2,99 €
Mehr erfahren.
- Herausgeber: Tektime
- Kategorie: Gesellschafts- und Liebesromane
- Sprache: Russisch
Он полюбил ее еще тогда, когда его джип врезался в ее спортивную машину на заснеженном склоне горы, и они оба попали в ловушку судьбы. Теперь пришло время официально оформить свои отношения... Тревор Хокинс, он же Хок, и Оливия Грейсон наконец-то собираются пожениться, но ей надо закончить съемки в фильме, прежде чем они скажут друг другу «Да». Когда кто-то начинает преследовать Оливию, Хок тут же отправляется за границу на ее защиту, однако призрак из его прошлого может навсегда разлучить его с Группой коммандос. Эта книга — новелла, а не полноформатный роман.
Das E-Book können Sie in Legimi-Apps oder einer beliebigen App lesen, die das folgende Format unterstützen:
Seitenzahl: 73
Veröffentlichungsjahr: 2024
Ähnliche
НАВСЕГДА С «МОРСКИМ КОТИКОМ»
AMY GAMET
ПереводчикPAVEL KOZLOV
Авторское право © 2024 AMY GAMET
СОДЕРЖАНИЕ
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Эпилог
1
Зачем только я оставил ее одну.
Эти слова немым укором прогремели в голове Тревора Хокинса, То. что он видел перед собой. прямо подтверждало допущенное им ужасное упущение. Вся косметика разбросана по полу. Зеркало вдребезги разбито. Сумочка и телефон валяются в углу.
Оливия никогда не расставалась со своей сумочкой и телефоном.
Ни за что на свете.
Он обхватил руками голову, пытаясь понять, что же здесь произошло. В гримерке все вверх дном, что совершенно не в характере его любимой, и винить в этом, кроме самого себя, ему некого.
Блин, какого хрена его не было рядом. Он же знал, что она до смерти напугана тем, что ее кто-то преследует. Она же его невеста, а он торчал в Атланте на несколько месяцев дольше, чем требовалось, вместо того, чтобы примчаться к ней и взять под свою защиту.
И вот опоздал.
Он проклинал себя за то, что неверно расставил приоритеты, что его любовь к своей работе в Группе коммандос перевесила все остальное. Эта Группа была его семьей задолго до того, как он встретил Оливию, а связанные с высоким риском для жизни задания были для него как героин для наркомана.
Он увлечен своей работой. И ни о какой другой никогда и не помышлял.
А съемки фильма с Оливией шли во Франции. И он физически не мог находиться в двух местах сразу.
Ну и полюбуйся теперь на результат.
На лбу у него выступил пот.
Он такой же, как и его старик.
Сколько раз он видел, как отец ставит работу выше интересов семьи? Хок все еще помнил, каково это было — искать отца глазами на трибунах, чтобы просто узнать, пришел он на игру или нет. Фрэнк Хокинс служил детективом в отделе убийств, и юный Тревор никак не мог соперничать с такой работой по значимости для отца.
Он прекрасно понимал, как сильно это удручает его мать, и ему хотелось побыстрее вырасти и сделать все иначе.
Теперь ты вырос и стал таким же дураком, как и он.
Оливия станет его женой, а роль будущего мужа уже вступает в конфликт с его сутью. Надо срочно собраться с мыслями. И что-то изменить.
Черт!
А как же потом жить, пожертвовав своей работой?
Он встряхнул головой, чтобы избавиться от лишних мыслей. Без нее он жить точно не сможет. Работа — всего лишь работа, а Оливия — его жизнь.
Они были неразлучны с тех самых пор, как его машина врезалась в ее авто на заснеженной горной дороге, и до ее отъезда во Францию, и последние полтора месяца без нее стали для него целой вечностью. Когда он возвращался в их общую квартиру, его охватывало чувство какой-то внутренней опустошенности, вялости, отсутствия счастья и любви.
Совсем не так, как на заданиях.
Он вспомнил себя в камуфляже — преследует цель, крепко сжимая оружие. Адреналин кипит и брызжет. Полная собранность. Проверка мастерства.
В памяти всплыло и еще кое-что. Призывный взгляд Оливии, когда она стояла босиком на кухне и легко убедила его опоздать на работу еще раз. Как она уютно устраивалась на его руке, когда они болтали обо всем на свете до глубокой ночи.
Как он рассказывал ей свои самые потаенные секреты, чтобы она знала его и с той стороны, которая неведома другим. Когда они занимались любовью, эти маленькие тайны друг друга сплетались между собой, сближая их души, и от раза к разу они вместе создавали единое полотно любви.
С ней он становился лучше, и совершил великую глупость, отпустив ее одну. Он пожертвует своей работой ради нее, что и следовало сделать еще несколько недель назад.
Он покинет своих собратьев.
Своих братьев по оружию в Группе коммандос. Свою боевую семью.
Да ты сначала найди ее.
Хок подошел к ее туалетному столику и сел на покрытое белым мехом сиденье, рассеянно глядя перед собой. И увидел краем глаза какого-то толстяка, стоящего в дверях. Он совсем забыл про телохранителя.
Про того, кто должен был охранять ее. Про того, из-за которого Хок убедил себя в том, что он не нужен во Франции. Про того, кто оставил Оливию без защиты ради того, чтобы зажевать этот чертов бутерброд.
Хок сжал кулаки, переводя взгляд на толстяка.
«Где она?», — прорычал он не своим голосом.
«Я не знаю, — ответил толстяк с сильным французским акцентом. — En décor?».
«Что?».
«Как это сказать... enstudio?».
Хока подбросило от нетерпения и ярости.
«Да что это значит?».
Телохранитель показал руками, будто снимает что-то на кинокамеру.
«En décor. En studio».
Где декорации.
«Съемочная площадка?».
«Ouí. Съемочная площадка».
Хок показал рукой на съемочную площадку, через которую он пробирался сюда в гримерку.
«Её там нет».
«Нет, месье. На съемочной площадке в деревне».
Он махнул рукой в другую сторону.
Хок бросился бежать.
А вдруг повезет? Может, она на съемках рядом, и все его волнения напрасны?
Всю ночь, пока самолет летел над Атлантикой, ему мерещились всякие ужасы, которые могут приключиться с ней. Наверное, просто воображение слишком разыгралось.
Дорожка, по которой он бежал, вела к широкому открытому месту. Вдалеке виднелось нечто похожее на деревенскую улицу, сошедшую прямо со страниц учебника истории. Он бежал дальше, щурясь от солнца. Где-то лежат очки от солнца. Да где их теперь найдешь.
На улице появилась Оливия в окружении камер и кучи людей. Хока отпустило, сердце сбавляло свой бешеный галоп.
С ней все в порядке.
Ничего страшного не произошло.
Он расплылся в благодарной улыбке и замер на месте, прищурившись.
И тут же увидел, что на крыше соседнего дома кто-то лежит на животе, осторожно выглядывая с нее.
Положение лежа.
Хок со всех ног кинулся бежать к этому дому. Так быстро он еще в жизни не бегал. Эта поза была слишком хорошо знакома ему по военной службе — поза снайпера.
Издалека Хоку не видно было, есть ли там винтовка, но тренированное чутье кричало об опасности. Вскоре он заметил и оружие. Какая-то винтовка.
Хок взбирался по железной лестнице позади дома, когда раздался выстрел. Все происходит слишком быстро, и он пока ничего с этим не может поделать. Еще один выстрел.
Нет!
Наконец он выскочил на крышу и направил пистолет на снайпера.
«Бросай пушку, урод!».
2
Брук Бэрронс была крутой девчонкой, которая ничего в жизни не боялась, а вот Оливия Грейсон пребывала в ужасе.
Как жаль, что я такая недотепа.
Брук — ее сценическое имя, хотя оно и означало нечто большее. Это был цельный образ, который она брала с собой на работу, хотя он никогда не выходил за рамки того, кем она была на самом деле.
Она с трудом удерживалась от слез, не желая портить макияж и затягивать съемку. Съемка шла уже несколько часов с перерывом всего на двадцать минут около трех часов назад, и это едва ли можно было назвать отдыхом.
Мысленно она все еще держала в дрожащей руке ту злополучную записку и ощущала ту шершавую бумагу. Угрожающий тон записок ее уже не удивлял, однако на этот раз текст был еще более мрачным, более тревожным, и она совсем не понимала, что он сулит ей.
«Брук, детка, берегись!».
Она подняла глаза и внимательно посмотрела на Эвана Локхида, режиссера. Он вызывал в ней восхищение еще до того, как она приехала сюда: его репутация и карьера стелились перед ним как длиннющая красная ковровая дорожка. Однако работать с ним оказалось крайне тяжко — актеры для него были всего лишь марионетками, которые должны подчиняться воле кукловода.
«Извини».
Он покачал головой, тряхнув своими темными кудрями, словно она была непослушным ребенком, который снова что-то сделал не так.
«Мне нужен шок на твоем лице, когда Марти откроет огонь и попадет тебе в живот. Ужас, когда он стреляет в твоего любимого. Чтобы одного взгляда на тебя хватало, чтобы понять, что ты потеряла все, что тебе дорого. Поняла?».
Она коротко кивнула. Придирки Локхида тяготили ее, и ей нестерпимо хотелось чтобы съемки этого фильма поскорее закончились.
Да, вот почему я хочу побыстрее убраться отсюда.
А вовсе\не из-за какого-то там чокнутого киллера.
Ей хотелось спрятаться где-нибудь в укромном месте и отгородиться от всех, а не торчать на съемочной площадке под палящим солнцем и любопытными взглядами кучи народа.
Она знала эту сцену наизусть, каждое слово каждого персонажа, каждую деталь кадра. Знала, черт возьми, что должна иметь потрясенный вид, когда ее возлюбленного застрелили. Пока Эван раздавал такие же указания другим актерам, она несколько расслабилась, но вместо того. чтобы думать о нависшей над ней угрозе, принялась размышлять о единственном верном варианте положить конец охватившей ее панике.
Тревор.
Ее дыхание тут же стало ровнее, и она едва заметно вздохнула. Ей вспомнился его запах, его низкий мужественный голос и раскатистый смех. Она уже так давно не видела его... И зачем только согласилась на эту роль, из-за которой пришлось так далеко уехать от него. К черту бы эту карьеру.
Съемки фильма еще не закончились, а уже пошли разговоры о номинации на «Оскар». Все актрисы ее возраста в Голливуде мечтали получить эту роль, томились в очередях на прослушивания, словно девицы, примеряющие туфельку Золушки. Но Локхид выбрал ее и фактически предложил ей эту роль еще до того, как она прочитала сценарий.
А сценарий оказался мощный.
