечную из всех, рассчитанных на взрослую женщину. Можно ли вообще считать это ночнушкой, если она не до конца прикрывает зад?

– Ты надел на меня это? – Я повыше натянула простыню.

Взгляд Роана скользнул ниже, словно пытаясь заглянуть под простыню:

– Бранвен уложила тебя в постель. Она даже приводила с улицы перепуганных людей, чтобы покормить тебя во сне.

– Бранвен, – сонно произнесла я. И тут вспомнила все, что произошло до того, как я потеряла сознание. – Все в порядке? Элрин… и Нериус, и…

– С ними всё нормально. – Роан успокаивающе накрыл ладонью мою ногу под простыней. – Мы успели вовремя. И твоя помощь оказалась бесценна.

Я глубоко и облегченно вздохнула:

– А чем закончилось нападение?

– Благие сбежали, а у нас только легкие травмы. – Его пристальный янтарный взгляд будто заглядывал в самую душу.

Я посмотрела на свои руки:

– Что еще мы знаем о Благих? У нас с ними война?

Мы… Как будто я одна из них.

– Как мы и думали, они атаковали внезапно, чтобы разгромить нас. В Лондоне, как ты уже знаешь, они напали на этот особняк, форпост Двора Скорби и клуб Гренделя. И еще большой отряд взял штурмом оружейную Двора Балора и захватил ее содержимое.

Я с трудом перевела дух, представив, как толпа Благих перемещается по Лондону, безжалостно и точно уничтожая людей и фейри.

– В королевстве фейри большое войско Благих штурмовало границу между Триновантумом и Клеополисом. Неблагие отступили в крепость Сингето3 – форт на реке Сингето. Это последний рубеж между королевствами Благих и Неблагих. Если Благим удастся захватить форт, они захватят Триновантум. Всех выживших обратят в рабство.

У меня по спине пробежали мурашки:

– И Неблагие совсем растерялись… Мы вряд ли исправили ситуацию, убив короля.

Роан стиснул зубы:

– Мы сделали то, что должны были. Твой отец был тираном.

Я прижала к груди простыню:

– Не называй его моим отцом.

Роан удивленно уставился на меня, и его взгляд смягчился:

– Конечно, ты права.

Повисло долгое молчание.

– Ладно… – Роан поерзал на кровати, его мышцы напряглись. – Так что там на тебе надето?

Я покачала головой:

– Неважно.

И все же разум мучил меня, демонстрируя, как Роан откидывает простыни и срывает с меня ночнушку…

Его глаза сверкнули:

– Вряд ли это хорошая идея. Тебе нужно время подумать над моими словами.

– Про предназначенные половины?

– Вот именно.

Я нахмурилась:

– Постой. Что ты имел в виду, когда сказал «вряд ли это хорошая идея»? Что за хорошая идея?

– То, о чем ты думаешь.

Я почувствовала раздражение:

– Я ничего не сказала вслух. Прекрати чувствовать мои эмоции. Это… смущает. – Я натянула простыню повыше, чтобы прикрыться. – Я не совсем поняла про предназначенные половины. Что это меняет?

– Ты будешь испытывать потребность защищать меня, а я – тебя. Со временем мы будем слышать всё больше и больше мыслей друг друга, если ты не научишься ставить ментальные барьеры.

Я скривилась. Это прозвучало чертовски навязчиво.

– Ты сможешь не только чувствовать мои эмоции, но и слышать мысли?

– Как я и сказал, ты можешь это заблокировать. – Роан склонил голову набок. – Конечно, иногда барьеры рушатся…

– И все секреты, которые могут быть у меня… ты их узнаешь.

Роан пожал плечами:

– У половин всегда так.

Я лихорадочно соображала, вспоминая все постыдные мысли, о которых никому не говорила. Любую мелочную зависть, которая приходила в голову, каждое проявление эгоизма… И тут до меня дошло, что всё гораздо хуже. Я была агентом ФБР, имевшим доступ к массе сверхсекретных документов. Конечно, Роан не иностранный шпион, но у него нет допуска к этой информации. Он может случайно разболтать ее. Некоторые вещи, которые я знаю, способны нанести прямой вред…

Я расстроилась и решила сменить тему:

– Моя сила ужаса. Она… не работает. Я пыталась применить ее в бою, но она исчезла вместе с Лондонским Камнем.

– Ты уверена, что он уничтожен? Не чувствуешь с ним никакой связи?

Я покачала головой:

– Только слабую тягу вроде той, что я чувствовала к Камню. Это далеко, но, похоже, там до сих пор кое-что есть.

– Когда тебе станет лучше, постарайся все выяснить. Нам нужна твоя сила. – Роан потер лоб. – Было ошибкой позволять Благим процветать так долго.

Я покачала головой:

– Ты о чем?

– Мы должны были нанести удар много лет назад, когда Благие этого не ожидали. Разгромить их до того, как у них появится шанс напасть. Как они поступили с нами, когда захватили Клеополис. Нам стоило поучиться у них: никогда не позволяй потенциальному врагу становиться сильнее. Убей его, пока он не убил тебя.

– Убей любого, кто может представлять угрозу… Это кажется разумным.

Почему меня не удивляет его милитаристский настрой?

– Это предотвратило бы подобную ситуацию.

Я прищурилась. Что он сделает, если решит, что люди представляют угрозу для фейри? Видимо, Роан понятия не имеет о существовании оружия, которое я видела в штаб-квартире ЦРУ: бомбы с железной шрапнелью, облака токсичного железа…

– А как насчет людей? Имеет ли смысл нанести превентивный удар по ним – по нам?

Роан нахмурился:

– Нет, конечно. Люди слишком слабы, чтобы представлять реальную угрозу.

Я напряглась: вот прекрасный пример секретов, которые Роан никогда не должен узнать, прочесть в моих мыслях.

Он снова опустил глаза, и я поняла, что простыня упала, открыв мое почти обнаженное тело и трусики. Я почти услышала стон, вырвавшийся из горла Роана, и поняла, что он совершенно отвлекся. И снова натянула простыню.

Он встретился со мной взглядом, его глаза засверкали золотом:

– Я должен был рассказать тебе об этой связи раньше. Обычно фейри не говорят о таком друг другу. Мы просто знаем. – Его низкий, почти мурлыкающий голос словно гладил меня по затылку. – Я все думал, что ты поймешь… Но, разумеется, тебя воспитывали не как нас.

Я заморгала от резкой смены темы, однако было ясно: Роан решил, что нам нужно это обсудить.

– Когда ты понял это в первый раз?

Я даже не заметила, когда он пересел, но каким-то образом Роан вдруг оказался совсем близко.

– Честно говоря, какая-то часть моего сознания поняла это, как только мы встретились. Но я не хотел этого признавать. Убеждал себя, что это твои пикси-уловки заманивают меня в ловушку. Что твои обостренные эмоции и моя природа действуют заодно. Однако после того, как мы сразились друг с другом у Озера Крови и я почувствовал непреодолимое желание укусить тебя за шею, я больше не мог себя обманывать.

– Зачем с самого начала себя обманывать? Что во мне такого отталкивающего?

Роан выглядел удивленным:

– Ничего, конечно. Вот только… ты из рода моих давних врагов и, казалось, ничего ко мне не чувствовала. Ты нарушила обещание присоединиться ко мне в Триновантуме. А когда ты пришла в мой хоквудский дом, я спросил, почему ты здесь. Ты назвала несколько причин, но не ту, которую я хотел услышать.

В крови разлился жар, согревая щеки и заставляя грудь гореть:

– И какую же?

– Что ты пришла из-за меня, – пробормотал Роан.

Я ничего не ответила, сердце затрепетало в груди.

– Как только я тебя встретил, – продолжил он, – меня тянуло к тебе, словно невидимая нить соединяла нас, влекла ближе к тебе. Но ты не чувствовала того же. Это походило на проклятие.

Я уставилась на него, пытаясь перевести дух:

– Ты решил, что я – твое проклятие?

– Дочь Двора Ужаса, которая не знает обычаев фейри, не чувствует никакой связи со мной. Многих женщин тянет ко мне, но ты, моя предназначенная половина, казалось, испытывала только похоть, а не преданность. Это проклятие богов.

– А за что ты проклят, Роан?

В его глазах мелькнула тень, но он не ответил. Даже если мы – предназначенные половины, он не готов раскрыть все свои тайны.

– Ты чувствовал себя проклятым, – настаивала я. – И думал, что я отвергаю тебя из-за этого проклятия. И поэтому выгнал меня тогда из своей хижины. Это так?

– Я знал, что ты хочешь меня. Но это все, что я знал.

Простыня снова упала, и я услышала, как у Роана сбилось дыхание. Но я больше не пыталась прикрыться.

Роан медленно обвел взглядом мое тело, изучая каждый дюйм обнаженной кожи. Затем, напрягшись, стиснул простыни, сминая их в пальцах. Его глаза стали темно-золотистыми.

По моей коже пробежал жар. Я снова почувствовала непреодолимое желание свернуться калачиком у него на коленях, обхватить его ногами. Мне захотелось скользнуть пальцами под его рубашку, почувствовать его мускулистую грудь, целовать и лизать его шею, пока он не начнет стонать. Захотелось сбросить ночнушку…

Но разговор был слишком важным, чтобы прерывать его.

– Наверное, я испытываю не такие чувства, как ты. Я хочу тебя, и с тобой мне безопасно. Но если я связана с тобой, то связана и с миром фейри. И поэтому я словно… в ловушке. – В мозгу ярко вспыхнуло воспоминание о сырой тюремной камере – запах крысиных тушек, человеческих испражнений, – и я вздрогнула. Жар в теле мгновенно рассеялся.

Взгляд Роана прояснился, янтарные глаза вернули себе мшисто-зеленый цвет, и он разжал пальцы, вцепившиеся в простыни:

– Ты можешь уйти, когда захочешь.

От его слов я почувствовала неожиданную пустоту. Почему я не почувствовала себя свободной?

– Я думала, что нужна вам здесь.

– Ты нам нужна. Но можешь уйти.

Пока я не разберусь, что за темный дым туманит мой разум, лучше прекратить разговор о предназначенных половинах.

Я одернула ночнушку на бедрах:

– Ладно, каков наш план? Что делать с Благими?

Роан поднялся с кровати, отчего матрас спружинил вверх, подошел к большому книжному шкафу, достал с полки какой-то том и вернулся к кровати, перелистывая пожелтевшие страницы, пока не добрался до карты. Я наклонилась ближе, разглядывая через его плечо изображение холмистой местности и широкой реки, пересекающей ее с юга на север. Роан показал на квадратик в центре карты, на берегу реки.

– Вот крепость на реке Сингето. Если Благие захотят переправиться с большим войском, им придется делать это здесь, возле крепости, или неделями идти на север через болота, где в смертоносных топях они потеряют много людей.

– А если на юг? – Я показала на карту.

Роан покачал головой:

– Там Хоквудский лес – владения Старших Фейри. Благие никогда не смогут пройти по нему с большой армией: Старшие Фейри уничтожат их. Нет, крепость Сингето – единственный вариант.

Я уставилась на квадратик:

– Насколько хорошо она укреплена?

– Прекрасно. Это крепость Неблагих, и Огмиос позаботился, чтобы она была готова практически ко всему. При всех своих недостатках он никогда не недооценивал Благих.

– Значит, у нас есть время.

Роан покачал головой:

– Не так много, как ты надеешься. Едва ли больше одной-двух недель. К сожалению, дворы Неблагих вцепились друг другу в глотки вместо того, чтобы объединиться. Восстания, междоусобицы… фейри пытаются заполнить вакуум власти. Генерал Борво, возглавляющий основную армию Неблагих, видимо, будет подчиняться приказам совета, Республики. Нам нужны лидеры, нужен союз. Я должен объединить шесть дворов.

Я выгнула бровь:

– И как же ты собираешься это сделать?

Он слабо улыбнулся:

– Угрожая, заключая сделки, умоляя и споря, пока не сорву голос. Вместе с тобой, если останешься.

Я прикусила губу:

– Со мной?

– Ты – Повелительница Ужаса. Ты свергла короля Огмиоса. Так уж случилось, что ты тоже одна из его детей. Для фейри ты не Кассандра Лидделл. Ты Кассандра из… – Роан отвел глаза, его тело напряглось. – Того двора, к которому ты принадлежишь.

– Ты даже не можешь произнести его вслух. Ты реально так сильно ненавидишь этот двор…

Его глаза потемнели:

– Они убили всю мою семью. Весь мой двор. Одно время я хотел перебить всех фейри из двора Уила Брока.

Я открыла рот и снова захлопнула:

– Очень надеюсь, что ты передумал.

– Фейри не может убить свою половину. Ты в безопасности.

Я вскинула брови:

– Это единственная причина, по которой я в безопасности? У фейри есть какие-то официальные правила, что нельзя убивать своих половин?

Его лицо смягчилось:

– Нет, конечно, нет. Ты другая. Ты – Кассандра. В любом случае, у тебя есть законные права на трон пиявок страха.

– Ты и правда умеешь выбрать слова… – Я нахмурилась. – Погоди. Я думала, мы создаем республику… Почему мы до сих пор говорим о тронах? Республика означает избавление от наследственной системы правления. Вы должны свергнуть монархов, а потом проголосовать за своих лидеров. Почитай историю Французской революции.

Роан выглядел оскорбленным:

– Это не республика фейри. Это республика людей.

– А как устроена республика фейри?

– У каждого двора есть наследный правитель. Как у вас, пиявок страха. – Роан откашлялся. – Фейри ужаса. Или у меня при Дворе Похоти. Но мы вмешиваемся только во время кризиса. Знатные Неблагие для надзора за каждым двором избирают консула, который принимает основные политические решения вместе с другими консулами, назначает сенаторов и так далее.

Я сморщила нос:

– Вообще-то это не республика в строгом смысле слова…

– Это республика фейри, – повторил Роан. – Ты правда думаешь, что мне удалось бы убедить королей и королев этих дворов присоединиться к Республике, которая их погубит? В любом случае ты имеешь право на трон ужаса.

– Я на троне ужаса? Ты что, шутишь?

– Шучу? Как моя предназначенная половина ты должна кое-что знать. – Он захлопнул книгу. – У меня совсем нет чувства юмора.

Глава 4

Я шла по восточному крылу особняка, стуча каблуками. В воздухе все еще витал запах дыма.

Прошлой ночью Роан сидел у моей постели до тех пор, пока я не начала засыпать. Он убаюкивал меня рассказами о детстве: как они с сестрой плели венки из жимолости и первоцвета, играли в королей и королев на каменистых лесных тронах…

Я заснула, представляя двух золотоволосых детей-фейри, собирающих цветы на берегу реки. И в этом сне я была вместе с ними: окунала руки в прохладную речную воду, чувствовала, как она стекает по пальцам, и слушала разносящийся в воздухе детский смех.

…Дневные лучи косо падали в коридор. Я провела пальцем по закопченным стенам особняка Роана. Утром я наблюдала, как тот накладывает чары на особняк. Благодаря своим способностям он снова смог скрыть дом от остального мира – потрясающий магический подвиг. Фасад величественного дворца в стиле Тюдоров снаружи превратился в невзрачные кирпичные стены.

Магические способности Роана явно не ограничивались изменением цвета волос.

Я остановилась у окна и выглянула во двор. Отсюда, из особняка, я видела настоящий тюдоровский дворец. Во время нападения Благие разрушили одно крыло, но три других выстояли. Тоскливый лондонский дождь, который помог погасить пламя, лил через закопченные дыры в потолке.

Дрожа, я прикоснулась к покореженному оконному проему, разглядывая тлеющее крыло, комки намокшего пепла и почерневшие щепки. Какие воспоминания об этом крыле сохранились у Роана?

Мне нравилось слушать о его прошлом, видеть тепло в его глазах, когда он рассказывал о своей сестре и их приключениях. Его лицо при этом словно менялось, как будто я видела нового Роана.

Если когда-нибудь понадобится успокоить его историями о моем прошлом, что ему рассказать?

Я не очень хорошо помнила свою жизнь до того, как Сиофра убила моих родителей. Думаю, я подавила воспоминания: убийство затмило все, что было раньше.

Наверное, лучшим периодом стал колледж, когда я жила вместе со Скарлетт. Я всегда заранее готовилась к занятиям, выполняла домашние задания, записывала лекции в электронном виде и сортировала по папкам…

Нет, сортировка по папкам никого не успокоит.

Что еще? Ранние утренние прогулки до кофейни, где я покупала кексы и чай «Эрл Грей», а потом отправлялась на пары по психопатологии. И мне было весело. Я была невидимкой на подхвате у Скарлетт во время ее свиданий, приходя на помощь, если что-то шло не так. На свиданиях она использовала дурацкие кодовые фразы. «Можешь выключить утюг?» означало «спаси меня», а «кажется, я оставила включенной плиту» означало «возможно, приведу его домой, так что накинь что-нибудь поверх трусов».

Осенние прогулки по опавшим листьям; горячий шоколад, согревающий руки; просмотр комедий за бутылкой вина…

При одной мысли о тех давних деньках в Массачусетсе мне отчаянно захотелось туда вернуться.

Вряд ли эти воспоминания помогут Роану, но сейчас они заглушали мрачные голоса в моей голове. И помогали забыть о темной дыре, в которой меня держал Огмиос.

Я вздрогнула, уставившись в окно. Нужно смотреть правде в глаза. Моя реальная жизнь здесь, среди темного вязкого пепла. Я в трех тысячах с лишним миль от дома, среди фейри. Всегда готовая ко всему Кассандра Лидделл оказалась на краю пропасти – перед лицом жестокой и непредсказуемой гражданской войны.

Для Неблагих я Повелительница Ужаса, наследница трона, убийца короля. Но для самой себя я еще оставалась Кассандрой Лидделл, не до конца уверенной, что выживу в этом мире.

Я выпрямилась, моя решимость окрепла. Наверное, пора справиться со своим страхом. Я повернулась и направилась обратно в спальню.

По дороге я мысленно готовилась, но, едва повернула дверную ручку, колени задрожали.

Я заперла за собой дверь. Замок щелкнул, я стиснула зубы и напряглась. В ловушке.

Я медленно осмотрела комнату. По-прежнему всё как обычно. Лучи заходящего солнца струились в окно, прохладный ветерок освежал воздух. С тяжелым вздохом я подошла к окну и захлопнула его.

Сердце забилось чаще. Теперь оставался свет. Я задернула тяжелые бархатные шторы. Комната погрузилась в темноту, и сердце заколотилось о ребра.

Дыхание сбилось. Я снова в камере. Снова во власти Абеллио.

Я повернулась спиной к окну, от страха по спине пробежал озноб. Дыхание перехватило, и я начала отсчитывать секунды.

Один.

Я вернулась во тьму, в крепостной застенок. В одиночество.

Два.

Остались только крысы. Сначала друзья, потом пища. Я чувствовала их шерсть на губах.

Три.

Невыносимо. Слишком низкий потолок.

Четыре.

Ни цвета. Ни света. Воздух неподвижен, ни ветерка. Только голоса в голове.

Пять.

Вообще ничего.

Шесть.

С бешено колотящимся сердцем я повернулась и отдернула шторы. Затем распахнула окно, впуская свежий воздух. Комнату залило светом, и я резко вдохнула. И посмотрела на свои пальцы – убедиться, что они чистые. Не в крысиной крови.

Вот что сделали со мной два месяца в темнице Огмиоса. Повелительница Ужаса, наследница трона, убийца королей… и боится темноты.

Громкий стук в дверь заставил меня подскочить: я была уверена, что мое сердце остановилось не меньше чем на минуту.

Не успела я перевести дух, как дверь затрещала под ударом мощного кулака.

– Кассандра! – загремел с другой стороны голос Роана.

Я бросилась через комнату и рывком распахнула дверь:

– Всё в порядке, Роан!

В его глазах была дикая паника. Он полностью раскрылся, уши заострились, клыки обнажились:

– Я почувствовал твой страх аж из комнаты Элрин. Что случилось? Кто тебя обидел?

Из комнаты Элрин. Ну разумеется. Может, я его предначертанная половина, но в итоге он всегда возвращается к ней.

Я покачала головой, пытаясь успокоиться:

– Просто немного экспозиционной терапии4.

– Чего? – Роан нахмурился.

– Я буду делать это каждый день. Не надо врываться сюда, когда почувствуешь мой страх. Мне нужно снова привыкнуть к темноте, и единственный способ сделать это – встретиться лицом к лицу со своими страхами.

В золотистых глазах Роана мелькнуло понимание, но он не разжал кулаки. Он был готов перегрызть глотку любому, кто будет угрожать мне, но обнаружил, что враг – темнота. Значит, расправляться не с кем. Однако его жажда крови не исчезла.

– Ты не хочешь, чтобы я вмешивался?

Я покачала головой:

– Нет. Я собираюсь делать это каждый день и каждую ночь. Ты почувствуешь мой страх, но со мной будет всё в порядке. Позову тебя, если понадобишься. – Я положила руку ему на грудь, ощутив гулкий стук его сердца о ребра. – Все нормально. Можешь вернуться к Элрин.

Он накрыл мою руку своей:

– Я останусь здесь, пока ты будешь проходить свою… терапию.

– Это так не работает. – Я вырвала руку. – Правда. Можешь идти. – Мне не удалось скрыть резкость в голосе.

– Ты злишься.

Я скрестила руки на груди:

– Что ты делал в комнате Элрин?

– Нужно было обсудить кое-что важное. Завтра у нас переговоры с Двором Радости. С ее двором. Я пытаюсь убедить Элрин применить тактику, которая ей не нравится.

Мои плечи напряглись. На днях я собиралась заставить его рассказать все о них с Элрин.

Роан поднес ладонь ко рту:

– Когда ты уснешь, я буду в соседней комнате.

– Отлично. Тебе все равно не захочется здесь оставаться. Я держу окна открытыми, чтобы… – Не чувствовать себя в ловушке. – Впускать зимний воздух, и я сплю с включенным ночником.

Он кивнул с серьезным лицом:

– Если понадоблюсь, стучи в стену.

Я представила, каково спать в объятиях Роана, который всю ночь согревает меня своим телом.

Ему явно не хотелось уходить, он прислонился к дверному косяку:

– Я не видел тебя на обеде.

Так вот откуда это жуткое ощущение в животе…

– Забыла про обед. Перехвачу что-нибудь по дороге.

Роан озабоченно нахмурился:

– Ты не будешь с нами ужинать? Я нанял нового повара. Он приготовит куриное рагу с элем и клубничный пудинг. – Он склонил голову набок. – Если будешь больше есть, тебе станет лучше.

При мысли о яствах фейри у меня потекли слюнки.

– Пожалуйста, отложи для меня чего-нибудь. Поем, когда вернусь. Меня ждет дело в городе.

– Какое дело?

– Если мы собираемся победить Благих, мне нужно вернуть свою силу. – Я прикусила губу, не зная, как объяснить. – Я до сих пор ощущаю какие-то остатки Камня и силы ужаса, хотя и не могу ее использовать. Пойду на Кэннон-стрит проверить, почувствую ли что-нибудь на том месте, где лежал Камень. На это потребуется время.

Роан кивнул:

– Еда будет ждать тебя, когда вернешься.

* * *

Я стояла на Кэннон-стрит прямо напротив того места, где когда-то покоился Лондонский Камень. Погладила рукой живот, все еще чувствуя голод. Перед уходом из особняка я наскоро проглотила сэндвич, но это не помогло. Если б не надвигающаяся угроза нападения Благих, я сейчас сидела бы в столовой Роана и объедалась сочным рагу.

Лучи заходящего солнца отражались от грязного стекла и металлической решетки. Чем ближе я подходила к этому месту, тем сильнее становилось притяжение. Остатки магии ужаса? И все же ощущения были не совсем прежние. Сила набегала волнами, которые я не могла уловить и втянуть в себя.

Когда я соединилась с Лондонским Камнем, его дух словно вторгся в мое тело, угнездился в голове. А теперь по коже скользили какие-то водянистые призраки, за которых было не уцепиться.

Я прикрыла глаза, чувствуя, как завитки тьмы окутывают меня, но не проникают внутрь. Пошла по тротуару на восток, и ощущение ослабло, меня потянуло назад. И все же… нет, это не совсем то. Дальше на запад притяжение снова ослабело, соскальзывая с тела.

Чтоб тебя…

Я начала подозревать, что просто ощутила остатки силы Камня. Отголоски.

В груди растеклось разочарование. Все пропало. Я потеряла силу. А Благие идут за нами…