Кардинал и любовник E-Book

СЕРГЕЙ ЖУРАВЛЁВ

• Herausgeber: SUNRAY
• Kategorie: Geisteswissenschaft
• Sprache: Russisch

Seitenzahl: 208

Veröffentlichungsjahr: 2025

Beschreibung

Захватывающая история о том, как Бальтазар Косса, потомок древнего рода, происходящего от генерала и консула Римской империи Корнелиуса Коссы, проходит три жизненных этапа. Взросление, где описаны его детские забавы, подростковые драки и первые сексуальные похождения. Становление мужчины, где описаны его пиратские похождения, морские баталии. Бальтазар студент Болонского университета. Богатый и непревзойденный любовник, его жаждут все девушки, Болоньи, как целомудренные, так и опытные геттеры. Достижение вершины власти, где описаны его находчивость, изворотливость. Золото, женщины и власть – вот его девиз. Он, знаток теологии и Римского права, быстро восходит на верх духовенства. У его ног многие города и области Италии, дворцы и доходные места. О нем ходят легенды… А главное, его по-прежнему желают красавицы всей Италии. Откровенные сцены секса поданы мягко и возвышено, без вульгарной пошлости. Читайте, вы будете награждены удовольствием.

Leseprobe

© 2023 СЕРГЕЙ / правообладатель.

Все права сохранены.

Автор: Сергей Журавлев

[email protected]

Второй после Бога

Часть 2

Кардинал и любовник

Пролог

Светало. Красивая девушка и капитан спокойно пересекли двор. Уже у небольшой калитки против главных ворот Косса оглянулся на дворец. В большом зале для важных церемоний горели свечи...

Начало

— Куда мы дальше? К тебе в имение? — спросила Яндра.

— Я не могу отвезти тебя на Искью, к матери. Через неделю там будут ищейки кардинала. Я не смогу даже жениться на тебе. Любой священник сдаст нас той же инквизиции. Единственное, что у тебя осталось, — это довериться мне полностью. У нас совсем мало времени, — произнёс Косса и ускорил шаг.

Яндра подхватила подол платья руками, дабы поспевать за своим спасителем.

Порядочно удалившись от центра города, он услышал за спиной цокот копыт и громыхание колёс. Беглецы обернулись: им вслед двигалась небедная карета, запряжённая четвёркой. Бальтазар поднял руку. Возничий осадил коня.

— Кто у тебя в тарантасе?

— Мои хозяева, пожилые синьоры.

Косса шагнул к двери и тоном, не терпящим возражений, приказал:

— Повозка дальше не поедет. Она нужна мне, капитану церкви Святой Марии. Выходите.

Помогая друг другу, седовласая парочка вышла из повозки. Им не надо было пояснять что-либо. Офицер и молодая дама заняли их места. Перед тем как кучер закрыл дверь, Косса вполголоса назвал место доставки.

— У нас форы несколько дней, пока здесь утихомирят толпу и не пошлют вестовых о нашем задержании, — заговорил Бальтазар, как только карета тронулась. — Мы должны немедленно покинуть город и добраться до Неаполя раньше людей кардинала.

— А что дальше?

— А дальше мы займёмся тем, чем я занимался до университета.

— А чем занимался мой спаситель?

Первое, что пришло на ум:

— Не был язычником.

— Зачем ты спас меня? Я язычница.

— Хорошо, боюсь, тебе это не понравится, — он привлёк Яндру к себе.

— Мне это очень даже нравится.

И они слились в истосковавшемся поцелуе.

Только к концу третьих суток, сменив больше десятка повозок, беглецы добрались в Неаполь в дом отца.

Косса постучал в ворота. Ему открыл дверь здоровяк Гуиндаччо, старый друг Бальтазара, а теперь пират в команде Гаспара.

— Привет, Малыш. За каких-то три года ты стал похож на великана.

— Да и ты, хозяин, похорошел. И форма инквизитора тебе идёт.

— Да уж, — как-то неопределённо ответил Бальтазар.

— Только я в толк не возьму, ты теперь кто? — допытывался пират.

— Потом расскажу. Веди в дом. Отец на месте?

— И отец, и Гаспар здесь. Иначе меня бы тоже не было.

— Мне сегодня везёт.

Отец и его старший сын сидели за столом, когда в комнату вошли Косса и Яндра. Мужчины встали и стали приветствовать друг друга.

— А ты подрос, брат, — сказал Гаспар. — Давненько же я тебя не видел. Подрос и возмужал! А что за форма на тебе? Ты что, стал инквизитором?

— Сейчас всё расскажу по порядку. Папа, брат, это Яндра дель Скала из Вероны.

— О, ты дочь правителя Вероны, — восхитился Косса-старший.

— Ныне покойного, — заговорила Яндра. — Его убил родной брат и меня хотят убить!

— А слуга инквизиции капитан Бальтазар спасает вас, дабы стать правителем Вероны? — заулыбался Гаспар.

— Сперва дайте омыть пыль дорог, затем покормите, а потом мы сами всё расскажем. Да и одежду для меня и моей спутницы подберите, — определил краткий план действий Бальтазар.

До самой полуночи Бальтазар рассказывал о своих злоключения. И когда с историей последнего года было покончено, повисла задумчивая пауза. Все без исключения понимали: Бальтазару и Яндре надо покидать Италию.

— Иди ко мне капитаном, — предложил Гаспар.

— Огромное спасибо, брат, — Бальтазар встал и начал расхаживать по комнате. — Твои мысли о пиратстве совпадают с моими. Только есть одно но…

— Что за но?

— Я сам хочу быть началом.

— То есть ты хочешь стать самостоятельным корсаром?

— Да.

— Не вопрос. Бери любой корабль, я дам тебе три дюжины головорезов. И попутного ветра, — улыбаясь, отчеканил старший брат.

— Ты, как всегда, добр и необычайно щедр. И снова нет!

— Да чтоб мне провалиться сквозь землю! Я тебя, брат, на пойму. Чего же ты хочешь?

— Доказать вам и, в первую очередь, себе, что я могу добиться всего сам. Я сам сколочу команду, мы захватим корабль. А дальше прошлый опыт и новые знания, надеюсь, как и попутный ветер, мне помогут.

— Я горжусь тобой, сынок. Ты стал настоящим мужчиной, — произнёс отец. Он встал из-за стола, подошёл к Бальтазару и, пустив скупую слезу, обнял своего младшего отпрыска.

— Спасибо тебе, папа, и тебе, брат, за поддержку. Учитывая ситуацию, в которой я и моя девушка находимся, нам оставаться здесь нельзя, — Бальтазар тронул отца за плечо. — Отец, моя форма капитана корабля в целости? Моль не съела?

— Что ты, сынок? Господь с тобой! Вся в полном пересчёте, как ты и оставил. Заперта в сундуке.

— Тогда я заберу её, — глаза младшего загорелись, и он продолжил, загибая пальцы: — На первое время мне нужны три лошади. Ещё я заберу своего старого друга Гуиндаччо. Требуется мужская одежда для моей девушки. Да, и для начала мне нужны деньги. Прошу вас помочь мне, я обязательно верну.

— Нет никаких препятствий. — отозвался Гаспар. — Сколько тебе надо денег?

— Двадцать золотых.

— Две унции, — хлопнув себя по ляжкам от удивления, выкрикнул старший брат. — Какую ты посудину на них купишь или кого завербуешь?

— Именно потому, что вы сомневаетесь во мне, я и прошу всего два десятка монет.

— Прости брат, я не хотел тебя обидеть, — извинился Гаспар и дал Бальтазару сорок монет.

Бальтазар посмотрел на брата, а тот улыбнулся во весь рот и произнёс:

— Двадцать монет, как ты и просил, даю тебе в долг. И ещё двадцать я дарю твоей прекрасной даме сердца.

Бальтазар принял золото. Ссыпал его в свой кожаный кошель. Подбросил в ладони и, умиляясь звуком металла, произнёс:

— Отец, готовь новые пакгаузы. Да храни нас всех Господь. На сим прощайте! Нет! — осёкся он и поправился. — До встречи! И не поминайте лихом!

Отец и Гаспар провели Бальтазара, его девушку и гиганта Гуиндаччо, первого члена пиратской команды, до ворот. В калитке набожный здоровяк перекрестил себя, Бальтазара, Яндру, отца и Гаспара. Что-то пробубнил себе под нос и, произнеся “Аминь”, вышел на улицу.

 Все трое оседлали коней, и их поглотила темнота.

— Как тебе удаётся быть таким верующим и заниматься разбоем? — обратился к здоровяку Бальтазар.

— Помнишь наше первое кораблекрушение?! — слегка выкрикивая, вопросом на вопрос ответил слуга.

— Это когда мы попали в шторм на рыбацком ялике? И ты боялся отпустить посудину, уносившую тебя в море?

— Да, именно тогда. Так вот… Наше спасение из тех чудес, которые Бог иногда посылает людям, дабы укрепить в них веру, — задумчиво сказал Гуиндаччо, словно вглядываясь в себя, в глубину своей души и памяти.

— Ты не ответил на мой вопрос.

— Это есть мой грех и я иду к его искуплению, — он быстро перекрестился, достал медальон с изображением Девы Марии и поцеловал его.

Троица остановилась в прибрежном трактире с добротными номерами. Косса снял две комнаты.

 Войдя в свою вместе с Яндрой, он зажёг свечи и стал раздеваться. Оставшись в одних панталонах, уселся на край кровати и стал наблюдать за Яндрой. Та чувствовала себя после омовения и сытного ужина гораздо лучше, а выглядела восхитительно. Оставшись в одной нательной рубахе, девушка стала расчёсывать свои золотистые волосы. Разглядывая её совершенство, он вновь оголил волнующие не столько плоть, сколько более глубоко находящиеся внутри сознания мысли.

Для него было очевидным, что эти неведомые ранее чувства вовсе не похожи на те, что он испытывал, покоряя очередную любовницу. Сейчас их судьбы соединились одной целью — уйти от преследования, ведущего к неминуемой гибели. А это придало особый тон внутренним эмоциям. Он страстно желал Яндру, но в то же время боялся в ней разочароваться и охладеть. Ведь они спасли жизни друг другу. И он перед лицом смерти предложил ей довериться.

Яндра погасила свечи, оставив только ночничок, и легла рядом с Бальтазаром. Он обнял её без особой решительности. Она прижалась к нему и застыла.

— Будем спать? — не то утверждающим, не то вопрошающим голосом произнёс он.

— Хорошо, — ответила она и стала медленно поворачиваться.

“Всё и всех к чёрту: и инквизицию, и Монну, и Имму! Нет никого на свете. Только она!” — он пытался прогнать клубившие роем мысли и заполнить их место сладострастной пустотой.

В тот же момент Косса схватил Яндру за плечи, развернул к себе и решительно поцеловал в губы. Она не пыталась сопротивляться и отпустила себя.

Косса почувствовал, что Яндра отвечает ему. Её губы приоткрылись, по телу будто пробежала дрожь. Тёплая волна накрыла его. Он наклонился над ней и стал целовать щёки, шею, снова губы.

Теперь от прежних мыслей не осталось и следа. Он жаждал её — и это сейчас произойдёт. Её поцелуи были сочными, сладостно тягучими до умопомрачения. Как во хмелю, непослушными руками он едва справился с её рубахой. Перед ним открылась красота, щемящая его плоть. 

Бальтазар шумно сглотнул и несмело дотронулся до груди, коснулся пальцами живота, ладошкой погладил изгиб бёдер. Яндра обняла его за шею и вновь страстно поцеловала.

Голова кружилась. Ему потребовалась целая вечность, чтобы расстаться со своими панталонами. Покончив с ними, он лёг на неё. Яндра легонько охнула и раздвинула бёдра. Он вошёл в нее мягко и глубоко одновременно. Нега волной охватила Бальтазара от головы до пят и, дабы она не отпустила, тело пришло в движение. С каждым толчком Яндра тихонько постанывала.

Их дыхание становилось интенсивнее. Она целовала его губы всё неистовей, часто дыша. В какой-то момент она впилась ногтями ему в спину, потом вскрикнула и, обхватив его ягодицы, придавила к себе.

Бальтазар отчётливо ощутил частые сокращения в обжигающем гроте, и они передались ему. Его затрясло, он охнул и излился небывалым потоком. В следующий момент силы, удерживающие тела в напряжении, стали таять. Через десяток секунд возникло ощущение обоюдной невесомости, и они стали парить в ней, взявшись за руки.

Постепенно невесомость отступила от Бальтазара, тело налилось тяжестью, а голова — мыслями. “Всё так молниеносно и кардинально поменялось в моей жизни. Всё стало более опасно и сложно. Всё в прошлом или в несбыточном далёком: и карьера, и сонм любовниц, и когорта друзей, любящих пирушки. Ничего изменить или вернуть вспять не получится, — в нём возникло чувство паники, но в следующую секунду мозг выдал решение. — Ну и пусть! Раз так случилось, то пусть всё идёт, как идёт. Теперь Яндра моя любовница! И она великолепна!” — решил Косса и, ощутив облегчение, поцеловал девушку.

Они снова утонули в поцелуе. Повернув её к себе спиной, он нежно вошёл в неё. Ощущения были совсем другими. Теперь Бальтазар двигался медленно, каждой клеточкой ощущая её влажную плоть, идеально подходящую для его мужского начала.

Раз за разом Яндра шептала:

— О, боги. О, боги…

— Да, моя хорошая, да, — отвечал он ей.

От невиданного ранее блаженства на её глазах выступали слёзы. Он повернул её голову и стал целовать губы, носик, веки, и солёная жидкость попадала ему в рот. Затем он отстранился от её плеч и еще активней проник в неё.

Яндра положила свою руку на ходящее туда-сюда бедро и вонзила коготки в его упругую кожу.

— Так! Так! Ещё! Ещё! — подбадривала она его. — Мне никогда не было так хорошо. Бальтазар, что ты делаешь со мной? Я схожу с ума. Я люблю тебя. О, боги, как же ты хорош!

елена тумана и отсутствие признаков реальности.

Бальтазар спал, раскинув конечности по кровати. Яндра, находясь в неге, так и не смогла уснуть. Она встала и подошла к окну.

Причудливые полосы облаков, подсвеченные алыми лучами, застилали горизонт. Несколько пальм, похожих на чешуйчатые колонны в зелёных опахалах, стояли у полосы прибоя. Манящая вдаль лазурная чистота моря разделяла сушу и небо. Облака разгорались и всё сильней опаляли красным пальмы и песок.

И вот, рассекая горизонт, заря выпускает огненную стрелу отражения через море к прибою. И в следующий миг начинает появляться солнце. Море не в силах удержать гигантский огненный шар.

Рождение нового дня. У Яндры разум мутился от блаженства. Трепетная радость, безграничное умиление кольнуло её замирающее сердце. Это был новый восход. Совершенно другое солнце. Утро её надежд и начала новой жизни. Вот так, как рождается солнце, и она родит их ребёнка. Она протянула руки к просветлённым далям, словно порываясь обнять само светило. Затем сложила ладони перед собой и стала благодарить солнце, море, небо, землю, воздух и всё, чему поклонялись люди до появления идолов в человеческом обличии.

Да, она была язычницей, или старовером. Молилась тем богам, что и во времена Римской империи. Она чётко понимала, что Богу нет никакой разницы, на каком языке молятся и в какую церковь ходят. Ему важны наши мысли, помыслы, поступки, а не ложь, зачастую облечённая в затейливые словосплетения и молитвы.

Солнце вспыхнуло золотом дня и оторвалось от родового места — моря. Расстояние между водной гладью и диском стало увеличиваться, и Яндру охватило безудержное желание крикнуть нечто, восхваляющее солнце. Но крика не последовало, она словно онемела в бессильном восторге. Всё, что у неё получилось, — это несколько раз всхлипнуть. Глаза её увлажнились, и Яндра заплакала сладостными слезами.

Вдоволь наплакавшись, она подняла голову. Великолепное зрелище занимающегося дня исчезло. Облака растворились, морская гладь вздыбилась барашками волн, а светило настырно уставилось в раскрытое окно. Яндра успокоилась. Немного утомлённая, но счастливая, она легла в постель, помечтала ещё несколько минут и заснула. Она спала так крепко, что не слышала, как встал и вышел из комнаты Бальтазар.

Вербовка

Гуиндаччо, здоровяк лет двадцати четырёх, выглядел скромно. На нём были крепкие парусиновые штаны и простой, но добротный камзол. Наряд дополняли неброская чёрная шляпа без украшений, широкий пояс с заткнутым за него пистолетом, слегка потёртые высокие сапоги и короткая сабля с широким клинком, скорее походившая на римский меч гладий.

Его капитан Бальтазар, напротив, блистал по всем понятиям современной моды. Каждая деталь его туалета была украшена если не пряжкой, то ленточкой, а шляпа едва виднелась под множеством перьев. Особую гордость владельца составлял эфес абордажной сабли, прицепленной к поясу. Весь украшенный блестящими на солнце драгоценными камнями, с золотыми вставками, он явно стоил немало.

Гуиндаччо знал, что ходить с такими каменьями любому человеку опасно. Но так как этот арсенал покоился на Бальтазаре Коссе, то всякому нападавшему будет дан серьёзный отпор. Разбойники, знающие братьев Косса, обходят капитанов дальней дорогой.

Капитан и его помощник вскочили в сёдла и направились в людные места Неаполя, дабы воспользоваться услугами разного рода торговцев — разнести по городу сплетни.

Бальтазар и Гуиндаччо, оставляя в счёт оплаты по несколько медных монет, шли между рядами и говорили, что сегодня вечером в трактире “Свиной медальон” состоится набор корабельной команды для экспедиции к богатым золотом и рабами берберским берегам.

К заходу солнца в большом портовом трактире Неаполитанского залива было многолюдно и шумно. Здесь собрались искатели лёгкой наживы, желающие попасть на борт корабля известного пирата Коссы, слава о котором давно бродит по берегам Средиземноморья.

Во дворе послышался цокот копыт. В услужливо распахнутые ворота влетели два всадника. Прибывшие спешились, привязали коней и вошли в трактир. Бальтазар уверенно прошёл к собравшимся и, коснувшись правой рукой спинки стула, легко запрыгнул на большой, чёрный от времени и тысяч пролитых яств стол.

Толпа затихла и всецело взирала на богато одетого парня.

— Я капитан Бальтазар Косса! Кто попал сюда не для морской прогулки, прошу покинуть зал! Оставшимся слушать меня!

Прислуги и хозяев в зале не было. Им щедро заплатили за сегодняшний вечер. Стоя у входных ворот, они выпроваживали всех, кто желал попасть в корчму не для вербовки на корабль.

Косса достал исписанный лист дорогой бумаги, а его напарник поставил на стол два стула. На один сел капитан, на другой он положил бумагу. Разгладил лист рукой и стал читать:

— Пиратский договор. Первое: всё добытое в наших экспедициях будет в тот же день делиться начетверо. Две части, то есть половину, будет получать нанятая команда и делить между собой. Четверть пойдёт мне! Последняя четверть будет храниться до завершения экспедиции. Она пойдёт на покрытие увечий. Кроме того, вся команда корабля, в том числе капитан, обязуется с каждого удачного дела приносить дар Николаю из Мир Ликийских, покровителю мореходов.

Поднялся шум, толпа стала обсуждать услышанное. Одноглазый здоровяк, в плечах и росте не уступающий Гуиндаччо, гортанно затрубил:

— Зачем хранить четверть до завершения экспедиции? Надо делить сразу!

— Да, сразу, сразу делить! — понеслось с разных сторон.

Косса зыркнул на одноглазого из-под шляпы и доходчиво парировал его предложение:

— Четверть будет делиться между родственниками погибших, если о таких заявит ступивший на борт.

— У меня нет родственников и я не хочу оставлять четверть! — вновь загорланил кривой.

— А у меня есть! И у меня есть! — послышалось то тут, то там. — Справедливое решение. Сдаём четверть.

— Да я вообще про такое первый раз слышу! Я против! — не унимался здоровяк.

— У тебя есть выбор: согласиться или пойти прочь, — безапелляционно произнёс Косса.

— Что?! — взревел неугомонный. — Ты, напыщенный попугай, кого учишь?!

Одноглазый потянулся к стулу капитана. Но тот ловко врезал ему ногой под челюсть, да так, что тот полетел назад, увлекая не менее дюжины за ним стоящих. 

Бальтазар досадливо покачал головой и продолжил читать договор.

— Второе: ежели кто в бою потеряет глаз, получит за ущерб пятьдесят золотых цехинов, дукатов или флоринов, либо сто скудо или реалов, либо сорок сицилийских унций. Либо, ежели он это предпочтёт, — одного раба-мавра.

Третье: потерявший оба глаза получит триста цехинов или дукатов, либо шестьсот скудо или неаполитанских реалов, либо двести сорок сицилийских унций. Либо, ежели захочет, — шестерых рабов.

Раненый в правую руку или совсем потерявший её получит сто золотых цехинов, флоринов или дукатов, либо двести скудо или неаполитанских реалов, либо сто шестьдесят сицилийских унций, либо, по желанию, двух рабов.

Ежели кто-нибудь потеряет обе руки, он получит возмещение в триста дукатов или цехинов, либо шестьсот реалов или скудо, либо двести сорок сицилийских унций, либо шестерых рабов.

Погибший в бою или умерший от ран на корабле и имеющий родственников свою четвертину, находящуюся на хранении, завещает в следующих долях: половину своим родственникам, указанным в реестре, вторую половину капитану или, в случае гибели оного, его преемнику.

Погибший в бою или умерший от ран, но не имеющий родственников свою четвертину оставляет на усмотрение капитана или его преемника, — Бальтазар свернул бумагу, обвёл толпу изучающим взглядом и добавил: — Вот и всё! Устраивает вас это?

Вновь поднялся шум и галдёж.

— А за ногу сколько? — выкрикнул кто-то из толпы.

Держащийся за скулу одноглазый гигант двинулся к Бальтазару, высокомерно оглядывающему толпу.

— Ты несильно-то важничай! Я готов подчиниться. Но мне сдаётся, ты моря не видел. И вообще, где твой корабль?

— Да! Да! — подхватили со всех сторон. — Корабль где?

Разгорячённая толпа придвинулась к спокойно сидящему Коссе.

— А корабля нет, — развёл руками капитан, затем, выдернув наполовину из ножен саблю, шумно вогнал её назад и пояснил: — Мы добудем его в бою!

— Тысяча пиявок мне в зад! Да это же пройдоха! — вновь зарычал одноглазый и выдернул стул из-под рук Бальтазара.

Он с силой замахнулся и швырнул мебель в капитана. Тот, уцепившись за перекладину на потолке, увернулся от удара, соскочил на пол и так врезал по бедру заводиле, что тот от боли, пронзающей мышцы ноги, осел. Бальтазару ничего не оставалось сделать, как со всей силы врезать кулаком в уже саднящую челюсть. Дебошир упал навзничь и больше не беспокоил говорившего.

Второй нокаут одноглазому отрезвил гудящую толпу. Все поглядывали на молодого капитана боязливо и в то же время уважительно.

Косса как ни в чём не бывало поднял стул, поставил его на стол и занял прежнее место.

— Все, кто ходил со мной в море, без добычи не оставались! Три больших лодки ожидают нас на острове Капри. Кто желает поймать удачу, быть с набитым желудком и хмельной головой, а не сидеть без дела с урчащим от голода брюхом, когда десятки купеческих посудин, заполненных разным добром, снуют вокруг нас, завтра к заходу солнца пусть прибудет на указанный остров. Все вместе мы выйдем в море и захватим подходящий нам корабль. На этом всё!

Незнакомец встал. Свернул договор, сунул его за голенище сапога и спрыгнул на пол. Толпа учтиво расступилась, и капитан, сопровождаемый здоровяком, покинул трактир.

— Не придут, — произнёс Гуиндаччо.

— А куда им деваться? Прибегут после того, что я им пообещал. Мало того, я не сильно удивлюсь, если и одноглазый будет в нашей команде, — уверенно произнёс Бальтазар.

На следующий день, когда солнце покатилось к горизонту, Косса, Яндра и Гуиндаччо причалили к острову. Здесь находились все, кто участвовал в собрании. Как и предполагал Бальтазар, среди них был и одноглазый громила.

Перебирая в руках засаленную шляпу, одноглазый произнёс как можно мягче:

— Капитан, за вчерашнее зла не держи. Я подчиняюсь силе и уважаю храбрость. А ты такой и есть. Так что принимай в команду.

Косса улыбнулся во весь рот, обнажив частокол великолепных зубов, и поприветствовал собравшихся. Затем стал разрабатывать совместный план.

— Кто участвовал в захвате кораблей? — с этого важного для себя вопроса начал капитан.

В круг вышли два человека, в том числе и одноглазый великан.

— Как тебя зовут? — Бальтазар обратился к здоровяку.

— Сальвадор, но мне больше по душе моё прозвище Молот. Я ударом кулака загоняю человеку череп в лёгкие.

— А тебя? — капитан устремил взгляд на второго знатока пиратского дела, худощавого парня с крепкими руками.

— Паоло, прозвище Мартышка. Я по канатам не лазаю, а летаю.

— Кто еще умеет ловко взбираться по канатам? — обратился капитан к столпившейся команде.

Вперёд вышло полтора десятка парней.

— У всех есть оружие?

Пираты показали капитану ножи, тесаки и короткие сабли.

Оценив арсенал, Косса произнёс:

— Для захвата корабля вполне достаточно. Итак, с этой минуты невыполнение команды капитана или его помощника карается смертью!

— Мы знаем, — согласилась команда.

— Битву может покинуть только тяжело раненый или мёртвый!

— Понятно.

— Раз всё ясно, слушай мою команду! Молот, прямо сейчас отбери себе полторы дюжины крепких и умеющих убивать молодчиков.

— Эй, кто умеет резать глотки и колоть прямо в сердце?! — громогласно загорланил одноглазый. — Вали ко мне!

— Эй, эй, стойте! Лодка стольких не выдержит, — громила стал сортировать желающих.

Оставив нужное количество людей, Молот поднял руку. Все стихли, и Бальтазар продолжил:

— Мне известно, где останавливаются для ночёвки на якорную стоянку купеческие корабли, проходящие вдоль побережья. Мы в предрассветной тишине подойдём к кораблю. Я с оставшимися людьми подойду к борту, что будет противоположным от берега, а ваши две лодки станут с другой стороны. Я постучу в борт и начну звать команду корабля для оказания нам помощи как потерпевшим крушение и случайно набредшим на стоячий корабль. Когда команда и зеваки соберутся на нашем борту, я громко крикну: "Примите нас на корабль!" Мартышка сразу со своей командой забрасывают на борт кошки и взбираются на корабль, таща за собой верёвочные лестницы. Крепят их и вступают в бой. Молот и его парни поднимаются на борт следом. Если нам не оказывают сопротивления, окружайте команду и пассажиров. Поможете забраться на палубу мне и остальным. Всё всем ясно?

— Да! Ясно! — рявкнула пиратская братия.

— Тогда грузитесь в лодки и за мной в кильватер.

Отчалив перед самым заходом солнца, пираты взяли курс на безлюдный остров Витара. Ночь была светлая, морская гладь далеко просматривалась. Бальтазар знал эти места как свои пять пальцев, посему очень скоро разглядел в отблесках моря чёрный силуэт толстой каракки.

— Смочить уключины, вёсла низко над водой. Смотреть в оба, — негромко распорядился капитан.

Все лодки пошли почти бесшумно. Только чуть поплёскивала стекающая с вёсел вода, тихим ручейком журчала кильватерная струя, да изредка коротко поскрипывали вёсла.

"Скоро наступит утро, а вместе с ним опустится прохлада, — рассуждал капитан. — Если нам повезёт, будет туман".

Захват корабля

Так и произошло. До корабля было не менее полумили, когда воздух над водой стал сереть. Но уже через пять минут всё вокруг заволокло туманом так, что видимость была не более пяти метров.

Капитан жестом подозвал Гуиндаччо и показал, что хочет стать ему на плечи. Богатырь присел, взял руки в замок у живота. Косса наступил одной ногой на руки, второй — на плечо и встал во весь рост. Здоровяк медленно выпрямился.

Голова вынырнула из пелены тумана. Впереди стоящий корабль словно парил в облаках. Когда расстояние оставалось не более двадцати метров, Бальтазар съехал по спине Гуиндаччо в лодку и дал сигнал прекратить движение.

Туман стал клубиться. Это говорило о том, что скоро подует ветер, и их прикрытие растает.

Бальтазар указал Мартышке и Молоту следовать с ним параллельно, и три лодки двинулись к каракке. Все скрытно подошли к борту. Косса рукой показал, какая лодка как огибает купеческое судно. Подождав с минуту, он отвёл свою посудину и, разогнав её, сильно ударил в корпус каракки.

Над головой Бальтазара высветился жёлтый туман.

— Кто здесь? — прокричал вахтенный с корабля.

В лодке несколько кулаков и пара вёсел забарабанили по обшивке.

— Помогите! — артистично взмолился Бальтазар, когда сверху вспыхнуло несколько факелов.

Но как ни всматривались с борта каракки, сверху было трудно разглядеть лодку. Только неясные силуэты привидениями просматривались в тумане.

— Мы потерпели крушение! У нас тяжелобольные! Нам нужна помощь!

 Ещё несколько факелов повисли над бортом. Решив, что дальше тянуть нельзя, капитан пиратов выкрикнул условный сигнал.

— Примите нас на борт!

Как только Косса его прокричал, он и напарники стали вновь что есть мочи барабанить по корабельной клёпке, а гребцы громко помогали им вёслами.

С другой стороны свет от факелов не был виден. Пираты пристали к борту и ждали сигнала. В шуме от криков и стучания по корпусу каракки никто из команды корабля не услышал, как, взлетев вверх, впились в борт абордажные кошки. Перебирая руками верёвки и упираясь ногами в борт, зажав в зубах разящую сталь, из глубины тумана на палубу поднялось трое пиратов. Они сразу же сняли со спины верёвочные лестницы и сбросили вниз. Через десяток секунд на палубу высыпали остальные пираты.

В то же время над головой Бальтазара кричали:

— Прекратите стучать. Мы вас слышим. Сейчас спустим вам лестницу.

Дальше послышался какой-то шум, брань, лязг металла, и вскоре наступила тишина.

— Эй, внизу, поберегись! — шумно стукнув о нос, в лодку упала лестница. — Никого не прибило? — горланил одноглазый.

Косса взлетел по лестнице на только что захваченный его командой корабль.

Укачало

На корабле оказалось всего-то несколько человек команды. Капитан и остальная часть матросов вчера сошли на берег. Трюмы были пусты.

Пиратская братия была здоровски обрадована таким лёгким захватом судна, но в то же время слегка разочарована пустотой его трюмов.

Бальтазар оглядел четверых матросов, из которых один был помощником капитана, и предложил им стать корсарами. Ознакомившись с условиями двухгодичного контракта, пленники перешли в команду Коссы.

Бальтазар внутренне ликовал. Улыбка не сходила с его лица, ведь ему небывало везло последнюю неделю. Спасительное бегство, помощь отца и брата, пустяковый захват корабля, а тут ещё и шкипер к его услугам. Не надо будет самому много месяцев учить малообразованную матросню, дабы как-то разгрузить себя от круглосуточного контроля за командой.

Зайдя в ближайший по пути следования к Африке городок Италии, Бальтазар пополнил корабль всем необходимым: провизией, оружием и такелажем.

Яндра тоже сходила на берег и прикупила необходимых женских мелочей. Первое плавание заняло не более трёх часов под лёгким ветром. Девушке это показалось необычайно заманчивым.

Учитывая, что появился настоящий помощник капитана, Бальтазар решил идти в темноте, ориентируясь по звёздам. Всю ночь дул приятный косой ветер, хорошо наполняя паруса. Под утро он стал крепчать и уже к полудню перерос в сильный ветер.

Яндра проснулась от желания справить нужду. Она открыла глаза. Дневной свет, проникая через окно, хорошо освещал комнату. Её платье висело на крючке и причудливо раскачивалось, то прилипая к стене, то зависая в воздухе под углом.

Девушка присела на край кровати и сразу почувствовала, как у неё в животе появилась некоторая лёгкость с позывом тошноты. Держась за стенку, она подошла к деревянной кадке, установленной в опоре, не дававшей ей перемещаться. Бальтазар вчера пояснил, как пользоваться этим своеобразным туалетом:

— Здесь нет привычных для нас удобств. Мужская часть команды справляет серьёзную нужду прямо в море, усаживаясь в специальное "кресло" в носовой части корабля. А если по-малому, так брызжет за борт. Для тебя же будет вот эта кадка с морскими губками.

Действительно, в кадке лежало несколько высушенных губок. Яндра, пошатываясь, попыталась присесть над сортиром, но её то и дело раскачивало по причудливой траектории, поэтому избавить себя от излишков никак не получалось. Зато всё сильнее подступала тошнота. В какой-то момент качнуло так, что она всем задом влетела внутрь кадки. Это немного её успокоило и, о боги, у неё всё получилось…

После облегчения, помогая руками и напрягая всё тело, она выдернула себя из импровизированного туалета.

Рядом с кадкой лежала сырая губка, заботливо предусмотренная Бальтазаром. Кое-как она справилась со следующей гигиенической процедурой. В это же время по каюте стал распространяться острый запах, который мгновенно вызвал в её желудке рвотные спазмы.

Схватившись одной рукой за край кровати, второй она попыталась закрыть рот. Но это не помогло, и всё содержимое желудка стало безобразно оседать на её ночной рубашке, ногах и полу.

Она пришла в панику от всего, а особенно от своего ощущения.

В это время, отворив ключом дверь, в каюту вошёл Бальтазар. Видя такую картину, он схватил полотенце и вытер лицо, руки и коленки своей возлюбленной. Он снял рубашку с трясущегося тела и протёр запачканную девушку влажной тканью.

 Яндре стало легче. Косса уложил её в кровать. Поцеловав красотку в лобик, вышел из каюты и уже через минуту вернулся, неся в одной руке кувшин, а в другой лимон. Бальтазар разрезал цитрус и выдавил сок в большой бокал. Затем добавил туда вина и подал напиток Яндре.

Та замотала головой, не соглашаясь это пить. Капитан приподнял её и усадил на край кровати.

— Выпей, милая.

— Я не могу, меня снова стошнит.

— Тебе это поможет. Ты гораздо легче перенесёшь морскую болезнь.

— Что? — удивилась дамочка. — Я больна?..

Её снова стошнило желчью в вовремя подставленное Бальтазаром полотенце.

Желчь попала в носоглотку и стала жечь внутри. У Яндры с глаз текли слёзы, а из носа повисли две струйки слизи. Её сильно трясло, она стала прерывисто стонать.

— Яндра, выпей. Очисти всё во рту, тебе станет легче.