Эмоции в семье E-Book

Екатерина Бурмистрова

• Herausgeber: Бомбора
• Kategorie: Geisteswissenschaft
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 529

Veröffentlichungsjahr: 2025

Beschreibung

Что делать, если вы постоянно чувствуете раздражение и растерянность, когда ваш подросток начинает спорить по любому поводу и кажется, что вы теряете контроль над ситуацией? Как установить контакт с ребенком, который открыто заявляет, что ему «все равно, что думают родители», и предпочитает слушать советы друзей, а не ваши? Как создать атмосферу доверия, если ребенок перестал делиться своими проблемами и переживаниями, а на все вопросы отвечает односложно или уходит в свою комнату? Простые и эффективные приемы позволяют превратить непростое время взросления в интересный и продуктивный период для всех членов семьи, где нет места истерикам, срывам и недопониманию. Книги станут настоящим семейным инструментом, который поможет создать здоровую атмосферу в доме и воспитать важные коммуникативные навыки у детей.

Leseprobe

Екатерина Алексеевна Бурмистрова Эмоции в семье

Бурмистрова Е., текст, 2024

Оформление. ООО "Издательство "Эксмо", 2025

Эмоции в семье Мудрая книга о том, как гасить пожары детских истерик и семейных ссор

© Бурмистрова Е., текст, 2024

© ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Вступление

«Возьми себя в руки!» – слышали мы в детстве в те моменты, когда нас захлестывали эмоции.

Косвенное сообщение было таким: «Перестань чувствовать то, что ты чувствуешь! Эмоции – это плохо, это опасно». Если в вашей семье было по-другому – вам крупно повезло. В большинстве семей дело обстояло именно так. Нас не учили «технике безопасности» в обращении с эмоциями. Вместо этого говорили: «Не плачь. Перестань злиться, не кричи!»

Двадцатый век в России выдался настолько тяжелым, что иногда эмоции действительно приходилось сдерживать, вытеснять. Просто чтобы выжить. И это только одна из причин, почему в детстве мы так часто слышали: «Немедленно возьми себя в руки! Вытри слезы!»

Родители не виноваты, они делали лучшее из возможного. Но это не значит, что мы должны передавать эту эстафетную палочку дальше. Мы можем научиться обращаться с собственными эмоциями и чувствами совсем иначе и научить этому своих детей:

• понимать эмоции, а не подавлять;

• принимать чувства, а не вытеснять;

• учиться видеть за завесой сложных эмоций истинные чувства;

• не давать отрицательным эмоциям рушить отношения.

К сожалению, культура обращения с собственными эмоциями и переживаниями близких у нас еще не сформировалась. Многие люди по-прежнему чаще всего вытесняют и подавляют эмоции, сами того не понимая. А потом удивляются, что их периодически «затапливают» эмоции или появляются соматические заболевания непонятного происхождения.

Но если в вопящем ребенке, которого заклинило при раздевании, вы видите не «злобного карлика», а человека, у которого отказали регуляторные механизмы, – это совершенно другая история. Если в подростке, который выкрикивает вам в лицо неприятные, злые слова, вы видите не нападающего монстра, а несчастного человечка, который на самом деле хочет, чтобы его пожалели и обняли, – такой подход ведет к значительным переменам.

Практика внимательного отношения к себе, своим эмоциям и чужим переживаниям дает плоды медленно, но при этом устойчиво. Важно лишь помнить про возрастные и индивидуальные особенности. Меня в свое время поразило понимание того, насколько отличаются особенности эмоциональной сферы ребенка и взрослого. У детей совершенно другая эмоциональная регуляция. Это понимание приближает нас к опыту ребенка. Вместо того чтобы быть строгим судьей и прокурором, мы можем стать более мягкими и понимающими родителями.

1 Учимся читать эмоции

Сильные эмоции: законы и парадоксы

Наши эмоции и функции, которые они несут

У эмоций есть сигнальная функция – они передают окружающим людям сообщенияо том, в каком состоянии мы находимся. Сигнальная функция идет не только вовне, она адресована и нам самим – эмоция позволяет понять, что происходит внутри.

Они имеют коммуникативную функцию – опцию обмена информацией. С ее помощью мы остаемся на связи с другими людьми. Считается, что из той информации, которую мы получаем при общении, только 20 % – это вербальные сведения (то, что мы выражаем словами), а 80 % – информация невербальная, несловесная. То есть большую часть данных мы передаем и воспринимаем другими способами, в частности по эмоциональному каналу.

С одной стороны, способность чувствовать состояние других есть у всех. Но, как и художественные, музыкальные или математические способности, она тоже может быть развита по-разному – в задатках одно, а по факту формируется другое.

Есть дети, у которых эта функция – чувствовать состояние и эмоции другого – сразу развита максимально. Они эмпаты, очень чувствительные. И есть дети, у которых эмоциональный интеллект развивается медленнее, им нужны специальные условия для его усиления. В результате оказывается, что во взрослом возрасте эмоциональные реакции у всех тоже развиты по-разному.

В целом в нашей отечественной культуре способность чувствовать эмоциональные состояния чуть лучше развита у женщин, но только потому, что девочек воспитывали иначе, чем мальчиков – меньше отодвигали от чувств. И то, что у мужчин в основном эта способность менее развита, не значит, что они специально не хотели ее развивать и не чувствуют эмоции по собственному выбору.

У эмоций есть регуляторная функция – они дают нам знать о том, что мы устали, истощены или, наоборот, на большом подъеме. Есть также функция оценки. Мы с помощью эмоционального интеллекта очень быстро в общих чертах оцениваем качество того, что происходит.

С помощью эмоций мы получаем драфт, набросок, эскиз оценки обстановки вокруг нас.

Эмоции обладают так называемой мобилизующей функцией, которая очень важна. Например, мы ощутили злость – это вроде бы отрицательная эмоция, но мы рассердились и справились с важным заданием. А без злости его не сделали бы. Или, наоборот, успокоились, ощутили расслабление, тревога ушла, и мы сделали что-то важное.

Эмоции выполняют также синтезирующую функцию – с их помощью мы объединяем разрозненные события нашего внутреннего мира в одно больше чувство или состояние. Например, мы можем испытывать много разных чувств насчет детей, но именно благодаря эмоциям мы понимаем, что любим их. Можно испытывать целый букет разных чувств и к партнеру – одновременно сердиться, обижаться, очень хотеть быть с ним рядом, тревожиться, надеяться, – все вместе это называется привязанностью. Но синтезировать и обобщать можно не только любовь, но и любое другое большое чувство, связанное, например, с отторжением.

Эмоции – способ познания мира

Эмоции развиваются раньше, чем формируется интеллект. Когда ребенок растет, он сначала разбирается с эмоциями, осваивает так называемый эмоциональный интеллект и только потом переходит к формально-логическим операциям.

Мы, взрослые, не привыкли воспринимать эмоции как способ познания. Хотя обычно, прежде чем дать рациональную оценку происходящему, мы смотрим вокруг и очень быстро анализируем ситуации на предмет «опасно – безопасно», «комфортно – дискомфортно», «приятно – неприятно». Это может происходить, когда мы заходим в вагон метро, попадаем в незнакомую компанию. Мы даже не замечаем эту степень оценки, она автоматическая, встроенная «по умолчанию», но именно она – один из ярких примеров работы эмоционального интеллекта.

Эмоции – это способ познания мира. Он более древний, чем «рацио», более простой и в чем-то более совершенный.

С помощью эмоций мы можем оценить, в каком состоянии находится наш собеседник. И, конечно, можем понять, в каком состоянии пребываем мы сами. Но очень часто мы живем на такой скорости, что пропускаем этот момент и в итоге сталкиваемся только с результатами нашей оценки.

Важно понимать, что мы абсолютно не контролируем эмоции и с трудом можем их отследить и остановить, если только не приложим для этого специальные усилия. То, что эмоции – это наша часть, живущая сама по себе, даже хорошо, потому что если бы мы контролировали эмоции, то превратились бы в роботов.

Эмоции дарят нам спонтанность и возможность быть по-настоящему живыми.

С другой стороны, в моменты, когда что-то нас пугает, тревожит или расстраивает, эта часть начинает причинять нам неудобства и окончательно выходит из-под контроля. Иногда эмоции захлестывают и одолевают нас.

Мы чувствуем их, когда они доставляют либо очень большую радость, либо очень большой дискомфорт.

Этапы понимания эмоций

Понимать эмоции мы учимся рано, у собственных родителей. В первые месяцы жизни ребенок очень внимательно смотрит на мамино лицо, разглядывает ее улыбку, глаза для него – это самое интересное, что может быть. Первые полгода жизни называются временем непосредственного эмоционального общения ребенка с матерью – когда еще нет слов, идет чистый обмен чувствами, и они в основном положительные.

Ребенок становится старше, появляются отрицательные переживания, он начинает осваивать слова, которые эти эмоции вызывают. Если в детстве на какой-то из стадий эмоционального развития происходит сбой, это может сопровождать человека всю жизнь. Сейчас многие семьи усыновляют детей из детских домов. И все, кто общался с детьми из детдома, знают: если ребенок в раннем возрасте провел значительное время без семьи, в изоляции, в депривации эмоционального контакта, у него обязательно возникнут те или иные сложности. И чем раньше произошел такой сбой, тем сложнее потом его будет выправить, хотя, конечно, это возможно.

Первые полгода эмоции развиваются в контакте с близкими людьми, ребенок учится понимать переживания другого человека, изучая эмоции мамы. Если у мамы проблемы, если она эмоционально недоступна, мало держит малыша на руках или ее вообще нет, а рядом нет никого из близких взрослых, у ребенка потом могут возникнуть проблемы с установлением эмоционального контакта. Кто-то, возможно, переживал в детстве длительную госпитализацию, или находился какое-то время в интернате, или его растила мама, страдающая клинической депрессией, – все эти ранние сложности обязательно дадут о себе знать.

Между полутора и тремя – четырьмя годами важен уже не только контакт с ребенком. В этот период необходимо, чтобы взрослый помогал ребенку подбирать слова для эмоций. Часть людей, с которыми я работаю как психотерапевт, – это пациенты с трудностями именно на этой стадии развития эмоционального интеллекта. Они не привыкли подбирать слова к своему эмоциональному состоянию. У этих людей не то что нет переживаний, просто их эмоции очень сложные и порой достаточно деструктивные, потому что по какой-то причине они не могут их назвать.

Для того чтобы научиться понимать собственные эмоции, нужно уметь к себе прислушиваться, подбирать слова, выражающие состояние, и не отрицать важность эмоций.

Есть люди, которые считают, что эмоции не имеют большого значения. Однако почти невозможно научиться понимать эмоции, если думать, что они вообще не важны.

Это критичное отношение к эмоциям и вообще к чувствам возникает на более поздних стадиях, например в подростковом возрасте. Иногда ребенок воспринимает отрицание эмоций из семьи. Это могут быть семьи военных или семьи, которые живут в очень строгих и сложных обстоятельствах, где эмоции долгое время отторгались или сдерживались. В таком случае они могут проявляться в самые неподходящие моменты в парадоксальной форме, когда человек совсем этого не ожидает.

Почему важно научиться понимать эмоции

Есть люди, которые просто отрицают собственные эмоции. А некоторые хоть и понимают, что они есть, но так боятся сильных и неконтролируемых чувств, что стараются о них не думать и используют «политику страуса». Такое положение дел приводит к некомфортным эмоциональным состояниям.

Если выключить эмоции, можно оказаться в мире, где нет красок и тепла, потому что отсутствие эмоций равнозначно отсутствию чувств. Если мы сознательно отвергаем эмоции, то почти всегда пытаемся выключить свою уязвимость и стать более защищенными.

Приведу пример того, как может выглядеть человек, который выключает эмоции и хочет уменьшить собственную уязвимость. Это история девочки, которая родилась в 70-е годы прошлого века в семье студентов. Когда ей было полгода, родители отправили ее в деревню к бабушке, в то время это считалось нормальным. Девочка была разлучена с мамой и папой – возникла первая травма привязанности, хотя бабушка была прекрасная, теплая, внучку очень любила.

Потом родители решили, что будут воспитывать дочку сами, и очень быстро, не предупредив, забрали ее от бабушки. Привязанность, опора на чувства, которая возникла у девочки к бабушке, оказалась под угрозой. В итоге родители отдали ребенка на пятидневку в детский сад, потому что работали с утра до вечера.

Следующее лето девочка провела на даче детского сада. Еще одна травма привязанности – сначала произошла потеря фигуры бабушки, а потом ребенок оказался среди большого количества детей, где было не до индивидуального отношения. Примерно в таком духе прошло все ее детство: мама с папой развелись, у бабушки стало пошаливать здоровье, девочка какое-то время жила у тети.

Девочка все детство и отрочество переходила из рук на руки; как только у нее где-то формировалась привязанность, ее тут же из этой ситуации выдергивали из-за разных обстоятельств.

Она выросла и вышла замуж за военного. Они с мужем часто переезжали из одного военного городка в другой, и ее ребенок тоже много времени проводил в детских учреждениях. С мужем она вскоре развелась. Будучи взрослой, эта женщина долгое время не могла выстроить долгосрочные отношения. Из-за многократных травм привязанности у нее сформировалось понимание, что там, где она испытывает любовь, где она доверяет, где ей становится хорошо с человеком, там она вскоре испытает боль. И она фактически выдергивала себя из отношений, как человек отдергивает руку от горячего.

Такова логика работы эмоций: человек не может сформировать привязанность, потому что многократно в этой ситуации испытывал травму, потерю и боль.

И, как часто бывает у таких людей, у этой женщины были снижены способности к анализу: она не могла обернуть все это в слова и выстроить связанную историю. С помощью специалиста она поняла, что избегает привязанности и боится снова испытать травму. Постепенно эта женщина все же смогла построить доверительные отношения, хоть и понимала, что идет на риск. Но это было результатом серьезного труда.

Вот так работают эмоции. Мы действительно рискуем каждый раз, когда позволяем возникнуть положительным эмоциям по отношению к другому человеку, потому что оказываемся беззащитными. В браке, в длительных отношениях мы особенно уязвимы. Уязвимость – обратная сторона привязанности и того, что у человека есть близкие, от которых можно получить тепло.

Понимание логики эмоций

Логика эмоций может быть парадоксальной: «Я чувствую, что человек меня любит, значит, он хороший»; «Я не чувствую любви, ощущаю недоверие, какую-то трещинку или лед, значит, этот человек плохой». На что это похоже? На оценку двух-трехлетнего ребенка.

«Любит – значит, хороший, и я его люблю. Не любит, значит, плохой, и я его тоже не люблю».

В близких отношениях с максимальным доверием у нас действительно включается детское эмоциональное восприятие на самом глубоком уровне. Очень многие проблемы в браке возникают именно там: «Я чувствую, что ты меня не любишь, значит, я тебя воспринимаю как плохую и буду тебя обижать». Или: «Ты мне не перезвонил, не подарил цветы, значит, я отдалюсь от тебя и буду закрытой, потому что ты теперь плохой».

Эта парадоксальная логика запускается, несмотря на то что все мы взрослые люди. Просто внутри у каждого в моменты стресса, тревоги, в периоды потери уверенности и безопасной привязанности просыпается такое странное эмоциональное восприятие.

«Окно толерантности эмоций»

Важно понимать, что тот, кто нам очень близок, именно из-за эмоциональной оценки может превратиться в заклятого врага. Это такой парадоксальный анализ, хотя головой, разумом мы понимаем, что это не так, что этот человек нам очень дорог. Просто чем ближе отношения, чем более они насыщенны, тем больше вероятность, что в какой-то момент все перевернется и мы окажемся на теневой стороне привязанности и начнем в ближнем видеть врага.

Есть такое понятие «окно толерантности эмоций». По размеру оно у каждого свое. «Окно толерантности» – это тот уровень и накал эмоций, который нам комфортно переносить. Есть люди, у которых оно широкое – они, как правило, выросли в семьях с надежной привязанностью. Они реже оказываются в ситуациях, когда близкие начинают казаться им врагами.

Есть люди с очень узким «окном толерантности». Даже небольшое переживание и напряжение перебрасывает их в зону эмоционального дискомфорта, очень сильной тревоги. Как правило, люди с узким «окном толерантности» выросли в семьях с ненадежной привязанностью или переживали последовательные эмоциональные травмы.

Самые близкие отношения – это связи первого порядка: отношения с детьми, с мужьями и женами, с родителями, даже если они живут на другом континенте. Именно в этих близких отношениях мы проявляемся, с одной стороны, максимально полно, а с другой – крайне нелогично, эмоционально. Там максимальное количество парадоксов. В самых близких отношениях «окно толерантности» очень узкое, но при этом в них много надежды и больше всего доверия.

В близких отношениях мы лучше всего можем понять, насколько хорошо у нас обстоят дела со способностью чувствовать и расшифровывать эмоции. Но часто верное распознавание эмоций нам недоступно или под запретом. Чтобы хотя бы примерно понять свой уровень, можно задать себе или партнеру простые тестовые вопросы.

Первый вопрос: «Как ты к этому относишься?» Например, сын получил двойку по контрольной, или мужу не заплатили премию, или заболел кто-то из родственников. «Как ты к этому относишься, что ты сейчас переживаешь?»

Второй тестовый вопрос: «Как ты себя чувствуешь эмоционально?» Ответ, например, может быть такой: «Сейчас весна, и я на подъеме, потому что вокруг много яркой зелени и цветов». Или такой: «Я очень устала, потому что у сына весенний поллиноз». Или: «Я грущу, но не даю себе быть в контакте со своей грустью, потому что у меня произошла тяжелая утрата».

Очень часто люди не могут дать конкретный ответ на вопрос «как вы сейчас себя чувствуете». Обычно они выражают недоумение: «Как я себя чувствую? Как всегда, нормально. Все OK».

Если мы не в контакте с собой, нам будет крайне трудно работать над эмоциональными отношениями в паре и с детьми.

«Я не понимаю себя» чаще всего означает «я не понимаю свои эмоции»

Иногда люди говорят: «Я вообще не понимаю себя». Эта фраза означает, что человек не разбирается в своих эмоциях. У многих взрослых людей, которые живут в браке и у которых есть дети, в запасе всего четыре-шесть прилагательных: хороший, плохой, добрый, злой, веселый, грустный. Это крайне обедненный эмоциональный словарь.

У женщин все связанное с эмоциями развивается легче и быстрее, чем у мужчин. Поэтому сложности в считывании и назывании эмоций мужчины испытывают чаще, чем женщины. Статистика показывает, что дело не только в гендере, но и в отношениях в семье. Обычно мальчиков гораздо чаще растят вне контакта с их собственными эмоциями. Если в детстве ребенку не разрешают быть настроенным на собственные чувства, часто повторяют «Не плачь», «Успокойся», «Перестань так громко смеяться», «Не бойся», «Прекрати обижаться» – это на самом деле скрытое сообщение: «Перестань чувствовать то, что ты чувствуешь, перестань это испытывать».

Вместо запрета на чувства хорошо бы использовать практику интерпретации эмоций. «Ты сейчас рассердился, потому что устал», «Ты сейчас расстроен, потому что очень надеялся на хороший результат», «Ты сказал это злым голосом, потому что тебе было очень важно, чтобы я это выслушала, а я отвлекалась на работу». Это примеры не из детско-родительских отношений, а скорее из жизни взрослых.

Интерпретация эмоций – это процесс, в котором мы предлагаем самим себе или тем, кто рядом с нами, объяснение переживаний.

Не отрицание: «Прекрати обижаться, это все ерунда», «Перестань плакать и успокойся, это того не стоит». А принятие: «Да, действительно, это очень грустно», «Я понимаю, что ты был испуган». Вместо запрета на эмоции попробуйте признавать и называть их. Это первый шаг в работе с ними в любом возрасте.

Если у человека были травмы привязанности или какие-то сложные ситуации, то, конечно, это делать сложнее. Эмоции кажутся до того опасными и разрушительными, что способность их считывать и интерпретировать у себя и других может быть не просто не развита, а полностью заблокирована – ведь гораздо безопаснее не понимать, что происходит вокруг.

Чем более конфликтна семья, тем сильнее может быть блок у ребенка на считывание эмоций. Чем выше травматика в детстве, тем сложнее войти в эмоциональный контакт с самим собой во взрослом возрасте. Но все возможно.

Как научиться понимать эмоции

Когда эмоций слишком много

Есть люди, у которых изначально очень большое количество эмоций. Как есть голубые, карие, зеленые глаза, так и с эмоциями – у кого-то их много, а у кого-то меньше. Люди с большим их количеством могут испытывать трудности с эмоциональным контролем, а еще им очень сложно сделать выбор и принять решение. Но зато эти люди очень теплые.

У каждого эмоционального качества есть положительная сторона и отрицательная, трудная изнанка. Люди с большим количеством бурных эмоций иногда плохо держат дистанцию, могут требовать очень много в контакте. Но в то же время они похожи на печки, о которые можно согреться, они всегда готовы утешить и принять человека.

Мы не выбираем себе цвет глаз, мы не определяем, любим мы рыбу или мясо. Точно так же мы не выбираем, много у нас эмоций или мало – это та данность, которую нужно понять и принять. Причем нужно сделать это как по отношению к себе, так и по отношению к своему партнеру. И, конечно, детей и подростков это тоже касается.

Не в контакте со своими эмоциями

Люди, у которых эмоций мало, по крайней мере чьи переживания не видны снаружи, обычно не в контакте со своими эмоциями. Эти люди вряд ли подойдут слишком близко, потому что у них есть трудности с установлением и поддержанием контакта. Очень часто у людей, у которых мало проявлены эмоции, нет эмпатии.

Эмпатия – это способность чувствовать эмоциональное состояние другого человека и откликаться на него.

Если с эмоционально теплыми, бурными людьми все вроде бы просто, то с теми, кто проявляет мало эмоций, все гораздо менее понятно. Может казаться, что они бесчувственные. Но, как правило, это не отсутствие эмоций, а именно трудности их выражения.

Как же эти люди проявляются в браке? Обычно там, где много эмоций, там много и конфликтов – это бурный брак, горячие страсти, «итальянское кино». Если эмоций мало, то проблемой в семье может быть большая дистанция – люди друг от друга далеко, в браке чувствуется холодок.

Очень часто пары формируются по «закону бутерброда» или по принципу противоположностей – в самых тесных отношениях оказываются люди с разными качествами.

Эмоциональная температура брака

Эмоциональная температура брака – это то, насколько эмоции между супругами накалены или, наоборот, холодны. В целом я и все семейные психологи считаем так: когда созданы устойчивые отношения, возникает система «сообщающихся сосудов». Когда мы находимся в отношениях, то подпускаем кого-то настолько близко, что наши эмоции оказываются связаны с эмоциями второго человека. В эту же систему включаются еще и дети – маленькие «сообщающиеся сосудики». Но первичны всегда отношения взрослых.

Эмоциональная температура – это показатель того, насколько идет обмен эмоциями.

В каждой семье свой микроклимат. Кому-то очень комфортно, когда идет постоянный ток эмоций, все течет бурно, регулярно происходит обмен положительными и отрицательными зарядами. У кого-то обмен эмоциями спокойный, контактов хоть и не много, но при этом они глубокие. Очень важно, чтобы пара договорилась насчет эмоциональной температуры брака. Потому что, если с ней есть определенные проблемы, возникают баталии. И чтобы до чего-то договориться, создать комфортные условия, нужно время.

На второй, третий или четвертый год совместной жизни в браке может возникнуть следующая проблема – люди перестают обмениваться положительными эмоциями, как это было вначале, когда они влюбились и выбрали друг друга. Спустя время они общаются по большей части через отрицательные эмоции. Но все же каждая пара, пусть не за один месяц и даже не за один год, обычно приходит к уникальной, комфортной для себя эмоциональной температуре.

Как ребенок переживает стадии роста, так и отношения между супругами проходят определенные стадии развития. Эмоциональные отношения тоже развиваются. Обычно, когда пара только возникает, между супругами формируется сильная привязанность, большая тяга друг к другу, очень сильное доверие. Потом они съезжаются, а дальше как в сказке – «жили они долго и счастливо». Только вот что там происходило, как была устроена их жизнь, никто не рассказывает.

После этого у пары начинаются приключения – они проходят «огонь, воду и медные трубы», и как раз в это время идет формирование эмоционального мира семьи, эмоционального договора. Обычно пара в первые пять лет проходит через «период турбулентности», проживает довольно сложный период адаптации, взаимного эмоционального привыкания. И в это время супруги могут невольно друг друга ранить. Поэтому способность быть в контакте с собственными эмоциями и с эмоциями партнера очень важна – чем лучше мы чувствуем свои эмоции, тем более чутко мы ощущаем обратную связь.

Бывает, что в близких отношениях именно на уровне эмоций происходит сбой, который проявляется либо в запредельном количестве конфликтов, либо, наоборот, в некомфортном отдалении.

Влияет ли эмоциональная температура семьи, где вы росли, на ваши эмоции

Конечно, эмоциональная температура, которую мы предпочитаем, очень сильно связана с семьями, где мы росли, но эта связь не прямая. Если мы росли в семье, где нам было хорошо, и с удовольствием вспоминаем, как общались родственники, то мы хотим, чтобы так же было и в нашей семье. Это принцип подобия.

Но очень часто, гораздо чаще, к сожалению, люди вырастают в семьях, где им было некомфортно. У нас в стране очень много семей со сложными отношениями, семей конфликтных, дисфункциональных, с алкоголизмом и другими проблемами.

Важно понять, пытаетесь ли вы воспроизвести картинку из семьи родителей или сделать наоборот.

В каждого из супругов по умолчанию встроен разный образец. Жена думает, что нормально одно, а муж хочет продавить совершенно другое. К сожалению, обычно люди, даже находящиеся в хороших отношениях, крайне редко обсуждают такие вещи. Иногда помогает чтение книг по психологии или прослушивание образовательных программ. Они открывают двери для такого разговора и вводят в оборот новые понятия, от которых становится легче – появляются слова для называния ситуации.

Например, оказывается, что жена росла в эмоционально холодной семье и не хочет это повторить. Она хочет создать более теплую семью с другой температурой брака. Муж же рос в семье, где, наоборот, было слишком горячо: много тепла и заботы и мало личного пространства. Он хочет выстроить семью с более дистантными отношениями. В результате может возникать непонимание. Но почти всегда можно договориться, почти всегда существует возможность, что вас услышат и поймут.

Чтобы договориться о том, насколько тепло будет в отношениях, требуется время, и бывает, что люди разводятся, потому что не смогли этого сделать. Но все же важно определить те понятия и сценарии, которые мешают гармонии в семье.

Начать осознавать, как работают эмоции

Чтобы научиться понимать эмоции, для начала надо сделать простые и надежные шаги, не наносящие вреда.

Первый шаг для усиления контакта с собственными эмоциями и развития эмоционального интеллекта – это «поймать эмоцию за хвост», обнаружить ее. Второй шаг – назвать или дать эмоции имя. Например, отметить: «Оп, сейчас я рассердился», «Да, сейчас я испугался», «Ооо, сейчас я расстроился».

Заметить свое состояние бывает достаточно непросто, потому что эмоциональная система оценки срабатывает быстро и на автомате, бесконтрольно, мы часто ее пропускаем.

Как начинается семейный конфликт? Непонятно, что произошло, но за полминуты люди разругались вдрызг или замолчали и разошлись в разные стороны. Все случилось стремительно, и только при пошаговом разборе можно понять: муж сказал что-то с определенной интонацией, а жена немедленно среагировала и резко ответила.

Называть эмоцию – очень важный навык. Если мы научимся делать это сами, то сможем помогать детям и подросткам.

Если мы начинаем осознавать, как работают эмоции и что с нами происходит, появляется пространство выбора. Если мы научились «ловить эмоцию за хвост», довольно скоро этот навык автоматизируется, и мы сумеем замедляться, видеть свои эмоциональные реакции. Появится пространство для выбора: буду ли я развивать эту эмоцию или попробую ее остановить?

Когда мы подбираем имена эмоциям, открываются новые возможности. Можно сказать: «Я вижу, ты на меня сердишься, но не понимаю почему. Объясни, пожалуйста, это словами». И вместо эмоционального обмена идет обмен словами, появляется возможность сближения.

Более того, психологи со статистической достоверностью доказали, что если человек находится в контакте со своими эмоциями, хорошо подбирает слова для их выражения, расшифровывает их, то и его отношение к себе постепенно улучшается. Он становится более осознанным, спокойным. И отношения в паре гармонизируются.

Понимание, что эмоции не живут в нас отдельно и мы можем быть с ними в контакте, называя их, постепенно делает нашу жизнь другой.

Первичные и вторичные эмоции и трудности контакта с ними

Что такое первичные и вторичные эмоции

Первичные эмоции – это ядро, они очень глубокие. Вторичные часто маскировочные. Обычно люди, не находящиеся с собой в контакте, не распознают даже вторичные эмоции, а о существовании первичных просто не догадываются.

«Лучший способ защиты – нападение». О чем эта поговорка? Ее вполне можно применить к описанию первичных и вторичных эмоций – «я боюсь, но я не покажу свой страх, я буду нападать и кусаться». Первично здесь то, что лежит в глубине – страх. Вторична агрессия, которая на поверхности.

Примеры первичных эмоций

Основных первичных глубинных эмоций пять. Это те эмоции, которые нельзя разложить на составные части. Например, есть простые цвета спектра – красный, синий и желтый, именно из них состоят все остальные. И первичные эмоции – это те же самые простые базовые кирпичики.

Радость – это первичная эмоция. Другая подобная эмоция – страх, он проявляется очень рано. Первичной эмоцией считается и удивление – это реакция на новое. Гнев и отчаяние – тоже в этой группе. Все первичные эмоции распознаются по мимике.

Радость, удивление – положительные эмоции. Гнев – это реакция обороны, а страх проявляется в ситуации избегания. Отчаяние – потеря надежды, самая тяжело переносимая из всех эмоций.

Одна из задач близких отношений состоит в том, чтобы научиться распознавать за вторичными эмоциями первичные. Начать можно с себя – это самый безопасный способ.

Вторичные эмоции

Вторичные эмоции – это те, что на поверхности, их легко увидеть и определить. Но часто они служат маскировкой для более глубоких переживаний.

Например, старшеклассник очень обижается на своих друзей, потому что они не позвали его на день рождения. Обида – это вторичная эмоция. Первичной может быть страх потерять контакт, остаться одному или не быть принятым в сообществе.

Еще пример: ребенок падает и ударяется, мы начинаем на него орать, потому что на самом деле жутко за него испугались. Вторичная, внешняя эмоция здесь – злость, а в глубине души мы ощущаем страх.

Отсутствие контакта с первичными эмоциями

Бывают случаи, когда мы маскируем эмоцию, сознательно делаем вид, что нам все равно, или изображаем обиду. Такое может происходить и с положительными эмоциями. Например, вам делают очень хорошее предложение, и оно настолько замечательное, что вы боитесь показать свою радость и изображаете равнодушие или осторожность.

Возьмем пример из семейных отношений. Муж страшно обиделся на жену, потому что она не поздравила его маму с днем рождения. За этой эмоцией может скрываться страх, что его отношения с мамой пострадают. Или гнев на то, что жена не поддерживает традиции его семьи.

Иногда нам кажется, что вторичные эмоции и есть правда, но под ними всегда есть второй слой. Человек может не быть в контакте со своими первичными эмоциями, и тогда ему крайне сложно или даже невозможно чувствовать первичные эмоции другого.

Перекрытие вторичными эмоциями первичных

Очень часто люди не догадываются, что на самом деле испытывает другой человек. Когда есть ощущение нарушения коммуникации или контакта в семье, они выдвигают ложную гипотезу. Это совершенно обычная история. Чтобы такого не происходило, хорошо бы научиться тестировать каждую эмоцию.

Например, подросток не пришел домой вовремя, не отвечал на СМС, а родители волновались, обзванивали его одноклассников. Когда он вернулся посреди ночи, взрослые были страшно раздражены. Но раздражение было только снаружи, а внутри их терзал страх. Подросток считал лишь поверхностную эмоцию – «мама и папа злые, они меня ругают». А родители не смогли ему сказать: «Мы за тебя очень испугались. Нам было очень страшно, пока мы звонили твоим друзьям».

Очень часто за раздражением прячется страх. Здесь кроется один секрет: если мы способны выявить первичную эмоцию, то становимся, с одной стороны, уязвимыми, а с другой – понятными, доступными и нестрашными. Появляется гораздо больше шансов, что контакт произойдет.

Еще один пример ситуации, когда снаружи видно раздражение, а внутри сидит страх. Только уже не про подростка, а про мужа. Муж возвращался из командировки и не позвонил, когда самолет приземлился, у него батарейка в телефоне села. Он приехал домой, получил дозу раздражения и подумал, как это все утомительно, потому что не считал испуг жены.

Когда люди обмениваются только вторичными эмоциями, они не могут друг к другу приблизиться.

Если бы жена сказала мужу: «Я за тебя испугалась. Я уже прокрутила в голове, что могло произойти, мне было очень страшно», – он бы лучше ее понял.

Учимся читать свои первичные эмоции

Мы все живем в ограниченном количестве близких связей. И было бы здорово знать те первичные эмоции друг друга, которые прячутся за вторичными. Иногда происходят очень сложные для понимания ситуации, когда, к примеру, на похоронах человек начинает нервно смеяться. Или во время развода – у человека тяжелейший шок, а выглядит он веселым, хотя внутри ощущает лишь отчаяние и ни в чем не видит смысла. И он не играет на публику, просто вот таким парадоксальным образом у него срабатывают эмоции.

Бывает, что снаружи проявляется усталость, ощущение обесточенности, а внутри зреет гораздо более глубокая эмоция – отчаяние и потеря надежды. Например, у женщины нет сил, потому что она перестала верить в свой брак, когда прочитала СМС мужа другой женщине.

Такое нужно знать про себя и уметь определять.

Период эмоционального переобучения

Важной техникой в этот период станет улучшение своей способности читать первичные эмоции. Для этого нужно сделать первый шаг – признать и назвать ту эмоцию, которая лежит на поверхности, а потом попытаться посмотреть глубже и увидеть, что стоит за ней. Помните, как мы в детстве закапывали секретики? Глубинная эмоция – это секретик, который надо раскопать и посмотреть: что же внутри?

Дальше идет очень интересный третий шаг, который связан с детством и нашими базовыми отношениями. Необходимо вспомнить, какие ситуации из детства вызывали такую же первичную эмоцию. Например, когда муж задерживается или перестает отвечать, вы испытываете даже не раздражение, а страшный гнев. Просто в детстве вас часто самой последней из садика забирал не всегда трезвый папа. В этот момент вы очень сердились.

Второй пример из детства. Вы прочитали в газете, что семья ищет пропавшую женщину. А когда вскоре вашу маму положили в больницу, вы очень расстроились, и какое-то время вам в голову лезли мысли, что она не заболела, а просто исчезла. С тех пор каждый раз, когда с человеком нет связи, вы эмоционально попадаете в ситуацию, в которой маленькая девочка думала, что ее мама пропала.

Так «коротит» цепочка или логика неразомкнутой эмоции. Если вы находите источник, эмоциональную первопричину, вы эту цепочку размыкаете, и она перестает срабатывать автоматически. Поэтому воспоминание ситуации из детства, в которой вы испытывали похожую первичную эмоцию, очень полезно.

Мы не автоматы и не можем себя переключить одним щелчком, хотя часто просто введение в оборот терминов «первичные и вторичные эмоции» перестраивает эмоциональный опыт человека. Мы сразу начинаем видеть по-другому, учимся понимать, в какие моменты могут включиться парадоксальные эмоции, и становимся к этому лучше готовы. И тогда, подбирая слова, можно начинать говорить о своей уязвимости, о ситуациях из детства.

Другой человек не может знать тех детских историй, в которых вы получили сложный эмоциональный опыт. Просто расскажите, как вам было мучительно в детском саду, когда вас забывали там родители и вы долго сидели с нянечкой. Или как дико испугались, когда мама легла в больницу, а вы не знали, где она, потому что вам об этом не рассказали. Или как вы сильно сердились, когда родители переключились на младшего брата, а вас отправили к бабушке на все лето. И что в похожей ситуации вы всегда испытываете такую же эмоцию.

Говорить о своих эмоциональных уязвимостях и первичных эмоциях очень полезно.

Когда мы учимся видеть первичные и вторичные эмоции, мы уменьшаем количество конфликтных взаимодействий в паре, потому что перестаем реагировать на пену поверхностных вторичных эмоций, а видим глубинные.

Чем ближе отношения, тем больше эмоций

Если вам в метро наступит на ногу чужой человек и при этом наорет на вас, вы испытаете гнев и раздражение, но эмоции вряд ли будут долгими и сильными. Но если ваш муж случайно капнет соком на новую юбку или ребенок уронит айфон, эмоций может быть больше. Или ваша мама скажет: «Конечно, прическа у тебя модная, но ты стала похожа на кикимору», – вот тогда вы точно сильно разозлитесь.

Первая и главная причина нашей эмоциональной уязвимости – близкая дистанция. Чем ближе отношения, тем нам больнее и тем мы уязвимее. В этот момент может включиться страх подпустить кого-то к себе, и он может сопровождаться боязнью потерять этого человека и остаться в одиночестве. Часто оба эти страха работают одновременно: «Я тебя подпущу, ты окажешься слишком близко, а потом меня предашь. Но если я не позволю тебе приблизиться, ты уйдешь слишком далеко, и я останусь один».

Есть люди, у которых включается первый страх: они никого к себе не подпускают, выстраивая плотную стену недоверия, потому что в детстве у них не было надежных фигур привязанности: все их предавали, все терялись. Бывают люди, у которых работает только второй страх – страх потерять, остаться в одиночестве – они ко всем липнут, слишком приближаются и в итоге испытывают парадоксальную реакцию отторжения.

Чем лучше мы будем понимать наши эмоции, тем проще нам будет разобраться в сложных состояниях наших близких и детей.

Типы реагирования на стресс и амбивалентность эмоций

Необходимость близких отношений

Человек отличается от большинства других существ тем, что для него жизненно важно иметь безопасную надежную привязанность в доверительных отношениях. Если у нас такого нет, то это стрессор первого порядка.

Если брак неблагополучный или разрушенный, часто случается, что такие доверительные отношения устанавливаются с ребенком. Хотя для взрослого человека потребность в безопасных отношениях – это именно потребность в отношениях в паре. Но там, где есть близость, там есть место и для уязвимости. Помните песню: «Думайте сами, решайте сами, иметь или не иметь», – это как раз про близкие отношения.

Именно в доверительных отношениях может возникать парадоксальная реакция на боль. Она появляется на уровне глубинных эмоций, и очень часто на эту глубину мы спуститься не готовы. Возможно, там стоит построенная нами стена, чтобы мы не осознавали, в каком состоянии наш брак. Возможно, мы выросли в травматичной семье и вообще не можем поверить, что нашелся человек, который нас действительно будет любить. Возможно, мы пережили предательство и не можем вернуть доверие.

Как психотерапевт, я работаю в зоне травмы, в зоне боли, потому что к психологу приходят не счастливые люди, а те, у которых что-то болит. Очень часто люди делятся ситуациями, когда доверие и ощущение близости было, но потом что-то произошло и человек отдалился. Об этом говорят и женщины, и мужчины. Например, один мужчина рассказал следующую историю. Он наконец нашел ту женщину, с которой почувствовал себя комфортно и ощутил уверенность. А потом она родила двойню и настолько погрузилась в материнство, что он остался один, перестал быть ей нужен, вернее, превратился в кошелек, во вторые руки. А как человек перестал быть необходим.

Борьба за отношения через ссоры и отдаление

Если мы не понимаем, что происходит в отношениях, это может демотивировать. Огромное количество трудностей, конфликтов в семьях – либо яркие стычки и ссоры, либо отдаление и охлаждение – связано с тем, что люди не чувствуют второго человека, не ощущают с ним достаточно хорошую связь.

В целом психологи считают, что есть два типа проявления неблагополучия в паре. В первом типе много конфликтов, когда у супругов все наружу, все бурно. А есть пары, у которых бурных конфликтов нет, но все сложно, потому что между ними дистанция и холод. И то и другое – знак того, что эмоциональный контакт в семье не выстроен.

Через холод, или постоянные ссоры, или чередование того и другого чаще всего проявляется борьба за отношения. И это очень несовершенный способ. Но бывает так, что отдаление началось уже давно – много месяцев или даже лет назад, – и тогда, конечно, это может быть не борьбой за отношения, а какой-то другой стадией в браке. И все же очень часто такая лихорадка – то ссоры, то холод – это попытка подстроиться друг к другу.

Ощущение дистанции, чувство далеко-близко – это как раз уровень первичных глубинных эмоций.

Я абсолютно убеждена, что, когда люди вступают в отношения и становятся парой, заключают брак, они получают так называемую «демоверсию любви». В это время происходит огромный всплеск чувств, но довольно быстро срок действия этой «демоверсии» заканчивается. Не потому что любовь прошла, а потому что так правильно: теперь нужно подтверждать, что вы действительно выбрали друг друга. Все начинается по-настоящему.

У некоторых «демоверсия» длится два-три года, но обычно ее хватает на гораздо меньший срок. Есть пары исключения, которые сразу установили глубокий контакт, и никакой притирки не понадобилось. Но обычно в браке требуется более глубокое согласование эмоциональных слоев. И то, что с эмоциями не работает причинно-следственная связь, лишь сбивает с толку.

Вообще привыкание друг к другу обычно происходит непросто. Есть поведенческая адаптация на уровне ролей в семье, а есть так называемая «эмоциональная пристройка» к партнеру, эмоциональное привыкание друг к другу. Первые пять – семь лет – это как раз период «пристройки», когда человек эмоционально привыкает к партнеру, учится понимать его чувства, расшифровывать по мимике, что у него внутри. Потом люди могут поменяться во время кризиса среднего возраста, и тогда опять потребуется «эмоциональная пристройка» уже на новом уровне.

Трудности распознавания своих и чужих эмоций

Иногда мы не разрешаем себе чувствовать. Строим внутри «стену непонимания» – не позволяем себе думать о том, что испытываем на самом деле. Чем выше уровень стресса, тем сильнее разница между актуальным состоянием и способностью эти эмоции ощущать.

Возьмем максимально трудную ситуацию – болезнь родственника или развод. Это очень сильный стресс, требующий мобилизации всех внутренних ресурсов. А когда начинается этот процесс, человек запрещает себе чувствовать, не позволяет бояться – он ставит стену, чтобы эмоции не накрыли его полностью. Часто бывает так, что два человека находятся в близких отношениях, но оба живут за стеной – и ни один не знает, что творится у другого за преградой. Так рождается дистанция.

Если эта стена существует и вы понимаете, что за ней держите, это не может не съедать вашу «батарею». Наличие внутренних преград между эмоциями и самим собой – крайне энергоемкая штука.

Иногда человек чувствует себя опустошенным, усталым, выжатым во многом потому, что тратит огромные силы на поддержание внутренней стены.

Надо понимать, что практически всех людей нашего поколения в детстве учили вытеснять, подавлять и отвергать эмоции. Нам никто не объяснял их логику и тем более то, как делиться своими чувствами. Но, возможно, кто-то имел такого учителя, который показал, как разбираться в себе и своих состояниях. Например, это могла быть книга, герой фильма, литературный или художественный образ. Для кого-то это Наташа Ростова, или Скарлетт О’Хара, или героиня романа Голсуорси, или герои из книг Крапивина.

Очень часто такой фигурой является психолог или психотерапевт, только с ним человек обретает язык для выражения собственных эмоций. А для кого-то это бабушка, тетя, старшая сестра, подруга, кто-то из окружения, кто помогал выстраивать контакт с собственными эмоциями. К сожалению, в нашей культуре и нашем поколении это очень часто не мама. Наши мамы работали полный рабочий день. Многие из нас росли в детских садах, в лагерях, на продленке.

Иногда подобный контакт с собственным состоянием возникает в подростковом возрасте. А бывает, что только в браке, или в отношениях, или в материнстве человек понимает эту проблему и замечает, что не может выразить словами что-то очень важное.

Используем метафоры для описания эмоций

Есть очень полезная техника, которая подходит для описания эмоций, которые находятся ближе к поверхности и видны другим. Она хорошо работает в детско-родительских отношениях, но особенно нужна в супружеских. Часто для лучшего понимания себя, а также для лучшего объяснения своих эмоций партнеру надо подобрать метафору.

Метафора – это образ, символ, звук; то, что очень хорошо выражает ваше внутреннее состояние.

Первый шаг – назвать эмоцию или состояние. Затем надо подобрать образ, картинку, символ или фотографию, которая подошла бы к вашему состоянию. Это может быть образ спокойного заката, или бурной речки, или ласкового ветерка. Для выражения гнева подходят драконы, монстры. Иногда люди начинают думать про тревогу и представляют, например, ежика или чувство дрожи по телу. Образ полезно визуализировать, представить перед глазами как картину – не просто вспомнить, а попробовать на нее посмотреть. Либо попытаться выразить текстом. У всех разные предпочтения в модальности. У кого-то это картинки или звуки, у кого-то запахи или поза.

Третий шаг – использовать ту модальность, в которой вам проще всего выражать состояние.

Четвертый шаг – рассказать партнеру или близким людям об этом образе. Но только не во время ссоры или в другой напряженный момент, а в спокойный период. Это принципиальный момент. Иногда метафору можно нарисовать, если именно так вы выразите ее как можно более полно.

Например, если мне грустно, то человек, у которого сложности со считыванием эмоций, не поймет меня. А если я расскажу, что чувствую себя медузой, которая высыхает на солнце, и нет шансов, что меня донесут до моря, это уже более понятно.

Неконтролируемый эмоциональный всплеск

Люди, которые не в контакте с собственными глубинными эмоциями – выстроившие внутри себя стену либо выросшие в ситуации травматичной, ненадежной привязанности, – периодически могут испытывать эмоциональное затопление и не успевают ни подобрать метафору или образ, ни рассказать о нем.

Что делать, когда эмоции вышли из-под контроля? Как реагировать? Важно понимать, что, если это произошло, значит, существовал барьер, который очень долго сдерживал эти эмоции, и они его наконец преодолели. Был какой-то очень сильный стрессор, который человек не брал в расчет.

Вообще называние для себя эмоции – это стресс. Но когда мы даем имя ситуации, это меняет все на уровне нейронных связей и дает нам ключ к пониманию того, что происходит. И все же нужно перейти в такой режим стресса и реагировать соответственно. В тот момент, когда вас затопили эмоции, бесполезно говорить – слова почти ничего не значат. И если вашего партнера заполнили эмоции, то логика, слова и все прочее не работают. Крайне важно понимать, что не нужно верить произнесенному в условиях стресса.

Человек, которого затопили эмоции, может говорить и делать то, с чем он, когда придет в себя, будет не согласен.

Момент эмоционального затопления, прорыва глубинных эмоций очень тяжелый и для того, кто это переживает, и для того, кто это видит. Мы все живые люди, и чем выше уровень нагрузки, тем выше вероятность, что затопление произойдет. И нужно понимать, что стресс не закончится моментально. Если человека снесло, если тормоза слетели и перестала работать стена контроля – это значит, что выбросился гормон стресса адреналин, а гормональный цикл не может выключиться сразу. На уровне нейрогуморальной регуляции цикл работы адреналина в крови длится до 40 минут, и в первые 10 минут происходит особенно интенсивная реакция.

Возможностей вернуть контроль тем меньше, чем выше уровень стресса, чем выше ваша реактивность. Но даже если вы хорошо себя контролируете, освоили и используете разные техники совладания с собой, все равно должно пройти время, чтобы вернуться в спокойное состояние. Это нужно очень хорошо понимать и не ругать себя за затопление эмоциями.

Типы реакций на стрессовые ситуации

Эмоциональное затопление, когда все выплескивается наружу, – это только один из типов реакций на стресс. Есть второй, противоположный тип, когда во время стресса эмоции человека застывают, заледеневают. Наступает запредельное торможение, и человек не может даже говорить.

Есть три основных типа реакций на эмоциональный стресс. Человек не выбирает, какая из них проявится.

Первая реакция – бороться, сражаться, кусаться. Такой человек чаще будет переживать эмоциональное затопление, потерю контроля над эмоциями и их выплеск вовне. Суть эмоций здесь – борьба за возвращение безопасности.

Второй тип реакции – замереть. В ситуации эмоционального стресса, которая воспринимается как угроза, человек замирает. Как жучок переворачивается и притворяется мертвым: «Все, меня нет. Я дохлый, меня не съедят». Или как цыпленок, который закрывает глаза и цепенеет.

Первый и второй случаи – это древние типы реакций. Если человек начинает кусаться или замирает – он переходит на уровень, где контроля нет. Это уровень не коры головного мозга, а лимбической системы.

Третья реакция – бежать. Реакции бегства чаще всего проявляются у травматиков.

В гармоничных зрелых отношениях существует возможность для изменений – когда то оказываешься в ситуации затопления, то замираешь, то сбегаешь – появляется вариативность реакций. Но чаще всего тип реагирования у человека какой-то один. Если мы посмотрим немножко глубже, то увидим, что так мы вели себя с самого детства. В ситуации, которая воспринималась как эмоционально опасная, угрожающая любви или отношениям, мы поступали определенным образом.

Мы не можем изменить свой тип реакции, но крайне важно знать как его, так и тип реакции нашего партнера. С моей точки зрения, понимание этого может очень сильно помогать в конфликтах, особенно если проговорить в паре связанные с этим моменты. «Да, когда я чувствую, что ты меня не любишь, я превращаюсь в огненный вихрь, начинаю сражаться и вести себя по отношению к тебе так, как будто ты мой враг. Только через час я прихожу в себя». Или: «Когда я думаю, что ты перестала меня уважать, у меня внутри все замирает, превращается в камень, я не могу тебе сказать ни слова, не могу даже улыбнуться. Точно так же я реагировал в детстве, в лагере».

Амбивалентные эмоции

Амбивалентные эмоции или реакции два в одном – это ситуации, когда страх потерять и страх связи работают одновременно. Когда вместе проявляются реакции «я тебя люблю» и «я тебя ненавижу». Обычно люди думают, все ли у них в порядке, раз они испытывают два противоположных чувства. Да, это нормально.

Чем ближе отношения, тем более амбивалентными могут быть эмоции.

Здесь я бы привела пример с ребенком, а не с супругом, потому что мы точно понимаем, что любим ребенка. Но как же часто мы сердимся и обижаемся на детей, расстраиваемся из-за них так, что просто хочется кричать: «Я тебя не выношу!»

Еще более парадоксально эти амбивалентные эмоции работают в отношениях с родителями у очень взрослых адекватных людей. Вы знаете, что глубоко и преданно любите маму, скучаете по ней, но потом она звонит по скайпу, и через 10 минут вы уже кипите, не можете больше с ней разговаривать и совершенно не понимаете, что сработало триггером.

2 Бурное эмоциональное реагирование

Определяем свою эмоциональную реакцию

Автоматическая оценка

Человек обычно старается сдерживать взрывную реакцию, но если аффект накапливается, то даже незначительный повод может спровоцировать бурные эмоции.

Часто мы сами не рады своей реакции, если она очень эмоциональная и опережает интеллектуальный контроль. Когда это происходит, мы обычно сожалеем, потому что знаем, как надо отвечать правильно. Но первое эмоциональное реагирование вызывает не только трудности и досаду, что мы так ответили. У него есть очень много плюсов – это скрининг, автоматическая оценка, моментальная реакция и адекватный ответ на уровне эмоций.

Эмоциональная реакция по структуре и по своей сути – это ответ на опасность, она базальная, неконтролируемая и проявляется в тот момент, когда мы ничего подобного не ждем. Например, мы идем по улице, и кто-то делает резкое замечание нашему ребенку. Мы не успеваем сообразить, но уже реагируем и только потом осознаем: «Какой я молодец, как я круто ответил!» Или: «Что же это я так растерялась, затормозила и не смогла ничего сказать?» Сначала делаем, потом соображаем. Это не замешательство, не что-то невротическое, а нормальная человеческая реакция.

Интеллектуальная оценка события более подлинная, но она всегда зависит от эмоциональной оценки, которую дает не кора, а подкорка – структура, по сути, гораздо более древняя.

Метафора для описания неконтролируемой реакции

Эмоциональная реакция наступает быстрее, чем кора головного мозга успевает среагировать.

Для того чтобы описать, что же происходит, мне нравится использовать универсальную метафору «кастрюли и крышки». Есть подкорка – это лимбическая система, наши эмоциональные реакции, и есть кора головного мозга. В какой-то момент, когда эмоций много, контроль коры ослабевает, «крышечка слетает», требуется определенное время, чтобы человек вернулся в спокойное состояние.

Механизм этого процесса такой: при быстрой реакции первой запускается «кастрюля» – сначала закипает внизу, идет реакция. Во время вспышки контроль, то есть «крышка», улетает, и на первый план выходит реакция подкорковая, эмоциональная, неконтролируемая.

Пока «крышка» не встала на место, происходит основная неконтролируемая реакция. При этом кнопки «вернуть крышку на место» нет.

Идеальный вариант таков: вы, потренировавшись, понаблюдав за собой в течение двух или нескольких недель, постепенно научитесь отслеживать период «закипания воды» в вашей «кастрюле», которое точно приведет к «слетанию крышки». Потому что, когда все случилось, сделать уже ничего нельзя. Если вы сумеете заметить, что, хотя контроль еще есть, он скоро будет потерян, у вас будет больше шансов сделать что-либо разумное.

«Крышка слетает» в момент максимального напряжения и встает на место далеко не сразу. Надо помнить, что мы все живые люди, и обычно есть какая-то определенная регулярность в подобной реакции – потеря контроля происходит в моменты, когда мы устали, либо плохо себя чувствуем, либо ситуация очень напряженная.

Редкие случаи, когда вы не сможете себя контролировать, нормальны, но, если контроль отсутствует на регулярной основе, стоит обратить на это внимание. Если вспышки происходят каждый день или два раза в день, это повод задуматься. Если при этом нет какого-то работающего стрессора – невроза, выхода из ресурса и перегруженности, – то, возможно, стоит посетить специалиста – психолога или невролога, чтобы понять, что является причиной такой реакции.

Если вы испытываете длительный стресс – недавно развелись, ощущаете определенный страх за будущее, здоровье, благополучие, переживаете тяжелую ситуацию, – то есть у вспышек есть причины, тогда нужно учиться выражать свое напряжение по-другому.

Индивидуальное понятие нормы эмоциональных взрывов

Все люди разные. Есть холерики, у которых взрывной темперамент, есть флегматики, которые взрываются реже, но у них это происходит сильнее и они дольше успокаиваются. Кто-то скажет: «Раз в год такое случается, когда я не могу сдержать себя». А кто-то признается: «Я взрываюсь в норме два раза в неделю, а если четыре, значит, все совсем плохо».

Есть индивидуальное понятие нормы эмоциональных взрывов. И не для всех норма – это ноль. Важно замечать, когда вы выходите за свою норму и таких случаев становится много конкретно для вас. Когда подобное происходит, нужно стараться не запускать это состояние. Взрывы могут увеличиваться по экспоненте, их будет становиться все больше и больше, и тогда вы полностью потеряете контроль.

Если вы выходите за свою индивидуальную норму, нужно искать причину и разбираться, что лежит в основе увеличения количества резких реакций.

Если взрывов слишком много, надо определить – не патология ли это

Показатель патологии или нормы – интенсивность и количество взрывов.

Довольно часто в своей консультативной практике я сталкиваюсь с тем, что люди говорят: «Мы думаем, не та ли это история, когда нужно идти не к психологу, а к психиатру?» Обычно такие сомнения бывают у родителей подростков, которые внезапно начинают буянить или кричать. Раньше никаких взрывов не было, а сейчас их огромное количество.

Может возникнуть акцентуация – это патологическая невозможность контролировать эмоции. У здорового человека, если он не в состоянии полной астении, не пьян, не под действием каких-то веществ, постоянного и неконтролируемого взрыва быть не должно.

Человек во время взрывов может очень сильно меняться, возникает ощущение, что это две разные личности. Когда вспышки эмоций происходят очень сильно и часто, нужно внимательно разбираться, что, собственно, происходит. Важно замечать подобные моменты, потому что иногда люди пропускают старт гормонального или психиатрического заболевания.

Грань патологии и нормы

Нормальная «взрывчатость» очень похожа на патологическую, и наоборот. Отличие в том, что человек, который имеет «взрывчатость» в пределах нормы, потом очень жалеет о произошедшем. После взрыва он понимает, что с ним что-то не то, он извиняется и не хочет повторения этого состояния.

Если человек по какой-то причине наслаждается подобными состояниями, ловит от них кайф и это не подросток, то нужно тщательно осмысливать, в чем тут дело.

А если вы попадаете в эти состояния, но вам там некомфортно, вы их не любите, критикуете и рефлексируете, значит, все не так плохо.

Люди, которые больше подвержены вспышкам эмоций

Кто сильнее всего подвержен эмоциональным вспышкам? Кого они сильнее всего накрывают?

• Людей с «быстрыми» темпераментами – холериков и сангвиников.

• Тех, кто невротизирован.

• Тех, кто находится вне зоны комфорта.

Реактивные люди с быстрым темпераментом – холерики и сангвиники – реагируют на эмоциональные и интеллектуальные события в целом быстрее и ярче. У экстрабыстрых, экстравертивных, направленных вовне темпераментов громких вспышек будет больше.

До семи лет большинство детей проявляются как сангвиники и холерики, но это необязательно станет основой их характера в дальнейшем.

Сильнее всего подвержены эмоциональным вспышкам невротизированные люди, которые находятся в ситуации длительного напряжения, у кого есть постоянный источник стресса или недовольства. Такая ситуация обычно застарелая, она началась не вчера и не неделю назад и уже закреплена. Это может быть тревога из-за болезни ребенка, напряжение из-за финансовых проблем, опасение за последствия любого серьезного события. Это состояние имеет начало, про него можно вспомнить и заметить, что был период до невротизации. Это вовсе не ваше обычное состояние, вы не родились таким человеком.

Невротизированные люди ярче и сильнее на все реагируют. И если вы понимаете, что не всю жизнь реагировали таким образом, а ребенок не все время был таким нервным, надо искать стрессор, источник невроза и попытаться снять причину. Потому что если с темпераментом, особенно сангвиническим или холерическим, мы ничего сделать не можем, то тому, кто невротизирован, можно оказать помощь и убрать причину невроза, что существенно изменит ситуацию.

Третий тип людей, которые очень подвержены эмоциональным вспышкам, – это те, кто пока не перешел грань невроза. Однако такие люди уже давно или систематически находятся вне зоны физиологического, эмоционального и психологического комфорта.

Приведу пример. Женщина выходила замуж за спокойного, уравновешенного, эмоционально устойчивого и очень теплого человека. Потом семья купила квартиру в ипотеку, родились дети. У мужчины повысилась ответственность, он стал работать гораздо больше, а работа у него нервная, с постоянными важными переговорами. Уезжать из дома он стал гораздо раньше и по сумме обстоятельств приезжал домой гораздо позже. Сон у него сократился до 5 часов в сутки, и постепенно его характер испортился. Это еще не невроз, нет навязчивых движений и невротических состояний, но его привычная реакция перестроилась, а эмоциональный спектр серьезно изменился.

Другой пример: человек потерял работу. До этого у него все было хорошо, он был доволен зарплатой и своей деятельностью. И вот происходит какая-то передряга, переезд, экономическое изменение, и он надолго теряет работу. В этой ситуации перегрузки нет, но при этом есть сильнейший стресс, когда человек давно вне зоны комфорта. Это тоже еще не невроз, но это довольно серьезное изменение в реакциях.

Женские ситуации пребывания вне зоны комфорта – это, например, токсикоз. У многих женщин первые недели беременности сопровождаются серьезной тошнотой, и в этот период эмоциональные реакции полностью смещаются. Или это период, когда маленький ребенок плохо спит из-за колик, прорезывания зубов или просто потому, что у него сбит режим сна. У женщины происходит угнетение ее базовой физиологической потребности во сне, и ее эмоциональные реакции тоже меняются.

Для того чтобы разобраться со вспышками эмоций, нужно хотя бы примерно диагностировать их причину. Бывает, что работают и первая, и вторая, и третья причины – тогда, конечно, будут сплошные взрывы.

В целом людям второй и третьей категорий (кто невротизирован или находится вне зоны комфорта) всерьез поможет только облегчение нагрузки либо изменение подхода к себе. Без отдыха и восстановления ресурсов их реакции не изменятся. Более того, если людей второй и третьей групп учить эмоциональному контролю, можно вместо пользы нанести вред. Потому что эмоциональные вспышки, направленные вовне, – это обычно неудобно, громко, некрасиво, они могут пугать и даже рушить доверие. Однако еще более опасно, когда человек, не убрав причину, начинает упорно гасить свои эмоциональные реакции.

Эмоциональную вспышку нужно понимать, с ней необходимо работать, но о механическом уменьшении их количества лучше речи не вести, потому что можно причинить вред здоровью.

Например, сильно перегруженный на работе человек орал-орал дома, а потом произошло нечто, что заставило его стать очень бережным по отношению к супруге – у нее, допустим, возникло соматическое заболевание. Нагрузка не изменилась, подход к себе тоже, но он перестал кричать, а через какое-то время у него случился гипертонический криз, причина которого – подавленные вспышки с неустраненной причиной.

Причины состояния «взрывчатости»

Типологическая предрасположенность к взрывчатой реакции

Холерики максимально предрасположены к взрывам. Норма их неврологической, биохимической реакции – это вспышка эмоций на любое изменение внешних обстоятельств или внутренних состояний.

Совсем яркие холерики взрываются по каждому поводу, как машины с плохими рессорами, которые трясутся на каждом ухабе. Взрывы происходят постоянно, потому что жизнь крайне сложно запланировать. Чье-то нытье, подгоревшая яичница, разговоры о политике, громко включенное радио – это может быть все что угодно. Важно, что это на 100 % выбило вас из ровного состояния.

Такие взрывы считаются нормой, но хорошо бы себя переучивать и пытаться перехитрить эту типологию. Например, вы взрываетесь на автомате, но вам не нравится орать, у вас от собственного крика болит голова – и вы себя переучиваете: ловите свою реакцию «за хвост» и останавливаетесь.

Для того чтобы обрести уверенность, что вы успеете поймать свой взрыв, нужно, во-первых, понять, на что вы реагируете сильнее всего, потом выбрать один или два самых частых ваших триггера и начать с ними работать.

Если вы нашли триггер, то отслеживайте свои реакции, исследуйте их. Это может быть какая-то мелочь, но нужно начать эту работу хоть с чего-то. Самый мощный триггер обычно узнается сложно, но, если его хотя бы чуть-чуть «потрогать», уже изменится количество силы, чтобы с ним разобраться.

Взрывы холериков очень частые и иногда громкие, но, как правило, они очень быстро затухают. Иногда, если соединяется слишком много раздражителей, холерик «перекаливается», тогда происходит целая серия взрывов.

Раздражитель – это какое-то событие. Пришел раздражитель – реакция; пришел раздражитель – истерика; следующий раздражитель – усиление истерики.

У флегматика типологическая реакция другая. Пришел раздражитель – реакция; пришел раздражитель – более медленная реакция; новый раздражитель – флегматику этого уже слишком много, он завис. Если долбить и долбить раздражителями, он будет зависать все больше и больше, но в какой-то момент флегматика тоже можно вывести на эмоциональный срыв.

В целом взрывы у флегматиков происходят гораздо реже, их сложнее спровоцировать, они очень инерционны, то есть накапливают раздражение, как большой аккумулятор. Заряжаются, заряжаются – а потом происходит большой «ба-бах», который долго сворачивается.

Если холерик наорал, а через 20 минут уже забыл, почему орал, и дальше живет спокойно, у него следующий взрыв по расписанию, то флегматика взрыв переворачивает. То есть типологический взрыв фактически не дестабилизирует холерика, он как бы его немножко взбадривает, иногда утомляет. А вот флегматику взрываться очень некомфортно.

Чтобы до взрыва дошел сангвиник, нужен сильный перегруз. А взрывов меланхолика мы почти не слышим, это скорее тихие внутренние вспышки, которые, однако, могут быть очень сильными по ощущениям. Меланхолик не кричит так громко, как холерик, но ему очень плохо от этого взрыва. Флегматику некомфортно, а меланхолику больно, как будто с него кожу сдирают. У меланхолика после срыва могут даже начаться какие-то невротические проявления – заикания, например.

Человек может разрешать себе взрываться

В какой-то момент своей жизни человек может увидеть чужой взрыв, причем кого-то в не очень близком социальном окружении, и потом эту модель повторять. Например, поведение киногероя, статусного человека, очень харизматичной женщины, более успешного коллеги, который разрешает себе орать.

Можно разрешить себе «срывы, как у кого-то» – хоть это и детский механизм, но у взрослых он тоже работает. И помогает постепенно наработать привычку.

Подход «разрешить себе взрывы» словно позволяет «ощутить себя вправе» – когда, несмотря на испуг, человек вдруг чувствует себя сильным. Он был слабым, незначительным, а тут он взрывается – и оказывается, что он что-то значит.

Нервные вспышки похожи на мускулатуру: чем больше используешь, тем выше потребность. Иногда даже возможно отследить, где вы это взяли, у кого переняли подобное поведение, вспомнить тот момент, когда вы себе разрешили орать. Например, вы так не поступали, считали, что это плохо, а потом увидели, как себя ведет ваш начальник, тоже начали орать, и оказалось, что это работает. Дети слушаются, подчиненные строятся, соседи перестают доставать. Да, работает. Вопрос – какой ценой.

Почему нужна практика наблюдения? Чтобы понять, когда это началось. Тогда можно будет убрать это разрешение, отозвать его.

«Я имею право орать»

Еще одна причина взрывов – это ощущение своей правоты: «Я имею право орать». «Я помыла пол, а вы наследили!» Или: «Я отдала тебя в лучшую школу, а у тебя двойка!» Или: «Ты порвала новый комбинезон!» Или: «Ты опять поцарапал машину!» С этим ощущением правоты человек разрешает себе взрыв.

Обычно очень сложно найти момент, когда вы себе это право дали, вернее, присвоили: «Да, я вправе, я могу орать». Такое характерно не для всех, но, если у вас это ощущение есть, обнаруживайте его и удаляйте.

Режим «громкоговоритель»

Есть ситуация, которая очень напоминает взрывы – когда гнев выплескивается, но не уходит глубоко. Он бурлит где-то на поверхности, но больше ранит окружающих, чем самого человека. Это не взрыв, а режим «громкоговоритель», когда вы включаете громкий командный голос. Иногда это требуется дома или на работе, если у вас в подчинении люди. Иногда без этого не обойтись в чрезвычайной ситуации.

Обычно люди, которые включают «громкоговоритель», этот режим в себе очень не любят. Его отличие от взрывов в том, что эти включения сознательные. Используя «громкоговоритель», можно легко войти в режим гнева.