Erhalten Sie Zugang zu diesem und mehr als 300000 Büchern ab EUR 5,99 monatlich.
ПТСР и моральная травма наносят ущерб душе. Травма искажает нашу систему убеждений — представления о себе, других людях и мире, — оставляя человека в постоянном состоянии неопределенности и неуверенности в себе. Работая с участниками военных действий, Вирджиния Круз обнаружила, что люди, получившие военную травму (а это 99 %), не имеют никакого представления о том, что с ними происходит по возвращении в "обычную жизнь", они не знают, что такое посттравматический стресс и как с ним жить. Вирджиния Круз написала эту книгу, чтобы восполнить этот пробел, а также объяснить бывшим военнослужащим, когда необходимо обратиться за помощью, и рассказать гражданским, с чем они имеют дело, когда контактируют с комбатантом. Но в первую очередь эта книга обращена именно к тем, кто вернулся из зоны боевых действий.
Sie lesen das E-Book in den Legimi-Apps auf:
Seitenzahl: 129
Veröffentlichungsjahr: 2024
Das E-Book (TTS) können Sie hören im Abo „Legimi Premium” in Legimi-Apps auf:
Ähnliche
Вирджиния Круз
Военная травма и ПТСР. Ты выжил, и ты можешь вернуться к нормальной жизни . — СПб.: Питер, 2024.
ISBN 978-5-4461-4080-0
© ООО Издательство "Питер", 2024
Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.
Оглавление
Гарри Гереке — прекрасному солдату, заботливому и сострадательному офицеру и отличному другу — Ваш пример вдохновляет меня оставаться в строю.
***
Моим однополчанам — Чертовски мало нас осталось!
Введение
Дорогой солдат!
Что же, мы пока незнакомы. Я знаю только, что сейчас у вас в руках эта книга и вы ее читаете. И это ценно для меня — о посттравматическом стрессовом расстройстве я знаю не понаслышке. Из своей третьей командировки я вернулась, скажем так, «в разобранном состоянии», и что с этим делать, никто не знал: ни командование, ни врачи, ни моя семья, ни даже я. На восстановление у меня ушла масса сил — конечно, не без болезненных ошибок. Но итог моей работы — степень магистра в области клинического консультирования по вопросам психического здоровья. И теперь я провожу психологическую работу с личным составом. Я точно знаю: чем глубже мы вникаем в вопросы посттравматического стрессового расстройства (далее для краткости будем называть его ПТСР), тем осознаннее мы идем вперед и тем быстрее наше восстановление.
Эту книгу я подготовила именно для вас. Будто вы сейчас на моих занятиях. Да, такого рода «уроки» могут быть тяжелы: ПТСР, или военная травма, не та тема, о которой любят распространяться, тяжелая это тема. Но ничего не поделать: на кону ваша собственная жизнь, вопрос серьезный. Постараюсь быть с вами максимально откровенной: абсолютно точен тот факт, что ПТСР — та штука, которая может убить. Как — поймем по ходу дела. Будем говорить о самоубийствах, военных преступлениях, депрессии, отношениях и многом другом. Не просто так, ведь все это — область действия ПТСР, военной травмы.
Отмечу еще вот что: психотерапия стала моей профессией, когда бо́льшая часть жизни уже осталась позади и пришло понимание: лишнего времени у нас просто нет! И мне нужно передать вам все те знания, которые очень пригодились бы мне самой, вернись я туда, назад, в начало своего пути. Повторюсь, знания — не из легковесных, но выбора, пожалуй, нет.
Я знаю, как вас задолбал этот чертов ПТСР. И я понимаю, что вам сейчас, скорее всего, не до книг. Но, может быть, с этой все-таки получится? Она коротенькая — много времени не займет.
Есть еще одна причина создания этой книги. Многие военные, возвращаясь домой, знают, что у них развилось ПТСР, но понятия не имеют, что с этим делать. Возможно, кто-то из вас верит в разного рода мифы, например, что «ПТСР никогда не проходит», и объявляет себя безнадежным. Так что вдруг эта книга попадет в руки тому, кто даже не подозревал о том, что помощь есть, и тогда она подскажет, где эту помощь найти.
И последнее: я здесь могу и выругаться. Просто хочу предупредить. Понятно, что многим неприятно грубое слово — и это абсолютно нормально, уважаю! Но тогда отложите эту книгу, что ли. Я ругаюсь. Не для того, чтобы выглядеть крутой или в погоне за дешевой провокацией. И, естественно, никого не хочу оскорбить. Просто мне сложно рассуждать о вещах, толкающих жизнь человека к краю, деликатными фразами; уж позвольте мне не извиняться за это.
Много отличных пособий написано для гражданских лиц и специалистов, но эта книга адресована военнослужащим. Пусть томик перейдет от солдата к солдату: от меня — к вам, ведь если бы кто-то мне дал такую книгу в 2005 году, то в моей жизни не было бы стольких лет мути.
Всего наилучшего! Жму ваши руки, Вирджиния Круз
Глава 1. Что за зверь ПТСР? И чем оно точно не является
Мифы, не несущие никакой достоверности и лишь забивающие мозг
По тематике ПТСР есть много информации, но она не очень подходит для обычного человека. Обычно готовят ее клиницисты для клиницистов, там масса сложных психологических понятий, но вам-то какой в них толк? Именно поэтому мифы вокруг военной травмы плодятся со страшной скоростью.
Перед тем как заняться фактами о посттравматическом стрессовом расстройстве, давайте сразу обсудим, чем же оно НЕ является. Зачем? Просто потому, что знать — это уже половина успеха!
Не позволим домыслам морочить себе голову и мешать качественно восстанавливаться — так, как достойны вы.
Факты
Приставка «ПОСТ-» означает «после».
ТРАВМА — это последствия угрозы жизни, ранений или сексуального насилия. У вас травма — так это не значит, что вы какой-то неправильный.
СТРЕСС — это психологическая и физическая реакции вашего организма на опасность.
«РАССТРОЙСТВО» — это клинический термин, который означает всего лишь, что ваши симптомы мешают вам жить повседневной жизнью, — вот и все.
И это не значит, что вы облажались.
Мифы, которые мы рассмотрим далее, пошли «в народ» от:
1) самих людей с военной травмой;
2) практикующих специалистов, в том числе тех, чья работа заключается в лечении военнослужащих с ПТСР.
Так что если какие-то из этих домыслов вам знакомы и даже пришлись по душе, значит, вам «повезло» оказаться в нужное время в нужном месте.
Миф № 1: «Военная травма не лечится»
Добавьте к этому: «Она у меня навсегда», «Лучше никогда не станет» и «Симптомы-то пройдут, а сам невроз останется».
Это настолько сильные установки, что многие сдаются, так и не начав лечение.
Существуют три метода1 лечения ПТСР, одобренных Министерством по делам ветеранов (VA)2.
1. Терапия длительного воздействия.
2. Когнитивно-процессинговая терапия.
3. EMDR-терапия (десенсибилизация и переработка движениями глаз).
Все они доказали свою эффективность для большинства пациентов, и мы подробно рассмотрим их в главе 5.
Использование методов доказательной медицины для лечения ПТСР крайне важно, ведь основаны они на проверенных научных данных. Применяя научные методы, исследователи тщательно проводят изыскания: свои выводы они публикуют в рецензируемых научных журналах. А затем другие специалисты выполнят дополнительные исследования, чтобы проверить, будет ли метод действительно работать.
Это очень похоже на то, как Управление по санитарному надзору (FDA)3 контролирует качество пищевых продуктов и медикаментов, проверяет лекарства методом двойного слепого тестирования — очень долгосрочный процесс, с большим количеством испытаний.
Когда доказательная медицина признаёт разрабатываемый новый метод, это большое событие.
При этом есть люди из разряда невосприимчивых к лечению, то есть эти три вида терапии им не помогли. Но для них найдены альтернативные варианты, например: медикаментозная терапия сильнодействующими препаратами4; медикаментозная терапия в сочетании с психотерапией; стратегии с обращением к религии.
Исследования в области военной травмы, ПТСР, разработки методов терапии могут стоить немалых денег, но и результаты того сто́́ят.
Итак, подходы доказательной медицины работают в большинстве случаев и для большинства людей — это наука, как бы мы к этому ни относились. Но вы же понимаете: тех, кто уперся в свое тотальное недоверие, никто и ничто не переубедит. Это тоже наука.
Случай из практики
Несколько лет назад мы трудились в клинической команде, которая работала с пациентами, невосприимчивыми к лечению. Была там женщина-военнослужащий, «немного за 30». Для ее восстановления прибегали ко всем трем научно обоснованным методам лечения ПТСР, но все напрасно: склонность к суициду и депрессия сохранялись. Ее состояние после военной травмы было действительно мучительным, а лечение продолжалось против ее воли.
Ее медицинская карта ничего особенного мне не явила. Перед нами была женщина с весьма развитым интеллектом и высокой трудоспособностью. Тем не менее симптомы ПТСР у нее так и не уменьшились до уровня, чтобы она могла нормально жить. Я задала ей два важных вопроса («Большая двойка» — так мы это назовем, а к самим вопросам еще вернемся).
Первый из вопросов был таким: «А вы вообще верите в то, что получите такую помощь, которая избавит вас от военной травмы, и вы сможете нормально, полноценно существовать?» И она так спокойно и ясно ответила: «Нет. Я знаю, что это невозможно». Задаю второй вопрос, почему она так уверена. А она объясняет, что психиатр на военной базе — тот, который впервые поставил ей этот диагноз, — заявил, что лекарств от ПТСР не существует. И еще она сказала: «Я знаю, что, наверное, лечение насколько-то мне поможет, но в итоге я все равно покончу с собой».
Сейчас я почти уверена, что была близка к провалу!.. Мы долго-долго говорили о ПТСР, сосредоточившись на фактах и мифах, после чего она приступила к лечению, применив эти новые знания. Через несколько недель ее симптомы уменьшились настолько, что она снова смогла по-настоящему ощутить жизнь и к прежним мукам уже не возвращалась.
Миф № 2: «ПТСР — удел только тех, кто воевал», или «Я-то такого не заслужил!»
Многие гражданские думают, ПТСР страдают только военнослужащие. При этом сами военные считают, что посттравма может случиться только с теми, кто «участвовал».
За свою жизнь я наслушалась: «У меня не может быть ПТСР, потому что…»
• Я вообще не покидал базу.
• Я никогда не применял оружие.
• В колонны, где был я, никогда не прилетало.
А это все вообще не так, ПТСР работает по принципиально иному механизму. Мы вернемся к этому в следующей главе, но пока отметим: ваш мозг и тело реагируют одинаково каждый раз, как только ваша колонна выезжает за ограждение, независимо от того, атаковали вас или нет.
Чтобы вас накрыл ПТСР, необязательно оказаться в ситуации, когда вы палите без разбора в разные стороны.
Еще есть такой предрассудок, будто ПТСР — участь тех, кто его «заслужил».
Это может звучать следующим образом.
• Я ничем не заслужил ПТСР.
• По крайней мере, я вернулся домой целым и невредимым.
• У моих детей хотя бы все еще есть отец.
• Моя травма с боевыми действиями не связана.
Давайте начистоту: я, скажем, тоже не заслуживаю того, чтобы болеть гриппом. Я очень хороший человек и чертовски привлекательный. Но гриппу-то на это наплевать. Никто не заслуживает заболеть малярией, ВИЧ или шизофренией, но это не мы выбираем. ПТСР ничем не отличается!
Осознай
Порой я работаю с жертвами домашнего насилия, и мне не доводилось слышать такое: «Думаешь, это тебе было плохо?! Меня вот трижды увозили на скорой!» Я никогда не замечала, чтобы люди, пережившие те или иные виды травм, ставили себя выше других, поскольку это и в самом деле хреново — участвовать в такого рода сравнениях.
Говорить «моя травма травматичнее вашей» бесполезно, хотя я часто слышу это от пациентов-военных: «Я побывал в Ираке и Афганистане» или «Меня взрывали дважды!»
Сравнение травм — это просто дно, и ты на самом дне, если этим занимаешься. А другим это мешает получить помощь, в которой они действительно нуждаются. Так что прекрати.
Когнитивно-процессинговая терапия (КПТ) — один из методов лечения посттравматического стрессового расстройства, направленный на работу с «точками застревания» или с системой установок и убеждений, которые мешают реабилитации.
При работе с индивидуальными клиентами и группами, занимающимися КПТ, звучат вариации на тему: «Я ничем не заслужил ПТСР», например:
• Когда это случилось, я бездействовал / не сопротивлялся.
• Я всего лишь был ребенком, когда со мной все это произошло.
• У меня и возможности-то не было предотвратить это.
Послушай, друг: посттравматического стрессового расстройства не заслуживает никто. А выбраться мы сможем. Абсолютно точно.
Терапия — это нелегко, но и не навсегда.
Миф № 3: «Люди с ПТСР просто слабаки»
В 2009 году начальник штаба Армии США генерал Кейси обратился к главе Американской психологической ассоциации доктору Мартину Селигману с просьбой решить проблему самоубийств и ПТСР среди военнослужащих.
Ответом Селигмана стал тренинг «Комплексная программа подготовки военнослужащих» (CSF — Comprehensive Soldier Fitness), целью которого было повышение устойчивости к внешним воздействиям и такой армии, где каждый находится в отличной психологической и физической форме. Эта программа, к сожалению, надежд не оправдала. Исследователи оспорили полученные в ходе работы тренинга данные, посчитав их сомнительными.
Тем не менее мои подопечные-военнослужащие — разных званий — достаточно часто озвучивают широко распространенное мнение, что если кто-то страдает ПТСР, то это потому, что он не отличается выносливостью, что есть нечто ущербное в таких военных, раз они сами восстановиться не могут. Понятно, что программа CSF напрямую не продвигала такой тезис, но факт остается фактом.
***
Теперь, когда мы разобрались, чем же не является посттравматическое стрессовое расстройство, перейдем к сути.
1 Все методы и рекомендации, представленные в данной книге, — из практики, принятой и опробованной в США; не все из них могут быть распространены в РФ. В любом случае никакое терапевтическое воздействие не должно быть применено без назначения врача. — Здесь и далее: примеч. ред.
2 Veterans Affairs, United States Department of Veterans Affairs. В России аналогичные функции по сопровождению ветеранов СВО выполняет Государственный фонд «Защитники Отечества»; другие категории находятся под патронатом министерства, которое командировало участника БД, а также Минздрава, ПФР, региональных органов социальной защиты и др.
3 Один из департаментов Министерства здравоохранения и социальных служб США.
4 В оригинале даны названия препаратов. В РФ мы не можем публиковать названия лекарственных средств для широкой аудитории. В любом случае самолечение может нанести вред, всегда требуется консультация специалиста.
Глава 2. Суровая правда о ПТСР
Не обсуждается: есть единственный способ поставить официальный диагноз ПТСР — обратиться к лицензированному специалисту, который опирается в своей работе на диагностическое руководство по психическим расстройствам DSM-55.
Пятое издание классификатора «Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам» — это большая фиолетовая книга с надписью «DSM-5» на корешке, которая должна стоять на книжной полке вашего психотерапевта.
Пятое издание вышло в 2013 году6, и это важно учесть, если ваш диагноз был поставлен до 2013 года. Клиническое определение ПТСР в пятой версии значительно изменилось по сравнению с четвертой. Если же вы видите, что врач работает по другим версиям классификатора (серый DSM-IV или DSM-IV-TR), не консультируйтесь у него. Подозреваю, что он дилетант.
DSM-5 — авторитетное руководство по диагностике всех психических расстройств. В нем содержится описание симптомов и критериев диагностики. Я не просто так сотрясаю воздух по этому поводу. Ведь если б мне давали по пять центов за каждого, кто сказал бы мне, что психиатр не поставил ему диагноз «ПТСР», так как «по тесту» тот не набрал нужного балла, у меня бы уже набежало три или четыре бакса. К черту шутки! Нет никакого «теста на ПТСР»! Здесь необходима основательная, откровеннейшая беседа со специалистом по психическому здоровью. Это требует времени и усилий. Пусть обратившийся настроится на то, что придется буквально «сродниться» со специалистом, а тот, в свою очередь, должен знать разделы DSM-5, относящиеся к его специализации. К сожалению, множество диагнозов поставлены ошибочно.
Поговорим начистоту
Важно, чтобы мы знали свой диагноз лучше, чем кто-либо другой, включая нашего психотерапевта, других военврачей и всех, кто старше и младше по званию7.
DSM написан клиницистами для клиницистов. В нем много профессиональной терминологии, которая может оказаться малопонятной для пациентов. Чтобы раскрыть суть суровой правды о ПТСР, я обращаюсь непосредственно к DSM-5 и даю перевод — с медицинского на человеческий.
Когда вы обсуждаете свою военную травму с другими, я хочу, чтобы, разговаривая с врачом, вы были поняты, могли получить адекватное лечение и вернуть себе нормальную жизнь.
Диагностические критерии (лат. criteria — мн. ч. от crirerium
